Этот прекрасный мир: Начало (Панель машка начало)

Предисловие

После начала пандемии коронавируса в 2020 году Советом Национальной Безопасности всех стран было принято решение о применении так называемой технологии заморозки добровольцев для их дальнейшего сохранения на случай массовой гибели населения. Другими словами – даже если после окончанию пандемии количество людей на планете Земля значительно сократится, замороженные и хранящиеся в бункерах добровольцы могли бы снова заселить планету, как это сделал Ной после всемирного потопа (отсылка к Библии).

По всему миру несколько сотен молодых юношей и девушек были привлечены в программу «Х», призванной спасти человечество от вымирания. Кандидатов отбирали по двум критериям: иммунитет к «короне», и максимальный процент плодовитости. После прохождения отбора каждый одобренный кандидат «умерщвлялся» - попадал в клинику, откуда родственникам приходило письмо о его смерти. Сам же кандидат, живой и здоровый, помещался в капсулу, где его вводили в глубокий криогенный сон, а потом замораживали. После успешного выполнения первой части программы «Х» подземные бункера с хранящимися в них капсулами законсервировали, а их местонахождение строго засекретили.

Однако вскоре пандемия отступила, свирепствующий вирус закончился. Оправившись от удара и переосмыслив свое существование, человечество нашло другой, более естественный способ вернуть себе изначальную численность населения. Таким способом стала настоящая сексуальная революция, вторая в истории, но более значительная, чем первая. Благодаря ею спустя какую-то сотню лет привычный мир изменился до неузнаваемости.

И вот, когда воцарились тишина, спокойствие, счастливое настоящее и перспективное будущее, кто-то из потомков создателей программы «Х» наконец-то получил возможность ее рассекретить...

Пробуждение

Голова раскалывалась, как будто по ней били чугунной кувалдой, во рту пересохло, как в пустыне, во всем теле поселилась страшная вялость, руки-ноги с трудом двигались. Кое-как добрев до одиноко стоящего у стены стула, Стас рухнул на него, и мутным взглядом обвел помещение.

Что случилось? Последнее, что он помнил – это страшный холод, сковывающий каждую клеточку тела, и панический страх. На миг перед лицом мелькнула маска-респиратор кого-то из ученых врачей, и ему в вену вонзилась иголка шприца. Дальше – сплошная черная пустота.

Обхватив голову руками, парень мучительно попытался привести мысли в порядок. Это было нелегко, после глубокого сна мозг никак не хотел активизироваться к рабочему состоянию. Сколько же он спал? Зеро сказал, что он будет спать, пока весь этот ужас на поверхности не закончится. Какой ужас? Ах, да, пандемия коронавируса... Гадкая болячка, которой не было – не было, а тут раз, и появилась. Стас даже припомнил, что ему повезло переболеть ею в легкой форме. Нюх и вкус у него не пропали, но все тело тогда ломило страшно, и температура под сорок подскочила. Неприятное сочетание.

После первого воспоминания пришли и другие. Кто он такой? Естественно, он – Стас Криницкий, двадцати пяти лет от роду, родился и вырос в Самарской области.... А сколько уже прошло времени, с тех пор, как его ввели в сон? Три года, пять лет, или десять? Интересно, прошедшее время на возраст влияет? Прикольно, наверное, быть, как Капитан Америка – молодым семидесятилетним девственником...

Нет, он не девственник. У него была девушка, они даже планировали пожениться. А потом началась вся эта херня, и она уехала с семьей в далекую глушь, надеясь там изолироваться, и переждать опасность. Правда, она обещала, что как все закончится, то они обязательно поженятся. Конечно, он бы поехал с ней, но не решился бросить родителей. В такое время ему, единственному сыну в семье, только и оставалось о них заботиться, больше некому.

Поток воспоминаний вызвал процессы, которые вернули мозг в рабочее состояние. Теперь мысли мелькали быстро, как им и положено. Что же случилось потом? Кажется, в их дом вломились какие-то люди в белых халатах, и другие люди, в военной форме.... Это он помнил, картинка до сих пор стояла перед глазами. Потом его забрали в какую-то закрытую больницу, и там около недели мучили, подвергая различным тестам, и на все вопросы и возмущения реагируя презрительным молчанием.... А, точно, потом появился этот мужик – Зеро, как он представился. Как и все сотрудники больницы, он был в белом халате и маске-респираторе, закрывающей его лицо, но то, что он главный над всеми, можно было понять по ярко-алому бейджику на груди с большой буквой золотистой буквой «Z». Что он ему говорил?

И тут Стас помрачнел, окончательно все вспомнив. Да, его выбрали для какой-то супер-засекреченной программы спасения человечества от вымирания. Вот же она, эта капсула, в которой его заморозили, стоит рядом с ним открытая. А перед этим его накачали какими-то психотропными препаратами, и заставили подписать длинный документ, поставив кучу своих подписей в тридцати разных местах. Причем он был в таком состоянии, что даже не мог прочитать, что же в этом документе написано. Единственное, что он запомнил – это слова Зеро о том, что в будущем, когда пандемия закончится, его разморозят, и он сможет спокойно прожить дальнейшую жизнь. Потом его уложили в капсулу, зафиксировали тело, и начали замораживать, напоследок вкатив укол, от которого он окончательно вырубился. Все то, что в тот момент воспринималось, как страшный сон, сейчас отчетливо стало реальностью. Но сам ли он проснулся, или его кто-то разбудил?

Стас оглянулся. Тесное помещение не имело не дверей, ни окон, и освещалось лишь затянутым паутиной и пылью плафоном на потолке. Капсула – обтекаемой формы, вытянутая, с откидной стеклянной крышкой, как в фильмах про космос – неподвижно стояла в центре комнаты, зафиксированная в одном положении специальными углублениями в полу. Кроме нее и стула у стены другой мебели здесь не было. Интересно, зачем здесь стул? Может, специально для того, чтобы ему было, куда присесть, после того, как он обнаружит, что его тело после долгого сна его абсолютно не слушается?

Окончательно вернувшийся в рабочий режим мозг начал посылать тревожные сигналы. Клаустрофобией Стас не страдал, но сейчас ему стало жутковато. Один-одинешенек, в запертом помещении, откуда нет выхода, без еды и воды.... Может, опять лечь в капсулу, и закрыть крышку? Поспит еще немного. Да нет, не получится, у него же нет того укола, чтобы заснуть. Он просто будет лежать, и медленно умирать, мучаясь от бессильной злобы на себя и всех, кто его здесь запер. Так, спокойствие, только спокойствие, как говорил товарищ Карлсон! Для начала надо попробовать вернуть себе подвижность.

С трудом поднявшись со стула, Стас зашагал к дальней стене помещения (идти было недалеко, каких-то двадцать шагов), потом вернулся обратно. Обошел капсулу по кругу, похрустел шеей, покрутил руками. Страшная вялость начала постепенно уходить, мышцы, как и мозг, тоже вспомнили, что им нужно работать. Разминаясь, парень между делом внимательно оглядывался, пытаясь найти хоть что-нибудь, с чьей помощи можно подать сигнал наверх, кнопку там, или камеру наблюдения. Но вокруг были только голые стены, и ничего больше. Плохо!

Стас не знал, что камера наблюдения действительно существует – и расположена она была не на стене, а под потолком, рядом с плафоном. И еще он не знал, что за всеми его движениями сейчас внимательно наблюдали.

— Проснулся, - удовлетворенно заметил человек за пультом, и нажал на кнопку возле себя.

Уловив боковым зрением какое-то движение, Стас обернулся... и раскрыл рот. Часть стены бесшумно отъехала в сторону, образовав дверной проем, ведущий в просторный коридор. Он ожидал, что сейчас к нему в комнату кто-то зайдет, но никто не появлялся. Тогда парень сам вышел из своей тюрьмы, и огляделся. Коридор был аналогичен комнате – без окон и дверей, только все те же пыльные плафоны на потолке. Один его конец раздваивался, другой упирался в лестницу, ведущую наверх. Подумав, Стас двинулся к лестнице, делая неспешные, осторожные шаги, и настороженно оглядываясь. Даже теперь, когда он выбрался из комнаты с капсулой, все равно было жутковато. А еще появилось подозрение, что он находится глубоко под землей – уж слишком характерно было отсутствие природного освещения.

Лестница имела три пролета, каждый вел в такой же коридор. К тому времени, как Стас добрался до самого верхнего, он уже не буквально летел, стремясь поскорее выбраться из западни. Последний пролет упирался в громадные стальные бронированные двери. Не успел парень удивиться, как что-то зажужжало, и они сами разъехались в разные стороны. А за дверями обнаружился стоящий там человек – в белом халате и маске-респираторе, закрывающей его лицо. И алый бейджик на груди.

«Зеро! ».

Стас резко остановился, и отпрянул назад. Человек в халате поднял руки вверх, и показал открытые ладони – мол, я безоружен, тебе нечего бояться. И только тогда парень обратил внимание, что на бейджике рядом с золотистой буквой «Z» стояла цифра 2.

— Доброе утро, - прозвучал вполне себе дружелюбный голос из-под маски. – Ну, как дела, как самочувствие? Голова не кружится? Нигде не болит? О том, что было с тобой, помнишь?

Стас припомнил, что у того Зеро голос был совсем другой – взрослый, солидный, тяжело чеканящий каждое слово. Здесь же голос был другой, молодой и юный. Это наблюдение заставило испуг отступить.

— Что происходит? – спросил он. – Где я?

— В подземном бункере номер триста шестьдесят восемь, - ответил человек в маске. – Большего пока сказать не могу. Идем, нужно срочно проверить твое состояние, пока ты не упал без сознания.

Он развернулся, и приглашающее помахал рукой, но Стас не сдвинулся с места. Что-то в короткой информации о местонахождении его насторожило, в голове появился конкретный вопрос.

— Какой сейчас год? – спросил он.

Молчание.

— Две тысячи сто тридцать пятый, - наконец, ответил человек в маске. – Боюсь, ты проспал очень долго - целых сто пятнадцать лет.

****************

Кабинет Стас узнал сразу – тот самый, где он подписывал документ. На негнущихся ногах он вошел вслед за Зеро-2, рухнул на крошечный диван, и тупо уставился перед собой. Две тысячи сто тридцать пятый... Мозг зафиксировал эту информацию, но душевное потрясение оказалось намного сильнее.

— Ну-ну, Станислав, ты не переживай, - приятельским тоном сказал Зеро-2. – Есть в этом и хорошая сторона, и очень хорошая. Хорошая – ты жив, тебе двадцать пять, и угроза умереть от «короны» тебе больше не грозит. Очень хорошая – мир снаружи намного лучше того, что ты покидал, когда тебя заморозили. Ты еще тысячу раз «спасибо» скажешь за то, что мы тебе дали такой шанс оказаться сразу в далеком будущем.

— Спасибо, блядь! – не сдержался Стас. – Что с моими родителями? Они...

— Давным-давно умерли, как и твоя невеста, твои друзья, как и все те, которых ты знал. И ты тоже умер – официально.

— Как это?

— Перед тем, как погрузить тебя в криогенный сон, мои предшественники отправили твоим предкам весточку о твоей смерти. Мол, так и так, опасная болезнь, операция, летальный исход. Только при таком условии можно было тебя заморозить, и не бояться, что тебя начнут искать, - Зеро-2 достал из ящика стола пожелтевшую от времени древнюю бумажную папку. Он словно не замечал, какими глазами на него смотрит «пациент», продолжая вести беседу дружелюбным тоном. – Программа «Х» прекратила свое существование, все те, кого заморозили в далеком две тысяча двадцатом, получили, наконец, возможность вернуться к жизни. Спросишь, почему так долго? А потому, что я только сейчас нашла те самые секретные бумаги, которые мой дорогой пра-пра-пра... много раз «пра» спрятал, опасаясь, что кто-то обнаружит их раньше времени. Такие вот дела.

Потрясенный циничной правдой, Стас даже не обратил внимания на слово «нашла». Хотя стоило бы.

— Так, посмотрим, что тут у нас, - Зеро-2 вытащила из папки отпечатанный на принтере листок, в верхнем углу которого была прикреплена фотография. – Станислав Криницкий, верно?

— Верно.

— Самарская область... Отменная физическая форма... областные соревнования по плаванию.... Закончил школу, получил образование младшего специалиста по обслуживанию машиностроительного оборудования.... Холост, не судим, в армии не служил. Почему так?

— Не смог родителей бросить, - Стас уставился в пол. – Они у меня часто болели. А я знал, что если в армию заберут, то они без меня долго не проживут.

— Понятно... Показания плодовитости – семьдесят пять процентов.... Ого! «Корону» перенес в легкой форме, других болезней, врожденных или приобретенных, не обнаружено, вредные привычки отсутствуют.... А ты, часом, не ангел? Крылья не растут, голову нимбом не сжимает? – Зеро-2 внимательно вчиталась в приписку, составленную от руки предыдущим Зеро, но озвучивать ее не стала. – Хорошо, Стас, есть еще одна хорошая новость. С такими данными будущее в нашем новом мире тебе обеспечено.

— Новом мире?

— Ага. Я сказала, что он новый, потому что тебе так будет привычнее воспринимать... э-э-э... некоторые очень существенные изменения в окружающей тебя обстановке, - Зеро-2 аккуратно спрятала бумаги в папку, и убрала ее в ящик стола. – И я так понимаю, моя обязанность – тебя заранее во все это посвятить. Итак, с чего начать? У тебя уже был половой опыт с девушками?

Стас недоуменно посмотрел на врача. Шутит?

— С чего это вдруг такой вопрос? Вы что, венеролог?

— Ты не умничай, а отвечай. Был, или нет?

— Ну, был.

— Много?

— Достаточно, - он насупился, не желая обсуждать тему интимных отношений с первым встречным.

— Во-первых, я не первый встречный, а та, кто вернул тебя к жизни, а то спал бы ты себе в капсуле, пока бы Солнце не погасло, - словно прочитав его мысли, заметила Зеро-2. – Во-вторых, все эти вопросы прямым образом касаются того, о чем я хочу тебе рассказать. В твоем личном деле сказано, что ты собирался жениться... на некой Веронике Асташевой. Как у вас было в постели? Минет она тебе делала? А ты ей куни? А позу шестьдесят девять пробовали?

Кровь ударила ему в голову. Сжав кулаки, Стас вскочил на ноги.

— Знаете, что...

— А ну, сел! – резкий окрик заставил его невольно вздрогнуть. Зеро-2 покачала головой. – Я могу нажать всего лишь одну кнопку под столом, и тебя вырубит, не успеешь ты глазом моргнуть. Сядь, и послушай меня внимательно, потому что это не праздное любопытство. Там, наверху – другой мир. И там люди занимаются сексом прямо на улице, с кем хотят. В школе проходят сексуальное обучение, а в семьях инцест – также же привычное дело, как чистка зубов. Более того, современные технологии меняют внешность человека, и больше нет на свете уродов и калек, только совершенные мужчины и женщины. И секс для нас – не запретная, интимная, сугубо личная тема, а достояние общественности. Понял теперь?

Стас медленно опустился обратно на диванчик.

— Вы занимаетесь сексом прямо на улице? – тупо переспросил он.

— На улице, в автобусе, в кафе и ресторане – где угодно, - ответила Зеро-2. – И никто не стесняется. В семьях отцы учат сексу дочерей, а матери – сыновей, а сыновья и дочери друг друга... короче, ты понял. В школе есть уроки, посвященные сексу, и каждый юноша или девушка, перед выходом во взрослый мир, должен сдать экзамен по сексуальному удовлетворению партнера. Хотела мягко тебя к этому подвести, но, видимо, мягко я не умею.... Кстати, у меня самой по горловому минету «отлично», а по общим сексуальным наукам – красный аттестат. Если ты хочешь жить в нашем мире, тебе придется пройти все это обучение, иначе ты не сможешь считаться полноценным членом общества.... И, говоря «членом», я имела в виду приносить пользу.

— Я не понимаю.... Но как же все так вышло?

— Вот это уже правильный вопрос, - Зеро-2 посерьезнела. – Все из-за этой пандемии. Если ты помнишь, много людей погибло по всему миру. И никто не знал, когда это все закончится. Но когда все закончилось, остро встал вопрос о том, как снова вернуть численность населения к привычной цифре. И... вот так все и началось. К сожалению, у меня по истории двойка, так что больше я тебе рассказать не могу, извини. Знаешь, а ты зайди лучше в Сеть! Там и прочитаешь все, что тебе нужно знать.

— Сеть – в смысле, Интернет?

— Ну, да. Видел когда-нибудь такое? – Зеро-2 продемонстрировала парню часы на запястье – непривычной прямоугольной формы. – Наручный коммуникатор. С него можешь звонить, выходить в Интернет, записывать напоминания. Телефонов у нас больше нет, их заменили такие технологии. И это еще не все. Мы покоряем космос – у нас есть Земля-2 и Земля-3. Любой мало-мальски серьезный спор решается не насилием, а сексом – кто первый кончит. Никаких войн, никаких глобальных катастроф. Еще у нас есть летающие машины, роботы-помощники, а также специальная технология, которая не позволяет девочкам забеременеть, но абсолютно безопасная для их здоровья...

Но, увидев, что Стас таращится на нее круглыми от изумления глазами, Зеро-2 оборвала саму себя.

— Пожалуй, хватит тебе на сегодня информации. Все равно тебе придется увидеть все это собственными глазами. Я лишь частично обрисовала тебе картину, дальше дело в твоих руках, - она нажала кнопку на часах, и тут же из них выскочил и развернулся в воздухе голографический цифровой дисплей. – Первое время тебе придется остаться тут – полежишь в палате под моим наблюдением, придешь в себя. Мы тебя осмотрим, может, сделаем пару уколов для профилактики от возможных болезней. А там уже и решим, что с тобой дальше делать. Согласен?

Стас покачал головой.

— Наверное... да. А у меня есть выбор?

— Выбор теперь есть всегда, - на полном серьезе ответила Зеро-2. – Или ты, или тебе. И лучше сразу определись, как тебе больше нравится.

Первые шаги

Палата, которую ему отвели, была больше похожа на комнату в гостинице – удобная мебель, телевизор на полстены, роскошная кровать и стол, сервированный едой. Стас даже не сразу понял, что это все предназначалось ему одному.

— Отдыхай, - Зеро-2 дружески похлопала его по плечу. – Вон там – дверь в ванную, рядом в туалет. Раз в три дня к тебе будет наведываться Милка – это наша медсестра – и приносить тебе еду. Деликатесы не обещаем, тебе пока нужно соблюдать режим, но голодным не останешься. Вечером – осмотр, и если все будет в норме, то завтра я выдам тебе коммуникатор, и объясню, как им пользоваться. Ну, тогда до завтра.

Она уже было развернулась, чтобы уйти, но Стас окликнул ее:

— Эй! А можно еще один вопрос?

— Давай.

— А вы женщина, да? Извините, я просто не сразу понял.

— А я на это и не надеялась, – улыбнулась под маской Зеро-2, и вышла. Двери за ней бесшумно закрылись. Дойдя до стола, Стас сел, и обхватил голову руками.

Произошедшее никак не хотело укладываться в голове. Конечно, с начала пробуждения он теоретически был готов к чему-нибудь подобному, но.... Одно дело представить, а совсем другое – все это получить. Тем более что все превзошло даже самые смелые ожидания. Где-то глубоко в сердце кольнули болью воспоминания о родителях, Веронике.... Как глупо все вышло. С другой стороны – он жив и здоров. Не самый худший вариант.

Он окинул взглядом стол. Перловая каша, кусочек мяса, салат из квашеной капусты, и стеклянный графин, наполненный рубинового цвета вишневым компотом. Стоило ему посмотреть на еду, как проснулся жуткий голод, столетний сон в капсуле давал о себе знать. Схватив ложку, Стас жадно принялся за трапезу, мимоходом обратив внимание, что, несмотря на скудность меню, все оказалось невероятно вкусным – даже лучше, чем он питался дома.

Пока он жадно чавкал, за его спиной бесшумно разъехались бронированные двери, и внутрь «палаты» вошла молодая девушка в белом халате. В отличие от Зеро-2, ее лицо не было закрыто маской-респиратором, и Стас буквально застыл с ложкой в руке, уставившись на это невероятно красивое личико. Тонкие, женственные черты, ярко-голубые глаза, чувственные губы, и какая-то одухотворенная невинность – все это поразило его на месте. Мало того, белый халат чуть ли не лопался по швам, едва сдерживая пышный округлый бюст, а шелковистые темные волосы были заплетены в «конский хвост», что смотрелось куда выгоднее всяких других причесок. На груди девушки висел бейджик с именем «Мила, медсестра».

— Ваша одежда, - сказала она низким, чарующим голосом, и аккуратно положила на кровать стопку – пижамные штаны, пижамная куртка, нижнее белье, носки, и даже завернутые в пакет резиновые кроксы. – Бритвенные и умывальные принадлежности будут чуть позже. Остальное вы получите, когда вам выпишут разрешение покинуть палату, и выйти на поверхность.

— Ага, - Стас с усилием проглотил то, что было во рту. – Спасибо.

— Обращайтесь. Я вижу, вы жутко проголодались. Добавки?

— Можно бы.

— Тоже самое, или что-то другое?

— Что-то другое.

— Сейчас принесу, - окинув его напоследок длинным, изучающим взглядом, Милка вышла из палаты.

Стас продолжил жевать, параллельно переваривая увиденное. Его Вероника была первой красавицей в классе и школе, но по сравнению с этой медсестрой... Он внезапно почувствовал, как голод отступает, зато накатывает природное возбуждение. Что там Зеро-2 спрашивала про секс? Если взять сто пять лет, которые он проспал в капсуле, то можно смело прибавить к этому еще пару месяцев – с тех пор, как Вероника с родителями покинула Самару. Неудивительно, что его член под тканью штанов отозвался приятной пульсацией. Или это все стресс?

Мила вернулась через пять минут, держа в руках поднос.

— Гречневая каша, жареная рыба – в умеренном количестве, молоко и печенье без сахара. Сойдет?

— Сойдет, - когда она подошла к столу, чтобы поставить поднос, Стас вдохнул ее запах. Он нее исходил сладковатый аромат цветов – наверное, какие-то современные духи. От этого аромата член в штанах окончательно принял боевую стойку. Да что же такое с ним происходит?

Мила улыбнулась.

— Вы кушайте, не отвлекайтесь. Скажите, Станислав, могу я сделать вам минет, пока вы обедаете?

Ее слова обрушились на него, как поток холодной воды.

— Чего-чего? – переспросил он, думая, что ослышался.

— Могу я сделать вам минет, пока вы обедаете? – повторила Милка. – Это позволит вам расслабиться, и улучшит пищеварение.

— Ты шутишь, что ли?!

— Нет, почему? – Милка явно была сбита с толку его вопросом. – Разве вам никогда не делали минет, пока вы принимаете пищу?

— Никогда, - только сейчас до Стаса начало доходить, в чем тут дело. – Я просто в капсуле очень долго спал, и не застал те времена, когда мне могли предлагать.

— Ой! – медсестра поняла свою ошибку, и испуганно прикрыла рот рукой. – Простите, я не подумала.... Я по привычке спросила. Простите еще раз!

— Да ничего, все нормально. Да и вообще, я бы хотел сначала помыться, а потом уже... о всяком таком думать.

Сказал и тут же мысленно удивился сам себе. Да он еще пять минут назад ничего такого даже объективно не планировал. Даже слова Зеро-2 больше заставили его задуматься о том, как быть дальше, а не о всяких там извращениях на улице и в автобусе.

— Могу я предложить вам свои услуги? – на полном серьезе спросила Мила. – Просто мне очень хочется сделать вам минет. Знаю, вы шокированы, но для меня это такое же привычное дело, как поговорить по коммуникатору. Может, я провожу вас в душ, а там....

— Давай я сначала доем, - Стас усилием воли взял похоть под контроль. – А то вряд ли у меня что-то получится без этого.

— Ой, а хотите ананасов? – неожиданно предложила девушка. – После них сперма такая сладкая.... А я люблю глотать мужскую сперму! Хотите?

Она говорила об этом малознакомому мужчине так спокойно и искренне, без всякого смущения, что слова Зеро-2 окончательно и полностью подтвердились.

— Ну... хочу.

— Хорошо, я сейчас. Вы кушайте, кушайте! – словно засияв от радости, она вылетела из палаты.

Стас покрутил головой. Дела! Так вот оно, значит, теперь как.... Ну, если так подумать, то ему ничто уже не мешает согласиться. Если вся его прошлая жизнь вместе с Вероникой рассыпалась в прах, то сейчас наступила новая. А что еще делать в новой жизни, как не брать от нее все то, что она предлагает?

— Вот, - вернувшаяся Мила поставила перед ним блюдечко с аккуратно нарезанными дольками консервированного ананаса. – Кушайте на здоровье. А вы вправду много лет в капсуле проспали?

— Да.

— Ой, как интересно! Так значит вы – пришелец из далекого прошлого?

— Ну... наверное, - Стас принялся за ананасы. – Кстати, можешь обращаться ко мне на «ты».

— Не могу, больничный этикет не позволяет. Но вы можете называть меня, как угодно. Даже своей сучкой – я от этого только больше завожусь. А в вашем времени занимались сексом?

— Конечно.

— Да? – в глазах Милки светился неподдельный интерес. – А я думала, что вы в далеком прошлом делали это только под одеялом, в закрытом помещении.

— Так оно и было. Хотя... у кого как.

— Даже не представляю, как вы жили! Это ведь так грустно – идти по улице, и не предложить кому-нибудь минет! Или ехать в автобусе, и не подставить свою дырочку какому-нибудь мальчику.... Согласитесь, так ведь и поездка быстрее пройдет, и удовольствие получишь.

— Мда, - только и мог, что сказать Стас. – А у вас этому прям обучают, да?

— Прям обучают, - согласилась Милка. – Но мне не повезло, у меня по анальному экзамену тройка была.... Видите, какие у меня сиськи большие? Все хотели только их, а моя попка никого не интересовала. И сколько я не старалась ее разработать, никто не соглашался. Если бы не отец – я бы в жизни экзамен не сдала. Хорошо еще, что «зачет» поставили, а то бы вообще аттестат не получила.

— Да уж.

— Ох, я вам прям завидую! У вас же все теперь как в первый раз будет. Будь у меня все, как в первый раз, я бы тоже согласилась в капсуле сто с лишним лет лежать.... Вы доели?

Стас кивнул.

— Пока с меня хватит.

— Тогда идем в душ вместе? – Милка протянула ему руку. – Хотите?

Он мысленно кивнул сам себе.

— Хочу.

***************

В душе, скинув одежду, Милка быстро предстала перед ним во всей своей естественной природной красоте. Упругое, подтянутое тело, большие округлые груди, широкие бедра.... Даже попка, на которую она жаловалась, что ей никто не хотел уделять внимание, не подкачала – настоящий «орех».

— А вы тоже раздевайтесь, - сказала она, и включила горячую воду.

Стас стянул с себя пропахшие дезинфекцией больничные шмотки, в которые его нарядили перед тем, как засунуть в заморозку. Хорошо, что ему принесли другую одежду. Полюбовавшись упругой задницей Милки, он переступил через край ванной, и взял из ее рук душевую лейку.

— Ого, какой он у вас! – с восхищением сказала девушка, посматривая на его член. От первой за долгое время близости женского тела пенис уже давно был тверд, как дубинка, и слегка покачивался, демонстрируя, что он полностью готов к работе. – Можно?

— Давай.

С готовностью опустившись на колени, девушка втянула носом мужской запах, обхватила член рукой, и погрузила головку себе между губ.

— Ох! – от накатившего на него возбуждения Стас едва устоял на ногах, даже уперся рукой в стену ванны, чтобы не упасть. Словно не замечая его реакции, Милка начала с упоением посасывать головку, прикрыв глаза в сладкой истоме. Ее нежные ладошки пробежались по всей поверхности ствола, обхватили его, и принялись умело ласкать, щекоча покрытую бугристыми венами поверхность. Сосочки на ее пышном бюсте затвердели, свидетельствуя о сильном возбуждении.

Вспомнив о том, что хотел помыться, Стас поднял лейку, направляя на себя сверху поток воды. Милке это не ничуть не помешало – она продолжила сосать пенис, щекоча голову язычком во рту, а всю остальную часть нежно поддрачивая руками. Они оба промокли в считанные секунды, но не могли оторваться друг от друга.

— Обожаю такие размеры, - заметила медсестра, вытаскивая голову из своего похотливого ротика. – Давайте я вам помогу.

Взяв у него из рук лейку, она принялась старательно мыть мужскую паховую зону, окатывая ее потоками воды, и помогая себе руками. Ни шампуня, ни мочалок в ванной не оказалось, и пришлось ограничиться только таким мытьем. Но Стас был доволен.

— А сама не хочешь? – спросил он.

— Нет, спасибо, - вежливо отказалась Милка, и вернулась к минету. На этот раз ее техника стала более жестче – она начала жадно заглатывать член, пропуская его глубоко в горло, давясь и мыча от наслаждения. Выключив воду, Стас вернул лейку на место, а потом схватил руками голову девушки, и буквально насадил ее горячий ротик на свою твердую плоть.

— М-м-м! - послышалось сдавленное мычание. Просунув руки ему за спину, Милка обняла его ягодицы, стремясь втолкнуть член как можно глубже. Из ее глаз потекли слезы, лицо начало краснеть.

— Твою же! – осознав ошибку, Стас вытащил член, и девушка тут же судорожно вздохнула, глотая воздух. – Прости, не удержался. Ты в порядке?

Но вместо ответа он вдруг оказался в лежачем положении на дне ванны, а Милка с горящими от возбуждения глазами устроилась сверху, подведя голову пениса к набухшим от влаги половым губкам.

— Извините... но я больше не могу... - простонала она, и одним плавным движением насадилась до упора.

Стас стиснул зубы – это было так классно, что и не передать словами. Твердый и горячий пенис до отказа заполнил нежную девичью плоть, и Милка взвыла от удовольствия.

— Ох... как же классно... - повторила она его слова, и нагнулась, подставляя свою грудь под его поцелуи. Стас с готовностью обхватил руками ее пышный бюст, и нежно лизнул сначала один твердый сосочек, потом другой. По телу Милки пробежала дрожь, и она дернула тазом, от чего распирающий ее изнутри крепкий мужской хуй потерся об узкие стеночки вагины.

— Да! Он шевелится! – в восторге закричала она. – Хочу еще! Еще!

Выпрямившись, Милка уперлась ладонями ему в грудь, и начала дикую скачку в погоне за оргазмом. Стас расслабился, предоставив ей процесс, а сам прикрыл глаза, наслаждаясь первым за долгое время полноценным соитием с невероятно сексуальной, горячей и страстной девушкой. Член внутри нее дергался, а яички мучительно сжимались, переполненные скопившейся за сто пятнадцать лет спермой. Постанывая и вскрикивая, Милка упала ему на грудь, и забилась в оргазме, охватившем ее тело особо острым наслаждением.

— Спасибо, - прошептала она спустя минуту, снялась с него, и сползла вниз, ловя губами возбужденную мужскую плоть. Пососала головку, спустилась еще ниже, и нежно обхватила губами яички, то по очереди втягивая их в ротик, то начиная лизать язычком, как кошка лижет сметану. Предчувствуя собственный оргазм, Стас мучительно выдавил из себя:

— Я уже... Почти...

— Кончайте! Хочу вашу сперму! Хочу выпить ее до дна!

Фонтан получился мощный, настоящий салют, за закрытыми глазами взорвался яркий фейерверк. Мурлыча про себя, Милка жадно пила его горячее белое семя, не упуская ни одной капли. А когда извержение закончилось, старательно облизала член, сладко причмокивая, и шепча ему что-то похотливо-развратное....

Когда Стас спустя пару минут открыл глаза, медсестры в ванной уже не было. Выйдя в комнату, он взял с кровати одежду, натянул ее на себя, и снова присел за стол. Внизу живота появилась резкая боль – сказалось долгое воздержание, но в голове был праздник. Неплохое начало!

Придвинув к себе тарелку, он вспомнил, что Милка должна наведываться к нему трижды в день, и улыбнулся, заранее предвкушая самый незабываемый больничный отдых в своей жизни....