Друзья в хорошую погоду. Глава Голые друзья Часть 2

Я готовлюсь к прощанию с единственной женщиной, которую я когда-либо любил. Она была для меня больше, чем что-либо другое за последние двадцать пять лет - мать моих детей. Однако, она имела любовника, и это было очень сложно для меня. В присутствии детей я старался быть сильным и спокойным, но они знали, что я борюсь с собой. По ночам я сижу на заднем дворе и взираю на заброшенные качели - они не использовались уже пятнадцать лет. Мне приходят в голову мысли о Меган, Стюарте и Фэй - они росли и играли как дикие животные под присмотром своей матери. Я разглядываю азалии, которые мы посадили с Конни после переезда - они напоминают мне о хороших временах, пикниках и уединенных моментах под звездами. Зная, что она была рядом со мной, я чувствовал тепло и комфорт. Теперь же я испытываю лишь холод и одиночество. Мне еще предстоит разобраться со многими неразрешенными эмоциями.

Самым большим вопросом является, насколько я несу ответственность за то, что Конни приняла таблетки для сна. Я не давал ей их и не заставлял глотать, но я помог создать атмосферу подавленности, отказываясь говорить с ней. Мне было больно, и я хотел, чтобы она почувствовала то же самое. Я любил ее так сильно, а то, что она предала меня, было самой разрушительной вещью в нашем браке. Она была всем для меня. Теперь возможно это моя вина за ее смерть. Я никогда не желал ей зла - я просто хотел, чтобы она почувствовала то же страдание, что и я. Может быть, она почувствовала его и не смогла больше жить с этим бременем на своих плечах. Теперь я уже никогда не узнаю точную причину ее выбора. Единственное, что мне известно - она сделала что-то плохое и разрушила наш брак, а я сделал то же самое и разрушил ее. Мы оба были неправы. Пусть Господь примет наши души.

Завтра наступит день прощания с Конни, и я смогу увидеть ее в последний раз. Я понимал, что необходимо сохранять контроль над своими эмоциями, чтобы встретиться со всеми нашими друзьями и родственниками. Я должен был просто попрощаться без сломления.

Я обернулся, услышав хлопок захлопнутой двери и через несколько секунд услышал грохот машины на улице. Меган вышла из задней двери и подошла ко мне.

– Папа, ты в порядке? – прошептала Меган, усаживаясь в кресло напротив меня.

– Не до конца.

Мы молчали, собираясь мыслями, прислушиваясь к шелесту опавших листьев на ночном ветру.

Меган посмотрела на меня и сказала:

– Ты знаешь, все это не случилось бы, если бы ты просто вернулся домой и простил ее. Она ошиблась. Я уверена, что и ты делал ошибки, за которые она прощала тебя. Она говорила, что не может жить без тебя. Твоя гордость уничтожила ее.

Я молча сидел с открытым ртом. Моя собственная дочь обвиняла меня в смерти моей жены. Не знаю, сколько раз я это говорил или думал, но я не делал ничего плохого. Я не был причиной их романа. Я не лгал своим друзьям и семье в течение шести месяцев. Я не начал принимать снотворное, чтобы облегчить свое чувство вины.

– И, папа, завтра будет очень трудный и долгий день. После похорон все будут приглашены к нам домой, и возможно, будет очень много людей здесь. Тебе не нужно беспокоиться о еде или других вещах – Стюарт и несколько подруг мамы помогут мне с этим.

Теперь Меган даже предложила мне не приходить на похороны? Что происходит? Может быть, я так эмоционально напряжен, что неправильно понимаю ее слова. В одном я уверен – перед похоронами матери я не хочу конфронтации с дочерью. Я встал, вошел в дом и направился в гостиную, где намечалось мое спокойное убежище.

Я сложил все свои постельные принадлежности в корзину для белья и оделся в костюм с галстуком. Поднявшись наверх, я увидел детей, уже одетых и ожидающих меня в гостиной. Отец выглядел изможденным. Фэй подошла ко мне и аккуратно поправила мой галстук, как множество раз делала это ее мать. Я поцеловал ее в лоб, взял за руку и мы вышли наружу, где нас ждал лимузин. Весь путь Фэй не выпускала моей руки из своей. Она не произнесла ни слова ни мне, ни кому-либо другому, она просто сидела, склонив голову.

Когда мы прибыли в похоронное бюро, в фойе нас уже ждали наши друзья. Когда они увидели нас, толпа разделилась перед нами и мы направились к залу прощания. Глаза всех были обращены на меня, но проходя мимо друзей и соседей я заметил что-то странное. В этих людях я не видел сострадания, большинство даже не встретило мой взгляд. Вместо этого на их лицах отразилось выражение отвращения, почти презрения. Я кивнул паре знакомых, но они отвернулись и поговорили с кем-то еще. Когда я проходил мимо своего начальника с работы и его жены, он протянул мне руку и пожал ее, выразив соболезнования. Наши друзья, стоящие поблизости, тоже смотрели на него с тем же странным презрительным выражением, что и на меня. Он был единственным, кто заговорил со мной. Дети получали слова поддержки от людей, которых я уже обошел. Я не мог понять, что происходит - у меня не было опыта похорон. Единственный раз был похоронами моей матери и это было совсем не так.

Фэй подвела меня к гробу и мы опустились на колени для последних прощальных слов. Тихая успокаивающая органная музыка звучала из акустической системы, но я все равно слышал шепот толпы позади нас. Во время моей молитвы я уловил разрозненные фразы, произносимые шепотом.

–... жестокий ублюдок...

–... бросил ее, он...

–... он стал причиной этого...

–... лицемер...

–... скотина убил ее сын...

Фэй сжала мою руку. Она, должно быть, услышала те же слова, что и я.

Слова проповедника успокаивали. Песня, которую давняя подруга Конни исполняла на похоронах, была грустной и трогательной. Это не был обычный погребальный гимн, а песня, которая была любимой Конни. В конце она пожала руки Меган и Стюарту и отправилась на свое место. Мне показалось странным, что она ничего не сказала ни мне, ни Фэй. Когда проповедник спросил, есть ли кто-то из присутствующих, кто хочет высказаться, несколько друзей подошли к переднему ряду. Последней встала Меган и заговорила о милосердии и прощении. Она говорила о том, как Иисус прощал тех, кто распял его на кресте, и о том, что мы должны быть такими же милосердными к окружающим, как Он.

Обычно я не такой глупый, но сидя здесь и слушая, как моя дочь проповедует о прощении, я все понял. Наконец-то до меня дошло.

Когда мы подошли к могиле, ветер стал холодным и резким. Все стояли молча, слушая последние слова проповедника. В конце службы священник раздал каждому из нас красные розы, чтобы мы положили их на гроб при уходе. Я пошел первым, за мной последовали Фэй, Меган и Стюарт. Один из отца старых коллег по работе толкал его возле гроба. Это был один из самых эмоциональных дней в моей жизни. Я остановил Меган и Стюарта прежде чем мы покинули кладбище и сказал им то, что давно хотел высказать.

– Меган, Стюарт, я понял всю ситуацию и принял решение. Из-за ваших действий, из-за ненависти, которую вы распространяли, из-за вашего лицемерия, защищая свою мать и делая меня злым и подлым перед всеми нашими друзьями и родственниками, вы оба для меня теперь уже мертвы, так же как та женщина, которую мы только что похоронили. Никогда не пытайтесь со мной разговаривать, не приходите в мой дом и просто не общайтесь со мной. С этого дня я – больше не ваш отец.

Я повернулся, взглянул на тех, кто собрался рядом со мной, и произнес:

– Всем вам это также относится.

Мои бывшие друзья были потрясены открытой враждебностью, которую я выразил. Больше не говоря ни слова, я взял Фэй за руку и мы вернулись к лимузину. Когда отца с коляской посадили в машину, я приказал шоферу уехать, оставив Меган и Стюарта стоять у обочины дороги.

Единственные люди, кто пришел на похороны – это мой начальник, его жена и двое старых друзей из детства. Это были единственные друзья, что остались у меня в этом мире, помимо Фэй, конечно. Меган и Стюарт отправились к ней домой для выражения соболезнования. Позже Фэй рассказала мне, что все они слышали о том, как я бросил Конни после ее незначительной ошибки и отказался говорить с ней или простить ее, что побудило ее покончить жизнь самоубийством. Иными словами, все знали, что я виноват в смерти своей жены.

***

Фэй вернулась в колледж, оставив меня одного без друзей. Когда она приезжала между семестрами и весенними каникулами, это было для меня как включение света в темной и унылой комнате. Меган осталась с мужем и его семьей, а Стюарт вернулся в колледж. В перерывах между сессиями он занимался другими делами. Единственное, что имело хоть какой-то смысл – это сконцентрироваться на работе и попытаться забыть боль прошлого. Но это было непросто. Два-три раза в неделю я просыпался посреди ночи, ожидая увидеть рядом со мной Конни или ужасное видение ее и Джона Яблонски, занимающихся сексом в номере отеля "Холидей Инн". Она написала мне в письме, что ее любовник – наш старый сосед. Почти два года назад они переехали на другой конец города. Этот человек даже был нашим гостем на юбилее двадцатой годовщины свадьбы.

Прошло время, и страдания стали менее острыми. Меган родила маленькую девочку, которую назвала Конни. Спустя год у нее появился сынок, которого она назвала Ченсом в честь свекра. Я не видел своих внуков уже очень давно. Стюарт женился на женщине, о которой он мечтал еще в колледже. Я получил приглашение на их свадьбу, однако не пошел туда. Через два года его брак распался. Оказывается, он последовал примеру своей матери и изменял своей супруге. Он уверял меня, что все люди в какой-то момент изменяют друг другу, и я думаю, что именно такое извращенное отношение привело к разводу. После этого он переехал в Калифорнию, и с тех пор я больше не видел его. Я знаю обо всем этом только потому, что Фэй постоянно подкидывает мне кусочки информации. Ей хотелось, чтобы я был в курсе происходящего, потому что несмотря на все их ошибки – они всё еще мои дети.

Мой босс на работе был моим самым верным другом. Он всегда был рядом, когда мне нужно было поговорить, и закрывал глаза, когда я не мог работать из-за болезни. В самом начале он даже сказал, что даст мне год, чтобы я пришел в себя, иначе ему придется найти замену. Эта короткая речь заставила меня стать лучшим менеджером в компании. Я так вырос в профессиональном плане, что через четыре года после того как начала свою новую жизнь мне предложили должность старшего менеджера в Флориде. За три месяца я продал свой дом и переехал в новый, намного скромнее жилье в Орландо. Там я начал управлять распределительным центром на восточном побережье США. Кстати, Бо! Вся эта суматоха почти полностью оттеснила его на задний план и я забыл о нем. Когда мы переехали в новый дом, я исправил свою ошибку и подарил ему другого золотистого ретривера, немного моложе. Мы счастливо обустроились в нашем новом, уютном доме.

В Мэриленде я потерял всех своих друзей. Общался только с несколькими людьми, и никто не приглашал меня куда-либо. Все изменилось, и почти все отвернулись от меня. Я стал невидимым для всех, кроме немногих.

Фэй успешно закончила университет и получила хорошую должность в одном из больших развлекательных заведений Флориды. Она предложила мне жить с ней до тех пор, пока она не найдет свое жилье. Надеюсь, это произойдет не скоро.

Папа умер через год после Конни.

***

Прошло пять лет с того момента, как моя жизнь изменилась. Я потерял все, что было мне дорого, за исключением одного - моей дочери Фэй. Но даже она стремилась создать свою жизнь. Мне нужно было найти свое собственное счастье, иначе я стану несчастным стариком без любви, кроме моих золотистых ретриверов.

Это звучит печально, правда? Но я должен был что-то делать.

У меня всегда было хобби - писать. Последние годы я только писал деловые отчеты, но со временем это стало рутиной, а я старел. Тогда я начал снова писать короткие рассказы. Даже продал несколько из них в местный литературный журнал.

Однажды в выходные, когда Фэй была на свидании со своим парнем, я начал делать заметки для рассказа о самом сложном периоде моей жизни. В конечном счете, эти заметки превратились в нечто большее, чем просто короткий рассказ. Мне долго пришлось размышлять о том, как начать эту историю, потому что знал, что она вызовет у меня воспоминания и эмоции из прошлого, которые лучше всего оставить покоиться в глубинах моего разума.

Однажды вечером я приступил к написанию. Через четыре месяца, работая каждый вечер после основной работы, у меня был готов первый черновик рукописи, который я считал довольно удачным. Однако я не хотел, чтобы кто-то прочитал мои самые личные тайны, поэтому аккуратно сложил его в коробку и поставил на полку в своем кабинете. В процессе написания произошло что-то особенное - я столкнулся с демонами своего прошлого и одолел их. Я понял, что снова могу начать жить полной жизнью.

Я решил записаться на курсы творческого письма в местном колледже с целью улучшить свои навыки. В основном там были студенты двадцати лет, которые только учились различать грамматические конструкции. В классе было еще двое "зрелых" студентов, таких же как я, и мы объединились, чтобы показать американской молодежи (или по крайней мере молодежи округа Ориндж во Флориде), как правильно писать. Морис решил выйти на пенсию и намеревался написать книгу о роли своей семьи в Гражданской войне. Алисия была вдовой, работавшей над составлением каталога курсов местного колледжа, чтобы занять себя и найти новое призвание. Она самостоятельно воспитала пятерых детей в качестве домашней хозяйки и, когда они выросли, она тихо вышла на пенсию и переехала во Флориду, используя страховые выплаты после смерти своего мужа для начала новой жизни.

Чем больше мы говорили с Алисией, тем больше открывали друг другу. Я раньше уже осознал, что нужно дать своей возлюбленной возможность говорить и пристально слушать все ее слова, так как всегда потом будут проверочные вопросы. Я не ходил на свидания почти тридцать лет, поэтому я очень внимательно следил за каждым ее словом. Она говорила, а я делал записи в своей голове. Однажды она заметила, что все разговоры велись только ею, и спросила меня, откуда я и почему живу один в центральной Флориде и учусь в местном колледже. Я рассказал ей краткую версию своей истории в течение полутора минут и попытался вернуть разговор к ней, но она не собиралась отвлекаться. Она снова и снова задавала мне вопросы, пока я наконец не сказал ей, что моя история сложная для рассказа и если она хочет узнать больше обо мне, то должна прийти ко мне на ужин следующую субботу. Она ответила самой широкой и прекрасной улыбкой, которую я видел за последние несколько лет, и согласилась:

– Да, с удовольствием.

***

– Твой ужин был просто великолепным, Марк, – произнесла Алисия, когда мы вышли на внутренний дворик и наслаждались ночным воздухом под одной из моих пальм. – Я знаю лишь нескольких мужчин, способных приготовить овощную лазанью, а ты еще и такую вкусную! Есть ли еще какие-то секреты в твоих арсенале?

– Я думаю, ты уже почти все знаешь обо мне. Я работаю в распределительном центре компании «Фолкс Индастриз» на Истсайде. У меня есть дочь Фэй, которая живет со мной. Моя жена умерла больше пяти лет назад. У меня также есть еще двое детей. Ты уже познакомилась с Бо и Люком – моими золотыми ретриверами. Это коротко о мне. В основном я скучный человек без интересных историй для рассказа.

– Ну что ж, ты обещал рассказать свою историю, если я захочу ее услышать. Ну, рассказывай! Я готова кровавым деталям.

Вместо ответа я встал и направился в дом. Когда вернулся, у меня была коробка с моим романом – роман о самых значимых событиях моей жизни.

– Ты не знаешь, но я уже долгое время пишу и даже продал пару рассказов в местный литературный журнал. У меня на компьютере накопилось множество историй, некоторые из которых основаны на событиях из моей жизни, а другие возникли просто из моего фантазийного разума. До того, как я записался на курсы креативного письма, я написал нечто особенное, с чем не знаю что делать. Это грустная история обо мне и моей семье – все это здесь, в этой небольшой коробке. При создании этих текстов я помогал себе преодолеть боль от потери жены и разрушения своей семьи. Раньше я никому не показывал эти работы, но хотел бы услышать твое мнение. Я считаю, что они могут быть полезны лишь как опора для держания двери на ветру, но я бы хотел услышать мнение человека, творчество которого я восхищаюсь.

Она посмотрела на меня глазами, полными восхищения.

– Я с удовольствием прочитаю твою книгу. Как она называется?

– Я назвал ее «Друзья в хорошую погоду».

– Ух, ты, какая тяжелая, – сказала она, беря коробку из моих рук.

– Всего девятьсот восемьдесят семь страниц. Я хочу, чтобы ты сказала мне, что думаешь. Будь честной, жестокой, если придется, но я хочу, чтобы кто-то другой, кроме меня, прокомментировал ее. Я не хочу показывать ее своей дочери, потому что она прошла через все, о чем я писал, и это просто снова вызвало бы старые чувства. Я не хочу причинять ей боль.

– Марк, я с удовольствием прочту твой роман и выскажу свое мнение. Одно, о чем я, возможно, забыла тебе сказать, это то, что я очень самоуверенна. Я называю все так, как оно есть, и позволяю фишкам падать, как получится, или как там говорится в этом старом клише. Я начну завтра.

Мы поговорили о нашем писательском классе, о ночной жизни Флориды для людей нашего возраста и закончили обмен мнениями о некоторых наших любимых фильмах. Мы провели приятный вечер, и на этот раз нам помогла флоридская погода. Когда я проводил ее до машины, она поцеловала меня в щеку. Я снова почувствовал себя подростком, прибираясь после нашего маленького ужина.

***

На следующей встрече в классе, Алисии не было, и я ничего не слышал о ней после нашего ужина. Я уже начал подумывать, не показался ли ей каким-то психом, которого следует избегать любой ценой. Я подумал, не позвонить ли ей, но не захотел показаться назойливым.

Через две недели она сама позвонила мне, когда меня не было дома, и оставила сообщение на автоответчике.

«Привет, Марк, это – Алисия. Я хотела бы пригласить тебя на ужин в пятницу вечером. В городе находится мой сын, он проведет несколько дней у меня, и я хочу, чтобы вы познакомились. Возможно, когда ты придешь, у нас будет небольшой сюрприз, поэтому принеси пару бутылок того отличного белого вина, которое мы пили недавно, и будь здесь в 7 часов. Позвони мне и дай знать. До свидания».

В пятницу вечером я оделся нарядно и взял с собой две бутылки Balthasar Ress Riesling Kabinett Hattenheimer Schutzenhaus 2012. Я прочитал в местной газете Орландо статью о том, что это одно из лучших белых вин этого года, и так как я не разбирался в алкоголе, то решил положиться на автора статьи. Оно отлично сочеталось с лазаньей, и я надеялся, что оно будет так же хорошо сочетаться с тем, что подаст Алисия.

– Привет, Марк, заходи, – сияла Алисия, показывая мне свой дом. Когда мы вышли во внутренний дворик, я увидел небольшой столик для троих, украшенный свечами и имеющий бокалы для вина. С другой стороны обеденного стола вышел мужчина из-за двух апельсиновых деревьев.

– Марк, познакомься, это – мой сын Барри. Барри, это – Марк Дженкинс.

– Очень приятно познакомиться, – сказал он, когда мы пожали друг другу руки. – Мама рассказывала мне о вас много хорошего. Она очень впечатлена, и чтобы произвести на нее такое впечатление, нужно быть особенным человеком.

– Я тоже рад познакомиться с тобой, Барри. Но что бы она ни говорила, все это вероятно просто фантазии нашего творческого класса. Во мне нет ничего особенного.

Алисия улыбнулась и указала на стол. Пока мы садились за столик, она положила бутылки с вином в холодильник. Когда она, наконец, села, она снова улыбнулась своей широкой и красивой улыбкой и взяла меня за руку.

– Марк, я пригласила тебя сюда под иным предлогом. Мы поедим после того, как вино остынет, но перед этим я хочу поговорить и рассказать тебе удивительную новость. Я уверена, что это будет для тебя приятным сюрпризом.

Мое любопытство достигло предела, но одновременно меня охватило волнение.

– Марк, мой сын здесь сегодня, чтобы встретиться с тобой из-за моего поступка, на который я не спросила твоего разрешения заранее. Но уже поздно, и если у тебя возникнут претензии, то высказывай их прямо. Вот что произошло: я прочитала твою книгу всего за два дня, и она меня поразила. Я не могла оторваться от нее до половины. Это самая захватывающая и трогательная история из всех, что я когда-либо читала. В конце главы, где главный герой переехал жить к своему отцу и узнал о своей жене – я заплакала. В конце книги, когда ты рассказывал о своих детях – я опять плакала. Марк, это самая невероятная книга, которую я прочитала, и я хотела поделиться ею с моим сыном. Я отправила ему эту книгу по почте, и он прочитал ее. Обычно он не читает незапрошенные книги от неизвестных авторов, но он сделал это по моей просьбе. Он – мой сын, и у него не было выбора. Марк, она ему тоже понравилась, и он предложил помощь в редактировании для последующей публикации. Ведь это фантастика?

Я молча сидел и смотрел на нее, а она улыбалась в ответ. Я не знал, что делать или говорить. Возможно, выглядел глупо, но я был без слов. Когда я обратил взгляд на Барри, он ответил улыбкой и продолжил с того места, где его мать закончила:

– Мама совершенно права, господин Дженкинс. Это просто невероятный первый роман, который я когда-либо читал, а я прочитал их много. Знаете ли вы, я работаю в известном издательстве "Прентисс Пресс" в Нью-Йорке и занимаю должность помощника главного редактора, отвечающего за подбор материалов от авторов, таких как вы. У нас каждый месяц поступает около ста новых книг, и мне приходится ознакомиться со всеми и оценить их перед отправкой на дополнительные рассмотрения. Если мы все согласны с тем, что произведение достойно публикации, то мы начинаем сотрудничество с автором для редактирования и подготовки его рукописи к публикации. Ваша книга успешно прошла этот процесс, и мы хотим опубликовать ее. После ужина у нас будет возможность обсудить детали, но прежде всего я хочу поздравить вас с написанием такого трогательного произведения. Это – настоящая вершина.

Я был потрясен. Теперь я полностью уверен, что выражение моего лица моментально изменилось с глупого на абсолютно тупое. Улыбка Алисии стала еще шире, когда она заметила, что я сидел с глупым выражением на лице и не знал, что сказать. В конце концов, она встала, поцеловала меня в лоб и отправилась давать финальные штрихи к ужину.

После небольшой паузы голос вернулся ко мне. Мы обсудили мою книгу и особенности ее сюжета. Я видел, как Алисия начала плакать при разговоре о некоторых главах, и я сам не удержал слез. Мы наслаждались приготовленным Алисией блюдом – паровая дорадо – и продолжали разговаривать. Во время того, как мы заканчивали сладкий персиковый пирог, Барри кратко объяснил процесс работы и задачи, которые предстояло выполнить мне. Он рассказывал о продвижении книги и потенциальном гонораре. Конечно же, я не стану богатым на этом. К тому времени, когда он извинился и пошел спать, у меня голова кружилась от всего, что я только что узнал. Алисия налила остатки вина, и мы сидели рядом на прохладном ночном воздухе, обсуждая то, каково это – быть знаменитым писателем вроде Стивена Кинга или Джоан Роулинг. Я не был на их уровне, но приятно было немного пофантазировать об этом.

Приближалась полночь, когда я возвратился на землю и решил, что пора отправляться домой. Алисия проводила меня до автомобиля и на этот раз не просто поцеловала меня в щеку. Я получил искренний, глубокий поцелуй, который напомнил мне о том, что возраст может быть уже пятьдесят пять лет, но я все еще живой. Возбуждение в моих штанах лишний раз подтверждало это.

С тех пор как ушла Конни, я не испытывал ничего подобного. Эта мысль вызвала грусть. Эрекция, с которой я вернулся домой, заставила меня чувствовать себя очень-очень счастливым.

***

В следующие три месяца я работал с одним из редакторов издательства Прентисс Пресс над правкой и отшлифовкой моего произведения. Мы общались через личные встречи и обменивались электронными письмами и звонками. Сначала мне пришлось перенести свою версию текста из MS Word в программное обеспечение, которое они рекомендовали. Я обнаружил, что это программное обеспечение очень удобно для редактирования, но не слишком удобно для создания новых частей с нуля. Когда мы достигли окончательного варианта, через ночную доставку FedEx я получил напечатанные страницы моего произведения и провел всю выходную погруженный в чтение каждого предложения и каждого слова. Неважно, сколько раз я это читал, всегда находилось что-то, что можно было изменить и что, как я уверен, сделает его на сто процентов лучше. Мой редактор предупредила меня об этом заранее. И она была права, как всегда.

Весь день я работал в компании "Фолкс Индастриз", а весь вечер посвящал роману. Фэй была в полном восторге от моей книги. Я сказал ей, что она не сможет прочитать ее до тех пор, пока я не получу первый экземпляр от издателя. Она следила за тем, чтобы я правильно питался, делал зарядку и смотрел новости перед сном. Она была похожа на заботливую старшую сестру.

Алисия регулярно приезжала только на выходные. Она говорила, что не хочет вытягивать из меня творческую энергию. Мы вместе ходили на ужин или я готовил дома. Наш разговор охватывал все темы, ничто не было запрещено. Я сомневаюсь, что даже самый известный психотерапевт смог бы помочь мне больше, чем она. Чем больше я открывался о своем прошлом, тем лучше я себя чувствовал. Я так и не мог забыть, что Конни сделала со мной и что я сделал с ней. Теперь я осознал, что мы оба виноваты и это стало видно всем. Наша дружба продолжала развиваться и в тот день, когда я отправил последние правки своего рукописи Прентису, она сказала, что «хочет меня порадовать за завершение написания». Она осталась на ночь и мы постоянно радовали друг друга. Фэй заглянула на несколько минут домой, но как только увидела, что у меня есть гости, она вернулась к своему парню. Алисия помогла мне увидеть ценность жизни.

Моя книга поступила в продажу первого мая. По контракту мне предстояло провести несколько личных презентаций с автограф-сессиями по всей стране, одна из которых состоялась в Эллиотт-Сити, моем родном городе в Мэриленде. Я был одновременно взволнован и испуган этим. Я взял трехнедельный отпуск и отправился в книжный тур. Можно подумать, что жизнь писателя гламурна и беззаботна. На самом деле это все что угодно, только не так. В течение двадцати восьми дней я перелетал на самолете или ездил на поезде в новый город, заселялся в отель и, не распаковывая чемоданы, так как не собирался задерживаться там надолго, направлялся на событие подписания книги и разговаривал со всеми стоящими в очереди любопытными читателями и поклонниками о том, как моя книга повлияла на их жизнь. Мне очень нравилось общаться с людьми на автограф-сессиях, но постоянные путешествия и отели быстро утомляли.

В двух небольших городах я был приятно удивлен, когда Алисия внезапно появилась, просив меня подписать свою книгу. Это стало для меня неожиданной радостью, разрывающей монотонность моей обычной работы. Алисия всегда была скромной и застенчивой, а я наслаждался ролью всемирно известного писателя, завлекающего одну из местных жительниц. Она проводила со мной ночи и помогала справиться с последствиями долгих перелетов. Каждый раз, когда она уходила, я чувствовал, что в моей жизни остается пустота там, где раньше была она. Наше общение по телефону не приносило такого же удовлетворения, как обладание ею в реальности. Впервые за долгое время я начал чувствовать то, что уже давно забыл - то чувство в сердце, которое может ощутить только влюбленный человек. Я надеялся, что она разделяет это чувство со мной.

Последним пунктом моего тура стал мой родной город. Я попросил организаторов устроить его как завершающий этап, и они согласились с радостью. Место встречи с публикой было хорошо знакомым - книжный магазин всего в нескольких милях от моего дома. Мероприятие было запланировано на полдень и продолжалось до четырех часов. Когда я прибыл в магазин, я обнаружил огромную очередь людей, стоящих перед столом с около пятидесятью экземплярами моей книги и большим постером, на котором была моя фотография со суперобложки и изображение книги, а также информация о времени подписания. Очередь включала несколько знакомых лиц, которые я узнал. Первыми стояли мой бывший начальник и его жена. Я сердечно приветствовал их обоих, прежде чем они предложили мне присесть и начать подписывать книги. Мы обменялись контактными данными и я обещал пригласить их на ужин. Я был так рад видеть их, что почти забыл о растущей очереди. Я подписывал книги, болтал с людьми и улыбался всем в очереди. Пару раз я вставал, чтобы сделать фотографии со знакомыми. В общем, это был намного более приятный опыт, чем я ожидал.

Примерно через полчаса после начала моего выступления, подошел один из моих давних товарищей и передал мне книгу. Он был одним из тех людей, которые не обращали на меня внимания и не общались со мной на похоронах Конни. Я поставил свою подпись в книге с надписью «Моему старому приятелю», а затем улыбнулся и дружески пожал его руку. И тогда он произнес то, чего я абсолютно не ожидал.

– Мне очень жаль, как я себя вел по отношению к тебе. Я не знал всего этого до тех пор, пока не прочитал эту книгу.

Он неловко повернулся и удалился. Подобные извинения от нескольких моих бывших приятелей последовали в течение всего дня. Люди, которых я считал своими друзьями, просили прощения за свое отношение ко мне или осуждение меня. Я был почти озадачен их уходом.

Наивысшая степень нереальности наступила, когда к столу с экземпляром моей книги для подписи подошла Ленор Яблонски. Она пришла с неловкой улыбкой и сказала:

– Привет, Марк. Жаль, что мы встречаемся после всего произошедшего, но я решила встретиться с тобой лицом к лицу и выразить свое сочувствие. Я не могу достаточно извиниться за то, что Джон сделал тебе, но если это имеет значение, ты должен знать, что я развелась с ним уже четыре года назад и помолвлена с подрядчиком из Аннаполиса. И еще одна вещь - если услышишь что-то о том, что ты якобы ищешь Джона для отмщения за все страдания, которые он причинил, то это слух. Он, вероятно, услышал об этом и бросил свою работу однажды и уехал работать в Саудовскую Аравию в качестве компьютерного консультанта. С тех пор я его больше не видела. И да, это слух был распущен мной.

Она стояла перед столом, улыбаясь и протягивая книгу. Я был в замешательстве, не зная, как себя вести и что сказать. Прошла минута тишины, в которую мы просто смотрели друг на друга, а потом я взял книгу и написал: "Леноре, мой друг не только в хорошие дни. Я надеюсь, что слова в этой книге помогут тебе найти свободу, так же как они помогли мне. Спасибо за поддержку!" Я обошел стол и мы обнялись на минуту перед ее уходом.

Кончилось отведенное время перед столом и по-прежнему была очередь. Я поднял глаза и был поражен тем, что Меган стояла возле одной из книжных полок и смотрела на меня. Она не подходила ко мне и не произнесла ни слова, выглядела подавленной. Когда я поднял голову после того, как подписал следующую книгу, ее уже не было рядом. Встал и осмотрелся по сторонам, но она уже исчезла. Последней в очереди оказалась Фэй. Мы обнялись и немного пообщались, пока она проводила меня до своей машины. Она отвезла меня обратно в отель, хотя это был не "Холидей Инн", и мы немного поболтали, говоря о Алисии. Фэй нравилась ей, и она надеялась, что я тоже чувствую то же самое. Когда я сказал ей, что влюблен в нее, она бросилась мне на шею и прорыдала.

Как назло, в то самое время, когда она обнимала меня, к нам подъехала полицейская машина с включенными фарами. Из нее вышел сержант Грег и постучал в окно. Когда мы узнали друг друга, было как вернуться в старые добрые времена. Мы беседовали, смеялись и обнимались, а я рассказал ему о том, чем занимаюсь в городе. Он не читал мою книгу, поэтому я взял один из своих экземпляров и подписал его для него. На обложке было написано: "Грег, ты изменил мою жизнь. Не обижайся, кто-то должен был это сделать". Грег уехал по вызову, а мы с Фэй пошли в дом и поужинали.

В общем, возвращение на то место, где все началось, оказалось не таким эмоционально тревожным, как я предполагал.

Для меня было большим шоком увидеть Меган, стоящую по другую сторону двери. Мы с Алисией только что закончили завтракать и беседовали о последних популярных книгах по версии "Нью-Йорк Таймс" и о том, что книга "Друзья в хорошую погоду" занимает третье место в жанре документальной прозы. Но все это ушло на задний план, когда я увидел свою дочь.

– Привет, папа, как ты? – спросила Меган с некоторой робостью в голосе.

– Привет, Меган. У меня все хорошо. Что мне для тебя сделать?

– Я была неподалеку и решила заглянуть и поинтересоваться, как у тебя дела.

– Этот район находится в нескольких сотнях миль от твоего дома, Меган. Это немного необычно для тебя, верно?

Я почувствовал, как кто-то коснулся моего плеча и, повернувшись, увидел Алисию.

– Ты не хочешь представить меня, Марк? – спросила она с ноткой приказа в голосе.

– Алисия, это – моя дочь Меган.

Алисия пробралась мимо меня и тепло обняла Меган.

– Присаживайся. Я столько слышала о тебе.

Две женщины полностью игнорировали меня, заходя в гостиную. Они сели и весь час активно разговаривали, оставляя меня заниматься уборкой на кухне и другими делами по дому. Я лишь пару раз проходил мимо гостиной во время уборки, а они продолжали беседовать и смеяться. Алисия восхищалась фотографиями детей Меган.

– Дорогой, подойди сюда и присоединяйся к нам, – позвала Алисия. Услышав этот призыв, который я понял как указание, я вышел из кухни и сел рядом с ней. Она сжала мою руку скорее чтобы удержаться, а не в знак любви. Меган посмотрела на наши переплетенные пальцы.

Тишина затянулась, продолжая длиться неопределенно долго.

– Хорошо, раз никто из вас не произносит ни слова, то я скажу, – прерывистым голосом сказала Алисия. – Марк, я пригласила Меган сюда, потому что она хочет с тобой поговорить о чем-то важном. Понимаю, что ты сам бы ее не пригласил, поэтому решила это сделать сама. Я понимаю, что я лишь гость в твоем доме, но если хочешь сохранить меня здесь в качестве гостя, то сиди и слушай ее.

Мои глаза переключались между Меган и Алисией. Они окружали меня со всех сторон и начинать новую битву не хотелось. Поэтому я откинулся на спинку стула и подготовился слушать.

– Папа, я пришла сюда для того, чтобы узнать как у тебя дела. Также хотела принести свои извинения. Папа, я ошибалась во многом и прежде всего в отношении тебя. Раньше я была уверена, что ты во всем виноват – во всем, что случилось с мамой, Стюартом и со мной. Я видела лишь часть истории. Но когда прочитала твою книгу, увидела все с твоей точки зрения. Я почувствовала себя такой глупой после чтения того, что ты написал и какие страдания переживал. Может быть, я никогда не задумывалась о том, что у тебя есть свои чувства. В конце концов, когда мы были детьми, ты почти никогда не показывал эмоции. Твоя книга помогла мне стать немного взрослее. Я никогда не осознавала, что я уже взрослая женщина со своей семьей, но для тебя все еще остаюсь маленькой девочкой-невинностью. Для меня мама всегда была святой даже после ее предательства по отношению к тебе. Ты всегда был сильным и уверенным в себе, игнорировал все происходящее вокруг, но я понимаю теперь, что это был твой защитный механизм, чтобы скрыть свои чувства. Мама проникла сквозь этот щит и причинила тебе боль, которую я не могла себе представить. Я верила, что если бы ты смог быть таким же сильным и прощающим к ней, вернуться домой, то все стало бы хорошо. Но я не понимала, что ты был достаточно силен, чтобы отказаться от любимого человека после двадцати пяти лет ради нас всех и защитить нас от ее ошибки.

– Папа, прости меня за то, что я не дала тебе должного признания. Вместо этого я бросила тебя и обвинила тебя перед всеми нашими знакомыми. После смерти мамы я говорила людям, что она умерла из-за твоих действий. Я ошибалась, и сейчас понимаю это. Я только начинаю исправлять свои ошибки. Я купила много экземпляров твоей книги и раздала их всем старым друзьям наших родителей, просив их прочитать ее. Я сказала каждому из них, что ты не сделал ничего плохого и что это было для тебя очень больно, больше, чем кто-либо может представить. Несколько недель назад я видела тебя на автограф-сессии и стояла в стороне, наблюдая за тобой. Я хотела подойти и обнять тебя, но мне не хватило смелости.

– Сегодня я здесь, чтобы принести свои извинения и спросить: не хочешь ли вернуться в мою жизнь? Прошло уже больше пяти лет. У тебя есть двое прекрасных внуков, которых ты никогда не видел. Я хочу, чтобы ты вернулся домой. Я хочу, чтобы ты снова был моим отцом. Я больше не хочу быть для тебя невидимкой. Я люблю тебя, папа, и хочу, чтобы и ты полюбил меня снова... Пожалуйста.

Меган склонила голову на руки и заплакала.

И я почувствовал острую боль сожаления. Когда я взглянул на Алисию, увидел ее ожидающий взгляд. Я задумался над тем, что она сказала, и как мне следует поступить. Размышляя об этом, я решил использовать тактику отсрочки.

– А Стюарт? – спросил я Меган. – Как он относится ко мне? Знал ли он о вашем приходе?

– Стюарт такой глупец. Думаю, что то, что сделала мама, больше всего его задело. После развода с Лорри он переехал в Калифорнию и начал новую жизнь там. Последние несколько лет он перебирался от одной подружки к другой. Я слышала, что он встречался с замужней женщиной, чей муж был против их отношений, и Стюарт решил уехать из города, чтобы избежать проблем. Он до сих пор верит, что измена – это нормально и не имеет большого значения. Он не знает, что я здесь, и мне безразлично, что он думает.

Ого, ее небольшой монолог забрал у меня столько времени, что я не успел подумать о своих дальнейших планах. Поэтому я решил отложить все на потом.

– Меган, а что у тебя теперь в планах? Ты останешься в городе? У тебя есть место, где можно остановиться?

– Я остановлюсь у Фэй. Она хотела, чтобы я осмотрела ее новую квартиру. Так что я собираюсь провести там пару дней, а потом вернуться домой.

– Я рассмотрю все, что ты сегодня сказала, и сообщу тебе свое решение. Это лучшее, что я могу сделать прямо сейчас.

– Папа, честно говоря, я даже этого не ожидала. Спасибо. А сейчас я пойду к Фэй. Алисия, было приятно наконец-то познакомиться с тобой. Надеюсь мы скоро увидимся снова. Позаботься о моем отце.

Меган исчезла так же внезапно, как появилась. У меня было много о чем задуматься, но на этот раз у меня был путеводитель, который не допустил бы меня совершить какую-либо глупость. Теперь Алисия стала частью меня, и я не представлял своей жизни без нее.

Когда у меня нашлось немного времени наедине без Алисии, я позволил своим эмоциям вырваться наружу. Я не хотел, чтобы она видела, как я рыдаю.

***

После возвращения из круиза по Карибскому морю мы с Алисией сразу полетели в Мэриленд. Круиз был подарком от Прентисс Пресс за первое место "Друзей в хорошую погоду" в списке бестселлеров по версии Нью-Йорк Таймс.

Я познакомился со своими двумя внуками, которым уже два и четыре года соответственно, и провел экскурсию по городу для Алисии. В старом доме было множество воспоминаний, и мы с Меган начали создавать новые, опять же как отец и дочь. У Алисии было обширное опыт быть бабушкой, и она дала мне несколько ценных советов, чтобы помочь с неловкими моментами. Но самым лучшим моментом был ужин с семьей Меган, когда я объявил им, что мы с Алисией решили пожениться. Мы хотели поделиться этой новостью со всеми после нашего круиза. Фэй уже начала планировать свадьбу. Мы собирались навестить детей Алисии и рассказать им об этом радостном событии.

С Алисией мы испытываем истинное счастье. Мы оба признаемся, что в молодости никогда не ожидали, что наша жизнь сложится таким образом. Мы были наивны и уверены, что ничто не может победить нашу первую истинную любовь. Но все произошло не как в сказке, а как у миллионов других людей в реальной жизни. Я был счастлив со своей предыдущей партнершей Конни двадцать пять лет и надеюсь быть также счастливым с Алисией следующие двадцать пять лет. Возможно, я напишу об этом еще одну книгу.

Старение - это процесс, который мы пройдем вместе,

Лучшие дни еще впереди нас.

Конец жизни начинается с ее начала:

Наше время находится в руках высшего Существа,

Которое говорит: "Молодость - это только половина;

Доверься Богу: рассмотри всё и не бойся! "

Черт возьми этого умного Роберта Браунинга!