Рассказ whatdreamsmaycome. ДОМ. Тематика: Порно-рассказы

*****************

*****************

1. НАБЛЮДАТЕЛЬ

Как было бы здорово, если бы стены могли рассказать свои истории.

*****************

Первое, что привлекло мое внимание, - это стены гостиной. Там сидели двое людей, празднуя вечер вином - мужчина и женщина. Женщине принадлежало это место, а мужчина явно не сюда принадлежал. Он был крупнее, немного грубоватый. В его голосе звучала низкая и заводящая паутина обольщения, создавая загадочную атмосферу в комнате.

Женщина выглядела скромной, но за этой скромностью скрывалось что-то более интересное. Их разговор был наполнен недосказанностями, играющими на обеих сторонах. Все это напоминало школьные разговоры закадычных друзей у угла здания, где их не видят учителя, или сцены из фарса XVIII века, где острый юмор и изысканная тонкость переплетались со злобными шпагами, пронзающими сердца невинности и истинной любви.

Их первый поцелуй был застенчивым, коротким и не слишком страстным. Но потом они погрузились в полный страсти поединок языков. Он притянул ее к себе в объятия, а каминная полка молча наблюдала за этой тайной сценой. Снаружи дунул порыв ветра, и дом заволновался - старые бревна затрещали, пол на верхнем этаже заскрипел тревожно.

Взгляды двух влюбленных направились вверх. Он обеспокоился.

— В доме кто-то есть?

— Н-нет, - робко ответила она. - Джон сейчас во Франции, ты же знаешь. Этот старый дом иногда просто скрипит. Если бы я верила в призраков, то подумала бы, что у нас здесь призраки.

Он пожал плечами и задал вопрос:

— Как ты оказалась здесь? Это место такое прекрасное и старое.

— Это у Джона наследство от его двоюродной бабушки. Оно стоит действительно много, ведь территория замечательная, и недавно ее обновили. Но оставим это. Ты говорил мне что-то еще.

Он снова обнял ее и прошептал на ухо. Его слова были такими тихими, что даже в тишине дома их было слышно с трудом. Все было тихо, а в воздухе чувствовалось напряжение. Огонь в камине потрескивал, расходуя свое топливо и изредка выбрасывая искры.

Женщина захихикала, и они снова поцеловались. Бог Амур на последней балясине неодобрительно молчал, наблюдая, как мужчина разматывает молнию на ее платье. Обычно ангельское лицо Амура казалось таким угрожающим при свете камина.

Большие руки скользнули внутрь, лаская шелковистую кожу. Оказалось, что она не носит лифчик, так как ее миленькое платье, которое купил ей муж на день рождения, но которое она никогда не одевала, сползло до талии. Груди были великолепными, не только по размеру, но и по форме и упругости; они казались все больше и больше с каждым движением. Соски были розовыми и маленькими, окруженными коралловыми ареолами, слегка припухшими и невероятно прекрасными. Его рука сделала круговое движение вокруг них, чтобы погладить животик.

Внезапно произошел всплеск. Маленькая капля масла из дерева лопнула после долгого времени пребывания внутри и вызвала небольшой взрыв, который заставил оба замедлиться. Они скоро забыли об этом случае, потому что его большой палец ласково погладил маленький бугорок на животике и выдавил стон из ее губ. Глаза оленя, украшающего камин, злобно мерцали на нежданного свидетеля. Мужчина на мгновение прекратил свои страстные ласки, словно почувствовал взгляд их хозяина, а затем снова сконцентрировался на своей жене.

Он тратил несколько месяцев на эту завоевательную кампанию, и результаты его усилий были налицо: привлекательная молодая жена его начальника Джона Хейворда, в конце концов, предстала перед ним полуобнаженной. Сегодня вечером он собирался провести с ней время на семейной постели. Пренебрежение, недооценка его заслуг и отказ продвигать его по службе будут вознаграждены физическим контактом с этой прекрасной женой другого мужчины.

Он погрузился в их поцелуй, осторожно опустив ее спину на подушку, чтобы она лежала перед ним. Пружины старого дивана протестовали против такого напряжения, но пара не обращала на это внимания. Губы мужчины оставляли след из огня по белому шейному линии красивой молодой жены, вызывая дрожь в ее хрупком теле. Они углублялись все ниже и ниже, проходя возбужденные соски руками без какого-либо контакта.

Она тихонько застонала от разочарования, пальцы запутались в его волосах, чтобы приблизить его дразнящие губы к маленькому розовому соску. Она задохнулась, когда его губы обхватили чувствительный бугорок, звук не остался незамеченным стенами, которые слушали за ними. Их прочность, по-видимому, не была подвержена действиям пары, которая теперь извивалась на диване.

Ее любовник ласкал ее груди, уделяя им всю свою заботу. Разум молодой жены был полностью занят ощущениями и едва мог сдержать возбуждение. Всепоглощающий огонь покинул ее поднимающуюся грудь и рассыпался искрами по плоскому животу, прежде чем вонзить кинжал наслаждения в маленький пупок. Ненадолго любовник пощекотал эту изящную изгибку перед тем как спуститься ниже к узелку на ее талии.

Её пальцы растянулись, и она подняла бёдра, позволяя платью сползти вниз и раскрыть желтое кружево маленьких трусиков. Платье было снято, а губы потянули за краешек трусиков, заставляя гибкие бёдра разойтись и наклониться для достижения долгожданного контакта.

Вновь порыв ветра пронесся мимо; лестница запротестовала скрипом против сцены, разворачивающейся в гостиной. Протест пары, предавшейся страсти на диване, остался незамеченным. Ловкие пальцы скользнули под кружево, открывая его и представляя обнаженные губки перед жадным взглядом. Поцелуи осыпали шелковистую кожу, а стоны молодой женщины стали более слышимыми. Звуки страсти разносились по комнате. Производились умелые движения, губы и язык ласкали влажные складочки, скользя вверх для нахождения эрегированного бугорка клитора, выглядывающего из-под капюшона. Возбуждение было явным по румянеющимся гладким губкам.

Его умелая игра приблизила её к краю, к открытому источнику удовольствия, но он жаждал большего.

— Давай найдем более комфортное место. Где твоя спальня? - прошептал он.

— Наверху, - простонала она.

Он обхватил её стройное тело своими сильными руками, и стены затряслись от порыва ветра. Легко поднимая её, она дрожала от мощи его рук; он же радовался предстоящей победе.

Ступени зашипели протестующе, когда он шагал по ним босыми ногами. Его лодыжка слегка повернулась из-за складки на старом коврике; он выпрямился и продолжил подъем по затемняющейся лестнице. Над ним тринадцатая ступенька древней лестницы, со временем высохшей и искривленной, немного подалась, и один из старых гвоздей, освободившись от своего места, вывернулся, обнажив острый кончик.

Мужчина поднимал свою награду вверх, а дом с увлечением ожидал событий. Сильный порыв ветра вызвал резонанс скрипов и стонов старых балок. Босая нога мужчины спустилась на тринадцатую ступеньку, и он вскрикнул от острой боли, когда в его глазах зажглись искры и острие пронзило его пятку.

Он потерял равновесие, пытаясь вернуться на ноги, в то время как концерт скрипучего дерева раздавался все громче, затем с грубым криком он скатился вниз по лестнице, крепко держа свою нагрузку, едва осознавая угрозу над ними.

Он упал на спину и ударился головой о край ступеньки, темная тьма охватила его.

Она тоже вскрикнула, когда они встретили свою судьбу, их спуск превратился в перекрут, плоть и кости поддались жесткости старого дерева.

Он оказался у подножия лестницы, его голова была наклонена, свидетельствуя о безнадежности выживания.

Его напарница с громким треском ударилась о последнюю перила, сломав себе руку и несколько ребер, разрушив этот почтенный столб. Она открыла больными глазами и с ужасом увидела, как статуя Купидона падает со сломанного перила.

Острие стрелы Купидона, на которое пришелся весь вес мраморной статуи, пронзило ее левую грудь прямо над этим прекрасным соском, прошло через нее и закрепилось к полу. Ее тело дернулось, и рот открылся. Одинокий кровавый пузырь медленно поднялся к ее губам, задержался на мгновение и затем лопнул. Тело расслабилось, а бессмысленные глаза уставились в высокий потолок из жести.

В карнизах зазвучал воздыхательный шепот ветра, огонь потрескивал и медленно исчезал, его сердцебиение утихало по мере расхода топлива, пока не остались лишь тлеющие жаровни. В доме царила тишина, он ожидал – скоро вернется хозяин, повелитель. Олицетворенная месть спала, исполнив свое предназначение.

***************************

***************************

2. УЧАСТНИК

Уют и гармония.

***************************

Стон Сильвии был приглушен подушкой, которая полускрыла ее спящее лицо. Ей приснился очень соблазнительный сон. Это повторялось, и интенсивность поглощала ее, наслаждение достигло своего апогея. Старый дом также погрузился в состояние сна, изредка раздавался скрип бревен, которые уже давно стояли неподвижно, но были потревожены какой-то тревогой.

Внизу несколько жаровень напоминали об огне и чувственных моментах. Джон снова и снова клал свою красавицу жену на мягкий пушистый ковер, стремясь утолить свою страсть ее любовью и продержаться следующие девять дней.

Сильвия была невероятно чувственной женщиной, и он хотел, чтобы она помнила, чтобы она испытывала сияние его любви и осознавала, что они не просто муж и жена, но связаны на уровне духа и романтики, чего он никогда раньше не ощущал с кем-либо другим, даже с обманщицей, которую он застал лежащей у подножия лестницы.

Сильвия действительно вспомнила это, и вечером она снова разжигала этот огонь, чтобы напомнить себе о мужчине, который наполнил ее мысли, сердце и тело своей любовью. Она выпила бокал вина за ужином и поставила еще один рядом со стулом, который придвинула к камину. Она поставила пуфик перед креслом и расположилась на нем с поднятыми ногами, наслаждаясь темным каберне. Ее собаки носились по полу и, сопя, улеглись рядом с ней, цокая когтями по деревянному полу.

Она задремала и почувствовала, что атмосфера стала очень напряженной. Прервав свои размышления, она открыла глаза и осмотрела комнату. Все было в порядке; стены, направляющие на нее свой неподвижный взгляд, успокаивали своей надежностью. Голова лося, висевшая над камином, казалось, одобрительно смотрела на нее. Она расслабилась, глаза закрылись, и она снова погрузилась в дремоту.

Ее мысли были окунуты в темное море удовольствия, возвращаясь к сцене, произошедшей прошлой ночью. Она почувствовала, как соски затвердели при мысли о губах Джона, о его ласках на ее груди.

У Сильвии была прекрасная грудь — упругая, ареолы и соски создавали свои собственные уникальные черты на этих сочных холмах. Она почувствовала щекотку длинных черных волосок, спускающихся вниз от трех расстегнутых пуговиц блузки. Темное кремовое пятно приветствовало ласку.

Она почти ощущала горячие губы, двигающиеся по шелковистым волосам и оставляющие жгучий след вниз, к соскам. Соски застыли, стоя внимательно, когда мысли окунулись в воспоминания прикосновений и ощущений.

Губы сомкнулись на одной твердой вершинке, и она издала стон. Ей показалось, что она обнажена, легкие пальцы играют по гладкой коже, прикосновения мужа подготавливают ее к близости. Она снова застонала, когда ловкий палец скользнул в небольшую выемку у ее пупка и дотронулся до ее сережки с бриллиантом, закрепленной там.

Пальцы раздвинули гибкую линию эбеновых завитков над вульвой и скользнули между шелковистых бёдер. Она открыла ноги, давая доступ к своим самым тайным местам. Он ласкал клитор, проникая пальцем между сомкнутыми губами, чтобы обнаружить растущую влагу внутри нее. Он использовал ее скользкость, чтобы ласкать этот маленький бугорок до тех пор, пока он не стал твердым и жестким, как два эрегированных соска. Это ощущение сводило ее с ума, заставляя ее вздрагивать и извиваться.

Член: она почувствовала его - сильный и твердый, прижатый к ее нижним губам, наполняющий ее обещанием еще большего наслаждения. Она жаждала его каждой клеточкой своего существа, когда он вошел в нее - гладкий и скользкий член полностью заполнил ее влагалище, которое хваталось за него, изголодавшись и желая освобождения.

Желание подавило все разумные мысли, оставив только член, наполняющий ее снова и снова. Она предалась своему удовольствию и испытала взрыв белого огня чистой страсти. Ее крики разносились по тихому дому, пока она не упала изнеможенная, с пустым разумом.

Огонь, который потрескивал и жарился, распространяя тепло в холодном ночном воздухе, постепенно угасал. Его языки затихали, а комната наполнилась уютным оранжевым светом. Собаки приподняли головы от перепуганных криков, но после успокоения вернулись на свои места.

Сильвия пошевелилась, мысли запутались; ее пальцы инстинктивно скользнули вниз по телу и ощутили мягкость кружевных трусиков между бёдер. Проникнув внутрь, они не обнаружили следов спермы, и она расслабилась. Это был всего лишь сон. Купидон щедро улыбнулся ей со своего места на балюстраде, держа стрелу готовой, пока она погружалась в отражения своего сновидения.

Полулежа в своей просторной постели, она ощутила, как сон снова настигает ее. Утреннее солнце слабо проникало сквозь кружевные шторы на окне, а в комнате царил уют и приятное замерцание. Она немного передвинулась, когда пришли воспоминания о прошлой ночи. Это был Джон, его тело лежало на ней и внутри нее самой. Она чувствовала, как его живот прижимается к округлости ее ягодиц.

Сильвия знала, что мужчинам нравится любоваться ее задницей. Это был один из тех упругих и округлых атрибутов, которые стремятся иметь старлетки, и она очень усердно работала над тем, чтобы сохранить его таким. Теперь она чувствовала, как мужчина все глубже проникает в нее, приближая ее к завершению, которое всегда приносил он.

Когда возбуждение достигло пика, легкий бриз проник через открытое окно, раздвигая шторы и пробуждая прекрасное утреннее солнце, которое взглянуло на спящую женщину. Она погрузилась в безвременье и задремала.

Час спустя она встала, надела легкое платье и спустилась вниз на завтрак. Ее мысли были в беспорядке. Странные сны не давали ей покоя. Раньше иногда снились эротические сны, но никогда ранее она не могла вспомнить что-то подобное тем ощущениям, которые испытала. Никогда прежде она не достигала оргазма в этих снах, и никогда прежде они не казались ей такими удивительно реальными.

В атмосфере было что-то особенное, что казалось живым. Трудно было определить что именно, но всегда было такое ощущение, будто за пределами чувств находится что-то большее, на грани зримого поля. Изначально это вызывало у нее легкое беспокойство. Сейчас это лишь успокаивало ее, словно за ней присматривает добрый ангел.

Они познакомились в одном из прекрасных уголков Нью-Йорка. Его обаяние, нежный южный акцент и беззаботные манеры сразу покорили её сердце. Ей было приятно, что он руководил отделом, связанным с её интересами.

Их отношения развивались, и когда он завершил реорганизацию отдела, она осознала, что нашла своего мужчину. Он часто рассказывал ей о своем доме, а она представляла его как южную усадьбу с видом на просторы хлопковых полей. Каждый день без него был для неё тяжелым испытанием, поэтому она с радостью приняла его приглашение провести неделю в его доме.

Её фантазии оказались правдой - дом был восхитительным. Высокие окна выходили в цветущие сады, где бабочки и колибри порхали между заботливо выращенными цветами. Величественные живые дубы образовывали стену вокруг сада, а магнолии величественно украшали подъездную дорожку.

*****

Они были счастливо женаты уже несколько месяцев, но на этот раз Джону пришлось уехать. Она знала, что будет очень скучать по нему, но радость от предстоящей встречи переполняла её сердце и заставляла мечтать о будущем воссоединении.

Звонок старинных часов прозвучал из прихожей, указывая, что уже очень поздно. Она вышла в сад за домом и уселась на качели на веранде. Рядом с ней были её любимые бульмастифы - подарок от Джона, который знал о её потребности в общении в его отсутствие. Сидя на качелях, она наслаждалась ароматами жасмина и лаванды и мечтала о скором возвращении своего любимого человека.

— Малыши мамы нашли прекрасные ароматы? - она бормотала с ними, пока они вихрем вращались вокруг нее.

Они радостно задыхались и опускались на прохладную зелень.

Верандные окна улыбались ей. Показалось, что дом был доволен присутствием своей хозяйки. Древние бруски из живого дуба были расположены удобно. Годы оставались позади. Воспоминания переходили, шептались и скрипели.

*****

Когда-то это представляло собой дерево, почтенный лесной гигант, покрытый клочками испанского мха, оно поднималось над болотистой местностью, небольшое возвышение придавало ему еще больше высоты. Время от времени люди приходили, собирались под его корнями и проводили свои обряды. Иногда они копали рядом с его корнями, хоронили своих почитаемых умерших со всеми их ценностями - бусами, оружием и жертвоприношениями духам. С годами вокруг него выросла деревня из маленьких холмиков, и люди изменились.

Само дерево стало для них самым сильным оберегом, хранилищем их богатства, и они возносили молитвы его духу. Дерево не оставалось равнодушным. Молитвы постепенно впитывались, а вместе с потоком сока приходили чувства. Волшебство наполняло пространство, и со временем дуб начал осознавать то, что происходит вокруг.

Затем посещения прекратились. Люди больше не приходили со своим горем и умоляниями. В их мире не все было благополучно, и они были изгнаны. Дерево ждало; его терпение было безграничным. Прошло много столетий, и если не считать удара молнии или пожара, у него было еще много столетий для размышлений.

*****

С течением времени пришли новые люди; другие люди, которые не выражали своих мыслей. Они не просто посетители; они пришли, чтобы осесть здесь. Их кожа была бледной, а мысли - о промышленности и сельском хозяйстве. Лес был вырублен, а болото осушено. На плодородной земле появились поля, и дерево благословило это. Они обильно приносили плоды, и дерево было довольно.

Произошло необратимое бедствие. Грибковая инфекция поразила корни могучего дерева. Этот грибок был небыстрый и незаметный, ползал почвой, переносясь насекомыми и другими ползающими существами. Листья становились все слабее, жизненная энергия истощалась, чтобы выжить, дубу приходилось сберегать все больше своих сил. Битва была проиграна.

*****

Итан Томас не осталось это без внимания. Он приехал в эти земли, очистил поля, построил уютный домик для своей новой семьи, росли его дети и он достиг больших успехов. Дерево стояло на его земле. Он восхищался этим лесным великаном и был огорчен его упадком. Постепенно формировались его планы. Он решил построить для своей семьи мечту - дом из материала, полученного от умирающего дерева до того момента, как оно начнет разрушаться и гниль.

Дерево было спилено, огромные бревна были доставлены на повозке для распила и использования в строительстве. Дом приобрел свою форму, он был построен на том самом возвышении, где росло дерево, и Итан Томас провел оставшуюся жизнь там, передавая дом своему сыну и будущим поколениям.

*****

Дух дерева продолжал жить в этом доме. Несколько поколений Томасов служили его бдительными незримыми обитателями. Война, потери и восстановление, нападения бродяг и разбойников - все это дом принимал и наблюдал за происходящим.

Текущая хозяйка была одной из его любимых, так же как и ее муж. Она напоминала ему о темнокожих людях, которые окружали дуб столетия назад, хотя ее кожа имела другой оттенок - насыщенный кремово-коричневый цвет. У нее также был особый контакт с миром духовности - кристаллы на золотой цепочке украшали ее шею; они были разбросаны по всему дому - на полках, покрывалах и в футлярах. Она совершала ритуалы, которые были странными для ее мужа, но успокаивали его и наполняли весь дом гармонией.

В ее присутствии дом оживал, а сады и газоны расцветали яркими красками и запахами. В ответ дом заботился о ней, баловался с чувственностью ее природы, утешая и успокаивая ее внутренний мир.

*****

Змей поселился в Эдеме. В маленьком городке неподалеку обитала змея по имени Рэй Уилсон. Из-за тяжелого старта он стал плохим фруктом. Он был закоренелым лентяем, не стремившимся заработать больше, чем нужно для своих базовых потребностей: наркотики, еда, алкоголь и ветхое жилье, которое едва пригодно для проживания. Он употреблял метамфетамин; на самом деле, любая наркотика подходила бы ему в штормовую погоду. Его несколько раз арестовывали; местная тюрьма часто становилась его временным домом.

Однажды он оказался за решеткой из-за сексуальных домогательств к соседской дочери. Он был осторожен, но страдал от сексуальной ненасытности.

Он случайно узнал о присутствии Сильвии в этом небольшом городке. Он сидел в парке, когда она прошла мимо, выгуливая своих собак. Она поразила его, заставив затаить дыхание.

В городе было мало людей другой расы, и это само по себе было интересно, но ее волосы - густая грива блестящих кудрей, лицо - экзотическое и загадочное, тело - стройное и спортивное в спортивном топе и шортах, как она раскачивала свою попу... Он был очарован. Он часто видел ее в городе, и она начала его преследовать. Наблюдение за ней стало для него одержимостью.

Он разговаривал с ней несколько раз, и ее дружелюбный и открытый характер только еще больше его привлекал. Его также задевал тот факт, что при последующих встречах она всегда забывала его.

Последствия стихии застали Родни во время его работы по очистке территории за городом. Джон и Сильвия, разумеется, наняли рабочих для уборки своего имущества. Родни не повезло быть одним из нанятых рабочих, но он работал на смежном участке и заметил ее присутствие во дворе: ее яркое желтое платье выделялось на фоне зеленого газона.

По окончании работ у Родни появились деньги, и он решил потратить их на метамфетамин, которого должно хватить на некоторое время, если он будет осторожным. Он присоединился к небольшой группе своих товарищей-наркоманов у реки, неподалеку от имущества Джона и Сильвии. Когда вечеринка подошла к концу, Родни сел в свой старый пикап и отправился по шоссе в направлении города. Проехав мимо дома Джона и Сильвии, он заметил горящий свет. Он припарковал свой грузовик на обочине и остановился. Он немного подумал, сраженный голодом, но осторожность взяла верх. Голод победил, и он потихоньку пробрался по тропинке к дому.

Когда неизвестные ноги шагнули на подъездную дорожку и направились к аккуратно стриженому газону, постепенно осознание того, что он является нежеланным гостем, начало просыпаться. Блеск из бассейна угрожающе мерцал, и чужак почувствовал смутное беспокойство охватывающим его. Он задумывался об уходе, но световое пятно из этого окна, странно колеблющееся, манило его как мотылька к пламени.

Осторожно заглянув внутрь, он увидел большую ванную комнату с кафельным полом и туалетным столиком на котором стояли флакончики с косметическими средствами. Светило только одна свеча на туалетном столике, а еще две мерцали на краю огромной ванны.

Сильвия наслаждалась своим уединением в ванной комнате. Она оставила Джона в постели, после того как он стал изнеможденным и разомлевшим, и наполнила ванну. Медленно поднялись пузырьки, когда она спустилась в воду, а поток стекал по стенке. Ароматные свечи наполнили комнату ее любимым запахом, и она расслабилась, замачиваясь долго. Рядом с ней стоял бокал с красным вином, и полупустая бутылка лежала на полке.

Она продолжала отдыхать, попивая вино и наслаждаясь тишиной дома. Вода начала постепенно остывать, и Сильвия вышла из ванны, обертываясь большим мягким полотенцем.

Родни стоял за окном и не мог оторваться от этого прекрасного зрелища. Его сердце было исполнено желаний при виде обнаженной красоты этой женщины-богини. Его возбуждение достигло такой точки, что он чуть не разорвался на части. Он стоял, околдованный, наблюдая за ней, пока она наконец не завернула себя в полотенце, закрывая свою изумительную красоту от посторонних глаз.

Она потратила много времени на укладку волос с помощью различных флакончиков и баночек, чтобы создать эти блестящие локоны, которые так прекрасно рамировали ее лицо. Она задула две свечи на краю ванны и затем собрала пустой стакан и бутылку. Взяв зажженную свечу со столика перед камином, она вышла из комнаты.

Родни следовал за мерцающим огоньком по всему дому и, наконец, достиг кухни, где Сильвия включила свет над раковиной и задула свечу. Лениво прополоскала стакан под краном и поставила его в посудомоечную машину. Затем она включила ее.

Из-за сбоя системы безопасности произошел пусковой ток. Загорелась сигнализация безопасности, озаряя стены дома и выдавая сидящего в засаде человека на улице.

Заметив вспышку света, Сильвия повернула голову в сторону окна. Там, под освещением, в рамке кухонного окна виднелось лицо Родни. Она замерла на секунду, ошеломленная и не в состоянии двигаться. Из ее губ вырвался тихий крик, и она побежала прочь.

Родни немедленно ринулся по длинной аллее.

Сильвия помчалась в спальню и потрясла спящего мужа.

— Джон! Просыпайся!

Она снова его потрясла, бросаясь за халатом.

— Кто-то заглядывал в окно на кухне, - шепотом сказала она. - Вставай. Давай проверим, нет ли их там еще.

Джон вскочил на ноги, спотыкаясь, накинул халат и последовал за ней к входной двери, только остановившись для того чтобы выхватить пистолет 12-го калибра из-за двери спальни.

— Ты уверена, дорогая? Ты точно видела кого-то?

— Да, там был мужчина! - Она была настойчива. - Я никогда не забуду это лицо. Он показался мне немного знакомым, словно я видела его раньше.

Когда они приблизились к двери, Найлз и Грант, почувствовав беспокойство, присоединились к хозяевам. Джон открыл дверь, заправил патрон и прицелился. Найлз и Грант выскочили на веранду, в поисках того, что тревожило Сильвию.

У самого конца аллеи, между магнолиями, они увидели скрадывающуюся фигуру. Собаки сорвались с места с грохотом, двое огромных тел побежали вслед за незваным гостем по аллее. Он бросил испуганный взгляд через плечо и ускорил шаг.

Джон включил наружное освещение, подсветив аллею ярким светом, и они следили за погоней. Родни достиг своего пикапа и скрылся внутри, успев закрыть дверцу. Грузовик устремился в ночь, серая дверь сверкала в лунном свете.

Сильвию потрясли последствия произошедшего. Она не испытывала страха перед никем, однако ночью она чувствовала себя неуютно, особенно на кухне.

Джон понимал беспокойство Сильвии и делал все возможное. Он установил датчики движения, обновил систему сигнализации и установил защитные засовы на все окна и двери. Это действительно успокоило Сильвию, однако она по-прежнему ощущала страх.

Прошел месяц, и хотя беспокойство Сильвии уменьшилось, оно всегда присутствовало в ее подсознании. Когда она была дома, атмосфера спокойствия постепенно успокаивала ее, но когда она выходила на улицу, мысли снова нарушались, и ей требовалось время для возвращения безмятежности, как только она окружала себя своим безопасным "коконом".

В пятницу Сильвия решила навестить своих пожилых друзей. Она заглянула в кондитерскую и выбрала несколько разных пончиков, яблочный пирог и три чашки кофе. По пути к машине ей было нелегко нести все это, но она нашла способ открыть дверцу, поставить коробку с пончиками и пирогом на переднее сиденье, а две чашки кофе в подстаканники. Она открыла заднюю дверь, опустила подлокотник, чтобы достать третий подстаканник, и взявшись рукой за край двери автомобиля, присела на водительское сиденье и уехала.

Родни Уилсон не мог забыть Сильвию. Напротив, его интерес к ней только усилился. После того, как он увидел ее обнаженной выходящей из ванны, словно Афродиту появляющуюся из морской пены, ее образ заполнил его мысли. Его эрекция возникала при мысли об этом образе в его голове. Он старался контролировать себя и не возвращаться к этому, также он боялся собак. Вместо этого он просто блуждал по главной улице города в надежде увидеть ее, хотя встречался с ней реже, чем он хотел. Он видел ее с мужем в продуктовом магазине и на почте.

Он прогуливался поблизости, всегда оставаясь в тени и не привлекая к себе лишнего внимания. Его интерес к ней питался ее привлекательностью на расстоянии. Однажды, покупая бензин в ночном магазине, он заметил ее. Она сидела за рулем своего желтого автомобиля марки "Чарджер". Он предположил, что желтый - это ее любимый цвет, так как и ее машина была желтой. На ней было желтое пальто, и эта картинка с ее желтым пальто, черным платьем и туфлями на высоких каблуках была самой привлекательной вещью, которую он когда-либо видел. Он следовал за Сильвией на своем грузовике. Когда она заехала в кондитерскую, он припарковался на другой стороне улицы и начал наблюдать за ней.

Сильвия услышала звук приближающейся машины сзади. Она повернулась и увидела голубой грузовик с одной серой дверью. Ее взгляд мгновенно привлек пассажир, и она увидела его лицо. Это изображение запечатлелось в ее памяти, отражаясь в окне кухни и вызывая у нее страшные эмоции. На мгновение ужас охватил ее, но вскоре его сменила ярость, которая заставила ее гореть доселе неиссякаемым пламенем. Это было лицо человека, который причинил ей столько боли и страха, это был человек, который нарушил ее личную жизнь, сбивая с толку и разрушая комфорт.

Сильвия сделала два шага в направлении Родни Уилсона и своим кулаком жестоко ударила его в печень. Она была сильной женщиной - почти шестифутового роста и 140 фунтов мышц. Она тренировалась четыре дня в неделю поднимать тяжести и работала над своей боевой техникой - удары руками и ногами по мешкам три дня в неделю. Она стремилась хорошо выглядеть для своего мужа и поэтому усердно тренировалась. До встречи с Джоном она часто проводила спарринги в тренажерном зале, сражаясь как с мужчинами, так и с женщинами в кикбоксинге и смешанных единоборствах. Ее удар был жестоким и энергичным, целясь ниже диафрагмы и выше живота, полный ярости и гнева.

Сильный левый удар ощутился под ребрами Родни и прошел вверх, к основанию лопатки. Кулак Сильвии глубоко проник в его мягкое тело. Воздух с шумом покинул его организм, а невыносимая боль заполнила его разум красным маревом. За ударом слева последовал удар справа в ту же область, и он опустился на колени, согнувшись от боли. Падая, его лицо столкнулось с мощным ударом правого колена Сильвии, которое сломало ему нос и распылило кровь по асфальту.

Он пребывал в мраке боли и ощущал новую боль, когда его волосы были схвачены, голова приподнята и перед его затуманенными глазами возникло лицо мстительной богини.

— Помнишь меня, проклятый? - богиня закричала ему в лицо. - Вернись ко мне домой, и я положу конец тебе и скормлю тебя собакам! Ты слышишь меня?

Родни делал все возможное, чтобы показать, что он отлично понимает. Его головой ударили об асфальт, и он услышал, как захлопнулась дверца машины. Зазвучал рев выхлопных газов, и звук удаления машины стал все тише.

Он боролся с агонией, дополз до своего грузовика и забрался внутрь. Кровь из его носа лилась обильно, и он нашел бумажные салфетки, чтобы остановить кровотечение. Ему удалось добраться домой, где он потерял сознание. Он три дня пролежал в крови, оба его глаза покрылись синяками, а нос искривился.

Его здоровье было не единственной его проблемой. Алкоголь и наркотики разжигали ярость, которая в сочетании с его одержимостью не позволяла ему отдохнуть. Ярость перемешивалась с воспоминаниями о ее обнаженном очаровании. Одержимость превратилась в принуждение, и по мере того как его тело выздоравливало, его жажда возрастала.

В течение пятой ночи, в отсутствие Джона Сильвии, она приготовила себе ужин - аппетитный салат со свежими ягодами - и принесла его в гостиную, чтобы уютно расположиться с книгой. Рядом с ней спали Найлз и Грант. Она была полностью погружена в чтение захватывающего детектива, где уже произошло убийство в первой главе, но следы преступления еще не обнаружены. Погрузившись в рассказ, она была неожиданно прервана звуком сигнализации - система безопасности сообщила о взломе задней двери. Она мгновенно вскочила и позвала Найлза и Гранта, затем бросилась в свою спальню, закрыла дверь на ключ и подошла к окну со стрелковым оружием. Найлз и Грант почувствовали ее тревогу и начали беспокойно ходить по комнате. Ворвавшись в прихожую через сломанную заднюю дверь, Родни Уилсон нашел время для изучения планировки дома. Проходя через гостиную, он заметил горящий камин, что свидетельствовало о присутствии Сильвии в доме.

Темные глаза лося над камином сверкнули яростью, вызывая у Родни мурашки на спине. Огонь шумно потрескивал, заставляя его подскочить от неожиданности, и казалось, что статуэтка Купидона у подножия лестницы направляет свою стрелу прямо в сердце Родни. Его нервы всегда были неустойчивыми, а метамфетамины лишь усилили этот эффект.

Он прошел по дому с открытой планировкой и быстро осознал, что Сильвия должна быть за одной из трех закрытых дверей или наверху. Одержимость овладела им и он решительно открыл дверь из кухни. Пред ним предстала кладовая, и он вошел в нее в поисках каких-то скрытых предметов. В его раздраженном разуме мелькнула мысль о том, что Сильвия может находиться в темной комнате.

Тёмные и угрожающие звуки неумолимо наступали на его слух при каждом его движении. Проходя мимо высокого стеллажа с винными бутылками, он невольно сдвинул что-то, и дверь за ним захлопнулась. Он повернулся и ринулся к двери, но ударился плечом о стойку. Бутылка разбилась о пол, распрыскав вино на его ноги и по всей комнате. Скользнув, он врезался в стойку и упал на колени.

Он поднял голову в отчаянии. Тяжёлая стойка, переполненная сотнями бутылок, опасно накренилась вперед. Он хрипло закричал, когда стойка рухнула и придавила его к полу, а две бутылки Каберне с разбитыми горлышками пронзили его грудь. Под тяжестью стойки и с из груди льющейся кровью Родни не мог больше сопротивляться и замолк.

В доме воцарилось молчание. Бревна встали на свои места, огонь снова ликовал в камине, а взгляд лося улыбался доброжелательно в пустой комнате.

*****

Наутро, Джон заметил мигание сигнализации и выключил её. Он отправился искать свою жену. Дверь спальни была заперта. У него были ключи, поэтому он открыл дверь. Сильвия сидела на кровати с дробовиком на коленях, её глаза закрыты от усталости после бессонной ночи. Найлз и Грант поднялись с пола и приставили свои морды к его ногам. Он опустился на колени, обнял их и почесал за ушками, принося им радость и блаженство. Приветствуя верных стражей своей жены, он подошёл к ней на кровать, присел рядом и обнял её крепко.

Она проснулась из сна, пытаясь поднять дробовик, но он тесно обхватывал её, шепча на ухо слова поддержки и любви.

— Ты ждала, чтобы меня уничтожить, малышка?

Его легкий юмор вернул ее к реальности, и она прижалась к нему, рыдая в его уютных объятиях.

— Джон, это было ужасно!

Она положила дробовик в сторону и рухнула в его объятия.

— Кто-то... кто-то проник внутрь. Сработала сигнализация... Я так испугалась...

— Шшш, – он утер слезы поцелуями.

— Все будет хорошо. Я позвонил шерифу, и он уже едет. Просто подождем его прибытия.

Издали они услышали звук сирен.

Дом наблюдал за ними, его атмосфера спокойства и комфорта создавала чувство уюта. На мгновение он превратился в нечто большее, чем просто свидетель. Он стал активным участником происходящего, проявив свои возможности и показав свою силу. Никто больше не сможет причинить вред тем, кого он защищает.