Мама и гипноз (Инцест рассказы мама и сын) Часть 5

Это продолжение истории, где парень получил контроль над своей сексуальной мамочкой. Настоящей милфой с золотистыми волосами и шикарным бюстом. Что же сегодня он сделает с ней?

Мишка лежал на кровати и листал учебник. Но мысли в его голове были далеки от книги. Он четыре дня не мог остаться наедине с матерью, что бы проверить на ней эффект найденной золотой карточки. То вредная сестра, то отец, то сразу они двое, все время крутились рядом.

— Мама, помоги мне выбрать! Дорогая, пойдем поможешь! — он мысленно передразнивал, мешающих его планам, домочадцев. Единственное, чем он скрашивал тягучее время ожидания, что перед сном проникал в теплое Машино лоно пальцами и давал крепкого шлепка по заду, теперь часто красному и голому. Маша не видела в этом ничего сексуального, для нее все проделки сына принимались либо за его собственное наказание, либо безобидной игрой. Он с Ритой обменивался при матери неприличными жестами, от которых та сразу текла и снимала трусики. Ещё один тайный триггер, от которого она выполняла несвойственные ее холодной до ханжества, натуре. Он полночи нюхал ее мускусный аромат с того места, где об кружева терлась киска. Терпкий, сладкий запах...

Вчера, после ужина, они собрались все вместе на просмотр фильма. Петру его расхвалил коллега на работе и поэтому, они сели семьёй перед экраном телевизора в гостиной. Кино оказалось зрелищным. У главного героя появилась подруга и через полчаса просмотра началась постельная сцена... Когда пошел показ обнаженной груди актрисы, Маша по обыкновению строго сказала:

— Дети, закройте глаза.

— Мам, ты забыла, что мы уже не маленькие! — недовольно протянул Мишка. Но отвёл нехотя глаза от экрана и прикрыл веки.

— Не надо со мной пререкаться — четко выговаривая слова, ровным тоном сказала в ответ она, встала и вышла.

Через минуту Маша вернулась в более чем провокационном виде. Повернув в ее сторону голову, сын так и застыл с открытым ртом. Упоминание о забывчивости включило у сексуальной милфы реакцию — найти самую прозрачную вещь и одеть ее. Забыв при этом одеть под нее бюстгальтер. Так оно и случилось. Плотную кофточку заменила белая блузка свободного кроя из абсолютно прозрачной сетки. Ее мать одевала поверх своего летнего платья для «воздушного образа». Тяжёлая, неприкрытая грудь с темными сосками подпрыгнула, когда она села на место. Закачалась и звала потискать ее.

Мишка заерзал рядом с ней и наконец, будто случайно, протянул:

— Кто знает, где зимуют раки?

— Не мешай, интересный момент — отмахнулся отец, а сестра презрительно повела в его сторону миндалевидными глазами, раскрашенными как у индейца на тропе войны. Мама же, не отрываясь от происходящего на экране, поднялась и задрала домашнюю юбку до пояса. Спустила до колен трусики между расставленными, стройными ногами и произнесла обыденным тоном:

— Поищи в теплых дырочках.

Мишка оглянулся на Ритку и отца. Оба смотрели фильм, будто все происходящее в порядке вещей. Он неуверенно, глядя все время на Петра, протянул руку и сжал голую, белую ягодицу матери. Но всем было все равно. Уже смелее, он залез в ее волосатую щель, торчащую под задом. Отец внимательно следил за погоней в фильме, пока рядом стояла его полуголая жена. Мишка подвигал внутри нее пальцами и наконец сказал:

— Встань на четвереньки, я поищу поглубже. Неудобно.

Маша, отбросила с глаз челку и молча выполнила приказ. Встала на карачки и как остальные члены семьи продолжала смотреть фильм. Ее сын пихал в нее пальцы и вскоре ее вагина отсырела, а половые губы набухли и покраснели от возбуждения. Но никто из присутствующих словно не слышал чавкающих звуков при движении пальцев в ее киске, не чувствовал терпкого запаха от возбуждённой дырки взрослой блондинки. Ее массивный бюст висел как коровье вымя и качался под свободной блузой, как шарики маятника.

Внезапно Петр хлопнул себя по коленям, и от испуга Мишка вогнал матери руку так глубоко, что та ахнула. Внезапно по ее телу пробежала мелкая дрожь, влагалище сжало пальцы внутри себя и обильно потекло. Она выпустила приглушенный стон и обмякла.

— Я так и знал, что они подружатся! — воскликнул Петр.

— Папа, не мешай смотреть — проворчала Ритка и закинула ногу на ногу. Ее худенькое, стройное тело во все стороны излучало досаду.

Мишка уже десять минут скользил в Машиной кишке между этими двумя зрителями, растянув анальную дырку до свободного проникновения уже двух пальцев, когда началась очередная откровенная сцена.

— Закрываем глаза — скомандовала стыдливая мамочка и сын послушно уставился на ее собственные, голые сиськи. К финалу семейного просмотра Машу трясло ещё три раза. Вконец растрёпанная с мокрыми ляжками и прилипшей от пота к мокрым буферам блузке, она села рядом с Петром. Прямо на руку сына. Тот продолжил мять ее упругий зад и заодно вытер руку о ткань юбки от слизи, что вытекала из сексуальной мамочки.

После, перед сном он вдоволь напился молока и получил наказание за разбитую вазу бабушки.

Хлоп!

Он услышал, как Маша вернулась домой на обед и с ней разговаривает Рита. Сестра атаковала маму прямо на пороге. Их голоса прошли мимо его закрытой комнаты.

— Мам, дай мне денег. Я хочу эту кофточку!

— Сколько тебе надо? — грудное контральто Маши удалялось от двери сына, они прошли в прихожую, где на комоде стояла сумка с кошельком. Через десять минут Ритка радостно махая хвостом золотистых волос, прыгающей походкой, от которой у нее все упруго скакало, заглянула к нему. Показала язык, назвала брата неудачником и убежала по магазинам.

Его глаза бросили взгляд на настольные часы. Ещё сорок минут сексуальная мамочка будет один на один с ним. Он встал с кровати.

«Как там было сказано, найди и покажи фаллический образ» — он задумчиво осматривал комнату и его взгляд упал на большой металлический фонарик.

«Эврика! Прямо член железного дровосека! » — он взял его и пошел на кухню. Миниатюрная, ухоженная женщина сидела за столом и ела суп. На ней сегодня было одето строгое миди до середины налитых икр и плотная белая блузка. Она откусила кусок хлеба, когда на нее упала тень сына.

— Рука помощи включайся! — торжественно провозгласил он. Голубые глаза со стрелками вопросительно посмотрели на него, потом ресницы Маши хлопнули пару раз в сторону фонарика и она убрала в сторону тарелку.

— Ты скоро начнёшь жить совсем самостоятельно, сын — она повернулась к нему и очень строго, с черезчур прямой спиной, продолжила — я тебе покажу, как надо следить за порядком в доме.

После этих слов она медленно опустилась на колени перед ним и спустила вниз наманикюренными пальцами его штаны с трусами.

Мишка громко сглотнул, он поставил принесенную вещь на стол рядом с кружкой.

— Я не буду чистить сама, а покажу на примере. Представь, что это твой фонарик.

Теплая ладонь обвила ствол и начала медленно двигаться по нему:

— Протирай пыль вот такими движениями... — ее руки нежно терли, крепнущий прямо на глазах, причиндал сына. Ей казалось, что она показывала ему безобидную полировку предметов, но на деле вовсю ублажала ладонью промежность возбужденного парня.

Тесные ощущения вокруг его ствола, мягкие движения и духи матери сводили его с ума.

— Надо бы протереть чем-нибудь влажным — подсказал Мишка, глядя на мать за работой сверху вниз.

— Ты хорошо учишься, вот так.

Она высунула язык и провела им мокрый след до самых яиц. Затем сделала это снова и снова.

— Он слишком грязный — тяжело дыша прохрипел парень — надо засунуть его в воду целиком и протереть.

Обманутое сознание Маши тут же сработало и она открыла пухлые губы. Член вошёл в горячий рот матери и Мишка весь задрожал от возбуждения. О таком он даже боялся мечтать, а теперь красивая, горячая милфа наяривает внизу губами по его члену и думает, что чистит фонарик! При этом ее большие сиськи стучались об его бедра, как подушки безопасности. Сиськи!

— Нам надо протереть его между губками от влаги! — он наклонился к матери, его член выскользнул у нее изо рта.

— Губками? К-какими губками?

Она непонимающе смотрела, как он судорожно выдергивает края ее блузки из-за пояса юбки и буквально разрывает пуговицы на ее груди.

— Что!?... Что ты делаешь!? — она с ужасом смотрела на него, но Мишке было плевать. Он уже не мог себя сдерживать. Старое доброе саrре diеm (лат. Лови мгновение) в действии. Он оголил огромные шары матери и ловко сунул, блестящий от слюны, член между плотных, горячих сисек.

— Миша, ты первый раз на моей памяти так ответственно относишься к работе — продолжила она — Будь аккуратнее с...

Ее сознание прорывалось из сна внушения и путало, что с ней происходит. Маша сморщила лоб, она концентрировала мысли.

— Будь аккуратнее с уборочным инвентарем и... — недовольно выдавила она из себя, но не успела закончить предложение. Тут же в ее рот влетел член.

— Вычистим все до блеска! — прорычал худой юноша. Слова Маши оборвались и сменились булькающими звуками. Мишка схватил мать за шишку из волос на голове и начал двигать ее ртом по своему стволу, Головка члена скребла ей горло, а слюни и слизь висели на подбородке и капали на выпирающие внизу из лифа, голые сиськи. Содержимое яиц выплеснулось так неожиданно, что зрелая сосалка поперхнулась и красная упала на четвереньки. Мишка похлопал ее по спине. Она отдышалась и сказала:

— Это была очень странная уборка, Михаил. Но основы примерно такие.

Мишка уходил из комнаты, как услышал монотонный голос матери:

— Теперь, когда мой сын скажет «влажная уборка», я поцелую его член, при фразе «мокрая уборка», я буду сосать его член до слова «Убралась».

В следующие дни Машин рот не успевал проветриваться от запаха спермы. Сын мыл с ней огурцы, бананы, и отказывался пить молоко.

Впрочем, она списывала все на гормоны и неустойчивую психику молодых людей его возраста.

Для этого и нужны мамы-подумала она — что бы учить своих детей и следить за их питанием — ее рука поправила прозрачную блузку. Она сбежала вниз, к мокрой сиське, чей сосок сейчас вовсю жевал ее любимый сын.

Вечером они снова искали с ним норки и она вернулась в спальню к мужу. Ощущение дискомфорта внутри ее крепкой, крайне соблазнительной попки, не покидали Машу и она подозрительно спросила Петра, что он делает ночью. Оба немного поворчали и чуть позже уставшие за день взрослые уснули.