Гастролер Гена

В нашем учебном заведении моего товарища Гену прозвали гастролером. Когда наступал период отпусков после летней практики на судах, все студенты спешили получить отпускные документы с проездными билетами и вернуться на родину. Но мой друг Геннадий не торопился.

— Гена, ты уже получил документы? — я помахал перед его лицом отпускным билетом.

— А зачем спешить? Еще не время, — снисходительно улыбаясь, отвечал Геннадий, оставляя что-то невысказанным.

— Понятно. Сейчас лето, а не зима, и возникнут проблемы с билетами. Так ли это? — настаивал я.

— У меня еще есть дела в Питере. Есть кое-кому что-то должен я, — отмахивался Геннадий от меня словно от надоедливой мухи...

— Наверное, опять намереваешься навестить Илону без меня? — шептал я ему насмешливо.

— Я не жадный человек. А ты — мой лучший друг. Как я могу быть без тебя? Мы же стояли на часах у ног нашей прекрасной дамы, — Гена с виноватой улыбкой погладил меня по плечу.

— Хорошо. Уговорил. Подожду с отъездом, — ответил я, легко касаясь его живота кулаком.

Дело было так: Илону мы познакомились через ее подругу, кузину Сашу. Они обе учились на третьем курсе университета, а мы — «гвардейцы» на таком же курсе в высшем военно-морском училище. Нас объединяли не только личные характеристики каждого из нас, можно сказать, — общие интересы, но и то, что мы были примерно одинакового роста с гвардейцами. Мы с Геней были еще и «гренадерами», имев рост 185 сантиметров, а Илона и Саша — по 183 сантиметра. Когда они надевали свои высокие каблуки, им все равно не удалось догнать нас даже при условии, что мы носили безкозырки. Когда мы четверо гуляли по Невскому, люди оборачивались на нас и называли нас баскетболистами. Одна неудобная ситуация мешала нам встречаться. Я думал, что Геннадий в знак благодарности за знакомство выберет своей возлюбленной умную и талантливую брюнетку — мою кузину, а мне выпадет честь завоевать сердце блондинки Илоны. Но все произошло с точностью до наоборот. Гена — самец, тут же влюбился в Илону и оставил мне свою кузину с голубыми глазами. Саша была очень обижена и проклинала меня всеми словами, говоря: "Ты такой же неумеха, каким был в детстве".

— Почему так получилось?! — возмущался я.

— Вот почему! Я думала, что твой друг — настоящий галантный кавалер, который понимает настоящую женскую красоту, а он заинтересовался "лошадью с проблемами". Поэтому мы предпочитаем встречаться только с ней, оставляя кузину за бортом. Иногда мне надоедает роль посредника между Геной и Илоной, когда они ссорятся и расходятся навсегда. Тогда Гена умоляет меня о помощи, но я говорю ему с иронией в голосе.

— Сегодня не получится, Я встречаюсь с кузиной и ее лучшей подругой Таней. Она была ростом как кузина, но училась на литературном факультете, мечтая стать журналисткой. Таня была очень привлекательной блондинкой с хорошей фигурой и голубыми глазами, которые похоже унаследовала от кузины. Она сразу попыталась начать теплую и сексуальную дружбу. Но это не мой стиль, как говорил один киногерой. Мы привыкли завоевывать сердца женщин, а не получать их без труда. Поэтому я намекнул, что "сердце красавицы склонно к изменам, но первым изменяю ей я". Это остудило пыл Тани и разозлило мою кузину излишней беседой о моральных принципах. Хотя я был старше всего на месяц, иногда я мог утихомирить ее словами: "А ты помолчи, детка, когда взрослые разговаривают".

Сашка каждый раз вставала со стула и уходила в соседнюю комнату почти со слезами на глазах. Но она была упрямой и через сутки первая обращалась ко мне так, будто ничего не случилось. "Из нее получится отличная жена, жаль, что не для меня", — думал я, смотря на ее радостные глаза, сверкающие как голубые молнии. В общем, мы оба были зачарованы Илоной и ей нравилось гулять с нами, чаще всего за руку, по улицам нашего любимого Петербурга. Гена, подлец, не строил дальних планов относительно этой девушки. Он говорил мне: "Первым я должен переспать с ней, а потом делай что хочешь". Но к моему удивлению, Гене, известному в училище как Дон Жуан, не удалось покорить эту крепость. Когда он намекал на это, Илона спросила наивно: "А что насчет Эдди?". "Что он имеет к этому?" — спросил Гена. "Но ведь он твой лучший друг!" — возразила девушка. По ее мнению, если дружба перерастает в любовь, то она сама должна выбирать без подсказок друзей. Это очень разозлило Гену, потому что Илона предоставила возможность его лучшему другу завоевать ее сердце и Гена не мог этого принять. Но спорить с дочерью известного балтийского адмирала было бесполезно.

Ее слово в семье — становилось неофициальным правилом, которое могла изменить только она. Это очень нравилось адмиралу, который говорил, что «Илочка полностью мной завладела» и жалел, что она не является мальчиком. Я заранее узнал об этом от своей кузины и не препятствовал Гене попытаться разобраться с характером Илоны, всегда поддерживая ее мнение. Такая позиция настоящего друга импонировала Илоне и иногда она намекала на то, что любовь — это странное и ответственное чувство, которое нельзя просто так бросать на произвол судьбы. Мне оставалось только вести долгую борьбу за сердце этой прекрасной, начитанной и очень рассудительной девушки. Однажды у нас возник разговор о сексе после просмотра одного из новых фильмов того времени. После фильма мы зашли в кафе для того чтобы посидеть за мороженым, и там разразился спор. Гена утверждал, что секс является основой отношений между мужчиной и женщиной, подразумевая тем самым, что у него этот вопрос решается "мальчиком" в его штанах. Кузина Саша при этом усмехнулась, как будто хотела спросить о размерах его "орудия", а Илона просто сказала: "Это глупо!"

Гена с таким же упорством продолжал доказывать, что секс является основой любви, поскольку он продолжает род человеческий, а Илона говорила, что главное — это разум, а секс всего лишь инструмент для продолжения рода. Я молчал дипломатично, но своими глазами ласково глядел на Илону. Она покрепче пожала мою коленку под столом, благодаря за молчаливую поддержку. Я ответил ей улыбкой и медленно произнес: «Вероятно, Илочка права. Без эмоциональной связи секс не будет приятным удовольствием и станет просто механическим актом». Илона благодарно взглянула мне в глаза и еще раз сжала мою коленку. Гена понял, что проиграл, быстро сменил тему разговора, а затем посмотрел на часы, извинился и ушел. В школе он начал упрекать меня, говоря, что настоящие друзья не поступают так и я помешал ему завоевать сердце девушки. В следующее воскресенье я отправился в город один, так как мой лучший друг оказался на карауле для охраны школы. Я направился прямо к кузине в надежде встретить Илону. Она же только зашебетала:

— Не раздевайся, Я скоро приду. Сегодня мы идем в театр. Илочка с билетами будет ждать нас у входа. Кстати, а где Гена? Он еще не освободился от дежурства?

— Что ты! Гена только что начал свою смену на дежурстве. У него сейчас вахта на сутки, — пояснил я.

— Жаль. Возможно, Гена хочет извиниться перед ней за прошлый спор? — заключила Саша.

— Вы ошибаетесь, мадам. Гена не тот человек, который нуждается в извинениях перед красивыми дамами, которые к тому же не являются объектом его внимания. А вот вы - другое дело. Он обязательно бы извинился перед вами...

— Но я не объект его внимания...

— И кто же ваш рыцарь?

— Попробуйте угадать! Если угадаете — поцелую...

— Мм... Возможно это я!

— А вы достойны быть мужчиной такой девушки? Я будущий архитектор, и мы будем строить свое семейное гнездышко вместе, — улыбнулась она и, обняв меня за плечи, крепко поцеловала...

— Саша! Ты точно сошла с ума! Ведь я твой брат...

— Двоюродный... , — сейчас это стало модным... — Что?! Неужели ты действительно думаешь, что в таком городе нет других девушек?

— А для чего мне другие? Посмотри на мою грудь, а? И ножки какие красивые, они уже так долго ждут, чтобы их раздвинули...

— Нет, Саша. В этом отношении ты не героиня моего романа...

— Знаю я твою героиню в юбке. Когда тебя нет рядом, она только и делает, что говорит об этом. Если бы Эдди услышал это...

— Илка, не отвлекайся от основной темы. Генка ждет тебя с его большим членом в затылке. Этого недостаточно?

— Имеется еще один кавалер. Обыкновенный сельский парень...

— А Эдди?

— Он очень воспитанный и культурный парень. Когда он приветствует меня за руку, я чувствую электрический ток. Ты меня слышишь, электростанция?

— Слышу, активная девица, — так Сашу называл отец, мой любимый дядя, когда она возбуждалась.

Саша замолкла, но тут же широко улыбнулась.

— Неужели у тебя есть свой секрет неприятия? Может быть мужской орган, менее размером, чем у Генки?

— А ты что? У него уже замерила?

— Пока нет. Надеюсь, что у тебя не меньше...

— Странноватые вы женщины. Одна хвалит, признается в интеллектуальном привлекательности, а другая размышляет, как бы скорее замерить размер его члена, — засмеялся я.

— О мужском половом члене думает каждая женщина, только не показывает.

— Ну да, фантазии... Где ваша сладость?

— Почему только в фантазиях. Я недавно видела твой член, — на её лбу появились капельки пота.

— Во сне?

— Нет. Ты мылся в душе, мыл голову и закричал чтобы принесли полотенце. Я и принесла...

— Ну, и как он тебе понравился?

— Мне? Да! Если он в состоянии покоя около пятнадцати сантиметров, то каким он будет, когда встанет? — подумала я.

— Максимум двадцать сантиметров, а у Генки целых двадцать пять! Понял?

— Везет людям! Если Илка узнает, то, по сути, пропало её девство. Генка вскоре всё испортит...

— Слушай, кузина! По-моему мы уже опаздываем в театр! — присоединился я.

— Правда! — глянула на часы Саша, — пора...

Саша убежала в свою спальню, откуда вскоре раздался голос:

— Эд! Принеси со столбы мою черную юбку.

— Я бросился на балкон, снял высохшую юбку и нес в спальню. И тут я увидел обнаженные: спину, задницу и стройные ноги своей кузины. Да было от кого получить настоящую Данаю, а не этот скучный акт живописи с животом, который нарисовал Рембрандт. Она даже не повернулась, а только махнула рукой в сторону кресла, собирая волосы в хвост. Такие прически были модны тогда.

«Да! Прекрасная девушка, если бы не ее сестра, я бы уложил ее в постель и провел ночь с ней», — подумал я, осознавая, что она специально придумала эту ситуацию для меня. Увидев, как у меня от удивления выпала челюсть, Саша повернулась и строго помахала пальцем. Я ошеломлен. Теперь передо мной стояла голая Фрина на вечеринке «Посейдона».

— Как? Красива? — говорили ее глаза, а губы растянулись в обещающей улыбке...

— Очень! — хотелось ответить ей, но язык словно прилип к горлу. И тут меня осенило. Она же не просто так предложила эту игру, она хочет меня, она ждет. Ну что же ты колеблешься, «гусар»?! И тут я рванул к ней со скоростью молнии, схватил за талию, развернул лицом к зеркалу и прижал так сильно, что у нее щелкнула спина. Но она не закричала, значит не болит. Я прижал ее в форме «Г», подбородком уперся в ночной столик так, что видел только дрожащий затылок. Она не издала ни звука, только переминалась с ноги на ногу, ожидая от меня более решительных действий. Мои штаны сползли до пола прямо на ее юбку. «Хороший знак», — мелькнула мысль, это значит продолжать. Я вытащил свой «Петушок», изнемогающий от страсти, чтобы вонзить его в ее дрожащую попку. Но я решил войти прямо в искусно обозначенную щель между ее слегка расставленными ногами. Я поставил свой «Петушок» прямо перед этой желанной щелью и толкнул его с полной силы. Она вскрикнула от неожиданности, но быстро пришла в себя и начала двигаться на мне, и тут начались эти чарующие качели туда-сюда, такие радостные для моего сердца. Она стонала, движения участились, она уже визжала, словно наслаждаясь каждым ударом, а затем она так сильно задрожала, что я сразу понял: это не просто студентка первого курса, это опытная секс-спортсменка на уровне мастера спорта. Часы пробили шесть раз, до начала представления оставался всего час, но она не думала остановить этот волшебный процесс, только ускорила движение. Наконец мы оба одновременно задрожали, она извивалась, как змея на земле, а я двигался как хахаль из деревни, попавший в город и в объятия красивой и опытной женщины. Мы закричали вместе и поливали друг друга жидкостью, выступившей из наших тел. Я посмотрел на часы – прошло всего десять минут, но они показались мне целой вечностью.

— Она пнула меня в спину и подтолкнула к ванне, и мы быстро скрылись под струями горячей воды.

— Она вызвала такси, и теперь мы мчимся по потоку автомобилей к желаемому месту.

«Как я должен себя вести рядом с тем, кто мне нравится и только что занимался с моей родственницей», - думал я и вдруг пришла мне мысль, словно подсказанная внутренним голосом; «Ну зачем мучиться? Сашка выглядит счастливым, так что будь и ты счастливым, но не переигрывай. Притворись, что ничего не произошло». Мы прибыли к театру за десять минут до начала спектакля. Илонка явно была нервной. Она беспокойно перебирала ногами и всё время озиралась в сторону остановки трамвая, а тут мы появились, выходя из автомобиля.

— Хорошая работа! Что вы делали там такое, что едва не опоздали на спектакль? Быстрее идем, — приказала она, и мы с улыбкой побежали за ней.

— Она знает, как командовать! — заметил я.

— Конечно! Дочь адмирала, — подмигнула мне кузина с намеком.

И вот мы находимся в четвертом ряду партера.

Я сижу между двумя потрясающе красивыми девушками, одетыми в одинаковом стиле. Они, вероятно, предварительно договорились о своих нарядах. У обеих были очень короткие черные юбки, едва прикрывающие белые трусики. Над юбками проходит широкий черный ремень с золотой пряжкой. Их грудь закрыта почти прозрачными красными кофточками, через которые легко определить размеры их женских прелестей. У обоих на голове распущены хвосты волос, и они надевают высокие шпильки. В то время такая одежда была очень модной благодаря Эдите Пьехе, которая очаровывала всех своим нарядом на студенческих вечерах. А рядом еще двое курсантов в черных брюках, белых форменных куртках с золотыми «галками» на рукавах и большими якорями на погоне, с поднятыми вверх козырьками на головах с длинными лентами, шагающие в такт ножкам девушек в роли надежной охраны. Люди обращали на нас внимание, покачивая головами, называя почетным эскортом и даря другие комплименты. Мы все были дружны... — Дашку — Несмияну, что ли?

— В точности. Так её все называли из-за скрытой серьезности...

— Помню. Ну и что же?

— Ей Генка очень понравился? Она его просто обожала, но эта идиллия у нее разрушилась, как мыльный пузырь, когда она в одной компании сняла своего кумира с тела своей лучшей подруги. У Геннадия такой закон: использовал и бросил. Он видит в женщине только объект для секса. Другое дело мой кузен...

— И что же видит в женщинах мой Эдди? — спросила Саша.

Он видит всё: и душу, и секс. Очень осмотрительный и рассудительный парень. Из таких получаются замечательные мужья. Мой отец такой. Ты можешь мне поверить, я не могу ошибиться в нем! — заверила подругу Илона, не замечая ядовитого насмешливого выражения на своих губах, которые я только что страстно целовал в её спальне.

Прошло время и вот я снова у кузены, ждущий момента, когда появится Илона. Саша, конечно, не из тех подруг, которые готовы делиться своими сердечными тайнами.

— Приветствую доблестный флот! — внезапно раздался голос из открытой двери, на пороге которой стояла улыбающаяся Илона в белом спортивном костюме и солнцезащитных очках на лбу.

— Куда ты собралась, Илочка? — проговорила Сашуля, неся с кухни на подносе чашки с горячим кофе и пирожными.

— Хочу показать молодому человеку достопримечательности окрестностей Питера...

— Ты за рулем папиной "Вольво"? — продолжала допрос подруга.

— Уже не папиной, а моей. Он вчера оформил машину на меня в качестве подарка за успешное окончание третьего курса университета, — гордо заявила подруга, не спуская с меня своих глаз.

— Поздравляем! — мы с Сашей бросились ее поздравлять, обнимая и потрясая...

Когда эмоции немного улеглись, мы выпили кофе и съели по тортику. Илона начала нас торопить.

— Знаешь, Илонка. Сегодня я никак не могу. Через час будет Геннадий, он уезжает в отпуск к себе на родину, просит помочь купить подарки для сестер, а вот Эдуард — свободен. Езжайте вдвоем, только без грибов не приезжайте, — ухмыльнулась Саша, давая мне намек... Я очень обрадовался такому варианту, мне так хотелось побыть с Илоной наедине и я одобрительно кивнул новой автомобилистке. Кроме того, мое самолюбие было задето её кузиной после инцидента в её спальне накануне нашего похода в театр. Она ни разу не упомянула его. Получалось так, будто ничего и не произошло. Это меня устраивало, но одновременно задевало. Вспомнилась фраза из какого-то фильма, где герой говорил, что секс — это нечто обыденное и нужно воспринимать его, как выпитый стакан воды. В общем, Илона от радости остаться со мной наедине почти свалила меня вместе с собой и потянула на улицу. Во дворе дома стояла серебристая машина, которую часто можно встретить на улицах города, но всегда вызывала у меня чувство недоступности и легкой зависти к тем, кто ею управляет.

— Куда поедем? — спросила Илона, пристегивая меня ремнями безопасности к сиденью.

— А что ты предлагаешь?

— Давай отправимся на нашу дачу. Ты там еще не был. У нас замечательная лодка. Покатаешь меня по озеру, — предложила Илона, заводя машину.

— Поехали! — согласился я, ощущая волнение внутри себя, словно охотник, следящий за раненой добычей.

... Дача была двухэтажным коттеджем с четырьмя комнатами на первом этаже и просторным залом на втором, который Элона превратила в свою художественную мастерскую. Она талантливо рисовала масляными красками пейзажи, а пока она готовила шашлык на нижнем этаже, я рассматривал ее полотна наверху. И вдруг за одной из картин я обнаружил портрет моряка, стоящего на капитанском мостике с парящей чайкой над головой. Но что это? Из-под козырька фуражки на меня смотрело довольно знакомое лицо? Вот же! Это же я в форме капитана третьего ранга. Ты задумала такую хитрую игру, дорогая! Пока я размышлял о том, как подойти ближе к тебе, ты оказалась умнее и придумала для себя образ будущего командира корабля! Ты истинная фантазерка, Илка! — усмехнулся я и осторожно вернул картину на прежнее место. Мы поели шашлыки, я запивал их "Мартини", а мой водитель пил лимонад "Буратино". Водителю не положено употреблять спиртное, ведь он за рулем, пошутил я над хозяйкой, подставляя рюмку под следующую порцию вина. Но после третьей рюмки что-то со мной произошло. Нет, я был почти трезв, все отлично осознавал, но член в брюках так напрягся, что мне было неловко встать из-за стола.

— Сейчас я постираю тебе кровать и ты немного отдохнешь, — словно во сне услышал я на ухо голос чьих-то губ и ее мягкая рука помогла мне подняться со стула. В спальне она усадила меня на кровать и начала развязывать и снимать с меня одежду словно заботливая мать, говоря: сейчас мы снимем все и уложим тебя в кроватку. Когда она сняла мои трусы и увидела стоящий член, она весело рассмеялась: "Посмотри на него! Командир уже почти спит, а "часовой" на боевом посту!" Она наклонилась, опустившись передо мной на колени, и принялась обхаживать мой член своими накрашенными губами. Она делала минет искусно. Я даже был поражен ее умением, на что она, словно читая мои мысли, ответила: "Не удивляйся. За три года университета разумные люди могут научить девушку всему. Я только хмыкнул в ответ, поняв, что эту девушку научили не только минету, но и способности добавлять в вино возбудители полового влечения, потому что он стоял так жестко, как никогда раньше. Я понял, что сейчас будет секс, который я даже не мог представить. Потом передо мной представилось очень прекрасное высокое создание на каблуках, медленно раздевающееся. Не знаю, было ли это сном или действительностью, но внезапно она легла на меня голой, я лежал на спине, и она прогибалась надо мной, словно панцирная сетка.

— Все прекрасно, мой дорогой! Мой капитан Серый! — она ласково целовала меня в губы и шею, плавно облегая своим телом мое существо. И вот она медленно проникла. Я даже не предполагал, что все произойдет так легко. Среди приятного сна две мысли бились; "О Боже! Как здорово! Но почему так беззаботно? Ого?! Она необычная женщина. Не зря моя родственница говорила, что почти все девушки университета отдают свое девство после второго курса в память своим молодым и перспективным учителям как награду за полученные знания".

Она двигалась на меня однообразно, аккуратно, опытно. Член словно плавал в ее влажной щели. Она страстно целовала меня после каждого доставленного ей оргазма. Я чувствовал себя свободным и очень комфортным с ней. Я сравнил ее с родственницей, но та была страстью во плоти, а эта тихой, нежной рекой, приятно омывающей берега. "Как разный может быть секс с разными женщинами?" — удивлялся я, лаская ее клитор кончиком языка, под ее страстным шепотом: "Ты такой садист, Эдди! Как ты можешь меня так возбудить, что хочется взлететь под потолок". Тогда я перевернул ее на живот и вошел в следующую дырочку. Она повернула голову, удивленно посмотрела на меня, но ничего не сказала, только кивнула головой, выражая свое согласие на такую вариацию. Я потерял рассудок. Теперь я дико трахал ее, словно дикая кошка рвется от своего ревнивого мужа застукать ее с другим котом. После каждого удара она лишь шептала: "Мамочка! Мамочка! Мамочка! Как странно" — подумал я. Она никогда ранее не произносила это слово "мама", заменяла его всегда фразой "А вот мой отец"!

Мы испробовали разнообразные позы, и я осознал, что имею дело с очень информированной молодой женщиной, которая хорошо знакома с различными вариантами сексуальных отношений. Показалось, что она полностью изучила "Камасутру" и приобрела опыт у самых опытных любовников. Даже женщина, которая видела все возможное в "Эммануэле", теперь выглядела перед ней несведущей ученицей. А раньше я всегда думал и говорил другим, что Россия - страна чудес и нам нечего учиться у западного мира, так как наши эксперты давно превзошли всех западных и зарубежных специалистов не только во всех областях жизни, но и в сексе тоже. Я заснул в её объятиях, сжимая мой возбужденный член в руке. Пробудился я рано утром. Появились первые лучи июльского солнца над землей. Как только был голый, так и отправился к озеру, окунулся и почувствовал приятное освежение от воды. И тут на берегу появилась моя полностью обнаженная подруга, которая станет моей женой, потому что отдавать такую женщину кому-то другому просто неправильно. Она нырнула и начала плыть ко мне.

- Ты почему убежал от меня, Эдди? - подплыла она, пытаясь обнять меня.

- Я не хотел тебя будить. Ты так сладко спала. Я наслаждался твоей красотой, любимая...

- Ты такой замечательный, моя любимая! Что мы будем делать теперь?

- Остается только одно. Поставить себя на колени перед родителями...

- Зачем?

- Просить прощения и твоей руки, дорогая, - я легонько ущипнул её упругую ягодицу.

- Но у тебя еще два года учебы и диплом, - она начала отмахиваться от плавающих листьев.

- Думаю, что с твоим папой мы решим этот вопрос положительно, а с мамой предварительно поговорим, только осторожно. Женщины, особенно матери, очень чувствительно воспринимают такие новости. А сейчас вернемся в дом. Нам нужно поставить печать на нашем договоре, - предложил я.

— Печать? Какую? — наморщила она брови, выгребая к берегу.

— Сейчас увидишь...

Стерев последние капли воды, мы вошли в спальню.

— Ложись сюда на спину, — указал я ей на подушку. Она легла, слегка раздвинув ноги.

«Сообразительная девочка», — подумал я, ложась животом на ee живот головой к ee ногам.

— Валет? Мы так еще не лежали, — сказала она.

— Теперь бери член в рот и соси, как можешь, То же самое буду делать я. Главное вызвать друг у друга оргазм и обоюдно выпить сперму партнера. Если получится, то печать на брак поставлена. Понимэ? — улыбнулся я.

— Так точно, мой командир! Начали! — она наехала губами на головку члена и стала ee облизывать, я языком щекотал клитор слегка покусывая его Она сжимала мою голову ногами, постанывая, но не выпуская член изо-рта. Теперь она едва не проглотила член, загоняя его в рот до самого отказа. Было чертовски приятно, я чувствовал, что если она догадается его пожевать, то оргазма не избежать. И в это мгновение ee тело напряглось и она выплеснула свою жидкость прямо в мой рот. Я тоже сливал ей. Она давилась, но глотала. Отдышавшись, мы стали целоваться мокрыми губами. Наш замысле оказался более, чем успешным... Затем я развернул ee задом к себе и немного передохнув, чувствуя, что мой член еще крепок, стал трахать ee сзади, не соблюдая никакой этики. Я драл ee в свое собственное удовольствие, наплевав на ee стоны и протестующие жесты руками, как бы говорящие, что надо быть человечнее, но сейчас мною руководил инстинкт зверя. Я драл ee, a она стонала, то ли от боли, то ли от наслаждения, я дул в нее, что было силы, надеясь, что она когда-нибудь признается, что это был именно тот секс, которого она хотела, но стеснялась заказать. Качал я ee часа два. Наконец, она взмолилась:

— Эд! Я всегда ощущала, что ты настоящий мужчина..

— С храбростью, — добавил я с усмешкой.

— Именно... Но я и не могла представить, что ты можешь так долго и настойчиво заниматься сексом. Ты — молодец, дорогой, но нужно знать меру. У меня все горит, словно ошпарено кипятком.

— Сдаешься? Никому не расскажешь, что я бесхарактерный?

— Ну что ты, дорогой. Это я показала слишком много эмоций, недооценивая твои способности. И кто научил тебя так продолжительно заниматься сексом?

— Каким образом?

— Так долго, настойчиво и без перерывов? Тебе бы работать в интим-салонах. Зарабатывать большие деньги...

— Тебе еще до свадьбы не хватает денег?

— Деньги хватает. Сил — нет...

— Измоталась преждевременно, бедняжка?

— Ну... Чего ты шутки делаешь? Просто у меня никогда не было такого секса с кем-либо?

— А с кем был?

— Ну так. Неудачники. Не успел войти и уже кончают...

— Значит, я обогнал всех в этой гонке?

— Ты непоседливый мачо. Ты никогда не устанешь. Молодец! Я горжусь тем, что у меня будет такой муж...

— Может он уже есть?

— Конечно. Он реально есть. Я люблю тебя, Эд..

— Наконец-то вспомнила о любви, — усмехнулся я.

— Не шути. У меня была долгая дорога испытаний. Поцелуй меня здесь, — она раздвинула ноги и указала на свое интимное место.

Я припал к ее губам и поцеловал ее там...

Мы прожили с Илоной сорок пять лет. Куда только нас не заносила военная служба. Вырастили двух детей: сына и дочь. У них также свои семьи. Моя жизнь сложилась благополучно. Ведь не зря я столько времени стремился к этому желанному цели: «Великой любви». Илону, к сожалению, уже нет в живых, но в моем кабинете висит ее портрет командира корабля на мостике с парящей чайкой в небе.

Эдуард Зайцев.