Атилла

В​​​​​​ремя было далеко за полдень. На террасе роскошной деревянной дачи в стиле " à la russe", в прохладной тени среди цветов, сидела хорошенькая стройная девушка. Небольшого роста, но с вполне развившейся фигурой, которую обрисовывало белое кисейное платье.

Жаркий летний день отнял у нее охоту заняться чем бы то ни было. Книжка лежала на столике и ветерок, как будто читая, перелистывал страницы. Кругом было все тихо... Девушка то открывала, то закрывала глаза, слабо отмахиваясь от мух веткой белого левкоя.

Вдруг она как бы очнулась: вблизи послышались шаги и, спустя секунду перед ступеньками лестницы ведущей с террасы в сад, остановился солдат в белом полотняном лейбике. Никого не видя на террасе, он осмотрелся и, не без робости, решился подняться.

— От Константина Николаевича? - окликнула его девушка.

Солдат вздрогнул и тут только увидел " барышню".

— Так точно, - ответил он, сняв фуражку и подходя к ней. - Вот, их высокоблагородие приказали два письма отдать и подождать ответа...

Два конверта - один белый, другой розовый- очутились в ручках барышни. Она вспыхнула и даже не решилась взглянуть на солдата.

— Хорошо. Подождите тут... Я прикажу принести квасу... Или что- нибудь перекусить?

— Премного вам благодарен, барышня... Я здесь обожду.

— Да, да... Отдохните...

Девушка медленными шагами дошла до стеклянной двери, ведущей в комнаты. И когда была уже уверена, что посланец не может ее видеть, стремительно бросилась вверх по лестнице, в свою комнату. Чуть не сбила с ног горничную, успев бросить ей на ходу:

— Мотря, там на террасе солдат ждёт, принеси ему что- нибудь выпить, да и закусить... Он с дороги...

— Слушаюсь, Людмила Васильевна...

????

— И к maman прислал письмо и ко мне! - воскликнула Людочка. - Однако он смел!.. Неужели догадался что я... Противный !

Она поцеловала розовый конверт и торопливо вскрыла его.

" Людмила Васильевна, я беру на себя смелость послать к вам несколько строк, - читала она.- Ради Бога, не швырните этой бедной бумажки, не дочитав до конца, а главное - не гневайтесь. Жить в неизвестности, не знать: ошибаешься или нет - ужасно тяжело. Я хочу разом все решить и, если обманулся - меня завтра же здесь не будет. Уеду. Поговорить с вами у вас я не мог. Ваша maman всегда овладеет мной и усадит играть с собой в пикет. Она и сегодня ждёт меня, но я не буду... то есть я хотел быть лишь на полчаса у вас сегодня, в саду, у старого памятника... Ровно в семь часов вечера... Будете там? Если да, то выйдите к моему посланцу не одне, а с Атиллою, любимым и верным вашим псом. И отдайте ему ту книжку, которую я прошу у вашей maman. Это и будет ответом. Если же Иван скажет, что вы отдали ему книжку одне​​​, т. е. Атиллы при вас не было, то прощайте, Людмила Васильевна!".

Девушка выпрямилась и смяла в ладошке розовое письмецо.

" Как же это мог он заметить?.. Когда?.. Неужели глазами видно, что я... Я вас ненавижу, милостивый государь!"- метались, стайкой испуганных воробьев, мысли в хорошенькой головке. Смятый розовый листок исчез, а белый очутился в правой руке Людочки. Она выбежала из комнаты...

????

— Что же, мама, он вам пишет?

Ольга Николаевна, полноватая брюнетка, опустила руку с письмом и вздохнула. Потом улыбнулась и произнесла:

— Что это ты Люда так раскраснелась?

— Ах, жарко, мама! - ответила та слегка смутившись и принялась обмахиватся платком. - Что же пишет, Константин Николаевич? - повторила она.

— Да вот пишет, что никак не может быть сегодня здесь не только к обеду, но и даже вечером... Какие то дела случились...

"Обманщик!" - подумала про себя девушка.

— Жаль, - продолжала maman, - не приедет! Экой какой ! Ах, да: я прочла книжку, которую он привозил неделю тому назад... Ну он пишет, чтобы подателю записки этой отдать книжку, если она не нужна... Возьми её и отдай.

Женщина распахнула лёгкий пеньюар, наброшенный прямо на голое тело, не стесняясь дочери, вытерла платком пот выступивший в ложбинке груди, слегка отвислой, но все ещё привлекательной... ( Она кокетничая называла себя "старухой", une vielle femme , отлично сознавая, что ее свежести и миловидности могла бы позавидовать и девушка. Круглое благородное лицо с широким лбом и правильно очерченным носом и подбородком с ямочкой, белая полная шея, плечи покатые пухлые и в то же время крепкие- здоровая, зрелая женщина. Плавные изгибы, лёгкая женственная полнота... )

— Фу, в самом деле, так жарко! Посмотри, как любимец то твой растянулся! Тут у меня в бодуаре прохладнее, вот и пришел он сюда лежать.

Девушка поглядела на большого, черно-крапчатого английского сеттера, растянувшегося на правом боку, щуря большие умные глаза. Когда вошла молодая хозяйка, он посмотрел на нее вопросительно - и пару раз, ради комплемента махнул пушистым хвостом по ковру.

— О чем это ты задумалась?

Голос матери заставил дочь вздрогнуть.

— Так, maman! Где книга?

— Да вот - на столе...

— А я и не вижу! Ха, ха, ха!

— Скажи посланному, что я завтра буду ждать Константина Николаевича.

— Хорошо... Скажу...

— Да, Людочка, хочу немного вздремнуть... Распорядись чтобы меня не беспокоили.

Девушка взяла книгу и на мгновение приостановилась, будто ей наступили на трэн.

— Allons, Атилла! - вдруг крикнула она и выбежала из бодуара, провожаемая недоуменным взглядом материнских глаз.

Сеттер так быстро вскочил, как будто его окатили водой и бросился со всех ног за своей хозяйкой.

Ольга Николаевна поправила кончиками пальцев тонкие брови, ее лицо возбуждённо вспыхивало ярким румянцем, темные глаза блестели. Мысли были смутны и шли вразброд. Не успела она толком обдумать, что же ей предпринять, как в бодуаре появился мужчина в мундире с унтер-офицерским галуном на воротнике и обшлагах. На погонах нашивки младшего вахмистра. Невысок, но длинноногий, на скуластом, сухощавом лице, пылающим здоровым румянцем доверчиво поблескивали живые, с лукавинкой, глаза. Губы плотно сжатые, тонкие, заявляли о воле и упорстве этого человека. Это ее protégé, а с недавних пор и любовник:

Василий Найденов - воспитанник козловского мещанина Воронкова, занимавшегося с семьёй извозом. Младенца подбросили ему в ночь на 1 января, поэтому и наречен и окрещен был Василием.

Его грамотность прекрасно сочеталась со способностями великорусского племени -ловкостью, здравым смыслом, не лишенным хитрости и лукавства, когда за внешней ласковостью и обходительностью скрывается сдержанность и замкнутость. Себе на уме, душа не на распах.

- Ah, Basile... - томно проворковала Ольга Николаевна, уголки губ дрогнули, чуть поднялись, вызывая улыбку на милом личике.- Я так по тебе соскучилась...

Василий улыбнулся с чувством некоторого превосходства: мужчины верят лишь тем женщинам, которых не любят. Здесь никакой любви и в помине не было... Был разврат, именуемый в народе емким словом блядство. Эта женщина из другого мiра, дала ему возможность вкусить лёгкого успеха и сладостного ощущения собственной значимости: Он, нижний чин, драл как хотел жену генерала, перед которым он, как и все, трепетал, тянулся во фронт...

Увы, супруг ее, генерал-майор Таланов, хотя и сохранил гордую осанку и могучую ширину плеч, был лишь молодящимся стариком, которому возбужденность не могла заменить подлинную страсть и мужскую силу... А она была молода. Одни мужья считают своих жен ангелами, другие находят нужным их тиранить, а третьи - носят рога... Как супруг Ольги Николаевны.

Разврат - это дар, самый большой дар женщины. Все смеет только одна любовь, которая может все.

????

Интрижку на стороне заводить она опасалась, боясь ненужной огласки. Младший вахмистр давал ей уроки верховой езды, а генеральша ему всячески покровительствовала: еда с господского стола, отдельная комната во флигеле, исподнее белье не из грубого холста, а шертинговое. Даже уход за лошадьми был поручен другим вестовым - он лишь надзирал, чуть ли не белым платком проверял. Самолично "берейтор" лишь седлал Коля для барыни. / Kohl - уголь. нем. / Этот вороной тракенен был подъездком генерала, предоставленного в распоряжение супруги. Конь был с норовом, но Найденов выезжая его до мыла, довел до желаемой гибкости и податливости, чтобы он не выкинул какой-нибудь фортель, когда повод будет в дамских руках. Генерал с супругой иногда наблюдали за выездкой:

— Славно, славно, ты его обломал! - усмехался генерал, похлопывая ладонью в белой перчатке по жилистой шее коня, который пышел и дымился горячим потом, глядел искоса и крутил коротко обрезанным хвостом, расчесанным волосок к волоску и смоченным сахарной водой. - Представляешь, Леля, как он до этого бил, все печенки отшибал... Я уж продать его хотел! Молодец Найденов!

— Рад стараться, ваше превосходительство!

Коль фыркнул, сбросил жёлтую пену с железа во рту, топором поставил острые черные уши, заволновался, переступая с ноги на ногу.

— Не слишком ли он ртом пенит? - спросил генерал обеспокоенно.

— Никак нет, ваше превосходительство, кто-то сахару ему дал... Вот он и пенит.

— А ты куда смотрел! - ярился генерал, позабыв о благодарностях. - Распустились!..

— Ne sois pas en colère, c'est moi ai donné du sucre au cheval...* - призналась Ольга Николаевна и увела вмиг остывшего генерала из манежа.

* Не сердись, это я дала сахар коню...

❤️

— Затвори, дверь на ключ... - приказала Ольга Николаевна, скидывая с себя пеньюар.

— А барышня не вернётся ? - поинтересовался Василий.

— А пустяки, она чем то своим занята, уж не влюбилась ли... Но это пусть тебя не волнует. Мы были вместе так мало в эти дни...

Ольга Николаевна подошла к нему, обняла за шею и крепко поцеловала в губы. Рука Василия скользнула по теплой коже бедра женщины в межножье, кончиком пальца надавил между выступающих лепестков... Горячо и мокро! " Текет как сучка!" - мелькнуло в голове. Чуть вздрогнули кончики губ, его лицо стало на редкость живым и привлекательным, будто осветилось изнутри. Ольгу Николаевну поражала его удивительная способность мгновенно вспыхивать обворожительной улыбкой, которая лишала ее воли, отдавала в полное подчинение любовнику. Она терпела когда грубые, шершавые ладони больно тискали грудь, покорно принимала любые позы... Выдержала и содомирование, ей казалось, будто насадили на кол... Она выла от боли, слезы текли из глаз, умоляла остановиться, а Василий зажал ей рот, чтобы не подняла весь дом. А глаза его были в этот момент волчьи, злые. Едва не задохнулась, а наутро встала с кругами под глазами.

На следующем свидании, когда Ольга Николаевна заявила о намерении прекратить с ним отношения, Василий умолял его простить, целовал ноги, уверял, что любит только ее, лишит себя жизни, если она бросит его... И она простила! Чтобы не выдать смятения, постаралась как можно миролюбивее и беспечнее рассмеяться, хотя горький осадок в душе остался. Многих женщин рано или поздно посетит ощущение неточного выбора в жизни. Ее жизнь попала в ловушку, которую расставила ее же похоть...

В сумеречно-солнечном бодуаре на оттоманке тесно сплетены два обнаженных тела. Мужчина двигается неторопливо, растягивая удовольствие для себя и для женщины. В распахнутое окно настырно лезет черемуха с мелкими зелёными ягодками на месте душистых цветов. Она вся пронизана лучами, ветерок теребит ветки и по затененной комнате мельтешат солнечные блики, словно задают ритм для крепкого жилистого члена в мокром влагалище... Туда-сюда...

Все быстрее и быстрее! Поплыло все перед глазами, она ощутила как волнами накатывается наслаждение.

За дверью раздается поскуливание и поскребывание собачьих когтей.

— Это Атиллка... - шепчет женщина. - Привык у меня валятся в жару, негодник... Не останавливайся...

Затем раздались лёгкие шаги и голос дочери:

— Атилла, поди прочь! Не мешай маме отдыхать... Аllоnz!

Бронзовая ручка в виде львиной головы несколько раз провернулась впустую...

Тело женщины несколько раз содрогнулась, она выдохнула с облегчением и закрыла глаза. Василий на миг разомкнул объятия и перевернул безвольно- податливое тело на спину и, держа за колени, развел в сторону белые нежные ноги. Несколько толчков и он тоже кончил, навалившись на разгоряченное, в испарине тело Ольги Николаевны./ К слову сказать весил он, как и положено кавалеристу чуть более четырех пудов, чтобы лишняя тягость не утомляла коня/.

— Завтра утром отправимся верхами в Березовку, - сказала ему Ольга Николаевна при прощании. - Посмотрим поля. Ихний староста жалился, что урожай плох, просил убавить плату за аренду...

— Они известные плуты, гордецы, будто баре вольные... однодворцы. Страху нет! - зло, с презрением отвечал Василий. - Я бы землицу отдал хохлам из Гая, те ещё помнят благодеяния вашего батюшки...

— Вот выйдешь в отставку, назначим тебя управляющим... Я поговорю с мужем.

— Нет, слуга покорный, воландаться с мужичьем! - перебил ее Найденов. - Эх, завести бы конный заводик... Ремонт для кавалерии это верный барыш. А в нашей местности приволье...

????

Д​​​​​​​​​​​​ень клонился к вечеру, ажурные стрелки напольных часов в столовой показывали без четверти семь. Заметно удлинились тени да резко пошла на убыль дневная жара.

Ольга Николаевна сидела на террасе и лакомилась земляникой со сливками и сахаром. Неожиданно вышла Люда с лёгкой косынкой на голове и зонтиком в руках.

— Это ты куда? - спросила мать.

— Пойду в наш старый сад... Давно там не была, - ответила Люда. - Впрочем, я скоро вернусь. Так захотелось прогуляться... Ну, не будете без меня плакать?

— Сейчас заплачу! - засмеялась maman коротким, оборваным смехом. - А разве ты земляники не хочешь?

— Фи, не хочу!

Девушка постояла, словно раздумывая и, сбежала по ступенькам вниз.

— Ну вот уж и "фи"! - пустила ей вслед Ольга Николаевна. - Прекрасная земляника, а со сливками - прелесть!

Но девушке было не до земляники со сливками: подобная " прелесть" не могла удержать ее дома.

— Скучает, - произнесла Ольга Николаевна. - Конечно в деревне не особенно весело, за то - тихо, покойно... Жаль соседей поблизости нет порядочных! Ближайший фон Древенниц, да и тот в десяти верстах...

Вот какие дела происходили и завязывались новые в имении Талановка одной из черноземных губерний, на бывшей засечной черте. А генерал-майор Таланов вел свою  бригаду в составе кавалерийской дивизии на север... Там в окрестностях Красного Села и Усть-Ижоры должны состоятся большие маневры в ВЫСОЧАЙШЕМ присутствии...

В лето от Рождества Христова тысяча восемьсот семьдесят четвертое, благополучного Царствования же Государя Императора АЛЕКСАНДРА НИКОЛАЕВИЧА двадцатое...