Пробуждение, часть вторая

Дверь с тихим скрежетом закрылась. Еще несколько минут мы посидели в тишине, не разговаривая и не двигаясь, а потом Анька громко чихнула и приподнялась. Она не выглядела расстроенной или злой, напротив, вся светилась от эмоций. Мне бросилось в глаза, что ее лицо раскраснелось, к волосам пристала паутина, а на коленке имелась весьма внушительная ссадина.

— Пиздец, что творится! — кратко и удивительно точно охарактеризовав ситуацию, сестра вышла из укрытия, отряхиваясь и фыркая. — Дверь на ключ закрыли? И как мы теперь отсюда выберемся?

— Ключи на столе, — равнодушно заметил я, открывая свой рюкзак. — Подождем немного, а потом я выйду и выясню обстановку. Давай-ка обработаю тебе коленку, не хватало еще грязь занести.

Аня присела на диван, с интересом оглядываясь по сторонам, а когда я залил ранку перекисью — страдальчески заойкала. После купания она снова нацепила в футболку, и сейчас мне стало отчетливо заметно, как колышется от частого дыхания ее не стесненная лифчиком грудь. Если приглядеться, можно даже различить выступающие сквозь ткань соски. Я невольно покраснел и опустил глаза. Еще пару часов назад, когда Аня переодевалась рядом со мной, мне даже в голову не пришла мысль украдкой за ней подсмотреть. Неужели эта ситуация так на меня повлияла, что пробудила какие-то тайные желания, о которых раньше даже не помышлял? Я совсем забыл про влажное пятно на своих шортах, поэтому наклеив на коленку пластырь, сразу поднялся и встал вполоборота.

— Думаешь, у них все серьезно? — спросила Аня, подняв брови и с любопытством глядя на меня. — Интересно, маму не смущает, что он ее племянник или, наоборот, их это заводит? Ну, типа знаешь, запретная любовь и все такое... А ты видел что-нибудь? Я пыталась подсмотреть, но этот злоебучий ящик все от меня скрыл!

Ее реакция меня сильно разочаровала, поэтому я даже не подумал поддержать разговор. Неужели ей хотелось посмотреть, как Артем ласкает маму?

— Подожди меня здесь, я дам тебе знак, когда можно будет выйти, — отворив дверь, я выглянул на улицу.

Солнце уже опустилось за горизонт, начали сгущаться сумерки, от деревьев побежали угольно-черные тени. Осмотревшись, я быстро прошел сквозь высокие кустарники на просторную лужайку, чтобы взглянуть на дом. В комнате Артема на втором этаже уже горел свет, а значит, нам можно было спокойно возвращаться. Неподвижный воздух был все еще душным и жарким, по небу плыли тяжелые тучи, обещая грозу с громом и молниями. Огромные сосны, окружавшие коттедж со всех сторон, раскачивались и гнулись под ветром. Голова гудела, наливаясь тупой болью, на душе было тоскливо и гадко, хотя я и сам толком не мог понять, что именно меня так гложет. Где-то вдалеке послышался раскат грома. Я быстро вернулся к гаражу, намереваясь позвать Аню. Хотелось поскорее оказаться дома, лечь спать и постараться как можно быстрее все забыть.

— Первая гроза в этом году, — прозвучал тихий голос за моей спиной. — Чувствуешь, какой воздух напряженный?

Мама, видимо, стояла за углом, поэтому я и не заметил ее, когда выходил. Прислонившись плечом к дощатой стене, она смотрела на меня, накручивая на палец выбившуюся из прически прядь волос.

— Мне жаль, что ты все узнал, — сказала она без малейшего намека на сожаление. — Пойдем, нам надо поговорить.

О чем тут можно говорить? Мне казалось, что самое лучшее для нас обоих — просто сделать вид, что ничего не было. Вздохнув, я все-таки поплелся за ней следом. Чуть поодаль располагалась беседка с увитой плющом крышей, в середине стоял маленький круглый столик и две лавочки, от которых сильно пахло свежей краской. Я с трудом удержался, чтобы не прикоснуться пальцем к липкой поверхности. Мама молча смотрела на потемневшее небо и не спешила начинать разговор, а потом присела на столик, открыла сумочку и достала пачку сигарет. Еще один сюрприз, даже представить не мог, что она курит.

— Позволяю себе только во время отпуска, — пояснила она в ответ на мой озадаченный взгляд. — Что ты там делал, можно узнать? И где Аня? Вы ведь вместе пошли на речку.

— Уже дома, наверное, — мне не хотелось все усложнять, поэтому предпочел не говорить правду. — Мы шли с речки, и я заметил, что гараж открыт... Ну, зашел, чтобы посмотреть на скутер. А потом услышал, что Артем возвращается, как-то растерялся — ведь он не любит, когда к нему заходят... Вот и решил спрятаться. Если бы знал, что...

Так и не придумал, как можно закончить фразу, а кроме того, неожиданно вспомнил про огромное влажное пятно на темно-зеленых шортах, которое никак не хотело просыхать. Уже хотел повернуться боком, но не успел. Мама проследила за моим взглядом и, кажется, улыбнулась, чуть дрогнув губами и на мгновение обнажив очень белые зубы. Она ничего не сказала, только похлопала по столу, приглашая сесть рядом.

— Вань, — начала она, — обещаю, что это скоро закончится. Не сомневаюсь, что ты сохранишь все в секрете, но, пожалуйста, не рассказывай ничего сестре. Ты ведь знаешь, какая она болтушка. Я не боюсь, что правда выйдет наружу, просто не хочу делать больно Алине. И твоему дяде, конечно. Вряд ли они это поймут и одобрят.

Я пообещал, хоть это и было одно из тех обещаний, которое сдержать невозможно — ведь Аня и так все знала. Мама сжала губами длинную сигарету, щелкнула зажигалкой и легко затянулась, выпустив облако серого дыма. Я понимал, что разговор еще не закончен, поэтому молча ждал продолжения.

— Артем напоминает мне твоего отца — единственного мужчину, которого я по-настоящему любила, — я вновь удивленно на нее посмотрел, ведь раньше мама никогда о нем не говорила. — Мы были знакомы всего три недели, но этого хватило, чтобы он навсегда остался в моем сердце. Когда я с Артемом, то иногда мне кажется, что я возвращаюсь в прошлое... Поэтому, наверное, так трудно все закончить.

Я очень хотел что-то спросить про папу, но никак не мог выбрать интересующий меня вопрос. Кто он? Знает ли, что у него родились близнецы и как на это отреагировал? Почему никогда не искал с нами встречи? Или искал? В итоге так и не решился ничего спросить. Мама придвинулась ближе, приобняла меня и положила голову на плечо. Я даже немного растерялся, поскольку никогда не знал от нее такой нежности. А самое ужасное, что член опять начал бугром топорщить шорты. Щеки загорелись, я вдруг подумал, что теперь всегда буду так реагировать на ее близость.

— Ты все видел или только слышал? — зачем-то поинтересовалась она, хотя я бы предпочел навсегда закрыть эту тему.

— Ну... Темно было, так что почти ничего не видел. Да и я в наушниках был, поэтому, можно сказать, что и не слышал ничего, — в очередной раз соврал я.

Мне никак не давал покоя вопрос, когда именно мама меня заметила. Я почти не сомневалась, что это произошло еще до того, как Артем усадил ее на стол. Почему тогда она позволила себя ласкать прямо у меня на глазах, почему не только не прикрыла грудь, но и даже не сменила позу?

— Хорошо, если все действительно так, — мама повернулась ко мне, на ее губах вновь заиграла улыбка, от которой по спине пошли мурашки. — Ты уже был с девушкой?

Я сначала даже не понял, о чем меня спрашивают. Смотрел на выразительные губы, чуть подведенные вишневой помадой, слегка изогнутые тонкие брови и спокойные темно-карие глаза, в глубине которых вспыхивали лукавые искры. А если я ее сейчас поцелую, что она сделает? Я резко мотнул головой, прогоняя наваждение.

— С девушкой? Да, конечно, был... Пару раз, но ничего серьезного, — почему-то захотелось все преувеличить и не говорить, что это было только однажды.

Не уверен, что она мне поверила. Дома мы почти не обсуждали такие темы, мама редко проявляла интерес к нашей с сестрой личной жизни. Нет, ей не было плевать, дело совсем в другом. Если мы сами хотели о чем-то рассказать, то она всегда выслушивала и давала ненавязчивые, но очень уместные советы. Просто такая у нее система воспитания, в основе которой полная свобода и самостоятельность. Мама никогда не рассказывала о своих отношениях, хотя мы знали, что время от времени у нее появлялись друзья. Случалось, что она оставалась ночевать не дома, но в таком случае всегда предупреждала, что будет утром и звонила нам перед сном.

— Дождь начался, — мама поднялась со стола, подставляя вытянутую руку под звенящие капли. — Мы еще поговорим, расскажешь мне про своих девушек.

— Ты иди, а я заскочу в гараж и заберу рюкзак, — мне обязательно надо было туда вернуться, чтобы предупредить Аню. — Не жди, а то промокнешь, я закрою дверь.

***

Дождь закончился быстро, но ближе к полуночи зарядил с новой силой. Я лежал на кровати в своей маленькой комнате на втором этаже, слушал музыку и пытался ни о чем не думать. В дверь постучали. Решив, что это мама, я сразу вскочил, но тут же разочаровано сел обратно — это оказалась Аня.

— Тоже не уснуть? — она проскочила в комнату, громко хлопнув дверью.

На ней был легкий халат бирюзового цвета, перетянутый в талии широким кушаком, а на голове красовалось закрученное тюрбаном полотенце. Мне не очень хотелось с ней говорить, даже пожалел, что не догадался сделать вид, что сплю.

— Мама у себя, — доверительно сообщила сестра, — я к ней сейчас заходила. Как думаешь, она пойдет к нему этой ночью?

— Блин, да мне нет дела до этого! — я сразу разозлился, поскольку думал именно об этом. — Ань, ты дала слово! Пообещала, что никому ничего не расскажешь, так что давай и между собой не будем это обсуждать. Хорош меня доставать! Проваливай к себе, я спать хочу.

— Ладно, а чего ты злишься-то? — она шмыгнула носом, и я понял, что сейчас последует новый вопрос. — А ты правда ничего не видел? Пока одна там сидела, то специально перебралась на твое место. Оттуда открывался отличный вид, если между коробками смотреть.

Я лег на кровать, нацепил наушники, всем видом показывая, что разговор окончен. Еще раз сказал, что устал и хочу побыть один, но на нее это не подействовало.

— Хочешь, я кое в чем тебе признаюсь? — Аня все не унималась, поэтому я просто развел руками, мол, все равно ведь скажешь. — Там... Ну, в гараже... Пока я слушала их разговор, то даже как-то возбудилась немного, а ты?

Да что ж такое?! Я уже хотел выкрикнуть что-то резкое, но заметил, что Аня покраснела. Такое случалось крайне редко, она боевая девчонка, и ее реакция меня удивила. Может, в ней тоже что-то пробудилось, поэтому ей и хочется поговорить, а не держать все в себе?

— С чего мне возбуждаться? — спокойно, без всяких эмоций спросил я. — С того, что у мамы роман с парнем, который мне противен? Нет, я только разозлился и ничего более. С радостью бы двинул ему по физиономии. Надо было так и сделать! Жаль, сразу не сообразил, — я, конечно, понимал, что у меня против него не было ни одного шанса, но на словах мы все сильны.

— А что в этом плохого? Мне приятно, что мама может свести с ума такого красавчика. Я даже рада за нее, — Аня задумалась, а потом неожиданно сменила тему. — Помнишь, ты просил меня про свои опыты рассказать? — я не просил, она сама грозилась об этом поведать. — Так вот, не было у меня никаких опытов, я так сказала... Ну, просто чтобы лохушкой в твоих глазах не выглядеть.

— Да ладно тебе! — мне стало ее жаль, зря я нагрубил. — У нас впереди все! Не расстраивайся из-за этого, у меня вообще случайно вышло. Считай, просто повезло. Да и если честно, мне не особо понравилось, я так нервничал, что почти ничего не почувствовал.

Аня встала. Я подумал, что она пожалела о своей откровенности, поэтому решила закончить разговор и наконец уйти к себе. Подойдя к двери, сестра немного постояла, а потом зачем-то закрыла ее на задвижку.

— Какой дождь сильный! — посмотрев в окно, Аня села на кровать рядом со мной. — Сегодня я у тебя спрашивала, считаешь ли ты меня красивой? Ты так и не ответил. Я уродка ведь, да?

— Да нет же, нет, конечно! Блин, что за ерунду ты сегодня несешь? Помнишь Сашку из параллельного класса? Ну тот, с длинными волосами, который еще на гитаре играет? Он постоянно меня просит, чтобы я посмотрел, нет ли у тебя нюдсов на телефоне, — я не обманывал, он действительно о таком просил. — Так что не парься, ты многим нравишься! Просто все думают, что ты крутая пацанка и сразу их отошьешь, вот и не пытаются даже приударить.

— Вань, а тебе я нравлюсь? — вопрос застал меня врасплох, я уставился на нее, не зная, что ответить.

Аня сняла полотенце и тряхнула головой. Волосы, еще влажные после душа, завились сильнее обычного, а ее большие серо-голубые глаза потемнели и заблестели каким-то странным, жадным огнем. С самого детства и по сей день мы спали в одной комнате, разделенной пополам декоративной перегородкой, но нас это ни капли не смущало. В отличие от большинства сверстников, я никогда не был повернут на теме секса — хватало других интересов в жизни. Ни разу не подглядывал за сестрой перед сном и не проявлял любопытства к тому, чем она занимается по ночам. Случалось, что Анька никак не могла уснуть, долго ворочалась с боку на бок и взбивала подушку, а после уходила на кухню или в ванную, возвращаясь минут через двадцать. Иногда поступала иначе: просто обращалась ко мне с каким-нибудь бессмысленным вопросом, проверяя, уснул я или нет. Если молчал в ответ, то Аня накрывалась с головой одеялом, после чего раздавалось характерное шуршание. Я спокойно отворачивался к стенке и засыпал, никак на это не реагируя. Лишь однажды едва не рассмеялся, когда она очень громко задышала, а потом выдохнула и удивленно выругалась, будто ее саму сильно озадачила реакция тела.

— Ну да, — неопределенно ответил я, — ты забавная, правда, иногда надоедливая, но я уже привык. Кстати, мне больше нравилось, когда ты меня бастардом называла. С чего прекратила? — специально решил направить разговор в другое русло, но это не помогло.

— Хочешь меня поцеловать? — заметив, как изменилось мое лицо, она сразу привела веский довод: — Если маме можно со своим племянником, то почему нам нельзя?

Довод показался мне спорным, но я не нашелся, как на него возразить. Этот день пробудил в нас что-то новое, чего мы раньше в себе не замечали. Теперь стало окончательно ясно, что с Аней произошло то же самое, что и со мной. Если я все еще противился, отчаянно пытаясь придумать убедительную отмазку, которая несильно ее огорчит, то член никаких сомнений не знал, моментально отреагировав очередной мощной эрекцией. Пришлось закинуть ногу на ногу, чтобы это скрыть. После позора в гараже, когда мне пришлось излиться прямо в плавки, я еще раз передернул в ванной, но даже это не помогло.

— Ань, я не то чтобы не хочу, просто у нас сегодня слишком много напрягов было, поэтому... — я так и не придумал, что можно сказать.

Сестра кивнула, будто соглашаясь, но при этом придвинулась еще ближе и провела ладошкой по моей щеке. Так и не понял, это я к ней потянулся или она ко мне, хотя разницы в общем-то не было. Главное, что не стукнулись лбами. Мы не целовались, а скорее просто прижались губами. До этого дня я целовался только однажды, с девчонкой гораздо опытней и старше меня. Она сразу начала действовать очень резко, а поняв, что я не слишком силен в этом деле, моментально потеряла интерес. Мне запомнился только вкус вина и помады на ее полных, будто подкаченные ботоксом губах. С Аней все было совсем иначе, у нее тонкие, но при этом очень теплые и мягкие губы. Было приятно просто касаться их, даже не совершая никаких активных действий.

Мы отстранились, тяжело дыша и ошалело глядя друг на друга. В голове никак не укладывалось, что я только что поцеловался в губы с родной сестрой. Все это было настолько нереалистично, что у меня даже пошли разноцветные круги перед глазами. Подумалось, что все это может оказаться сном, и сейчас я проснусь. Аня шмыгнула носом, как всегда поступала, если собираясь сказать или сделать что-то важное, и положила руку на мои шорты. Подняла глаза и улыбнулась, когда обнаружила там огромный стояк. Видимо, это придало ей уверенности, растерянность в миг улетучилась, даже на лице вместо волнения теперь отчетливо проступила гордость за свои женские чары. Во время поцелуя халат сполз с одного плеча и слегка распахнулся. Лифчика нет, машинально отметил я, пялясь на ее груди, напоминавшие два аккуратных крепких холмика с темными сосками.

— Хочешь потрогать? — даже не дав мне возможности ответить, Аня ухватила меня за запястья, направляя руки себе на грудь.

Полностью обхватив одну грудь ладонью, я немного ее приподнял, будто взвешивая, и сжал. Коснулся подушечкой большого пальца маленького твердого соска, чувствуя, как стало не хватать воздуха от переполняющих эмоций. Это было так приятно, что я мог бы мять их до самого утра. Ане, видимо, это нравилось ничуть не меньше, ее взгляд затуманился и стал блуждающим. Сомкнув руки за моей спиной, она засопела, сильно толкнулась и повалилась на меня, впечатывая в кровать. Снова принялась целовать, сначала очень мягко, а потом усиливая нажим, втягивая и покусывая губы, раздвигая и проникая языком в рот. Пару минут назад я был уверен, что для нас обоих это один из первых поцелуев, но теперь понял, что ошибся — сестра целовалась умеючи и со знанием дела. Еще раз укусив нижнюю губу, Аня приподнялась, усаживаясь на мне в позе наездницы, и провела пальцем по груди, слегка царапая кожу ногтем. Ощущая приятную тяжесть ее тела, я очень боялся опозориться еще раз, ведь все позывы к этому уже имелись.

— У тебя есть презик? — вопрос прозвучал так буднично, словно она интересовалась, который теперь час.

Ожидая ответ, Аня чуть наклонилась вперед, упираясь лобком прямо в член. К счастью, презерватива у меня не было. Дома в тумбочке лежала нераспечатанная упаковка, которую купил на всякий случай после той истории с одноклассницей, но с собой не брал. Зачем? У меня не было планов заводить тут знакомства. Я уже почти ничего не соображал, но все-таки порадовался этому: не хватало нам вслед за поцелуем сделать еще большую глупость. Пожав плечами, сестра скатилась с меня и вытянулась рядом на кровати. Член буквально окаменел, совсем уж до неприличия растянув шорты. Попытался его поправить, но тут же понял, что в данных обстоятельствах это выглядит очень глупо, да и Аньке было уже не до меня. Облизав пальцы, она потянулась к низу живота и, немного приспустив трусы, принялась мягкими и неторопливыми движениями себя гладить. Мне были видны только короткие завитки волос, но даже этого хватило, чтобы в паху опять началась сильная щекотка.

Аня раскраснелась и задышала чаще, стащила трусы ниже колен, шире расставив ноги, и вставила два пальца в щелку. При этом двигала вовсе не ими, а только тазом, будто насаживаясь на них, а потом натянула кожу на лобке, подключила вторую руку и начала делать круговые движения. Я понимал, что она обводит клитор, но никак не мог его разглядеть. Окончательно одурев, даже вытянул голову, чтобы лучше видеть, как тонкие пальцы проникают внутрь, скользя по выступающей смазке. Не прошло и минуты, как Аня набрала воздух в легкие, задержала дыхание и прикрыла глаза. Вот он, женский оргазм, сейчас я его увижу. Даже не знаю, чего именно ждал. Бури эмоций и сладостных вскриков как в порно? Нет, я ничего не услышал и не заметил, кроме нескольких резких сокращений мышц живота, после чего сестра облизала губы, смущенно улыбнулась и быстро вернула трусики на место, показывая, что представление закончилось. Интересно, а как ведет себя мама, когда испытывает оргазм? Мне вспомнились слова Артема, которые он сказал ей в гараже: "Ты этого не замечаешь, поскольку где-то там летаешь, но скажу тебе по секрету, что когда ты кончаешь, то всегда целуешь меня в губы". Неожиданно для самого себя, я вытянул руку и погладил Аню по бедру. Она явно этого не ожидала. Удивленно взглянула на меня, но ничего не сказала, напротив, опять развела колени в стороны и кивнула, давая разрешение продолжать. Добравшись до ее трусов, я почувствовал под пальцами завитки волос на лобке и уже подцепил резинку, чтобы пробраться внутрь и впервые по-настоящему коснуться девушки, но в этот момент в дверь очень тихо и деликатно постучали.

Я не сразу вспомнил про задвижку, поэтому вздрогнул и чуть не свалился на пол. Артем не стал бы стучать, тетя Алина и Сан Саныч никогда не заходили ко мне в такое время, а значит, это могла быть только мама. Что ей надо? "Мы еще поговорим, расскажешь мне про своих девушек", — так она сказала в беседке. Но ведь не в полночь о таком говорить? Я, наверное, выглядел очень глупо, стоя на коленях на кровати и переводя взгляд с сестры на дверь. Стук повторился, а потом послышались удаляющиеся шаги. Мне почему-то стало грустно, будто я упустил что-то очень важное. Аня толкнула меня ногой, привлекая внимание к себе, а после тоже встала на колени и приложила палец к губам. У нее, надо признать, это получилось необыкновенно сексуально. Положив одну руку мне на плечо, другую она просунула в шорты и сразу обхватила член, не успел я и слова сказать. Нескольких резких движений вверх-вниз хватило, чтобы меня накрыло с головой. Я напрягся, стараясь сдержаться или хотя бы отвернуться, но не успел — сперма вырвалась и выплеснулась в несколько залпов прямо на нее, подводя черту под самым безумным днем в нашей жизни. Аня огляделась в поисках салфеток, но ничего не нашла. Немного понаблюдав, как вязкая жидкость стекает между грудей и по животу, она ухватила край халатика и без всякой брезгливости привела себя в порядок.

Аня так и уснула в моей кровати, и я не решился ее разбудить. Оказалось, что это очень приятно, когда кто-то лежит рядом, согревая тебя своим теплом, но даже несмотря на это, сон так и не пришел. Справа от моей находилась комната Артема, и иногда я невольно прислушивался, думая о том, пришла ли к нему мама. В какой-то момент даже встал, намереваясь подойти к их двери, но вовремя себя остановил. В голове было пусто, я понимал, что теперь все изменится, но никак не мог для себя решить, радует меня это или огорчает. Дождь шел до самого утра, с залива дул сильный ветер. Забросив руки за голову, я смотрел, как за окном печально раскачиваются сосны.