Эпизоды жизни маленького городка. Из книги Инцест истории из жизни

Роза подпевала песне почти тридцатилетней давности, которая играла на станции "Олди", которую она любила. Это было в том году, когда ей исполнилось восемнадцать, на пороге взрослой жизни. На самом деле, она помнила, как слышала это, когда они с Чарли занимались любовью в самый первый раз.

Ее улыбка стала шире, им обоим было по восемнадцать, и они были готовы сразиться с миром. И, по правде говоря, в то лето было очень мало любви, но много похоти. Они трахались везде, где могли найти ровную поверхность и уединение. Одно из ее любимых воспоминаний о том лете после окончания средней школы было о ней и Чарли, обнаженных на одеяле, расстеленном поверх тюков сена на чердаке одного из амбаров его дяди.

Они купались в свете полной луны, сияющей в открытых дверях сена, свет смягчал их черты, когда они наслаждались своим третьим совокуплением за ночь. Позже они обнимались, завернувшись в одеяло, пока он указывал на лису, крадущуюся по лугу, и они слушали сову, вероятно, расстроенную тем, что они вторглись в ее дом.

Но после каждого лета наступает осень, и они оба уезжают в колледж: он — в университет штата, чтобы получить степень по агробизнесу, а она — в колледж за три штата, на полную стипендию, чтобы получить степень по бухгалтерскому учету.

Они ненадолго переспали в свое первое лето, но потом она каждое лето проходила стажировку, пока не закончила школу, и только потом возвращалась домой, потому что лучшее предложение о работе пришло от крупнейшего местного банка.

Несмотря на то, что они жили в одной общине, их пути действительно не пересекались в течение двух лет, когда он использовал ее банк для заключения деловой сделки. Было мало дискуссий о том, в каком направлении пойдет его карьера, его семья владела четырьмя крупнейшими фермами в этом районе, находящимися в сложном трасте. У них также был большой магазин кормов, семян и удобрений для крупных коммерческих ферм, где он стал помощником управляющего.

Когда год спустя его отец умер от обширного сердечного приступа, Чарли был его единственным наследником, и, помимо доли в семейном бизнесе, он был бенефициаром очень крупного полиса страхования жизни и ликвидных активов своего отца.

Когда сделка была заключена, у Чарли больше не было доли в работе фермы, но магазин кормов и небольшой участок в двести акров, который был частью первоначальных владений, которые его прадед трижды покупал более двухсот лет назад, полностью принадлежали ему, плюс хороший капитал, который он немедленно потратил, купив еще один магазин в восьмидесяти милях отсюда и добавив к обоим местам магазин скобяных товаров по франшизе, взломав розничный рынок.

Его мастерство и образование сослужили ему хорошую службу, и его ежегодная прибыль была в три раза больше, чем он заработал бы на фермах к четвертому году. Кузены немного поворчали, но все подписали соглашение, так что у них не было другого выхода, кроме как принять его.

Роза была назначена его координатором в 

банке, и в последующие месяцы они возобновили свою дружбу. Рабочие обеды превратились в рабочие ужины, которые превратились в завтраки после совместной ночи.

Никто не удивился, когда восемнадцать месяцев спустя в сельской баптистской церкви, которую его семья посещала на протяжении семи поколений, теплым апрельским днем Роза Чейни стала миссис Чарли Бартон.

После медового месяца на курорте они вернулись домой с большим количеством воспоминаний и без линии загара. Затем Чарли подарил Розе ее свадебный подарок — начальные деньги для открытия собственного офиса, а его бизнес стал самым первым клиентом. Это включало в себя пост-брачный контракт, который исключал его из всей полученной прибыли.

В документах, когда он покупал магазины, был аналогичный пункт, добавленный его семьей, чтобы убедиться, что, если что-то случится или он захочет продать его, семья сможет выкупить его без осложнений, если он когда-нибудь женится и разведется. В то время у Чарли не было причин возражать, так как это было до того, как они с Розой стали серьезными. Именно по его настоянию был включен этот пункт.

Теперь, все эти годы спустя, у Розы было восемь офисов в двух штатах, и она ездила одну неделю в месяц в разные филиалы. Она больше не была бухгалтером, а генеральным директором и администратором. Теперь Чарли владел четырьмя магазинами, и его годовой доход составлял чуть более семизначной суммы, а ее чистая прибыль составляла примерно половину этой суммы в год.

Это были большие деньги по любым меркам, особенно в этой сельской общине, где в окружном центре проживало всего сорок тысяч человек, и был только один город, деревушка с населением чуть более шести тысяч, всего в нескольких милях от ее дома.

Она рассмеялась, когда песня закончилась, теперь они считались "деревенской элитой" своего сообщества, обеспеченной без снобизма, который приходит с деньгами. Они принадлежали к загородному клубу, но так и не стали членами загородного клуба.

Она подкатила к подъездной дорожке их дома с четырьмя спальнями, вздыхая, потому что они не смогли заполнить их детьми. Во время рождения их дочери возникли осложнения, и она больше не могла рожать детей. Вместо этого они расточали свою любовь на своего единственного ребенка, в то же время заботясь о том, чтобы она выросла разумным, ответственным взрослым. Она только что окончила колледж, и теперь ее дом превратился в настоящее пустое гнездо.

Ее каблуки стучали, когда она шла через каменное фойе, туфли были ее единственной большой слабостью с тех пор, как они стали богатыми. Роза подсчитала, что у нее шестьдесят пар туфель на каблуках, и ее ежегодная поездка по магазинам приближалась. Каждый год она ездила в Атланту, Шарлотту и дважды в Майами, чтобы обновить свой гардероб, что в основном означало новые туфли. Она всегда брала с собой мать и дочь, которые теперь относились к этому с большим энтузиазмом, чем, когда она была моложе.

Чарли, как правило, одевался в LL Bean и одежду, которую продавали в его скобяных магазинах,  

но у него был шкаф с очень хорошими костюмами, когда возникала необходимость. Теперь он был всего на пятнадцать фунтов тяжелее, чем, когда они поженились, а она была на самом деле меньше, благодаря тому, что проводила время с личными тренерами. Да, подумала она, направляясь на кухню, они богаты, все еще привлекательны, у них замечательный ребенок, жизнь просто идеальна.

В четверг был вечер еды на вынос, и ее нос подсказал ей, что сегодня будет китайский, ее любимый. Затем будет итальянская кухня, барбекю, гамбургер из маленькой закусочной в соседнем городе, рыба или что-то из того нового места, которое только что открылось. Розе показалось странным, что еда все еще была упакована, а Чарли сидел во внутреннем дворике, наблюдая за закатом. Схватив пару тарелок, она поставила их на стол, заметив, что у него уже есть стакан и кувшин сладкого чая.

Она схватила еще один стакан и посуду и устроилась рядом с ним, несколько удивленная, что он не поцеловал ее, и совершенно озадаченная, когда она наклонилась, и он повернулся, так что она поймала его щеку.

Мгновенно обеспокоившись, потому что это было так не похоже на него, она спросила, как прошел его день.

Все еще глядя на поля, он ответил:

— Утром было довольно скучно, но у меня было интересное свидание за ланчем.

Роза улыбнулась. Все чего-то хотели от Чарли, от четырнадцатилетней девочки из ФФА, которая хотела, чтобы он обратился к ее группе, до восьмидесятилетнего отставного библиотекаря, который хотел, чтобы он пожертвовал достаточно денег, чтобы поставить свое имя на здании, продавцам и розничным клиентам.

Обычно он угощал их обедом, пока они разговаривали. Обычно довольно уравновешенный, у него иногда случались моменты слабости, например, когда один не по годам развитый десятилетний ребенок сказал ему, что он должен пожертвовать оборудование, семена и время от кого-то, кто знал, что они делают, чтобы сделать школьный сад.

Он был так впечатлен, что арендовал поле, примыкающее к школе, и разделил его, пока у каждого класса не появился участок. Затем он послал пахарей и инструменты, чтобы работать на месте, с двумя отставными фермерами, чтобы управлять проектом, делая только то, что не могли дети, а затем показывая, как надо делать остальным.

Каждый класс должен был голосовать за то, что сажать, когда сажать, и каждый ученик должен был тратить по крайней мере один час в неделю на уход за ним. Весь урожай шел в школьную столовую, где раз в неделю или чаще готовили еду из овощей, выращенных детьми. В ходе необычного для того, кто продавал сельскохозяйственные химикаты и удобрения, он разрешил им использовать только органические материалы.

Программа началась десять лет назад, и девушка, предложившая ее, теперь работала с преподавателями-фермерами на пенсии, что было частью ее требований в колледже. Ее обучение полностью оплачивалось Чарли, включая расходы на проживание. Не было никакого притворства, никаких замаскированных стипендий, просто грубое "я верю в тебя", за которым следовали финансовые договоренности. Взамен она 

должна была работать на него в течение четырех лет после окончания университета. Теперь она называла его дядей Чарли и буквально убила бы за него.

Чарли не был святым при всем своем сострадании. Он был известен своей резкостью к людям, которые его раздражали, и ему не нравились те, кто пытался обмануть в деловых отношениях или манипулировать личными отношениями. Медленно впадая в гнев, когда он достигал этой стадии, он, как правило, был безжалостен как в общественных, так и в личных делах. И поскольку он никогда не забывал доброты, он никогда не забывал и пренебрежения.

— Должно быть, кто-то перешел черту за обедом — подумала она, расслабляясь. Горе им, как любил говорить их проповедник.

— Она была хорошенькой юной штучкой или каким-нибудь сварливым старым пердуном с протянутой рукой?

— На самом деле довольно привлекательная, Аманда Петерсон.

Роза почувствовала легкий озноб, как от того, с кем он обедал, так и от его тона. Он говорил очень тихо, его сердитый голос, она знала по опыту. Он встал, прошел в конец патио, глядя на небольшое озеро, которое он построил и заполнил.

— О чем вы говорили, дорогой?

— Секс.

— Секс? С какой стати двадцатичетырехлетней женщине говорить с тобой о сексе?

Он повернулся, глядя ей прямо в глаза. Ее сердце подскочило к горлу, и она с видом фаталиста прислушалась.

— Ну, похоже, у них с Бобби будет открытый брак. Из того, что я понял, это была его идея, и он потратил недели, чтобы заставить ее согласиться с ней. Она просто хотела знать, так как ты собиралась стать его первым партнером, и так как мы были так понятливы и счастливы в нашем собственном открытом браке, буду ли я и ее первым, потому что она думала, что я буду нежен с ней.

— Мы долго разговаривали, Роза. Бедная девочка действительно растеряна и напугана. Но к тому времени, когда мы закончили, она уже не боялась. Она была в бешенстве. Возможно, ты захочешь сказать Бобби, чтобы он присмотрел за парнем, который будет обслуживать его завтра, и ты сама должна быть осторожна. О чем, черт возьми, ты думала, ловя рыбу в пруду компании? Она собирается подать на тебя в суд размером с Техас. Это все еще состояние отчуждения привязанностей. Скоро это будет отстойно — быть тобой.

— А теперь я хочу, чтобы ты посмотрела мне в глаза и сказала, что все это чушь от пары мошенников, что ты никогда не делала ничего из того, что она сказала мне сегодня, и ты готова противостоять иску и отправить их задницы в тюрьму. Потому что, если хоть малейшая часть правды, между нами все кончено. Ты меня понимаешь? Сделано. Я пошлю ищеек из ада по твоему следу и найду все грязные маленькие секреты, которые у тебя когда-либо были, вплоть до начальной школы. Сейчас самое время, когда ты начинаешь разглагольствовать о том, что тас так несправедливо обвиняют. Ну вперед.

Роза сидела 

в шоке, голова у нее кружилась, она пыталась составить связные предложения и терпела неудачу. Нет! Не сейчас! Как такое могло случиться? Бобби сказал, что у нее это хорошо получается. Черт возьми!

Чарли стоял и смотрел около минуты, прежде чем заговорить.

— Я так и думал. Я сейчас же ухожу. Я думаю, что останусь на ферме на некоторое время. Не пытайся говорить со мной, звонить мне, писать мне по электронной почте, даже не посылай мне гребаный дымовой сигнал! Мы поговорим, когда я буду готов, не раньше. Будь ты проклята, Роза. Будь ты проклята!

Роза не знала, сколько времени ей потребовалось, чтобы двигаться, но к тому времени она уже слышала, как его грузовик исчезает вдали. Она снова села, глядя на тарелки с едой, слишком потрясенная, чтобы плакать.

Через два часа еда была бесполезной, покрытой мухами. Закат перешел в облачную ночь. Не было видно ни звезды, ни проблесков надежды, за которые она могла бы ухватиться. Она встала, оставив беспорядок экономке.

Роза направилась прямо к бару с напитками, обдумывая варианты. Для того, кто редко пил, у него был довольно большой выбор. Она улыбнулась, увидев бутылку ржаного, его любимого, все еще наполовину пустую после шести месяцев.

Она нахмурилась, заметив, что бутылка водки, которую она любила больше всего, почти пуста. Она открыла другую бутылку. Взяв большой стакан, в котором было почти полпинты, она наполнила его льдом и тоником, отнесла на кухню, где добавила три ломтика лайма.

По какой-то непонятной причине она вернулась во внутренний дворик. Подняв бокал на восток, она сказала: "Спокойной ночи, Чарли."

Потом Роза заплакала и выпила, повторяя процедуру, пока не перестала плакать и не потеряла сознание.

•  •  •

— Роза, Роза, с тобой все в порядке? Просыпайся.

Она пришла в себя, когда экономка легонько встряхнула ее. Она развалилась в шезлонге в не очень женственной позе. Ее юбка задралась, обнажив чулки и подвязки. Она резко проснулась, осматривая сцену: еда все еще стояла на столе, бутылка водки, окруженная дольками лайма. Бутылка была наполовину пуста. У нее болела голова, но похмелья не было. Роза просто поддалась эмоциональному истощению.

Она собралась с мыслями, слабо улыбнувшись миссис Гэннон, экономке. Вдова, за шестьдесят, она работала четыре дня в неделю по шесть часов в день. Они с Чарли были аккуратными людьми, поэтому миссис Гэннон не потребовалось много времени, чтобы поддерживать дом в идеальном состоянии. И она была родственницей, двоюродной бабушкой Чарли.

Чарли нанял ее, потому что ей нужен был дополнительный доход, и назначил ей зарплату, убедившись, что она получает полную зарплату независимо от того, как много или мало она работала. Он даже пытался уговорить ее переехать в одну из свободных спален, но она отказалась, предпочитая оставить свою квартиру.

— Прости, Ширли. Вчера вечером я немного увлеклась. Давай, давай я помогу тебе все прояснить.

— Не могу поверить, что Чарли оставил тебя здесь в таком состоянии! Когда он вернется домой, я с ним поговорю!

— Чарли не было 

здесь прошлой ночью, это все из-за меня. Просто у меня было много забот.

Ширли была стара, но с ее умом все было в порядке. Она посмотрела на две тарелки, два стакана с чаем и поняла, что Чарли был там, по крайней мере, часть вечера. Эта мысль шокировала ее: похоже, в раю могут быть какие-то неприятности. Вещественные доказательства, плюс тот факт, что она нашла Розу в полуобмороке, привели ее к всевозможным предположениям.

— Ты иди, Роза, приведи себя в порядок. Ты сегодня не работаешь?

Вздрогнув, Роза поняла, что опоздала. Хорошо, что она владела этим местом. Она позвонила своему менеджеру и личному помощнику, сказав им, что зайдет после обеда, и попросила перенести встречи.

Помог долгий горячий душ. Она посмотрела на свое отражение, немного тщетно думая о том, как хорошо она все еще выглядит, в то время как большинство ее друзей вступили в фазу унылой домохозяйки. Она обхватила ладонями груди, хмуро глядя на провисание. Может быть, пришло время немного подправить, дать Чарли что-то более твердое, с чем можно было бы поиграть. Ему всегда нравились ее сиськи, как он их называл.

Потом она поняла, что он, возможно, никогда больше не будет играть с ними, и на глаза навернулись слезы. Изо всех сил стараясь сохранить самообладание, она села за туалетный столик, расчесывая волосы, размышляя о том, как она оказалась в этом беспорядке.

Она взялась за дело, как утка за воду. На деньги, которые Чарли подарил ей на свадьбу, она открыла свой первый офис. Чарли, конечно, дал ей свое дело. Когда бухгалтерская фирма, которую его двоюродные братья использовали в семейном бизнесе, закрылась из-за выхода на пенсию, она получила этот бизнес. Дела шли хорошо, и через два года она открыла еще один офис в центре округа.

На следующий год она открыла офис в городе рядом со вторым магазином Чарли. За двенадцать лет у нее было пять офисов. Со временем она добавила еще три. Она могла бы открыть и больше, но ей приходилось путешествовать одну неделю в месяц, и ей не нравилась мысль о том, чтобы находиться вдали от дома дольше, чем это необходимо.

В маленьком графстве, в котором она жила, было скучно, так что не было никаких мест, кроме нескольких братских орденов и загородного клуба, чтобы пообщаться за выпивкой. Это была одна из вещей, по которым она скучала больше всего, по правде говоря, ей слишком нравилась сцена в баре и клубе в колледже.

Но теперь она успокоилась, больше не ползала по барам и не шаталась по клубам в своем будущем.

Прошло десять недель с тех пор, как они с Чарли занимались любовью. Он был болен, серьезный случай гриппа, который вывел его из строя на три недели. Потом ей пришлось уехать на неделю. Как только она вернулась, ему пришлось уехать из города, чтобы завершить покупку своего третьего магазина. Потом она заболела гриппом. К тому времени, как она пришла 

в себя, ей пришлось вернуться на дорогу. Это был самый долгий период засухи, который у них когда-либо был в их браке.

Чуть за сорок, они все еще наслаждались крепкой сексуальной жизнью, от двух до пяти раз в неделю, в зависимости от возможности. Они все еще иногда пользовались сеновалом на ферме, просто для развлечения. Время от времени она приходила к нему в офис в обеденное время, чтобы выпить протеиновый коктейль. Однажды он одел ее в короткую юбку и без трусиков, и они отправились на прогулку в соседний округ. Он припарковался сзади, опустил ее сиденье, задрал ее юбку и использовал свои пальцы и маленький вибратор, пока она не намочила сиденье, испортив ручку очень дорогой дизайнерской сумки, когда она жевала ее, чтобы не закричать.

Чарли взял ее лифчик и позволил ей застегнуть блузку только наполовину, едва прикрыв соски, и заставил ее оставаться в таком положении, пока он шел по дороге через кафе быстрого питания. Мальчик, раздававший им молочные коктейли, чуть не выронил их, когда она наклонилась, чтобы взять свой, и у нее выскочил сосок. Он мучил ее по дороге домой, проводя холодной чашкой по ее соскам, погружая свои холодные пальцы в нее и из нее наугад. Они даже не успели войти в дом, когда вернувшись домой, он опустил заднюю дверь своего грузовика, поставив ее точно на нужную высоту, чтобы принять ее. На следующее утро они проснулись, пахнущие ванильными коктейлями и сексом.

Город, в котором находился ее новый офис, был значительно больше, чем дом, и она решила побаловать себя ночным развлечением. Она взяла такси, чтобы не беспокоиться о том, сколько выпьет, и в итоге попала на мужской обзор. Алкоголь, горячие тела и ее сдерживаемые желания сделали ее, и она взяла одного из стриптизеров обратно в отель. Ему было двадцать два, с большим членом и большой выносливостью.

На следующее утро она чувствовала боль, похмелье и унижение. Если Чарли вообще узнает!

Всю оставшуюся неделю она никуда не выходила и, вернувшись домой, упала в объятия Чарли, приказав ему взять выходной на следующий день. Она спаривалась с ним со смесью стыда, похоти и страха. Ей потребовался остаток месяца, чтобы успокоиться.

На следующей неделе, когда она путешествовала, она вернулась в тот же клуб, взяв с собой домой того же стриптизера. Она играла с ним в течение трех месяцев, дарила ему маленькие подарки, золотые цепочки, предоплаченную дебетовую карту, чтобы, когда они выходили, он мог заплатить, у которой всегда оставалось несколько сотен лишних. Она всегда будет пустой, когда она приедет в город, и она перезарядит ее для него.

Он уволился с работы и ушел, но не раньше, чем потратил два дня на то, чтобы дать ей все, что у него было, и познакомить ее со своей заменой. Дела у него шли не так хорошо. Они играли в понедельник, и он позвонил в Венсдей. Похоже, один из его товарищей 

по играм сделал ему подарок. Она запаниковала, проверилась, настояла на уколах, хотя ничего не обнаружила. Она позвонила Чарли и сказала ему, что обнаружила серьезную проблему с одним из счетов, которыми занималась контора, и ей придется остаться еще на несколько дней, чтобы исправить ее. Она чувствовала себя чертовски неловко, когда лгала своему мужу, и пообещала себе никогда больше этого не делать.

Она нарушила это обещание шесть месяцев спустя и будет продолжать нарушать свои клятвы в течение следующих восьми лет. А потом она сглупила, и Чарли узнал об этом.

Если бы ей пришлось описать Бобби Петерсена одним словом, это было бы "вкусно". Он был высоким, спортивным, удачливым, и, судя по тому, как она мельком видела выпуклость на его брюках, хорошо одаренным. Это был первый раз, когда она задумалась о том, чтобы играть дома, и годы, когда она скрывала свои дела от Чарли, сделали ее высокомерной. Она сделает Бобби своим личным помощником, будет брать его с собой в поездки и, как и раньше, будет играть только тогда, когда ее не будет в городе.

Сигналы были посланы и приняты, и флирт усилился. Она и раньше встречалась с такими мужчинами, как Бобби,  — высокомерными, надутыми, эгоцентричными. Она была уверена, что он имеет виды на нее и ее деньги, и это заставило ее улыбнуться. Он никогда не станет и десятой частью того, кем был Чарли. Бобби был просто человеческим вибратором, с которым можно было играть, пока он не начинал ей надоедать.

Она мягко подведет его, сделает ему несколько очень хороших подарков, может быть, даже немного денег. Если он сглупит и начнет угрожать ей, она постарается, чтобы он понял, как дорого это ему обойдется.

Колеса начали отрываться, когда его жена нашла их электронную почту. Как он мог быть настолько глуп? Теперь Роза поняла, что ей следовало бы сразу же все отменить, но он убедил ее, что справится со своей женой. Она не знала его плана, пока ее жизнь не рухнула, но меньше всего они ожидали, что Аманда Петерсен предложит себя Чарли.

Роза перестала расчесывать волосы, погрузившись в свои мысли. Неужели она все еще хочет быть замужем за Чарли? Пришло ли время просто упаковать все это и двигаться дальше? По общему признанию, секс не был чем-то исключительным в последние несколько лет, но он был удобен, как старый башмак, и когда они занимались любовью, он вкладывал в это все, что у него было, чтобы доставить ей удовольствие. "Может быть,  — ворчал настойчивый голосок,  — может быть, если бы она сдерживала часть страсти, которую дарила своим любовникам, это было бы лучше".

Да, подумала она, она действительно хочет остаться замужем за Чарли. Он был ее родственной душой, мужчиной, которого она хотела видеть, держащим ее на смертном одре. Жизнь без него не была привлекательной. Ей нужно было заставить его понять, что никто никогда не представлял для нас угрозы, они были просто игрушками,  

с которыми можно было играть, пока она не сможет вернуться к нему домой.

Она должна попытаться.

Чарли свернул на подъездную дорожку своей фермы, в очередной раз восхищаясь старым двухэтажным фермерским домом, расположенным на гребне холма, откуда открывался вид на ферму внизу. Когда он получил собственность, она была в довольно плохом состоянии, он даже подумывал о том, чтобы снести ее. В конце концов, он решил восстановить его, добавив много обновлений. Проект занял три года, потому что он только начал заниматься бизнесом и не мог позволить себе делать все сразу.

Роза была в самом разгаре приведения в порядок своего нового офиса и почти не обращала внимания на то, что он делал. Чарли вдруг понял, что в значительной степени подвел итог их совместной жизни. Роза обращала внимание только тогда, когда это касалось ее непосредственно.

Он был немного разочарован, когда показал ее ей, и все, что она сказала, было: "Это выглядело красиво." Он подумывал о том, чтобы сделать его своим домом, но к тому времени его магазины действительно взлетели, Роза начала получать прибыль от своего офиса, и она хотела построить что-то совершенно новое, только для них и детей, которых они ожидали иметь.

Роза хотела подождать, пока ее офис не станет финансово устойчивым, но в первом квартале выяснилось, что она выбросила свои противозачаточные таблетки. Они поженились только в двадцать шесть лет. Теперь ей было двадцать восемь, и она сказала Чарли, что им нужно двигаться дальше, она не хотела все еще рожать детей в тридцать пять.

Они решились на троих, но когда родилась Фейт, что-то пошло не так, поэтому ей перевязали трубки. Чарли хотел большего и даже заговорил об усыновлении, но Роуз спокойно отклоняла разговор, пока он не прекратил его.

Он должен был признать, что в его глазах его дочь Фейт была совершенством. По мере того как Роза все глубже погружалась в расширение своего бизнеса, он все больше и больше времени проводил со своей дочерью. Он просто ненавидел отвозить ее в детский сад.

У него было пять женщин, работающих на него полный рабочий день в магазине, включая управляющего хозяйственным магазином, и еще четыре неполный рабочий день. У него было восемнадцать человек, работающих в коммерческом секторе, в основном водители и приемщики. Когда он построил здание среднего размера рядом с магазином, они действительно не заметили, потому что он постоянно расширялся. Многие думали, что это будет офис.

Когда это было сделано, он созвал всех людей, которые работали на него, на встречу.

— Я знаю, вам всем было любопытно посмотреть на новое здание. Это детский сад для "Бартон Энтерпрайзис". Он не открыт для публики, он доступен только для сотрудников.

Его сотрудники были ошеломлены, особенно когда он устроил им экскурсию. Вмещает пятьдесят детей, с обширной открытой игровой площадкой и полностью оборудованной кухней, все по последнему слову техники.

Одна женщина, чей бюджет уже был растянут до предела из-за расходов по уходу за ребенком, спросила,  

какие цены он будет взимать. Он ухмыльнулся.

— Ну, это абсолютно бесплатно для сотрудников.

Им потребовалось несколько минут, прежде чем они поняли, что он сказал. Потом начались слезы. Некоторые из мужчин даже шмыгнули носом. Фактически он давал им прибавку в сто долларов в неделю. Это был не совсем великодушный поступок, как считало большинство, Чарли сделал это специально, чтобы Фейт была рядом.

Поэтому он нанял четырех женщин и повара на полставки. Повару были даны подробные инструкции о том, какие обеды и закуски будут подаваться. Они должны были быть ароматными, питательными и доставляться как можно более локально, а также использовать минимум расфасованных продуктов.

Вскоре служащие стали требовать, чтобы они обедали со своими детьми, и ему пришлось продлить часы работы повара и добавить столы. Когда количество приемов пищи достигло шестидесяти, он нанял ей помощника. Многие ели на улице, если погода была хорошей, на столах, разбросанных под деревьями. Удивительно, но почти половина блюд была вегетарианской, и никто не жаловался.

Он нанял профессиональных поставщиков услуг по уходу за детьми, и, хотя большая часть их дня была поглощена играми, образовательная основа была интегрирована. К тому времени, когда многие из них пошли в государственные школы, они уже умели читать и писать, и большинство из них знали основы испанского языка, и хорошие привычки к учебе укоренились в них. Бартонианцы, как их прозвала школьная система, имели тенденцию держаться вместе, объединяясь через совместное обучение, поддерживая дружбу, которая длилась всю жизнь. Кроме того, они каждый год сдавали тесты на успеваемость, поднимая школьный рейтинг на вершину. Манеры также прививались почти с рождения, пока "пожалуйста, спасибо" и "добро пожаловать" не стали автоматическими ответами. Конечно, когда другие его магазины узнали об этом, ему пришлось дублировать это для них. На их содержание он тратил примерно четыреста тысяч в год, и все из собственного кармана. Конечно, он получил хорошие налоговые льготы.

Все это потому, что Чарли хотел, чтобы Фейт была счастлива и близка.

•  •  •

Он отпер дверь и решил открыть несколько окон и проветрить помещение. Ветер был таким приятным, что он оставил их открытыми на ночь. Обычно он не пил, но не забыл остановиться и взять упаковку из двенадцати банок, а также кофе, сливки и несколько закусок. Он поставил все на кухню, с минуту смотрел на пиво и приготовил чашку кофе.

Он вынес свою чашку на улицу, сел на качели на крыльце, слегка покачиваясь. Он вдруг вспомнил, как обнимал Розу на тех же самых качелях, сразу после того, как дом был закончен. Они были голые, хихикали, смотрели на сарай, воспоминания возвращались. У них было много хороших времен в амбарах.

Он слегка улыбнулся воспоминаниям, затем откинулся на спинку стула и задумался, пытаясь определить какой-либо признак, который должен был бы сказать ему, что его брак закончился. Оглядываясь назад, он не мог найти ни одного примера. Затем он вспомнил несколько улыбок, и когда он спросил, она просто сказала, что 

переживает приятное воспоминание, но она никогда не говорила, какое это было воспоминание. Думала ли она тогда о своих любовниках?

Его размышления были прерваны звонком телефона. Он забыл выключить его и уже собирался это сделать, когда увидел номер.

— Алло?

В течение нескольких секунд он слышал только рыдания, прежде чем она выпалила, что он ударил ее.

— Аманда!  — сказал он своим обычным голосом.  — Кто тебя ударил?

— Мой муж. Я рассказала ему о нашем обеде и о том, что собираюсь его покинуть. Он потерял самообладание и ударил меня по лицу. Что мне делать?

— Тебя нет дома?

Он получил от нее такое же слезливое "да". Она была в своей машине.

— Хорошо. А теперь послушай меня. Поезжай прямо в больницу. Я буду там так быстро, как только смогу. Сделай это, Аманда, если тебе нужна моя помощь. А теперь иди.

Он повесил трубку, радуясь, что выбрал кофе вместо пива. Оказавшись в грузовике, он позвонил в управление шерифа по нештатной линии. Он связался со старшим офицером, и его заверили, что женщина-помощник будет там, когда он прибудет.

Он едва успел загнать машину на стоянку. Аманда выскочила из машины и бросилась к нему и помощнику шерифа. Вся левая сторона ее лица распухла, а глаз был полностью закрыт. Тонкая струйка крови все еще сочилась из уголка ее рта.

Они сопроводили ее в отделение неотложной помощи, и Чарли просидел там минут сорок, пока помощник шерифа не вышел. Она была бартонианкой, одной из аборигенов.

— Он сломал ей скулу, Чарли. Она хочет поговорить с вами, прежде чем выдвинет обвинения. Что, черт возьми, происходит?

Чарли пожал плечами, а затем рассказал ей измененную версию правды.

— Я сегодня обедал с ней. Думаю, ей нужен был отец, которому она могла бы довериться. Ее муж, очевидно, был свингером, и он пытался привлечь ее к этой идее. Я дал ей совет, который, по-моему, ему не понравился.

Карла Мартинес громко рассмеялась.

— Свингеры? Ты серьезно? На нашем маленьком айсберге?

Она не ожидала увидеть страдальческое выражение на его лице.

— Иногда ты на самом деле не знаешь людей, Карла. Они могут поразить вас всевозможными неприятными сюрпризами. Пойдем, поговорим с ней.

Аманда сидела на обезболивающих, выглядела очень бледной. Увидев его, она попыталась улыбнуться, но поморщилась от боли.

— Что мне делать, Чарли?

— Во-первых, ты предъявишь обвинения. Если ты этого не сделаешь, я больше никогда не буду иметь с тобой ничего общего. Ты не заслуживала этого, Аманда, и ты не можешь позволить ему уйти безнаказанным. Он когда-нибудь делал это раньше?

Она вздрогнула, но кивнула.

— Не так, как сейчас, но он пару раз ударил меня.

Чарли посмотрел на Карлу.

— Ты слышишь это? Иди и забери этого придурка!

Карла удивленно посмотрела на него. За все годы, что она его знала, начиная с восьми лет, она ни разу не слышала, чтобы он ругался. Ее инстинкты копа сработали, и она поняла, что происходит что-то более глубокое.

— Я не могу. Чарли. Сначала она должна дать 

показания и согласиться выдвинуть обвинения. Пока она этого не сделает, наши руки связаны. И она должна сказать правду.

Чарли посмотрел на Аманду, понимая, что ее безопасность важнее его гордости.

— Так и будет. Все, что вы хотите знать. Верно, Аманда?

— Но Чарли...

— Никаких "но". Твоя безопасность значит для меня больше, чем что-либо еще, понимаешь? А теперь я выйду из комнаты, чтобы ты могла дать показания офицеру Мартинесу. И я вернусь, когда ты закончишь, чтобы проверить, как ты.

— Спасибо, Карла, за то, что сделала это.  — Он вышел, оставив двух ошеломленных женщин. Карла опасалась худшего. Если бы этот мужчина, которого она уважала больше, чем кого-либо, кого она когда-либо встречала, имел роман с этой молодой женщиной, она была бы шокирована. Но работа в полиции научила ее ожидать худшего.

Сорок пять минут спустя она вошла в приемную и крепко обняла Чарли, когда он встал, ничего не сказав. Когда она отпустила его, то отступила назад. Хорошо, что зал ожидания был пуст.

— Это обычные домашние беспорядки. Они поссорились, он ударил ее, вот и все, что нужно сказать в отчете. Понимаешь, Чарли?

Он сжал ее руку.

— Спасибо за заботу. Но если дело дойдет до дела и вам нужно будет тщательно продумать, чтобы добиться осуждения, сделайте это. Итак, как она себя чувствует? Она может уйти?

— Нет, она должна остаться на ночь, чтобы они могли проследить за ней на предмет сотрясения мозга. Завтра ее нужно будет подвезти и найти место для ночлега. Мы можем приютить ее в приюте на пару дней, а потом ей придется найти себе место. Дом принадлежит его отцу, так что у нее нет дома. Но она может поехать завтра и забрать все, что захочет. Я уверена, что его там не будет, по крайней мере, в течение нескольких дней.

Он вернулся в дом, проверил, как там Аманда, нашел ее спящей и ушел.

— Что за день — устало подумал он. Вернувшись домой, он завел будильник и через несколько минут вышел.

•  •  •

Его глаза распахнулись, когда зазвонил будильник. Удивленный тем, что он не узнал кровать, он все вспомнил. Он принял душ, позвонил своей помощнице и сказал ей, что, вероятно, не придет в этот день. Она уже привыкла к тому, что его внезапно вызывали из города, и не придавала этому значения.

— Ну, давай посмотрим. Я нахожу, что моя жена — изменяющая шлюха, изменяющая неизвестно сколько времени. Ее бывший любовник пытался уговорить свою жену трахаться, чтобы он мог заняться моей женой. Когда она отказывается, они спорят, и он пытается ударить ее по лицу. Она в больнице, он в тюрьме, а моя жена? Не знаю, мне все равно, и я ни в малейшей степени не заинтересован в том, чтобы это выяснить.  — Он поморщился от своих мыслей.

Чарли решил зайти в закусочную позавтракать. Он был там незадолго до того, как вошла офицер Мартинес, остановившись перекусить в конце своей смены. Она подошла прямо 

к нему, наклонилась и поцеловала его в щеку. Персонал и посетители расплылись в улыбках, когда он покраснел. Было довольно хорошо известно, как легко он краснел, и этим фактом пользовалось большинство женщин-бартонианок, особенно если присутствовали их мужья.

Они сделали это из любви и юмора, и все восприняли это как шутку. Она скользнула в кабинку.

— Купите бедному государственному служащему завтрак, мешок с деньгами. И я ем бифштекс с яйцами.

Он усмехнулся, когда она сделала заказ. После того, как толпа поредела и она закончила есть, она тихо рассказала ему о конце своей ночи.

— Он очень ругался, когда открыл дверь, думая, что это Аманда. Он тут же заткнулся, увидев меня и офицера Уэллса.

Офицер Уэллс был одним из их самых больших офицеров, и его вызывали во многие домашние ситуации. Это было стандартно — посылать мужскую/женскую команду на такие вещи.

— Он снова начал, когда мы надели на него наручники, разглагольствуя об Аманде, Розе и тебе. Мы зачитали ему его права, посоветовав просто заткнуться. Его арестовали примерно в четыре. Вероятно, будет десять, прежде чем папа сможет приехать с адвокатами. Аманда все еще в больнице, и ее выпишут только после обеда, так что ей придется нанять сопровождающего, чтобы забрать свои вещи. Офис был уведомлен, так что, если она даст им двухчасовое окно, она может сделать это в любое время в течение следующих сорока восьми часов. Стандартное время выдвижения обвинений в домашнем насилии. Ей некуда идти, Чарли, ее семья живет в двух штатах отсюда. Ты собираешься ей помочь?

— Не напрямую, это подлило бы масла в огонь. Следуйте за мной в офис, прежде чем отправитесь домой спать. Это уже в пути, и это не займет много времени.

Она последовала за ним и подождала снаружи. Он прошел в свой кабинет мимо удивленной ассистентки, сказав ей, что кое-что забыл. Он открыл сейф, который у него был, и достал три тысячи наличными. Выйдя на улицу, он наклонился к окну, уронив маленькую сумку на пол.

— Сегодня днем пусть тот, кто ее сопровождает, отвезет ее обратно в ваш жилой комплекс. Там живет около шести полицейских, верно? Возьми то, что в этой сумке, и отдай ей. Скажите ей, чтобы она не мелькала и не говорила о том, откуда она взялась. Там достаточно, чтобы она могла снять квартиру и прожить месяц, если ей это понадобится. Еще раз, я буду у тебя в долгу. Я обещаю, что где-нибудь в конце концов я заплачу.

Карла сделала, как ей было сказано, и восемнадцать месяцев спустя, когда она вышла замуж, Чарли повел ее к алтарю. Он оплатил все: свадьбу, медовый месяц, даже билеты для ее бабушки и дедушки, чтобы они прилетели из Мексики. Он поцеловал ее в щеку во время танца отца и дочери, еще раз поблагодарив за помощь. Она плакала над ним, когда он сказал ей, что знает идеальный дом, доступный для молодой пары, чтобы 

начать свою жизнь, и частное финансирование, чтобы помочь им позволить себе это.

Аманда в безопасности, Чарли ушел, отправившись в свой самый дальний магазин, чтобы провести там несколько дней.

•  •  •

Роза оправилась от шока на третий день. Достаточно умная, чтобы не давить, она позвонила ему один раз на мобильный и в каждый из его магазинов, отправила два электронных письма, одно на его ноутбук, без которого он никогда не путешествовал, и одно на настольные компьютеры в каждом магазине, и ждала.

Через две недели она почти перестала заниматься спортом и набрала десять фунтов. Ее волосы нуждались в укладке, а то, как она носила одежду, делало ее старомодной. Она решила вернуться в спортзал. Это был один из ее бывших любовников, тренер в тренажерном зале, которым она пользовалась, когда была за пределами штата, который вернул ее к реальности.

Когда он затащил ее в кабинет и усадил, плотина прорвалась, и она рассказала ему всю историю.

— Ну, черт возьми, Роза, а чего ты ожидала? Ты не была особенно осторожна, во всяком случае, здесь, поначалу. Истина подобна семени, дорогая, рано или поздно оно найдет свет и прорастет. Что ты хочешь, чтобы здесь произошло?

— Я хочу, чтобы мой муж вернулся!

— Почему? Очевидно, в ваших отношениях чего-то не хватало, иначе ты бы не делала того, что делала. Ты богата, он богат, это было бы хорошо для любого типа поселения. Ваш ребенок — взрослая женщина, так что это не имеет значения. Ты иди своей дорогой и играй с кем хочешь, и он пойдет своей дорогой. Конечно, судя по тому, что ты мне рассказала, и по многолетнему опыту, он из тех, кто ищет долгосрочных отношений. Дорогая, этот мужчина снова женится до того, как тебе исполнится год с момента развода. Не хочу ранить твои чувства, но у меня такое чувство, что он был просто кем-то, с кем тебе было комфортно, кем-то, на кого можно было положиться между интрижками.

Он остановился, запыхавшись.

— Теперь, где бы ты ни приземлилась, тебе нужно взять себя в руки. Так что тащи свою задницу туда и хорошенько попотей. Я звоню Габриэлю, тебе нужно подстричься, и у тебя появилась небольшая седина. Я позабочусь, чтобы он был свободен через час.

Она улыбнулась впервые с того вечера в четверг во внутреннем дворике.

— Как насчет ужина сегодня вечером, Эрик? Мы могли бы вспомнить старые времена.

— Извини, детка, этого не случится. Ты все еще горячая штучка, но теперь я женат, мой третий, и я решил, что если этот рухнет, то не потому, что я не смог удержать свой член в штанах. И судя по всему, что ты мне рассказала, твой муж — ветхозаветный тип. В конце концов, независимо от того, вернетесь вы вместе или нет, он захочет крови, а я не люблю боли. Если у тебя все еще есть друзья на стороне, тебе нужно предупредить их. Я желаю тебе всего наилучшего. А теперь 

займись потоотделением.

Роза думала об этом, пока занималась. Он был прав. Ей нужно было предупредить пару парней. Остальные были достаточно далеко в ее прошлом, и она думала, что они в безопасности. Если Чарли когда-нибудь узнает, что за последние десять лет у нее было восемь любовников, ей конец.

И по какой-то непонятной ей причине она все еще любила своего мужа и отчаянно хотела, чтобы он вернулся.

•  •  •

Чарли сидел на крыльце своего фермерского дома. Он был там уже две недели, и слухи начали распространяться. Это его не очень беспокоило, он серьезно сомневался, что у кого-то хватит смелости сказать что-то прямо. Шериф остановился, чтобы подышать свежим воздухом. Они дружили, росли вместе, а когда подросли, то раз или два в год отправлялись на рыбалку — один на побережье, другой на озеро, известное своим рекордным сомом. У шерифа даже была их фотография в рамке на стене его офиса, после действительно успешной поездки, каждая из которых держала огромного сома. Шериф Энди всегда хвалился ему в своей рыбой, которая была на десять фунтов тяжелее, перевалив за семьдесят фунтов. Чарли сварил кофе, и они на несколько минут вспомнили старые времена.

Наконец Энди высказал то, что было у него на уме.

— Знаешь, Чарли, люди начинают болтать. Ты здесь уже больше двух недель один, и Роза, в те несколько раз, когда ее видели, выглядит дерьмово. Все это как-то связано с Амандой Петерсон и ее мужем. Он обвиняется в жестоком обращении с супругой, а Аманда подала на развод. Все задаются вопросом, как она может позволить себе акулу, которая ее представляет. Он угрожает подать на тебя в суд за отчуждение привязанностей, если она не отступится. Так что расскажи мне как другу. Что здесь происходит?

Поэтому Чарли рассказал ему, опустив подробности. Энди приоткрыл рот, с трудом веря в то, что услышал.

— Вот и вся история. Аманда открыла мне глаза, и, хотя я ненавижу эту новость, я рад, что она рассказала мне. Так что да, я оплачиваю счет за ее развод, в знак благодарности. Самое интимное, что у нас когда-либо было — это когда она поцеловала меня в щеку после того, как вышла из больницы. Ради бога, она моложе Фейт! Так что к черту его. Скажи ему, чтобы он делал все, что в его силах, но напомни ему, что если он будет давить, я буду давить сильнее.

Отъезжая, шериф немного подумал. Он никогда бы не подумал, что Роза изменит Чарли. Он ходил с ними в школу, был шафером на их свадьбе. Фейт называла его дядей Энди, и ей было, наверное, двенадцать, прежде чем она поняла, что на самом деле он не был ее кровным родственником. Его дочь была ее лучшей подругой. Она даже ходила с ней в детский сад, единственный ребенок, не связанный с сотрудниками, за всю историю учреждения. Будучи в то время патрульным офицером, свобода от счетов за уход за детьми 

очень помогла им. Девочки были неразлучны до колледжа и возобновили дружбу, когда обе вернулись домой. Это будет тяжело для нее. Он знал, что она автоматически обратится к Чарли, он практически вырастил ее, пока Роза поднимала свой бизнес с земли.

Чарли был гораздо большим присутствием в ее жизни, чем Роза, и он знал, что если дело дойдет до выбора стороны, Роза будет в холоде. Он надеялся, что до этого не дойдет. Это было похоже на настоящий беспорядок.

•  •  •

Роза была потрясена, когда получила письмо. Она дошла до того, что почувствовала, что он никогда больше не заговорит с ней. Она ожидала, что сервер процессов появится со дня на день.

Письмо было коротким и по существу.

— Почему?

Она отправила ему длинное электронное письмо, в котором заявила, что любит его, как сильно скучает по нему, и умоляла его встретиться с ней, чтобы они могли поговорить с глазу на глаз.

Он послал ей еще одно односложное сообщение.

— Почему?

Это продолжалось несколько дней, пока он не согласился встретиться лицом к лицу, после того как она ответила на вопрос.

Это было самое трудное, что ей когда-либо приходилось делать в своей жизни. Она, должно быть, переписывала его дюжину раз, даже ходила к консультанту за советом, и у нее был парень из колледжа, работающий магистром английского языка, чтобы помочь ей отполировать его, пока она не почувствовала, что он задает идеальный тон. Он был симпатичным, высоким, с убийственной улыбкой, и, казалось, ему нравилось флиртовать с ней.

Она оценивала его, она никогда не была с таким молодым мужчиной, когда до нее дошло, что она делает. Она сразу же остановилась, но дала ему двойную плату и убедилась, что сохранила его карточку с его электронной почтой и номером телефона. Удовлетворенная, она отослала его.

— Дорогой Чарли,

Ты даже не представляешь, как трудно это написать. Как ты оправдываешь причинение боли человеку, с которым ты делила жизнь последние тридцать лет, человеку, который подарил тебе ребенка, человеку, который любил тебя? Ты не можешь. У меня нет объяснений. Я пару раз встречалась с экспертом, чтобы получить представление. Мне не нравилось ее мнение.

Она намекала на возможный гормональный дисбаланс, кризис среднего возраста, синдром пустого гнезда — все это факторы, но в конце концов я сделала это, потому что могла. Я никогда не выставляла это напоказ и до своей недавней глупости держал это подальше от тебя. Я знала, что ты гордый человек, и это глубоко ранило бы тебя. Ты отреагировал так, как я и предполагала. Я знаю, что одним — двумя телефонными звонками ты легко можешь уничтожить меня, сделать изгоем в нашем обществе, может быть, даже настроить нашу дочь против меня. Но я также знаю, что ты слишком хороший человек, чтобы сделать что-то подобное. Если ты решишь развестись со мной, то сделаешь это тихо и с достоинством. Я слишком хорошо тебя знаю, Чарли.

— Но знай, Чарли. Я никогда не переставала любить тебя. Даже 

во время моих "детских игр" я не могла перестать думать о том, чтобы вернуться домой к тебе, прижаться к твоим объятиям во внутреннем дворике, любуясь закатом. Я бы переписала историю сегодня, если бы могла, стерла все это уродство и вернулась к нашей тихой, счастливой жизни, но я серьезно сомневаюсь, что Бог даст мне это сделать.

— Пожалуйста, Чарли, не спрашивай меня о времени или деталях, я не хочу причинять больше боли, чем уже причинила. Конец был бы таким же, если бы это был только один или сто. Но знай это. Я сделаю все, абсолютно все, чтобы примириться. Хочешь надрать мне голую задницу на главной улице? Я появлюсь в субботу в полдень, готовая наклониться. Хочешь, чтобы я бросила свой бизнес и стала домохозяйкой на всю оставшуюся жизнь? Завтра я выставлю эти предприятия на продажу и избавлюсь от него, даже если мне придется понести убытки. Я сделаю все, Чарли, все, что угодно, лишь бы еще раз оказаться в твоих объятиях. А теперь пришли мне время и место, где ты хочешь встретиться.

Я люблю тебя, Чарли, и всегда буду любить.

Роза

Она расписалась, нажала "Отправить" и закрыла ноутбук. Теперь все зависело от Чарли и Бога.

•  •  •

Чарли перечитал письмо четыре раза, с каждым разом все больше злясь. Только потому, что она могла? Они ничего не значили? Она все еще любит его? Чушь, чушь, чушь. И строка, будь то "один или сто", сразу же подсказала ему, что их было больше одного. Это было все, что ему нужно было знать. Он отправился в тихую поездку за пределы штата, в самый большой город, в котором у его жены был офис. Он попросил своего адвоката связаться с ним, и у него были имена трех самых уважаемых частных детективных фирм в городе. Он встретился со всеми и нанял двоих из них на тот случай, если одна группа обнаружит больше, чем другая. Он делал то же самое во всех ее местах. Он платил большие деньги и давал премии за быструю работу. У него была одна директива.

— Выкопайте каждый квадратный дюйм земли в вашем районе. Если вам нужна помощь, наймите их. Если вы обнаружите, что у кого-то, как вы подозреваете, был роман с моей женой, выясните все, что сможете, и дайте мне это.

У двух владельцев фирмы была встреча за ужином. Они знали и уважали друг друга и, по общему признанию, были немного обеспокоены тем, что делали.

— Как ты думаешь, Джек, чего он здесь добивается?

— Я не думаю, что он пытается что-то получить. Я думаю, что он человек, испытывающий глубокую боль. Я думаю, может быть, он пытается понять, почему она изменила ему...

Он замолчал, потягивая чай.

— Я уверен, что ты сделал то же, что и я, Чак, и проверил его. Никакой истории насилия, уважаемый член сообщества, вам нужно копнуть довольно глубоко, чтобы найти любого, у кого есть плохое 

слово о нем, и те, кто почти повсеместно потерял что-то от общения с ним. Я уверен, что большинство из них это заслужили. И его проявления доброты почти легендарны, хотя он старается держать их в секрете.

Минуту или две они сидели молча. Он может быть в точности таким, каким выглядит на бумаге, но они долгое время работали в своей области и узнали, что люди почти никогда не бывают такими, какими кажутся. Кроме того, как они оба знали, случайные проявления доброты были одной из самых больших проблем для социопатов. Наконец Чак нарушил молчание.

— Ну, мы знаем, что он стоит около тридцати миллионов, по крайней мере двадцать из них находятся в ликвидных активах. Так что давайте просто будем следить и делать то, за что он нам платит. Если он сойдет с рельсов, мы постараемся разобраться с этим, а если все выйдет из-под контроля, что ж, тогда мы вызовем полицию. Согласны?

— Абсолютно — ответил Джек. Но у них обоих были сомнения. Ни один из них не видел такой холодности в чьих-либо глазах, как Чарли, когда он говорил о возможных любовниках своей жены.

— Черт, черт, черт — подумал Бобби Петерсон, очнувшись в тюрьме.

— Все должно было быть совсем не так. Это будет просто какая-то взаимная игра. Никто не должен был злиться.

•  •  •

Он не мог в это поверить. Его босс приставала к нему! И она была горячей, особенно для своего возраста, и богаче, чем дерьмо. Бобби увидел возможность и заигрывал в ответ. Когда в тот день она позвала его к себе в офис в свободное время, его член выскочил наружу. Но ничего не произошло, кроме довольно откровенного флирта и нескольких легких прикосновений. Но он был терпелив.

С течением недель она флиртовала все усерднее, приглашая его в свой кабинет, слегка поглаживая его по брюкам, пока они целовались. Он запустил руку ей под платье, и она оттолкнула его. Он только что сдвинул ее трусики в сторону, планируя теребить ее до безумия, прежде чем трахнуть ее до чертиков. Все пошло прахом, когда одна из секретарш вернулась в офис, чтобы забрать свой зонтик. Хорошо, что дверь ее кабинета была закрыта. Роза отстранилась, поправила платье и предположила, что, возможно, в их интересах уйти. Он может пойти первым, а она закроет офис минут через тридцать или около того. Он поцеловал ее и нащупал на выходе, заставив ее соски выскочить наружу.

По дороге домой он ухмыльнулся. Скоро эта сука будет принадлежать ему. Роза жаловалась на поездки и возросшую нагрузку, вызванную новым офисом. Может быть, ей стоит нанять помощника, например, его, посмотреть на деньги, которые они сэкономят на счетах в мотеле, если будут спать вместе, о чем он позаботится.

У Бобби был план. Его отец никогда не оказывал ему должного уважения, называя его ленивым, лишенным воображения, всегда ищущим путь наименьшего сопротивления. Черт, он даже уволил его, только за то, что он 

использовал служебные деньги, чтобы заплатить за обед. Конечно, он пользовался ими почти каждый день в течение года, пока его не поймали. Почти две с половиной тысячи. Что ж, ему нравилось есть в более престижных местах. Он пытался оправдать это как расходы на бизнес, но никто на это не купился. Папа дал ему выбор. Верни деньги или уходи. Он ушел.

Подождите, пока он отлучит Розу Бартон от ее мужа и заменит его в ее постели и в ее жизни. И ее деньги. Это заставило бы его обратить внимание отца.

Конечно, эта сучка была старше лет на двадцать, но она все еще была довольно горячей и, что более важно, довольно богатой. Через пять лет или около того старая сука успокоится, и он найдет себе маленького товарища по играм. Или два. Возможно, она даже согласится с этим, чтобы дать ей возможность отдохнуть.

Когда он контролировал деньги, он засовывал их в задницу своего отца, давал ему понять, что они были в нем все это время. Покажи ему, ей-богу!

Все рухнуло, когда его жена — пизда заподозрила неладное. Даже будучи тупой, как пень, у нее была эта женская штука, и она продолжала копать, пока не нашла их электронные письма. Именно тогда он включил обаяние, сказав ей, что делает это только для них, что ему даже не нравится эта сучка, и от мысли о том, чтобы ползти у нее между ног, у него по коже побежали мурашки. Это заняло несколько недель, но она пришла в себя. На самом деле, он предложил ей поискать сладкого папочку, это не повредит, и, возможно, она сможет получить подарок. Вдвоем они получат начальные деньги, чтобы открыть свой собственный бизнес. Она могла бы стать его секретаршей, для этого она и поступила в общественный колледж, прежде чем он бросил его и женился на ней.

Откуда ему было знать, что она выберет Чарли Бартона, чтобы попытаться соблазнить? Когда она отреагировала плохо, он и выложил всю схему, включая детали, что на следующей неделе Роза возьмет с собой Бобби, чтобы навестить ее филиалы. Она все испортила! Когда она вернулась домой в тот вечер и сказала ему, что поговорила с Чарли, чтобы получить подтверждение того, что он в порядке с открытым планом обмена женами и мужьями.

Чарли сказал ей правду, и Аманда решила уйти от него. Они спорили, пока Бобби непрерывно пил. Он знал, что с ним покончено, к понедельнику у него определенно не будет работы, и, вероятно, он больше не будет работать в общине. Отец снова будет насмехаться над ним, и он знал, что помощи ждать не придется. Он облажался.

А еще была глупая корова Аманда, которая сказала ему, что завладеет его яйцами до того, как закончится развод. В конце концов он потерял самообладание и дал ей пощечину, чтобы она заткнулась. Возможно, он ударил ее слишком сильно, но это заставило ее остановиться. Она даже 

ушла, оставив его в покое. Он вернулся к своей бутылке джина, напрягая затуманенный разум, чтобы понять, что он выйдет на первое место, когда дым рассеется. Может быть, он попросит старого доброго Чарли о пожертвовании, чтобы убедиться, что правда никогда не выйдет наружу. Да, это может сработать.

Два часа спустя кто-то стучал в дверь. Черт возьми, неужели они не знали, что сейчас середина гребаной ночи?

— Черт возьми! Аманда, просто убирайся от меня на хрен, пока я снова не подошел к твоей заднице! Я тебя трахну...  — Его пьяный мозг, наконец, переварил тот факт, что это была не Аманда, а двое полицейских. А мужчина — полицейский был огромен.

— Роберт Петерсен?

— Да. Чего ты хочешь? Сейчас середина ночи, и я здесь...

Это все, что он успел сказать, прежде чем они повалили его на землю и надели на него наручники.

— Роберт Петерсен, вы арестованы за нападение на Аманду Петерсен. Вы имеете право...

Женщина-полицейский повторила все это, но Бобби ничего не слышал. Эта сука хочет, чтобы ее арестовали? Это было слишком.

— А теперь подожди минутку здесь! Это была просто пощечина, все вышло из-под контроля, когда мы поссорились. Я не причинил ей вреда. Держу пари, что этот ублюдок Бартон подговорил ее на это. Разве я виноват, что старый импотентный ублюдок не может удовлетворить свою жену? Господи, я еще даже не трахнул ее.

— Мистер Петерсен, я еще раз напоминаю вам о ваших правах. Все, что вы скажете, может быть использовано против вас в суде. У нас есть камеры наблюдения за телами, так что все, что вы делаете и говорите, записывается. В ваших же интересах хранить молчание.

Что-то в глазах этой женщины-полицейского до него дошло. Она выглядела взбешенной, по-настоящему взбешенной. Он замолчал и не произнес ни слова за все время обработки и сопровождения в камеру.

Его настроение еще больше омрачилось, когда ему сказали, что он не сможет выйти под залог по крайней мере в течение сорока восьми часов, стандартного периода охлаждения в домашних делах. Проглотив свою гордость, на следующее утро он позвонил отцу. После того, как он рассказал ему, что произошло, ему пришлось терпеть его смех в течение нескольких минут, прежде чем он сказал ему, что начнет оформлять документы, выплатит залог и найдет ему адвоката, только после того, как Бобби пообещает вернуть ему деньги.

К тому времени, как он вышел, Аманда убрала все доказательства того, что она когда-либо жила в квартире. Сука только что исчезла, и никто не знал, где она. Что ж, эта пизда знала, что ее адвокат ждала его у тюрьмы, и велела его там обслужить. Аманда была в отпуске по болезни, пока ее лицо не заживет, и они не могли или не хотели ему ничего говорить. Его адвокат сказал ему, что ему грозит тюремное заключение, если он не сможет заставить ее согласиться снять обвинения.

Несколько дней спустя он увидел на улице Чарли Бартона. Они 

оба направлялись на обед в одну и ту же закусочную. Он наблюдал, как все официантки в заведении заискивали перед Чарли. Он поймал свою официантку. "Что мне нужно сделать, чтобы получить такое обслуживание?"

Официантка посмотрела на его руку на своей руке, и он быстро отпустил ее. Она одарила его широкой фальшивой улыбкой.

— Ну, для одного ты не мог бы быть загонщиком жен. Если ты хочешь того, что получает Чарли, лучше превратиться в человека, которого все уважают, и постарайся давать чаевые получше.  — Она произнесла это достаточно громко, чтобы все в ее секции услышали, и все рассмеялись. Он уже собирался врезаться в официантку, когда подошла хозяйка.

— Наслаждаешься гамбургером, Бобби?

Наконец-то доброе лицо!

— Да, это здорово. Спасибо.

Хозяйка улыбнулась, глядя на него сверху вниз.

— Не за что. На твоем месте я бы жевал медленно и наслаждался каждым кусочком, потому что это будет последний раз, когда ты здесь ешь. Когда ты уйдешь, никогда не возвращайся. Ты под запретом, пока я владею этим местом. Однажды я была замужем за таким подонком, как ты. Мне не нужно, чтобы ты был рядом как напоминание о плохих временах.

На этот раз смех был громким, и он побледнел, он был так зол. К черту их! К черту их всех! Он им покажет. Настанет день, когда они пожалеют, что не обращались с ним лучше.

Он оглянулся и увидел, что Чарли сидит там и смотрит на него с легкой полуулыбкой на лице. Он уже почти решил подойти и стереть эту ухмылку с лица старика, когда две женщины-полицейские, из одного города, из одного округа, вошли и направились прямо к его столу. Окружная полицейская сняла свою большую шляпу и положила ее на стол, затем наклонилась и поцеловала его в щеку. Городской коп сделал то же самое, только подставил другую щеку. Собравшиеся за обедом ухмылялись, привыкшие видеть это, и всегда смеялись, когда Чарли краснел.

Они сели, и окружной полицейский посмотрела на него, улыбка погасла на ее лице. Это была та сучка, которая арестовала его, и вот она целует Чарли. Поговорим о сговоре! Она что-то сказала городскому офицеру, повернулась и бросила на него ледяной взгляд. Затем она вернулась к еде, время от времени останавливаясь, чтобы подразнить Чарли. Уходя, они оставили свои чеки на столе, и Чарли заплатил за все, оставив очень хорошие чаевые.

Бобби ел медленно, назло. Он не оставил чаевых, но официантка улыбнулась и пожелала ему хорошего дня. Как только он оказался снаружи, он увидел это. Большой желтый ботинок был ясен, как день. Затем он заметил пожарный гидрант в пяти футах от переднего колеса. Черт возьми, эта штука всегда была там? Он снял билет с ветрового стекла и пошел в мэрию. Сто тридцать восемь долларов, и пройдет четыре часа, прежде чем парень появится и снимет ботинок! Блядь.

Ему пришлось вернуться в офис пешком. Удивительно, но Роза еще не уволила его. С другой стороны,  

никто не видел ее почти три недели. Они предположили, что она работает в одном из офисов за пределами штата. Он держал рот на замке и опустил голову, стараясь сделать как можно лучше, надеясь, что сможет получить справедливую рекомендацию, когда молоток упадет.

В офисе никто ничего не говорил, и в течение двух недель все шло как обычно. Затем послышался шепот. Никто не хотел смотреть в глаза, общение стало кратким и торопливым. Ему хотелось закричать на них. Это не его вина!

Бобби, даже если он этого не знал, был социопатом.

Его чрезмерно завышенное чувство собственного достоинства заставляло его приспосабливать свое прошлое к своему предполагаемому будущему. Только если его загонят в угол из-за его лжи и действий, он даже приблизится к тому, чтобы сказать правду. Как только его поймают, он включит чары, отвлекая все от своих действий, а затем снова начнет лгать.

Несмотря на разрушающиеся отношения с отцом и неопределенность в работе, он отказывался расстаться с верой в то, что каким-то образом выйдет из этой ситуации победителем. Он как раз собирался задремать, когда он вспомнил. Фейт!

Она легкомысленно флиртовала с ним много лет назад, когда посещала офис своей матери во время каникул в колледже. Он соблазнит ее, уговорит выйти замуж. Это наверняка покажет им, что сидеть в церкви, пока они обмениваются клятвами, было бы идеально.

Впервые за несколько недель он почувствовал себя хорошо и заснул. На следующее утро все вернулось. Фейт была заманчивой мишенью. Она была почти дымящейся красавицей, более симпатичной версией своей матери, с ростом Чарли и высокими скулами. Каждый мужчина в округе ухаживал за ней, но никто не мог заставить ее связать себя обязательствами. Она отказалась от всего, сказав, что сейчас не ищет отношений и хочет убедиться, что ее бизнес хорошо начался.

Ее бизнес действительно начался хорошо, благодаря ее большой семье. Ветеринар, которого они использовали в течение многих лет, стал немного дряхлым, но отказался отказаться от своей практики. Животные начали умирать, были поданы юридические жалобы. Вынужденный платить увеличивающиеся страховые взносы, адвокатов и штрафы, у него не было другого выбора, кроме как закрыть свою практику.

Фейт, три ее помощницы и пожилой ветеринар, работавший неполный рабочий день, были завалены работой. Решив, что ей нужна дополнительная помощь, она дала объявление в отраслевых журналах о другом сотруднике и в итоге наняла двоих, команду мужчин и женщин.

Женщина работала штатным ветеринаром в зоопарке, и вскоре они стали лечить зебр, лам и множество других экзотических животных, находящихся в частной собственности. Это повысило их репутацию и рабочую нагрузку.

Фейт и старший ветеринар также объезжали местные фермы, чтобы проверить лошадей и крупный рогатый скот и другие вещи, которые не требовали посещения офиса. За два года ее бизнес процветал, и она почти полностью насытила свой рынок. Она думала о том, чтобы пойти по стопам родителей и открыть другие клиники, но знала, что если бы она это сделала, то в конечном 

итоге стала бы администратором, а не практиковала, а она не пошла в ветеринарную школу, чтобы стать администратором.

Чарли и Роза по праву гордились ею, хотя Чарли проговорился, что был бы не прочь увидеть, как на свет появится еще одно поколение семьи. Она честно пообещала ему, поцеловав в щеку, что, когда события приведут к таким вещам, она даст ему знать.

Когда давление становилось слишком сильным, она собирала своих одиноких друзей, и они отправлялись в большой город, снимали номер или два в отеле, посещали бары и выпускали немного пара. Карла и Вики, еще одна незамужняя сотрудница правоохранительных органов, прежде чем они поженятся, по очереди будут нести ответственность. Все остальные будут пить, флиртовать и танцевать. Иногда кто-нибудь из них встречался, но на самом деле они были здесь не для этого. Однажды Карла поймала парня, пытавшегося подсунуть Фейт поддельный напиток, и выбила из него все дерьмо, заставив бармена позвонить в местную полицию. Они взяли напиток, провели анализ, и мужчине предъявили обвинения в попытке изнасилования на свидании, хранении контролируемых веществ и скрытом огнестрельном оружии. Кажется, у него за поясом был автоматический пистолет 22-го калибра.

Чарли вложил всю тяжесть своего богатства в то, чтобы этот человек больше никогда не совершил той же ошибки. Заключив сделку о признании вины, он отсидел восемь месяцев из трехлетнего срока, и его избивали по крайней мере раз в месяц все время, пока он находился в заключении. Похоже, он не мог ужиться с другими заключенными. Он едва мог ходить, когда его освободили, и у него были проблемы со зрением в левом глазу. Он также много раз узнавал, насколько болезненным может быть секс без согласия. Снова избитый через две недели после освобождения, он переехал через всю страну, и больше о нем никто не слышал. Услышав это, Чарли улыбнулся.

•  •  •

Фейт получила предупреждение от своей подруги из приюта и не удивилась, когда Бобби привел кота. Однако она была удивлена тем, как хорошо кот отреагировал на него.

Она напустила на себя профессиональный вид и лично заполнила необходимые документы.

— Ласкательное имя?

— Леди Грей.

Она удивленно подняла глаза. Он действительно покраснел!

— Это была, э-э, единственная вещь, которая, казалось, подходила, она просто выглядит, царственно, тебе не кажется?

— Что ж — подумала она — может быть, там все-таки есть настоящий человек.

— Возраст?

— Тридцать один.

Одна из ее помощниц хихикнула.

— Не твой возраст, Бобби. Сколько лет вашему питомцу?

Он вспомнил, что сказал парень из приюта.

— Чуть больше года.

— Где ты ее взял? Была ли она бездомной, кто-то отдал ее вам, вы забрали ее из приюта?

— Из приюта.

Фейт улыбнулась и перестала писать.

— Теперь ты можешь отвезти ее домой, Бобби. Все из приюта автоматически кастрируются или стерилизуются. Убедитесь, что у нее достаточно воды, кормите ее правильно, время от времени приводите ее на осмотр, уделяйте ей внимание, и она будет с вами в течение многих лет.

Что ж, этот план пошел к черту, подумал он.  

Он, спотыкаясь, вел какую-то светскую беседу, пока она, наконец, не сказала ему, что у нее есть пациенты. У него возникло ощущение, что она смеется над ним, отчего он покраснел.

У него появилась идея, и он остановился как раз вне поля зрения клиники, отпуская леди Грей. Она найдет дорогу обратно в клинику, Фейт примет ее и позвонит ему. Он обязательно вернется к закрытию и очарует ее своим очарованием и благодарностью.

Как ни странно, он почувствовал разочарование и чуть было не вернулся.

— К черту, это просто чертов кот — выругал он себя. Кроме того, я верну ее завтра.

•  •  •

Фейт сразу же узнала ее, она стояла возле своего сарая и выглядела потерянной.

— Пойдем, милая, отведем тебя в дом, накормим и уложим спать на ночь.

Леди Грей мурлыкала у нее на руках и деликатно ела корм, которым ее кормили, пока Фейт заканчивала свою бумажную работу. Она посмотрела вниз, любуясь гладкими линиями. Потом она вспомнила, кому принадлежит, и нахмурилась. Импульсивно она схватила телефон и набрала номер.

— Привет, мам. Это я.  — Она отодвинула телефон от уха, пока возбужденное бормотание не прекратилось.

— Да, я знаю, что прошло много времени. Интересно, что может помешать единственному ребенку проводить время со своим родителем? Ах да, теперь я вспомнила.

Последовал еще один шквал болтовни, пока она не заговорила резко.

— МАМА! Заткнись! Мы с тобой завтра идем обедать в Чайна-Хаус, ровно в семь. Встретимся там. И, мама, у нас будет серьезный разговор. Будьте готовы. Если я поймаю тебя на том, что ты пытаешься увильнуть или уклониться от какого-либо вопроса, тогда мы надолго закончим разговор. Имейте это в виду. Если ты не появишься, это расскажет мне все, что мне нужно знать. Спокойной Ночи, Мама.

Она выключила телефон, ее мать все еще говорила.

Подняв леди Грей, она уложила ее в контейнер на ночь. Кошка жалобно мяукнула, и, несмотря на себя, она вытащила ее.

— Одна ночь! И не привязывайся!  — Леди Грей довольно замурлыкала на пассажирском сиденье, выпрыгнула и направилась к двери ее квартиры, как будто она была там много лет.

— Никаких громких воплей! Веди себя прилично. А теперь пора спать.

Фейт положила ее в подсобке на кровать, застеленную полотенцами, оставив рядом воду и еду. На следующее утро она проснулась, чувствуя себя странно, и обнаружила, что леди Грей сидит у нее на груди, нежно щелкая лапой по носу и мурлыча.

Фейт проворчала, вставая и неся ее на кухню.

— Что, теперь ты мой будильник? Обычно я сплю еще тридцать минут. Как думаешь, ты сможешь вести себя прилично, пока я приму душ?

Она сидела и постоянно мяукала, пока Фейт принимала душ. Совершенно удивленная, когда дверь душа открылась и Фейт выстрелила ей в морду из душевой насадки, леди Грей взвыла и влетела на кухню. Фейт рассмеялась и закончила принимать душ.

Леди Грей сидела на кухонном столе, вылизываясь досуха и с отвращением на морде. Фейт рассмеялась и взяла ее на руки, потирая 

живот.

— Наглядный урок, детка. Учись или промокни насквозь.

Она вышла, высоко подняв хвост, и запрыгнула на пассажирское сиденье машины, как будто это было самой естественной вещью в мире. Она выскочила из машины и вошла в клинику с важным видом, как будто она здесь хозяйка.

— А это кто?  — спросила одна из ее помощниц, поднимая кошку и взъерошивая ей шерсть.

— Это самая царственная леди Грей. Думаю, рано или поздно ее владелец позвонит. Поприветствуйте нашего гостя, хорошо?

Леди Грей попыталась протестовать, но ее поместили в контейнер до обеда, когда ее освободили для некоторых упражнений. Она обнаружила Фейт, сидящую под деревом на заднем дворе и обедающую, и сразу же прыгнула к ней на колени, та даже поделилась своим бутербродом с тунцом. Остаток дня она провела на свободе, следуя за Фейт, когда та совершала обход амбара, время от времени забредая на разведку.

Фейт потеряла ее, обнаружив в одном из стойл, свернувшуюся калачиком на жеребенке, и обе удовлетворенно спали. Она сделала снимки, прежде чем поднять кота.

Бобби позвонил, когда ее обход закончился. Она перезвонила, сказав, что да, у нее есть его кошка, и он может прийти в любое время, когда захочет, рассказав, какое она милое создание.

Что-то в его голосе прозвучало не так, и она попросила Нэнси оставаться рядом, когда он появится.

•  •  •

Бобби, ну, Бобби был под кайфом. Он помог одному из своих приятелей по колледжу скрыть некоторые доходы, создав подставные компании и оффшорные счета. Друг оказался наркоторговцем среднего звена, и он заставил Бобби начать употреблять кокаин в умеренных дозах. Бобби нравилось это ощущение, он думал, что оно обостряет его внимание и выводит его интеллект на передний план.

Он никогда не делал этого на работе, может быть, только дважды или около того дома, или если он был со своим другом. Молоток наконец упал. Его не уволили, но стало ясно, что они больше не могут работать в одном офисе. Его перевели в другой офис, в котором она редко проводила время. Чтобы сгладить переход, Роза назначила его офис-менеджером с существенным повышением зарплаты.

— Я делаю все, что в моих силах, для нас обоих, Бобби. Я не смогу поддерживать с вами постоянный контакт, если у меня даже будет возможность вернуться к мужу. Мы оба были виноваты здесь, так что, если вы думаете о судебном иске, вам лучше пересмотреть его. Аманда передала Чарли все наши электронные письма, и если мне придется, я могу раскрутить это до такой степени, что это будет выглядеть так, как будто женщина, переживающая кризис среднего возраста, была соблазнена молодым человеком, добывающим золото. Мы все проиграем, но ты будешь самым большим неудачником. Просто примите повышение, поработайте некоторое время, и когда вы найдете лучшее предложение, вы получите блестящую рекомендацию и хорошее выходное пособие.

Пойманный в ловушку, он принял перевод.

Бобби был счастлив. Его план сработал. Он собирался снова поймать ее в конце дня, действительно усилить очарование, и скоро 

она будет стоять на коленях, делая все, что он захочет. Просто для небольшой страховки он сделал короткую реплику.

Воздух, казалось, светился, когда он шел к двери клиники. Она впустила его, не запирая за ними дверь. Он улыбнулся, увидев, что она держит кота. Нэнси была в офисе, слушала и наблюдала за разговором.

— Ну, похоже, у тебя появился друг! С другой стороны, ты всегда был милым — Нэнси представила его в виде большого сырного шарика и хихикнула.

Фейт улыбнулась, но в ее улыбке был холод.

— Бобби! Я не знаю, в какую игру ты здесь играешь, поэтому позволь мне объяснить тебе некоторые вещи. Во-первых, я всегда считала тебя неряхой, даже когда тебе было восемнадцать. То, что вы с моей матерью планировали, заставляет меня чувствовать себя немного больной каждый раз, когда я вижу тебя. Так что, чего бы ты ни хотел, здесь ты этого не получишь. Я предлагаю тебе взять свою кошку и уйти. А еще лучше, оставь кошку со мной, и я позабочусь, чтобы у нее был хороший дом.

Он был потрясен! Она не могла так думать! Он был Бобби, мать его, Петерсеном! Женщины не говорили ему "нет", ни сейчас, ни, когда-либо.

— Ну же, Фейт! Почему ты такая злая? Я знаю, ты чувствовала это вчера, нам было бы чертовски хорошо вместе. Идеальная пара, король и королева графства.

— Ну, Бобби, дай мне подумать. Что бы я привнесла в эти отношения? Моя внешность, деньги, социальный статус? И что бы ты к этому привел, разорившийся подлец, на испытательном сроке, один хрен из тюрьмы? Да, я вижу здесь будущее.

Бобби предстал перед судом по обвинению в нападении и, благодаря чертовски хорошему адвокату и отсутствию судимости, отделался условным сроком при условии, что он будет выполнять общественные работы и посещать занятия по управлению гневом. Он ходил на занятия, все время смеясь про себя, как претенциозная сука, которая их вела, могла на самом деле поверить в то, что она говорила. Он не работал на общественных работах и смутно представлял, что попытается уговорить Фейт позволить ему сделать это в ее клинике, чтобы они могли сблизиться. Ее сарказм разжег его ярость.

Не успела она опомниться, как Бобби уже стоял у стойки, держа ее за руку. Она посмотрела вниз и усмехнулась.

— Возможно, ты захочешь отпустить мою руку и убраться к черту из моего офиса. Только предупреждение.

Она одарила его натянутой улыбкой, глядя на него так, словно он был каким-то животным на ее смотровом столе. Не раздумывая, он дал ей пощечину, выбив кота из ее рук. Леди Грей отреагировала инстинктивно, вонзив когти в его обнаженную руку. Он стянул ее с себя и изо всех сил швырнул в стену. Она медленно сползла вниз, пытаясь встать, одна нога свисала под углом.

Фейт отреагировала, ударив его изо всех сил, но это не помогло ей освободиться. Он потащил ее через прилавок, направляясь к двери, все время 

разглагольствуя.

— Глупая сука! Это могло бы быть намного проще. Теперь мне придется тренировать тебя на горьком опыте.

Фейт кричала, продолжая бить. Она сделала не большой удар по его яйцам, и он напрягся, прежде чем дать ей полный удар в лицо. Фейт почувствовала, как у нее сломался нос, прежде чем потерять сознание.

Нэнси позвонила в 911, как только он коснулся Фейт. Она с криком выскочила из задней комнаты, когда он пытался протащить бессознательную Грейс через передние двери. Она вонзила дротик с транквилизатором так глубоко, как только могла, в его задницу. Это было первое, что она увидела, когда выходила. Иногда, если крупное животное испытывало боль и никого не подпускало близко, они использовали дротиковое ружье. Бобби закричал от боли и повернулся, нокаутировав Нэнси одним ударом.

Он почти добрался до своей машины, когда подъехала первая патрульная машина, блокируя подъездную дорожку. Офицер Уэллс выскочил с пистолетом наготове.

— На землю! Сделай это сейчас же!

Он все еще держал Фейт и положил руку ей на горло.

— Отвали на хрен, или я раздавлю ей трахею! Убирайся с дороги!

К тому времени приехала Карла Мартинес.

— Джимми, он выглядит так, будто угрожает ее жизни, брось его, слышишь?

Она вытащила тазер и бочком отошла в сторону.

— Стой там, сука!

Она посмотрела на Джимми, одними губами произнося "отвлеки его".

— Эй, Бобби! Возможно, у меня больше никогда не будет такого шанса, поэтому я хочу поблагодарить тебя за то, что ты был таким монументально глупым. Мы с Амандой теперь встречаемся, ты знаешь об этом? Сказала, что хочет для разнообразия попробовать отношения с настоящим мужчиной. Блин, она просто дымится в постели. И она прыгает на меня почти каждый день. Говорит, что не знала, что такое настоящая любовь, пока не избавилась от твоей вялой задницы.

Джимми пускал дым, они встречались, но не были близки. Пока. Они оба знали, что это произойдет, но они делали это правильно, узнавая друг друга, прежде чем сделать решительный шаг.

Карла крутилась вокруг, когда подействовал транквилизатор. Он выронил Фейт и рухнул на землю. Она все равно ударила его электрошокером, просто чтобы убедиться.

Потребовалось три машины скорой помощи, одна для Фейт, одна для Нэнси и одна для Бобби, в комплекте с наручниками для каталки.

Фейт лечили от сломанного носа, сотрясения мозга, ушибов и царапин, полученных от того, что ее тащили через парковку. Нэнси лечили от сотрясения мозга и оставили на ночь для наблюдения.

Бобби тщательно проверили, взяли образцы крови. Когда появился кокаин, они получили ордер и обыскали его дом. Его тайник был найден. Ему было предъявлено обвинение в хранении кокаина, нарушении испытательного срока, нападении, нападении при отягчающих обстоятельствах, попытке сексуального насилия и жестоком обращении с животными. Его условный срок был отменен, и он отправился в тюрьму. Залог был поставлен так высоко, что его отец не смог бы вытащить его, не поставив почти все, что у него было. Он отказался отвечать на звонок.

Роза прождала в ресторане 

три часа. В следующую секунду она уже плакала, думая, что Фейт отшила ее. Только после того, как она включила свой телефон, она заметила все сообщения. Она чуть не упала в обморок, когда услышала последнее сообщение Чарли.

— Проклятая Роза! Вылезай из-под того, кого ты трахаешь, и отвечай на телефонные звонки! Фейт ранена и находится в больнице. Твой маленький мальчик Бобби напал на нее, он не сделал ничего сексуального, копы добрались туда до того, как дело зашло так далеко, но он избил ее. Как только ты удовлетворишь свою пизду, тащи сюда свою задницу!

Она не знала, что ранило ее больше: то, что пострадала Фейт, или то, что Чарли использовал такие грубые выражения. Роза даже не помнила, как ехала в больницу, она просто внезапно поняла, что стоит рядом с Фейт, ее тошнило от ее черных глаз, сломанного носа и синяков. Она склонилась над ней и плакала, от слез ее платье намокло, когда она проснулась.

Фейт проснулась, поняла, кто ее держит, и обняла ее. Они плакали вместе несколько минут, прежде чем Роза отступила, держа ее за руку.

— Извини, я не смогла прийти на ужин, мама.

— Все в порядке, детка. Мне так, так жаль, дорогая. Это все моя вина.

Фейт сжалилась над ней.

— Нет, это не так, мама. Все это было из-за Бобби, ты ни в чем не виновата.

Роза знала, что она лжет, но пропустила это мимо ушей. Они поговорили минут десять, прежде чем лекарство снова погрузило ее в сон. Она почувствовала чье-то присутствие и огляделась, увидев Чарли впервые почти за три месяца. Ее сердце подскочило к горлу. Он выглядел усталым, постаревшим, его челюсть была плотно сжата, его "сердитое" лицо.

Она прыгнула перед ним.

— Пожалуйста, Чарли, нам нужно поговорить! Ты обещал мне, что сделаешь это, если я отвечу на твои вопросы.

Он осторожно убрал ее руки со своих.

— Я это сделал и сделаю. В отличие от тебя, я выполняю свои обещания. Но дайт мне еще две недели. Я напишу тебе по электронной почте. Я хочу попросить тебя об одолжении. Останься на ночь с Фейт. Мне нужно кое-что сделать, а завтра я вернусь пораньше. Ты можешь сделать это для меня?

Задаваясь вопросом, что могло быть таким срочным посреди ночи, она кивнула. Он ушел, не сказав больше ни слова.

•  •  •

Бобби медленно приходил в себя, недоумевая, что случилось. Он начал двигаться, обнаружив, что его руки не слушаются. Он посмотрел вниз и увидел, что они прикованы наручниками к перилам кровати. Все это нахлынуло на него, и он почувствовал вспышку гнева. Сука! Ей нужен был урок уважения! Затем до него дошло, что он сделал, и он почувствовал, как первые щупальца страха поползли вверх по его спине. Он был по уши в дерьме.

Услышав шум, он обернулся и посмотрел прямо в глаза Чарли Бартону.

Это заняло у Бобби минуту, но когда в голове прояснилось, он увидел то же самое. Чарли 

Бартон. Его глаза не сверкали, тело не дрожало, он спокойно сидел и наблюдал. Что-то в его глазах пронзило его затуманенный мозг лучом реальности. Все вернулось: Фейт, полицейские, нападение.

— Я по уши в дерьме — подумал он.  — Серьезное тюремное заключение. Я не могу попасть в тюрьму! Папа! Мне нужно связаться с отцом, он обо всем позаботится.

Он снова посмотрел на Чарли, удивляясь, почему никто не охраняет дверь. Он снова посмотрел в глаза. Глаза, которые не моргали, не колебались. Глаза хищника. Может быть, тигр?

Нет, они напомнили Бобби документальный фильм, который он смотрел однажды, когда был подростком. Речь шла о нильском крокодиле, одном из самых крупных и смертоносных хищников на планете. Они спокойно лежали на песчаных отмелях и берегах рек, а затем двигались с невероятной скоростью или бесшумно скользили в воду, чтобы снова появиться, как призрак, выпрыгивая и затаскивая добычу в реку, прежде чем они поймут, что их ударило. Создатели фильма установили подводные камеры, и они показывали в замедленной съемке предсмертные судороги какого-то животного, похожего на оленя, борющегося, когда зверь катился, топя и раздавливая свою добычу.

Внезапно Чарли пошевелился, очевидно, заметив, что он проснулся.

— А, Бобби, я вижу, ты проснулся. Я хотел быть первым человеком, которого ты увидишь, когда проснешься. Я хочу быть последним человеком, которого ты видишь каждую ночь перед сном. От восьми до десяти, Бобби, от восьми до десяти лет, прежде чем ты снова вдохнешь свободный воздух, согласно окружному прокурору и моим адвокатам. То есть, если ты будешь хорошо себя вести.

Он встал, подошел и склонился над человеком в наручниках. Бобби почувствовал явный ужас, натягивая наручники. Чарли наклонился, что-то тихо говоря.

— Ах ты, заносчивая маленькая сучка! Сначала моя жена, а теперь моя дочь, если ты думаешь, что можешь трахаться с моей семьей и это сойдет тебе с рук, что ж, просто подожди. Ты увидишь, во что это тебе обойдется. Сейчас я дошел до того, что мне больше нет дела до старой шлюхи, но тебе не следовало прикасаться к моей дочери. Плохая ошибка, Бобби. Ты сломал ей нос! Не волнуйся, ты получишь удовольствие от этого чувства, как только окажешься внутри. Очень жаль, на самом деле, ты будешь очень популярен в тюрьме, дать голову со сломанным носом будет немного сложно.

Бобби боролся, пытаясь закричать, но Чарли аккуратно сложил полотенце для рук и прижал его ко рту. Чарли продолжал спокойным голосом, продолжая бороться.

— Не волнуйся, Бобби, мы выдадим тебя замуж, и ты будешь под защитой, пока будешь угождать своему мужу. Я помогу тебе, в конце концов, я хочу, чтобы ты проводил каждый день, склонившись над койкой или набив рот членом, благодаря меня за то, что я сохранил тебе жизнь.

— О, и не волнуйся, я не позволю им пометить твое лицо. В конце концов, мне нужно, чтобы ты был красивым. Они могут татуировать твою задницу сколько угодно, хотя, может быть,  

твою руку. Все, кто увидит тебя после того, как ты выйдешь, кто хоть что-то знает о тюрьме, узнают метку суки, узнают, что ты делал, пока был там. Своего рода символ статуса. В конце концов, это отметит тебя как хорошую сучку. Возможно, вы даже получите несколько предложений. Я могу устроить для тебя еще один брак.

Чарли наклонился так, что их лица почти соприкоснулись. Бобби почувствовал растущее давление и понял, что буквально держит его за яйца, и медленно увеличивал давление своей хватки. Бобби кричал в полотенце, тихие всхлипывания проскальзывали сквозь него, пока боль не стала такой сильной, что он потерял сознание, его зрение медленно исчезало. Лицо Чарли было последним, что он увидел, когда потерял сознание.

Глядя вниз, Чарли не чувствовал никаких угрызений совести. Все, что он рассказал Бобби, и даже больше, должно было случиться с ним. Он проследит за этим. Он бросил полотенце и вышел, поблагодарив дежурную медсестру, когда проходил мимо ее поста.

— Он все еще был в значительной степени вне себя. Я просто хотел, чтобы он знал, что я знал, что это наркотики, и не питал к нему злобы. Я буду молиться за него.

Медсестра все это восприняла, думая, когда он уходил, каким святым был Чарли. Она бы никогда не простила ему, если бы это была ее дочь.

•  •  •

Фейт сразу поняла, где находится, когда пришла в сознание. Больничные запахи универсальны. Она удивилась, увидев мать, сидящую рядом с ней, и немного устыдилась того, что внимательно огляделась в поисках отца.

Она прикоснулась к носу, вспоминая. Роза, почувствовав движение, проснулась, и у нее потекли слезы. Они поговорили, возможно, это был самый глубокий разговор за последние годы.

— Наверное, я в чем-то похожа на папу, мама. Почему?

Роза печально посмотрела на дочь, и по ее щеке скатилась одинокая слеза.

— Ты думаешь, я не задавала себе этот вопрос тысячу раз за последние несколько месяцев? Я видела двух разных терапевтов, и они оба говорили одно и то же. Синдром Успеха. По мере того как человек приобретает богатство и власть, он начинает думать, что имеет на это право, что он вышел за рамки обычных правил поведения, что он выше понимания и осуждения масс. Это то, чего я хочу, поэтому я должна иметь на это право.

Роза вздохнула.

— Конечно, я была очень неправа. Просто казалось, что становится все легче и легче. Я рассудила, что он наверняка уже все понял, и если ничего не сказал, то это не имело значения, и я была свободна продолжать. Это сделало меня высокомерной, и высокомерие заставило меня попасться.

Фейт с минуту просто смотрела на нее.

— То есть ты хочешь сказать, что если бы ты не была высокомерна и тебя не поймали, ты бы все еще валяла дурака? Если тебе так понравилось, почему ты не развелась, особенно после того, как я закончила школу? Разводы случаются все время. Мне было бы больно, но я справилась 

бы с этим гораздо лучше, чем в той ситуации, в которой мы сейчас находимся.

Роза, казалось, была в ужасе.

— Но я не хотела развода тогда, и не хочу его сейчас. Я изменюсь, вернусь к верности. Вот увидишь, я снова стану идеальной женой, если он мне только позволит.

— Мама, мама, перестань! Послушай себя! Отпусти это, мама. Тебя поймали, и ты практически призналась, что делала это в течение долгого времени. Папа никогда тебя не простит, и ты это знаешь. Прими развод, когда он начнет его, и двигайся дальше. У тебя есть все игрушки, которые ты хочешь, не беспокоясь о том, что тебя поймают. Я помню свои занятия по психологии, и держу пари, что часть острых ощущений, которые ты получала от своих увлечений, заключалась в том, что ты перекладывала их на папу. Держу пари, когда ты была дома и вы с папой были близки, удовольствие, которое ты получала, сравнивая его со своей чередой любовников, доставляло тебе большое удовольствие.

Роза густо покраснела, и Фейт поняла, что попала в цель.

— Помоги нам всем, мама. Иди тихо. Не делай нас пищей для сплетен. Оставь нам немного достоинства.

Затем прибыл доктор, и разговор был прерван.

•  •  •

Чарли подождал, пока Роза уйдет, прежде чем войти в комнату Фейт. Он почувствовал легкий укол печали. Он давно любил Розу, и никогда в своих самых глубоких страхах не думал, что окажется в такой ситуации.

Он изобразил на лице улыбку и открыл дверь. Фейт улыбнулась ему, несмотря на черные глаза и шину на носу, она выглядела прекрасно.

— Ты только что разминулся с мамой.

Ее улыбка исчезла, когда он кивнул.

— Я знаю.

— Ты когда-нибудь собираешься с ней поговорить?

— Да. Скоро, в удобное для меня время, в подходящем месте.

Фейт поколебалась, прежде чем заговорить.

— Я знаю, что это не мое дело, но, пожалуйста, не будь слишком грубым. Отпусти это, папа. Отпусти ее. Она не та женщина, на которой ты женился, и не была ею уже очень давно. Тебе всего пятьдесят пять. Найди кого-нибудь и живи счастливой жизнью.

На этот раз радость не наполнила его глаза, когда он посмотрел на нее. Фейт испугалась, она однажды видела темную сторону своего отца, когда ей было семь лет. Ее подруга пришла в детский сад с синяком под глазом и синяками по всему телу. Она рассказала об этом отцу за обедом. Ближе к вечеру она увидела, как ее отец, миссис Райт, главный врач, и Хуанита вошли в офис.

Отец Хуаниты был новичком, латиноамериканцем из Коста-Рики, у которого были проблемы с алкоголем. Фейт ускользнула во время игры, желая спросить, можно ли пригласить Карлу и Сьюзи на ужин. Похоже, каждый вечер у них всегда была целая машина ее друзей. Она видела, как они с Хосе зашли за одно из зданий, где производились удобрения. Когда она добралась туда, Хуан был без сознания. Папа стоял там, потирая ушибленные руки, и он наклонился, поднял 

Карлоса, шлепал его, пока тот не очнулся, и что-то прошептал ему на ухо. Фейт развернулась и побежала обратно в детский сад, и никогда не говорила о том, что видела. Мама спросила, почему у него царапина на щеке и синяк под глазом. Он сказал ей, что уронил пару мешков удобрений, и она прочитала ему лекцию о том, чтобы позволить людям, которым он заплатил за эту работу, делать это и быть более осторожными.

Хуанита пропустила почти неделю в детском саду, прежде чем вернулась, переполненная новостями. Ее отец находился в стране нелегально, его схватили и депортировали. Ее мать и остальную часть ее семьи ждала та же участь, пока Чарли не вмешался, спонсируя их, заставляя своих адвокатов проложить путь для получения грин-карт. Он даже нанял ее маму, чтобы она помогала с обедом и помогала учителям. Когда он узнал, что она была учительницей второго класса у себя на родине, она в конечном итоге проводила большую часть дня, давая базовые уроки испанского языка старшим детям.

Фейт легла на спину после его визита, вспоминая свое детство, впервые осознав, как много ее счастливых воспоминаний было связано с ее отцом, ее мать была всего лишь второстепенной фигурой. Теперь она поняла, что ее мать начала исчезать из ее жизни как раз в то время, когда она открыла свой третий офис. Затем она приезжала, быстро целовала и обнимала, а после обеда уходила в ее домашний офис, полностью игнорируя ее попытки рассказать ей о своем дне.

Ее отец стал основным опекуном, а мать, практически бросившая ее, заставила ее еще больше цепляться за него. Она знала, что если бы не была такой нуждающейся, он никогда бы не добавил детские сады к своему бизнесу. Он был намного выше хорошего родителя и, казалось, чувствовал каждое ее настроение и потребность. Только на первом курсе колледжа она узнала, что он разговаривал с людьми в детском саду, ее врачом и детскими психологами, чтобы она не сбилась с пути.

И дело было не только в учебе. Она думала об этом сейчас, зная, что стала всеми детьми, которых он хотел, крутым сорванцом, дебютанткой с оборками, иногда даже сыном, которого ему не хватало. Он научил ее ловить рыбу, стрелять, она даже научилась охотиться. У Чарли до сих пор в кабинете висела ее фотография с первым оленем, которого она взяла — четырехпалым. Ей было двенадцать.

Он превратил ее в ту женщину, которой она была сегодня. Напористая, но справедливая, непоколебимая по отношению к своим друзьям, верная своим убеждениям и, хотя она пыталась свести их к минимуму, жестокая по отношению к своим врагам, когда они у нее были.

Чарли понимал это, но Роза не понимала, что деньги на самом деле не так уж много значат для Фейт. О, она выросла принцессой в их стране Камелот, у нее было все необходимое и даже больше. Благодаря отцу она никогда не позволяла деньгам влиять 

на нее. О, время от времени у нее случался приступ экстравагантности, но это редко длилось долго, и она быстро приходила в себя.

Когда она окончила ветеринарную школу, ее отец взял ее на прогулку, остановившись на поле на полпути между их маленькой общиной и центром округа.

Он протянул ей документ.

— Я купил это для тебя. Отнеси его в офис Джерри, и он объяснит (Джерри был его адвокатом). Двадцать шесть акров. Этого должно быть достаточно. Ты можешь построить клинику, небольшой сарай, загоны, питомники, все, что тебе нужно. Деньги будут доступны, но это все, что я собираюсь сделать. Все остальное — это ты. Это зависит от тебя, чтобы сделать его успешным.

Она была тронута и благодарна. Он принимал ее объятия и слезы, улыбаясь ее счастью. Они прогуливались по территории, и она громко говорила о том, где ей следует все разместить, спрашивая его совета. Он только усмехнулся.

— Найди хорошего архитектора и прислушайся к его советам.

Они поговорили на обратном пути в город, и Чарли снова перевел разговор на деньги.

— Послушай, ты мой единственный ребенок. За исключением нескольких небольших моментов, ты получишь все, когда я уйду.

У твоей мамы есть свой бизнес, так что ей ничего не нужно. Она не сказала, но я думаю, что ты унаследуешь от нее все. Ты будешь самым богатым человеком в округе, детка. Будь осторожна, пиявки и волки будут кружить вокруг. Держи голову на плечах, и все будет хорошо.

Фейт много думала о деньгах, пока строилась ее клиника. Восемьсот тысяч, когда все было закончено, и сделка была свободной и ясной. Сначала она полагалась на адвокатов, редко консультировалась с Чарли, зная, что хочет сделать это самостоятельно. Когда клиника была укомплектована персоналом и обслуживала клиентов, она отступила назад, наслаждаясь своим местом в жизни.

К десятому месяцу клиника работала на полную катушку. В конце первого года ей пришлось добавить штат сотрудников. Затем она добавила еще персонал. Она отказывала клиентам, потому что была на максимуме того, что она считала превосходным уходом за своими клиентами. На мгновение она подумала о том, чтобы добавить еще одну клинику, затем подумала о своей матери.

Нет, решила она, этого достаточно. Когда придет время создавать семью, она хотела быть рядом со своими детьми. Фейт знала, что, когда она найдет себе пару, он должен быть сильным человеком, способным справиться с ее собственной сильной личностью. До сих пор никто из тех, с кем она встречалась, не подходил по всем статьям.

•  •  •

В конце концов два частных детектива снова встретились. Десять недель довольно интенсивного расследования. Они перевернули несколько камней и нашли пятерых любовников за шесть лет. Чак посмотрел на двух последних, нахмурившись, радуясь, что живет не в этом районе.

— Ты же знаешь, что он взбесится, когда прочтет это. Я знаю, что сделал бы это.

Чак кивнул.

— Ты прав, но это то, за что он заплатил, и это то, что он получает. Я, например, не собираюсь 

ничего скрывать. Чертовски уверен, что не хочу, чтобы это снова свалилось на меня.

— Я тоже, давай сделаем звонок.

Они встретились в кабинете Чака. Заверив клиента, что они не работали вместе, но пришли в значительной степени к одним и тем же выводам независимо, они передали свои выводы, как на диске, так и на бумажном носителе. Он подошел к четырем банковским ящикам, заполненным до краев. Клиент бесстрастно сидел, пока они давали свои отчеты, благодарил их за усилия, вручал им чеки и уходил. Оба в глубине души были рады его отъезду, делая в уме пометки следить за газетами и телевидением.

Чарли вернулся на ферму, достал папки, сварил кофе и начал читать, сохраняя спокойствие, потому что, за исключением имен, это было то, к чему он готовился, пока не добрался до второго последнего любовника. Затем он потерял самообладание, закричал от ярости и швырнул свою чашку с кофе через гипсокартон. Его руки буквально дрожали в течение нескольких минут, прежде чем он заставил себя успокоиться, превратив лицо в мягкую маску, и начал думать.

•  •  •

Роза сидела за столом для совещаний, ее руки так сильно дрожали, что она попыталась ухватиться за края, чтобы не шевелиться. Наконец-то наступило время поговорить с Чарли. Зная, что ее шансы на счастливый конец были почти невозможны, она продолжала надеяться.

По его настоянию адвокатов оставили снаружи. Он хотел, чтобы последний эпизод шоу Розы и Чарли был частным. Чарли пришлось признать, что она хорошо выглядела, легко сойдя на пятнадцать лет моложе. Ее юбка, хотя и была консервативной, была немного короткой. Еще одна уловка: он всегда любил ее ноги. То же самое и с блузкой. Он был подходящим к блузке, достаточно прозрачным, чтобы дать намек на почти прозрачный бюстгальтер, который она носила под ним. Ее волосы были уложены так, как она не носила уже много лет, и она знала, что он любит это.

Он должен был оценить ее усилия.

Она поднялась, чтобы обнять его, но он пересел на другую сторону стола. Нехороший знак, подумала она. И все же она радостно приветствовала его.

— Привет, Чарли. Как твои дела?

Он сердечно ответил ей:

— Как и следовало ожидать, Роза. Я должен сказать, что ты действительно сегодня хорошо выглядишь, не так ли? Я ценю это, но, с другой стороны, ты всегда хорошо выглядела для меня.

Роза прихорашивалась.

— Да, очевидно, я оделась, чтобы угодить тебе.

— Что ж, тогда спасибо за ваши усилия.  — Он положил толстый пакет на стол. Роза нахмурилась, все шло не так, как она надеялась.

Он вздохнул. Пришло время трагедии разыграть финальную сцену.

— Если ты помнишь, я спросил тебя, почему, как долго и сколько у тебя было любовников.

Чарли поднял тонкую папку.

— Именно ее ты мне и послала.  — Он открыл очень толстую папку.  — Вот что обнаружили мои следователи. Давай сравним, посмотрим, насколько хорошо они совпадают?

Роза немного упала в обморок, громкий шум, который, казалось, слышала только она, должен был быть дверью,  

хлопающей в ее браке. Придя в себя, она махнула рукой.

— Не беспокойся. Ты знал, когда я послала его тебе, что я лгу. Зачем бить дохлую лошадь?

Чарли проигнорировал ее, зачитывая имя ее последнего любовника.

— Боб Уолтон, сорок лет, женат, четверо детей. Владеет страховым агентством, в которое ты перешла после первого свидания. Ты когда-нибудь задумывалась, что думают о тебе твои любовники? Послушай это.

Он нажал кнопку, и заиграл компакт-диск.

— Да, я трахнул ее. Чертовски хороша для ее возраста, мне было весело, как только я преодолел ее морщины и седые корни. Но без возможностей для бизнеса, возможно, в баре, не было бы никакого способа. Термин "пума" — это не подходит. Больше похоже на саблезубого, который вот-вот вымрет.

Роза в ужасе отшатнулась от ее описания. Прежде чем она успела прийти в себя, Чарли продолжил:

— Довольно грубо, да? Я заехал две недели назад, немного поболтал. Он так расстроился, что потерял свой обед. Я сказал ему, что собираюсь открыть офис либо рядом с ним, либо через дорогу. Если он предлагал страховку, скажем, за сто долларов, я намеревался предложить такую же страховку за пятьдесят, если мне придется компенсировать недостачу из своего кармана. Я бы дал им еще большую скидку, если бы они бросили его и пришли ко мне.

Чарли слегка улыбнулся, вспоминая.

— Было немного жалко смотреть, как взрослый мужчина плачет и умоляет. Я заключил с ним сделку. Я сказал ему, что, если он приведет свою жену в офис и расскажет ей о своем романе, я, возможно, не буду обращаться с ним так сурово.

— Это было ужасно, Роза. Она привела своего пятилетнего ребенка, потому что он сказал, что это чрезвычайная ситуация. Я отвел ребенка к одному из его сотрудников, и они отвели ее на мороженое. Видеть ее боль, когда он признался, почти сломило мою решимость. Она умоляла меня, там, в конце, не уничтожать его, думать о ее детях. Я подумал, что это говорит о многом. ЕЕ дети, не наши.

Роза прижала руку к горлу, съежившись перед монстром перед ней.

— Не волнуйся, Роза, я не открывал агентство. Я слышал, они теперь разошлись, он живет в задней комнате своего офиса. Может быть, они снова сойдутся. Кто знает?

Чарли зашуршал бумагами, назвал имя. Из-за него этого человека уволили, и в основном занесли в черный список. Он отошел на четыреста миль и начал все сначала.

— Он уже был разведен, Роза, и, похоже, ты была одной из многих. Я очень надеюсь, что вы воспользовались защитой. Я проверялся два месяца назад, когда меня осенило. Все еще ясно, но вы знаете, что СПИД и тому подобное имеют гораздо более длительную инкубацию.

У Розы не хватило смелости сказать ему, что в одном из ее офисов за пределами штата есть врач, который осматривает ее раз в месяц.

После окончания встречи она заметила, что он пропустил одного из них. Слава Богу! Это могло бы стать действительно 

интенсивным. Но опять же, это не был полноценный роман, просто пьяный двухдневный перепихон.

Он продолжал, пока не добрался до ее тренера.

— Он мне вроде как нравился, Роза. Он не лгал, не пытался улизнуть.

— Послушай: "Она начала это, подошла ко мне. Я только что пережил довольно тяжелый разрыв, она изменила, а не я, и я чувствовал себя немного неуверенно. Мы встречались всего раз шесть. Я не собираюсь лгать, по крайней мере, тогда она была довольно хороша в постели.

— Я знаю, как это работает, мистер. Поползли слухи. Если вы не возражаете, я прошу вас об одном маленьком одолжении. Я занимаюсь этим бизнесом с двумя партнерами. Если вы уничтожите меня, вы уничтожите их, а они даже никогда не встречались с вашей женой. Позвольте мне продать их, защитить их, а потом я возьму свою жену и исчезну. Я вернусь домой, как только вы уйдете, и все расскажу моей жене. У нее хорошая работа, которую она любит, и у нее есть неплохие шансы достичь вершины. Если она решит остаться, я пойму. Мне нужно сказать вам это сейчас. Я вас не знаю, вы мне действительно не нравитесь за то, что вы собираетесь сделать, но Роза очень хорошо о вас отзывалась. Она даже приходила несколько недель назад за советом как к другу. Я велел ей отпустить вас, но не думаю, что она послушалась. Остановитесь со мной. Не пытайтесь больше мстить. Даже сейчас, держу пари, это изменило вас не в лучшую сторону. Не корите себя больше. Попытайтесь обрести покой в своей жизни.

— Знаешь, что Роза? Он был прав. Уничтожение этих парней не дало мне больше нескольких секунд удовлетворения, поэтому я остановился и оставил тренера в покое. Уничтожение их не сделало твою неверность легче воспринимаемой. Так что с меня хватит. Все кончено. Те описания, которые они дали женщине, с которой спали, даже отдаленно не совпадали с той женщиной, с которой я был дома. Ты делала это так легко и так долго, что я никогда бы тебе больше не доверился. Никогда.

— Документы у Джерри. Они довольно короткие и сухие. Вы сохраните все, что приобрели в своем бизнесе, я сохраню все, что у меня есть. В любом случае, это все в брачном контракте. Ты можешь забрать дом, ферма меня вполне устраивает. Никаких призраков, прячущихся в тени, никаких воспоминаний, вываливающихся из шкафов. Моя воля уже была изменена, и теперь Фейт получает все это. Вам это не нужно, я проверил ваши финансы. Поздравляю, Роза, ты всегда хорошо обращалась с деньгами.

— Мы закончили. Пройдет много времени, прежде чем я буду смотреть на другой закат и не думать о той ночи. Прежде чем я уйду, слово будет за вами. Все, что вы хотите сказать, говорите сейчас.

Он терпеливо ждал, пока она возьмет себя в руки.

— Мне так жаль, Чарли. Даже сейчас я сама не понимаю, почему я 

сделала то, что сделала. Я все еще хочу жить с тобой, но я знаю, что это больше невозможно. Я просыпаюсь ночью и тянусь к тебе, а когда это возвращается ко мне, я снова плачу. Я собираюсь сделать тебе предложение, о котором я много думала. Я не буду бороться с разводом, ты этого заслуживаешь. Но если я тебе понадоблюсь для чего-нибудь, позвони. Все, что угодно, правда. Я хочу, чтобы ты пообещал, что если ты не найдешь кого-нибудь за два года, то подумаешь о том, чтобы снова со мной встречаться. Никаких обязательств, никаких обещаний, просто два незнакомца, пытающиеся понять, совместимы ли они. Ты можешь мне обещать?

— Нет, Роза, я этого не обещаю. Я обещаю, что, когда придет время, я подумаю об этом. Это лучшее, что я могу сделать. До свидания, Роза.

Чарли ушел от нее, плачущей за столом. Джерри и ее адвокат потратили свое время на изучение соглашения, и оба считали, что так будет лучше для всех. Роза даже не читала его, просто подписала там, где ей было сказано.

На следующий день она позвонила Фейт, пришла и провела с ней неделю, обнимая ее, пока она плакала первые несколько дней, иногда плакала вместе с ней. Время от времени она ускользала, чтобы навестить отца в его офисе и на ферме, временами у него туманились глаза, но, казалось, он держался хорошо. Однако Фейт знала, что его боль была гораздо глубже, чем у ее матери, и внимательно наблюдала за ним.

•  •  •

Так оно и было, страна Камелот разрушена, король предан, но время идет. Роза с головой ушла в свой бизнес и за шесть лет удвоила свои офисы. Теперь она гуляла открыто, больше не было причин прятаться. Она по-прежнему предпочитала молодых, но теперь знала, что происходит в их головах, и использовала их исключительно для собственного удовольствия. В шестьдесят один год она удивила всех, выйдя замуж почти за семидесятилетнего мужчину. Поэтому она отдала свой старый дом Фейт и переехала в его скромный особняк. В ее офисе ходили слухи, что, несмотря на то, что они, казалось, были влюблены, у него были проблемы с потенцией, и он не возражал, если у нее время от времени были тайные встречи.

Фейт иногда навещала отца, но у нее было дело, и она кое с кем познакомилась. Он продавал ветеринарные принадлежности, в основном по почте, но каждые три месяца он проводил неделю или две в путешествиях, осматривая объекты, которые он обслуживал, чтобы узнать, требуются ли им больше или другие продукты.

Он был высоким, симпатичным, с мягкими манерами, присущими и животным, и людям. И он казался невероятно сильным. Фейт работала с жеребцом, который мог учуять кобылу в жару, и вел себя плохо. Подняв голову, он оторвал ее от земли. Жеребец уже собирался взлететь, когда чья-то рука протянулась и схватила его за повод. Конь попытался вскинуть голову, но железная хватка удержала его.  

Этот человек все время говорил. Поняв, что он не добьется своего, жеребец успокоился.

Она велела Нэнси и ее конюху прийти и отвести его обратно в стойло.

— Спасибо,  — сказала она, протягивая руку.  — Он там был очень взвинчен. У Кармеллы течка, и он чувствует ее запах. Я бы точно потеряла над ним контроль. Я — Фейт.

— Чарли,  — сказал он, наблюдая за странным выражением, промелькнувшим на ее лице.

— И не продавай себя слишком низко, недоуздок должен был бы порваться, прежде чем ты отпустишь его. Кроме того,  — он ухмыльнулся, все еще держа руку, которую она протянула для пожатия,  — это не специфично для вида, посмотрите, в каких дураков превращаются мужчины, когда встречают кого-то, к кому их влечет.

Фейт слегка покраснела, осознав, что он все еще держит ее за руку. Его рукопожатие было крепким, но не угрожающим, и она почувствовала жар. Он неохотно отпустил ее.

— Приятно познакомиться, Фейт. А теперь, если вы меня извините, мне нужно идти делать свою работу.

Он вошел в клинику, улыбаясь. Его походка была похожа на его личность, сильные шаги, которые съедали землю, уверенность в том, куда он идет.

Фейт закончила обход и была слегка раздражена, увидев своего помощника по административным вопросам за стойкой, слегка флиртующего с незнакомцем.

— И вот она здесь! Фейт, познакомься с Чарли, он поставляет большую часть наших материалов. Время от времени он навещает тебя, а в последний раз, когда он был здесь, ты лечила жеребенка. Чарли, познакомься с Фейт, хозяйкой и главным ветеринаром.

— Мы встречались,  — сказал он, протягивая руку.  — Как насчет обеда? Я здесь новичок, поэтому не знаю хороших мест. Мы можем списать это на то, что продавец болтает с владельцем.

Хизер подождала, пока прогремит взрыв. Она видела, как она отшивала каждого мужчину, клиента, курьера, продавца, который задавал один и тот же вопрос. Шок не стал описывать это, когда она услышала, как Фейт попросила его дать ей несколько минут, чтобы освежиться.

Она одобрила его фирменную машину F-150. Он заметил ее взгляд.

— Терпеть не могу маленькие машины. Таким образом, у меня есть место и я могу упаковать еще кучу образцов и документов.  — Это привело к обсуждению различных новых лекарств на рынке, и он удивил ее, сказав, что у его компании есть брошюры, в которых содержится информация о любой процедуре или операции, которую они проводят, но также и о тех, которые она может раздать, давая советы по уходу и о том, какие болезни могут стать жертвами их конкретных домашних животных, и какие предупреждающие знаки следует искать.

Они подъехали к закусочной и припарковались рядом с грузовиком, который выглядел очень похожим. F-250 оснащен почти точно так же. Фейт усмехнулась.

Она взяла его за руку и направилась прямо к столику. Мужчина позднего среднего возраста был там с женщиной намного моложе, очевидно беременной и болтавшей со скоростью мили в минуту. Она замолчала, когда они подошли.

— Эй, Карла, остался еще один месяц? Карла, Чарли.

Она 

повернулась к пожилому мужчине.

— Папа, познакомься с Чарли, будущим мужем, и Чарли, познакомься с моим папой, твоим будущим тестем.

Все, кроме Фейт, были пойманы с отвисшими ртами.

— Попался! Серьезно, Чарли познакомься с моим папой, Папа познакомься с Чарли на моем обеде. Что сегодня особенного?

Они все успокоились. Карла и Фейт говорили о малыше почти без остановки, в то время как двое Чарли говорили о самых разных вещах, переходя к делу в последнюю очередь. Чарли-старший был серьезно заинтересован в том, чтобы провести линию средств по уходу за домашними животными "сделай сам", и когда Чарли-младший узнал, что у него есть четыре возможных магазина для его продуктов, он был ошеломлен. Фейт хлопнула ладонью по столу, привлекая всеобщее внимание.

— Хватит о детях и животных, что у нас в меню на десерт?

— Мэри приготовила банановый пудинг, но он почти закончился. Я зарезервировал один для себя и Карлы, когда мы вошли, но вам, ребята, может не повезти.  — сказал Чарли-старший, ухмыляясь. Если бы Фейт узнала, что у Мэри был банановый пудинг, прежде чем она села, она бы заказала все, что у нее было.

Фейт была глубоко разочарована, Мэри готовила лучший банановый пудинг в штате, и даже у нее была грамота ярмарки штата, чтобы доказать это. У нее была еще одна большая порция, которую она отдала Чарли вместо Фейт, дразня ее. Чарли быстро протянул Фейт ложку, и они разделили ее. Он даже позволил ей съесть большую часть.

В следующий раз, когда он пришел, они снова обедали без Чарли-старшего, это была его неделя путешествий. У Карлы родился сын, и это была ее первая поездка, чтобы показать его. Он не переставал плакать, поэтому Чарли забрал его у охваченной паникой матери и повел вокруг, тихо напевая ему. Через три минуты бэби успокоился, а через пять он уже спал. Обедающие с большим удивлением наблюдали, как он осторожно положил ребенка обратно в переноску. Заметив взгляды Карлы и Фейт, он усмехнулся. "Ну, это работает со щенками, так почему бы не работать с младенцами?"

Фейт крепко поцеловала его в щеку.

— Просто чтобы мы знали, когда наши дети заболеют или у них прорежутся зубы, ты будешь тем парнем, который потеряет сон. Я просто собираюсь разбудить тебя и перевернуться на другой бок.

Чарли нисколько не расстроился, он просто ухмыльнулся и сказал, что если он поможет сделать детей, это того стоит. Фейт покраснела, а Карла и еще одна женщина захихикали.

В третий раз, когда он прошел через это, был обед, ужин и довольно хороший сеанс макияжа. Они постоянно разговаривали и переписывались, и в следующий раз он показал, что не строит никаких планов проживания, и Фейт договорилась, чтобы ее ни при каких обстоятельствах не беспокоили до понедельника.

Секс был просто восхитителен. Он поклонялся ей, как богине, и он обнаружил все ее эрогенные зоны, особенно триггеры. Они занимались любовью на каждой поверхности ее дома, и поздно вечером в 

субботу она затащила его в свой грузовик и отвезла на ферму, сказав, чтобы он вел себя тихо и помог ей с одеялами.

Чарли, чутко спавший, услышал, как они подъехали. Схватив револьвер 357-го калибра, которым он владел более сорока лет, он выскользнул через боковую дверь и приблизился к двери сарая под углом. Он узнал ее грузовик и стоял рядом с ним, удивляясь, пока несколько кусочков соломы и хихиканье не упали вниз.

Тихо улыбнувшись, он проскользнул обратно в дом и вернулся в постель. Единственным признаком визита, который он обнаружил на следующее утро, были открытые двери сарая. Он закрыл их, смеясь, вспомнив, что прошлой ночью было полнолуние.

•  •  •

Когда стало известно, что Чарли был на рынке холостяков, стервятники начали кружить. Он получал приглашения на мероприятия в загородном клубе, обеды, даже круиз. Он улыбнулся и вежливо отклонил все предложения. Женщины в возрасте от двадцати до семидесяти лет сделали свое предложение.

Сначала это было слишком рано. Тогда это была игра. Он объявит, где собирается пообедать, зная, что его помощница предупредит своих друзей, а затем отправится куда-нибудь еще. Он поставил забор и ворота поперек подъездной дорожки. Только у него и Фейт были ключи.

Не то чтобы он не гулял. Он довольно регулярно встречался, находясь в своих загородных местах. Он был так поражен одной из них, что даже взял ее с собой на ферму. Через два уик-энда он услышал, как она говорит по телефону, описывая изменения, которые она собирается внести в это место, как только поймает его на крючок. Он больше никогда с ней не встречался.

За десять месяцев до его шестидесятилетия у его ворот раздался шум. Он был немного раздражен тем, что его прервали, и немного недоговорил по телефону.

— Кто это?

— Это твоя кузина Синди. Быстро открой ворота, моя машина может заглохнуть в любую минуту!

— Я не могу вспомнить кузину Синди.

— Не по крови, а по браку. Жена Девона. У меня тут дети, ты меня впустишь или как?

— Он нахмурился. Девон была одной из немногих, кто пытался его трахнуть. Но она ничего не сказала об этом. И она сказала, что у нее есть дети. Он открыл калитку.

Обесцвеченный старый микроавтобус, стучащий и хрипящий, как будто каждый звук был последним, остановился рядом с его грузовиком. Трое детей высыпали наружу, спрашивая, где туалет. Появилась девочка лет тринадцати, и у него отвисла челюсть. В этом возрасте она была точной копией Фейт. Она держала за руку трехлетнюю девочку.

Синди появилась последней, явно напуганная теперь, когда она была здесь. Затем она расправила плечи.

— Я не собираюсь лгать. Я здесь на пределе своих возможностей. Девон сделал со мной то же самое, что пытался сделать с тобой. Вот только со мной ему это сошло с рук. Он взял хорошую машину и все до последнего цента денег, которые смог захватить, и исчез. Единственная причина, по которой он не мог снять мои кольца, заключалась 

в том, что они все еще были на моем пальце. Они мне больше не нужны, а нам нужны были деньги на бензин. Однако я не рассчитывала на такой плохой расход бензина, и мне потребовались все, чтобы добраться сюда.

Маленькая девочка суетилась, и тринадцатилетняя девочка прямо спросила Чарли, не может ли он дать немного еды для ребенка. Он был ошеломлен, обнаружив, что никто из них ничего не ел со вчерашнего обеда, а сейчас было время ужина.

Он провел их всех на кухню.

— У меня есть сыр и крекеры, дай им это на закуску. Дай ей немного каши, она быстрее насытится. Мы с твоей матерью позаботимся об ужине.

У него была свиная корейка, которую он собирался начать коптить. Вместо этого он нарезал ее и начал жарить на гриле. Один из соседей оставил ему дюжину початков кукурузы, и он поджарил их на гриле. Он поручил Синди и Фейт приготовить чай и лимонад. Синди нашла кочан капусты и приготовила капусту. Фейт разогрела в микроволновке немного картофеля, и через сорок пять минут все было готово.

Он чувствовал ярость на своего двоюродного брата, наблюдая, как дети объедаются, боясь, откуда возьмется их следующая еда. Когда все насытились, он спустился в сарай и позвонил по телефону.

•  •  •

У них был новый шериф округа. Джон Гоинс был отставным агентом СБО. Безупречная репутация, он был просто проклят, чтобы быть демократом в сильно поддерживаемом республиканском округе. Тем не менее, в первый раз он на удивление хорошо выступил против шерифа Энди Роджерса. Может быть, на следующих выборах люди будут готовы к переменам.

За десять месяцев до выборов Чарли нанес ему визит. Прямо и по существу он спросил его, не собирается ли он снова балотироваться.

— Я хочу. Но я не знаю, будет ли у меня поддержка в этом году.

— Посмотри мне в глаза, Джон. Скажи мне, что ты хороший человек. Тот, кто будет честно соблюдать закон, человек, который никогда не ударит друга в спину.

— Я твой человек, Чарли.

— Я не хочу, чтобы ты был моим человеком, Джон. Я хочу, чтобы ты был человеком округа. Мне нужно, чтобы ты поговорил с теми парнями, которых я привел с собой, и вернулся ко мне. Все, о чем я прошу.

Он сел в свой грузовик и уехал. Похоже, ребята, с которыми он хотел поговорить, были пиарщиками кампаний, привыкшими работать над кампаниями штата или более высокого уровня. Они провели его через то, что ему нужно было сделать.

Джон просмотрел план.

— На это уйдет уйма денег. Деньги, которые я не уверен, что смогу собрать.

— Об этом уже позаботились. Четыре различные организации уже внесли значительные взносы, и их будет еще больше, а также индивидуальные пожертвования. Деньги — это не ваша забота.

— Зачем он это делает? Если ему нужна марионетка, скажите ему, что меня это не интересует.

— Он не сказал. Он сказал только, что хочет, чтобы вы стали шерифом. Мы занимались 

этим все время, не смотрите дареному коню в зубы. Мы думаем, что между Чарли и Энди может быть что-то личное, но мы не собираемся спрашивать или копать, если это не повлияет на ваши шансы на победу на выборах. А теперь обратите внимание...

•  •  •

Внезапно повсюду появились рекламные щиты. Шериф Энди не волновался, он и раньше побеждал Джона Гоинса. Затем люди, на которых он рассчитывал, люди, которые даже не были демократами, вышли в поддержку его оппонента. Энди все еще не волновался. У него было секретное оружие, у Чарли Бартона. Он вложил кучу денег в свою последнюю кампанию. Лично общался со многими избирателями, привлекая их в свой лагерь. Да, в этом году, возможно, будет немного сложнее, но он все еще не волновался.

Никто в здравом уме не стал бы баллотироваться против Энди на праймериз, и Джон легко выиграл его, опередив своего ближайшего соперника более чем на десять тысяч голосов. Чарли все еще не вышел вперед. Энди, взволнованный больше, чем он мог себе признаться, решил навестить его.

Чарли ждал его на крыльце. Энди был удивлен, увидев детей в боковом дворе, играющих на чем-то, похожем на совершенно новые качели.

У него на коленях сидела маленькая девочка, он качал ее на качелях, пытаясь уложить спать. Молодая девушка-подросток парила рядом, готовая взять ребенка после того, как она заснет. Он подозвал ее.

Прими ее, и пусть твоя мама принесет пару стаканов чая, хорошо?

— Да, сэр, Чарли — сказала она, ухмыляясь.

Энди никак не мог избавиться от ощущения, что видел ее раньше. Он сел на другое кресло-качалку, поблагодарив женщину, которая появилась с чаем. Симпатичная женщина лет тридцати, может, чуть за сорок. Он подождал, пока она уйдет, и улыбнулся Чарли.

— Ах ты, старый пес! Она немного молода для тебя, тебе не кажется?

Чарли нахмурился.

— Это жена и дети Девона. Он оставил ее в полном одиночестве, и она приехала сюда. Прямо здесь — это все, что она сделала. Я взял их к себе на некоторое время. И у нас ничего не происходит. По-моему, я ей даже не нравлюсь. Что привело тебя сюда, Энди?

Энди сделал глоток чая, улыбаясь тому, как он был хорош.

— Ну, если она умеет готовить так же хорошо, как заваривать чай, ты, возможно, захочешь держать ее при себе.

Когда Чарли остался невозмутимым, Энди перешел к делу.

— У Джонни Гоинса очень много импульсов, Чарли. Дело в том, что у него серьезные проблемы. Пришло время вытащить большую пушку, Чарли. Ты. Тебе нужно поговорить с некоторыми из этих парней, вернуть их в лоно. И мне нужно немного денег на продвижение. Эти рекламные щиты и баннеры недешевы. Где, черт возьми, он взял деньги на телевизионную рекламу? Эти ублюдки просто возмутительны.

Это было откровением для Энди. Наедине, чем больше ненормативной лексики он употреблял, тем больше беспокоился.

— Я могу рассказать тебе, как сэкономить кучу денег, Энди.

"Как?

— Ты можешь отказаться. Когда твой срок истечет, ты никогда больше 

не будешь занимать государственную должность в этом округе.

Энди пошатнулся.

— Откуда ты можешь это знать?

— Я знаю это, Энди, потому что сам все это придумал. Джонни получит мой голос и мои деньги. Я даже собираюсь сниматься с ним в телевизионных роликах. И, Энди, все деньги, которые я вложил во все твои кампании, я вкладываю теперь только в эту.

— Ты — прошлое, шериф Энди.

Энди сидел, наполовину подняв стакан с чаем и забыв о нем, уставившись на Чарли, пытаясь осмыслить то, что он только что сказал. Миллион вопросов пронесся у него в голове, прежде чем несколько из них сорвались с его губ.

— Зачем ты это сделал? Мы знаем друг друга всю нашу жизнь, мы были братьями, которых у каждого из нас никогда не было. Мы лгали друг за друга, принимая наказания, которых не заслуживали, чтобы спасти друг друга. Мы продолжали дружить, когда поженились. Пятьдесят лет дружбы, Чарли! Что я такого сделал, что ты так со мной обращаешься?

•  •  •

У одного из частных детективов, нанятых Чарли для расследования, были друзья в

местное отделение полиции. Один работал в отделе нравов, особенно в элитных отелях, и он протянул ему руку, показывая фотографию Розы.

Он был удивлен своим ответом.

— Я ее знаю. У нее какое-то цветочное имя. Айрис? Дейзи? Нет, Роза. Я не помню ее фамилии. Она держит номер в Башнях. Сначала я подумал, что она проститутка, у многих парней есть фантазия о пожилой женщине, понимаешь? Но она какой-то исполнительный директор, кажется, занятая дама. Для нее это все забавы и игры.

Чак спросил, помнит ли он, когда видел ее в последний раз.

— Я видел ее последние пару месяцев, но она всегда одна. Похоже, ей пришлось охладить свою игру. Я думаю, она замужем, может быть, муженек пронюхал о ее хобби.

— Кто-нибудь до этого?

Коп рассмеялся.

— Да, забавная история. Она была одна, одетая так, чтобы ее заметили. Тусклое освещение убирает много морщин, понимаешь? Во всяком случае, там было около пятидесяти полицейских из этого района, выпускающих пар после того, как семинар, на котором они присутствовали, закончился. Некоторые из них приставали к ней, и она флиртовала, но я не думаю, что те, с кем она вступала в контакт, подходили по всем статьям. Я сидел с каким-то деревенским шерифом, рассказывал истории, и я указал ему на нее. Он вскочил со своего места, как будто сел на гвоздь. Довольно скоро она подняла глаза, позвала его по имени, и он сел.

— После этого они как будто остались в баре одни. Шериф так напился, что мы сказали ей, чтобы она отвела его наверх или вывела подышать воздухом. Через две минуты они уже были в лифте.

— Значит — сказал Чак — это была ночь возможностей? Чарли выключил маленький цифровой диктофон и уставился на него.

Бледно-серый Энди откинулся на спинку стула.

— Чарли, послушай меня. Это была разовая ошибка. Мы не хотели, чтобы это случилось! Мы проснулись в 

ужасе, а потом пообещали, что сойдем в могилу, прежде чем снова причиним кому-нибудь из нас боль. Пожалуйста, Чарли. прости меня!

— Значит, это был всего один раз. Пьяная ошибка, выпивка и странное место, где можно поиграть? У вас не было намерения продолжать, позволить этому стать полномасштабным романом?

— Совершенно верно, я про...

Чарли поднял руку и снова включил диктофон, продолжая с того места, где он его выключил.

Голос следователя продолжал:  — Значит, это была одноразовая связь?

Полицейский рассмеялся.

— Черт возьми, нет! Он не выходил из ее номера до конца уик-энда, даже остался на лишний день, когда помощник шерифа, которого он привел с собой, переехал прошлой ночью. Не знаю, пригласили ли они его поиграть, скорее всего, чтобы не объяснять управляющему округа дополнительную плату за гостиницу. Его звали... Уилсон, Уоррен, может быть, Уильямс, я не помню. Большой сосунок.

Энди осел, его лицо посерело. Он начал было говорить, но Чарли остановил его.

— Мне все равно, как это произошло. Скорее всего, она обратилась к тебе. Но Энди, ты был моим лучшим другом в мире, даже пьяный, ты должен был знать лучше. Ты должен был знать, как я отреагирую, если когда-нибудь узнаю, и ты все равно делал это все выходные.

— Мы закончили, Энди. Не приходи сюда больше. Ни при каких обстоятельствах больше не разговаривай со мной, если только это не будет сделано в каком-либо официальном качестве.

— Иди домой и подумай о том, что ты будешь делать, когда перестанешь быть шерифом. Ты больше никогда не будешь работать на государственной службе в этом округе. Подумай о том, что ты скажешь Маргарет, если твои потерянные выходные станут известны, как люди этого округа посмотрят на тебя, если правда когда-нибудь выйдет наружу. Укуси пулю, Энди, Твоя карьера закончена. Иди спокойно, по крайней мере, с иллюзией достоинства.

— А теперь уходи. Мы здесь закончили.

Энди, спотыкаясь, спустился с крыльца, с минуту посидел в своей патрульной машине, а затем в последний раз в жизни поехал по этой дорожке. Синди обошла крыльцо с кувшином чая.

— Шериф плакал, когда уходил?

— Скорее всего, просто что-то в глаз попало.  — Грейс, трехлетняя малышка, ковыляла за Синди. Проходя мимо матери, она похлопала его по ноге, чтобы привлечь его внимание.

— Чоуи, прижмись.  — Он рассмеялся и поднял ее, держась за качели, чтобы освободить место для Синди.

— Не привязывайся слишком близко, Чарли. Мы скоро уезжаем.

Чарли усмехнулся.

— Ты все время это говоришь, и все же вы здесь. Что ты делаешь с зарплатой по ведению домашнего хозяйства, которую ты получаешь? Я знаю, что ты уже зарегистрировала детей в школе по этому адресу.

Ее лицо вспыхнуло.

— Если бы у меня было достаточно денег, мы бы уехали прямо сейчас. Ты поймал нас, как и Девона, в ловушку.

Это застало его в конце эмоционального дня. Он слез с качелей и вошел в дом. Через пять минут он вернулся с чеком и протянул его ей. Она посмотрела на чек 

и снова на него в шоке. Он был выписан ей на пять тысяч долларов.

— По дороге зайди в дилерский центр джипов. Я велел Вику поискать для тебя что-нибудь подержанное и надежное. Бери то, что он тебе дает. Об этом позаботятся. Возьми эти деньги и устраивайся. Ты можешь начать работать в магазине с понедельника на следующей неделе. Это не будет целое состояние, но вы сможете свести концы с концами, и дети получат бесплатный детский сад. Думаешь, ты сможешь освободиться к пятнице?

Синди мысленно отшатнулась. Такой реакции она не ожидала. Она думала, что немного встряхнет его, заставит обратить на нее больше внимания. Пока она обдумывала свою реакцию, она услышала всхлип и повернулась, чтобы увидеть свою дочь Фейт. Чарли отреагировал, когда она представила ее, и она улыбнулась.

— Да, я украла ее имя. Потому что мне всегда это нравилось, и я думала, что это символизирует мое будущее. Боже, я что-то не так поняла.

Фейт и Грейс, самые младшие, действительно привязались к нему. Обе в том возрасте, когда больше всего нужна фигура отца, догадалась она. Чарли даже время от времени брал с собой Фейт, когда ездил навестить свою дочь Фейт.

Фейт приехала через несколько недель после того, как узнала о гостях в его доме. Она усмехнулась, когда ее представили новой Фейт, отметив, как сильно она похожа на нее в ее возрасте, даже достала старый фотоальбом и показала ей.

— Ну, чтобы избежать путаницы, мы будем называть тебя Фейт-младшая, когда я буду рядом, хорошо?

Конечно, со временем ее стали называть просто Младшей, и она улыбалась каждый раз, когда кто-то это говорил. Она была так впечатлена клиникой, в которой Фейт-старшая пообещала ей подработку следующим летом, когда она станет достаточно взрослой, чтобы это стало законно.

Синди повернулась к Чарли, ее голос смягчился.

— Этого не должно быть прямо сейчас, Чарли. Нам не нужно спешить.

— Нет, наверное, ты права. Я слишком привязался к ней. Мне будет только тяжелее, когда ты уйдешь. Говоря о связи, я сказал Хоуп и близнецам, что мы сегодня пойдем на рыбалку, может быть, поймаем достойного леща и краппи, чтобы завтра зажарить рыбу. Мне нужно все подготовить.

Он оставил ее сидеть на качелях. Она сидела, обхватив голову руками, и слушала, как Фейт хлопает посудой на кухне.

Хоуп была ее одиннадцатилетней дочерью, а мальчиков-близнецов звали Джек и Джесси, девяти лет. Он отвез их в город и купил им все простые удочки и наполненную коробку для снастей. Они поехали в его старый дом, теперь принадлежащий Фейт, и поехали к озеру, которое он построил много лет назад. Чарли-младший уже встал, и они отправились в гости. Вскоре дети уже держали в руках удочки и внимательно следили за поплавками.

Фейт-старшая вернулась в дом и принесла кулер с водой и напитками, а также складные стулья для взрослых. Единственным, кто мог сидеть и расслабляться, была она, оба Чарли были заняты наживкой и удалением 

рыбы, терпеливо обучая детей, помогая в конце чуть-чуть, как это было необходимо. Они пробыли там два часа, достаточно долго, чтобы получить более чем достаточно для жарки рыбы. Близнецы ругали Хоуп, потому что поймали больше, чем она, говоря, что девочки не могут ловить рыбу так же хорошо, как мальчики, когда удочка, которую закинула Хоуп, сложилась. После двадцати минут беспокойных наставлений от обоих Чарли Хоуп поймала восьмифунтового сома, превзойдя все, что поймали мальчики. Фейт сняла все это на свой телефон.

Фейт сказала им, что, поскольку они сделали всю работу по ловле рыбы, они будут жарить рыбу у нее дома, во внутреннем дворике. Она увидела, как отец вздрогнул, и отвела его в сторону.

— Пришло время избавиться от боли, папа, пришло время создать новые воспоминания. Привези сюда и остальных членов нашей новой семьи. Через несколько лет ты будешь смотреть на них и вспоминать такие вещи, как место, где Джесси вырвало от того, что он съел слишком много мороженого, или где ты наблюдал, как твой первый внук сделал свой первый шаг, или где ты смотрел на девочек в сарафанах вместо шорт, и понял, что Джуниор и Хоуп больше не маленькие девочки.

Он улыбнулся, прежде чем очнуться.

— Это прекрасная мечта, детка, но они скоро переезжают. Это к лучшему. Она молодая, красивая женщина, ей нужно найти мужчину своего возраста. Было бы несправедливо удерживать ее.

Фейт замахнулась на его голову, и Чарли отступил назад, удар пришелся ему по руке.

— За что это было?

— За то, что был большим болваном, вот за что. Знаешь, они разговаривают со мной. Синди даже позвонила, желая узнать твои любимые блюда. Ты когда-нибудь замечал, как замечательно ты всегда ешь? Джуниор рассказал мне кое-что об их жизни, Девон не был хорошим мужем или отцом. Они были на пределе своих возможностей, и Бог посадил их на подъездную дорожку единственного человека, который нуждался в них так же сильно, как они нуждались в спасении. А теперь смирись с этим! Перестань зацикливаться на прошлом, наслаждайтесь будущим. Ты всегда мечтал иметь большую семью, папа, и Бог дал тебе такую. Ты собираешься разозлить Его, отказавшись от Его подарка?

Он стоял, ошеломленный. Действительно? Фейт подтолкнула его к двери.

— Иди, забери своих детей домой и приведи их в порядок! Мы почистим рыбу, приготовимся к жарке. И папа, я жду всю семью, ты меня слышишь? Всех их. Свяжи Синди и брось ее в грузовик, если понадобится.

Она прижалась к нему, как в детстве.

— Папа, завтра у меня для тебя сюрприз, надеюсь, тебе понравится.

Он погрузил детей в грузовик, гадая, что за сюрприз ждал его всю дорогу домой.

•  •  •

Дети высыпали наружу, рассказывая Фейт и ее матери, как им было весело, и все о рыбе, которую они поймали. Хоуп была немного самодовольна, когда они увидели сома на телефоне Чарли. Мальчики возразили, что поймали гораздо больше рыбы, так что они были квиты. Хоуп была 

достаточно мудра, чтобы отпустить это с улыбкой.

После ванны и ужина дети устали, Синди обняла Грейс с Фейт и отправилась на охоту за Чарли, найдя его в его любимом месте на качелях на крыльце.

— Чарли, можно с тобой поговорить?

Он похлопал по месту рядом с собой, и она села очень близко к нему. Чисто случайно, конечно.

— Позволь мне кое-что тебе рассказать, Чарли, и, пожалуйста, позволь мне пройти через все это. Я любила Девона, но он не был хорошим мужем и еще худшим отцом. За шесть месяцев ты проявил к моим детям больше внимания, чем он за все то время, что я была с ним. Когда кузены поймали его на том, что он занимается скиммингом, ты вмешался и все исправил, и чтобы он мог рассчитаться ты взял ему кредит в банке, установил его платеж на очень низкий процент.

— Как он отплатил за твою доброту, он еще больше украл и убежал. Кредит не был выплачен, и его дети лишились наследства. Я просто рада, что ты получил его долю на ферме, а не чужой человек.

Чарли начал было говорить, но она остановила его.

— Тише, мне так трудно говорить такие вещи, если ты меня перебьешь, я струшу. Когда все стало еще хуже, я начала мечтать о возвращении домой. Ты думаешь, это случайность, что я пришла сюда первой? Из всей семьи, которую я знала, ты, скорее всего, поможешь мне. И ты был такой, каким я тебя себе представляла. Добрый, внимательный, во всяком случае, к детям. Я знаю, что первые несколько недель я была злой, но вспомни, Чарли, я через многое прошла. Я не могла прокормить или приютить свою семью. Мне было немного стыдно, что я живу за счет твоей доброты. Когда я сказала тебе, что мне нужно найти работу, ты начал платить мне за ведение домашнего хозяйства. Разве это справедливо? Ты самый аккуратный человек, которого я знаю, убирать за тобой было ничто по сравнению с гонкой за пятью детьми.

Она сжала его руку.

— Где-то, Чарли, в какой-то момент я поняла, что в мире все еще есть хорошие люди, и я жила с одним из лучших. Я бы наблюдала за тобой с Грейс, как ты вел себя с Фейт, отвечая на ее бесконечные вопросы, как ты укреплял уверенность Хоуп, как ты обращался с мальчиками. Эти дети умрут, если я заберу их у тебя.

Она сглотнула, думая, что сейчас начнется самое трудное. Ее чувства были разбиты всю ее жизнь, и если он отвергнет ее сейчас, у нее никогда больше не будет уверенности.

— И когда я наблюдала за тобой, Чарли, я поняла, что хочу, чтобы они были с тобой как можно дольше, потому что именно столько я хотела быть с тобой. Я люблю тебя, Чарли. Ты меня слышал? Я люблю тебя! Не как ученица или мать моих детей, а как женщина должна любить 

своего спутника жизни. Я не твоя бывшая, Чарли, когда я люблю, у меня есть туннельное зрение, я отдаю свое сердце и душу своему мужу. Я умоляю тебя, Чарли, позволь нам остаться с тобой, по крайней мере, до тех пор, пока ты не решишь, есть у нас будущее или нет.

— Еще одна вещь, и я закончу. Мне плевать на разницу в возрасте, мне сорок, тебе пятьдесят девять, подумаешь. И мне не нужны твои деньги. Храни все это, отдай Фейт, как и должно быть. Нашей совместной жизни будет достаточно.

Синди начала шмыгать носом ему в шею, ожидая. Чарли сидел достаточно долго, чтобы она действительно занервничала.

— Если это правда, то почему ты решила переехать?

— О, Чарли, мое сердце разбилось, когда ты дал мне этот чек. Я не хотела уходить, я хотела, чтобы ты попросил меня остаться. У меня нет большой уверенности в себе, помнишь? Я хотела, чтобы ты сделал ход. Вот почему я сейчас здесь, пытаюсь исправить свою ошибку.

Он посмотрел на нее, нахмурившись, и она подумала, что потеряла его навсегда. Затем он наклонился и поцеловал ее! Это заняло секунду, чтобы осознать, а затем она ответила на поцелуй! Наконец он прервал ее, ухмыляясь.

— Это чертовски хорошо, что ты так хорошо выглядишь, потому что ты не очень умная.

О, он считал ее привлекательной! Подожди, он только что назвал ее тупой? Он продолжил, прежде чем она смогла сосредоточиться.

— Неужели тебе ни разу не пришло в голову просто сказать мне, что ты чувствуешь? Потому что какое-то время у меня были чувства к тебе, но разница в возрасте сдерживала меня. Посмотри, сколько времени мы потратили впустую!

Если он думает, что может назвать меня тупым и получить... подожди, у него тоже есть чувства ко мне? Я люблю этого человека!

Они сидели на диване и целовались, пока на кухне не зажегся свет, и один из детей не попытался взять стакан молока или перекусить. Синди вскочила и поцеловала его в лоб.

— Этот разговор еще не закончен!  — прошептала она, проскользнув в дом.

Он шлепнул ее по заду, ухмыляясь.

— Черт возьми, это точно не так, малышка!

— Хммм!  — подумала она. "Я покажу ему маленькую девочку!"

•  •  •

На следующий день все дети ошеломленно смотрели, как Синди плюхнулась на колени Чарли и поцеловала его во время завтрака. Хоуп и Фейт поняли это сразу. Они объяснят это близнецам позже.

— Дети, нам с вашей мамой нужно съездить в город примерно на час, может быть, чуть больше. Обещайте мне, что будешь хорошо себя вести. Обои! Понятно?

Они все согласились и ушли. Когда они добрались до дилерского центра, Чарли сказал ей выбрать что-нибудь новое в магазине, что могло бы подойти для всей семьи.

— Я думала, что остаюсь?

— Это не для отъезда. Новое — это для того, чтобы никогда не уезжать, понимаешь?

— Никогда не уезжать? Это означало...  — Она обняла его и крепко поцеловала. Менеджер по продажам стоял, ухмыляясь. Подождите, пока парни 

и девушки в закусочной не услышат это! Похоже, старый лис наконец попал в ловушку.

Через девяносто минут Конни уже ехала домой на своем новом фургоне. Домой! Женщине было приятно об этом думать. Дети высыпали на улицу, чтобы посмотреть на свою новую машину, карабкаясь в нее.

Когда они подъехали в новом фургоне, Фейт улыбнулась. Похоже, папу все-таки можно было убедить. Она поцеловала и обняла всех детей, включая Грейс, которую крепко держал Чарли на руках.

— Синди, Младшая, не могли бы вы, ребята, помочь мне все разложить по полочкам. Ти-Ай (прозвище, которое получил ее Чарли, оно означало Младший) готовит на гриле уже достаточно долго, должно хватить, чтобы начать обедать.

Это был великолепный день. Они ели, бездельничали. Фейт поставила сетку бадминтона, и они с младшим играли против Хоуп и Чарли Ти-Ай.

К вечеру Хоуп и мальчики были измучены и после купания погасли, как свет. Вскоре Чарли и Синди уже дрались языками на качелях крыльца. Руки блуждали, одежда была расстегнута, пальцы исследовали все тело.

— Черт побери! Если бы не дети, я бы так и сделал...

Синди остановила его смех.

— А что насчет детей? Если это случится, ты всегда будешь в моей постели. Рано или поздно они нас услышат.

— Я все же предпочел бы, чтобы у нас было немного уединения.

— Ну, дорогой, если ты не знаешь места, которого не знаю я, нам придется подождать.

Чарли разочарованно оглядел двор, когда луч света от полной луны пробился сквозь облака и ударил в сарай.

— Пошли!  — сказал он, схватив ее одной рукой, а другой старое одеяло. Синди удивлялась, пока они не подошли к двери и не начали хихикать.

— Неужели Чарли, чердак в амбаре? Неужели нам шестнадцать, и мы прячемся от глаз родителей?

— Нет, дорогая, мы двое взрослых по обоюдному согласию на нашей собственной территории, ускользаем от наших детей. А теперь поднимай свою горячую задницу по лестнице. Я тебе помогу!

Она была на полпути к лестнице, когда почувствовала, как его рука скользнула под ее сарафан. Ему удалось стащить с нее трусики. Она слегка взвизгнула.

— Чарли! Прекрати это! Ты хочешь, чтобы я упал... О, черт возьми, детка, это так приятно. Еще немного... Вот и все... О, детка, сейчас!  — Она рассмеялась, глядя на него сверху вниз.

— Так тебе и надо! Надеюсь, ты не поскользнешься на соках, которые я оставила на лестнице. Давай, тугодум, или я начну без тебя!

Как только он достиг верха лестницы, платье полетело ему на глаза. К тому времени, как он убрал это с лица, она лежала голая на одеяле, полная луна окутывала ее тело мистическим светом.

Он остановился и удивленно посмотрел на нее, когда увидел, что ее руки двигаются.

— Я же говорила, что начну без тебя. Тащи сюда свою задницу, старик, посмотрим, сможешь ли ты сделать несколько ударов, прежде чем у тебя случится сердечный приступ. Держу пари... А-а-а!  — Крик сорвался с ее губ прежде, чем она успела его осознать. Может быть,  

эта идея с лофтом была не так уж плоха. Она была уверена, что через несколько секунд дети уже колотили бы в дверь. Она кричала во время своего первого оргазма, хныкала во время второго и плакала во время третьего от счастья.

•  •  •

Роза наконец почувствовала себя старой и одинокой. Возможно, сейчас она зарабатывала столько же или даже больше, чем Чарли, но она знала, что это никогда не было соревнованием с ним. Единственное, что интересовало Чарли в деньгах — это убедиться, что у него достаточно денег, чтобы заботиться о тех, кого он любит.

За последние пять с лишним лет у нее было множество любовников. Все возрасты, вплоть до девятнадцатилетнего, трахали очень хорошо с большой выносливостью. Оргазмы от ее любовников были умопомрачительными, но после того, как они закончились, она почувствовала пустоту. Им редко разрешали остаться на ночь, и когда они уходили, Роза сворачивалась калачиком и мечтала об объятиях, которые нежно обнимали ее всю ночь напролет.

Энди позвонил ей после разборок с Чарли. У нее было мало жалости.

— Ты должен был улизнуть сразу после того, как мы трахнулись, нам бы это сошло с рук. Это ты хотел остаться на выходные. Тебе лучше надеяться, что он никогда не узнает правду о твоем заместителе. Я не могу поверить, что ты уговорил меня на тройник! Во всяком случае, Чарли очень любит жену Уильяма, так что, если он узнает наверняка, он скажет ей об этом в мгновение ока.

С этого момента разговор пошел под откос, но это заставило ее снова подумать о Чарли. За последние четыре года она видела его трижды. Дважды на похоронах и один раз в ресторане в одном из его загородных магазинов. Она подумала о том, чтобы подойти к нему, но с ним была женщина, и было очевидно, что это не профессиональный обед. Небольшие проявления публичной привязанности со стороны женщины положили этому конец. Как ни странно, укол ревности почувствовался. Сука должна была держать в своих руках моего мужчину! И тут ее осенило: он больше не был ее мужчиной, и не был уже пять лет. Ей нужно было отпустить свои фантазии. Она тихо выскользнула, оставив много несъеденной еды и хорошие чаевые.

Роза подошла к нему на вторых похоронах, завела светскую беседу о Фейт, пока они не остались одни.

— Чарли, помнишь то предложение, которое я сделала тебе, когда мы расстались? Давно пора, ты хоть как-то задумался об этом?

Он выглядел огорченным воспоминанием.

— Да, я помню. Извини, Роза, но я не собираюсь брать тебя назад. Слишком много багажа, слишком много работы для меня, чтобы это стоило усилий, во всяком случае, в моем случае. Счастливой жизни, Роза. Мы будем видеться время от времени, в конце концов, нам нужно выдать нашу дочь замуж до того, как часы начнут тикать. А теперь прошу меня извинить, но мне нужно идти.

Она смотрела, как он уходит, и ее сердце снова разбилось. Он 

все еще хорошо выглядел, все еще поддерживал форму. Во всяком случае, он немного похудел, и это хорошо на нем смотрелось. Какой же дурой она была!

Она проводила ночь с Фейт, что делала регулярно, когда была в городе. Она встретилась с Чарли Ти-Ай. и по выражению глаз дочери поняла, что это будет ее зять. Он ей очень понравился, прежде чем она поняла почему. Он был клоном ее Чарли, разделяя почти точные взгляды почти на все.

Они с Фейт залечили свой разрыв до такой степени, что они все еще совершали ежегодные поездки по магазинам друг с другом. Это было не так весело, потому что Фейт была очень консервативна, пока дело не дошло до нижнего белья, и тогда у нее было действительно живое воображение. Роза посмотрела на некоторые из них и пожалела, что таких вещей не было, когда они с Чарли были молодыми. Может быть, она и не состарилась! Она знала, что Фейт покупает их для своего Чарли. Она сделала один комментарий по поводу выбора. "Это красиво, но это не может быть удобно очень долго."

— Мама!  — хихикнула Фейт.  — Эти вещи не предназначены для длительного ношения. Они предназначены для того, чтобы ими восхищались и снимали как можно быстрее. Если мой Чарли оставит на мне что-нибудь подобное более чем на пять минут, я выброшу это!

Роза улыбнулась, вспомнив несколько своих вариантов, которые не были сняты, а разорваны, и никогда не предлагала своего мнения.

Роза очнулась от легкого сна, вновь переживая только что приснившийся ей сон о ней и Чарли на сеновале. Приняв мгновенное решение, она тихо выскользнула из постели, надела самую дорогую вещь, которую купила себе, и тихо вышла из дома.

Вскоре она была у въезда на подъездную аллею Чарли, удивленная, что ворота все еще открыты. Несмотря на то, что все устали, а Чарли выпил четыре пива, Синди села за руль и забыла нажать кнопку. Она припарковалась у задней стены сарая, пытаясь выработать план, пока шла к двери. На полпути она остановилась. Что это был за звук? Потом она услышала голоса.

— Чарли! Ты, похотливый старый козел, вылезай! Я не принимаю таблетки, я могу забеременеть. Чарли, Пожалуйста!  — Последнее слово было воплем, когда она почувствовала, как Чарли взорвался, и испытал еще один оргазм.

Роза услышала тяжелое дыхание, когда они пришли в себя от страсти.

— Черт побери, Чарли, если я забеременею, то забеременею...  — Она услышала смех Чарли.

— Если ты забеременеешь, мы назовем его Джуниором и будем любить его так же, как и всех наших детей, до конца наших дней. Надеюсь, ты беременна. На самом деле, я думаю, мы должны сделать это снова, просто чтобы убедиться. Ты в деле?

Синди, смеясь, потянулась к нему.

— А что, если это девочка?

— Это мальчик. Я чувствую это. Если, по случайному стечению обстоятельств, это девушка, ты считаешь, что Фейт третья лишняя?

— О, Чарли! Это приятно, детка. Давай поговорим о на...  

А-А-А!

Роза повернулась, почти ослепленная слезами, ее сон был разбит, и поехала домой. На следующее утро она уехала, ничего не объяснив.

Два года спустя она познакомилась с Фредди, который был на шесть лет старше ее, но отличался крепким здоровьем и был очень привлекателен для своего возраста. Они общались и проводили время вместе. Она все еще играла, но держалась от них подальше. Когда он попросил ее выйти за него замуж, она сказала "нет" и рассказала ему о своем прошлом и настоящем, будучи жестоко честной. Она была удивлена его ответом.

— Я импотент, Роза. Вот уже пять лет. Там нет ни одной таблетки или процедуры, которые могли бы помочь, и я все проверил. Так что, если мы поженимся, это будет по любви и дружескому общению... Я позволю тебе играть, чтобы удовлетворить твои желания, пока это будет незаметно и далеко от нашего дома, если ты пообещаешь всегда возвращаться ко мне.

Роза была ошеломлена, но потом согласилась. Она представила его Фейт и ее теперь уже зятю Чарли, испытав облегчение, когда они приняли его. Они присутствовали на маленькой свадьбе, желая ей всего наилучшего. Чарли прислал подарок, круиз по европейским рекам и городам, билеты первого класса, номер для новобрачных. Это была одна из тех вещей, о которых они с Чарли говорили, когда были молодыми, но до которых они никогда не доходили.

Еще два года Роза играла, не чаще двух раз в год, пока окончательно не потеряла вкус к сексу. Они с Фредом, подпитываемые круизом, который дал им Чарли, отправились в кругосветное путешествие и провели много небольших экскурсий, пока у Фреда не начались проблемы со здоровьем. Он умер, когда Розе было семьдесят.

Выйдя замуж, она продала свой бизнес, вложив половину в трастовый фонд для Фейт.

Фейт была поражена этим числом и на мгновение подумала о том, чтобы отказаться от него, пока ее ребенок не пнул, на этот раз маленькая девочка. Она сохранит его для себя и своего сына, и для тех, кто наверняка последует за ней. Когда Розе исполнилось семьдесят пять, Фейт унаследовала все остальное, а также оставшееся после Фреда поместье, в два раза больше того, что было у Розы. Он оставил Фейт письмо.

— У меня никогда не было детей, но мне часто хотелось пожать руку твоему отцу за то, что он вырастил такого ребенка. Он хорошо учил тебя, и то, как ты приняла меня, даже представив, как другого дедушку твоего ребенка, заставило меня понять, что я упустил, будучи неспособным стать отцом детей. Так что возьми деньги, дочь, за всю любовь, которую ты мне подарила.

Внезапно Чарли Ти-Ай женился на самой богатой женщине в штате. "Означает ли это, что мы можем позволить себе больше детей?" В итоге их оказалось пятеро.

•  •  •

Чарли посмотрел на свою невесту, потрясающе красивую, и внутренне рассмеялся над присутствующими, которые были здесь всего пять недель назад на другой свадьбе.

Фейт оставила их наедине на 

несколько минут в "рыбном жарком". Она, казалось, нервничала.

— Папа, помнишь, когда мы говорили о новых воспоминаниях о патио, о той части, где я говорила о том, как твой внук делал свои первые шаги? Ну, через семь месяцев мы узнаем, мальчик это или девочка. так что подумай через восемнадцать-двадцать месяцев, и мы увидим именно это.

Она нервно откинулась на спинку стула, ожидая его реакции.

Чарли ошеломленно откинулся на спинку стула, он чувствовал, что находится под информационной перегрузкой. Во-первых, что он наконец-то нашел новую пару, а во-вторых, что сбывается одна из его самых заветных мечтаний. Он ничего не мог с собой поделать и сломался, впервые в жизни он плакал от счастья.

Он мгновенно оказался в окружении своей смешанной семьи. Джуниор и Грейс мгновенно оказались у него на коленях. Остальные, вплоть до мальчиков, тоже плакали от страха. Когда правда вышла наружу, улыбки вспыхнули, как солнечный свет, и все обняли Фейт.

Два Чарли собрались вместе.

— Ты ведь знаешь, что это будет большая свадьба, верно?

Ти-Ай вздохнул.

— Я знаю, но это будет просто церемония. Мы поженились на гражданской церемонии, как только узнали об этом. Это было правильно.

Чарли-старший улыбнулся прекрасному выбору, сделанному его дочерью.

— Просто говорю тебе. Ее мать планировала это с тех пор, как увидела сонограмму и поняла, что это девочка.

Роза была на седьмом небе от счастья, но хронология заставила ее немного сбавить тон. Тем не менее, пять недель спустя маленькая баптистская церковь была переполнена, когда Чарли и Фейт возобновили свои недавние обеты. Прием должен был состояться в гражданском зале из-за большого количества гостей.

Роза гордилась ответом Чарли, когда проповедник спросил: "Кто дает эту женщину в браке?", И Чарли громко сказал: "Ее мать и я."

Синди и ее выводок держались на заднем плане, но она видела любовь между ней, Чарли и детьми и улыбнулась горько-сладкой улыбкой. Похоже, Чарли получил большую семью, о которой они всегда мечтали. Жаль, что это было с кем-то другим.

Оставив все позади, она смешалась с толпой. Грехи прошлого были забыты, и люди, с которыми она не разговаривала годами, искали ее. Она обнаружила, что, хотя дочь шерифа Энди была подружкой невесты, Энди не присутствовал. Ее мать была там, и Роза позаботилась о том, чтобы они никогда не были близки.

Она также нахмурилась, когда увидела, что Аманда Уильямс и Карла Бишоп собираются стать подружками невесты, но, очевидно, они не знали.

Четыре недели спустя в гостиную с криком вошла Синди, держа в руках полоску бумаги. Дети прибежали, когда Чарли засмеялся, а Синди навалилась на него.

— Ах ты, старый похотливый козел! Я говорила тебе, что это произойдет. Ты придурок! Сорок и беременна! Что мы будем делать?

Она упала в его объятия, плача от всего сердца.

Он поднял ее голову и поцеловал.

— Это значит, что мы сделаем то, о чем говорили в сарае. Мы будем растить этого ребенка в любви, относиться к НЕМУ с той же любовью, что 

и к остальным нашим детям, хорошо? Конечно, теперь я должен жениться на тебе. Крест, который я несу.  — Он драматично вздохнул.

— Когда ОН появится, твоя очередь будет заниматься подгузниками, прорезыванием зубов и коликами. И ты будешь спортивным папой, но не волнуйся, то, что у нас сейчас есть, к тому времени тебя довольно хорошо натренируют. И откуда ты знаешь, что я выйду за тебя замуж? Я думаю, что поставлю это на голосование семьи, и ты исключен в голосовании. Дети, многие ли из вас считают, что для меня было бы хорошей идеей выйти замуж за этого старого козла? Сможете ли вы терпеть его, пока вырастете? Я знаю, он довольно старый, но в хорошем состоянии. Если мы будем следить за ним, как ястреб, держать его подальше от плохих вещей, он может продержаться некоторое время. А вы как думаете?

Она пересчитала руки.

— Что ж, похоже, все единодушны. Так что, старый козел, ты застрял с нами. Теперь отступать некуда.

— ПОДОЖДИТЕ!  — воскликнула Фейт. Это еще не официально. На самом деле он еще не спрашивал. И я не вижу кольца. Правда, папа, вот как ты хочешь начать?

Хоуп хихикнула, подражая Фейт.

— Да, правда, папа?

Грейс, не понимая, подражала сестрам.

— Ви-ви-ви, папа?

Чарли долго и громко смеялся, вставая и опрокидывая Синди на пол.

— Мальчики, помогите подняться бедной старой беременной матери. Нам с дочерьми нужно пройтись по магазинам.

Вскоре Чарли и девочки, включая Грейс, направились в ювелирный магазин. Хозяин, конечно, знал Чарли и был удивлен, увидев, что он пришел с детьми, все девочки. Он был еще больше удивлен, когда рассказал ему о цели визита.

— Джек, что у тебя там с обручальными кольцами?

— У меня довольно неплохой выбор, Чарли. Для кого они?

Чарли удивился вопросу.

— Ну, они для меня, Джек. Или, вернее, они для женщины, на которой я хочу жениться. Итак, что у тебя есть?  — Они посмотрели на каждый высококлассный набор и предложения, которые у него были. Девочки даже примерили несколько, похоже, Фейт была того же размера, что и Синди. В конце концов они выбрали хороший набор, чуть ли не самую дорогую вещь, которая у них была. Затем Чарли снова удивил ювелира.

Джек, у тебя есть подходящие кольца для девочек? Я женюсь не только на ней, я женюсь на всей семье.  — Он повернулся к девушкам.  — Вам бы этого хотелось? Вы можете носить их на мизинце, смотреть вниз и знать, что вы часть любящей семьи.

Радостные возгласы разбудили Грейс, и продавщица помогла ему выбрать крошечное колечко только для нее. Она ворковала, глядя на него на своем крошечном пальчике. Он попытался снять его, но она отказалась, крепко сжав свой пухлый маленький кулачок. Они вышли, с кольцами на мизинцах, с ярко завернутой коробкой. Ювелир посмотрел, как они вошли в местный стейк-хаус, прежде чем перевернуть табличку "ЗАКРЫТО". было одиннадцать тридцать.

Он посмотрел на удивленную продавщицу.

— Ну, давай, что ты хочешь, закусочную или магазин? Ты 

хочешь, чтобы кто-то еще объявил, что старый серебряный лис наконец-то пойман?  — На выходе она схватила сумочку.  — Я займусь магазином, а ты — закусочной. И я, вероятно, вернусь не раньше половины второго.

Джек кивнул.

— Хорошая идея. Тогда увидимся.  — Они вышли за дверь в разных направлениях, почти бегом. К концу рабочего дня почти все в той части округа знали о помолвке.

Чарли и девочки наслаждались едой и пристальными взглядами. Кажется, кто-то выскочил из подсобки и вбежал, шепча что-то хозяйке. Вскоре все вокруг загудело. Наконец к нему подошла одна из старейших дам в ресторане. Эта женщина была его няней, учила его играть на пианино. Он все еще играл.

— Это правда, Чарли?

Он поначалу отнекивался, но потом остановился. Подари ей ее маленькую победу.

— Да, Мейбл. Позвольте мне представить моих новых дочерей, это Фейт, это Хоуп, а эта малышка — Грейс. Им всем понадобятся уроки, как ты думаешь, у тебя найдется для них место? У меня тоже есть пара парней, но я не знаю, заинтересованы ли они. Я позвоню тебе. А теперь, Мейбл, мне пора отвезти моих девочек домой. Увидимся позже.  — Чарли подумал, что это было самое быстрое, что он когда-либо видел у семидесятишестилетней женщины, у которой, как предполагалось, был артрит, когда она направлялась прямиком к своим подружкам.

Одно стало ясно, когда они катились по шоссе. Во всей этой суматохе никому не пришло в голову спросить, на ком он женится. Держу пари, это сведет их с ума!

Синди и мальчики ждали на крыльце. Синди подскочила к нему, как только он остановился.

— Послушай, старый козел, если ты купишь кольцо, это еще не значит, что оно мне понравится. Я могу и не захотеть... О боже, это так красиво!

Чарли опустился на колено.

— Это твое, маленькая девочка, будет, как только ты скажешь "да". Синди, ты выйдешь за меня замуж?

— ДА!  — Крик был таким громким, что лошади через две фермы шарахнулись от шума. Потом она оказалась у него на коленях, всхлипывая.

Когда она успокоилась, девочки показали ей свои кольца, и она снова начала плакать.

И они пошли по проходу. Грейс была цветочницей, улыбалась в своем атласном платье, разбрасывая цветы наугад. Фейт стояла за Синди, в то время как Джуниор и Хоуп выглядели потрясающе. Его кольнуло, когда он посмотрел на них, вспомнив слова Фейт во внутреннем дворике. Ти-Ай встал за него, а близнецы стояли рядом с ними, выглядя неловко в своих костюмах. Все шло по плану, пока он не поцеловал невесту. Когда они сломались, он почувствовал, как кто-то дернул его за штаны.

— Поцелуй меня тоже, папочка!  — сказала Грейс.

Толпа разразилась смехом, когда он поднял ее на руки и поцеловал ее мать.

Они провели медовый месяц на пляже с мягким песком и романтическими ночами. Они занимались любовью так часто, как хотели, пробовали подводное плавание и полюбили его. Они вернулись домой через неделю, забрали свой выводок у Фейт, показали детям фотографии того места, где они 

были, и пообещали им семейный отпуск за неделю до начала занятий в школе.

УЗИ показало, что это был мальчик, и Чарли ухмыльнулся. Синди, конечно, назвала его эгоцентричным старым козлом. он назвал ее маленькой девочкой и потер ее зад, в то время как медсестра хихикала, а Синди злилась еще больше.

Чарли-младший родился без проблем, совершенно здоровый. Они немного волновались из-за своего возраста, но решили, что будут любить его, каким бы он ни был.

На протяжении многих лет Фейт получала заряд от их знакомства.

— Привет. Я Фейт, это моя младшая сестра Фейт, это мой муж Чарли, мой отец Чарли и мой брат Чарли. У нас не так много воображения, когда дело доходит до имен.

У Фейт-старшей было две девочки, и одну она назвала Розой в честь своей матери, а другую Синди — в честь мачехи. Это чрезвычайно помогло путанице в названии.

Когда Чарли сидел и думал о своих детях ближе к концу своей жизни, он должен был признаться себе, что Фейт-младшая была ему ближе всех. Она проработала один сезон у своей сестры, прежде чем решила, что не любит кровь и больных животных. Ей нравилась кошка из клиники, с подходящим именем Леди Грей. У нее было всего три ноги, но двигалась она по-прежнему грациозно. Фейт-старшая сказала, что за ней стоит какая-то история, но она еще недостаточно взрослая, чтобы ее услышать.

Поэтому она начала проводить время после школы и летом, следуя за своим новым отцом. Она работала в садовых центрах неполный рабочий день, изучала скобяной бизнес с нуля. Она училась в ускоренных классах в школе и закончит ее в семнадцать, уже принятая в четыре школы с отличными бизнес-программами. Она была его законной наследницей и займет его место, когда он уйдет в отставку.

Хоуп, как оказалось, умела обращаться с растениями. В тринадцать лет она уговорила Чарли купить ей румпель и дать ей участок земли, и большая часть семейной еды поступала с него. Вскоре она уговорила его купить породу почти вымерших овец, что было частью усилий по охране природы. Она последовала за ним с угрожающим Болотным Пони, который привел мальчиков в стадо. Между нами, у них одна из самых уважаемых селекционных программ в стране. Похоже, Хоуп может в какой-то степени следовать за Фейт в ее выборе карьеры. Я купил ей небольшой трактор и инструменты и попросил одного из двоюродных братьев научить ее основам эксплуатации и безопасности. Мне пришлось перестать позволять кузинам хранить сено в моем сарае, потому что теперь она хранила там свое. Сейчас ей было семнадцать, и она улыбалась мне, когда я помогал ей складывать его на чердаке, а мальчики ставили его на конвейер внизу. Похоже, ей нравились тюки, а не эти большие патроны.

— А теперь, папа, я собираюсь скормить это своим животным, так что не ломай тюки, понял?

Я просто ухмыльнулся, зная, что, когда на нас снизойдет настроение, мы поднимемся по лестнице.

Маленькая Грейс 

уже не была такой маленькой. Ей было уже десять лет, и она превращалась в точную копию своей матери. Грейс была вундеркиндом в области фортепиано, играла сложные пьесы намного лучше, чем кто-либо в этом районе. Один из четырех штатов хотел, чтобы она поселилась там, пока учится, но она отказалась, пойдя на компромисс, проведя там половину своего лета. Я знал, что по мере того, как она будет расти и чувствовать себя более комфортно, пройдет еще год или два, прежде чем она сделает этот шаг. Я ненавидел это, но не стал бы завидовать ее таланту.

Остался Чарли-младший, едва переставший ковылять. У меня будут дети, пока я не умру, и я буду наслаждаться каждым из них.

С теми деньгами, которые я накопил, они все будут обеспечены на всю жизнь, но я положил все это в трастовые фонды для них, с условиями, они должны были закончить колледж, если они этого не сделают, это добавит пять лет к условиям траста. И все они должны были работать и жить по средствам в течение двух лет, прежде чем траст стал доступен.

Я извинился перед Фейт-старшей за то, что растратил ее наследство. Она рассмеялась, сказав, что ее мать восполнит любой недостаток, и кто она такая, чтобы лишать своих братьев и сестер их доли.

•  •  •

Правда, наконец, вышла наружу через несколько лет после того, как шериф Энди снял свою заявку на переизбрание, и его жена ушла от него. Он работал на частного детектива в двух штатах отсюда, зарабатывая хорошие деньги, пока ему не пришлось начать платить алименты. Через несколько лет он снова женился. Это продолжалось около четырех лет, когда он случайно обнаружил ее измену, расследуя кого-то по подозрению в неверности. Он дурачился с женой Энди. Они развелись, и он больше не женился.

Карла и ее муж жили вместе, пока смерть не забрала его в сорок восемь лет. Она так и не вышла замуж во второй раз, уйдя в отставку с поста главного детектива округа и выйдя на пенсию через два года после того, как Джон ушел в отставку, став шерифом. Она победила и отсидела два срока, прежде чем уйти на пенсию навсегда.

Чарли скончался через два месяца после своего семидесятидевятилетия, через четыре недели после того, как его младший сын окончил среднюю школу. Синди больше не вышла замуж и присоединилась к нему пятнадцать лет спустя, похороненная рядом на баптистском кладбище. Роза предпочла, чтобы ее кремировали, ее прах смешали с прахом Фреда и высыпали в океан в одном из их любимых мест отдыха.

Когда Чарли умер, им пришлось провести похороны на местном школьном футбольном стадионе. Восемьсот бартонийцев соперничали за право нести его гроб, и им пришлось устроить лотерею, чтобы решить этот вопрос. Остальные шли впереди в качестве самозваного почетного караула. Его доставили к месту захоронения в катафалке, запряженном лошадьми, запряженными Болотными пони, которых вырастила Хоуп. Шериф Карла возглавляла процессию.

Существовал неофициальный 

реестр, и, насколько можно было определить, Чарли финансировал около тысячи детей, заслуживающих образования в колледже. Это не считая многочисленных бартонианцев, которых он финансировал. На его похоронах присутствовали семь членов Конгресса, два губернатора, несколько государственных и всех местных чиновников, пять агентов ФБР, двадцать девять полицейских из разных округов и множество учителей, юристов, ученых и деловых людей, которые были обязаны почти всем его щедрости. Было также несколько звезд кино и телевидения, и все из-за Чарли.

Его безжалостность по отношению к врагам никогда не оглашалась, во-первых, потому, что им никто не поверил бы, а во-вторых, они были тщательно охраняемыми секретами.

•  •  •

Бобби Петерсен проснулся от сильной головной боли, потрогал нос и застонал. Как и обещал Чарли, это был подарок в честь его приезда в тюрьму. Он не мог поверить, что судья приговорил его к условно-досрочному освобождению в течение двенадцати лет. Ему добавили восемнадцать месяцев за то, что он сломал кошке ногу, когда бросил ее, какие придурки!

Все стало еще хуже, когда он узнал, что собирается отбывать свой срок в Роквелле, предположительно среднем подразделении безопасности с худшей репутацией в штате. Он провел внутри двенадцать часов, прежде чем ему сломали нос, провел еще один день в лазарете, прежде чем ему назначили камеру. Мужчина был огромен, шесть футов восемь дюймов и триста фунтов, в основном с выпуклыми мышцами. Когда охранники ушли, он загнал Бобби в угол.

— Вот в чем дело. Кто-то, кого я никогда не узнаю, следит за тем, чтобы у моей матери была необходимая медицинская помощь и приличная квартира, пока я держу тебя в узде. Так что слушай внимательно. С этого момента ты моя сучка, пока я не выйду. Ты делаешь то, что я говорю, когда я это говорю, и не отвечаешь. Было бы очень плохо, если бы ты ответил. И я могу избить тебя до полусмерти в любое время, когда захочу.

— Ты отпустишь длинные волосы, и одна из старших сучек научит тебя пользоваться косметикой. Ты будешь моей сучкой, будешь выглядеть как сучка. А теперь сними эту одежду и ползи сюда. Тебе нужно показать своему новому папочке, какая ты особенная.

Бобби тихо всхлипнул, раздеваясь, затем опустился на колени и подполз к ней. Чарли был прав, со сломанным носом он чуть не потерял сознание от недостатка кислорода, пока его папа трахал его лицо.

За шесть месяцев Бобби стал так похож на женщину, что из-за него начались настоящие драки. Его папа время от времени сводничал с ним, и заключенные устроили игру, вытатуировав на его заднице знаки своей банды. К пятому году он был так покрыт, что некуда было поставить отметку.

К тому времени у него был новый папа, у которого была какая-то сделка со стороны, которая обеспечивала ему разумную безопасность. Его новый папа был намного мягче, чем его первый, ему не нравилось делить его, и Бобби, запертый в этом месте с таким мышлением, влюбился.  

Он плакал, как ребенок, когда его папу освободили.

После трех месяцев, когда его новый папочка торговал им, как бейсбольными карточками, его внезапно досрочно освободили за хорошее поведение. Отец перестал видеться с ним через шесть лет, и некому было его встретить. Когда толпа поредела, он увидел, что его тюремный папа, тот, который ему нравился, ждет. Он бросился к нему в объятия, и тот отвез его домой. Он сделал ему пару маленьких имплантатов, сформировал брови и заставил носить корсеты, чтобы подчеркнуть его фигуру.

Бобби закончил тем, что работал в косметическом отделе и через год они поженились. Так что, в зависимости от того, как вы на это смотрите, независимо от того, через что Чарли заставил его пройти, в конце концов он нашел свою единственную версию счастья.

Бобби читал о его смерти, новости, которые передавали национальные сети из-за тех, кто присутствовал на похоронах, и это едва ли оставило след в его сознании. Кроме того, у второго ребенка, которого они усыновили, прорезались зубы, и он ужасно переживал. Он гулял с ним, ворковал с ним, кормил его кусочками льда, пока он не заснул. Как ни странно, его звали Чарли.