Придя домой рано

Боже мой, как же болят ноги. Я остановилась у задней двери нашего дома и разулась. Мне пришлось взять пожилую пару клиентом на то, чтобы провести экскурсию по последних домах, указанных риелторской компанией, в которой я работаю. Я ощущала себя глупой женщиной, потому, что пришла на работу в туфлях на двухдюймовых каблуках. Потому, пройдя через, кажется, три дюжины домов и дворов, я была очень счастлива остаться босиком.

Также, я была счастлива и по другим причинам. Прогулки и разговоры окупились. Пара остановила свой выбор на самом большом, элегантном и, главное, самом дорогом доме. Он висел на шее компании более двух лет. Помимо обычной комиссии, которая уже должна была быть хорошей, продавцу, которому повезло, был предложен бонус. Когда сделка завершилась и появилась перспектива получения достаточного количества денег для оплаты наших текущих счетов, я решила сбежать домой.

Я надеялась, что это хороший шанс встретить моего мужа Роя. Он был на последнем курсе юридического факультета, но, если я правильно помнила его расписание, должен был бы провести несколько свободных часов между уроками. Я была готова открыть бутылку шампанского, которая была у нас в холодильнике, выпить немного, а затем посмотреть, не смогу ли я убедить его заняться сексом. В последнее время мы этим не особо занимались. Я объясняла это долгими часами работы и огромным объемом изучения, который пришлось проделать Рою.

Если бы мы могли просто продержаться так в этом последнем учебном году, мы бы победили. Мы влюбились еще в колледже, а потом начали на втором курсе встречаться. Сразу после выпуска мы поженились. Мы оба окунулись в должности начального уровня в бизнесе, работая разное время, договорившись отложить зачатие детей до тех пор, пока мы не окажемся в хорошем финансовом положении, возможно, даже достаточно сильном, чтобы я могла бросить работу и остаться дома.

В течение шести месяцев наша сексуальная жизнь исчезла. Мы с Роем работали по 16 часов в день, возвращаясь домой, чтобы огрызаться друг на друга. Наконец, однажды, мы сели и посмотрели друг на друга.

«Это должно измениться, Кристи, иначе мы не увидим нашу первую годовщину, не говоря уже о двадцать пятой».

Я изо всех сил сдержалась от резкого комментария. Не потому, что он был неправ, а потому, что в последнее время я отвечала ему именно так. Я использовала его, чтобы облегчить свои чувства, и он делал то же самое со мной. Я сделала глубокий вдох.

«Ты прав, дорогой. Теперь мы двое упорных, мерзких людей. И мне это не нравится. Если мы продолжим так же, мы будем двумя упрямыми, противными и одинокими людьми».

Он встал и зашагал по комнате.  — «У меня есть идея. Это то, чем я всегда хотел заниматься. Это будет означать, что какое-то время будет тяжелее, и ты будешь нести большую нагрузку. Но потом, если все получится, у нас будет спокойная жизнь».

Итак, мы раскрыли друг другу свои планы. Рой рассказал о том, что хотел 

бы стать юристом, а я рассказала о том, что хочу однажды стать домохозяйкой. Так он вернулся в колледж. Мы отказались от нашей деловой карьеры, положили его костюмы на хранение, избавились от второй машины и переехали в небольшой арендный домик недалеко от кампуса. Я нашла работу в соседней фирме по недвижимости, сначала секретарем, затем продавцом, причем чертовски хорошим.

Курсы, учебные программы и доклады заполняли часы Роя. Я же стала разбираться в ипотеке, фасадах, квадратных футах. Нам действительно было весело, впечатляя друг друга, постоянно совершенствуя приобретаемые навыки. У нас не осталось много денег от наших счетов, но мы держали голову высоко. Мне даже моя работа нравилась настолько, что я думала о том, чтобы оставить ее на полставки после выпуска Роя.

Наша сексуальная жизнь снова ожила. Слава Богу. Это не было возвращением к той ночной тусовке, которой мы наслаждались, когда встречались, но это было весьма удовлетворительно. Рой не был девственником, когда мы познакомились, но и я тоже, и то, что мы узнали от других любовников, мы с энтузиазмом применили к нашим отношениям. Я была счастлива. Казалось, у нас есть все, и еще больше будет после выпуска Роя. Он учился на более высоких ступенях в своем классе, и ему не помешало то, что у него был опыт работы в качестве руководителя бизнеса, даже на начальном уровне. С ним уже встречалась пара фирм, специализирующихся на корпоративных клиентах.

Однако. Кажется, всегда есть «однако». Во второй половине этого семестра ситуация снова пошла на убыль. С трех или четырех раз в неделю мы упали до одного раза в неделю, затем один раз в две недели, а теперь и больше месяца. Я была вполне нормальной женщиной, особенно с точки зрения сексуального аппетита, и мне нужно было немного любви. Я была настолько возбуждена, что на мгновение подумала, что Херб, офисный нотариус, хорошо выглядит. Это был парень в клетчатых костюмах с пробором посередине. Он сводил с ума нашу великолепную блондинку-секретаршу своими попытками встречаться с ней, но всегда делал некрасивые замечания, которые он считал комплиментами для любой из женщин. День, когда я на самом деле задумалась, после того как Херб сделал комментарий о моих ногах, был днем, когда я поняла, что должна что-то сделать.

Поэтому замечание Дэвида, владельца и директора компании «возьми выходной и отпразднуй этот день», показалось находкой. Я выскочила из машины на подъездной дорожке и направилась к холодильнику, обдумывая, какой из моих немногих нарядов из тонкого кружева может оказаться самым заманчивым.

«Какого черта? » Я удивилась. Бутылка шампанского стояла на столе и была открыта. Рядом с ней стояла металлическая стойка для бокалов, которые мы хранили для торжеств, и двух бокалов не было. Мне хотелось бы верить, что он ждал меня дома и готовил мне теплый прием, но я в этом сомневалась. Во-первых, у него не было причин думать, что я буду дома раньше пяти, а было 

только 2:30. Во-вторых, низкий женский смех, доносившийся из нашей спальни, был не мной. Я была уверена в этом.

Я шла по изношенному ковру в коридоре. Смех становился громче, прерываемый стонами, которые я надеялась издавать сегодня сама.

Они сделали это.

Рой лежал на боку, отвернувшись от меня, как и та девушка, блондинка-подросток, с которой он был. Ее нога была закинута назад на его бедро, что я обычно легко могла бы скопировать. Ну, не после этого беспокойного дня — я не смогла бы сделать этого, не прибегая к рецептурным болеутоляющим. Его бедра раскачивались взад и вперед, и издаваемые ими удушающие звуки создавали впечатление, что они работали как мехи. Я мельком увидела их в настенном зеркале. Судя по блаженным выражениям лиц, они оба выглядели так, будто реально наслаждались.

Движения ускорились. Раздался какой-то безудержный вопль, явно направленный в сторону неба, судя по призывам к Богу. Затем они прижались друг к другу. Мне удалось скрыться из виду, но не за пределами досягаемости голосов.

«Черт возьми, Синтия, это было отлично». Ну, по крайней мере, теперь у меня было имя, которое могло бы сочетаться с телом.

«Всегда так, любовничек. Рой, мы обязательно должны делать это здесь? Что, если твоя жена поймает нас? »

«Не беспокойся об этом. Она никогда не уходит с работы раньше времени. А потом она всегда отключается, как старая рабочая лошадка».

«Старая рабочая лошадь? » — ошеломленно подумала я. Мне было 24 года, и я думала, что смогу оставаться в довольно приличной форме. Не в той блондинистой форме, я должна была признать ее красоту, но, черт возьми. Это чертовски плохой способ говорить о ком-то, тем более о ком-то, с кем вы женаты. Кто-то, кому вы сказали сегодня утром: «Я люблю тебя».

Однако Рой уже плакал. Он объяснил этой милашке, какая я равнодушная женщина. Как я его никогда не «понимала». Как я всегда ставила работу на первое место. Ему даже удалось приглушенно всхлипнуть. Насколько я понимала, по его щеке текла настоящая слеза.

Черт, он был хорош. Я даже злилась на эту холодную женщину, на которой он был женат. На ту, для кого он так много сделал, для кого так старался, так долго работал, чтобы доставить удовольствие. Конечно, тогда я вспомнила, что эта бессердечная сука была МНОЮ, гнев обратился в другую сторону.

Я проскользнула обратно по коридору и пошла искать видеокамеру, которую одолжила с работы. При переходе к новым объектам было полезно записывать все о них для описания в объявлениях. Я использовала ее на днях и не вернула, хотя и положила кассету в свой портфель.

Я остановилась в гостиной и огляделась. Одна часть моей мозга думала, что это звучит как действительно плохая сцена из мыльной оперы или пошлый детектив. Я собиралась записать на пленку своего мужа и его любовницу. Другая часть вспоминала, когда мы в последний раз использовали видеокамеру дома. Даже при таких обстоятельствах я покраснела.

Мы наслаждались пивом Наmburgеr Неlреr и Мillеr.  

На мне была одна из его рубашек и больше ничего. Когда я наклонилась через стол, чтобы схватить последний кусок сырного тоста, он провел рукой по моей ноге и усмехнулся.

«Привет, красавица. Часто сюда приходишь? »

Я повернулась и села к нему на колени, пошевелила задницей и одарила его своим самым горячим взглядом. «Нечасто, большой мальчик. Почему бы тебе не сделать мой визит сюда незабываемым? »

Мы сделали. Мы сделали его незабываемым прямо на кухонном столе. На полпути осторожно расстегивая рубашку, которую я носила, он получил второе вдохновение.. Он внезапно сбежал в гостиную и вернулся с камерой.

"РОЙ!"

«Ой, давай, дорогая. Это будет весело. Что-нибудь, что напомнит нам, какими горячими мы были, когда будем старыми и седыми».

В тот день я не была «старой рабочей лошадкой». У меня возникла внезапная мысль. «Ты, должно быть, издеваешься надо мной»,  — сказала я себе. Я побежала по коридору и заглянула внутрь. Теперь все, что я могла видеть, это пара ног, колышущихся в воздухе, и накачивающая задница моего дорогого, любимого, плохого сукиного сына, когда он ее трахал. И, о да, я видела, как видеокамера, установленная на штативе, записывала все это. Это было открыто и, очевидно, он прятал записи от меня.

Записи? Могут быть? Был ли он действительно настолько уверен в себе, или он был даже глупее, чем я думала? Я побежала обратно по коридору. Я не могла поверить, что они не слышали моих приходов и уходов из-за своей занятости.

Я посмотрела в шкаф, в котором хранились наши совместные кассеты, в том числе и та немаркированая, которую мы записали в тот день. Когда мои руки дотянулись до задней стены, я обнаружила не только эту, но и три других кассеты, прикрытые ею. Ни на одной из них не было этикеток. Я взяла с багажника моей машины три пустышки на замену. Я засунула их в упаковки, с которых я вытащила записанные, а затем положила все на место, где нашла. Единственное отличие заключалось в том, что кассеты из шкафа теперь лежали в моей машине.

Я не хотела возвращаться в офис, поэтому ездила до того времени, когда я прихожу домой. Я не ожидала найти его дома. Также я нашла записку, в которой объяснялось, что он случайно опрокинул бутылку шампанского и разбил ее. Он сказал, что сожалеет. Я это уже знала. Я просто планировала заставить его еще больше огорчиться.

Пока он был на занятиях, я просмотрела записи. О-о-о, да, он был занят. Хотя не очень креативно. Синтия, должно быть, была записана на четверг. Остальные три дня, понедельник, вторник и среда, получились такие же дерьмовые. Я начала задаваться вопросом, не должна ли я быть польщена, что у него было бы достаточно энергии для меня, чтобы иногда в субботу вечером заниматься со мной сексом.

Кстати о Синтии. Я снова покопалась в шкафу и вытащила последнюю ленту. У меня было как раз достаточно времени, чтобы сбежать в офис,  

подключить пару видеомагнитофонов и скопировать кассеты. Слава богу, за долгие лекции Роя. Хотя, наверное, они были менее скучными, чем я думала.

Мой милый вернулся домой без счастливой улыбки на невинном лице. Он был хорош, я должна это признать. Он произнес речь «Я так устал, может быть, завтра вечером мы сможем» с таким невозмутимым лицом, если бы я не знала лучше, я бы поверила в это, но не теперь, учитывая то, что увидела и услышала.

Следующая неделя была напряженной. Днем я избегала дома. У меня было слишком много дел. Это были походы в банки, и встречи с симпатичной женщиной-юристом, и консультации в компании по аренде домов. Женская работа никогда не заканчивается. Ну, до вечера четверга, когда я снова пришла домой в 2:30.

Они определенно были союзниками рутины. Та же спальня, та же кровать. Та же позиция. Те же слова. Как-то невесело. Это снова была Синтия. Ну, старый домашний график встреч. На этот раз я прислонилась к дверному проему и не пряталась. Будь я проклята, но мне пришлось даже откашляться, чтобы они меня заметили.

Я должна сказать, что реакция была такой, как я и надеялась. Рой резко выпрямился с открытым ртом. Синтия же закричала и накинула на себя простыню.

«Проклятая девочка»,  — сказала я ей.  — «Ты могла хотя бы оставить его достаточно большим, чтобы прикрыться».  — Я кивнула в сторону его живота, где его член стал размером со сморщенный карандаш.

«Дорогая! Я могу объяснить».  — Я приподняла бровь и сделала жест рукой. Очевидно, я не могу ему не позволить говорить, потому что за этим замечательным клише следовали только скрипы. А я ТАК хотела посмотреть, сможет ли он придумать что-нибудь оригинальное.

Пришедшая со мной представитель проскользнула мимо меня с улыбкой на лице. «Здесь». Она протянула ему пачку бумаг. Потом она взглянула на часы и сказала:  — «Вас обслужили в 14:47». Пока он смотрел на свою руку, она повернулась, дала мне пять и сказала, чтобы я как-нибудь заскочила к ней домой, если я захочу немного повеселиться. Я чуть не рассмеялась. Подруга моей подруги, я прекрасно знала, что она была в блаженном браке с другим полицейским, прожила много лет и имела троих замечательных детей, но я ценила эту реплику.

«Что за чертовщина? » — Рой нашел силы говорить.

«Документы о разводе. Чего ты ожидал — поцелуя, пожелания доброго дня? » — Я снова улыбнулась.  — «Это также предусматривает разделение, которое поделит нашу общую собственность пополам и даст мне больше половины. Не стесняйся бороться с этим».

«Почему ты?.. » — воскликнула Синтия.  — «Ты плохо обращалась с ним, отвергала его и теперь думаешь, что обиженная сторона. Что же, ты получишь свое. Я позабочусь о нем. Я... »

«Прежде чем стать одним из «Защитников», маленькая студентка-юрист, возможно, ты захочешь взглянуть на это».  — Я вручила ей копии трех кассет.  — «Пока ты резвилась тут с игрушечным Роем, поглощая его слова обо мне и его обещания сделать тебя королевой своего замка, он заключал ту же 

сделку с несколькими другими. Посмотрите его сцены с Амберлин, Максин и Тоней».

«Ты врешь! »

Я пожала плечами.  — «Как будто меня волнует, что ты думаешь. Бери их или нет — это твое дело. Между тем, независимо от того, что он тебе сказали, именно я оплачиваю этот дом».  — Посмотрев на девушку, я добавила:  — «Сначала оденься и можешь идти! ».

Она ушла, а мы с любящим муженьком остались одни.

«Есть ответы, Рой? » — Мой гнев уже давно выкипел, и теперь я просто устала. Устала от шарад, устала от него. Я устала еще больше, когда он пытался утверждать, что это был и секс, и это все моя вина. Затем он перешел к пению — «Я люблю только ТЕБЯ».

«Пожалуйста, Кристи. Ты просто не понимаешь. Я никогда не хотел причинять тебе боль. Все это просто произошло».

Теперь я снова была зла.  — «Это только что случилось с тобой и четырьмя другими женщинами? Господи, Рой, разве ты не обратил на это внимания? Я знаю, что, черт возьми, происходит, ты, двуличный, лживый, сукин сын, который целился мне в спину ножом» — Черт, я же сказала себе, что буду спокойной. Тогда я подумала: «Бля, успокойся» и прекратила волнения.

Через пятнадцать минут мне стало намного лучше. Он использовал момент, во время которого я задавала вопросы о его морали, происхождении и мозге, для того, чтобы переодеться. Он выскочил на улицу, чтобы собрать остальные свои вещи, которые я обильно высыпала через ближайшие окна. Я запыхалась. Потом захлопнулась дверь. Конечно, его ключи остались на кухонном столе.

Забыв о старой пословице, что адвокат, который представляет самого себя, всегда обманывает клиента, Рой пытался бороться с разводом. Он потребовал выплаты, которая позволила бы ему оплатить его счета и обучение за его последний семестр. Судья высмеял его. Рой был шокирован, когда узнал, что его юридическое образование тоже считается частью общей собственности и что я буду иметь право на проценты от его доходов от этого дня до конца его жизни.

Подружки Роя покинули его, когда он развелся со мной. Очевидно, Синтия рассказала все остальным. Однажды ночью, когда Рой кормил своей новой историей новую подружку о том, что бессердечная жена оставила его студентке-второкурснице, они набросились на него, накачали наркотиками и привезли в центр кампуса, где и оставили. Без штанов. И без рубашки. Я всегда думала, что ему следовало работать усерднее.

Прискорбно знать, что четыре разгневанных самки могут так поступить с мужчиной. Я упомянула куриную шляпу и метелку для перьев, которую они положили?.. неважно. Все они прервали с ним контакт и распространяли о нем информацию. После этого ему не повезло. Никому не нужен будущий адвокат, у которого есть претензия только на половину денег, которые он собирается заработать.

С тех пор я задавалась вопросом, изменял ли он мне все время, пока мы с Роем знали друг друга? Неужели он изменял мне все время? Или он как-то и где-то изменился в результате предоставленных ему возможностей? В любом случае,  

он был дураком, а я тоже не заметила, кем он был на самом деле.

Через два года я снова вышла замуж. Знаете, он оказался младшим братом милой женщины-юриста, которая обслужила Роя. Он служил в морской пехоте. Теперь он капитан, и у нас есть два замечательных мальчика. Мы откладываем им на учебу в колледж деньги, но этим летом мы отправимся в семейный круиз на две недели. Удивительно приятно ощущать, какова половина выручки юриста каждый месяц.