С Новым С. Тематика: Эротические рассказы частьем! (Святочный рассказ)

Новый год предстоял трудовой. 31 декабря перестирал постельное белье, рубашки, все погладил, сложил. Заштопал носки. Обычно я Новый год не встречаю, а тут так устал, что свалился часов в пять вечера и проснулся как раз к одиннадцати.

Оделся и пошел в магазин. Купил хорошей колбасы, хорошего сыра, два батона хлеба, два пакета молока, чтобы больше не выходить на улицу хотя бы дня четыре и не видеть этот проклятый свет, эти надоевшие рожи: Вернулся, вошел в подъезд и нажал кнопку лифта. И тут в подъезд ввалилась целая компания веселых, жизнерадостных молодых людей: несколько красивых парней и красивых, нарядно одетых девушек.

Человек неординарной судьбы, я давно чужд человеческим радостям. Даже не посмотрел, кто там ввалился. Подошел лифт и мы все вперлись в кабину.

- Вам на какой этаж, мужчина? - спросила меня девушка.

Я ответил, что на пятый.

- А нам на десятый! - крикнула девушка, раздался хохот, и лифт поехал.

- С Новым годом, мужчина! - крикнула мне та же девушка.

- И вас тоже, - сказал я, слабо улыбнувшись, а сам подумал: "Какой противный визгливый голос. Откуда в ней, в этой девушке, столько радости?"

И в этот самый миг нас тряхнуло. Кабина дернулась и встала, как будто на что-то наткнулась. Лифт застрял.

- Ой, мамочки! - вскрикнула веселая девушка.

- Застряли, - констатировал какой-то парень.

Мы стояли и молчали. Ждали, что лифт поедет дальше.

- Говорила я тебе, чтобы ты не ел, не послушался! - сострила другая девушка.

- Ел! - ухмыльнулся парень. - Всего-то съел тарелку борща.

- А кто умял тарелку картошки с котлетами?

Парень стоял, ухмыляясь.

- Переел, Серега, вот мы из-за тебя и не едем... - сказал басом другой парень.

Все громко захохотали. Один я стоял, прижатый в угол кабины, бледный и унылый.

- Сколько времени-то? К столу успеем? - поинтересовался басовитый парень.

Все полезли за мобильниками.

- Без четверти двенадцать!

- У меня уже без десяти! . .

- Слушайте, позвоните кто-нибудь Семеновой-то! Пусть она нас наверх подтянет!

Компания снова грохнула смехом. Но все стали пробовать звонить. Выяснилось, что в этой кабине мобильники не работают.

Между тем жали кнопки всех этажей - лифт не трогался. Нажали кнопку диспетчера.

- Тише! - крикнул парень.

Все примолкли. Из микрофона раздался резкий женский голос:

- Диспетчерская, говорите!

- Мы застряли в лифте! - наперебой закричали девушки и парни. - Застряли намертво, ни с места! Тащите нас отсюда веревками, канатами! . .

Диспетчерша сказала:

- Еще раз позвоните - милицию вызову, хулиганы!

И в лифте наступила тишина.

- Не поверила: - протянул веселый парень Серега, который съел борщ и котлеты.

- Тише! - крикнул другой парень. - Я сейчас ее снова вызову, а она пусть вызывает милицию!

Он нажал кнопку диспетчера. Все молча ждали. И вдруг в лифте погас свет. Мы оказались в кромешной тьме. Из микрофона раздался истошный вопль диспетчерши:

- Не хулиганьте, бандиты!! Милицию вызову!!

На этот раз никто не рассмеялся. В лифте наступила тишина.

- Господи, я так боюсь темноты и высоты, - жалобно пропела какая-то девушка.

- Держись за меня, - прогудел бас. - Будешь падать на меня.

Снова наступила тишина. Другая девушка сказала:

- Нужно спросить мужчину местного разлива - он, наверное, знает эту диспетчершу, пусть с ней поговорит.

Мужчина местного разлива был, конечно, я. Я промолвил:

- Я ее не знаю. У нас лифт работает хорошо, сегодня что-то с ним случилось, я никогда не застревал.

Бас произнес:

- Он уже отметил.

Но никто не рассмеялся. Тут я почувствовал, как мне на член легла рука. Она схватила мой член вместе с яйцами и сжала. Я тут же поймал эту руку с поличным. Рука не вырывалась. Я ее быстро ощупал: она была мужская. На тыльной стороне росли волоски. Но кому она принадлежала? Басу или тенору? Или, может быть, еще какому-то парню, который молчал? Я держал руку - она не вырывалась. Но продолжила свои поползновения ухватить мой член. Ухватила. Я снова поймал ее и оторвал от себя. Тем не менее член против моей воли начал медленно подниматься. Между тем в лифте пошли приготовления к Новому году. Достали бутылку шампанского, открыли, разлили по бокалам (хрустальным фужерам, которые везли к Семеновым) . А мой случайный роман продолжался, и довольно интенсивно.

Член стоял. Рука рвалась его вынуть из брюк, я не разрешал. Но настырная рука все равно исхитрилась молнию открыть - и проникла в штаны. Член оказался в полной власти руки. Я дергал ее назад - но она была сильнее. Рука теребила яйца, нагло забралась под плавки, и я почувствовал, как она мне чешет волосы.

Член стоял, как налитой. Компания пила за Новый год, тостировали, требовали, чтобы выпил и я, я сначала отказывался. Но меня заставили выпить, девушки из темноты кричали:

- Поставьте вы свою сумку на пол, ее не украдут, не бойтесь! Проверьте, чтобы мужчина местного разлива тоже выпил! С Новым годом! С Новым счастьем! . .

Я крепко держал руку за запястье, но она свободно орудовала в моих трусах. Девушки заставили всех расступиться, чтобы устроить "стол" прямо на полу. Нужно было поставить бутылку шампанского, закуску. Все отступили к стенам, и на полу шла какая-то возня, иногда включалась зажигалка, но девушки визжали:

- Выключите зажигалку! Она сжирает кислород! Мы все погибнем!

И снова наступал полный мрак. И тут, пока на полу шло устройство стола и девушка даже взялась резать колбасу, - тут я почувствовал, как мой член оказался в чьем-то рту. Я оттолкнулся ото рта - но сзади была стенка.

- Не дрыгайтесь, вы! Кто там дергается?! - завопила девушка. - Кабина упадет вниз!

Я замер. Рот нежно сосал мой член - и я был совершенно бессилен что-либо противопоставить этой агрессии. Главное - я не представлял, кто надо мной совершал этот акт насилия. Но, человек одинокий и замкнутый, я давно - о, очень давно! - имел последний живой контакт с мужчиной. Предательство близкого друга стало последней каплей в моем уходе от мира. Но неизвестный человек, который сосал мне, делал это с глубочайшим чувством. Он от мира не удалялся. Он в людях еще не разочаровался. Я понимал это по каждому его засосу, по каждому глотку слюны, по каждому движению пальцев, которые ласкали мой лобок и мои яички. Я бессильно откинулся на стенку лифта и, перестав сопротивляться, наслаждался мягкими, но уверенными заглотами.

Минет был классным. Мысль о том, что свет в лифте может зажечься каждую секунду, ужасала меня, но я был просто не в силах сопротивляться прекрасным ощущениям. Я испытывал высокий кайф. Больше того, подсознание мне говорило, что я должен скорее кончить, иначе зажжется свет, и "новое счастье" , которое мне только что пожелали, не только прекратится, но и обернется вселенским позором.

Должен сказать, что когда мне делают минет, я начинаю воспринимать мир в ярких красках. Так было и в темном лифте. Я легонько дернулся, напряг ягодицы, чтобы постараться вытолкнуть из себя накопившееся семя, вбил член до самого горла моего неизвестного партнера, и - и семя пошло. Моя сумка с какими-то пошлыми продовольственными запасами давно валялась на полу лифта. Я схватился рукой за свой рот, чтобы сдержать невольный стон, но он все же прорвался сквозь пальцы, я сделал вид, что кашлянул, а на самом деле в эти мгновения из члена вырывалась сперма, какой из меня не выходило уже больше года. Девушка с полу обратила внимание на мой кашель и спросила:

- Кажется, мужчина местного разлива кашляет!

- Я поперхнулся, - сказал я, переводя дыхание.

- Дайте мужчине местного разлива бутерброд с красной икрой! Я для него сделала, а не тебе, обжора!

Мне в руку настойчиво совали бутерброд, я стал отнекиваться, но все закричали:

- Ешьте! Закусывайте! Сейчас ходит свиной грипп, красная икра - лучшее средство от свиного гриппа!

И я схватил бутерброд, однако сунуть его в зубы был не в силах. Сладкие конвульсии продолжались.

Неизвестный принял от меня всю сперму, сколько ее было. И когда я исторг из себя последнее, язык все еще продолжал мягко, но настойчиво облизывать головку, а пальцы массировали яички, как бы выжимая из них содержимое. Наконец, член стал опадать. Рот в последний раз облизал весь член, от головки до корня - и мой член повис в воздухе.

Я быстро спрятал его в брюки и застегнул молнию. Лицо горело. Мне казалось, что запах спермы распространился по всей кабине. Но это была моя мнительность: в кабине запахло водкой - разливали ее. Выпили по первой рюмке и завопили хором:

- С Новым годом! Семенова! Семенова!

Зычный хор не могли услышать ни в одной квартире: там работали телевизоры, гремела новогодняя музыка. И все же попытки дозваться диспетчера не окончились. Ребята нажимали кнопку, стали по-серьезному переругиваться с невидимой женщиной, грозить ей милицией и даже жаловаться в муниципалитет. Наконец, диспетчерша, кажется, заподозрила, что люди действительно застряли в лифте и сидят там в темноте.

- Мы тут из-за вас встречаем Новый год! - кричали ей наперебой.

- У вас в лифте не работают мобильники! Никому не можем дозвониться! Немедленно пришлите монтера по лифтам! Выпустите нас! Мы умираем! Задыхаемся!

Ребята призывали друг друга к спокойствию, но диспетчерша вывела из себя даже меня. Я тоже включился в борьбу. Я стал разговаривать с невидимой женщиной.

- Я живу в этом доме в квартире 27! Мы застряли в лифте! Назовите свою фамилию! Я на вас буду жаловаться! Мы уже час сидим в кабине лифта!

Мой серьезный голос и угрожающий тон привели диспетчершу в чувство. В микрофоне раздался мужской голос:

- С вами говорит мастер по лифтам.

- Назовите свою фамилию! - потребовал я.

- Григорян.

- Товарищ Григорян, немедленно вызволите нас из застрявшего лифта! - приказал я. - По вашей вине мы встречаем Новый год в кабине лифта. Вдобавок мы находимся в кромешной тьме уже больше часа. Среди нас находятся женщины. Многим из них плохо. Вызовите милицию для составления акта.

В кабине наступила тишина.

- Вот как с ними надо было разговаривать с самого начала, - прошептала девушка. - Они другого языка не понимают.

Но еще минут десять мы находились изолированными от этого бушующего мира. Ребята хоть и выпили, и закусили, но примолкли.

- Правду сказать, Вася, я так хочу пи-пи: - прошептала девушка.

- Терпи, не маленькая, - ответил шепотом Вася.

Все услышали этот шепот, но молчали. Наконец, на первом этаже хлопнула входная дверь. Началось наше вызволение. Оно закончилось еще примерно минут через двадцать: мастер Григорян спускал кабину лифта вручную. Когда мы достигли первого этажа и вышли на площадку, одна девушка даже расплакалась. Вася ее утешал. Другая девушка убежала скорее на улицу - пи-пи. А я решал для себя задачу - но не мог понять ее условий. В кабине было несколько красивых парней. Вася - говоривший басом. Был Сережа, говоривший, кажется, тенором. Были еще двое парней, говорившие баритонами, были две девушки и я. Всего в кабину набилось 7 человек.

- Вы нарушили технику безопасности! - выговаривал нам взмокший мастер по лифтам Григорян. - В эти кабины нельзя входить больше пяти пассажиров! Можете, конечно, писать жалобу и составлять акт, но вы сами виноваты! . .

С ним никто не спорил.

- С Новым годом! С новым счастьем! - поздравили его.

И мы поплелись вверх пешком. На пятом этаже дружески попрощались, я пожал руку каждому, с кем встретил Новый год в лифте, пытался нащупать волосатую руку, но так и не понял, кому обязан своим "новым счастьем".