Заголовок
Текст сообщения
На следующий день я ни капельки не удивился тому, что после набора высоты бизнес-джетом, куда нас доставили на вертолете от дома, я на коленях перед Брюсом и сосал его член. Я с трудом сдерживался, чтобы не рассмеяться, когда думал о том, насколько больше я предпочитаю вкус маминой киски отцовскому члену, когда он кончал мне в рот.
У подножия лестницы самолета нас ждал очередной Бентли, вместе с таможенниками и иммиграционными чиновниками. Я начинал ценить совершенно иной набор правил, по которым жили сверхбогатые, по сравнению с большинством, люди.
Выйдя из Бентли в районе Мейфейр, мы проследовали в отель. Когда мы вошли в вестибюль, я был поражен старомодностью этого места. Отель был явно очень элегантен, но в нем не было откровенной "наглости" лучших азиатских отелей. Он был изысканным. Нас отвели в пентхаус с видом на Гайд-парк, где нас ждала приветственная бутылка шампанского в ведерке со льдом. В номере с двумя спальнями был дворецкий, который открывал шампанское и подавал нам белые перчатки.
Пока мы потягивали шампанское, он показал нам номер — большую гостиную с балконом, выходящим на Гайд-парк, и примыкающую к ней большую столовую. Часть Брюса состояла из трех комнат: спальни, раздевалки и большой ванной. В моей части была ванная комната, но не было раздевалки. Ванные обоих частей номера были отделаны розовым мрамором и имели душевые кабины. В обоих частях были балконы с видом на Гайд-Парк.
Поблагодарив дворецкого, Брюс отпустил его, и мы вышли с шампанским на балкон, чтобы насладиться вечерним видом на огни Лондона, видневшиеся вдали за темным Гайд-парком.
— Через час у нас заказан ужин, — сказал Брюс. — Почему бы тебе не отсосать мне, а потом принять душ и одеться?
Мы отправились в ресторан Алена Дюкасса в отеле, мишленовский 3-звездочный ресторан, где мы заказали столик "Люмьер", частный столик за люминесцентным занавесом из 4500 мерцающих оптоволокон, который эффективно скрывал нас от посторонних глаз и мешал любому слушать любой разговор, который мог иметь место. Одновременно, он приглушал минимальный шум из остальной части ресторана. Я не мог не вспомнить о конусе тишины из телесериала Gеt Smаrt.
Я был очень впечатлен, когда сам шеф-повар — Жан-Филипп Блонде подошел к нашему столику, чтобы поприветствовать нас, пока официант открывал бутылку шампанского, он и Брюс, по-видимому, были знакомы друг с другом. Я еще не пробовал дегустационное меню мишленовского уровня и был совершенно ошеломлен блюдами, которые были поставлены перед нами, как визуально, так и на вкус: шотландский лангустин, ежевика и нори; утка конфи, фуа-гра, виноград, васаби; соте Гурман из омаров и трюфельно-куриных фрикаделек; тюрбо, баклажаны, моллюски и лимонный бальзамический соус; цыпленок, лесные грибы, швейцарский мангольд; и ассортимент французских сыров. Каждое блюдо подавалось с разным, умопомрачительно вкусным и идеально подобранным вином. Это была самая невероятная еда, которую я когда-либо ел.
Отсосав Брюсу, и счастливый, что наконец-то заполз в постель, я спал как убитый.
• • •
Отсосав ему еще раз утром, мы отправились в ресторан Тhе
Рrоmеnаdе на традиционный английский завтрак.
— Я пока ни слова не сказал о твоей идее никому из членов моего консультативного совета, — объяснил Брюс, пока мы ели. — Я хочу увидеть их лица, когда они услышат, что ты предлагаешь. Это скажет мне столько же, сколько и то, что они скажут словами. Слишком часто они говорят мне то, что, по их мнению, я хочу услышать. Их первоначальные реакции покажут многое.
— Что они обо мне знают? — спросил я.
— Ничего, просто слухи о моем новом вундеркинде, — ответил Брюс, улыбаясь. — Они и понятия не имеют, что ты со мной, так что это тоже будет интересно. Просто делай то, что ты делал на предыдущих собраниях; ничего не говори, пока я не попрошу тебя говорить. Я хочу доставить им дискомфорт. Они все старые, титулованные и в, основном, богатые. Парочка из них на самом деле довольно яркие. Именно сетевые связи, которые они обладают, делают их ценными, хотя, в основном, я притворяюсь, что слушаю их советы. Иногда это действительно хорошие советы.
• • •
Я нервничал, когда мы подъехали к офису Брюса в "Корнишоне", этом странном офисном здании в центре Лондона. Как он и сказал, шестеро мужчин были старыми и смотрели на меня слезящимися глазами, когда я сидел за столом для совещаний кресле рядом с Брюсом, справа и чуть сзади.
— Я хочу, чтобы вы выслушали одну идею о венчурном предприятии с Банком развития Сингапура, — сказал Брюс. — Давай, — сказал он, взглянув на меня.
Одно дело объяснить Брюсу мою идею. Я знал его. Но это были шесть незнакомцев, смотревших на меня со злостью, и мне стало не по себе, хотя я верил в свою идею. Пытаясь контролировать дыхание, я начал излагать её.
— По-моему, это чертовски блестяще, — сказал один из мужчин. — Как вам кажется?
— Это не важно, — сказал Брюс. — Джентльмены? — спросил он, глядя на остальных пятерых.
— В этой идее нет ничего плохого, но я не могу представить, чтобы правительство Сингапура разрешило это, — сказал другой. — Они не захотят терять контроль.
— Единственное, от чего они откажутся, — это от видимости контроля, а не его самого, — сказал я. — Они все равно будут контролировать 85% банка. Это делает присутствие г-на Хансона символическим по отношению к любому процессу принятия решений. И единственное, что им действительно нужно сделать, — это увеличить свой капитал на 40 миллиардов долларов. Это будет хорошо смотреться с любой точки зрения.
— Я не люблю отдавать миллиард долларов процентного дохода за символические жесты, — сказал другой мужчина.
— Когда другие деньги последуют за деньгами мистера Хансона, а они последуют, никто не сможет проигнорировать его 40 миллиардов, и стоимость его 15% банка также возрастет, — сказал я. — Я верю, что в течение 5 лет разница в доходе исчезнет, и он заработает гораздо больше, чем этот 1 миллиард долларов.
— Вы, кажется, слишком молоды, чтобы принимать такие решения, — сказал другой.
— А ты иногда ведешь себя, как старик, чтобы принимать их,
Лорд Айви, — сказал Брюс. — Я и не думал, что ты стал таким старым и упрямым, чтобы судить о сообщении по гонцу.
— Что ж, вы ничего не потеряете, если попытаетесь это реализовать, кроме миллиарда долларов в течение всего срока действия сделки, — ответил лорд Айви.
— Я думаю, что 1 миллиард в конечном итоге будет выглядеть, как приемлемая цена сделки, — сказал Брюс.
— Почему вы так верите в идею этого молодого человека? — спросил советник, который жаловался на символизм сделки.
— Потому что он показал мне, что у него есть нюх, — ответил Брюс, шокировав меня. — Я попросил его узнать о торговле на рынке Fоrех месяц назад. Он сделал, как я просил, а затем открыл фиктивный счет с эквивалентом 1000 долларов. Как долго эта учетная запись активна на сегодня сейчас? — спросил он, повернувшись ко мне.
— Сегодня будет 38 дней, я думаю, — ответил я.
— И каков сегодня твой баланс? — спросил Брюс.
— Не знаю, — ответил я. — Я не проверял его уже несколько дней.
— Ты можешь проверить его отсюда? — спросил Брюс.
— Конечно, — ответил я. — Мне просто нужен компьютер.
— Воспользуйся этим, — сказал Брюс, указывая на стол в углу.
Я быстро открыл свой счет и вывел остаток, с которым экспериментировал. Я удивил даже самого себя, когда увидел баланс.
— На счете $17,386,928.76, — сказал я, поворачиваясь, чтобы посмотреть на них.
— Это фиктивный счет, — сказал человек, которого я принял за нытика. — Мы все понимаем, как мало он значит. Реальность всегда намного жестче, чем пробные сделки.
— Согласен, счет фиктивный, это несомненно, но он показывает потенциал, — сказал Брюс. — Если не будет серьезных возражений, я собираюсь обсудить эту идею с Банком развития Сингапура.
• • •
Брюс не смог достаточно быстро засунуть мне свой член в рот, когда мы вернулись в наш номер в отеле, он слишком быстро кончил, так он был возбужден.
— Давай пообедаем, — сказал Брюс, застегивая молнию на брюках. — У меня разыгрался аппетит.
Всего за несколько отельный Бентли домчал нас до ресторана Скотта, который Брюс называл лучшим в Лондоне с кухней из морепродуктов. Здесь была уютная, теплая атмосфера, не казавшаяся претенциозной. Брюс заказал бутылку, чем вызвал широкую улыбку официанта.
— Вы что-то празднуете, сэр? — спросил вернувшийся официант, открывая бутылку шампанского.
— Да, — ответил Брюс, мрачно улыбаясь, наблюдая, как официант разливает вино.
— Не хотите ли с чего-нибудь начать? — спросил официант.
— Да, микс устриц с колбасками из дикого кабана и морепродукты на двоих с омарами, — ответил Брюс. — Потом обжаренные щеки морского окуня, улитки с беконом и соусом бордолез. Я бы хотел чтобы с ними подали вино. И мы еще дадим тебе знать о главном блюде.
— Да, сэр! — сказал официант, широко улыбаясь. — Вы бывали здесь раньше?
— Много раз, — ответил Брюс. — Пожалуйста, передайте Дэвиду привет от Брюса Хэнсона.
— Вы знаете шеф-повара Маккарти! — сказал официант, его улыбка стала менее широкой, а глаза округлились. — С удовольствием, Мистер Хэнсон. Если есть что-то, что вам нужно, вам нужно просто упомянуть об этом.
—
Так что же мы празднуем? — спросил я.
— Твою идею, — ответил Брюс.
— Я согласен с Лордом Комплейнером, — сказал я. — Я не думаю, что сингапурское правительство согласится.
— Бэзил, — сказал Брюс, улыбаясь. — Если в чем-то есть какой-то изъян, он всегда найдет его. Идеальный противовес. Мы с ним никогда ни в чем не сходились. И в этом его польза для меня.
— Почему ты думаешь, что они согласятся? — спросил я.
— Потому что они не смогут себе этого позволить, — ответил Брюс. — Я ясно дам понять, что если они не заинтересованы, то, я уверен, Standard Chartered заинтересуется. Я также дам им понять, что история о том, почему я выбрал не их, просочится в прессу. Это было бы огромной потерей лица. В общем, они поймут, что это разумное деловое решение, и согласятся.
— Это довольно жестоко, — сказал я.
— Реальность — суровая хозяйка, — холодно ответил Брюс.
— Если меня что-то в тебе и удивляет, так это еда и питье, — сказал я.
— Помимо побед в бизнесе, это моя главная страсть, — ответил Брюс. — Похоже, тебе тоже это нравится.
— Очень, — ответил я. — То, что я ел, просто не укладывается в моем воображении, особенно после пресной, безвкусной стряпни, которую нам давали в военно-тюремной школе. Я не помню, чтобы когда-либо ел там морепродукты.
— Брюс, с возвращением! — сказал широко улыбающийся общительный мужчина, подходя к столу в сопровождении официанта с тележкой.
— Дэвид, — сказал Брюс, поднимаясь. — Ты же знаешь, что я не могу оставаться в стороне, если я в городе.
— Если тебе что-нибудь понадобится, просто скажите Ларри, — сказал шеф-повар Маккарти. — Он позаботится о тебе.
— Спасибо, — сказал Брюс. — Очень рад снова тебя видеть.
— Устрицы с колбасками из кабана и фрукты моря (морепродукты), с омарами, — сказал Ларри, ставя два блюда в центр стола, а за ними две миски с теплой водой, от которой шел аромат лимонов. — Наслаждайтесь, — сказал он, доливая шампанское в бокалы.
— Что именно мы празднуем? — спросил я, не в состоянии идентифицировать большинство морепродуктов на ледяном блюде, кроме того, что они все были покрыты раковинами того или иного вида.
— Твою идею, — ответил Брюс. — Я король масштабных сделок, — сказал он. — Но мне и в голову не приходило так высоко целиться в этой сделке. Я искал безопасное, выгодное место, чтобы припарковать кучу денег. Твоя идея обеспечивает это, и привносит кое-что еще. Восприятие — это все в этой жизни. Иногда оно важнее реальности. Это только усилит сделку и усилит восприятие меня.
— Но разве ты не мрачный жнец корпоративной Америки? — спросил я, вспомнив статью, которую читал, что-то вроде биографии Брюса.
— Этот чертов Райан Адамс, — презрительно фыркнул Брюс. — Я бизнесмен. Как ты уже сказали, покупай дешево, продавай дорого. Я хорошо умею находить возможности для этого. Люди обижаются, особенно когда оказываются не на той стороне сделки.
— Но ты делаешь больше, — ответил я, увидев редкую возможность узнать, как он на самом деле смотрит на вещи. — Похоже, тебе нравится разрушать
жизни людей, которых ты обыгрываешь.
— Я верю в суровые уроки, — холодно ответил Брюс, пристально глядя на меня.
— Да, конечно, — согласился я после долгой паузы.
— И это сработало? — спросил Брюс.
— Ты заставляешь меня трахать в рот собственную мать дважды в день и задаешь мне этот вопрос? — спросил я, надеясь, что он купился на мой тон и недоверие.
— В этом ты прав, — усмехнулся Брюс. — Ты скучаешь по ней, по тому, как она сосет твой хуй?
— Она умеет сосать член, — ответил я. — Я думаю, каждый должен быть хорош для чего-то, — добавила я, зная, что только подливаю масла в огонь его убеждений.
— Думаю, в генетике все-таки что-то есть, — рассмеялся Брюс. — Ты больше похож на меня, чем я думал, а ты не был рядом со мной достаточно, чтобы быть под влиянием того, кто и что я.
— Возможно, — согласился я, переключая внимание на еду.
Обжаренные щеки морского окуня и улитки с беконом и соусом бордолез были действительно хороши, и вино идеально подходило к ним. К тому времени, как Ларри убрал тарелки с основным блюдом, я уже был сыт. Я ел палтус на гриле, а Брюс — морского окуня. Больше разговора не было.
— Не хотите ли что-нибудь на десерт, Мистер Хэнсон? — спросил Ларри.
— Да, — ответил Брюс. — Как насчет яблочного пирога Брамли и бутылки Сh&асirс; tеаu d'Yquеm Sаutеrnеs 2011 года?
— Сию минуту, — сказал Ларри. — Должен сказать, мистер Хансон, вы сегодня выбрали великолепное трио вин, — сказал он, уходя за десертом.
• • •
— Собирайся, мы уезжаем, — сказал Брюс, когда мы вернулись в отель.
Я надеялся увидеть хоть что-нибудь в Лондоне, но не возражал, что он так спешит, что даже не хочет, чтобы ему отсосали. Хотя это продолжалось только до тех пор, пока мы не взлетели.
— Ты все время этим занимаешься, — сказал я, — путешествуешь туда-сюда по всему миру.
— Мы не вернемся домой, — сказал Брюс. — Мы летим в Сингапур.
— В Сингапур? — воскликнул я и тут же рассмеялся. — Ты действительно заставляешь мир казаться маленьким.
— Мир мал, — сказал Брюс, — люди просто не понимают этого. Мы будем там через четыре часа, так что я предлагаю немного поспать, — сказал он, поворачиваясь и направляясь в свою спальню, оставив меня устраиваться поудобнее на одном из диванов.
Меня нисколько не удивило, что Брюс заставил меня отсосать ему, прежде чем мы приземлились в Международном аэропорту Чанги в Сингапуре. Это стало казаться чистым рефлексом с его стороны, а не злонамеренным унижением. Он никогда не делал грубых замечаний по поводу того, что я сосал его член, и не был груб со мной, чего я не могу сказать о большинстве офицеров и многих курсантах военной тюремной школы.
Еще одно VIP-обслуживание у подножия лестницы самолета, знакомые таможенники и иммиграционные офицеры ожидали, чтобы поприветствовать нас. Бентли снова увез нас в отель, где мы снова устроились в президентском люксе. Была уже середина ночи, и мы легли спать.
• • •
Проснувшись утром, мы пошли в клуб на завтрак,
естественно после того, как Брюс заставил меня отсосать его член. У меня голова шла кругом от всех этих перелетов. Всего неделю назад я сидел здесь и смотрел на Молуккский пролив. Не прошло еще и двенадцати часов, как я обедал в Лондоне.
— Я хочу, чтобы ты сделал ту же презентацию, что и для моих юристов, — сказал Брюс, когда мы ели. — Я не собираюсь прерывать тебя, кроме как для того, чтобы отклонить любые вопросы, которые не имеют отношения к делу. Ничего не говори о моих решениях. Я буду тяжеловесом, только если потребуется. Я хочу, чтобы они увидели в тебе человека очень умного. Я хочу, чтобы они сосредоточились на послании. Со мной они сосредоточатся только на мне. Они боятся меня. Я много для них значу, как с положительной стороны, так и с отрицательной. Но, в конечном счете, они занимаются рискованным бизнесом, и я собираюсь помахать перед ними чертовски большой морковкой — тобой.
• • •
— Я нахожу ваше измененное предложение очень интригующим, Мистер Хэнсон, — сказал ведущий специалист банка развития Сингапура после того, как я объяснил свою идею. — Но я уверен, что вы понимаете, что это то, что я должен принести в правительство, чтобы получить или не получить одобрение. Наша предыдущая сделка была вполне в моей компетенции, но боюсь, что решение по этому предложению за её пределами.
— Я понимаю, — сказал Брюс. — Но увы, мое время ограничено. И мне приходит в голову, что есть и другие столь же почтенные учреждения, которые могли бы быть заинтересованы в такой идее. Сколько времени вам понадобится, чтобы получить решение вашего правительства?
— Я уверен, что министр финансов оценит необходимость быстрого решения, — ответил мужчина, заметно побледнев, когда до него дошел весь смысл сказанного Брюсом. — Ему нужно будет обсудить это с премьер-министром. Сейчас только начало дня. Возможно, я смогу дать вам ответ к концу дня, но я не буду обещать.
— Я ценю вашу заинтересованность, — сказал Брюс. — В свете этой реальности и того факта, что мне очень нравится стать частью вашего банка, я подожду до конца дня, прежде чем обдумать дальнейшие шаги.
— Спасибо, мистер Хэнсон, — сказал мужчина, почти кланяясь, когда садился. — Я сейчас же пойду и поговорю с министром финансов.
— До встречи, — сказал Брюс, поднимаясь на ноги.
• • •
— Все прошло гораздо лучше, чем я ожидал, — сказал я, когда мы остановили такси на улице, и Брюс велел ему отвезти нас в Shоukоuwа.
— Все прошло именно так, как я и ожидал, — ответил Брюс. — Они банкиры. Их работа — накапливать деньги и инвестировать их. Они ссут в штаны от перспективы получить в свои руки 40 миллиардов долларов, которых у них не было. И я уверен, что ты с самого начала понимал, что так или иначе дело всегда будет сводиться к политическому решению.
Я понял, что буду скучать по Shоukоuwа, наблюдая, как бутылка саке открывается и разливается по маленьким керамическим стаканчикам.
— За успех, — сказал
Брюс, слегка поднимая бокал в мою сторону.
— За успех, — согласился я, отпивая восхитительную рисовую водку.
Появились миски с дымящимся супом мисо, затем большая "лодка" с сашими и еще одна бутылка саке. К тому времени, когда мы откинулись на спинку стула, очистив тарелки с жареным зеленым мороженым с дымящимися чашками ароматного зеленого чая в руке, я был на седьмом небе от счастья.
— Ты когда-нибудь открывал реальный торговый счет на Форекс? — спросил Брюс, когда мы ждали такси.
— Да, — ответил я. — В прошлый раз, когда мы были здесь. Я открыл банковский счет и привязал его к своему.
— Ты никогда не говорил мне об этом, — сказал Брюс, когда подъехал лимузин.
— Я не думал, что это так важно, — ответил я. — Для начала у меня было всего 1500 долларов.
— Откуда? — спросил Брюс. — Маrinа Вау Rеsоrt, — сказал он водителю.
— Ну, там тысяча долларов с того первого раза, когда ты заставил Пенни отсосать мой член, — ответил я, видя, как он улыбается при этом воспоминании. — И 500 долларов из тех денег, что ты дал мне в Бангкоке.
— А я-то думал, что ты все спустишь на девчонок и вечеринки, — сказал Брюс.
— Это не в моем стиле, — ответил я. — Я не умею веселиться, так зачем мне это?
— И как там дела? — спросил Брюс.
— Не знаю, — ответил я. — У меня нет компьютера, чтобы проверить.
— Водитель, пожалуйста, отвезите нас в ближайший магазин Apple, — сказал Брюс, наклоняясь вперед.
Через час у меня был свой собственный MacBook Pro, и мы возвращались в отель. Как только я настроил ноутбук для использования, я получил доступ к своему счету.
— 187 395,86 доллара, — сообщил я баланс Брюсу.
— За одну неделю из 1500 долларов? — спросил Брюс.
— Да, — ответил я.
— И сколько сделок ты заключил? — спросил он.
— 17, — доложил я после проверки.
— Слишком много сделок за такой короткий промежуток времени, — заметил Брюс.
— Я не собираюсь играть по-крупному, — объяснил я. — Понемногу гораздо безопаснее.
— Тогда ты упустишь большой куш, когда появится такой шанс, — сказал Брюс.
— Нет, — ответил я, качая головой. — У меня есть все необходимое, чтобы поймать нужный момент.
— Сколько из твоих сделок принесли деньги? — спросил Брюс.
— Все, — ответил я после проверки.
— А как ты определяешь, какие сделки совершать? — спросил он.
— Тут много разных факторов, — ответил я. — Это не просто объяснить. Но результаты говорят сами за себя.
— Да, конечно, — сказал Брюс, пристально глядя на меня. — Пока оставим это, — сказал он.
• • •
Проснувшись около 17:00, я обнаружил Брюса в гостиной.
— Пойду приготовлю кофе, — сообщил я. — Ты хочешь...
В номере громко зазвонил телефон. Потянувшись к телефону, стоявшему рядом с ним на угловом столике под лампой, Брюс снял трубку.
— Да, — сказал он. — Спасибо. Я думаю, что вы приняли мудрое решение, о котором не пожалеете. До встречи, — сказал он и с улыбкой повесил трубку. — Я же говорил тебе, — тихо произнес он.
— Ух ты! — только и смог выдавить я.
— Мы пойдем ужинать в 19:00, —
сказал он, все еще улыбаясь, когда поднялся и пошел в свою комнату.
Пока я готовил кофе, в голове у меня крутились разные варианты, пока я размышлял о последствиях идеи, которая внезапно пришла мне в голову меньше недели тому назад. Цифры были просто ошеломляющие. Ведь для меня все это было лишь теоретическим упражнением. Внезапно я почувствовал, как на мои плечи обрушился груз ответственности. Что, если что-то пойдет не так? Не возникнет вопроса о том, кто будет виноват.
• • •
Я был шокирован тем, что Брюс не попросил меня отсосать ему, когда мы встретились в 19:00 в гостиной, а просто повел меня наверх, в ресторан на крыше. Он казался таким подавленным, каким я его никогда не видел.
— Э-э, ты в порядке? — спросил я его, когда мы сели.
— Что... да, да, — ответил Брюс. — Это очень похоже на падение с высот экстремального наркотического кайфа в никуда.
— Что ты имеешь в виду? — спросил я.
— Когда я заключаю сделку, любую сделку, я получаю огромный выброс эндорфинов, — объяснил Брюс. — Эта сделка — самая большая...
— Самая большая сделка в истории, — вставил я льстиво.
— Ну, уровень эндорфинов был эквивалентно самым большим, и в результате возвращение к норме почти болезненно, — сказал он.
— Что хотите заказать? — спросила великолепная официантка-китаянка.
— Закажи ты, — сказал Брюс, увидев, что я выжидающе смотрю на него. — Давай посмотрим, что ты узнал.
— В самом деле? Я закажу ужин? — спросил я, внезапно смутившись. Я все еще ничего не знал о еде.
— И вино, — сказал Брюс, по-настоящему улыбаясь.
— О'кей, — сказал я, краснея под очаровательным взглядом официантки. — Как насчет шампанского для начала? Мне нравятся розовые, ты не возражаете? — спросил я Брюса.
— Все зависит от тебя, — сказал Брюс.
— Тогда, ладно, — сказал я, неуверенно улыбаясь официантке. — Начнем с... могу я заказать больше двух закусок? Я люблю закуски.
— Нет никаких правил, — ответил Брюс, смеясь над моей наивностью. — Ты заказываешь то, что хочешь.
— Хорошо, — сказал я, улыбаясь официантке. — Севиче из гребешка Хоккайдо, ролл из королевского лосося джикама и Сатай из жареной свинины Иберико по-Бинчотански на закуску. И мы оба будем есть приготовленного на пару морского окуня Кюльбарра с обжаренной брокколи и Бомбейским картофелем. И с рыбой подайте вино. И манговый чизкейк на десерт.
Официантка хихикала, а когда ушла, разразилась хохотом.
— Я что, все испортил? — спросил я.
— Нет, ты отлично справился, — ответил Брюс и рассмеялся. — Это был довольно удивительный заказ на ужин для твоего первого раза.
— Прошу прощения за смех, — сказала официантка, вернувшись с шампанским и бокалами. — Но вы были таким милым. Вы знаете, как выглядит все, что вы заказали?
— Ну конечно, — ответил я, покраснев. — Я знаю вкус брокколи и картофеля.
И тут мы все трое расхохотались.
— А как еще я буду учиться, если не попробую? — спросил я.
— А как же иначе, — согласился Брюс, когда шампанское было разлито.
Во всяком случае, ужин был восхитительным, и я подумал, что вино прекрасно сочетается с морским окунем.
Когда я сказал Брюсу, что хочу спуститься в Skуbаr, когда мы закончим, он сказал, чтобы я развлекался, и ушел. Я был просто потрясен. — Он должен делать мега-сделки каждый день, если это так на него действует, — подумал я, поднимаясь в бар.
Внезапно вспомнив о Пон и о том, где я нахожусь, я заказал в баре Сингапурский слинг, и, не торопясь, потягивал его, наблюдая за людьми и мерцающими огнями Сингапура внизу. Допив виски, я почувствовал себя довольно одиноко, спустился в наш номер и лег спать.
• • •
На следующее утро, встретившись с Брюсом в 8.00 в гостиной, я снова был шокирован тем, что он не попросил меня отминетить ему. Я не собирался спрашивать почему, но что-то явно изменилось, а я и понятия не имел, что. Мы спустились в клуб позавтракать, затем сели в гостиничный лимузин и направились к зданию Банка развития Сингапура, прибыв туда на 5 минут раньше и сразу же оказавшись в шикарном частном кабинете с деревянными панелями на стенах. Перед окном от пола до потолка стоял стол для совещаний. Та же группа людей, что и ранее и два новых лица. Один оказался президентом банка, другой — министром финансов Сингапура.
Сначала мы познакомились с местными традициями и обычаями вежливости, то есть выпили крошечные чашечки почти безвкусного чая, а затем сели за стол переговоров. Президент банка и министр финансов расположились прямо напротив нас.
— Кто-нибудь будет возражать, если я запишу эту встречу? — спросил Брюс, поднимая свой айфон.
— Нет, пожалуйста, — сказал президент, обменявшись взглядами с министром. — Мистер Хансон, Банк развития Сингапура очень рад такому благоприятному повороту событий, чтобы стать партнером одного из всемирно известных бизнесменов.
— Как и правительство Сингапура, — добавил министр финансов.
— Как и я, — ответил Брюс, улыбаясь.
— Из-за характера нашего соглашения, — продолжил президент, — это довольно прямолинейный процесс, когда дело доходит до бумажной работы. Вы откроете счет в Банке и внесете 40 миллиардов долларов по нашей оговоренной процентной ставке. В то же время вы будете избраны в наш совет директоров и будут выпущены акции, эквивалентные 15% всех акций класса А. Зарплата директора — 200 000 долларов в год, которая будет облагаться налогом по сингапурскому законодательству в размере 20%. Как директор, вы также получите полное медицинское страхование.
— Звучит правильно, — ответил Брюс, — и я ценю дополнительные услуги.
— Как предприниматель, делающий крупные инвестиции в Сингапуре, что, по сути, вы и делаете, — сказал министр финансов, — вы отвечаете критериям приемлемости в рамках нашей глобальной программы для инвесторов, чтобы быть постоянным резидентом и иметь право на все привилегии, присущие этому статусу. После двух лет в качестве постоянного жителя вы получаете право на получение Сингапурского гражданства, одного из самых востребованных в мире.
— Поскольку в Сингапуре нет ни налога на прирост капитала, ни налога на наследство, я уверен, что вы увидите, какое это преимущество, — сказал президент, улыбаясь.
— Все, что я слышу, только подтверждает мое решение присоединиться к вам, — сказал
Брюс.
— Мы можем легко подготовить все необходимые документы и подготовить их к подписанию к концу дня, — сказал президент. — Вас это устроит, или вам нужно время, чтобы привести своего адвоката, чтобы убедиться, что все в порядке?
— Я уверен, что вы можете порекомендовать кого-нибудь, кто сможет сделать это для меня, — сказал Брюс. — Излишне говорить, что это должен быть кто-то, кто никогда не имел никаких юридических дел или представлял ваш банк.
— Мы будем рады порекомендовать вам кого-нибудь, — сказал президент. — Встретимся здесь в четыре часа пополудни?
— До встречи, — сказал Брюс, вставая и пожимая руку сначала президенту, а затем министру финансов. — Господин министр, я был бы вам очень признателен, если бы Вы были одним из свидетелей сделки сегодня днем.
— Это будет честью для меня, сэр, — ответил он, слегка поклонившись.
• • •
— Было бы здорово иметь сингапурский паспорт, — сказал я, когда мы вернулись в наш номер в отеле.
— Почему это? — спросил Брюс.
— Потому что с сингапурским гражданством, если бы ты управлял своим бизнесом здесь, ты бы не платил налоги с любого дохода, полученного за пределами Сингапура. И поскольку нет налога на прирост капитала, ты, по сути, совсем не платил бы налогов, — объяснил я.
— Откуда ты это знаешь? — спросил Брюс.
— Прежде чем открыть здесь счет в банке, я проверил все, что мог, о Сингапуре, — ответил я. — Я хотел убедиться, что это безопасное место.
— Какой банк ты использовал? — спросил Брюс.
— Цюрихский кантональный, — ответил я. — Это один из самых высокорейтинговых частных банков в мире.
— Нам нужно убить пару часов, — сказал Брюс, взглянув на часы. — Я собираюсь вздремнуть. Встретимся здесь в 15:30.
• • •
Когда мы прибыли в банк ровно в 16:00, в зале было больше людей, в том числе советник премьер-министра и другие чиновники Минфина. Уровень представительства был высоким и ощутимым.
— Мистер Хэнсон, позвольте представить вам Хораса Уиллингтона Пятого, одного из самых уважаемых адвокатов Сингапура, — сказал президент банка, представляя аскетического вида мужчину лет шестидесяти.
— Мистер Хэнсон, очень приятно, — сказал Уиллингтон Пятый, протягивая руку для рукопожатия. — Если вы не возражаете, я с удовольствием помогу Вам сегодня.
— Буду вам очень признателен, мистер Уиллингтон, — сказал Брюс, пожимая ему руку. — Я хотел бы иметь возможность записывать все происходящее. Будет ли это проблемой?
— Уверен, что нет, — ответил Хорас, взглянув на президента и получив уверенный кивок.
— Тогда, может быть, начнем? — спросил президент с улыбкой на лице.
Прошло почти 45 минут, когда последний документ лежал на столе, все остальные были изучены, затем подписаны, в том числе министром финансов и советником премьер-министра в качестве свидетелей.
— Мы не знали, кто ваш наследник, Мистер Хэнсон, — сказал президент, держа в руках последний документ, так что нам пришлось оставить его пустым.
— Мой наследник? — Сказал Брюс, побледнев.
— Да, — сказал президент. — Подобный процесс не может быть завершен без четкого правопреемства в случае трагедии. Паралич, который наступит без назначенного наследника, может нанести большой ущерб банку.
— У меня... у меня нет
наследника, — ответил Брюс.
— Но вы женатый человек, — сказал президент, — согласно нашей проверке.
— Я никогда не назначу свою жену наследницей чего бы то ни было, — горячо возразил Брюс.
— Это очень необычно, — сказал президент. — Без этого не может быть никакого соглашения.
Тишина в комнате была настолько оглушительной, что я думал, что все услышат, как мое сердце колотится в груди, когда Брюс сидел там, застыв.
— Это уточнение будет применяться только к этому соглашению? — наконец спросил Брюс.
— Совершенно верно, — ответил президент.
— Тогда я назначу своего сына своим наследником в соответствии с этим соглашением, — сказал Брюс.
Мне казалось, что я сейчас упаду в обморок. Я увидел звезды, комната закружилась, и все вокруг потемнело, когда его слова эхом отдались в моей голове, слова, которые я никогда в жизни не ожидал услышать из его уст: мой сын, мой наследник.
— Мы... мы не знали, что у вас есть сын, — взволнованно сказал президент, повернувшись к одному из своих помощников, который покраснел. — Мы знали, что ваш ребенок погиб в результате несчастного случая в младенчестве, но...
— Это была моя дочь, — тихо сказал Брюс. — А еще у меня есть сын.
— Нам понадобятся документы, удостоверяющие личность вашего сына, чтобы заполнить этот бланк, — заботливо сказал президент, и в комнате внезапно воцарилось гробовое молчание.
— Дай им свой паспорт, Алекс, — сказал Брюс, не поворачивая головы.
— Эт-то ваш сын!?" — ахнул президент, уставившись на меня с открытым ртом. — Мы... мы понятия не имели, — сказал он, когда я протянул ему паспорт.
Была небольшая суматоха, пока форма была заполнена правильно. Я сидел ошеломленный. Брюс был неподвижен. Вручая мне паспорт, президент указал на документе, где Брюс должен расписаться, затем подписали остальные. Два экземпляра каждого документа были подготовлены и подписаны, и теперь один из них был помещен в Красную книгу в шелковом переплете и вручен Брюсу президентом банка обеими руками и слегка поклонился.
— Добро пожаловать в нашу семью, — сказал он, когда Брюс взял книгу.
— Спасибо, — сказал Брюс, наконец повернувшись ко мне и протягивая договор. — Я был бы признателен, если бы все детали, кроме общих штрихов, держались в секрете, особенно в отношении моего... сына.
— Конечно. А теперь, если вы будете так любезны, инициируйте перевод средств, — сказал президент банка так любезно, как только мог.
Криво улыбнувшись, Брюс достал айфон и набрал номер.
— Лорд Джеффри, Брюс Хансон, — сказал он. — Надеюсь, я вас не побеспокоил. Спасибо. Все прошло прекрасно. Если вы не возражаете, пожалуйста, инициируйте перевод, которую мы обсуждали. Номер счета... одну минуту, пожалуйста, — сказал он, когда номер счета был торопливо нацарапан на листе бумаги и передан Брюсу, который прочитал его в трубку. — Да, всё верно, Банк развития Сингапура. Я ценю вашу помощь, Лорд Джеффри. Передайте от меня привет Гарриет. Спокойной ночи.
В каком удивительном мире мы живем. Всего за минуту они получили подтверждение о переводе 40 миллиардов долларов. Я видел, что все сидевшие по другую сторону стола буквально лопались от
счастья, с трудом сохраняя свою азиатскую невозмутимость.
— Мистер Хэнсон, — сказал президент дрожащим от волнения голосом, — хотя наши исследования в отношении вашего сына были несколько недостаточны, они показали нам, что Кrug — ваше любимое шампанское.
— Ну, в этом вы правы, — сказал Брюс, наконец улыбнувшись.
— Как удачно, — сказал президент, еще раз бросив взгляд на пристыженного помощника. — В связи с чем мы хотели бы предложить тост, — сказал он, кивнув другому из своих помощников, который вышел из комнаты и быстро вернулся, толкая перед собой покрытую белой скатертью тележку, на которой стояли два больших ведерка, в каждом из которых была бутылка шампанского и 12 бокалов, перевернутых в контейнере с колотым льдом. — Это Кrug Сlоs d'Аmbоnnау Вlаnс dе Nоirs Вrut, — сказал президент, вытаскивая одну из бутылок из ведерка и протягивая ее Брюсу. Вы знакомы с ним?
— Имел честь, — ответил Брюс, впечатленный. Мало того, что это было, вероятно, самое дорогое в мире шампанское, его было невозможно найти, так мало производилось.
Обе бутылки были открыты, и шампанское разлито в 11 бокалов. Один остался неиспользованным, опрокинутым в лёд, это был бокал помощник, впавшего в немилость. Тост был за долгую жизнь и большой успех. Мне оставалось только гадать, переведут ли этого помощника работать почтальоном до того, как он покинет здание, или у него вообще не будет работы. Шампанское было восхитительным с характерным ореховым вкусом. Жаль только, что один бокальчик.
— Мистер Хэнсон, — сказал министр финансов, подходя после тоста, когда его помощники, казалось, испарились, — от имени правительства Сингапура я приветствую вас и партнерство, в которое мы вступаем. Я не сомневаюсь, что это пойдет нам всем на пользу.
— Иначе я бы никогда этого не сделал, — ответил Брюс.
— Если вы позволите, я хотел бы пригласить вас и вашего сына присоединиться ко мне и президенту Ли за ужином сегодня вечером, — сказал он.
— Для нас это большая честь, — ответил Брюс после минутного колебания.
— Мы пришлем за вами машину в 19:00, — сказал он. — Это будет приемлемо?
— Спасибо, — сказал Брюс. — До встречи.
• • •
Я боялся разговора с Брюсом, который, как я знал, должен был произойти в какой-то момент. Поэтому я вздохнул с облегчением, когда он молча ехал в лимузине, предоставленного банком, чтобы отвезти нас в гостиницу. Брюс ничего не сказал, даже когда мы вошли в номер, он просто исчез в своей комнате.
Я был совершенно ошеломлен и потрясен тем, что произошло. Конечно, быть наследником — это ничего не значило, пока Брюс был жив, а видя, что он в отличном состоянии, я не беспокоился о том, что ситуация изменится в ближайшем будущем. Но чудовищность того, что он открыто признал меня своим сыном и назначенным наследником, была ошеломляющей.
Я был одет и готов, нервно ожидая в гостиной в 18:45, когда Брюс появился.
— Пойдем? — только и сказал он, направляясь к лифту.
Нас ждал лимузин, хотя до ресторана Wаku Ghin, расположенного в курортном комплексе Маrinа Вау, было всего две минуты
езды. Мы могли бы легко пройти это расстояние за пять минут. К моему удивлению, президент банка и министр финансов уже ждали нас у входа в ресторан.
— Спасибо, что присоединились к нам сегодня вечером, — сказал министр финансов. — Вы оказываете нам большую честь.
— Для нас это тоже большая честь, — сказал Брюс, пожимая руки каждому из них.
— Вы уже ели здесь раньше? — сказал министр финансов, когда нас подвели к нашему столику.
— Никогда, хотя я и пытался, — ответил Брюс, когда мы сели. — Лист ожидания растянут на годы, а я не могу планировать так далеко вперед. Насколько я понимаю, в любой вечер здесь не принимают более 25 гостей.
— Это правда. И это одно из преимуществ быть министром правительства, — сказал министр финансов, улыбаясь. — Я позабочусь о том, чтобы в будущем для вас всегда можно было забронировать здесь столик, если вы пожелаете.
Подошел официант, поклонился министру и вручил каждому из нас горячее душистое полотенце, чтобы вымыть руки.
— Еще немного разговоров о делах, и мы сможем расслабиться, — улыбаясь, сказал министр. — Вы должны получить свои виды на жительство по почте через неделю или около того. Там также будет информация, о том, каковы ваши права как резидентов. В следующий раз, когда вы въедете в Сингапур, пожалуйста, покажите эти документы иммиграционной службе, и ваши паспорта будут обновлены соответствующим образом.
— Спасибо, господин министр, — сказал Брюс.
— Пожалуйста, пожалуйста, зовите меня Джимми, — ответил министр финансов, сияя улыбкой. — Давайте расслабимся и потеряем протокольную скованность.
— Мне было бы трудно не выказать вам должного уважения, министр Шантунг, — сказал Брюс. — Вы должны меня извинить. А вы, мистер Ли Коу Тай, — сказал он, кивая президенту банка. — Вы сделали это слияние наших ресурсов безболезненным и приятным событием, и я вам очень признателен.
— Вы оказали мне честь, мистер Хансон, — сказал мистер Ли.
Начали появляться маленькие блюда неописуемой прелести, а также вина, налитые в самые маленькие бокалы, которые я когда-либо видел, их хватало только на один-два глотка, затем появлялись следующие, вина менялись почти с каждым новым блюдом. Несмотря на то, что нам говорили, что подавали, для меня это было непереводимой абракадаброй, но всё было потрясающе красиво и невероятно вкусно.
— Позвольте спросить, Мистер Хансон, — сказал мистер Шаньдун, — чья идея состояла в том, чтобы изменить первоначальное предложение, которое вы сделали Банку развития Сингапура?
— Я должен отдать должное моему сыну, — ответил Брюс через мгновение.
— Замечательная идея для такого молодого человека, — сказал мистер Ли.
— Мой сын подумывает о том, чтобы получить докторскую степень по экономике, — сказал Брюс.
— Вам очень повезло, — сказал мистер Шантанг. — Не все сыновья столь многообещающи, — добавил он со вздохом и печальной улыбкой.
— Иногда это трудно осознать, — сказал Брюс.
Остаток ужина прошел для меня как в тумане. Во всех смыслах. Брюс только что признал, что он... ошибался насчет меня. Я все еще был очень не уверен в том, что это предвещало, но я знал, что моя личная
вселенная расширилась, хотя и не был уверен в том, в каком направлении.
Когда мы вернулись в номер после ужина, Брюс ничего не сказал, просто исчез в своей комнате, остановившись в дверях, чтобы сказать мне, что мы уезжаем утром.
• • •
— Нам нужно поговорить, — сказал Брюс, когда мы утром поднялись в воздух.
— Да, сэр, — сказал я, садясь напротив него.
— Излишне говорить, что вчера я не ожидал такой неразберихи, — сказал Брюс.
— Я и понятия не имел, — ответил я. — Ты должен мне поверить. Если бы я знал, я бы никогда не предложил...
— Это моя вина, что я не проявил должной осмотрительности, — сказал Брюс. — Я видел только приз. Я был близорук.
— Ты мог разорвать сделку, найти другой банк, у которого не было таких требований, — сказал я.
— Я сомневаюсь, что любой банк, у которого не было этого требования, был бы безопасен для ведения бизнеса, — ответил Брюс. — Хорошо это или плохо, но я заключил сделку, хорошую сделку, просто с непредвиденным поворотом.
— Чего ты хочешь от меня? — спросил я.
— Во-первых, ни слова твоей матери о сделке, — сказал Брюс. — Ни единого слова. Ничего.
— Я... я понимаю, — ответил я, сглотнув.
— Представляю, как ты удивляешься, почему я перестал заставлять тебя сосать у меня, — сказал Брюс.
— Да, — ответил я, уже очень нервничая.
— Потому что я понял, что, несмотря ни на что, ты сделал всё, о чем я тебя просил, и сделал это хорошо, — ответил Брюс. — Ты превзошел все мои ожидания. Я понял, что недооценивал тебя, и почувствовал, что дальнейшее унижение просто ради него самого было бы... неправильным. Мне хотелось бы думать, что унижения, которым я подвергаю людей, заслужены и оправданы.
— Спасибо, — сказал я, задыхаясь и стараясь сдержать слезы.
— Конечно, если ты сам этого хочешь... — сказал Брюс.
— Ни за что на свете, — ответил я.
— Твоя мать, с другой стороны, заслуживает того унижения, которое она получает, — сказал Брюс.
— Я... я не знаю, — ответил я.
— Тебе придется поверить мне на слово, — сказал Брюс.
— Тогда почему бы тебе просто не развестись с ней, если ты так ее ненавидишь? — я нашел в себе мужество спросить.
— Потому что заставить ее остаться моей женой — это то, что она заслуживает, и то, что она уже заслужила, — ответил Брюс. — Позволь еще раз предупредить тебя: если я обнаружу, что ты сообщили ей что-нибудь о Сингапуре... помни, ты должен быть жив, чтобы стать моим наследником.
— Я... я понимаю, — сказал я, чувствуя холодную пустоту в животе, вспоминая капитана Миллера и тот неприятный конец, с которым он столкнулся.
К моему удивлению, мы приземлились на Гавайях, и Брюс сошел с самолета, сказав мне оставаться на борту, и что он поговорит со мной позже. Как только мы снова поднялись в воздух, миниатюрная блондинка-стюардесса предложила, что, возможно, я хотел бы отдохнуть, ведь нам предстоит провести в воздухе еще несколько часов до посадки в Ван Найсе.
— Я уверена, что вам будет удобнее
в постели, чем на диване, — сказала она, ведя меня в спальню Брюса, где она продолжила раздевать меня, затем себя, открывая маленькие грудки с яркими вишневыми сосками и лысую, как раковина, киску. — Так разве не лучше? — спросила она, садясь на меня и скользя своей киской вниз на мой член после первого обсоса в течение нескольких минут.
К тому времени, когда мы, наконец, приземлились в Ван Найсе, я был полностью расслаблен, три раза имел удовольствие видеть, как она отсасывает мне после того, как она вытрахала меня до чертиков, вкус ее сочной киски навсегда запечатлелся на моих губах.
Комментариев пока нет - добавьте первый!
Добавить новый комментарий