Западня

Тёмная ловушка.

Это сложное, драматическое произведение, написанное в трудный период, полный эмоций и погружения в депрессию. Именно этот рассказ является точкой опоры для автора и его творчества в данной сфере.

Представлено в новом издании.

Дата последнего редактирования: 29.02.2012

Часть I.

Юлия уже четыре месяца отдыхала в Новой Зеландии у знакомой фотомодели, которая эмигрировала туда два года назад после успешного завершения карьеры в России.

Максим занимался делами в Москве, перемещаясь из одной части города в другую на своем бордовом X6. Вечерами, после окончания дел, он уставший заходил в ночной стрип-бар, чтобы поболтать с барменом и насладиться расслабляющим зрелищем женского стриптиза. Они часто приезжали с Юлией сюда и именно здесь он познакомил её с Натали - своей старой подругой, у которой она сейчас отдыхала. Когда-то у него был роман с Натали до Юлии, но она все больше склонялась к однополой любви и выбирала партнерш на ночь из стриптизёрш клуба... Макс уже не принимал участие в её женских забавах, и их роман по его инициативе закончился. Он всё чаще зависал в других клубах, уделяя внимание другим женщинам.

Юля была потрясающей молодой девушкой 24 лет, которая ворвалась в его жизнь после трех неудачных браков. Она поразила его своей страстностью в постели, полной отсутствия комплексов, а также своей привлекательностью для мужского сердца - она была ласковой, заботливой и казалось, что привязанность к нему у нее была искренней и детской. У нее было отличное чувство юмора, она была умной и женственной, сочетавшейся с дикой строптивостью кошки. Максим был счастлив с ней и хотел иметь детей с Юлией, больше ничего не просил у судьбы, только чтобы жить вечно с этой женщиной.

Натали, как светская львица, нарочито спокойно перенесла их прервавшийся роман. Да, собственно и был он давно прочитанной книгой, при том, что у каждого появились свои увлечения. Только однажды, при встрече у барной стойки их любимого клуба, опустив ресницы, поколачивая с задумчивым видом соломинкой лёд в бокале с Мартини, слегка придвинувшись к его виску, так, что он ощутил тепло её дыхания, сказала:

— Знаешь, Макс... Тебе повезёт, если кто-то сможет вырвать моё жало и я стану такой же, как все эти девицы окружающие тебя.

— Натали, брось! Ты же не имеешь сердца. Ответил Максим, как-то не обратив внимания на нервное подрагивание её тонких красивых пальцев.

Она тогда прильнула носиком к его стриженому затылку, закрыв глаза, с наслаждением втянула, подрагивая тонкими ноздрями, запах любимого ей Fahrenheit, запустила пальчики в его волосы и нежно теребя, поцеловала их и, ещё раз взглянув на Максима быстрым женским взглядом, которого он не мог видеть, не попрощавшись ушла.

После того, как Максим познакомил Юлию с Натали, прошёл год. А потом Максим узнал, что Натали уехала в Новую Зеландию, сказав, что надоела Москва и её зимы.

Юлия была сказочной женщиной, женщиной его мечты. Такого секса Максим до неё не знал и не мог предположить, что к нему вернётся вторая молодость. Его женщина умела быть в постели ласковой кошкой и злобной тигрицей. Ненасытная в сексе, она могла часами ублажать его член, с наслаждением глотая сперму, потом снова и снова ставить его и громко кончать, впиваясь зубами в шершавую, мужскую кожу на груди, сжимая тонкими, красивыми пальцами простыни, оставляя багровые полосы на его спине и ягодицах длинными, хищными ноготками.

Иногда Юля просила разрешения у Максима навестить подругу, которую он видел всего один раз, и... Максим соглашался на эти слабости, а сам занимался своими делами, не очень задумываясь о том, чем занимается его возлюбленная.

Максим был уверен в себе. Юля желала его постоянно. Утренний интимный акт был обязателен, после которого она растягивалась на кровати, наслаждаясь и покрываясь тонким пуховым одеялом.

Он удовлетворял её страстью таким образом, что её зелёные глаза меняли цвет на светло-серый от блаженства, и Юля превращалась из гордой тигрицы в милого пушистого котёнка. По ночам она не давала ему спать до 4-х утра, сначала доводя его до состояния рычания, а потом предаваясь ему. Максим думал, что она любит его. Но для него это было не так важно. Он считал, что самое главное - это его любовь к ней.

Однажды в их доме раздался звонок. Натали звонила и разговаривала с Юлей. Максима не было дома, он не успел вернуться, так как занимался своими делами, и только позвонил ей на мобильный телефон, сообщив, что скоро приедет.

Он вернулся домой уставший, небрежно бросил галстук на стул и, прижав Юлю к себе, обнял её нежно и прошептал, что очень-очень любит её. Юля игриво трогала его пуговицу на расстегнутой рубашке, рассказала о звонке от Натали и сообщила, что та живёт на вилле у океана где-то на побережье около Окленда и... пригласила её в гости.

Юля почувствовала, что Максим не хочет обсуждать её поездку и начала ласкаться как кошка, мурлыкая и прикасаясь к его штанам, ласково трогая его половой орган и целуя щетинистую шею. Она просила отправиться на пару месяцев к океану.

Его укололо где-то...

— Натали предлагает прийти в гости? Она такая непредсказуемая! Я знаю, что не стоит! Она любит только деньги и себя... Чего она хочет от меня!

— Максимка! Натали скучает там. У нее прекрасный особняк, а московские друзья редко бывают. Так же, как и ты шататься по Москве со своим состоянием. Совсем забыли о женщине. Я хочу к океану. Тебе же хочется, чтобы я выглядела свежей и загорелой с тонкой полоской от купальника. Не волнуйся, там нет мужчин. Ты самый лучший для меня! Я никуда не убегу от тебя, мой безумный мужчина. Как ты меня удовлетворяешь, такого не найдешь на другом конце света. Мне надоела эта серость и слякоть Москвы, эти пробки; я хочу перемен и чего-то светлого... Хочу тепла и новых ощущений.

— Если я правильно помню, Юля, то Натали - необычная женщина. Во-первых, она последнее время жила с Лилькой, стриптизершей из клуба. А после ее отъезда Лилька покинула клуб, и бармен по секрету рассказал мне, что она подсела на кокаин при Натали. Там была какая-то темная история, но спустя несколько месяцев Лилька покончила с собой. Она выбросилась из окна. А ведь это была очень жизнерадостная девушка.

— И так ты спал с ней?!

— Это было до тебя, Малыш... Поэтому я против твоей поездки. Если мы уже идем в гости, то полетим вместе. А если хочешь тепла, едь в Египет или на Канары. Вот! Сейчас Кипр - самое то!

Малышка не ответила, нежно улыбнулась и расстегнула его брюки, опустившись на колени... Он стоял спиной к длинному столу на кухне, широко разведя руки и опустив голову... Он безумно возбуждался от ее волос цвета соломы, которые влажно прилипали к затылку, от загорелых ног, стоящих на коленях, от изгиба ее спины с матовым загаром, пробивающимся из-под короткого топа, и видной полоски белых трусиков на упругой попке, а также от ее губ, обхватывающих его член и от того, что она делала с ним... Она знала это и то, что его мозг переставал работать и воля подчинялась. Зверь временно покидал его, превращаясь в домашнего кота и лишая его бдительности перед этой похотливой кошкой.

Они договорились, что Максим через пару месяцев прилетит в Окленд и заберет ее в Москву.

В окне самолета медленно проплывал аэропорт Шереметьево. Большой самолет Boeing 747 вырулил на взлетную полосу, остановился на мгновение, словно перед прыжком в неизвестность, и резко взревел своими турбинами с миллионами лошадиных сил. Пассажиры чувствовали, как кресла притискивают их к спинам. Самолет плавно оторвался от земли и начал набирать высоту, унося Юлию в далекую страну, направляясь к Тихому океану.

Юлия хладнокровно смотрела на удаляющуюся серую и холодную Москву через иллюминатор. Из сумочки она достала визитку Натали и задумчиво посмотрела на нее. В ее голове наводнились воспоминания. Юля вспоминала, как она бежала из дома не к подруге, а к Натали, обманывая Максима, но не в силах противостоять желанию своего тела.

Однажды, когда они с Максимом были в стрип-клубе, это был уже третий раз, он занялся деловым разговором с парой мужчин из "белых воротничков", с которыми у них там была назначена встреча. Юля пошла в туалет, чтобы поправить свой макияж.

В тесном проходе перед зеркалами и раковинами она только успела наложить тушь на ресницы, как Натали тихо вошла. В зале происходило шоу, и они оказались одни. Через отражение в зеркале Юля взглянула на Натали и улыбнулась ей удивленно и вежливо:

— Натали?!

Натали молча ответила ей улыбкой и подошла ближе. Юля почувствовала прикосновение упругой груди к своей спине. Она ощутила желание — жесткие, вызывающие грудные соски, тепло дыхания и аромат духов Натали, который околдовывал и возбуждал. Натали прикоснулась губами к шее Юлии, пальцы ее нашли соски на груди. Сразу же они ответили, становясь тверже под шелковистым платьем. Юля слегка откинулась назад, выпрямив спину и чувствуя, как изображение в зеркале начинает растворяться..., она почувствовала страсть — всеобъемлющую страсть к этой длинноногой загорелой самке с серыми глазами, пианистическими пальцами и роскошными каштановыми волосами.

Юля плохо помнила, как оказалась на темной и прохладной столешнице умывальника, выполненной из черного габбро. Ее губы соприкоснулись с губами Натали, а ее длинные пальцы ласкали ее киску в белоснежных трусиках. Это была не ее обычная половая пара - жесткий и настойчивый самец, беспощадный в постели, который разрывал ее прекрасное тело кошечки, дергая ее за волосы и кончая в ее прекрасный ротик. Вместо этого это была родственница-кошка, умная и смелая, нежная и чувственная, которая проникала под кожу до спинного мозга... Но это было потрясающе. Юля никогда не испытывала такого ощущения. Это было новое и сладкое ощущение, которое притягивало как хороший наркотик, создавая зависимость уже после первого раза.

Максим из Москвы не мог освободиться от дел. Деньги требовали его личного присутствия и интеллектуальных усилий, а огромный город подавлял его чувство одиночества, забивая его естественную бдительность своим ритмом.

Малышка постоянно звонила и просила его приехать, но он все откладывал и откладывал поездку. Уже прошло четыре месяца с тех пор, как они были разделены. Он хотел выбраться из этого безвыходного положения, сойти с дистанции и уехать. Но дела! Проклятые дела, которые связывали его как удавка на шее или груз на ногах, лишая свободы и движения. Бизнес и деньги высасывали мозги и отталкивали жизнь в сторону, как снег с обочины.

Максим сидел в ресторане на Кутузовском, ожидая прибытия итальянцев из «Cadgive». Времени было немного - это был будний день. Он должен был решить вопрос о поставке парковочных систем из Италии, которых Москва была полна. Он решил заказать свое любимое блюдо - Карбонару. Официанткой была молодая девушка около 22 лет с загорелым лицом, легким румянцем и милыми ямочками на щеках. Ее волосы были собраны в аккуратный узелок, что делало ее лицо открытым и немного детским. Максим почувствовал к этой очаровательной девушке нежное чувство.

— Боже, как надоели эти безнравственные лица! Я, похоже, привык к обществу лиц и сознаюсь, что с этим ребенком я бы просто посидел и выпил мороженое. Юлия..., Юлия..., когда я приеду, все изменится. Сейчас я чуть не схожу с ума. Забегался. Мне нужна женщина... Хочу Юльку...! Какое мороженое!? Какие юные девочки!? Для них я уже стар...! Но почему для Юльки я не стар? Ведь она многое хочет от меня! Вот ты какой тиран, Максим. Ты выбрал корыстную женщину. И все из-за того, что у тебя нет шансов у этой юной официантки, которая ничего от тебя не хочет... Посмотрим сейчас на тебя, самонадеянный слабак.

Максим ожидал подачи заказанного блюда. Извлек салфетку из стопки в форме веера на столе. Развернул её и безраздельно рассматривал логотип ресторана, повертел в руках, сложил в треугольник и бросил на стол. Официантка принесла заказ на подносе.

— Как вас зовут, девушка? – спросил Максим, пока она раскладывала приборы.

Девушка ответила без единого признака смущения:

— Даша.

— Вот что, очаровательная Даша. У меня сегодня есть свободное время. Сейчас я проведу разговор со своими партнерами, а вечером я заеду к тебе и отвезу тебя в ночной клуб, где мы приятно проведем время. Мне нравится ты, и я хочу провести вечер с тобой. Как насчет этого?

— Может быть… – смущенно ответила Даша. На её загорелых щеках появился румянец.

В клубе началось шоу. Максим заказал для Даши мороженое с коньяком и бокал виски. Они сидели молча. Максим спокойно наблюдал за танцовщицами, иногда поворачиваясь к Даше и интересуясь, не хочет ли она чего-то ещё. Даша старалась сохранять самообладание и внимательно рассматривала посетителей клуба.

— Максим, ты часто посещаешь этот клуб?

— Нет, Даша. Мой клуб другой. После того, как моя супруга уехала в Новую Зеландию, я перестал ходить туда. Мне нечего делать в этом месте. А с тобой, Даша, я здесь потому что мне просто надоел этот город и я ищу простого женского общения. Без подтекстов и обязательств. Мне приятно находиться рядом с молодой девушкой. Я хочу заботиться о ком-то - это такая потребность, Даша. Ты не беспокойся. Я отвезу тебя домой после клуба. Расслабься и наслаждайся.

— Я сказала маме, что останусь ночевать у подруги. И завтра мне не нужно на работу.

— В таком случае я предлагаю тебе свое общество, Даша. Секс необязателен - я не буду настаивать. Ты для меня слишком юна, - улыбнувшись, добавил Максим.

— Я никогда еще не была в компании зрелого мужчины, вот таким образом. Предложение интересное.

— Любопытство губит всех кошек, - подумал Максим.

— У тебя еще будет много мужчин, Даша. Разных. Ты сможешь выбрать тех, кто тебе понравится.

Утром Максим рано встал. Даша спала с безмятежным лицом. Было странно видеть эту юную девушку в своей постели.

— Юлька бы не ревновала к ней. Просто не приняла бы всерьез, - подумал Максим.

Ему захотелось подарить цветы Даше, чтобы она увидела их, когда проснется. Какое-то странное нежное чувство возникло у Максима по отношению к этой молодой девушке. Он быстро оделся и отправился к метро за цветами.

Максим готовил кофе, склонившись над столешницей. Даша тихо вошла на кухню, подошла к Максиму, обняла его за плечи и положив головку на его широкую спину, прошептала:

— Ты знаешь, Максим. Это невероятное счастье иметь рядом зрелого мужчину. С ним можно ощущать себя вечным ребенком. С тобой я чувствую себя прекрасно...

Максим повернулся и обнял Дашу с такой нежностью и теплотой, которые давно утерял, не предполагая, что они когда-либо вернутся.

Даша несколько раз была в гостях у Максима, но последние две недели она не звонила ему. От неё пришло всего одно сообщение:

«Максим, я больше не могу приезжать к тебе. Это становится для меня невыносимо больно. Целую тебя, мой любимый. Я слишком сильно тебя люблю. Не ищи меня».

Он решил не звонить ей и не посещать работу, осознавая, что продолжение отношений может полностью разрушить жизнь девушки...

********************************

Прошел еще месяц с тех пор, как Юлия уехала. Её звонки стали все реже. В её голосе появилось нечто отдаленное. Не враждебность, но какое-то неуловимое изменение.

Однажды поздней ночью он осознал, что все уже давно выходит за разумные рамки, а его глупость может привести к катастрофе. Он позвонил в аэропорт, забронировал билет, сел в свою машину и мчался по темным улицам в Шереметьево. Рейс Москва-Сеул-Окленд вылетал рано утром. Он оставил свой автомобиль на закрытой парковке аэропорта, оставив охранникам залог, и побежал на регистрацию.

**********************************

Вилла Натали располагалась на живописном участке у скалистого берега океана. Бушевала буря, и волны, которые можно было видеть с дороги по пути к вилле, с грохотом накатывались на скалистый берег, разбрызгивая массой соленой воды.

Юля встретила его, подобно кошке, мурлыча и ласково облизывая его щетинистую шею. Они сидели на террасе, болтали о ее отдыхе и наслаждались сочными фруктами... Он расслабился в уютном кресле, расстегнув воротник и глубоко вдыхая аромат океана. Его ступня массировала его между ног, и он был рад, что они снова вместе, что все будет хорошо, что все тревоги и сомнения позади.

Часть виллы представляла собой открытые террасы с прекрасным видом на океан. Вилла имела необычную архитектуру с различными уровнями и спускающимся до бассейна особого дизайна, наполненного свежей морской водой. Стены были выполнены из серого неокрашенного бетона в сочетании с темным деревом Индонезии, а интерьер был зонирован без использования дверей, со стильной расстановкой мебели. Он уже видел такие роскошные виллы в Испании и знал цену этому изысканному комфорту. Такие виллы строятся вдали от городской суеты, рядом с морем, и привлекают разнообразных людей.

Натали неожиданно появилась, одетая в джинсовые шорты с широким ремнем и яркими шлепками. Ее загорелая кожа и прекрасные бедра ошеломили его. Она поцеловала его, нежно проходя пальцами по его стриженому затылку с проседью и предложила пройти в апартаменты для отдыха. Это было идеальное предложение. Он скучал по Юле и был очень уставшим после перелета с пересадкой в Сеуле.

В центре огромной комнаты находилась роскошная кровать без спинки, окруженная парой уютных кресел и столиком. На полу стояли элегантные европейские вазы. На бетонной стене висел большой плазменный экран, а под ним находились два блестящих хромированных крюка изящной округлой формы.

В интерьере была некоторая диссонансная деталь: на полу стояла ваза из прозрачного стекла, прямоугольно-округлой формы с низкими краями, расположенная под плазмой. Через открытую до конца стену стеклянную раздвижную перегородку открывался великолепный вид на океан. Пространство холла плавно переходило в террасу с бассейном.

Максим уже представлял, как Юлька растягивается на этой кровати, словно кошка, и как ее голос раздастся по всему большому холлу, эхом усиливая его агрессивность. Он видел, как его член будет проникать в ее жаждущую ласки киску и как она будет слизывать горячую сперму со своего загорелого тела с выражением кошачьих глаз...

*******************************

Она сжимала ягодицы когтями при каждом его проникновении в нее и ухватывала за крепкие плечи, чтобы цапнуть зубами его бицепсы, когда он поднимался над ней и позволял ей видеть, как его член входит и выходит из ее киски. Она царапала его спину своей неумолимой кожей и громко кричала, словно хотела, чтобы хозяйка виллы услышала ее стоны оргазма. Они снова и снова занимались любовью... как будто давно не виделись.

Юля прикрепила его руки и ноги ремнями к кровати, удерживая за стальные кольца на краях, и смотрела на него своими зелеными кошачьими глазами. Она начала делать ему минет и ласкала его соски и интимные места ртом, пробегая по всему телу, вызывая невероятное блаженство...

Макс не слышал, как Натали подошла босиком по теплому деревянному полу и села в кресло. Его всецело поглощало ощущение ее рта на его члене. Только Юля могла доставить такое удовольствие - она была его любимой женщиной.

Чувство приближалось все сильнее и сильнее. Оно усиливалось руками, пристегнутыми к кровати, и ногами, которые были вытянуты, раздвигая дорогую простынь. Его тело напряглось, голова бросилась назад, артерии на шее начали биться сильно. Вопль мужчины отразился в холле от бетонных стен и растаял в жарком воздухе. Юла освободила свои когти и провела ими по его животу и груди, а потом прикоснулась губами к его шее, где сильно пульсировала кровь. Она целовала его так, будто собиралась делать засос, держа его член лапкой и нежно стимулируя его.

Он не понял сразу, что произошло. Ему было приятно ощущать ее губы на шее в засосе, это было необычайно долго и приятно-больно, а потом наступила тишина.

Что-то горячее потекло по его груди и брызгало на ухо. Потом еще долгий, протяжный засос в то же место, со звуком жадных глотков. Но это уже не была Юля... Он понял, что это была Натали. Он понял это по движениям ее сильных пальцев на его сосках, по запаху ее духов и агрессивной закуске шеи, которая была только у нее.

Ремни надежно сковывали его движения, не оставляя надежды на свободу. Многое изменилось, пока он был в Москве, пронеслась мысль. Раньше Юля им не делилась ни с кем, а теперь Натали так свободно и страстно сжимает его член до боли и наслаждается засосом..., прижимаясь обнаженным телом к его груди...

Натали сняла повязку с его глаз и он увидел Юлю, сидящую в кресле со стаканчиком для мартини, наполненным густой темно-красной жидкостью и льдом. Она смотрела на него холодными зелеными глазами, макала палец в стакан и облизывала его, ни на миг не отрывая глаз от него.

Поначалу шея стала беспокоить его, и он осознал, что из порезанной артерии вытекает кровь, а в бокале его любимого напитка не оказалось вина...

Максим не имел представления о том, что порезать артерию можно с помощью спрятанной во рту бритвы. Это навык ему передала одна проститутка из Москвы, которую он знал давно... В общем, он знал о ней очень мало.

Натали подошла к Юлии и села лицом к лицу с ней. Она подняла стройные ноги на спинку стула, выгнула спину и безразлично посмотрела на него серыми глазами. Затем они начали заниматься любовью.

Юля ласкала своими чувственными пальцами грудь и клитор Натали. Она целовала возбужденные соски и затем они обратили свое внимание на Максима. Как две кошки, они ласкали друг друга - то прижимаясь своими гениталиями к его телу, то страстно целуясь. Им доставляло удовольствие играть с этим бедным, истекающим кровью самцом. Натали поднялась над ним, взглянула на его уже тускнеющие глаза и начала мочиться ему на грудь.

Максим ослабевал, кровь пульсировала в его висках, выбрызгиваясь при каждом сердечном сокращении из порезанной артерии. Было очевидно, что он не выберется из этой ловушки и смерть уже близка. Он должен был принять ее достойно в этом холодном особняке.

Смысл его жизни закончился с предательством Юлии, он почувствовал это так пронзительно. Лежать заброшенным, истекающим кровью и преданным на этом алтаре ожидания было так холодно и больно. Стальные челюсти западни безжалостно скользнули по нему как мертвая хватка. Максим узнал черты характера Натали, но было уже поздно.

Ему был дан шанс избежать страшной участи, предоставив Дашу. Однако его выбор оказался роковым для него.

Закончив свои ласки, Натали встала, молча достала из ящика стола кинжал и села сверху на тело Макса. Холодным взглядом она посмотрела ему прямо в глаза и коротким, сильным ударом вонзила лезвие кинжала в грудь до самой рукоятки. Он захрипел и выгнулся от смертельной раны, словно раненый зверь. Кровь хлынула через его рот, артерии на запрокинутой назад шее напряженно набухли. Ремни скрипели и впились в разодранную рану, распятые пальцы его рук выпятились. Но ослабевая и поддающиеся смерти, они бессильно упали со свисавшей с кровати фигуры.

Она давно мечтала об этой сцене уже в Москве, с того момента как увидела его со всем блеском и этой прекрасной женщиной. Она не могла простить ему те выражения глаз, которые так хорошо знала. Теперь он принадлежал не ей, а этой распутнице, от которой потерял голову.

Она возбуждалась видом конвульсий сильного тела поверженного самца, предсмертных судорог и хрипа израненных легких. Она была на нем сверху, как победительница, а он бессильно сопротивлялся в агонии, прижатый к постели, ставшей для него жертвенником, ее загорелым и гибким телом. Она со своим извращенным женским умом запала его в эту ловушку "для живца", и теперь она его палач... Сидя на его окровавленном и все еще дрожащем теле, Натали болезненно испытала оргазм, разрывая тишину безумным криком и медленно опустилась лицом к его лицу, оперевшись на рукоять ст sticking out of his chest. Ее каштановые волосы упали на его лицо и запачкались кровью. И вот все..., тихо прошептала она, прижавшись к его щетинистой щеке.

Он уже не ощущал и не видел выпученных зрачков своих убийц и их желанных лиц. Юлия прижалась к нему, лаская и жадно кусая еще теплые соски, облизывая кровь с раны на шее, а Натали сняла ремни с его рук и ног. Его тело все еще конвульсивно дергалось, это возбуждало Юлию. Его умирающий мозг продолжал отправлять импульсы, но тело больше не подчинялось, а пронзенное сердце остановилось.

Откуда-то появились два отвратительных карлика, перетащили его тело к стене, оставив на полу кровавую тропу, и повесили его за ноги головой вниз на хромированные крюки в бетонной стене, которые зловеще сверкали под светом.

Кровь из раны медленно стекала в странную прозрачную овальную вазу, стоящую на полу. Один из уродцев вытащил стилет из его груди и разрезал артерии за ушами и вены на запястьях. Кровь потекла черным потоком, заполняя сосуд.

Они лежали неподвижные, словно две кошки с широко раскрытыми зрачками на медвежьей шкуре и пристально наблюдали, как кровь все еще капала с тела этого когда-то сильного мужчины, как умирающие мышцы продолжали дергаться. Это напоминало львиц, окруженных тушей поверженного буйвола.

Вазу с его теплой кровью поставили на стол. Подставили другую под тело. Натали приподняла ресницы и карлик кривым ножом быстро разрезал живот и грудную клетку. Внутренности вывалились в только что поставленный сосуд. Он очистил полость живота и грудной клетки, словно чистит свежую свинью. В открытой полости можно было видеть крепкие ребра и массивную позвоночник мужчины.

Натали долго стояла задумчивая рядом с ним, касаясь своими музыкальными, трепещущими пальцами каждой изогнутости. Она развернула полость и тщательно облизала его ещё теплый, выступающий позвоночник, покусывая опавшие мускулистые руки. Затем она опустилась на колени и взглянула в его лицо. Тихо произнеся что-то, она осторожно сняла обручальное кольцо с его пальца и перекрепила его на свою золотую цепочку, украшенную висящей на стройной шее. Затем она сняла массивную серебряную цепь с кровью и византийским крестом, продержала ее в ладони, поцеловала и опустила в бокал с его кровью. Бросив лед в бокал, она медленно выпила содержимое до дна и долго молча сидела под его телом, перебирая серебряную цепь как четки. Она прощалась с ним.

Юлия смотрела на вырезанное сердце, которое лежало на бокале Мартини на столе, и... плакала.

Натали встала с колен. По ее знаку карлик одним ударом острого самурайского меча отсек голову от тела. Голова упала на пол с зловещим стуком. Ее положили рядом с сердцем перед Юлией на стол.

- Вот твоя оплата за то, что ты еще жива и за мою любовь, - холодно сказала Натали.

Часть II

После исчезновения Максима Юлия ещё два месяца прожила на вилле у Натали. Это было похищение. В радиусе нескольких десятков миль от дома не было никого живого, только враждебный лес и океан. Кокаин, которым Натали так ловко подсадила её ещё в Москве, слабо снижал чувство страха и одиночества. Она все время получала дозы, но всегда понимала, что для Натальи она перестала быть интересной. Все изменилось. После той вампирской ночи, когда Натали так безразлично убила Максима, она потеряла к ней всякий интерес. Натали стала замкнутой и целыми днями сидела в плетеном кресле, глядя на океан. Иногда она уезжала на машине и отсутствовала больше недели, а затем появлялась и направлялась к обрывистому берегу, не замечая Юлию. Там стоял одинокий крест, рядом с которым Натали долго молилась и смотрела вдаль. Казалось, что она собирается броситься вниз с обрыва, но потом поворачивалась и уходила в дом. Было видно, что мысли о Максиме не давали ей покоя. Что-то травило её темную душу, как червь.

В серых глазах Юлии чувствовался ледяной ветер, который охватывал ее страхом. Очевидно было, что эта женщина-волчица не нуждалась в ней. Ее предназначение - быть повешенной на крюки на стене, быть обезглавленной и изуродованной, как Максим в конце своей жизни, или быть брошенной в океан на прокорм акулам.

Иногда Натали задерживала дозы несколько дней, наблюдая за тем, как Юлия мучается, выть от отсутствия наркотика, ломая ногти о дверцу сейфа, где хранились ключи от автомобиля, кокаин и деньги. В такие моменты появлялись карлики и привязывали ее голое тело ремнями к той самой кровати, на которой она и Натали убили Максима. Страх смерти был настолько сильным, что кокаин отступал и она затихала. Натали бросала пакетик рядом на пол. Затем она освобождала Юлию от ремней, предлагая ей подышать зельем, и после принятого Юлией наркотика, душа повелительно толкала ее на кровать, снимая легкий халат и начиная удовлетворять ее соски, киску и губы. Они погружались во влажную нирвану чувств, где существовали только два тела.

Юлия тщательно скрывала от Натали, что она уже беременна ребенком Максима. Она почувствовала это на второй неделе после его смерти. Сначала она не понимала причин тошноты при виде пищи. Девушка подумала, что все это вызвано стрессом и какой-то новозеландской лихорадкой, но затем симптомы повторились и стало очевидным. Она осознала, что носит ребенка от Максима.

Однажды утром, когда Юлия еще лежала в постели, Натали тихо вошла в комнату без стука. По смущенным волосам и черным кругам под глазами было видно, что она не спала всю ночь.

— Ты знаешь, она тихо прошептала, я настоящая грешница, уродина, такой не видывал свет. Я ношу это внутри и не могу забыть ничего. Вспоминаю запах его крови и тела, когда он уже был изуродовано мною, еще теплый, висящий на крюках. Кажется, что мои руки и волосы пропахли кровью, в ушах звенит его последний хрип и звук удара его отрубленной головы о холодный пол. Каждую ночь Максим приходит ко мне, садится на кровать и смотрит мне прямо в глаза. Я пытаюсь заговорить с ним, но он молчит. С первыми лучами солнца он исчезает и приходит обратно только ночью. Мое сердце не перестает болеть, и я безумею от того, что сделала. Я больше не хочу жить.

Юлия впервые увидела Натали плачущей безжалостной Натали — простой женщиной разбитой горем. Ее плечи дрожали, а слезы текли по опухшему носику, красным щекам и капали с трепещущего подбородка.

Слегка успокоившись и всхлипывая, она продолжила:

— Я отправилась в Окленд, в наркологический центр. Там я договорилась о твоем лечении. Сегодня после завтрака ты сядешь в машину и уедешь на аэродром, который находится в 60 километрах отсюда. Оттуда частный самолет доставит тебя в Окленд, где тебя будет ждать Том. Он все устроит. Он мой человек. Через месяц ты выйдешь оттуда и полетишь в Москву. В аэропорту Окленда Том передаст тебе ключи от Максимовой машины и деньги. Ты начнешь новую жизнь. Меня здесь уже не будет. Он передаст тебе все документы на виллу. С завтрашнего дня она будет передана компании, которая позаботится о том, чтобы все было так же, как сейчас, пока ты будешь отсутствовать. Дай мне слово, что будешь приезжать и заботиться о Максимовой могиле. Теперь все это будет твоим. В тот момент, когда я вонзила нож в Максима, он был еще жив. Он прошептал мне, задыхаясь в крови: Не трогай ее. Он напоминает мне об этом каждую ночь. Ты должна ему своей жизнью, помни об этом...

Натали прогулялась вокруг пустующей виллы. Она бросила взгляд на коттедж для слуг, где жили маленькие люди, затем повернулась к вольеру с тремя доберманами. Эти собаки глядели на нее с яростными черными глазами, подняв уши и выставив зубы друг на друга. Она уже неделю не кормила их свежим мясом, время от времени бросая им остатки от курочки, чтобы они не умерли от голода. Взяв колокольчик со стола, она подошла к вольеру, отодвинула засов и зазвонила им. Оба карлика выбежали на двор, раскачивая своими большими головами и стараясь найти хозяйку. Натали приоткрыла дверцу вольера, отдав команду собакам.

Она хладнокровно наблюдала за беспомощной попыткой этой пары уродов защититься от огромных, голодных и обученных нападать на человека псов; как они издавали истошные вопли, когда собаки рвали им горло; как собаки жадно отрывали куски сладкого человеческого мяса.

Через пятнадцать минут от карликов остались только кровавые лужи со взъерошенными, обглоданными и вонючими останками, а их искалеченные до неузнаваемости головы были разбросаны. Собаки лежали рядом, смотрели на свою хозяйку и лижут окровавленные морды. После того, как она заперла собак в вольере, Натали вернулась в дом, взяла бумагу с ручкой и начала что-то записывать. Закончив, она положила ручку на стол, прижала бумагу блестящим металлическим предметом и вышла.

Она стояла у обрыва, вдыхая свежий морской воздух и наблюдая за закатом. Простояв некоторое время, с опущенными руками она подошла к могиле Максима и бессильно опустилась на колени. Ее тело тряслось от всепоглощающей скорби. Солнце уже спускалось за горизонт океана, ночь приближалась.

Натали возвратилась в дом и извлекла из спрятанного в стене шкафа тот самый японский меч, которым она приказала Максу отрубить голову. Она опустилась на колени на шкуру белого медведя, которая лежала рядом, и достала меч из ножен. С безучастным выражением лица она направила его в область между грудью и животом, вдохнула воздух и сильно вонзила его. Ее рот слегка раскрылся, глаза смотрели куда-то вдали. Она медленно и с силой нажала еще сильнее, так что меч проник до самой рукоятки, прокалывая темное тело и выходя лезвием на спине между ребрами. Кровь начала течь из ее рта, а она медленно опустилась на колени лицом вниз, повернув голову на длинной шее в луже крови. Несколько раз она дернулась от последних судорог перед смертью. Кровь струилась из ее рта черной массой. Она попыталась выпрямиться, поднять голову, но так и осталась сидеть на коленях с вывернутой головой на шкуре, в луже крови, с глазами полными горечи.

Сергей Фриман

2010

*В рамках монетизации творчества автор будет благодарен за любую спонсорскую помощь от своих читателей.

Творчество — это время, а время — увы, деньги.

Денежные средства можно отправить на карту автора для перевода. Номер карты: 5213 2440 1900 7836 (Тинькофф банк).

Автор выражает благодарность всем своим читателям за внимание к его творческим работам.