Уйти по-французски. 1/7

The French Exit от Patrickson

**********************************

Глава первая

– Где ты был?

Она бросилась к нему, едва увидев. Он не знал, откуда она узнала, где он, но догадался, что, должно быть, ей сообщили на ресепшене, когда его высадило такси. Довольно быстро, потому что она спустилась в респепшен, в тот момент как его пытался отчитать дежурный менеджер.

Он проигнорировал менеджера и повернулся к жене с натянутой улыбкой на лице.

– Привет, милая, я дома. Ты по мне скучала?

Она стояла перед ним, слегка запыхавшись. Ее светлые волосы были собраны в хвост, но несколько прядок выбились и красиво обрамляли лицо. Ее лицо было красным от напряжения, вызванного спуском по лестнице.

– Это не смешно, Сэл. Я волновалась.

Он пожал плечами, начав обходить ее, направляясь к их номеру.

– Даже не знаю, с чего бы.

Она приостановилась на мгновение, но потом, увидев, что он ее не ждет, пошла за ним. Дежурный менеджер, продолжая идти, встал между ними.

– Мистер Кальцоне, вы должны посещать экскурсии, если записаны на них. Таково правило курорта.

– Я на них не записывался.

– Вас записала ваша жена. Если она записала вас, стало быть, вы обязаны присутствовать.

Сэл резко остановилась и повернулась к нему лицом.

– Мне кажется, вы не понимаете. Я не стану ходить на ваши экскурсии. Я не хочу туда идти. Я предельно ясно дал понять своей жене, когда она сказала, на что меня подписала. Тогда я сказал ей, что не поеду, и знаете что? Не поехал.

– Завтра вы...

Сэл резко оборвал его.

– Что? Что, по-вашему, я сделаю?

– Ваша жена записала вас на экскурсию на парусном судне, чтобы вы проплыли вдоль побережья.

Он повернулся к жене.

– Ты поедешь на эту экскурсию, Элис?

Она покачала головой.

– Я записана на сеанс к Саре в спа. С тобой поедет Рубен.

Он невесело усмехнулся.

– Она не едет, я тоже.

Он снова двинулся вперед и почувствовал, как сумка с фотоаппаратом стукнулась о его бедро, когда он быстро шел прочь.

– Мистер Кальцоне? – услышал он, как его окликнули по имени, но проигнорировал и пошел дальше. Достал из кармана большое черное кольцо доступа и прижал его к дверному замку. Дверь не открылась.

Он попробовал еще раз и понял, что пара догнала его.

– Мое кольцо не работает. – Он старался говорить ровно. Из многолетнего опыта он знал, что в любой ситуации лучше сохранять спокойствие. У него было много практики в решении сложных ситуаций, и он умел держать себя в руках.

– Вот, я впущу тебя. – сказала его жена, подавшись вперед.

– Нет, подожди. Почему мое кольцо не открывает дверь?

Ответил дежурный менеджер:

– Когда вы пропали, мы отключили ваш доступ на территорию.

– В этом номере мои вещи. Если это кольцо не откроет дверь через пять минут, я выбью дверь и заберу свои вещи.

Сэл бросил взгляд на часы и присел на небольшой каменный пристенок рядом с дверью.

– Мистер Кальцоне.

– Четыре минуты и пятьдесят секунд.

– Сэл, я впущу тебя в номер. – Его жена шагнула вперед и открыла дверь. Сэл осторожно отодвинул ее с дороги и снова закрыл дверь. Он приложил свое кольцо к замку, но ничего не произошло.

– Это не помогло. – Он посмотрел на часы. – Четыре минуты тридцать секунд.

Дежурный менеджер посмотрел на пару, его взгляд метался между ними.

– Хорошо, я пойду и восстановлю ваш доступ.

Сэл посмотрел на часы.

– Я бы поторопился, у вас осталось четыре минуты, потом вам потребуется привести с собой ремонтника.

Мужчина бодро зашагал прочь, оставив мужа и жену вдвоем.

– Сэл, что происходит? Почему ты не поехал в ту поездку? Рубену пришлось ехать одному. Он был очень расстроен.

Сэл пожал плечами.

– Я уже говорил тебе. Это – дерьмовый отпуск. Я ездил на одну дерьмовую экскурсию за другой. Это должен был быть наш отпуск, нечто для нас обоих. Этот отпуск хотела ты и сказала, что мы сможем провести время вместе. Сама же проводишь все свое время с сестрой и совсем не проводишь его со мной. Я приехал в отпуск не для того, чтобы проводить время с Рубеном. Ты же знаешь, я считаю его козлом. Я приехала в отпуск, чтобы провести время с тобой.

– И мы проведем время вместе. Если бы сегодня вечером ты был рядом, мы могли бы быть вместе.

– Чушь, Элис. Я лишь немного опоздал на экскурсию. Мое такси последовало за микроавтобусом. Какую часть вечера мы могли бы провести вместе?

– Завтра вечером мы сможем быть вместе. Ты поедешь на эту экскурсию; я записала тебя, потому что мне показалось, что тебе она понравится. Когда ты вернешься, мы сможем вместе поесть. Сбежим от Рубена и Сары и поедим вдвоем.

Сэл покачал головой.

– Нет. Ты как будто оглохла, Элис. Сегодня утром я сказал тебе и думал, что ты меня услышала. Не записывай меня больше ни на какие экскурсии. Я не поеду, если там со мной не будет тебя. Если тебя там не будет, я тоже не поеду.

– Не понимаю, чего ты завелся. Большинство мужчин рады, когда их жены организуют для них развлечения.

– Нет, большинство мужчин, отправляющихся в отпуск со своими женами, рассчитывают провести время со своими женами, а не с зятем-идиотом.

Он посмотрел на часы и отсчитал последние двадцать секунд. Он повернулся к двери и прижал кольцо к замку.

– Сэл? – услышал он голос жены. – Не пинай.

Дверь со щелчком открылась, и он вошел в кондиционированную прохладу их номера. Он поставил сумку с фотоаппаратом на стол и подошел к холодильнику, чтобы взять себе пива. Он наслаждался тихим шипением, когда была сорвана крышка. Поднес бокал ко рту, откинув голову назад, чтобы глотнуть. Холодное пиво приятно проникало в горло.

Он вернулся к столу и достал из сумки фотоаппарат. Щелкнул кнопкой освобождения, и оттуда выскочила карта памяти. Он взял ее и подошел к ноутбуку. Вставил карту в считывающее устройство и включил ноутбук.

– Что ты делаешь? – услышал он в ее голосе нетерпеливые нотки.

– У меня есть несколько фотографий, которые я хочу обработать. Я перекусил перед тем, как вернуться. Я же не могу ничего с тобой сделать, правда? Ты все испортила своими глупыми играми.

– Мы можем делать что-нибудь вместе. Веселое.

– Не-а. Не можем. Я заперт, помнишь?

Она обняла его за шею, прижавшись к нему сзади.

– Ты можешь делать кое-что для меня.

– Прости, Элис, я не в настроении. Ты его убила.

Он отстранился от нее.

В дверь постучали, Элис пошла открывать. Сэл продолжил работать на своем ноутбуке. Он вошел в систему и начал вызывать фотографии, которые сделал в тот день. Подняв взгляд, он увидел, что вернулся дежурный менеджер. Он продолжил свое занятие. После небольшой паузы он услышал, как тот прочистил горло.

– У вас не должно быть здесь ноутбука.

– Я пользуюсь им для работы и не собираюсь его сдавать.

Он поднял голову и посмотрел тому в глаза. Когда они регистрировались, он отдал им свой телефон, но этот был слишком важным, чтобы терять над ним контроль.

– Мистер Кальцоне, за ваше сегодняшнее поведение курорт выносит вам предупреждение. Если подобное поведение повторится еще раз, вас попросят выехать.

Сэл поднял глаза от своего занятия.

– Хорошо. Завтра я не поеду на экскурсию, на которую меня записала жена. Я также не поеду ни на какую иную экскурсию, где ее не будет со мной. Выгоните меня, если хотите, мне плевать. Этот курорт оказался колоссальным разочарованием. У меня дерьмовое кольцо, которое не дает мне доступа никуда. Ваш обслуживающий персонал невежественен, и, несмотря на большой счет за это место, моя еда – дерьмо. Я чувствую себя неудобством, а не ценным гостем.

Он поднял руку, чтобы дать понять менеджеру, что еще не закончил.

– На завтра у меня есть планы, и я буду иметь их каждый день, когда моя жена будет нездорова. Сейчас я занят, так что, если это все, что вы можете сказать, отвалите.

Он видел, что менеджер недоволен, но его жена взяла того за руку, и они вдвоем вышли из комнаты. Он услышал, как щелкнула, закрываясь, дверь. Честно говоря, ему было плевать, выгонят его или нет. На острове есть и другие отели, а этот курорт не был его любимым местом.

Он сделал еще один длинный глоток пива и снова обратил свое внимание на экран. Он сделал более тысячи фотографий, в основном свадебных, и начал их сортировать. Благодаря многолетней практике он смог быстро удалить те, что были размыты, не в фокусе или когда объект съемки выходил за пределы кадра.

По ходу дела он настроил папки в программе и начал перемещать хорошие фотографии в папки нужной тематики. В то утро он сбежал с курорта и отправился со своей фотоаппаратурой в центр города. Этот город не рекомендован для туристов, о чем предупреждали на курорте. Но он не увидел ничего, что могло бы его обеспокоить. Он привык ходить по улицам и фотографировать. Это – его работа, его страсть в жизни.

Он начал делать снимки различных зданий, запечатлевая не только важные постройки, но и лачуги и хибары, в которых пытались выжить люди. Искал аутентичные, местные районы, где он мог увидеть жизнь настоящих людей вдали от туристов.

Дверь открылась, и она вошла в комнату.

– Сэл, прости меня. Я была невнимательна, и очень сожалею.

Она подошла к нему и поцеловала в лоб.

– Я понимаю, что для тебя это был не очень большой праздник. Я прекрасно провела время, но, думаю, для тебя оно было не так хорошо. Завтра я записываюсь на экскурсию. Это если ты все еще согласен поехать со мной.

Он поднял на нее глаза и усмехнулся.

– Круто, рад, что моя жена вернулась. Мне будет приятно поехать с тобой.

– Ты не против, если я пойду и сообщу Саре?

Он кивнул:

– Да, я буду...

– Буду немного занят. Да, я знаю, – закончила она за него.

Она знала, они оба знали, каков он, когда работает. Он сосредоточен и, когда позади – съемочный день, он несколько часов работает над фотографиями.

Она вышла из номера. Сэл поднял голову, услышав, как закрылась дверь, и взял еще одну рюмку. Увидев, что бутылка почти пуста, он подошел к холодильнику и достал еще одну, готовясь к тому моменту, когда первая будет израсходована. Он сел обратно и продолжил просмотр. Среди ранних снимков дня было несколько хороших. Однако он хотел посмотреть именно на свадьбу.

Увидев небольшую церковь, он немного отклонился от проторенной дорожки. Конфессиональная принадлежность была не совсем ясна, но католик бы догадался, если бы ему кто-нибудь подсказал. Он запечатлел название церкви на случай, если позже оно понадобится, понял, что там проходит свадьба, и, любопытствуя, подошел поближе.

Будучи моложе, он подрабатывал в Нью-Йорке свадебным фотографом. У него хорошо получалось. Черт, так он даже познакомился с Элис. Это не был его любимый вид фотографии. Это было не то, чем он хотел заниматься, но у него была хорошая репутация, и он зарабатывал на этом хорошие деньги.

Время от времени он все еще снимал свадьбы, больше для того, чтобы не потерять опыт, чем для чего-то еще. Но когда увидел, что здесь будет свадьба, то сразу же ухватился за возможность посмотреть, как ее празднуют здесь. Он убедился, что никому не помешает. Затем вошел и начал снимать.

Он был чувствителен к культурным нюансам и уточнил у людей, не против ли ли они, что он их фотографирует. С ним заговорил пожилой мужчина, как выяснилось, отец невесты. Сэл представился, показал свое удостоверение журналиста и предложил сфотографировать свадьбу. Мужчина, убедившись, что за это не придется платить и это не явная афера, дал свое согласие, и Сэл занялся стандартной фотосъемкой в церкви.

Его пригласили на прием – на самом деле неформальную вечеринку, – и он с удовольствием прошел на нее вместе с группой, болтая и на ходу отвечая на их вопросы. Сэл долгое время работал фотографом. Это было то, чем он хотел стать с юных лет. Он довольно быстро понял, что работа с людьми, создание для них комфортных условий – это ключ к получению хороших снимков. Он общался, заводил друзей, проявлял интерес и постепенно отходил на второй план, где мог ходить и делать снимки того, что видел.

Он был очарован красочной праздничной одеждой, которую носит группа, особенно пожилые мужчины. Когда день перешел в полдень и закончилась еда, музыка стала громче, и люди начали распускать волосы и расслабляться. Сэл с удовлетворением отметил, что, несмотря на разницу во внешности, поведение людей казалось таким же, как и на привычных ему свадьбах.

Что его удивило, так это красочно одетые пожилые мужчины, доминировавшие на танцполе. Их было десять или пятнадцать человек, они были родственниками или друзьями отца невесты и умели танцевать, по-настоящему умели. Они вышли на танцплощадку довольно рано и быстро превратились во вспышки движущихся цветов и улыбок. Сэлу показалось, что танцы на фоне свадебной вечеринки выглядят убедительно, и он двигался вокруг, делая снимки. Это не было материалом на получение Пулитцеровской премии, но этот материал он мог бы оформить и опубликовать в журнале. Хорошая прибыльная работа. Возможно, некоторые из фотографий будут соответствовать стандартам, которые он смог бы выставить на конкурс.

Он поел там и провел время, которое хотел, за фотографиями. После чего получил контактные данные пожилого мужчины и пообещал, что свяжется с ним через несколько дней, чтобы поделиться сделанными фотографиями. Он не знал, оформит ли их в виде альбома, распечатав фотографии, или просто отправит их по электронной почте. В любом случае, он подарит им память о дне их свадьбы.

Уехать со свадьбы и вернуться на курорт было непросто. Он не знал, какой прием ему окажут. Но был уверен, что последует какой-то ответный толчок. В такси он сохранял спокойствие, убедившись, что дал водителю побольше чаевых. Он был уверен, что когда позвонит ему в следующий раз, тот его заберет. В отеле не было ни одного такси, он вообще не видел ни одного, когда искал их.

Он начал просматривать свадебные фотографии, выбирая традиционные снимки, группы, членов семьи и друзей, позирующих со счастливой парой. Церковь, выходящие из церкви, сидящие за ужином. Сложил их в папку, которая должна была составить основную часть того, что он подарит паре. Затем просмотрел другие фотографии, те, что были сделаны на приеме, и выбрал те из них, с которыми хотел поработать.

Он был потрясен тем, сколько у него было хороших фотографий. Люди, даже пожилые мужчины в возрасте пятидесяти и шестидесяти лет, были не просто красочными, но и счастливыми, и выглядели хорошо. На фотографиях было настоящее ощущение движения. Счастье в движении, выражение радости через цвет и танцы. Вместе собрались разные возрасты, чтобы хорошо провести время.

Он услышал, как вернулась Элис, и посмотрел на время, будучи потрясен тем, насколько уже было поздно.

– Ого, тебя долго не было.

Она подошла к нему, слегка пошатываясь.

– Я была с Сарой и Рубеном. Знала, что ты будешь этим заниматься, и быстрее всего вернула бы тебе хорошее настроение, оставив тебя одного. Так что, вместо этого я повеселилась с ними.

Он усмехнулся ее неуверенности и, бросив работу, выключил компьютер. Он быстро почистил зубы и забрался в постель. Элис присоединилась к нему, извиваясь. Она была в одних трусиках, и он почувствовал обычный дискомфорт, когда его запертый член попытался затвердеть. Она перевернулась к нему лицом и усмехнулась.

– Неудобство, да?

– Дурацкая идея, не могу поверить, что я согласился на нее, – пробормотал он.

Она взяла его руку и начала опускать ее на свое тело.

– Давай, давай поиграем. Мы совсем ничего не делали с тех пор, как оказались здесь.

Он забрал свою руку обратно.

– Я говорил тебе, когда ты его надевала. Если ничего не получу я, то и ты не получишь. Я не понимаю, почему я должен дать тебе разрядку, если ты собираешься оставить меня в подвешенном состоянии.

От его слов она хихикнула.

– Это будет стоить того, когда мы вернемся домой, ты же знаешь. Не очень весело, когда ты делаешь это, но когда запрет снимается, оргазмы самые лучшие.

– Тогда мы испытаем лучшие оргазмы вместе. Если это так чертовски важно для тебя, то и ты сможешь испытать эти великолепные оргазмы так же как и я. И ты, черт возьми, сможешь подождать.

Он отвернулся, зная, в какую игру она играет. Около шести месяцев назад она ввела в обиход клетку для члена, устройство целомудрия. Небольшая забава ради разнообразия. Он не был ее поклонником, чтобы заставить его надеть ее и отдать ей ключ от нее, ей пришлось дать несколько необычных обещаний. Он должен будет попробовать анальный секс, чему она всегда противилась. Но она считала, что если он согласен поиграть в целомудрие, то ради этого стоит отказаться от своей анальной вишенки.

Она утверждала, что речь идет об отрицании, дразнении, о том, чтобы сделать оргазм более сильным, и, честно говоря, оргазмы были сильными. Но было в передаче контроля, в покорности что-то такое, что не понравилось Сэлу. Почему он носит клетку для члена? Почему она не сделала того же самого? Но он уже перестал стонать, секс дал о себе знать. После десяти лет брака иногда нужно пробовать что-то новое, чтобы сохранить свежесть и возбуждение.

Так было до этого отпуска. В ночь перед их отъездом она подарила ему великолепный секс. О клетке для члена ничего не говорилось. Когда она собралась снова надеть ее на него, он спросил, что случилось.

– Это на время отпуска. – сказала она ему. – У тебя все почесалось, теперь ты сможешь подождать, пока мы вернемся, и тогда я исполню твои мечты.

Последовал час споров, прежде чем он, наконец, позволил ей вернуть ее обратно. Только в аэропорту он понял, что она оставила ключ дома, и на две недели он оказался в ловушке, пока они будут в отъезде. В тот момент он недвусмысленно сказал ей, что если не может получить освобождение, то и она его не получит. Он не собирался делать это в одиночку.

Он был зол на себя за то, что попал в такую ситуацию. Он ясно дал ей понять, что этот праздник станет концом его целомудрия для нее. Насколько он понимал, оставив ключ дома и не сказав ему об этом, она нарушила его доверие. Это было самым важным в отпуске.

Поэтому он не обращал внимания на стоны жены, если хочет, она сама может удовлетворить себя. Ему все равно. Он не собирается возбуждать ее или доводить до оргазма ни пальцами, ни языком, несмотря на то, насколько это ему нравилось. Он довольно быстро заснул, впервые с момента приезда у него появилось ощущение, что день прошел хорошо, а завтра будет еще лучше.

Глава вторая.

Он не хотел возвращаться. Совсем не хотел, только не после того разговора. Он хотел подумать, все еще хотел. Хотел остановить мир на несколько чертовых минут и разобраться в себе. Он чувствовал сильную реакцию, или реакции. Он знал, что из-за этих эмоциональных реакций он не может мыслить здраво. Знал, что ему нужны ясность и спокойствие, чтобы нормально функционировать, но чтобы обрести эту ясность, ему нужно время. А времени у него не было.

Его высадили слишком быстро. В обычном месте, в паре сотен метров от курорта. Он мог вернуться пешком, и никто бы не заметил его отсутствия. Перед отъездом он договорился с водителем, что завтра его заберут. Он знал, что завтра будет напряженный день, только не знал, чем именно он хочет заняться.

Он медленно спустился к курорту. Когда он проходил последние сто метров, подъехал небольшой микроавтобус, и из него устало сошла экскурсионная группа. Именно там он и должен был находиться. Несмотря на все разговоры, несмотря на все инструкции, Элис опять записала его на экскурсию с Рубеном. Он сказал ей, что не поедет. Из-за этого они поссорились, счастье предыдущего дня, казалось, было забыто.

Она проводила его до микроавтобуса и смотрела, как он в него садится. Гнев на него был удивителен по сравнению с ее поведением в предыдущий день. Ее решимость, чтобы он уехал, просто шокировала. Он не хотел ссориться на людях, он был не таков. Поэтому просидел в микроавтобусе пять минут, потом прошел вперед и приставал к водителю, пока его не высадили. Разъяренному гиду он сказал, что забыл кое-что в своем номере. Явно прозрачная ложь, и он ушел, не обращая внимания на крики мужчины.

Его жены нигде не было видно, и по своему дерьмовому черному кольцу он понял, что вероятно, она отправилась в одну из тех частей курорта, куда он не может попасть. Он все еще недоумевал по поводу неравенства, но отбросил все эти мысли. Спокойно вернулся в свой номер. Он подобрал несколько флешек, на которые можно было записать фотографии, и ушел. Ни с кем не разговаривал, ни с кем не общался. Просто зашел в свой номер, взял то что хотел, и ушел.

Выйдя за пределы курорта, он вызвал такси и пошел по дороге к месту встречи с такси. Он не хотел, чтобы кто-то знал о его телефоне, это был его маленький секрет. Он хотел быть осторожным, чтобы автобус, на котором он должен был ехать, не увидел его и не заставил опять присоединиться к ним. Но когда осторожно выглянул из-за угла, автобус уже уехал. Чувствуя себя в безопасности, он продолжил идти, пока рядом не появилось такси.

Он проскользнул в переднюю часть рядом с водителем и поприветствовал его, попросив отвезти в главный коммерческий центр острова, и водитель кивнул.

– Как вы мне позвонили? Вам ведь, мальчикам, не разрешают пользоваться телефонами, да?

Он усмехнулся и показал водителю свой новый телефон.

– Я купил его в первый же день. Когда мы приехали, у нас забрали телефоны. Прежде чем его отдать, я вынул свою SIM-карту. Все были настолько заняты нашим оформлением, что не заметили того, что я сделал.

Водитель выглядел непонимающим; очевидно, не слишком разбирался в технологиях.

– Вся моя информация хранится на SIM-карте и в облачном хранилище. Мой телефон – это просто устройство, на нем нет ничего личного. Я купил новый телефон и перенес в него SIM-карту. Они думают, что я не умею общаться, а я думаю, что они – стая придурков.

Водитель рассмеялся и постучал себя по носу.

– Вы скрытный человек. Умный.

Сэл покачал головой.

– Не-а. Я не ходил в колледж как другие, а учился тяжелым путем. Такова была моя жизнь до сих пор, тяжелые уроки, полученные тяжелым путем.

Это была одна из причин, по которой он не совсем вписывался в мир Элис. Она пошла в колледж, не потому что была умной, а потому что у папы были деньги, и это было то, что нужно. Ее старшая сестра Сара поступила туда, и через два года Элис пошла по ее стопам. Она прошла тот же курс, даже вступила в то же женское общество. Сара сгладила для нее дорогу. В колледже Сара познакомилась с Рубеном, хотя встречаться с ним начала лишь спустя некоторое время.

У него не было таких преимуществ. Он знал, что хочет стать фотографом, с юных лет и довольно быстро понял, что хорошим фотографом можно стать, не учась в колледже, а работая с другими хорошими фотографами и делая много снимков. Так он и поступил. Родители похлопотали, чтобы он прошел среднюю школу и получил хорошие оценки.

Он фотографировал в любое свободное время. Если не был в школе (где у него был фотоаппарат и он делал снимки), не занимался домашними делами, не тренировался в спортзале, не подрабатывал, то фотографировал. Он садился за стол, чтобы поесть и позаниматься, все остальное время был как размытое пятно. Закончив школу, он попытался найти работу фотографа и получал отказы от всех, от каждой организации, в которую обращался. Тогда он остановился, оценил ситуацию и попробовал пойти другим путем.

Когда ему было тринадцать или четырнадцать лет, он начал заниматься по выходным свадебной фотографией. Сначала это был неоплачиваемый труд. Он носил оборудование, выполнял поручения, организовывал съемки для фотографов. Ему не платили, но это давало ему возможность наблюдать и учиться. Замечать, как позируют люди. Как хорошие фотографы организуют съемку, чтобы сделать минимальное количество снимков и предоставить клиенту именно то, что он ищет.

Он работал с разными фотографами, создав себе репутацию хорошего помощника. Того, на кого можно положиться, того, кто знает, как помочь. Того, кто искренне любит свою работу и имеет страсть к фотографии и желание стать лучше. Несколько раз у него была возможность увидеть другие работы фотографов. Он видел коммерческие съемки, фотографирование ювелирных изделий и макияжа. Это было интересно и отличалось от того, чем он занимается, но это – не та фотография, что его привлекает.

Ему нравились свадьбы, близость семей, праздник, радость. На свадьбах есть жизнь. Да, бывают и драки, и пьяное плохое поведение, и темная сторона торжества, но они были позитивными. Они вовлекали людей. По сравнению с этим студийная работа казалась ему безжизненной. Сухость и точность, а не быстрое движение и ориентация на людей.

Время шло, его навыки росли, и однажды он получил опыт, который стал для него настоящим переломом. В выходные он работал на свадьбе с пожилым фотографом. По правде говоря, большую часть работы сделал он. Пожилой мужчина был не в форме и пользовался знаниями и помощью Сэла. Однако пожилой мужчина был фотографом газеты «Нью-Йорк Таймс». В тот день, что изменил жизнь Сэла, пожилой человек спросил, не хочет ли он зайти на денек и посмотреть это место.

По мнению старого фотографа, он просто оказывал Сэлу услугу. Отплатив за помощь на свадьбе, он показал ему другую обстановку, в которой могут работать фотографы. Для Сэла это было похоже на открытие двери в другое измерение. За несколько месяцев до этого он бросил школу и пытался найти свою нишу. Вернее, пытался найти нишу, где бы ему платили достаточно. Он пошел туда из чувства любопытства, ничего не зная о мире фотожурналистики. В тот день с его глаз спала пелена.

Он полюбил суету и суматоху редакции. Бешеный темп, шум, крики, неразбериху. Уже через час после приезда он понял, что нашел свой дом. И остался. Он продолжал появляться, стал завсегдатаем офиса. Он делал то же самое, что и в начале своей карьеры свадебного фотографа: делал работу, выполнял поручения. Не жаловался и не стонал, ничего не просил. Он делал то, что ему говорят и был полезным. Через неделю у него был пропуск, позволяющий ему входить и выходить из здания. Через два месяца он получил работу.

Ученик фотографа. Не самая благоприятная должность в мире, но он был настоящим сотрудником «Нью-Йорк Таймс». Гордым сотрудником гордого учреждения. У него была журналистская карточка, дававшая ему больше доступа, чем когда-либо давали только его острые локти. Он не высовывался и работал. Выполнял задания, что ему давали, и не жаловался. Заводил друзей и учился работе. Наблюдал за более опытными фотографами и перенимал их опыт. Со временем он получал все больше работы с камерой в руках. Он проработал в здании три месяца, когда была опубликована его первая фотография. Маленькая, зернистая. Но все же. Фотография в «Нью-Йорк Таймс».

В тот день он завел альбом для вырезок, который вел, хотя теперь тот был скорее цифровым, чем физическим. Но в нем было все, каждая его опубликованная фотография.

– Вы – американец, – ответил водитель, – вы не знаете, что такое трудный путь.

Пока они ехали в город, между ними завязалось дружеское соревнование: у кого путь труднее. Каждый пытался превзойти другого лишениями, которые он претерпел в своей жизни. Прошло время.

Он специально оставил свои камеры в номере. Если ему вдруг захочется что-нибудь снять, у него есть новый смартфон с цифровой камерой. Но он здесь не для того, чтобы делать фотографии, а для того, чтобы обрабатывать их и получать подписи на релизах модели – договорах между моделью, фотографом и свидетелем, дающих право фотографу на публикацию, продажу, распространение и прочее. Он знал, что сможет продать эти фотографии либо в журнал, либо в рамке – в галерею. Ему требовались релизы моделей, чтобы не было никаких жалоб относительно прав.

В поисках типографии он обошел все вокруг, объяснил человеку за прилавком, что ему нужно, и подождал, пока его фотографии распечатают. Он взял в магазине красивый альбом и оплатил счет, потратив несколько минут на то, чтобы разложить фотографии в альбоме, пока пил прохладительный напиток, нежась на солнце.

Город был не очень большим, и благодаря жизни, проведенной на улицах Нью-Йорка, у него было превосходное чувство местоположения и направления. Он перекусил на ходу и направился через весь город к тому месту, где был несколько дней назад. Не торопился, зная, что экскурсия, на которой, по мнению жены, он находится, закончится около шести. Он понял, что легче попросить прощения, чем получить разрешение. У него будет день, который он хочет, а потом он побеспокоится о последствиях.

Он подошел к дому, где проходила вечеринка, и, стоя на улице, посмотрел, где находится дом старика. Когда старик вывел его на улицу, чтобы указать дом, он слегка выпил, так что, теперь, когда он был трезв, немного беспокоился, что не сможет вспомнить, какой именно он.

Он подошел к нему и увидел, что в тени сидит старик. На лицо надвинута шляпа, и подойдя ближе, Сэл услышал легкий храп.

– Добрый день, Чарли, – позвал он, подходя ближе.

Он увидел, как фигура на стуле зашевелилась, а затем медленно приподняла шляпу, чтобы суметь увидеть того, кто его зовет. Ему потребовалось несколько секунд, чтобы понять, кто это.

– Мистер Нью-Йоркский оператор. Как поживаете?

Сэлу предложили стул и прохладительный напиток, и он сел, протянув фотоальбом.

– Я пришел, чтобы отдать вам это. Скажу честно, фото получились гораздо лучше, чем я ожидал. Вы, ребята, чертовски фотогеничны.

Он сделал паузу, наблюдая, как старик листает альбом. Тот не торопился, рассматривая по очереди каждую фотографию, чтобы увидеть, кто на ней изображен. Закрыв альбом, он на минуту задержался, прежде чем посмотреть на Сэла.

– Сколько? – тихо спросил он.

Сэл покачал головой.

– Я же сказал вам на свадьбе, это бесплатно. Я занимаюсь таким дома, и мне было приятно провести день с вашей семьей. Для меня это стало тонизирующим.

– Бесплатно? – Мужчина выглядел недоверчивым.

– Это стоит денег, – сказал он, похлопывая по альбому.

Сэл пожал плечом.

– Это то, чем я занимаюсь. Я фотографирую, и нет смысла делать фотографии, если они не приносят удовольствия. Считайте, что я отдаю что-то взамен.

Он увидел в глазах мужчины завуалированную настороженность.

– Хорошо, послушайте. Если вы хотите оказать мне услугу. Я, вероятно, смогу продать эти фотографии, но мне нужно, чтобы был подписан релиз модели.

– Я распишусь, и мы расстанемся?

Сэл кивнул.

– Вы окажете мне услугу. У меня есть несколько хороших снимков ваших танцев. Использовать свадебные фотографии не хочу, но те снимки, где вы, джентльмены, танцуете. Я бы хотел что-нибудь с ними сделать.

– Мы умеем танцевать.

– Умеете. Эти пиджаки и брюки, эти цвета, они хорошо подходят.

– Мы же клуб, понимаете?

Сэл покачал головой.

– Мы танцуем уже мноого лет. – Предпоследнее слово было протяжным, чтобы Сэл понял, как давно они танцуют.

– Вы хороши. Чертовски хороши.

– Хотите посмотреть клуб? Хотите посмотреть, как мы танцуем?

– Я бы хотел, – немного нерешительно сказал Сэл.

– Позвольте мне показать это моей семье, и мы побеседуем. Вы не против, Сальваторе?

Старик позвал свою жену, и Сэл с искренним удовольствием смотрел, как мужчина сначала показал жене фотографии, указывая на разных людей на каждой из них, как будто она сама не могла их узнать. Затем они прошли к дому невесты, и человек за человеком, весь район получил возможность посмотреть альбом. Он попытался спрятаться на заднем плане, но его все время тянули вперед и благодарили.

Когда суета улеглась, Чарли подошел и сел рядом с ним, передав ему еще один напиток, который Сэл с благодарностью принял.

– Клубные вечера по субботам, вот тогда мы и танцуем. Вы спуститесь сюда, я отведу вас туда, и вы сможете фотографировать нас.

Сэл улыбнулся:

– С удовольствием. Если все будет столь же красочно и ярко, как на свадьбе, оно будет выглядеть потрясающим.

– О, столь же и даже больше. Вы хорошо проведете время. Туда приходят и молодые девушки. – При последнем замечании он получил локтем по ребрам.

– Простите, Чарли, но этот парень счастлив в браке. – Он сделал небольшую паузу и фыркнул. – Ну, я женат, но, возможно, не так счастливо, как думал.

Он прервался и сделал медленный глоток напитка. По вкусу тот напоминал безалкогольный напиток из сахарного тростника, был сладким и освежающим в полуденную жару, и он наслаждался его вкусом.

– Неприятности в раю?

– Хммм, мы приехали на отдых с ее сестрой и ее мужем. Пока что мне удалось провести с ней один день. Все остальное время я нахожусь в одежде, а она со своей сестрой посещает спа-салоны.

Чарли застонал.

– Как бы то ни было. Мне удалось продержаться уже пять дней? Пять дней дерьмовой еды, угрюмого персонала, дурацких экскурсий и почти никакого времени с моей женой. Но... – Он сделал паузу, поднял руку и медленно кивнул головой. – Но, с другой стороны, осталось всего девять. Пройдена почти половина пути.

Чарли медленно покачал головой.

– Мне очень жаль.

– Не извиняйтесь. Эта свадьба была первой возможностью вырваться на свободу. На сегодняшний день это – лучший день отпуска. Вчерашний день был чертовски хорош. Моя жена поехала со мной в однодневную поездку, на которую записала меня, и это был прекрасный день, действительно прекрасный день вместе. У меня было два хороших дня. Сегодняшний день был классным, мне понравилось общаться с вами, ребята, это здорово.

– Сэл, мне жаль. Очень жаль.

– Эй, Чарли, не напрягайтесь. В худшем случае, это – просто момент времени. Он пройдет. Девять дней, я уже придумал несколько приемов и начинаю понемногу отбиваться. Мне неоднократно удавалось сбежать и получить удовольствие. Им не удастся меня победить. Я – крепкий орешек.

– Итак, какие у вас приемы? Как вы их обхитрили?

– У меня есть мобильный телефон.

Сэл протянул свой мобильный телефон.

– Разве его не забрали, когда вы приехали?

Сэл кивнул.

– Да, но я вытащил из него SIM-карту. Все данные на телефоне сохраняются в облачном хранилище, и после извлечения SIM-карты телефон становится просто телефонной трубкой. Как только я вставил свою SIM-карту в новую трубку, мне стало лучше. Этот телефон лучше, чем тот, что я передал им.

– Умно.

– Маленькая победа, но она значит, что я могу вызвать такси и доехать до города. Это дает мне свободу.

– Умно. Итак, вы можете вызвать такси, когда вам это нужно.

– У меня есть постоянный водитель, я даю ему чертовски хорошие чаевые, чтобы он был рад забирать меня, когда я звоню. У него уже была лучшая неделя в жизни. К тому времени, как закончится мой отпуск, у него будет новая машина.

Чарли рассмеялся.

– Как вы отлыниваете от их экскурсий?

– Каждый день разные уловки. В первый раз я сказал жене, что уезжаю, и не потрудился явиться. Просто побродил и ушел от них, пока не увидел отъезжающий микроавтобус, потом пошел за ним по дороге, пока меня кто-нибудь не подобрал. Это как раз и был день свадьбы.

– Кажется легким.

– Да, когда я вернулся, они были в бешенстве, и меня предупредили, что еще одна неприятность, и меня выгонят.

– Возможно, это не самое худшее, что может случиться.

– Не знаю, Чарли, моя жена была столь же зла на меня, как и отель. Думаю, если меня выгонят, не знаю, поедет ли она со мной.

– Возможно, и это не самое худшее, что может случиться.

Сэл посмотрел на него. Он болтал со стариком, но не обращал особого внимания на его слова, просто непринужденно отвечал на вопросы. Последний комментарий вызвал у него любопытство.

– Сегодня моя любимая жена прогнала меня и посадила в микроавтобус.

– Похоже, она хотела убрать вас с дороги.

– Да. Немного похоже, не так ли? В общем, я сел, дал им отъехать, потом подошел к водителю и надоедал, пока тот не остановился. Я сказал, что забыл в номере фотоаппарат, и выхожу из автобуса, чтобы его забрать. Я не стал их ждать и пошел обратно пешком. Дал им немного времени, потом позвонил своему водителю, чтобы тот меня забрал, и вот я здесь. Однако не думаю, что тот же трюк сработает еще раз.

– Итак, ваша жена поехала с вами на один день. А что насчет остальных?

– Однажды я поехал с Рубеном, он – мой зять, муж сестры жены. Это было в первый день. На второй день я поехал один, произошла какая-то путаница, и он не смог поехать, так что, я был один. На третий день я не поехал. На четвертый день со мной на экскурсию поехала Эли. А сегодня он снова был со мной. Но на этот раз я оставил его одного наслаждаться поездкой. Он не выглядел счастливым, когда я совершил свой маленький побег.

При этом воспоминании Сэл усмехнулся.

– Предполагаю, что у вашей жены кольцо золотое, и у ее сестры – золотое, у Рубена – розовое, а у вас – черное. Я просто предполагаю.

Задавая вопрос, Чарли смотрел себе под ноги.

– Да. Все верно. Именно так. Откуда вы это знаете? Так делают все курорты на острове? Я не видел, чтобы так делалось раньше.

Чарли покачал головой.

– Нет, такую систему здесь использует только один курорт. Золотые кольца могут ходить везде, получают лучшее лечение. Могут выбирать, что едят розовые и черные кольца.

Сэл кивнул; ему не нравилось, как пошел разговор. В животе у него завязался холодный узел. Но он хотел продолжить и услышать больше. В то же время он был уверен, что не хочет больше ничего слышать.

– Ага. У каждого цвета свое меню. Золото получает хорошую еду и удовольствие выбирать, что едят розовые и черные кольца. И розовые кольца не так хороши, как золотые, но лучше, чем черные. Черные – это самое низкое, что может быть. Почему у вас черное кольцо, а у вашей жены – золотое?

Сэл пожал плечами.

– Не знаю, их нам дали при регистрации. Они были определены заранее. Сначала я не понимал, что есть разница, а потом за ужином спросил, и мне сказали, что надо смириться. Не создавать проблем, мы, мол, новички и, вероятно, не понимаем, как это работает.

Он на мгновение задумался.

– Я спросил об этом Элис, и она сказала, что не выбирала, кому какое кольцо достанется. Я попросил одолжить ее кольцо, чтобы увидеть некоторые части курорта, куда мое кольцо не пускают, но она мне не разрешила, боясь, что вдруг у нее заберут кольцо.

– Обычно она делает то, что ей говорят, ваша жена?

Сэл рассмеялся:

– Обычно нет. Но здесь ей, похоже, нравится, что ее кольцо дает ей власть надо мной. Она продолжает записывать меня на однодневные экскурсии, даже когда я не хочу ехать и говорю ей, что не хочу. И продолжает выбирать для меня еду, не желая делиться.

Чарли, по-прежнему избегая смотреть на него, молча покачал головой.

– Что я упускаю, Чарли? – спросил он, чуть более резко.

– Что еще изменилось в этом отпуске? – спросил Чарли. – Что еще было нового?

Сэл остановился и задумался. В голову пришла одна мысль, но это никак не могло быть именно им. Он сидел, пытаясь обдумать различные варианты. Его голова вихрилась, пытаясь придумать ответ. Он знал, что ему чего-то не хватает, но не мог понять, чего именно. Что это за кусочек паззла. Чарли к чему-то вел его, там что-то есть, он чувствует. В его груди было ощущение, что кто-то на ней сидит.

– Не знаю.

– Нет, знаете. Это оно. Это то, что вы не говорите.

Сэл лихорадочно думал, но на ум ничего не приходило, совсем ничего. Он огляделся вокруг в поисках вдохновения. Наконец, он посмотрел на Чарли, и тот поднял взгляд, чтобы встретиться со взглядом Сэла.

– Вас ведь ограничивает не только кольцо?

– Какого черта? – выдохнул Сэл.

– Все черные и розовые мужчины носят такое.

– Чушь собачья, – выплюнул Сэл. – Чушь собачья.

Он встал и начал собирать свои вещи.

– Вы меня чуть не поимели, Чарли. Чуть не поимели. Я уже начал думать, что тут есть что-то большее. Не знаю, что что-то происходит. Не просто странные совпадения, а что-то, блядь, другое. Вы чуть меня не поимели.

Он поднял свои вещи.

– Спасибо за выпивку, спасибо вашей семье за гостеприимство и, наконец, спасибо за релиз.

Он потряс головой, пытаясь ее прочистить.

– Я не приду смотреть на вас в субботу вечером. Я знаю, когда меня разыгрывают. Увидимся, Чарли.

Он пошел к выходу.

– Сэл, – позвал пожилой мужчина.

– Сэл, вернитесь и сядьте. Вы должны дослушать до конца.

Сэл обернулся.

– До конца? До какого, блядь, конца? О каком, блядь, конце мы тут говорим, Чарли?

Чарли указал на стул, на котором сидел Сэл. После минуты яростных внутренних дебатов Сэл сел. Две гребаные минуты он собирался дать этому старому ветреному торговцу, две гребаные минуты.

– Сэл, люди с черными кольцами не знают, что творится. Вот что означает это кольцо. Люди с розовыми кольцами знают и смирились с этим.

– С чем Чарли, с чем?

– Все мужчины с черными и розовыми кольцами находятся в каком-то устройстве, которое не дает их члену вставать.

Чарли поднял руку, чтобы не дать Сэлу потерять самообладание.

– Самый простой способ доказать то, что я говорю, – это выяснить, находится ли другой мужчина в одной из этих штуковин, как у вас. Если да, то это – лучшее доказательство моей правоты, вы меня поняли?

Сэл кивнул, красный туман рассеивался, и к нему возвращалось его обычное спокойствие.

– Итак, мужчины с черными кольцами и мужчины с розовыми кольцами находятся в целомудрии. В этих клетках, – добавил он в качестве пояснения, когда Чарли озадаченно посмотрел на него.

– Именно так. Розовые мужчины могут освобождаться своими женами, а те, что с черным кольцом, – нет.

– Итак, Рубен в клетке, как и я, но Сара – его жена – может его освободить, а Элис – нет.

Чарли кивнул.

– Хорошо, допустим, предположим, я соглашусь с этим. А как насчет женщин с розовыми и черными кольцами? Где тут они?

– Ни на одной из женщин нет ничего, мешающего им заниматься сексом, только на вас, мужчинах. Но женщины – такие же, как и мужчины. Те, что с розовыми кольцами, знают, что происходит, и не против, а те, что с черными, понятия не имеют.

– А теперь, золотые кольца?

– Они – те, для кого предназначен отпуск. Именно их лечат. У них есть доступ ко всем зонам, у них лучшая еда. Они могут делать все что захотят, и персонал отеля помогает им в этом. Они будут выступать от имени вашей жены, чтобы вы не узнали, чем занимается она.

Сэл вспомнил несколько небольших ситуаций в первые дни разлуки с женой. Ему приходилось заниматься всякой ерундой, заполнять бланки, пока ее не было. В то время он не задавался этим вопросом. Но со слов Чарли понял, что эти упражнения могли быть приманкой, чтобы разлучить его с женой. Она могла вести разговоры, отличные от тех, на которых присутствовал он. В этом не было особого смысла, зачем беспокоиться?

– Я так не думаю, Чарли. Мне кажется, я понимаю, что вы говорите, но вы ошибаетесь.

– Сэл, вы нашли время, чтобы прийти на свадьбу моей дочери, вы фотографировали, вы праздновали ее свадьбу с нами, и мы наслаждались вашим обществом. Мы больше ни о чем не думали, нам было приятно, что вы были с нами, турист, белый человек, американец, разделивший наш особенный день. Сегодня вы вернулись с чем-то невероятным и преподнесли его в подарок. Вы мне нравитесь, я благодарен вам. Зачем мне желать вам зла?

– Понимаю, это и является причиной моей головной боли. Вся эта ситуация не имеет смысла. С одной стороны, вы можете меня разыгрывать, но зачем это вам? Я не вижу игры. Едва вернувшись на курорт, я смогу убедиться, что вы говорите правду. Но альтернатива в том, что моя жена мне изменяет? Я в это не верю. Она может не так поступить. Мы вместе уже более десяти лет. Планируем завести совместных детей, когда вернемся.

– В субботу вечером, Сэл, приходите сюда, и я отведу вас в наш танцевальный клуб. Вы сможете делать фотографии. У нас будет хороший вечер. Берегите себя до тех пор и хорошенько подумайте, прежде чем что-то делать, подумайте о том, что я сказал, и что это все значит, если я прав.

Сэл встал; его голова разрывалась. Он посмотрел на часы, у него еще есть немного времени, прежде чем нужно возвращаться на курорт. Он машинально поблагодарил Чарли и, убедившись, что взял все необходимое, пошел на выход. Неужели Элис ему изменяет?

Он шел обратно, не обращая особого внимания на то, что творится вокруг. Он был поглощен сценами, разыгрывающимися в его голове. Через некоторое время он вынырнул из своих мыслей и понял, где находится. Он сориентировался и вызвал таксиста, чтобы тот приехал за ним. Обратно на курорт он ехал спокойно. Он знал, что должен быстро привести себя в порядок и выяснить, что, черт возьми, происходит.