Репортаж из глубинки. 10

Вагон слегка покачивало, но в сочетании с мерным стуком колес и бледным освещением это обстоятельство скорее способствовало легкому погружению в сон. Сашка, скрестив руки на груди, спал на верхней боковой полке. По билету ему досталась нижняя полка, но стало совестно будить грузную женщину, чтобы загнать ее наверх. Родители в соседнем отсеке - в пору отпусков выбирать особо не приходится и ехать пришлось порознь, что ввиду размолвок последних дней, не так уж и плохо. А вот отец все это время оставался в счастливом неведении и не углублялся в подробности внутрисемейных отношений.

Ольга последние дни отдыха сделалась сама не своя - то скалится на мужчин, то вдруг становится ласковой, по ночам с мужем вытворяет такое, что самой с утра стыдно и непременно обставляет все так, чтобы Сашка был невольным участником и даже виновником ее грехопадения. Про новую подружку сына несколько раз пыталась начать разговор, но всегда это заканчивалось неразрешимым спором. Оля безуспешно пыталась запретить сыну встречаться с ней, изображала брезгливость перед неразборчивой девкой, но сколько-нибудь значимых результатов так и не добилась, обвиняя малолетку в своем разладе с сыном.

Что касается Сашки, чутье безошибочно помогло ему выдержать правильную линию поведения - он вежливо игнорировал слова Ольги относительно Леры. На курорте молодые люди каждый день встречались, уединялись в лесной глуши, ходили на гору и однажды заперлись в кабинете ЛФК. По ночам Ольга мстила, мстила красочно и от всей души, правда утром эта месть выходила ей боком - из раза в раз по утрам, когда изможденные родители крепко спали, Саша, как ни старался противостоять искушению, все-таки пристраивался к Ольге и не без ее же помощи отыгрывался за ночное представление.

Но с большей теплотой он теперь вспоминает встречи с Лерочкой. У нее оказывается, стильная прическа - сзади и с боков коротко выбрито, а весь объем создавала копна волнистых волос пшеничного цвета; спереди длинная, уходящая в сторону челка. Надо сказать для своего возраста она весьма поднаторела в интимном плане. Вспомнить только, как она любила ласкать ртом Сашкин член. Редко увидишь такое удовольствие на девичьем лице - всасывает головку и тает от наслаждения. Как-то сразу хочется верить в неподдельность ее эмоций - просто упивается девчонка. Приноровилась, сжимает пальцы колечком на середине Сашиного пениса, потом широко открывает ротик и впускает головку внутрь. И кто ее только научил высовывать язык перед этим?

Забавно выглядит, на манер порно актрисы пытается язык стелить под членом, потом губы колечком сжимает за головкой и двигается, пока не упрется в собственные пальчики. Потом назад - выпускает ствол, обводит губами залупу, как леденец, плюнет на нее и снова в рот. Затем пальчики сдвигает ближе к основанию - вот уже и три четверти во рту умещается. И ведь нравится ей, головой двигает, а глаза аж туманом поволокло, даже стонет и мычит от наслаждения. Уж Сашка-то чувствует - хороший минет всегда можно отличить, когда девушка сама от него удовольствие получает. А то разойдется и совсем руку убирает, Сашка чувствует, как залупой в самую глотку попадает, но Лера не отстраняется - вошла во вкус.

Не каждый вслух признает, но если представить, что вслед за одним пареньком, что спустил ей в ротик, вдруг подойдет второй - боюсь, Лерка кончит, не притронувшись к своей промежности даже пальчиком... от одного только прикосновения к пенису ртом да своими пухлыми губками. А когда почувствует, как горячая, терпкая сперма наполняет ей ротик, то непременно, прежде чем проглотить, ей нужно широко открыть рот и показать содержимое. Не очень хорошая привычка - зачастую жидкая масса переливается через зубы и стекает по подбородку прямо на одежду.

Сколько теплых воспоминаний подарила Лера нашему взрослеющему Сашке, вопреки всем козням Ольги, литературными средствами трудно описать. Встречались при любой возможности, находили укромные местечки. А вспомнить то утро, когда молодые люди заперлись в кабинете ЛФК. С какой страстью Саша ответил взаимностью девичьим ласкам, как он жадно водил языком вдоль гладенькой щелки, пока половые губки не налились желанием и не проступили нежно-розовые краешки лепестков между ними.  

Под впечатлением материнских козней юноша даже пробовал разведать более укромный уголок Лериной промежности. Как бы невзначай он наращивал темп и забирал языком все ниже, пришлось даже помочь пальцами, чтобы оттянуть в стороны краешки ягодиц. От первого жгучего прикосновения языка к девственной дырочке Лера вздрогнула, пыталась оттолкнуть голову Саши, но он был настойчив - жалил чувствительную звездочку, обводил вокруг и даже надавливал кончиком языка внутрь, насколько хватало крепости, чтобы раздвигать упругий сфинктер.  Каждый раз Александр откладывал продвижение на этом фронте, была возможность наслюнявить палец и попробовать ввести его в тугую дырочку, но паренек боялся реакции подружки. Ему хватало наслаждения просто слюнявить вокруг нежной области, вдавливать щеки между ягодиц и чувствовать себя хозяином в тыльной области своей партнерши.

Он с трудом мог себе вообразить, как можно, не причинив боли, загнать туда свой член. От одной только мысли об этом ему становилось жалко девчонку и ласки от этого становились только нежнее. Что и говорить, даже киска Леры была слишком тугой. После Ольги юноша ожидал большей податливости, но в первый же секс, тугая, хоть и мокрая пизденка сдоила Сашку за несколько минут. Можно только представить ее непривычное чувство наполненности и растянутости.  Трогательная Лера, на вид такая дерзкая, отпускает грязные словечки, не струсила даже раздеться на нудистском пляже, а что до дела - совсем не узнать - вся разрумянится, промежность от каждого прикосновения трепещет, а кольца больших половых губ так плотно сжимают пенис, что вытягиваются вслед за ним, а потом края малых губок втягиваются в пещерку, не способные ослабить объятий. Зря мама так - совсем она не шлюха!

Ольгу Сашина блаженная улыбка только злила, раздражала и его удивительная непритязательность к случайной знакомой. Если лежит довольный, значит девку свою вспоминает. Бедная, глупая Оля, чего только она не перепробовала: и завлекала сына, и убеждала, а уж как ночами изводила, используя несведущего отца на все 110 %, так это стало понятно еще из прошлой главы.  Что творилось в голове Ольги, остается только догадываться. То впадает в состояние тупого смирения и безразличия, то вдруг принимается при каждом подходящем случае поддевать сына.

Бывает пройдет мимо и прижмет парнишку грудями, а сама смотрит в упор, губы облизывает. А на пляже, когда удается выбраться всей семьей, повернется к мужу на бок, рукой голову подопрет и смеется, шутит с ним. А сзади трусики оттягивает, даром что сзади народ, лишь бы Сашка увидел. А уж пока отца нет, тут целое представление - дразнится, завлекает, как настоящая потаскуха.  В таких вот мечтах и воспоминаниях и пребывал Саша, лежа на верхней боковой полке вагона, когда его начали трясти за плечо. Спросонья мальчишка открыл глаза - в полумраке спящего вагона он увидел Ольгу.

– Санька, пойдем, поговорить надо, тсссс, - Оля прошептала и поднесла указательный палец к губам.

И приспичило же ей среди ночи поговорить, неужели это ловушка, а может быть сказывается привычка к ночным приключениям последних дней?  Александр нехотя, всем своим сонным видом утверждая недовольство, спустился с верхней полки, обулся и пошел за Олей. Идти по темному, узкому проходу, да еще если учесть торчащие на уровне лица ноги - занятие не очень увлекательное. Во сне пассажиры не так хорошо контролируют положение своего тела, так что прелесть свободных поз женской половины, даже если бы Сашке сейчас было до них дело, с лихвой компенсировалась отвратительными, волосатыми мужскими телами.  Оля дернула ручку туалета и хмыкнула - занято. Тогда она открыла дверь тамбура, внутри шумно, накурено, хоть и никого нет. Женщина прошла в тамбур и поманила Сашку, не подозревая, какая драма сейчас разыгрывается в его душе.

– Сань, как настроение? - с простодушной открытостью спросила Оля.

– Нормально, - Сашка ответил уклончиво.

– Саша, что происходит? Мы больше не друзья?

– Друзья.

– А почему ты больше не рассказываешь о своей подружке? - Оля выразила искреннее недоумение, - попрощались хоть?

Саша грустно кивнул, летнее приключение завершилось. Впереди еще целый август, но что толку, когда с Лерой увидеться в этом году уже не предстоит. А с матерью отношения уже безвозвратно испорчены, к тому же походы на дачу теперь предстоят только по выходным и всей семьей.

– Не грусти, - Оля прижала Сашку к себе.

В последнее время прикосновения к ее телу носили вульгарный характер, служили скорее похотливому избавлению от накопленного за время ночного представления возбуждения. Уже не было того трепетного отношения, что дарили счастливые дачные деньки. Приелось.

– Саша, я тебе надоела? - спросила напрямую женщина, уставив пронизывающий взгляд.

Эта мысль сводила ее с ума, сначала, ценой душевных страданий она позволила укорениться тяге к запретной связи, теперь, чтобы прекратить, снова нужно страдать. Сердце Оленьки разрывалось, с одной стороны она понимала, что не должна стать сыну единственной и навечной любовницей, с другой - не могла справиться с жгучей ревностью.  Оля старалась выглядеть игриво, прятала в глазах грусть, заискивающе улыбалась. Она провела ладонью по Сашкиным шортам, многозначительно посмотрела прямо в глаза и запустила руку под резинку. Пальчики нащупали наливающуюся плоть. Сашка не двинулся, не отвел глаз. Смесь печали и вожделения выразилась на лице матери и трудно было сделать что-либо, не рискуя вызвать вспышки гнева.

Ольга вытянулась и заглянула сквозь стекло в вагон - в проходе ни души. Тогда она за плечи развернула Сашку лицом к двери и прижалась сзади. Пока паренек смотрел на пробегающие в ночи близнецы-столбы, держась пальцами за решеточку внизу дверного стекла, Оля прижалась грудями к его спине, обняла и снова запустила руку под пояс шорт. Как-то интуитивно она увязывала близость душ с сексуальным стимулированием, будто без прикасаний к члену не могло сложиться теплой привязанности.  Оля нащупала крепнущий ствол, помогла второй рукой извлечь его наружу и от удовольствия звучно выдохнула. Сашка не шевелился, резкие перемены в поведении матери пугали его, но ласковые прикосновения ее рук сейчас были так сладки. Женские пальчики сомкнулись колечком за головкой и сразу приятный зуд пробежал по всему низу живота. Оля потянула назад и кожица послушно растянулась, чтобы высвободить набухшую от желания головку.

– Малыш, тебе нравится? - шептала Оля проникновенным голосом, щекоча ухо горячим дыханием.

Саша часто дышал и протяжно простонал. Пальчики мягко пошли в обратный путь, кожица, собравшаяся складками, начала надвигаться и эластично покрыла головку. Когда Оля довела руку до чувствительного ободка головки, Саша вздрогнул.

– Она тебе так делала? - в голосе Оли угадывалась ревность, как бы похотливо она ни старалась произносить эти слова.

– Делала...

– А в ротик брала? - Ольга несомненно бы сейчас опустилась на колени и продемонстрировала самый нежный минет.

– Даа... она хорошо...

Дверь глухо хлопнула и Оля нехотя оглянулась.

– Туалет освободился, пойдем, - женщина понизила голос почти до шепота.

Ольга потащила сына из тамбура, не позволив даже натянуть шорты. Она заглянула в тесный туалет, опустила металлическую крышку унитаза и втащила сына внутрь. В тесноте она просунула руку за его спину и заперла дверь. Поведение Ольги изменилось, в тесном, но запертом пространстве она осмелела - сразу стянула футболку, обнажив тяжелые, объемистые груди и присела на крышку унитаза. Она потянула сына и наклонилась, чтобы коснуться губами его члена. Соски свисающих грудей терлись о ее коленки, вызывая дополнительную стимуляцию.  Пока женщина проводила языком вдоль члена, Сашка удивлялся, как по-разному женщины обращаются с его пенисом - Лера любила обозначить пальцами границу на стволе и водить головой пока губы не достигнут ее, мама иначе - она любит языком лизать член, как леденец. Даже за щеку Оля забирает по-другому, старается, чтобы головка оттянула щеку, заглатывает целиком, а потом медленно выпускает, одаряя каждый миллиметр стимулирующим сжатием влажных губ.

Вдруг поезд начал снижать скорость, колеса издали скрежет. Это обстоятельство не остановило Ольгу, она продолжала надеваться широко открытым ртом на торчащий член, чтобы сжать губы как можно ближе к основанию и медленно выпустить его. Снаружи кто-то подергал ручку. Единственной реакцией Ольги была смена позы - она встала, развернулась и влезла коленками на крышку унитаза и, прежде чем прогнуться, расстегнула и приспустила шорты вместе с трусиками.  Перед Сашкой предстала широкая загорелая жопа с аппетитными, упругими полушариями. Она была безукоризненна и невероятно красива, загар сделал ее еще более привлекательной. Коленки Оли были сомкнуты, когда упирались в крышку, отчего таз расширился - если сочная вульва еще ограничена бедрами, то анус между оттопыренных ягодиц сделался еще доступнее. Ольга цеплялась пальцами левой руки за решетку на окне, а правой упиралась в дверь, она проявляла неприкрытый интерес к тому, какое производит впечатление на парня.

Саша приблизился и привычно провел налитой головкой между ягодиц как по мягкому бархату, приятное томление усилилось. Член легко и мягко погрузился в гостеприимную вагину, после Леры канал показался очень свободным. Такую эластичную дырку можно трахать сколько угодно долго, не теряя наслаждения. Мамина пизда еще нежнее, чем ее рот и в сто раз лучшее ее ласковых рук. Сашка начал раскачиваться, вгоняя член на всю глубину. Оля отпустила руки и балансировала, заведя руки за спину. Вдруг она шатнулась и ударилась лбом о стенку, но вместо того, чтобы снова упереться, прижалась щекой к стене и так обрела устойчивость.

Пока Саша ритмично погружал член в скользкое, вязкое жерло, пылающая от возбуждения Оля сложила ладошки на своих ягодицах, накрыв его пальцы своими. Она развела половинки на сколько смогла и взгляду представилась белая, не видевшая загара ложбинка и розовая, пульсирующая дырочка. Оля отпустила правую руку, облизала палец и вернула ее на место. На глазах паренька обслюнявленный указательный палец надавил на тугую морщинистую звездочку и первая фаланга погрузилась внутрь, продавливая края эластичных складочек.  Сашка даже почувствовал головкой при набегающем движении, как палец теснит канал влагалища. Оля вытащила палец, поводила им вокруг клитора, собрала струйки сбегающей смазки и снова ввела его внутрь.

– Сашка, только не останавливайся, - шептала Оля, прижатая щекой к перегородке.

Женщина двигала пальчиком, пыталась вращать им внутри сфинктера и благодарно принимала толчки сына. Сашка бы не остановился, даже если бы захотел - так его разобрало это зрелище и чувствительное, конвульсивное сжатие. Оля крутила тазом, сама подавалась навстречу, упираясь попкой в живот парнишки и громко стонала. За дверью стихли, перестали дергать ручку, да и поезд давно тронулся. Вдруг влагалище плотно обжало всю длину Сашкиного члена, двигаться стало невозможно, а Оля затряслась и вскрикнула.  Она замерла, не позволяя сыну двигаться. Руки, что служили эротичной зрелищности, теперь упирались в мальчишеский живот растопыренными пальцами, не позволяя двигаться. Оля глубоко дышала. Передышка помогла и Саше, хоть пульсирующие сжатия и повлияли, но он сумел сдержать собственный оргазм.

Женщина сильнее прогнула спину, сплюнула на ладонь и как могла размазала слюну между нежных участков ягодиц. Не говоря ни слова, она захватила пальцами основание Сашиного члена и направила его в нужное русло. Мальчишку аж затрясло от возбуждения - головка уперлась в жаждущую, приоткрывающуюся в такт пульсаций дырочку с коричневыми краями. Скользко не было, но от давления края сфинктера уступали и расходились, а порхающие на половых губах Олины пальчики задевали его поджатую мошонку.  Головка мягко вошла внутрь и толстая кольцевидная мышца сжала ее со всех сторон, пытаясь во что бы то ни стало вытолкать наружу, все происходило нестерпимо медленно.

– Сашка, сильнее, - шептала Оля дрожащим голосом, - не больно совсем...

Саша добавил усилий и головка сухо вдавилась с неизменным упорством в жаркую глубину, теперь эластичная манжета пришлась на ствол и больше не пыталась вытолкать залупу. Мальчишка замер, чтобы еще больше оценить прелесть настоящей минуты. Оля снова задышала, она орудовала пальцами вдоль половых губ и клитора. Саша чувствовал сжатие, невольно вспоминалось проникновение в Лерино влагалище, не менее тугое, но мокрое и хлюпающее. Паренек сплюнул и тягучая слюна стекла по ложбинке на зажатый добела член. Большое сомнение, что Ольге сейчас не больно - крепкий сфинктер пытается передавить молодой пенис, как прутик. Движение стало сухим и болезненным, а еще и половина члена не протиснулась внутрь. Вот, где бы сгодился вазелин.

– На раковине мыло есть? - спросила Оля, стиснув зубы.

Даже вынуть член из тугих ножен стоило болезненных ощущений обоим. Саша нащупал обмылок, смочил его водой и приложил к растянутому анусу. Оля намазала кусочком мыла свою дырочку, легко погрузила пальчик и снова приготовилась. Но Сашка подвел - поза ли была тому виной или затаенная страсть, но стоило ему ввести головку в намыленную дырочку, стоило ему коснуться стенок прямой кишки, как сперма, словно прорвав плотину, хлынула внутрь и теперь ни мыло, ни стук колес, ни теснота, больше не имели для него никакого значения.