Прозрение

— О Боже, посмотри на это, парень, невероятно! - раздался голос Нейла сквозь звуковую систему. Он был ответственным за камеру номер четыре и снимал толпу на первом тестовом матче по крикету.

Меня зовут Люк, обычно я не работаю в команде мобильной трансляции, но из-за болезни звукорежиссера меня пригласили в команду на замену. Вместе с продюсером и еще одним техником я оказался в фургоне, который служил мобильной студией и находился рядом с площадкой.

Нейлу поручили снимать всех привлекательных женщин в толпе, и он отлично справлялся со своей задачей. Сейчас его взгляд был прикован к молодой блондинке, которая лизала огромный мороженое конус. И он не ошибся... Эта девушка была просто потрясающей, а ее действия эротичными. Её подруга начала экстатически махать руками, когда мы показали изображение этого момента на большом экране. Толпа окружающих ажурно взвыла и заревела.

Продюсер быстро переключал камеры, чтобы избежать проблем, но мы все продолжали смотреть на экраны мониторов, слюнявя от удовольствия, наблюдая за тем, как она поглощает это капающее мороженое, ее язык умело облизывает его стекающие капли.

Так как это был мой первый раз в этой команде, мне пришлось быстро освоиться. Нейлу дали свободу выбора: он сам выбирал самых привлекательных девушек в толпе для съемки. Мы не транслировали эти кадры на большой экран перед телевизионной аудиторией - это было только для нас и для Нейла. И таких привлекательных женщин было немало! Просто безумие, я не мог поверить, сколько красоток приходило на эти матчи по крикету...

Когда полдень приближался, Нейл воскликнул:

— Ого, смотри-ка, ребята! Вот это да! — В его голосе было настоящее волнение, когда он делал свое заявление.

Он увеличил картинку из одной из спонсорских палаток с закусками, разбросанными по земле лицом к игровому полю. Когда мы приблизились, мы могли заглянуть внутрь и увидеть пару, занимающуюся интимными делами. Они были одни в палатке и очень старались. Мы могли видеть парня, который проводил рукой под ее юбку, и его пальцы усердно работали в ее трусиках. Женщина наклонилась лицом к камере, но Нейл не стал ее показывать и направил камеру прямо на парня, занятого под юбкой. Пока тот энергично действовал пальцами, ее руки обхватили его шею и притягивали его к страстным поцелую.

Продюсер Карл, сидящий рядом со мной, произнес:

— Ну и шоу устроили! Вот это да.

Все мы смотрели, зачарованные происходящим, словно наблюдали свое собственное порно.

Джейк, один из остальных операторов, протянул:

— Это просто безумие.

Когда пара разделилась и повернулась к камере, мое сердце замерло, а пот от страха выступил на лбу. Это была моя жена!..

— Черт возьми! — вырвалось у меня сердито.

Карл посмотрел на меня странно:

— В чем дело, приятель? Ты их знаешь?

Хотя я был потрясен, я не хотел публично признаваться в своем открытии. Я взглянул на него со стороны и быстро подумал, пробормотав с тревогой:

— Его нет, но эта женщина — жена моего приятеля.

— Значит, это не твой друг с ней?

Я покачал головой:

— Не, хрен знает кто, но не он. Какая шлюха!

— Стало быть, ты думаешь, что твой приятель не в курсе того, что происходит?

— Хрена с два, она гребаная изменщица.

Карл кивнул и рявкнул по интеркому:

— Нейл, дай-ка поближе, дружок, у нас проблема, эта женщина — жена друга Люка, и она изменяет своему мужу. Мы сделаем ему одолжение и снимем фильм, записав все это. Это может быть полезно для развода бедолаг.

«Развод... « От этого слова дрожь прокатилась по спине.

Нейл полностью сосредоточился:

— Понял, босс, не беспокойся, я этим займусь. Боже, какая шалава!

Мое сердце колотилось, пытаясь понять, что, черт возьми, происходит? Какого черта она думала, когда делала?!! Мне пришлось бороться с растущим желанием просто броситься вниз, схватить ее за шею и трясти, пока она не объяснится, за исключением того факта, что она — сука-изменщица.

Когда Нейл сделал увеличение, мы все увидели, как они снова слились в поцелуе, близко прижавшись друг к другу. Рука парня опять скользнула вверх по ее ноге под юбку, а ее руки оставались обвитыми вокруг его шеи, в то время как их языки сражались в битве любви. Страсть была неоспоримой, и ее ноги медленно раздвигались, когда его пальцы нашли свой новый дом.

Крейг, один из других операторов, хихикнул:

— Она может быть женой твоего приятеля, но она чертовская шлюха.

Вся съемочная группа смотрела на свои маленькие мониторы. Крикет был почти забыт.

Его мастерство, вызывающее извивания и скручивания ее на его пальцах, ясно свидетельствовало о ее полном удовлетворении. Нейл приблизился к ней лицом, а выражение Пенелопы говорило само за себя. Глаза были закрыты, когда его язык проник в ее рот - да, она была настоящей профессионалкой.

Я думал про себя: "О Господи, Пенни, что ты делаешь?!..."

Нейл сменил тактику и мы смотрели задержав дыхание на то, как его рука перемещается туда и обратно, а юбка Пенелопы ритмично поднимается вверх и вниз в такт его быстрым движениям в ее изгибающемся теле.

- Она всегда была такой развратной? - спросил Карл по-своему.

- Что?... Нет... - буркнул я. - Хотя нет, я не знаю.

Было сложно сохранять концентрацию, потому что мы одновременно пытались следить за матчем по крикету.

- Спасибо Карл, - прошептал я.

- Не за что, друг, посмотрим, сможем ли мы помочь твоему другу. Если он не знает об этом, то мне не позавидуешь, когда ты ему расскажешь.

Именно в это время нам пришлось переключиться на корреспондента на месте происшествия, так как было время для чаепития и корреспондент Джеймс брал интервью у игроков.

После окончания интервью Карл пригласил его в фургон, где мы работали. Когда он подошел, Карл заговорщически сказал:

- Джеймс, у меня для тебя есть одно неформальное задание. - Он указал на палатку и передал ему небольшой микрофон с клипсой для края пиджака. - Я хочу, чтобы ты взял это и отправился в ту палатку, притворяясь проводником опроса интересов зрителей, и оставил его включенным на столе таким образом, чтобы они не могли его увидеть.

Я увидел замешательство на лице Джеймса, но он не стал спорить и отправился на свою миссию. Когда он пошел к палатке, Карл нервно окликнул его, в то время как мы смотрели на изображение:

— Джеймс, пошуми немного, прежде чем войти.

Когда Джеймс вошел внутрь, Пенни и ее кавалер уже разбежались и поправляли одежду. Напряженное выражение ее лица было бы смешным, если бы я не был так зол. Они оба выглядели встревоженными и виноватыми, когда Джеймс быстро взял у них короткое импровизированное интервью, и звук был кристально чистым. Пенелопа, в частности, неуверенно огляделась вокруг с тревогой.

— А камеры будут? — прошептала она.

Джеймс покачал головой.

— Нет, только аудио, и оно не будет транслироваться, если вы не захотите.

— О, слава богу, — вздохнула она с облегчением. Я видел, как Джеймс сбросил свои вещи на их стол и спросил:

— Итак, вы здесь по работе? — спросил он.

— Да, что-то вроде того, мы единственные, кто подвернулся, вот и...

— Ну, удачи вам, можете наслаждаться всем этим.

После нескольких придуманных вопросов об игре Джеймс исчез, оставив микрофон на столе.

Как только он ушел, Карл запустил микрофон, и бинго, у нас было аудио.

— Дерьмо, чуть не спалились, — глупо хихикнула Пенни.

Парень, что был с ней, пробормотал:

— Детка, я иду в бар еще за вином. Почему бы тебе не пойти к дамскую комнату и не снять эти трусики?

Я был поражен, когда она, не споря, кивнула и ушла. Я мог только догадываться о той куче неприятностей, которую получил бы, если бы сам предложил это.

У меня был миг, чтобы задуматься, наблюдая, как ее спина качается, когда она с элегантностью модели шла в туалет. «Почему? Что, черт побери, происходит?» Последние несколько месяцев у нас все шло удивительно хорошо. Она была такой доброй и любящей, и наша сексуальная жизнь приносила мне незабываемое удовольствие. Она страстно увлекалась сексом в последнее время. Мне казалось, что измена должна была привести к спаду в сексе.

Моя мысль вернулась к прошлому вечеру, когда я вернулся домой после работы, а она встретила меня чувственным поцелуем. Она занималась детьми - их мыли и кормили - чтобы мы могли расслабиться и насладиться сексуальным вечером вместе. Она возбуждала меня легким минетом, пока я пытался посмотреть новости, и когда мы лежали в постели, она выражала свою сексуальную страсть. Мы занимались сексом, она нежно ласкала меня, целовала, облизывала, кусала и посасывала, а затем принимала верхнюю позицию и доводила меня до сильного оргазма. А теперь вот она здесь, ведет себя как проститутка без видимой причины, позволяя этому мужчине лапать ее и заниматься фингерингом.

***

Мы с Пенни уже десять лет в браке. Она работает менеджером по продажам на местном складе строительных материалов.

Не было никаких признаков ее неудовлетворенности нашим браком или того, что я не удовлетворял ее потребностей. За все эти годы мы никогда не ссорились или ругались. Она была не только моей женой, но и преданным любящим матерью для наших дочерей. Боже мой, она была членом чертовой родительской ассоциации и комитета детского сада нашей младшей. Это все просто не имело смысла.

Я должен был держать себя в руках, но все что я хотел сделать, — это мчаться туда и встретиться с ними лицом к лицу, но теперь я был в ловушке собственной лжи, плюс, теперь меня интересовало, как далеко она зайдет с этой задницей. Планировала ли она заняться сексом? Споткнулась ли она один раз, просто единственная ошибка в жизни, изюминка, или у нее с этой задницей полноценные отношения?

Ответ должен был быть вскоре получен, поскольку она медленно шла обратно к палатке, сексуально покачивая бедрами, как манекенщица. Боже, у нее такая удивительная фигура, стройная и гибкая.

Она плюхнулась на стул рядом с ним, и пока они сидели, потягивая вино, он спросил.

— Ну?

Она хихикнула, потянулась к сумочке и вытащила самые скудные стринги. Черт, я никогда раньше не видел, чтобы она носила что-то подобное.

Пока они потягивали вино, он снова прошелся рукой вверх по ее ноге, все выше и выше, пока сексуальный тихий визг не доказал, что он опять нашел горячий влажный гостеприимный дом для своих любопытных пальцев.

— Ой, о боже... оооо, черт побери, Роб... Иисус, как приятно... — мурлыкала она, в то время как ее ноги легко раскрылись, и он довел ее до безумия. Ей пришлось опереться на него, поскольку его движения стали более интенсивными. Ее юбка размашисто колыхалась, в то время как его рука качалась и толкалась в ее сочную хлюпающую киску. Ее стоны становились все более громкими и страстными с каждой секундой. Она прикусила губу, а ее лицо сильно напряглось в выражении, которое я видел много раз... Она подходила к пику...

Ее бедра неистово трепетали, почти скидывая ее со стула, в то время как она тихо стонала:

— Черт побери, Роб, я кончаю... я кончаю... Оооооооо, черт возьми, да... Да...

Глубоко вздохнув после оргазма, она вернулась к поцелую, и ее рука скользнула на его колено, где она ласкала и гладила его, и пришло его время извиваться, когда она погладила то, что очевидно становилось выпуклым.

Она хихикнула:

— Теперь тебя крикет не интересует?

Он вздохнул:

— Нисколько.

Поцелуи и ласки пальцами продолжались, а потом я услышал его шепот:

— Возьми его, давай, детка, перестань уже дразнить... Возьми его...

Она нервно застонала:

— Нет, я не могу. Здесь люди проходят мимо. А что если этот чертовый журналист вернется?

— К черту с ним. Просто достань его. Иисус Христос, ты чертовски возбуждающая сучка.

Она хихикнула, когда он двинул ее руку, чтобы помочь расстегнуть молнию на его штанах.

— Вот так, больше не дразни.

Она кокетливо улыбнулась, и ее рука медленно скользнула в его штаны и вытащила член, который был прямым и пульсировал. Ее рука скользила вверх и вниз по всей его длине, поглаживая и массируя его, словно доящая корова вымя.

Кто же она такая, черт возьми? Где жена моих детей? Конечно, это должен быть какой-то проклятый двойник, которого я никогда не встречал.

— Божественное дерьмо, посмотрите на эту сучку! — вскричал один из операторов.

Выражение удовольствия на лице ее партнера стало искаженной маской экстаза.

— Соси его, детка, черт возьми! Ты сводишь меня с ума! Просто поцелуй его.

Она нахально рассмеялась:

— Черт, нет, тут может кто-нибудь войти. Извини, но черта с два.

Он фыркнул:

— Курица.

Это не мешало ей поглаживать его, чувственно массируя, сжимая и разминая. Она, черт возьми, знала, что ему нравится, и определенно они были вместе не первый раз.

Затем, с широкой улыбкой на лице, она медленно наклонилась вперед, не отводя от него глаз, пока ее ярко-розовые блестящие губы не поцеловали его пульсирующий набалдашник, затем, задержавшись, она высунула язык и лизнула им уретру перед последним поцелуем, после чего вернулась, чтобы поцеловать его в губы, а сама начала быстрее его дрочить.

Он схватил ее руку, снимая ее с торчащего члена, быстро убрал его и встал.

— Ты хочешь остаться или пойдем?

Она поддразнила.

— Но я наслаждаюсь игрой.

— И каков тогда счет? — спросил он.

Единственное, что я знал о Пенни, это то, что она ненавидит крикет.

— Да, ты меня поймал, — рассмеялась она и встала, расправляя юбку, после чего они вышли рука об руку.

Я начал паниковать, куда, черт возьми, они идут? Надо ли мне воспользоваться этой возможностью, чтобы сбежать и встретиться с ней лицом к лицу? Пока я размышлял, Карл взял управление на себя. Он вызвал оператора беспилотника. У нас был парень с летающим дроном, который делал воздушные снимки над землей и толпой.

— Стив, там пара, прямо сейчас выходящая через главные ворота, можешь их опознать и проследить за ними. На ней темно-синяя юбка и белая блузка, он — в джинсах и синей рубашке с длинным рукавом... Да, спасибо, приятель.

Впоследствии наш экран начал передавать снимки с беспилотника, который кружил над выходом. Они вышли из подъезда в спокойном темпе, держась за руки. Мы наблюдали, как они медленно приближались к автомобилю, время от времени останавливаясь для поцелуев.

Когда они сели внутрь, беспилотник стал кружить вокруг, а камера проникла через переднее стекло. Это устройство было поразительным – оно могло увеличивать объекты на расстоянии более ста метров, и мы словно находились прямо перед машиной. Внутри они объятиями соединились в страстном поцелуе, их руки заплелись друг в друга, его рука снова поднялась под ее юбку, а его голова опустилась так низко, что он отодвинул ее блузку и поцеловал обнаженную часть ее грудей.

Ситуация накалялась, и я заметил, как ее рука скользнула к его коленям и начала ласкать его пенис сквозь штаны.

Карл снова взял на себя руководство, прежде чем я успел что-то сказать. Он попросил нашего репортера забрать микрофон, который тот оставил в их палатке, и подойти к машине.

— Джеймс, нам нужно аудио-сопровождение, тебе придется быть хитрым, они очень возбуждены, так что просто посмотри, можешь ли ты подойти к машине и уронить микрофон на капот возле переднего стекла.

Конечно же, Джимми появился в кадре дрона, проходя мимо и безмятежно опуская микрофон на свое место. Хоть звук был неидеальным, но мы все же могли услышать что-то.

Экраны наполнились громкими стонами – их руки были заняты, особенно у парня, который поднял ее юбку и обнажил ее лобок. Ее ноги были широко расставлены, когда он быстро двигал пальцами в ее уже влажной киске.

Ее тело содрогнулось, в то время как их поцелуй усилился. По тому, как ее тело выгнулось, а ноги задрожали, я понял, что у нее будет еще один оргазм. Звук подтвердил факт, когда она мурлыкала:

— Боже, Роб, я сейчас кончу... ебать, ты заставишь меня снова кончить...

Ее тело напряглось, а задница поднялась прямо с ее места, когда она закричала в сладком удовольствии от оргазма:

— Аааааррхх... оооооо... да, да, да, да, да, не останавливайся...

— О, черт возьми, мой бог, — присвистнул Джейк. — Боже, твоего приятеля поимели, она горячая.

Они прервались, когда к ней вернулось дыхание, и на этот раз ее не надо было понукать, она сама потянулась и вытащила его член из штанов, и вскоре уже склонилась к его коленям и всосала его член. Ее голова звучно покачивалась вверх и вниз по его обнаженному члену.

Пенни — не новичок в сосании члена, это то, что она всегда делает по своей воле, но здесь, на общественной парковке... Обычно она была настолько сдержанной, даже когда мы женихались, что никогда не делала ничего такого сексуального на открытом воздухе, когда поблизости находились люди. Но сегодня, здесь она не колебалась, она отсасывала его в ответ. Быть может, страх быть пойманной заставлял ее так лихорадочно сосать, что я никогда не видел столько желания или жажды, даже с микрофоном снаружи мы могли слышать сосущие, глотающие, булькающие звуки ее рта, свирепо сосущего член.

Теперь была его очередь кричать:

— Черт, Пенни... о, черт... Иисус, я сейчас кончу тебе в рот, если ты продолжишь в том же духе...

Ее губы оторвались от его члена, и она засмеялась:

— Так закончи... раньше это тебя не смущало.

Она снова приступила к работе, двигаясь все быстрее. Мы могли видеть ее руку, которая сжимала и массировала его яйца. Все было ясно без дополнительных слов.

— О, черт возьми, соси, детка... соси, я скоро кончу в этот сладкий рот... ах, черт возьми, да... соси...

Нил раздался по интеркому:

— Она же будет глотать?

Крейг засмеялся:

— У меня есть 10 фунтов, что да.

Павел из другой комнаты закричал:

— Она намерена до последней капли выдоить ублюдка, посмотри на эту шлюху...

Микрофон уловил приглушенный звук рвотного позыва, в то время как камера еще ближе подошла к ее лицу. Ее щеки распухли от страсти его оргазма, когда он выполнил свое обещание и наполнил ей рот спермой. Но она не останавливалась, продолжая сосать и глотать до последней капли. В конце концов, он отстранил ее голову от своего члена.

Поправив одежду, он прошептал:

— Пэн, наш номер в отеле все еще забронирован, как обычно, если хочешь закончить это нормально.

Она поцеловала его в щеку.

— Не знаю, Роб, я сейчас очень удовлетворена, может быть, на этот раз нам стоит пропустить?

Он поцеловал ее, умоляя словами любовника:

— Нет, пожалуйста, я уже заплатил и обещаю вылизать твою сладкую маленькую киску.

Она засмеялась:

— Ладно, хорошо. Но я не могу опаздывать, должна забрать детей.

— Не волнуйся, детка, на этот раз мы сможем быстро... номер 616 жди нас.

Он завел машину, быстро выехал из парковки и направился к дороге, сбросив наш микрофон на землю.

Карл уставился на меня.

— Черт, какая шлюха. Я боюсь, приятель, что твоего друга поимели, она, очевидно, делает это уже некоторое время.

Я был зол и тихо кусал язык, все это было открытием моих глаз.

Карл, должно быть, понял мой гнев и недоумение.

— Да, у нас сегодня есть команда в городе, которая освещает это чертово экологическое соглашение. Они — в Новотеле, но я посмотрю, сможем ли мы доставить оператора в Шератон и запечатлеть их при регистрации.

Верный своему слову, он тут же по телефону организовал присутствие одного из наших репортеров и оператора, к моменту, когда парочка приехала. Отснятый материал был идеальным, так как мы видели, как они, держась за руки, взяли ключ на стойке регистрации, и команда побежала вверх по лестнице, чтобы быть там и поймать их, входящими в комнату.

Репортер вернулся к стойке регистрации и за несколько долларов получил распечатку времени, когда Роб Стэплтон и его жена забронировали эту самую комнату.

К машине я вышел уже в темноте. У меня в руках была флешка со всеми отснятыми видеоматериалами и файлом из «Шератона» с фиксацией, времени их заселения.

***

Было уже поздно, когда мы закончили монтировать фильм с дневными играми, и когда я забрался в свою машину, все это ударило меня, как фура на скорости 100 км/ч. Это было слишком много, и я сломался. Это было похоже на худший кошмар каждого человека. Все что я видел, было настолько необычным, что я не мог поверить, что это был тот самый человек, на котором я женился десять лет назад. Я медленно ехал домой, пытаясь понять, что делать? Влюблена ли она в этого парня? Она собирается меня бросить? Дело в том, что все это продолжалось так долго, а я даже ничего не заметил. Должно быть, я полный чертов идиот, гребаный дебил.

Совершенно заблудившийся, я вошел через главные двери, полностью не предвидя, что меня ожидает.

Пенни встретила меня так же, как и каждый день нашей совместной жизни. Я только появился в дверном проеме, а она уже подбежала ко мне и приветственно поцеловала, обняв руками мою шею.

— Ого, ты сегодня задержался, дорогой. Что случилось?

В этот момент подбежали дети, и Сара-младшая прыгнула мне на руки:

— Привет, папа!

Я ее поцеловал и обнял, а затем обнял Белинду. Она старшая и уже приближается к возрасту, когда папа ей не так нужен. Пенни оттолкнула их нежными объятиями.

— Девочки, отойдите на минутку от папы. У него был напряженный день.

Дети ушли, и она повернулась ко мне:

— Так где ты был? Уже так поздно.

Я посмотрел на нее, но это было бессмысленно - все было как всегда, словно ничего не произошло. Я был полностью ошеломлен, но смог пробормотать:

— Меня вызвали на помощь спортивной команде.

Казалось, что она испугалась.

— Спортивная команда? Где это?

Когда я взглянул ей в глаза, увидел страх на ее лице, когда объяснил:

— На матче по крикету. Команда была сокращена, и меня прикомандировали помочь.

Ее глаза мигнули, и она быстро отвернула взгляд, не в состоянии столкнуться глазами со мной.

— О, крикет, да. Напряженный день, правда?

— Да, так и есть. Сегодня я узнал много нового.

Она повернулась и вышла.

— Я собираюсь ужинать. Если хочешь, возьми пиво и присоединяйся ко мне.

Она решила играть видом. Я схватил свое пиво и направился на кухню.

— Так что ты делала сегодня?

Она сосредоточилась на том, чтобы достать мясо из духовки.

— О, ничего необычного, просто еще один рабочий день.

— Значит, тогда тебя не было на крикете?

Я услышал ее резкий вдох, а затем виноватый смех:

— Крикет! Боже, к чему ты это спрашиваешь?

— Ну, у операторов камер есть игра, где они выискивают среди толпы горячих цыпочек, и я думал, что видел тебя.

Выражение ее лица стоило того. Я никогда не видел, чтобы она так покраснела, как сейчас. Она ничего не сказала, предпочитая игнорировать дополнительную информацию, и сосредоточилась на том, чтобы приготовить ужин. Обычно я бы получил циничный ответ о том, что мужчины похожи на маленьких мальчиков.

Девочки были в своем лучшем настроении, и они болтали о школе.

Пенни пришла в себя, когда я помогал девочкам делать домашнее задание, прежде чем они испарились, ложась спать.

Уложив девочек в постель и убедившись, что они успокоились, Пенни прижалась ко мне, и ощущение ее горячего сексуального тела рядом со мной обычно разожгло бы меня, и мы бы быстро обнялись, но сегодня вечером все что я мог видеть, это то, как она делала минет тому парню в его машине. Я запутался в том, что мне делать или говорить, и знал, что если начну сейчас, то не смогу остановиться и не смогу контролировать себя. Я не агрессивен, но если бы я сказал что-нибудь сейчас, это было бы невозможно исправить, и я решил выждать.

— Что случилось, дорогой? Ты выглядишь напряженным и расстроенным, ты кажешься сам не свой сегодня вечером.

— Думаю, сегодня был насыщенный день — проговорил я.

Она заиграла улыбкой:

— Интересно... Я надеялась, что мы сможем провести время вместе, я рассчитывала на то, что ты захочешь меня соблазнить. Было бы приятно быть твоей сладостью.

Я загляделся ей в глаза и не заметил ни малейшего намека на издевательство или безжалостность. Если бы я не видел происходящего, мы бы сейчас страстно обнимались.

— Ты уверена, что я не могу соблазнить тебя? — хихикнула она и прижала губы к моей шее, а рука скользнула ко мне на колено и начала массировать возбуждающийся член. Несмотря даже на гнев, он начал расти под ее прикосновениями. Она знала, какие точки вызывают у меня возбуждение, и прекрасно использовала эту информацию.

Я должен был остановить ее до того, как потеряю контроль, поэтому оттолкнул ее руку.

— Сегодня нет настроения для этого, Пенни.

Она посмотрела на меня с обиженным и унылым видом. Это был единственный раз за десять лет, когда я отказался от нее, и это произошло только потому, что я был в гипсе с переломанной ногой.

Она нахмурилась и выглядела очень расстроенной.

— Я пойду спать тогда — пробормотала она.

Она встала и направилась в спальню. Когда она проходила по коридору, остановилась, повернулась ко мне и посмотрела:

— А ты пойдешь?

— Нет, я еще немного посижу перед телевизором.

Я сидел, как окаменевший, глядя на экран. Мои мысли были в полном беспорядке.

Когда я наконец лег спать, она все еще не спала. Она сидела на кровати и читала в своем ночном халатике. Я заметил, что она так и не приняла душ после нашей ссоры, но успела освежить свой макияж. Когда я прилег рядом с ней, она прижалась ко мне своей грудью, а ее теплое и влажное дыхание коснулось моего плеча и шеи.

— Ты не приняла душ? — спросил я.

— Что?... Я пахну или что?

— На самом деле, да, — оскорбительно пробормотал я, желая закричать: «я чувствую на тебе его запах», но прикусил язык.

Она опять села:

— Боже мой, что ты говоришь?

— Ну, я не знаю, что ты делала сегодня, и мне жаль, но тебе следует принять душ.

Она расплакалась и выпрыгнула из кровати, и из ванной послышался шум воды, а я подумал, сколько же раз мы занимались любовью, после того как она была с ним, и было ли обычным порядком для нее даже не пытаться скрыть следы душем. Интересно, сколько раз мы целовались, после того как она высасывала его?

К тому времени, когда она вернулась в постель, я лежал на краю кровати, отвернувшись от нее в сторону и выключив лампу, симулировал сон. Она прижалась ко мне сзади, и я почувствовал ее влажные щеки на своем плече.

***

Утро наступало медленно, а я лежал, глядя в темноту, ожидая, когда откроется большая черная дыра и целиком поглотит меня. К сожалению, сработал будильник, и я все еще не спал. Я быстро встал и оделся, убегая до того как оделась она. Обычно я помогал ей с детьми, перед тем как идти на работу, но сегодня утром все о чем я мог думать, это убежать. Я чувствовал себя сбитым с толку и озадаченным, что, черт возьми, мне делать? Я пытался расплести хаос кружащихся мыслей и эмоций. Прошлой ночью я пришел к выводу, что все еще люблю ее. Наблюдать за ней с детьми было замечательно, она так сильно любила и души не чаяла в них, и конечно, они любили ее и зависели от нее. Так что, вопрос был в том, что мне делать? Я не мог просто простить и сделать вид, что ничего не произошло, и конечно, я не собирался сидеть, сложа руки и позволять ей продолжать, мне надо было понять, что я сделал не так?

Я связался с Пенни и сообщил ей, что я сам заберу девочек. Мы договорились, и я отвез их в дом моих родителей, а сам вернулся домой к ней. Я вставил флэш-драйв в телевизор и нажал кнопку "воспроизведение". Быстро перешел к разделу, где она делала минет в машине, и выключил, ожидая ее прихода.

Она пришла с широкой улыбкой на лице, несущая сумки с продуктами.

— Где девочки?

— Я оставил их у мамы.

Она посмотрела на меня насмешливым взглядом, пока я сидел перед телевизором.

— Пенни, не могла бы ты подойти сюда? Нам нужно поговорить.

Ее лицо выразило тревогу. Она поставила сумки на комод и присела рядом со мной.

— В чем дело? Что-то случилось? — Она выглядела беспокойной, а я видел, как ее сердце колотится под блузкой. — Это девочки, о боже! Что случилось?!

Я попытался успокоить ее:

— Дети в порядке, ничего не случилось.

Она вздохнула:

— Слава богу. Так что случилось?

Я смотрел на нее холодным стальным взглядом, как надеялся:

— Пенни, чтобы все работало, мне нужно, чтобы ты была честна со мной. Ты можешь это сделать?

Она кивнула сомнительно:

— Люк, ты меня пугаешь. Что происходит?

С голосом из стали я спросил:

— Где ты была вчера?

Цвет исчез с ее лица, а глаза опустели от эмоций, но ответа не последовало.

— Пенни, если ты будешь честна со мной, может быть, мы сможем пройти через все это. Но если ты скажешь мне ложь, у нас возникнут большие проблемы.

Прошло некоторое время перед тем, как она прошептала хриплым голосом:

— О чем ты? Я уже говорила тебе вчера, что была на работе.

— Да, ты говорила, но сегодня я говорю, что не верю этому, и хочу, чтобы ты сказала мне, где ты в действительности была.

В ее глазах медленно закипали слезы, и она неуверенно произнесла:

— Почему ты мне не веришь? Что случилось?

— Последний шанс, Пенни, пожалуйста, будь честна, я просто хочу, чтобы ты рассказала мне.

Она глубоко вздохнула и сбивчиво заговорила:

— Я... я... я... я была на работе.

Я взял пульт и нажал кнопку воспроизведения. На телевизоре появилось изображениями, и наши уши наполнились задыхающимися рвотными звуками ее сосания.

Выражение ее лица стало потерянным, и она тупо смотрела на меня, пока видео проигрывалось минуту или около того. Я нажал «стоп».

— Попробуем снова. Может быть, в этот раз ты скажешь мне правду?

Она сидела, застыв, ее глаза были пусты, а лицо представляло собой похожую на привидение маску. Слезы, которые медленно катились по щекам, теперь хлынули потоком, и она вскочила и побежала к двери, замедлившись, только чтобы взять ключи.

Она ушла раньше, чем я успел среагировать. Примерно через час я понял, что она не вернется, она отказывалась отвечать на телефонные звонки, даже сообщения оставались без ответа. Я пошел и взял детей, ожидая, что возможно, она там, но нет, они ее не видели. Мама была взволнована и, конечно, хотела знать, что происходит, но я просто сказал, что Пенни, должно быть, задержали на работе.

Дома я занимался приготовлением обеда для детей и готовил их ко сну. Они не могли понять, где находится их мать.

Я связался с родителями ее, чтобы выяснить, не пошла ли она поговорить со своей мамой, но они также не видели ее.

Дети лежали в постели, и я тревожился о том, куда она могла отправиться. Я пробовал позвонить ее сестре, ее подруге Наоми, но других вариантов не было. В голову пришла мысль: может быть, она пошла к нему? Возможно, все кончено? Я лежал в постели и переворачивался, когда получил сообщение от Джессики, еще одной подруги Пенни. Пенни находилась там и просила не беспокоиться...

Не беспокоиться, да, правильно...

***

На следующий день я отвез детей в школу и детский сад и сам отправился на работу. От меня было мало пользы, но что еще я мог сделать?

Я позвонил Пенни на работу, но она не ответила. Позже получил сообщение от нее о том, что она заберет детей. Больше ничего – только что она заберет девочек...

Едва я переступил порог двери, она бросилась ко мне и сильно обняла. Она так сильно плакала, что моя рубашка промокла через несколько минут.

— Мне очень жаль, Люк, я не знаю, что сказать... Мне очень жаль... Очень, очень жаль... Ты можешь простить меня? Пожалуйста, любовь моя, пожалуйста, прости меня и дай мне шанс исправить все.

Я закрыл за собой дверь.

— Хорошо, Пенни. Если ты хочешь прощения, давай поговорим, но больше не лги. Если ты хоть раз солгешь, у нас все будет кончено!

Она молча кивнула, и мы подошли к дивану.

— Хорошо, начни с самого начала и расскажи мне все.

Прошло некоторое время перед тем как всхлипывания позволили словам появиться. Она говорила словно осужденный на скамейке подсудимых убийца; ее лицо было полным вины и раскаяния.

— Это началось несколько месяцев назад. Роб — представитель одного из наших поставщиков. Поначалу был просто флирт и поддразнивания, но однажды он пригласил меня на обед, и флирт усилился. Я знала, что это неправильно, я просто словно очумела. Я не знаю, в последнее время я чувствую себя слегка старой и непривлекательной, и вдруг... Я не знаю, как это объяснить, в последнее время я была в депрессии, а тут этот молодой красивый парень задушил меня комплиментами, нежностью и лаской, покупая мне дорогие подарки, и я думаю, это меня допекло.

Слезы вернулись, она хлюпнула носом и разрыдалась:

— Мне очень жаль, Люк!

— И как долго?

Она вздохнула:

— Пара месяцев, я точно не знаю.

— Ты влюблена в этого парня?

Она в ужасе закричала:

— Боже, нет!... Нет-нет-нет, это был просто секс, я не люблю его, я люблю тебя и только тебя.

— Ну, у тебя странный способ показать это.

Она вытерла опухшие от слез глаза и хлюпнула:

— Я знаю, это было глупо и неправильно.

— Так, где вы это делали? Вы когда-нибудь делали это здесь? В нашей постели?

Она яростно затрясла головой:

— Нет, боже, за кого ты меня принимаешь?! Я бы никогда так не поступила, мы ходили в гостиницу.

«Как будто это как-то оправдывает», — подумал я и сказал:

— Я не знаю, что ты теперь за человек, Пенни, изменщица... Шлюха... Лгунья... Как часто, Пенни?

Она пробормотала сквозь дикие приступы рыданий:

— Раз в неделю по четвергам.

Мы плюхнулись назад, и она снова сжала меня в своих крепких объятиях, рыдая на моем плече.

После того, что показалось бесконечностью, я задал вопрос:

— Расскажи мне, почему ты не приняла душ после возвращения домой?

Она зарделась от смущения и прошло много времени, прежде чем она смогла что-то ответить. Наконец-то, заикаясь, она выдавила:

— Я не знаю... Впервые я испытала такую отвращение к себе и чувствовала себя нервной и виноватой. Когда я вернулась домой, я приняла душ и старательно очистила себя. Я была уверена, что ты все обнаружишь. Но когда ты ничего не заметил, я вначале была разочарована... даже обиделась. Я была уверена, что ты обратишь на это внимание. И когда этого не произошло, это стало для меня игрой. Было так захватывающе знать, что у меня был он, а ты об этом не знал.

— Так значит, вы не использовали презервативы?

Она покачала головой:

— Мне жаль... Я понимаю, что это звучит плохо, но я принимаю таблетки.

— Итак, вы смеялись надо мной, делая меня вторым для себя?

— Боже, нет! Я никогда не насмехалась над тобой! Речь не идет о том, чтобы смеяться или унижать тебя. Это просто возбуждало мое воображение во время нашей близости.

— Тогда почему? Он лучше меня? Что я сделал не так?

— Нет, дорогой, дело не в тебе. Всё дело в том, что я — негодяйка. Ты идеален и гораздо лучше меня во всех отношениях.

— Почему же так?

— Во-первых, это была новизна. Люк, я всегда была прилежной девочкой и никогда не делала ничего плохого в своей жизни. Я даже никогда не парковалась запрещенными местами. А то было так неправильно на всех уровнях... Я не могу объяснить почему, но это было грязно и запретно. Это было безнравственно и пленительно порочно. Мне стало забавно обманывать, и я не знаю, что со мной произошло. Боже, как это отвратительно звучит! Люк, мне жаль... Я никогда не хотела причинить тебе боль.

— Так ты его отсосала?

— Да, — захныкала она.

— Мы когда-нибудь целовались после этого?

Она мучительно рыдала, ее глаза упирались в пол.

— Да.

Мы погрузились в долгое неловкое молчание, не говоря ни слова, единственными звуками были ее всхлипывания.

— И что теперь делать? Я не знаю, что сказать.

— Люк, пожалуйста, я умоляю тебя, если у тебя в сердце есть желание простить меня, я обещаю, что буду всю оставшуюся жизнь делать все правильно. Пожалуйста, не разрушай нашу семью, я люблю тебя.

— Я не знаю, Пенни, как я могу тебе доверять после этого, ты призналась, что тебе нравилось лгать мне.

— Обещаю, детка, прости меня, и я никогда больше не буду тебе врать, я ошиблась.

— Так откуда мне знать, что ты не врешь сейчас?

Она вздрогнула:

— Не знаю, но обещаю, что никогда не буду врать тебе, ни в чем.

Я согласно кивнул.

— Так, что, секс с ним лучше, чем со мной.?

Комната снова погрузилась в тишину, и на ее лице отпечаталось чувство вины.

— Я... я... — она не могла ответить.

— Да ладно, Пенни, хватит врать, просто будь честна со мной, хоть раз в жизни.

— Это было не лучше, это было просто более волнительно.

— Более волнительно?

— Да, это было волнительно, потому что неправильно, запретно, непристойно и развратно... и немыслимо для меня.

— Значит, оргазмы с ним у тебя были лучше?

Она снова зарыдала, ее тело было охвачено сильными конвульсиями.

— Они были не лучше, но да, у меня были оргазмы, и они были хорошими.

— Ты снова увидишься с ним?

— Нет, никогда, все кончено, это было неправильно, сейчас я это поняла, и мне очень жаль, мне так сильно жаль, и ты должен поверить мне.

— Кхм, извини, что поймал тебя на месте.

— Нет, прости меня, я причинил тебе боль. Я никогда не хотел этого, я просто не осознавал, насколько это будет болезненно для тебя. Я вижу это по твоим глазам и это меня ранит. Пенни, мне очень жаль за то, что случилось с нами. Прошу прощения.

— Я не уверен, смогу ли я простить тебя сейчас, Люк. Слишком больно.

Мы оба заплакали и сжались друг к другу, стараясь дышать как можно глубже. В комнате стало темно и Пенни предложила:

— Давай лечь спать.

Я последовал за ней, но для меня секс был невозможен. Она пыталась возбудить меня, но у меня не получалось. В конце концов мы просто прижались друг к другу, но Пенни было очень обидно и расстроено из-за моего отказа или неспособности.

***

На выходных мы рано подняли девочек и отправились в зоопарк на семейный день. Они уже достаточно взрослые, чтобы понимать, что что-то не так, но молчали, в то время как мы наслаждались обедом и веселым днем. В конце концов они снова стали шуметь.

Слава богу за детей, потому что это позволяло нам избегать разговоров друг с другом. Я был зол на Пенни, а она выглядела виноватой, смущенной и боялась сказать что-то неправильное.

Мы проходили через трудный период вместе и я был рад уйти из дома в понедельник, чтобы пообщаться с другими людьми и заняться работой.

Дома все было напряжено и неприятно. В среду вечером я осознал, что завтра у нас обычная встреча. В эту ночь после того, как дети легли спать, мы сидели рядом и я спросил:

— Так что же будет завтра? Ты сказала ему, что все кончено?

Она съежилась.

— Нет, еще нет, я собиралась сделать это завтра.

— Где же ты собираешься сказать ему? У Шератона?

Я мог видеть, что она хотела сказать колкость, но проглотила свои слова.

— Нет, не у Шератона, я собиралась пойти с ним на ланч и сказать ему там.

— А что не так с телефоном? Ты бы уже могла сказать ему.

Она отвела взгляд.

— Люк, я не могу сделать это по телефону, и он все равно будет на работе. Эта деталь не изменится, я буду видеть его каждую неделю, мне все равно придется иметь с ним дело на рабочем уровне.

— Я не могу сказать, что доволен какой-то из этих Пенни, ты сказала мне, что все кончено, и это не значит, что обеды разрешаются.

— Мне плевать на ланч, мне просто нужно быть с ним наедине, чтобы я могла сказать ему.

— Извините, но я тебе не доверяю.

Она помчалась в спальню со слезами на глазах.

***

На следующий день я рано встал и пошел на работу, это была некомфортная ночь, и как бы я ни хотел доверять Пенни, я просто не мог этого сделать. Сегодня мне нужно было придумать какой-нибудь план, чтобы я мог видеть, что происходит, тогда и только тогда я мог бы знать наверняка.

Я зашел в наш отдел прически и макияжа и встретился с одной из девушек, объяснив, что хочу удивить жену и подойти достаточно близко, чтобы она меня не узнала. Она бросила на меня странный взгляд, и я не был уверен, что она поверила мне, но согласилась помочь.

Она усадила меня и превратила из белого офисного работника в чёрного растамана с дредами и всяким таким. Когда я посмотрел в зеркало, то не узнал себя.

Поэтому в полдень я случайно оказался на рабочем месте Пенни, притворяясь, что ищу что-то. Ого, какие взгляды летели мне навстречу, пока я бродил по их кабинетам, пытаясь рассмотреть происходящее.

На самом деле меня занимал только один парень, сидевший рядом с Пенни, смеющийся и разговаривающий так, будто все хорошо. Меня начал раздражать... Что происходит и когда это закончится?

Примерно через четверть часа они поднялись и вышли вместе. Я дал им несколько минут, а потом последовал за ними, стараясь выглядеть спокойно.

Они зашли в небольшое кафе по дороге. Я за ними последовал и нашел столик, откуда мог наблюдать за ними. К сожалению, я не слышал их разговора. Видимо, она говорила что-то, что ему не понравилось, потому что он стал очень активным и возбужденным. Он схватил ее за руку и поцеловал несколько раз, ласково гладя. Затем он встал, подвинул свой стул к ней и быстро обнял. Она попыталась оттолкнуть его, но он был настойчив и сильный. Мой гнев возрос настолько быстро, что я собирался подбежать и схватить его, но это оказалось не нужно – она дала ему пощечину, что вызвало мгновенную реакцию официанта, который бросился к их столу. Ее спутник встал и ушел.

Какая жуткая ситуация.

Я с изумлением наблюдал за реакцией окружающих, когда он вскочил в гневе и выбежал из кафе. Пенни еще какое-то время сидела там, но шепот со стороны точно дошел до нее – она встала и ушла, скрывая лицо.

В тот вечер она встретила меня с широкой улыбкой и сладким поцелуем. Дети играли активную роль на обеде, и у нас не было много времени поговорить до тех пор, пока они не уснули. Я заметил, что она провела большую часть вечера переписываясь по СМС. Имея в виду, что она всегда на связи со своими друзьями по телефону, но это было необычно.

Как только дети пошли спать, я спросил:

— Так, как прошла твоя встреча?

Она пыталась держать себя в руках, но строгое выражение лица показывало, насколько она нервничала.

— Все прошло хорошо, он все понял и обещал держаться подальше.

— И как это было? Он не пытался убедить тебя в обратном?

Она покачала головой.

— Нет, как я сказал, он все понял. Люк, это был лишь случайный секс, это не было романом, мы не были влюблены. Все кончено, я обещаю. Едва закончив, она начала очередную яростную переписку.

Пока мы готовились ко сну, она пошла в душ и оставила свой телефон на комоде. Я никогда в своей жизни не проверял телефон Пенни, но в этот раз быстро схватил его и пролистал СМС, которых от ее засранца были буквально сотни. Все последние были о том, что если она не захочет встречаться, то он обеспечит, что все на работе узнают об их отношениях. Хм, по крайней мере, он думал, что это был роман. Я тут же решил, что не могу просто все оставить. До этого момента я пытался уйти от этого и решил вести себя достойно, но теперь я был зол, и хотел, чтобы он страдал.

Когда появилась Пенни, мы обнимались, и она пыталась спровоцировать секс, как и каждую ночь с момента страшной конфронтации, но сегодня вечером у меня было еще меньше шансов, поскольку я едва сдерживал гнев.

На следующий день я провел его весь, изучая Роба Стэплтона. Да, он был женат и имел пару маленьких детей. С сегодняшними социальными сетями нетрудно многое узнать о людях в одно мгновение. Я просмотрел страницу его жены в Fасеbооk и все ее фотографии с детьми. Она выглядела милой и заслуживала лучшего, чем этот член. Я решил, что ей нужно узнать, каким был ее муж на самом деле.

Я скопировал файл, который принадлежал мне, и, воспользовавшись оборудованием для редактирования на работе, замылил лицо Пенни. Затем я бросил файл в ее почтовый ящик по дороге домой.

Все это не заняло много времени. На следующий вечер, когда я вернулся домой, Пенни уже ждала меня у двери и была очень сердита. Но прежде чем она успела что-то сказать, ко мне подбежали дети и радостно меня приветствовали. Все то, что она хотела сказать, должно было подождать.

Она мучилась все вечер до тех пор, пока дети не легли спать.

- Зачем ты это сделал, Люк? Зачем? Боже мой! Ты разрушил их семью! Его жена выгнала его! Что за черт... Люк, у них есть дети! Теперь эти дети будут расти без отца. Я не могу поверить, каким злобным и бездушным ты стал. Ты разрушил всю его жизнь. Их семью...

- А как насчет моей жизни? А что насчет нас, Пенни? Он разрушил мою семью. Ты знаешь, как говорится, Пенни, тот, кто приходит с мечом...

Она сломалась и заплакала.

- Разве мы не можем просто решить свои проблемы? Почему ты должен был довести их до такого состояния? Они же невинные люди. Боже мой, что они сделали для того, чтобы заслужить это?

- Да, невинные люди, такие же как я и девочки... Что мы сделали для того, чтобы заслужить это? Проклять его... А что насчет нас?

Я сердито упал на кровать. Мне понадобилось много времени, чтобы уснуть. Но в конце концов я провалился в черную бездну. Утро застало меня спящим в пустой кровати. Когда я пришел на кухню поесть завтрак, Пенни спала на диване.

Я пошел на работу, не разбудив ее. День пропал, но все стало еще хуже. На автостоянке меня ждал Роб. Не было ни оскорблений, ни толчков, ни борьбы, он просто налетел на меня и ударил по лицу. Я не ожидал, что такое произойдет, и ничего не помнил после первого удара. Я очнулся, когда медик скорой помощи наклонился ко мне, в то время как меня загружали в машину скорой помощи. Исус, все мое тело болело, и я не мог двигаться без кашля, и был весь в крови.

Оказалось, он сильно избил меня, бил ногой, даже когда я лежал на земле.

Он сломал мне нос, разбил обе мои губы, сломал два ребра и запястье. К счастью, драка была замечена охраной, и они вызвали полицию. Те прибыли вовремя, чтобы взять его на горячем, и поскольку все случилось на рабочей автостоянке, там была запись с камер видеонаблюдения.

Его оттащили и заперли в ожидании слушаний о залоге. Полиция допросила меня и заявила, что у них достаточно информации, чтобы заставить их принять решение об оспаривании его заявления об освобождении под залог.

Когда меня поместили в больницу, я позвонил Пенни и сказал, где нахожусь, у меня не было возможности объяснить, телефон замолчал. Менее чем через тридцать минут она вбежала в палату, и я увидел ее лицо, когда она вошла, на нем были шок и ужас. Она схватилась руками за голову и расстроенно и, возможно, даже испуганно, плакала. Она осторожно обняла меня. После того как я объяснил, что случилось, она зарыдала:

— Боже, Люк, мне так жаль, я чувствую себя ужасно, это полностью моя вина, не так ли. Я все разрушила.

Я не намеревался вступать в спор с ее рассуждениями.

***

Прошло несколько дней, прежде чем я начал ощущать улучшение, что было лучше, чем у Роба, чья просьба о выходе под залог была отклонена. Судья признал, что имеется достаточно информации, чтобы утверждать его возможное совершение преступления. Полиция также подала от моего имени иск о запрете общения с ним и другими указанными лицами на определенный период.

Прошло две недели, прежде чем он предстал перед судом по обвинению в нападении и избиении. Ему повезло, что это было его первое правонарушение, поэтому он получил шесть месяцев домашнего ареста.

Его жизнь действительно оказалась на краю пропасти. Оказалось, что его тесть был владельцем бизнеса, где он работал, и он потерял не только свою жену, но и работу. Его служебная машина тоже была изъята. С штрафами и полицейским протоколом ему придется очень постараться, чтобы найти достойную работу. Все это было замечательно для меня. Я стремился отомстить, и, черт возьми, я получил свою долю удовлетворения. Да, это было болезненно, и у меня оставались незажившие раны, но внутри меня рождалась улыбка.

Я и Пенни пытались исправить все, мы прикладывали все усилия к этому, но для меня это было настоящей борьбой. В конце концов мы снова стали близкими физически, но все это происходило механически и слишком сложно. Пенни не сдерживалась и переборщила со своим поведением. Она кричала и стонала громче, чем когда-либо раньше - она никогда ранее не проявляла такого актерского таланта. Ее игра стала моим последним оскорблением.

Секс вроде бы не был таким уж плохим; самой сложной частью была потеря доверия. Я пытался прощать, но было трудно принять то обстоятельство, что она лгала мне четыре месяца и получала удовольствие от обмана. Если бы я не находился на том крикетном матче, то я бы не узнал правду и не попал в эту ловушку.

Я любил свою семью, она было для меня всем, не только девочки, но и Пенни. С того момента как мы встретились, я знал, что она была для меня единственной, так что, все это было так тяжело пережить. Я думаю, что она видела это, потому что когда я сказал ей, что ухожу, она не была совсем уж удивлена. Да, она плакала и пыталась убедить меня остаться, но я не мог. Девочки были убиты горем, и тот день, когда мы сказали им, стал худшим днем в моей жизни. Выражение их маленьких лиц было ужасным, они не могли с этим справиться, кричали и плакали, и буквально часами не могли успокоиться.

Ради девочек я хотел бы жить рядом с домом, чтобы видеть их как можно больше, но к сожалению, единственное, что смог найти, — это дом, находившийся примерно в одном квартале от нашего дома, часть которого снимали студенты. Хорошей новостью было то, что это было дешево и близко к дому, плохими новостями было то, что там были известное место для проведения вечеринок, которые устраивались почти каждый вечер, и были экстремальными.

Место было переполнено девушками, и их было много. Это было удивительно, моя порушенная мужественность быстро восстановилась. Девушки использовали меня в качестве заместителя, когда им не с кем было встречаться. Так что я был теплой скамейкой. Иногда я думаю, что это был жалкий секс, но что вы, я не говорил нет... Я не пропускал секс, но мне не хватало близости, любви и общения. Молодым двадцатилетним девушкам, таким милым и сексуальным как и они, просто нужен был секс. Черт, никогда не думал, что услышу, как я жалуюсь на это.

Я пытался найти способы проводить как можно больше времени со своими дочерьми, но как только я переехал, между мной и Пенни повисло напряжение. Она чувствовала, что я только что порвал в ней, что сделал это нечестно, она чувствовала себя брошенной.

В течение недели я проводил большинство вечеров, помогая девочкам делать уроки и прочее, просто чтобы поговорить и побыть с ними, я хотел, чтобы они все еще знали, что я их люблю.

Уикенды были самыми лучшими, мы шли с ними на спортивные игры и находили способы, когда я мог развлекать их: часто посещали зоопарк и кино. Я не мог отвести их к себе в дом, где я остановился, и я старался держать дистанцию с Пенни, чтобы мы оба могли привыкнуть к тому, что каждый ищет свой собственный путь.

Время шло, становилось все труднее, я так скучал по девочкам... Казалось, что я все пропустил.

В спортивные дни было нормально, когда мы с Пенни стояли в стороне и подбадривали девочек, и мне нравилось, что мы все еще могли этим поделиться. Мы говорили и болтали, в то время как болели за них, но я полагаю, что это должно было случиться, и однажды, много месяцев спустя, она не пришла и не встала рядом со мной, просматривая дальнюю боковую линию, и я понял почему. Она была с другим мужчиной, немного старше, но, я полагаю, вы бы сказали, что он хорошо выглядел. Она отказалась смотреть в мою сторону, в конце игры она быстро исчезла, заставив меня почувствовать себя опустошенным и обиженным.

Когда я вернулся к своим подружкам той ночью, они уловили мое темное настроение и спасивать меня... Миссия была выполнена. Я был в дерьме и искал плечо, чтобы поплакать. Прошло совсем немного времени, прежде чем одна из девушек пришла и села радом со мной, слушая мою горькую историю. Она улыбнулась и схватив меня за руку, потащила в мою комнату, где сделала все возможное, чтобы вернуть на мое лицо улыбку. Она не просто трахала меня, она была ненормальной и использовала меня как секс-игрушку, пока мои батарейки не иссякли. Секс с этими молодыми девушками был настолько легким и непринужденным, что был беззаботным и счастливым.

В следующую субботу, когда я собирался пойти на игру наших девочек, Полетт удивила меня у двери.

— Ок, пошли.

Она была одета очень сексуально и не выглядела недостаточно крепкой, чтобы выстоять на боковой линии при игре в нетбол. Тем не менее, ее это не остановило.

Я спросил, что она делает, и она засмеялась:

— Пусть это выглядит, что ты — мой парень, и я иду с тобой смотреть, как играют твои дочери, так что, поторопись.

— Ты уверена? — неубедительно пробормотал я.

— Заткнись или мы опоздаем. — Она взяла меня за руку, и мы пошли.

Шокированное выражение лица Пенни было идеальным. После игры она пришла поговорить, но прежде чем успела что-либо сказать, Полетт схватила ее и подарила долгий и крепкий поцелуй в губы, представив себя моей девушкой.

Мы с Полетт смеялись всю дорогу до дома, ошеломленное выражение лица Пенни было обалденно комичным.

***

В течение следующих нескольких недель Полетт сопровождала меня на игры. Каждый раз, когда Пенни видела нас, она, казалось, злилась. Если Полетт была занята, она замещала себя одной из своих подруг, и это только усиливало дискомфорт Пенни.

Позже дети рассказывали мне, что мама всегда задавала им вопросы их о том, ездила ли Полетт или другие девочки с нами на дневные экскурсии. Это заставило меня улыбнуться, я понял, что заставил ее обратить на себя внимание.

К сожалению, побочным эффектом было то, что она перестала разговаривать со мной, и стало труднее проводить время с дочерьми. Возвращаться домой стало неудобно, напряжно, и девушкам это не нравилось.

В день рождения нашей младшей дочери всё изменилось. Пенни устроила большую вечеринку, где собралась вся наша семья. Она попросила меня не приглашать свою новую подругу, и я согласился не приводить своего парня.

Вечеринка была очень весёлой, на ней присутствовало около тридцати детей, которые с радостными возгласами бегали и танцевали. Что же касается молодых девочек и танцев, то это было по-настоящему потрясающе.

В любом случае, пока они продолжали танцевать и играть, Пенни и я сидели рядом и беседовали.

— Ты стал таким обольстителем. Твоя подруга Полетт очаровательная, немного молода, но — милая.

Я улыбнулся:

— Спасибо, да, она очень веселая.

— Почему ты пригласил ее на вечеринку? — произнесла она с ревностью в голосе.

Я был удивлен:

— Ох, нет особых причин. Просто она попросила меня, может ли прийти и познакомиться с девочками.

Пенни недоверчиво посмотрела на меня.

— Правда? Она хотела прийти... Не похоже на неё, — в её голосе было заметно некоторое ревнование и гнев.

Остальная часть вечеринки прошла без происшествий, хотя я был рад уйти в конце.

Через несколько недель, когда я пришёл забрать девочек, обнаружил Пенни за кухонным столом, скорбящую, опустив голову в руки. Я старался её успокоить, даже после всего случившегося я всё ещё любил её.

— Эй, дорогая, что случилось? Всё будет хорошо.

Она повернулась и сердито закричала:

— Нет, ничего хорошего не будет... Ты просто идиот. Я всё испортила, всё! Я разрушила жизнь девочек, я разрушила твою жизнь... Все пропало.

Девочки стояли в гостиной, сгрудившись, и глядели в шоке. Пенни увидела их и выбежала на улицу. Я успокоил девочек и отвел их в спальню, объяснив, что мне нужно поговорить с их мамой.

Я вышел и увидел, что Пенни плачет на качелях. Я сел рядом с ней и прижал ее голову к своему плечу.

— Все будет хорошо, все наладится.

Она рыдала:

— Для тебя — возможно, но моя жизнь — ад, я одинока и ненавижу это, девочки скучают по тебе, и заставляют меня чувствовать себя виноватой, и это правда, потому что это была моя вина. Каждую ночь они плачут по отцу, и я знаю, что в том, что тебя здесь нет — моя вина,.

Она посмотрела на меня грустными глазами.

— В довершение всего, у тебя в руках — куча цыпочек, ты пошел дальше, держу пари, ты обо мне больше и не думаешь.

Я крепко обнял ее.

— Хорошо, вот правда, причина, по которой девушки приходят со мной в нетбол, в том, что Полетт увидела, как мне было грустно после того, как ты впервые появилась там со своим парнем, и они заключили со мной договор, чтобы доказать, что ты — не единственная, кто пошел дальше.

Она засмеялась:

— Чушь собачья... Ты это придумываешь.

— Ни капли, Пен... Девчонки действительно хороши, но они делали это только для того, чтобы устроить шоу, так, чтобы ты могла подумать, что у меня все хорошо.

Она фыркнула.

— Это не конкурс, я хотела представить тебя Джозефу, но нервничала и чувствовала себя виноватой.

— Почему виноватой?

— Ну, это все еще, каждый день я просыпаюсь, ища тебя в постели рядом с собой. Я одинока, Люк, так сильно одинока, я так по тебе скучаю.

Я кивнул головой в знак согласия:

— Да, мне тоже не хватает тебя. Полетт никогда не была моей подругой, она просто согласилась пойти со мной, чтобы вызвать у тебя ревность.

Она засмеялась:

— Ну, это получилось. Когда я увидела тебя с ней, все, что я хотела сделать, - это пошевелить глазами. И вот эта женщина поцеловала меня.

Мы оба рассмеялись до тех пор, пока девочки не вернулись и не обняли нас крепко.

Девочки ушли в свою комнату, а мы с Пенни объединились в страстном поцелуе. Вкус ее языка игриво распространялся по моим губам и вызывал сладкое наслаждение.

Ее руки крепко обхватили мою шею, а ее прекрасные ягодицы наполнили мои ладони. Ее влажные губы скользнули с моих и оставляли нежные поцелуйчики на плече и шее. Температура поднималась в небеса, мы сорвали с себя одежду и упали на диван. Она обхватила ногами мою талию, пока я глубоко проникал в ее страстную и влажную промежность. Ее радостные крики были подлинными, без всяких игр. Ее рот прижался к моей шее, а ногти страстно царапали мою кожу, когда я трахал ее безжалостно и горячо. Это был пылкий и страстный секс. Мы испытали оргазм одновременно, взрываясь спермой и оргазмическими соками. Она кричала так громко, что мне пришлось задушить ее рукой.

Позже той ночью, мы свернулись в объятия друг друга после более нежной любви. Наши тела сплавились в страстных объятиях, ее ноги обхватили мою талию, а ее руки крепко держали меня. Она хихикнула, массируя своей киской усталый член до тех пор, пока он не стал снова твердым и пульсирующим.

— Трахни меня, Люк, сделай меня снова своей, не останавливайся, детка, просто трахни меня.

Мы долго занимались любовью в первые часы после полуночи, после чего засыпали в объятиях друг друга.

Кровавый ад утра... черт возьми, что за способ проснуться, ее горячие сексуальные губы, скользящие вверх и вниз по моему утреннему стояку, скоро разбудили меня.

Девочки ворвались вскоре после этого, и у нас не было никакой возможности встать и приготовить завтрак, и когда мы поели, я пробормотал:

— Так ты собираешься принять душ, прежде чем увидеть его?

Она зло оскалилась:

— А ты бы хотел?

Я имел в виду, что это была шутка.

— Я бы предпочел, чтобы ты сказала мне, что больше никогда с ним не увидишься.

Она смотрела прямо на меня.

— Люк, если то, чем мы только что поделились, было нечто большее, чем просто отомстить мне, я обещаю, что больше никогда его не увижу.

Я глубоко вздохнул:

— Тогда тебе лучше сказать ему «отвали».

Она широко улыбнулась:

— Ты серьезно? Не играй со мной, Люк.

— Я серьезно. Боже, помоги мне, я скучаю по тебе, я скучаю по детям. Я хочу вернуть нашу старую жизнь.

***

Это было начало нескольких странных месяцев, мы решили не торопиться, я не вернулся, хотя однажды ночью, когда она пришла ко мне домой, то отчаянно ревновала. Как всегда, была вечеринка, и все девушки много кудахтали возле меня, что было приятно, но Пенни это далеко не понравилось. Это означало, что я должен был найти новое место для жизни. Я этого не хотел, но мои родители предложили мне вернуться домой.

Пенни предложила мне просто вернуться домой и делать вид, будто ничего не случилось. Но это было слишком много для меня. Я решил, что нужно действовать осторожно и уверенно.

Итак, мы начали наш путь восстановления отношений, и это было очень интересно. Я обнаружил, что мне нравится ощущение запретного секса в общественных местах. Сначала она была сдержанной и нервной, но вскоре мы занимались оральным сексом в машине и даже один раз на парковке супермаркета.

У нас было много свиданий, которые помогли нам получить время и пространство. Мы стали говорить открыто друг с другом и, возможно, научились ценить друг друга как партнеров, а не только как мужа или жену. Можно сказать, что мы снова влюбились друг в друга, хотя я не уверен, что когда-либо переставал любить.

В конце концов я вернулся к ней и нам нравится жить вместе как одна большая семья. Правда иногда я чувствую нервозность и сомнения, но она делает все возможное, чтобы доказать, что заслуживает доверия.

Прощение необходимо, нельзя всегда жить в прошлом. Да, она сделала ошибку, но когда ты так сильно любишь человека и готов простить ему, то должен это сделать. Альтернатива слишком болезненна.