Беженец. Часть 3

Гена закрыл дверь и начал обдумывать, что вообще только что произошло. С одной стороны, ему было стыдно за то, что он так бесцеремонно воспользовался людьми, которые столько всего сделали для него, с другой же стороны, он был уверен, что ему не померещилось то, как Елена Павловна с любовью целовала головку его члена, тогда как её дочка добровольно давилась его «красивым монстром». Ну, может не совсем добровольно, но, в целом, процедура не самой традиционной эндоскопии ей очень понравилась. При этом обе были без ума от вкуса его кончины.

«Значит, у астрейцев член размером с ноготь. А как же тогда они занимаются сексом? », — задавался вопросом землянин. На Земле он мог бы узнать любую информацию из книг или в Интернете, тогда как на Астрее он был самым неграмотным человеком. Поэтому ответы на вопросы он решил искать у своей принимающей семьи, но вот только не знал как правильно задать эти вопросы.

К вечеру вся семья собралась за ужином. Елена Павловна отводила взгляд каждый раз, когда встречалась глазами с Геной, а Маша была как всегда очень шумной.

— Я не голодна, — начала капризничать Маша.

— Кушай давай, — сказал отец.

— Мы с мамой вообще-то уже покушали. — облизнулась синеглазая принцесса.

— И что же вы кушали?

— Гена угостил нас пикулями. Он сперва угостил меня, а потом я пошла к маме и поделилась с ней. Прям как кошка своего котёнка, она помогла мне слизать всё с лица. — посмотрела на маму и добавила: — Мяу, мяу, мяу, люблю тебя, мам.

— Дочка, я очистила это с твоего лица, а не слизала, как там ты это называешь... — тут Гена заметил восхитительные румянцы на щеке аристократичной леди.

— Пикули, мам, пи-ку-ли. И кстати, я заметила как ты старалась незаметно отправить пикули в ротик, когда мы собирали её с моего лица, — сама не понимая, добивала Маша свою уже совсем покрасневшую маму.

— Гена, а что это за пикули? Ты с Земли привёз? И вы её на лицо мажете прежде чем как кушать? Это немножко странно, но мне бы тоже хотелось попробовать, — вмешалась в разговор Катя.

— Эмм... да, с Земли... и да, с лица... конечно, — главное, что сейчас волновало Гену, было подготовится к моменту, когда Анатолий Сергеевич накинется на него с керамическим ножом для стейка, который тот держал в правой руке.

— Гена производит пикули своим мужским половым членом, а на вкус как кисель, только в тысяча раз вкуснее. У него такой громадный член! — восхищённо покачав головой, показала руками приблизительные размеры своей новой игрушки.

— Ты что сперму жрала, дубина? — Вика скорчила рожу.

«Ну всё. Всем пиздец и сказке конец! « — подумал Гена.

— Во-первых, Маша, правильнее говорить пенис, во-вторых, у Гены не пенис, а что-то внеастрейское, такой пленительной красоты и да, огромное. Насчёт спермы, Вик, это не совсем как, например... у папы. У Гены её гораздо больше и она действительно невероятно вкусная, поэтому она... съедобна и её употребляют в пищу... я полагаю. — начала защищать свою младшую дочку Елена Павловна, видимо, потому что сама, как оказалось, наелась немало этого добра.

Услышав, как элегантная женщина, владеющая хорошими астрейскими манерами, растолковала разумное, по её мнению, применение человеческой спермы, Гена просто офонарел. «Эмм... благодарю, конечно, за лестные слова в адрес моей кончи, но позвольте, с Вами не согласиться», — подумал он, но, разумеется, не озвучил свои мысли.

— Земляне, оказывается, немножко внешне отличаются от нас, — добавила Елена Павловна и впервые за всё время ужина, хотя всё же с упрёком в глазах, посмотрела на Гену.

— «Немножко» это сильное приуменьшение, мам. Он же огромен! Ну посмотрите, если не верите! — и внезапно руками хотела было нащупать член Гены, сидящего рядом с ней, но родительница не дала ей повторить трюк, который она так удачно перевернула ранее этим днём.

— Мария Анатольевна, перестаньте валять дурака, Вы за столом сидите, — мать сделала Маше страшные глаза, после чего та обиженно надула губки и успокоилась.

После ужина у Кати и Гены были запланированы занятия по астрейскому языку. Гена ждал её у себя в комнате и думал о том, как деликатно задать мучающие его вопросы, на которые он искал ответы. Катя вошла в комнату.

— Ну что ж Гена, начнём с алфавита? — Катя давно ждала этого дня.

— Кать, а у тебя ведь, наверное, дела поважнее. Ты так каждый день будешь возиться со мной?

— Ген, во-первых, ты и есть моё «дело», а во-вторых, даже если бы не был, я бы всё равно занималась с тобой. Или ты мне не доверяешь и предпочитаешь кого-то другого? — ревниво спросила Катя.

— Да нет же, как я могу не доверять тебе после всего того, через что ты прошла ради меня? — быстро ответил механик. — «У неё, что опять глаза слезятся? Или они вроде всегда такие влажные? И светятся так. Боже, глаза этой девушки любого с ума сведут» — думал Гена.

— Чтоб больше не слышала, — строго хотела сказать молодая учительница, но голос её дрогнул.

Молодёжь приступила к занятиям. Прошло полчаса, а Катя повторяла:

— Ну что ж, давай ещё раз: аак, ээк, йоокь... Ген, за пальцами моими следи. Гена, почему ты опять отвлекаешься?

— Просто у тебя такие удивительные и красивые глаза, а на Земле таких не бывает.

— Обычные карие глаза у меня, — засмущалась девочка.

— В таких бездонных глазах утонуть ведь можно, а почему они так красиво блестят?

— Я не знаю, наверное... Гена, при чём тут мои глаза? — она изобразила притворную раздражённость, надела сексуальнейшие преподавательские очки и жалобно добавила: — Ну всё, не увидишь больше их, доигрался.

Занятия стали мучением для обоих: Гена чуть ли не кончал каждый раз, когда губки Кати принимали сексуальнейшую форму, чтобы издать звук «йоокь» или когда маленький язычок показывался между ровными линиями зубов, чтобы прошипеть согласную «зс», а девочку охватывал жар, каждый раз когда Гена специально своей жёсткой рукой трогал её нежные пальчики при ознакомлении с новыми астрейскими словами, написанными изящным почерком Кати на тетради.

Урок закончился, и наконец, Гена решился задать ей вопросы, которые его мучили:

— Кать, а в Астрее у девушек бывают парни?

— Ну, разумеется, а что?

— Просто я не видел молодых астрейцев у вас дома, — тут Катя хотела было сделать замечание, но Гена быстро исправился. — Ну, то есть у нас.

— У Аньки есть жених, но она очень редко с ним встречается, ну она ведь тривианка. А Маше мама не разрешает приводить своих парней, а то каждый сезон новый. — покачала головой старшая сестра. — У Вики даже не знаю, она никогда не говорит с нами о таких вещах.

— Катя, меня ты больше всех интересуешь. — Гена смотрел ей прямо в глаза.

— Чем это? — тихо и кокетливо спросила брюнетка.

— Ну Кать, не мучай, у тебя есть парень?

— Нет, у меня нет времени на это, — учительница отвела глаза и сексуально поправила свои очки.

— А чем парни в Астрее обычно занимаются со своими девушками? — Гена взял её за руки.

— Ахх... как это чем? — жалобно спросила Катя. У девушки начали гореть щёки. — Тем же что и на Земле: вместе проводят время, идут там в кино, на пляж... и много чего.

— Так это же с любым другом можно делать, а не только с парнем, — не понимал землянин.

— Так с парнем ты готовишься построить семью... поэтому и проводишь много времени... чтобы узнать его поближе, — Кате не хватало воздуха, она делала глубокие дыхания, при которых её роскошная грудь, которую она опять спрятала под блузкой, сексуально вздымалась.

— А вы целуетесь, в губы?

— Целуют в щёки, в руки, ну не знаю в лоб. А губы в губы, как у вас... Никогда не понимала, зачем вы это делаете. Не обижайся, но это странно очень, — и тут Катя резко выдала, — Гена, ты что хочешь стать моим парнем? — с насмешкой хотела было она спросить, но голос её опять дрогнул и вышло так, будто она его просила об этом.

Тут Гена, внезапно приблизился к ней и впился в её алые губы поцелуем. И будто этого не хватало, чтобы ошеломить девочку, он, не размыкая их первый поцелуй, с силой притянул её и посадил к себе на колено. Поцелуй длился целую вечность, пока Гена не отстранился, чтобы посмотреть на лицо девушки, которую впервые в жизни поцеловали в губы. «Мало что может сравниться с этим зрелищем», — думал Гена, как Катя уже сама накинулась на него с ответным поцелуем.

— Это и был поцелуй в губы? Что ты делаешь со мной? Почему мне так хорошо? — Катя стала задаваться вопросами, когда Гена начал целовать её шею и потихонечку раздевать её.

— Да, мы поцеловались, а сейчас я ласкаю тебя, — Гена подняв её на руки, отнёс к кровати и посадил на край.

— Ты раздеваешь меня, потому что мне жарко? Аай... — Он снял её блузку, развязал симпатичный белый бюстгальтер и добрался до её груди.

— У тебя такая нежная... и мягкая грудь. Боже, какие сосочки. — лапал землянин её везде.

— Вообще-то тривианкам нельзя оголяться при посторонних. — Катя очень драматично закрыла ладонями свои сосочки.

— Почему?

— Как это почему? Нельзя.

— Вот так вот, без каких-либо причин? А ты тоже что-ли как Аня каждый вторник ходишь в Храм? — Гена начал снимать с неё юбочку.

— Может я и не практикующая тривианка, но мама учила нас хорошим астрейским манерам, — сказала Катя и как прилежная ученица поправила рукой очки. Другой же рукой, сама не понимая зачем, девочка помогла ему снять свою юбочку.

— Вот как значит? Что-то я не заметил у неё этих манер, когда она целовала мой набалдашник, — сказав это, Гена мигом спустил вниз её белые трусики.

— Аай... перестань Гена, не балуйся... Ты с мамой тоже целовался? — прикрываясь, ревниво спросила Катя.

— Ну не совсем, — ответил он и хотел дотронуться до её киски.

— Гена! — жалобно прошипев, Катя закинула ногу на ногу, а руками отчаянно старалась прикрыть буфера третьего земного размера от своего агрессора. Выходило это крайне безрезультатно, так как её большие груди с трогательными сосочками жаждали свободы от многолетнего угнетения своей симпатичной хозяйки. — Я знаю, что мне жарко, но всё же предпочитаю раздеваться в одиночестве... Ты такой смешной, у тебя всё время что-то торчит из брюк.

Это что-то вроде кулона у вас? Ты почти всё время это с собой несёшь.

Гена начал быстро раздеваться.

— Тебе тоже жарко? Как-то странно, на улице прохладно, а внутри... — тут землянин снял свои брюки, под которыми он по традиции не носил нижнюю одежду. — Боже, Гена, что ЭТО? Это... это то, о чём мама говорила? — карие глаза девушки заметно расширились. Катя испуганно глядела на член Гены в полной боевой готовности.

— Это мой член. Я знаю у вас по-другому, но на Земле мы все такие.

— И ты это всегда с собой носишь? — хрупкая логика астрейки не была готова признать существование такого большого отростка, прикреплённого к телу мужчины. — Тебе не тяжело?

— Это часть меня.

— Он такой статный... и красивый, но... какой-то злой, — обиженно перевела взгляд на Гену, но, будучи не в силах удержаться, опять уставилась на его член.

— Потрогай, — командным тоном сказал землянин. — Не бойся.

Получив разрешение, Катя двумя руками охватила ствол мужчины. Гена приблизился к ней настолько близко, что его дрын был в сантиметре от её лица.

— Такой бугристый и сильный. — Катя закрыла глаза и сделала глубокий вдох. — Твой пенис так приятно пахнет. Мама была права. Он действительно бесподобен. — и вдруг, не давая себе отчёта в своих действиях, молодая учительница лизнула капельку, выступившую на головке члена своего взрослого ученика.

— Ммм... изумительный вкус, хи-хи, пикули, — хихикнула голая девочка. — Ты этим кормил Машу?

— Да... и не только этим, — вспомнил парень.

Тут Катя начала осыпать головку его члена невинными поцелуйчиками. Через некоторое время перешла к стволу и начала двигаться в сторону мошонки. Придерживая одной рукой его член, а другой приподняв яички, Катя нырнула своим маленьким симпатичным вздёрнутым носиком в мошонку мужчины и ещё раз глубоко вдохнула его запах в свои лёгкие:

— Боже, я пьянею от аромата твоего члена. Я сейчас так хорошо понимаю маму и Машу. Этот запах любую женщину с ума сведёт, — любуясь внеастрейской игрушкой, прошептала Катя.

«Редко встретишь на Земле девушку, которая с такой же любовью в глазах смотрит на твой член, с которой смотрит тебе в глаза», — думал было Гена, как Катя присосалась к его дубине.

— Охх, ни фига себе, — «да у них же у всех прям врождённый талант» — думал Гена. — Вот так вот, девочка моя, соси и дрочи руками одновременно и скоро получишь сперму, — объяснял он девочке.

— Сперму? Ам... как же... амм... пикули? Ведь мама... ммм... — Чередуя каждое слово облизыванием и сосанием головки, жалобно поинтересовалась преподавательница.

— Так пикули это и есть сперма землян. Жирная тёрпкая мужская сперма, — самодовольно говорил механик.

Грязные слова Гены ещё больше возбуждали Катю и где-то в подсознании она была рада, что получит самую настоящую мужскую сперму, а не Машины детские пикули. Катя, будучи самой умной из Васильковых, поняла механизм добычи спермы и, положив руки на ягодицы мужчины, начала давить себя его членом. рассказы эротические Гене, конечно, понравилась инициатива девочки, но через минуту он всё-таки решился помочь ей и, собрав её прямые чёрные волосы в кулак, начал сам долбить её ротик со скоростью света.

— Аргх... эргх... оргх... — Катя то ли давилась, то ли повторяла астрейский алфавит с огромным членом во рту. А Гена настолько сильно насиловал ротик молодой преподавательницы, что в результате его манипуляций головой Кати, она уронила свои очки ему под ноги, а Гена в следующую секунду, по закону подлости, наступил на них.

— Прости Кать, по-моему я сломал... — виновник снял Катю со своего члена, как услышал её жалобный недовольный голос.

— Пожалуйста, верни член на место, — умоляла Катя.

Услышав это, Гена начал толкать свой член ещё глубже в маленький ротик девочки, в результате чего его дрын стал упираться ей в горло. Через несколько минут Гена опять снял ротик Кати с её новой излюбленной игрушки. Девочка, как и ожидалось, начала предъявлять претензии:

— Гена, верни сейчас же! — на этот раз уже командным тоном.

— Тебе это понравится, — сказав это, Гена взял девочку за подмышки, поднял в воздух и бросил в центр кровати. А дальше раскрыв её ножки, навалился на неё сверху и одной рукой начал теребить клитор своей учительницы.

— Ахх... Гена, что ты делаешь? Ахх... А как же сперма? — Катя боялась лишиться своего долгожданного десерта.

— Ещё получишь, не волнуйся, — и с этими словами вонзил свою оглоблю в маленькую писечку девочки.

— Ааааай... Гена, я оттуда... аааай... Что ты делаешь... со мной? Охх, Гена, как же хорошоооо!

Гена двигался осторожно, зная, что девушка под ним была девственницей. Но через несколько секунд, не заметив болевых гримас на лице девушки, землянин посмотрел вниз и также не заметил крови. «Не все, конечно, кровоточат, но ей, блин, даже не больно! », сердито размышлял он.

— Ты что трахалась уже с кем-то? Где твоя целка, сука? — Гену охватил приступ ревности и он начал с остервенением сношать свою учительницу.

— Генкааааа, милый, я не понимаааааю... аааай... о чём ты.

— А говорила не целовалась, не ласкалась! — Гена уже драл Катю как чудовище это делал со своей красавицей. А красавица стонала на всё горло, как портовая проститутка.

Вдруг Гена заметил слёзы красавицы и в его на мгновение разблокированном мозгу пробежала мысль: «Так астрейцы ведь не трахаются, может поэтому и плева стала ненужной и исчезла? И вообще, если, по определению, никто не трахается, как её мог кто-то трахнуть?... Вот же я дурень! » Гена понял свою ошибку и остановился. Он посмотрел в самые красивые глаза, которые

он когда-либо встречал и начал извиняться:

— Прости меня, Катенька. Я дурень, я не...

— Гена, — она накрыла пальцем его губы. — Прошу, продолжай делать то, что ты делал... и как в конце... жёстко... — застенчиво, отведя взгляд, попросила девочка.

Гене только это было и нужно. Его член горел пламенем и оставалось совсем немного. Он взял её за бёдра, вернул свой член в норку преподавательницы и сразу задал высокий темп. Катя опять начала орать. Она понятия не имела, что с ней творил землянин, но знала, что больше без этого не сможет жить.

Не учла она только одно: дома были и другие люди. Маша, возвращающаяся в свою комнату из ванной, услышала стоны сестры из коридора и ворвалась в комнату Гены. От увиденного её синие глазки полезли на лоб и она бросилась спасать свою сестру.

— Гена, Гена... что ты делаешь с Катей? Отпусти её! — Маша чуть ли не плакала.

— Маша, блин откуда ты всегда появляешься? Уйди. — Гена и не собирался останавливаться. А тот факт, что он трахал старшую сестру на глазах у младшей, очень сильно его возбуждал.

— Почему ты суешь моего «монстрика» в писю Кати? — Глаза Маши прослезились.

— Машенька, ааах... он делает сестре прия... ааах... тно. Оооочень приятно. — глаза Кати выскакивали из орбит, по мере того, как Гена сношал её. — Это как... ааах... гимнастика, но очень... приятная!

— Я трахаю твою сестру, Маша, — землянин коротко разъяснил конфуз.

— Это ведь... ааах неприлично так говорить... ааах, нет Ген? — жалобно спросила Катя.

— А ну скажи так как я сказал! — Гена ещё сильнее начал драть её.

— Дааа, Гена меня... трахает... Маааашенька, — она взяла руки своей младшей сестры в ладонь, надеясь получить от неё хоть какую-то силу противостоять сильным толчкам своего агрессора.

— Но ведь ты же её в ротик должен трахать, — Машины сексуальные знания заканчивались минетом.

— И в пиз... киску тоже, солнышко.

— А меня тоже трахнешь в писю? — с опаской в голосе спросила малышка.

— Ещё как! — Гена был краток.

— А если не захочу? У меня маленькая пися. Твой монстр не влезет в неё, — Маша всё ещё протестовала.

— Всё равно трахну... Влезет. Вот смотри, как сестре приятно.

— Хорошо, — девочка, наконец, покорно согласилась и опустила глаза.

Почувствовав начало конца, Гена скомандовал:

— Ну что ж, девочки. Становись в ряд! — сёстры не понимали его. — Сперму, пикули не хотите?

— Хотим, — хором защебетали красавицы.

Катя еле приподнялась, а Маша взобралась на кроватку и обняла свою сестру. Гена приблизился к ней и, взяв её за косички, как ни в чём не бывало, протолкнул свой член в её горло. Когда Маша начала слезиться, он захотел сделать то же самое со старшей сестрой, но не заметив у неё косичек, продолжил таранить ротик младшей сестры. Будучи очень смышлёной, Катя поняла всё без слов и, сама собрав волосы в хвост, обратилась к Гене:

— Гена, Ген... на возьми, — смущённо улыбнувшись, протянула ему хвост волос.

— Умничка моя! — похвалив Катю, он вытащил свой член из горла младшей сестры и протолкнул в горло старшей, тем самым, вознаградив её за инициативу.

Маше тоже захотелось похвалы, поэтому по примеру своей старшей сестры протянула свои косички Гене:

— Генуль, а у меня две косички, — обиженно сказала Маша. — Ты можешь трахать мой ротик, держа в каждой руке по косичке.

— А ты вообще умничка-разумничка! — сказав это, Гена вернул игрушку малышки ей в ротик.

Потрахав горлышки сестричек ещё пару минут, он предупредил их о приближающихся дождях и, вытащив свой член на свободу начал орошать милые симпатичные личики родных сестёр как из пожарного шланга. Ввиду того, что Катя была голой и, к тому же, ещё не имела радости попробовать Гену на вкус, он больше всего целился в ротик старшей сестры или на её сиськи, за что та была очень благодарна ему.

Маша же, заметив неспортивное поведение своей сестры и пристрастное судейство со стороны Гены, рассердилась и, взяв огромный член землянина в свои руки, стала выдаивать последние капельки в свой ротик и прошипела:

— Ах вы жулики! — Гена и Катя рассмеялись.

— Ну что ты Маша, вот сколько ещё у нас на лице, — старшая сестра, заботливо собрав сперму с лица малышки, накормила её своими пальцами.

После такого жеста со стороны старшей сестры, Маша примирилась и по Катиному примеру, в свою очередь, накормила сестру пикулями Гены с её лица и грудей. Гена же, ещё немного пошлёпав нежные щёчки сестёр своим вялым членом, поблагодарил их и улёгся на кровать.