Наручники

В последнее время в интернете то и там постоянно возникают всякого рода дурацкие челленжи. Хочешь не хочешь, а порой приходится в них участвовать.

У меня есть свой блог, где я, как и большинство моих одноклассников, упорно собираем лайки на свои видео и фото, чтобы потом ими хвастаться. Уж и не знаю откуда пошла эта странная мода. Где-то в глубине души я понимал, что все это ужасно глупо, но, предавшись всеобщей одержимости выставлять наружу самые необычные детали быта или оригинальные ситуации, я непременно всегда выкладывал все свои новые фотографии в интернет в надежде что какие-то из них возможно станут собирать много лайков. К сожалению, лайков у меня было мало, и я сильно от этого страдал. Вот такие вот мучения у поколения тик-токеров.

Однажды мне пришла в голову идея предпринять новый сложный челленж со связыванием человека в необычных местах. В местах, где не всякий согласится позировать. Такие фотографии были бы довольно необычными и возможно смогли бы привлечь к себе внимание и добавить мне лайков. Как-то стразу мне стало понятно, что надо фотографировать мою старшую сестру Настю. Во-первых, Настя была необычайно красива. На ее не по годам развитую фигуру всегда засматривались старшеклассники. Ее невинное нежное личико хорошо так контрастировало с ее большим бюстом, узкой талией и широкими бедрами. Во-вторых, у Насти у самой был блог, в котором тоже было мало лайков на фотографиях. Это само по себе могло стать дополнительным аргументом чтобы убедить ее принять участие в моей затее.

Настя, когда я ей рассказал суть идеи, немного покочевряжилась, но я понимал, что она тоже хочет лайки в ее блоге и поэтому не уступал. Короче мне удалось ее убедить на этот челленж. Суть была проста надо было сфотографировать связанную Настю в публичном месте в чем-либо неприличном. Я, разумеется, сразу же размечтался сфотать Настю голую на улице среди прохожих, но она, покрутив пальцем возле виска остудила мои порывы. Подумав немного, я понял, что она была права. Нам бы тупо не дали бы сделать подобные фотографии сердобольные прохожие или еще хуже нажаловались бы родителям. Следовало начинать с чего-либо простого.

— Димка, давай ты меня на нашем пустыре за домами зафотаешь? Я надену свою короткую зеленую юбку? – предложила она, увидев мою кислую физиономию.

— Ну и какой же этот челленж? Пол инстаграма таких фоток. Нужно что-либо необычное и трудно выполнимое, - с тоской в голосе ответил я.

— Ну ты меня можешь сковать теми наручниками что ты недавно купил чтобы играть в «Казаков Разбойников», - после некоторой паузы ответила она.

Хм. Направление мыслей у нее работало правильно, но нужно было ее убедить на больший челленж.

— Ну наручники, то может и хорошая идея, но все равно где челленж? Где опасность или риск? Любой дурак может пофотаться с браслетами и выложить. Тут нет ничего рискованного. Вот если бы ты дала себя пофтотать голышом. Тут я понимаю.

Настя вспыхнула и все покраснела от смеси гнева и стыда.

— Дурак, я не шлюха какая чтобы светить своим задом по интернету.

— Ну зачем же зад? Я не предлагаю тебе совсем раздеваться? Можно же как-либо прилично сделать, но с намеком, - с замиранием сердца ответил я.

— С каким таким дурацким намеком? – быстро спросила она?

Я стал держать паузу и задумчиво ее разглядывать. Это ее бесило.

— Давай выкладывай что ты придумал? Я же вижу по твоей наглой морде что ты что-то уже придумал.

Да ее было трудно обмануть.

— Как насчет того, чтобы ты приспустила трусы до колен, а я тебя пофотал. Твой зад и перед будут прикрыты твой зеленой юбкой, но трусики на коленях будут неоднозначно намекать на то, что ты под юбкой голенькая.

Пока я так ей это говорил, я чувствовал, что у меня встает член. Да, я изнывающий от спермотоксикоза, всегда тайно вожделел свою сестру и часто мастурбируя представлял себе ее голой. Настя нахмурилась и обдумывала мои слова.

— Никого вокруг не будет. Это же пустырь. У японцев это новая фетиш мода, - добавил я намерено безразличным голосом. Самому же, конечно, жутко хотелось, чтобы она согласилась.

Настя отвернулась и пошла гуглить интернет. Я знал, что она вернется. Дело в том, что на моем зеркальном панасонике качество фотографий заметно лучше, чем на ее матричной мобиле. Все те фотки что я ей делал пользовались большой популярностью в ее блоге. И следовательно она конечно же заинтересована чтобы я и дальше делал более-менее профессиональные снимки ее любимой. Через пол часа после тяжелых раздумий и сложных переговоров она согласилась на мой придуманный челленж.

В этот день погода для сьемок была не самая лучшая. Был пасмурный день и периодически через плотные облака просвечивало солнце. Но я решил не откладывать. Фиг знает вдруг Настя передумает.

Большущий и запущенный пустырь за нашим многоквартирным домом, видимо когда-то давно планировали использовать под расширяющееся строительство, но само это строительство по каким-то причинам уже давно свернули, а новых планов не предвиделось. Остались только тут и там брошенные начальные работы под фундамент, основательно заросшие травой и кустарником. На первый взгляд место было довольно плоское, но при детальном рассмотрении оказывалось, что вся местность усеяна разного рода ямами, бетонными заросшими стенами или даже полуразрушенными строениями. Так сложилось, что наш пустырь уже давно облюбовали всякие маргинальные личности: бомжи, наркоманы или просто алкаши. Но ввиду того, что площадь пустыря была огромна, вся эта нечисть обычно далеко в глубь пустыря не забиралась. Именно на это я и рассчитывал. С одной стороны, это достаточно публично. При определенном ракурсе можно было на задний план выставить оживленную улицу. С другой стороны, это место было заброшенно и нам никто не мог помешать делать сьемки.

Сьемки было решено делать пораньше утром, когда народу на улице было поменьше. Пока мы пробирались к центру пустыря, Настя прокляла все на свете. Колючие кусты исцарапали ее голые ноги. Хорошо, что она не стала надевать чулки или колготки. Мне еле удалось убедить Настю не обращать внимание на разодранные ноги и не сворачивать с намеченного плана. Было бы жаль забрасывать мою затею.

Выбранное место для сьемок было идеальным. Это был какой-то полуразрушенный кусок стены с выбитым окном, выходящим на оживленную улицу. Если расположить Настю возле стены, то при определенных настройках линзы можно было создать эффект того, что оживленная улица со спешащими пешеходами и машинами находится прямо за стеной буквально в нескольких метрах, хотя на самом деле улица находилась не так уж и близко. По крайне мере с этой улицы нас было практически не увидеть, что немного успокаивало Настю. Пока я разворачивал треногу и устанавливал камеру она достала из своего рюкзачка косметичку и навела макияж на своем красивом личике. Когда она закончила, я достал из кармана свои наручники (вполне настоящие) и стал прикидывать как бы сковать ими мою сестру. На обшарпанной стене с отбитой штукатуркой не было никаких скоб чтобы зацепиться. Мне почему-то обязательно хотелось сковать ее руки над ее головой. Во-первых, в такой позе ее груди выпячивались вперед и становились визуально больше. Во-вторых, на мой взгляд эта поза была наиболее сексуальна придавая ей вид беспомощной жертвы. В конце концов мне удалось сковать ее руки спереди наручниками и, задрав их вверх, прицепить железную цепь к остаткам металлической трубы над окном. Пришлось повозиться, но я остался доволен. Крепление было надежным.

Я отошел в сторону и посмотрел на композицию. Настя стояла, прижавшись спиной к решетке оконной рамы. Руки ее были задраны вверх и сцеплены наручниками. Ее топик немного задрался, оголив ее голый пупок. Настя смотрела на меня с нетерпением задавая немой вопрос «Ну, когда же ты начнешь фотографировать». Было видно, что поза ей не очень удобна и ей поскорее хочется закончить эти экзекуции. Я направил на нее объектив фотоаппарата и начал снимать. Сделав несколько снимков, я понял, что надо как-то сделать ее вид немного развратнее. Я подошел к ней вплотную и протянул руки чтобы расстегнуть ее кофточку.

— Ты что это задумал? А ну-ка убери свои руки, - грозно сказала сестра.

— Настя, ты чего. Я только воротник поправлю. Топорщится же.

Сестра немного успокоилась. Я решил не лапать ее сильно без нужды. Однако верхнюю пуговичку на кофточке расстегнул и раскрыл пошире в стороны отвороты топика так что в получившийся разрез стали видны выпуклости ее юных грудей, прижимаемых снизу лифчиком. Низ топика я тоже повыше задрал, оголив ее животик. Так она стала еще более привлекательна. Сделав еще несколько снимков, я понял, что теперь настало время трусиков. И тут я осознал сложность ситуации. Мне вовсе не хотелось отстегивать ее от трубы. Я с таким трудом приладил туда свои наручники. Однако надо было как-то снять с нее трусики.

— Настя, тут такое дело. Надо бы, как мы и договаривались приспустить до колен твои трусики. – сказал я извиняющимся тоном.

— Ну так освободи меня. Я уже устала так позировать.

— Ты знаешь, мне с таким трудом удалось зацепить там наручники, что может лучше не портить композицию? Ну давай я сниму?

— Еще чего, - сказала она и стала двигать своими бедрами пытаясь вылезти из своих трусиков. Трусики начали сползать вместе с юбкой. Поняв свою ошибку, она смирилась.

— Ладно, давай быстро, но только не пялься там, извращенец проклятый.

Я встал возле нее на колени и просунул свои руки ей под обтягивающую юбку. Как давно я мечтал о чем-либо подобном. На ее лице было выражение крайней брезгливости и нетерпеливости. Она старалась не смотреть на меня пока я нащупывал резинку от ее трусиков. Я не торопился, стараясь продлить свое удовольствие. Стоя так возле нее на коленях, я вдруг подумал, что мое лицо находится всего с нескольких сантиметрах от ее киски. Я никогда не видел это интимное место у моей сестры. Меня охватил жар. Лишь тонкая ткань юбки отделяла мои губы от ее лона. Я кажется даже почувствовал запах легких духов из этого места.

— Ну что ты завис. Хватит пялиться мне между ног. Дырку в юбке просверлишь, - вывели меня из оцепенения ее слова.

— Насть, расставь немного ноги в стороны чтобы резинка трусиков натянулась на твоих коленках иначе они упадут тут в грязь. – сказал я, спуская до колен ее белые трусики. Она подчинилась и шире расставила ноги. Меня ужасно подмывало залезть ей рукой снова под юбку и потрогать там ее писю. Но я сдержался понимая, что после таких действий о фотосессии можно будет забыть.

Я принялся фотографировать Настю с разных ракурсов. Из-за того, что ее ноги теперь были расставлены в стороны чтобы удержать на коленках приспущенные трусики, ее узкая короткая юбка натянулась на бедрах и слегка задралась вверх. Вид у Насти был очень аппетитный. Щелкая затвором, я почувствовал, что у меня стала появляться эрекция. Несмотря на это, через какое-то время меня стали одолевать сомнения. Чего-то не хватало во всей картине. Одежда, вид и поза у девушки были очень сексуальны. Место сьемок в заброшенном и обшарпанном строении тоже были идеальным. Однако, что-то было не на месте во всей картине. У тут меня осенило, что неплохо было бы добавить некий откровенный месседж. Не придумав ничего умнее, я достал из своей сумки тетрадку и выдрал из нее чистый листок бумаги. Затем черным маркером начертал несколько слов. Настя с интересом наблюдала.

— Ты чего там такое строчишь? – с недоверием спросила сестра.

— Это я матрицу для лучшей наводки резкости рисую, - нагло соврал я.

Настя пыталась разглядеть мои каракули, но я намерено их ей не показывал. Затем встав позади нее я прикрепил эту бумажку к крюку, к которому крепились ее наручники. Настя попыталась посмотреть вверх чтобы прочитать надпись, но я сказал, чтобы она не двигалась, а то испортит всю композицию.

Теперь было лучше. Теперь композиция представляла симпатичную полураздетую девушку с приспущенными трусиками находящуюся в заброшенном, жутковатом месте и прикованную наручниками к стене полуразвалившегося здания. Жирная надпись на листке гласила «Наказание блудливой шлюхи». Хорошо, что сестра не видела, как я ее тут нарек.

Отойдя в сторону, я уже было принялся за фотосессию и тут снова понял, что в контексте наказания блудливой шлюхи, лицо Насти ни коем образом не отображает, само наказание. Лицо Насти недостаточно натурально выражало страх. Ведь было бы логично что связанная полураздетая шлюха, оставленная сутенером одна в опасном месте для наказания, должна была бы испытывать подавленность и страх унижения. Ведь кто-то может увидеть и воспользоваться ее беззащитностью. Однако лицо у сестры изображало некую смесь равнодушия и усталости, что было нелогично и портило всю картину.

— Насть, попробуй изобразить испуганное лицо?

— Нафига мне это?

— Ну ты же связана на пустыре. Представь, что ты одна, а рядом насильники какие бродят.

— Не моли чепуху, - ответила она, но попробовала изобразить некий испуг на лице. Стало еще хуже и неестественно.

— Настя, я сейчас отойду на 20 метров вон за тот куст чтобы ты меня не видела. Может тогда тебе удастся изобразить обреченное лицо. Представь, что ты одна и тебе некому помочь.

Я спрятался за куст и стал наблюдать. Настя в течение нескольких минут хмурила свое личико изображая что-то непонятное. Нет, выходила какая-то ерунда. Она явно чувствовала безопасность и лицо ее не отображало никакого испуга. Надо было чтобы чувство страха было естественным и правдоподобным. Но этого не происходило. И тогда я решил ее напугать.

— Все хорошо Настя, я закончил снимать можно собираться домой. – сказал я, вернувшись к прикованной девушки.

— Ох ну слава богу. А то надоело тут до чертиков стоять в поднятыми руками. Поскорее сними эти чертовы браслеты, а то мои руки уже затекли.

Я стал задумчиво шарить по карманам.

— Ну давай быстрее, - торопила меня она.

— Ты знаешь, я что-то не могу найти ключи от наручников, - сделав извиняющееся лицо ответил я и кисло улыбнулся.

— Наверно я их дома оставил? Мне придется быстро за ними сбегать, - сказал я и засуетился убирая в чехол свой фотоаппарат.

Тут начались настоящие эмоции. Сначала была просто отборная ругань в мой адрес. Я узнал про себя много интересного. Потом начались мольбы не оставлять ее тут одну и что ей ужасно страшно в этом пустынном месте оставаться связанной и беззащитной. После этого, когда до нее стало доходить что я действительно ее собираюсь оставить тут одну, началась истерика и слезы. Я подумал, что из меня смог бы получиться настоящий Станиславский. Теперь она очень натурально изображала то, чего я от нее добивался некоторое время назад.

Постаравшись ее хоть как-то, но не очень сильно успокоить, я пообещал тут же вернуться. Я убеждал ее, что вероятность, что ее тут кто-то найдет пока меня нет рядом на самом деле очень мала, особенно если она будет вести себя тихо. Я уверил ее, что вернусь не более чем через 5-10 минут.

Оставив прикованную девушку, я заторопился скрыться из ее вида. Я отошел на некоторое расстояния и спрятался за кустом так чтобы она не могла меня видеть. Я достал фотоаппарат и прицепил к нему телеобъектив позволяющий снимать с большого расстояния с хорошим разрешением. Кадры были потрясающими. Ее юное и невинное лицо было абсолютно убито горем и страданием. Каждый новый неизвестных звук на пустыре заставлял ее раскрасневшиеся глаза расширяться в страхе. Все ее чувства обострились от ожидания чего-то страшного и ужасного. Размытая слезами тушь с ресниц стекала вниз по щекам тонкими черными полосками. Она периодически всхлипывала, стараясь успокоиться и не реветь. Ее дрожащие коленки еле удерживали на ногах приспущенные белые трусики. Было видно, что ради ощущения безопасности она хотела бы сдвинуть коленки вместе, но как только она так делала, трусики норовили спуститься еще ниже. Чтобы не дать им окончательно упасть ей приходилось снова раздвигать коленки в стороны задирая постепенно ее короткую юбку еще выше. Я упоенно щелкал затвором подбирая как можно более неприличный ракурс. Наконец картина получалась настоящая, не искусственная. Моя цель была достигнута.

Закончив снимать, я начал собирать вещи чтобы вернуться и освободить мою настрадавшуюся жертву фотосессии. Довольно ей несчастной мучаться ради искусства. Я стал шарить по карманах в поисках ключей от наручников. Через минуту я понял, что оказался в наиглупейшей ситуации. Ключи никак не находились. Получалось что я и правда потерял эти злосчастные ключи? С одной стороны получалось, что я вовсе и не обманывал мою сестру. Но, с другой стороны, я понял, что ей придется провести одной несколько большее время чем я ей обещал пока я на самом деле сбегаю домой за дубликатом ключей. Бедная Настя.

Уже возле дома я вспомнил, что так и оставил ее со спущенными до колен трусиками. Дома я перерыл все свои ящики. Ключи никак не находились. Я по второму и третьему разу шарил в своем столе и на полках. Капельки пота стекали мне за воротник. Я представлял, что там сейчас испытывает моя Настя. Я боялся смотреть на часы чтобы не думать о том, как долго она там одна на пустыре в ожидании меня и ключей. Но ключей не было дома. Когда я это окончательно осознал и смирился с ситуацией, я стал думать, как выходить из этого дурацкого положения. Оставалась надежда на магазин спортивной охоты, где я недавно купил эти злосчастные наручники.

Магазин оказался закрыт на обеденный перерыв. Ужас. Ведь мы начали фотосессию рано утром, а уже было время обеда. Ничего не оставалось как терпеливо ждать пока магазин снова откроется. Я старался не думать о беспомощной сестре, брошенной мной на пустыре.

Через четыре часа, подходя к тому месту, где я оставил Настю одну, я вдруг отчетливо услышал какую-то возню. Я остановился и прислушался. Это были звуки всхлипывающей Насти. Бедняжечка совсем меня заждалась и раскисла. Однако тут же я понял, что Настя там не одна. Там явно кто-то еще был. Я очень четко слышал незнакомые низкие голоса, периодически издающие хохот. С этого расстояния, однако, было не разобрать что именно там говорят. Похоже, что кто-то нашел мою сестру. Я решил незаметно подойти поближе и издалека посмотреть на то, что там происходит чтобы оценить обстановку. Благо зум на моей камере был довольно хорошим. Я направился на то место откуда я недавно делал снимки испуганной Насти. То, что я увидел в видоискатель своей камеры меня сразу просило в жар.

Я увидел голые сиськи своей сестры. Нет я и раньше их видел, тайно подглядывая за сестрой в душе, но теперь я видел, как красиво эти белые полушария выглядят, когда их сжимает крупная мужская рука. Стоит сказать, что серых волосатых рук на теле Насти было довольно много. Пять мужчин грязноватого вида стояли вокруг прикованной к решетке окна сестры и с жадностью лапали ее полуобнаженное тело. Теперь ее зеленная юбка уже задралась до пояса и было видно, что кто-то уже запустил свою пятерню ей между ног. Трусики, сильно растянувшись, все так же висели на ее коленях, которые теперь были еще шире расставлены в стороны. Белый топик был полностью распахнут, а расстегнутый лифчик висел бретельками на левом плече. Лицо Насти было красное от стыда и бессилия. По щекам ее текли крупные слезы. Она с ненавистью смотрела на стоящего перед ней невысокого, но накачанного лысого мужчину в кожаной куртке, как у гопников. Мужчина держал пальцами левой руки Настин подбородок и немного поворачивая его вглядывался в ее красивое лицо как будто бы оценивая его. Затем примерившись, он стремительно впился ей в губы в страстном поцелуе. Пальцами правой руки, при этом, он стал раздвигать в стороны ее розовые половые губки чтобы проникнуть средним пальцев в ее влагалище. Настя вся затрепыхала и, извиваясь, попыталась соскочить с пальца гопника. Однако, она тут же уперлась спиной в стоящего позади нее очень высокого мужчину средних лет с серым прокуренным лицом. Дылда похотливо заулыбался и своими обеими руками обхватил Настины груди. Настя оказалась зажатой между двух мужчин.

Гопник в кожанке прижался сильнее к сестре и начал быстрее двигать своей правой рукой все дальше проталкивая свои пальцы во влагалище девушки. Настя встала на цыпочки, чтобы хоть как-то уменьшить глубину проникновений. Ее колени мелко дрожали, а локти неестественно выгибались, стараясь оторвать ее прикованные руки от решетки. Но деваться ей было не куда. В порыве отчаяния она начала пинать коленями впереди стоящего гопника. В этот момент двое других мужчин, присев с разных сторон схватили руками ее за бедра чтобы она не дергалась и медленно стали еще шире разводить в стороны ее колени, чтобы улучшить гопнику доступ к ее киске. Гопник увеличил частоту движения правой руки. Настя заскулила и мелко задрожала всем телом. Я увеличил зум на камере. Указательный, средний и безымянный палец окунулись в недра Настиной плоти. Я заворожено смотрел как трахают пальцами мою сестру.

Мне было ужасно жаль Настю, но какая-то сила просто приковала меня на месте. Испытывая какой-то странный и извращенный интерес, я продолжал оцепенело смотреть, как растлевают мою сестру на пустыре какие-то бомжеватые мужчины. Кроме описанного гопника и дылды, там находились еще трое. Слева от Насти на корточках сидел помятого вида толстяк лет сорока пяти. Его лицо лоснилось от пота, и он внимательно вглядывался в промежность между ног у Насти. Одной рукой шаря у себя в широких штанах и делая там какие-то колебательные движения, он зорко наблюдал как пальцы гопника входят и выходят из узкой половой щели девушки. Справа от Насти присев с ней рядом находился какой-то плюгавый старикашка костлявыми пальцами норовивший схватить ее за клитор. Пятым в кампании был какой-то потрепанный интеллигент в очень старом засаленном костюме и с роговыми очками. Интеллигент держал в руках коричневый потертый портфель и доставал оттуда бутылку портвейна. Было видно, что кампания только что пришла на пустырь чтобы с кайфом побухать и наткнулась на мою прикованную наручниками сестру, со спущенными трусиками. Прочитав мою записку насчет наказания блудливой шлюхи, они восприняли ее за молодую проститутку, наказанную сутенером. Настя же, натурально испугавшись и онемев от страха, не смогла толком объяснить, что она вовсе не такая. Да и кто бы ей поверил? Не теряя напрасно времени, мужчины решили использовать ситуацию как требовала того логика.

Сначала Настя скулила и вырывалась, гремя цепью наручников по решетке окна. Потом, видимо смирившись с участью, она обреченно обмякла и стала безропотно сносить выпавшее ей испытание. На пустыре стало тише. Лишь только чмокающие звуки двигающихся пальцев в ее половой щели, да редкие стоны, вызванные особенно глубоким проникновением, доносились до меня. Все это время гопник не отрывал своих уст от уст девушки смачно целуя ее в засос. Дылда пальцами рук сдавливал Настины покрасневшие соски. От таких движений те набухли и стали крупнее в размере. Старикашка уцепился тремя пальцами за ее набухший клитор и терзал его с особым остервенением. Так продолжалось какое-то время.

Вдруг, гопник перестал целовать мою сестру и немного отодвинулся от нее. Я с удивлением уставился на Настино лицо. Таково странного выражения я никогда у нее не видел. Ее веки крепко сжались, а брови сдвинулись вместе, образуя глубокую вертикальную складку на ее лбу как у какого-то енота из мультфильма. Ее полураскрытый рот изображал то ли звук «о», то ли звук «а». Верхняя губа задралась, обнажая ее белые зубы. На подбородке были видны розовые разводы ее губной помады. Все лицо изображало неимоверное напряжение готовое разразится громким криком. Все ее тело сжалось наподобие натянутой пружины. Гопник бешенным темпом задвигал локтем, взглядом вампира пожирая ее лицо, пытаясь не упустить не одной эмоции девушки.

Я никогда раньше не видел, как моя сестра кончает. Я даже не знаю кончала ли она когда-то до этого случая. Скорее всего нет т. к. я никогда раньше не слышал, чтобы она так орала. Настя, закатив глаза билась в конвульсиях извиваясь всем телом и издавая очень низкий нечеловеческий стон. Мужчины, пытаясь ее удержать, хватали ее за талию и бедра, но она как раненый зверь вырывалась из их рук и билась в приступе безумного экстаза. Те, кто не пытался ее как-то удержать, достали из штанов свои члены и уже явно быстро их дрочили.

Неожиданно, Настя, сведя ноги вмести, замерла в странной скрюченной позе. Ее ноги ослабли, и она повисла на руках, по-прежнему прикованных к решетке окна. Под весом ее тела проржавевший сегмент трубы прогнулся, и она медленно стала опускаться на колени. Ее голова наклонилась вперед и волосы закрыли ее лицо. Я неожиданно заволновался. Что там случилось с сестрой? Она что потеряла сознание? Может теперь ее на самом деле надо спасать?

Однако Настя через короткое время ожила, подняла голову, открыла глаза и улыбнулась очень нежной улыбкой. Она смотрела как бы на всех и ни на кого конкретно. Ее глупый взгляд блуждал по лицам окружающих ее мужчин. Похоже от кайфа оргазма она совсем потеряла голову. Ей поднесли стакан с красным вином, и она выпила не моргнув. Мужчины засуетились, видя невменяемое состояние моей сестры и предвкушая приятные минуты с ней.

Ее приподняли с колен и посадили голой попой на подоконник. Старикашка и интеллигент подхватили ее за щиколотки и задрав ее ноги вверх стали разводить их в стороны. Гопник приспустил свои штаны и, взяв рукой свой огромный стоящий торчком член, упер его конец во вход Настиного влагалища. Настя, расширив глаза, уставилась на член гопника. Она похоже никогда ничего подобного раньше не видела. Гопник двинул своим волосатым задом и Настя, зажмурившись, издала тонкий писк. Я зачарованно смотрел как толстый член взрослого мужчины проникает в половую щель моей сестры. Движения были ритмичные и завораживающие. Хотелось смотреть на этот процесс не отрываясь. Мне вдруг подумалось, что, по-видимому, моя старшая сестра все же не была девственницей. Не было никакой крови или ошметков порванной девственной плевры. Судя по всему, она уже умела ебаться и явно ебалась с кем-то раньше. Я почувствовал даже некую гордость за мою сестру? Мой член в штанах затвердел.

Бомжеватого вида мужчина залез ногами на подоконник слева он Насти и достал из штанов свой член. Потряхивая им ей перед носом, он приблизил свой конец к ее губам. Настя отвернула голову и нахмурилась. Мужчина обхватил своей лапищей ее затылок и, повернув ее голову, снова упер конец своего члена в ее стиснутые зубы. Насте явно было не приятно, но ей пришлось подчиниться и в конце концов раскрыть свои рот. После этого член быстро проскочил ей прямо в горло. Настя закашляла, но мужчину это нисколько не смущало. Он лихо рукой насаживал ритмично ее голову на свой отросток до тех пор, пока он не начал кончать и разбрызгивать свою сперму ей на лицо. В этот момент гопник тоже начал кончать и усилил свои толчки. Задранные вверх Настины ноги колыхались из стороны в сторону как ветки деревьев на ураганном ветру. Гопник вышел и Насти, и я увидел, как белесая жидкость вытекает из ее половой щели прямо на землю.

Как только гопник отошел от девушки, его место занял дылда. Обхватив рукой свой толстый член, дылда начал водить своей блестящей и красной залупой по Настиным розовым половым губкам как бы примериваясь перед проникновением. Член у дылды был гораздо толще чем у гопника. Настя с ужасом рассматривала это чудо, не веря, что оно может в ней уместиться. Когда мужчина раздвинул своими пальцами ее половые губки в стороны и поместил в ее узкую половую щель жирную головку своего члена, Настя вся напряглась, предчувствуя боль, с которой должно было сопровождаться проникновение. Она жалостливыми глазами смотрела снизу вверх в лицо нависшего над ней мужчины. Ее губы шевелились, но я не мог услышать, о чем она просит своего насильника. Мужчина навалился всем телом вперед, и я услышал ее громкий крик. Головка члена расширила ее половую щель и продвинулась немного вперед, исчезая в глубине влагалище девушки. Настя вся напряглась и орала во все горло. Мужчина стал что-то ей говорить, успокаивая ее и уговаривая ее расслабиться. Он немного ослабил давление давая ей привыкнуть к его размеру. Затем стал немного двигать своими бедрами вперед и назад не пытаясь глубоко в нее войти. Стоящие рядом мужчины продолжали теребить ее соски и клитор. Насте было противно видеть эти ужасные и похотливые лица опустившихся мужчин, и она закрыла глаза. Она пыталась отрешиться от жестокой и грубой реальности. Может быть, она даже пыталась представить, что перед ней не грязный незнакомый бомж, а какой-либо из известных актеров, картинками которых была увешана ее комната. Может быть, она представляла его сильные и красивые руки, обнимающие ее за талию, а не эти мозолистые серые лапы. В любом случае она, убедившись, что дылда не пытается сделать ей сильно больно даже немного расслабилась. Складки на ее лице разгладились, и она откинула голову немного назад. Она привыкала к ощущениям растянутого членом влагалища. Возможно, ей было даже приятно т. к. через какое-то время лицо ее больше не выражало страха или боли, а скорее наоборот было полно похоти и страсти. Когда же она достигла своего второго оргазма, дылда настолько увеличил амплитуду своих движений, что теперь его член уже на всю свою длину проникал внутрь влагалища моей сестры. Настя в этот момент похоже уже не чувствовала боли, а лишь хаотично извивалась, двигая своими бедрами навстречу члену мужчины.

Третьим в нее вошел очкастый интеллигент. Настя находилась в прострации после оргазма и, поначалу, даже не поняла куда тот пихает свой крючковатый член. Мужчина же, хорошенько смазав свою залупу спермой предыдущих мужчин, медленно, но, верно, стал протискивать свой член в ее анальное отверстие. Член шел с трудом, и мужчина держал его двумя руками чтобы тот не изгибался. Я немного опешил. Я не знал, что так можно. Настя, по-видимому, тоже не знала т. к. как только мужчина вошел в нее на пару сантиметров, она, расширив глаза от ужаса и боли стала протестовать и пытаться сдвинуть колени вместе чтобы оттолкнуться ими от нависшего над ней мужчины. Стоящие рядом засмеялись. Двое из них помогли интеллигенту и развели ее колени в стороны освобождая путь. Интеллигент резким движением надавил и глубже вошел в ее анал. Настя выгнула спину и застонала. Мужчина стал пальцами размазывать сперму по ее половым губкам хватая и сжимая ее скользкий клитор. Настя отвернула лицо от мужчины и прикусив губу еле сдерживала свои слезы. Мужчина быстро работал бедрами. Настя кривила лицо. По счастью интеллигента не на долго хватило, и он довольно быстро кончил, разбрызгивая свою сперму ей на живот. После него к Насте подошел старикашка и встал между ее разведенных в стороны ног.

В этот момент я обратил внимание на то, что индикатор на камере как-то странно стал мигать. Оказывается, что, когда я из своего укрытия начал наблюдать за сестрой и мужчинами, я неосознанно включил запись видео на своей камере. Только сейчас я это осознал и в глубине души даже порадовался своей прозорливости. Будет на что потом посмотреть и посмаковать. Однако сейчас моргающий индикатор оповещал что через несколько минут на флешке кончится место. Видео уже непрерывно записывалось почти 45 минут. По счастью я с собой имел запасную флешку еще большего размера. Когда я ее заменил вместе с батарейкой, то взглянув в видоискатель, я обнаружил, что мужчин возле Насти прибавилось. Я не знаю точно, то ли кто-то из них пользуясь ситуацией позвал своих друзей на халявный трах с молодой девушкой, то ли это были просто опоздавшие собутыльники. В любом случае новые мужчины активно принялись за развратные действия. Теперь под Настей на подоконнике сидел новый неопознанный мужчина и придерживал своими руками ее голый зад. Настя сидела на мужчине, спиной облокотившись на его грудь, а ступнями стоя на его коленях. Член мужчины был вставлен в ее анальное отверстие. Настя с ужасом и интересом смотрела себе между ног наблюдая как в ее половую щель проникает второй член. Я навел резкость на камере чтобы получше запечатлеть подобную позу.

Да, подобное я видел только в жестких порнофильмах, но я и подумать не мог что моя сестра способна на подобное. И хотя в сложившихся обстоятельствах у нее выбора то и не было, все же она не сильно то и протестовала, похоже находя все с ней происходящее в какой-то мере даже приятным. Два члена бодро проникали в эту юную плоть, волей судьбы (а точнее из-за моей оплошности) оказавшейся одной и беззащитной на этом заброшенном пустыре. Девушка страдала от насилия, но страдание это было сладким. Ей явно нравились движения мужских членов в ее растянутом влагалище и анале. Она, сама того не осознавая, автоматически стала двигать своими бедрами навстречу проникающим в нее членам стараясь поглубже на них насадиться. Она явно чувствовала преддверие своего нового оргазма, который неотвратимо приближался по мере увеличения темпа ебли.

После этого мужчины осознав, что девушка может и довольно рада принимать два члена одновременно, стали толпиться возле сестры. Ее ноги оторвали от земли и задрали широко в стороны. Затем ее как начинку от сэндвича распластали между двух мужчин и те свободно стали проникать в нее своими членами в анал и во влагалище одновременно. Настя корчилась от наслаждения и боли. Мужчины наращивали частоту и амплитуду и старались двигаться в противофазе.

В течение нескольких часов подряд, сменяя друг друга, мужчины по очереди непрерывно кончали в Настю. Спермой было покрыто все ее тело. Сперма была и на волосах, и на лице. Сгустками спермы была покрыта ее новая юбка. Ее бедра блестели в свете заходящего солнца от тонкой пленки размазанной спермы. Мужчины щедро осеменяли мою сестру в награду за удовольствие, которое она им доставила. Некоторые подходили к ней во второму кругу. Те, кто устал, сидели рядом и прихлебывали из бутылки наблюдая за действием и восстанавливая силы на очередной круг. Кто-то из мужчин видимо знал Настю т. к. не желая быть ей опознанным он снял с нее лифчик и натянул его ей на глаза. Подозреваю что это был тот молодой парень примерно ее возраста, что с большим азартом ебал ее в рот ожидая, когда ее киска освободится. Возможно, что это даже был ее одноклассник, но я не был в этом уверен. На всякий случай я сделал кадр с его лицом крупным планом. Может потом спрошу Настю, знает ли она его.

Тут я задумался, а что будет потом? Как вообще выручать мою сестру из подобной переделки. Что она вообще будет помнить? По ее виду она была уже довольно бухая и потрепанная. Ее розовые половые губки сильно набухли от трения и приобрели синеватый оттенок. На ее белых ляжках кое где были видны синяки и царапины от особенно страстных объятий. Аккуратно спрятав камеру и установив ее на запись, я решился подойти к группе людей.

— А можно мне тут рядом с вами побыть? – спросил я, приблизившись к сидящим возле сестры бомжам?

— Да, конечно, можно! У тебя бухло есть?

— Только сигареты.

— Ну давай сигареты тогда.

— А кто это там возле стены?

— Да это кто-то шлюху местную решил наказать. Видимо есть за что.

— А можно мне тоже?

— Да конечно. Сигареты только тут оставь.

Получается, что я купил свою же сестру за сигареты, думал я, подходя к узнице. А еще я думал, неужели мне наконец удастся потрахать свою собственную сестру. Мысль эта меня сильно воодушевляла. Я часто, когда дрочил в туалете представлял себе ее голой. Настя, будучи старше меня на два года всегда надо мной посмеивалась и видя мои страдания даже часто просто надо мной измывалась, раздразнивая меня разными провокационными ситуациями, а потом жестоко обламывая прикрываясь невинностью и моралью. Я же терпел и вожделел свою сестру. И вот сейчас я наконец смогу осуществить свои мечты. То, что я часто представлял, предаваясь ночному рукоблудию наконец должно осуществиться.

Настя стояла, согнувшись раком возле окна. Руки по-прежнему были прикованы к стене. Возле нее суетились двое мужчин. Один, стоя сзади и обхватив ее за бока, очень быстро и с большой силой вгонял в ее киску свой толстый член. Тело Насти безвольно трепыхалось. По ее округлой попе при каждом ударе шла волна колебаний. Ее груди отвисали вниз и колебались в противофазе с мужчиной. Другой мужчина проталкивал свой член Насте в глотку. Настя только глухо мычала и откашливалась. Я разглядел в пыли возле стены ее затоптанные грязные трусики. Совсем недавно я их с нее стягивал. Как давно это было? Я незаметно присел и сунул себе в карман ее трусики.

Когда мужчина сзади нее кончил и отошел в сторону я занял его место. Горячий и влажный жар окутал мой вожделеющий член, когда он проник в ее лоно. Было скользко и очень непривычно. Я никогда еще не вставлял свой член в девичью киску. Было очень мягко и приятно. Гораздо приятнее чем моя собственная ладонь. Впоследствии изучая свою собственную запись, я отметил, что в этот момент на моем лице была особенно глупая улыбка. Но в данную минуту я был абсолютно счастлив. Как какой-то щенок, вырвавшийся на волю, я скакал, хаотично двигая своими бедрами с большим воодушевлением и азартом. В порыве страсти я даже нагнулся вперед и сжал своими ладонями ее сиськи. Как давно я мечтал о подобном! Очень мягкие и податливые. Я с силой сдавил ее твердые и набухшие соски. Она негромко застонала. Я не мог поверить, что это не сон. Правой рукой я нащупал у нее между ног твердый выпирающий клитор. Такой скользкий и чувствительный. Я придавил его пальцем и стал натирать. Настя сильнее прогнулась и стала двигать своими бедрами навстречу моему члену. Расставив ноги пошире, она немного присела чтобы я мог глубже в нее входить. Я понимал, что скоро кончу. Я понимал, что не смогу в таком темпе продержаться сильно долго. Я взял всю свою волю в кулак и оттягивал момент чтобы не кончить. Мне казалось, что сестра тоже где-то на грани. Сжав свои ягодицы, я со всей силы стал расплющивать ее клитор. Сестра заскулила и ее ноги мелко задрожали. Я почувствовал своим членом как вся мускулатура ее влагалища стала ритмично сжиматься и разжиматься. Я кончил, не вынимая члена, прямо в мою сестру.

За этот вечер мне удалось еще несколько раз выебать Настю. Я познал ее анальную дырочку. Она также не сильно этого желая сделала мне минет. Но больше всего мне нравилось ее трахать в киску, когда, кто-то другой был в ее анальном отверстии. В этот момент она была такая открытая и незащищенная. Нависая над ней, я тщательно запоминал все эмоции и выражения экстаза на ее лице двигая своим членом в ее растянутых до невозможности отверстиях. Сама же она была в странном полуобморочном состоянии на грани отключки, но при этом живо реагируя на сексуальные стимуляции. В ее глазах не читался разум. По крайне мере глядя пустыми глазами сквозь меня она меня явно не узнавала (чему я в принципе был не против). Мне ужасно нравилось доводить в этот момент ее до оргазма и наслаждаться сладостью ее эмоций, которые волшебным образом передавались и мне, и я непременно тут же в нее кончал.

Кажется, бомжи решили заночевать прямо на пустыре. Мы сидели полукругом возле костра и бухали. Кое-кто уже заснул, а кто-то, желая продолжения банкета, все никак не мог успокоиться. Периодически порой кто-то вставал и шатающейся походкой отходил отлить чаще всего в сторону прикованной и обессилевшей девушки, лежащей голой прямо на россыпи битого кирпича. В этот момент свет от костра отбрасывал извивающиеся тени колеблющихся тел на обшарпанную полуразрушенную стену и были слышны тихие и мучительные постанывания моей сестры. Затем все затихало, и довольный и освеженный мужчина возвращался к костру.

Где-то к середине ночи, когда все мужчины вокруг спали, я незаметно прокрался к Насте. Она лежала голая на грязном запачканном спермой полу и спала. Вокруг сильно воняло мочой. Я нашел поблизости ее топик и юбку. В темноте было не просто надевать на нее грязную и слипшуюся от мужской спермы сырую одежду. Настя была сильно измотана и устало бормотала что-то во сне. Я отстегнул наконец наручники от ее запястий и смотал цепь. Она завалилась мне на плечо. Я взвалил ее себе на спину и донес до камеры. Тут я понял, что ее и камеру я не смогу дотащить через пустырь в темноте. Нужно было разбудить мою сонную сестру.

— Настя просыпайся уже очень поздно, - шепотом говорил я, тряся ее за плечо и легонько хлопая по щекам. Потом я вспомнил, что чтобы разбудить пьяного нужно потереть ему уши.

— Вставай соня сколько можно спать?

— А что? Димка ты что ли?

— Ничего ты спать. Еле тебя разбудил. Чего от тебя вином пахнет?

— А... да тут знакомый угостил, - нерешительно стала оправдываться Настя еще не до конца придя в себя. – А ты сам то, чего так долго шлялся? Я чуть не сдохла тебя дожидаясь.

Я был рад что темно, и она не видит моего лица, когда я вру. Она наверно тоже была рада что темно, и что я не вижу ее потрепанного состояния. Именно поэтому наши взаимные претензии были чисто формальные. Каждый из нас хотел поскорее добраться до дому с минимальным количеством объяснений. Я рассказал про то, как я потерял ключи и бегал за ними в магазин. Она поверила.... Ну или по крайне мере не стала дальше проверять мою версию. Я же особо не интересовался кто ее тут напоил и почему ее одежда сырая.

Несмотря на то, что она пришла в себя, идти домой ночью по пустырю ей было сложно. Без особых объяснений я положил ее руку себе на плече и обнял за талию. Так ей было легче ковылять. Она медленно шла, стараясь не сводить ноги вместе. Я догадывался что там между ног у нее все натерто. Когда мы вышли с пустыря я старался выбирать путь к дому в дали от уличных фонарей. Однако возле нашего подъезда я услышал удивленное присвистывайте и хохот. Настя опустила голову стараясь не замечать пьяных мужиков на лавочке. Я посмотрел в ту сторону и увидел трех алкашей, весело глядящих на Настю и ухмыляясь тыкающих в нее пальцем изображая неприличные жесты. Один из них мне подозрительно подмигивал. Кажется, это был один из тех, кто попал на мое видео.

Эпилог.

После нашей злосчастной фотосессии Настя сильно изменилась. До этого она была довольно замкнутой и угрюмой. У нее было мало подруг и почти не было друзей. После этой истории она стала очень свободно общаться со старшими ребятами. Стиль ее одежды тоже стал более открытый и даже возбуждающий.

Мы с ней никогда не обсуждали тот вечер, и я никогда не показывал ей то видео, но она перестала надо мной издеваться и с пониманием относилась к моим мастурбациям, когда я смотрел порнуху. Иногда она даже вместе со мной смотрела подобные видео старательно что-то там для себя изучая. Мне стало чаще удаваться за ней подглядывать в душе. И мне, кажется, она догадывалась что я подглядываю, но никак на это не реагировала. Часто глубокой ночью я просыпался и слышал, как она тихо стонет, когда мастурбирует у себя в спальне.

Конец