Суррогат / The Surrogate © ohio

Суррогат / The Surrogate © ohio

Врача звали Элизабет Сандовал. Майкл сидел и наблюдал за ней, пока она просматривала форму, которую ему дал заполнить администратор. Это была слегка полноватая темноволосая женщина, вероятно, около 40 лет. Она носила обручальное кольцо и помолвочное кольцо с бриллиантами и сапфирами.

Подняв глаза, она тепло улыбнулась ему.

— Хорошо, мистер Меткалф. Добро пожаловать в социальную службу Вестсайда. Почему бы вам не рассказать мне немного о том, почему вы пришли к нам - и, конечно, все, о чем мы с вами будем говорить здесь, полностью конфиденциально.

Было трудно не колебаться, трудно не встать, не сказать "неважно" и не направиться к двери, но Майкл сделал глубокий вдох и решительно шагнул вперед.

— Доктор Сандовал, у меня... у меня проблема с преждевременной эякуляцией.

Доктор слегка кивнула, приглашая его продолжать.

— Я немного... осмотрелся и узнал, что в Вестсайде есть суррогаты, которые работают с мужчинами с такими проблемами, как у меня, поэтому я решил записаться на прием.

Молчание. Доктор Сандовал дала Майклу достаточно времени, чтобы сказать еще что-нибудь, но он не продолжал. Наконец, она сказала:

— Что ж, мы действительно используем суррогаты в нашей работе, и на самом деле, мы добились большого успеха в лечении проблем ПЭ. Может быть, мне рассказать вам немного о том, как мы обычно работаем с мужчинами в вашей ситуации?

Ее голос был спокойным и приятным - Майкл мог сказать, что она хорошо знает свое дело. Он уже чувствовал себя гораздо менее неловко. Он кивнул.

— Да, пожалуйста.

— Хорошо. Проблемы с ПЭ и ЭД - проблемы эректильной дисфункции - это два основных вида мужских сексуальных проблем, которые мы лечим. Они, конечно, очень отличаются друг от друга, но в обоих случаях, наше лечение включает встречи с терапевтом и работу с суррогатом, если кажется, что последний может быть полезен.

— Значит, я тоже буду посещать психотерапевта?

— Да. Мы начнем с того, что назначим еженедельные или двухнедельные терапевтические встречи, на которых мы будем оценивать вашу ситуацию. Затем, если это покажется вам целесообразным, вы также начнете сеансы с одним из наших суррогатов. Это также может быть один или два раза в неделю.

— Я не ожидал, что терапия будет...

— Ну, — легко улыбнулась она, — почти всегда трудности с ПЭ или ЭД имеют психологический или эмоциональный компонент. Это редко бывает чисто физической проблемой, фактически никогда. Даже если это началось с физической проблемы, мы обнаружили, что последствия этой проблемы для мужчины, могут быть эмоционально тяжелыми - и сеансы терапии очень помогают в достижении прогресса.

Майкл кивнул - он не ожидал этого, но это имело для него смысл.

— И сколько примерно времени займет эта работа?

— На данный момент я не могу ответить на этот вопрос, поскольку мы еще не начали узнавать друг друга. Вполне вероятно, что работа может длиться от нескольких месяцев, скажем, четырех или пяти, до года или двух. Почти всегда, проблема начинает улучшаться в течение нескольких месяцев - но я хочу подчеркнуть, что каждый случай индивидуален.

— Я также должна упомянуть, что для женатых мужчин, участие супруги имеет решающее значение. Мы захотим привлечь вашу жену на раннем этапе...

— Нет. — Майкл наклонился вперед. — Абсолютно нет. Моя жена не будет принимать в этом никакого участия.

Его голос был решительным.

Доктор Сандовал была поражена, хотя ее лицо оставалось спокойным.

— Хорошо, —равнодушно сказала она. — Конечно, это исключительно ваше решение, хотя я предполагаю, что мы захотим поговорить об этом во время терапии, если вы решите продолжить ее.

Все еще глядя прямо на нее, Майкл сказал:

— Она изменила мне. У нее был роман с другим мужчиной, и сейчас я не думаю, что наш брак выживет.

После паузы, она сказала:

— Мне очень жаль. Это произошло... недавно?

Он кивнул.

— Я узнал об этом три недели назад.

Молчание. Мягко она сказала:

— Должно быть, это очень болезненное время для вас, и я сожалею.

Затем она продолжила:

— У вас есть ко мне вопросы, или вы хотите немного подождать, чтобы решить, стоит ли продолжать?

— Нет, — сказал он, почти зримо стряхивая с себя боль. — Я хочу начать как можно скорее. Вы будете терапевтом, с которым я буду работать?

Она улыбнулась и сказала:

— Да, если у вас нет причин не чувствовать себя со мной комфортно.

— Нет, вообще-то, это было бы прекрасно.

Он улыбнулся в ответ. Сам не зная почему, он чувствовал себя хорошо в отношении доктора Сандовал.

********************

Ужин проходил практически так же, как и последние три недели. Майкл прилагал все усилия, чтобы не показать детям свою боль и гнев. Поскольку Эми было семь лет, а Уиллу всего три, это было не слишком сложно. С ними было легко быть самим собой - а когда дело доходило до Джоанны, он демонстрировал свою обычную добрую, ласковую манеру поведения, хотя и с выражением лица, которое могло бы выдать его истинные чувства любому, кто внимательно смотрел на него.

Они с Джоанной почти не разговаривали с тех пор, как он узнал - это был его выбор. Он ясно дал понять, что не хочет разрушать семью, поэтому ни он, ни Джоанна не съехали. Но Майкл спал в комнате для гостей, и они почти не разговаривали друг с другом, ограничиваясь лишь минимумом, необходимым для поддержания нормального течения жизни детей: детали доставки детей из школы, подарки на дни рождения, визиты к бабушкам и дедушкам.

Джоанна несколько раз пыталась уговорить Майкла поговорить с ней наедине: не ограничиваться извинениями, когда он столкнулся с ней, объяснить обстоятельства ее измены, успокоить и утешить его. Но она ничего не добилась. Его ответы варьировались от холодного "нет, я не буду говорить об этом с тобой", до простого вставания и выхода из комнаты.

На самом деле, их единственный разговор был коротким и жестким. Это было на следующий день после того ужасного вечера пятницы, вечера, когда Майкл ошеломил ее словами:

— Итак, ты и Трев. Расскажи мне об этом, хорошо, Джо? Как долго ты его трахаешь? Хорошо ли это? Он заставляет тебя кончать, в отличие от меня? Ты любишь его? Ты собираешься бросить меня? Что?

Она была слишком ошеломлена и напугана, ей было слишком стыдно, и она не смогла вымолвить ничего, кроме слезливых и бессвязных извинений. В любом случае, он выбежал из комнаты прежде, чем она успела что-либо сказать, и уснул на диване внизу.

Но на следующий день, успокоившись, хотя все еще ужасно напуганная, она нашла Майкла смотрящим игру в мяч по телевизору в гостиной, пока дети играли на заднем дворе, и попыталась поговорить с ним, опустившись перед ним на колени.

— Майкл... Мне очень жаль. Я причинила тебе ужасную боль, я совершила ужасный поступок. Это было эгоистично и глупо, и я сожалею об этом каждой частичкой себя.

— Пожалуйста, пожалуйста, позволь мне объяснить, что произошло. Все, чего я хочу, - это заслужить твое прощение, избавить тебя от боли, которую я тебе причинила. Пожалуйста, мы можем поговорить об этом?

Она ждала, стоя на коленях, наблюдая, как его глаза переходят с экрана телевизора на ее лицо и холодно смотрят на нее.

Она ждала больше минуты, наблюдая за его безмолвным лицом. А потом очень тихим, ледяным голосом он сказал:

— Пошла ты!

Она задохнулась и отпрянула назад. Он никогда не говорил с ней таким тоном, ни разу за 12 лет их знакомства. От его холодной ярости у нее на глазах выступили слезы, а потом он ушел, быстро встал и вышел из комнаты, из дома, отправившись играть с детьми.

********************

Обычно на первой сессии, доктор Сандовал начинала с безопасного места, с какого-то аспекта жизни пациента, отличного от его проблемы. Обычно с его брака и детей. Но в данном случае, это явно не было хорошей идеей.

Поэтому, когда они уселись, она улыбнулась и сказала:

— Во-первых, мистер Меткалф, как насчет того, чтобы мы были просто Майклом и Элизабет? Вы не против?

Он нервно улыбнулся и сказал:

— Конечно, это было бы прекрасно.

— Тогда ладно. Майкл, как я уже говорила, все, что мы обсуждаем, абсолютно конфиденциально. Не могли бы вы рассказать мне немного о вашей проблеме преждевременной эякуляции? Как давно вы считаете это проблемой, как это повлияло на вашу сексуальную жизнь?

Майкл тяжело сглотнул, затем погрузился в рассказ.

— Я... я думаю, у меня всегда были проблемы с этим. У меня было только две девушки до Джоанны - это моя жена. Мы познакомились, когда оба были студентами в университете штата Огайо.

— В любом случае, первой девушкой, с которой у меня был секс, была Кэрри Адамсон, моя подружка в выпускном классе средней школы. Она тоже была девственницей, мы оба понятия не имели, что делаем, и я кончил сразу же - вероятно, в течение 15 секунд после того, как вошел в нее.

— Мы занимались этим еще пару раз, пока она не рассталась со мной. — Он немного поморщился, сказав: — Она решила, что звездный баскетболист школы интереснее.

— В любом случае, каждый раз все было одинаково - немного прелюдии, затем 8 или 10 ударов внутри нее, и я не мог сдерживаться.

— Потом была девушка из OSU. Она была намного опытнее, и когда мы начали заниматься сексом, моя... моя проблема с контролем очень раздражала ее. После примерно пяти раз секса, она просто сказала мне, что я никуда не гожусь, и бросила меня. Она ясно дала понять, что я не удовлетворяю ее в постели... и она не была очень мила с этим.

Он остановился. Элизабет сказала:

— Должно быть, это было очень болезненно для вас.

Он кивнул.

— Да, после этого я почти на год завязал со свиданиями. Потом я встретил Джоанну на уроке физики, мы оба... мы оба должны были сдать этот предмет по распределению, и мы оба его ненавидели!

Он слегка рассмеялся, вспоминая.

— Я был намного лучше в физике, чем она, поэтому мы регулярно занимались, а потом это переросло в свидания. В общем, с тех пор мы вместе, поженились через год после окончания университета.

— И как у вас с ней был секс? В самом начале, а потом на протяжении многих лет вашего брака?

— Всегда практически одинаково, — ответил он. — Я никогда не мог продержаться дольше минуты - может быть, две или три минуты, если мы занимались этим во второй раз.

— Джоанна была менее опытной, чем я - она была девственницей, когда мы начали встречаться, и она из очень консервативной семьи. Так что она не знала, что что-то не так. На самом деле, я был поражен тем, как мало она знала о сексе, когда мы начали встречаться.

— Но с годами, наверное, она начиталась всякой ерунды или поговорила с подружками. Потому что все действительно изменилось. В первые несколько лет, когда я упоминал, что хотел бы заниматься сексом подольше, она всегда улыбалась, обнимала меня и говорила, что ей нравится, как мы занимаемся любовью.

— Но в последнее время она упоминала об этом изредка, а иногда, когда я говорил "извини, что не продержался дольше", она не успокаивала меня и не говорила, что это не имеет значения. Она вела себя так, как будто это проблема, и ей это не нравится.

Элизабет была рада и немного удивлена тем, что Майкл был так откровенен с ней. Многим мужчинам требовались недели, чтобы рассказать о своей проблеме - даже если они приходили за помощью, они изо всех сил старались отрицать ее.

Когда они разговаривали в тот день и на последующих сеансах, она услышала историю, которая была очень знакома мужчинам с проблемами ПЭ. Родители Майкла очень трепетно относились к сексу, и им было неловко обсуждать со своими детьми, любые аспекты этой темы.

Майкл открыл для себя мастурбацию, но всегда делал это скрытно и как можно быстрее, опасаясь разоблачения. После того, как однажды мать отругала его, обнаружив засохшую сперму на его постельном белье, он научился пользоваться салфетками, а затем смывать их в унитаз. Он так и не смог переступить через ощущение, что мастурбация - это приятно, но неправильно, и так и не научился замедляться и наслаждаться ею.

Как это часто бывает, такое отношение перенеслось на его ранние попытки полового акта. Поскольку он не научился отслеживать свое возбуждение и менять способ поглаживания себя, чтобы отсрочить эякуляцию, он не знал, как сделать то же самое с женщиной: его возбуждение просто нарастало, без возможности контролировать его, пока он не прошел точку невозврата.

В конце четвертого сеанса, Элизабет сказала:

— Майкл, я думаю, что пока у нас все очень хорошо. Я восхищаюсь вашей открытостью со мной: нужно много мужества, чтобы быть таким честным в отношении неловкой проблемы, и я очень оптимистично смотрю на нашу работу.

— Я собираюсь привести Марину Сультис, которая будет суррогатом, работающей с вами со следующей недели, и мы можем немного поговорить о том, чем вы с ней будете заниматься.

Когда она встала и пошла к двери, Элизабет заметила внезапную тревогу Майкла - очень распространенная реакция, когда наступал такой момент. Она открыла дверь и пригласила войти высокую стройную брюнетку лет тридцати, всего на несколько лет старше Майкла.

— Майкл Меткалф, пожалуйста, поздоровайтесь с Мариной Сультис. Марина, это Майкл.

Он тут же вскочил на ноги и пожал ей руку, сказав "очень приятно познакомиться", будучи благодарным за теплую улыбку Марины и крепкое рукопожатие. Он понял, что ужасно нервничает.

— Привет, Майкл, я рада познакомиться с тобой.

Майкл не совсем понимал, чего он ожидал, но Марина не была секс-бомбой. Она была привлекательной темноволосой женщиной, со слегка оливковой кожей - он подумал, что она может быть греческого или итальянского происхождения. У нее не было огромной груди, губ для минета или чего-то похожего на порнозвезду. Она скорее производила впечатление обычной домохозяйки (хотя и не носила кольца), или, скорее, обычной домохозяйки с хорошей фигурой.

— Сначала, Майкл, вы с Мариной будете встречаться раз в неделю - мы разработаем расписание до того, как закончим сегодня. В основном, ваша работа с ней будет состоять из трех этапов. Во-первых, она даст вам несколько упражнений, которые научит вас регулярно практиковать самостоятельно, а она будет следить за вашим прогрессом.

— Упражнения? — неуверенно перебил Майкл.

— Да, упражнения для мастурбации, — простодушно ответила Элизабет. — Они помогут вам обращать внимание на свои реакции и контролировать их - по сути, научиться замедлять себя, наслаждаться удовольствием, но не доходить до точки невозврата.

— После этого, Марина будет работать с вами над сексуальной стимуляцией, отличной от полового акта: сначала мануальная, а затем оральная стимуляция. А потом, когда вы будете готовы, перейдете к половому акту.

Майкл был немного возбужден и довольно смущен - он был благодарен доктору Сандовалу за его спокойную и профессиональную манеру. Он взглянул на Марину, которая улыбнулась ему.

— Я занимаюсь этим уже около шести лет, Майкл, — сказала она. — Мы с доктором Сандовалом, действительно хорошая команда - вот увидишь, — добавила она.

Элизабет сказала:

— Обычно мы привлекаем к процессу и жену пациента, но я объяснила Марине, почему, в данном случае, это неуместно. — Она заметила, как Майкл напрягся при упоминании о жене, и быстро продолжила: — Не должно быть никаких причин, по которым работа не будет идти очень хорошо.

— Тем временем, Майкл, мы с вами будем продолжать встречаться два раза в неделю. Есть ли у вас сейчас вопросы ко мне или к Марине?

********************

Джоанна сидела на скамейке в парке, наблюдая за Эми на качелях и Уиллом, радостно играющим в песочнице. Ни одной из мам, с которыми она часто встречалась, сегодня не было рядом, и у нее было время подумать. Больше времени, чем ей хотелось.

"Как пишется "идиотка"?". Эта мысль постоянно крутилась у нее в голове, как обрывок мелодии, от которого невозможно избавиться, глупый рекламный джингл или поп-песня. У нее был прекрасный брак, близкий к идеалу, а она все испортила.

И теперь она не знала, как долго он у нее продлится - или через год она станет матерью-одиночкой, будет в одиночку воспитывать детей, иметь дело с разгневанным и озлобленным бывшим мужем и задаваться вопросом, встретит ли она когда-нибудь другого мужчину, которого сможет полюбить. Или же она будет одинока до конца своих дней.

Ей было больно, что Майкл был так зол, что он даже не хотел с ней разговаривать, но она не могла его винить. Она видела другую сторону этого на собственном опыте: ее кузина Маргарет, застала своего мужа в любовной связи и была совершенно опустошена этим.

Это случилось, когда Джоанна училась в колледже. Она прилетела в Колорадо на весенние каникулы и провела неделю с Маргарет, своей любимой кузиной, пока Маргарет рыдала, бушевала и пыталась понять, что ей делать.

Маргарет и Эрик были женаты всего четыре года, и у них не было детей, поэтому логистика развода с этим сукиным сыном, не была проблемой. Проблема была в том, что Маргарет отчаянно любила его, ненавидела и хотела убить, чувствовала себя униженной, преданной и просто в ярости.

Сейчас, сидя на скамейке в одиночестве, Джоанна наказывала себя, как делала это уже несколько недель. Увидев, что измена Эрика сделала с Маргарет - увидев боль и пустоту вблизи и воочию - как, КАК она могла сделать то же самое с Майклом?

Маргарет выгнала Эрика и развелась с ним, несмотря на его просьбы поговорить с ним, позволить ему извиниться и загладить свою вину. Она переехала в Орегон, нашла новую работу, попыталась начать жизнь заново. Она встречалась с несколькими отличными парнями, но ни с кем из них не остепенилась. Когда она говорила с Джоанной по телефону, то ясно дала понять, что все еще полна подозрений, не готова доверять новому парню настолько, чтобы открыть свое сердце до конца.

Джоанне было очень грустно думать об этом: замечательная, любящая, красивая Маргарет, у которой мог быть почти любой парень, которого она хотела, все еще живет одна, встречается осторожно, настороженно, до смерти боится, что ей снова будет больно. И это было десять лет спустя!

Что можно было сделать по-другому? Джоанна задавала себе этот вопрос в миллионный раз. Кроме того, что я не быть эгоистичной идиоткой, вы имеете в виду? Кроме признания того, что мое сексуальное разочарование и любопытство, не давали мне разрешения нарушить брачную клятву и разбить своего мужа?

Единственное, что она могла придумать, это то, что "Я не должна была слушать своих друзей. В том, что я сделала, была моя вина, не их, не чья-то еще, но если бы я не послушала их, мне бы точно было лучше".

********************

Когда Элизабет сказала:

— Марина говорит, что дела идут очень хорошо, — Майкл был поражен.

Он не знал почему - конечно, Марина и Элизабет должны были поддерживать связь, в этом и был весь смысл - но это все равно застало его врасплох.

Он встречался с Мариной уже три раза, а они еще даже не прикоснулись друг к другу. Ни один из них не раздевался, во время первых двух встреч. Сначала они просто разговаривали. Марина дала ему название книги о мужской сексуальности, которую он должен был купить, автора по имени Зильбергельд, и они поговорили о мастурбации.

Это было немного неловко, но Марина вела себя так непринужденно и профессионально, что Майкл смог с этим справиться. Она говорила все так ясно.

— То, что мы будем делать, Майкл, это просто переобучение - быть более осведомленным о своих чувствах, во время любого вида сексуальной активности, чувствовать, где вы находитесь на пути к эякуляции, и лучше контролировать ее.

— Большинство мужчин, никогда не учатся этому в подростковом возрасте, потому что их опыт мастурбации, как правило, быстрый и часто скрытный. Они не узнают, как замедлиться и не дать себе кончить.

— Позже, многие мужчины перестраиваются, но значительная часть не делает этого. Вот над этим, мы и будем работать вместе. Я дам тебе несколько упражнений для мастурбации, которые описаны в книге Зильбергельда. Смысл каждого из них заключается в том, чтобы достичь цели - мастурбировать в течение 15 минут, без эякуляции. Если ты сможешь сдерживаться в течение 15 минут, значит, у тебя есть весь необходимый контроль.

Она описала упражнения и сказала, что он должен делать их так часто, как хочет, но не реже 2-3 раз в неделю. На второй встрече они обсудили, как все идет, а на третьей, она повысила требования.

— Хорошо, Майкл, сегодня я хочу, чтобы ты разделся до пояса и помастурбировал для меня, хорошо?

— Я... хорошо.

Он раздевался неуклюже, нервно, спиной к ней. Когда он повернулся, она была абсолютно профессиональна, улыбалась и жестом показала ему лечь на кровать. Комната, которую они использовали для своих встреч, была обставлена как номер в гостинице Holiday Inn, совсем не похожий на кабинет психотерапевта.

— Я знаю, что это, наверное, очень странно, — сказала она, усмехнувшись. — Но все в порядке. С каждым разом, будет все комфортнее.

— Я бы хотела, чтобы ты сделал упражнение на мастурбацию, как ты это делаешь, когда ты один, используя часы, чтобы дойти до 15 минут. Конечно, со мной это будет по-другому - некоторые мужчины находят это возбуждающим, другие просто нервничают. Но это позволит мне видеть, как ты справляешься, и делать предложения, которые могут оказаться полезными.

— Ты можешь смотреть на меня, наблюдать за мной или просто отвернуться и забыть о моем присутствии - все, что тебе подходит.

Майкл с благодарностью отвернулся. Он мастурбировал, пытаясь представить, что ее вообще нет в комнате. Это, конечно, не сработало, но 15 минут он выдержал.

Когда он приводил себя в порядок, Марина сказала:

— Это было великолепно, Майкл... Держу пари, ты никогда так долго не кончал до последней пары недель, верно?

Он кивнул, чувствуя, что улыбается, и она сказала:

— Я только упомяну пару вещей, и на сегодня мы закончим.

Она рассказала о технике, о том, что нужно следить за дыханием, концентрироваться на уровне возбуждения и о том, когда нужно немного ослабить стимуляцию - обо всем этом он уже читал в книге, но напоминание об этом, было полезным.

Теперь, сидя в терапевтическом кабинете с Элизабет, Майкл услышал, как она сказала:

— Совсем скоро, Марина начнет с вами следующие шаги. Основной принцип прост: по мере того, как вы будете все лучше контролировать свою эякуляцию во время мастурбации, мы будем добавлять больше возбуждения в ситуацию.

— Марина начнет с того, что снимет свой топ и позволит вам увидеть ее грудь. Позже, она будет полностью обнажена. Возможно, в какой-то момент, она попросит вас прикоснуться к ней - и, конечно, она сама займется мастурбацией, что для большинства мужчин гораздо интереснее, чем делать это самому. Обычно для этого требуется некоторое время.

Элизабет больше ничего не сказала, но Майкл знал, что будет дальше: настоящий секс с Мариной. Эта мысль вызывала у него сильные, но противоречивые чувства: возбуждение, смущение, ужас. Страх, что преждевременная эякуляция вернется. Мастурбация - это одно, а реальный половой акт с красивой молодой женщиной? Это пугало его до смерти.

— Я могу представить, что вы чувствуете некоторое беспокойство по поводу всего этого. — Элизабет, конечно, была права. — Но я хочу заверить вас, Майкл, что вы на верном пути. Пока что все идет так, как мы надеемся, и нет причин думать, что остальная часть терапии, не пройдет так же хорошо. Мы, вообще-то, неплохо разбираемся в этом, знаете ли.

Она широко улыбнулась, и Майкл улыбнулся в ответ.

— Спасибо, — сказал он. — Это действительно помогает. Я чувствовал себя немного... обеспокоенным, я думаю. Запуганным.

Она кивнула.

— Это нормально - совершенно понятно. Но мы доберемся туда.

Затем она посмотрела на него более серьезно.

— На сегодня, мы почти закончили. Но в следующий раз, мы с вами должны начать разговор о вашем браке и о том, что с ним случилось.

Майкл кивнул.

— Хорошо, — сказал он.

Он знал, что все к этому идет. Элизабет была терпелива и добра, но это был слон в комнате, который больше нельзя было игнорировать.

********************

— Она назвала меня "Трев". Мы занимались любовью, и она назвала меня по имени своего любовника.

Майкл пришел на очередной сеанс к Элизабет, уселся в кресло и начал рассказ, даже не сказав "Доброе утро". Было очевидно, что он был на взводе - он готовился к тому, чтобы выложить все начистоту.

Элизабет предпочла бы выслушать историю по порядку, но она просто кивнула, позволяя Майклу рассказывать все так, как он хочет. Они всегда могли вернуться назад позже.

— Мы... я опускался на нее. Джоанна... не очень открыта в сексуальном плане. Думаю, я уже говорил тебе, что она из довольно консервативной религиозной семьи. Ну, в общем, в основном, наша сексуальная жизнь довольно ванильная, я думаю, вы бы так сказали. Только несколько позиций, и у меня никогда не было... орального секса от нее.

— Но время от времени, если мы нанимаем няню для детей и идем куда-нибудь в субботу вечером, она выпивает пару стаканчиков, немного раскрепощается. А когда мы возвращаемся домой, секс... ну, она дает мне полизать ее.

— Поскольку я никогда не задерживаюсь в ней надолго и никогда не могу заставить ее кончить таким образом, я всегда пытаюсь найти способы доставить ей оргазм до того, как мы... займемся сексом.

Элизабет улыбнулась.

— Вы имеете в виду "трахнуть"?

— Да. — Он улыбнулся в ответ, пожимая плечами. — Думаю, "трахнуть" - это более простой способ сказать это.

— В любом случае, я... трогаю ее, ну, знаете, использую свои пальцы. И я люблю давать ей в рот, хотя она не позволяет мне делать это, только если она немного пьяна. И у меня есть, знаете, вибрирующий фаллоимитатор? Я купил его однажды и принес домой, но она посмотрела на меня с ужасом и сказала "Ни в коем случае". Так что, мы никогда им не пользовались.

— Но когда она подвыпившая и я ее съедаю, она просто обожает это. Я имею в виду, она начинает крутить бедрами и стонать, она вцепляется в простыни или хватает меня за голову или за руки - это здорово! Я чувствую, что на самом деле возбуждаю ее, действительно возбуждаю, хоть раз. Так что я делаю это всякий раз, когда она позволяет.

— Так что я ел ее, знаете, и она была близка к тому, чтобы кончить, задыхаясь, "О Боже! О Боже!", как она это делает, и она сказала: "Да! Вот так! О Боже, Трев, вот так!".

Майкл сел обратно. Элизабет ждала, внимательно глядя на него.

— Конечно, я заметил это - я имею в виду, я не мог, черт возьми, поверить в это! - но я сразу же увидел, что она не поняла что сказала. И каким-то образом, мне удалось продолжать лизать, и я держал два пальца в ее... ну, внутри нее, и через несколько секунд, она испытала сильный оргазм.

— И когда она расслабилась через полминуты, она одарила меня великолепной улыбкой и сказала: "Давай, детка", и потянула меня на себя, как она обычно делала, и мы... я просто трахал ее. Как всегда, только мой разум несся со скоростью миллион миль в час. Я почти не помню, как трахался.

Он горько рассмеялся.

— Возможно, я даже продержался дольше обычного, потому что был так отвлечен и расстроен. В любом случае, когда все закончилось, Джоанна прижалась ко мне и заснула через три минуты, как она обычно делает после того, как напьется и получит хороший оргазм. Но нет нужды говорить, что я не мог заснуть - поэтому я встал, пошел и некоторое время посидел в гостиной, просто размышляя обо всем.

Теперь, когда он все рассказал, Майклу стало спокойнее, и он заполнил некоторые пробелы.

— Джоанна работает в главном офисе большой фармацевтической компании, в качестве административного помощника нескольких вице-президентов. Это хорошая работа, и ей всегда нравились люди. Ну, может быть, полгода назад, они наняли парня по имени Тревор Макдональд. Джоанна не работает на него, но он заменил одного из вице-президентов, которому подчинялась ее подруга Барбара.

— Некоторое время я много слышал о нем: он намного моложе Фрэнка, привносит много новых идей, сотрудникам он, похоже, очень нравится. И пару раз, она называла его "Трев", что меня несколько удивило, понимаете? Типа, довольно неформально, для отношений с одним из ваших начальников. Но я об этом особо не задумывался.

— А потом я понял, что она больше не говорит о нем - примерно последние три месяца или около того, его имя просто не всплывало. А теперь она называет меня "Трев", пока я ее объедаю?

Майкл замолчал и посмотрел в окно. Элизабет ждала. Она могла видеть напряжение на его лице, боль, которую он испытывал.

— Ну... я не был уверен, понимаете? Я имею в виду, это могла быть фантазия, просто какие-то безумные вещи, происходящие в ее голове, она была немного пьяна. Но я должен был знать.

— И я думал обо всем остальном, о чем думаешь, когда...

— Я имею в виду дни, когда она поздновато возвращалась домой с работы, или я звонил ей в офис после обеда, и никто не мог ее найти, такое было однажды. А пару раз, она просто выглядела взволнованной, понимаете? Например, я задавал ей какой-то обычный вопрос о работе или расписании, и она на мгновение выглядела пораженной или испуганной.

— На следующий день, я позвонил своему старшему другу Арти, который работает в IT-безопасности в университете. Мы поговорили об этом, и я попросил его помочь мне взломать электронную почту Джоанны, что заняло у него около двух часов, а я помогал с возможными паролями и прочим.

— И я не нашел ничего особенного - никакой сокровищницы, с десятками сообщений или чего-то еще. Похоже, она довольно регулярно удаляла сообщения из папок "Входящие" и "Отправленные". Но я нашел достаточно. Несколько сообщений, с подтверждением времени и места встречи. Одно из них было в субботу, в этот день мы планировали сводить детей в зоопарк. За день до этого она сказала мне, что у нее срочный отчет для FDA, и ей придется работать в субботу, ей очень жаль, и почему я не отведу их в зоопарк без нее?

— Оказалось, что она провела весь день в его квартире. Наверное, не работала над отчетом FDA, понимаете, о чем я?

Голос Майкла был сардоническим. "Ему было очень больно", - подумала Элизабет. А кому бы не было?

— Вы не рассказали мне о... столкновении с ней. И как все прошло с тех пор.

Он вздохнул и посмотрел на пол.

— Я получил электронную почту в четверг, через неделю после той ночи, когда она назвала меня его именем. И я ждал ее в пятницу вечером. Обычно после того, как она укладывает детей, она спускается вниз, и мы смотрим телевизор, или просто разговариваем - иногда дурачимся.

Он грустно улыбнулся.

— Так что когда она спустилась, я просто сказал что-то вроде: "Расскажи мне о тебе и Треве, дорогая. Как давно ты с ним трахаешься? Ты часто кончаешь? На что это похоже?". Ну, знаете, действительно поразил ее этим.

— И у нее был шокированный вид, она побледнела, а потом много слез, и "мне так жаль", и "это ничего не значило", и "ты единственный, кого я люблю". Ну, знаете, бла-бла-бла. Примерно то, что вы и ожидали.

— Хотя я полагаю, что это могло быть так: "Да, я трахаюсь с ним, мы любим друг друга, и я бросаю тебя". Но это было не так. Это было все "о, мне так жаль!". Так что я встал и вышел из дома, просто поехал покататься, знаете, думая и размышляя, что делать дальше.

— А на следующий день, она оставила нас наедине и начала приносить мне искренние извинения, стоя на коленях и глядя мне в глаза, и все такое. А я просто сказал ей, чтобы она отвалила. Я никогда не говорил с ней в таком тоне, никогда, и я знаю, что это ее очень обидело. Но это то, что я пытался сделать, я думаю.

— И с тех пор? Как обстоят дела дома? — спросила Элизабет.

— Может быть, вооруженное перемирие? — Майкл рассмеялся - не очень радостно. — Я дал ей понять, что не хочу развода из-за детей. Я пытаюсь сохранить для них нормальную жизнь, и они, кажется, не расстраиваются. Пока. Я сплю в комнате для гостей, и мы сказали им, что это потому, что я немного простудился и не хочу, чтобы мама заразилась. Им всего 7 и 3 года, поэтому они не обращают особого внимания.

— И мы оба играем с ними и заботимся о них, как всегда, и я никогда не бываю холоден или груб с Джоанной в их присутствии. Когда их нет рядом, мы практически не разговариваем, кроме "нам нужно молоко" и "не могла бы ты сводить их к стоматологу во вторник" и "не забудь про вечеринку в доме Пирсонов на следующей неделе".

Он и Элизабет говорили об этом больше, тогда и на следующем сеансе. О том, каким был их брак и их сексуальная жизнь до интрижки. Короткие ответы были действительно хорошие и не очень. Майкл глубоко стыдился своей проблемы преждевременной эякуляции - она заставляла его чувствовать себя неполноценным мужчиной. Будучи неопытной невестой, Джоанна не знала ничего лучшего, и поскольку он изо всех сил старался доставить ей удовольствие пальцами и ртом (когда она позволяла), она всегда казалась довольной - поначалу.

Позже, сказал Майкл, она определенно изменилась.

— Как я уже говорил, я не знаю, было ли это потому, что она что-то читала, или разговаривала со своими подружками об их сексуальной жизни, или еще что. Я просто знаю, что она стала гораздо лучше понимать, что большинство парней могут... эээ... дольше... И я могу сказать, что это ее разочаровало.

— Она не говорила ничего резкого, но и не успокаивала меня. В основном, просто меняла тему. Я пробовал разные вещи, читал о физкультуре, принес домой вибратор - я рассказывал тебе об этом - она категорически отвергла его, даже не захотела посмотреть на эту штуку.

Когда Элизабет спросила его о будущем, каким он его видит, Майкл разозлился.

— Будь я проклят, если я знаю. Я имею в виду, что просто отказываюсь быть разведенным отцом, который никогда не видит своих детей. Я обожаю Эми и Уилла и я хороший отец. Я не собираюсь заниматься этим дерьмом "вечер среды плюс каждые выходные"! И я не хочу жить в какой-то убогой квартире, в то время как она будет держать дом и приглашать бойфрендов на ночь? Да пошло оно все!

Он сидел, откинувшись на спинку стула и глядя в пустоту. Она чувствовала, как он страдает.

— С другой стороны.... Я имею в виду, сейчас мы живем как соседи. Напряженно. Мы не прикасаемся друг к другу, нет ни привязанности, ни доверия, по крайней мере, с моей стороны. Я все время в бешенстве, а Джоанна ходит по дому, как по яичной скорлупе, глядя на меня этими чертовски печальными глазами.

— Я не вижу, чтобы это продолжалось - пока дети не уедут из дома! — Он засмеялся. — Для Уилла, это около пятнадцати лет! Нет, так больше продолжаться не может.

Посмотрев на Элизабет, он сказал:

— Я надеялся, что вы подскажете мне, что делать.

Это была шутка, но она могла сказать, что он отчасти имел в виду именно это. Это было обычное желание терапевтических пациентов, бессознательное или полусознательное желание, чтобы терапевт просто "все исправил". Желание, которое никогда не исполнится.

********************

Джоанна застала его в воскресенье днем, сразу после того, как он уложил Уилла спать. Их малыш по-прежнему часто дремал, и ему нравилось, когда папа укладывал его в постель. Эми была на вечеринке у бассейна, у своей подруги Айрис.

— Майкл, мы можем поговорить минутку?

У него не было веских причин отказываться, поэтому они вышли и сели на палубе.

— Когда все это... когда ты..., — она остановилась и попыталась снова.

— Когда ты узнал о моем романе, ты сказал, что не собираешься съезжать, что ты не готов развестись со мной. И с тех пор, ты ничего не говорил об этом, а прошло уже почти три месяца, так что я думаю, что ничего не изменилось.

— Но ты все еще в комнате для гостей, и мы все еще... не прикасаемся друг к другу, не говоря уже о чем-то большем. И ты все еще в ярости на меня, а я все еще чувствую себя ужасно из-за того, что сделала.

Он смотрел в сторону, но слушал ее, ничего не говоря.

— И я подумала - мы все еще живем здесь вместе, может быть, мы могли бы начать пытаться немного разговаривать, посмотреть, не можем ли мы сделать это легче друг для друга, может быть, немного менее напряженным.

— Я знаю, ты... ты не готов простить меня, и я тебя не виню. Но если бы мы могли хотя бы разговаривать...

— Думаю, без проблем. — Он прервал ее. — Но не о том, о чем ты хочешь и когда хочешь. Если есть что-то, о чем я не хочу говорить, то все - я не буду об этом говорить.

Теперь он смотрел на нее не сердито, а серьезно.

— Спасибо, Майкл, все в порядке, — сказала она. — И я хочу начать с того, что расскажу тебе кое-что. Я начала ходить к психотерапевту. Ее зовут Агнес Люфилд, и я хожу к ней два раза в неделю, уже несколько месяцев. Я знала, что должна выяснить, почему...

Ее голос внезапно прервался, и она глубоко вздохнула.

— Почему я могла сделать такую ужасную вещь, предать наш брак так, как я это сделала.

— Это помогает? — спросил он.

Он думал о своей собственной терапии, о сеансах с Элизабет и суррогатной работе с Мариной. Джоанна ничего об этом не знала, и он не собирался ей рассказывать.

Она слегка рассмеялась.

— И да, и нет. Это, конечно, не улучшило мое отношение к себе - хуже, если что. Но я начинаю понимать некоторые вещи, одна из них - насколько испорченным было мое отношение к сексу, благодаря моим родителям.

Он кивнул. Это, конечно, не было сюрпризом.

— В любом случае, я просто... Я хотела, чтобы ты знал. Чтобы ты знал, что я не просто сижу и чувствую себя виноватой, а пытаюсь что-то с этим сделать.

Она повернулась к нему и взяла его за руку, умоляюще глядя на него.

— Майкл, мне так жаль! Я знаю, что то, что я сделала...

Он отстранился.

— Джоанна, я не хочу слушать твои извинения. Они только разозлят меня еще больше, ясно?

Он встал и с минуту походил вокруг, потом вернулся.

— Ты права насчет нашего разговора. Это хорошая идея. Давай попробуем говорить больше, о детях, о планах на отпуск - все в таком духе. Но избавь меня от "ой, прости, дорогой", хорошо?

Она кивнула и сказала:

— Хорошо, Майкл.

— Хорошо. — Он сел обратно. — Вообще-то, я думал о нашем отпуске. Еще на Рождество, мы говорили о неделе в Диснейленде. Ты все еще хочешь это сделать? Я думаю, детям это понравится.

Она широко улыбнулась и сказала:

— О да, это было бы потрясающе!

Они поговорили об этом несколько минут, а затем пошли в дом, чтобы взять ежедневники, которые каждый из них носил с собой на работу.

Когда они вернулись на палубу, Джоанна сказала:

— Майкл, я должна сказать тебе еще одну вещь. Я не хочу ждать.

Он посмотрел на нее, и она сказала:

— Тревор ушел. Он ушел из компании, устроился на работу на западе. Барбара сказала, что это в Колорадо, кажется, но я не знаю точно, и мне все равно.

Очень тихо он спросил:

— Когда это случилось?

— Около месяца назад. Но я не... Я перестала с ним общаться после того, как ты... узнал. Я отправила ему письмо, в котором сказала, что больше не буду с ним видеться или разговаривать, и не хочу, чтобы он связывался со мной.

Майкл знал, что это правда. Он все еще проверял электронную почту Джоанны и видел сообщение. Оно было коротким и откровенным, примерно такого содержания: "Это была ошибка, и я больше не хочу тебя видеть. Мне очень жаль. Пожалуйста, не связывайся со мной больше никогда. Джоанна".

Джоанна все еще разговаривала с ним.

— Я думала, что, может быть... может быть, ты скажешь мне, что я должна уйти с работы, чтобы больше не быть рядом с ним. Но ты ничего не сказал об этом - и я боялась, что если ты разведешься, мне действительно понадобится работа.

— А потом я узнала, что он уходит, и...

Она подождала. Наконец, Майкл пожал плечами и сказал:

— Ну, я рад, что он ушел. Это избавляет меня от необходимости выходить и сбивать его своей машиной.

Она знала, что он шутит, но, возможно, не совсем на 100%. У него было напряженное, замкнутое выражение лица, как будто он действительно думал о том, чтобы сделать это.

Вдруг он сказал:

— Так когда ты трахалась с ним в последний раз?

Джоанна вздрогнула, как от вопроса, так и от того, что он использовал грубое слово.

— За несколько дней до того, как ты сказал мне, что знаешь об этом. Клянусь, Майкл, с тех пор, я никогда не оставалась с ним наедине, даже на пять секунд!

Она умоляюще посмотрела на него, сжимая руки. А он пристально смотрел на нее, в его глазах отражался гнев, который он носил в себе.

Потом он стряхнул его и сказал:

— Ладно... Мир Диснея. Я подумал, что одна из первых двух недель августа, может подойти для этого.

Они говорили об этом еще пятнадцать минут, ведя такой разговор, какой может вести обычная супружеская пара. Джоанна была счастлива - так счастлива, что чуть не расплакалась. Но она также знала, что не стоит придавать этому слишком большое значение. Майкл по-прежнему не целовал и не обнимал ее, и он по-прежнему спал в комнате для гостей.

А через две недели, месяц или три месяца он может решить, что к черту все это, и сказать ей, что разводится с ней.

********************

Работа с Мариной продолжалась, время от времени возникали сбои, но в целом, прогресс был стабильным. Когда Майкл смог спокойно мастурбировать самостоятельно в течение 15 минут, она попросила его делать это перед ней, пока она раздевалась - сначала она была топлесс, потом полностью обнаженной.

Он справился с этим на удивление хорошо. Но когда она впервые легла на кровать и стала мастурбировать рядом с ним, он почти сразу же кончил. Он был смущен и разочарован, но Марина подбодрила его.

— Не думай об этом больше, Майкл. Действительно - горячая цыпочка лежит рядом с тобой, играет со своей киской и стонет? Ты должен возбудиться! — Она усмехнулась ему.

Улыбаясь в ответ, он сказал:

— Ты сексуальна, ты знаешь - у тебя самое красивое тело. Твоя грудь...

Он остановился, выглядя несчастным.

Она осторожно взяла его за руку.

— Ты собирался сравнить их с грудью своей жены, верно?

Он кивнул, отводя взгляд.

— Все в порядке, Майкл - я польщена. Ты находишь ее возбуждающей, не так ли?

— Да. Пока не узнал, чем она занималась. Теперь я не могу даже думать о сексе с ней, без желания задушить ее. Когда я мастурбирую, я никогда не фантазирую о ней. Это горячие кинозвезды, или пара женщин на работе, или... - он наклонил голову, - ну, вообще-то, ты.

Она снова улыбнулась.

— Я должна была на это надеяться! Я довольно симпатичная дама, и ты видишь меня голой каждую неделю, а теперь еще и играющей с собой! Тебе лучше фантазировать обо мне, Бастер!

Они оба рассмеялись и пошли приводить себя в порядок. Она нравилась ему, он доверял ей и понял, что с ней ему не так стыдно. Она была хороша в своем деле, подумал он.

Примерно через месяц он смог наблюдать, как она играет с собой, сохраняя контроль, сокращая или замедляя удары, меняя хватку и выдерживая все 15 минут. Это было чертовски сексуально - смотреть, как она возбуждается. Один или два раза, когда он представлял, как трахает ее, он все еще кончал слишком рано, но примерно в 90% случаев, все было в порядке.

Когда они перешли к тому, как она дрочит ему, это был большой скачок, и сначала у него было несколько быстрых эякуляций. Она снова была полностью одета, но ее мягкие руки, все еще были невероятно возбуждающими. Но с ее постоянным поощрением и домашней практикой, он вскоре смог продержаться 15 минут, наслаждаясь невероятным удовольствием от того, что она делала с ним.

После этого, все пошло своим чередом. Она снова сняла одежду и мастурбировала его обнаженной. Затем он впервые прикоснулся к ней, играя с ее грудью, пока она занималась им. В первый раз, это вывело его из себя в течение минуты - но она успокоила его, сказала, чтобы он не удивлялся и не расстраивался.

Они продолжали работать над этим, и к шести месяцам лечения, Марина и Майкл лежали бок о бок, мастурбируя друг друга, их тела терлись друг о друга. Это было похоже на самый захватывающий секс, который он когда-либо имел в своей жизни. Несколько раз он продержался всего две-три минуты, но ему все лучше и лучше удавалось продержаться до пятнадцати. И он обожал заставлять Марину кончать от его пальцев, слышать ее тоненькие хныканья, совсем не похожие на те звуки, к которым он привык с Джоанной.

Она всегда говорила:

— Спасибо, малыш, это было здорово, — и целовала его в щеку, когда он был готов уйти.

Однажды она позаботилась о том, чтобы у них состоялся "разговор".

— Майкл, мне нужно кое-что сказать, хотя я уверена, что ты и так это знаешь.

— Хорошо?

— Ну, просто... Ты, ведь, можешь сказать, что мне весело с тобой, правда? Я имею в виду, я очень возбуждаюсь, и это по-настоящему, ничего фальшивого?

Он кивнул, улыбаясь, и она сказала:

— И ты мне нравишься. Я думаю, что ты очень хороший человек, и мне очень приятно, что я помогаю тебе чувствовать себя лучше в сексуальном плане.

— Но... но это не романтика, понятно? Ты клиент, который мне очень нравится, но ты все еще клиент, а не парень или будущий парень. И секс, которым мы занимаемся, может быть веселым, может быть очень горячим, но это работа, это терапия.

Она остановилась, глядя на него. Он сказал:

— Я понял, Марина. Не то чтобы я не мог... То есть, я, конечно, могу представить, что влюбился в тебя. Но я знаю, что это не то, что здесь происходит. Ты мне нравишься, и ты чертовски сексуальна! И ты всегда относишься ко мне так, с таким уважением, ты так поддерживаешь меня. Но я знаю, что ты говоришь. Я не влюблюсь в тебя, обещаю.

— Хорошо, Майкл. — Она улыбнулась ему. — Спасибо за это. Теперь обними меня, и уходи.

********************

Агнес Луфилд сказала:

— Джоанна, вы рассказали мне часть этого - вы, конечно, говорили снова и снова, как вам жаль, как бы вы хотели, чтобы у вас не было секса с Тревором, что вы знаете, что причинили ужасную боль вашему мужу, что вы беспокоитесь о вашем браке.

— Но мы немного танцевали вокруг главного вопроса, вопроса о том, почему вы это сделали.

Джоанна кивнула, выглядя несчастной. Агнес была высокой и худой, с немного сжатыми губами, что придавало ей немного сморщенный вид. Судя по голой левой руке, ей было около пятидесяти лет, и она не была замужем. Она была не очень приятной на вид, но Джоанна почти сразу поняла, насколько она умна.

— Я думала об этом, Агнес. Я знаю, что я... как бы уклонялась от этого. И я думаю... я думаю, что это было... Ну, не поймите меня неправильно - я не пытаюсь уклониться от ответственности. Я сделала это, я испортила свой брак. Но это был своего рода, ну, почти идеальный шторм. Куча вещей сошлись в одно и то же время и, я не знаю, подтолкнули меня к краю.

Агнес кивнула. Она была хорошим слушателем. Она давала Джоанне время, она уделяла пристальное внимание, и она не позволяла своему пациенту ничего упустить.

— Одно дело - те разговоры, о которых я вам рассказывала, с Люси и Кристиной. Они мои лучшие подруги со школы, и мы рассказываем друг другу практически все. Только они обе не замужем и гораздо менее... наверное, я должна сказать, гораздо менее напряженные, чем я.

— Они любят говорить о сексе, как я вам уже говорила: о своих последних парнях, о том, кто хорош в постели, или... ну, знаете, о больших?

Агнес улыбнулась.

— Больших?

Джоанна кивнула, явно чувствуя себя неловко.

— В общем, они тоже любят меня дразнить, рассказывая о том, что я замужняя дама, которая получает весь секс, который только может вынести, как здорово, должно быть, никогда не оставаться без... твердого... члена...

— Вы можете сказать "хуй", Джоанна. Я уже слышала это раньше. На самом деле, мы уже говорили об этом, вы и я. О том, что часть сексуального комфорта заключается в том, чтобы позволить себе говорить об этом так, как это делают взрослые. Пенис и вагина - вполне приятные слова, как и половой акт. Но для взрослых мужчин и женщин, нормально говорить хуй, пизда, и трахаться. И жопа, и киска. И отсосать...

Лицо Джоанны было свекольно-красным, но она смеялась.

— Я знаю, я знаю! Ладно, я попробую.

— Итак, и Люси, и Кристина, конечно, встречались с Майклом, и они считают его очень хорошим парнем. На самом деле, все мои подруги любят его, они всегда говорят мне, как мне повезло.

— Но Кристин начала встречаться с новым парнем по имени Делл, который, по-видимому, может, эээ, очень долго без... ну, знаете, кончания. И она просто не могла перестать говорить о нем.

— Она говорила: ты понимаешь, о чем я, Джоанна? Это восхитительное чувство, когда ты знаешь, что кончишь, потому что парень может трахать вечно. Так что тебе не нужно беспокоиться о том, что "Боже мой, мне лучше поторопиться и получить свой оргазм, потому что он кончит в любую секунду!". Ты можешь просто лежать и наслаждаться этим. Уверена, ты понимаешь, что я имею в виду Майкла? Я имею в виду, вы, старые женатые ребята, так привыкли друг к другу.... В любом случае, Делл может трахать меня, не знаю, полчаса! Ничто не заставит его кончить, пока он не будет готов! Так что я могу крутиться, горбиться и двигаться так, как мне нужно, и знать, что рано или поздно я кончу, как сумасшедшая!

— И тогда Люси просто смеется и говорит: "Прекрати, Кристин, мы обе намочили наши трусики, не так ли, Джоанна?". И мы все смеемся - а я думаю: "Вау, у меня никогда не было ничего подобного в моей жизни".

Она наклонилась вперед.

— Потому что вы знаете, Агнес, я уже говорила вам - Майкл прямо противоположен. Он обычно держится около минуты - может быть, дольше, если мы делаем это во второй раз, но никогда дольше нескольких минут. И у меня ни разу не было оргазма, пока мы...

— Трахались.

— Да, трахались. Как я вам уже говорила, он всегда умел заставить меня кончить руками или... ртом, когда я позволяла ему, что обычно происходило только после того, как я немного выпивала. В противном случае, я всегда была слишком смущена, чтобы...

— Чтобы он вылизал вашу пизду. — Агнес улыбнулась.

— Да. Я имею в виду - я знаю, что это смешно. Когда он лижет меня - когда я позволяю ему - то всегда испытываю потрясающий оргазм. Но это кажется мне грязным, и если только я не немного пьяна, то всегда слишком...

Она пожала плечами.

— В любом случае, он внимательный и любящий, и всегда удовлетворяет меня во время прелюдии, так или иначе. Но он... кончает так быстро, что я даже не приближалась к оргазму, пока мы... трахались. И слушая, как Кристина продолжает и продолжает о Делле, это заставило меня задуматься.

— Это заставило меня не просто задуматься - это заставило меня почувствовать себя обманутой. Я хотела немного этого! Я имею в виду не Делла, а оргазм от траха. И поэтому, я была немного более нетерпелива с Майклом, не так благосклонна, когда он беспокоился о своей преждевременной эякуляции. Я не была злой или что-то в этом роде, но... я перестала быть такой понимающей.

Агнес сказала:

— Вы упомянули Идеальный Шторм. Так вот, это было первым: слушать, как Кристина говорит о своем любовнике Делле. Что еще было?

Джоанна говорит:

— Однажды, Майкл принес домой вибратор в форме пениса. Давным-давно, может быть, пару лет назад. Потому что, как я уже сказала, он всегда хотел доставить мне удовольствие и беспокоился о том, что... что он не удовлетворяет меня во время полового акта.

— Но когда я увидела это, просто взбесилась! Я имею в виду, вы знаете о моей семье и моем воспитании... что-то подобное - это так далеко за гранью возможного. И я была немного груба с Майклом из-за этого, я чувствовала себя плохо после этого. Я вела себя так, будто он какой-то извращенец, раз даже принес это домой. А он стал очень тихим и просто убрал его куда-то, и мы попытались заняться любовью той ночью, но все прошло не очень хорошо.

— Я извинилась перед ним через несколько дней, но знаю, что задела его чувства.

— В любом случае, после всех этих разговоров с Кристиной я вспомнила о вибраторе, и однажды, когда была дома одна, то искала его, пока не нашла, где Майкл спрятал его, завернутым в пакет в самом дальнем ящике стола, и я...

Она выглядела смущенной.

— Я попробовала его. Я представила, что это Делл, или какой-то фантастический парень, который может... долгое время, и я трахала себя им. Я делала это, наверное, в течение часа и испытала пару самых потрясающих оргазмов в своей жизни!

— Я уже говорила вам, что в детстве я ничего не знала о мастурбации, и даже став взрослой, я делала это всего несколько раз, чувствуя себя очень неловко из-за этого. Но вибратор просто взорвал мне мозг! Я люблю оргазмы, которые дарил мне Майкл, но чтобы я могла кончать от того, что эта твердая штуковина постоянно входит и выходит, заполняя меня...

— Так что в течение нескольких недель, я сходила с ума. Я держала это в полном секрете от Майкла, и у нас по-прежнему был обычный секс пару раз в неделю - но втайне, я заставляла себя кончать с вибратором, по крайней мере, так часто, когда могла выкроить часок. Иногда, когда Эми была в школе, а Уилл дремал. И я всегда фантазировала о каком-то... безымянном мужчине, обычно, как Делл Кристины, который мог бы идти и идти, и идти, и идти. ..

— И в течение этого времени, секс с Майклом был все более и более разочаровывающим, как вы можете себе представить. Он использовал свои пальцы и заставлял меня кончать, и это было приятно, а потом мы трахались, и все заканчивалось за такое короткое время, прежде чем я успевала довести себя до очередного оргазма. И я лежала и думала о вибраторе, о моем таинственном мужчине, и просто мечтала, чтобы Майкл продержался подольше.

— Так было на протяжении всех наших отношений, но теперь это беспокоило меня гораздо больше, чем раньше.

Джоанна продолжила рассказывать Агнес о том, как именно в это время, Тревор МакДональд пришел в компанию. Он был красивым и веселым, очень неформальным, и в течение нескольких недель, многие женщины на работе были неравнодушны к нему.

— Так что на какое-то время, он стал моим таинственным мужчиной, когда я использовала вибратор. А потом я начала замечать, что он иногда флиртует со мной на работе. Мы не работали непосредственно вместе, поэтому я видела его не так часто, но не было никаких сомнений - он подмигивал мне, или шутил, или смотрел мне в глаза и говорил, что цвет моей блузки, идеально подходит к моему цвету лица. Знаете - не совсем пасс, но несомненно, он был заинтересован.

— И больше ничего не произошло, но я должна признать, что мне это нравилось! Большую часть времени, я чувствовала себя усталой старой замужней дамой: работа, двое детей, дом и все такое, а тут еще этот горячий парень ясно давал понять, насколько привлекательной он меня считает.

— А потом наступила неделя выездного семинара компании на озеро Кентукки. Основатель компании владеет там большим курортным отелем, и каждые два года, вся компания едет туда на четырехдневные выходные, с супругами, но без детей. Это очень весело и отличный отдых. Мы с Майклом были там три раза, и это всегда очень расслабленно и романтично. Мы общаемся с моими коллегами, но есть много времени для уединения. Заниматься любовью, я имею в виду.

— Итак, мы планировали поехать, как всегда, и мои родители собирались остаться с детьми. А потом, в понедельник, Майкл пришел домой и сказал, что не может поехать. Его компания получила срочный заказ из Японии, самый большой заказ в их истории - его хватило бы, чтобы утроить их годовой объем продаж. И все работали по 12 часов в смену и без выходных, в течение следующих двух недель, включая руководителей.

— Я разозлилась, и мы с ним сильно поссорились из-за этого. Он был разочарован, но не понимал, почему я так расстроена - это была его работа, и он ничего не мог с этим поделать! Так что все немного остыло. И у нас не было ни секса, ни объятий, ничего, с того дня до четверга, когда я уехала.

— И я предполагаю, что ваш роман с Тревором начался на семинаре?

Джоанна недовольно кивнула.

— Я была зла и решила хорошо провести время. Поэтому я много пила, танцевала и флиртовала гораздо больше, чем обычно. Ничего возмутительного или распутного, но, думаю, я вела себя как одинокая женщина.

— Когда я вспоминаю об этом, то понимаю, что Тревор был очень осторожен. На танцах в пятницу вечером, он несколько раз танцевал со мной, но никогда не приближался слишком близко, не позволял себе никаких вольностей, которые я или кто-то другой, посчитал бы переходящими границы. И я танцевала со многими другими парнями тоже.

— Но он всегда был рядом, и пару раз он приносил мне еще выпить. И когда мы уже собирались ложиться спать, около часа ночи, он был в группе из шести человек или около того, которые забрели туда, где были гостиничные номера, и пару раз он касался рукой моего бедра, просто случайно.

Джоанна посмотрела на Агнес.

— И это было как электричество. Я все еще помню это. Это было возбуждающе - эти случайные прикосновения.

— В любом случае, когда мы добрались до моей двери, нас оставалось четверо, и Тревор, с двумя другими людьми, пожелали мне спокойной ночи и пошли своей дорогой, а я, как бы спотыкаясь, вошла внутрь и села на кровать на минуту. Я была пьяна и немного возбуждена. Наконец я встала, разделась, почистила зубы и только вышла из ванной, как раздался стук в дверь.

— Я посмотрела в глазок, и это был Тревор. Я открыла дверь, немного смущенная, а он просто шагнул внутрь, закрыл дверь и взял меня за руки. Он крепко поцеловал меня, крепко властно обнял. А я была пьяна и просто растворилась в нем. Мы целовались и целовались.

— А потом он просто поднял меня на руки, отнес на кровать и положил. Он встал надо мной и сказал: "Ты тоже этого хочешь, Джоанна, не так ли?". И в мгновение ока он снял свои ботинки, брюки и рубашку, и его большой стояк, торчал прямо на меня.

— Он сел на кровать, взял меня в объятья, и я почувствовала, как он прижимается к моему бедру через ночную рубашку. Это было так горячо! И он сказал: "Ты хочешь меня так же сильно, как я хочу тебя? Ты должна сказать мне, ты должна сказать "да".

Джоанна смотрела в пол.

— И я сказала: "Да, да, я хочу тебя!". В тот момент, я так и сделала. Я была пьяна, и его тело возбудило меня, и я хотела заняться с ним сексом. Я хотела трахнуть его!

Она сказала это почти вызывающе, подняв голову, чтобы посмотреть на Агнес.

— Так что я трахнула его, или, я думаю, он трахнул меня. Он стянул с меня ночнушку и провел по мне руками, и в мгновение ока он оказался сверху и его член вошел в меня.

— И я была так возбуждена! Он был единственным мужчиной, кроме Майкла, с которым я когда-либо была. И он трахал меня очень долго, как мой таинственный мужчина с вибратором. Я не знаю, как долго, но довольно скоро я поняла, что он не такой, как Майкл, он не собирается кончать сразу, поэтому я расслабилась и действительно погрузилась в это. И у меня был фантастический оргазм с ним - он нарастал и нарастал, а потом просто взорвался во мне.

— И даже тогда он не кончил! Он скакал на мне, а когда я расслабилась, он улыбнулся мне, мы поцеловались, а потом он трахал меня еще некоторое время, пока не кончил.

— А когда он кончил, он немного полежал со мной, а потом оделся, поцеловал меня на ночь и тихо вышел из комнаты. А я лежала там, обессиленная, все еще довольно пьяная и невероятно довольная. Я еще не чувствовала себя виноватой, просто была ошеломлена.

— Чувство вины, появилось только на следующее утро. Мне было стыдно - грязно. Я приняла душ и отмылась, я так сильно плакала, что едва могла скрыть это макияжем. Я была шлюхой! Я была именно такой женщиной, о которой мои родители всегда читали мне лекции!

Остаток выходных, Джоанна была довольно несчастна. Она боялась, как поведет себя Тревор, когда увидит ее, но он улыбался, как обычно, и не упоминал, пусть даже тонко, о том, чем они занимались накануне вечером. Это успокоило ее, и она как-то продержалась до конца семинара.

Когда она вернулась домой, то со слезами на глазах встретилась с Майклом, извиняясь за то, что была так холодна на предыдущей неделе. Они занимались любовью три ночи подряд, и она была уверена, что он был счастлив и ничего не подозревал, хотя для нее, трах был разочаровывающе коротким, как всегда.

Агнес сказала:

— Вы всегда использовали слово "роман", Джоанна, а не "интрижка" или "секс на одну ночь". Так что я предполагаю, что в какой-то момент, ваши отношения с Тревором возобновились?

— Вот за что мне действительно стыдно. Интрижка на одну ночь, вдали от супруга, слишком много выпитого - все это плохо, но не так плохо, как... как то, что я сделала.

— У меня не было ни малейшего намерения, подпускать Тревора к себе снова. Но я постоянно мастурбировала с вибратором, заново переживая то, что мы делали, и получая потрясающие оргазмы. Я чувствовала себя виноватой даже за то, что делала это, но это не заставило меня остановиться.

— Примерно через пять недель, в центре города проходила конференция по продажам, и там были почти все сотрудники компании. Я не пошла, потому что мне нужно было закончить несколько контрактов для одного из парней, которому я подчинялась, поэтому я работала в совершенно пустом, как мне казалось, офисе - никого вокруг не было.

— Примерно в 14:30, я подняла голову на звук шагов, а там стоял Тревор и широко улыбался мне. Он сказал, что ему нужна помощь с чем-то в его офисе, и попросил меня вернуться туда вместе с ним.

— Я была насторожена, но... но и немного взволнована, наверное. Хотя я поклялась, что ничего не допущу. Но когда я вошла в его кабинет, он закрыл и запер за мной дверь и расстегнул свои брюки. Просто спустил их, и там был его. .. член, такой же большой и твердый, как и раньше.

— И он сказал: "Тот раз был потрясающим, Джоанна - я знаю это, и ты знаешь это. Ты можешь уйти отсюда сейчас, и я не буду тебя останавливать, или мы можем посмотреть, будет ли это еще лучше в этот раз". И он подошел и поцеловал меня, но очень нежно, его член тыкался в меня.

— Я ничего не сказала - но я не сказала "нет". Я не отперла дверь и не выбежала оттуда. И я позволила ему уложить меня на диван. Он раздел меня, стянул с себя рубашку и...

Она пожала плечами.

— Мы снова трахались. Я была там с ним, наверное, полтора часа, и мы сделали это дважды. И каждый раз, это было так же невероятно, как в ту ночь на выезде - это продолжалось и продолжалось, и я кончала очень, очень сильно.

По лицу Джоанны текли слезы.

— И после этого, я была просто потеряна. Я чувствовала себя виноватой и ужасной - я чувствовала себя проституткой. Но я не остановилась.

— Я виделась с ним еще раз шесть, пока Майкл не узнал. Мы отдельно назначали длинные обеды вне офиса и встречались в его квартире, которая находилась всего в десяти минутах езды. Один или два раза я сказала Майклу, что мне нужно поработать сверхурочно, и провела пару часов с Тревом.

Она поморщилась.

— Абсолютно худший случай был в субботу. Трев уговаривал меня, и я не отказалась. Мы с Майклом запланировали поездку в зоопарк с детьми, а за день до этого, я солгала ему, сказала, что должен быть срочный отчет FDA, от которого зависит куча денег, а я должна работать весь день.

— А потом я пошла в квартиру Тревора, и мы занимались сексом в течение шести часов. Наверное, мы занимались этим пять раз - в душе, на его кровати, один раз на его кухонном столе. Я была полной шлюхой. Это было похоже на мой медовый месяц с Майклом, только тогда я была запуганной девственницей, не готовой попробовать многое.

— Но я позволяла Тревору делать все, что он хотел. Я даже сосала его... его член. Он научил меня скакать на нем по-ковбойски - в обе стороны, лицом к нему и в другую сторону. Я уже делала это однажды с Майклом, но он кончил так быстро, что никто из нас больше не захотел попробовать. Но с Тревором...

Она покачала головой.

— С Тревом я могла просто танцевать на нем, танцевать и крутиться на его члене, и он мог длиться вечно. Мои оргазмы были очень, очень сильными.

Она остановилась, и Агнес увидела, что она выглядит измученной.

— Я была вне контроля, — сказала она. — После той субботы я поняла, что все полностью вышло из-под контроля, и я знала, что должна положить этому конец. Но прежде чем я смогла понять, что делать, Майкл... столкнулся со мной.

— Как он узнал? — спросила Агнес.

— Я понятия не имею. Он никогда не говорил об этом со мной. Но он знал, что это было не просто разовое дело. Он был жесток - не то чтобы я могла его винить. Он засыпал меня вопросами, типа: "Он заставляет тебя кончать лучше, чем я? Ты влюблена в него? Ты собираешься меня бросить?". И я не знала, что ответить, я просто плакала и говорила, как мне жаль.

Мягким голосом Агнес сказала:

— У нас почти закончилось время на сегодня, Джоанна. Не могли бы вы рассказать мне немного о том, как сейчас обстоят дела между вами двумя?

Джоанна потянулась за салфетками и вытерла слезы со своих щек.

— Спокойно, я думаю, но странно. Я уже рассказывала вам о том, как Майкл сказал, что не хочет разводиться, не хочет быть вдали от детей. И он никогда не гадил мне в их присутствии. Но он все еще спит в гостевой комнате - уже пять месяцев!

Она поморщилась.

— Я подошла к нему несколько недель назад и предложила попробовать начать разговаривать снова. Так что мы стали лучше, не знаю, справляться с обычными вещами. Мы говорим о детях, о работе. О, и я рассказала ему о том, что Тревор устроился на работу в Колорадо и переехал.

— Но он не позволяет мне говорить о наших отношениях. Он не хочет больше слушать мои извинения по поводу измены - это приводит его в ярость. И он не позволяет мне рассказать ему о том, что произошло. Он никогда не говорил мне, как много он знает или как он узнал.

— Так что это трудно - очень трудно. Каждый день, когда он не уходит, я думаю: "Ладно, все хорошо. Все успокоится, и мы восстановим наш брак". Но потом я думаю: "Может быть, с каждым днем он любит меня все меньше". Или просто его гнев, разъедает его любовь ко мне.

— Мы не прикасаемся друг к другу, понимаете? Совсем. Никаких поцелуев, объятий, он даже не берет меня за руку. Я возбуждена как черт!

Она криво усмехнулась.

— Я бы все отдала, чтобы снова оказаться в постели с Майклом, если бы он только обнял меня, и я бы поблагодарила Бога за хоть немного того... траха, который длился всего одну минуту! И он, должно быть, тоже это чувствует - я имею в виду, пять месяцев без секса?

— Если только... он не получает его где-то еще, — задалась Агнес, — как вы думаете, это вероятно?

— До... всего этого я бы сказала "никогда, абсолютно нет". Майкл такой верный, и такой порядочный человек. Но теперь. ... Я не могу винить его за то, что он считает, что заслужил это. И это заставляет меня задуматься, что он делает, чтобы удовлетворить свои потребности. Возможно, он много мастурбирует, но. ... я просто не знаю.

— Вы часто мастурбируете, Джоанна?

Она слегка покраснела и кивнула.

— Некоторое время нет. В течение месяца или больше, я была полностью выключена. Просто я была так виновата, так ужасалась тому, что сделала, и так боялась за свой брак.

— Но совсем недавно... Я снова использую вибратор. Ничего не могу с собой поделать! — Она выглядела немного вызывающе, глядя на Агнес.

— Мне всего 31 год, я здоровая женщина, мне нужен секс! А мой муж не хочет меня трогать! — Она снова начала плакать.

— Не то чтобы это была чья-то вина, кроме моей...

**********************

— Ты все еще тренируешься дома, да, Майкл?

Марина небрежно снимала свою одежду и раскладывала ее на стуле - Майкл делал то же самое, на другой стороне кровати.

— Да, по крайней мере, три раза в неделю. И почти каждый раз, я выдерживаю 15 минут.

— Хорошо, — сказала она, — у тебя есть компьютер в комнате?

Он кивнул, и она сказала:

— Начни делать это, во время просмотра порно. Это сделает его более возбуждающим и немного повысит уровень сложности.

Она усмехнулась:

— Ты ведь ЗНАЕШЬ, как найти порно в Интернете, не так ли?

С прямым лицом он ответил:

— Нет, я понятия не имею. Можешь сказать мне, как искать?

Они оба рассмеялись и перекатились на кровать, тесно прижавшись друг к другу. Они никогда не целовались в губы, но во всех остальных отношениях они вели себя как любовники, обнимались, гладили, терлись друг о друга, наслаждались друг другом.

Майкл предполагал, что они снова будут мастурбировать друг друга, но после нескольких минут ласк Марина приподнялась, улыбнулась ему и повернулась так, что ее голова оказалась рядом с его пахом.

— Скажи мне, приятно ли это, хорошо, Майкл?

Она взяла его член в одну руку и начала лизать его, скользя языком от основания вверх по головке.

Он застонал и откинул голову назад.

— О, Боже. О, это ужасно. Боже мой, я ненавижу это... это ужасно.

Она засмеялась и легонько шлепнула его по животу.

— Веди себя хорошо!

Она посмотрела на него и сказала более серьезно:

— Просто расслабься и наслаждайся этим, хорошо? Не пытайся бороться с оргазмом, просто расслабься, дыши и наслаждайся ощущениями.

Она полизала его еще немного, а затем перешла к сосанию; и хотя она отстранилась, чувствуя, как он становится все тверже и тверже, он все равно выпустил в воздух порцию спермы, примерно через пять минут.

Взяв салфетку с ночного столика, она вытерла кончу с его груди. Майкл выглядел несчастным, и она сказала:

— Все в порядке, Майкл, правда. Мужчины должны быть действительно возбуждены от минета.

— И это был твой первый за долгое время, не так ли?

— Мой первый в жизни, если ты можешь в это поверить. Джоанна... ну, я уже говорил тебе. Репрессивное воспитание и все такое, она никогда бы и близко не подошла к нему со своим ртом.

Марина улыбнулась.

— Тогда, ради всего святого, дай себе передышку! Твой первый в жизни? Поверь мне, когда я сделаю тебе еще восемь или десять таких, тебе будет так скучно, что ты будешь читать газету, пока я это делаю!

Они вместе рассмеялись, а затем встали, чтобы одеться.

— Марина, могу я... ты не против, если я спрошу тебя кое о чем?

Она улыбнулась.

— Например, "что такая милая девушка, как я, делает на такой работе"?

— Ну, наверное, что-то вроде этого, — сказал он, чувствуя себя немного смущенным.

Она натянула блузку через голову и поправила волосы, посмотрев в зеркало.

— Все в порядке, малыш. Все спрашивают, рано или поздно. — Она села на стул и посмотрела на него.

— Краткая версия: я поступила в OSU, специализировалась на психологии, думала стать врачом. Но я влюбилась, вышла замуж за своего парня из колледжа, сразу после окончания университета и осталась дома домохозяйкой, потому что он хотел именно этого.

— Он оказался контролирующим, жестоким придурком. Мне понадобилось почти пять лет и несколько побоев, чтобы выбраться оттуда, и год или два после этого, чтобы прийти в себя. Я устроилась на работу в магазин одежды и прошла серьезную терапию - фактически у доктора Сандовала.

— А потом я вернулась в школу, чтобы получить степень MSW в области консультирования, потому что я действительно восхищалась ее работой. Меня интересовали сексуальные проблемы, и когда в школу пришла суррогат, чтобы сделать презентацию о своей работе, я была очарована.

— Поэтому я поговорила об этом с доктором Сандовалом, так как знала, что Центр использует суррогатов.

Она улыбнулась ему.

— Мне всегда нравился секс - за исключением конца моего брака, когда я подвергалась насилию. Поэтому с помощью доктора Сандовала, я подала заявление на программу обучения в Калифорнии, провела там около года, а потом вернулась и устроилась на работу в Центр. Я все еще работаю неполный рабочий день над своей степенью, и в какой-то момент, я перестану этим заниматься и стану терапевтом.

Она засмеялась.

— Наверное, еще через пару лет, когда мои сиськи начнут так обвисать, что ни один мужчина не захочет ко мне прикоснуться!

Майкл знал, что она просто шутит, но все равно посмотрел на нее серьезно и сказал:

— Марина, ты абсолютно прекрасна. Внутри и снаружи. Мужчины захотят быть с тобой, когда тебе будет 75, поверь мне!

— Спасибо, Майкл, — тихо ответила она. — Это было очень, очень приятно.

— Могу я задать еще один вопрос?

Она усмехнулась.

— О моей личной жизни? Конечно. В моей жизни уже давно не было серьезного парня. Я встречалась немного после того, как мой брак распался, но я совсем не была готова к серьезным отношениям. А работа суррогатом, делает это довольно трудным делом.

— По правде говоря, я получаю много секса и много интимных связей с мужчинами, и мне кажется, что сейчас в моей жизни нет места для парня. Я думаю, когда брошу все это и начну регулярно проходить терапию, у меня будет достаточно времени, чтобы найти кого-то. Я знаю, что не хочу иметь детей, поэтому я не тороплюсь.

Завязывая шнурки, он сказал:

— Когда придет время, очередь будет стоять на весь квартал.

Марина снова засмеялась:

— Ты действительно милый, ты знаешь это? Я очень хочу проглотить много твоего члена, в течение следующих нескольких недель.

И она торжествующе хихикнула, глядя на румянец, разлившийся по его лицу.

****************************

Джоанна была напугана, но полна решимости. Она повторяла себе: "Что самое худшее, что может случиться? Он скажет "нет", вот и все". Но она знала, что может быть и хуже.

Она купила новую красивую ночнушку - не совсем распутную, но, безусловно, привлекательную, и достаточно прозрачную, чтобы были видны соски и волосы на лобке. Она подождала примерно до 10:30 - он был в гостевой комнате около десяти минут, и она слышала, как он вышел из ванной, поэтому решила, что он уже в постели. Она легонько постучала в дверь, затем открыла ее и, не дожидаясь ответа, проскользнула внутрь.

— Что такое?

Он выглядел удивленным и, возможно, немного раздраженным. Сердце Джоанны забилось в горле, но она не сдавалась. Он сидел в постели в пижаме, облокотившись на подушки, и читал газету. Изо всех сил стараясь сдержать улыбку, она подошла к его кровати, опустилась на колени и положила руку ему на грудь, нежно поглаживая.

— Майкл, я очень скучала по тебе, — сказала она.

Он выглядел ошеломленным, и прежде чем он смог остановить ее, она подняла его пижаму и скользнула рукой по его обнаженной груди, продолжая нежно поглаживать. Она планировала это тысячу раз: она хотела прикоснуться к нему так, чтобы это было приятно, но не слишком сексуально - никаких небрежных поцелуев, никаких хватаний за пенис.

Майкл был застигнут врасплох. Он мог предположить, что Джоанна попытается это сделать, но почему именно сейчас, спустя семь месяцев? Поэтому у него не было плана, как реагировать, хотя он знал, что если бы она сделала это сразу после их конфронтации, он бы вышвырнул ее к черту из комнаты.

Сердце колотилось, но Джоанна продолжала улыбаться мужу, проводя рукой круги под его пижамой. Он смотрел неуверенно, но не делал никаких движений, чтобы остановить ее. Она наклонилась вперед и нежно поцеловала его. Не чувствуя сопротивления, она поцеловала сильнее, более настойчиво и просунула язык между его губами.

Майкл чувствовал, что ему следовало бы подумать, что ему делать - он был раздражен тем, что не был готов к этому, а его твердеющий член все усложнял. Губы жены на его губах и ее рука, ласкающая его грудь, были очень приятны.

Что будет означать, если он продолжит трахать ее? Должен ли он остановить ее и отослать прочь, несомненно, в слезах? Зачем отказывать себе в том, что было бы очень приятно?

Готов ли он уже к половому акту? Его работа с Мариной, еще не зашла так далеко - что если старая проблема даст о себе знать, и он кончит уже через две минуты? С другой стороны, ну и что? Это было бы приятно - и разве он не заслужил немного удовольствия от своей жены, после того ада, через который она заставила его пройти?

Но расценит ли она его уступчивость как прощение - как "ладно, детка, теперь у нас все хорошо"? Ведь он чувствовал себя совсем не так!

Мысли стремительно пронеслись в голове, и он начал целовать Джоанну в ответ, а потом, не успев принять никакого осознанного решения, уже держал ее за руки, притягивая к себе.

В его голове пронеслось желание отстраниться, сказать: "Послушай, Джоанна, это не значит, что все прощено", но он не стал утруждать себя. Они разберутся с этим позже. Он просто застонал, чувствуя, как ее теплое тело, прижимается к его твердому члену. Он задрал подол ее ночной рубашки и просунул руки под нее, проводя ими по спине и по попке, ухмыляясь отсутствию нижнего белья.

Джоанна была в восторге, и облегчении, и возбуждении. Он не накричал на нее, не остановил ее руку, не выгнал из комнаты. Они собирались заняться сексом, наконец-то! И его руки на ее теле, ощущались просто фантастически.

Не говоря ни слова, Майкл сел, стянул с себя пижаму и стянул ночную рубашку Джоанны через голову. Он перевернул ее на спину и начал ласкать ее груди, используя свои пальцы и губы на ее сосках. Она лежала, закрыв глаза, и благодарила Бога за то, что ее муж так возбужденно реагирует на ее ухаживания.

Джоанна уже была мокрой, а его прикосновения, поцелуи и укусы, усилили влагу между ее ног. Она ласкала спину и плечи мужа, затем скользнула руками вниз под пижамные штаны, чтобы погладить его задницу. Мгновение спустя, одна рука обошла его бедро и потянулась под ним, между их телами, чтобы взять его член.

Майкл снова был застигнут врасплох - его жена, никогда раньше не была такой агрессивной. В прошлом, она прикасалась к его члену только тогда, когда была очень возбуждена, и когда он сам подводил к нему руку. Он снял пижаму и лег на бок, продолжая наслаждаться ее грудью, но давая ей больше пространства для игры с его членом, что, как ни удивительно, она продолжала делать.

В его голове все еще плавали мысли - о прощении, гневе и страхе перед собственным выступлением. Но он также был очень возбужден, и поэтому, отодвинув мысли в сторону, он скользнул одной рукой вниз по волосам ее киски, с удовольствием обнаружив, что она такая мокрая, как никогда.

Один палец скользнул по ее губам и оказался внутри нее, и Джоанна сладострастно застонала. Он вводил и выводил его, используя остальную часть ладони для массажа ее киски, и она задвигала бедрами навстречу его руке. Не раздумывая больше, Майкл забрался на нее сверху, раздвинув ее бедра. Он взял свой эрегированный член и погладил головку взад-вперед по губам ее пизды, чтобы она стала влажной, а затем, наблюдая за ее лицом, плавно вошел в нее.

— Ооо, — простонала она, улыбаясь ему, ее руки крепко сжимали его плечи.

По ее щекам текли слезы. Он лежал на ней, прижавшись лицом к ее шее, наслаждаясь теплом ее киски. Как он уже практиковался, он сделал несколько глубоких, расслабляющих вдохов, не торопясь начинать толчки слишком рано.

А затем он начал, медленно, стараясь очистить свой разум, отпустить гнев, фантазии и все остальное, кроме ощущений. Интенсивное удовольствие от этой сосущей перчатки пизды, вокруг его твердого члена, когда он вынимал и вводил, вынимал и вводил.

К своему удовольствию, он чувствовал себя очень хорошо контролируемым, и совсем не был близок к тому, чтобы кончить. Он трахал ее сильно, но медленно, положив голову ей на плечо, закрыв глаза и не думая ни о чем, кроме ощущений. Его член в ее горячем канале, мягкость ее тела под ним.

Майкл постепенно наращивал темп, позволяя ему становиться все более интенсивным, слыша ее знакомые вздохи и чувствуя ее руки вокруг себя. Прошло, должно быть, более пяти минут, прежде чем Джоанна начала отвечать более активно, толкаясь бедрами, а затем хватая его за задницу ("она схватила меня за задницу!" - удивленно подумал он про себя), сильнее втягивая его в себя.

Это возбуждало его, ее реакция заставляла его думать, что она может достичь оргазма вместе с ним - и почти сразу же после этой мысли он почувствовал, что возбуждение достигло пика, почувствовал, что его контроль ускользает. После еще десятка ударов, было уже слишком поздно, и сильное удовольствие смешалось с ужасом, когда сперма вытекла из его члена. Он содрогнулся, изо всех сил стараясь насладиться ощущениями и не беспокоиться о том, что кончит раньше, чем рассчитывал.

Это был фантастический оргазм, без сомнения, еще более фантастический от того, что это был первый оргазм с Джоанной, и первый оргазм внутри женщины, более чем за 7 месяцев. Он лежал на ней, тяжело дыша, чувствуя ее учащенное дыхание под собой, а ее руки любовно гладили его спину. Через минуту или две он скатился с нее, но притянул ее к себе, прижался грудью к ее боку, обнял ее.

"Все было хорошо", - подумал он. Это было хорошо. Он не имел неограниченного контроля, но он продержался гораздо дольше, чем когда-либо в своей жизни. Это было очень волнующе и приятно, и он держал все под контролем до самого конца, когда нетерпение Джоанны подтолкнуло его к краю.

Он почувствовал неожиданную нежность к своей жене. Он скучал по ней. Ему, конечно, не хватало физической близости с ней - не только секса, но и ее запаха, ощущения ее волос и удивительно мягкого тела, прижатого к нему.

Все произошло в одно мгновение, в один ужасный миг. Даже когда слова покинули ее рот, Джоанна вздрогнула от ужаса - сама не зная почему, она пожелала вернуть их назад, пожелала промолчать.

— Дорогой, это было потрясающе! Ты никогда раньше не держался так долго!

Она с любовью поцеловала его в щеку, но, к ее полному ужасу, он отпрянул от нее, как кобра.

— Правда? — Его голос был холодным, саркастичным, яростным. — Я так рад, что тебе понравилось! Но не так долго, как Треву, могу поспорить! Уверен, он мог бы заниматься этим часами, накачивая тебя, пока ты не кончишь, как товарный поезд. Думаю, ты очень скучаешь по этому парню, я представляю, как он звонил в твои куранты, как никто другой!

— Нет, милый, я...

— Просто уходи отсюда, хорошо, Джоанна? — Он отвернулся от нее, и в его голосе звучало отвращение. — Я не хочу видеть твое разочарованное лицо. Мне так жаль, что я не смог дать тебе достойное Тревора представление!

Не говоря больше ни слова, не оглядываясь на нее, он протопал в ванную и закрыл за собой дверь.

Джоанна была опустошена. Она плакала, всхлипывая на подушке Майкла, ее кулаки сжались, сердце сжалось от отчаяния. Все было так хорошо, так замечательно, они сделали такой огромный первый шаг - и вдруг такое! Одинадцать слов, неудачно выбранных или сказанных в неподходящий момент, и он вонзил нож в ее сердце!

Она плакала до тех пор, пока все слёзы не высохли. Затем она встала и пошла в ванную, осторожно постучав.

— Майкл? Дорогой?

— Уходи, Джо. Это была ошибка. Просто оставь меня в покое.

С новым отчаянием она попыталась открыть дверь, но она была заперта. Она умоляла его выйти, но он молчал. Наконец, мучимая раскаянием, она вернулась в спальню одна.

*****

— Эта чертова сука! — Майкл сказал это тихо, почти полушепотом, но он был в ярости.

Он едва успел устроиться в кресле, как слова вырвались с шипением. Элизабет никогда не видела его таким расстроенным.

Она подождала, затем спросила:

— Хотите рассказать мне об этом?

Он посмотрел на нее - его глаза выглядели затравленными.

— Она пришла и соблазнила меня прошлой ночью - застала меня врасплох, иначе я, наверное, отказал бы ей.

Он рассказал ей обо всем: о ночнушке, о Джоанне, стоящей перед ним на коленях, о ее словах, о ее руках. О сексе, о том, каким приятным и возбуждающим он был. О том, как долго он продержался. А потом о том, что она сказала.

— Она, блядь, поздравила меня! О, детка, это было потрясающе, ты продержался так долго! Как будто я был ребенком, как будто я был маленьким ребенком, который дошел до туалета, а не описался в постели или что-то в этом роде!

Элизабет подняла бровь.

— Вы действительно думаете, что она имела в виду именно это, Майкл?

Он заставил себя подумать, прежде чем ответить, хотя он все еще был в ярости.

— Нет, я думаю... нет, конечно, нет. Наверное, она хотела сказать комплимент, похвалу, поощрение или что-то в этом роде.

— И все же, после... всей этой истории с Тревором... знаешь, она никогда не рассказывала мне об этом. И я не могу не думать, что у него было много выносливости, ну, знаешь, он заставлял ее кончать каждый раз. И вот она гладит меня по голове, как маленького мальчика, потому что я продержался пять или шесть минут вместо одной или двух! Трахни ее... трахни ее!

От него шел пар, и Элизабет просто позволила ему выплеснуть его. Он разглагольствовал еще пять минут - Джоанна была такой сукой, она просто думала, что сможет трахнуть свой путь обратно в его постель, он будет проклят, если будет соревноваться с ее любовником, это был конец.

Когда он немного успокоился, Майкл посмотрел на нее и сказал:

— Ну... Кажется, я был немного зол.

Элизабет разразилась громким смехом, и он присоединился к ней. Они улыбнулись друг другу - два человека, терапевт и пациент, которые понравились друг другу.

— Да, я думаю, возможно, вы были немного рассержены, — сказала она.

— Но не могли бы вы рассказать, почему? Какой аспект произошедшего, привел вас в ярость?

Он задумался.

— Я думаю... я думаю, что сначала мне показалось, что она протягивает мне руку, в хорошем смысле. Чтобы воссоединиться, может быть, даже извиниться в каком-то смысле. Она говорила: "Мне так жаль, я скучаю по тебе, можем ли мы снова быть вместе?".

— А я не был уверен, чего хочу, она застала меня врасплох. Так что я согласился, мы занялись любовью, и это было действительно хорошо, понимаете? Я чувствовал близость с ней, как будто мы сделали реальный шаг к тому, чтобы собрать осколки, к тому, чтобы, возможно, вернуть наш брак.

— Всего один шаг, но шаг. А потом... — Он отвернулся, его лицо напряглось.

— Как только она сказала это, о том, что я продержался дольше, Тревор был в комнате. Ее роман был прямо на столе, прямо посередине между нами. Потому что, знаете, зачем она завела эту чертову интрижку, если дело не в моей... моей проблеме? Я знаю, что она любит меня - так что спать с этим ублюдком, это должно было быть из-за того, чтобы найти какого-то парня, который мог бы заставить ее кончить от его члена. О чем еще это может быть?

— Так что вместо того, чтобы быть положительным моментом, это была гребаная пощечина. "Тревор все еще лучше, дорогой, он заставляет меня кончать, но ты совершенствуешься!". К черту!!!

Он сжал кулаки и сидел, уставившись через всю комнату в пустоту.

— Я знаю, что она не это имела в виду, этого не могло быть. Но для меня, это прозвучало именно так.

— И теперь я сожалею, что позволил ей дотронуться до себя. Я больше не подойду к ней с метровым шестом, это точно. Может, пришло время подумать о разводе.

Элизабет была застигнута этим врасплох.

— Почему сейчас? — нейтрально спросила она.

— Ну, есть еще дети... Вот почему я оставался там, все это время. Я просто не хотел быть вдали от них, и я вроде как думал, что рано или поздно мы сможем... разобраться.

Он покачал головой.

— Но после этого... Я знаю только одно: будь я проклят, если буду соревноваться с этим засранцем!

Элизабет не составило труда понять, как глубоко расстроен Майкл - то, что произошло между ними, воссоздало удар по самолюбию, нанесенный открытием интрижки Джоанны. Всю оставшуюся часть сеанса, она тихо разговаривала с ним, пытаясь подвести его к мысли о том, что он не должен позволять одному неудачному взаимодействию, подтолкнуть его к бесповоротному решению о своем браке.

Но когда Майкл встал, чтобы уйти, она поняла, что не достучалась до него - и она боялась, что он уже все решил.

****************************

Когда Джоанна вошла в кабинет, Агнес могла видеть слезы на ее щеках, и она снова начала плакать почти сразу, как только закрылась дверь.

— Мы были так близки! У нас все было так хорошо, и мы занимались любовью, а потом... я даже не знаю как, все полетело к черту! А теперь он снова в ярости от меня, и я... — Ее голос сорвался на рыдания, и она зарылась лицом в свои руки.

Агнес подождала, и когда Джоанна немного успокоилась, Агнес попросила ее рассказать историю.

— После того, как мы вернулись после недели в Диснейленде, и мы так хорошо провели время с детьми и всем остальным, я решила... соблазнить его, если смогу. Я купила очень красивую ночную рубашку...

Она рассказала Агнес, что произошло, как хорошо все прошло, как занятия любовью были теплыми и возбуждающими, как Майкл продержался намного дольше, чем когда-либо прежде.

— Я не кончила или что-то в этом роде, но я чувствовала себя великолепно! Просто потрясающе! И мы лежали потом, прижавшись друг к другу... Я была так счастлива, что могла бы делать кувырки!

— А потом...?

— А потом я что-то сказала, похвалила его за то, что он так долго продержался, сказала, что он никогда не делал так хорошо - и он сошел с ума! Его глаза стали злыми, он пожурил меня, бросил Тревора мне в лицо, а потом пошел и заперся в ванной. И я могла сказать, что это серьезно, это не какая-то мелкая ссора. Он был холоден как лед.

Она снова заплакала, вытирая глаза салфеткой.

— Я всего лишь хотела сказать что-нибудь приятное! Чтобы развить хорошие чувства! А он...

Осторожно, Агнес сказала:

— Возможно, нам нужно немного отступить назад. Джоанна, когда Майкл думает о вашем романе с Тревором, что, по вашему мнению, он чувствует по этому поводу?

Она посмотрела вниз.

— Я... ну, он злится. И обижен, я думаю. И он чувствует, что больше не может доверять мне, как раньше.

— И я думаю... я думаю, он задается вопросом, почему я это сделала. Было ли... чего не хватало между нами, что заставило меня переспать с другим мужчиной.

— Давайте поговорим об этом минутку, хорошо? — сказала Агнес. — Предположительно, любой мужчина в ситуации Майкла, чувствовал бы себя очень обиженным, чувствовал бы, что его "заменили", в каком-то смысле. Потому что так оно и было - потому что его жена выбрала кого-то другого для секса, вместо того, чтобы ограничить свою сексуальную активность только им.

— Поэтому любой мужчина, Майкл или кто-либо другой, спрашивал: "Что я сделал не так? Что я сделал или не сделал - каким образом я не смог удовлетворить свою жену, чтобы она подумала о том, чтобы предать меня таким образом?".

Джоанна вздрогнула при слове "предать", но заставила себя обдумать вопрос.

— Я думаю, что... Ну... я думаю, что любой мужчина задался бы вопросом, удовлетворяет ли он свою жену как любовник.

Агнес кивнула.

— А в случае с Майклом?

Джоанна уставилась на нее - и тут слезы снова начали подступать.

— В случае Майкла, — сказала она нерешительно, не желая смотреть правде в глаза, — это было бы хуже. Намного хуже. Потому что он... потому что он всегда кончает так быстро, и он знает, что у меня нет оргазма, и он... он беспокоится, что разочаровывает меня.

— И я раньше... успокаивала его, говорила, что это совсем не важно, и мне нравится, как он занимается со мной любовью, но я практически перестала это делать. — Она сильно плакала.

— О Боже, он, должно быть, думает, что я ушла и нашла себе лучшего любовника, потому что он был недостаточно хорош!

Агнес подождала минуту, пока плач Джоанны утихнет. Затем она тихо сказала:

— Ну, разве он ошибается, думая так? Разве это не именно то, что вы сделали?

.....

Это была болезненная и трудная сессия - и конец был не легче, чем все остальные.

— Я не хочу быть пессимисткой, Джоанна, но тебе нужно посмотреть правде в глаза, — сказала Агнес

— После измены супруг, которому изменили, боится худшего, воспринимает отказ как уничтожающее суждение о собственной ценности. И задача того, у кого была измена, не только извиниться, но и заверить его.

— В некоторых ситуациях это возможно - иногда супругу можно дать понять, что измена не была результатом недостатка или слабости с его или ее стороны. Но в данном случае...

— В данном случае, вероятно, Майкл считает, что вы изменили ему, потому что он не удовлетворял вас в сексуальном плане. Возможно, это не вся причина, но, скорее всего, он считает ее основной. Поэтому ваш отказ от него, бьет прямо в самое чувствительное место: по его мужественности, по его чувству адекватности как мужчины и любовника.

— Обычно, я бы посоветовала вам успокоить его на этот счет, объяснить, что ваши сексуальные отношения были прекрасными, что они не имеют ничего общего с вашим неудачным решением, вступить в сексуальную связь с другим мужчиной. Но, боюсь, вы не сможете этого сделать, потому что это так. Потому что секс был причиной, или, по крайней мере, основной причиной, вашей связи с Тревором.

— Может быть, не для интрижки на одну ночь, с которой начался роман, но уж точно для его продолжения.

Она остановилась. Джоанна мрачно посмотрела на нее.

— Значит, все безнадежно.

— Нет, я этого не говорила. У вас с Майклом был прекрасный брак, и у вас двое детей, о которых вы оба очень заботитесь. До этой... неудачи, похоже, что ваше сексуальное общение с ним было очень успешным.

— Это не безнадежно. Но, скорее всего, это будет трудно и займет много времени. Так или иначе, Майклу придется поверить, что, несмотря на вашу измену, он не неудачник, не сексуально неполноценный. — Агнес не уточнила, как именно это должно произойти.

— Должна ли я... попытаться поговорить с ним обо мне и Треворе?

— Опять же, Джоанна, обычно я бы сказала "да". Обычно опасения супруга по поводу измены, оказываются гораздо хуже, чем реальность - услышать правду больно, но может быть своего рода облегчением. Но в этой ситуации....

Она остановилась, выглядя задумчивой.

— В этой ситуации я не уверена, что это поможет. Думаю, мой совет - подождать, пока Майкл не спросит, если спросит. И тогда вам придется пройти очень тонкую грань. Вам нужно быть абсолютно честной и прямолинейной, но в то же время, вы должны найти способ успокоить его. Ему будет очень трудно поверить в то, что он доставляет вам сексуальное удовольствие и удовлетворяет вас. Но он должен в это поверить, иначе...

— Или моему браку, будет трудно выжить.

Агнес кивнула.

****************************

В самолете Майкл думал о Джоанне, и он думал о Марине. Его работа с Мариной, продолжала идти хорошо. Он регулярно мастурбировал в уединении гостевой комнаты, и даже с самым диким порно на компьютере, он обычно мог продержаться полные пятнадцать минут. Во время их совместных сессий, он получал первые в своей жизни минеты - иногда всего несколько минут, но один или два раза - полные пятнадцать.

Отчасти это было связано с тем, как сильно Марина старалась заставить его кончить. Если она старалась изо всех сил, он знал, что не сможет устоять. Но во многом, это было связано с тем, что он очистил свой разум, легко дышал, расслабился и наслаждался ощущениями, а не фантазировал или беспокоился о том, как он это делает.

Она дала ему почитать "Внутреннюю игру в теннис", и он узнал, что нельзя делить себя на Майкла, который что-то делает, и другого Майкла, который наблюдает и критикует. Просто будь одним Майклом, тем, кому сосут член! И это срабатывало, все чаще и чаще.

С Джоанной все было совсем по-другому. Они вернулись к тому, что было месяц назад, до той ночи, когда она соблазнила его - даже хуже, на самом деле, поскольку он был более подозрительным и обиженным, чем когда-либо. Каждый раз, когда он думал о той ночи, он чувствовал себя униженным. Все было прекрасно, даже целительно, пока ее "похвала" не привела в комнату призрак ее любовника. Тогда он почувствовал, что к нему относятся снисходительно, и это продолжало вызывать в нем гнев и горечь.

Поэтому, как и прежде, они отдали свою любовь Эми и Уиллу. Они вместе управляли домом и своей жизнью. Они были вежливы друг с другом в присутствии детей, а в остальное время, жили отдельно. И с каждым днем, казалось все более возможным представить себе жизнь вдали от нее - за исключением детей. Кроме детей.

Майкл был на пути в Сан-Диего. Его двоюродная бабушка Джейн, умерла в возрасте 91 года. Она была последней оставшейся в живых сестрой его деда по отцовской линии, и он хорошо знал ее, когда был мальчиком. Она была задорной и веселой, и он очень беспокоился о ней. Майкл даже не думал о том, чтобы не прилететь на похороны.

****************************

Три дня спустя, Майкл летел домой с совершенно другими мыслями в голове. Он наслаждался визитом - радовался встрече с кузенами, тетями и дядями, наслаждался похоронами, которые были грустными, но в то же время, полными замечательных историй о Джейн и ее приключениях, наслаждался тем, что после стольких лет, снова погрузился в жизнь своей расширенной семьи.

Тем утром, перед тем как отправиться в аэропорт, он встретился с адвокатом Джейн и, к своему шоку, узнал, что получит часть ее значительного наследства. Как ни тяжело было ему это осознавать, но примерно через неделю, в его почтовом ящике должен был появиться чек на 481 000 долларов.

Поэтому во время обратного полета, Майкл думал вовсе не о Марине, да и не о Джоанне тоже. Он думал о том, что могут значить эти деньги - как он может их использовать, как они могут стать ключом, к разрешению его несчастливой ситуации.

Вернувшись домой, Майкл бросил вещи, принял взволнованные объятия Эми и Уилла, обменялся улыбками с Джоанной - она не осмелилась подойти и обнять его - и сел за шумный, праздничный ужин вчетвером. Затем он встал из-за стола, сказал Джоанне, что "мне нужно прогуляться", и отправился осматривать окрестности, пока не стемнело.

****************************

— Это всего на шесть домов ниже, за углом, но на той же стороне улицы. — Майкл был взволнован и говорил быстро. — Так что Эми сможет кататься там на велосипеде сейчас, и Уилл тоже через несколько лет. Это было бы идеальным решением!

— Отмотайте немного назад, хорошо, Майкл? — сказала она.

— Извините, Элизабет, — ухмыльнулся он. — Моя тетя Джейн умерла на прошлой неделе, я только что вернулся с ее похорон. И она оставила мне почти 500 000 долларов! И по дороге домой, мне пришла в голову одна мысль. Главная причина, по которой я не оставил свой брак - это дети, я боялся, что никогда их не увижу.

— Но если бы я нашел дом поблизости, это было бы просто! Мы могли бы разделить опекунство, или даже если бы опекунство было у Джоанны, я мог бы видеться с ними постоянно. Так что я осмотрел свой район, и тут прямо по улице, продается дом с тремя спальнями!

Он был счастливее, чем она видела его раньше - как-то легче, он сидел в кресле более прямо, словно с его плеч сняли груз. Неудивительно, подумала Элизабет. Впервые он увидел выход. Но она не была уверена, что это правильный выход.

— Я вижу, что вы взволнованы, Майкл, — сказала она. — Но ситуация, в которой вы оказались - я бы не назвала ее проблемой с недвижимостью. Вы так уверены, что лучшее решение - это решение с помощью недвижимости?

— Думаю, да, — улыбнулся он.

Похоже, ее вопрос не вызвал у него никаких сомнений. Она решила быть более прямолинейной.

— Вы уверены, действительно уверены, что ваш брак закончен? Великолепному, любящему браку, который длился почти девять лет? С двумя замечательными детьми, которых вы оба обожаете? Неужели измена Джоанны, действительно разрушила его до основания?

Майкл не спешил с ответом.

— Это всегда были дети. Это была единственная проблема.

— Сначала - после того, как я узнал - я бы ушел оттуда как выстрел, за исключением Эми и Уилла. Но я выдержал, потому что не мог вынести мысли о том, чтобы не видеть их все время. Вы все это знаете.

— Так что, мы заключили своего рода перемирие - и я думаю, что плыл по течению. Я не видел никакого выхода, поэтому был готов ждать. И работать с вами и Мариной - по крайней мере, я делал успехи на этом фронте.

— И когда Джоанна соблазнила меня... ну, в то время казалось, что это может быть хорошо, двигаться вперед, снова стать ближе. Бог свидетель, я скучал по ней, скучал по ее объятиям и любви.

— Но после того, что она сказала... — Майкл остановился и замолчал.

Она ждала.

— Она отрезала мне яйца. Ее не устраивало, как я ее трахал, поэтому она нашла другого парня, который делал это лучше. И она продолжала трахаться с ним, пока я не поймал ее.

— Вы не знаете всей истории, Майкл. Вы не знаете, как это было на самом деле, что это было на самом деле - и не узнаете, пока не поговорите об этом с Джоанной. — сказала Элизабет.

— Да, ну, я знаю достаточно. Я знаю, что он понравился ей настолько, что она отменила семейный день, нашу субботу в зоопарке, отменила меня, Уилла и Эми, чтобы провести день, трахая кого-то другого! Как я должен это пережить? Почему я должен хотеть этого?

Элизабет сделала глубокий вдох, а затем надавила сильнее.

— Значит, вы готовы развестись, разрушить семью своих детей - из-за того, что, как вы думаете, она сделала? Майкл, позвольте мне задать вам пару вопросов.

— Разве Джоанна не была опустошена вашим гневом и уходом? Разве она не обращалась к вам разными способами? Разве она не была терпелива, не пыталась быть любящей и при этом уважать ваши границы? Неужели вы сомневаетесь, что она любит вас и хочет все исправить?

Он вздохнул.

— Да. Да, она любит меня, и да, она пыталась.

— Тогда подумайте вот о чем, хорошо? Вы всегда можешь развестись. У вас сейчас есть деньги, вы можете купить дом поблизости - может быть, не тот, который вы видели, но какой-нибудь дом.

— Но вы не сможете собрать все обратно, как только разобьете. Вы должны быть уверены, действительно уверены, что пути назад нет, до того, как возьмете бейсбольную биту.

Он выглядел несчастным, но кивнул.

— Да, я знаю.

Молчание.

— Я должен поговорить с ней. Выслушать историю.

Она кивнула.

— Да, нужно.

****************************

— Я думаю, мы должны поговорить об этом.

Рот Джоанны открылся в шоке. Майкл стоял в дверях главной спальни и наблюдал за ней, пока она сидела в кровати с книгой. Дети спали.

— Я... хорошо, конечно, Майкл. Но... но сейчас? Спустя почти десять месяцев, ты хочешь поговорить?

Он кивнул и закрыл дверь, после чего сел на стул, напротив ее кровати.

— Мне нужно знать. Что это было, почему ты... почему ты трахалась с ним.

— Почему ты трахалась с ним и продолжала трахаться. Почему ты солгала мне и пропустила наш семейный день в зоопарке, чтобы провести весь день, трахая его в его квартире. Почему ты...

Он внезапно остановился. Его голос повысился, и он почувствовал, что начинает злиться, теряя контроль над собой. Он сделал глубокий вдох.

— Прости. Я останусь спокойным. Но я должен знать об этом.

Она ответила:

— Конечно, я расскажу тебе, Майкл. Я очень, очень сожалею о том, что я сделала. За то, что причинила тебе боль, за то, что изменила тебе, за наш брак. Мне жаль и стыдно, и я каждый день жалею, что не могу вернуть все назад.

Он нетерпеливо махнул рукой.

— Да, я понимаю. Ты сожалеешь - бла-бла-бла.

— Позволь мне сказать тебе, Джоанна, это не очень-то помогает мне, понимаешь? Это не избавляет от чувств - предательства, пустоты в животе. Ты знаешь, как я узнал?

Она покачала головой, ужасаясь тому, что ей предстояло услышать.

— Ты назвала меня "Трев". Я ел твою киску, однажды в субботу вечером, после того, как мы потанцевали, и ты сказала: "О Боже, да, Трев, вот так".

Она в ужасе уставилась на него. Наконец, тоненьким голосом она сказала:

— Я действительно это сделала?

Он кивнул.

— Да, конечно. Я начал копаться и нашел несколько электронных писем между тобой и любовником-парнем, те милые быстрые сообщения, чтобы спланировать ваши встречи. В том числе и субботнее, когда ты отправилась со мной и детьми в зоопарк.

Она закрыла лицо руками, слегка раскачиваясь взад-вперед. Он ждал. Наконец, она снова подняла голову, посмотрела в его холодное, спокойное, сердитое лицо и сказала:

— Мне так жаль, Майкл. Я понятия не имела, что я...

— Нет, конечно, ты не знала! Но что, по-твоему, должно было случиться? Ты думала, что сможешь бесконечно трахаться с другим мужчиной, и никто об этом не узнает? Это никогда не работает, Джо, разве ты не знаешь?

Снова молчание.

— Я... не думала об этом. Я понятия не имела, что произойдет, я просто... потерялась.

Он наблюдал за ней, пока она смотрела вниз на свои руки, поглощенная своей виной, стыдясь боли, которую она причинила ему.

— И что? Расскажи мне, — сказал он.

И она рассказала. Она рассказала ему о своих подругах Люси и Кристине - об их грубых разговорах, о Делле и его выносливости. Она рассказала ему о поисках вибратора и о том, что она с ним делала, а он пристально смотрел на нее, пока она краснела.

Она рассказала ему об отступлении, напомнила, как они злились друг на друга на той неделе, объяснила, как поддалась соблазну Трева. А затем, что было труднее всего, она рассказала ему о том, как продолжался их роман. Она снова извинилась, прежде всего за ту субботу, но Майкла это не тронуло. Наконец она закончила, и в комнате снова стало тихо.

— Сколько раз?

— Может быть... восемь, в общем. Шесть или восемь. Я точно не знаю.

Майкл наклонился вперед.

— И просто для ясности: почему, Джо? Почему ты ударила меня в спину и трахалась с другим парнем, снова и снова?

Чувство грустной покорности Джоанны сменилось новым страхом. Она должна была быть честной, абсолютно должна, но....

— В первый раз, я просто... просто была пьяна и глупа. И думала о Делле, я думаю. Думала о том, что Кристин сказала мне, и о том, что я делала с вибратором.

— После этого я поклялась, что никогда больше не увижу его, никогда не останусь с ним наедине. Но когда это началось снова... Это было похоже на то, как будто я чем-то заразилась, я все время чувствовала себя неконтролируемой, меня лихорадило. И это было ужасно - чувство вины и стыда. Каждую минуту дня.

Она вздохнула.

— Это было захватывающе, Майкл. Это было очень волнительно. У него было много. .. контроля, он мог. .. продолжать какое-то время, как я сказала. Я испытывала оргазм, во время полового акта с ним. Иногда больше одного.

Она остановилась, подумав: "Ну, вот и все. Теперь я сделала это. Все кончено".

Он сидел, задумавшись. Она удивилась, что он не кажется более злым.

— И что теперь? Ты ведешь себя так, будто хочешь вернуть меня, Джоанна, будто хочешь спасти наш брак, но почему? Почему ты хочешь вернуться к двухминутному мужчине, вернуться к тому, чтобы никогда не испытывать оргазма от траха до конца жизни?

— И если уж на то пошло, почему я должен верить, что на этот раз ты будешь хранить верность лучше? Что случится, когда появится следующий парень, с репутацией долгожителя, а? Почему бы тебе не прыгнуть в мгновение ока, прямо в его постель?

— Дорогой, я люблю тебя. Больше, чем я могу сказать. Я поняла, что наша любовь и наш брак, значат для меня бесконечно больше, чем... чем что-либо сексуальное.

Он хмыкнул, но она продолжала говорить.

— Если бы ты сказал мне, что вернешься ко мне, но я больше никогда в жизни не испытаю оргазма, я бы спросила: "Где мне расписаться?". Я была дурой, я соблазнилась чем-то и сделала то, о чем буду жалеть до конца жизни - но это стоило гораздо меньше, гораздо меньше того, что я потеряла. И гораздо меньше той боли, которую я причинила тебе.

Она хотела продолжать говорить - хотела сказать: "Мне все равно, кончишь ли ты в меня через 15 секунд, после 6 ударов, каждый раз - я просто хочу, чтобы ты вернулся". Но она не осмелилась; она была уверена, что это только усугубит ситуацию.

— А что касается второго вопроса, то ответ тот же. Тебе не приходило в голову, что я научилась - небольшой секс на стороне, не стоит того. Боль, которую он причинил, прежде всего тебе, но и мне тоже, угроза всему нашему браку. Я никогда, НИКОГДА не смогу сделать это снова, зная, чего это стоило нам в этот раз.

Задумчиво, почти созерцательно он сказал:

— Но не факт, что ты не поддалась бы искушению, верно? Я имею в виду, у тебя был секс с Тревором, который был лучше, чем у нас когда-либо, почему бы тебе не поддаться искушению? Даже если бы ты никогда не поддалась - ты бы все время об этом думала.

— Хотя, наверное, у тебя был бы вибратор, — продолжил он, с сарказмом в голосе, — так что это не было бы полной потерей. Как хорошо, что из всего этого вышло что-то хорошее!

— И где бы я остался? С женой, которая знает, которая просто ЗНАЕТ, что есть парни, которые могут завести ее лучше, чем я когда-либо смогу. Которая знает это, потому что провела несколько недель, играя с одним из них.

— Как ты думаешь, что бы это было для меня? Знать это, жить с этим? — Теперь в его словах не было сарказма - было похоже, что он действительно хочет услышать ее ответ. — Как ты думаешь, смогу ли я жить с этим и при этом чувствовать себя мужчиной, а не каким-то рогоносцем-неудачником?

"Я потеряла его", - подумала она. - "Вот оно - Агнес права, это то, что он никогда не сможет пережить. Я потеряла своего мужа".

— Ты был бы МОИМ мужчиной, милый. Мужчина, которого я предпочту всем остальным мужчинам в мире. Вместо Тревора, вместо любого другого, кто мог бы быть там. Которого я люблю и лелею, и хочу загладить свою вину, — сказала она.

— Да, но я помню, как ты сделала этот выбор давным-давно, Джоанна. У нас была небольшая церемония, они называют это свадьбой? И не похоже, что твое обязательство, было таким уж хорошим.

Он тяжело поднялся со стула. Он не показался ей таким уж сердитым - в основном, просто усталым и побежденным.

— Спасибо, что поговорили сегодня вечером. Думаю, нам обоим есть о чем подумать.

Майкл вышел из комнаты, не оглядываясь.

****************************

Марина видела, что он нервничает, и поддразнила его.

— В чем дело, Майкл? Ты никогда не делал этого раньше? Я знаю, у тебя двое детей, так что у тебя должно быть хоть немного опыта.

Он улыбнулся, но нервозность не ушла. Им предстоял первый половой акт. Он занимался с Мариной почти 11 месяцев, делая постоянные успехи. И все же это было самым серьезным испытанием.

Она расстегнула рубашку, сняла ее с его рук и провела руками по его груди.

— Это только первый раз, Майкл. Если ты продержишься 15 минут, отлично. Если продержишься 30 секунд - отлично. Ты же знаешь, что каждый новый шаг поначалу дается с трудом.

— Кроме того, — улыбнулась она, — ты вел себя так, будто тебе нравится мое тело. Я подумала, что перспектива оказаться внутри меня стоит того, чтобы немного понервничать!

Он улыбнулся в ответ.

— Ты такая кокетка, Марина! — Он покачал головой. — Это не... Я имею в виду, я никогда...

— Ты никогда не думал, что твой суррогат может быть смешным или дразнить, верно? — Она высунула язык. — Ты думал, что она будет роботом секс-бомбой или что-то в этом роде?

Монотонным механическим голосом она сказала:

— Пожалуйста, подготовьте эрегированный пенис для внутривагинального проникновения. Вставьте пенис и дождитесь звукового сигнала.

Они оба рассмеялись. Затем они закончили раздеваться и легли на кровать.

Для первого раза, все было просто замечательно. Они лежали вместе, трогая, лаская друг друга, и когда он был готов, она сказала:

— Хорошо, милый, просто ляг на меня сверху. Я так ждала этого!

Он плавно вошел в нее, и ее счастливый стон, вызвал у него дрожь возбуждения.

— Теперь делай все, что хочешь, Майкл. Останавливайся, когда захочешь, и не забывай дышать.

Они трахались около восьми минут, прежде чем он потерял контроль. Она лежала пассивно, ее руки лежали на его плечах, она улыбалась ему, двигалась вместе с ним, но не отталкивалась. Майкл старался очистить свой разум, не делать ничего, кроме удовольствия от ее горячей киски и восхитительного мягкого тела. Ему пришлось остановиться только дважды, все остальное время он мог слегка замедлить темп или изменить движение, когда чувствовал, что близок к тому, чтобы кончить.

По иронии судьбы, когда он терял контроль над собой, ему приходила в голову мысль о том, как хорошо у него получается. Это заставляло его фантазировать о 15 минутах или более жесткого секса, быстро и глубоко вливающегося в задыхающуюся, извивающуюся Марину - и это привело его к эякуляции, в течение примерно 20 секунд.

Когда он скатился с нее и лег рядом, Марина приподнялась на локте и сказала:

— Молодец, Майкл! Это было потрясающе.

Они поговорили об этом несколько минут. Она напомнила ему о некоторых вещах, которым он научился - прежде всего о том, что нужно быть внимательным к собственным ощущениям и реакциям, чтобы предвидеть приближение кульминации и корректировать свои действия.

— И, как ты знаешь, Майкл, каждый мужчина индивидуален. Если ты считаешь, что, положив руки на грудь женщины, ты достигаешь оргазма, то не делайте этого. Или смотри ей в глаза, или хватай ее за бедра, если ты делаешь это по-собачьи - что угодно.

— И с практикой ты узнаешь, что является твоими триггерами, и научишься держаться от них подальше.

— Последнее, конечно, — сказала она более серьезно, — это то, что сохранять контроль, когда твой партнер становится активным и возбужденным, гораздо сложнее. Вот над этим, мы и будем работать.

Они по очереди приняли душ, а затем оделись, легко болтая. Она сказала:

— Ты действительно молодец, Майкл. Я не знаю, какие у тебя планы, но если ты захочешь, то еще через пару месяцев, сможешь преподнести своей жене потрясающий сюрприз.

Он покачал головой.

— Это будет не с ней, Марина. Я почти уверен, что все кончено - так что это должен быть кто-то новый.

Видя боль на его лице, она подошла и обняла его.

— Мне жаль, Майкл. — Она поцеловала его в щеку. — Тогда нам просто придется закончить делать из тебя идеального жеребца для какой-нибудь другой счастливицы!

Они снова рассмеялись и вышли за дверь.

****************************

— Это будет сегодня вечером, — сказал он.

— Вы уверены, Майкл, действительно уверены? Потому что, как только вы сделаете этот шаг, вернуться назад будет практически невозможно.

— Элизабет, мы проходили через это снова и снова. Прошло четыре недели с тех пор, как мы с Джоанной обсудили все ее измены, что, как и почему. Сколько раз мы с вами обсуждали это с тех пор?

— Я готов - время пришло. Я не сказал вам, но Хендриксоны приняли мое пересмотренное предложение по дому. Я собираюсь закрыть его примерно через 3 месяца, и тогда я смогу подготовить его для себя и детей.

— И вы не хуже меня знаете, почему я больше не могу жить с ней.

Элизабет кивнула. Она знала, что это произойдет, и хотя развод огорчал ее, она не чувствовала, что Майкл совершает ошибку. Учитывая то, каким он был, она сомневалась, что он когда-либо мог быть счастлив с Джоанной.

— Хорошо, — сказала она. — Давайте поговорим о будущем и о том, каким вы его видите.

****************************

За ужином Майкл был грустнее, чем обычно. Эми и Уилл ничего не замечали, но Джоанна заметила и задумалась. Она боялась - все внушало ей страх, с той ужасной ночи, когда она рассказала Майклу все о себе и Треворе. Она держалась изо всех сил, надеясь, что время поможет излечить боль, и он поймет, как сильно она его любит, и как много он потеряет, расторгнув брак.

Но когда он вошел в ее спальню тем вечером, она взглянула на него и начала плакать, даже не успев открыть рот.

— Джоанна, я собираюсь подать на развод, — сказал он.

Когда он сел в кресло, его лицо было бледным и несчастным, хотя она этого не видела. Она держала лицо в руках.

Она кивнула и попыталась ответить.

— Я... дай мне минутку, Майкл. Мне очень жаль.

Она плакала еще несколько минут, потом успокоилась, вытерла слезы руками и снова посмотрела на него.

— Могу ли я что-нибудь сделать, малыш, хоть что-нибудь? Я знаю, что причинила тебе ужасную боль, но ты должен знать, как сильно я тебя люблю.

— Я могу бросить работу - я сделаю это в одну минуту, если ты скажешь. Мы могли бы переехать, начать все сначала в другом месте. Я бы даже попыталась быть более... ну, знаешь, авантюрной в постели. Я знаю, я не.... — Она покраснела и опустила глаза. — Я могла бы научиться... сосать твой член...

Ему пришлось посмеяться над этим, хотя ситуация была печальной.

— Нет, Джо, дело не в этом.

— Речь идет о доверии, о том, что я чувствую как мужчина, и что я всегда буду чувствовать, если мы останемся вместе. Я не говорил тебе об этом, но я также хожу к психотерапевту - уже несколько месяцев. Я говорил об этом без остановки, как ты можешь себе представить. Для меня, все должно быть именно так.

Они молчали, оба были опечалены. Она не пыталась отговорить его от этого.

— Мне жаль, — сказал он и встал, чтобы уйти.

Он не знал, почему он это сказал - разве не ОНА должна была извиняться? - но он все еще чувствовал это.

Он услышал, как она прошептала позади него:

— Мне тоже жаль, Майкл.

****************************

Джоанна позвонила на работу и сказала, что заболела. Затем она позвонила Кристин, рыдая - Кристин позвонила Люси и сказала "срочно", и к 10 утра они втроем сидели вместе на кухне Джоанны. Она плакала, а ее подруги несчастно сидели рядом с ней, придвинув свои стулья вплотную к ее стулу, обняв ее за плечи.

— Я такая ИДИОТКА, — повторяла она, а когда успокоилась, рассказала подругам всю историю.

Они знали, что у них с Майклом были трудные времена, но она держала все подробности при себе. Теперь она выложила все начистоту: проблема преждевременной эякуляции Майкла, Делл, ее фантазии, вибратор - и роман.

— Боже, Джоанна, я чувствую себя ужасно. Если бы я не рассказала тебе все о Делле и его. .... И дело в том, что я даже не встречалась с ним так долго. Он был хорош в сексе, но не во многом другом. Например, быть парнем или даже держать работу.

Джоанна покачала головой.

— Это не твоя вина, Кристина. Если бы я... как это выражается? Если бы я "держала это в штанах", я бы все еще была счастлива в браке. Может быть, я не была бы так удовлетворена в постели, как некоторые женщины, но у меня все равно был бы мой муж.

Они долго разговаривали. Люси и Кристина, конечно, пережили расставание, но ни одна из них никогда не была замужем. Они делали все, что могли, но вряд ли у них были хорошие ответы для своей несчастной подруги. Были некоторые разговоры о том, что "впереди лучшие времена", и о том, что "ты снова в игре, милая - ты все еще молода и красива" - но это было слишком рано для Джоанны, чтобы чувствовать себя утешенной такой перспективой.

****************************

Он подумал, что подождет несколько дней, чтобы обсудить с ней все приготовления, дать ей время свыкнуться с этой мыслью, но Джоанна пришла и нашла его через два вечера.

— Мы можем поговорить?

Майкл кивнул и сказал:

— Почему бы нам не пройти в спальню.

У Джоанны в руках был лист бумаги, с написанными на нем заметками. Она сказала:

— Во-первых, Майкл, просто чтобы ты знал - я не хочу развода. Я не хочу терять тебя, и если есть хоть малейший шанс, хоть какой-то шанс, что мы останемся вместе, я хочу им воспользоваться. Я сделаю все, что ты скажешь.

Она ждала, зная ответ, и вздохнула, когда он покачал головой и сказал:

— Извини, Джоанна, но нет.

Она была слишком расстроена, чтобы плакать дальше:

— Тогда ладно. Я подумала, что мы должны поговорить о детях, об опеке, о деньгах и обо всем остальном.

Тогда он шокировал ее. Он улыбнулся:

— У меня для тебя есть одна хорошая новость. Я купил дом за углом, который был выставлен на продажу, дом Хендриксонов, и я его отремонтирую и перекрашу. Таким образом, Эми и Уилл смогут легко ходить туда и обратно - она даже может ездить туда на велосипеде, она может оставаться на тротуаре и ей не нужно переходить улицу.

— Дом? Ты купил дом? Боже мой, Майкл, о чем ты думал? Откуда взялись деньги?

Он рассказал ей о завещании тети Джейн, о том, как оно покрыло новый дом и необходимый ремонт и еще оставило почти 80 000 долларов для трастового фонда колледжа, а она просто уставилась на него.

— Значит, это случилось три месяца назад, и ты не удосужился упомянуть мне об этом? — Она была в ярости.

Он уставился в ответ:

— Да, но я полагаю, что ты была первой в этом браке, кто начал делать все тайно.

Это задело, и Джоанне пришлось отвести взгляд.

— Да, ты прав, — сказала она. — Просто... Нет, я тебя понимаю.

Она встряхнулась, пытаясь отпустить свой гнев.

— Ладно, итак... мы будем жить очень близко друг к другу. Я вижу, что это будет хорошо для детей. Это было одним из моих самых больших беспокойств.

Они долго говорили об опеке, посещениях и личной жизни, даже о свиданиях и ночевках. В конце концов, они пришли к предварительному решению о совместной юридической опеке, но Эми и Уилл продолжали жить, в основном, в нынешнем доме с Джоанной. Они будут свободно навещать Майкла в его доме, и у них будут спальни, когда они захотят остаться, но позволить им иметь стабильность в одном основном доме, казалось хорошей идеей.

Они перешли к деньгам - к пенсионным планам, алиментам и содержанию детей. Майкл зарабатывал несколько больше, чем Джоанна, поэтому он будет что-то платить, но не много.

В конце разговора они заговорили об адвокатах и о том, что нужно вести разговор цивилизованно и не конфронтационно. Майкл сказал:

— Я хочу поблагодарить тебя, Джо. Ты очень хорошо себя ведешь - я боялся ссоры.

Она посмотрела прямо на него:

— Я не собираюсь оспаривать это, Майкл, если развод - это то, чего ты действительно хочешь. Я не собираюсь делать это уродливым, чтобы в итоге, мы возненавидели друг друга.

Слегка улыбнувшись, она сказала:

— И если мое разумное поведение заставит тебя сомневаться, действительно ли ты поступаешь правильно, я тоже не буду против!

Он улыбнулся ей в ответ. Это был приятный момент.

****************************

Майкл был позади Марины, энергично наваливаясь на нее на кровати, держась за ее бедра. Он был в восторге от своего контроля. Догги-стайл был его любимым, одна мысль об этом всегда возбуждала его, и то, что он делал это, не кончая мгновенно, было захватывающим.

Не говоря уже о том, что киска Марины была фантастической по ощущению, и она невероятно эротично прижималась к нему своей попкой. Он чувствовал, как она начинает набирать обороты, шепча ему "трахай меня сильнее", толкаясь в него, как будто ее собственный оргазм приближается.

Он толкнулся сильнее и быстрее, присоединяя свои стоны к ее задыхающемуся голосу, и через минуту они оба кончили, практически одновременно, неистово трахая друг друга. Он рухнул, осторожно перевернув ее на бок и прижавшись к ней сзади так, чтобы его член оставался в ней. Он взглянул на часы: 17 минут.

Они лежали, расслабившись, потные. Майкл нежно гладил и целовал шею и плечи Марины. Он ничего не мог с собой поделать - он знал, что он всего лишь пациент, клиент, но он был так благодарен Марине, и она ему тоже нравилась.

— Хорошо, хорошо, малыш, — пробормотала она, отстраняясь от него. Она перевернулась и улыбнулась. — Не надо меня слишком любить, но это было очень хорошо, не так ли?

Она усмехнулась, говоря:

— В эти дни ты заставляешь меня кончать, а не я заставляю тебя кончать, когда захочу. — Дразнящим, певучим голосом она сказала: — Одной девушке ужасно повезет...

Они оба рассмеялись, и она слезла с кровати и пошла в ванную. Марина почти всегда быстро принимала душ после секса, оставляя Майкла делать то же самое, когда она заканчивала.

Когда они оба оделись, она сказала:

— Я думаю, что ты почти закончил со мной, Майкл. — Она усмехнулась и сказала: — Это своего рода ирония моей работы - чем больше мои клиенты заставляют меня чувствовать себя хорошо, тем быстрее я должна их освободить!

— И, милый, в последнее время ты заставляешь меня чувствовать себя очень, очень хорошо.

Майкл понимал, что она говорит слишком грубо, но ему все равно нравилось. И дело было в том, что он, похоже, действительно доставлял ей удовольствие: постоянно задерживался достаточно долго, чтобы она могла достичь собственного оргазма, если захочет, толкалась и извивалась на нем, стонала или разговаривала с ним.

Затем более серьезно:

— Я вообще-то думаю, что следующие полдюжины встреч, должны быть нашими последними. Мы еще не занимались ковбойским стилем, хотя я думаю, что у тебя не будет с этим проблем. И я хочу просмотреть несколько вещей, о которых мы говорили, хорошо?

Он кивнул.

— Я не знаю, как я смогу отблагодарить тебя, Марина.

С мертвенно-безразличным выражением лица, он спросил:

— Ничего, если я куплю тебе Мерседес?

Он наслаждался ее смехом и смеялся вместе с ней.

****************************

Элизабет сказала:

— Судя по тому, что вы мне рассказываете, кажется, что дела с Джоанной идут очень хорошо.

— Удивительно, но это так, — сказал он. — На самом деле, я удивлен. Она ясно дала понять, что, конечно, не хочет развода, но она не борется со мной. У нас обоих есть адвокаты, которые ведут себя очень сдержанно, очень вежливо, не позволяя им ничего раздувать.

— И тот факт, что мой новый дом находится прямо по улице, это большое облегчение - теперь гораздо меньше вопросов о Эми и Уилле, и о том, как мы будем с этим справляться. Мы можем быть гибкими в этом вопросе, когда кому-то из нас нужно отлучиться или что-то еще.

— Джоанна даже приходила помочь мне с домом - посмотреть на цвета краски, поговорить со мной о том, как обустроить детские комнаты. Я знаю, что она хотела все увидеть, чтобы представить, где они будут находиться, когда будут со мной, но она была очень щедра на советы по этому поводу.

Он откинулся на спинку кресла, выглядя задумчивым.

— Что меня удивляет, так это то, что моя злость на нее, в основном, прошла. С тех пор, как я сказал ей, что хочу развестись, много злости просто улетучилось.

— В основном я чувствую, не знаю, меланхолию, наверное... мудрость. Я вспоминаю хорошие стороны нашего брака, все то, что мы делали вместе, как пара и с детьми. Даже секс, или его хорошие стороны.

Он посмотрел на Элизабет.

— Когда я думаю о том, что она сделала - о ее отношениях с этим засранцем Тревором - гнев все еще присутствует, но он больше не разрывает меня так сильно.

— И каковы, по-вашему, причины этого?

— Ну, одна из них в том, что я потребовал развода - я решил, чего хочу, и взял ситуацию под контроль. Я больше не бедная жертва-рогоносец.

— И, наверное... я вижу, как несчастна Джоанна. Это не делает меня счастливым, но... по крайней мере, это дает мне ощущение, что я не единственный, чью жизнь она разрушила. Она разрушила свою собственную, и это убивает ее.

— И. .. Марина? — спросила Елизавета.

Он улыбнулся:

— О да, она сделала ОГРОМНУЮ разницу. Я не уверен, что действительно верил, что смогу это сделать, понимаете? Столько лет... В общем, я снова чувствую себя мужчиной. Или, может быть, впервые в жизни. Зная, что я не кончу через две минуты, как чертов подросток.

Он наклонился вперед:

— Я даже не могу выразить, как я благодарен вам и ей. Когда я пришел сюда, то был... не знаю, как сказать. Конечно, в ярости. Но потерян. Я был в яме глубиной 6 метров и не знал, как из нее выбраться.

— А теперь я... ну, я разведусь еще через пару месяцев, но все еще буду видеться с детьми, жить в отличном доме, который будет таким, как я хочу, и...

— И если я встречу кого-то нового, новую женщину в своей жизни, мне не нужно будет бояться, что я никогда не смогу удовлетворить ее. Поначалу я буду нервничать, я уверен...

Он остановился, выглядя задумчивым.

— Нервничать поначалу..., — подсказала она ему.

— Но я думаю, что все будет хорошо, — улыбнулся он. — Даже если в первый раз я кончу слишком рано или что-то в этом роде, у меня есть ощущение, что после этого я возьму себя в руки.

— Хорошо, — сказала она. — И судя по тому, что говорит мне Марина, я думаю, что вы правы. Она говорит, что вы действительно готовы, у нее нет никаких сомнений.

— Могу ли я... имеет ли смысл мне продолжать приходить к вам?

— Конечно, Майкл, — сказала она, улыбаясь ему. — Я думаю, что имеет, особенно учитывая, что вы все еще находитесь в середине развода - но, может быть, сократить до одного раза в две недели? У меня такое чувство, что больше нам не требуется, и мы всегда сможем изменить это, если понадобится.

Он переместился в своем кресле и совсем другим голосом сказал:

— Мне нужен ваш совет по поводу кое-чего еще, хорошо? Джоанна... она хочет заняться со мной сексом.

Элизабет подняла брови.

— Откуда вы знаете? Она спрашивала вас напрямую?

— Пока нет, но она одевается очень вызывающе, и то, как она смотрит на меня... Я могу сказать, что она выставляет это на показ - и я не удивлюсь, если в один из этих дней, она прямо предложит это.

— Часть меня думает, что это ужасная идея, ведь мы разводимся, верно? Она мне изменила, я ей не доверяю, браку конец?

— Но, я не знаю, она все еще очень сексуальная женщина. Мне очень лестно, что она хочет этого, и, по правде говоря, часть меня хочет показать ей, на что я способен, действительно сбить с нее спесь.

— Вы никогда не рассказывали ей о своей работе с Мариной, верно?

— Да - и не собираюсь. Это кажется мне личным - я не стыжусь этого или чего-то подобного, но это что-то вроде "ты изменила мне, и ты потеряла право знать все о моей жизни".

Он усмехнулся.

— Плюс, я знаю, что если скажу ей сейчас, если она узнает, что я поборол свою физкультуру раз и навсегда, она, вероятно, будет чувствовать себя еще хуже из-за того, что она сделала. Из-за того, что потеряла меня.

— И хотите верьте, хотите нет, но я не хочу так с ней поступать. Я не хочу причинять ей еще больше боли.

— Разве она не догадается об этом? Я имею в виду, если вы занимаетесь сексом и вы длитесь. .. долгое время? Она наверняка поймет, что что-то изменилось, — сказала Элизабет.

— Да, но она не будет знать, что это такое, а я не собираюсь ей говорить. Пусть это будет тайной - почему-то это кажется менее жестоким, чем рассказывать ей всю историю.

Выглядя задумчивой, она сказала:

— Итак... вернемся к первоначальному вопросу. Что вы думаете о том, чтобы снова заняться сексом с Джоанной?

— Примерно 85% меня, хотят этого. Мне нравится секс, я всегда любил секс с ней - за исключением моей проблемы. Это будет приятно. Может быть, даже будет ощущение, что я что-то возвращаю, какую-то часть того, что она отняла у меня своей изменой.

— Единственный минус в том, что мне нужно убедиться, что она действительно понимает, что это не означает, что мы снова будем вместе. Это секс, а не примирение. Но я думаю, что если скажу это очень четко и твердо, то я, так сказать, выполню свой долг. А если она все еще фантазирует о каком-то счастливом воссоединении, это не моя проблема.

Они еще немного поговорили об этом. В большей степени, чем Майкл осознавал, это будет месть - напоминание Джоанне о том, что она потеряла. По крайней мере, Элизабет видела это именно так. Но это не было причиной не делать этого, если он хотел. Она не могла понять, как это может быть плохо для Майкла, а он был ее пациентом. Возможно, Джоанне от этого будет намного хуже - но с этим, Джоанна должна справиться сама.

******

— Ты сделала ЧТО? — Люси говорила так громко, что люди, за всеми окружающими столами, повернули головы, чтобы посмотреть на них.

— Шшш! — сказала Джоанна, покраснев. Потом почти шепотом: — Я спала с Майклом. Дважды, на самом деле. Неделю назад и снова прошлой ночью. И это было потрясающе!

— Подробности, детка! — сказала Кристина. — Выкладывай.

— Ну, это была моя идея. Я... немного преследовала его, вообще-то. Все идет очень гладко с разводом - я пообещала себе, что хоть раз буду вести себя как взрослая. Я в долгу перед ним. Так что никаких ссор из-за денег, опеки или чего-то еще. Я даже была у него дома и давала ему советы, как обустроить его для Эми и Уилла.

— Но я также была, ну, возбуждена! И часть меня не могла не думать: "Боже, мы так хорошо ладим, мы давно любим друг друга, может быть, еще есть какой-то шанс...".

— В общем, я несколько раз одевалась для него сексуально, когда мы собирались встретиться. И я знаю, что он заметил, но ничего с этим не сделал. Так что на прошлой неделе, я просто сделала ему предложение. Дети были в постели, и я сказала: "Я вижу, что тебе нравится этот наряд, Майкл, не хочешь помочь мне снять его?".

— И он долго смотрел на меня. Потом сказал: "Конечно!". Я была в восторге. Но сначала он долго рассказывал мне о том, что это не значит, что мы снова будем вместе или что-то в этом роде. Это будет секс между двумя людьми, которые все еще заботятся друг о друге, но которые разводятся, понятно?

— Конечно, я согласилась, и мы пошли и сделали это!

Ее лицо выглядело немного мечтательным, и Люси с Кристиной посмотрели друг на друга и подняли брови.

— Это было... ну, как будто он стал другим человеком. Во-первых, он продержался очень долго. Но даже больше того, он был, я не знаю, просто другим. Уверенным, расслабленным. Он не торопился, заставил меня по-настоящему возбудиться, а когда мы сделали это, он... контролировал ситуацию.

Ее глаза наполнились слезами.

— Меня убивает то, что это было так же хорошо, как с Тревором - даже лучше, потому что я люблю Майкла, это был не просто секс. Он занимался со мной любовью, а я продолжала думать. ...

Она начала немного плакать, и Люси сжала ее руку.

— Я все думала, если бы только он мог быть таким год назад...

Они поговорили еще немного, и Джоанна вытерла глаза. Люси спросила:

— Ты собираешься продолжать в том же духе?

— Я не знаю. Оба раза он сначала говорил мне речь, знаешь, "мы больше не будем вместе". Так что, я стараюсь не надеяться. Я говорю себе, даже если из этого ничего не выйдет, это все равно хороший секс, и ты была безбрачной почти год, так что наслаждайся им, пока он длится.

— Наверное, я думаю, что когда развод будет окончательным, это прекратится. Не потому что я этого хочу, а потому что Майкл хочет. Боже, помоги мне, я полагаю, он начнет встречаться...

****************************

Телефон зазвонил, пока Джоанна помешивала суп. Она проверила определитель номера, сняла трубку и сказала:

— Привет, Майкл, как у них дела?

— У них все отлично! Эми так взволнована, что не может понять, что ей делать. Она постоянно бегает туда-сюда между своей комнатой и новым велосипедом "большой девочки" на подъездной дорожке. Она катается около двух минут, а потом бежит обратно в дом, чтобы посмотреть на все звезды, которые мы повесили на потолок, и на фотографии лошадей на стене.

— А Уилл уже несколько часов не отпускает этот большой грузовик. Я никогда не видел, чтобы он так долго играл с одной игрушкой. Так что у них обоих все хорошо.

— Еще раз спасибо за все это, Джо. Каким-то образом они оба поняли, что иметь маму-дом и папу-дом - это весело и интересно, а не плохо. Эми все время говорит, что не может дождаться, когда пойдет в школу и расскажет всем своим друзьям, что она может ездить на велосипеде от маминого дома до папиного дома одна, — сказал он.

Вопреки самой себе, Джоанна улыбнулась.

— Я рада, что у нас все получилось. И я тоже должна сказать тебе спасибо. Это было очень весело, что я могла быть там сегодня, смотреть, как они носятся по дому и говорить "вау", "круто!" и "эй, посмотри на это! ".

Они поболтали еще пару минут и отключились от телефона. Джоанна налила в миску немного супа и села перед ней, размышляя.

"Я должна разобраться с этим!" - сказала она себе. - "Это действительно происходит - у нас два дома, мы разведемся через три недели, это реальность! Он не вернется к тебе, Джо, смирись с этим!".

Она могла бы заплакать, но вместо этого вытерла глаза и съела свой суп, без особого интереса разглядывая газету. Она была очень рада, что увидит Агнес на следующий день.

****************************

Когда она сказала:

— У меня свидание, — Майкл был ошеломлен.

— Правда? То есть, конечно... хорошо. Ну, у меня все равно дети в пятницу вечером, так что нет проблем. Хочешь, я уложу их спать здесь?

Они сидели за кухонным столом, пока дети играли в гостиной. Она видела, что он был поражен, и это заставило ее немного надеяться.

— Мне не нужно идти, Майкл. Я бы отменила все за минуту, если бы ты попросил.

— Нет, нет, я просто... — Он собрался с мыслями. — Нет, все в порядке. Я имею в виду, мы разведены, конечно, парни будут приглашать тебя на свидания. Просто это застало меня врасплох, вот и все.

Он не мог не взглянуть на ее левую руку, без знакомых колец.

Она выглядела немного разочарованной.

Он чуть было не спросил: "Кто этот парень?", но остановился. "Слава Богу, что я не спросил", - подумал он. Они проболтали еще несколько минут, прежде чем она с детьми отправилась домой.

Был ли он расстроен? Ревновал? Он долго думал об этом, пока по телевизору беззвучно шла игра "Редс". Он так не думал.

Они перестали заниматься сексом, когда развод стал официальным. Это был его выбор, а не ее. Не то чтобы это было плохо - контроль Майкла был именно таким, каким он всегда надеялся его видеть, и он, конечно же, получал от нее удовольствие... Но он должен был начать строить свою собственную жизнь без нее, включая свою собственную сексуальную жизнь. И это было нечестно по отношению к ней - он знал, что она все еще надеется на примирение, и не хотел ее подводить.

Так беспокоило ли это его, Джоанна встречалась? И, рано или поздно, трахается с кем-то еще? Он рассмеялся. Она уже сделала это, в конце концов! И тогда это было чертовски больно. Теперь же, это было просто "время двигаться дальше". Он был не против.

****************************

Помимо того, что Майкл пытался удержать зонтик на ветру, у него в голове были две праздные мысли. Одна из них была о Бетси. Накануне вечером, он видел ее в третий раз, переспал с ней и не видел в ней будущего. Она была очень милой, но довольно скучной, и он мог сказать, что она не проявит ни малейшего интереса к его детям.

Другой мыслью было то, что сегодня моя 17-я годовщина. "Сегодня я в разводе уже 17 недель". По какой-то причине он обнаружил, что не забывает об этом.

Он спускался по Третьей улице, думая о своих праздных мыслях и борясь со своим зонтом, когда услышал ее - или увидел ее. Позже он так и не смог понять, увидел он ее или услышал?

Молодая женщина звала:

— Помогите! Кто-нибудь может мне помочь?

Это была стройная женщина среднего роста, но у него не было времени, чтобы заметить что-то большее. Она стояла рядом с левой задней дверью припаркованной машины, синей Camry, совсем промокшей от дождя, и, похоже, с чем-то боролась. Десятки прохожих спешили мимо, не обращая на нее внимания, и машины проносились мимо нее в опасной близости.

Майкл подбежал к ней и увидел слезы на ее лице. Ей было около двадцати пяти лет, и она была очень красива. Он увидел, что ее юбка задралась.

— Пожалуйста! Она заперта, а я не могу освободить юбку!

Она была в панике. Он потянулся к водительской двери и обнаружил, что она тоже заперта.

— Где твои ключи?

— Я заперла их в машине - я такая идиотка!

Он огляделся и увидел, что правое переднее окно машины открыто на пару дюймов. Мимо пронеслась машина, обдав их обоих брызгами, и она закричала. Он подбежал к другой стороне машины и просунул руку в узкое отверстие, неловко извиваясь, пока не добрался до защелки двери и не потянул ее вверх. Дернув дверь, он нажал кнопку разблокировки, затем вернулся назад, чтобы открыть ее дверь и освободить юбку.

Она дрожала - выглядела испуганной. Он заметил, что у нее в руках большая коробка с тортом. Держа зонтик над ними обоими, он взял ее за руку и осторожно повел к тротуару.

— Итак, — сказал он, — где ваши ключи? В замке зажигания?

Она покачала головой.

— Нет, я положила их в сумочку.

Он снова открыл правую переднюю дверь, взял ее сумочку, затем нажал на кнопку замка и захлопнул дверь.

— Ладно, давай отведем тебя куда-нибудь посуше.

Майкл огляделся, затем провел их шесть метров вниз и завел в закусочную "Метрополитен", где они нашли кабинку у задней стенки.

— Вы пьете кофе?

Она кивнула, и он жестом подозвал официантку и сказал:

— Два кофе.

Затем он побежал в мужской туалет и вернулся с большой горстью бумажных полотенец.

— Здесь вы можете немного обсохнуть. Хотя должен сказать, что вид утонувшей крысы, вам очень идет.

Ей удалось улыбнуться его слабой шутке, и она начала вытирать полотенцами лицо и волосы. Майкл сидел и смотрел на нее - она была необычайно красива. Ее темные волосы, обрамляли тонкое лицо с высокими скулами и необычайно красивым цветом лица. Он не был уверен, что когда-либо видел такую прекрасную кожу. У нее были глубокие карие глаза, которые, в данный момент, выглядели обеспокоенными и расстроенными.

Официантка принесла им кофе, и они молча потягивали его в течение минуты.

— Большое спасибо за...

— Я надеюсь, что вы...

Они оба остановились, пораженные, а затем вместе рассмеялись.

— Сначала вы, — улыбнулся Майкл.

— Я хотела поблагодарить вас за то, что вы освободили меня - боюсь, я немного растерялась там. Дождь, проносящиеся мимо машины, этот дурацкий торт в моих руках - я немного вышла из себя.

— Не за что, — сказал Майкл. — Теперь вам немного лучше?

Она кивнула.

— Кстати, меня зовут Тереза.

— Майкл.

Они пожали друг другу руки, улыбаясь.

— Если вы не очень торопитесь, может, перекусим сэндвичем или чем-нибудь еще? Мы уже оба здесь сидим, и это даст нам возможность немного обсохнуть, — сказал он.

За сэндвичами и кофе, они проговорили почти час. Тереза была медсестрой скорой помощи в больнице Святого Доминика, где она работала с тех пор, как получила диплом медсестры в колледже Браун Макки. Она была младшей из двух сестер и жила с матерью в квартире, недалеко от больницы. Она выросла в южном Огайо и никогда не выезжала дальше Нью-Йорка (с классом средней школы), хотя очень хотела однажды побывать в Европе.

В ответ на вопросы Терезы, Майкл рассказал ей, что работает начальником цеха в производственной компании, недавно развелся и имеет двух замечательных детей. Он достал из бумажника фотографии Эми и Уилла и был очень рад увидеть ее живой интерес. Она заставила его рассказать ей о каждом из его детей и смеялась вместе с ним над историями.

Майкл нашел ее очаровательной - он не мог не сравнить удовольствие, которое испытывал в ее обществе, с относительной скукой Бетси, его недавней спутницы. Он почти ненавидел, когда официантка принесла их чек, особенно когда Тереза взглянула на настенные часы и сказала:

— О боже, мне действительно пора идти.

Показывая на коробку с тортом, она сказала:

— Это для сегодняшнего сюрприза, на день рождения медсестры из отделения скорой помощи - мне действительно нужно идти туда.

Решив не упустить свой шанс, он сказал:

— Тереза, я хотел бы... ну, э-э... было бы... Не хотите ли вы поужинать со мной, может быть, в пятницу вечером?

Она улыбнулась:

— Как я могу отказать своему спасителю? Но есть две вещи...

Он смотрел выжидающе.

— Во-первых, все мои друзья зовут меня Тери.

— Значит, Тери.

— А во-вторых, боюсь, мне нужно в пятницу отвезти маму на вечер бинго. За последние пять лет, она пропустила не больше двух. Так что суббота вас устроит?

Они договорились о дате, он взял у Тери адрес и номер телефона и проводил ее до машины, держа дверь открытой. Дождь закончился, и он задержался на мгновение, пока она пристегивала ремень безопасности и вставляла ключ в замок зажигания.

— Спасибо, Майкл. — Она улыбнулась ему и взяла его за руку. — Вы были моим рыцарем в сияющих доспехах - у меня такого еще не было!

— Ну, у меня тоже никогда не было возможности спасти принцессу, так что мы в расчете!

Он боялся, что это прозвучало безнадежно банально, но она сжала его руку и еще раз улыбнулась ему, после чего отъехала от тротуара и направилась в сторону больницы.

Майкл шел 15 минут, его голова была забита мыслями о Тери, прежде чем он понял, что совсем забыл о поручении, которое привело его в центр города. Усмехнувшись про себя, он развернулся и пошел в обратном направлении.

****************************

— Да, я думаю, это лестно, но это также довольно ужасно.

Джоанна недовольно посмотрела на Агнес, которая терпеливо ждала, пока она продолжит.

— Конечно, мне нравится, что мужчины замечают меня, что я им интересна.

Не менее четырех мужчин на работе, приглашали ее на свидания, в течение нескольких недель после развода, когда ей, наконец, пришлось снять обручальное кольцо. Не говоря уже о двух парнях, которые были разведенными отцами некоторых школьных друзей Эми.

— Итак, у меня было, наверное, пять свиданий с тремя разными парнями. И ни с одним из них, я не почувствовала никакой искры - ни с кем из них, я не хочу видеться снова, не говоря уже о том, чтобы пытаться завязать отношения.

— И как бы я ни скучала по сексу, я никогда даже не думала о том, чтобы заняться им с кем-то из них.

Агнес подняла бровь.

Джоанна пожала плечами.

— Когда я подумала об этом - ну, знаешь, посидеть с ними за ужином или что-то еще, я... я поняла, что лучше просто вернусь домой к своему вибратору. — Она засмеялась, немного смутившись: — Это правда.

— Я скучаю по сексу с Майклом, а не по сексу вообще. Те последние несколько недель перед разводом, он был таким потрясающим! Это было невероятно, Агнес - его проблемы с выносливостью полностью исчезли, он был расслабленным и сильным, и секс был просто замечательным!

Слезы навернулись ей на глаза.

— Я понятия не имею, почему - может быть, потому что он знал, что бросает меня, и ему было уже все равно. Но он никогда не был холодным или грубым. Я продолжала думать, что это что-то значит, весь этот великолепный секс, что он действительно не пойдет на развод.

Вытирая глаза, она сказала:

— Мне очень жаль. Я знаю, мы это уже проходили. Я просто продолжала надеяться. .... Потому что, знаешь, то, что привело нас в беду, было его проблемой с сексом, и...

Агнес прервала ее.

— Это действительно так, Джоанна?

— Нет, — тихо ответила она, глядя вниз. — Нет, это не правильно. Мы попали в беду из-за того, что я изменила ему.

— И я думаю, что... что даже если мы снова занимались сексом, это не значит, что он простил меня. Как бы я ни надеялась...

****************************

— Майкл, вам не кажется, что нам пора назначить дату, когда мы перестанем встречаться?

Он выглядел задумчивым, затем кивнул.

— Я немного нервничаю по этому поводу, но да, это так.

— Я бы предложила провести еще четыре сеанса, раз в две недели, как мы это делали. Иногда в последние несколько сеансов возникают проблемы, когда пациент знает, что он собирается прекратить лечение, и хорошо бы оставить немного времени для этого, — сказала Элизабет.

— Хорошо, — а затем: — Могу я спросить, как вы узнаете, что я готов?

Она улыбнулась.

— Ну, за последний год или около того, вы через многое прошли, и мы говорили о некоторых сложных вопросах, вещах в вашей жизни, которые причинили вам много боли. Но о чем вы говорили последние два сеанса?

Он задумался на минуту.

— Ну, в прошлый раз было немного о том, как Эми и Уилл справляются со всем этим "разведенные родители, два дома"; но в основном, это были вопросы о работе, я думаю.

— Точно - ничего о Джоанне, ни горечи по поводу ее предательства, ни сожалений о разводе, ничего такого. А о чем вы говорили последние полчаса сегодня?

Он усмехнулся:

— О новой прекрасной женщине в моей жизни. Несмотря на то, что я видел Тери всего два раза, у меня есть удивительное чувство, что я мог бы провести с ней всю оставшуюся жизнь.

Пораженная, Элизабет наклонилась вперед и спросила:

— Тери? Ее зовут Тери?

— Да, а что?

Элизабет взяла себя в руки.

— Просто вы не назвали ее имени. Вы только что рассказали мне об этой прекрасной медсестре, о том, как спасли ее на прошлой неделе под дождем, и о том, как весело вы провели с ней прошлые выходные, — спокойно сказала она.

— В любом случае, я хочу сказать, что вы, Майкл, похоже, очень успешно двигаетесь дальше. Вы смотрите вперед, чувствуете и ведете себя как человек, который не носит в себе груз боли, с которым еще нужно справиться. Вот почему я предположила, что вы готовы к тому, чтобы мы перестали встречаться.

Они поговорили еще несколько минут о том и о сем, и Элизабет изо всех сил сосредоточилась на их беседе, хотя ее мысли оживленно крутились вокруг вопроса о Тери. В больнице Святого Доминика, не может быть двух медсестер скорой помощи с таким именем, не так ли? И кто была стройной, красивой и темноволосой?

****************************

Пока Марина сидела и наблюдала, Элизабет закрыла последнюю папку и положила ее в стопку. Она улыбнулась своей коллеге и сказала:

— Все выглядит отлично, Марина - как всегда.

— Я не знаю, то ли это просто хорошая группа клиентов, то ли, простите за скромность, я стала чертовски хороша в своем деле. Но я вижу стабильный прогресс у всех них. Ральф все еще борется эмоционально, но даже с ним я настроена оптимистично, — сказала Марина.

— Согласна. Уход жены очень сильно ударил по нему, и я полагаю, что его самооценка была низкой и до этого. Но думаю, что он идет вперед.

Элизабет выглядела задумчивой; затем она сказала:

— Поскольку мы закончили со всеми делами на сегодня, Марина, не могли бы мы поговорить еще кое о чем?

— Конечно - о чем, например?

— Скажи мне, как поживает твоя сестра в эти дни?

Марина улыбнулась.

— Замечательно! Я разговаривала с ней всего два дня назад - в ее жизни появился новый мужчина, и, похоже, она влюбилась в него с головой. Он милый, чуткий, заботливый, они могут говорить обо всем. — Она хихикнула. — Если верить ей, он даже потрясающе целуется.

— Я так рада за нее, Лиз. С тех пор, как этот засранец Джейк разбил ей сердце, она так осторожно относится к мужчинам - по-настоящему осторожно. Впервые за несколько лет она, кажется, готова открыться кому-то.

— Она сказала тебе, как зовут ее нового парня и чем он занимается?

— Я знаю только, что его зовут Майкл - он недавно развелся, и у него есть пара маленьких детей, которых он. ...

Марина внезапно остановилась, уставившись на Элизабет.

— Боже мой, Лиз... Это не...

— Я думаю, что это так, Марина. На последнем сеансе, Майкл все время говорил о красивой медсестре скорой помощи по имени Тери, которая работает в больнице Святого Доминика. Ты понимаешь, почему мне нужно было поговорить с тобой об этом?

Женщины сидели, глядя друг на друга. Наконец, Марина сказала:

— Ну и что, черт возьми, нам с этим делать?

— Поверь мне, это практически все, о чем я думала.

Елизавета наклонилась вперед.

— Во-первых, мы с тобой обе связаны абсолютной конфиденциальностью. Мы не можем ни с кем говорить о лечении Майкла или даже признавать, что мы его лечили. Так что единственный человек, который может сказать Тери, что Майкл был нашим пациентом - это Майкл.

— Согласна - я также вижу. — Марина кивала, размышляя. — И никто из них ничего не знает об этой связи?

— Ну, я предполагаю, что Тери не знает - с чего бы ей знать?

— И Майкл, очевидно, тоже не знает, потому что на нашем сеансе это вообще не всплывало. Но он собирается выяснить это, Марина. Если он продолжит встречаться с Тери, она расскажет ему все о своей старшей сестре, или даже приведет его к тебе.

— Я с трудом могу представить себе выражение его лица в тот момент! — Она немного посмеялась, а затем сказала более серьезно: — Но я не хочу, чтобы он был ослеплен таким образом.

— Я думаю, что лучше всего будет, если мы скажем ему об этом и обсудим с ним, как он хочет к этому отнестись.

— Господи..., — сказала Марина. — Бедный парень.

Она сказала:

— Знаешь, мне всегда нравился Майкл. Мне нравится большинство мужчин, с которыми я работала, но он особенно. Он добрый и заботливый, внимательный к другим людям. Я думаю, он отлично подойдет Тери. Только надеюсь, что это не испортит их отношения.

Элизабет кивнула. У нее была та же надежда и те же опасения.

****************************

Когда Майкл вернулся на задний двор, неся на подносе четыре напитка, он наблюдал, как Тери пинает футбольный мяч с Эми и Уиллом. Их уровень мастерства был довольно комичным - особенно маленького мальчика, который промахивался мимо мяча или падал на задницу, по крайней мере, в 50% случаев. Однако Эми была неплоха - сезон в детской футбольной команде, уже дал ей несколько навыков, - а Тери улыбалась и терпеливо отбивала каждый неверный удар.

Майкл никогда в жизни не был так счастлив - ему казалось, что его сердце может разорваться. Накануне вечером, у него было шестое свидание с Тери, и оно закончилось тем, что она провела ночь в его спальне, где они впервые страстно занялись любовью.

Раздеть ее, а затем заключить в свои объятия было более захватывающим, чем все, что Майкл мог вспомнить - даже медовый месяц с Джоанной. И Тери отдавалась ему с готовностью, которая удивляла и восхищала его. В первый раз, когда они занимались этим, она толкнула его бедрами и зарылась языком в его рот с каким-то отчаянием, возбудив его так сильно, что он не продержался больше пяти минут или около того.

Но ему было все равно, потому что это было так дико, и потому что Тери, очевидно, была так счастлива. Когда после этого они расслабились, она обвила его своим телом, целуя его щеку и шею, издавая счастливые звуки.

Через двадцать минут после этого, он пошел на кухню и вернулся с сыром и крекерами и еще двумя бокалами вина. А еще двадцатью минутами спустя, Тери уже стояла на коленях, лаская, а затем посасывая его член, пока он не устремился гордо в потолок. Затем она забралась на него и стала энергично, почти бешено скакать на нем, пока не кончила с громким криком, а он ответил вторым за ночь оргазмом.

Когда они, наконец, снова успокоились и затихли, уютно устроившись в постели и погружаясь в сон, она сказала:

— Это было так чудесно, Майкл, спасибо тебе.

Удивленный и довольный, он ответил:

— Тери, Боже мой, я должен благодарить тебя. Сегодняшняя ночь, была просто фантастической!

Он прижал ее к себе и поцеловал в макушку.

— Я так нервничала сегодня вечером, — продолжала она. — Я имею в виду, что очень хотела... сделать то, что мы только что сделали, — добавила она, хихикнув. — Но я боялась, что ты подумаешь...

Она внезапно села и посмотрела на него.

— Я могу быть... эээ... немного ненормальной в постели, когда возбуждаюсь, и я подумала, что ты можешь...

— Ты имеешь в виду, что это может быть еще более дико, чем сейчас? — Он засмеялся, притянув ее к себе и целуя ее снова и снова. — Тери, это было так волнующе!

— Для меня тоже, Майкл. Но... но иногда я знаю, что могу немного увлечься, знаешь, громко и все такое. Я не хотела тебя спугнуть.

Он тихо сказал:

— Ты самая красивая, самая волнующая, самая... самая лучшая женщина, которую я когда-либо знал. И ты ни за что меня не отпугнешь, даже с помощью дробовика.

Он чуть не сказал "потому что я люблю тебя", но прикусил язык. Не слишком рано, подумал он, не надо ее отпугивать. Вместо этого, он сказал:

— И я намерен доказать тебе это снова, первым делом утром - если только ты не предпочтешь сначала позавтракать.

— Сначала завтрак, потом ты на десерт, — сказала она, улыбаясь, и с этим они счастливо уснули.

Теперь, наблюдая за тем, как она играет с Эми и Уиллом, он был еще больше уверен в своих чувствах. Дети приняли ее с того момента, как он впервые представил им свою "подругу Тери" в предыдущие выходные, когда они пошли обедать в Макдональдс. Теперь они вели себя так, словно знали ее много лет. С того момента, как они спустились с улицы и вошли в дом, они спрашивали: "Где Тери?", "Можно нам поиграть с Тери?", "Тери, ты не хочешь поиграть с нами в футбол?".

Он крикнул:

— Пора передохнуть! — и они все прибежали, крича и смеясь.

Они сидели вместе и пили содовую, а потом двое детей побежали обратно во двор и снова стали гонять мяч.

— Они очаровательны. — Тери широко улыбалась, ее лицо сияло.

Майкл наклонился вперед и незаметно поцеловал ее, убедившись, что дети не наблюдают за вами.

— Они от тебя без ума, — сказал он, — ты просто естественна с ними.

— О, я всегда любила детей. Я много сидела с детьми в старших классах и даже иногда в колледже, в семье профессора. Но иногда дети могут быть настоящими грубиянами - твои потрясающие, Майкл.

Он засмеялся:

—О, дай им время - они тоже могут быть грубиянами!

Через несколько часов, после того как они проводили детей до дома Джоанны, Майкл отвез Тери домой. У дверей ее квартиры он взял ее за руку:

— Спасибо, Тери. Это было одно из лучших свиданий в моей жизни.

Она поцеловала его.

— У меня тоже. Но я лучше пойду в дом, чтобы моя мама не волновалась, что меня похитили инопланетяне. Когда я позвонила ей вчера вечером и сказала, что остаюсь с тобой, она не слишком удивилась - просто сказала, чтобы я хорошо провела время! Тем не менее, я думаю, она будет рада меня видеть.

Они немного поговорили о предстоящей неделе и составили планы, как встретиться, а затем расстались, поцеловавшись еще пару раз.

****************************

— Как ты думаешь, ты была немного несправедлива к нему, позволив себе такое по телефону? — сказала Агнес

— Да, я поняла это потом, — сказала Джоанна. — Но я была так расстроена! Что я должна была думать? Дети вошли в дверь, и Эми начала рассказывать о "папиной подруге Тери", о том, какая она хорошая, как хорошо играет в футбол, как им всем весело.

— Я сказала, что мы с Майклом договорились быть очень осторожными с тем, кого мы представляем детям, а не просто знакомить их с теми, с кем мы можем встречаться. Поэтому после того, как они легли спать, я позвонила ему и. .... Ну, я была в ярости.

— Что он сказал? — спросила Агнес.

— Он подождал, пока я немного успокоюсь, а потом сказал: "Послушай, Джо, я помню наш уговор. Тери - единственный новый человек, которого я когда-либо представлял Уиллу и Эми. Она не просто случайное свидание, она кто-то особенный, и я ожидаю, что мы еще увидимся с ней".

— Ну, ЭТО меня покоробило! Я не знала, что сказать, поэтому просто сказала "ну, хорошо" и отключилась.

Она несчастно посмотрела на Агнес.

— Все это время я думала - или надеялась, во всяком случае - что он проходит через то, через что проходила я. Знаешь, встречаться с некоторыми людьми, но не найти никого интересного. И, возможно, начинаешь задумываться о том, что человек, за которым ты раньше была замужем, может быть, все-таки тот самый. Но сейчас....

Она остановилась, глядя в окно.

— Теперь, я думаю, мне действительно придется смириться с этим, с тем, что я могу потерять его.

Она встала и зашагала по комнате.

— Это звучит по-идиотски, не так ли? Ведь Майкл развелся со мной пять месяцев назад! Но, наверное, я думала, что пока он не нашел себе другую. ...

Она остановилась, не потрудившись закончить предложение.

****************************

Майкл был ошеломлен. Он буквально застыл в своем кресле, не понимая, что его рот открыт.

Он был удивлен, но не неприятно, когда вошел в кабинет Элизабет и обнаружил там Марину. Они поздоровались и тепло обнялись. Прошло уже несколько месяцев с тех пор, как они перестали работать вместе.

— Майкл, Марина сегодня здесь, потому что нам нужно с вами кое о чем поговорить.

— Хорошо, конечно..., — сказал он, не особенно беспокоясь.

Наклонившись вперед и внимательно глядя на него, Элизабет сказала:

— Вы знаете, что у Марины есть младшая сестра. Но, похоже, вы не знаете, что ее сестра - Тереза Джордано.

Последовало шокированное, напряженное молчание.

Наконец, очень медленно, Майкл начал чувствовать, что его мозг работает, хотя и со скрипом:

— Но... Фамилия Марины...

— Сультис, да, — сказала она. — Я сохранила фамилию своего бывшего мужа, Майкл. Моя девичья фамилия Джордано.

Снова тишина. Женщины ждали.

— Хорошо, тогда, значит... она... о, Господи.

Он вдруг пристально посмотрел на двух женщин.

— Тери знает? Кто-нибудь из вас...

— Нет, Майкл. — Элизабет улыбнулась ему. — Абсолютно нет. Мы обе полностью связаны конфиденциальностью. Никто из нас, не проронил бы ей ни слова о вашем лечении или даже о том, что мы вас знаем.

Успокоенный, но все еще потрясенный, он слегка кивнул и откинулся в кресле. Было видно, как он понемногу переваривает услышанное.

Когда она решила, что он готов, Элизабет сказала:

— Честно говоря, Майкл, если бы вы с Тери просто встречались, это не было бы большой проблемой. Мы бы все равно сказали вам, чтобы избежать неловкого сюрприза, если бы вы когда-нибудь встретили Марину, но...

— Но поскольку между вами и Тери, похоже, все серьезнее...

— Я собирался попросить ее выйти за меня замуж, — сказал он, и обе женщины выглядели потрясенными.

— Знаю, что это довольно скоро, и я не собирался делать этого еще пару месяцев, по крайней мере. Я имею в виду, что знаю, что уже семь месяцев как развелся, а Тери я знаю всего три месяца или около того. Но я люблю ее. Я очень люблю ее, и я видел, как они с детьми наслаждаются друг другом.

— Она красивая, любящая и сексуальная, и она... — Он прервался. — Господи, это просто адский беспорядок, не так ли?

Марина встала:

— Я позволю вам, ребята, провести остаток сеанса вместе. Майкл, мне очень жаль, что так получилось. Если уж на то пошло, я думаю, что ты отлично подходишь Тери - я никогда не видела ее более счастливой. Не отказывайся от нее, хорошо?

Она поцеловала его в щеку.

— Если я получу право голоса, я буду танцевать на твоей свадьбе! — Она улыбнулась и вышла из комнаты.

После еще некоторого времени молчаливого раздумья Майкл сказал:

— Ну... мы... Господи, Элизабет, что же мне теперь делать?

— В широком смысле есть две возможности, Майкл - вы можете сообщить ей или не сообщать. Я вижу две потенциальные трудности, если вы скажете Тери: во-первых, это будет означать, что она узнает, что у вас раньше были проблемы с сексом. Она...

— Меня это нисколько не беспокоит, — сказал он, отмахнувшись от нее жестом. Он улыбнулся: — Я могу сообщить вам, что у меня больше нет проблем с сексом, поэтому я не против, чтобы Тери знала, что у меня когда-то была такая проблема. На самом деле, я время от времени подумывал о том, чтобы упомянуть ей об этом.

— Хорошо, — сказала Элизабет. — Ну, другая сложность заключается в том, что Тери, очевидно, может расстроить то, что ее... что мужчина в ее жизни, неоднократно занимался сексом с ее старшей сестрой, даже в терапевтическом, а не в каком-то романтическом контексте.

— Это главное, — согласился он, кивая. — Я понятия не имею, как она отреагирует - почувствует ли она ревность или просто испугается, или просто решит, что больше не сможет меня видеть.

Он подумал еще немного.

— А если я не скажу ей?

— Тогда это будет ваш с Мариной секрет - на всю оставшуюся жизнь, если вы с Тери действительно поженитесь.

— И ни Марина, ни я, ни за что не раскроем этот секрет, но вы должны подумать, насколько комфортно вам будет скрывать его от женщины, которую вы любите. Вас бы это беспокоило?

— Кроме того, если она когда-нибудь узнает об этом, как бы маловероятно это ни было, не станет ли тот факт, что вы не сказали ей об этом прямо, причиной еще большей проблемы между вами?

Они говорили об этом до конца сессии и назначили дополнительную сессию на следующий день, чтобы обсудить это еще раз. Майкл все время возвращался к вопросу:

— Ну, и что, по-вашему, я должен делать?

— Что вы об этом думаете? Какой образ действий кажется вам наилучшим? — ответила Элизабет.

— Типичный психотерапевт! — укорил он ее в какой-то момент с улыбкой, на что она улыбнулась в ответ и высунула язык.

****************************

Они совершили долгую прогулку вокруг водохранилища и теперь уютно сидели вдвоем на скамейке в тени. Это было замечательное свидание, начавшееся накануне вечером с ужина и танцев, а затем жаркая ночь занятий любовью в постели Майкла.

Каждый раз, когда они занимались любовью вместе, он все больше и больше очаровывался раскованной готовностью Тери, счастливой интенсивностью, с которой она делилась с ним своим прекрасным телом. Она была гораздо лучше него знакома с игрой в попку, и научила его использовать свой средний палец в ее анусе, чтобы усилить ее удовольствие во время кульминации. В первый раз, когда она оказала ему такую услугу, он чуть не спрыгнул с кровати, но потом понял, насколько это может быть возбуждающим.

В то утро она прокралась на кухню пораньше, чтобы приготовить завтрак, а потом принесла его в спальню, где они хихикали, кормя друг друга яичницей с беконом и тостами с помощью рук. Затем пришло время снова заняться любовью, после чего они вместе долго принимали душ, а потом отправились на прогулку.

Майкл прикусил губу. Он ненавидел, что ему приходится это делать, но ничего не поделаешь. Он поцеловал ее и сказал:

— Тери, мне нужно поговорить с тобой кое о чем. О том, что может тебя расстроить.

— Хорошо, милый. — Она выглядела обеспокоенной, но не расстроенной. — Ты, ведь, не заболел или что-то в этом роде? Или дети?

— Нет, нет, ничего такого. Послушай: когда я был женат, у меня была проблема с преждевременной эякуляцией.

Она засмеялась и обняла его.

— Ну, теперь у тебя ее больше нет, малыш, это точно! — Она снова засмеялась. — Ты выворачиваешь меня наизнанку, Майкл, и это...

— Тери, подожди. — Он выглядел серьезным. — Это не... я хочу сказать, что я избавился от этой проблемы, работая с суррогатом. Сексуальным суррогатом.

— Ты имеешь в виду, что ты. .. подожди. Нет-нет, подожди, ты не...

Она внезапно встала и отступила от него на пару шагов, уставившись на него, прикрыв рот рукой.

— Ты и. .. моя сестра? Марина? Ты... ты занимаешься сексом с моей сестрой???

— Тери, нет, все уже позади, все закончилось несколько месяцев назад. Но да, я занимался... она была суррогатом, с которой я работал, и мы... занимались сексом вместе.

— Пожалуйста, милая, просто присядь - позволь мне рассказать тебе об этом.

Выглядя глубоко потрясенной, Тери позволила ему усадить ее обратно на скамейку.

Майкл рассказал ей: о терапии, о работе с Элизабет и Мариной; о практических упражнениях; о сексе, начиная с мастурбации и заканчивая оральным сексом и настоящим половым актом. Она слушала оцепенело, без особого выражения.

— Я очень благодарен твоей сестре, Тери, — сказал он в заключение. — Она помогла мне справиться с тем, с чем я боролся всю свою жизнь. Но это никогда не было чем-то романтическим - это были терапевт и пациент. И все закончилось уже несколько месяцев назад. Все закончилось задолго до того, как мы... до того, как я встретил тебя.

Тери сидела, ни на что не глядя, а он наблюдал за ней и переживал. Теперь я уже ничего не могу с этим поделать, подумал он. Наконец, она сказала:

— Майкл, это... это многое нужно усвоить, о многом подумать. Думаю, я бы хотела, чтобы ты отвез меня домой, пожалуйста.

Они ехали в тишине, и у своего дома она сказала:

— Пожалуйста... Майкл, пожалуйста, дай мне немного времени, хорошо? Ты мне очень дорог, но... Но мне сейчас очень трудно с этим справиться.

Она грустно сжала его руку и ушла в дом, оставив его на ступеньке у входа с лодкой, полной забот.

****************************

Марина проверила глазок, затем открыла дверь, и тут ворвалась Тери с криком:

— Как ты могла? — а затем разрыдалась и крепко обняла сестру.

Марина подвела ее к дивану, сказала "садись!" и пошла за двумя чашками кофе. Она заставила Тери выпить немного и подождала, пока та немного успокоится.

— Значит, Майкл рассказал тебе, — сказала она наконец. Тери кивнула, и Марина продолжила: — Я так и думала. Он действительно любит тебя, Тери - слишком сильно, чтобы хранить от тебя секреты.

Тери, казалось, не была готова говорить, поэтому Марина продолжила.

— Послушай, дорогая. Майкл был моим клиентом и моим другом. Я помогла ему справиться с проблемой, как это делает психотерапевт. Мы не были любовниками, у нас не было романа.

— Если бы я была его инструктором по теннису или его массажистом, чтобы реабилитировать травму его позвоночника, в этом не было бы ничего страшного, верно?

Тери кивнула, выглядя угрюмой.

— Хорошо, тогда это ничем не отличалось. Я знаю, что общество воспринимает это по-другому, но это не так.

Она ждала, зная свою сестру достаточно хорошо, чтобы предвидеть предстоящую вспышку гнева. Один из способов, которым Тери справлялась с проблемами, был эмоциональный - она кричала, плакала, а потом (обычно) ей становилось легче.

Тери мрачно смотрела через комнату. И вдруг:

— Но ты же трахалась с ним! Ты трахалась с ним, или он трахал тебя, или...

— И ты... ты, наверное, тоже ему отсосала, да? Мой Майкл держал свой член у тебя во рту, а ты глотала его кончу? Что мне с этим делать, Марина, как мне выкинуть эту картинку из головы? Моя старшая сестра, сглатывающая член моего мужа? Или его язык в твоей киске, а ты извиваешься...

— Мужа? — Марина подняла брови, и Тери покраснела.

— О, я не... ну, я думаю... — Она выглядела невероятно виноватой. — То есть, он не спрашивал меня или что-то в этом роде, но я вроде как думала, что...

— Ты подумала, что он скоро спросит, да? — Марина ухмылялась.

Тери кивнула, не поднимая глаз.

— Ты любишь его?

Она снова кивнула.

— Я никогда ни к кому не испытывала таких чувств.

— Тогда ладно, — сказала Марина, подумав: "Нам нужно все проработать. Нам нужно выплеснуть все это, дать ей выплеснуть свой гнев и ревность, или что бы это ни было".

Она сказала:

— Тери, я никогда не рассказывала тебе много о своей работе, то есть о том, что я, на самом деле, делаю с клиентами, поэтому я расскажу тебе сейчас. Ни слова обо мне и Майкле, потому что это конфиденциально, но именно о том, что я обычно делаю, помогая мужчине с проблемой секса.

— И ты будешь слушать и задавать любые вопросы. И если ты хочешь кричать и вопить, вперед - я справлюсь с этим. Сначала я хочу сказать две вещи.

— Первое - ни ты, ни Майкл не были девственниками, когда вы встретились. Он уже давно был женат, а у тебя, конечно, были парни в прошлом и своя интересная сексуальная жизнь, верно? Так что никто из вас не должен беспокоиться о том, что было раньше - это уже в прошлом, с этим покончено.

— И второе: я никогда не целую своих клиентов в губы, никогда. Я не их девушка, я их терапевт. Мои отношения с ними дружеские, но профессиональные.

— А теперь - ты готова слушать?

Сестры проговорили более двух часов. Марина рассказала ей все о своей практике и о работе с мужчинами. Тери выслушала все: от упражнений по мастурбации, которые мужчины делали в одиночку, до взаимной мастурбации, орального секса и полового акта в различных позах.

Тери, в основном, просто слушала, хотя в какой-то момент ее прорвало:

— Боже мой, Марина, как ты можешь делать все это с разными парнями? Как будто это работа или что-то в этом роде, все в один день? Разве ты не чувствуешь себя шлюхой?

— Нет, детка, не чувствую. Я чувствую себя психотерапевтом, который помогает мужчинам справиться с проблемами, мучившими их годами, и я чувствую себя просто великолепно, когда вижу, как им становится лучше, когда к ним возвращается уверенность в себе и они выходят из моего кабинета, готовые сражаться с миром. Я чувствую себя врачом, который спас чью-то жизнь!

— К тому же, — добавила она, с озорной улыбкой, — я люблю секс, и у меня его много. Тебе, наверное, тоже понравилась бы эта часть моей работы!

Она засмеялась и увернулась, когда Тери схватила диванную подушку и начала бить ее ею.

В конце их разговора, Марина встала и сделала несколько бутербродов, и сестры сидели и ели их в тишине. Марина была уверена, что их разговор успокоит Тери, но она видела, что ее сестра все еще встревожена.

— Дорогая, почему это все еще гложет тебя? Ты же знаешь, что он тебя обожает? И что он даже никогда не видел тебя, когда мы с ним работали вместе?

Тери кивнула, а потом вдруг закричала:

— Я знаю, я знаю все это, ясно? Я не знаю, почему я все еще расстроена, я просто знаю!

— Ты можешь сказать мне, что все эти недели, когда ты валялась на кровати с Майклом, не должны иметь для меня никакого значения, и это так - но это сводит меня с ума! И я понятия не имею, что, черт возьми, с этим делать!

Она вскочила и, схватив сумочку, направилась к двери. И прежде чем Марина успела сказать:

— Тери, помни, как сильно он тебя любит, — она ушла.

****************************

Майкл не думал, что это возможно - чувствовать себя таким пустым. Он не видел и не разговаривал с Тери уже три недели. Несколько звонков остались без ответа, а примерно через пять дней, он пришел домой и увидел на автоответчике короткое сообщение.

— Майкл, это я, Тери. Пожалуйста, не звони мне больше сейчас, хорошо? Дай мне немного времени, чтобы разобраться во всем этом. Я тоже скучаю по тебе, но я... я не знаю, смогу ли я справиться с этим, и мне нужно время. Я обещаю, что позвоню снова, когда буду готова.

Он выполнил ее просьбу, хотя это сводило его с ума. Он ходил на работу, возвращался домой, виделся с детьми, когда мог. Он даже записался на прием к Элизабет, которая посоветовала:

— Будьте терпеливы, дайте ей время.

Черт, это то, что он делал - какой, черт возьми, у него был выбор? Но его бесило, что его обвиняют в чем-то совершенно невинном! Ради всего святого, он даже не познакомился с Тери, когда работал с Мариной! Разве она не. ...

Его мысли бесцельно и бессмысленно крутились в голове. Он допил пиво, выбросил банку в мусорное ведро и поднялся в постель.

Майкл как раз погрузился в сон, когда раздался звонок в дверь. Он сел, взглянул на часы: 11:20. Может ли это быть...?

Он спустился вниз по лестнице в одних трусах и выглянул через стеклянную панель на двери. На крыльце стояла темная фигура. Он распахнул дверь, но не успел он сказать: "Тери?", как женщина бросилась к нему в объятия.

— Майкл, прости, но я так по тебе скучаю! — кричала она, обхватив его руками. — Моя жизнь просто пуста!

Она сбросила пальто, показав, что на ней только тонкая ночная рубашка, и прижалась к нему, неистово целуя его.

— Что за. ..! Джо?!

После мгновенной реакции на ее теплое тело, прижатое к нему, Майкл отстранился, держа ее на расстоянии вытянутой руки.

— Детка, пожалуйста! Только на эту ночь! Только еще один раз!

Она снова потянулась, чтобы заключить его в объятия, прижаться к нему грудью и телом.

— Джо, нет!

Он взял ее за руки и повел в гостиную, усадив на диван.

— Садись! — сказал он и сел в кресло напротив нее.

— Что происходит?

— Майкл, я знаю, что все испортила, но... может, попробуем еще раз? Я так тебя люблю, у нас есть дети, и...

Она немного потеряла нить своих слов, и он понял, что она, должно быть, немного пьяна. Он почувствовал запах алкоголя в ее дыхании.

Вздохнув, он взял обе ее руки в свои.

— Джо, мы развелись и не собираемся снова сходиться. Мне очень жаль. Мы всегда будем делить Эми и Уилла, но это все. Ты должна построить для себя новую жизнь.

Почти с бешенством, она сказала:

— Но малыш, не мог бы ты просто... взять меня, только сегодня вечером? Я так хочу почувствовать тебя внутри себя еще раз...

Он понял, что у него эрекция. Грудь Джоанны отчетливо виднелась сквозь ночную рубашку, и слезы на ее лице, почему-то тоже возбуждали его. Было бы так легко просто отвести ее в свою спальню, чтобы снять сексуальное напряжение, которое он испытывал уже несколько недель. ....

Заставив себя встать, он отвернулся и пошел на кухню, вернувшись со стаканом холодной воды.

— Выпей немного, — приказал он, протягивая Джоанне стакан.

Он снова сел, на этот раз подальше от нее.

— Джо, — сказал он, — ты должна пойти домой. Мы не можем этого делать. Мы разведены, и я люблю другую.

— Это что... Тери? — Он кивнул, и она снова начала плакать. — Но детка, я всегда думала...

Она всхлипнула, не потрудившись закончить предложение.

— Джо, ты оставила детей дома одних?

Она кивнула.

— Да, но с ними все в порядке - они оба крепко спали.

Поморщившись, Майкл побежал в спальню и быстро надел джинсы, футболку и сандалии. Вернувшись, он поднял Джоанну на ноги и сказал:

— Давай, Джо, я отведу тебя домой.

Она продолжала плакать, но не пыталась сопротивляться, пока он вел ее обратно по улице к ее дому - к тому, что раньше было их общим домом.

Через десять минут, Джоанна была одна в своей постели и храпела, а Майкл вернулся в свой дом. Он покачал головой, забираясь в постель. Не совсем тот сюрприз поздним вечером, на который он надеялся. ....

****************************

5:30 в четверг днем, и они сидели за маленьким столиком в шумном, переполненном людьми "Старбаксе", в четырех кварталах от больницы. Тери хотела именно этого, и он не осмелился предложить что-то другое.

Тери уставилась в свой карамельный латте - она почти не смотрела на него с тех пор, как они сели вместе. Это было нехорошо. Майкл потягивал свой кофе, не чувствуя его.

— Майкл, я... это было... просто тяжело, я думаю.

Она подняла голову и посмотрела ему в лицо.

— Я так старалась быть логичной в этом вопросе. Да, у нас обоих была сексуальная жизнь до того, как мы встретились - нет причин беспокоиться об этом. Да, ты перестал встречаться с Мариной до того, как мы с тобой узнали друг друга. Да, это были профессиональные отношения, ничего романтического в них не было.

— Но это... Я просто не настолько логичный человек, наверное, не в этом дело. Я все время вижу тебя с ней, сверху, или входящим в нее сзади...

Ее голос упал до шепота, и ему пришлось наклониться далеко вперед, чтобы расслышать ее.

— И это не просто какая-то безымянная женщина, это моя старшая сестра, человек, на которую я так долго равнялась и которой восхищалась! И она такая сексуальная...

— И она заставляет тебя кончать, и ты заставляешь ее кончать - вы вдвоем трахаете друг друга, плача и крича... —Она замолчала, и слезы выступили на ее щеках.

— Давай прогуляемся, — сказал Майкл.

Он встал и протянул ей руку. После долгого раздумья она взяла ее, и они вместе вышли из магазина.

Они прошли в молчании семь кварталов, до самого парка к югу от Главной улицы, где он нашел для них пустую скамейку напротив пруда с утками. Там было несколько маленьких детей, игравших под присмотром родителей, бросавших камни в пруд или гонявших голубей.

Майкл не знал, что сказать, поэтому решил, что молчание - лучшая стратегия. Следующий час должен был стать решающим, так или иначе.

— Было ли лучше? С ней?

Он на мгновение опешил.

— Нет, Тери, совсем нет. Конечно, нет!

— Но она профессионал, она знает все трюки...

— Послушай, — сказал он. Пора действовать осторожно. — Марина спасла мне жизнь, ясно? До нее, у меня никогда не было полового акта дольше двух минут за всю мою жизнь. Моя уверенность была на нуле - особенно после того, как Джоанна изменила мне.

— Марина работала со мной, она учила меня. То счастье, которое я испытал, когда впервые смог продержаться 15 минут, ты даже не представляешь, что это было.

— И, конечно, секс был хорош - он всегда хорош. Но это не сравнится с тем, что было у нас с тобой. Это было физическое удовольствие, как от хорошего массажа.

— С тобой это... все, это любовь, совместное времяпрепровождение и близость. И ты такая возбуждающая, Тери! То, как ты прикасаешься ко мне, как ты двигаешься, как ты говоришь, это...

Он остановился. Он обнаружил, что у него встал, что казалось не совсем подходящим для этой ситуации.

— Я никогда не был ни с кем, кто заставлял бы меня чувствовать себя так, как ты.

Он оставил все как есть, надеясь, что этого будет достаточно. Они еще долго сидели в тишине, она угрюмо смотрела на озеро, а он незаметно наблюдал за ее лицом.

— Пройдись со мной еще немного.

Она внезапно вскочила, и он поспешил за ней. Они дважды медленно обошли вокруг озера. Он не решался заговорить.

— Мы можем вернуться к тебе? — спросила она.

— Конечно, идем. Я приготовлю нам ужин.

Когда они приехали, Тери легла на диван в гостиной, а он приготовил спагетти и салат. Когда еда была готова, он просунул голову в комнату; он увидел, что она заснула.

— Давай, милая, ужин готов, — мягко сказал он, помогая ей подняться на ноги.

Она пошла в ванную и умылась, и они молча поели вместе. Майкл был обеспокоен и насторожен. Держать рот на замке, все еще казалось правильным выбором.

Когда они закончили, Майкл встал и убрал со стола. Он заметил, что Тери почти ничего не ела. Когда он вернулся, она плакала.

— Я не могу этого вынести! Каждый раз, когда я смотрю на тебя, я вижу тебя с ней! Я не могу выбросить картинки из головы - все позы, вы оба друг на друге, срываетесь с катушек. Твой член у нее во рту, ты кричишь, когда кончаешь ей в горло... — сказала она.

— И я говорю себе: "Ну, вот и все, с ним ничего не получится. Тебе нужно найти кого-то другого, где не будет этого... этого прошлого".

— Но я люблю тебя, Майкл! Я люблю тебя и не могу даже представить, что отпущу тебя, вернусь к своей жизни и больше не увижу тебя... Я не могу этого сделать!

Она сильно плакала, уткнувшись лицом в руки. Он без сопротивления поднял ее на руки и понес в спальню. Опустив ее на кровать, он взял ее на руки и стал целовать, шепча ей что-то, обнимая ее.

Она начала целовать его в ответ, крепко, а затем потянула его за рубашку. Через несколько мгновений, они уже срывали друг с друга одежду, и тогда она потянула его на себя, между ног. Он пытался двигаться медленно, ласкать ее, но она сказала:

— Нет, я хочу тебя сейчас!

Она схватила его член и притянула его к своей киске, толкая его внутрь, держа рукой за задницу. Она была удивительно мокрой, и они оба застонали, когда он плавно вошел в нее, прижимаясь бедрами к ее раздвинутым бедрам.

Они трахались жестко и быстро, без всяких тонкостей. Она цеплялась за него, как утопающая, и когда приближался оргазм, она крепко обхватила ногами его задницу и неистово сжимала его в себе.

— О Боже, о Майкл, да!

Она кончила, впиваясь ногтями в его плечи, и он зарычал, кончив в нее мгновение спустя.

Они рухнули вместе, и когда он двинулся, чтобы откатиться в сторону, она сказала:

— Нет, нет, оставайся здесь.

Она крепко держала его на себе, в течение долгого времени. Наконец, она немного сдвинулась, и он переместился рядом с ней, повернувшись боком, чтобы обнять ее.

Он хотел сказать: "Ты в порядке?", но промолчал. Наконец, она повернула к нему голову:

— Спасибо, Майкл.

— Я люблю тебя, Тери.

Примерно через полчаса он поднял ее, и они вместе приняли тихий душ, мыли друг друга, но нежно, без смеха и шуток. Затем они вытерли друг друга, и он отнес ее обратно в постель, где долго любил ее.

Она держала его голову, пока он лизал, покусывал и ласкал ее груди, а затем опустился ниже, чтобы лизать и сосать ее киску. Он сосал ее клитор и вводил в нее два пальца, а другой рукой нежно покручивал сосок, пока она не вскрикнула и не кончила. Тогда она сказала "о, детка" задыхающимся голосом и притянула его к себе.

Затем они трахались, снова в миссионерской позе, но медленно, с любовью, их глаза были открыты друг для друга. Майкл испытывал радость от того, что контролирует ситуацию, но больше всего он чувствовал близость с этой удивительной женщиной и невероятный дар ее открытости ему.

Когда он, наконец, кончил, не переставая входить в нее, пока его сперма не вытекла из него, они целовались и обнимались несколько минут, а затем заснули.

****************************

Майкл проснулся в 6:55 и выключил будильник до того, как он прозвенел. Он знал, что смена Тери в этот день, начинается только в полдень. Он спустился вниз, чтобы сварить кофе и приступить к завтраку.

Он надеялся принести ей завтрак в постель, но когда он снимал яйца с плиты, она вошла в кухню, выглядя невыносимо очаровательной, с сонными глазами и взъерошенными волосами. На ней была его рубашка с предыдущей ночи, которая как раз сумела скрыть ее киску.

Она с улыбкой подошла и поцеловала его, а затем с благодарностью приняла чашку кофе. Они ели вместе, держась за руки, ничего не говоря - оба были очень счастливы.

— Прошлая ночь была чудесной, Майкл, спасибо тебе! — сказала она.

Он очень осторожно ответил:

— Знаешь, это были только ты и я. Марины нет с нами в постели - ни в моей голове, нигде.

— Я знаю. Это все еще будет беспокоить меня, иногда - но мне просто придется смириться с этим. — Она улыбнулась. — Потому что я не отпущу тебя.

— И я не позволю тебе уйти, — сказал он.

Он встал и потянулся за чем-то на верху шкафа. Вернувшись к столу, он опустился перед ней на колени и раскрыл ладонь. Там была маленькая квадратная коробочка, открыв которую, он показал ей кольцо, с двумя прекрасно подобранными маленькими бриллиантами.

Она задохнулась, и он сказал:

— Тереза, выйдешь ли ты за меня замуж?

В ее глазах стояли слезы, но улыбка на ее лице была самой яркой из всех, которые он когда-либо видел.