Отклонение от графика_18

— Нет, я не о том. Просто, ударить ему в лицо — это недостаточно и слишком просто. Мы должны его устранить.

— Мы?

— Да, все мы. Элька с Ниной пострадали от его действий, а также много других людей. И Анжела не зря решила его свергнуть.

— У нее могут быть свои мотивы. Подожди, не возбуждайся. Я не имею особых возражений. Я имею в виду, что он и я находимся в разных весовых категориях. Несколько недель назад он едва обращал на меня внимание в офисе. Ты помнишь, мы говорили о том, что наши сексуальные фантазии выходят из-под контроля. Сейчас мы... то есть, мы планируем свергнуть одного из теневых правителей нашего города. Мы сможем хоть что-то контролировать в этом процессе?

— Я понимаю основную идею. Ты говорил своей заместительнице о неоднородности команды и сложности системы. Ты знаешь что-нибудь о окружении Овсова?

— Вообще ничего. Я просто сказал общие фразы, которые подходят к любой ситуации. Без Анжелы мы не справимся, конечно. Нам важно определить свое место в этой структуре и защищать свои интересы. Там есть дворяне, которые неожиданно встретились...

Марина глубоко вздохнула и задумалась.

— Я надеялась на твое умение находить выход из сложных ситуаций.

— Если ты заметила, решение этих проблем создает другие, еще более сложные ситуации. Кстати, я не нахожу пути отсюда, а лишь выбираю самый логичный и простой способ разрешения... Правильнее сказать, что этот способ кажется мне логичным. Чем меньше информации у нас есть, тем меньше места для логического мышления. Я всего лишь похож на Джеки Чана, никак не Супермена...

— Хорошо, что напомнил. Всегда забываю, насколько ты скромен. Кстати, зачем ты начал соблазнять ее?

— Я начал? Я всего лишь спросил у нее о ее карьерном росте. Я не знал, что... мой предшественник создал себе гарем. У нас же вопрос в том, не слишком ли у нас много секса. Это то, к чему нужно стремиться.

— Нет нужды. Для нас секс - это способ общения. Он позволяет лучше понять человека и дополнить отношения нотками чувственного удовольствия. Для него же это подчинение и подтверждение его мужественности. Мы-то хорошие - Марина назидательно подняла указательный палец. - Тебя привлекла эта Любовь?

— Сомневаюсь. Ее подход показался мне ещё более циничным, чем у молоденькой Наташи... Это как секс с резиновой куклой, которая даже дышит.

— Бр-р-р... Ужасно страшно. Она меня тоже не впечатлила. Вычеркнем ее из списка потенциальных... возлюбленниц моего мужа.

— Почему только мужа? Ты же сама пользуешься моими любовницами. Я же не претендую на Олега...

— Очень зря. Я бы с удовольствием посмотрела на такое.

— Нет-нет-нет... Я имел в виду...

— Ладно, я хорошо поняла, что ты имел в виду. Ты намекал, что мы должны знакомиться с другими парнями.

— Нет, я совсем не намекал на это!

— Игорь, ты такой милый, когда начинаешь объяснять очевидное!

— М-м-м... Давай лучше спать. Боюсь, что завтра будет опять напряженный день. И встреча со своим любимчиком...

Интересно, как меня доставят на объект? Тоже на инвалидной коляске? Это будет интересное зрелище. Сейчас там идут демонтажные работы... Мне понадобится коляска с полным приводом... Или может быть попросить костыли?

Пробуждение оказалось приятным, утренняя гигиена прошла успешно. Завтрак, приготовленный Эльвирой, был великолепным. Моя жена кормила меня с ложечки, демонстрируя свою искусность и согласованность действий.

— В следующий раз я позабочусь о тебе, когда ручки зарастут, — предложил я.

— Скоро наступит момент, когда нам обоим это предстоит, когда ребёнок подрастёт. Может быть, тебе не стоит заботиться о туалете? Я могу попрактиковаться в смене памперсов.

— Давай не доходить до крайности...

В комнату вошла радостная Тоня.

— Доброе утро. Я принесла одежду, — она положила костюм рядом со мной. — Сказали, что ты собираешься на работу.

— Видно, у вас перемены произошли? — заметила Марина. — Были успешные занятия вчера?

— О да! Он так обрадовался моему согласию, что возбудился и всё закончилось... в самом начале, — во время разговора, Тоня умело помогала мне одеться. — Он был так благодарен и извинялся, что я сразу согласилась на второй раз. У него уже не было такой твёрдости, мой муж был очень нежным... и всё прошло замечательно. Вспомнила старую поговорку: "Много знаний — много печали". Оказалось, достаточно просто следовать своим чувствам. Нельзя сказать, что это был полноценный секс, как у вас, но все эмоции были потрясающими. Сейчас кажется, что для него сам акт секса не был главным.

— Может быть, вы придумаете ему какое-то другое фантазию? — предложил я. — Конечно же, не напрямую. Думаю, здесь важны разнообразие и взаимопонимание. Анальный секс просто первое, что приходит на ум в таких случаях. Это популярно и нетрадиционно одновременно. Чирлидинг Марины очень её впечатлил.

— Извини, задумалась и поняла, что было не очень тактично с моей стороны. Просто я немного возбудилась сама.

— Мне это даже понравилось. Если хотите, чтобы я ещё присутствовала... - Марина улыбнулась поддерживающе.

— Действительно? Вы не против моего участия? Я хотела спросить, но стеснялась. Ещё одну вещь должна признаться. Я рассказала своему мужу, что познакомилась с парой, которая... с которой можно обсудить такой вопрос. И разговор с ними... с вами меня вдохновил. Он выразил благодарность нашему общению. Конечно, я ничего конкретного не говорила... Он очень благодарен вам!

Почему-то эта благодарность меня не особенно обрадовала. Хотя когда ты беседуешь о личной жизни со замужней женщиной, можно предположить, что она поделится разговором со своим мужем... с лучшей подругой... с компанией подруг... Заранее нельзя знать, насколько она разговорчива. Надеюсь, это не приведёт к новым сложностям, которые придётся разбираться.

В дверь въехала мне знакомая коляска, сопровождаемая не менее знакомой Ниной. За ними шёл парень, которого я недавно видел. И что все они тут делают? Коляска понятно... А остальные?

— Папочка, доброе утро! – Нина подбежала ко мне, поцеловала меня в щеку и поклонилась перед Мариной и Тоней. – Мы повезём тебя на работу. Точнее, Миша будет везти. Я просто попросилась, когда узнала, что он едет. Ты помнишь Мишу? Я с ним познакомилась на свадьбе. Можно мне быть с вами? Я буду очень тихая... как мышка... как две мышки!

— Подожди, успокойся. Миша расскажи все по порядку.

— Сейчас вы отправляетесь на место работы. Олег Валерьевич поручил мне помочь вам. Я занимаюсь охраной. Когда Нина узнала об этом, она попросила идти со мной. Я пытался возразить и объяснить, что это просто деловая поездка.

— Не беспокойтесь, ей трудно понять простые вещи. Нина смотрит скромно на все вокруг, с закрытым ртом. Открыла рот, поехала домой. Понятно?

Девушка сжимает губы, испытующе смотрит в потолок и кивает головой. Парень подкатывает ко мне коляску. Я поднимаюсь на ногу, разворачиваюсь и садусь. Довольно удобно. Марина, накинув одеяло до подбородка при появлении посторонних, кивает мне головой. Я сгибаю запястье и прощально машу рукой. У входа нас ждет микроавтобус с пандусом. Это у нашей компании такой вид транспорта есть или его специально для меня арендовали?

С Мишей у нас не было общих тем для разговора, Нина сохраняет молчание, а водитель занят своим делом, поэтому мы едем молча. Хорошо хоть, девушка одета прилично. Юбка ниже колена, блузка расстегнута всего на одну пуговицу. В очередной раз удивляюсь, насколько обманчив может быть вид. Или насколько мы привыкли обманываться внешностью. Хотя если нужно о чем-то задуматься, так это о встрече с Овсовым. Что сказать ему, особенно при всех, если я не могу напрямую его обвинить? Просто притвориться, что я ничего не подозреваю? Нет, это слишком просто. Отойти и поговорить... как это у нас мужчинами принято? Уйти...

На будущем ТЦ нас ждало несколько человек: трое из моего отдела под руководством Любови; представители заказчика с тощим парнем в возрасте около 25 лет; и шесть подрядчиков, которые будут следовать за всеми, при необходимости вызываясь для разрешения спорных вопросов. Тут я оценил преимущество сидячего положения. Во время разговора все вынуждены уважительно наклонять голову, сохраняя дистанцию. Постепенно я начал чувствовать себя как мафиозный босс, окруженный сообщниками... пока мне не сообщили, что Владимир Степанович уже приехал и осматривает окрестности.

Когда я появился, оказалось, что были предприняты меры. По бокам лестничных пролетов были установлены деревянные планки, по которым Миша уверенно толкал коляску на каждый следующий этаж. Эта деталь снова вызвала у меня чувство гордости. Я рассматривал чертежи, которые подкладывали мне на колени, делал разумные замечания, которые воспринимались с благосклонностью или некоторым недовольством.

— Разрешите вас остановить здесь, - прозвучал уверенный голос позади меня. – Давайте поговорим.

Рукоятками коляски завладел невысокий мужчина с неопрятной внешностью. И вот мы и встретились... Делегация осталась на месте, пока Овсов направлял меня куда-то.

— Я слышал о вас немало хорошего, Игорь Алексеевич. Хочу выразить свое сожаление по поводу последнего инцидента и признать свою частичную вину за то, что не контролировал своих людей.

Ну и ну! Не ожидал, что наш разговор начнется с его признания, и я не мог сразу сообразить, что ответить. Он воспользовался моим молчанием.

— В последнее время я все реже пользуюсь их услугами, и не предполагал, что они найдут развлечение... соответствующее своим способностям.

— Используя ваше имя безнаказанно? - вставил я.

— Совершенно верно. Я компенсировал ущерб вашим подругам, насколько это было возможно. Каким образом я могу извиниться перед вами и вашей супругой, решите сами...

— И перед нашим ребенком. Марина беременна, и мне кажется, развлечения ваших подопечных могли бы негативно повлиять... - и тут меня потянуло. - К черту эту дипломатию! Если бы не моя цивилизованность, я бы с удовольствием отрезал вам яйца. И плевать на последствия! Вы как школьник, который играл со взрывными устройствами и дошел до авиабомбы. Черт возьми! Как можно не подумать, что такие исполнители обязательно вас предадут! Вы не последний человек в этом городе! Как можно быть таким одновременно глупым и наивным! Черт побери, что он подонок и мерзавец, используя услуги садистов и изнасилователей... Но столько глупости... у меня аж щеки сводит...

Я резко замолчал, пытаясь отозвать большую часть изреченных слов. Готовый текст унесся в неизвестном направлении. Я решил оставаться сидеть с гордо поднятой головой, не оборачиваясь, хотя очень хотелось развернуться. За спиной висела тягостная тишина. Скоро меня накажут за драку, последствия которой не проявились сразу...

— Я согласен с вами, – изменился голос. – Хочу еще раз преподнести свои извинения. Если позволите, я могу лично прийти к вам и вашей жене...

— Не нужно!

— Я должен отметить, что в некотором роде рад тому, что они столкнулись с человеком, способным им противостоять. Если бы они осуществили все свои замыслы...

— Вы бы очень расстроились! Еще пара разбитых судеб!

Он тяжело вздохнул и не стал возражать.

— Предоставляю вам право на последнее слово по определению компенсации. Обещаю полную поддержку и свое покровительство... – запнулся он.

— В данной ситуации это звучит двусмысленно, – не удержался я. – Предлагаю не усугублять. Полагайте, что вы все уже сказали, а я все услышал. Единственная просьба на данный момент - избавить меня от вашего присутствия.

Моя просьба была немедленно выполнена. Один из людей Овсова вернул меня к ожидающим людям. Белобрысый "сыночек" принял смену провожатого по-своему. Он скривился снисходительно и отвернулся в сторону. Я заметил это уголком глаза, но не придал этому особого значения. Я продолжал смотреть на чертежи, лежащие на коленях, вспоминая наш разговор. В голове возникали двусмысленные и язвительные ответы, едкие и колкие реплики... Почему я не был так остроумным пару минут назад? Позвать Овсова и повторить все снова? Ох, как я бы его разобрал...

— Недавно я услышал новое выражение: "перекрытие, которое невозможно пробить авиабомбой", и оно вернуло меня к реальности. Любовь вчера говорила об этом. В левом крыле цоколя была только одна вытяжная труба на три торговых зала, что было достаточно для складских помещений, которые использовались ранее. Однако заказчик не хотел проводить сложные работы по перекрытиям. Кажется, цокольный этаж до недавнего времени использовался как подвал службы гражданской обороны. Может быть, там действительно есть бомбоубежище. Можно улучшить систему вентиляции для увеличения скорости потока воздуха, но это приведет к шуму, который будет очень неприятен для слуха. Я не собирался на этом настаивать. Всегда закрывают глаза на такие недостатки. Это проблема арендаторов и покупателей, которые захотят арендовать такие помещения и продавать товары в них.

— В этих залах будут размещены некачественные китайские товары, от которых глаза будут резать даже на свежем воздухе, - я постучал пальцем по чертежам. – Система вентиляции должна соответствовать проектным требованиям, установленным нормами СЭС.

— Хорошо, давайте отметим эти помещения как вспомогательные, - белобрысый выглядел недовольным.

— Вы полагаете, что пожарные и СЭС закроют глаза на несоответствие предназначению и примут их в эксплуатацию... - конечно же, они это сделают. Всегда так делают.

Парень даже не ответил мне, лишь скривился и сжал плечи.

— Вы знаете, молодой человек, контролирующие органы могут не только закрыть глаза по особой просьбе... Они могут и очень пристально следить за всем. И если я попрошу их обратить особое внимание на эти недостатки, они начнут беспокоиться очень сильно. Они станут крайне нетерпимыми и придирчивыми...

Почему я так рассердился на этого покрашенного парня? Я был готов излить всю свою негативную энергию на человека, который не имел никакого отношения к причине моего гнева. Но я сдерживался, только эта мысль заставляла меня не выплескивать свой гнев на него. Впрочем, он не обладал особой наблюдательностью.

— Я думаю, мы найдем возможность разрешить эту проблему, - спокойно заявил он со странной уверенностью.

— Вы ведь плохо меня знаете. Вам лучше сейчас позвонить Владимиру Степановичу и уточнить, сможет ли он помочь с этой проблемой. Мне кажется, что у него это может оказаться сложным... И вы можете стать виновным в такой ситуации...

Закончить разговор напоминанием о личной ответственности было очень правильным ходом. Этот аргумент всегда работает безошибочно. Парень задумался и кивнул.

— Хорошо, я обсужу этот вопрос с Владимиром Степанычем.

Конечно, он не позвонил и не мог сразу согласиться со мной. Такая фраза означала признание своего поражения. Я спокойно кивнул, решив не продолжать свою победу. Мне было почти стыдно, и я оставался молчаливым большую часть времени, иногда соглашаясь со всем. Перед отъездом мы прощались и пожимали друг другу руки. Белобрысый даже улыбнулся мне с пониманием. Он решил, что я проявил характер перед подчиненными. Ну что ж, так тоже неплохо.

Нина продолжала молчать послушно даже в автомобиле. Это так меня озадачило, что я обратил внимание на взгляды, которые бросал на нее охранник Миша. Невозможно ли, он уже успел влюбиться в нее... Когда это случилось? Ведь они только на свадьбе познакомились. Конечно, девушка притворялась, что не замечает ничего.

— Что заставило тебя интересоваться ею? — я спросил, не обольщаясь хитрой фразой.

Парень не стал задавать лишних вопросов или притворяться, что он не понимает, о чем речь.

— Она искренняя, откровенная, прекрасная... очаровательная...

— Вот ему-то я показывала грудь, — пояснила Нина.

— Многие стараются выглядеть лучше, — сказал парень, слегка улыбаясь. — Она сразу сказала, что у нее особенная грудь... и показала. Сказала, что она ей нравится и хочет сохранить такую. Я сказал, что она выглядит очень милой и мне нравится это.

— Интересно... Это замечательно! — у меня возник еще один важный вопрос. — Тебя не смущает то, что мы обсуждаем это прямо сейчас?

— Она сразу сказала, что она любит своего папу и всегда его слушается без вопросов. Все девушки стремятся показать свою независимость и самостоятельность. Мне понравилось, что она не такая...

Пока я размышлял, стоит ли спросить, что именно ему нравится в послушании, мы приехали в больницу. Анжела заглянула в открытую дверь машины. Миша сразу же вылез и подхватил Нину за руку.

— Я хотела зайти к вам, но там гости более значимые, — как только мы остались наедине, Анжела ласково поцеловала меня в щеку. — Все прошло просто превосходно! Было бы глупо говорить ему все эти обидные слова. Он и так отлично знает, какой он подлец и негодяй. Но сравнить его со заносчивым пареньком... да еще так горько сожалеть о его глупости... Это шедевр! Ты так искренне сочувствовал ему, словно это он был жертвой! Игорь, я хочу быть с тобой прямо сейчас!

— Подожди, а кто эти гости? — до меня дошло значение первого предложения.

— Увидишь сам. Я забежала, чтобы передать вам обед от Эльвиры. Она сказала, что Нина сама разберется. Ладно, я спешу... Затем мы заглянем к вам в гости с Олегом.

— Подожди. Что там интересного? Какие чувства? – я не успевал следить за ходом разговора.

— Боже мой, мне еще приходится объяснять. После ужасной атаки ты не выказываешь страха, ненависти или желания мести. Ты настолько превосходишь это... Только горечь и сожаление... Такая непревзойденность, невозможно исполнить! Ты даже не повернулся!

— Я не повернулся потому, что у меня плечо вывихнуто и голова не поворачивается. И не было сожаления или превосходства. Я осознавал, как глупо его ругать и что-то нужно было сказать. Кстати, откуда ты так подробно все знаешь? Снова подглядывала?

— И слушала при этом. Фирменная тайна. Ладно, выздоравливай. Мы с Олегом потом заглянем.

Миша и Нина сменили Анжелу, они аккуратно помогли мне выйти из автомобиля и доставили в палату, где уже ждали... Константин Не-помню-отчества и его жена Как-её-там... Да, Анжела что-то говорила о гостях. Зачем они здесь? Я еще не успел оправиться от встречи с Овсовым. Растягивая улыбку на лице, я поднял руку для приветствия.

— Если позволите, мы хотели проявить уважение, - мужчина шагнул вперед, и я почувствовал себя как в одном из романов Тургенева. – Можно обращаться на "ты", Константин и Светлана.

Таким образом он напомнил свои имена? Очень уместно. Появилось чувство, что за спиной никого нет. Возможно, Миша опять ускользнул, утащив за собой Нину. Сама по своей воле она бы не ушла.

— Мы тут неожиданно... попали в переделку... - пробормотал я. Больше я не смог, события разворачивались слишком быстро.

— Анжела кратко рассказала нам. Мы восхищены вашим мужеством и навыками. Справиться самостоятельно, с связанными руками... Я не хотел бы оказаться на вашем месте.

— В такой ситуации обычно не спрашивают разрешения.

— К сожалению, это правда. Надеюсь, что наша помощь была вовремя, и я хочу повторить приглашение. Я думаю, что все члены Дворянского Собрания с гордостью проголосуют за ваше участие. Сейчас осталось немного людей, которые могут подтвердить свою достоинство поступками.

— Моя мать научила меня судить о людях по их действиям, а не происхождению. Эти чистокровные заморочки всегда меня раздражали. Если я правильно понимаю, Овсов едва не стал членом вашего достойного собрания.

— Буду откровенным - большинство попыталось противостоять настойчивому стремлению Владимира Степановича. Но это было убедительное меньшинство, уверенное в своих идеалах. В то же время большинство его сторонников было разнообразным, и каждый преследовал свои цели. В некоторой степени ваши действия помогли нам завершить это противостояние. Очень значимое и показательное завершение. Вы подтвердили наше стремление учитывать моральную сторону кандидатов.

— Я не пережил Советскую власть, но это звучит как-то партийно.

— Мы готовы признавать и принимать положительные аспекты предшественников. Кстати, о морали. Как вы отнесетесь к тому, что ваша мать, которая является дворянкой по происхождению, собирается участвовать в спектакле с весьма вызывающим содержанием?

Константин опустил голову, а его жена даже шагнула вперед, ожидая ответа. Я понимал, что сейчас наступает решающий момент в моей карьере начинающего дворянина. Осуждать, обвинять или отговаривать свою мать? Тем более, что я сам не был уверен в правильности поддержки этого мероприятия. Если бы я не был так устал, возможно, я и поступил бы так.

— Какое у меня личное отношение? Моя мама — взрослая и независимая женщина. Я уважаю ее мнение не только потому, что она моя мать. Если она не видит в этом ничего плохого, значит, так оно и есть. Почему я уважаю ее? Например, потому что она спросила мою точку зрения перед тем, как выразить свое согласие.

Ожидаемой реакции возмущения и презрения не последовало. Наоборот...

— Мы рады... - он слегка взглянул на свою жену. - ...что наше мнение совпадает и по этому вопросу. Некоторые этические ограничения созданы специально для того, чтобы поддерживать приличие... основную группу людей, которая не отличается высокой моралью. Разумеется, это не касается абсолютных заповедей, таких как убийство или насилие.

Слушать его было непросто. С одной стороны, он говорил довольно правильные вещи, над которыми я сам задумывался... Но сразу же начиналось разговор о привилегированности, и хотелось ударить его. Нет, сначала хотелось поесть. Как бы дать понять, что пора обедать.

— Проблема в том, что моя жена не происходит из высшего класса. И я сам также имею некоторое количество рабочей крови. Чем я очень горжусь...

— Прошу прощения. Возможно, я неправильно выразил свои мысли. Принадлежность к элите, это в основном духовное явление и конечно же...

Моя сообразительность иссякла, и мне не приходило в голову, как изящно отделаться от гостей. Отправлять их с полной пролетарской ненавистью тоже не хотелось.

— Костик, кажется нам пора покинуть наших хозяев, - Светлана поддержала мужа за руку. – Иногда он слишком сильно увлекается разговорами. Но мы действительно рады знакомству с вами. Среди местной элиты не так уж много настоящих культурных и нравственных людей. Позвольте попрощаться...

- Правда, вы должны восстановить силы. Марина... - мужчина приблизился к постели, нежно поцеловал руку моей безмолвной жены, поклонился передо мной и покинул комнату, уводя свою супругу за собой...

... Которая с загадочным интересом смотрела на меня. Что означал этот взгляд, я не успел разобраться. В комнату ворвалась Нина с большой сумкой продуктов и начала накрывать столики возле кровати. Марина поднялась.

— Давай помогу тебе раздеться.

— Сначала давай поедим, а потом займемся всем остальным. Кажется, я уже не хочу присутствовать на дворянских ужинах. И нужно установить время приема гостей... М-м-м... Запахает так аппетитно!

— А что случилось с Овсовым? Хотя нет, давай поешь, а потом расскажешь.

— Анжела говорила, что все прошло отлично - я старательно открыл рот.

— Анжела? Она там была? Прожуй еду, потом отвечай...

— Да... то есть, ее не было. Она подслушивала... - во время перекуса я рассказал свои приключения, включая скандал с белобрысым и визит Анжелы.

— Непонятно, что тебе было непонятно, - удивилась жена. – Ты действительно задел его за живое. Я видела его пару раз мельком, но у таких людей всегда одинаковые слабые места. Поел? Раздевайся и ложись. Сладости подаются только в постели.

— Как будто ты меня кормишь сладостями только в этой комнате, - избавившись от наружной одежды, я отправился в туалет и, наконец, улегся на кровать. Как я раньше обходился без послеобеденного отдыха? Хотя с другой стороны, все эти напряженные дела отсутствовали...

— Теперь самое интересное, - я глядел на Нину. – Рассказывай о том, что произошло с ним... послушная дочка...

— С кем? – заинтересовалась Марина. – Нашла себе партнера?

— Вовсе не я его нашла. Он сам начал. Пригласил на танец... Сказал, что я очень привлекательна. Решила пошутить и показать ему свою грудь... Но он не испугался...

Марина засмеялась.

— Я расскажу тебе другие способы, как отпугивать парней. Грудью им не угрожаешь. А потом?

— Всё! Утром он позвонил и предложил подвезти вас на работу. Остальное, мой отец придумал... Нет, он просто заметил, что Миша все время смотрит на меня. Отец спросил, и Миша ответил.

— Он сам придумал? А он позвонил тебе случайно? – Марина была настойчива. – Или фортуна подсказала ему номер телефона?

— В общем-то, я взяла его номер. Когда набирала для проверки правильности, у него появился мой номер, - Нина легко поморщилась, словно никогда не сталкивалась с таким свойством мобильных телефонов, определять абонентов.

— Мне кажется, это здорово, - я не смог удержаться от улыбки. – Наконец-то мы ее подружим. Она найдет хорошего мужа, будет его докучать по вечерам, баловать по выходным. У них будут милые дети...

— Папа! – девушка строго нахмурила брови. – Не пытайся заставить меня создавать семью! Я сама еще не решила.

— Что ты говоришь! А кто у нас послушная, честная и... какая там еще?

— Я немного преувеличила. Девушки иногда так делают. Я же не такая, как моя мама. Она счастливо ходит по квартире с втулкой в заднице и выбирает, чем можно её пороть пожестче.

— Вот черт... - выдохнула Марина. – Совсем забыла о том, что собиралась расправиться с ней. Видимо, мне просто не хочется этого делать.

- Придется, тетушка Марина, - в голосе Нины была заметна некая мстительность. - Свои обещания нужно выполнять. Я не буду возражать, если папочка захочет наказать меня, но мне больше понравится... если ему вдруг захочется...

- Ему не захочется, - решительно заявил я. – Мне еще нужно отдохнуть и прийти в себя. Хотя, ты хорошо себя вела... Иди, поцелуй папочку...

Девушка засияла радостной улыбкой, буквально подскочила ко мне и приставила сочные губы к моим. Засовывать руку под длинную юбку оказалось неудобно, но Нина любезно подтянула ее вверх. Я сжал упругую ягодичку рукой и провел пальцами под трусиками.

- М-м-м, - она закатила глаза. – Папочка, можно ли мне поласкать себя самой, пока ты меня целуешь?

- Давай. Ты можешь даже достичь оргазма, - щедро разрешил я, бросив взгляд на Марину.

Она засунула одну руку под живот, и сладостные стоны сменились сосредоточенным постаныванием. Бедра начали дрожать, и я смог пальцем достигнуть тугого ануса, полностью сухого и неприступного. Он так крепко сжимал мой член... Возможно, я не так уж устал? Губы Нины расслабились, язык потерял недавнюю проворность, и ее глаза блаженно закатились.

- Папочка, спасибо. Мне это так было нужно.

- У меня оказалась похотливая дочка. Завтра приходишь без трусов, со смазанным задом. И не думай сама в него лезть. Ты единственная анальная девственница в этой прекрасной компании.

- Технически говоря, я уже не совсем девственница, - ухмыльнулась Нина, сползая с моей кровати.

Быстро привела себя в порядок, собрала посуду и тяжело вздохнула.

— Всё? Можно уходить? Может, тёте Марине нужна помощь?

— Не беспокойся, я могу воспользоваться несостоянием мужа. Передай маме привет.

Наконец-то мы остались наедине.

— Спасибо, что не воспользовался Ниной. Я уже начинаю беспокоиться, что у меня не хватит сил.

— Дорогая, всегда будет достаточно сил для тебя. Принеси ноутбук, посмотрю, что изменилось в проекте.

В последнее время я особенно ценю свою работу. Из обычной обязанности она стала возможностью вернуться к порядку и спокойствию.

— Твоя мама звонила, - слова Марины прозвучали неожиданно.

— Мне?

— Ты забыл свой телефон утром. Она сказала, что заходит, если ты перезвонишь. Я уговорила её думать, что тебе скучно без неё и что ты хочешь видеть её. Я правильно сделала?

— Да... Да, конечно. Она переживает за нас. Она не хотела показывать это при твоей маме...

— Ты до сих пор не называешь её тёщей. Никак не привыкнешь?

— Это слово звучит негативно... Если я начну так называть, то буду бояться её ещё больше.

— Я не замечала, что ты боишься. Кажется, ты вообще никого не боишься.

— Это только наружность. В душе я все такой же, каким ты меня познала когда-то. Тогда я был таким и внутри, как сейчас.

— Загадочное сочетание. Такое привлекательное.

— Слушай... Я должен сказать тебе... Тогда, на свадьбе, у меня с матерью был разговор... о прошлой ночи...

— Ты хочешь... хочешь её... как женщину?

— Что? Нет! Конечно нет. Хотя она выглядит привлекательной как женщина... Возможно, я бы не против... Но это не только интимная близость. Мне кажется, она хочет от меня чего-то большего. Я даже не знаю, насколько большего. Может быть, она сама этого не знает.

— Игорь, ранее мы обсуждали, что секс – это всего лишь физиологический акт. Он сам по себе ничего не решает и не меняет, если отсутствует эмоциональная связь. В таком случае, он становится чем-то большим, чем просто физическим удовольствием. Ей нужна поддержка, близость и подтверждение этой близости со стороны близкого человека. Твоя любовь к матери и твоя любовь ко мне настолько разные, что я не вижу в этом ничего угрожающего для наших отношений. Это может показаться странным, но я не до конца осознаю то, о чем говорю... однако мне кажется, что я правильно понимаю.

— Честно говоря, сама не могу разобраться в своих чувствах. Мне комфортно понимать все вещи, оценивать и систематизировать их. Я уверена, что делаю все правильно и планирую свое будущее. Но как только начинаю думать о матери, мое оценочное мышление полностью выключается. Однажды я испугалась этого и убежала. За все эти годы так и не смогла понять, что это было и как к этому относиться. Я больше не хочу убегать. Хотя меня пугает еще одно... событие, которое будет невозможно классифицировать.

— Может звучать странно, но я понимаю наши слова и фразы, но не до конца осознаю их смысл. Я ощущаю его, но не могу полностью понять. Давай остановимся на этом прекрасном моменте. Я достаточно хорошо тебя знаю, чтобы обещать – что бы ты ни делал и как бы себя не вел, я согласна с тобой и поддерживаю тебя во всем. Даже если мы оба не полностью осознаем это. Нам не хватает разума, чтобы постичь свою глубину и мудрость. Звучит хорошо?

— Не дано почувствовать свою истинную глубину тем, кто способен задуматься об этом. Интересно. Когда мы станем дворянами, запишем это на нашем гербе.

— Игорь, урод! - Марина засмеялась и бросила в меня подушку. – Мы говорили о таких серьезных и великих вещах! Я просто душилась от восторга!

— В любом случае мы не осознавали, о чем говорим. Болтовня без конца...

— У меня закончились подушки. Запущу тебя кораблем!

— Не надо портить наш ритуал писем друг другу. Ты же не хочешь превратиться в разумную и предусмотрительную медсестру?

— Я не хочу быть настолько умной, точно. У меня уже сейчас недостаточно сердцевинки. И я все время что-то делала с попкой... - Марина стыдливо опустила глаза. - Перед каждой нашей встречей я готовила ее... если бы тебе захотелось...

— Перед каждой? Так все эти годы? Почему ты мне не сказала?

— Какая приличная женщина, подобная мне, могла такое сказать? Дорогой, занимайся со мной анальным сексом? Что бы ты обо мне подумал? Если бы это предложил сам...

— А какой приличный парень, подобный мне, мог бы предложить что-то такое приличной женщине, подобной тебе? Что бы ты обо мне подумала?

— Хорошо, что мы осознали свою непристойность и начали предлагать друг другу разные вещи...

Зазвонил мой телефон. Марина включила его и протянула ко мне.

— Да, мама. Привет! Заходи, конечно!

Я не успел сказать Марине о приходе матери, как дверь приоткрылась.

— Её здесь нет? – спросила мать заглядывая в щель.