Один дом на две семьи или Семьи натуристов

Настали трудные времена — крах рынка. Многие люди потеряли сбережения, работу, дома.

Джанин Ллойд был одной из таких несчастных. Будучи матерью-одиночкой с двумя восемнадцатилетними детьми — близнецами Питом и Эми, она с самого начала чувствовала себя по жизни не очень комфортно, но потеря работы и неспособность найти новую, после нескольких месяцев трат своих жалких сбережений означали, что ей придется принять решение, которое изменит всю ее жизнь.

Ее собственная сестра-близнец Триша Хокинс, а близнецы часто рождались в ее семье, находилась в таком же положении. Ее муж Марк умер три года назад в результате несчастного случая на заводе, и, хотя она получила страховую выплату, этого было недостаточно, чтобы обеспечить ее на всю оставшуюся жизнь. Хватило на дом и позволило ее детям, тоже близнецам, Лизе и Крейгу, закончить колледж, хотя оба они все еще жили дома, не имея возможности позволить себе куда-либо переехать.

Итак, чтобы помочь друг другу, две сестры решили, что Джанин сдаст в аренду свой дом, чтобы получать немного денег, а сама тем временем с детьми переедет к Трише и ее детям. У Триши дом был побольше плюс имелся маленький гостевой домик в саду, дети сестры, в конечном итоге, будут жить вместе в общем доме, а Джанин займет гостевой. Это было не идеально, и всем нужно было немного приспособиться, но в этом был смысл — по-экономить, пока не удастся встать на ноги.

•  •  •

Итак, Джанин и ее дети должны были добраться до дома Триши. В день переезда Триша загрузила в свой автомобиль столько перевозимых вещей, сколько смогла, и уехала, оставив Джанин, Пита и Эми загружать свою машину. Большая часть вещей должна была оказаться на чердаке дома Хокинсов, но их было так много, что когда они их скомкали, сложили и запихнули сколько куда смогли, Джанин начала задаваться вопросом, не слишком ли их много вообще.

— Возможно, нам придется сделать две поездки, дети,  — сказала она, когда ее близнецы втащили еще одну коробку на заднее сиденье. Пассажирское сиденье уже было завалено вещами, которые были слишком длинными, чтобы поместиться где-либо еще, часть габаритных вещей торчало из полуоткрытого окна.

— Ну же, мам, все будет хорошо,  — сказала Эми.  — До дома тети Триши и так всего около часа езды. Ты же не хочешь ездить два раза, не так ли?

— Нет, но будет тесновато,  — сказала мать, глядя на свободные места.  — Она улыбнулась сыну.  — Возможно, тебе придется держать меня на коленях всю поездку,  — сказала она со смехом.

Пит сглотнул и слегка покраснел, делая вид, что усердно грузит последнюю коробку.  — Ммм... ладно,  — сказал он, стараясь говорить небрежно, а сам подумал:  — Ой, бля, да!

Пит был вечно возбужденным 18-летним подростком, как и любой другой парень его возраста. Однако к его естественному состоянию добавлялось то обстоятельство, что его мать и сестра были безумно горячими. Фигуру Джанин можно было сравнить с этой рыжей из сериала "Маd Меn", которую играла Кристина Хендрикс, огромные сиськи, большая и 

круглая попка, тонкая талия и длинные ноги. Такой она и была, а ко всему прочему еще с прелестным личиком — голубые глазки, пухлые губки и длинные светлые волосы. Сестра была молодой версией своей мамы — немного, совсем чуть-чуть, поменьше бюст и попочка, и столь же милое личико. Пит давно сбился со счета, сколько раз мастурбировал, думая об одной, другой или их обеих.

— О, не думаю, что Пит будет возражать, мам,  — сказала Эми, поддразнивая брата. Она подозревала, что он шпионил за ней и мамой прошлым летом, когда они разгуливали по дому и саду только в шортах и футболках без нижнего белья, потому что было очень жарко. И она была почти уверена, что однажды он намеренно зашел к ней, когда она была в душе. Он был красавчиком, таким же белокурым и голубоглазым, как она сама и их мама, и брат он ей или нет, но она была польщена его вниманием.

— Ну сначала я вроде шутила,  — сказала Джанин, глядя на заднее сиденье, заваленное коробками и пакетами.  — Но теперь думаю, что мне точно придется сидеть на тебе всю дорогу, Пит,  — сказала она. Пару лет назад, во время празднования своего с сестрой Дня рождения, Джанин перебрала, и была арестована за вождение в нетрезвом виде, лишившись прав на пять лет. Поскольку Пит провалил свой тест на права в начале лета, Эми осталась единственным водителем в семье.

— Ну тогда, пожалуй, нам пора,  — сказала Эми, открывая и придерживая заднюю дверь.  — Давай, забирайся сюда, братишка,  — сказала она, не давая ему забыть, что она на пять минут его старше.

Пит забрался внутрь, втискиваясь между коробок, которые были сложены на заднем диване, колени уперлись в большое плоское зеркало, которое стояло вертикально, стеклом от него, рама которого была высотой со спинки передних сидений. Как только он устроился, его мать наклонилась и заглянула внутрь.

— Здесь действительно не так много места, не так ли?  — спросила она.

Пит не смог сразу ответить — его пристальный взгляд был надежно зафиксирован на огромных грудях его мамы, которые, благодаря тому, что она наклонилась, отодвинули вырез ее летнего платья вниз, открывая глубокую, соблазнительную ложбинку. "Черт побери, только взгляните на эти сиськи",  — подумал он.

— Ну ладно,  — сказала Джанин, выпрямляясь.  — Я думаю, что тут ничего не поделаешь,  — она широко улыбнулась сыну.  — Извини, милый, но тебе придется потерпеть меня у себя на коленках в течение следующего часа или около того.

Пит с благоговейным трепетом смотрел, как его мать подтянула одну ногу, закинула ее на его собственную, ее платье задралось вверх по гладкому, бледному бедру, которое ей удалось опустить между его ногой и коробками. Ее задница, ее великолепная круглая попка последовала за бедром, она опустилась на заднее сиденье, практически рухнув ему на колени, когда слегка потеряла равновесие. Они с Эми рассмеялись, когда она буквально завалилась в машину спиной вперед и ухитрилась втащить другую ногу внутрь, чтобы Эми смогла закрыть 

дверь.

— Извини, Пит,  — сказала она, пытаясь выпрямиться, но ее задница при этом невольно потерлась о его промежность.  — Я не хотела на тебя падать.

— Да ладно, мам,  — выдавил Пит, борясь с желанием схватить маму за круглую попку, пока та вертелась, пытаясь устроиться поудобнее.

Когда Эми забралась на водительское сиденье, Джанин использовала его спинку как опору, чтобы подтянуться, привстать и наклониться, просунув голову между сиденьями, зеркало скрывало все, кроме ее головы и плеч.

— Веди поосторожнее, Эми,  — сказала Джанин.  — У нас здесь много вещей, которые мы не хотели бы растрясти, хорошо?

— Конечно, мам,  — сказала Эми.  — Дайте мне знать в любое время, если вам с Питом понадобится перерыв, хорошо?

— Спасибо, милая,  — сказала Джанин, прежде чем оглянуться через плечо на сына.  — Тебе удобно, сынок?

— Да, мам,  — сказал он.

Джанин слегка нахмурилась, когда поняла, что он явно пялится на ее задницу. Она начала подумывать, не лучше ли ей все-таки сделать две поездки, но, прежде чем она успела заговорить, Эми завела двигатель и поехала, ускоряясь быстрее, чем это было нужно. Джанин отбросило назад, снова на грудь Пита. Инстинктивно он поймал ее в объятья, его руки на несколько секунд оказались на ее полных огромных сиськах, прежде чем он это понял и снял их.

— Прости, мама,  — прошептал он, стараясь убрать руки как можно дальше.

— Все в порядке, милый,  — прошептала она в ответ.  — Всякое случается.

Она уперлась руками в его колени и снова выпрямилась, поелозив бедрами и попкой по его промежности. Джанин оглянулась через плечо и беззвучно произнесла одними губами: "Тебе нравится вид?", и улыбнулась, узрев шок на лице сына, прежде чем снова отвернуться и смотреть в ветровое стекло.

Пока сестра и мама болтали, последняя положила руки на спинку водительского сиденья, а Пит действительно наслаждался открывшимся видом. Летнее платье его матери было туго натянуто на ее круглой попке. Она носила его, потому что оно было старым, и она не боялась испачкать его при упаковке коробок и погрузке. Вследствие некоторой заношенности материал платья был тоньше, чем она полагала, и Пит ясно разглядел тонкий ремешок черных стрингов, появляющихся между ее ягодицами и обертывающих ее изящную талию.

У платья был овальный вырез, из-за чего он видел только заднюю бретельку ее лифчика, выглядывающую из-под верха, чуть ниже кончиков ее длинных волос. В то время, как ее стринги были тонкими, лифчик выглядел более основательным, более практичным, и это вряд ли было удивительно. Он должен был поддерживать пару огромных грудей, которые были настолько большими, что он мог видеть их бочка с того места, где он сидел.

Самая горячая женщина, которую он знал, сидела у него на коленях в обтягивающем платье, ее нижнее белье просвечивало сквозь платье, ее большие сиськи, действительно огромные, он их держал руками, хоть и всего секунду, выглядывали из-за спины. То, что произошло дальше, было фактически неизбежно.

Джанин прервала разговор с Эми, почувствовав, как что-то уперлось ей в левую ягодицу. Она 

быстро оглянулась, но рука Пита была так далеко от нее, как только могла быть в этом тесном пространстве. Она обернулась и ответила на вопрос Эми о чем-то, в то же время слегка подвигав попой, пытаясь устроиться поудобнее, когда то, что было в промежности Пита, уткнулось ей прямо в зад.

Что бы это ни было — оно было в промежности Пита!

"О боже мой! Да у него стояк!" — поняла она и застыла на месте без движения.

— Мам? Ты в порядке?  — спросила Эми, ведя машину.

— Конечно, милая,  — сказала та, пытаясь взять себя в руки. Она медленно она оглянулась через плечо, но взгляд Пита все еще был прикован к её заднице.  — А как ты, Пит?  — спросила она, заставив его быстро поднять глаза.  — Тебе удобно?  — спросила она, и, не планируя или не задумываясь, забралась обратно к нему на колени, медленно вращая попкой.

Пит он покраснел, глядя на нее, не зная, что делать и куда деваться.

— У тебя затекли ноги и покалывает?  — спросила она его.  — Давай я помогу.

Она привстала, приподняв свою задницу с его колен, почти подняв ее к его лицу, ее платье немного поднялось на бедрах.  — Теперь можешь пошевелить этой ногой,  — сказала она, ласково улыбаясь, прежде чем снова повернуться лицом к ветровому стеклу.

Мысли Пита закрутились со скоростью 500 миль в час, он пытался понять, чего хочет от него мама. В конце концов, его стояк победил, и, решив, что у него больше никогда не будет такого шанса, он быстро принял решение.

— Спасибо, мам,  — сказал он.  — Теперь ты можешь снова сесть.

Джанин снова опустилась на сына. И поняла, что Пит украдкой задирает подол ее платья, и теперь уже голым, если не считать стрингов, задом она присела обратно на его колени, между которыми откровенно выпирал очень большой и окрепший член. Она резко повернула голову и вылупила глазки, когда поняла, что Пит расстегнул свои шорты, дав своему члену некоторую свободу, так что он лег на его живот. Единственное, что отделяло его член от ее задницы, была ткань его труселей.

— Так-то ведь лучше, правда, мам?  — спросил он ее. Он все еще краснел, в глазах отражался легкий испуг, он задавался вопросом, как она отреагирует, но он сделал свой ход и должен был подождать и увидеть, что произойдет дальше. К его удивлению, Джанин развернулась к Эми и, после небольшой паузы, когда Пит уже практически убедил себя, что она собирается попросить сестру остановить машину и вырвать из него кусок плоти, просто продолжила разговор.

Пит ждал, его член настойчиво вжимался в ягодицы его мамы, слегка пульсируя, ствол стоял вертикально и выпирал наружу из верхней части его боксеров, головка была прикрыта футболкой. Он знал, что у него большой член, он занимался сексом всего лишь пару раз, но обе девушки чуть не упали в обморок, когда увидели его орган, сказав, что они, ну никак не смогут принять его весь. И теперь 

этот же твердостоячий орган был зажат между идеальными ягодицами его мамы — и она не сказала ему убрать его от нее.

"Господи, как же здорово!" — в некотором помешательстве подумала Джанин, когда поняла, насколько огромный член тыкался в ее зад. Прошло много, очень много времени с тех пор, как она ощущала что-нибудь подобного размера, и в голове закрутились картинки, в большинстве своем о том, как ее трахает обладатель самого большого члена, который был в ее жизни. А теперь здесь был еще один, который, как казалось, был первым увиденным ей такого размера, и он принадлежал ее собственному сыну.

Машина ехала дальше, большой член ее сына застрял между ягодицами, и только его трусы мешали ей. Джанин не смогла удержаться. За эти годы у нее было несколько перепихонов на одну ночь, когда становилось невмоготу терпеть, но в основном она держала свою похоть под контролем. Однако теперь, когда она сидела на коленях у сына, его большой член и воспоминания, которые он вызвал, заставили ее почувствовать то, от чего она уже давно отказалась.

— Эми, дорогая,  — сказала Джанин,  — мне нужно привести себя в порядок. В таком положении у меня начинает болеть спина.

— Хорошо, мама,  — сказала Эми.

Джанин отодвинулась от спинки кресла водительского сидения, наклонившись к которому она сидела, чтобы иметь возможность поговорить с дочерью, и села прямо на колени сына, снова положив туда руки, широко расставив ноги по обе стороны от его собственных. Она снова посмотрела на него и, не говоря ни слова, сжала ягодицы, намеренно сжимая ими его член.

Глаза Пита вылезли из орбит, он почувствовал, как она схватила его член своей попкой, и не смог заставить свой член не пульсировать и опасть. Она продолжила кататься своей задницей вверх-вниз по его члену, скользя ягодичками по всей его длине несколько раз, все время глядя на него. Медленно, но с всёвозрастающей смелостью Пит положил руки на мамину задницу и, когда она не остановила его, запустил их под подол ее платья. Он почти застонал вслух, когда почувствовал прохладную плоть в своих руках, но каким-то образом ему удалось не произвести ни звука. Вместо этого он покрепче обнял ее, попка сильнее обхватила его член и мать начала толкаться бедрами так, как только могла в этих стесненных условиях, дроча ему парочкой соблазнительных половинок.

Джанин знала, что должна остановиться, это уже зашло слишком далеко, но ей было страшно. Она боялась, что сведет Пита с ума, резко остановившись, боялась, что напугает Эми, но более всего она боялась, что никогда больше не будет так близко к использованию чудовищного члена своего сына.

Она и ее сестра Триша были необузданными девчонками, которые слишком часто попадали в переделки. Неприятности начались слишком рано, обе забеременели в старших классах и родили по паре близнецов, когда им стукнуло восемнадцать. Они обе успокоились с тех пор, Триша даже вышла замуж, и ей самой удавалось контролировать свои желания. Теперь же 

эти желания вновь пробудил в ней ее собственный сын, его руки на ее заднице, его член между ее задних щечек. Все, о чем она теперь думала, так это о том, как получить этот толстый ствол внутрь себя.

— Мам? Не могла бы ты снова привстать, на секунду?  — спросил Пит, врываясь в ее мысли. Джанин снова приподнялась и услышала, как он слегка пошевелился.  — О'кей, так хорошо,  — сказал он. Когда она снова села, то поняла, что он нагло задрал ее платье вокруг талии, полностью открыв ее задницу его взгляду и рукам. К счастью, большое зеркало между передним и задним сиденьями помешало бы Эми увидеть, что происходит, если бы она оглянулась.

Пит провел руками по ее попке еще раз, пока она опускалась, но на этот раз дерзкий ушлёпок потянул ее за ягодицы. Она знала, что со своего места он, наверное, не мог видеть больше того, как ее стринги исчезали между половинок и, возможно, плотно облегали мышечное колечко ее ануса, но она никогда не чувствовала себя такой беззащитной или взволнованной. Ее киска насквозь промочила крошечные стринги, и она не удивилась бы, если бы он ощутил ее жар. Когда Пит потянул ее вниз, она поняла, что он сделал. Он спустил свои боксеры и горячий, твердый, обнаженный ствол его члена теперь покоился между ее ягодиц, которые он сдвинул вместе, обернув их вокруг своего члена.

— Так нормально, мам?  — спросил он.  — Никакого дискомфорта?

"Это фантастически охуенно!" — вот что она хотела сказать, но, ради Эми, сумела выдавить из себя:  — Я в порядке, дорогой,  — настолько ровным голосом, насколько могла, когда почувствовала, как его член слегка скользит взад-вперед между ее булками. Все еще глядя на него, она медленно убрала одну руку с его коленки и положила ее себе на задницу, в район поясницы. Пока он смотрел на это, она скользнула рукой вниз по расщелине, пока кончики ее пальцев не ощутили твердое мясцо его члена. Опустила руку еще ниже, пальцами обхватила его член, изо всех сил пытаясь сомкнуть кончики пальцев вокруг его толстого ствола, потом скользнула рукой вверх по стержню.

Они уставились друг на друга, на лице Джанин появилось удивление, а на лице Пита — уверенность, когда она поняла, что у него не только толстый, но и длинный. Надо было двигать рукой несколько дюймов по стволу, чтобы пальцы нашли набалдашник и скользнули по нему.

"Черт возьми, да он огромный!" — подумала она, глядя на него и его самодовольную ухмылку. "У моего сына самый большой член, который я когда-либо брала в руки!"

— Мы уже почти приехали,  — неожиданно крикнула Эми с водительского сиденья.

Джанин резко повернула голову и увидела, что они проехали гораздо дальше, чем она предполагала. Она неохотно отпустила член Пита и приподнялась с него, сбросив платье вниз и отбросив его руки. Похвалила дочь за быструю поездку. Услышала, как сын натягивает свои штаны и, будем надеяться, убирает свой член.

Когда она откинулась 

на него назад, он, очевидно, все еще был возбужден, но, по крайней мере, его одежда была на месте.

Они подъехали к дому Триши и Джанин оглянулась через плечо. Пит смущенно улыбнулся. Она подмигнула ему и послала воздушный поцелуй как раз в тот момент, когда машина остановилась.

Сестра и ее близнецы стояли и ждали, чтобы поприветствовать их. Эми вышла из машины, а за ней и Джанин, обе бросились обнимать Лизу и Крейга. Пит вылез из машины с коробкой, крепко прижатой к паху.

— Ого, а тебе не терпится начать распаковывать вещи, -сказала тетя Триша, обнимая его сбоку, держа его голову на своем плече, таким образом, давая ему возможность взглянуть вниз в разрез ее свободной футболки на вершинки ее грудей. Она была сестрой-близнецом его мамы, с таким же личиком и фигурой, т. е. круглой попкой и массивными сиськами.

— Просто хотим побыстрее все разобрать,  — сказал он.

Когда Триша повела его туда, куда он должен был отнести коробку, Эми пристально смотрела на него. Она заметила румянец на лице матери, когда слезла с колен Пита, и то, что как он держал коробку, вызвало у нее подозрения.

— Эй, Эми,  — сказала ей кузина Лиза.  — Пойдем посмотрим, все ли в порядке с твоей комнатой.

После того, как они все направились к дому, Джанин на секунду задержалась, оглядывая свой новый дом, одновременно думая о том, что у них с Питом было по дороге сюда.

"Теперь уж точно все будет по-другому",  — подумала она.

•  •  •

Остаток дня обе семьи провели распаковывая вещи и помогая друг другу. Большая часть вещей отправилась на чердак, но так как Лиза и Эми теперь жили в одной комнате, как и Крейг с Питом, некоторые коробки, конечно же, отправились в эти комнаты, а вещи Джанин отнесли в маленький гостевой домик, который должен был стать ее.

Как только почти все было расставлено по местам, вся семья села за стол и принялась болтать, обсуждая общие дела, а Триша официально пригласила сестру, племянницу и племянника в свой дом. И, в конце концов, пришло время отправиться в свои постели.

Ничего не сказав своему кузену, Пит тихонько взял коробку, вышел из комнаты, которую они теперь делили, спустился вниз по лестнице, а затем вышел в сад, направляясь к домику его матери. Он мог видеть через окно, что она все еще возилась там, передвигая вещи перед сном. Гостевой дом состоял из двух комнат, большой гостиной с кухонной зоной рядом с дверью, в которую он вошел, и спальней с душем и туалетом за ней. Войдя внутрь, Пит увидел, что его мать стоит на коленях у кровати и роется в чемодане с одеждой.

— Привет милый,  — сказала она, поднимая глаза, когда он подошел.

— Эта... эта коробка твоя, мама,  — сказал он, ставя ее на пол рядом с ней. Они смотрели друг на друга несколько секунд, прежде чем он сел на кровать перед ней.  — Мне... мне очень понравилась поездка сюда,  

мама,  — нервно сказал он.

Джанин прикусила нижнюю губу, выглядя обеспокоенной.  — Мне тоже, Пит,  — сказала она,  — но ты ведь знаешь, что это было неправильно, не так ли? Что мы наделали?

Пит пожал плечами:  — Мне было так хорошо, мама,  — сказал он.  — Беда в том, что я весь день чувствовал себя... некомфортно.

— Некомфортно?  — спросила она, глядя на его промежность, когда он раздвинул ноги.

— Ну да, я... у меня очень тяжелый случай... с посиневшими шарами, мам,  — сказал он. Он медленно потянулся к пуговице и молнии на своих шортах, расстегивая их, давая ей достаточно времени, чтобы сказать ему остановиться или уйти, но, к его радости, она продолжала стоять на коленях перед ним, даже повернувшись лицом к нему. Расстегнув шорты, он приподнял бедра и стянул их вместе с боксерами до лодыжек, его огромный член подпрыгнул перед ней, а полные, тяжелые яйца заболтались внизу.

— Господи!  — она ахнула, впервые увидев его во весь рост.  — Господи... Пит... он же огромный!

— Тебе... тебе нравится, мам?  — спросил он.

Джанин уставившись на огромный член, который пульсировал и трепетал перед ней, большая шишка уставилась ей прямо в лицо. Она нервно облизнула губы, чувствуя, как соски твердеют, киска мокнет, когда смотрела на большой член сына. Раньше она видела только один такой большой член, он принадлежал отцу Пита, и она тогда ни о чем другом не могла и думать. В то долгое жаркое лето он трахал ее снова и снова.

Ее, и... ее сестру.

— Мам?  — нервно спросил Пит, гадая, не зашел ли он слишком далеко, возможно приключение в путешествии было разовым.

— О... Пит, милый,  — прошептала Джанин.  — Он такой большой.

Она наклонился вперед, вырез ее летнего платья опустился, снова давая Питу прекрасный вид на огромные дыньки своей матери, широко открыла рот и обхватила губами подергивающуюся головку большого члена своего сына.

— Ой, бля,  — прошептал он, наблюдая, как она продвигается вперед и берет все больше и больше его большого члена себе в рот, зажимая губами и протягивая обе руки, чтобы держаться за него, неторопливо качая головой вверх-вниз, вперед-назад. Он застонал, когда она начала двигать обеими руками по всей его длине, посасывая головку, дергая, лаская языком и ртом его член.  — Черт, мам... черт, это так здорово,  — выдохнул он.

Джанин почти не слышала его слов, так как была сосредоточена на сосании его члена. Где-то у нее в голове, визгливый голосок кричал на нее, спрашивая, какого черта она делает, но ему отвечал холодный, спокойный и сексуальный голос: "Я сосу большой гребаный член моего сына — и мне это нравится!"

Теперь она знала, что это было то, чего она хотела, это было то, что ей было нужно. Все эти годы, когда она держала себя под контролем, обходилась лишь случайными свиданиями на одну ночь, теперь все это ничего не значило. Теперь, когда она обнаружила огромный член своего сына, она ни за что не сможет сопротивляться своим желаниям снова. Может быть, не 

сегодня, может быть, не завтра, но она знала, что скоро будет трахаться с ним.

Пит смотрел на нее сверху вниз, пока она нетерпеливо, шумно двигала ртом вверх-вниз по его члену, который никогда не был тверже и чувствительнее, чем в этот самый момент. Его мать, его великолепная, грандиозная, сиськастая мать, сосала его член, как будто это была самая лучшая вещь в мире. Все его фантазии, ну, первая из многих фантазий, сбывались прямо у него на глазах. Он потерял счет тому, сколько раз ему снилось, что это происходит, и вот она, его мать, самая сексуальная, самая пышногрудая женщина, которую он знал и вожделел... дергала и высасывала его член, как будто от этого зависела ее жизнь.

Он застонал, когда почувствовал, как напряглись его яйца. Стон был рожден страстью, но также и некоторым разочарованием, что это не продлится дольше.

— Господи... Господи, мама... прости... это уже слишком... я сейчас кончу... скоро кончу,  — пропыхтел Пит.

Она вынула его большой член изо рта и посмотрела на него, продолжая дрочить.

— Кончи для меня, Пит,  — сказала она.  — Кончи для мамочки.

И это было все, что требовалось. Через долю секунды его член дернулся в ее руках и выплюнул огромный поток спермы, выплеснувшийся ей в лицо, покрывая глаза, нос, щеки, губы, потом еще один, и еще, покрывая все ее личико. Она проглотила его член, принимая следующие несколько выплесков себе в рот, глотая так быстро, как только могла, но ее рот наполнялся слишком быстро, вязкая тягучая сперма Пита стекала по ее подбородку и капала на ее большие сиськи.

Джанин выпустила его член изо рта, чтобы продышаться и приняла еще несколько "выстрелов" в лицо, прежде чем спуск наконец закончился, давая ей время, чтобы пальцами снять с лица его сперму и вложить ее себе в рот.

— О, Пит,  — простонала она,  — так много спермы.

— Извини, мама,  — сказал он.  — Я пытался сдержаться, но... я просто... был такой возбужденный,  — сказал он.

— Не волнуйся, милый,  — сказала Джанин, обсасывая свои пальчики.  — В следующий раз у нас будет уйма времени.

Пит удивленно посмотрел на нее.

— О, определенно будет следующий раз,  — ответила она на его незаданный вопрос. Она поцеловала его член, смакуя последние капли его спермы.  — Я думаю, тебе лучше уйти сейчас, пока нас не обнаружили,  — сказала она.

Пит ухмыльнулся и поспешно натянул шорты и трусы, убрав свой гигантский член, оставив мать со вкусом его спермы во рту.

•  •  •

Эми стояла в ванной комнате главного дома, глядя в окно, наблюдая, как Пит торопливо пересекает сад и возвращается в дом. Несколько минут назад она с широко раскрытыми глазами наблюдала, как ее мать отсасывает своему сыну и ее брату, а затем жадно глотает огромную порцию спермы. Она была очень удивлена, но и сознавала, что сильно возбуждена увиденным.

И определенно собиралась завтра поговорить об этом со своим братом.