Случайный попутчик (. Случайная измена жены часть двадцать девятая)

СЛУЧАЙНЫЙ ПОПУТЧИК (часть двадцать девятая)

Расплата

Машина остановилась у самого крыльца. Водитель вышел, открыл дверцу и подал руку даме, а затем повел ее к входной двери. То, что хозяин не вышел встречать, немного озадачило Светлану, но и в этом, по ее ощущению, был какой-то флёр таинственности и особой атмосферы предстоящего вечера. Из-за открытой двери на улицу вырывались звуки фортепиано и мелодия, располагавшая к покою и неге. В прихожей водитель принял пальто Светланы и жестом предложил ей подняться по лестнице на этаж.

В большом приемном зале, освещенном лампами в канделябрах под старину, за небольшим салонным роялем сидел Гарам и виртуозно выводил мелодию барокко. Он посмотрел на Светлану, доиграл музыкальную фразу и встал, приветственно распахнув руки.

— Добро пожаловать! Бесконечно рад снова вас видеть.

Гарам откуда-то достал небольшой букет красиво подобранных цветов и сделал несколько шагов к гостье.

— Это вам! – мужчина протянул букет Светлане.

— Благодарю! Вы, оказывается, не только хороший хирург, но и музыкант. Прекрасная музыка и виртуозное исполнение. Я поражена.

— Это Моцарт. Соната До мажор. Для пальцев хирурга нет лучше тренажера, чем фортепиано.

Светлана обратила внимание, что одет Гарам был по-домашнему в просторную «двойку» пижамного типа из тонкого китайского шелка. В разрезе горловины широкой рубахи на темном фоне густых волос блестел золотой амулет. От него опять, как в первый раз в кабинете, пахло чем-то очень мужским, что волновало рецепторы женского обоняния, возбуждая половые гормоны. Очень быстро Светлана поддалась обаянию атмосферы дома и его хозяина.

— Света, давайте сначала покажу вам дом. Но прежде поставим в вазу цветы и выпьем вина моей родины – маленькой горной страны.

— Какой?

— Это Кабардино-Балкария. Но у каждого из нас есть своя родина, простите за высокопарные слова. Вот и я помню только ту маленькую деревушку на склоне горы, где жил мой дед. Это было так давно. А потом всю сознательную жизнь я жил в больших городах.

Гарам подвел Свету к растянутому на стене ковру, или, скорее, гобелену со сложным узором по краю и изображением горного пейзажа на полотне.

— Вот, Светлана, это моя родина.

Светлана не видела ничего подобного раньше. Выпуклые контуры гор и деревьев, белые ледяные шапки, маленькие домики на склонах – все поражало своей красотой и мастерством. Она невольно задержалась у стены.

Гарам тем временем наполнил бокалы красным тягучим вином из кувшина, стоявшего на журнальном столике у мягких кресел, всыпав в один из них несколько кристалликов какого-то вещества, похожего на сахар. Света, увлеченная разглядыванием полотна, не заметила этого.

— Света, поставьте цветы в вазу и пригубите это вино.

Женщина как завороженная подошла к столику, поместила букет в стоявшую здесь же вазу с водой.

— Да, ковер прекрасен. Это высокое мастерство, – Света взяла протянутый ей бокал.

— Добро пожаловать! Я рад видеть тебя в моем доме и желаю, чтобы этот вечер остался самым приятным в твоей памяти. – Гарам снова перешел на «ты».

— Благодарю, надеюсь так и будет, - Свете нравилась обходительность Гарама и начало вечера не предвещало ничего плохого. Вино обладало особым вкусом, было терпким и густым. Света сразу сделала несколько глотков, потому что хотела пить. Гарам дополнил ее бокал и предложил пройти.

— Пойдем, покажу тебе сначала мой сад.

Догадка Светланы, что в правом крыле расположена оранжерея, оправдалась. Почти все крыло за исключением нескольких подсобных помещений занимал зимний сад с экзотическими растениями и пальмой. Кое-где на краю дорожки стояли маленькие скамейки и одиночные сидения, сделанные из цельного куска дерева.

— Гарам, расскажите, как вы оказались в нашем городе? И... - Света задумалась, подбирая нужные слова, - и как вам удалось купить или построить дом в этом поселке?

— Не смущайся так, и... давай перейдем на «ты» без этих традиций с поцелуями.

— Хорошо, принимаю.

— Понимаешь, все мои родственники потомственные врачи. Прадед и дед лечили раны нашим горцам-воинам, а бабушки принимали роды и травами избавляли людей от боли. Мой отец, между прочим, Заслуженный врач Союза. Мама микробиолог профессор. Мне уже с детства было предписано стать врачом. Я окончил первый мед в Москве, практиковал в Махачкале, потом пригласили сюда в Подмосковье. Может еще и в столицу позовут, не знаю. А этот дом строил не я. Еще родители купили уже готовый. Но в нем никто до нас не жил. Это теперь семейное гнездо.

— А ты здесь живешь не один?

— Родителей уже нет, а со мной живут два брата близнеца, но они на другой половине. Приходят уборщица, повар и садовник. Вот и все.

— А женщины...

Гарам не дал Светлане договорить.

— Я знаю, о чем ты хочешь спросить. Ты вторая женщина, которая вошла в этот дом. Кроме мамы, конечно, - Гарам улыбнулся.

— А кто была первая? Если не секрет...

— Первой была та, которая должна была стать моей женой, - голос Гарама дрогнул.

— Ой, прости, я что-то не то спросила...

— Ничего, нормально все. Она была военным врачом и погибла в горячей точке. Мы собирались пожениться после ее командировки...

— Прости, прости меня, я не знала.

— Все в порядке. Эта рана уже затянулась. Поверь, я искренне рад видеть здесь тебя.

Гарам повернулся к Светлане, предложил выпить до дна и продолжить экскурсию. Он был совершенно другим. Не таким циничным, как раньше в клинике. Гарам не набросился на нее в порыве страсти и вел себя даже подчеркнуто вежливо, но по-хозяйски непринужденно. Все это нравилось Свете. Внутри нее, то ли от «подслащенного» вина, то ли от общей атмосферы в компании с красивым мужчиной, зарождалось сексуальное желание. В такой обстановке это было вполне естественным. Мысль о предстоящем сексе с этим мужчиной уже не пугала ее, а напротив, разогревала воображение и усиливала либидо. Гарам тоже несколько изменил поведение и все чаще брал Свету за руку и обнимал за плечи, направляя по ходу осмотра комнат.

Следующим помещением, куда хозяин повел Светлану, был его рабочий кабинет. Чтобы пройти туда паре пришлось вновь подниматься по лестнице с цокольного этажа на первый. При этом Света обратила внимание, что Гарам как бы непроизвольно отстал от нее на несколько ступеней и любовался стройными ножками в чулках, а может и более откровенным видом, отрывавшимся под тканью ее короткого платья. Это возбуждало ее. Проходя мимо одной закрытой двери, Гарам нежно прикоснулся к ее плечу и отвел немного в сторону, сказав:

— Сюда мы зайдем позже, когда рухнут все преграды для нашей близости.

Света вдруг ощутила, что этой преграды уже не существует. Да, страсть еще не поглотила ее настолько, чтобы немедленно броситься в объятия мужчины, но приятное тепло и пульсация в интимной зоне говорили о готовности к соитию.

Кабинет был обставлен добротной антикварной мебелью из массива. Одна из стен была завешана дипломами и фотографиями, свидетельствовавшими о богатом жизненном и профессиональном пути предков и самого Гарама. На фотографиях Света увидела много известных персон политической и культурной элиты советского и нового времени, пожимавших руку или обнимавших отца и самого Гарама.

— Гарам, а твое имя как-то переводится на русский?

— Неожиданный вопрос. На самом деле мое имя не переводится однозначно. Оно – предмет спора отца и мамы.

— Вот как? Расскажи, пожалуйста.

— Давай еще вина.

Гарам предложил Свете сесть на диван, а сам вышел в холл и наполнил бокалы. Он быстро вернулся и Света с жадностью сделала сразу несколько глотков. Напиток был густым и не мог одним глотком утолить проявившуюся вдруг у нее жажду.

— Так вот к истории моего имени. Начнем с того, что моя мама армянка, а отец балкарец. Ни мама, ни отец не изменили своей вере и были, как это теперь модно говорить, толерантны. Я не принял ни одну из сторон. Так вот, мама хотела назвать меня Арам, а отец вежливо убедил ее не придавать имени строго национальной принадлежности. Решили, что Гарам устроит обе стороны. Арам или Авраам трансформировался в Гарам с индийским корнем «горячий, острый». Когда я повзрослел, папа мне как-то признался, что в моем имени есть еще два значения - тюркское «харем» в значении «гарем» и «харам», что значит «греховное», «запретное». Вот я и получился «горячий грешник гарема»!

Гарам засмеялся. Свету тоже развеселила эта история. Обстановка разрядилась настолько, что женщина сочла совершенно естественным, что Гарам сидит рядом и рукой отводит ее волосы, чтобы открыть лицо. Они были так близки, что чувствовали дыхание друг друга. Света повернула голову и губы Гарама прикоснулись сначала к ее щеке, а затем к губам. Этот поцелуй был сладок и влажен. Язык мужчины плавно скользил по ее губам, раздвигал их и касался языка. Гарам умел целовать. Его рука коснулась лица Светы, спустилась по шее к груди, мягко сжимая нежные сферы, задержалась на минуту и скользнула по животу к бедру. Нащупав край короткого платья, пальцы проникли под ткань и коснулись горячей кожи выше резинки чулка. Света непроизвольно всем телом подалась навстречу мужчине. Скрывать возникшее желание было уже невозможно. Мешали бокалы в руках. Это заметил и Гарам.

— Давай сделаем еще по одному глотку и откроем заветную дверь... - голос Гарама выдавал нетерпение, но слова оставались высокопарными, что нравилось Светлане и возбуждало еще больше.

— Да...- только и смогла произнести она.

Как только они поставили бокалы на край стола, Гарам легко поднял Свету на руки и, целуя, понес в сторону спальни.

За дверью в приглушенном свете предстала спальная комната с огромной кроватью и еще какой-то мебелью, разглядеть которую Света не могла, поскольку голова уже кружилась от поцелуев мужчины и его близости. Она не могла остановить поток влаги страсти, изливавшийся из нее. Это ее немного смущало – «теку, как девочка на первом свидании», думала она, но прерывать это прекрасное начало ей не хотелось. Руки Гарама уже стягивали с нее платье. Она легко сдернула его рубаху и потянула за шелковый шнурок на штанах. В секунды они оказались обнаженными и тут Гарам остановился и встал. Она замерла от неожиданности. А он, глядя на нее, с нескрываемым восторгом произнес:

— Ты божественна! Как прекрасно твое тело, твое лицо! Ты не знаешь цены своей красоте. Я счастлив обладать тобой!

После этих слов Гарам с нежной страстью набросился на женщину, осыпая ее поцелуями и лаской. Его опытные руки хирурга находили на ее теле такие точки, от прикосновений к которым желание скорейшего соития стремительно возрастало. У Светы перед глазами была какая-то пелена, за которой она, тем не менее, смогла оценить красоту и силу мужчины, обладавшего ею. Желание было настолько сильным, что ноги непроизвольно раскрылись перед мужчиной и она почувствовала, насколько твердым и мощным было то, что прикоснулось ко входу в ее лоно. По ощущению, головка члена заняла все пространство между паховыми складками. Свету на секунду насторожило это. Гарам почувствовал это и успокоил.

— Не волнуйся, я не причиню тебе боли.

После этих слов он пальцами раздвинул наружные губы и нежно ввел два пальца во влагалище, а большим надавил на клитор. Света вздрогнула и застонала от резко возросшего желания. Гарам лежал рядом и Света смогла рассмотреть его член. Это было произведение искусства. Прямой, испещренный сосудами, темнокожий, почти как у негра из порнофильмов, член был поистине велик. Не так поразила его длина, как диаметр. Тем временем напряжение от желания достигло высшей точки. Света активно сама насаживалась на пальцы Гарама, не замечая, что уже почти все пять помещались в ее вагине. Рукой она непроизвольно схватила член и потянула его в сторону своего межножия, давая понять, что хочет немедленно отдаться.

Гарам понял движение и опустился на прекрасное женское тело. Он поднес к лицу пальцы, только что ласкавшие влагалище, и втянул в себя воздух. Затем поднес ладонь к лицу Светланы и произнес:

— Так пахнет страсть! Я в восторге от тебя, Света!

Тело женщины резко прогнулось, как только член вошел в лоно. Это была сладкая боль, которую желает ощутить любая женщина, одержимая страстью. Медленно, миллиметр за миллиметром член проникал все глубже и глубже, остановив дыхание женщины до момента, когда достиг крайней точки, упершись в матку. Только тогда Света смогла выдавить из себя стон наслаждения. Она обхватила тело мужчины руками, впилась ногтями в его спину – так велика была ее страсть. Ее бедра непроизвольно поднялись и снова опустились, чтобы оживить движение огромного поршня внутри, почувствовать его мощь и размеры. Гарам все так же медленно начал движение назад и, не дойдя до самого края, достаточно резко вдвинул член внутрь. Света вскрикнула и еще интенсивнее начала движения бедрами навстречу члену. Гарам немного ускорил темп. Поцелуями он покрывал лицо и губы, ладони скользили по груди, пальцы слегка сдавливали соски, скользили ниже и касались клитора, и его лобок прижимал их, доставляя женщине высшее наслаждение. Так продолжалось совсем недолго, хотя в таком состоянии любовники не замечают хода времени. Сексуальное желание, стимулированное «заряженным» вином, было так велико, что буквально через пять минут оргазм сотряс Свету. Стоны и сладкие судороги, пронзившие тело Светланы, возвестили о наступлении «маленькой смерти».

Женщина извивалась и вздрагивала под ним, а Гарам, не выпуская ее тело из своих объятий, продолжал плавно с большой амплитудой вгонять член в горячее влагалище. Когда тело Светы совсем обмякло, Гарам на минуту остановился, продолжив при этом нежно гладить ее грудь и целовать губы.

— Ты божественно красива, - прошептал он, - Хочешь немного отдохнуть?

Вместо ответа Света слегка повела бедрами, дав понять, что снова готова к совокуплению и желает этого. Так и было на самом деле. Обычно после оргазма у нее долго не возникало желания секса. Но сейчас ее либидо было таким сильным, что, не имея сил, чтобы произнести хоть слово, тело было полно сексуальной энергии, а влагалище требовало нового заполнения. Гарам понял чего хочет женщина. Он повернулся и в тот момент, когда член покинул влажное лоно, Света вздрогнула, ощутив пустоту, и ее руки невольно совершили протестующий жест.

— Не бойся, милая моя, я не оставлю тебя.

Гарам нежно повернул Светлану на бок, а сам так же на боку занял позицию сзади. Женщина с готовностью принять в себя жезл наслаждения прогнулась и приподняла одну ногу, чтобы облегчить проникновение. Стоны любовников вновь заполнили спальню.

Они сменили еще несколько поз, и каждый раз Света чувствовала опустошение, когда член покидал влагалище. Она испытала подряд несколько оргазмов, не замечая этого. Ей казалось, что она пребывает в затяжном сладком обмороке, из которого она не желала выходить. Но когда Гарам стал громко и глубоко дышать, она как будто проснулась и, желая доставить дополнительные ощущения мужчине, сжала мышцы влагалища, еще и еще, пока мужчина не стал изливаться у нее внутри. Это было кульминацией. Охваченный оргазмом, Гарам всем телом навалился на Свету. Они замерли и пролежали так некоторое время, пока ощущения окружающего пространства не вернулись к ним.

Первым пришел в себя Гарам.

— Света, милая, я счастлив. Как ты себя чувствуешь?

— Не знаю, - едва прошептала она, - еще в полете...

— Лети, лети...

Гарам улыбнулся, поднялся с кровати и ушел под струи прохладной воды. Света слышала какие-то звуки, но не могла отчетливо осознать происходящее. Когда сознание полностью вернулось к ней, Гарам стоял у кровати и протягивал ей руку.

— Вставай, милая. Если хочешь, прими душ, а я подожду тебя в гостиной.

— Да, я в душ...

— Тогда приходи в гостиную. Я буду там.

Когда струи воды, омывшие тело Светланы, стихли, она услышала звуки фортепиано. Обернувшись полотенцем она вышла из душевой в дверь, ведущую в большую комнату. Гарам голый сидел у рояля и наигрывал что-то лирическое и в то же время торжественное. На передней деке инструмента стояли бокалы с вином, один из которых был полон, а другой только наполовину.

— Выпей вина и сними это мокрое полотенце. Здесь достаточно тепло и я хочу любоваться твоим телом.

Светлана в несколько глотков опустошила полный бокал, ощутив в конце на языке какую-то крошку, но не придала этому значения. Она сбросила на спинку дивана мокрое полотенце и села, слушая музыку.

— Света, хочу искренне тебе признаться, я давно не испытывал такого удовольствия от секса.

В его словах не было фальши. Это было приятно слышать. Света наслаждалась атмосферой и той расслабленностью, которая наступает после хорошего секса. Она даже не заметила, что эта расслабленность не была похожа на ту, что обычно она испытывала после полового акта. Она по-прежнему была готова к соитию и промежность отчетливо об этом напоминала обильными выделениями. Не желая намочить диван, она встала. В этот момент Гарам снова подал голос:

— Света, надень, пожалуйста, свои чулки и каблучки. Хочу любоваться тобой в таком сексуальном виде. Хочу почувствовать себя султаном. Хотя, не так - Горячим Грешником Гарема!

Оба рассмеялись. Гарам продолжал играть, а Света вошла в спальню и надела на себя чулки и туфли. Покрутившись перед зеркалом, осталась собой довольна. Когда она вышла Гарам издал возглас восторга.

— Я влюблен в эту женщину! Восхитительна! Беллиссима!

Света с походкой кокетки подошла к роялю и подняла пустой бокал, показывая, что хотела бы еще вина.

— Милая, там справа от камина под покрывалом накрыт столик с разными закусками. Там же вино. Налей себе и съешь что пожелаешь.

— Что же ты молчал! Приглашал на ужин, а сам... - у Светы поднялось настроение и хотелось шутить и кокетничать.

— Прости, милая! Ничего, что я тебя так называю?

— Называй, мне приятно.

Света направилась к камину, а Гарам, не прерывая игры, следил за ней глазами. Она была грациозна и пробуждала желание. В этом Света смогла убедиться, когда с наполненными бокалами подходила к роялю. Гарам пристально, не спуская глаз, смотрел на нее, а его член гордо смотрел в небо. Это еще больше развеселило Свету.

— Смотри в ноты! И успокой свой... кларнет, - она на секунду задумалась, подбирая название инструмента.

— Этот кожаный кларнет ждет, когда к нему прикоснутся губы музыканта, - в тон Светлане парировал Гарам.

— Мммм, как хочется поиграть на этом инструменте!

Света сделала еще глоток вина, подошла сзади к Гараму и за плечи развернула его в свою сторону. Он охотно повиновался и, не вставая с мягкого табурета, шире расставил ноги, позволив женщине стать перед ним на колени.

— Он прекрасен! Он огромен! Он силен!

— Мне приятно это слышать. Из твоих слов я понял, что тебе понравилась увертюра?

— Так это была только увертюра? – Света недоуменно подняла глаза.

— Конечно. И она еще продолжается.

— А что же будет дальше? – Света кокетничала.

— А дальше...- Гарам взял Свету за подбородок и притянул к себе для поцелуя, - а дальше, милая Света, будет прелюдия и фуга.

Когда он произносил эти слова, глаза излучали страсть. Свету немного напрягло то, что сказал Гарам, но она не придала этому большого значения, потому, что сама страстно желала того, о чем он говорил.

— Я думала, что прелюдия уже состоялась. Но если это только увертюра... ты меня заинтриговал.

Она взяла в руку член и с удивлением отметила, что большой и указательный пальцы не сошлись в окружности. Неужели это все уместилось в ее дырочке?! Представить себе, что это орудие уместится в ее ротике, Света и не пыталась. Но желание настроить этот инструмент на продолжение концерта было сильнее. Поцелуями, прикосновениями языка и движением пальцев она привела член в состояние «стоп-крана», который невозможно без усилий оторвать от живота. Сосуды наполнились и видно было как кровь пульсирует в них. Света едва сдерживалась, чтобы не запрыгнуть на колени Гарама и насадиться на это чудо. Гарам поднял Свету с колен, подхватил на руки и уложил на крышку рояля, развел в стороны ее стройные ноги и припал ртом к истекавшему нектаром страсти цветку. Света руками тут же притянула голову мужчины, не давая ему малейшего шанса оторваться от влажных губ.

Еще почти час провели любовники в ласках и соитии. Менялись места и позы, стоны и крики наслаждения заполняли гостиную, пока очередной оргазм не накрыл Гарама. На этот раз Света хорошо почувствовала, как напрягся извергаясь этот столб, раздвинувший стенки влагалища, вливая поток семени в нежное лоно. За эту часть увертюры Света потеряла счет собственным оргазмам. Казалось, что он не прекращался ни на минуту, чередуя высокую вольту крика наслаждения умеренной вольтой протяжного стона. Даже когда Гарам кончил, ее тело еще некоторое время продолжало содрогаться.

(следует)