Только для извращенцев

Но некоторые со временем даже стали брезговать ее анусом: он был настолько раздолбан, что туда можно было чуть не руку засунуть. И еще многим не нравилось, что она много курит. От нее действительно постоянно пахло табаком, а в квартире вечно были переполненные пепельницы. Мать-алкоголичка не запрещала ей курить. Похоже она вообще иногда забывала, что у нее есть дочь.

Надо сказать, что курить она начала в 9 лет, когда впервые попробовала сигарету на чердаке со старшими ребятами. В 11 лет ее лишили девственности. Нет, ее никто не насиловал. Точнее, это трудно было назвать настоящим насилием. Дало было так. она пришла тусоваться все на тот же чердак, а в тот день там как раз был всего один парень.

— дай сигарету, — попросил она

— заебала стрелять, малолетка. Встань раком, получишь всю пачку.

Маша отлично знала, что такое секс, так как ее спившаяся мать брала в рот прямо при ней. Поэтому она не задумываясь сняла шорты, майку и трусики, оставшись в одних туфлях. Парень ошалел совершенно, нагнул ее и засадил ей член в жопу. Без всяких там ласк или предварительного возбужденья. Она вскрикнула, анус ее стал кровоточить, но было поздно: в следующую минуту ее девственное влагалище уже испытывало такие муки, которые она и представить себе не могла. Так продолжалось минут десять. Она не помнила себя от боли.

— на колени, шлюха! — он дернул ее за волосы. Она послушно встала. Еще совсем девочка, белокурая, с большими красивыми глазами, но накрашенная, как мать — то есть совершенно безвкусно и густо. Алая помада, тонны теней и туши на ресницах, румяна. Довольно нелепо смотрелись ее груди, развитые не по годам — с большими торчащими сосками. Она и сама еще не понимала, что выглядит как шлюха.

— Соси, тварь! — он засунул ей член в рот. Парня ждало приятное удивление: маша умела делать минет, хотя и была девственницей. Мужики, которые приходили к матери постоянно заставляли машу сосать, как только мать засыпала. С 8 лет она делала минет всем, кто приходил к матери. Горло ее почти каждый вечер заливали спермой. Она научилась брать член в рот полностью, расширяя горло. — соси, соси, сучка! — говорил он, засовывая ей все глубже.

— Бля, ты охуел, что-ли, — промычала она. Я долго ждать буду сигарету блин. Я курить блядь хочу, пиздец.

Парень совершенно ошалел: она не жаловалась, не угрожала ему, даже не плакала. Она просто хотела курить. Изнасилование, оказывается , нисколько не удивило ее. Стало некоей неизбежной необходимостью. Он дал ей сигарету молча, все еще пораженный. Она закурила и продолжила сосать! Сосала, пуская дым из ноздрей. Этого он совершенно не ожидал. Ему было почти стыдно уже, что он так обошелся с бедной девочкой. Однако Маша твердо решила, что должна отсосать у него. Она опасалась, что получит пощечину, как обычно и бывало, когда она отказывалась ублажать мужиков, приходивших к матери. И она сосала — стояла на коленях с растекшейся по лицу тушью, помадой, которая совершенно не держалась на губах. А чего вы хотели за такую цену! Наконец парень понял, что сейчас кончит. И тут ему захотелось унизить машу. Сделать так, чтобы она запомнила этот случай. Поэтому он выташил член из ее рта и начал поливать ее лицо спермой.

— Вот тебе, гадина, приговаривал он, буквально заливая ее накрашенные глаза — Шлюха подзаборная! Как сосешь профессионально, щас мы тебе макияж подправим. Так-то лучше!

— Ай, дурак блин, -больно в глаз — зачем??

— Заткнись, пизда! — и он наотмашь ударил ее по лицу.

Она знала, что сопротивляться мужчинам бесполезно: только бить сильнее будут. Поэтому принимала все безропотно. Она позволила парню излить остаток сперты на свое лицо, сделала жадную затяжку, выдохнула дым из своих прокуренных легких и стала собирать сперму с лица пальчиками. Делать было нечего: воды на чердаке не было и ей пришлось все это съесть. Она облизала руки, отерла лицо трусиками и опять жадно затянулась.

— Блин, курить все-таки хорошо, сказала она. — За пачку спасибо.

И ушла. А он стоял совершенно пораженный.

Естественно об этом знал весь район уже на следующий день. После этого машу стали трахать каждый день. И она кончала всякий раз. Поэтому к 16 годам задница и влагалище ее были буквально разбиты. В женской раздевалке девчонки за сигаретку просили машу стать раком — показать задницу. Она нагибалась, раздвигала ягодицы и все видели, каким большим был ее анус. Несмотря на свое поведение маша была чистоплотна и брила промежность полностью. Тем и привлекала внимание дополнительно. Итак, маше 18 лет. Забыл сказать как она выглядела. Ничего хорошего, могу сказать определенно. Понравиться она могла исключительно такому извращенцу как я. Она была, конечно, сексуальна, но красивой ее никак не назовешь.

Довольно невысокого роста (сказалось курение), травленные перекисью белые волосы, большие глаза, но совершенно затраханный, изможденный вид. Лицо ее было всегда немного пухлым — то ли от природной полноты, то ли от постоянного курения, пьянства и секса. Маленький носик и пухлые губки. Она была полновата и с огромной задницей, на которой не проходили синяки и засосы. И огромная, просто нереальных размеров грудь. Да, у маши уже в 18 лет был пятый размер бюста. Но грудь уже начала обвисать от постоянно лапания, соски выглядели так, будто она кормящая мать. Нет, у нее не было детей. Зато было уже 7 абортов.

Голос у маши был совсем не женственный — низкий и хриплый, потому что она постоянно курила. Две пачки красных мальборо в день — это еще в лучшем случае. Бывало курила и по четыре. Поэтому постоянно кашляла, а если случалось ей побежать за автобусом, в груди у нее все хрипело, сипело, клокотало. И она кашляла так, будто сейчас легкие выплюнет. Наклонялась вперед, кашляла, шумно, со свистом вдыхала , то бледная, то красная от напряжения. Потом падала в изнеможении на лавку на остановке.

— ну ты даешь, машка!, — говорили подруги, — совсем прокурилась, здоровья никакого. Что ж дальше-то будет с тобой?

— Не знаю, — отвечала она, отдышавшись. — Блин, такое чувство, что в легких вообще все забито, полной грудью вздохнуть не могу!

— А ты кури побольше, — смеялись они. — смотри, у тебя уже зубы желтые все и грудь висит, как будто тебе 40 лет!

— Грудь у меня (она закашлялась, заодохнулась. Не могла набрать воздух — все кашляла) — грудь у меня, девчонки, не от курева висит, а потому что тискают ее все время. Вами знаете, как меня ебут

— Да уж знаем! А чего даешься?

— Так хочется ведь, — она затянулась сигаретой и выдохнула дым.

— Мы, кстати твои снимки получили с флюорографией с диспансеризации. Ты чего не пришла вчера?

— Я пьяная валялась весь день. И ебали меня не то 8 не то 10 мужиков, не помню. Блин, я столько спермы проглотила — нереально просто. Никогда такого не было

— Было, — смеялись подруги. Кстати, тоже не тяжелого поведения. — не помнишь, как мы собрали 45 парней и ты на спор выпила все, что они накончали в тарелку. Еще и вылизовала.

— Да ну вас! — притворно обижалась маша, порочно хихикала. Спорили-то на бутылку коньяка.

— Ага, только не дали ее тебе -хахахаххахахаха! Короче смотри- вот мой снимок — видишь легкие читые совсем, потому что не курю. А вот твой.

— Да, — сказала маша, — все черное, как закрашенное

— Не закрашенное, а прокуренное!, — и они опять смеялись над ней.

Недавно был в своем старом районе. Встретил машу. Работает продавщицей. Выебал ее по старой памяти. Сейчас ей 28 лет. выглядит на 35. Она похудела, но вот груди у нее уже совершенно обвисли, она постоянно кашляет, пахнет омерзительно — смесь сладких духов и табака. В очередной раз потрясло ее неумение одеваться. Вообразите только: стоит за прилавком этакая стареющая испитая, прокуренная шлюха. Вымя — огромное, причем эта дура носит тинейджеровский топик! Жуткого розового цвета да еще с огромной черной розой. Где она эту гадость нашла только! Даже на размер меньше, видимо: сиськи чуть не вываливаются. И без лифчика. Совсем дура, — подумал я. Но она, что самое забавное, думает, что — КРАСИВО! Короткая джинсовая юбка и колготки в сетку. Плюс туфли на высоком каблуке. Ужас!

— привет, — сказал я

— ой, привет, давно не виделись! Ты как сам? Где работаешь, — просипела она. — Ты приоделся, смотрю, клевый такой весь.

— И ты отлично выглядешь — соврал я.

— Правда?, — поверила она, — спасибо

— Дай за сиську подергать

— Потрогай, — это она так кокетничала.

Я сдавил ее обвисшую левую грудь, подергал ее вниз. Мне нравилось ее унижать.

— хочешь, заходи в гости, — сказала она. — Ко мне правда друг должен зайти, но я его быстро выгоню: отсосу у него и все. Хочу сегодня с тобой подольше побыть. я пришел к ней вечером. Купил 2 бутылки водки. Я знал, что маша втайне любила меня. И до сих пор любит: она встретила меня расфуфыренная по полной программе. Юбка еще короче, кожаная, колготок нет. Я только теперь заметил, какие у нее ужасные ноги. Нет, вообще ножки красивые, правильной формы, но все в синяках, царапинах. И полупрозрачная блузка. Пока она организовывала застолье, телек включала, наблюдал за ней с удовольствием. Ее сиськи болтались под блузкой, я пару раз увидел их полностью, когда она нагнулась. Последний раз мы виделись, когда ей был 18. но тогда они были еще ничего. Теперь ее груди совершенно обвисли, болтались. И стали еще больше. А как она была накрашена! Боже! Блядского розового цвета помада, глаза перемазаны тушью, на голове — шухер.

— Как ты вообще живешь? Ребенка не хочешь завести?, — спросил я.

— Ой, не спрашивай, — ответила она. — какой блин, ребенок! Я же курю сам знаешь как, а потом оказалось, что.. (она закашлялась, задохнулась; никак не могла прокашляться. Хронический бронхит тут был на лицо)- оказалось, что не могу вообще залететь теперь. У меня абортов было больше 10. говорят, нельзя. Ох (она отдышалась). Господи, да что ж я кашляю так!

Да, стаж курения у нее большой — 19 лет. Не могу описать, что я к ней почувствовал. Мне было противно от ее вида и от этого я еще больше загорался. Приятно наблюдать стареющую прокуренную проблядь, понимать, что ничего ей не светит в этой жизни и она знает об этом. Вот она сидит передо мной в кресле, нога на ногу, курит одну за другой, пьет водку.

Она отсосала у меня, послушно проглотила сперму, мы болтали, ржали как дебилы. Потом я ебал ее в жопу. Член туда буквально проваливался. К ней зашел какой-то ее друг или просто ебарь, не помню. Мы напились, маша тут же уснула в кресле как была- то есть в трусах, бесвкуснейших туфлях на высоком каблуке и расстегнутой блузке. Я мял и валял из стороны в сторону ее сиськи, а потом: мы решили пошутить. Мы обкончали ей лицо, достали помаду и написали на ее обвисшем вымени: . И я ушел. Не думаю, что маша обиделась. Она давно привыкла быть шлюхой. Хотя.. Она меня любит.