Интимные услуги не интересуют. Окончание. Из сборника Интимные истории

Я открываю глаза. Не чувствую боли, но моё тело словно отключено. Рядом доносится громкий звук выдыхания и рыданий. Это нечто механическое, а не человек. Издалека слышны разговоры, но слова сливаются в неразборчивый шум. Я не понимаю, где нахожусь и что окружает меня. Мой взгляд упирается только в белый потолок. Я хочу осмотреться, но по какой-то причине не могу повернуть голову. Даже свое положение я не могу определить с уверенностью. Лежу? В таком случае должны быть видны ноги. Я приложил усилия и опустил глаза вниз, но увидел только соединение потолка с белой стеной. Потолок украшен ажурным плинтусом сверху. Как он называется? Не помню точно. Ноги не видно, зато я начинаю ощущать напряжение в шее сзади, как будто на неё давит что-то тяжелое. Затем потолок начинает мутнеть и распадаться на фрагменты, вызывая головокружение. Я закрываю глаза. Не спать! Почему-то очень важно не заснуть. Сохранить этот кусочек реальности, не позволить ему исчезнуть. Но я уже слишком слаб.

Снова, словно сквозь сон, до меня доходят голоса. На этот раз они звучат очень громко. Один из них определенно принадлежит Ким. Удивительно, оказывается, она умеет кричать. Дверь хлопает и голоса стихают. Я чувствую, что несознательно улыбаюсь и открываю глаза. Этот раз лучше предыдущего. Сейчас Ким придёт и всё объяснит. Я пытаюсь поднять голову и мне это удаётся. Однако это не делает всё ясным для меня. Я лежу на спине в кровати, которая покрыта белой простынью. Напротив меня находится окно с закрытыми шторами, а справа от меня — телевизор на стене. Это помещение выглядит как больничная палата. Я поворачиваю голову влево. Верно. Там стоит стойка с медицинским оборудованием. Искусственная вентиляция лёгких? Не уверен, возможно. Почему я в больнице? Я делаю попытку пошевелиться. Руки и ноги на месте, это хорошо. Ничего не болит. Может быть, я заразился коронавирусом? Хочется встать, но что-то подсказывает мне, что лучше этого не делать. Вместо этого я поднимаю руку и начинаю ощупывать себя. Одежды на мне только трусы. Ага, и датчики. Дотянувшись до головы, я осознаю, что она повязана бинтами. Это объясняет всё. Дверь снова хлопает, и появляется человек — явно доктор

— Вау, мы уже проснулись и веселимся. Слышите меня?

Губы раздвигаются медленно, я выдавливаю из себя:

— И добрый день, доктор.

— Здравствуйте, здравствуйте, - напевает он. Очевидно у него отличное настроение.

Он вынимает из кармана электронную сигарету и показывает мне.

— Видите? Знаете, что это такое?

— Айкос?

— Отлично. Следите за ним глазами, не поворачивая головы.

Он начинает двигать рукой из стороны в сторону, затем приближает пальцы почти к моему носу.

— Хорошо, хорошо. Что вы помните?

— Ничего. Почему моя голова перевязана?

— Как вас зовут?

— Валерий, - я повторяю вопрос: - что случилось с моей головой.

— Это мы определим чуть позже. Надеюсь все хорошо. Вас сбила машина.

Так что я все-таки правильно подумал. ДТП.

— Кто-то еще пострадал?

— Нет, вас доставили одного. Сейчас к вам кто-то ненадолго зайдет, а потом можно будет отдохнуть. Я ухожу.

Он действительно быстро вышел. Я ждал. Думал, что Ким зайдет, но это был Денис.

— Привет, папа.

— Привет, сынок.

— Как ты?

— Нормально. Где это произошло? Ты знаешь?

— На Осипенко, недалеко от Орджоникидзе. Водитель почти успел затормозить, но тебя выбросило на столб. Ты не помнишь ничего?

— Нет. Было бы лучше сломать руку.

— У тебя нет переломов, но ты долго был без сознания. Потом тебе делали операцию на черепе.

— Замечательно.

Мы разговаривали не больше пяти минут, как в дверь заглянула медсестра и Денис встал.

— Я еще утром заеду.

Девушка строго посмотрела на меня и наклонилась. Ловко воткнула иглу в вену.

— Если понадоблюсь, вот кнопка, - равнодушно объяснила она и положила проводок в мою руку.

— Не хочешь выпить чего-нибудь?

— Сегодня не стоит. Ваш организм получает достаточно жидкости внутривенно. Отдыхайте.

Устало закрыл глаза.

— Эй... Ээээй. Владимир?

Чей-то горячий шепот доносился сквозь полусон, то ли сон, то ли забытье. Сделав усилие, я вынырнул в реальность. Да, я все еще в палате, только сейчас тут темно. Светится лишь тусклая лампочка над дверью.

— Как самочувствие?

Я поворачиваю голову. Ко мне наклоняется медсестра в защитной маске и белой шапочке.

— Я хочу спать, - бурчу в ответ, словно избалованный ребенок.

— Как ты себя чувствуешь?

— Отлично. Готов выполнить любую задачу для своей страны. Хотя лучше бы не сейчас.

Медсестра хихикнула и проговорила:

— Если пациент капризничает, значит все не так плохо.

— Аня?

— Кто же еще. Ах, да, я же в медицинской форме.

Она снимает маску с лица.

— Зачем эта одежда?

— Меня не пускали. Сюда можно только родственникам. А я проникла через другое отделение.

— Я давно здесь?

— Третий день. Ну, я побегу. Все будет хорошо.

Она быстро наклонилась, прикоснулась к моим губам своими, выпрямилась, натянула обратно маску и выскользнула из палаты.

Утром я ощущал себя полностью здоровым. До тех пор, пока не попытался встать. Резко и сильно закружилась голова, палата начала перемещаться перед глазами, так что я чуть не упал с кровати. А вот лежать было вполне комфортно.

Пришла другая медсестра, а не та из вчерашнего дня. Я колебался, не зная как сказать это, но она поняла без слов. Померила температуру. Зашла еще одна девушка. Равнодушно стянула с меня трусы и подставила... как это называется? В общем, это было то, что нужно, хотя я испытывал некоторый дискомфорт.

Через один час я заметил, как Ким вошла в палату, сопровождаемую врачом, чтобы подчеркнуть легальность своего посещения. Она приблизилась ко мне и, как и ранее ночью, легко поцеловала меня. Затем она отошла в сторону. Врач снова начал проводить неясные тесты, на этот раз используя карандаш вместо айкоса. Он осмотрел мое горло.

— У меня закружилась голова.

— Испытываете тошноту? — он сразу же зацепился за это.

— Нет. Я хотел вскочить. Мне нужно было в туалет.

— Это напрасно. Вам следует сохранять горизонтальное положение на ближайшее время. Если вам нужно использовать туалет, обратитесь к вашей жене за помощью. И не предпринимайте самостоятельных действий.

Он вышел из комнаты, оставив меня в замешательстве.

— Ну да, — Ким ответила на несколько не заданных мной вопросов с некоторой робостью. — Я сказала, что являюсь вашей гражданской женой. Ваш сын подтвердил это. Кроме того, я учусь в медицинском колледже. Мне разрешили быть здесь.

— Замечательно, — единственное, что я смог сказать, — меня женили за ночь, и я даже не успел отпраздновать свадьбу.

С улыбкой на лице Ким легонько погладила меня по щеке.

— Не сердитесь, дорогой. После вашего выздоровления мы сможем развестись.

***

Ким оставалась со мной в палате на протяжении трех дней. Я просил, ругался и требовал, чтобы она хотя бы ходила на лекции. Все было безуспешно. Оказалось, что она принесла с собой надувной матрас и спала прямо здесь. Я чувствовал себя довольно неплохо, но врач все равно запрещал мне вставать. Это создавало много бытовых трудностей, и Ким старалась помочь мне справиться с этими проблемами. Она не позволяла медсестрам подходить ко мне, поэтому в туалет я ходил при ее помощи. Это было очень неприятно. Конечно же, она готовила мне пищу, ходила за лекарствами, переодевала и ухаживала за мной. Душа была недоступна, хотя в самой палате была отдельная ванная комната. Ким просто приносила тазик, кладла под меня пленку и протирала мое тело влажной губкой. При первых водных процедурах такого рода она замечала стабильную эрекцию и, по-моему, с удовольствием поддерживала ее.

— Вы слишком эмоционально реагируете на прикосновения девушки, что может негативно влиять на ваше состояние здоровья — сказал врач больному.

Больной молчал, он испытывал желание быть рядом с девушкой прямо сейчас. Но она, казалось, не понимала его желания и чмокнула его в головку, начав одеваться.

Это вызвало у него раздражение, и однажды, когда его сиделка вышла из палаты на короткое время, он решил встать и отправиться в ванную. Взяв зубную щетку, он начал чистить зубы. Через две минуты Ким вернулась. Силой, которую можно было назвать необычайной для ее хрупкого телосложения, она потащила больного обратно в палату и положила его на кровать. Тогда она расплакалась как ребенок: всхлипывая и швыряясь носом, она стучала ему маленьким кулачком по плечу.

— Не делай так больше! Никогда! — всхлипывала она.

Это вызвало у больного некоторую тревогу.

— Ладно, извини... Ты просто не была здесь... Это случайно получилось — сказал он, пытаясь успокоить ее.

Она, наконец, легла рядом с ним, прямо на простынь, и крепко обняла его. Иногда она продолжала дрожать от слез. Больной постоянно гладил ее по голове, которая начинала обрастать короткими волосками. После того как Ким успокоилась, она серьезно потребовала, чтобы такое больше не повторялось. Он сдался. В общем-то он был не очень послушным пациентом: капризным и всегда жаловался. Постоянно казалось, что врачи занимаются излишне его лечением и его уже давно можно было выписать.

Вечером его ждал приятный сюрприз. Он высыпался днем, поэтому часам к двум ночи обычно смотрел телевизор со звуком потише. Палата была коммерческая и персонал медучреждения закрывал на это глаза. Ким обычно ложилась на свой матрац и быстро засыпала. Но в этот раз все было по-другому.

Они смотрели его любимый фильм "Форест Гамп" с флешки. Было уже довольно поздно, и больной подумал, что Ким уйдет отдыхать. Однако она выскочила в ванную и, вернувшись, отобрала у него пульт от телевизора.

— Не глупи, давай. Пора спать, я ещё посмотрю что-нибудь другое.

— Посмотришь, посмотришь. Просто не то, что ты задумал.

Она переключила на канал МузТВ и отошла на пару шагов. Ногой толкнула матрас, чтобы он оказался под моей кроватью. Затем взяла мои руки за голову и я почувствовал, как они пристегнуты к спинке кровати.

— Эй, прекрати сейчас же. Мне это не нравится.

Я старался не повышать голос и не двигаться, чтобы не создавать лишнего шума.

— Извини, это замена гарантии от возможных глупостей.

Я снова хотел начать сердитую фразу, но Ким прижала свой пальчик ко мне губам.

— Тссс. Позволь мне быть хотя бы ненадолго в центре внимания.

Она отошла от кровати и начала плавно танцевать. В комнате горел ночник над дверью, указывая на аварийный выход, но основной свет был приглушен экраном телевизора. Девушка двигалась грациозно и плавно, и мне показалось, что ее глаза закрыты. Это был танец, хотя она не двигалась с места, только переставляла ноги по полу. Все движения были выполнены руками и телом. "Она такая гибкая," - невольно подумал я.

Гибкая Ким не останавливалась, даже когда клип на канале сменился на другой. Она повернулась ко мне лицом и начала расстегивать свой белый халатик в знаковом стиле. Я задержал дыхание. Было неожиданно увидеть такой эротизм у этой застенчивой девочки.

Последняя пуговица была расстегнута, и халат скользнул вниз, задерживаясь на бедрах. Точно, на Ким не было лифчика. Она не высвободила руки из рукавов, а придерживала ими единственную деталь своей одежды как юбку. Продолжая плавное движение по полу, она развернулась вокруг своей оси, позволяя мне рассмотреть себя. Музыка была настолько тихая, что я слышал каждый шаг этой невесомой девушки и молил ее внутренне не прекращать этот танец. И она не собиралась его прекращать. Она ещё раз повернулась ко мне спиной, а скомканный халатик оказался у нее под ногами. Ким словно вынырнула из одежды. Как я и предполагал, на ней также не было трусиков. Повернувшись ко мне, она медленно провела руками по своему телу отнизу вверх. Затем ещё раз погладила себя. Во мне закипело желание, и я рывком попытался приблизиться к ней. Тихую музыку грубо прервал звук наручников. Ким нахмурилась и лукаво погрозила мне пальцем. Затем снова закрыла глазки и продолжала ласкать себя по телу, плавно вернувшись спиной ко мне. Простыня уже давно была взъерошена, но в этот момент показалось, что мое тело готово взорваться.

— Ким!

Мой голос прозвучал хрипло.

Она приблизилась ко мне, и я мог бы дотянуться до нее рукой, если бы они были свободны. Я чувствовал ее запах, и когда она повернулась, словно незаметно, воздух легко зашевелился.

— Освободи меня.

И тихий шепот в ответ:

— Не так быстро.

Простыня скатилась с меня. Тонкие холодные пальцы заметались по резинке трусов и медленно сняли их.

— Ким!

— Тссс.

Горячие губы нежно обхватили мой уже напряженный член. Затем я почувствовал, как влажный язык приступил к своему делу. Хотелось самому контролировать процесс, хотелось освободить руки. Но то, что делала Ким, своеобразное и удивительное. Она не меняла ритма и одновременно глубоко двигалась, умело работая своим ртом. Глубже, насколько возможно. Я не отличался какими-то гигантскими размерами, но ощущал, как достигаю девушки до глотки. Странно и необычно, но я кончил очень быстро. Ким остановилась, не выпуская член изо рта, и некоторое время просто глотала. Не знаю, сколько спермы было, но кровать осталась чистой — это точно. В конце концов девушка встала, погладила меня по груди и ушла в ванную. Я был опустошен. Даже не ожидал.

Мелькнул луч света, и Ким снова оказалась рядом. Что тут сказать?

— Ты хоть дверь закрыла?

— Нет.

— А если бы кто-то вошел?

— Не важно.

Она открыла наручники и легла рядом со мной.

— Ты наконец-то перешла на "ты"?

— Просто подумала: а зачем?

Я лежал с глупой блаженной улыбкой и обнимал эту странную девчонку. Что там будет у нас впереди? Непонятно. Но почему бы не попробовать?