Маменькино утешение. Копка картошки

Тётка отвалилась в сторону. Мокрая от выступившего пота, прилегла рядом. С другой стороны мать притулилась. Тётка вздохнула

— Уффф! Наеблась!

Мама засмеялась

— Нинка, исполнилась мечта идиота?

— Скорее идиотки. Давно хотела племяшу дать. Ути-пути, маленький какой стал! - Она потеребила член. - А был-то, был, едва тёткину пизду не порвал.

Маманя толкнула тётку

— Нинка, пизда, давай вставать. Не дай бог бабка припрётся, шуму не оберёшься.

Говорят: Помяни навоз, он и всплывает. Едва мать вспомнила бабулю, заскрипела дверь. И вот она, красавишна наша, нарисовалась в полный рост. Как говорится: Нарисовалась - хрен сотрёшь. Осмотрела нашу лежачую компанию своим зорким глазом, остановившись на моих причиндалах, хмыкнула, оценив достоинство пусть и в таком дряблом виде, упёрла руку в бок. Вторую, свободную, протянула в сторону матери с Нинкой, самым обличающим жестом, какой только можно было изобразить.

— Ну ты, корова ебливая! И не стыдно парнишку было совращать? А ты, - теперь уже к мамане, - мать же. Так сама помогаешь. Уж же вы заразы! Крапивой бы вам по задницам.

Тётя Нина села, сладко потянувшись

— Ну чего разоралась? Кто твоего парнишку сильничал? То не знаешь, что у мужиков по утрам стояк. Вот и помогла немного. Не с матерью же ему напряжение скидывать.

Бабуля хмыкнула

— Ну да, случайно пиздой на хуй села. Рассказывай мне. Да ладно, ваши дела, все взрослые. Я чего зашла-то? Вставайте давайте, жопы мойте. Скоро девки проснутся, в баню потянутся, а тут вы разлеглись. А ты, корова, - это тёте Нине, - на кухню давай. Одной мне завтрак готовить?

Представил тётю Нину в роли коровы. Титьки там, хвост, рожки и всё такое. Не выдержал, заржал.

Бабуля спросила

— А ты чего зубы скалишь? Выеб тётку и радуется.

Тётя Нина скромненько так, но ехидно, интересуется

— А ты что, завидуешь? Самой захотелось? Так вставай раком, Колька вдует.

И заржала.

Бабка сплюнула зло.

— С дуры что взять. Надо будет, так без твоих советов обойдусь. Дура - дура и есть.

Тётя Нина тут же парировала

— А какую родила, такая и есть. - Толкнула меня в бок. - Чего ржал-то?

Глянул на неё, на мать, на бабулю. Да и плевать, поди не обидится тётка.

— Да представил тебя в виде коровы.

— Чтоооо?! Меня? Коровой? Защекочу!

Щекотки боюсь с самого малолетства. Боюсь до уссачки. Попытался соскочить и смыться, да чуток не угадал. Тётка с матерью перехватили в четыре руки, навалились и принялись щекотать. Извивался, хохотал до икоты, молил и просил отпустить - не помогло. Помогла бабуля. Ковш холодной воды остудил мучительниц. С визгом соскочили с постели, забыв меня. Воспользовался моментом и залетел в баню. Тут меня без взвода ОМОНа не взять. Живым не дамся. Тётка с матерью следом залетели. Судя по звонкому шлепку и покрасневшей ягодице тётки, прилетело ей знатно. Ну так не надо с матерью спорить и огрызаться. Самому иной раз прилетает.

Мать с тёткой моются, хихикают. Сел на лавку, воды налил, моюсь. В бане тепло, вода горячая. Дверь скрипнула. Кого ещё несёт нелёгкая? Да это наши родственницы молоденькие, вроде как мои сестрички двоюродно-троюродные. Впорхнули в баню, своими делами занимаются - моются-подмываются, глазками постреливают, но, вроде, не замечают, что их родич голышом на лавочке сидит, кое-чего моет. Тётка с матерью лишь лыбятся молча, а девки о чём-то шушукаются тихонечко, хихикают, глазками постреливают. И усиленно моются. Мне кажется, или реально письки свои по пятому кругу мыть начали? Скорее всего так и есть, потому что не удержалась тётка и шуганула мокрощелок из бани.

— Ишь, сучки мокрожопые! Уже нацелились.

Мама спросила

— Нин, да что ты говоришь? Они же молоденькие. Да и родственницы.

Тётка заржала

— Тань, ты прямо как ребёнок. Им всем уж пора рожать, а их ебать некому. Вот и заглядываются. А что родственницы, так сама ты кто? А я? Сучки мы ебливые. Они тоже такие же. Родная кровь, что уж тут скажешь. Ладно, пошли завтракать и на поле потопаем. Ох, и настоюсь же я раком. Коленька, ты если что, сдёргивай с тётки штаны да вдувай, я не против буду, даже за.

А в доме уже почти полный комплект собрался. Почти все родичи пришли-собрались. Копка картошки дело очень важное. Второй хлеб. А уж у нас в Сибири так ваще. Копальщики в основном бабы, и среди них один мужик - дядя Петя. Его жена, тётя Вера, мне скорее не тётка, а бабушка. Она матери двоюродная сестра. Поздоровались. С дядей петей поручкались. Он загудел басом

— О, племяш! Хоть ещё один мужик на этот курятник. Поможешь этих кур топтать, а то дядька старый, не справляется.

И заржал довольный. Деревня, что взять. Шутки такие плоские. А если это вовсе и не шутки? Да, встрял я. На столько-то баб и всем свежачка подавай. Тётя Вера отодвинула мужа в сторону

— Отойди, балабол, дай с внуком поздороваться. Да наклонись ты, орясина, дай поцелую.

Облобызав, дёрнула за ухо, наклоняя к себе, прошептала

— Нинку-то уже напялил, паршивец.

— Откуда? - Изобразил реальное возмущение. - С чего ты взяла?

— Бабка сдала вас. Да не красней ты, стеснительный. Все уже всё знают и Нинке завидуют. Успела, шлёнда.

От людей а деревне не спрятаться,

Нет секретов в деревне у нас.

Не сойтись, разойтись, не сосвататься,

В стороне от придирчивых глаз.

Вот уж точно говорят, что в деревне пёрнуть нельзя, чтобы на другом краю не услышали. И ни от кого ни капли осуждения. Вроде всё это в порядке вещей. Наверное и самому не стоит искать подоплёки. В деревне свои нравы и правила.

Мы с дядей петей подкапываем, девки, пардон, девушки и женщины стоят раком, выбирая клубни. Урожай богатый. Да у нас редко бывает, чтобы поле не отдарилось за заботу. Смех, шутки, приколы. Работа идёт без напряга, весело. Одна проблема - чистое поле. Захочешь поссать, а спрятаться некуда. И спросить вроде как стрёмно. Проблема решилась просто. Кому-то из женщин приспичило отлить. И она, не заморачиваясь поисками места, отошла в сторонку, стянула трусы и наклонилась, выставив жопу. Опаньки! А разве так было можно?

Ну, раз уж бабам не стрёмно, чего стесняться мне. Отвернутся лишь в сторонку и делов-то.

К обеду потеплело, скинули тёплые вещи, оставшись в майках. Тётя Вера, как старшая, заголосила

— Обед! Нинка, Таня, девчатки, потрошите корзинки. Чего там старая карга нам наложила с собой. О, бля, бутылочку не забыла. Ай да сеструха! Молодец! Вода в канистре. Поливайте на руки, мойте и садитесь, поснедаем, чем бог послал.

Боженька через бабулю передал работникам много чего из тех яств, что приготовлены из плодов земли, либо из тех, кто топтал эту землицу в образе разных животинок или птичек. И чем запить, кроме пресной воды, тоже не забыла бабуля. Так что настроение у работников лопаты было весьма приподнятое. Челюсти мерно пережёвывали пищу, запиваемую шипучей бражкой. Обед сопровождался разговорами. Рассуждали, что картошка в этом годе народилась нормальная, сам пятнадцать, не ниже. Абы сохранилась, гнить не начала. Женщины перечисляли запасы и заготовки, которые успели сделать. Планировали, что нужно заготовить ещё. Лениво перетирали кости соседям и просто знакомым. По исконной русской привычке прошлись по начальникам от старосты и выше, вплоть до президента. Дядя Петя в бабские разговоры не лез, предпочитая подливать себе в кружечку, пока никто не обращает внимания, ароматную самогонку. Последовал примеру умудрённого опытом общения с бабами дядьки. Молча жевал, не особо прислушиваясь к бабскому трёпу.

Обед закончился. Решили повременить с работой, потому что стоять в наклон с полным желудком будет не айс, не есть гут. Разбрелись. Кто-то прилёг, кто-то пошёл побродить по окрестностям. Недалеко, метрах в трёхстах, колОк смешанный. И берёзки там, и осинки, и тальник. Маменька попросила

— Коль, пошли прогуляемся. Может грибов найдём.

Тётка заржала

— Скорее ползунику. Танька, земля холодная, так ты раком вставай.

Дружный хор голосов поддержал тётю Нину. И смешки, и советы. Но всё какие-то беззлобные. Дети природы, мать их. Не видят ничего необычного. Ну захотелось парочке прогуляться, так это их проблемы.

Дошли до колкА. Грибами пахнет. Так осень же. А вот самих грибов не наблюдается. Прямо как в рекламе: Вкус есть, а мяса нет. Маманя, идущая чуть впереди, развернулась ко мне

— Коль, послушай, что скажу. Ты, наверное, и сам уже понял, что девки тебя в покое не оставят. Не потому, что им не с кем. Просто ты новенький и каждой захочется с тобой попробовать. Ты их не кори сильно. Ну чешется у баб, так это природа и никуда от неё не деться. И нравы тут простые. Захотела - предложила. Причём сама. Они прям последователи Мичурина: Не ждут милости, а берут её сами. Я не против, если ты порезвишься.

— Мам, а если кто-то забеременеет?

— Тююю! Да за такую милость они тебе благодарны будут.

— Мам, а родственная кровь? Дети родятся с отклонениями.

— Сын, ты вроде грамотный, а не знаешь, что уже у двоюродных угроза рождения неполноценных детей всего два процента. А уж с троюродными. Короче, смело задирай им подолы. Путь не они тобой пользуются, а ты ими. Глаза не пучь. Ни одна слова не скажет и не вякнет. Ставь раком и вперёд. Они тебе ещё групповушку устроят. Да, сын, пока до девок не добрался, может маму раком поставишь?

Стянула с себя штаны с трусами, наклонилась, опираясь на брёвнышко

— Не зря же сходили. Всё равно никто не поверит, что не пошоркались. Только в меня не спускай. Сможешь?

— Ма, а в рот?

— А успеешь?

— Раньше же успевал.

Родственницы женского полу встретили завистливыми взглядами и подколками. Дядя Петя молча выставил большой палец.

На подколки баб-с доверил отбрёхиваться маме. Она привычная, от семи отбрешется. Как быстро с неё слетает налёт горожанки, едва окунулась в родную стихию. Да и шутки в основном без зла. А вскоре и вовсе переметнулись на другую тему, принялись обсуждать двух студенток-практиканток, квартирующих у соседки тёти Кати. Как они вышли картошку в огороде копать, оказывая помощь домохозяйке. Прошлись прилично, не оставив без внимания ни поведение, ни умение, ни одежду.

Сам я этих девушек не видел, но по описанию представил хорошо. Мдя, с удовольствием бы помог им в трудах и заботах. Хотя куда ещё, когда меня ждёт орава голодных баб, имеющих приоритет перед городскими чисто по родственным отношениям. Вздохнул. Молодому это в радость. А уж возрастные категории родственниц не имеют значения. Что мама, что тётя Нина - тоже не едва распустившиеся бутоны. К тому же слышал и не раз выражение: Хуй ровесников не ищет.

За разговорами, за болтовнёй не заметили, как дошли до края поля. Дядя Петя доверил бабам и мне вязать мешки, сам пошёл за трактором. Пригнал своего Беларуса с телегой. Закидали мешки, взобрались на них и расселись кто как примостился, покатили с песнями в деревню. Сейчас сгрузим во дворе, накроем от дождя и случайного заморозка, перебирать будем завтра.

Дядя Петя не погнал трактор к себе, поставил возле бабкиного дома. Бабуля выдала команду

— Всем в баню.

Весёлой гурьбой, не делясь по полову признаку, потопали в баню, моментально ставшую тесной. Ничего, не баре, уместимся. Хоть рассмотрю претенденток-родственниц. Лишь бы не встал не вовремя. Решил спросить у мамы, уточняя этот момент. Дядя Петя услышал, заржал своим громовым басом

— Не журись, Колька! Встанет, так любая раком встанет. Каламбурчик такой. Еби их в хвост и в гриву.

Тётя Вера окоротила мужа

— Не учи парнишку чему попало. Тебе лишь бы присунуть кому, без разницы. Сам научится. А ты, старый дурак, подумал, что я тоже могу встать раком?

Дядя Петя похлопал супружницу по заднице

— Ничё, Верка, молоденького зато испробуешь. Не всё с вялым, как у меня, дело иметь. У молодого-то, под, как дубина стоит.

Общимрешением признали некую правоту дядьки, всё одно обозвав старым извращенцем.

А я сидел на полке и стыдливо зажимал ляжками вставший хуй, стараясь прикинуться банным веником. Это на словах, да с мамой, теперь и с тётей Ниной я смелый. А перед таким количеством голых родственниц просто спасовал, растерялся.