Курятник. Любаша

— Раз! Два! Три! Четыре! Пять! Я иду искать! кто не спрятался, я не виноват!

Произнеся заветную фразу детской считалки, вышел во двор. Так, и кто у нас где тут прячется? Кого Коленька найдёт и выебет? Утро же, а у Коленьки по утрам сильнейший стояк усугубленный бабушкины капельками, чтоб их через тын тридцать три раза. С одной стороны, конечно, такой стояк есть благо. Весь день ходишь с торчащим хером наперевес. А с другой стороны это же мука с ударением на У. У меня уже мозоль скоро натрётся на залупе. Благо у девок смазки хватает, так ещё терпимо. И кто утверждал, что гарем - это есть гут? Наверное тот, кто с этим гаремом не жил. Не, спорить не буду, тем более, что сам читал, как тому султану приводили на случку его жён и наложниц. Евнух выберет и тащит её, заразу, своего благодетеля ублажать. Плохо ублажила, так враз в мешок, добавят камешков в канал. А может всё не так было. Оно ведь все эти истории рассказывают те, кого и близко к гарему не подпускали. Завистники, короче. К тому же не думаю, что того султана его бабы пасли денно и ношно с целью заполучить причитающиеся им долю любви и ласки. Правда сейчас, с истечением некоторого времени, малость подуспокоились мои курочки, перестали доставать своего петушка. Довольны уже тем, что он есть в наличии и в любое время может обратить своё внимание на своих курочек, а раз уж обратил, то и оттоптать. Чему они были лишь рады и с огромным удовольствием вставали в позу, либо ложились. Прекратились споры на тему кто первый, кому больше досталось, кому меньше. Кто оказался ближе, тот и поимел. Именно что так. С неких пор у меня такое убеждение сложилось, что не я баб имею, а они меня. И как-то так получается, что устанавливается какая-никакая, но очерёдность.

Так, не понял. А куда это всё местное население курятника делось? Главное, что на горизонте не видно не старшей курицы - бабули, ни наседок, вторых по значимости, ни цыпочек молодаек. Вспомнил. Говорили они, что сегодня приезжает автолавка, а это целое событие по деревенским меркам. Товар, которого в местном сельпо практически не найти, в город ехать надо. А для баб галантерея разная и прочие тряпки, это же помутнение разума. Ну и ладно, нежданная передышка, которая выпадает не каждый день. Развернулся и домой потопал. То есть в дом. На улице-то жарковато, не смотря на раннее утро, а в доме прохладно.

Прежде, чем домой зайти, надо обойти подворье. Почитай хозяин, коли в моём ведении такой курятник. Да мало курочек местных, так ещё постоянно то прибавляются, то убавляются некоторые из родственниц, жаждущих новых впечатлений, желающих пообщаться с молоденьким петушком. Нет, на имя петушок не обижаюсь, потому как в местном курятнике это имя носит смысл хозяина. Это вам не в зоне, где петушара - суть обиженный, которому место известно где.

Иду, хозяйским глазом обозреваю окрестности, ограниченные бабкиным забором. А усадьба у бабули весьма приличная, никто те сотки не считал, но до хрена и даже чуть больше. Хапнула бабушка без стеснения, благо было чего хапать. Так что есть на что посмотреть. Шёл, смотрел и вдруг резко по тормозам ударил. А как не ударишь, если прямо перед тобой вот такое зрелище.

Тут у любого нормального мужика, даже пресыщенного лицезрением голеньких женских попок и всего прочего сопутствующего, возникнет нормальная реакция. Если, конечно, он не гомик какой или полный импотент. Да и у импотента если и не встанет, то уж потрогать, понюхать, лизнуть, поцеловать он всё равно сможет. И сделает это. А я с какой стати импотентом стал? Вовсе нет. А всё бабушкины подкормки в виде всяких подобий виагры. Да нет, та виагра и рядом не стояла.

Интересно, кому же это всё принадлежит? У своих девочек разного возраста все эти прелести изучил до последней складочки и до последней родинки. А тут попа малознакомая. И тут вспомнил, что вчера уже вечером к бабуле заехала попроведовать её племянница. Дама в годах моих курочек старшего возраста. Любба, Любанька, Любочка. И тут ретивое сердечко взыграло: новенькая и не топтанная ни разу. Да ещё нашего устава придерживается. Так вроде бы в платье, правда весьма условном, а вот трусики, как и остальные наши дамы, не носит. И правда, чего их трепать, снашиваются же, стареют. А в огороде можно и без них походить. Вокруг же все свои. Потому поймут и простят. Тем более, когда все вокруг без трусов, ещё одна голая жопа погоды не делает.

Стоит Люба-Любушка, наша голубушка, раком. Не просто так стоит, делом занята. У нас кошка окатилась в яме, котята уже прозрели, но дикошарые, людей не признают. Шипят, ворчат, кидаются и царапаются, если кому-то захочется попробовать их погладить, потискать. А Любаша-то не в курсе, что котятки дикошарые, захотела она их поймать. Хрен угадала. Те спрятались, вот Люба и полезла поглубже. А жопа-то голая. А у меня тут, как на грех, торчок встал. Ох уж эти бабкины капельки! А у нас тут закон - всё, что во дворе, всё наше. В том числе и моё. И потому всякие брыканья, отнекивания и прочий негатив не признаются. Приехала, без трусов ходишь, значит априори согласна с местными реалиями. И никто не станет спрашивать: А хочешь ли ты, Любушка? Ответ не требуется. Заранее знаю, что ты согласна, даже если ты против.

Чтобы не испугать женщину неожиданным появлением, все же увлеклась извлечением на свет божий котят, затопал погромче. А если и это не услышит, покашлял на всякий случай и даже проявил какие-то вокальные данные, профальшивив какой-то мотивчик. Со стороны Любы никакой реакции. Напротив даже попу приподняла. То на корточках сидела, а тут ножки выпрямила, чуток расставила в стороны и попку задрала. Для устойчивости даже руками в землю упёрлась. Не знаю, что там ей наговорили наши девахи, но, видать, приготовилась Люба к ломовому вторжению. Не упрёшься, а в тыла тебе вдуют, можно ведь и в стену лбом врезаться. Глупышка. Да когда же Коленька женщин обижал? Мы аккуратно, нежно, ласково, не спеша.

Как там пел Владимир Семёнович: Обнажил я мускул ненароком. Ну да, хер ведь тоже своего рода мускул. Вот егоя и обнажил. Люба ждёт, замерла, не дышит. А я никуда не спешу. Для начала надо поводить вокруг дырочки. А уж когда станет девушке не вмочь, только тогда, и не раньше, вставлять. Это ж как в анекдоте:

У одной женщины куры дохнуть стали. И что она только не делала - не помогает ничего. Она тогда к попу местному

— Помоги, батюшка!

А прихожанка весьма недурна собой. И на лицо премилая, и стати все при ней. Грудь кофточку рвёт, на попе юбка трещит. Знойная женщина. Поп вначале посомневался, но всё же рискнул предложить способ помочь её горю. Говорит: Ты, мол, юбку задери да раком встань прямо вот тут у аналоя. А я уж помолюсь за здравие твоих курочек. Ну, та не раздумывала долго, заголилась и раком встала. Поп же рясу задрал, кадило своё обнажил и давай вокруг дырки залупой водить, приговаривать

— Тёрли-потёрли, чтоб куры не мёрли. Тёрли-потёрли, чтоб куры не мёрли.

Водил, водил, бабу уже и забрало, она и взмолилась

— Батюшка, да хоть корова пропади, только в дырку попади.

Дождался, созрела Люба. Ручки от земли отняла, ягодички растянула, выдохнула

— Вставь уже, хватит издеваться!

Тут же ахнула, когда я несколько резковато задвинул по Любиной просьбе до упора.

— Коля! Тише!

И пришлось ей упереться ручками в землю - матушку, чтобы быть устойчивее.

А Коленька ухватил Любушку за поясницу и давай на себя девушку натягивать. Та лишь охает, ахает. И не смотря на то, что поза у неё была не совсем удобная, пыталась подмахивать.

Через некоторое время просит

— Коль, титьки достань.

Делов-то. Наклонился, почти лёг ей на спину, дотянулся до титек, вначале оттянув лиф платья. А когда лиф оттянул, сиськи сами выпали и прямо в руки мне. Сами мягкие, а сосочки твёрдые, словно пуговки вместо помпончика на шапочке. Так и драл гостью.

Люба не привыкла к тому, что после бабкиных капелек я подолгу гоняю, не кончая. Она, видать, ждала этого момента, но жестоко обломилась. И взмолилась золотая рыбка... Тьфу, о чём это я? Просто сказала, задыхаясь

— Коль, кончай, я уже не могу, мне там уже больно.

Ну так понятно всё. Чай не молодая девочка, у которой выработка смазки происходит со страшной скоростью. Возраст, всё такое. И очень Люба удивилась, когда я не стал кончать, просто вынул и спрятал в штаны своё кадило. Правда у нас куры - тьфу-тьфу-тьфу! - не дохнут. Люба повернулась, на корточки села. Вид изумительный.

Сиськи торчат, подол задрался и хорошо просматривается бритый лобок, весь блестит от выделившейся смазки. И лицо, хоть слегка усталое, но такое довольное, словно она в одиночку банку сгущёнки сточила втихушку. Спрашивает

— Коль, ты же не кончил? - И для уточнения пальчиками у себя там проверила, понюхала и даже лизнула для точности. - Может пососать?

Успокоил

— Люб, да не заморачивайся. Бабка капельками поит, что бы я девок это самое... Короче, стоять стоит, а кончать проблема.

Люба заволновалась

— Коль, но это же вредно. Мужчинам надо кончать. Тем более ты молодой, для тебя это важно.

Успокоил

— Люб, бабуля точно в курсе что да как. Так что не волнуйся. - Протянул ей руку. - Вставай. В баню пойдёшь?

Она так лукаво, с улыбочкой смотрит

— С тобой? Тогда да.

Это она зря. У меня же может снова встать. Это Любе озвучил. Та рассмеялась

— Коль, бабу хуем не напугаешь. Встанет - дам. Идёшь? Пока никого нет, можем успеть ещё разок.

И смотрит ехидно. Подол не одёрнула, титьки не спрятала. Дразнит, завлекает. Развернулась и впереди меня в баню потопала. А ягодицы играют. Аппетитная задница, мля!

Пока раздевался, Люба уже в баню зашла. Слышу кличет меня. Зашёл. Люба стоит на четвереньках, ждёт.

— Коль, я смочила. Теперь я там мокренькая. Теперь можно. - Ахнула. - Кол-л-ляяя! Даааа!