Олино Лето. Часть 3: Подарок из Ленинграда

Моя родственница Людмила сильно заинтересовалась моей судьбой и принялась помогать мне. Возвращаясь из квартиры Марьяны в Киеве, я услышала много нового и интересного, что обычные приличные девушки, вероятно, не должны знать. Например, я узнала, что Марьяна была третьей женой Людмилы и второй женой Хамида Рэза Фатолуми - симпатичного сирийского военного врача, которого они встретили в Афганистане. У Людмилы уже было два сына от предыдущих браков, поэтому она отказывалась иметь детей от Хамида. Вскоре Хамид женился на моей «звезде», в которую я безумно влюбилась с первого взгляда. Марьяна была из богатой иранской семьи, занимающейся успешным текстильным бизнесом и имеющей «бутики роскошной одежды» от Тегерана до Стамбула.

Марьяна приехала в Киев для открытия нового магазина и лечения бесплодия. Магазин «Березка» должен был скоро открыться, но проблем с бесплодием не было решено. Людмила удивлялась, почему женщина с такими данными, как Марьяна, не может иметь детей. Это волновало и самых лучших врачей, которые занимались здоровьем красивой «Восточной Звезды». Однако все эти проблемы не помешали Хамиду взять еще одну жену и начать семью с ней в Стамбуле.

Согласно семейным правилам Фатолуми, Людмила, как старшая и первая жена, имела право на большую долю состояния и должна была заботиться о других женах в отсутствие любимого мужа. На самом деле все было наоборот - как шутливо говорила тётя, Людмила не исповедовала "древневосточную традицию бабьего письколизания", она предпочитала получать удовольствие вместо того чтобы его давать, что нельзя было сказать о Марьяне. Мне было даже неловко от таких разговоров, тема орального секса для меня была особенно чувствительной.

И тогда я поняла, что Людмила все же заметила меня на лестнице и заставила меня сильно посрамиться. Но она сама не смущалась ни на мгновение и продолжала говорить о том, что забота о женском здоровье является ключом к счастью и уверенности в себе, и что нужно заботиться о нем с раннего возраста и регулярно. Она не видела в наших действиях ничего предосудительного и рекомендовала не обременять себя "пуританством".

Скоро мы свернули с шоссе и въехали на ее имение, и я была поражена.

За все годы, проведенные мной в спортивных лагерях школы олимпийского резерва по синхронному плаванию, моя тетя успешно вышла замуж за богатого сирийца, который умело приумножил уже значительное состояние. Вот как деньги привлекают деньги.

Людмила приобрела еще один участок земли рядом со своим, на котором построила второй двухэтажный дом с просторной мансардой. Она установила новые ворота, выходящие на крутой утес над озером в центре луга. Между домами был ухоженный сад и виноградник. Весь ее участок был засажен каменными дорожками и разнообразными цветами, которые на жаре распространяли потрясающий аромат. В саду была большая беседка в колониальном стиле, покрытая плющом. За всем этим прекрасным местом следили двое иммигрантов из Эфиопии, как сказала тетя. Шиланг был высокий и худой мужчина с очень короткими и кудрявыми волосами, карими глазами и приятным лицом с изогнутым носом. Вторая - женщина по имени Роза - также была черной, такой же крепкой, как моя тетя. Красивой я бы не назвала ее, скорее это было необычное лицо с грубым приплюснутым носом и большими губами. У нее была такая же кучерявая прическа, как у Шиланга. Оба говорили на английском с забавным акцентом и интонацией, словно постоянно рэповали.

Потом Люда провела меня по участку, показала второй дом и мою новую комнату. Рассказала о большой японской душевой кабине, о которой я раньше не имела представления. Она также рассказала, что Шиланг отлично выполняет свои обязанности управдома, а Роза прекрасно готовит и проводит большую часть свободного времени в саду. Как они стали служить ей, Людмила не пояснила. В то время было обычным иметь иностранных работников из "союзных" стран на больших фермах.

Затем тётя показала мне кладовую, которая была заполнена коробками с наклейками авиакомпаний, которые мне были незнакомы. Она сказала, что это лучшие импортные товары и показала мне где что находится. Людмила приказала выбрать то, что мне нравится, и выбросить всю одежду и белье, в которых я приехала. Честно говоря, её слова очень меня огорчили. Но я перестала грустить как только увидела платья и нижнее белье. Все было с необычными этикетками, такими как "Армани", "Кальцедония", "Гермес" и какие-то "Ди энд Джи", они были высокого качества и имели интересные фасоны. Помимо своей работы, моя тётя, похоже, была еще и успешной предпринимательницей. За все лето коробки несколько раз менялись и странные люди забирали их, оставляя тёте деньги в черно-белых сумках.

Иногда утром Людмила встречала очень привлекательного парня в форме военного врача. Он приезжал на темно-зеленой «Волге» с тонированными окнами, что было очень круто. Я несколько раз пыталась привлечь его внимание, например, гулять по саду в коротких платьях или обтягивающих шортах, но его глаза всегда принадлежали только моей тёте. А после того как я случайно видела, как они целуются в машине у дальних ворот и как его руки стремительно двигались по блузке Людмилы, а может быть и по её груди, которая никак не сравнивалась с моим маленьким размером, я забросила все свои неуклюжие попытки флирта и погрузилась в горькую ревность. Видимо, тётушке это нравилось, потому что после таких "прощаний" она проходила через цветущий сад с ироничной улыбкой на лице и большим букетом роз в руках, вызывая во мне одновременно восхищение и зависть.

Получив всего несколько дней на приспособление и встречу с подругами детства, которые всегда были старше меня на два-три года, мне пришлось столкнуться с некоторыми трудностями. В детстве они уже выглядели как настоящие молодые женщины, со своими упругими формами, прыщами и пубертатом. Одна из них даже ожидала ребенка и готовилась к свадьбе, постоянно разговаривая об этом. Когда я приехала, я была стройной, худенькой и бледной, и подруги из детства отреагировали на меня без особого энтузиазма. Местные парни больше ценили женские формы, а у меня кроме роста, упругой попы и длинных ног было нечего показывать. Хотя моя кожа была в отличном состоянии, живот был плоским и бедра крепкими, все это не имело значения для "местных", если у тебя нет больших грудей и задницы.

А затем Люда начала поднимать меня еще до рассвета, заставляя заниматься зарядкой, растяжкой и бегом до озера. Мы плавали. Принимали, как она называла, "солнечные ванны", а потом снова бежали. Это был своего рода утренний триатлон. Я уверена, что если бы у Людмилы было оружие, мы бы даже стреляли. Именно тогда стало понятно, как ей удается поддерживать такую отличную форму. Тетя постоянно повышала нагрузку на меня, бегая со мной все дольше и плавая все дальше. Она всегда подталкивала меня к новым рекордам своими вечными словами "кто быстрее" и "кто сильнее". Честно говоря, я не особенно желала заниматься спортом, ведь его уже было достаточно в моей жизни, особенно в последнее лето школы. Но эти "солнечные ванны" изменили все. Людмила принимала их обнаженной. Они придавали ей однородный загар по всему телу. И от них я испытывала постоянное эротическое возбуждение. Разогретая после бега, поджаренная после плавания, Людмила стояла голой под лучами восходящего солнца, словно древнегреческая Богиня Красоты, Здоровья, Плодородия и Секса - все в одном.

Она заставляла меня раскрепоститься и почувствовать себя неуютно. Сначала я ощущала дискомфорт от обнаженности своего тела, затем от следов его возбуждения, и страха подглядывающих глаз. Однако ответ был однозначным - если кто-то подглядывает, то пусть будет. Моя тетя мне очень нравилась. Честно говоря, у меня было животное влечение к ней. Никаких нежных чувств, я просто стремилась заняться сексом с ней. Дикий и страстный секс без предварительных ласк или прелюдий. Просто взять ее, поцеловать ее губы, укусить за шею, сжать ее крепкие ягодицы и провести рукой между ее ног до тех пор, пока она не закричит от наслаждения. Конечно же, у меня не хватило бы даже смелости для такого поведения, не говоря уже об опыте доставить Людмиле оргазм. У меня всегда были пуританские убеждения и целомудрие, которые постоянно напоминали мне, что такие возбуждения к женщинам - неправильны. Поэтому я просто закрывала глаза и считала секунды до того, как одеть шорты и футболку.

Затем я отправлялась домой, перебегая дорогу. Там меня уже ждал стол на летней веранде, накрытый Розой, с двумя тарелками яичницы и гренками, приготовленными на сале с чесноком. Божественно! Сначала я медленно ела половинку одного яйца и подавилась жирным хлебом, но по мере увеличения тренировок и адаптации организма к раннему пробуждению, вскоре начала есть все до последней крошки. После завтрака Люда обычно отправлялась в свой душевую кабину в стиле космического корабля, быстро принимала душ, вытиралась наспех и оставляла полотенце на полу около входа. Затем она шла мимо меня голая, со свежими босыми ногами по скрипучему деревянному полу, часто еще и разглаживая мои волосы, улыбаясь красивыми губами. Вскоре она выходила обратно уже в потрясающем сексуальном нижнем белье. Обычно это были вызывающие стринги и красивые бюстгальтеры. Часто цвета комплектов сочетались - черные низы и белые верхи или наоборот. Зеленый, синий, оранжевый, телесный и прозрачные оттенки. Каждый день Людмила меняла свой наряд. Она умело и быстро красилась перед высоким зеркалом в коридоре и скрывалась в гардеробной комнате, чтобы выйти оттуда уже как стильная женщина.

Я с удовольствием наслаждалась утром, попивая свой ароматный чай с мятой после освежающего погружения в холодную озерную воду. Успокоенная после тренировки, я тайно наблюдала за прекрасными утренними изменениями, чувствуя, как возбуждение все больше растет. Раньше я стеснялась всего этого и старалась не замечать или даже выходить из дома, но со временем начала открыто разглядывать и даже пытаться заговорить с ней, чтобы продлить это удовольствие. Однако часто получала короткий ответ: "Не отвлекай!"

С течением времени Люда начала давать мне задания на день, когда я одевалась. Утренние инструкции всегда заканчивались поцелуем в губы и впитыванием аромата ее волос и парфюма - моментом, который я любила больше всего.

А потом... А потом я представляла себя занимающейся всем тем, что никогда не осмелилась бы делать с Людмилой на самом деле, и я наслаждалась бурными фантазиями, переключаясь от Люды к Марьяне и обратно. Иногда мои мысли возвращались к урокам биологии и члену моего парня, который судорожно кончал под партой при прикосновении моих рук и губ.

Когда я была уверена, что дома никого нет, я часто позволяла своим эмоциям освободиться, издавая стон или крик, достигая новых вершин наслаждения. Это раскрепощение наполняло меня новым опытом, который не сравнивался с теми быстрыми и нервными самоудовлетворениями дома в тесной ванной комнате. Когда я выходила к семье с липким ощущением неудовлетворенности и тяжелой виной. Здесь же я впервые научилась наслаждаться своим телом, открыто предаваясь страстям и исследуя его. После этого, ощущая свободу и обновление, я принимала душ, бросала полотенце как Людмила и одевалась в легкое платье от "Шанель" или его турецкую реплику - точно не знаю, и шла в беседку, чтобы насладиться прохладой и читать летнюю литературу, при этом из уголка глаза наблюдая за силуэтом Розы, которая поддерживала порядок в доме, где жили я и Людмила.

Измученная от однообразного чтения, я направилась кормить кроликов и цыплят, после чего помогала Розе убирать тропинки из лепестков и выводить пастись утят. Встречалась с друзьями детства, которые также занимались своим хозяйством.

С двух до четырех, когда жара становилась невыносимой, мы разбредались по домам, и у меня оставалось свободное время. Я занималась самоудовлетворением, несколько раз достигая эмоционального экстаза. Потом мучилась чувством вины из-за своих постоянных сексуальных фантазий. Каждый день я обещала себе, что это было в последний раз, стараясь скрыть свои выделения.

С "подругами" дела не клеились. Мне быстро стало скучно с ними. Я выросла в большом городе и престижной школе и просто не могла понять их ограниченность. Сначала все эти разговоры о парнях, одежде, размерах половых органов и менструации были для меня новинкой, но когда они повторялись каждый день, вызывали только зевоту.

В половине шестого Люда возвращалась, и начиналось учеба. Она требовала от меня пересказывать утренний прочитанный текст по школьной программе, затем переводить этот же текст на английский язык и рассказывать его на иностранном языке. После этого Людмила давала "интересное" задание по алгебре или тригонометрии из ненавистного мне сборника "Сканави". А пока я упорно занималась точными науками, тетя принимала вечерний душ. Общалась с Розой, шутила с Шилангом и возвращалась ко мне в своем коротком шелковом халате без белья, радуясь моему присутствию. И я все не могла перестать удивляться количеству ее одежды.

Прошло, вероятно, около месяца и половины. Я успешно преодолела рубеж очередной менструации, которая приходила в точное время и давала мне три дня отдыха от физических нагрузок, хотя сопровождалась сильными болями в груди. Эта менструация, кажется, стала более обильной благодаря диете, которую Роза предложила мне. В свободное время Люда читала лекции о выборе правильного бюстгальтера в такие периоды. Она также говорила о важности использования женского календаря для получения максимальной пользы от мужской спермы для стенок влагалища и маточного тонуса. Итак, чтобы быть "здоровой" и не стать очень молодой матерью, как произошло с ней самой ранее. Потому что никто не был рядом, чтобы ей это объяснить. Несмотря на наставнический тон Людмилы, эта тема казалась мне очень интересной.

Дни проходили один за другим. Ежедневное общение с Людой и наблюдение за ее обнаженным телом по утрам, а также беседы по вечерам не только не снизили мой интерес к ней, а наоборот, разожгли непереносимое желание. Если раньше я хотела ее просто физически, то теперь к этому добавилось эмоциональное влечение, которое укреплялось с каждым днем и вытесняло из памяти Марьяну, которую я не видела со дня встречи. Действительно, глаза вон из сердца.

"Это" случилось накануне 42-ого дня рождения Людмилы. Мы сидели на летней веранде, жара спала и несмотря на относительную ранность времени, окружающая обстановка была окутана сумерками. Людмила подстриглась, сократив свои волосы примерно наполовину и создавая себе темно-каштановый квадратный стиль. Она была удивительно красива. С нетерпением я ждала утра, чтобы увидеть как все это будет сочетаться с ее прекрасным обнаженным телом под лучами утреннего солнца.

Людмила рассказывала свежую непревзойденную историю из своей жизни, элегантно устроившись в ротанговом кресле с бокалом вина, закинув ногу на ногу и шумно ходя по полу. Ее изумительная фигура была легко прикрыта коротким шелковым халатом. У нее оставались следы макияжа на лице, что мне показалось странным, так как Людмила всегда смывала его после работы, а тело прекрасно отражалось в свете настенных светильников, блестевшее от кокосового масла.

Я смеялась вслух, откинув голову назад и играя своими светло-пшеничными волосами, высветленными солнцем. Я чувствовала, как моя грудь стала тяжелее со временем и соски набухли, трогая ткань. Давая волю возбуждению, я хотела привлечь к себе внимание Людмилы. Второй бокал вина уже заметно расслабил меня, и я даже начала подмигивать.

Внезапно на кухне прозвенел громкий звук будильника.

— Вот так вот я появилась на свет! — Людмила лучезарно улыбнулась мне.

— Как? — ответила я растерянно. — Разве завтра не ваш день рождения?

— Нет... — она подмигнула, зацокав со мной бокалом вина. — Завтра будет официальная часть... Подожди, у меня есть что-то особенное... — она поставила пустой бокал, это был уже четвертый. Она встала и немного покачиваясь, прошла мимо меня как обольстительная богиня, направляясь в дом. Разумеется, я следила за ней с желанием. Халат смялся и задрался от сидения, и она пьяным рассеянным движением удачно исправила его, прикрывая потрясающие крепкие и большие ягодицы.

— Принести ужин? — громко закричала по-английски Роза, высунувшись из открытых окон кухни летнего дома. Я отрицательно покачала головой, чувствуя, что все начинает плавиться перед глазами. Отставив вино, я взяла глоток воды из кувшина, который успел уже прогреться.

— Не надо! — также высунувшись из окна второй кухни, прокричала в ответ Людмила на всю улицу.

Я не могла удержаться и улыбнулась, вспоминая слова отца о том, что можно вывезти голову из деревни, но нельзя вывести деревню из головы.

— Олька! Поторопись ко мне! — Людмила появилась в проходе крыльца с новой бутылкой. Быстрыми движениями сильных рук она сняла фольгу, сорвала проволку и тряхнула. Шампанское выбило струей вверх, напоминая сперму из пениса. По крайней мере, такие ассоциации возникали у меня.

— Ха-ха-ха!!! — Люда задорно рассмеялась и сдула пену, выпив несколько глотков прямо из горлышка. «Замечательная женщина! » — подумала я про себя, еще больше восхищаясь ей.

— Давай! — она беззаботно махнула рукой. Я подошла ближе, шатаясь, взяла из ее рук холодную бутылку. — С Днем Рождения... Моя любимая Тетя Люда! — почти не произнеся "желанная", я проникновенно и пьяно улыбнулась ей, положив в эти слова всю свою теплоту, любовь и страсть. Голова закружилась от смелости, а затем я смело выпила, как моя родная тетя... чувствуя вкус ее помады на горлышке. Шампанское было потрясающим!!! Холодным, полусухим с множеством игристых пузырьков, словно оргазм для языка. Очевидно, это было не советское шампанское.

— М-м-м-м!!! — я невольно застонала от удовольствия. После очень жаркого дня это было превосходно. — Ой! — я открыла глаза и увидела на себе взгляд Людмилы. Так (!) родные тети не смотрят на своих племянниц. — Какая же я дурочка! — передав ей бутылку, я поспешила в дом. Но она ловко удержала меня за запястье.

— Куда ты собрался?!

— У меня есть подарок для тебя! Привезла из Санкт-Петербурга...

В этот момент наши глаза встретились. Голубые и зеленые, яркие и красивые. Мир остановился на мгновение, по крайней мере для меня.

Но внезапно сверчок запел. «Цвирк-Цвирк»! «Цвирк-Цвирк»!

— Мой подарок из Санкт-Петербурга уже здесь, — спокойно сказала Людмила и приложила свои губы к моим. Вначале я не поняла, что происходит. Но когда осознание проникло в мое пьяное сознание, Люда уже стояла рядом со мной и сильно обнимала меня за талию одной рукой, прижимаясь своими прекрасными формами. Ее поцелуй стал настойчивее.

— Расслабь губы... Вот так... — она снова проникла в меня. А я стояла, голова кружилась от эмоций, руки опущены вниз, не решаясь прикоснуться к ней. Мне показалось, что Роза может увидеть нас из другой комнаты.

— Открой рот шире, — ее рука опустилась ниже и я напряглась. Все происходило не так, как я ожидала, но мое тело возбудилось против моей воли, игнорируя разум.

— Напрягайся... — Я подчинилась и тут же что-то большое, влажное и грубое оказалось в моем рту. Сначала я хотела выплюнуть эту гадость, но через мгновение, когда "это" начало играть с моим языком, мне стало нравиться. Поцелуй с Людмилой был совершенно отличным от того, что было с Марьяной. Если Марьяна была ласковой и чуткой со мной, то Людмила была более страстной и жесткой, слушая только свое желание. И мне это тоже нравилось. Очень! Эти грубые движения языками казались аморальными и одновременно возбуждающими. Я повернула голову, чтобы было удобнее, и смело коснулась руками ее сильных плечей. В этот момент ее рука скользнула ниже, подняв край платья, она положила руку на мою ягодицу и сильно сжала ее ногтями. Это было и больно, и невероятно приятно одновременно. Я все больше удивлялась, насколько Людмила умело и жестко управляла моим телом.

— Ой! Какая сильная! — она прервала поцелуй и сжала мою задницу ещё крепче, улыбнулась и легонько пощекотала меня за щеку.

— Аххх!!! — я неудержимо вздохнула и всколыхнулась от эмоций. Моё тело горело, особенно нижняя его часть.

— Вот это да! Оля без трусиков! — её рука под платьем массировала то правую, то левую ягодицы, лаская и нежно кусая ногтями. — Прекрасная попка! — она хлопнула по ней ладонью.

— Спасибо, — прошептала я, стоя краснея до корней волос, с огнём между ног и раскаленными сосками.

— Ты такая красивая! — Людмила убрала руку из-под платья и провела ею по моей горячей щеке. Она отстранилась, и я мгновенно захотела прижаться к ней снова. Люда отвернулась, поставила бутылку шампанского на скамейку и выключила свет на веранде. — Нам не нужны лишние глаза...

Я прижала руки к себе. Меня пронизывал озноб. Я жаждала продолжения. Немедленно!

— Боже, Оля, ты дрожишь, — она вновь обняла меня. — Надеюсь, не от холода. Повернись! — она положила руки на мою талию и развернула меня спиной к себе. Прижалась ко мне сзади. Её горячие руки прошлись по моему пылающему телу, вызывая восхищение. Она положила руку на мое лицо, повернула его к себе и стала нежно целовать меня с похотью. Её большая ладонь легла на мой живот, Люда притиснула меня к себе, а другая рукой специально поцарапала мое бедро и уверенно провела её под платьем, между ногами. Я инстинктивно сжала ноги и упёрлась в руки Людмилы в попытке остановить такое быстрое проникновение в самую интимную зону, но моё тело не согласовывалось с такими намерениями, и нашей

Лишь подошло время, и моя неудачная попытка сопротивления была немедленно пресечена. Затем я почувствовала такое блаженство, что перестала чувствовать ноги.

— Ммм... — хотелось закричать от невероятного удовольствия, но язык тети помешал мне. Людмила уверенно и сильно доводила меня до оргазма. По ее горячему и тяжелому дыханию было видно, что она сама тоже возбуждена. Из-за нее! Это так замечательно!!! Все казалось таким сладостным и желанным, горячим и упругим, что несмотря на внезапные приступы боли в моей нежной области от ее интенсивных ласк, я внезапно испытала сильнейший оргазм. Резкий! Яркий! Пронзительный! Какая-то спазма сжала живот, боки загремели и заплакали от боли, жгучие молнии прошли через соски как электрический разряд, а под коленками словно укололи ледяные снежинки. А мой возбужденный клитор выпустил в меня еще один фейерверк оргазма, который распространился до головы.

— Ааа... !!! — наконец-то я прервала поцелуй, почти крича от экстаза и боли во всем теле, согнулась, сгибая ногу, чувствуя, как колючие электрические шарики рассеиваются из-под коленок, приятно щипая мои икры и бедра. Не смогла удержаться и медленно опустилась на пол, чувствуя тепло от досок. К моему удивлению, Людмила не особо держала меня.

Я все еще тряслась от последствий оргазма. Подняв руки к лицу, я вытерла потовые капельки на висках и под носом. Внезапно меня привлек знакомый шелестящий звук. Повернув голову вниз, я увидела, как Людмила спокойно развязывает узелочек ленты и оставляет его завязанным в петельках, а затем раскрывает легкий серебристый халат. Мой взгляд успел уловить нижнюю часть ее крепкого живота, прямоугольник темно-рыжих кучеряшек и абсолютно гладкие багровые половые губы между сильных бедер.

— Ты, моя прекрасная девушка... — Людмила нежно коснулась моей головы, размусолила мои короткие волосы и затем собрала их в узел. Подойдя ближе, она прижала мое лицо к своему гладкому лбу.

Моя реакция на это была интуитивной, как и в единственном случае с половым актом. Не скажу, что я когда-либо представляла себе нечто подобное. Прижавшись носом к колючим волоскам, я провела языком между горячими, но абсолютно сухими складками. Смочив его слюной, я опять проникла и двигала напряженным кончиком влево и вправо, ища клитор.

— Молодец... — шептала Люда, убирая выскочивший прядок моих волос обратно в узел. Боль немного присутствовала, но все же мне это нравилось. Кто-то может сказать, что меня заставляют делать это. Верно? Нет. Я наслаждалась этой ситуацией.

«Мечты сбываются, да, Оля...» — сладко шептала искусительница у моего затылка, пока я прилежно работала языком, мечтая довести женщину до оргазма. Я стала настолько смелой, что позволила себе положить ладони на ее бедра и даже погладить складку под ягодицами, в очередной раз поражаясь скрытой силе этого тела. Оно было теплым и живым. Нежным на ощупь и одновременно крепким, словно камень.

А Людмила в это время откинулась назад, оперлась свободной рукой о перила веранды, а другой продолжала удерживать меня за волосы и делать резкие движения, трогая большими упругими половыми губами мой нос, губы и подбородок. Все это происходило в относительной тишине. Люда только иногда тихо вздыхала, но не выражала эмоций. Она была горячей внизу, но не влажной, в отличие от меня.

В момент, когда движения массивных бедер тетушки стали особенно энергичными, а на ее плотном и сильном теле явственно прошла судорога, после которой она разрешила себе громко выдохнуть, в "летней" громко захлопнулась дверь.

Затем последовало краткое ругательство и резкое выдохивание от разочарования.

Людмила грубо оттолкнула меня и нервным жестом запахнула серебристый шелк. Я медленно поднялась по-кошачьи и уселась на скамейку. Мне было немного обидно, но в то же время я испытывала азарт от того, что почти добилась своего.

- Роза, что случилось? - прокричала тетя на суржике, прогибаясь через перила веранды.

- Это я, Шиланг, - услышала я слабенькую английскую речь. - Свет! "Короткий перерыв"... В то время я знала только значения "низкий" и "флор-перерыв", а вот "короткий" не знала. И внезапно я заметила, что ночное освещение поместья действительно не работает.

- Хорошо... Много проблем? - спросила тетя Шиланга, прогибаясь через деревянный оградитель крыльца, предоставляя мне свое эротическое заднее великолепие таким образом, что у меня начала свербить переносица от похотливых мыслей. На миг внутренний моралист попытался напомнить, что нельзя так реагировать на прекрасные женские ягодицы, но был немедленно заглушен и забыт.

Возможно, если бы не вино и шампанское, я оставалась бы сидеть на скамейке и кусала губы, но под воздействием алкоголя я поддалась этому нестерпимому сексуальному порыву. Подобравшись к полу как змея на четвереньках, тихо подкралась сзади и взяла ее бедра руками, приятно облизала Людмилу между упругих ягодиц.

Я ожидала любой реакции, и даже, признаюсь, удара, но не такой. Людмила вскрикнула!

— Мисс Луда, всё в порядке? — услышала я тревожный голос Шиланга.

— Да-да... У меня просто небольшое дискомфорт... — она отодвинулась назад, подставив свои ноги. — Проверь панель на втором доме...

Людмила была весьма аппетитной. К сожалению, я не могла разглядеть все детали этого интимного женского «здоровья» в темноте. Не слишком разбираясь в том, что именно мне удается лизать, я двигала напряженным языком вверх и вниз, зарываясь носом между упругих половых губ. Даже здесь Людмила пахла кокосовым маслом для тела.

Она продолжала давать Шилангу советы, отвлекая его и делая необычные паузы в речи. В то время я стала более настойчивой: сжала её ягодицы, запустила ногти и разведя их в стороны. Очень жаль, что ничего не было видно. Но вскоре последовал характерный звук и тихий вздох Людмилы, за которыми последовала приятная судорога.

Самообладание у Людмилы было впечатляющим: она продолжала связно разговаривать со своими подчиненными и даже делать замечания, когда Шиланг случайно осветил её лицо фонариком, задавая вопрос. Наш дом имел полукруглую веранду, спрятанную за плющом, так что меня нельзя было увидеть из-за угла. А я нашла нечто очень упругое и неожиданное — вероятно, складку между вагиной и анусом — и начала ласкать её кончиком языка, чувствуя, как все больше смазки выделяется из плоти Людмилы. Вкус оказался солоноватым с характерным запахом возбужденной женской плоти. Это доставляло мне наслаждение. Я так возбудилась, что чувствовала только пульсацию клитора от напряжения, который словно вибрировал по всему низу живота. Я с удовольствием сняла бы это напряжение, прикоснувшись к себе там, но не могла оторвать руки от этих желанных ягодиц и всего, что делала языком между ними.

— Хорошо, пойди почини, я пойду спать. Спокойной ночи! — она оттолкнулась от перил и ускорила шаг.

— Доброй ночи! — ответил Шиланг.

Издалека на небе вспыхнула почти полная луна, освещая двор бледным свечением и бросая длинные тени на веранду.

— Пойдем... — спокойно произнесла Люда, обогнула меня, взяла за руку, помогла встать и потащила меня в дом. Она сняла шлепки у порога. Она легко ходила на носках словно в танце по ночной мгле, что придавало ей эротический вид в полураскрытом серебристом халате. А я шла следом безразличной куклой, опасаясь скончаться просто от факта того, что иду.

— Видимо, света нет... — она щелкнула выключателем у входа в просторную гостиную. — Ничего страшного, мы можем зажечь свечи и создать атмосферу для нас двоих. — Она отпустила мою руку и подошла к большому сервизу, села и начала быстро перебирать нижние полки. — Черт возьми, где же они...? Вот! — она вытащила большую коробку спичек.

Я неуверенно прошла в зал. Голова кружилась от выпитого и жгучего желания, которое уже начинало охватывать все мое тело. Сердце бешено колотилось внутри, заставляя грудь подпрыгивать. Я горела.

— Вот так! — Людмила подошла к большому семирамочному подсвечнику на высоком постаменте между окнами гостиной и зажгла фитили. Казалось, что ее руки трясутся. Она оставила спички рядом и направилась к окнам, закрывая шторы. — Излишний свет нам не нужен...

— Ну вот... — она повернулась ко мне и изящно сняла халат, предстала передо мной в своей прекрасной обнаженности, освещенной золотисто-красным мерцанием свечей. У меня перехватило дыхание. Чувства эстетики и похоти слились в диком коктейле непреодолимого сексуального влечения.

— Оля, ты бы только себя посмотрела! — Людмила с улыбкой подошла ко мне. — Не упади в обморок, наблюдая за собой... — она была так близко, что я начала дрожать. Я хотела ей сказать, как красиво она выглядит и как я чувствую к ней... и что я хочу быть с ней... но слова застревали в горле и не хотели выйти. Поэтому я просто снова зарывалась ногтями в ладони, пытаясь отвлечься. Но это не помогло. Я стиснула их еще крепче.

— Сейчас тебе точно не нужно это платье... руки вверх! — я подняла слабые руки, а она развязала маленькие банты слева и справа. — Можешь опустить... — она спустила тонкие бретельки с моих плечей, и легкая ткань приятно коснулась моего тела. Я осталась без одежды... полностью.

— Ты такая прекрасная... очаровательная... — Людмила восхищенно смотрела на меня, с явным блеском похоти в глазах. Она положила руки на мои щеки, и я почувствовала стыдливость, опустив голову и смотря в пол. Она легко провела руками по шее, нежно коснулась своими ногтями раздраженных сосков, осторожно сжала грудь, плавно обошла меня, одной рукой проводя за спиной вокруг талии. Затем она прошла пальцами вверх по позвоночнику, вызывая у меня приятные ощущения. Я только успела почувствовать ее другую руку дрожащими волнами около пупка, как она уже была между моих ног. Указательным и средним пальцем Люда раздвинула мои влажные губы, открывая между ними чувствительный клиторок. Она заметила напряжение и избыток влаги у меня внизу, улыбнулась и я была благодарна ей за то, что она не делала комментарии вслух об этом.

И сразу после этого, Людмила искусно и быстро движениями рук довела меня до очередного оргазма. Я не могла издать ни звука, лишь приглушенно захрипела и дрожала всем телом, открывая и закрывая рот словно рыба, выброшенная на берег. После одного оргазма я уже погружалась в следующий. Вздрагивая сильно и несколько грубо, я стесненно смотрела в пол, пока Людмила продолжала свои движения.

Внезапно она остановилась, и я почувствовала приятное облегчение. Возбуждение утихло немного, хотя не полностью исчезло. Мне чуть-чуть не хватало... Люда слишком грубо и сильно обращалась со мной, а я хотела что-то более плавное, медленное и нежное.

Я посмотрела на Людмилу вопросительным взглядом, но она уже направилась к большому креслу у окна, показывая свое спортивное тело сзади. Глядя на ее изящные ягодицы и стройные ноги, у меня снова заболело между ног. Я так хотела принести этой богине здоровья и красоты оргазм.

— Иди за мной... — она приказала, не оборачиваясь.

Я не могла двигаться. Боялась, что если сделаю хоть один шаг, то упаду.

Люда развернулась и медленно опустилась в кресло, руками положившись на подлокотники. Она оценивающе посмотрела на меня.

— На колени... — ее голос звучал властно.

Временно это было очень выручило, потому что я не хотела лежать перед ней на полу. Сгорбившись на колени, я почувствовала облегчение. К тому же пол был покрыт персидским ковром с высоким ворсом, так что коленкам было даже приятно.

Люда грациозно подняла руку с подлокотника и притянула меня пальцем.

— Муррр... — прошептала я, демонстрируя свои когти, опустившись на руки и подражая игривой кошке, ползущей на четвереньках в ее сторону. Я двигалась через всю гостиную, стремительно колеблясь бедрами и изгибая спину, ощущая приятное тепло и скольжение внутри своей нежной «киски».

— Подожди! — она подняла ногу и прижала своим оттянутым носком к моему лбу. — Открой рот! — я послушалась. Удерживая ее сильную ногу в воздухе, она провела пальцами стопы по моим губам. Из-под них шел аромат лака для ногтей. — Оближи...

Это был снова нечто совершенно новое для меня, что-то до этого неизведанное. Высунув язык, я провела им по ухоженным пальцам с интересом следя за реакцией Людмилы. Она закрыла глаза с наслаждением и издала стон удовольствия. Для меня это было самой большой наградой, и я сразу же проявила инициативу, начав целовать и аккуратно проникать язычком между ее пальцами на ногах, при этом тайно наблюдая за ее реакцией и замечая кудрявый край темно-рыжих волосков, эротично выглядывающий между сжатых бедер Людмилы.

— Мурка... моя... — неожиданно ласково прошептала тетя, подняла большой палец и плавно ввела его в мой рот. Уже имев определенный оральный опыт, я стала усердно облизывать его, двигая головой вперед-назад, что привело к еще одному страстному вздоху. Кто бы мог подумать, что моя строгая тетя так наслаждается поцелуями задницы и ног. Встав на колени, я обхватила ее икру руками, ощущая напряженные мышцы, провела ногтями от колена к стопе, раскрыла рот шире и всосала еще один палец.

— Вот так... Моя умница... — я наблюдала, как она ласкает свою изящную грудь, проводя руками по ее формам и играя с твердыми сосками, которые наливались кровью и покрывались маленькими шишечками. Невольно задумалась о том, что возбужденные соски Людмилы выглядят особенными. Они большие и текстурные. И все же я должна была найти в них хоть какую-то недостаточность.

— Мур-мур... Теперь колени... — Я слушалась ее без слов и аккуратно высвободила пальцы изо рта, чтобы начать целовать ее подошвы и подниматься все выше. Во мне опять проснулось возбуждение, и я наслаждалась каждым движением. Вдыхая запах кокосового масла на ее упругой коже, я облизывала ее гладкую голень. И внезапно нога затрепетала, а из ее сладких губ вырвался стон блаженства.

— Ты умничка! — Она опустила одну руку между ног и с удовольствием двигала ею. — Колени, Оля! — Она напомнила мне, что делать, и я опустила ногу, чтобы она могла продолжить. "Хотелось бы мне такого!" - внезапно подумала я, целуя ее колени. Вспоминая себя как хитрую кошку, я приблизилась ближе, прижалась своей возбужденной грудью и жаркими сосками к ее ногам и деловито укусила. — Повтори это еще раз... — тихо приказала Люда, и по всему ее телу пробежала заметная дрожь, как на веранде. Ощущая, что я на правильном пути, гордясь своей находчивостью и инициативой, я стала ласкать ее коленки зубами. Смело положив руки на ее сильные бедра, я нанесла им крепкий пальцем след.

— Задира! — Люда сексуально улыбнулась мне, а я заметила, что ее рука внизу двигается все быстрее и сильнее. Людмила закрыла глаза и внезапно затрепетала, обхватив обе груди второй рукой и сжимая их. Тайно наблюдая за ней, я до конца не поняла, был ли это оргазм или только его предвестник. И вдруг осознала, что с парнями все проще в этом отношении.

— Посмотри! — Люда внезапно поднялась вперед, широко раздвигая ноги у края кресла. — Открой рот!

— Что? — я была потрясена увиденным. Набухшие и скользкие половые губы, разведенные пальцами в стороны. Багровая кожа и большой клитор, выглядевший как жало. Все это внезапно сжалось и струя теплой жидкости ударила мне в глаз и по щеке.

Я часто поморгала от неожиданности и изумления.

— Рот раскройте шире! Мммффф! — Люда стонала и двигалась всем телом. Ее пальцы сжались, покрывая ее лобок, она сильно надавила на него и начала делать быстрые круговые движения. Она отпустила свою грудь и резко схватила меня за волосы на затылке, болезненно потянув мою голову вниз. Снова она раздвинула свои темно-красные губы, показывая пульсирующую кожу, и брызнула на мой подбородок и губы. Затем она сделала еще несколько быстрых и резких движений. Вскоре она начала судорожно дрожать, а ее сильные ноги трепетали, словно крылья бабочки. Из-под пальцев вытекло много жидкости, и она резко ввела их обратно внутрь себя, раздвигая свои набухшие губы. Я была так потрясена увиденным, что непроизвольно высунула язык, пытаясь дотронуться до этих упругих интимных губ с веснушками, но Люда крепко держала меня за волосы. Продолжая приходить в себя, она внезапно остановилась, как будто что-то стиснулось внутри нее. Она начала быстро дышать, ее округлый живот сжался большими мышцами и расслабился. Снова он сжался. «Боже! Какая она сильная! » Люда задрала голову, напряглась и из ее губ вырвался стон. Ее сильные бедра дернулись, она вытащила пальцы из себя и очередная струя, казавшаяся самой сильной, ударила прямо в мой открытый от удивления рот и скользнула по горлу. Я непроизвольно проглотила

Её стройное тело расслабилось, она отпустила мою голову и упала безвольно назад в большое кресло, прикрывая руками свою прекрасную интимную область.

Я ощущал смесь гордости и осознания своей сексуальной значимости. Это был первый раз, когда мои самые сокровенные фантазии стали реальностью. Я испытала много новых ощущений в тот день. Поэтому я тихо вытерла скользкую полупрозрачную жидкость со щеки и протерла палец по глазам. Облизнула губы. Вкус был интересным, напоминающим подсоленный яичный белок. Я приблизилась и стала целовать пальцы Люды, опуская одну руку между своих ног. Там уже все было готово после увиденного. Мои нежные губки были настолько чувствительными, что каждая интимная складочка ощущалась отдельно под скользящим пальчиком, а клитор стал камешком тверже. Было так необычайно приятно гладить его!

Подняв брови, я вновь взглянула на свою желанную тетю. Красивое лицо было спокойным и сосредоточенным, глаза закрыты. Большая грудь плавно поднималась и опускалась в такт дыханию. Ресницы на правом глазу слиплись. Я еще раз протерла палец по немного высыхающей жидкости и лизнула Людмилу по внутренней поверхности бедра около ее рукою прикрытой вагины. Удивительно, как она всегда такая гладкая на этих местах. Тогда я еще не знала о депиляции. Я снова лизнула, просунув кончик языка между пальцев, ощущая теплый соленый вкус. Никакой реакции. Поняв, что она уснула, я тихонько встала и, испытывая чувство наглости, начала мастурбировать, глядя на удовлетворенное мной потрясающее тело. Остроты добавляло то обстоятельство, что она могла в любой момент открыть глаза и застать меня в таком положении... Под влиянием этих шкодливых эмоций, чувства непомерной гордости и созерцания обнаженной Людмилы, которую я довела до потери сознания, я очень быстро достигла пика, тихо застонала и закрыла глаза, испытывая оргазм, сжимая пальцами дрожащий клитор.

Слегка раскачиваясь и почти не чувствуя своих ног, я подошла к высокой стойке из кованого металла с семью свечами. Взяв халат Люды, я задула тихий пламень. В темноте с трудом различала предметы и неприятно ударилась о соседнюю мебель. Наконец, нашла большое кресло и бережно покрыла его халатом. Затем вышла из просторной гостиной, закрыв за собой дверь.

Умывшись как следует и преодолев внезапную усталость, я заставила себя принять душ. Я была очень довольна собой! Такого мощного прилива самооценки я еще никогда не испытывала. После мытья я почувствовала жажду. Будучи в состоянии, когда все вращается только вокруг меня, я вышла на веранду и ощутила прохладу ночи на всем теле. Щелкнув переключатель, зажгла свет. У меня появилось предчувствие чего-то странного, но я не обратила на это внимания. Взяла кувшин с водой со стола и налила себе в высокий стакан. Наполовину заполнив его, долила такое же количество вина, вылитого из последней бутылки. Поправила прядь волос и начала пить.

— Мисс Ольга, свет «вкл»? — со стороны веранды появился Шиланг, подняв большой палец вверх и радостно улыбаясь. Я назвала его Миссолкой.

Я посмотрела на него и едва не подавилась остатками разбавленного вина. Его глаза округлились от удивления, а Олька-истеричка бросила бокал и быстро скрылась в доме. Но Секс-богиня, которая только что проснулась во мне, немедленно подавила панику.

Я спокойно повернулась, слегка приподняв стакан обеими руками и прикрывая грудь - я всегда была смущена ею. Но я была абсолютно уверена в остальном. У меня было равномерное загарелое тело без следов от купальника. Оно было крепким благодаря ежедневным пробежкам и плаванию. У меня был узкий талией и немного широкие бедра, которые стали такими после диеты Розы. Между ними был выделенный солнцем треугольник белого цвета, который я иногда скребла папиной станкой "Нева". И конечно же, мои длинные ноги. Я почти научилась любить и ценить себя.

— Да, Шиланг, все в порядке, спасибо! — и снова эта первая встреча. Я обнажена перед незнакомым мужчиной. Хочется и сбежать, горя от стыда, и продолжать быть объектом таких взглядов. Приветствую тебя, эксгибиционистка. Я слегка согнула ногу в колене, подражая Людмиле, чтобы придать себе вид эротического спокойствия и закрыть обожженные красные губки под редкими белоснежными волосами.

—... — Его рот был единственным, что не раскрылся от увиденного. Его взгляд явно скользил по моему телу, я физически ощущала это.

— Шиланг, все хорошо! — улыбнулась я ему. — Спокойной ночи! — притворяясь за бокалом, я изящно повернулась и достойно направилась в дом. "Ну ты молодец!" — шептала я сама себе. А потом тихо отправилась в свою комнату, опасаясь заглянуть в гостиную. Теперь, когда безудержный сексуальный азарт утих, в моей голове крутилась мысль, что делать с Людмилой. Даже засыпая, я так и не придумала ничего, решив предоставить свое ближайшее будущее в руки слепой судьбы.