Тик-так

Я думала, что приеду в офис адвоката пораньше, но к тому времени, как появился мой адвокат и нас провели в конференц-зал, Дейв и его адвокат уже были там. Это вызвало ревнивую реакцию, которая всегда охватывала меня, когда я видела, как он общается с красивой женщиной. Я подозревала, что в глубине души всегда чувствовала себя немного ниже его. Он был блестящей добычей для любой женщины. В сорок восемь лет он был красивее, чем в двадцать, высокий и мускулистый, владел собственным успешным бизнесом и возглавлял местную торговую палату. Я содрогнулась при мысли, что если сегодняшний день не пройдет хорошо, я никогда больше не почувствую его больших, успокаивающих рук.

Дэйв едва взглянул на меня, когда я последовала за своим адвокатом в комнату. Мое лицо, я знаю, побледнело, когда стройная, рыжеволосая, классически красивая адвокатская сука протянула руку и сжала левое предплечье моего мужа, чуть выше запястья, жестом заверения, что она рядом с ним. Официально она просто успокаивала клиента, я, однако, истолковала это так: "Давайте уберём это дерьмо с дороги, чтобы я могла бросить вас как клиента и проверить эту выпуклость в ваших штанах". По долгому опыту я знала, что если это случится, её ждёт большое удовольствие. Мой муж был одарен лучше многих и знал, как им пользоваться.

Дэйв повернулся к ней и улыбнулся своей сияющей, знакомой, весёлой улыбкой, но его лицо было нейтральным, когда он взглянул на меня. Мне хотелось броситься к его ногам и закричать, что я глупая сука, которая всю оставшуюся жизнь будет баловать его, если только он простит мне одну серьёзную ошибку, которую я совершила в нашем двадцативосьмилетнем браке.

Но расстроенная решимостью Дейва вообще не разговаривать со мной, я была вынуждена пойти на эту встречу.

Мой адвокат начал болтать с рыжеволосой сучкой, а я опустилась на сиденье напротив Дейва, достала из своей большой сумочки папку, открыла и разложила перед собой готовый двухстраничный сценарий. Я подняла глаза и увидела, что Дэйв слабо улыбается. Зная меня тридцать лет, он знал, что я заранее готовлюсь ко всему важному. Он открыл ноутбук, который лежал на столе перед ним, прежде чем подключить пару небольших динамиков, затем положил один лист рядом с ним. Затем, очень непринуждённо, он положил руки на стол и посмотрел на меня с ужасно вежливым лицом. Абсолютно бесчувственный. Никакого гнева. Никакой ненависти. Никакого горя. Нет, ничего.

Я готовилась к этой встрече три дня и знала свой сценарий наизусть. Я использовала свои интимные знания о Дэвиде Брауне, чтобы приспособиться и дёргать за струны его сердца.

В этот момент оба адвоката прекратили болтать, и сука привела собрание в порядок.

— Ну, мы все знаем, почему мы здесь. Ответчица, миссис Джулианна Браун, согласилась подписать заявление о разводе, если мой клиент Дэвид Браун выслушает её в течение не менее одного часа. Если все готовы, я предлагаю, чтобы час начался прямо сейчас.

Она повернула ручку маленького кухонного 

таймера на столе перед собой. Он начал громко тикать, что подчеркивало тишину в комнате. Меня раздражало, что Дэйв не согласился на встречу наедине, но настоял на присутствии адвокатов. Я собиралась обнажить душу в течение следующих сорока пяти минут, прежде чем заставить Дейва признать, что он сделал кое-что, чтобы частично оправдать моё неоправданное поведение. Всё это достаточно неловко, когда мы присутствуем только вдвоем. Тем более унизительно перед посторонними.

Ну что ж, нет смысла зацикливаться на негативах. У меня не было выбора. Я взглянула на свои совершенно ненужные записи на столе и скрестила пальцы. Моя подруга Соня использовала мой первый гамбит, чтобы уговорить мужа не выгонять её, когда он поймал её на измене.  — Их эго повреждено,  — сказала она.  — Начни с ремонта,  — я прочистила горло.

— Спасибо, что согласился встретиться со мной сегодня, Дейв. Я просто хотела бы сказать с самого начала, что я была неправа в том, что я сделала, и это не было связано с какой-либо неудачей с твоей стороны, но всё сводилось к тому, что я была эгоцентричной, эгоистичной сукой.

Мне потребовались дни самоанализа, чтобы прийти к такому выводу, и я знала, что Дейв будет рад моей честности. Было очень важно, чтобы это выглядело так, будто я беру всю вину на себя, прежде чем тонко поместить мысли, которые он, возможно, внесёт в свою голову. Я твердо верила, что Дэйв всем сердцем хочет простить меня, но для этого ему нужен предлог. Вся моя речь была направлена на то, чтобы дать ему это оправдание. Если бы дети были дома, я бы разыграла карту "О, Дэйв, ты не можешь разрушить семью", которая дала бы гарантированный успех. Ну что ж, мочиться можно только тем членом, который у тебя есть, как сказал бы Дейв.

Я взглянула на его лицо, чтобы увидеть, как он воспринял мою речь, и была ошеломлена его реакцией. В тикающей тишине комнаты выражение лица Дэйва было по-прежнему нейтральным. Он даже не смотрел на меня. Он просто поднял ручку и поставил галочку рядом с первым предложением своих заметок.

Это почти полностью сбило меня с толку. Своими первыми словами я, очевидно, сказала именно то, что он ожидал от меня услышать, и это поколебало мою уверенность. В своей самонадеянности я забыла, что не только придумала свой аргумент, основанный на тридцатилетнем знании его, но и он провел эти тридцать лет, оглядываясь на меня. Мне не стыдно признаться, что я была потрясена. Что ж, приходится и дальше придерживаться своего сценария.

— Хм, как я уже сказала, Дейв, всё это было из-за меня и некоторых глупых, эгоистичных решений, которые я сделала. Я чувствовала себя потерянной из-за отсутствия детей и немного старой, непривлекательной и бесполезной, когда познакомилась с Джейсоном во время работы в церковном комитете. Он был утончённым и, очевидно, искусным соблазнителем. Он точно знал, какие кнопки нажимать и когда.

— Он начал притворяться, что он 

просто друг, выслушивая все мои проблемы после церковных собраний. Это было в прошлом году, когда ты часто уезжал. Но однажды мы вышли из церкви сразу после собрания, и Джейсон предложил пойти в кафе, и я по глупости согласилась. Всё это казалось таким безобидным, и он казался хорошим другом, поэтому я не понимала, что он очень искусен в том, чтобы пробиться под защиту женщины.

— Ну, кофейни вели к ресторанам, где он жаловался, что жена его не понимает. Я знаю, что это старое клише, но к тому времени я уже доверяла ему. Рестораны становились всё шикарнее и шикарнее, подарки, которые он мне покупал, всё приятнее и приятнее. О, Дэйв, ты даже не представляешь, как приятно, когда парень на пятнадцать лет моложе тебя пытается ухаживать за тобой. Но ты бы гордился мной, ведь четыре месяца назад он предложил мне переспать с ним, а я ему отказала.

— Я знаю, что должна была отказаться от встречи с ним после этого, когда его намерения были ясны и всё такое, но к тому времени я стала отчасти зависеть от эффекта, который его комплименты и внимание оказали на моё эго и уверенность.

Я замолчала и шмыгнула носом, потирая глаза пальцем, которым я ранее потёрла кусочек луковицы в кармане. Он жалил, как сука, так сильно, что я не смела потереть другой глаз. Одного глаза, из которого текли слезы, должно было хватить. Я остановилась, снова начала, запнулась и заколебалась.

— О, дорогой, мне так стыдно, что я не порвала с ним. Он повёл меня в ресторан и купил бутылку Грейнджа за триста долларов, хотя сам не пьёт вина. Вместо того чтобы тратить его впустую, я выпила почти всё. Я почти уверена, что именно этого он и хотел. Я была слишком несобрана, чтобы сопротивляться ему, когда мы вышли из ресторана. Он предложил отвезти меня домой, и я глупо согласилась. Оказавшись на подъездной дорожке, он наклонился и поцеловал меня, но я была слишком пьяна, чтобы остановить его. Ты же знаешь, как я себя чувствую после пары бокалов вина. Потом он начал тереть мои... э-э... груди. В этот момент моя логика была полностью нарушена, и я помню, что просто подумала, что должна убрать его с подъездной дорожки, чтобы соседи нас не увидели. По этой же причине я открыла дверь гаража и заставила его припарковаться внутри.

Я немного слукавила, признавшись, что даже в машине думала, что Джейсон, возможно, останется на некоторое время, и, конечно же, не хотела, чтобы соседи увидели странную машину на подъездной дорожке на следующее утро. Но всё это было рассчитанным риском с моей стороны. Я знала достаточно о мужчинах в целом, чтобы знать, что получить рога — это серьёзный удар по мужскому самолюбию, и я хотела, чтобы Дэйв был уверен, что никто больше никогда не узнает об этом. Ну, если не считать двух адвокатов.

— Ну,  

Джейсон вышел из машины, когда дверь гаража уже закрывалась, и снова начал целовать меня. Как я уже сказала, я уже выпила большую часть бутылки Грейнджа и созрела для того, чтобы его ощипать. Он схватил мой ключ и повёл меня внутрь. Я отвела его в одну из свободных спален и — мне будет стыдно за это до самой смерти — позволила ему делать со мной всё, что он захочет. Мне так жаль, Дейв. Моя единственная спасительная благодать в том, что я была с ним достаточно собрана, чтобы заставить его надеть презерватив.

— После того, как Джейсон, гм, кончил, я думаю, мы оба уснули. Я — потому что была пьяна, а он — потому что, должно быть, устал после четырех — или пятимесячной погони. Я точно знаю, что не сделала бы этого, если бы не была пьяна, и была подавлена, когда проснулась, и я определенно немедленно вышвырнула бы его на обочину.

Вместо этого ты вошёл. Когда ты вошёл в комнату и включил свет, мне никогда в жизни не было так стыдно. Выражение боли на твоем лице просто убило меня. Я поняла, какой вред я причинила тебе и нам одним простым промахом.

Со слезами, всё ещё льющимися из одного глаза, я обратила умоляющий взгляд к мужу. Проведя вместе целую жизнь, я знала, что могу читать выражение его лица, как открытую книгу, и смогу судить, как продвигается моя просьба. Неправда! Выражение его лица по-прежнему оставалось нейтральным. На самом деле он даже не смотрел на меня. Странно, но он возился с чёртовым ноутбуком перед собой. Я думала, что он пишет заметки, пока он не нажал на ссылку на своем экране. Из динамиков раздался голос. Мой голос.

— Фу, не целуй меня, от тебя разит пивом.

— А как насчёт тебя, гнилое виноградное дыхание?

— Что? У меня был один паршивый стакан белого.

Аудиоклип прекратился, и в комнате воцарилась грозовая тишина. По-моему, так оно и было. Ревущий звук в моей голове заглушил всё остальное. Да, я чувствовала себя смущённой и униженной, когда Дэйв застал меня той ночью с Джейсоном, перед тем, как поднять Джейсона за волосы и избить до полусмерти его обнажённое тело. Но это было ничтожно по сравнению с тем, что меня только что поймали на огромной лжи. Это совершенно выбило меня из колеи. Я была так уверена, что мой сценарий сработает.

Мои глаза бегали по комнате. Сука — адвокат Дейва слегка улыбнулась. Моя выглядела слегка смущённой. Дэйв просто смотрел на меня, выжидающе, с этим проклятым пустым выражением.

Позже я никогда не пойму, почему я тут же не осознала, что всё это значит. Какого чёрта? У Дэйва была аудиозапись моей встречи с Джейсоном той ночью. Будучи заведённой, мне и в голову не пришло следовать логике этого. Зачем ему там диктофон, если он заранее не знал, что он может что-то записать? Что ещё мы говорили?

Молчание тянулось неловко долго, и я посмотрела 

на загадочную стенографию своих записей и, глупо оглядываясь назад, погрузилась в приготовленный сценарий. Я цеплялась за него, как утопающий цепляется за обломки.

— Это был всего один раз. Это никогда бы не повторилось, ничего подобного. Пожалуйста, поверь. Я просто не была достаточно сильна, чтобы сопротивляться ему, но я... я не настолько вышла из-под контроля, чтобы не заставить его использовать презерватив или позволить ему взять меня на нашей кровати. Он этого хотел. Но я бы никогда этого не сделала, как бы ни была пьяна. Ведь мы были в старой комнате Меган?

Дэйв только грустно посмотрел на меня, и я не знала, что хуже: его печальное лицо или бесстрастное. Он покачал головой и повернулся к компьютеру. Я скорее почувствовала, чем услышала, как он дважды щелкнул по иконке, и съёжилась, пока...

— Мне просто нравится смотреть, как моя сперма капает из твоей киски. Это ооочень жарко.

Затем, как только это закончилось, ещё один двойной щелчок. И снова голос Джейсона.

— Когда я смогу снова трахнуть тебя в постели твоего бестолкового мужа? Это было так круто.

На этот раз Дейв щёлкнул и оборвал клип, а потом просто посмотрел на меня. Молча. Обвиняюще.

Что я могла сказать? Всё дерьмо, что я сказала, было выброшено из воды. Не Дэйвом, а моими собственными словами. Презервативы; это была одноразовая пьяная ошибка; не наставлять рога моему мужу в его собственной постели; всё это было разоблачено как ложь всего тридцатью словами.

Тик, тик, тик.

Я потеряла дар речи. Хотя это было неловко, я посмотрела на Дэйва, ища какую-то подсказку. Его нейтральный взгляд по-прежнему ничего не выдавал. Боковым зрением я заметила, как мой адвокат взглянула на часы. Это заставило меня сосредоточиться на громко тикающем таймере и осознании того, что те шестьдесят минут, которые я купила, чтобы попытаться вернуть свой брак, пролетают быстро и, должна признаться, впечатляюще плохо. Я заставила себя подавить панику.

— Прости за ложь, Дейв. О том, что это было в первый раз, я имею в виду. Я... я просто не хотела причинять тебе боль больше, чем уже причинила. Я подумала, что если смогу убедить тебя, что это только один раз, и именно по той причине, о которой я сказала, ты не будешь так обижен.

Я, спотыкаясь, вернулась к тишине. Признаться ли мне теперь, что встречалась с Джейсоном по нескольку раз в неделю больше полугода? Беда была в том, что я не знаю, что знает Дэйв. Он знал из записанных разговоров, что ночь, когда он вошёл к нам с Джейсоном, была не первой и не единственной, но что ещё он знал? Тот факт, что он спрятал диктофон там, где я обычно делала это с Джейсоном, предполагал, что он подозревал, по крайней мере, ещё один раз. Я просто не знала. Однако я знала, что если меня поймают ещё на одной лжи, всё будет кончено. Ну что ж, Джулианна, старушка, пора быть расплывчатой, избегать 

подробностей и придерживаться фактов.

— Правда в том, что Джейсон действительно соблазнил меня, и это заняло некоторое время. Он питает слабость к пожилым женщинам, и это правда, что женщина моего возраста получает огромное повышение эго, преследуемая мужчиной почти возраста её детей, и я просто не была достаточно сильна, чтобы сопротивляться. Признаю. Я была слаба.

Я подумала, не сказать ли ему, что пользовалась хозяйской кроватью только один раз, и то в первый. Это была бы ложь, но такая, которая выставила бы меня в гораздо лучшем свете. Но я всё время возвращалась к тому факту, что понятия не имею, как давно Дэйв знал о моей внебрачной деятельности. Я решила промолчать по этому поводу.

Тик, тик, тик.

Однако я не могу молчать по всем вопросам. У меня было очень мало времени, чтобы изменить эту катастрофическую ситуацию. Не зная, что делать, я заглянула в свои записи. Отбросив первые несколько пунктов после того, как меня разоблачили, я сосредоточилась на паре слов, которые выделила заглавными буквами.

— Но я никогда не переставала любить и уважать тебя, Дэйв. Я никогда не дарила тебе меньше любви, чем всегда. Джейсон был просто дополнительным измерением в моей жизни, которое ничего не отнимало у тебя. Просто переполнение, если я могу это так описать.

Когда я замолчала, Дэйв снова посмотрел на экран своего ноутбука. Он нахмурился. Казалось, он с трудом что-то нашёл, и на какую-то долю секунды выражение его лица сменилось с нейтрального на растерянное, но затем он снова расслабился. Услышав запись, продолжение саундтрека, который он сделал раньше, я поняла, что его хмурый взгляд означал, что он искал значок на экране, прежде чем понял, что это был один из уже открытых файлов. Лучше бы он этого не понимал. Он явно начал заново с самого начала клипа. Я снова выслушала вопрос Джейсона о том, чтобы трахнуть меня в супружеской постели. Как и в первый раз, я съёжилась. И снова мои собственные слова осудили меня.

— Я уже говорила тебе, никогда больше. Не после того, как в последний раз Дэйв вышел из душа той ночью и стоял на большой капле спермы, которая, должно быть, вытекла из моей киски на ковёр. Я чувствовала этот запах. Слава богу, Дейв проглотил мою историю о том, что я чихнула и это были сопли.

Я ещё ниже опустилась на сиденье, зная, какие слова последуют дальше. Произнося их, я чувствовала себя самодовольной. Но это было уже не так.

— Но то, что я предложила ему почистить ногу, а потом сделала минет, отвлекло его.

— Ты должна признать, куколка, что твой муж иногда ведёт себя как невежественный придурок. Как нам это сошло с рук в тот раз, когда он пришёл домой рано, и мне пришлось прятаться в шкафу. Что за придурок.

— Да, но он мой придурок. Когда мы только начали наше дело здесь, я подумала, что это мило, что он доверяет 

мне так сильно, что никогда не видел даже самых очевидных улик. Теперь, однако, я согласна с тобой: он просто невежественный болван. Иногда я думаю, не могли бы мы с тобой трахнуться прямо здесь, пока он был в нашей комнате, и посмотреть, заметил ли он.

Насмешка, прозвучавшая в моём голосе, как и сами слова, заставила меня осознать, что я бью здесь дохлую лошадь. С этими словами и таким тоном я даже не могла убедить сама себя, что люблю и уважаю своего мужа, не говоря уже о нём. И снова меня швырнуло в ровный штопор замешательства. До этой встречи я убеждала себя, что люблю и уважаю Дейва, но после того, что я сделала и сказала, как такое возможно?

Тик, Тик, Тик.

В тикающей, напряженной тишине после последнего гвоздя в моем гробу Дэйв повернулся, чтобы посмотреть на меня. Я не могла смотреть ему в лицо, поэтому повернулась к его адвокату. На её лице было такое презрение, что я даже вздрогнула. Если у меня и были какие-то сомнения в том, что Дэйв был для неё больше, чем просто ещё один клиент, они были взорваны эмоциями в этом выражении. Я отвела от неё взгляд, и теперь смотрела на своего адвоката. Она также не была достаточно быстра, чтобы скрыть своё презрение.

И вот я здесь, в комнате, борюсь за свое будущее, окруженная людьми, которые думают, что я нечто, во что они вступили в собачьем парке, и одна из них должна быть на моей стороне. Моя уверенность испарилась, как роса под полуденным солнцем. Мое самоуважение не сильно отставало. Может быть, поэтому я ещё раз просмотрела свои записи и решила перейти в наступление.

— Ты должен признать, Дэйв, что за последние полгода или около того ты уделял мне всё меньше и меньше внимания, принимал меня как должное, всё чаще уезжал из города по делам и, осмелюсь сказать, отдалялся от меня. И всё это в то самое время, когда дети ушли из дома, и я почувствовала себя потерянной. Тебя никогда не было рядом, когда я нуждалась в тебе. Ты не говорил мне, что я не такая старая и непривлекательная, какой себя чувствую. Тебя не было рядом, чтобы успокоить меня, когда я больше всего в этом нуждалась.

Я сделала паузу, и взгляд Дейва вернулся к своему проклятому экрану. Его пальцы снова заплясали, и я съёжилась. Выбранный им файл открылся, когда Джейсон заговорил. Я поняла, что это было сразу после нашего второго раунда траха в ту ужасную ночь, незадолго до того, как Дэйв разорвал нас.

— Прости, куколка, но мы не были вместе почти две недели.

— Оооо, ты же знаешь, я люблю грубость.

— Нет, серьёзно, две недели — это слишком долго. Разве мы не можем видеться чаще?

— О, перестань ныть. Для меня тоже прошло две недели, и у меня тоже есть потребности, особенно после того, как ты попросил меня 

сократить рацион Дэйва. На прошлой неделе у него была запланирована трёхдневная поездка, и мы могли бы улизнуть куда-нибудь, но в последнюю минуту поездку отменили. Ты получил меня сегодня вечером только из-за срочной встречи, на которую он должен был пойти. Мне тоже бы хотелось, чтобы он почаще уезжал из города, дорогой, поверь мне.

— Ну, я хочу ещё,  — сказал раздражённый Джейсон.

— Ты получишь то, что я тебе дам.

И снова клип был прерван. Стыдясь, я опустила глаза на стол, чтобы избежать трёх осуждающих взглядов, и вспомнила свое состояние во время последнего разговора.

Правда заключалась в том, что новизна иметь любовника, даже такого молодого и энергичного, как Джейсон, начинала надоедать. Джейсон и мои действия, предавшие моего мужа, заставили меня потерять уважение к Дейву, и это, по крайней мере, начинало мучить мою совесть. Потеря уважения, более чем что-либо, я думаю, была причиной моего эмоционального отдаления от мужа.

Даже когда я готовилась к этой встрече, полностью намереваясь обвинить его в том, что он отстраняется от меня, я поняла, что это обман. Чтобы позволить себе продолжать предавать его, я эмоционально разводилась с Дейвом. Отрезать его в постели было лёгким решением просто потому, что любовные ласки Дейва настолько отличались от нетерпения Джейсона, что было невозможно спутать их. Это укрепило меня в мысли, что то, что я делаю, очень, очень неправильно.

Итак, я начала отвергать ухаживания мужа. Ну, он давил какое-то время... потом остановился. Внезапно я поняла, что это должно было кричать, требуя моего внимания ещё несколько месяцев назад. Дейв внезапно отказался от своей сексуальной жизни примерно в то же время, когда начал работать дольше и чаще уезжать. В то время я думала, что он тоже эмоционально дистанцируется от меня. Я закрыла глаза, теперь совершенно сбитая с толку тем, кто от кого дистанцировался.

И тут что-то щёлкнуло. Дэйв, должно быть, уже давно знал. Вот почему он знал, что нужно спрятать диктофон в комнате Меган.

Чёрт! Весь мой подход к этой встрече сводился к тому, чтобы свести к минимуму моё преступление. Излечить уязвлённую гордость Дейва. Съесть немного скромного дерьма. Всё для того, чтобы вернуть жизнь и то будущее, которое я так отчаянно хотела.

Я подумала, что успокаиваю недавно раненого быка. Но если я была права насчёт того, что он знал, по крайней мере, за две недели до того, как обнаружил, нет, столкнулся со мной, то он был намного более хитрым, чем я думала, и я тратила зря своё время, взывая к его эмоциям.

Тик, тик, тик.

Короче говоря, я понятия не имела, что делать. Я гораздо лучше, когда планирую, чем когда я спонтанна; отсюда две страницы заметок. Но я должна была что-то сделать, время уходило; тиканье часов подтверждало это.

В отчаянии я взяла свои записи и стала искать надежду. Стук в моей голове сделал поглощение слов очень медленным процессом. Ничего не выскочило. Затем я поняла, что записи были отвлекающим 

маневром, так как игра сильно изменилась. Если Дэйв знал, что я на какое-то время ухожу, каково было его душевное состояние? Он, конечно, обиделся на моё предательство, но больше всего его волновала моя мотивация. Разве я не была удовлетворена количеством и качеством его любовных ласк? Неужели я нахожу его скучным и хочу исследовать свою извращённую сторону? Любила ли я Джейсона? Неужели я собиралась сбежать с ним? Эти страхи и сомнения я могла бы исправить.

Я рискнула посмотреть в эти ничего не выражающие глаза, размышляя, стоит ли мне рискнуть ещё раз солгать. Если бы только я могла вспомнить, о чем ещё мы с Джейсоном говорили в ту роковую ночь. Если бы только я могла быть уверена, что это была единственная ночь, которую Дэвид записал. Конечно, последовательность должна была быть, подозревать, устанавливать рекордеры, противостоять. Он не мог быть уверен в этом долго; он просто не был хорошим актером.

Мне отчаянно хотелось убедить его в правде: я всё ещё любила и уважала его. Моё отчаянное желание, чтобы он не бросил меня, доказывало это; это было намного выше моего страха потерять свой очень удобный образ жизни. Но как убедить его, что я уважаю его после того, как мы все слышали, как я назвала его придурком в присутствии моего любовника? Какой смысл пытаться оправдать очернение его перед моим возлюбленным как подачку моей совести и созданием общей связи между Джейсоном и мной? Ничего, что я могла бы увидеть. То же самое касалось и любви к нему. Если бы я поймала его на том, что он меня обманывает, дикие лошади не сумели бы вытянуть из меня вывод, что он всё ещё любит меня.

Так что убедить его, что я люблю и уважаю его, придётся со временем. Время выиграла, убедив его не настаивать на том, чтобы я сразу подписала бумаги о разводе. Но сколько ещё тикает этот проклятый таймер, чтобы убедить его в этом? Одно можно было сказать наверняка: мои следующие несколько предложений должны были набрать очки. Много очков. Я собралась с духом и посмотрела через стол на Дейва.

— Я знаю, тебе кажется, что я потеряла свою любовь и уважение к тебе, Дэйв, но уверяю тебя, я никогда этого не делала. Я люблю тебя и нашу совместную жизнь. Я хочу закончить свои дни с тобой, и только с тобой. Увидев, что такое жизнь без тебя, и вспомнив стыд, который я испытала, когда ты поймал меня, я буду держать себя в руках всю оставшуюся жизнь, в этом ты можешь быть уверен.

— Джейсон был отвлекающим маневром. Немного сахарного удара, когда я жаждала повышения эго. Я не любила его и, конечно, никогда не собиралась с ним убегать. Да, это было неправильно, очень неправильно. Особенно в ответ на его предложение поменьше заниматься любовью с тобой. Я действительно не знаю, почему я пошла на это, особенно после 

того, как мне удалось убедить себя, что я просто даю ему избыток, с которым ты не можешь справиться.

— У него было не больше выносливости в постели, чем у тебя в его возрасте, и он был гораздо менее опытным и внимательным. Я не был мотивирована ничем, кроме похоти и эгоизма. Это была поездка эго. Да, было приятно быть трахнутой до изнеможения, прежде чем моё тело потеряет интерес к сексу, но это было совершенно бесстрастно. Не то чтобы я делала с ним все те извращения, в которых отказывала тебе все эти годы...

Я остановилась, когда, не отрывая от меня взгляда, пальцы Дейва нажали на кнопку, над которой они, должно быть, зависли в ожидании. И снова мой голос заполнил комнату, громче, чем жизнь.

— Вот он, любовник, засунь этот пластиковый член в мою пизду, пока спускаешь сперму в мою задницу, я чувствую себя такой, блядь, заполненной, порви меня, я почти тааааааам!

Говорят, время замедляется для тех, кто близок к смерти. Распад брака должен быть таким же, потому что я видела всех остальных как в замедленной съёмке, хотя сама была на нормальной скорости.

Моя адвокат, сидевшая слева от меня, бросила ручку на стол и повернулась ко мне, выражение абсолютного отвращения исказило её лицо, доказывая, что в данный момент я даже не могу заплатить кому-то, чтобы он был на моей стороне.

Адвокат Дейва наклонилась в сторону, чтобы лучше видеть экран ноутбука. Тогда я поняла, что Дейв играл не звуковые файлы, как я предполагала, а видеоклипы. Почему-то от этого стало ещё хуже. Сука снова схватила мужа за руку в знак физической поддержки.

Реакция Дейва не могла бы причинить больше боли, даже если бы он попытался. К счастью, он смотрел не на меня, а на экран перед собой. Его нейтральное выражение исчезло, но лишь на долю секунды. Виделось опустошение, которое он, должно быть, испытал, когда обнаружил, что человек, который должен был прикрывать его спину, подло предаёт его. Я видела, как из ближайшего ко мне глаза выкатилась одинокая слеза, как он мучился. Или он закалял себя, глядя на экран?

Последние остатки моего разума зафиксировали пару теперь уже не имеющих значения фактов. Запись была сделана по крайней мере за три недели до столкновения, а это означало, что Дейв некоторое время наблюдал, как я предаю его. Достаточно, чтобы увидеть закономерность. Достаточно знать, что после того, как мы отсыпались после нашего второго вагинального траха, Джейсон обычно будил меня утром имитацией принудительного анального траха, беря мою анальную вишенку.

Мы все молчали, пока динамики играли, как я кончаю от захватывающего оргазма, в то время как Джейсон выгружается в мою незащищённую задницу. В то время было так жарко, но теперь это казалось просто грязным. Неряшливо и безвкусно. Пусто.

Я уставилась на стол, пока мой адвокат раскладывала передо мной бумаги о разводе.

Я ничего не могла сделать или сказать, чтобы бороться с подлыми поступками, которые 

мой муж, мой Дэйв, обнаружил во мне. Затем, с непревзойдённой лёгкостью, он уничтожил все мои рационализации, минимизации и жалкие попытки примирения.

Мы закончили.

Как дирижёр оркестра, Дэйв ничего не говорил сегодня. Просто указывал, в какой секции оркестра он хочет играть дальше, используя свои навыки и таланты. Дэйв не сказал ни слова, и он казнил меня.

Нет, не Дэйв... я... Я сама поднялась на эшафот, надела свою собственную повязку на глаза, накинула петлю и пнула рычаг. Дэйв просто построил эшафот и ушёл.

Я поняла, что у меня не было ни единого шанса, как только он без колебаний и не глядя включил последний клип. Он точно знал, что я собираюсь сказать и когда. Я придумала свои аргументы, опираясь на свое глубокое знание его после наблюдения за ним в течение трёх десятилетий. Я и забыла, что он тоже смотрел на меня в течение такого же времени. Оглядываясь на меня своими умными, проницательными глазами.

Стыд и унижение были невыносимы и, наконец, вызвали у меня реакцию бегства. Побег — вот что мне было нужно. Сбежать обратно в дом, который всё ещё был моим домом, по крайней мере, до тех пор, пока Дэйв не добился уведомления о выселении, которое было частью соглашения. Бегство к детям, которые, надеюсь, никогда не узнают и будут продолжать любить меня безоговорочно. Единственный путь к спасению лежал через расписку с потерей большей части моей жизни.

Я взяла ручку, подписала два соглашения и одним плавным движением бросила её.

Я была удивлена, что бизнес Дэйва не стоил больше, но именно это обнаружила оценка моего адвоката, и, конечно же, у Дэйва было достаточно времени, чтобы скрыть большую часть этого... Сукин сын!

К этому времени, к счастью, последняя запись закончилась, и тикающая тишина вернулась. Мой адвокат взяла подписанные бумаги, протянула один экземпляр этой сучке, а остальные сунула в портфель, встала и вышла из комнаты. Я сидела там, застыв, желая бежать, но желая уйти с позитивным сообщением. Тлеющий уголёк, который, по крайней мере, убедит меня, что есть надежда когда-нибудь разжечь пламя. Пусть Дэйв знает, что я всё ещё забочусь о его благополучии.

Внезапно резкий скрежет будильника подтолкнул меня к действию.

Я встала и произнесла свою положительную фразу. Теперь шакал обеими руками держала Дейва за руку.

— Не губи свою жизнь, оказавшись в тюрьме после того, как отомстишь Джейсону. Тогда я никогда, никогда не прощу себе этого.

Ответом Дейва на это был ещё один кровавый клип. На этот раз, к счастью, не мой голос, а голос другой женщины.

Почти визгливым голосом:  — Вот что сделал этот маленький урод? Я оторву ему яйца, если мои братья не доберутся до него первыми.

Миссис Джейсон, я полагаю. Я думала, что молчание Джейсона после избиения было страхом с его стороны. Теперь я задумалась. То, что он в конце концов развёлся и остался без гроша, было подходящим концом для мошенника. Умереть из-за того, что он спал со мной, было 

ещё одним бременем для моей и без того перегруженной совести.

Я просто не могла смотреть Дэйву в лицо, когда встала, чтобы уйти. Было ли у него это проклятое бесстрастное лицо, смеялся он или плакал, всё это причиняло мне боль. Напоминало мне, что я сделала с этим хорошим человеком. Он потерял всё, что у меня было, кроме дома и денег, конечно, и получил огромный эмоциональный удар в придачу. И я была причиной всего этого. Я заслужила всё, что он бросил в меня.

— Прощай, дорогой,  — выдавила я сквозь слезы, шаркая к двери. Моя жалкая попытка сохранить прежнюю жизнь отброшена в сторону, как чумной жук, которой она и была. Может быть, моя дочь Меган придёт ко мне, пока я буду напиваться до беспамятства. А если она недоступна, то мой сын, Джоэл.

Я только начала толкать дверь, когда услышала позади себя голоса. Это была ещё одна чёртова запись.

Явно взволнованный молодой мужской голос произнес:  — Сука.  — Ты уверен, папа?  — вмешался очень знакомый женский голос.

Думаю, сегодня я буду пить в одиночестве.