Остров Табу. Глава 10. Остров секса

— Уолтер, ты уверен в этом? Это твой последний шанс отступить,  — спросила Грейс с колотящимся сердцем, когда они сидели на качелях на крыльце. Невероятно, но она почти чувствовала, что хочет, чтобы он сказал "нет" и чтобы они могли снова стать мужем, женой и сыном и жить как нормальная семья. Ответ "да" должен был все изменить.

— Да,  — сказал он после долгой паузы.  — Мне это не нравится, но делиться тобой — единственный логичный способ. Я не уверен, как все это получится, но мы должны что-то сделать. Как ты думаешь, Томас согласится на это?

Грейс улыбнулась.  — К сожалению, это единственный выход. Я верю, что смогу убедить Томаса. Он получит то, что хочет, и у него нет причин ревновать тебя.

— Ты думаешь, что сможешь справиться с нами обоими?  — спросил Уолтер с легкой улыбкой.

— Я уверена в этом. Как ты сказал, ты не настолько требователен. В течение довольно долгого времени мое желание секса зашкаливало. Я знаю, что Томас может быть несносным, но и я тоже,  — сказала она и засмеялась.

— Ну, и когда ты собираешься ему сказать?

Грейс снова улыбнулась.  — Я скажу ему сегодня вечером.

— Хорошо, тогда я уеду на другую сторону острова сегодня и вернусь завтра вечером. Вы с Томасом можете занять хижину для... для ваших актов.

— Я люблю тебя. Правда, люблю. Ты такой мужчина, какого я даже и не представляла себе,  — сказала Грейс, обнимая мужа.

— А ты, конечно, лучшая женщина, которую я когда-либо знал.

— Значит, мы хорошая пара.

•  •  •

Когда Томас вернулся домой с несколькими рыбками из своей поездки на лодке к рыболовным сетям, он увидел, что его мать накрывает на стол. Его отца там не было.

Он положил рыбу и подошел к матери, обхватил её сзади и сжал рукам её большие груди.  — Где отец?  — спросил он.

Грейс чувствовала, как его эрегированный член прижимается к её заднице.  — Он уехал на другую сторону острова до завтрашнего вечера.

— Правда, а зачем?

Грейс повернулась в объятиях сына.  — Он уехал, чтобы дать нам время побыть вместе.

Томас открыл рот, но ничего не сказал.

— Да, он согласился разделить меня с тобой. Он знает, что это единственный выход.

— Боже мой,  — взволнованно сказал Томас.  — Означает ли это... это мы можем... что я могу...?

Грейс прервала его, сказав:  — Это значит, что ты можешь трахать меня и что ты можешь делать меня беременной столько раз, сколько захочешь.  — Грейс не могла поверить, что произносит эти слова. Она говорила своему сыну, что он может трахнуть её и что у нее будут его дети. У нее закружилась голова от последствий всего этого.

— Я не могу в это поверить. Почему он согласился?

Грейс глубоко вздохнула и сказала:  — Он не хотел потерять меня... или даже тебя. Он сказал, что это единственный способ выжить для нас всех.

Игнорируя более важные вопросы, Томас спросил:  — Когда мы можем начать?  — Не дожидаясь ответа, он притянул мать к себе и страстно поцеловал её. Но когда 

он попытался снять с нее рубашку, она оттолкнула его руки.

— Это особенная ночь. Иди, прими ванну, пока я приготовлю ужин. После этого я хочу, чтобы ты ушел на некоторое время, чтобы я могла приготовиться.

У Томаса было надутое лицо.  — Я должен ждать?

— Ты знаешь. А теперь иди, умойся, от тебя пахнет рыбой,  — сказала Грейс. Затем она потянулась к его джинсам и схватила член в его штанах.  — Держи его твердым для меня. Я хочу, чтобы ты хорошо поел, потому что сегодня тебе понадобятся силы.

Томас поспешил принять ванну. Он сделал это в рекордно короткие сроки и вернулся к ужину. Он пытался завязать романтические отношения со своей матерью, но она не позволила ему ничего, кроме нескольких страстных поцелуев.

После ужина Грейс отправилась в лагуну, чтобы принять ванну. Она огляделась и была почти уверена, что Томаса там нет. Затем она умылась, а затем намазала все тело кремом. Она посмотрела на свое отражение в воде и увидела красивую женщину, которая смотрела на нее в ответ. Она, мало чем отличалась от новобрачной, и чувствовала, как её окружает сияние. Возвращаясь в хижину, она чувствовала, как её пизда набухает и становится влажной. Её сердце уже колотилось, а соски были похожи на маленькие камешки на груди.

Она напевала про себя, подыскивая наряд для этого особого случая. Не найдя ничего, что бы ей действительно понравилось, она достала белую пляжную накидку. В ней не было ничего особенного, только то, что её можно было обернуть вокруг нижней половины тела. Она решила не надевать топ, а надела ожерелье, которое Уолтер сделал из ракушек, найденных им на северной стороне острова.

Ракушки спускались по её груди почти до пупка. Это было странно, но ей хотелось иметь при себе что-то от Уолтера. Может быть, это было для удобства, она не знала. Она также надела ожерелье, которое Томас сделал из металла с корабля с помощью грубых инструментов. На нем была серебряная монета, которую он отполировал до блеска.

Когда она увидела, что Томас возвращается в хижину, то поспешила достать два бокала и бутылку вина, которые Уолтер нашел в обломках корабля. Она встала перед кроватью, положив руки на бедро, чтобы свет луны подчеркивал её фигуру.

По мере приближения Томаса его глаза становились все шире и шире. Он подумал, что она выглядит ангельски, и он никогда не видел её более красивой.  — Боже, мама, ты выглядишь потрясающе.

— Спасибо,  — сказала она и слегка покраснела.

Они обнялись, а затем поцеловались. Мать и сын долго стояли, целуясь. Наконец, когда они расцепились, у обоих перехватило дыхание. Грейс подвела сына к кровати. Она налила два бокала вина и дала один Томасу, когда они сели.

Когда бокалы опустели, она взяла лицо сына в свои руки и сказала:  — Я люблю тебя, Томас. Я люблю тебя как сына, но ещё больше я люблю тебя как моего нового любовника и будущего отца моих детей. Это будет твой первый 

половой акт, и я так счастлива, что он будет со мной. Я хочу, чтобы ты занялся со мной любовью... Я хочу, чтобы ты выебал меня... Я хочу, чтобы ты залил меня своей плодотворной спермой. Я хочу, чтобы ты наполнял меня снова и снова. А потом я хочу родить тебе детей, много детей.

Томас задохнулся от непристойных слов матери. Он весь дрожал. Его член, уже пульсирующий и капающий, готов был вот-вот лопнуть. Поцеловав мать ещё раз, он встал и стянул с себя джинсы.

Грейс легла обратно на кровать, потянув его за собой. Мгновение спустя он уже лежал между её ног.  — Я хочу почувствовать твою грудь на своих грудях, когда ты войдешь в меня. Я хочу твой хуй прямо сейчас. Пожалуйста, выеби свою мать, Томас.

Дрожащей рукой он взял свой хуй и попытался найти её дырочку. Через мгновение или два он позволил матери мягко оттолкнуть его руку и взять его хуй.

Она поместила его у входа в свое влажное и ждущее отверстие, а затем посмотрела в глаза сына.  — Введи в меня свой хуй. Не спеши, потому что я хочу почувствовать каждый его дюйм.

С легким стоном Томас начал толкаться в нее.

— Вот так, вот так, медленно,  — шептала она, чувствуя, как дюйм за дюймом хуй Томаса входит в нее.  — О, Томас, о, да, о, да, это так приятно.  — Когда он полностью вошел в нее, она схватила его за задницу и удержала его там.  — Ты чувствуешь теплую пизду своей матери... то отверстие, откуда ты вышел много лет назад... чувствуешь мою теплую плоть, обхватывающую твой хуй?

— Да, да, да, я чувствую это, но это сводит меня с ума. Я хочу ебать тебя, но боюсь, что если я пошевелюсь, то кончу.

— Тогда подожди, подержи свой хуй во мне. Пусть он пропитается моими соками. Он там, где ему и место... глубоко внутри твоей матери. Это так естественно. Я люблю тебя, Томас,  — прошептала она и внезапно начала достигать оргазма. Он наступила внезапно, волны наслаждения омывали её и заставляли её тело содрогаться. Это был мягкий и медленный оргазм, как нежные волны океана, набегающие на берег. Волны удовольствия пробегали от её ног до макушки головы и снова вниз.

Томас так сосредоточился на том, чтобы не кончить, что не знал, что его мать кончила... он знал только, что её влагалище пульсирует вокруг его члена, почти сводя его с ума. Если бы он знал, что его мать кончает, то он бы немедленно кончил сам.

Когда Грейс смогла говорить, она прошептала:  — Теперь еби меня, Томас. Еби меня жестко.

— Боже, мама, я не уверен, что продержусь долго.

— Все в порядке, детка, на этот раз ты можешь кончить в меня быстро. Мы будем делать это снова и снова.

Томас застонал и начал ебать свою мать мощными ударами. Ничто в его юной жизни не могло подготовить его к невероятному ощущению проникновения внутрь пизды его 

матери. Он толчками входил в нее, его бедра визуально размылись от быстрых движений.  — Охх, я кончаааааю!!!  — закричал он.

И Грейс тоже кончала. Она не была уверена, что первый оргазм вообще закончился. Когда она почувствовала, как он изливает в нее свое семя, её оргазм усилилась.

Томас опорожнил свои яйца в мать, но его член не опал. Он продолжал накачивать её, и теперь, когда он достиг оргазма, он мог продолжать ещё долго, очень долго. Когда он посмотрел на нее, её глаза были закрыты, рот открыт, а тело дрожало. Он знал, что она все ещё оргазмирует. Это продолжалось, пока он продолжал ебать её.

Её ноги обвились вокруг его талии, руки обхватили его шею, а бедра задрались вверх. Каждый раз, когда он опускался вниз, она отвечала своими толчками вверх. Он чувствовал, как её пизда пульсирует и обхватывает его хуй, и удовольствие продолжало бурлить в ней. Он был поражен тем, что кто-то может достигать такого оргазма.

Для Грейс больше не существовало внешнего мира. Она была в своем собственном мире, где не было правильного или неправильного, а было только наслаждение. Её тело словно горело, и это был прекрасный огонь, исходящий из её центра, где они встретились. Он разгорелся от того, что семя сына заполнило её пизду, зная, что его сперма будет искать её яйцеклетку.

Это было не её фертильное время месяца, но она слышала, что некоторые женщины производят яйцеклетку каждый раз, когда достигают оргазма... она надеялась, что это правда, потому что за последние пятнадцать минут она произвела бы их около десяти. Откуда-то издалека она услышала, как Томас сказал:  — Мама, я снова кончаю.

Эти слова раздули и без того пылающий огонь. Свет медленно угас для Грейс. Когда через некоторое время она очнулась, то поняла, что Томас все ещё лежит на ней, и у него все ещё твердый член. Не теряя ни секунды, она притянула себя к нему, и все началось сначала. В какой-то момент Грейс снова потеряла сознание от сексуальной перегрузки и истощения.

Проснувшись через несколько часов, она почувствовала, что её сын сосет её грудь. Она улыбалась и смотрела, как он ласкает её сиськи. Ей нравилось как само это зрелище, так и ощущения. Она затрепетала, когда он лизнул её грудь с другой стороны и начал сосать другую грудь. Невероятно, но она снова начала возбуждаться. Когда она застонала, Томас поднял голову и улыбнулся.

Он быстро поцеловал её в губы, прежде чем начать целовать её тело. Он пересек её груди и спустился к животу, щекоча языком гладкую кожу вокруг пупка. Медленно он спустился ниже.

— Томас, что ты делаешь,  — задыхалась она, когда он расположился между её ног.

— Доставляю тебе удовольствие,  — сказал он и вернулся к поцелуям... через низ живота и вниз к лобку. Мгновение спустя его язык разделил её все ещё набухшие губы и погрузился внутрь.

— О, Тооомас!!!  — закричала она, почувствовав рот сына на своей мокрой пизде. Она 

приподняла бедра, прижимая её к его сосущему рту. Она снова начала достигать оргазма.