Среднестатистическое происхождение / An Average Descent © Jidoka

Я сидел перед монитором своего компьютера, когда она вошла в квартиру. Она уже долгое время возвращалась с работы поздно. Сегодня ничем не отличался от других дней. Было почти 10:00. Мы с детьми уже поужинали и выполнили домашнее задание. Они уже час лежали в кровати, ни разу не спросив о маме или причине ее отсутствия. Это было недавно и меня это расстраивало.

Последний час я потратил на анализ нашей финансовой ситуации. За последние два года она значительно ухудшилась. Наши доходы резко сократились, но жена этого не замечала. Она продолжала тратить деньги беззаботно, будто у нас нет никаких проблем. Я только что оплатил последние счета. Возможно, мы сможем выжить еще пару месяцев. И я сам пересматривал свой план жизни. Возможно, я ошибся. Последние два года я ждал момента, когда все разорвется как бомба замедленного действия, но сомнения начали овладевать мной.

Я не знаю, как долго она стояла и наблюдала за мной. В последнее время я все чаще уходил в свои мысли, теряясь в них. Потеря времени была естественным следствием этого. Наконец, она сложила руки и с известным выражением презрения на лице заговорила.

— Майкл, я хочу развестись.

Я не уверен, какие чувства меня охватили в тот момент. Мое настроение было настолько перегружено сомнениями и самозлобием, что я почти потерял способность реагировать на новые эмоции. Хотя на самом деле это было далеко не смешно, я все равно попытался сдержать улыбку. Моя жена, с которой мы прожили 17 лет, только что сообщила мне, что все кончено между нами и все то, что мы строили вместе, будет разрушено. Я уже давно не испытывал подобных эмоций, и это вызвало у меня облегчение.

Я уставился на нее лишь на мгновение, позволяя себе воспоминания о наших счастливых временах. Затем я возвращался к реальности.

— ХОРОШО.

***

Мое призвание было программированием, а не менеджментом. Но, как это часто бывает, программистов повышают до должности руководителей проектов, затем до начальников отделов и наконец - до высшего руководства. И вот я стал старшим менеджером по разработке продуктов. Это был просто модный титул для продажника. На самом деле, я был единственным, кто создавал нашу флагманскую линейку продуктов. От начала и до конца я присутствовал при ее рождении и помогал ей развиваться через шесть последующих модернизаций. Я знал этот продукт лучше всех остальных. Если у клиентов возникали вопросы, у меня всегда были ответы. Если у наших сотрудников возникали проблемы, я знал как их решить. Добавьте к этому стильную прическу и дорогой костюм — и все говорили о моем престиже.

Улучшение зарплаты и привилегии, которые я получил вместе с повышением, меня не смущали. Я бы даже сказал, что в основном я был доволен своей работой, но я по-настоящему скучал по программированию. На моей новой должности у меня больше не было возможности заниматься этим. Было слишком много встреч и телефонных звонков, чтобы позволить себе роскошь вернуться к коду. Я вынужден был наблюдать за новой группой молодых амбициозных парней со сверкающими глазами, которые старались одолеть друг друга своими последними разработками. Не буду лгать. Быть начальником стоило того, но всегда хотелось делать что-то другое.

Не было ничего удивительного, когда меня уволили из Chicago Technology Solutions. Если бы я был начальником, я бы поступил точно так же. Мое посещение собраний, было в лучшем случае спорадическим, и слишком много сроков было пропущено. В то время, я не пытался добиться увольнения, но я действительно не предпринимал никаких попыток сохранить работу в CTS.

Я долгое время находился в подавленном состоянии. Мне потребовалось почти три месяца, чтобы выйти из первоначального депрессивного состояния и попытаться двигаться дальше. Но и это не увенчалось успехом. Мне понадобился еще месяц, чтобы найти выход из затруднительного положения, в котором я оказался, по крайней мере, такой, с которым я мог бы жить.

Думаю, я бы сошел с ума, если бы у меня не было детей. У них был безупречный распорядок дня, который помог мне вернуть мою жизнь в позитивное русло. Завтрак, школа, перекус, домашнее задание, ужин, сон. Завтрак, школа, перекус, домашнее задание, ужин, постель. Это была моя мантра, и она помогла мне найти свой путь. Я с головой окунулся в работу отца, сидящего дома. Я взял на себя все обязанности по дому и такси. Дети искренне радовались моему присутствию в доме. Это позволило мне понять, что у меня есть какая-то ценность. Я не был совсем никчемным.

Если моя жена и почувствовала эти изменения в нашей семейной динамике, она никогда не говорила об этом. Я почти уверен, что она даже не заметила.

***

Я встретил Дженнифер Рейли на вечеринке братства. Я почти решил не идти. Я вступил в братство ради дверей, которые оно откроет после окончания школы, а не для того, чтобы посещать вечеринки во время учебы. Я решил, что мне понадобится любая помощь, которую я смогу получить. Мои оценки были отличными, так что это не вызывало беспокойства. Однако все остальное во мне, было просто средним. Рост, вес, внешность, характер. Средне. Мое имя, Майкл, было самым популярным именем с 1961 по 1988 год. Совершенно среднее. Честно говоря, когда я находился вдали от компьютера, во мне не было ничего такого уникального.

Свидания? У меня было немало. Отношения? Ну, не так уж и много. Мне неплохо удавалось находить себе компанию, даже на последнем курсе колледжа. Пока я не заметил Дженнифер Рейли.

Дженнифер была почти такой же обыкновенной, как и я. Я осознал, что обычная женщина выглядит значительно лучше. Она была немного замкнутой. Долго я наблюдал за ней, прежде чем решиться заговорить с ней. Наша первая встреча была краткой и тихой, однако знакомство состоялось. В следующие несколько недель мы часто встречались за чашечкой кофе и проводили время вместе в библиотеке. Мы общались почти два месяца до нашего первого официального свидания.

С этого момента начался самый потрясающий период в моей жизни – 15 лет блаженства. Наш роман был короткий, а помолвка – еще короче. Сразу после окончания университета мы поженились и обзавелись первой квартирой в Чикаго. Мы ездили на работу и обратно на утреннем и вечернем поезде. Финансово нам было не легко, но мы были вместе.

У нас было много общего. Семейные истории, опыт знакомств, общие интересы и цели. Где-то мы сходились, где-то дополняли друг друга. Если у меня что-то не получалось, Дженнифер помогала мне. Если у нее возникала проблема, я старался решить ее своими силами. Я лучше разбирался в финансах нашей семьи. Дженнифер же прекрасно организовывала наши планы и дела в социальной и семейной жизни. Мы работали сообща, и наша жизнь начала стремительно улучшаться.

В течение следующих пары лет нам удалось продвинуться по карьерной лестнице несколько раз. Круг наших друзей значительно расширился. Мы смогли отложить деньги на покупку первого дома, а также путешествовать и получать удовольствие от жизни.

Наша сексуальная жизнь начиналась так же, как и наши отношения... медленно. Мы держались за руки и целовались с первого свидания. Мы перешли к активному петтингу, когда поняли, что у нас эксклюзивные отношения. Наша девственность длилась до ночи нашей помолвки. С тех пор, наша страсть росла вместе с нашим общим успехом.

Дженнифер уволилась с работы спустя восемь лет, когда родился наш сын Джейкоб. Чуть больше года спустя, родилась наша дочь Эмили. Да, я знаю, что их имена были самыми популярными, когда они родились. Это была, своего рода, семейная традиция.

Мы купили дом с тремя спальнями в пригороде, где было место для собаки. Мы купили семейный седан и минивэн. В общем, наша жизнь складывалась хорошо. Двое детей, домашнее животное, дом и две машины. Совершенно средне. Я не думал, что могу быть счастливее.

Я ошибался. Мое повышение до менеджера, произошло вскоре после первого дня рождения Эмили. Это было почти как вознаграждение за годы, когда меня игнорировали как одного из средней массы и я не жаловался. Как я уже сказал, моя новая зарплата была ничем не примечательна, и мы не жаловались. У меня был гибкий график, я работал из дома большую часть дня, приезжая в офис на совещания персонала и руководства.

Говорят, что за деньги счастья не купишь. Я считаю, что это правда. Но что можно купить, так это стильную одежду и ухоженность, лучшее медицинское обслуживание, новый дом в лучшем районе и уверенность в себе. Я перешел от среднего уровня, к уровню чуть выше среднего. Моя жена прошла путь от среднего уровня, который я считал красивым, до уровня чуть выше среднего, который я считал чертовски сексуальным. Наша сексуальная жизнь, которую я всегда считал хорошей, достигла нового уровня. Мы больше путешествовали и могли проводить время с детьми, откладывая все больше и больше денег на пенсию.

Когда Эмили пошла в начальную школу, Дженнифер решила вернуться на неполный рабочий день. Она быстро нашла работу в маркетинговой компании, которая, как она полагала, ей понравится. Она приходила в офис после того, как сдала детей в школу и заканчивала свою работу к моменту, когда нужно было забирать их. Это было для неё большим удовольствием.

Нам не требовались её доходы, так что мы могли сэкономить их. Я просчитал, что к тому времени, когда дети закончат университет, мы сможем спокойно выйти на пенсию и жить комфортно.

***

Я случайно обнаружил измену жены за три месяца до 15-летия нашей свадьбы. Это произошло в мой день рождения. На самом деле, я нашел доказательства два дня до этого дня рождения, только не знал об этом. Мне потребовалось некоторое время, чтобы все сообразить.

Я не принимал во внимание то обстоятельство, что жена стала более активной на работе. Это означало, что она проводит больше времени на работе, а мне нужно было забирать детей из школы. Но это никак не влияло на мой расписание, и я был доволен этим.

Когда спустя около трех месяцев я заметил, что она часто отвлекается, я ее спросил об этом. Она ответила, что пытается найти себя в офисе и испытывает стресс. Я решил взять больше ответственности по дому, чтобы разгрузить её.

Когда наша страстная сексуальная жизнь начала угасать, мы обсудили это. Она сказала, что чувствует себя старой и ей уже не нужны "бурные страсти". Это был первый раз, когда я услышал от неё такое слово, но ситуация улучшилась. Наша интимная жизнь оживилась на несколько недель, но потом снова затихла. Я не решался поднимать эту тему снова, опасаясь конфликта. Я уже был практически на грани отчаяния, когда обнаружил подарок.

Погода значительно похолодала, и я искал один из своих свитеров. Я взял на себя обязанности прачки и уже не раз путал, в какой шкаф следует класть одежду. Я перебирал свитера на полке ее шкафа, когда увидел его, за несколькими старыми коробками из-под обуви. Его трудно было не заметить. Розовая коробка и белая лента из магазина нижнего белья, были безошибочно узнаваемы. Открытка, адресованная "Любимому", взволновала меня. В моей голове, на мгновение вспыхнула небольшая война мыслей. Должен ли я смотреть, должен ли я ждать? Я решил посмотреть. Я не был уверен, что смогу дождаться своего дня рождения, чтобы после прочтения открытки, изнасиловать жену.

"Пожалуйста, извини за упаковку, в которой пришел этот подарок. Настоящий подарок, ты сможешь развернуть в свой день рождения, когда я надену то, что лежит в коробке. Тогда ты сможешь получить мою последнюю девственность. С любовью, Дженнифер".

Я всегда хотел попробовать анальный секс. Мы никогда не продвигались дальше, легкого прощупывания пальцами. При одной мысли об этом, я становился твердым как камень. В течение следующих 48 часов, я активизировал свою игру. Я обязательно встретил ее у двери с цветами, сделал ей массаж ног и приготовил ее любимый ужин. Ее реакция была не такой, как я ожидал. Было похоже, что она терпит мою привязанность.

В день своего дня рождения я позаботился о том, чтобы дети пораньше закончили делать домашнее задание. Я не хотел, чтобы какие-то проблемы помешали моему подарку. Я был немного удивлен, когда Дженнифер поздно вернулась с работы. Еще больше я растерялся, когда она спросила меня, что будет на ужин. Но я был готов подыграть, чтобы получить свой сюрприз.

Я предложил нам сходить поужинать пиццу. Дети обрадовались, и мы отправились. Я договорился с официанткой, и перед отъездом она с коллегами спела для меня "С днем рождения". Показалось, что в глазах жены промелькнуло удивление, но она быстро пришла в себя.

— Я подарю тебе свой подарок позже, Майкл, - сказала она, улыбаясь.

Дорога домой была напряженной. Я чуть не попал в аварию. 15 минут, пока дети готовились ко сну, превратились в изнурительные мгновения, но следующие 15 минут после этого стали настоящей мукой. К счастью, Дженнифер вернулась из магазина за молоком вскоре после их засыпания. Когда я подошел к спальне, Дженнифер там не было. Я сел на кровать. Вскоре она вышла из ванной комнаты в фланелевой ночной рубашке без косметики на лице и со связанными в хвост волосами. К этому моменту я начал немного разочаровываться в сюрпризах. Когда же я получу свой подарок?

Она улеглась на кровать и укрылась одеялом. Она протянула руку, чтобы выключить свет в спальне, но остановилась.

— Ой... почти забыла.

Она открыла ящик на тумбочке и достала небольшую квадратную коробку, завернутую в яркую бумагу для шаров, которую мы использовали на прошлый день рождения Майкла, и передала ее мне.

— С днем рождения, дорогой.

И все. Она перевернулась, выключила свет и заснула. Я был слишком потрясен, чтобы даже распаковать ее подарок.

На следующий день я полностью погрузился в депрессию. Снова и снова повторялись в голове события вечера, и я не мог понять, что привело к такому провалу. Я был сбит с толку. В течение двух недель я оставался безрадостным. Этот чертов подарок почти мерцал передо мной, напоминая о моем провале.

Я слышала все эти клише. Муж узнает последним и т. д. Я должен быть честным и сказать, что я действительно был в неведении. Мысль о том, что Дженнифер может мне изменять, была настолько чуждой, что я никогда, ни разу не подумал, что это возможно. Но это было первое, что пришло мне в голову, когда она позвонила домой через 13 дней после моего дня рождения и сообщила, что поздно вернется домой.

"Аллену исполняется 30 лет, и сотрудники приглашают его на празднование. Я могу опоздать".

Я не помню, что ответил ей или подошел к шкафу в спальне, но я помню, как смотрел на пустое место, где когда-то стоял "мой" подарок. Я также помню ужасную боль в груди и рвоту в ванной. Дольше, чем я хочу признаться, я думал, что у меня может быть сердечный приступ, и несколько мгновений надеялся, что это правда и что я скоро умру.

Аллен Хендерсон был боссом Дженнифер, хитрым, заносчивым рекламщиком, который был на несколько лет моложе и Дженнифер, и меня. Я встречался с ним всего один раз, но помню, что он мне не очень понравился, в основном потому, что он казался таким неискренним, когда говорил.

Эмили привела меня в чувство.

— Ты в порядке, папа?

Прошло несколько секунд, прежде чем мои глаза сфокусировались на моей дочери, которая нависала надо мной на грани слез.

— Я в порядке, милая. Папа просто съел что-то, что не понравилось его желудку. Я выйду через минуту. Мне просто нужно привести себя в порядок.

В конце концов, я все-таки выбрался из ванной, хотя после этого я мало что помню. Я помню, что схватил свою пыльную бутылку скотча.

Очеревшая голова на следующий день наводила меня на мысль о том, что я выпил пару стаканов. Когда Дженнифер появилась на кухне утром и занималась детьми, она не выглядела так, словно что-то случилось. Она просто продолжала свою обычную рутину. Но неприметное содрогание в ее лице, когда она села за стол, разрушило все мои чувства. Это было едва заметно, но оно было.

Я хотел написать о том, как я справлялся с изменчивой женщиной-женой. Но я не сделал этого. Я был полностью разрушен. Это было все, что я мог сделать для продолжения движения вперед. И в течение нескольких недель мне становилось только хуже. Я чувствовал себя как зомби. Каждый день, когда я видел, что моя жена спокойно занимается своими делами по дому, я погружался еще глубже в отчаяние. Я думал, что достиг абсолютного дна.

Мне понадобились выходные в день нашей 15-й годовщины, чтобы прийти в себя и принять решение. Возможно, я бы ничего не предпринял. Я вел себя как слабак. Я это знал. Я хотел бы сказать, что я был потрясен. Возможно, есть какой-то специальный психологический термин для моего поведения. Если бы мой отец был жив, он просто сказал бы, что я проявлял слабость. И он был бы прав.

Только когда моя жена объявила о необходимости поехать на рабочую конференцию, туман в моих мыслях рассеялся. Ее не будет со мной в день нашей годовщины. Не знаю почему это так меня задело. Это просто еще одно проявление неуважения. Но это болезненно, особенно потому что она не проявляла никаких признаков знания об этой дате.

Напившись до беспамятства в ночь нашей годовщины, я проснулся злым. Я достиг своего предела. Я позвонил своему адвокату и договорился о встрече. Я собирался покончить с этим фарсом. Я был уверен, что моя жизнь не может стать хуже. Я ошибался.

Отношение "не брать пленных", с которым я вошел в кабинет адвоката, сменилось сокрушительным неверием. Я знал, что развод может быть трудным. Я думал, что измена жены сработает в мою пользу. Вместо этого, мой адвокат пробивал в моем деле дыру за дырой. У меня не было никаких доказательств измены. Если бы у меня были доказательства, это не имело бы значения. Моя жена, имела бы право на раздел нашего имущества 50/50. У меня не было доказательств того, что моя жена является плохим родителем. Лучшей надеждой для меня, была бы совместная опека. Разница в доходах, также работала в пользу моей жены. Я бы выплачивал супружеское содержание и алименты. Скорее всего, моя жена получила бы право на первичную опеку и право оставаться в доме, для блага детей. Моя жена была шлюхой-изменщицей, а я - шутом с винтом.

Я перешел от депрессии к расстройству. Моя шлюха даже спросила меня об этом, через несколько недель.

— Ты действительно неважно выглядишь, Майкл. Тебя что-то беспокоит?

— Нет, дорогая.

По крайней мере, она делала вид, что ей не все равно. А я просто бродил по жизни. Потом меня уволили. Тогда я этого не знал, но это было лучшее, что со мной случилось.

***

Вечерние новости, дали мне проблеск надежды. Я смотрел депрессивную историю за депрессивной историей, и казалось, что это вполне совпадает с моим настроением. Но тут случилось это. Крупный работодатель на восточном побережье обанкротился. Бывшие сотрудники пытались получить последнюю зарплату и беспокоились о своих пенсиях. Мне казалось, что некоторые люди могут оказаться в худшем положении, чем я. Затем на экране снова появилась говорящая голова, со своим анализом. Работники, скорее всего, выиграют судебный процесс против своего бывшего работодателя, но это не будет иметь значения. Ничего не осталось. Все деньги пропали.

Мне не потребовалось большое количество времени, чтобы связать все факты и составить план действий. Моя супруга не могла взять то, чего у нас не было. У нас ничего бы и не было для разделения. Хотя я признаю, что сам себя обманывал, мне уже не интересовалась половина, что еще могло беспокоить меня?

Мой план был довольно простым. Я оставался безработным и намеренно не искал работу. Планировал тратить наши сбережения до полного изнервления. Я осознаю, что это была безумная идея. Даже я сам не верил в успех такого подхода. Но это было единственное, к чему я мог цепляться.

***

Два года – достаточно продолжительный срок. Мне становилось ужасно скучно в одиночестве, а оно почти всегда со мной присутствовало. Я понял, что Дженнифер действительно является живительной кровью для нашей компании друзей. Когда она удалилась от меня, я обнаружил, что у меня нет ни одной настоящей и прочной дружбы. Я был единственным ребенком. Оба моих родителя умерли в молодом возрасте: отец – от сердечного приступа, мать – от рака. Я ощущал глубокую одиночество. Понимаю, что подробное описание моей жизни будет скучным для вас. Могу лишь заключить, что она была невыносимой. За два года мои дети стали единственными яркими точками в моей жизни.

Я поступил на программу Executive MBA. Университет был не из дешевых, но находился неподалеку. Одним зачетом я потратил около 120 000 долларов. Я заплатил наличными за новый роскошный внедорожник, списав сумму в размере 60 000 долларов. Я полностью покрыл расходы на образовательные фонды для детей, потратив еще 260 000 долларов. Тысячи ушли на обновление гардероба, а каждую неделю я все больше и больше снимал наличных со счета. Передвигаясь по городу, отвозил детей в школу, заходил в банк и ехал к озеру. Я никогда не играл на деньги в азартные игры, которые с собой возил. Здесь и там тратил несколько баксов, чтобы как-то развлечь себя. Проводил так много денег, что мне хотелось показать, будто я провел целый день в казино – чеками на обеды, закуски и парковку. Основная сумма скрывалась в стенном сейфе нашего гаража. Это был мой личный резервный фонд после развода, на случай если все пойдет наперекосяк. Еще одна из моих дорогих приобретений? Полная конфиденциальность наблюдения за женой и ее любовником. Я просил получить всю необходимую информацию: видеозаписи, фотографии, ежедневник событий. Мне стыдно признаться, сколько это мне обошлось.

Вам, наверное, интересно, заметила ли моя жена какие-нибудь мои траты? Я бы сказал, что да, за исключением "азартных игр". Я должен был рассказать ей о переводе денег детям, потому что мне нужна была ее подпись на счетах опекунов. Она видела мою машину и одежду. Она никогда ничего не говорила о них. Я уверен, что она думала, что я работаю и что мы по-прежнему живем на легкой улице. Она тоже сделала несколько покупок, но я не сказал ни слова.

Я часто задавался вопросом, кто получает выгоду, от ее более частых покупок нижнего белья. Просто, мы никогда не обсуждали эту тему. Мы были сердечны друг с другом и общались ежедневно. Это было похоже на то, как если бы мы терпели соседа по комнате, который нам не особенно нравился. Секс? Даже не заходите туда.

Время, проведенное с детьми, было главным событием моей жизни. Я делал все возможное, чтобы поддержать любые их интересы. Мы вместе делали домашние задания и играли в игры. Мы ходили в парки, катались на велосипедах и ходили в кино. Поскольку я взял на себя роль домашнего повара, они, казалось, были заинтересованы в том, чтобы помогать мне. Я нашел несколько простых рецептов и позволил им делать это. Дженнифер обычно была рядом, в какой-то момент недели. Я не исключал ее из нашего семейного досуга, но и не делал никаких усилий, чтобы привлечь ее. Если она была рядом и хотела участвовать, она просто делала это, не говоря ни слова.

Я получал еженедельный отчет, о деятельности моей жены. Я думал, что она просто трахается со своим боссом. Но на самом деле, это были несколько парней из ее офиса. Через несколько месяцев, клиенты компании попали на ее танцевальную карту. Это было больно? Не очень. Я и так думал, что она шлюха. То, что теперь у меня было доказательство, меня нисколько не тронуло. Это было не очень интересное зрелище. Видео было похоже, на плохо снятое порно. В каком-то смысле, мне стало легче, но не намного.

Было очевидно, что Аллен Хендерсон был не слишком умелым в сексе, хотя он имел возможность разделить свои дары между несколькими женщинами. Это меня немного удивило. Я предполагал, исходя из ее природы, что у него и моей партнерши были отношения, но на самом деле они больше походили на сексуальных партнеров. Он просто использовал свой член, который был немного ниже среднего размера, чтобы удовлетворить мою жену, и она позволила ему это делать. То же самое происходило с большинством других шести мужчин, которые занимались сексом с моей женой. Но один клиент выделялся - маленький ботаник в очках со специальным карманным защитником для гика - он действительно доставлял Дженнифер удовольствие. Его член был крупным, и он не тратил время на то, чтобы проникнуть в ее вагину перед тем как поместить его в ее рот для глубокого проникновения. Фотографии и видеозаписи были слишком размытыми, чтобы определить, нравилось ли ей это, но для меня все это выглядело довольно мучительно.

Примерно через год до меня дошло, что я не испытывал эрекции или оргазма с тех пор, как начал свой путь. Это не беспокоило меня особенно сильно, просто стало еще одним аспектом моей отвратительной жизни. Я перестал следить за всем этим спустя год. Я увидел достаточно и это стало для меня рутиной - просматривать неприятные вещи, которые мне присылали.

Несмотря на работу, детей и "развлечения", у меня было много свободного времени. Поэтому я решил сконцентрироваться на своей жизни после брака, который я предполагал, что когда-нибудь произойдет. Я начал новую программу физических упражнений. Раньше я всегда был в приличной форме, ничего особенного. Но за это время я достиг неплохих результатов в подтягиваниях и выносливости при беге. Я считаю, что большие мышцы и хорошая внешность, в основном, зависят от генетики, и я определенно не подпадаю ни под одну из этих категорий. Тем не менее, я лично был очень доволен своим внешним видом.

Я начал изучать последние новости о своей бывшей отрасли. Я понял, что в какой-то момент, мне понадобится работа. Год, проведенный вдали от безумия, оставил меня далеко позади, чем я думал. Каждый день я тратил несколько часов, на изучение новейших технологий и пакетов программного обеспечения. Особый интерес, я проявлял к своей старой компании CTS. Казалось, что они находятся в застое. Они определенно не теряли долю рынка, их доходы были стабильными, но они не набирали обороты. В технологическом бизнесе, если вы стоите на месте, вы проигрываете.

Я также потратил значительное количество времени, на изучение разводов. О, я посвятил некоторое время разработке новых коварных планов, как испортить жизнь моей, надеюсь, скоро бывшей жене. Однако большая часть моего времени, была потрачена на изучение того, как развод влияет на детей. Я уже пережил большую часть своей боли, и дети были большой частью этого. Я хотел быть уверенным, что когда наступит их переходный период, я буду полностью готов. Существует огромное количество информации, которую я считал полной чушью.

Прошло еще восемь месяцев моего приключения, когда я начал паниковать. Моя жена стала приходить домой в обычное время. И она начала разговаривать со мной и спрашивать, как прошел мой день. Я, конечно, отвечал отрывисто, но ее это не смущало. Она стала одеваться в постель более вызывающе. Казалось, что она пытается возродить близость нашей прежней жизни. Через несколько недель, все стало еще хуже. В течение полутора лет, она не принимала участия в нашей жизни и занималась своими делами. Теперь она жаловалась на недостаток общения. Она начала говорить о работе над нашим браком. И я перестал с ней разговаривать. Полное молчание.

Ее попытки примирения продолжались до наступления ее дня рождения. Я разместил ее подарок на столе для обеда. Оберточная бумага должна была быть знакомой, так как я использовал ее от последнего подарка, который она мне сделала. Содержимое также не должно было вызывать сюрприза. Мне понадобилось полгода, чтобы раскрыть последний подарок на мой день рождения, который я получил от жены - это были часы с недорогим цифровым циферблатом. Когда я заметил свой подарок на день рождения в разделе импульсных покупок в нашем соседнем круглосуточном магазине, меня охватило разочарование. Часы стоили всего 9,95 долларов из торгового магазина быстрого обслуживания. Проклятые вещи! Затем я заметил, что у них есть соответствующая модель для женщин. Я просто принял это и купил их, потратив 18 месяцев перед тем как подарить их ей.

Я хотел увидеть ее реакцию, но, к сожалению, меня не было рядом, когда она открыла подарок. Мы устроили вечеринку с просмотром фильмов с детьми и вернулись домой достаточно поздно. На следующий день она ушла раньше нас с детьми. Все вдруг изменилось. Дженнифер стала задерживаться в офисе все позже и позже. Почти не было разговоров между нами, когда она была дома. И вот, наконец-то это случилось.

- Майкл, я хочу развестись.

****

Я надеялся, что она быстро закончит с этим, но прошло почти неделю, прежде чем мне передали ее заявление. Это было почти комично. Разделение имущества и алименты на детей, перечисленные как соответствующие факторы - всё это выглядело абсурдно. Я решил дать ей время до следующего понедельника и ушел в поход с детьми. Я не хотел их рядом со мной, так как я должен был выпустить пар. Мы вернулись через шесть дней полны энергии и свежести.

Дженнифер ждала нас дома. Она сидела одна в гостиной. Я думаю, у нее мог быть желудочный грипп. В любом случае, выглядела она неважно. Мне было интересно, какая часть, стала для меня самым большим сюрпризом.

Я подал на развод, на основании супружеской измены. Я попросил дом, единственное реальное имущество, которое у нас осталось, и полную опеку над детьми. Я попросил супружескую и детскую поддержку, потому что я был безработным и заботился о детях полный рабочий день, в течение двух лет. Я подал иски об отчуждении привязанности, против семи сексуальных партнеров Дженнифер. У меня не было иллюзий, что я выиграю хоть один из них, но закон штата Иллинойс позволял это, поэтому я вернулся с оружием в руках. Я подал гражданские иски против ее работодателя и компаний трех клиентов, которые пользовались моей женой, со статусом проститутки. Опять же, я не думал, что смогу выиграть, но плохая реклама, могла бы сработать в мою пользу. Наконец, я послал DVD, с лучшими хитами Дженнифер, ее родителям и лучшей подруге, чтобы она знала, что я не побоюсь воспользоваться этим. Она должна была знать о доказательствах, которые у меня были против нее. Все это было указано в моем встречном иске, но я не хотел рисковать.

Дети перекусили и отправились в свои комнаты готовиться ко сну. Они не обратили внимания на мать. Она не сделала ни одного движения, чтобы обратиться к ним. Я пошел к холодильнику, чтобы взять пиво. Затем я прошел в гостиную и опустился на стул напротив Дженнифер.

Она долго не смотрела на меня. Поэтому я просто наслаждался своим пивом. Помимо того, что ей было плохо, она, похоже, о чем-то плакала. Может быть, она была ранена? В конце концов она заговорила, но это был почти шепот.

— Ты причинишь мне гибель.

Я ждал, чтобы увидеть, как она поднимает взгляд и следить за тем, куда он направится, когда я отвечу. Несколько секунд прошло.

— Я надеюсь на это, Боже.

Ожидалось большее напряжение в этот момент. Когда в ее глазах появилась одна слеза и скатилась по щеке, я не испытал никаких эмоций.

— Ты так сильно ненавидишь меня?

— О нет, Дженнифер. Я не испытываю ненависти к тебе. Ненависть требует усилий. Могу честно сказать, что я не прикладываю абсолютно никаких усилий, когда дело касается тебя. Все мои усилия направлены на то, чтобы заботиться о себе и своих детях.

— Но я твоя жена...

— СТОП! Я не позволю такому отродью, как ты, опорочить имя моей жены. Моя жена была любящей и заботливой женщиной, моим лучшим другом, партнером и матерью моих детей. Она умерла. Ты - женщина легкого поведения, которая присвоила ее тело. Не говори так, будто у тебя есть какое-то отношение ко мне.

Прошло много времени, прежде чем она заговорила снова.

— Что мне делать теперь?

— Это риторический вопрос или ты действительно хочешь услышать ответ?

Я не дал ей возможности ответить, продолжив.

— Полагаю, есть несколько возможных решений для твоей проблемы. Можешь уехать далеко и попытаться начать новую жизнь. Я бы выбрал этот вариант. Я никогда не позволю своим детям проводить с тобой какое-либо значительное время, поэтому это не должно повлиять на твое решение об уезде. Или можешь попробовать остаться здесь. Бродить по городу и стараться сохранять достоинство. Но кто знает, кто услышит о твоих неблаговидных делах или кто захочет иметь дело с такой проклятой женщиной, как ты. Может быть, сможешь завязать отношения с кем-то неудачником, кому все равно, что ты женщина легкого поведения. Но какой это будет человек? Или можешь покончить с собой. Я очень надеюсь, что ты не выберешь этот вариант. Это лишит меня возможности наблюдать, как ты страдаешь, как настоящая сука, которой ты и есть. Но опять же, я не уверен, что мое мнение действительно важно для такой женщины, как ты. Оно точно не имело значения, когда ты решила заняться интимными отношениями со своим начальником.

Я мечтал произнести эту маленькую речь несколько месяцев. Я должен был радоваться возможности произнести ее. Наблюдая, как слово за словом рушится все, что осталось от ее духа, я надеялся, что получу какое-то удовлетворение. Вместо этого, я просто чувствовал пустоту.

***

Жизнь после развода была неоднозначной. С судебными исками, дела у меня шли гораздо лучше, чем я надеялся. Я получил чуть больше миллиона долларов, в качестве компенсации от трех компаний, сотрудники которых спали с моей женой. Это было удивительно, потому что мой адвокат сказал мне не ожидать многого. Во время после игрового анализа мы решили, что, увидев, как он справился с компанией моей бывшей жены, они не хотят никакой части негативной огласки.

Мы уничтожили компанию моей бывшей жены, с помощью ходатайств об открытии дела, дачи показаний и утечки информации в прессу. Я также начал свою собственную скрытую кампанию, рассылая по электронной почте генеральным директорам их оставшихся клиентов, информацию о моей жене, ее боссе и их приятелях: "Вы действительно хотите быть в постели с этой компанией, когда дерьмо попадет в вентилятор?".

Это заняло время, но постепенно их доходы иссякли. Сотрудники, которые не хотели быть связанными со скандалом, уволились. В конце концов, они подали заявление о банкротстве. Аллен Хендерсон был уволен и с позором покинул город. Чек на 200 000 долларов, который я получил, был меньше, чем другие мои победы, но гораздо более приятным.

Я ничего не получил, от своих исков об отчуждении привязанности. Я никогда не думал, что получу. Четыре жены, все же вывели своих мужей на чистую воду, при последующих разводах.

Не все в жизни было сладким и прекрасным, я сталкивался с болью. Встречались люди, которые понимали мою ситуацию и насмехались надо мной. Не знаю, радоваться или грустить об этом - мне было все равно. Я уже считал себя неудачником и чужие слова не трогали меня. Некоторые из этих людей оказывались умными.

Я старался защитить своих детей от большинства потерь, это всегда было главной моей заботой. Конечно, они переживали какое-то время, но вскоре пришли в себя.

Моя самая большая победа была возвращение в CTS на должность вице-президента по дизайну и развитию. Одним из способов отвлечься от своих личных проблем было вернуться к программированию. За два трудных года я разработал дополнение к основному программному обеспечению CTS, которое позволяло легко интегрировать его с другими конкурирующими пакетами программного обеспечения. Я создал свою компанию и начал продавать свою разработку. Меньше чем через год у меня появились предложения от всех трех компаний о покупке моей компании и программного обеспечения. Я продал свою компанию за 11 миллионов и получил великолепный вознаграждение от CTS. Я подумывал о выходе на пенсию, но из-за отсутствия социальной жизни я понимал, что стану замкнутым, если не буду выходить из дома каждый день.

Благодаря новому доходу я смог нанять прекрасную старушку по имени Марлен Дженсен, которая работала у нас домработницей и няней для детей. Со временем она переехала к нам полностью и стала как бабушка для моих детей - добрая и заботливая, но и строгая, когда это было нужно. Она была тем опытным человеком, который мог дать им ценные советы. Я любил своих детей и делал все возможное, чтобы быть внимательным отцом. Но я также был ранен и жесток себе. Иногда обращался к ней за советом. Она была моей опорой, когда я должен был принимать сложные решения. Мои дети выросли взрослыми и хорошо адаптировались к жизни, иногда мы виделись с ними и их семьями. К сожалению, со временем наша связь ослабла. Я не обиделся на них, лучше было держаться на расстоянии, чтобы моя горечь не затронула их жизнь.

Миссис Дженсен работала у меня, пока дети не уехали в колледж. Потом она ушла на пенсию. Я предложил ей бесплатную комнату и питание, в качестве пенсии. Она постоянно присутствовала в моей жизни в течение 15 лет. Она изо всех сил пыталась заставить меня снова жить и найти кого-то, с кем я мог бы разделить свою жизнь. Я ценил ее усилия, но, в конце концов, она умерла, зная, что я всегда буду один.

Я никогда больше не открывался никому по-настоящему. Мои дружеские отношения были поверхностными и не приносили удовлетворения. Я никогда не ходил на свидания, за исключением нескольких групповых обедов, организованных случайными друзьями. У меня сложилась заслуженная репутация ледяного сердца, безжалостного ублюдка, которому нельзя перечить. По большей части меня избегали, и я не винил в этом никого, кроме себя.

Мои сексуальные потребности, регулировались достаточно хорошо. Мое постоянно растущее богатство, позволяло мне поддерживать постоянную ротацию девушек по вызову и эскорт-услуг. Я щедро платил за их время и использование их тел. В основном, я просто трахал их и выпроваживал за дверь. Одна из них мне очень нравилась. Ее звали Кэнди. Позже я узнал, что, на самом деле, это Мэрибет. Она была страстной и желающей партнершей. Думаю, я тоже был для нее больше, чем клиент. Но я никогда не мог обременять кого-то еще своими демонами, поэтому, когда я почувствовал, что она слишком привязалась ко мне, я отпустил ее.

Если вам интересно, что случилось с Дженнифер, то у нее была тяжелая жизнь. Она почти год пыталась поговорить со мной. Я не знаю точно, почему она пыталась. Думала ли она, что мы сможем помириться, или надеялась на отношения с моими детьми? Может быть. Я честно предупредил ее, но она не послушалась.

Она пыталась устроиться на работу в Чикаго, и я начал следить за ее делами. Когда она подавала заявку на работу, я следил, чтобы ее резюме всегда было на месте, чтобы приветствовать ее. Когда она начала встречаться с кем-то, что произошло почти сразу, я отправлял партнерам анонимные пакеты с пожеланиями, чтобы они знали все о женщине, которую они приглашают в свою жизнь. Мне было все равно, решат ли они держать ее рядом после того, как узнают правду, но я не хотел, чтобы она могла искажать историю или игнорировать ее. Я должен был жить с этим каждый день, поэтому было только справедливо, если бы и она делала то же самое.

Как я уже говорил, моя бывшая жена продолжала надоедать мне звонками без ответа и письмами. Я никогда не читал эти письма и не отвечал на них. Она всегда заполняла мой электронный ящик. Может быть, какая-то больная часть меня хотела, чтобы она страдала. Наверное, с самого начала мне следовало обратиться за профессиональной помощью. Возможно, это было бы спасением для части моей души и позволило бы мне вернуться к нормальной жизни. Но я так и не взялся за это, а со временем стало казаться, что уже слишком поздно что-либо изменить. Я мог бы сменить номер телефона, но этого не сделал. Я мог бы нанять помощника для сортировки почты, но всегда делал это самостоятельно. Я мог бы заблокировать ее электронные письма, чтобы случайно не открыть одно из них.

Это была бесконечная череда извинений, которые не имели значения. Конечно же, все вышло из-под контроля. Конечно же, она всегда любила меня. Разве ей не хватало страданий? Я ответил подарком и простой запиской. Я приобрел в ее любимом магазине самое роскошное нижнее белье, которое только нашел, и аккуратно упаковал его в чистую белую ленту, чтобы подчеркнуть розовый цвет коробки. Я приложил красивую записку с рукописным текстом. Я уверен, что она оценила симметрию, когда открыла открытку, адресованную "Неверной". Надеюсь, ей удалось понять мое послание, когда она обнаружила большой фаллоимитатор и бутылку лубриканта среди нового комплекта проститутки. Я думаю, что фраза "Убирайся!" была достаточно ясной инструкцией.

Один из ее потенциальных ухажеров, пытался привлечь меня к ответственности за то, что я мучил мою бывшую жену. Он появился на моем пороге, полный жидкой храбрости, отпихнул меня назад и свалил с ног, когда я открывал входную дверь. Это была его ошибка. Как я уже говорил, я не представляю собой ничего особенного. Я не занимался боевыми искусствами и не проходил подготовку в спецназе. Я был обычным парнем. Я никогда не был жестоким человеком. Черт, я даже никогда не участвовал в драках. Но что у меня было, так это ярость, неразбавленная, нерастраченная ненависть к моей жене и ее любовникам. Он стал несчастным получателем моего выхода. В итоге, я отделался хорошим ожогом и сломанным ребром. Ему повезло, что он остался жив. Он признал себя виновным в мелком нападении и незаконном проникновении, и получил условный срок, как впервые совершивший преступление. Думаю, годы восстановительной хирургии и реабилитации, произвели на него большее впечатление.

Дженнифер больше никогда не пыталась связаться со мной. Я перестал следить за ней еще через год, когда она нашла постоянную работу по уборке номеров в дорожном отеле в городе, расположенном примерно в 700 милях от меня в глубинке Вирджинии. Единственный раз, я видел ее 16 лет спустя на свадьбе моей дочери. Я знаю, что дети воссоединились с Дженнифер, через несколько лет после окончания колледжа. Я не предпринимал никаких попыток помешать им найти ее.

Годы не были к ней добры. Она набрала не менее 20 килограммов, у нее появились глубокие морщины вокруг губ и другие признаки курения. Это была новая тенденция. В целом, она выглядела старой и изможденной. Но под всем этим, я все еще видел женщину, которой отдал свое сердце. Я ничего не чувствовал к ней, но я видел ее.

Она находилась в одиночестве, в маленьком уголке для новобрачных, неподалеку от задней стены церкви. Наше общение с дочерью было коротким, сердечным, но сдержанным. Она никогда не пыталась заговорить со мной. Весь вечер мы не приблизились друг к другу ближе, чем на десять шагов. Она стояла на улице и ждала такси. Когда я увидел обручальное кольцо на ее пальце, я впервые за долгое время улыбнулся. Похоже, она справилась лучше меня, судя по маленькому золотому кольцу и небольшому бриллианту на ее безымянном пальце слева. Я подошел к ней и несколько секунд рассматривал его.

Когда я поднял глаза, чтобы встретить ее взглядом, я увидел глубокую печаль в ее глазах.

— Для протокола... ты разрушила мою жизнь прежде всего.

Я посмотрел на ее левую руку и снова на ее глаза.

— Я рад, что ты нашла кого-то. Надеюсь, он сделает тебя счастливой.

Я быстро пошел к своей машине. Мой водитель уже ждал меня.

— Добрый вечер, мистер Смит. Надеюсь, вы провели хороший вечер, сэр. Мы отправляемся в клуб?

— Все прошло так хорошо, как я и надеялся, Джонатан. Давайте сразу вернемся домой. Сегодня вечером я хочу быть один.

— Конечно, сэр.

Когда мы отъехали, я старался не оглядываться назад. Но я заметил ее короткий жест рукой. Прощайте.

*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*

Майкл Смит не был привлекательным мужчиной. С первого взгляда в нем не было ничего особенного. Но он был очень приятным, привлекательным и умным человеком. И он отличался от других мужчин.

Наша первая встреча произошла, вероятно, в самую плохую ночь в моей студенческой жизни. Мои подруги из сестринства оставили меня наедине на вечеринке братства, чтобы заняться чем-то с парочкой глупых парней из этого братства. Они обещали, что мы будем проводить время вместе всю ночь, но как только появилась возможность повеселиться с популярной толпой, они сразу же отвернулись от меня. Я провела два часа, ожидая их и терпя приставания и неприятности со стороны группы пьяных глупцов, когда он наконец подошел ко мне.

Майкл смотрел прямо мне в глаза. Он вежливо представился и несколько мгновений вел светскую беседу. Он говорил почти шепотом. Но его глаза не отрывались от моих. Через некоторое время он ушел.

— Мне было очень приятно поговорить с вами, Дженнифер. Я бы хотел как-нибудь пригласить вас на кофе. Вот мое имя и номер телефона, если вам интересно. Спасибо, что поговорили со мной. Это был самый яркий момент в моем семестре.

Признаюсь, я не позвонила ему. Я ждала чуть больше недели, прежде чем решила, какого черта!

Мы встретились за чашкой кофе. Он задавал мне всевозможные вопросы. Я обнаружила, что с ним очень легко разговаривать. Во время первого разговора я поняла, что делает его уникальным. Внешне он был тихим и непритязательным. Он не плохо выглядел. Возможно, он был даже немного красив. Но он был гениален. Это было ясно. Он мог говорить на любую тему и хорошо разбирался во всех вопросах, которые я ему задавала. Он сказал, что изучает информатику, но, очевидно, мог выбрать любую другую специальность. Мы заговорили о моих предметах, особенно о тех, с которыми у меня были проблемы, в частности, об античной философии. Я специализировалась на бизнесе и рекламе. К сожалению, я откладывала несколько своих наименее любимых факультативов, и мне было немного труднее, чем я надеялась.

Глаза Майкла не отрывались от меня. Как и в нашу первую встречу, он смотрел прямо мне в глаза все время, пока мы разговаривали. Его мотив был ясен. Он был искренне заинтересован во мне, как в человеке. Я была польщена.

Он предложил заниматься вместе в студенческом объединении или в библиотеке. Итак, через три дня мы снова были рядом. Я бы не назвала это обучением. Более точно можно было бы назвать это продвинутым репетиторством. Майкл провел три часа в библиотеке в пятницу вечером, помогая мне подготовиться к экзамену по философии. Когда я не понимала что-то, он извинялся за свои методы преподавания и пытался применить другие подходы. Он проявлял огромное терпение. Он никогда не заставлял меня чувствовать себя глупо, если я что-то не усваивала.

Я ощущала его возбуждение по телефону, когда позвонила ему, чтобы сообщить о сдаче экзамена на прошлой неделе. Я могла сказать, что он гордится мной. Он отказывался принимать какую-либо похвалу за свою помощь и говорил, что на самом деле он был эгоистичным, потому что хотел провести время со мной, и что это было самое приятное время, проведенное им на кампусе.

Я узнала, что Майкл отличается от большинства парней. Весь этот период он полностью сосредоточился на учебе. Не было вечеринок, никакого пьянства и ничего, что могло бы его отвлечь. Сначала это меня раздражало. Но потом это заинтересовало меня. В следующие несколько недель мы не ходили на свидания в привычном смысле слова, но он звонил каждый день, просто чтобы поговорить со мной и узнать, как я себя чувствую. Он оставлял записки для меня, чтобы я знала, что он думает обо мне. Мы продолжали встречаться за чашкой кофе или в библиотеке и пару раз обедали вместе.

Когда мы были вместе, он продолжал задавать вопросы о моей жизни, семье, интересах и мечтах. Если я спрашивала его о чем-то, он был открытым и честным. Однажды я спросила его: "Боишься ли ты чего-нибудь?" Этот вопрос был постоянным на наших свиданиях. Я где-то прочитала, что это хороший способ узнать, насколько человек доверяет тебе. Я была готова к типичным ответам вроде "ничего" или "бросить колледж и только веселиться". Майкл просто молчал несколько минут, уставившись в пространство. Потом он посмотрел мне в глаза и сказал.

— Боюсь, я не буду хорошим отцом. Я был единственным ребенком. Мои мать и отец умерли, когда я учился в средней школе, но мы никогда не были очень близки. До окончания школы, я жил с дядей. Он был большим бабником, и у нас было очень мало общего. Думаю, он почувствовал облегчение, когда я уехал в колледж. Я хочу жениться. Я хочу детей. Но у меня нет опыта жизни в любящей, поддерживающей семье. Я хочу быть хорошим отцом, но боюсь, что не знаю как.

Когда он замолчал, я думаю, он искал какого-то ответа.

— Слишком много? - спросил он.

— Нет, Майкл. Не слишком много. Просто достаточно.

Примерно через четыре недели наших отношений, Майкл спросил меня, открыта ли у меня суббота. Я ответила, что да, и он сказал, что зайдет в женское общество в обеденное время. Дни, предшествовавшие той субботе, были странными. Я все время спрашивала Майкла, что он планирует. Он не говорил мне. Мои сестры по сестринству улыбались мне и перешептывались. Я была на взводе, когда он, наконец, появился. Он был одет в бордовую и небесно-голубую одежду. Три брата из его братства, были одеты так же и несли большой холодильник и два огромных подогреваемых подноса с едой. В одной руке Майкл держал DVD-диск, в другой - футболку "Вест Хэма" для меня, а на его лице сияла широкая улыбка.

Он попросил меня, показать ему большую комнату дома. Когда мы повернули за угол, большая часть жителей дома была одета в цвета "Вест Хэма" и начала скандировать. Я была потрясена.

Однажды, в течение, может быть, тридцати секунд, я жаловалась, что пропустила поездку моей семьи в Англию. У меня был дальний кузен, который попал в состав клубной команды "Вест Хэм Юнайтед", и моя семья запланировала поездку в Лондон, чтобы посмотреть на его игру. К сожалению, поездка пришлась на очень важную для меня тестовую неделю, и я не смогла поехать. Я была очень разочарована и поделилась этим с Майклом.

Он попросил своего товарища из местного спорт-бара, чтобы он записал для него матч "Вест Хэма" со спутника. Он тщательно изучил футбольные кличи команды, научил им своих друзей и моих сестер по сестринству, и следил за игрой, чтобы знать, когда нужно начинать скандировать. Вместе с его друзьями мы привезли несколько ящиков английского эля и приготовили рыбу с картошкой. Во время матча мы пели, пили и болели. На 72-й минуте он заставил всех замолчать и указал мне обратить внимание на экран. Я успела увидеть, как мой двоюродный брат забил свой первый гол в премьер-лиге, хоть и с задержкой. Никто другой из моей семьи не смог бы повторить это.

Это был самый замечательный подарок, который кто-либо делал для меня. Когда все закончилось, он и его друзья прибрались после себя и ушли. Майкл обещал позвонить мне позже. Я осталась одна, отражаясь от насмешек о том, что я смотрела на него с мечтательным взглядом. Но это того стоило.

Наши звонки, записки и кофе продолжались еще несколько недель, пока однажды, попивая латте, я не заметила, что он выглядит очень напряженным.

— Все хорошо, Майкл?

— Что? О да, конечно. Я просто хотел спросить у тебя, есть ли у тебя какие-нибудь планы на пятницу вечером? И если ты свободна, то не хотела бы ты поужинать со мной? Ну так... свидание... со мной... в пятницу.

— Я бы с радостью поужинала с тобой, Майкл.

Выражение облегчения на его лице было поразительным. Оно быстро сменилось одной из самых широких улыбок, которые я когда-либо видела. Она проступила на его лице, когда он допивал кофе, когда мы выходили из дверей и когда он поворачивался, чтобы помахать мне перед уходом в класс. Я видела это, даже на расстоянии квартала.

С того момента, все стало идеальным вихрем любви, романтики и дружбы. Я училась в школе лучше, чем когда-либо. Я веселилась больше, чем когда-либо в своей жизни. Люди тоже относились ко мне по-другому. Мне было комфортнее быть самой собой, женщиной, которую любил Майкл, и я думаю, что людей это привлекало.

Я скажу, что находиться рядом с Майклом было все равно, что ежедневно получать витамин для эго. Может быть, он всегда недооценивал себя, но он никогда не стеснялся описывать меня в восторженных выражениях. На самом деле все было, наверное, как раз наоборот. Майкл был достаточно симпатичным парнем, который был в форме, если не сказать, немного спортивным. Он всегда был ухоженным, граничащим со стилем. Он был приятным в общении и пользовался симпатией, но немного стеснялся новых людей. Я могу сказать без сомнения, что он всегда был самым умным человеком в комнате, включая профессоров, и все это знали. Но с непринужденной манерой поведения, он избегал внимания, чтобы провести время со мной. Он часто говорил мне, что был обычным парнем, который выиграл в лотерею, когда встретил меня.

Я бы описала себя, как симпатичную. Мои друзья описывали меня, как симпатичную. Моя семья описывала меня, как симпатичную. Я всегда немного стеснялась своей внешности и своего тела. Это было трудно не делать. Некоторые из моих сестер по женскому обществу были великолепны, с модельной внешностью и соответствующими телами в бикини. Но трудно было не почувствовать, что у меня есть что-то особенное, глядя на себя глазами Майкла. Я могу сказать, что чем дольше я была с Майклом, тем более ценной я себя чувствовала.

Я была на вершине счастья, когда пришло время окончания учебы. Среди разных глупых традиций для выпускниц была игра "потенциальный муж". Я никогда не могла принять участие в этом, так как не имела постоянного парня, в отличие от большинства девушек. Но для остальных выпускниц это было любимым мероприятием, на которое всегда собиралось много гостей. Принцип игры был прост: каждая девушка выступала перед остальными и рассказывала положительные или отрицательные стороны парня другой выпускницы за прошедший год. Победительницей становилась та, чей парень получил больше всего положительных отзывов.

Результат меня не шокировал, но все же вызвал определенное удивление. Впервые за все эти годы Майкл получил только положительные отзывы - по одному от каждой девушки. Я испытывала гордость и одновременно разочарование, так как не смогла сообщить ему о его победе по традиции.

Через три дня я все-таки нашла способ отблагодарить его.

На следующий день после окончания университета Майкл отвез меня домой. Я родом из Чикаго, а Майклу предложили работу там. Весь путь мы провели, держась за руки и беседуя. Иногда мы останавливались, чтобы перекусить и поцеловаться. Когда мы приехали к моему детскому дому перед обедом, Майкл произвел неизгладимое впечатление на моих родителей.

Я была немного удивлена, когда он спросил моего отца, не хотел ли он выпить пива. Они ушли вместе до того, как я успела возразить. Моя мама счастливо улыбалась сквозь слезы радости.

— О, Дженнифер, этот - хранитель.

— Поверь мне, мама. Я ЗНАЮ.

Майкл и папа улыбались и смеялись до самой входной двери, когда они, наконец, вернулись через два часа. Майкл сказал мне, что вернется за мной на ужин после того, как заселится в отель, быстро попрощался с моими родителями и ушел. Напоследок он сказал мне, что попросил у моего отца, разрешения жениться на мне.

Тот вечер я никогда не забуду. Это было волшебно. После чудесного романтического итальянского ужина, Майкл сделал мне предложение на небесной палубе Willis Tower. Был прекрасный ясный вечер, и огни чикагского горизонта, почти соответствовали сиянию в моем сердце.

Когда я училась в колледже, девственница всегда была источником легкого смущения. Я уверена, что я была единственной девственницей, оставшейся в доме. Но в ту ночь, это был драгоценный подарок. Часть подходящего комплекта. Майкл отдал себя мне в ту ночь. Я чувствовала это. Он дорожил моей девственностью так, как мог только он. Он был терпелив, любящ и нежен. Он создал великолепную волну любви и вожделения, а затем увлек меня за собой. Я и мечтать не могла, о более совершенном сексуальном контакте, тем более в первый раз.

Я знала, что Майкл тоже был девственником, с очень небольшим опытом общения с противоположным полом. В сиянии моего послеоргазменного состояния я спросила, где он научился быть таким фантастическим любовником. Как никогда скромно, он прошептал мне.

— Я читаю. ОЧЕНЬ МНОГО.

***

Наша жизнь, была почти идеальной. Майкл сразу после окончания университета, устроился на хорошую работу. Его постоянно повышали, и я была счастлива как никогда. Я не хочу сказать, что эти годы преуменьшают их значение для меня. Я не могу найти слов, чтобы выразить, насколько я была счастлива в первое десятилетие нашей совместной жизни. Я была бы совершенно неадекватна, если бы описала, как рождение детей завершило мою жизнь. Я не рассказываю подробности тех лет, потому что они не имеют никакого отношения к моему падению. На самом деле, если я расскажу вам об этих годах, это только запутает вас в мотивах, которые привели к моему падению.

Я осознаю свою ошибку, точнее сказать, что я допустила ошибку. Я понимаю, почему случился провал. Я недостаточно доверяла Майклу.

Одна из вещей, которые меня больше всего привлекали в Майкле, это то, что он никогда не скрывал свою уязвимость от меня. Он делился со мной всем своим бытием, включая одну из самых значимых его черт - неуверенность. Он никогда не таился от меня.

Долгое время у меня не было повода для скрытности. Моя жизнь казалась сказкой. Моя семья была идеальной.

Майкл всегда рассматривал меня как равноправного партнера. Я принимала участие в каждом решении, которое затрагивало нашу жизнь. Неважно, что он зарабатывал в пять раз больше меня или лучше управлял нашими финансами - он всегда обращался ко мне за советом и одобрением. Это часто заставляло меня чувствовать себя особенной, но иногда вызывало ощущение неполноценности, как будто я не выполняла свою долю обязательств.

Я никогда не разделила это с Майклом. Если бы я поделилась, то никогда бы не разрушила свою жизнь. Он бы помог мне. Я знаю это. Он безмерно любил меня. Он помог бы мне почувствовать себя целостной.

Эта небольшая неуверенность с каждым годом только усиливалась и углублялась. Может быть, она проросла во что-то более серьезное. Каким бы то ни было, к моменту, когда дети начали ходить в школу, я потерялась в самой себе. Я ощущала потребность в чем-то другом, что даст мне самостоятельную цель. Ни в коем случае я не искала любовника. Я любила своего мужа. В нашей спальне все было прекрасно для меня. Наша интимная жизнь была страстной, хотя, возможно, немного предсказуемой. Это в основном из-за меня так получалось. Я знала, что мой муж хотел быть немного более... экспериментальным, вероятно, это наиболее подходящее слово, но я просто решила, что зачем ломать то, что уже было хорошим?

Нет, я хотела чувствовать себя равной, а не просто чтобы со мной обращались как с равной. Поэтому я нашла работу и объявила, что берусь за нее. У меня все было продумано. Я была полностью готова отстаивать свои причины, по которым я хотела получить работу. Наш спор длился четыре секунды.

— Я думаю, это звучит замечательно, Дженнифер. Все, что сделает тебя счастливой.

И это сработало. Я решила свою проблему. Все сама. Мне не нужна была помощь. От чистого тщеславия моих мыслей, проявившихся в те первые несколько месяцев, меня потом тошнило. Но в то время, это было захватывающе. Я чувствовала себя независимой, уверенной в себе женщиной, способной бороться с миром.

Настроение в нашем офисе, можно было описать как флирт. В худшем случае, его можно было бы назвать притоном разврата. Мои коллеги, как мужчины, так и женщины, были молоды, смелы и энергичны. Между сотрудниками было несколько служебных интрижек. Стороннему наблюдателю казалось, что их сексуальность дает им силы. Не было никаких отношений. Просто секс ради секса. Никто не скрывал этого и не думал, что в этом есть что-то плохое.

Мой босс, возможно, был худшим из всех. Аллен Хендерсон был довольно симпатичным парнем, хотя и не совсем в моем вкусе. Люди всегда подтрунивали над ним, говоря, что он не может удержать девушку, и поздравляли его с последним завоеванием.

Я не прыгнула в постель с первым парнем, который ко мне приставал. На самом деле, я отшила его. Жестко. Но это заставило меня задуматься, не упускаем ли мы с Майклом чего-то, в нашей сексуальной жизни. Наша компания друзей, была довольно сдержанной, когда дело доходило до секса. В нашем районе не было ни одного разговора, который хотя бы приблизился к тому ежедневному шквалу, который я слышала в офисе.

После первой вечеринки, когда я представила Аллена Майклу, все в моей жизни изменилось. Я заметила, что они не особенно симпатизировали друг другу, хотя старались выглядеть так, будто все отлично. Я перестала рассказывать Майклу о своей работе и никогда не упоминала Аллена. Похоже, его тревожили моя работа и начальник. После этой ночи я заметила изменения даже в офисной атмосфере. Аллен стал уделять мне больше внимания, говорил перед коллегами о том, какую хорошую работу я делаю и интересовался моим самочувствием.

Он просил меня обедать с ним. Мы часто обсуждали наш последний проект долго и интенсивно. Он все чаще спрашивал мое мнение. Затем он задавал личные вопросы, после чего мы заканчивали разговор и возвращались к работе. К тому же он стал делать комплименты на мой счет по поводу внешности, используя слова "привлекательная" и "соблазнительная". Смотря назад, я понимаю, что он работал надо мной в течение месяцев, а я попросту поддавалась его влиянию.

Я не помню точный ход событий, которые привели к тому, что мы оказались на его столе после ухода всех других и занимались любовью. Я признаю с глубокой скорбью, что наслаждалась каждой минутой. Умелые соблазнения Аллена вызвали во мне чувство желанности. Это были эмоции, которых я давно не испытывала.

Спустя годы, осознавая свое поведение, я поняла всю степень своей предательской натуры. Я не чувствовала, что Майкл желает меня, потому что я не предоставляла ему возможности этого желания. Я знала его как человека. Он никогда не сделал бы чего-то такого, чтобы заставить меня чувствовать себя неловко. Мы были настоящими партнерами и любовниками, а не просто сексуальными друзьями. Но Аллен был очень проницателен. Даже самая маленькая намека с моей стороны была достаточной. Любое указание на то, что я хочу что-то другое, имело бы серьезные последствия. Болезненный анализ моего брака показал, что Майкл явно искал возможности оживить нашу сексуальную жизнь, а я игнорировала его. Мы занимались оральным сексом, но я никогда не делала ему минет. Я носила красивое нижнее белье, но никогда не снимала трусики или предлагала разнообразие поз и вариантов. И я всегда отказывала ему в анальном сексе. Ни разу.

Мне ужасно стыдно признаться, что я делала все это и многое другое для Аллена. Я была для него шлюхой, и мне это нравилось.

Я слишком глубоко погрузилась в отношения с Алленом, прежде чем осознала правду. Я подарила Аллену свою анальную девственность, на его день рождения. Он поступил со мной так, как я того заслуживала. Он трахал меня, как шлюху. Я сделала ему подарок, а он им воспользовался. Это было больно. Контраст с Майклом был поразительным и почти сразу изменил мое мышление. Аллен не любил меня, и я совершала ужасную ошибку. Я сказала Аллену что наш роман закончился, на следующий день. Он посмеялся надо мной и вытолкал меня из своего кабинета.

Пакет лежал на моем столе, когда я вернулась с обеда. Вместе с запиской, о необходимости быть в офисе Аллена в 17:30. Содержимое пакета, гарантировало мое выполнение. Фотографии Аллена, трахающего меня в разных позах, были замком, приковывающим меня к нему и к тому аду, в который превратится моя жизнь, в течение следующих полутора лет и далее.

Трахать двух моих коллег, которые ждали меня в офисе Аллена, было приятно по сравнению с другими вещами, которые я вынуждена была делать в течение этих 18 месяцев. Скажу лишь, что я была шлюхой компании, а Аллен - моим сутенером, и я ненавидела его почти так же сильно, как себя.

Я изо всех сил пыталась найти выход и всегда оказывалась в затруднительном положении. И только тогда, когда я уже не могла смириться с развратностью своих действий, решение моих проблем пришло само собой. Когда мне сказали, что я должна трахнуть чудаковатого парня в конференц-зале, полном людей, я поняла, что мне конец. Я никогда даже не видела фотографии члена такого размера. Он просто вводил его в меня, пока не был готов кончить, а потом засунул его мне в горло, пока я не задохнулась. Этого было достаточно.

Я нашла ответ, который так долго ускользал от меня. Отвага. Я сообщила Аллену, что я больше не беспокоюсь о том, кому он покажет фотографии. Он просто рассмеялся, и все было закончено. Я чувствовала себя глупо.

Стоит отметить, что когда я проснулась от кошмара, я была поражена состоянием нашего дома. Майкл и дети, похоже, успешно обходились без меня. В глубине души я предполагала, что они будут сражаться при встрече лицом к лицу с таким пренебрежением, которое я навязывала им. Но все произошло наоборот. Казалось, что мне вообще нет нужды.

Майкл clearly продолжал процветать. У него была новая машина, новая одежда и он выглядел как успешный лидер. Мне было страшно осознавать то время, которое я игнорировала свою семью. Я решила посвятить им всю свою жизнь и исправить свою вину за предательство.

Однако между нами возникла дистанция, которая раньше отсутствовала. Я часто задавалась вопросом, сколько времени она продолжится. Майкл никогда не повышал голоса на меня. Мы никогда не ссорились. Но он обращался ко мне как к нежеланному гостю. Я поняла, что мне нужно предпринять все возможные шаги. Я пыталась его соблазнить. Сексуальное белье. Намеки. Ничто не помогало.

Он едва прикасался ко мне.

Через несколько месяцев я осмотрела наше супружество. Нет ни сексуальной жизни, ни близости, ни общения. Я поняла, что так жить я не могу. Я предложила консультацию по вопросам семейных отношений. Затем Майкл перестал разговаривать со мной. Имеется в виду не только то, что он потерял доверие ко мне. Он просто прекратил разговаривать полностью на несколько недель.

Я была на грани, когда наступил мой день рождения. Я позволила себе почувствовать небольшое волнение. Ведь не мог же он игнорировать меня, в мой день рождения. Боже, как я ошибалась.

Я пришла домой с работы, готовая посмотреть, что запланировала моя семья, но обнаружила, что дом пуст. Только маленькая завернутая коробка на обеденном столе, была единственной вещью, стоящей на своем месте. Я знала, что это такое, еще до того, как открыла ее. Несколькими годами ранее, я забыла о дне рождения Майкла. В панике, я нашла недорогие часы в магазине на соседней улице. Я намеревалась исправить свою оплошность позже, но так и не собралась с мыслями и, в конце концов, забыла об этом. Мой подарок был ошибкой, но его подарок, был рассчитан.

К тому времени, как я легла спать, я была в ярости. Держать детей вдали от меня, в мой день рождения, было просто жестоко. Я не могла поверить, что он мог так поступить со мной. А подарок! Это уже переходит все границы.

Я должна была понять, что что-то ужасно не так. Символизма должно было быть достаточно. Майкл не был злым человеком. Он был самым нежным, заботливым и любящим человеком, которого я когда-либо встречала. Если бы я не была так омрачена своим гневом, из-за этого проклятого подарка, я могла бы спасти свой брак. Если бы я призналась в своих грехах и попросила прощения, возможно, была бы надежда.

К сожалению, в тот момент, я перестала думать о работе над своим браком и начала думать о разводе. Мне было грустно, но я была полна решимости.

Мне потребовалось несколько недель, чтобы проработать все детали с адвокатом. Я рассказала ей о том, как Майкл был отстраненным и даже жестоким. Как он держал детей подальше от меня. Как он игнорировал мои просьбы сходить на консультацию. Как он перестал со мной разговаривать.

Мои слова вызвали негативную реакцию у моего адвоката. Она заверила меня, что я получу справедливую компенсацию. Мы обсудили подробности иска. Я чувствовала, что действую правильно, защищая свои интересы для нормальной жизни. Оставалось только сообщить печальные новости.

Я молча встала в дверях кабинета и смотрела на человека, который когда-то был моим супругом, близким другом. Внешне он выглядел так же, но это был уже не тот человек. Наконец, мне хватило сил.

— Майкл, я хочу развестись.

Наступила долгая тишина, но на его лице не отразилось никаких эмоций. Показалось, что он улыбнулся, но вероятнее всего просто был в шоке. Его реакция не соответствовала моим ожиданиям - ни криков, ни вопросов.

— Ладно.

И все. В следующую пятницу ему было передано мое заявление о разводе.

В эти выходные Майкл был в хорошем настроении. Но если он пытался исправить свои ошибки, то было уже слишком поздно. Я не стремилась к примирению. Даже прощание у двери, когда я уходила на работу в понедельник утром, ничего не изменяло. Слишком мало, слишком поздно - подумала я.

Придя в офис, я заметила, что возникла серьезная проблема, но не знала ее природы. Мой начальник, президент компании и наш корпоративный юрист, ссорились в конференц-зале. Вокруг них размахивали связками бумаг. Я так заинтересованно следила за этой сценой, что не заметила мужчину, который ожидал меня возле моего рабочего места. Он испугал меня своим голосом.

— Дженнифер Смит?

— Да.

— Вас обслужили.

Мужчина вручил мне массивный конверт, сфотографировал меня и ушел. У меня даже не было возможности присесть, не говоря уже о том, чтобы посмотреть на содержимое конверта. Как только мужчина ушел, передо мной встали охранник и менеджер по персоналу.

— Миссис Смит, вы отстранены от работы, на время расследования обвинений в неподобающем поведении на рабочем месте. Пожалуйста, соберите свои личные вещи и покиньте здание, - сказала она.

Было унизительно собирать свои вещи, пока мои коллеги смотрели на это. Еще хуже было, когда меня выпроводили из здания. Я понятия не имела, что происходит. Я едва успела выехать с парковки, как у меня зазвонил телефон. Это был мой адвокат. Я даже не успела поздороваться, как она уже начала меня отчитывать. "Скрыть важную информацию" и "выставить ее идиоткой" - единственные фразы, которые имели смысл.

Я ехала домой в тишине. Дом снова был пуст, когда я подъехала. Я понятия не имела, какой ад я развязала, пока, наконец, не успокоилась достаточно, чтобы вспомнить о конверте. Встречное прошение Майкла, было сокрушительным. Почти все мои внебрачные связи, были задокументированы. Денег не было. Он потратил почти все наши сбережения. Больше всего, меня поразило слово: прелюбодеяние.

Я думала, что моя жизнь не может быть хуже. Потом я попыталась позвонить родителям. Мне нужна была поддержка. Мой отец назвал меня шлюхой и бросил трубку. Ему не нужно было объяснять мне, почему он так думает. Я знала.

Следующие семь дней, были самыми одинокими в моей жизни, но спустя годы, я буду вспоминать их с нежностью, как хорошие дни. Майкл оставил записку, которую я нашла позже, о том, что он взял детей в поход и вернется в воскресенье. В тот первый вечер, моя старшая подруга Ребекка позвонила около семи часов, чтобы узнать, как я. Она сказала мне, что Майкл прислал ей DVD, и что я не захочу знать, что на нем.

В последние несколько дней мой юрист подробно описывал безнадежность моего положения. Меня уволили по причине нарушения трудовой дисциплины, к компании был подан иск со стороны нескольких клиентов и всех моих сексуальных партнеров. Я теряю опеку над своими детьми, я потеряю все.

Я была готова на любые жертвы, лишь бы Майкл прекратил все эти судебные разбирательства. Я старалась подготовиться к его возвращению. К сожалению, слезы не переставали литься из моих глаз. Когда моя семья вернулась домой, я была в полном отчаянии. Дети прошли мимо меня, словно я и не существовала. Несколько минут спустя Майкл вошел в комнату с бутылкой пива в руке, выглядел так, будто ему все равно на все происходящее. Я едва могла вымолвить слова.

- Ты погубишь меня.

Чистая ненависть звучала в его голосе и уничтожала меня.

- Боже, я надеюсь на это.

Когда я попыталась поднять вопрос о нашей с Майклом истории, о нашем браке, он назвал меня дурой.

В тот момент я просто размышляла вслух, не обращаясь к нему лично. Но Майкл начал выливать свою гневную речь, которая звучала несколько минут. Дура. Шлюха. Проклятая. Грязная сука. Каждое его слово поражало меня. Я была сломана. Потом он встал и ушел из комнаты.

Я должна признать, что не сдалась без боя. Я старалась восстановить связь с Майклом, но он отказывался со мной разговаривать. Меня интересовало, как он и дети обходятся без денег, но похоже, что все было в порядке. Иногда я тайно следила за тем, как он забирал или отвозил детей в школу.

Я не могла найти работу и получала пособие по безработице. Родители отвернулись от меня и не хотели иметь со мной ничего общего. Мне нужно было где-то жить, поэтому я начала переходить от одного места к другому, в основном к разведенным мужчинам. Никто не хотел держать меня рядом надолго. Следуя совету юриста, я начала посещать психотерапевта. Она считала, что если я искренне раскаюсь за свое поведение и попытаюсь самостоятельно получить профессиональную помощь, это может помочь мне в суде. Но у меня оставалось очень мало надежды.

Мне удалось проработать некоторые моменты, большинством из которых я поделилась с вами. Но лучший совет моего психотерапевта, прозвучал ближе к концу наших занятий. Она посоветовала бежать, далеко-далеко.

Я не знаю точно, почему он решил ответить мне. Это мог быть телефонный звонок, электронное письмо или даже одно из десятков писем, которые я отправила. Но что бы то ни было, я пришла домой и меня ждала посылка от Майкла. Я сразу узнала стандартную подарочную коробку магазина. Открытка была адресована мне, в довольно вульгарной манере. Когда я увидела гигантскую секс-игрушку и бутылочку со смазкой, я все поняла. Он знал почти все. Он действительно ненавидел меня и имел очень конкретное предложение о том, как мне лучше использовать свое время.

Я не знаю, почему осознание того, что он знал о моем добровольном предательстве, было намного хуже. Но это было так. Я плакала. Сильно. В то время, я жила у друга друга. Приличный парень по имени Роберт. Я думаю, что у него были планы сделать наши отношения чем-то большим, чем просто соседство. Когда он зашел в комнату, чтобы узнать, что случилось, я поняла, что он выпил. Когда он увидел пакет, он был в ярости и вышел за дверь, прежде чем я успела его остановить.

Я забеспокоилась, когда через несколько часов, Роберта не оказалось дома. Мне следовало бы. Медсестры в больнице были немногословны в деталях, но знали большую часть истории. Очевидно, Роберт пошел на конфликт с Майклом. Майкл почти избил его до смерти. Его лицо было изуродовано. У него было сотрясение мозга, несколько внутренних повреждений и раздробленное левое бедро. Я была в ужасе. Мои проблемы, теперь заражали людей вокруг меня.

На очередной сессии я поделилась этой историей с моим психотерапевтом. Она начала задавать мне вопросы о Майкле, на которые я отвечала, раскрывая все известные мне факты. Майкл был единственным ребенком и у него не было семьи. В подростковом возрасте он стал сиротой. Я описала нашу юную любовь, его преданность к нам - детям и мне. Рассказала о его поступках в течение двух лет, когда он уже должен был знать об измене и последующем поведении. И конечно же, я рассказала о том, что Майкл сделал Роберту.

Когда я закончила свой рассказ, на лице психотерапевта отразился испуг.

- Вам нужно уйти оттуда так далеко, как только возможно. Оставьте его в покое. Не звоните ему, не пишите ему и не сообщайте ему свое местонахождение. Примирение невозможно. Даже не пробуйте этого делать. Продолжайте свою жизнь. Если вы будете надавливать на него, то он может совершить что-то непоправимое. Ваши действия сломали уже хрупкую психику этого человека. Он все свою жизнь переживал одно разочарование за другим. Он вам никогда не простит и не забудет. Бегите.

И я убежала от воспоминаний о той идеальной жизни в маленьком городке Вирджинии, чтобы устроиться на самую обычную работу. Спустя несколько лет я встретила мужчину, который смог принять меня такой, какая я есть, и проигнорировать мое прошлое. Лучшее, что я могу сказать о нем - он не был агрессивным и не извергался на меня. Между нами не было любви, только дружеские отношения. Я уверена, что это было частью моего кармического возмездия.

Мои дети связывались со мной постарше лишь для того, чтобы поздороваться и подтвердить свое существование и то, что они знают о моем существовании. Они никогда не просили видеться со мной или играть какую-то важную роль в их жизни.

Я наблюдала за успехами Майкла издали. Следила за его новостями, как только могла. В индустрии программного обеспечения он всегда был звездой, и его богатство служило подтверждением этого факта. Но о его личной жизни особо не писали.

Я увидела его еще раз на свадьбе моей дочери. Была удивлена, что меня пригласили. Он выглядел потрясающе. Почти как тот человек, которому я отдала свое сердце и которого предала. Честно говоря, я испугалась немного, когда он подошел ко мне с видом злорадства.

- Давайте запишем для истории... Вы первая разрушили мою жизнь - сказал он, глядя на мое скромное обручальное кольцо. На тот момент я пожалела о том, что одела его на палец.

- Я рад, что ты нашла себе кого-то. Надеюсь, он будет делать тебя счастливой - ответила я.

И потом он просто ушел.