Это незаконно (Перевод с английского). Часть 4

Она продолжала устремленно смотреть на меня, не выказывая ни гнева, ни радости. Просто смотрела. «Возможно, есть что-то, что меня не делает такой прекрасной в твоих глазах?» - наконец прошептала она. - «Что если у меня есть скрытый факт, который тебе... ну, скажем, покажется странным или не по душе?» Ее лицо вдруг побледнело и на нем отразился испуг.

Я был поражен и не мог скрыть свое изумление. О чем она черт возьми говорит? Она не дождалась моего вопроса и продолжила.

«Далтон, я тоже испытываю к тебе чувства, но у меня есть секрет, который я боюсь открыть перед тобой. Я опасаюсь, что наши отношения могут закончиться до того, как начнутся. Ведь отношения не должны строиться на лжи».

Я видел ее слезы и аккуратно вытер кончиком большого пальца ее глаза. Мне было непредставимо, какая страшная тайна скрывается за этой женщиной, которая могла бы изменить мое отношение к ней. Я поддерживающе улыбнулся и нежно поцеловал ее. «Каков бы ни был этот глубокий секрет, дорогая,» - сказал я, - «я уверен, что мы сможем справиться с ним вместе».

Она выглядела напуганной. Осторожным голосом она заговорила снова. «Ну, я как будто... ах да, я имею в виду в своей индустрии всегда играю первую скрипку, а иногда...» Она замолчала и просто наблюдала за мной несколько секунд: «Черт побери, скажу это и попрошу тебя не рассматривать меня как извращенку... Мне нравится быть связанной... в постели. Не всегда, конечно, но иногда мне приятно быть подчиненной, бессильной и неспособной остановить своего партнера от использования моего тела так, как он хочет», - резко проговорила она и замолчала, чтобы увидеть мою реакцию.

Я был потрясен всем этим, всеми этими событиями. Она испытывала такой же страх, как и моя бывшая жена... только Трейси нашла в себе силы рассказать мне об этом. Я осознавал свою ошибку. Она не знала всех подробностей о том, что произошло с Джин. Это было известно немногим, но я не мог изменить ситуацию и лишь рассмеялся.

Трейси выглядела напуганной, она думала, что я смеюсь над ней. Я быстро обнял ее и заверил, что это не так. Затем я рассказал ей о том, как Джин была найдена связанной в мотеле при ее аресте и как она слишком боялась рассказать мне о своих фантазиях по бондажу и вместо этого связалась с Ирвом. Я сказал Трейси, что не только не считаю ее странной, но и восхищаюсь ей. Я ценил то, насколько ей было сложно открыться передо мной и удивлен тем фактом, что она доверила мне свой секрет. Если бы Джин так же доверяла мне, мы бы до сих пор оставались в браке.

«Признаюсь, я никогда не занимался подобным, но если тебе не противно быть со мной новичком, я хотел бы попробовать», - сказал я.

И вот... Она осветила мою душу своей улыбкой. Боже, как я не хотел просыпаться снова в пустой постели после того утра. Но у нее были домашние дела, которые ей нужно было выполнить перед открытием галереи на следующий день. Я не думал об этом все выходные, но и мне нужно было начать рано. День рождения или нет, когда ты работаешь на себя, нет оплачиваемых выходных. Если я не работал, то не зарабатывал.

Сразу после того, как проводил Трейси до ее дома, я включил свой ноутбук и нашел сайты о практике бондажа. Ранее порнография меня не интересовала. Я просто не рассматривал секс как зрелищный вид спорта; для меня это было либо полное погружение, либо ничего. Поэтому меня не удивило, что картинки не возбудили меня. На самом деле, то, что я нашел, было критикой техники съемки. Плохая прямая односторонняя осветительная система, недостаточная композиция, пере- и недоэкспонирование, неприятные цветовые насыщенности... Если они тратят так много денег на это, почему они не могут позволить себе настоящего фотографа?

Я нашел буквально сотни сайтов и начал прыгать с одного на другой. Я обнаружил, что узнал больше из рассказов о бондаже, чем из картинок. Кое-что из этого я считал чрезмерным и надеялся, что Трейси не будет интересоваться такими крайностями. Но были некоторые вещи, которые, как я думал, могут быть очень забавными, я даже иногда возбуждался, читая об это. Хм, это могло бы сработать, подумал я.

Я не виделся с Трейси до середины недели, поэтому каждый вечер, приходя домой, я изучал и читал о различных техниках связывания. К тому времени, когда наступила ночь среды, я был почти уверен, что знаю достаточно, чтобы, по крайней мере, подразнить ее желания быть связанной и подчиненной.

Когда я добрался до ее квартиры, я приготовил для нее небольшой сюрприз. Он был в моем кармане. Она встретила меня у двери крепким поцелуем и еще большей улыбкой. Боже, как хорошо было ощущать ее в своих руках.

«Там, куда мы идем, дорогой, это можно носить? » — спросила она, оборачиваясь, чтобы я мог увидеть, как развевается ее миленький сарафан. Я сказал ей по телефону, что мы собираемся поужинать, но не сказал где.

«Стой спокойно», — сказал я ей командным голосом. Она посмотрела на меня немного удивленно, но сделала то, что я ей велел. «Не двигайся», — сказал я, заходя за нее. Я медленно расстегнул молнию на ее сарафане и сбросил его с плеч, позволяя ему упасть к ее ногам.

«Что ты... »

«Ах, не разговаривай, пока я не разрешу», — сказал я, шлепнув ее красивую задницу в трусиках. «Разведи ноги», — потребовал я, еще раз хлопнув ее по ягодицам.

«Ого», — она осознала происходящее, и я почувствовал, что она начинает тяжело дышать.

Приблизился еще ближе и прошептал на ухо: «Тебе это нравится, верно? »

«Да, — пробормотала она.

«Кто да? » — сказал я строго.

«Да, сэр», — промурлыкала она, полностью понимая.

Мои большие пальцы нашли края ее трусиков, и я медленно опустил их до колен. Я прикоснулся и почувствовал ее влагу. Боже, она уже была такой мокрой, что я не мог поверить своим глазам. «Что это? » Я ухмыльнулся: «Ты возбуждена для своего Владыки? »

«О да, ваше превосходительство, — вздохнула она, — я так возбуждена для вас».

«Что ж, тебе придется подождать до нашего возвращения после ужина».

«О нет, пожалуйста, Владыка! Разве мы не можем остаться здесь? Я сделаю что-нибудь... пожалуйста», — умоляла она.

«Ты сомневаешься во мне? » Я высказал ей замечание.

«Нет, сэр. »

«Хорошо, ты знаешь, что это? » — сказал я, доставая из кармана кусок заранее связанной веревки.

«О, Господи. А... ах, веревка для интимных игр, сэр? »

«Правильно, — ответил я с широкой улыбкой, — и ты будешь носить ее до нашего возвращения сюда вечером».

Она закрыла глаза, словно представляя себя за ужином и чувствуя веревку между ног. «Простите меня, сэр, но разве Вы не говорили раньше, что ничего не знаете об этом? »

«Ну да. Я провел несколько последних вечеров изучая это», — ответил я со зловещей улыбкой.

Я завязал веревку вокруг ее талии, делая маленький узелок на пояснице, затем протянул его между губами ее киски. Я определил точное место касания клитора и завязал узел, чтобы постоянно дразнить его. Затем я провел веревку между ее ног и завязал спереди, чуть ниже пупка. «Хорошо, теперь ты можешь подтянуть трусики и снова надеть платье».

Я смотрел, как она закрыла глаза, ее дыхание стало более порывистым, и ее колени начали ослабевать. Она испытала мини-оргазм, прежде чем смогла снова натянуть трусики. Ей пришлось взять себя в руки, положив руку мне на плечо, пока она переводила дыхание. Клянусь, я не думаю, что когда-нибудь видел, чтобы кто-то кончил так быстро...

Кроме, может быть, меня, если я не смогу себя контролировать. Для меня это был совершенно новый опыт. Я даже не мог это объяснить, но я был так возбужден, что боялся кончить в штаны, даже без единого прикосновения. Палатка на моих штанах не осталась незамеченной для моей наблюдательной рабыни. Она подтянула трусики, но платье еще не надела. «Сэр, могу я помочь Вам с этим? » — спросила она, слегка касаясь внешней стороны моей молнии.

Я почти кончил тут же. Я не планировал что-либо делать до выхода из ресторана, но я не ожидал, что буду так возбужден. Я не думал, что доберусь до машины, не запачкав штаны. Она стояла на коленях уже до того, как я уступил, потребовав минета. Я не мог припомнить, чтобы кончал так быстро, так сильно и так много с тех пор, как был возбужденным подростком. Теперь мои колени дрожали, когда Трейси смиренно принимала каждую каплю спермы, которые я спускал в ее прекрасное горло.

Я немного шатался, пытаясь восстановить контроль над своим дыханием, когда Трейси, все еще стоявшая передо мной на коленях и одетая только в трусики и бюстгальтер, послушно использовала свой язык, чтобы очистить остатки моей эйфории с моей сдувшейся мужественности. Когда она закончила, моя прекрасная рабыня обняла меня за талию и прижала головой к моему животу. «Спасибо, Далтон, — тихо сказала она, — ты не представляешь, что это значит для меня».

Пришлось присесть и немного передохнуть, а она снова нарядилась и исправила макияж.

Мы отправились в небольшой итальянский городок, о котором я слышал ранее. Когда нас провели к столику в ресторане, официант держал стул для Трейси. Я услышал тихий вздох, когда она села, и предположил, что узел на ее платье должно было задеть клитор по пути вниз. Она посмотрела на меня с жаждой взгляда, когда я улыбнулся ей с пониманием.

Во время трапезы она стала молчаливее, и я начал задумываться, получает ли она удовольствие или нет. Именно тогда, когда я собирался спросить об этом, она широко улыбнулась мне: "Я не знаю, как долго я буду ждать до того момента, как мы вернемся домой", - искусительно произнесла она. "Возможно, придется зайти под стол и сделать тебе еще один минет прямо здесь перед отъездом". Я думаю, это ответило на мой вопрос.

Что ж, она смогла себя сдержать до нашего возвращения. Но как только мы переступили порог, она повернулась и набросилась на меня, поцеловав самым страстным поцелуем. "Надеюсь, ты планируешь остаться на ночь, потому что я не отпущу тебя отсюда этим вечером", - уверенно заявила она.

На самом деле я не задумывался о проведении ночи здесь, но что поделаешь. Мы поиграли еще несколько разных игр с элементами связывания, а затем занялись любовью. Солнце взошло ранее, чем мы уснули в объятиях друг друга. Мы спали всего около трех часов, но это были ценные три часа отдыха, и на следующее утро мы оба проснулись радостными и полными энергии.

Та ночь была действительно началом «нас», с тех пор мы стали парой. Мы проводили вместе все свободное время. У нас было много ролевых игр в Господина и рабыню и со связыванием, но мы не всегда были в настроении для этого и большую часть времени просто занимались любовью.

Мы не успели оглянуться, как лето стало подходить к концу. Я посмотрел в свой календарь и увидел, что у меня ничего не запланировано на первую неделю сентября. Блин, я совсем забыл о своих планах на отпуск. Когда я сказал об этом Трейси, ее глаза загорелись: «Поехали вместе в отпуск».

Я даже не подумал об этом, потому что не думал, что она захочет закрыть галерею.

«Я обучила Энджи, и она более чем способна управлять галереей в течение недели, что скажешь? » — спросила она взволновано.

«И куда бы нам отправиться? »

«Монтерей».

Очевидно, я и сам представил виды побережья, и от этой мысли у меня появилось вдохновение. «Если мы поедем, не возражаешь, если я возьму один из своих фотоаппаратов и сделаю несколько снимков, пока мы будем там? » — спросил я.

«Эммм, ты шутишь? Милый, в этом весь смысл. Подумай, что кто-то с твоим талантом мог бы сделать с такими пейзажами».

На следующий день я забронировал наш рейс в Окленд и зарезервировал машину.

Пару недель спустя Трейси дала Энджи несколько последних инструкций, и мы отправились в путь. К тому времени, как мы добрались до места, было уже слишком поздно для чего-то еще, кроме ужина и небольшой игры, прежде чем немного поспать, но на следующий день мы рано утром бодро направились на юг по шоссе вдоль Тихоокеанского побережья. Прошло совсем немного времени, и мы оба были очарованы захватывающими видами побережья Калифорнии.

Как только я нашел удобное место для стоянки, я быстро достал камеру и спрятал запасной аккумулятор в свой карман перед тем, как с Трейси мы отправились на прогулку к морю. Я чувствовал себя, как ребенок в кондитерской. Каждый раз, поднося фотоаппарат к глазам, я мог запечатлеть еще один захватывающий кадр.

Весь день мы с Трейси посвятили фотографированию полуострова Монтерей. Но только после захода солнца и потери освещения мы осознали, что не обедали. Мы нашли мотель, заселились и приняли душ, уже ощущая голод, пока сидели в ресторане. Оба мы до сих пор восхищались всеми нашими сделанными фотографиями. На следующий день мы приготовили обед перед новым путешествием.

Я убедил Трейси позировать в бикини для нескольких снимков. Когда мы нашли уединенную бухту без людей, мне пришлось пообещать ей, что снимки будут только для моей личной коллекции, прежде чем она согласилась снять бикини.

Когда я впервые увидел великолепную линию побережья, я и не думал, что что-то может быть таким же впечатляющим, но видеть мою обнаженную женщину на фоне природных чудес было поистине вдохновляющим. Я продемонстрировал это, показав ей, как мой физический аспект указывает на небеса, после чего мы разложили одеяло на песке и предались любовным утехам под звуки прибоя.

На четвертый день я нашел уединенное место, которое вдохновило меня на новую идею. Позднее той ночью я сказал Трейси, что должен был сбегать в магазин за чем-то нужным и попросил ее остаться в номере мотеля до моего отсутствия. Она задавала мне вопросы, но не спорила. Я знал свое направление и через сорок минут вернулся с покупкой для следующего дня, спрятанной в сумке моего фотоаппарата.

Рано утром мы нашли еще одно фантастическое место, откуда можно было заснять еще один великолепный восход солнца. Мы продолжали находить и снимать один потрясающий морской пейзаж за другим и закончили позже полудня. Мы нашли тихое местечко недалеко от секретного места, которое я заметил накануне. Мы расстелили одеяло на пляже и пообедали. Трейси начала тереть выпуклость на моих штанах, но я еще не был готов к чему-то слишком интересному, у меня были другие планы.

«В чем дело, милый? Разве ты не в настроении? » — спросила Трейси, когда я не отреагировал, как обычно.

«О, я в настроении, детка, но у меня для тебя есть небольшой сюрприз, который ждет тебя за углом», — сказал я ей своим голосом Господина.

«Я должна была понять, когда ты ушел вчера вечером», — сказала она со смешком в голосе. Я приподнял бровь и одарил ее своим злым смехом Снидли Виплэша.

После обеда мы обошли несколько больших валунов и вошли в маленькое ущелье, которое я видел накануне. Из каменистого утеса росло старое дерево, чьи ветви были изогнуты и искривлены древними морскими ветрами. Я передвигался, снимая величественную местность со всех сторон. Когда я понял, что нашел то, что ищу, я убрал камеру в чехол и достал оттуда длинный черный кусок шелковой ткани.

«Извини, детка, но именно здесь наступает ночь для твоих хорошеньких глазок», — сказала я, когда обернул повязку вокруг ее головы и завязал сзади. Я снова полез в чехол, на этот раз за веревкой, которую купил. Я подвел свою милую рабыню к дереву. Она ахнула от предвкушения, когда я крепко, но не слишком сильно связал ее запястья. Я перекинул веревку через толстую ветвь дерева и поднял ее руки вверх, вытянув их достаточно высоко над головой, чтобы полностью вытянуть ее тело. Другой конец я привязал к нижней ветке. Когда я рассматривал свою ручную работу, я задавался вопросом, создавала ли природа эту бухту именно для этой цели.

Она уже начала издавать стоны, когда я позволил своим пальцам исследовать ее притягательную кожу. «Тихо», — прошептал я, дразня ее поцелуями на шее и ниже. «О, Боже»,— шептала она, задыхаясь, когда я развязал верхнюю часть ее купальника и опустил его к ее ногам. Я никогда не видел, чтобы ее соски так выпирали, их можно было легко ущипнуть до смешного. Я разрешил своим рукам блуждать, пока она извивалась от удовольствия. «Ой ой ой сэр... я, я... » «Больше не слова от рабыни», — приказал я. Я взял ее грудь в руку, массировал их и играл пальцами. Я поочередно сосал ее соски. Я медленно снял нижнюю часть ее купальника и наблюдал, как она безуспешно пытается избежать моей руки, в то время как ее прекрасная попка покраснела от серии пощечин. Когда я засунул пальцы в ее киску, я почувствовал невероятное тепло и привел ее к двум оргазмам.

Мне было так тяжело, что я не знал, смогу ли больше ждать, прежде чем достигну облегчения, но я не закончил; «А сейчас оставайся здесь и будь хорошей девочкой, я скоро вернусь». Я увидел выражение ужаса на ее лице и понял, что она на мгновение подумала, что я собираюсь оставить ее. «Не беспокойся, детка, я никуда не ухожу, всего пару минут ты не почувствуешь моих рук». Я видел ее улыбку до того момента, как услышал щелчок фотокамеры. Ее лицо опять стало выражать ужас.

«Дорогой! Я имею в виду, сэр, вы же не будете фотографировать меня таким образом... пожалуйста... нет... »

«Эй, эй», — сказал я ласковым голосом и вернулся к ней, нежно гладя ее обнаженную кожу. «Ты доверяешь мне... полностью доверяешь мне? »

«Да, конечно», — сказала она более спокойным голосом.

«Тогда не должно быть проблем», — сказал я, снова беря на себя управление.

«Вы правы, сэр, » — сказала она, снова улыбаясь, — «мне очень жаль, сэр, я думаю, я просто запаниковала на секунду».

Я нежно прижался губами к ее губам. «Я люблю тебя, детка, я никогда не сделаю ничего, чтобы причинить тебе боль», — сказал я. «Я обещаю, что никто, кроме тебя или меня, никогда их не увидит».

Она чувствовала себя совершенно непринужденно, когда я продолжал снимать самые эротические фотографии, которые я когда-либо делал или когда-либо надеялся сделать.

Освободив ее, я бросил одеяло на землю и снял одежду. Прошло больше часа, прежде чем мы выбрались оттуда.

Ближе к концу нашего последнего дня я оторвался от видоискателя и увидел Трейси, стоящую на берегу и смотрящую в одном направлении. Когда я присмотрелся, я увидел печаль на ее лице.

«Дорогая, в чем дело? » Я был обеспокоен, всего за несколько минут до этого мы смеялись и шутили. Я понятия не имел, что вызвало ее хандру.

«Я помню это место, » — сказала она, — «это самое место. Я стояла прямо здесь, когда мне было всего семь лет, и смотрела, как мой отец рисовал вон те скалы. Он был таким молодым, таким сильным и полным жизни тогда, » — сказала она, пытаясь сдержать слезы.

«Где он расположился? » — спросил я.

«Прямо здесь», — указала она, сделав несколько шагов, — «У него был мольберт прямо здесь. Я с изумлением наблюдал, как она воссоздает чудо Божье, сотворенное акварелью». Она положила голову мне на плечо и заплакала, в то время как моя рука обнимала ее.

Я продолжал держать ее несколько минут, пока Трейси не почувствовала себя лучше. Затем я встал на том же месте, где стоял ее отец много лет назад, и воссоздал его произведение в цифровой форме.

Это было особенное место, и я тоже чувствовал это. Мы сидели на пляже, обнявшись, наблюдая, как солнце уходит за штормовыми волнами. В эту ночь не было ни секса, ни игр, ни интимных занятий. Я просто держал ее в своих объятьях, она прижималась ко мне. Она нуждалась в любви и поддержке сильного мужчины. Я произнес тихую молитву Богу и поблагодарил его за возможность быть таким мужчиной.

На следующий день мы к сожалению должны были вернуться домой. Когда мы выезжали со стоянки аэропорта О'Хара в Чикаго, было чуть менее полудня. У меня было восемь флеш-карт в кармане, на которых хранились более тринадцати сотен фотографий. Трейси была очень взволнована перспективой редактирования и выбора самых лучших изображений. Мы планировали создать несколько больших отпечатков, поэтому я установил камеру на максимальное качество изображения. Чтобы просмотреть фотографии, нам потребовался компьютер, который я специально подготовил для этой работы.

Мы быстро перекусили по дороге домой и торопливо направились в мой кабинет, чтобы посмотреть несколько снимков. Я придвинул еще один стул для Трейси и начал загружать первую флеш-карту. Через минуту на экране моего 27-дюймового монитора появились миниатюры фотографий.

«Боже мой», — почти закричала Трейси мне в ухо, — «Посмотри на это, дорогой, каждая из них невероятна. О, как, черт возьми, мы должны выбирать среди них? » — спросила она.

Я должен был признать, они были чертовски хороши. Конечно, это творение природы, но я запечатлел его во всей красе.

«Я поняла», — закричала безумно счастливая Трейси, поцеловав меня в щеку и обняв меня за шею, — выставка одного художника! »

«Что, что за выставка одного художника? »

«ТВОЯ, глупый! У тебя в моей галерее будет выставка одного художника! О боже, дорогой! Я продемонстрирую твой талант, ты будешь самым известным и востребованным фотографом в Чикаго! Мы выберем сотню лучших фотографий, если это возможно. В любом случае, ты их распечатаешь, а я вставлю их в рамки. Что ты скажешь? »

Прежде чем я успел ответить ей, она подумала о другом.

«О, и мы можем напечатать несколько книг в твердом переплете. Мы поместим туда двадцать снимков, и ты можешь поставить на них свой автограф. О, дорогой, у нас будет лучшее шоу, которое когда-либо видел этот город. Как ты думаешь, детка? »

Я с изумлением наблюдал за этой метаморфозой, когда моя теплая, чувствительная, иногда покорная девушка превратилась в сильную, уверенную в себе бизнес-леди, которую я увидел при первой встрече. Она схватила телефон и уже собиралась начать дело, когда внезапно остановилась. Думаю, я, должно быть, выглядел немного неуверенно. Я зарабатывал деньги как промышленный и коммерческий фотограф, а не снимал морские пейзажи. Я подумал, может ли это как-то негативно повлиять на мой бизнес.

«Прости, дорогой, иногда я увлекаюсь. Я действительно не спросила тебя, интересно ли тебе это сделать, не так ли? »

Трейси выслушала мои опасения и на несколько минут задумалась.

«Дорогой, как ты сказал мне на пляже: «Я люблю тебя и никогда не сделаю ничего, чтобы причинить тебе вред. « Если тебе это не нравится, мы забудем эту идею, но, пожалуйста, подумай об этом. Лично я считаю, что это только улучшит твой бизнес. На самом деле, если бы мы это сделали, я думаю, нам следовало бы разослать личные приглашения всем твоим клиентам, чтобы они увидели, что ты талантлив не только в одной области, но и то, что твой талант как фотографа безграничен. Я верю, что твои клиенты будут уважать твою работу даже больше, чем сейчас». В конце выступления она села ко мне на колени, обняла меня за шею и небрежно поцеловала.

Она была настолько уверена в себе. Что я мог сказать? «Какого размера тебе нужны отпечатки? » — спросил я с улыбкой.

«Это мой мужчина, — ответила она, — какой самый большой отпечаток ты делаешь? »

Она очень обрадовалась, когда я сказал ей, что могу покупать бумагу рулонами и делать отпечатки шириной до сорока четырех дюймов.

Трейси сразу приступила к работе. Она назначила дату на пятнадцатое октября. Это была суббота, и до нее оставалось всего пять недель. Каждую ночь мы с ней отбирали все больше снимков. Я делал распечатки разного размера, а на следующий день она брала их на работу и вставляла в рамки. Конечно, работая у меня до позднего вечера, у нее повод ночевать у меня, пока все это происходило, и я очень к этому привык.

В дополнение ко всему остальному Трейси позаботилась обо всей рекламе, рассылке личных приглашений и организации галереи — она была занятой женщиной. Когда я согласился на выставку, у меня был свой маленький сюрприз. Все приготовления к нему я делал сам без ведома Трейси.

После закрытия галереи в пятницу перед выставкой Трейси снова была очень активна. Она заручилась поддержкой своего брата, чтобы помочь ей, Энджи и мне подготовить все к следующему утру. Я спросил Карла, где Джуди. Он сказал мне, что она дома с малышом, но на субботу они наняли няню, и она будет с сидеть ребенком в первый день шоу. Нам доставили две пиццы, и мы лихорадочно работали, пока все не было готово незадолго до полуночи. Поскольку Трейси жила со мной с тех пор, как мы вернулись из Калифорнии, она поехала следом ко мне домой. Мы оба должны были быть смертельно уставшими после всей работы, но правда заключалась в том, что мы все еще питались адреналином. Следующий день был большим днем, и мы знали, что нам нужно поспать, но мы были так возбуждены. Нам нужен был способ расслабиться.

Весь вечер Трейси определенно была главной, давая всем инструкции, как она хочет, чтобы все было сделано для выставки. «Нет, не туда, вон туда, это сюда, я хочу, чтобы это висело там... « Мне пора было вернуть себе контроль.

Я пришел домой за несколько минут до нее, и уже все было готово к установке. Это не заняло много времени. К тому моменту, как она вошла, я был готов. Как только она вошла в темную гостиную, она поняла, что что-то не так.

«Милорд?» — тихо проговорила она.

Я нажал кнопку на беспроводном пульте, который держал в руке. Мгновенно проектор моего ноутбука ожил, наполнив комнату фотографиями моей прекрасной подчиненной, изображенной в эротическом свете. Большие изображения одно за другим быстро сменялись на большом экране, показывая Трейси, чувственно связанную на фоне великолепного залива Монтерей.

Ее вздох был слышен, когда она увидела сама себя. Ее стройное обнаженное тело было вытянуто, руки подняты высоко над головой и связаны с искривленной веткой дерева. Ее грудь была поднята и уверенно держалась. Калифорнийское солнце осветляло ее блестящую киску.

Я стоял у двери и подошел к ней сзади. «Да», — ответил я, — «не двигайся», — добавил я, расстегивая замок на ее платье.

Она закрыла глаза и откинула голову назад, когда я положил руки на ее плечи. «Откуда ты знал?» — прошептала она, — «как ты узнал, что это именно то, что я хотела сегодня вечером?»

«Шшш», — прошептал я ей. — «Не нужно говорить, делай то, что я скажу. Поняла?»

«Да, господин», — опять прошептала она, а ее дыхание стало тяжелее.

Я расстегнул ее лифчик и позволил ему спуститься вниз, затем последовали трусики. Осторожно я завел ее руки за спину и закрепил их вместе мягкими кожаными наручниками. Затем я провел ее к стулу на кухне, который поставил посреди комнаты таким образом, чтобы она смотрела на экран с сексуальными изображениями, которые мигали перед ней.

Я вставил ей в киску одну из наших новых игрушек — это было яйцо с дистанционным управлением. Я надеялся, что мы сможем использовать его на публике, пока никто не знает. Но даже на низкой скорости Трейси испытала взрывной оргазм в считанные минуты, что делало его слишком рискованным для использования где угодно, кроме дома.

Я усадил ее на стул, закинув руки за спину. Затем я привязал ее лодыжки к ножкам стула. Она ахнула, когда я одевал ей зажимы для сосков и играл с цепочкой, соединяющей их. «А теперь, дорогая, » — сказал я, пытаясь звучать угрожающе, — «я собираюсь включить яйцо, но тебе не разрешено кончать, пока не отсосешь мне до конца, это ясно? »

«Да, Господин», — сказала она, затаив дыхание.

Она ахнула, когда я включил яйцо. Она уже извивалась, когда я просунул свой стальной член между ее мягкими сочными губами. Я знал, что на столько возбужден, что ей не понадобится много времени, чтобы закончить со мной, но ей все равно придется сильно сконцентрироваться, чтобы не кончить первой.

Я не засекал время, но предполагаю, что прошло меньше пяти минут, прежде чем я начал извергать сперму как из ведра, по крайней мере, так я чувствовал. Трейси изо всех сил старалась избежать надвигающейся эйфории. Как только мое уменьшающееся достоинство выскользнуло из своего теплого дома, Трейси закричала от восторга. У меня самого немного ослабли колени, я отшатнулся и сел на край дивана. Я выключил яйцо и смотрел, как моя любовь медленно возвращается из своего путешествия в страну экстаза. Она открыла глаза, но все еще тяжело дышала. На ее красивом лице расплылась широкая улыбка, и она посмотрела на меня с любовью и уважением.

Я развязал ее, аккуратно уложил на кровать, и мы спрятались под одеяла для наших сокровенных объятий. Вскоре она снова разжигала во мне пламя страсти. Следующие несколько часов мы полностью погрузились друг в друга, словно только двое влюбленных могут.

На следующее утро я проснулся за час до того, как должен был зазвонить будильник. Я был так возбужден, что не мог снова уснуть. Чтобы не потревожить Трейси, я осторожно выскользнул из-под ее тепла и отправился принять душ в гостевой ванной комнате. Одетый в халат, я спустился вниз, чтобы приготовить кофе. Прошло всего несколько минут, как ко мне присоединилась Трейси.

"Так ты уже возбужден?" - спросила она, стоя передо мной в одной из моих белых рубашек.

"О да," - ответил я с улыбкой.

"Я не про меня, идиот," - сказала она, подойдя ближе и поцеловав меня. "Я имею в виду твое сегодняшнее представление," - ухмыльнулась она.

"О, да, если честно, я очень взволнован," - признался я. Я подошел к столу и налил ей чашку кофе. "Вот, держи, красавица," - сказал я, поставив чашку на стол. "Выпей кофе пока я готовлю завтрак".

"Откуда ты узнал, что мне нужно было вчера вечером?" - спросила она с некоторой смущенностью.

"Не знаю, просто почувствовал," - ответил я. Я не задумывался об этом особо, но она была права. Откуда же это могло быть? Понимаешь, наша близость достигла такой глубины, которую я даже не представлял. Мы словно соединялись на уровне самых глубоких чувств. Эта мысль вызывала у меня улыбку. И по широкой улыбке на ее лице я понимал, что Трейси думает точно так же.

Мы прибыли в галерею за час до открытия. Несмотря на то, что мы сделали практически все вчера ночью, нам всё еще нужно было приготовить кофе, охладить воду и приготовить закуски. Энджи присоединилась к нам сразу же, а вскоре появились Карл и Джуди.

Мы открыли двери в девять часов, и я был шокирован количеством людей, которые ждали, чтобы попасть внутрь. Почти сразу же галерея заполнилась «ооо» и «ах» от впечатленных зрителей. За первые двадцать минут я уже продал фотографии на шестьсот долларов и поставил автографы на двух книгах. В то время, пока я ожидал десятичасовой сюрприз для Трейси, галерея была уже переполнена.

Я внимательно смотрел, как специально оборудованный внедорожник подъехал к входной двери. Трейси была занята разговором с кем-то, когда открылась большая боковая дверь автомобиля и человека в инвалидной коляске спустили на тротуар с помощью электрического лифта, специально предназначенного для этой цели. Краем глаза я видел, как Трейси уловила это действие, но не понимала, что происходит, пока симпатичная седовласая дама не вышла из пассажирской двери и не заняла свое место позади коляски. Она начала толкать мужчину вперед, пока водитель придерживал для них дверь.

«МАМА, ПАПА! » — закричала она, «О, МОЙ БОГ! » — все остановились и посмотрели, как Трейси со слезами на глазах подбежала к маме и папе, обнимая и целуя их обоих. Прошла пара минут, прежде чем эмоции Трейси позволили ей говорить. «Как вы сюда попали? »

«Твой милый молодой человек устроил это для нас», — сказала ей ее мать. Трейси посмотрела на меня со слезами благодарности. Примерно в это время Карл и Джуди, которые сидели позади и в чем-то помогали, вышли посмотреть, в чем дело. Они тоже бросились к родителям и приветствовали их объятиями и поцелуями.

Трейси многократно рассказывала о своих попытках заманить отца из дома, но он смущался и не желал, чтобы кто-то видел его в таком состоянии. Трейси подошла ко мне и обняла меня, а ее брат льстил своим родителям. "Как тебе это удалось? Как ты заставил его прийти?" - спросила она. "Это было просто", - ответил я.

Она должна была знать, что я понял ее намек, и посмотрела на меня соответствующим образом.

"Ладно, может быть, не так уж просто. Вначале мне пришлось немного поиграть с мамой. Когда она стала на мою сторону, мы вместе уговорили папу. Когда я объяснил ему, что это будет особый день для его дочери, он сдался. После этого его было невозможно остановить", - рассказал я.

"Я тебя люблю", - сказала она и поцеловала меня в щеку. Она не знала об этом, но у меня было еще несколько сюрпризов для нее до конца дня.

Часы шли, и я все больше удивлялся интересу, вызванному моими фотографиями. Вместе с Трейси мы распечатали и оформили сто десять снимков разных размеров. Кроме того, у нее было двести книг в твердом переплете в стиле журнального столика, каждая из которых содержала по двадцать снимков. Каждая книга продавалась по цене двадцати долларов. К трех часам дня оставалось всего шестьдесят книг, и уже было видно гораздо больше пустой стены, чем ранее.

"Я же говорила тебе об этом, дорогой", - прошептала Трейси, подходя ко мне и беря меня за руку. "Если есть что-то, что я знаю точно, так это то, что люди обожают вешать на своих стенах".

"Я даже не представлял себе такого", - признался я, оглядываясь по сторонам. "Я... ну просто удивлен тем фактом, что люди готовы платить такие деньги за то, чтобы одна из моих фотографий висела у них на стене".

Трейси улыбнулась: «Я все подсчитала. У нас было около тридцати пяти тысяч долларов в инвентарных ведомостях выставки. Мы еще даже не завершили первый день, а уже продали две трети из них. Я предполагаю, что мы распродадим все до конца завтрашнего дня».

Я почти почувствовал слабость в коленях. Конечно, я делил пополам это с Трейси, но даже в этом случае семнадцать тысяч — это было неплохо. Особенно если учесть все веселье, которое было у нас с Трейси, пока мы все это готовили. Я улыбнулся и поцеловал ее. «Дорогая, уже поздно, и я думаю, твои родители устали, но я хочу кое-что сделать, прежде чем они уйдут», — сказал я ей. Она выглядела любопытной, когда я побежал в заднюю комнату, куда тайком пронес свой сюрприз через заднюю дверь. Я вернулся в галерею.

«Простите меня все», — сказал я, повышая голос, чтобы привлечь всеобщее внимание. «Я хочу поблагодарить всех за то, что пришли сегодня, и за все лестные и щедрые комментарии, которые вы мне оставили. Вы действительно знаете, как поддержать эго парня». Толпа рассмеялась.

«Я также хочу поблагодарить прекрасную Трейси Андерсон за то, что она убедила меня сделать это, и за всю тяжелую работу, которую она проделала, чтобы сделать это событие поистине незабываемым. Я также хочу поблагодарить ее помощницу Энджи и ее брата Карла и его прекрасную жену Джуди за помощь». Все хлопали.

«Я также хочу выразить особую благодарность кое-кому, потому что без них ничего из этого было бы невозможно, мистер и миссис Тодд Андерсон. Как вы... « Мне пришлось остановиться и минутку, пока все снова аплодировали.

Я уверен, что вы все видели невероятно прекрасные акварельные картины, за которые так известен мистер Андерсон. И вот одна из его работ послужила источником вдохновения для этой выставки, и я хотел бы показать свою благодарность мистеру и миссис Андерсон небольшим подарком.

Закончив свою короткую речь, я развернул их подарок и передал его родителям Трейси. Я заметил, что мистер Андерсон сразу узнал эту картину по своему взгляду и слезе, скатившейся по его щеке. "О, дорогой, это как будто твое произведение", - сказала миссис Андерсон, обнимая своего мужа. Из-за болезни он не мог говорить больше словами, но быстро кивнул в знак согласия.

Я услышал парочку вздохов, поднял глаза и увидел, что они происходят от Трейси и Карла - один из них первым заметил это. Этот проект был моей секретной задумкой с того момента, как Трейси стояла на пляже со слезами на глазах и рассказывала мне о том, как ее отец рисовал эти скалы. В тот день, когда Трейси была в галерее, я сделал отпечаток и передал его своему рамщику. В пятницу перед выставкой я утащил его в галерею, пока Трейси была отвлечена. Никто еще не знал, что у меня также есть уменьшенные версии для Трейси и Карла.

Я дал водителю 50 долларов, чтобы он помог мистеру и миссис Андерсон сделать фотографии, когда они вернутся домой. После этого последние несколько часов пролетели очень быстро. Как подсчитала Трейси перед нашим отъездом, мы заработали 22 тысячи долларов только за первый день.

После закрытия я предложил поужинать в центре города, так как мы уже были там. Мы нашли уютное место на Уэкер Драйв. Она не могла понять, как я без ее ведома пронес в ее галерею эту большую картину в рамке. Наверное, она подумала, что это что-то... но подождите!

«Это было хорошо», — сказал я, когда мы выходили из ресторана, — «Послушай, это такая прекрасная ночь, и какое-то время у нас таких больше не будет, что скажешь, если мы прогуляемся к берегу озера».

Она поднялась на цыпочки и снова поцеловала меня. Я воспринял это как да. Мы спустились по камням и наблюдали, как полная луна поднимается из своей водяной пелены и освещает тропу, скачущую по волнам и заканчивающуюся у наших ног.

Трейси положила голову мне на плечо, а я обнял ее и крепко притянул к себе. «Я просто не знаю, смогу ли я отблагодарить тебя за то, что ты сделал для папы и мамы», — вздохнула она.

Вот оно, подумал я, глубоко вздохнув. «Дорогая, ты когда-нибудь задумывалась обо всем, чем мы делились с тех пор, как узнали друг друга? »

«Делились? Нет... Думаю, я действительно не думала об этом, а что? »

«Ну, на днях я подумал, что мы разделяем любовь к искусству практически в любой форме, мы разделяем любовь к Шекспиру, ты поделилась со мной своими сокровенными тайнами и желаниями, мы разделили отпуск... »

Она начала смотреть на меня немного забавно. Я знаю, что ей было интересно, к чему ведут все эти разговоры о том, чем мы делились? Я полез в карман и достал крошечную коробку... «Дорогая, у меня есть кое-что, чем я хочу поделиться с тобой», — она ​​прижала руку ко рту в молчаливом недоверии, когда я опустился на одно колено, «Моя дорогая, Трейси Андерсон, я хочу разделить с тобой остаток своей жизни, » — сказал я, подарив ей кольцо.

«Боже мой, милый! ДА! — почти закричала она, — Боже, как я люблю тебя, мой дорогой мужчина, да, да, да, я выйду за тебя замуж! »

Она приклонилась и окружила меня объятиями, поцелуями и слезами радости. Можно сказать, что этот день останется в моей памяти навсегда. Позднее та ночь также была запоминающейся для Трейси.

Воскресенье в галерее прошло еще более активно, чем предыдущий день. Карл и Джуди снова помогли нам. К счастью, Трейси знала, что нужно напечатать каталог, так как к обеду у нас уже почти не осталось отпечатков, и теперь она принимала заказы на новые.

Я разговаривал со своим клиентом, который рассказывал мне о заказе большого отпечатка для своего офиса, когда я почувствовал прикосновение к плечу и услышал знакомый голос: «Привет, Далтон».

Я повернулся и увидел большие карие глаза женщины, которая раньше была всем моим миром. «Джин», — прошептал я с задержкой дыхания. Часто я задумывался о том, что буду чувствовать, если снова встречусь с ней. Я никогда не испытывал к ней ненависти. Помню, что тогда думал, что желал бы, чтобы все было иначе. Это могло бы уменьшить боль. Сейчас, когда я увидел ее снова, это напомнило о старых ранах, но боль уже не так сильна. Трейси хорошо заменила ее любовью.

«Как дела?» — спросила она и протянула руку.

«У меня все хорошо, Джин. А ты как?» Она слегка смущенно улыбнулась и проигнорировала мой вопрос. Немного осмотревшись по сторонам, ее взгляд остановился на одной из последних больших фотографий на боковой стене. «Я думаю, у тебя все отлично! Просто фантастика, Далтон! Твоя личная выставка в прекрасной галерее в центре города. Как ты начал заниматься подобными делами?»

В этот момент Трейси подошла ко мне, чтобы рассказать о продажах. Она взяла меня за руку и поцеловала в щеку, затем протянула руку Джин, конечно, не зная, кто она такая: «Привет, мэм, я вижу, вы встречались с фотографом, у вас был шанс осмотреться? Извините, у нас осталось очень мало предметов, но у нас есть каталоги на столе, и мы принимаем заказы... »

«Ах, дорогая», — я подумал, что могу прервать ее, поскольку она все равно просто тратила время. Я заметил лицо Джин, когда я начал их знакомить, она выглядела так, будто ее вот-вот собьет товарный поезд. «Это Джин, моя бывшая жена, Джин, это Трейси, владелица этой красивой галереи и моя невеста».

Это было почти незаметно, но я услышал едва заметный вздох Джин. Она посмотрела на Трейси, а затем снова на меня. «О... я, э... поздравляю», — сказала она, пытаясь безуспешно выдавить легкую улыбку.

«Спасибо», — ответила Трейси своим обычным бодрым тоном.

Я видел боль на лице Джин; очевидно, что в ее жизни еще никого не было, и у меня было отчетливое ощущение, что она пришла в надежде разжечь искру. Я видел, как ее глаза блестели от влаги.

«Что ж, позволь мне осмотреться и посмотреть кое-что из твоих работ», — сказала она, используя это как предлог, чтобы отвернуться, чтобы мы не видели ее слез.

Я наблюдал, как она отошла и уставилась на одну из больших фотографий, которые еще оставались. Я видел, как она пыталась вытащить салфетку из сумочки и незаметно вытереть глаза. Я почувствовал, как Трейси тянет меня за руку, и последовал за ней к столу на другом конце галереи.

«Ты знаешь, она все еще испытывает к тебе чувства, правда?» шепнула она.

«Да, такое впечатление у меня сложилось», — ответил я. Я посмотрел на Трейси. У нее было великодушное сердце, и мне казалось, что ей жаль Джин. «Что делать?» я ответил на невербальный вопрос глазами.

«Вот», — сказала она, беря последнюю книгу с кофейного столика, — «Напиши что-нибудь милое и отдай ей в память о прошлом».

На самом деле я не был уверен, нужно ли это делать. Я не хотел послать неправильный сигнал, но один взгляд на доброе лицо моей новой половинки заставил меня быть снисходительным. Надеюсь, Джин примет это как последний прощальный подарок.

Для Джин.

У нас есть много прекрасных воспоминаний. Желаю тебе всего наилучшего и будущего, наполненного более радостными временами.

Подпись:

Далтон.

«Как тебе?» спросил я, показывая Трейси то, что написал.

Она наклонилась и поцеловала меня еще раз. «Отлично, ты хороший человек,» — сказала она мне, — «это всего лишь одна из причин, по которой я тебя люблю».

«Пойдешь со мной отдать ей?» спросил я.

«Нет, сделай это сам. Если я пойду, это может показаться неискренним».

«Хорошо», — ответил я, подходя к Джин. Она все еще смотрела на морской пейзаж и вытирала слезы, думая, что никто не видит. «Джин», — она обернулась, всеми силами стараясь улыбнуться, — «Слушай, я хочу ты взяла это. Мы хорошо провели время вместе и... ну... Я подумал, что тебе это может пригодиться».

Она выглядела удивленной, когда я предложил ей книгу. Она сдалась, пытаясь сдержать слезы. Теперь они текли по ее лицу, когда она читала надпись. «Спасибо, Далтон, — плакала она, — я искренне желаю только счастья тебе и твоей новой невесте. Я говорю это от всего сердца. Я просто хотела бы, чтобы это была я», — сказала она, начиная расставаться. Она прижала книгу к своему сердцу, потянулась и поцеловала меня, а затем проскользнула к двери. Это будет последнее, что мы увидим или услышим о Джин за пару лет.

В июне следующего года мы с Трейси поженились. Мой приятель Джек был моим шафером. Мы оба стояли перед священником и смотрели, как самая красивая невеста в мире идет рядом со своим отцом, которого брат Трейси, Карл, подталкивал к алтарю. Сомневаюсь, что у кого-то были сухие глаза. Никто не знал, сколько еще осталось мистеру Андерсону, и все были просто счастливы, что он может быть частью свадьбы своей дочери.

На медовый месяц мы вернулись в залив Монтерей. На этот раз, помимо съемки самого великолепного места на земле, где ветер и прибой встречались с песком, мы так же вернулись с несколькими сотнями фотографий Рыбацкой пристани и Консервного ряда... более чем достаточно для другой выставки.

Трейси знала, о чем говорила, когда сказала, что первое шоу укрепит мой бизнес. Мне больше не приходилось искать новых клиентов, им приходили искать меня. А «коммерческая фотография Далтона» больше не является делом одного человека, мне пришлось нанять еще двух фотографов, художника-графика и секретаря.

Мы с Трейси продолжаем экспериментировать с разными способами приятных ощущений и нежности в нашей спальне. Это уже стало неотъемлемой частью нашей интимной жизни. Иногда у Трейси возникают проблемы со спиной после таких экспериментов. Я особенно ценю, когда после тяжелого дня я возвращаюсь домой и обнаруживаю, что моя полностью обнаженная партнерша уже ждет меня на коленях с рюмкой виски в руке и готова выполнить свои обязанности, пока я отдыхаю. Конечно, это только между нами двумя. Мы не знакомы с другими людьми, которые практикуют подобные игры, не посещаем клубы или вечеринки по этому поводу, и мы всегда остаемся верны друг другу.

Эпилог.

Прошло три года с момента, когда я сделал предложение Трейси. За это время произошло много изменений. После нашего медового месяца, Трейси устроила еще одну выставку своих работ. Она была так успешна, что открыла вторую галерею в северо-западном районе города. Она намного меньше по размеру, но пользуется хорошим спросом. Кроме того, она заключила сделку с издательской компанией, которая с удовольствием выпустила книгу с моими фотографиями. Это тоже было прекрасно.

Отец Трейси скончался около года назад от болезни. Ее мать заботилась о нем до последнего дня. Карл и Джуди построили пристройку позади своего дома и переселили ее туда. У нее есть своя гостиная, спальня и мини-кухня, поэтому она все еще может наслаждаться свободой и уединением.

На самом деле, самая замечательная новость — это рождение нашей прекрасной дочки Тейлор. Она просто очаровательная! Ей уже шесть месяцев, и с каждым днем она все больше становится похожа на мать.

Я знаю, некоторые из вас спрашивают, что случилось с Джин. Я встретился с ее отцом около года назад. Он сказал мне, что она все еще работает в Вертингтон Индастриз и, похоже, у нее все хорошо... по крайней мере, в этой части ее жизни. Он признал, что беспокоится о ней. Джин подписалась на пару сайтов знакомств, которые специализируются БДСМ. Несколько раз он видел ее после свидания, и он мог видеть следы на ее теле от связываний и порки. Он сказал, что молился, чтобы она встретила кого-нибудь и когда-нибудь остепенилась... Кого-то вроде меня, как он сказал.

На днях было так красиво, что мы с Трейси посадили Тейлор в коляску и отправились на долгую прогулку. «Далтон? » — Я услышал, когда мы проходили мимо скамейки в парке. Мы с Трейси посмотрели и увидели Джин. На мгновение мне показалось, что она вот-вот расклеится, когда она увидела Тейлор. Я сразу понял, что она вспомнила наши разговоры о создании семьи. Она даже не пыталась скрыть выражение сожаления, но ей удалось сдержать его и даже спросила, может ли она подержать ее. Мы позволили ей укачивать нашу дочь на руках большую часть нашего разговора. Она сказала нам, что ее повысили на работе и что у нее все хорошо. Но, хотя она пыталась изобразить удовлетворение, в ее глазах была безошибочная печаль.

Когда мы собирались идти, Джин заметила серебряное ожерелье, которое было на Трейси. «О, Трейси, мне нравится твое ожерелье», — сказала она.

«Спасибо, это подарок от Далтона», — сказала Трейси, наклоняясь вперед, чтобы Джин могла лучше рассмотреть. «Я бы сняла его, чтобы тебе было лучше видно, но внутри есть надпись, которая, боюсь, очень личная и предназначена только для моих глаз. Кроме того, оно заперто, и только у Далтона есть ключ. »

Внезапно глаза Джин расширились, и мне стало ясно, что она поняла суть происходящего. "Это закрыто?... Это... символ рабства?" Трейси улыбнулась, осознавая увлечение Джин этим образом жизни. Только тот, кто проникнут этой философией, способен понять значение такого ожерелья. У нее было дьявольское выражение лица, когда она взглянула на Джин и невербально подмигнула пару раз. "Милый," - прошептала она, поцеловав меня, - "пора нам двигаться". Я взял за руку Тейлор и положил ее в коляску. Мы попрощались и продолжили нашу прогулку, оставив Джин сидеть на скамейке. Пока мы удалялись, я бросил последний взгляд через плечо на Джин, которая до сих пор сохраняла потрясенное выражение лица. "Тебе следовало задать вопрос, Джин", - прошептал я ей. Но это только начало новых приключений...