Разговоры. Серия: Пример разговора секс по телефону Часть 11

— Эй, дети, возьмите горсть конфет, и я расскажу вам историю о том, какие в этом доме водятся привидения, хорошо?

Все пятеро смотрели на меня с разной степенью презрения и цинизма.

— В вашем доме нет привидений!  — возразил один смышленый мальчуган, который, казалось, идеально подходил под профиль юнца, готовящегося отдать жизнь ради Ее Величества. Его волосы, подстриженные под ноль, делали его похожим на детеныша обезьяны. Его лицо, казалось, было настроено доказать это.

— Действительно,  — сказал я.  — Но если ты не хочешь знать эту историю...

Я смотрел на худенькую двенадцатилетнюю девочку, которая сжимала руку своей младшей сестры Кэрри. Бетани была белой, а ее сводная сестра — черной, но я никогда не спрашивал их, почему они такие разные. Бетани была чрезвычайно любопытной маленькой девочкой, и если кто-то из них и хотел услышать эту историю, так это она.

Она была дочерью одного из моих соседей, но так как мне никогда не нравилось, когда соседи становятся друзьями и садятся мне на шею, я не стал с ними сильно сближаться. Я был замкнутым парнем, и мысль о людях, способных заявиться в любое время дня и ночи без предупреждения, меня бесила.

Мои дочери, Кэти и Николь, которые, как всегда на Хэллоуин, были с моими родителями на их "Вечеринке Призраков", согласно вот уже десятилетней традиции, были светскими львицами в нашей семье, но они были слишком старыми для Бетани. Тем не менее, она звонила в мою дверь время от времени, когда шла вверх и вниз по улице, при этом всегда с Кэрри за руку, продавая цветы, или журналы, которые рекламируют продавцов на последней странице комиксов, или печенье для девочек-скаутов, или, что особенно важно для меня, просто чтобы узнать, могут ли они взять мою собаку на прогулку.

Я знаю, что она любопытна — любопытна, потому что я в некотором роде отшельник,  — но я не могу не любить ее. Любой ребенок, работающий так усердно за небольшие карманные деньги, либо предан своему делу, либо жаден, либо ее родители не могут позволить себе дать ей то, что дети любят в этой жизни. Для меня это не имеет значения, у меня достаточно денег, чтобы время от времени давать ей немного. Она так много работает, что заслуживает этого.

— Как это в вашем доме водятся привидения?  — спросила она после долгой паузы, поправляя очки на переносице, чтобы прочнее закрепить их. Это была привычка, которой она следовала, когда думала.

Попалась!  — подумал я.

— Почему бы вам всем не взять еще одну горсть конфет из ведерка, чтобы вы могли продержаться всю историю,  — сказала я, махнув на большую пластиковую корзину, которую я заполнял каждый Хэллоуин.  — И садитесь. Я знаю, что это заставит вас отстать от графика, но ты же знаешь, что миссис Холлидей по соседству всегда выключает свет и притворяется, что ее нет, прячась от вас. Так что если ты не будешь звонить ей в дверь и ждать, пока она 

ее откроет — а она никогда ее не откроет,  — ты вернешься к своему графику.

Они все обернулись и осуждающе посмотрели на дом моей соседки. Темный и тихий в поздних сумерках и выглядевший так, словно он был пуст уже несколько недель. Мерзкая старая скряга, вот кто она.

— Кто это?  — спросила Бетани, указывая мне за спину.

— Она моя знакомая. Ее зовут Венди.

Моя бывшая жена присоединилась ко мне в дверях.

— Она твоя девушка?  — спросила девочка с легкой завистью в глазах. Я думаю, она считала меня своей собственностью — хотя и исключительно на уровне того, что-я-могу-получить-от-него.

Венди хихикнула.

— Нет, Бет,  — сказал я. Уже нет. Хотя раньше мы были женаты.

— Как мои мама и папа,  — пропищал ученик злодея.

— И мои. И Кэрри тоже,  — грустно сказала Бетани. Потом она оживилась.

— Но мама считает, что скоро у меня будет новый папа. Сейчас она ищет его в клубе с моей тетушкой Джин.

Это объясняло отсутствие родителей, присматривающих за этой маленькой группой. Это также объясняло разницу в цвете обеих сестер.

— Так что же это за история, мистер?

— Ах да,  — сказал я.  — Призрак этого дома. Давным-давно жил да был красивый молодой кузнец, который был женат на прекрасной даме, и они оба жили в этом самом доме. Они были влюблены и очень счастливы.

От нашей местной Артемис Фаул раздался рвотный звук.

Бетани взяла послушную Кэрри и усадила ее на траву возле крыльца, где сидел я, а затем одним грациозным движением уселась сама, скрестив ноги, рядом с сестрой. Дети — удивительно гибкие.

— Они оба работали очень, очень усердно и копили свое золото, чтобы пойти к Королеве Фей и попросить своего собственного ребенка, которого они могли бы любить.

— Эй!

Я заставил их подпрыгнуть, увеличив громкость на этом слове. Дешевый трюк, но какая разница? Они были детьми, а не анонимными критиками.

— Но поблизости был злой волшебник, который прятался в глубокой темной пещере у реки, который однажды увидел прекрасную девушку и решил, что хочет ее для себя. Он послал своих шпионов — мерзких маленьких паучков, которые прятались в норах и паутине высоко на деревьях поблизости,  — чтобы узнать о ней все. И когда он узнал, как она счастлива со своим мужем и как сильно они любят друг друга, он понял, что ему придется использовать свою злую магию, чтобы обрушить на нее свою волю.

— Он заколдовал свой язык, используя глаза и сердце змеи, и прикрыл свое уродство шкурой, которую снял с единорога...

Две молчаливые близняшки, две маленькие девочки с рыжими головками, которых я никогда не видел порознь, выглядели пораженными — их глаза стали огромными и влажными от непролитых слез.

— ... он взял взаймы у единорога,  — быстро поправился я.  — И отправился на встречу с этой чудесной девушкой. Он встретил ее на рыночной площади и сделал вид, что помогает ей, рассказывая ей все, что ей нравилось слышать. Но каждый раз, когда он касался ее руки, капля его яда оседала на ее коже 

и пробиралась к сердцу. И каждое слово, которое он шептал ей на ухо, медленно отравляло ее сознание против мужа.

Я почувствовала, как Венди неловко заерзала у меня за спиной. "Черт с ней",  — подумал я, решительно игнорируя ее. Она не зря была моей бывшей женой.

— И в последующие дни, каждый раз, когда она шла на рынок, он был там со своими злыми заклинаниями и волшебным языком, втирая яд в ее кожу руками и в уши своими словами. И хотя муж очень любил ее и всеми силами старался удержать рядом, вскоре она полностью оказалась под злым заклятием и последовала за колдуном обратно в его страшное, темное, отвратительное логово — как его рабыня.

Муж был убит горем, но, зная, что его жена находится под злым магическим заклятием, которое он не в силах разрушить, он понял, что волшебник скоро узнает о золоте, которое они накопили для своего ребенка. Он хотел бы украсть его. Поэтому глубокой ночью, когда туман ослепил паучьих шпионов, он очень тихо подошел к тому месту, где они зарыли свое золото, и выкопал его — вынул из сундука с сокровищами и закопал в другом месте, чтобы, даже если его жена будет вынуждена сказать волшебнику, где оно, они никогда бы его не нашли.

Венди стала очень беспокойной. Я повернулся и посмотрел на нее с невозмутимым выражением лица, и она смущенно опустилась обратно.

— Когда волшебник обнаружил, что в сундуке нет золота, он пришел в такую ярость, что не думал ни о чем другом ни днем, ни ночью, и ярость его не знала границ. К этому времени жена была так глубоко очарована, что помогала своему новому хозяину, как могла. Волшебник и его раб снова и снова пытались обмануть кузнеца с помощью магии, чар и иллюзий, но человек защищал себя зельем печали, которое становилось еще сильнее, когда он видел свою жену в тени волшебника. Так что, несмотря ни на что, волшебник и его раб не могли обнаружить, где он спрятал сокровище.

— Волшебник послал троллей, чтобы попытаться схватить человека в темноте ночи, но тролли большие и неуклюжие, и человек продолжал скользить из укрытия в укрытие. У этого человека также были друзья среди рыцарей города, и когда взошло солнце, тролли замерзли при дневном свете, были схвачены и изгнаны в глубокую темную пещеру.

— Тогда злой волшебник послал хитрых лисиц, переодетых прекрасными девами, с зельями, которые позволили бы ему увидеть сны этого человека, чтобы таким образом обнаружить местонахождение сокровища. Но человек узнал лис и натравил на них свору собак.

Венди тихонько хихикнула.

Я проигнорировал ее. Собаки, красивые, быстрые и верные, гонялись за лисами много миль, пока их чары не рассеялись и все не увидели их такими, какие они есть.

Наконец волшебник послал свою рабыню — жену этого человека — с заколдованным яблоком. Волшебник читал о фокусе, который проделала ведьма, жившая далеко и очень давно. Поэтому он осторожно отравил только одну 

половину яблока, а затем спрятался за щитом невидимости поблизости, чтобы дождаться, пока человек укусит ядовитую часть. Тогда он выскочит и волшебным образом заключит дух человека, когда тот умрет.

Мужчина был так счастлив, что его жена освободилась от чар волшебника, и когда она вытащила яблоко и приготовилась откусить его, чтобы показать, что оно безопасно для еды, он тоже собрался его откусить. Но человек увидел тень волшебника из-за своего невидимого укрытия, и когда он взял яблоко, он подбросил его высоко в воздух, смеясь от счастья при возвращении своей жены. Затем он сказал, что они оба должны укусить его одновременно, чтобы показать свою любовь, и все время улыбаясь, они так и сделали.

Через мгновение человек издал ужасный стон, и волшебник вышел из укрытия, чтобы проклясть его и забрать его душу. Но в этот момент прекрасная жена упала мертвой к ногам мужчины. Когда он подбросил яблоко вверх, мужчина осторожно развернул его.

— Волшебник, увидев, что его раб упал замертво, а трюк развалился провалился, в ярости топнул ногой так сильно, что вспыхнул пламенем и в конце концов исчез в клубах дыма, и больше его никто не видел.

— Когда волшебник исчез, чары жены были разрушены, но было уже слишком поздно. Королева Фей, наблюдавшая за ним, заметила, как грустен этот человек, и превратила ее в статую.

Я закончил рассказ, указав на маленькую статуэтку Венеры Милосской в дальнем конце моего сада, которая каким-то образом избежала вандализма со стороны местной молодой интеллигенции. Возможно, они думали, что пропавшие руки — их собственная работа, и были этим довольны. Пятеро детей уставились на меня, не мигая.

— Это неправда, я видел эту историю в "Свинке Пеппе",  — сказал наконец мальчик.

— Свинка Пеппа — хорошая телепередача для маленьких детей,  — беспечно ответил я.

— Да,  — согласился он. Потом он задумался.  — Конечно, я не смотрю "Свинку Пеппу". Я не ребенок. А ты отстой.

Я пристально посмотрел на него. Он даже не покраснел. Он встал, схватил еще горсть конфет и убежал в ночь. Близнецы встали, поблагодарили меня и тоже ушли, их маленькие сумки оттопыривались от ночной добычи.

Бетани поставила Кэрри на ноги и отряхнула ее, прежде чем подняться самой.

— А почему у статуи нет рук?

— Вот что случается с людьми, у которых есть все, но все равно хочется большего.

Она рассудительно заметила

— Это ведь неправда, да?

— Нет, но так и должно быть.

Она поправила очки и еще немного подумала, потом кивнула.

— Это была не очень страшная история.

— По-моему, ее похоронили где-то в саду. Может быть, поэтому она и бродит по дому.

Бетани подхватила Кэрри и спрыгнула с травы на дорожку.

— Я не верю в привидения.

— Никогда не знаешь наверняка,  — улыбнулся я.

— Можно мне завтра погулять с твоей собакой?

— Конечно. Почему бы и нет?

Она снова кивнула и посмотрела на ведерко со сладостями.

— Возьми еще, если хочешь,  — сказал я.

— Спасибо, сэр.

Она развернула одну и сунула ее Кэрри в рот, а затем рванула 

прочь, ее тощие ноги блеснули белым в свете уличного фонаря.

Я услышала вздох и повернулся к Венди.

— Что?

— Ты каждый год меняешь эту историю. Яблоко? Серьезно? Ты не можешь быть лучше Белоснежки.

— Это классика,  — возразил я.

— Ну, по крайней мере, ты сказал, что я красивая.

— Так и есть. Всегда была и всегда будешь.

Она внимательно посмотрела на меня.

— В этом году ты выглядишь немного по-другому.

Я пожал плечами.

— Дела в бизнесе идут неплохо, и дети хорошо учатся. Кэти только начала свой последний год в школе, это здорово. Она будет готова к поступлению в университет в августе следующего года.

— Я люблю смотреть на них, даже издалека,  — сказала она с ноткой грусти в голосе.

— Пока они не видят, что ты за ними наблюдаешь, я не против. Они прошли через все фазы горя, когда ты сбежала. Они самоуверенны и уверены в себе. Я не хочу, чтобы это менялось.

Она посмотрела в окно на маленькую статуэтку.

— Есть что-то еще, кроме девушек и бизнеса, что заставляет тебя чувствовать себя лучше в этом году?

— Наверное, Карен. Она всегда заставляет меня чувствовать себя великолепно.

— Эта тощая блондинка?

Я тихо фыркнул. Даже сейчас она ревнует? После всего, что случилось, после всего того дерьма, которое обрушилось на всех в ту бурю, она все еще хочет ревновать?

Я снова успокоил свои эмоции. Но это не имело значения. Она скоро уедет.

— Она не тощая, она капитан окружной волейбольной команды, и это держит ее в такой хорошей форме.

— Ее сиськи не так хороши, как мои.

— Сегодня — возможно, но завтра? Кроме того, они прекрасно умещаются у меня в руках, а у нее такая задница, что я мог бы есть ее ложкой и все равно просить добавку.

— Ха!

— У нее также есть ноги до ушей, у нее самое красивое лицо, она умна, я доверяю ей свою жизнь, и по какой-то странной причине она любит меня полностью. Если бы она не была с детьми на вечеринке у мамы и папы, я бы трахнул ее прямо у тебя на глазах, чтобы показать тебе, что такое настоящая любовь.

Последовала долгая пауза.

— Хорошо. Так что, если ты хорошо относишься к жизни, есть шанс, что ты простишь меня?

— Никаких шансов,  — сказал я.  — Ты трахалась с ним десять месяцев за моей спиной, а потом, когда я узнал, ты обчистила меня — или, по крайней мере, думала, что обчистила,  — потом сбежала с ним, оставив своих дочерей в трауре, и, наконец, попыталась убить меня из-за денег трастового фонда. Я тебя не прощаю. Пошла ты жопу!

Она глубоко вздохнула.

— Мне просто так одиноко.

— Да, наверное. Это должно быть тяжело.

Я мог бы изобразить сочувствие.

— Ты даже не представляешь. На этом этапе даже компания Фрэнка...

— Никогда больше не упоминай имя этого засранца в этом доме! Ты поняла? Никогда!

На мгновение я увидел в ней желание наброситься на меня, и улыбнулся.

Она на мгновение закрыла глаза. Потом 

пробормотала:

— Да, я понимаю. Прости, что я это сказала.

— Он поставил тебя в такое положение, не забывай! Он никогда больше не приблизится к тебе.

— Может, он и начал, но ты поставил меня в такое положение, черт побери! Потому что ты меня не простишь!

— Чушь собачья! Венди, когда ты узнала о моем трастовом фонде и о том, что он был большой, ты попыталась убить меня на следующий же день. Ты собиралась вернуться к детям, так как, если бы они унаследовали его от меня, ты бы контролировал траст и моментально бы его осушила, черт возьми! Ты и он спланировали это и были чертовски близки к тому, чтобы осуществить, сука! Если бы я тебя не видел...

Я замолчал, заставляя себя успокоиться. Мы говорили об этом десятки раз. Но я не собирался ее прощать.

— История была хорошая, если не считать кусочка яблока,  — сказала она наконец. Я знал, что она не сможет долго молчать, не сегодня.

— Ах да, и то место, где он топнул ногой и загорелся,  — очень похоже на Румпельштильцхена.

— Эй,  — проворчал я.  — Ты каждый год придумываешь новую сказку.

— Я просто скажу им правду.

— Это было бы в первый раз.

— Как ты можешь до сих пор так злиться? У тебя есть все, а у меня ничего.

— Потому что ты пытался убить меня! Ты умоляла меня позволить тебе увидеть девочек. Ты умоляла, чтобы я позволил этому засранцу сопровождать тебя, чтобы ты могла встретиться с ними хотя бы раз. И я все еще был достаточно влюблен в тебя, чтобы согласиться. А потом я увидел, как ты добавляешь эти капли в мой кофе в боковом отражении от телевизора. Одна капля убила бы меня — а ты использовал сколько... дюжину?

— Я не считала. Я просто торопилась.

— А потом ты позволила мне отвлечь тебя, пока я менял свою кружку на твою. Я почти позволил себе попасть в ситуацию Белоснежки, но в конце концов мы просто поменялась местами.

— Ты дал мне его выпить.

— Да.

— А потом я умерла.

Она глубоко вздохнула.

— А потом ты умерла. И мне пришлось забить этого старого мудака до смерти прямо рядом с тобой. Меня это не беспокоило. Я не собирался оставлять его в живых, чтобы он попытался убить меня другими способами. Однако уборка действительно вывела меня из себя.

— Если бы ты похоронил его рядом со мной, мне было бы с кем поговорить,  — проворчала она.

— Он был законченным нытиком. Я сделал тебе одолжение, сжег его тело в кузнице. Я не знаю, где он бродит, но это либо канализационный завод, куда я сбросил его пепел, либо море где-то у выхода из канализационной трубы, либо переносные туалеты, для которых я сделал рамы из железа, которое выплавил в то же время. Но получилось хреново — там оказалось слишком много углерода.

Последовало долгое молчание.

— Близится полночь,  — тихо сказал я. Я ненавидел ее так же, как 

любил. Ту, кем она была, но мне все еще не нравилась эта часть.

— Сегодня был хороший день,  — тихо сказала она.

— Так и есть.

— Я понаблюдаю за девочками, которые завтра вернутся домой.

— Это должно помочь тебе почувствовать себя лучше. Они все еще любят тебя, хотя и думают, что ты обманщица, которая их бросила.

По ее щекам скатилась пара слез.

— Пожалуйста,  — сказала она.  — Пожалуйста, если ты когда-нибудь любил меня, пожалуйста, сделай для меня одну вещь. Не продавай дом и не уезжай. Я никогда не смогу покинуть сад. Я не могу войти в дом, кроме как по твоему приглашению, и у меня есть один день в году — день мертвых,  — когда ты и другие люди могут меня видеть. И даже тогда ты единственный, кто меня слышит. Я знаю, что не заслуживаю этого, правда, не заслуживаю, но, пожалуйста... будь добрее, чем я.

Я вспомнил, как сильно плакал, когда осторожно выкопал яму в центре заднего сада и уложил ее отдохнуть, мягко положив ей на лицо землю и дерн. Полиция никогда даже не навещала меня, эти двое держали свои действия в такой тайне, надеясь избавиться от моего тела незамеченными, что избавиться от них было более чем просто.

Часы пробили полночь, и, как всегда, она попыталась обнять меня. Когда ее руки прошлись по моему телу, я почувствовал, как эта волна холода снова пронзила меня. Я слышал, как ее вздох разочарования становился все выше и выше, пока с тихим хлопком не исчез из человеческого слуха.

По дороге к компостной куче я вынес букет роз через заднюю дверь, "случайно" уронив одну из них на лужайку. Я бросил остатки в мусорное ведро и пошел обратно к дому, отряхивая руки.

Любил ли я ее по-прежнему? Конечно. Так же сильно, как я и ненавидел. Я никогда не был так влюблен, как в нее. Значит, моя любовь не умерла. И, как ни странно, последние десять лет мы провели вместе. Однако она была не единственной моей любовью, и я с нетерпением ждал, когда Карен привезет моих дочерей домой после обеда. Мне всегда их не хватало.

Проходя мимо упавшего цветка, я остановился и посмотрел на звезды.

— Увидимся на следующий Хэллоуин.