Наш любимый брат. Тематика: Эротические рассказы брат и сестра Часть 1

Я исподтишка наблюдала за Бекки поверх книги. Моя старшая сестра не обращала на меня никакого внимания; она была в наушниках и деловито стучала по клавиатуре своего компьютера, готовясь к занятиям. Она так привыкла к тому, что я болтаюсь в ее комнате, что мне казалось, что она даже не замечает моего присутствия добрую половину времени.

Комната Бекки изначально не была спальней и была переделана только тогда, когда наши родители решили, что мы становимся слишком большими, чтобы делить ее. Во время переезда я была в полном отчаянии. Мне нравилось делить комнату с моей старшей сестрой, хотя я понимала, что она не была так же очарована этим положением. Каждый человек нуждается в небольшом уединении от всех, когда проходит через свои подростковые годы.

Хотя мне уже исполнилось восемнадцать, иногда рядом с Бекки я по-прежнему чувствовала себя маленькой девочкой, охваченной благоговейным страхом. Должно быть, на каком-то уровне она это понимала. Я говорила ей, что мне нравится болтаться в ее комнате, потому что она больше и лучше моей, что было не совсем ложью. Казалось, что она приняла это оправдание.

Я еще глубже забралась в кресло, в котором сидела, и попыталась вернуться к своей книге. Моя сестра была красива, на мой взгляд, но это не объясняло, почему она иногда гипнотизировала меня. Она даже не делала ничего интересного, но я чувствовала, что мог бы смотреть на нее весь вечер, ничуть не скучая.

— Эй, Элли?

Я слегка вздрогнула, услышав, что ко мне обращаются. Я сейчас была потеряна в своей голове и не готова к взаимодействию.

— Да?

— А у слова "sequitur" в конце буква "e" или "o"?

Я на секунду задумалась.

— Почти уверена, что это "у".

— О, да. Это выглядит правильно. Спасибо.

Бекки снова принялась печатать, но теперь, когда я на мгновение завладела ее вниманием, мне не хотелось с ним расставаться.

— Ты работаешь над чем-то для своей студенческой группы?  — спросила я.

— Ага. Скоро должен быть мой доклад.

— А что за тема?

— Любопытные сестры. Я решила, что должен написать то, что знаю.

Тон Бекки был легким и скорее поддразнивающим, чем раздраженным. Так что я не возражала против упрека. Я все равно решила оставить эту тему. Сестра была занята и явно хотела сделать свою работу больше, чем подшучивать надо мной. Через несколько минут вошел наш старший брат Майк. Увидев меня, он бросил на меня странный взгляд, который показался мне странным, потому что он должен был привыкнуть к тому, что я нахожусь в комнате Бекки.

— Привет, Майк,  — бросила Бекки через плечо.

— Привет. У тебя есть минутка? Я хочу тебя кое о чем спросить.

— В чем дело?

Майк снова взглянул на меня.

— Я имею в виду, в частном порядке.

Я закатила глаза.

— Спасибо, что заставил меня почувствовать себя желанной,  — проворчала я.

Бекки повернулась на стуле.

— Не волнуйся, Элли. Ты же была здесь первой.

Она повернулась к Майку.

— Если хочешь о чем-то меня спросить, спрашивай. В 

противном случае это может подождать.

Я нахмурилась, услышав ударение, которое она сделала на слове "подождать". Похоже, они оба знали что-то, чего не знала я, и должны были обсудить это, когда меня не было рядом. У меня складывалось такое впечатление от их отношений достаточно часто.

— Хорошо, хорошо, я подожду,  — сказал Майк, обдумав варианты.  — Я не знаю, почему вы всегда тусуетесь вместе. У тебя свои комнаты и все такое.

— У Бекки гораздо больше,  — машинально ответила я.

— Не похоже, что тебе нужно много места,  — поддразнил Майк.  — Ты же еще маленькая.

Он взъерошил мне волосы в псевдо-ласковой манере. Я изо всех сил старалась не обращать на него внимания, пока он не вышел из комнаты.

— Почему он так себя ведет со мной?  — спросила я, как только Майк ушел.

Я провела пальцами по волосам, пытаясь восстановить порядок. У меня не было возможности узнать, насколько я в этом успешна. Бекки улыбнулась моему огорчению, потом сжалилась надо мной. Она встала и схватила расческу с комода, прежде чем подойти ко мне. Я опустил руки на колени, когда она опустилась на колени позади меня.

— Он цепляется к тебе только потому, что получает ответную реакцию.

— Я знаю.

Бекки пригладила мои волосы рукой, прежде чем нежно провести по ним щеткой. Я расслабилась. Это было довольно приятно; достаточно приятно, что я почти чувствовала благодарность к Майку, а не раздражение. Почти.

— Он не должен так явно показывать, что ты ему нравишься больше, чем я,  — сказала я, решив найти недостатки в поведении брата.

— Это немного лицемерно.

Я нахмурилась.

— Что?

— Элли, сколько времени ты проводишь в моей комнате? Ты в последнее время проводишь с Майком хотя бы вполовину меньше времени, чем со мной?

— Но... я...  — я сдалась и покачала головой.

— Но мы же сестры. Это совсем другое. Не так ли?

Я пискнула, когда щетка Бекки запуталась в моих волосах.

— Извини,  — сказала она, нежно поглаживая больное место рукой.

— И да, я думаю, что это другое. И все же нельзя винить его за то, что он немного ревнует. Как бы ты себя чувствовала, если бы он всегда был здесь вместо тебя?

На это у меня не нашлось ответа. Я никогда не думала, что Майк может ревновать меня, особенно в отношении наших общих отношений с Бекки. Я все еще не была уверена, что верю в это, но было ясно, что в любом случае я не выиграю спор.

— Так о чем же он хотел тебя спросить?  — сказала я вместо этого.

— Откуда мне знать?

— Не знаю, но мне показалось, что ты знаешь. Это было почти так же, как ты не хотел ничего говорить при мне.

Я почувствовала легкий укол жалости к себе. Я не хотела, чтобы мои слова прозвучали так жалко. Бекки молчала с минуту, достаточно долго, чтобы я подумал, что она не собирается отвечать. Она все еще расчесывала мои волосы длинными, гладкими движениями, хотя к тому времени они,  

должно быть, уже были уложены.

— У него были проблемы с девочками,  — наконец сказала Бекки.  — Я предполагаю, что дело именно в этом. Ничего такого, о чем он хотел бы говорить в твоем присутствии. Но я не собирался тебя выгонять. Ты же была здесь первой.

— Ох. Ну... спасибо,  — я ненадолго задумалась.  — У него действительно проблемы с девочками? Я ничего об этом не слышала.

Бекки поцеловала меня в макушку и встала. Она бросила щетку обратно на комод и повернулась к компьютеру. На мгновение заколебалась, потом подошла к кровати и со стоном отчаяния легла.

— Мне не хочется возвращаться к этому тексту,  — сказала она.

— Ладно. Хочешь заняться чем-нибудь другим?

— Гм... не знаю. Может быть. Я просто буду чувствовать себя виноватой, если не напишу сегодня еще немного.

Я встала и подошла, чтобы сесть рядом с ней на кровать. Ее глаза были закрыты, а губы слегка приоткрыты, что делало ее похожей на спящую. Я на мгновение залюбовался линиями ее лица, пользуясь случаем, пока она не смотрела. Черты лица моей сестры вызывали у меня некоторое восхищение. Иногда было трудно не пялиться. Я протянулп руку и нежно погладил ее волосы, повторяя то, как она гладила мои. Ее губы дрогнули в чуть заметной улыбкой от контакта.

— Я не выгляжу такой совсем уж грустной, правда?  — спросила она.

— Нет, не совсем. Просто я подумала, что это может помочь.

— Как насчет того, чтобы вместо этого потереть спину? Чтобы ты почувствовала себя полезной.

Бекки перевернулась, не дожидаясь ответа. Я устроилась так, чтобы мне было удобно дотянуться до ее спины обеими руками. Начала слегка поглаживать вверх и вниз по ее позвоночнику. Она издала одобрительный звук, и я почувствовала, как напряжение сразу же покинуло ее мышцы. Наверное, ей просто нужен был повод расслабиться и какое-то время не беспокоиться о своей работе.

Я постепенно начала использовать немного больше давления, массируя любые области, которые чувствовали себя напряженными. Я ни в коем случае не была в этом экспертом, но тихие стоны Бекки, когда я попадал в нужное место, позволяли мне достаточно легко разобраться что к чему.

— М-м-м, как приятно,  — сказала Бекки.  — Мне следовало бы заставлять тебя делать это почаще.

Я почувствовал, что слегка краснею.

— Я бы не возражала.

Она тихо усмехнулась про себя.

— Я должна начать взимать с тебя налог за то, что ты здесь болтаешься.

Меня эта идея вполне устраивала. Я действительно вникал в эту задачу и не видел никаких проблем в том, чтобы сделать это снова в будущем. Было странно завораживающе наблюдать, как мои руки скользят по спине сестры, и чувствовать, как медленно поднимается и опускается ее дыхание под моими ладонями.

Рубашка Бекки слегка задралась, когда я погладил ее, обнажив часть нижней части спины. Сначала я избегала обнаженной кожи, но она выглядела так заманчиво. Я позволил своим рукам опуститься ниже, касаясь промежутка между ее рубашкой и брюками. Каким-то образом, сам того не сознавая, я позволила 

своим пальцам скользнуть под подол ее рубашки. Ее обнаженная кожа была мягче и гладче на ощупь, и не двигалась так, как ее рубашка.

— Я думаю, что эта идея у тебя правильная.

Голос Бекки немного напугал меня. Я отключилась, сосредоточившись на маленьком пространстве обнаженной плоти, которое было моей игровой площадкой. Я была рад, что она не могла видеть моего лица, потому что я была уверен, что стало пунцовым от стыда. Я не знала, что именно в моей сестре иногда вызывало у меня такие странные переживания. Прежде чем я успел среагировать, она поднялась на колени и одним быстрым движением стянула через голову рубашку. Не теряя ни секунды, расстегнула лифчик и отбросила его в сторону, прежде чем снова лечь. Я не должна была слишком удивляться, так как моя сестра не была склонна стесняться меня, но даже после всех лет, проведенных вместе, почему-то это не было так бессмысленно для меня, как для нее. Я не могла удержаться, чтобы не задержать взгляд на той стороне ее груди, которая была едва видна в ее положении лежа. Я не знала, почему меня это волнует — грудь же была просто грудью,  — но это было так.

— Что-то не так?

— Что? Э-э... нет. Все в порядке.

Я положила руки на спину Бекки, прикусив губу, когда тепло ее кожи распространилось по моим пальцам. Мне хотелось бы быть такой же хладнокровной, как она, в некоторых вещах. Я чувствовала себя такой ханжой, как будто придавала слишком большое значение наготе, хотя в данном случае это не имело большого значения. Мы были сестрами, и это было прекрасно. Очевидно, все было в порядке. Почему бы ей не быть?

— Тебе никогда не казалось, что ты слишком переживаешь из-за чего-то, что того не стоит переживаний?  — спросила Бекки.

— Ага.

— Если подумать, то, наверное, все так думают.

— Мм-хм.

Бекки издала низкий стон, когда я ударилась в узкое место, которое пропустила раньше. Этот звук вызвал во мне странные чувства. Я все больше запутывалась и терялась. Мне нравилось, что я могу заставить ее чувствовать себя хорошо, но смутные, неопределенные тревоги начинали накапливаться слишком много для меня.

— Эй, так, эм... Может быть, мне стоит принять душ перед сном,  — сказала я, ухватившись за первый попавшийся предлог, чтобы уйти.

— О да, конечно. Извини, не хотел тебя здесь задерживать. Но мне было весело с тобой.

Она улыбнулась мне через плечо. Я вернула ей улыбку, как могла, хотя моя попытка была слабой. Мне нужно было выбраться оттуда, пока моя нервозность не стала еще более очевидной. Я вышла из комнаты так быстро, как только могла, не делая вид, что отчаянно хочу выбраться. Я дрожала и не могла остановиться. Душ, который я использовала в качестве предлога, начинал выглядеть действительно хорошим вариантом. Даже если моя дрожь не имела ничего общего с холодом, обещанное тепло воды было заманчивым. Я уступила своему зарождающемуся желанию и направилась в 

ванную. Я включила душ, чтобы дать воде нагреться, затем разделась. Оказавшись полностью обнаженной, я на мгновение остановилась и посмотрела на себя в зеркало.

Физически я очень походила на Бекки: мы были одного телосложения, и волосы у нас были одного цвета. Тем не менее, я чувствовала, что мое тело не совсем так развито, как у нее, как будто я застряла, будучи девушкой, в то время как она изящно переходила в женственность. Может быть, именно это и беспокоило меня в ее топлесс. Я сложила ладони под грудью и слегка приподняла их. Я попыталась вспомнить, был ли хоть намек на ревность в моей реакции на короткую вспышку, которую я получила. По крайней мере, это помогло бы кое-что объяснить.

В конце концов я в отчаянии отвернулась от зеркала. Я не понимала, что со мной происходит, и разглядывание себя не помогало. Шаг в душ давал гораздо более быстрый и ощутимый результат. Теплый каскад воды на моей коже имел очищающий эффект, как в прямом, так и в переносном смысле. Стоя с закрытыми глазами и позволяя воде обнимать меня, я отвлекалась от своих проблем гораздо эффективнее, чем анализируя их.

Я медленно повернулась в душе, чтобы вода ударила во все стороны моего тела. Я потеряла себя в этом мгновении, занимаясь исключительно наслаждением от тепла, проникающего в мою кожу. На несколько минут я смогла забыть о мире за дверью ванной. Мои мысли постепенно вернулись к Бекки, хотя на этот раз более отстраненно. То, как она плавно сняла свою рубашку, было настолько ясно в моем сознании, что мне казалось, что я все еще там. Я могла видеть каждый мягкий изгиб ее кожи, как она была разоблачена. Я проигрывала эту сцену снова и снова. Мне казалось задним числом очевидным, что я на что-то слишком остро отреагировала. Моя сестра была красива, и не было ничего плохого в том, чтобы оценить это.

Эмоциональное равновесие восстановилось, и я начала мыться, вместо того чтобы позволить душе ополоснуть меня. Я заметила, что мои соски казались более чувствительными, чем обычно, и немного поиграла с ними, наслаждаясь тем, как они затвердели от моего прикосновения. В этот момент я должен был признать, что был немного возбужден. Я позволила одной из своих рук скользнуть ниже по моему телу к моей киске. Я обхватила свой холмик, задыхаясь от волнения, которое пронзило мой клитор от такой ограниченной стимуляции.

Очевидно, я была взвинчена больше, чем думала. Интересно, это как-то связано с моими прежними странностями? Быть рядом с Бекки, когда она была топлесс, конечно, могло быть истолковано как некоторый сексуальный опыт, или, по крайней мере, мое тело могло быть обмануто, думая так. Иногда меня заводили самые странные вещи, хотя это было еще страннее, чем большинство. Она была моей сестрой; думать о ней таким образом было довольно запутанно. По крайней мере, я знала, что это не было чем-то сознательным и,  

по всей вероятности, было не более чем кратковременным замешательством.

Как бы то ни было, моя киска требовала внимания. Я потерла свою щель, немного поддразнивая себя, прежде чем перейти к серьезным пальцам. Невозможно было сказать, сколько влаги было моей собственной, а сколько-воды из душа, но я знал, что вносил немалый вклад. Может быть, просто прошло слишком много времени с моего последнего освобождения; это, казалось, было сообщение, которое я получала.

Я провела кругами вокруг своего клитора, поглаживая его кончиком пальца, а не прямо потирая. Мне нужно было поработать над этим. Небольшие толчки удовольствия излучались наружу, когда я вступал в контакт именно таким образом. Я прикусила губу, чтобы не застонать вслух. Несмотря на то, что у меня было свое уединение, ванная комната вряд ли была звуконепроницаемой. Продолжая тереть свою киску одной рукой, другой я играла со своими сосками. Иногда они становились настолько чувствительными, что мне казалось, что я могу довести себя до оргазма, только прикоснувшись к ним. Это был один из таких случаев. Мой клитор и соски, казалось, были связаны, с любой волной удовольствия от одного путешествия непосредственно к другим.

Перед моим мысленным взором снова и снова возникали образы Бекки. Ее обнаженная фигура доминировала в моем мозгу, мое воображение заполняло детали, которых я не видел. Я была слишком далеко, чтобы беспокоиться о том, насколько все это было запутано. Она была просто последним сексуальным стимулом, который я испытал, и я невольно ухватился за него. Я могда бы примириться с этим позже.

Когда приблизилась кульминация, я схватила насадку для душа и неуклюже сняла ее с крепления. Прижала струю воды к своей киске, направляя одну из струй прямо на клитор. Я ахнула и вцепилась в занавеску душа, едва не сорвав ее, пытаясь сохранить равновесие. Хотя это ощущение было именно тем, что я искала, оно все равно ошеломило меня. Мне удалось удержать насадку для душа и позволить ей делать свою работу. Дополнительная стимуляция усилила мой оргазм еще сильнее. Я прислонилась к стене и зажала рот рукой, когда взрыв наслаждения сотряс мое тело и угрожал обрушиться на пол. Это было настолько интенсивно, что мне пришлось бросить свою "игрушку" и освободить свою киску от постоянных струй воды. Это было уже слишком.

Мне пришлось опуститься почти в сидячее положение, так как ноги подкосились. Прошло много времени с тех пор, как у меня был оргазм, который уничтожил меня таким образом. Должно быть, я был как раз в подходящем настроении для этого; звезды вроде как сошлись. Я не думал, что смогу легко воссоздать его. Медленно, пошатываясь, я вылезла из душа и вытерлась. Я был измучен и вроде как просто хотел лечь спать. Я завернулась в полотенце и вышла в коридор. Я решила, что должна повидаться с Бекки, прежде чем лечь спать, хотя бы для того, чтобы убедиться, что моя потребность в освобождении была единственной причиной моих странностей 

раньше. Теперь, когда я успокоилась, я не могла себе представить, что когда-нибудь посмотрю дважды на грудь моей сестры. Оглядываясь назад, все это казалось таким глупым.

Но Бекки в комнате не было. Ее дверь была открыта, свет выключен, но я все равно заглянула, просто чтобы убедиться. Было немного обидно не найти ее, но я ничего не мог с этим поделать, так как был не в настроении искать ее в доме. Я пожала плечами и пошел обратно в свою комнату. Я мог бы поговорить с ней утром, если бы все еще чувствовал необходимость.

Я остановился, услышав слабый шум. Это было похоже на хихиканье Бекки, но я не могла понять, откуда оно взялось. Я молча ждал, напрягая слух в поисках других звуков. Как только я собралась сдаться, за первым хихиканьем последовал еще один. На этот раз я почувствовал его направление. Он звучал так, словно доносился из комнаты Майка.

Я прошла по коридору к двери брата. Мне было немного неудобно идти в его комнату в одном полотенце. Почему-то это заставляло меня нервничать гораздо сильнее, чем подходить к комнате сестры в таком же наряде. Из-за закрытой двери послышалось какое-то движение. Я не слышал никаких разговоров, хотя это не обязательно что-то значило. Бекки могла быть там с Майком, а могла и не быть; я не мог знать. В любом случае, это не мое дело, если они хотят поговорить наедине. Я, конечно, не хотела бы, чтобы Майк шнырял вокруг, когда мне нужно было обсудить что-то важное с Бекки.

Несмотря на желание дать им уединение, если это действительно было то, что они искали, я задержалась на мгновение. Следующий звук, который я услышал, сбил меня с толку. Это прозвучало почти как стон, но для меня это не имело никакого смысла. Я прижала ухо к двери, чтобы лучше слышать. Наступило долгое молчание, достаточно долгое, чтобы я начала беспокоиться о подслушивании, зная, что меня легко поймают. Затем я услышал тот же шум, что и раньше, на этот раз чуть более отчетливый. Это определенно был стон удовольствия, и я мог поклясться, что он исходил от Бекки.

Я попятилась от двери, внезапно почувствовав себя неуверенно. Я была и смущена, и любопытна, и нервничала одновременно. Я все еще стояла посреди коридора с влажными волосами и только полотенцем, обернутым вокруг меня. Что бы ни происходило в комнате Майка, мне, вероятно, следовало просто оставить это в покое. Я даже не хотела думать о том, как неловко будет кому-то наткнуться на меня, вынюхивающую в таком полуодетом виде.

Но я ничего не могла с собой поделать. Я ничего не могла поделать с дикими мыслительными образами, мелькавшими по краям моего сознания. Я должен был знать, что происходит. Моя рука поднялась к двери, чтобы постучать и объявить о своем присутствии. В последнюю секунду я потянулся к дверной ручке. Медленно, осторожно я повернул ее. Я не понимал,  

что, черт возьми, делаю. Попытка незаметно проникнуть в занятую комнату просто не сработает. Этого не может быть. И все же, когда я слегка приоткрыл дверь, не было никаких признаков того, что меня заметили. Единственным звуком, который встретил мои уши, был еще один тихий стон моей сестры.

Причина удовольствия Бекки стала мне ясна сразу же, как только я приникла взглядом к слабой полоске света между дверью и косяком. И снова она была топлес, а может быть, и менее одета, чем раньше,  — факт, от которого у меня мгновенно перехватило дыхание. Остальная часть сцены пронзила мой мозг поэтапно. Майк тоже был там, лежал под Бекки. Ни на одном из них, казалось, не было никакой одежды. Бекки сидела на нем верхом...

Я зажала рот рукой, когда собрала все это вместе. Это казалось невозможным, как больной сон, но это было не так. Это было реально. Мой брат и моя сестра занимались сексом...