Аналиэль

Солнце спряталось за кромку крепостной стены и теперь глазело из бойниц, целилось красным лучом в окна дворцовых покоев. Там, перегнувшись через подоконник, ела чищенное яблоко прелестная эльфийка, её заострённые уши алели от вечернего купания и втёртого масла лаванды. Внизу цветистым ковром расстелился дворцовый сад, и густой закатный воздух, напоенный ароматом вишен и слив, заставлял её мечтать и улыбаться мыслям.

Позади неё в окне стояла немолодая, но красивая ещё служанка с умным, добрым лицом. Прядь за прядью она расчёсывала светлые локоны юной королевы, говорила той что-то серьёзно или же весело шептала на ушко, и тогда они вместе смеялись.

Этот летний вечер был похож на множество других вечеров за одним лишь исключением — сегодня юной королеве суждено было погибнуть. Так, по крайней мере, сказал ясновидящий старик, когда Белинда кинула ему монету. «Убийца ждёт Аналиэль в её покоях! Королевство падёт! Потекут кровавые реки! » — с пафосом произнёс дед и попытался хлопнуть служанку по заднице.

Ни старик, ни Белинда не знали, что ассасин в этот момент и впрямь таился за балдахином королевской ложи. И когда суровый воин показался перед Аналиэль — и она сама, и её служанка на целую минуту лишились дара речи.

— Королева! — сказал ассасин. — Я слышал, ты коварна и жестока, но ты, похоже, просто избалованная, вздорная девчонка. Поэтому я дам тебе шанс. Твоя служанка, конечно, знает о древней традиции, когда воин вместо того, чтобы убить красивую женщину, взамен пользуется тем, чем одарила её Иштар — богиня любви и плодородия.

— Я... ты... я королева! — только и успела выдохнуть Аналиэль.

Ассасин толкнул её на кровать и одним молниеносным движением срезал лёгкую вечернюю одежду. Его загорелая рука провела по обнажённому телу эльфийки от ключичной впадинки до низа живота, и против воли её соски напряглись.

— Меня послали убить тебя, но я хочу предложить тебе игру. Особую игру со ставкой в твою жизнь. И жизнь твоей служанки, раз уж она оказалась тут.

— К-какую игру?... — эльфийка в страхе посмотрела на Белинду.

— Сейчас я займусь с тобой любовью. Первый из нас, кто достигнет высшей точки выйдет из состязания победителем.

Повисла тишина.

Аналиэль подумала о том, что в свои двадцать она совсем юна, и ей вспомнилось, как много нового она хотела увидеть и узнать о мире не далее как сегодняшним утром. А её любимая служанка, Белинда? О славная, добрая Белинда! Уж её-то жизнь наверняка стоит того, чтобы...

В глазах служанки читалось: «Не ради меня! Ради себя и королевства! »

— Хорошо, — тихо произнесла эльфийка.

Ассасин кивнул и добавил:

— Одно условие. Я буду иметь тебя в зад.

Глаза эльфийки распахнулись в немом испуге.

— Я не смогу! — прошептала она. Аналиэль ещё не знавала подобных утех, и они представлялись ей низкими, грязными и... слишком человеческими.

— Мало опыта? — ассасин усмехнулся. — Не волнуйся, у тебя будет время освоиться. Видишь ли, я недавно побывал в припортовом борделе, и едва ли смогу разрядиться за пару минут.

Аналиэль открыла было рот, но...

— Стойте, моя королева! — вмешалась служанка. — Соглашайтесь! Если подлец и правда побывал, где говорит, его орешки пусты, словно яичная скорлупа!

— Ах, Белинда! — взмолилась Аналиэль. — Но разве смогу я хотя бы и за целый час испытать блаженство от той гадости, что он предлагает?

Служанка обратилась к ассасину:

— Послушай меня, ты. У нас тоже есть условие. Перед соитием позволь мне подготовить анус королевы!

Брови Аналиэль поползли вверх.

— У тебя опытная служанка, — сказал ассасин и ответил Белинде: — Да будет так! Хорошенько смажь свою королеву сзади. А я пока разогреюсь в её влагалище.

С этими словами он вошёл в тугой и жаркий бутон эльфийки, замер на пару секунд, а затем приступил к плавным, ритмичным фрикциям.

В бедных городских кварталах, где некуда деться от вшей, жители везде бреют наголо. И теперь грубая щетина тёрлась о мягкий пушок королевы.

— Я слышал, у эльфиек принято брить внизу после первой ночи с мужчиной, — задумчиво произнёс ассасин, — но я не ощутил девственной плевы. Неужели королева — трибада?

— Высокородные девушки имеют право развлекаться с фрейлинами, — проворчала служанка, — но не твоё это дело!

— Значит, я твой первый мужчина? — задумчиво произнёс ассасин. — Что ж, никто не знает своего будущего. Предполагала ли ты час назад, когда тебя натирали (он принюхался) душистым маслом лаванды, что вскоре будешь лежать вот так, обнажённая, и что твои отверстия будут так плотно заняты? Твой рот — моим языком. Твоя вагина — моим членом. Твой анус — пока всего лишь пальцами Белинды.

И поцеловал эльфийку взасос.

— Ах, Белинда, поторопись! Неужели ты не видишь, что этот не знающий стыда мужчина просто сношает меня в своё удовольствие? И его орган, между прочим, вовсе не мал!

— Именно поэтому я должна растянуть тебя здесь, — строго ответила Белинда.

— Твоя служанка права, — подтвердил ассасин. — Ты не получишь анального оргазма, если будешь чувствовать одну только боль. Кстати, — он улыбнулся, — мне приятен твой комплимент. Если хочешь знать, твои женские прелести тоже весьма хороши. Обычно я признаю только анал, но эта сочная, тугая вагина доставляет мне массу удовольствия. Потому я и позволяю Белинде так долго разминать тебя сзади...

Словно нарочно, в этот момент эльфийка ощутила, как ещё один скользкий палец проник внутрь.

— ... но я всё равно предпочитаю женскую задницу, — закончил ассасин. — И как только мне наскучит твой подёрнутый пушком бутон, я продвинусь ниже.

Эльфийка презрительно фыркнула, но через миг её рот уже был занят поцелуем.

— Не упрямься, моя королева!... — вздохнула служанка. — Сзади ты ещё слишком узка. Если этот мерзавец перейдёт к своей задумке сейчас, у нас не будет и шанса. Задержи его, выиграй нам время!

Аналиэль послушалась и напряглась.

— Ух ты!... — ассасин обернулся к Белинде. — У твоей подопечной прекрасно развита мускулатура влагалища. Пожалуй, я действительно проведу ещё несколько приятных минут в половой щели этой юной эльфийской самочки.

Через десять минут, когда время подготовки вышло, лицо королевы демонстрировало бесконечное пренебрежение предстоящим ей видом секса.

— Все высокородные держатся холодно до первого чпока, — улыбнулся ассасин. — А потом делай или не делай равнодушное лицо — всё равно смешно выглядит.

Он вставил член в обильно смазанный Белиндой задний проход эльфийки, подождал секунду и резко вынул.

Чпок!

Потрясённая девушка часто захлопала глазами.

Чпок! Чпок!

Бесстрастное выражение, было заметно, даётся ей теперь с огромным трудом.

Чпок! Чпок! Чпок!

— Хватит чпокать юную королеву, мерзавец! — возмутилась служанка. — Что измываешься над девичьим телом? Не тяни попусту время!

— Ладно, ладно... — согласился ассасин. — Просто, видишь ли, перед анальным сношением с красивой женщиной мне нравится представлять, что я откупориваю её, как бутылку молодого вина. А если это и правда её первый опыт, то я обычно делаю так...

ЧПОК!!!

Раздался звук, в самом деле похожий на то, как вылетает бутылочная пробка, а в животе эльфийки громко заурчало.

— Именно так, — сказал ассасин, прислушавшись. — Хлопок и пузырьки. Будто открыли шампанское.

Мужчина знал своё дело, и вместе с его ритмичным движением тишина покоев наполнилась развратными звуками. Аналиэль пыталась сконцентрироваться на чувствах внизу живота, но каждый такой звук окатывал её жгучей волной стыда. Кажется, ассасин понял это, потому что немного изменил угол и двигался теперь так, что чавканье и хлюпанье стали ещё громче и развратнее.

Хлюп!

Чавк!

Хлюп!

Чавк!

— Знаешь, даже у женщин из припортового борделя соски торчат не так вульгарно. Я бы покрутил твои, но у нас ведь соревнование, помнишь? Кстати, посмотри на свой возбуждённый клитор: какой вид!

— За... мол... чи... — простонала Аналиэль. Ей казалось, что она вот-вот нащупает нужную струну своих чувств.

Заметив это, ассасин улыбнулся — и резко снизил темп. Возбуждение эльфийки начало стремительно отступать. Она попыталась сама насаживаться на член, но получалось плохо.

— У тебя... нет чести...

— На счёт темпа уговора не было. Я привык трахать высокородных дам медленно, со вкусом. Быстро я имею только портовых шлюх. Но если ты попросишь, я, так и быть, ускорюсь.

— Д-давай...

— Если попросишь, как следует. Скажи: «Я, Аналиэль, эльфийская королева, прошу сношать меня анально, как портовую шлюху».

— Т-ты!..

— Значит, не видать тебе оргазма.

— Л-ладно! Я прошу... сношать меня...

— Анально.

— ... так же, как портовую шлюху.

— То есть, совершать фрикции с той же частотой и амплитудой?

— Да...

— Столь же беспардонно проникать в смазанное анальное отверстие?

— Да!..

— Трахать так, чтобы вокруг раздавалось непристойное чавканье?

— Да!!!

— Ну раз эльфийская королева просит...

Чавк! Чавк! Чавк!

— Эй, как тебя там? Белинда? Ты знала, что у твоей королевы настоящий талант к анальному сексу? Она за считанные минуты научилась превосходно работать сфинктером! Слышишь, какой чистый звук? Не знаю, чему ты учила свою подопечную, но твои старания не прошли даром: я по достоинству оценил её бархатистую кожу, тугое влагалище и узкий анальный проход.

Аналиэль, ей казалось, нащупала путь к оргазму и теперь двигалась к заветной цели. Движения её стали резче, а из груди то и дело вырывался страстный, хрипловатый стон.

— Чем бы ни кончился наш поединок, я запомню этот момент, — сказал ассасин. — Согласись, не каждый день эльфийская королева рычит под простолюдином от хорошего анального секса.

— Ты справишься, моя милая девочка! — подбодрила Белинда. — Ты на финишной прямой! Твой прекрасный бутон распустился и сочится...

— Белинда!... Ну хоть ты!... — взмолилась Аналиэль.

— Старая лиса всё делает верно, — процедил ассасин. — Она поняла, что развратные речи больше не отдаляют, а приближают тебя к цели. Чудесное преображение!..

Её оргазм наступил от незатейливой мысли — от мысли, что ею без всякого стеснения наслаждается этот молодой, дерзкий воин, не стыдящийся желания, не скрывающий звериной страсти. От мысли, как грубо он ласкает её розовые соски и нежную шею обветренными губами, как жадно гладит сильной рукой её юное, гибкое тело. Впервые в жизни у неё не было выбора, впервые она должна, обязана была просто отдаться мужчине. Ради королевства, ради Белинды... ради себя!

И она отдалась.

Ассасин покачал головой, затем достал острый, как лезвие, адамантовый кинжал. Служанка охнула и отшатнулась. Он обернулся, поддел кинжалом смазки, которой вдоволь принесла Белинда, провёл плашмя по лобку эльфийки. Затем аккуратно удалил пушок, краем простыни отёр выбритый женский пах, проверил пальцем гладкость лобка и половых губ, остался доволен результатом.

— Теперь ты была с мужчиной.

Ассасин крепко поцеловал эльфийку и срезал на память один из её мягких светлых локонов перед тем, как исчезнуть в окне.