Привет, сара!

сара находится под своим офисным столом, вокруг неё тьма. Она здесь одна? Люди!? Где вы все? Ей сейчас, как никогда страшно. Её тело всё ломит, от многочасового пребывания под столом. Она бы ни за что не подумала, что когда-нибудь будет сидеть под выдвижной тумбочкой столика и что здесь, вообще, можно было сидеть. Ведь сара это пространство, обычно, использует, чтобы ставить туда свои ноги в дорогих туфлях, мусорное ведро, конечно ни она его сюда ставит, а кто? Кто-то. А, ещё, сара бросала под стол использованную смятую ею же бумагу из-под принтера, иногда жвачку, использованную помаду. И уборщик это всё за неё выгребал. Уборщик! Какое смешное слово. А, вот, теперь, сара бросила сюда и саму себя. Она абсолютно ничего не может сейчас сделать. Около неё ходит знакомый ей по голосу человек и, лишь иногда, где-то близко, и в то же время очень далеко шепчет:

— сара! Ты не сможешь прятаться вечно, рано или поздно я тебя найду, и это место не защитит тебя от меня. Да-да, сара! Я знаю, что ты всё ещё где-то здесь. Не прячься. Ведь я люблю тебя.

Ей страшно от этих слов. Она знает, кто он, хотя и не видит его лица. Она знала этот противный, лживый голос и кому тот принадлежал. Она также знает, что этот урод уже мертв. Но почему он тогда здесь? Что ему нужно? Затем, сара уже находится около дверей в спальню её родителей. Ей здесь восемь лет. Дрожащей рукой среди ночи она приоткрывает её, ещё не догадываясь, что с ней она открывает и чью-то тайну. Ту, которую она будет хранить вечно, которая будет преследовать её до самой смерти. Ночь таит в себе столько загадок, человеческих масок, что хватит, чтобы ими заполнить множество пустых многоэтажных домов.

После, сара танцует одна в пустом зале. Удаляя босыми ногами с паркета чьи-то следы, она лишала кого-то воспоминаний. Плохие воспоминания, а кому они нужны? Но, ей теперь уже всё равно. Ей, как всегда, теперь на всё наплевать.

После, она снова, как в коробке, сидит на корячках в своем офисе под своим рабочим столом. Она не может оттуда выйти, потому что знает, что он всё ещё здесь.

сара с ужасом на лице соскакивает с широко раскрытыми глазами. Тяжело дыша, она осматривается и только сейчас понимает, что это всего лишь страшный сон. Её страшный сон. В огромной комнате рядом с ней на удобном (массажного типа) матрасе, который расположен прямо на полу, лежит её очередной возлюбленный. Около матраса валяется бутылка мартини. Об неё она спотыкается, когда направляется в туалет. Смотря на эрика, она вдруг начинает сожалеть, что позволила ему и себе секс.

Сидя в туалете, выпуская из себя вчерашнее вино, сара вдруг задумалась о своей жизни и хотя ненадолго, но и этого хватило, чтобы ей испугаться, за такие вот инородные для неё мысли. В пустом коттедже, если конечно не считать эрика и её, послышался какой-то шум. сара подпрыгнула, когда что-то, а может быть и кто-то упал:

— Черт! эрик, это ты?

Но, сама она сомневается, а был ли это эрик и был ли эрик вообще. Может, звали его ни эрик? А, на самом деле как его имя? Вроде, вчера он говорил, что его зовут эрик, а потом, если она его пустит в свое сердце, он скажет что отныне называть его гордон, что он для неё теперь Бог и Господин. Уж хеюшки! Пусть идет на хер.

Но в ответ тишина. Остатки вина дали пищу унитазу, в виде желтых капель. сара напряглась и, вытерев морду своей киски, красную, как помидор, она соскочила с унитаза. Прислушиваясь около двери из туалета, будто бы не желая снова открыть чью-то тайну, сара тихонько её решает толкнуть, представляя за ней жуткую сцену из её прошлого. Хотя в голове на миг возникает, уж совсем, иная картина: голый эрик лежит на полу в собственной луже мочи и блевотине. Но, её прогнозам видимо не суждено было сбыться. эрика нигде не было, даже на матрасе.

По-быстрому одевшись (это ей стоило нескольких минут), сара, напоследок, осмотрев весь холл, крикнула что-то вроде: «Думаю, мы больше не увидимся», — выбежала на крыльцо, попутно набирая номер такси.

Весь последующий день она ни разу не думала об эрике, даже не вспоминала. Почему не позвонил? А, может, действительно, в доме упал он? Расшиб себе затылок и умер? Может, влюбился в неё и не отстанет от неё, пока ещё раз не встретятся? сара просто вычеркнула эрика из своей жизни.

Утром она случайно или, скорее, специально натолкнулась на уборщика, точнее сына их уборщицы (который её какое-то время заменял) и ногой опрокинула все его принадлежности для работы со словами:

— Упс-с!

Заметив его взор на себе, она ещё бросила пакетик из «Макдоналдса» на пол, плюнула туда же жвачку и, с улыбающейся от её выходки подругой, направилась к своему рабочему столу. Уборщику оставалось лишь убрать за этими двумя в очередной раз.

Весь рабочий день прошёл, как обычно, запомнилось только: «смотрелки» в зеркальце за мужской половинкой коллектива; разговор по телефону со случайным незнакомцем; легкий флирт с курьером; обед с подругой эльзой; громкое обсуждение нового прикида секретарши Дебары, которая, по мнению сары и эльзы, должна не понравиться их начальнику Мэтту. Ну и так, кое-что по мелочи.

Уходя домой, сара вновь увидела Уборщика, он, как ей показалось очень медленно мыл пол. Словно какой-то умалишённый. Наверно у него и женщины никогда не было. Осмотрев его сара вдруг подумала, что если бы она подарила ему свой лакомый кусочек между своих ног, то он непременно бы умер от счастья и изменился, в течение нескольких дней. Поменял жизнь, точнее послал мать (которая им управляет) и решил, что он способен и достоин только лучшего. Я скорее сдохну, чем ему отдамся. Сын уборщицы, взглянул на неё случайно, когда сара уже собиралась направиться к выходу и как раз в тот момент, когда подбежала к ней эльза:

— Ну что ты, развратная сучка, готова к развратным приключениям?

сара засмеялась.

— Привет, сара! — вдруг раздался голос уборщика.

Две подружки переглянулись и посмотрели на этого неудачника:

— А он что еще умеет разговаривать?

эльза заржала (в прямом смысле). сара не поддержала свою подругу:

— Откуда этот урод знает моё имя?

— Ты же популярна в таких кругах.

— Да заткнись ты, сучка!

эльза опять захихикала и, посмотрев опять в сторону уборщика, взглянув на него, будто хотела сказать: «Боже, какой неудачник! ». И стала толкать сару со словами:

— Пошли, давай!

сара показала тому напоследок непристойный жест, подруга заржала.

— Ты не сможешь прятаться вечно, сара.

Та на миг остановилась, словно резко оказалась вкопанной в землю. Её всю бросило в жар. Она стояла и ничего не могла на это возразить, чем вызвала удивление со стороны подруги:

— Ну, этого неудачника. Пошли!

Вечеринка оказалось просто шикарной. сара для начала выпила мартини, запив им ещё и экстази, который, по её соображению, начнет действовать через тридцать минут, за это время (та доза, которую она приняла) алкоголь утратит своё волшебное действие и вступит в силу таблетка. в груди, словно сердце кролика. На какую-то долю секунды, сара вновь запаниковала. И дело было вовсе не в том, что с ней случилось в туалете, а в том, что она всё-таки переборщила с дозировкой экстази. Сердце билось, тошнота не проходила, плюс ко всему паника и, как в следствии возможны, галлюцинации.

Воздух это, пожалуй, единственное, что могло помочь в такой ситуации. «Избегай машин», — скомандовал внутри неё кто-то, когда сара уверенно направилась через дорогу. Её опять вырвало, прямо на проезжей части. Чётко слышит гул машин, сигналы, свет режет ей глаза, а зрачки не сокращаются. Затем, она слышит и своё имя из уст эльзы, но это всё уже осталось позади неё.

сара стоит около своей двери, быстро попадает ключом в замочную скважину, пытается сделать один оборот, но дверь открыта. Заходя во тьму, но при этом, впуская с собой свет с площадки, она видит чей-то силуэт. Он также чётко прорисовывался в её голове, как и всё что с ней случилось до этого на дороге, под воздействием экстази. Кажется, даже что сара видит в темноте, словно кошка. Силуэт куда-то исчезает. Она, бросая ключи в неизвестность, падает на кровать.

Очнулась сара не у себя в квартире и не у себя в кровати. Горит свет, кости затекли и ноют от того, что сара лежала долгое время на твердом полу. Повернув голову, налево видит перед собой лицо эльзы. Сдвигает брови и не понимает, что после её полета на кровать произошло дальше. Она покинула квартиру и вернулась в клуб? эльза покинула клуб и пришла к ней домой? Или какой-то третий вариант?

— эльза!? — приподнимаясь, говорит сара и, только через некоторое время, понимает, что её подруга мертва. Пытаясь больше не смотреть на свою подругу, сара соскакивает. У неё подкашиваются ноги, и она с грохотом падает на пол и отключается.

Открыв в очередной раз глаза, сара понимает, что находится уже в другой комнате. Осмотреться ей особо не получается и чтобы она не предпринимала, всё было тщетно. Руки, ноги и шея чем-то прикреплены к тому, на чём она сейчас лежит. Её обуздал ужас. Всё внутри дрожит, сердце бьётся, как у кролика или как от приёма экстази. Из глаз текут слезы. Ей до безумия страшно:

— О Господи, Господи, Господи!

Руки и ноги ватные, и поначалу она вообще думает, что лишена их. От такой мысли голова сары жутко кружится и она понимает, что начинает опять терять ясность ума. Хотя какая тут может быть ясность ума?

Но, сара быстро успокаивает себя, приводя в порядок своё дыхание, плюс ко всему, ещё и словами:

— Это всего лишь шутка, розыгрыш. эльза притворилась мертвой... да-да! Разыграли хорошо!

Но, как бы она, ни старалась в голове возникала совсем другая картина: маньяк-уборщик; мёртвая эльза. И он — её отчим. Неужели ОН вернулся? Перед глазами дверь в спальню родителей. Она снова маленькая. Тайна... ужасная родительская тайна. Тот же детский страх, ужас. Неужели ОН вернулся!? Но этого не могло быть. ОН умер, мёртв, сдох! В комнату кто-то входит, её сердце замирает, дыхание тоже, но после следующих слов дыхание убыстряется:

— Привет, сара!

Это точно не ОН. Это тот, сраный, Уборщик — она чувствует это. Его голос ей знаком.

— Что тебе нужно?

Он тяжело вздыхает:

— Ты не такая, сара. Нет, я знаю это. Ты не такая.

Откуда этот, сраный, Уборщик знает это. Она никому никогда про тот случай не рассказывала, даже эльзе. Тогда откуда?

— Что ты несёшь? Я такая, какая есть.

— Нет, сара, ты не такая, я знаю.

— Что ты знаешь? Как отчим трахал мою мать, используя мою собаку? Как, потом трахал меня, используя всякий хлам? Это ты знал?

Сара не сдержалась и зарыдала:

— Иди ты на ***, Уборщик хренов.

Уборщик подходит к ней совсем близко, она чувствует его дыхание и запах. Начинает трогать её обнажённое тело, сара ощущает пальцы и реагирует так, словно по ней ползают тараканы или какая-нибудь другая мерзость. Затем, он засовывает что-то, очень огромное, ей во влагалище и оставляет там. сару в этот момент передёргивает. Уборщик уходит, потом возвращается. Просит её открыть рот, сара сопротивляется. Уборщик насильно открывает рот сам. Начинает вливать в глотку спиртной напиток. сара глотает. Ещё и ещё. Снова и снова. Сотни раз.

— Я помогу тебе, сара! Помогу.

Как? Теми же методами? Уборщик ты сраный. Она всё глотала и глотала, а знакомый и любимый ей Мартини скоро станет ей ненавистным. Хотя, сара до сих пор не видела его лица, она знала, что это был именно тот уборщик. Её рвало почти каждый раз, когда он вливал ей спиртное в рот, ласкал тело и засовывал член. Когда же сара оставалась одна, при отсутствии освещения, под наркотическим эффектом, она со слезами на глазах мечтала о свободе. Как ей всё-таки удалось убежать? Во сне она часто видела, что она, наконец, дома, что эльза не умерла и, что Уборщика, на самом деле, вообще и не существовало. Иногда она мечтала о мести, а иногда и о смерти. После, к ней стали приходит видения — это был её отчим, её собака, мать, ходившая по стенам с веревкой на шее.

Девушка, лет к тридцати, именно столько дали ей врачи при первом осмотре, по имени сара уилман, сидела на диване и пустым, точнее, отрешённым взглядом смотрела в пол психиатрической больницы. Не было никаких мыслей ни об эрике, ни о работе, ни о страшной тайне своих родителей, ни даже о подруге эльзе. Казалось, что не было даже мыслей, воспоминаний о том ужасном её прошлом. Она была спокойной и не говорила ни слова. Единственное, когда её активность сильно проявлялась и, её лицо менялось, так — это по приходу к ней одного человека. Мужчина, лет двадцати, приносил ей цветы. Он мило ей улыбался, садился рядом и начинал разговор всегда одними и теми же словами:

— Привет, Сара! Вижу тебе уже намного лучше.