Брачок

«Может ли жизнь быть лучше, чем эта» — подумала я, с наслаждением растягиваясь на огромной кровати и поглядывая на часы на прикроватном столике пятизвездочного отеля, в котором остановилась. Я зевнула.

Сегодня был долгий день. Лимузин в аэропорт, чтобы вылететь в столицу штата в 7 утра. Ещё один лимузин до здания парламента. Заседание Теневого кабинета, с прихлебателями, возвращение обратно в отель, чтобы быстро перекусить. Трах с любовником, снова душ, снова трах с любовником, вздремнула и наконец я проснулась как раз вовремя, чтобы позвонить и отметиться с мужем и детьми, вечерняя рутина, которую я никогда не пропускала, находясь в этих поездках каждый месяц.

Пришло время действовать в роли любящей жены. Пора надеть ночную рубашку, позвонить Дейву домой и поговорить с ним и, возможно, с детьми. Когда я начала эти поездки два года назад, новизна моего отсутствия означала, что дети обычно присоединялись к вызову Зумма с мужем, но теперь, когда они повзрослели и стали ощущать свою независимость, я вряд ли увижу их сегодня вечером.

Чёрт, я веду себя грубо и не представилась, не так ли?

Меня зовут Камилла Браун. Жена Дэвида Брауна. Мать Денниса, семнадцати лет от роду, и Дженни, замкнутой шестнадцатилетней девушки. Я рано вышла замуж и была домоседкой, пока Дженни не пошла в школу. Дэйв поддержал меня в получении сертификата IV по связям с общественностью, и вскоре после окончания университета я устроилась на работу в отдел по связям с общественностью местной больницы.

Там я и познакомилась с Майком. Восходящая звезда местной политики и выдающийся австралийский футболист в период своего расцвета, комментатор игры на национальном телевидении. После того, как его игровые дни закончились, стал владельцем бизнеса подержаных автомобилей. Двенадцать лет назад он баллотировался и получил место в парламенте штата, а когда его партия также получила большинство, его, что неудивительно, сделали министром спорта. Оттуда он неуклонно продвигался к вершине и теперь был заместителем лидера своей партии.

СМИ делали на нём новости, он привлёк мое внимание после того, как был подстрелен, выходя из бара однажды ночью. Никто никогда не был арестован за это, и полиция оставалась в неведении о том, кто был преступником. Поскольку Майк был политиком, имел репутацию донжуана и торговца подержаными автомобилями, шутка в то время состояла в том, что если бы полиция попросила всех, кто имеет на него зуб, выйти вперёд, город был бы заблокирован на два дня очередью желающих. Он пролежал в моей больнице четыре недели, и мне удалось поговорить с прессой о его состоянии.

Короче говоря, он нанял меня в свою предвыборную команду, после чего получил должность в партии, а затем финансировал меня, чтобы я баллотировалась в местный парламент. Я выиграла выборы, но моя партия не выиграла правительство, поэтому я стала членом оппозиции. Вот где я была сейчас, с точки зрения карьеры. Камилла Браун, член парламента, Специальный помощник заместителя лидера оппозиции, Майка. Это давало мне право посещать 

заседания Теневого кабинета, но сидеть на них сзади.

Это напомнило мне. Сидеть завтра будет немного неудобно. Как только мы вошли в комнату после ужина, Майк наклонил меня над стулом, приподнял юбку, стянул трусики, вытащил из кармана тюбик смазки, расстегнул молнию, намазал смазкой свой не слишком впечатляющий член и бесцеремонно засунул мне в задницу. О, что я только ни делаю ради своего честолюбия и его покровительства.

Часы дотикали до 9:00 вечера, и настало время для моего выступления. Поправив пижаму, чтобы обнажить небольшой вырез, я столкнула Майка с кровати, указала на стул возле стола и велела ему замолчать. Он знал, как это делается; мы делали это достаточно часто. Если бы у нас были соседние номера, он бы вернулся к себе, но в этот раз мы этого не сделали, поскольку сочли разумным свести к минимуму походы между номерами. Обычно перед рассветом, когда вокруг вряд ли кто-нибудь может появиться, он прокрадывался по коридору в свою комнату. Смейтесь, если хотите, но именно прикрыв все аспекты, мы успешно скрывали наш роман в течение четырёх лет.

Открыв ноутбук, я нажала нужные клавиши, чтобы подключиться к дому через Zооm. Дэйв появился на другом конце, сидя на кожаном диване в нашей шумной комнате, части восьмикомнатного Мак-Мансиона, подходящего для члена парламента, жене преуспевающего бизнесмена. Судя по месту, я знала, что его ноутбук лежит на его, ну, коленях.

Мы с Дейвом принялись непринуждённо болтать, а Майк сидел голый и скучающий, ожидая, когда я закончу и начнется наш третий раунд. На самом деле ему было так скучно, что он затеял одну из своих ребяческих игр. Эта называлась: "Давай попробуем отвлечь Камиллу и рассмешить её, пока она разговаривает по телефону со своим любящим мужем, невежественным рогоносцем".

Пытаясь скрыть то ли улыбку, то ли раздражение, я страстно желала рявкнуть на него, чтобы он прекратил. Боковым зрением я видела, как Майк стоит там с эрекцией в руке, изображая, как он толкает меня на пол у своих ног и держит за затылок, пока он трахает меня в горло. Чёрт! Только не это. В прошлый раз он разворошил мне рот, и я провела полночи, вытирая рвоту с ковра.

Я, должно быть, задремала на секунду, потому что следующее, что я помню, Дэйв говорил довольно настойчиво:  — Камилла, Камилла, пожалуйста, попроси Майка прекратить это. Это унизительно и откровенно стыдно... для него.

Поговорим о сюрреалистическом. Майк застыл на середине дрочки, и мой разум онемел. Дэйв молчал.

— Чт.. о чём ты говоришь, Дэйв?

Потом с облегчением вспомнила. У моего мужа было озорное чувство юмора. Он всегда говорил что-то вроде: «Отпусти этого человека и пойдём со мной обедать», когда звонил мне в офис. Должно быть, сегодня ему просто повезло. Я решила подыграть ему.

— Нет, дорогой, я отослала Майка и всех остальных мужчин в их комнаты, оргия на сегодня закончена.

Дейв не улыбнулся и не рассмеялся, как я ожидала. Что-то было не так.  

Я решила нагло пройти через это и в то же время бросить небольшую дымовую завесу. Когда я только начала путешествовать с Майком, Дэйв как-то странно предупредил меня, что у того репутация психа.

— Дэйв, ты серьёзно? Я думаю, что могла бы выбрать кого-нибудь лучше, чем Майк, не так ли? Если бы я собиралась гульнуть, я бы выбрала кого-то немного лучше, чем этот старый болван, не так ли?

Майк притворился обиженным и начал изображать, как шлепает меня по лицу своим теперь только наполовину возбуждённым членом.

Дейв по-прежнему не улыбался. Он глубоко вздохнул, словно принимая решение. Я увидела, как он протянул руки, чтобы схватить ноутбук и развернул его так, чтобы он оказался лицом к огромному экрану телевизора на одной из стен комнаты. То, что было на экране, ошеломило меня. Экран был разделен на две части. На одной я лежала на кровати, на другой — Майк во всей красе стоял у туалетного столика. Я услышала, как задыхаюсь, и не могла остановить свой взгляд, устремлённый на детектор дыма в середине потолка, где, очевидно, были камеры, моя погибель.

Что, чёрт возьми, можно сказать в такой ситуации? Я уставилась на экран и увидела, как экранный Майк подошёл к кровати. Оставаясь вне поля зрения камеры ноутбука, он наклонился, чтобы посмотреть на экран сбоку, ахнул и снова резко выпрямился. Он был так же безмолвен, как и я. А вот Дэйв — нет.

— Привет, Майк. Интересно, где вторая половина твоего члена?

Майк густо покраснел. То ли из-за того, что его поймали, то ли из-за оскорбления его мужественности, я не знала и не заботилась. Я могла только представить, как Дейв смотрел на наши два рта, открывающиеся и закрывающиеся, как у гуппи во время кормления. Однако его следующие слова были довольно нелепыми.

— Теперь вы мне верите?

Экран на моем ноутбуке прошёл через ещё одно головокружение, вызывающее пересечение комнаты дома. Когда он остановился, я увидела только половину Дэйва, сидящего на диване, но полностью двух людей, сидящих рядом с ним. Два слова проскользнули через мой затуманенный мозг.

— Мама, папа...

Мой отец с грозным выражением лица качал головой из стороны в сторону, как бы отрицая. Моя мать, всегда такая выразительная, сказала голосом, который я едва узнала, таким хриплым:  — О, Камилла. Я думала, мы воспитали тебя лучше.

Затем она разрыдалась и вышла из поля зрения. Папа последовал за ней, прошипев:  — Шлюха.  — Хлопнула дверь, и я поняла, что они покинули комнату.

Было хорошо известно семейное предание, что брак моих родителей был вторым для них обоих. Они нашли друг друга после развода с бывшими за измену. Если бы моё сердце не выдержало, а оно, конечно, могло бы, оно билось так быстро, то теперь я была бы счастлива, если бы они даже соизволили пописать на мою могилу.

Отвернувшись от экрана в явном смущении, я взглянула на Майка. Он всё ещё был голым, и я, зная его хорошо, могла видеть мысли,  

пересекающие его лицо, как светодиодная прокрутка. Дэйв, должно быть, знал до сегодняшнего дня, как расставить камеры в комнате. Запись с камер может быть записана. Такие записи могут повредить карьере... покончить с браком... лишить парня работы.

Пока я смотрела, на лице Майка появилось выражение решимости. Он схватил подушку, использовал её, чтобы скрыть свой стыд, и сел на кровать рядом со мной, так что он, наконец, был виден на моей камере ноутбука.

Он прошипел:  — Послушай, кукиш, я уверен, что ты слишком умён, чтобы пойти и рассказать кому-нибудь об этом. Один намек прессе или на то, что моя жена пронюхает об этом, и вашему маленькому бизнесу конец. Ты обнаружишь, что все текущие контракты иссякают, и удачи тебе в получении новых... Я буду—

Его голос резко оборвался. Из-за дивана, на котором сидел Дэйв, показалась фигура. Сначала было видно только туловище. Кто это был, стало ясно, когда руки Дэйва снова потянулись к экрану ноутбука, чтобы немного откинуть его назад. Там стояла Мэри, жена Майка.

Можно было бы ожидать, что она будет выглядеть мертвенно-бледной, но вместо этого она щеголяла мягкой улыбкой. Странно, но она не произнесла ни слова, просто наклонила голову и оглядела комнату, очевидно проверяя отсутствие свидетелей. Видимо, ничего не заметив, она склонилась над Дэйвом, левой рукой схватив его за грудь, а правой двинулась дальше вниз. Это было за кадром, но я думаю, что она ласкала его богатство, выпученные глаза Дэйва подтвердили это. Судя по его виду, поступок Мэри был непредусмотренным и почти нежеланным. Почти.

— Камилла, дружище, я действительно удивляюсь, почему ты бросила всё это ради того жалкого предлога пописать, спрятанного за подушкой. Чёрт, с такой работой вполне справилась бы и головка винта.

Затем выражение её лица стало серьёзным, когда она выпрямилась, небрежно положив руки на плечи Дэйва.

— Не утруждай себя возвращением домой в ближайшее время, дорогой, твой ключ больше не подходит для МОЕГО дома. Если тебе нужно напомнить, что написано в нашем брачном контракте, ну, ты знаешь, кто мой адвокат, просто спроси его.

Она, вероятно, собиралась сказать что-то ещё, но тут я услышала, как открылась дверь и Дженни, моя милая невинная Дженни, сказала:

— Папа, посмотри на следующем канале.  — Экран ноутбука снова тошнотворно качнулся, показывая Дженни, остановившуюся перед огромным телевизором. С ней был мой сын Деннис, направивший на него пульт. Он переключал телевизионные каналы. На экране появился ведущий новостей.

— Просто повторю главную новость сегодняшнего вечера: сегодня вечером на совместной пресс-конференции жена лидера Лейбористской партии Майка Хардинга и муж члена парламента Камиллы Браун совместно подали иск о разводе со своими супругами на основании супружеской измены. Те завели роман, посещая ежемесячные заседания Теневого кабинета здесь, в столице. Стюарт Бернс, лидер оппозиции, говорит, что их членство в партии будет немедленно отменено. "Это именно то отвратительное поведение, которое наша партия пытается искоренить",  — заявил он в своем заявлении...

Экран погас, когда Деннис нажал на пульт, прежде чем 

повернуться к камере на ноутбуке Дейва.

— Ты же хотела стать знаменитой, мама. На случай, если тебе интересно, папа спросил нас, прежде чем сообщить об этом прессе. Мы сказали, что ты заслужила всё, что получаешь.

С этими словами он обнял рыдающую сестру и увел её. Экран снова повернулся к Дейву и Мэри. По его щеке тоже скатилась слеза.

— Если не по какой-то другой причине, то слёз на глазах наших детей более чем достаточно, чтобы я никогда не простил тебе этого, Камилла. Не жди от меня щедрости при разводе, у меня было достаточно времени, чтобы всё скрыть от тебя и твоего адвоката. Что касается тебя, Говнюк. У нас с тобой будет свидание однажды ночью в тёмном переулке. А до тех пор целуй свои яйца на ночь каждый раз, когда ложишься спать. У них назначена встреча с ржавым ножом и мусорным контейнером.

В последний раз мускулистая рука моего мужа протянулась вперёд, и экран погас. Я была ошеломлена. Майк пришел в себя быстрее, чем я, и, будучи человеком действия, он натянул брюки и рубашку, но не застегнул их. Он подошел к двери и распахнул её. Он снова замер, когда загорелся шквал вспышек и на него одновременно посыпались десятки вопросов. Шагнув вперёд, он вышел за дверь, которую захлопнул за собой. Я посмотрела на свою ночную рубашку, и перед моими глазами промелькнули первые страницы завтрашних газет.

Я не могла припомнить ни одного неразрушенного основания для своей жизни. Я подумала, что как камень, упала на самое дно. Конечно, я ошибалась. Это было ещё не самое дно.

Мой экран снова ожил с входящим вызовом Зума. На снимке был изображён человек, сидящий в тёмной комнате за столом, освещённым только лампой. Я сразу узнала его. Наш местный епископ был хорошим другом австралийского кардинала, у которого было убежище для отдыха недалеко от нашего города. Когда на него давило служебное положение, он приходил сюда и посещал нашу церковь. Кардинал сидел за столом в красной шапочке и кушаке во всем своем великолепии.

Я вспомнила, что прелюбодеяние упоминалось в каких-то каменных скрижалях, которые давным-давно дали человеку по имени Моисей. Дэйв всегда шутил, что технически это делает Моисея первым человеком с планшетом, загружающим информацию из облака. Мои теперешние обстоятельства не позволяли мне улыбаться шутке так, как в прошлом.

Я знала, что моя политическая карьера закончена. В то время как лидер партии не мог убрать меня с моего места, избиратели могли. То, что даёт католический голос, католический голос отнимает. Я онемела, когда ко мне обратилась такая знаменитость.

— Камилла, дитя мое, твой муж рассказал мне о тебе очень тревожные вещи. Скоро здесь будет кто-то, кто захочет поговорить с тобой.

В этот момент он посмотрел в сторону и вскочил на ноги с удивительной для человека его лет скоростью. Это вывело его из поля зрения камеры, но микрофон работал нормально. Последнее, что я услышала перед тем,  

как свалиться с кровати на пол, было:..

— Это та женщина, о которой я вам говорил, Ваше Преосвященство...