Инвалид. Часть1: Пробуждение

За окном раздались резкие звуки автомобильной сигнализации, которая вывела меня из глубокого сна после вчерашней пьянки. Медленно просыпаясь, я пытался осознать своё местоположение. Затхлая лампочка на старой проводке, усыпанная мухами, отражала первые лучи весеннего солнца и напоминала о том, что я находился дома. Это меня немного обрадовало.

Преодолевая головокружение, я трудно вскочил с полуспущенного двуспального матраса и отправился на кухню, протыкая пустые бутылки по пути. К несчастью, желанное пиво не нашлось, поэтому пришлось утолять жажду обычной водой из-под крана. Посещение туалета немного облегчило состояние. Разминая член в движении, я вернулся в комнату и с большим удивлением увидел на матрасе полностью раздетую женщину крупных размеров, расправленную как цыпленок. Я не имел ни малейшего понятия, кто она и как оказалась здесь, но её внешность говорила сама за себя. Продолжая мастурбировать свой возбужденный член, я стоял над ней и пытался вспомнить, трахал ли я её вчера или нет.

— Дорогой, ты уже проснулся? Подойди ко мне! — соблазнительно протянула толстушка.

— А вы кто? — спросил я, стремясь узнать больше.

— Я? Я Люся. Ты что, не помнишь? — удивилась она.

— Весьма смутно. — солгал я, ложась рядом и нахально лапая её большие мягкие груди. — У нас что-то было? Или... как это произошло? — запутался я.

— Глупышка! Конечно было. Я даже несколько раз кончила! Меня так ещё никто не целовал.

— А я?

— Ты отказался. Сказал, что устал. Кроме меня здесь были ещё двое парней, я не помню их имена, а также мои подруги Лена и Оля. Мы все вместе были в ресторане после корпоратива.

— Помню ресторан, а что было дальше?

— Что произошло после этого? Мы поехали к тебе, нас очень сильно возбудили, они уехали куда-то, а я осталась с тобой.

— Понятно. — шепотом ответил я, чувствуя волнение от близости ее теплого и аппетитного тела.

Моя рука медленно двигалась между ее ног, раздвигая пышные половые губы и легко касаясь клитора. Ее рука скользнула к моему стоячему члену, который трется об ее бедро.

— О! — О! Это не то же самое, что было вчера. Никаких "не хочу" или "не буду". — говорила она, дроча мой член. — М-м! Хватит! Хватит! Возьми меня! — она двигалась своей сочной вагиной на моих пальцах.

— Встань на колени. — предложил я, и как только ее зачетное заднее округлилось передо мной, я с удовольствием проник в ее горячую пещерку. Алкоголь все еще окутывал мою голову, затуманивая мою чувствительность. Люся уже кончила пять раз, а я был так далек от оргазма, как и в начале.

— Я больше не могу! Отпусти! Хорошо? Может, лучше я тебе отсосу? Пожалуйста? — наконец умоляюще просила женщина.

— Нет. Всё, конец. — с поцелуем вытащил я свой возбужденный член из ее влажной киски и лег на спину.

— Ты такой ненасытный! — восхитилась Люся. — Я уже всё обкончалась! Никогда такого не было! А ты? — прижалась губами к напряженной головке и прижала свою грудь к моим бедрам.

— Ничего страшного. Справлюсь как-нибудь. Сейчас бы пивка. — задумчиво протянулся я, выставляя свой член и рукой направляя его головку к губам женщины.

Люся сдержала дыхание и аккуратно облизала головку.

— Может быть, в задницу? Я готова на все для тебя. Или, может, мне сбегать за пивом?

— За пивом? Это хорошо, но рано ещё не продадут. — посмотрел я на часы.

Что-то её самопожертвования начали меня напрягать. Так не далеко и до влюблённости. Пора рубить концы.

— О! Ё! Я же совсем забыл! Мне же в суд сегодня к восьми. — придумал я отмазку. — Всё Люсенька, всё. Пора собираться. Нужно себя ещё в порядок привести. Одевайся, моя хорошая. Я тебе сейчас такси вызову.

— Так сразу? — надула она губки, — а я думала...

— Люся, я же сказал — мне в СУД! — сделал я суровое лицо натягивая трусы.

— А зачем тебе туда?

— Судят меня за хулиганку. Попьяне менту морду хотел набить.

— ТЫ!? МЕНТУ!?

— А что? Я не мужик что ли?

— И что тебе грозит? — задумалась она.

— Колония на пару лет.

— Да ты что?!

— А опоздаю на заседание, могут в СИЗО определить. — продолжал врать я, бросая ей мятое платье. — Одевайся побыстрей.

— Ой, Коленька! Как-же так? — причитала она, путаясь в рукавах.

— Куда тебе ехать? Адрес.

— Тут не...

— Адрес! — рыкнул я.

Взяв мобилу, я зашёл в приложение и вызвал такси.

— Через пять минут будет. Шустри поскорей.

— Быстро. — натягивала он трусишки. — А можно я ещё приду?

— Тебе только уголовника не хватало? Перепихнулись и ладно. О! Кажется, приехал. — Поднял я трубу. — Белый «Ореl», номер... Всё, на выход, быстро. Ничего не забыла? Спасибо, мне с тобой было хорошо. — выталкивал я женщину за порог.

— О! Коленька...

— Марш, марш! Такси ждёт!

Я дождался пока за Люсей с грохотом закрылась дверь подъезда и закрывая свою дверь услышал женский голос — «И так всегда. Попользовал и с глаз долой. « Мне стало интересно, и я выглянул за дверь. Из соседней квартиры худощавая женщина с трудом выкатывала инвалидную коляску.

— Давайте я помогу вам, — предложил я, даже не задумываясь о том, что стою в одних трусах на голой ноге.

— Вот такая нелепая ситуация. Лучше бы одел штаны, ведь люди рядом!

— Хотите, чтобы я помог вам или вы предпочтете подождать, пока я одену штаны? В конце концов, я не голый. Представим, что мы находимся на пляже.

Я отодвинул женщину в сторону и вынес коляску из квартиры. В ней сидела молодая девушка.

— Здравствуйте, — приветствовала она меня бархатным голосом, который не соответствовал ее облику. Ее любопытный взгляд ощупывал мою волосатую грудь.

— Привет. Меня зовут Николай. Я ваш новый сосед.

— Катя. А это моя мама — Лена.

— Елена Васильевна, — поправила дочь женщина.

Я подкатил коляску к лестнице. Конечно же, речи о каких-либо пандусах не шло.

— Держись, красотка! — поднял я коляску с девушкой и тут же пожалел о своей самонадеянности. В спине что-то поскрипело, и я старался не выдать себя, спускаясь по лестнице задом вперед. Когда я ставил коляску на пол, мне пришлось наклониться, и моя щека почти задела щеку девушки. Аромат ее волос приятно прикоснулся к моему носу. Непроизвольно я взглянул на нее. Ее лицо покрылось румянцем. Когда я начал выпрямляться, боль в пояснице сжала меня в судороги. Но я, скрежеща зубами, открыл двери и вывез коляску на площадку перед подъездом.

— Приятной прогулки, — сказал я, придерживая спину.

— По больнице? — ухмыльнулась женщина с приятно очерченными губами. Солнечные лучи нахально проникали сквозь ее легкое платье, подчеркивая стройную фигуру. Только ее плечи, как говорят в книгах, были опущены с грустью, и это не была просто метафора.

Я, не зная, что ответить, пожал плечами и охнул. Дикая боль пронзила поясницу и левую ногу.

— Что случилось?

— Да так. Стрельнуло.

— Потому, что не нужно было меня таскать! Геракл нашёлся. — неожиданно отругала меня Катя.

— Ничего, сейчас пройдёт. — улыбнулся я и поспешил, прихрамывая скрыться от участливого взора.

Дома я вытянулся на матрасе и начал перебирать события вчерашнего дня.

Наконец-то закончился мой бракоразводный процесс, который длился чуть больше года и в результате перевёл меня из категории «ТОП» в категорию «БИЧ».

Я женился в двадцать пять уже будучи перспективным менеджером среднего звена с солидным доходом. У меня уже тогда была новая, а не подержанная иномарка, четырёх комнатная квартира и дача, которые мне достались от по-дурацки погибших в маршрутном такси родителей. А ещё у меня были, купленные отцом на все семейные ваучеры, акции «Газпрома». Завидный женишок. К этому стоит добавить высокий рост и, как утверждали знакомые девушки, обаятельный мужской шарм.

Воспользовавшись моей, в то время, патологической застенчивостью, моя будущая жена достаточно быстро проложила дорогу от моего сердца к Загсу, которая пролегала через её вовремя раздвинутые ноги и умело выполненный минет. После свадьбы всё резко изменилось. Жена начала в моей квартире обустраивать своё жизненное пространство, в котором моё место ограничивалось тумбочкой из которой берут деньги. Секс я получал только тогда, когда жене требовались дополнительные суммы на её шмотки и украшения.

Детей у нас не было. «Что я дура хоронить свою молодость под пелёнками» — когда я намекал, что пора бы об этом задуматься.

Однажды она узнала о ценных бумагах. Мне до сих пор неизвестно, было ли правильным, что я не сразу рассказал ей об этом. И вот начались проблемы. Я чувствую себя негодяем, скрывая от нее такие большие деньги, в то время как она ходит в старых колготках и не может позволить себе даже маникюр. При этом у нее есть только несколько шуб из норки. Ей приходится отдыхать в Турции, а не в Куржавели, и тому подобное.

Последней каплей стала ее фотосессия на экстравагантной вечеринке, где ее использовали по своему желанию одновременно во всех возможных позах.

Я подал на развод и хотел разойтись мирно, но все оказалось не так просто. Она наняла адвокатов и привлекла своих знакомых прокуроров, и я остался жить в маленькой однокомнатной квартире на первом этаже и больше ничего.

Я потерял почти все, что имел. Меня уволили с работы из-за постоянных походов по инстанциям, адвокатам и нотариусам, которые не оставляли времени для эффективной работы.

Единственное, что они не смогли забрать у меня - это ценные бумаги и счет, на который много лет приходили дивиденды.

Я мог бы купить квартиру в новом доме со всеми удобствами и слугами прямо сейчас, но мне вполне хватало этой скромной комнатки, где была только надувная кровать и старый телевизор, а на кухне стояли ненужные шкафчики и шатающиеся табуретки под столом.

Я мог бы покупать роскошные автомобили, но зачем они мне, если все, что я нуждаюсь в пределах четырех точек с расстоянием до пятисот метров - пара магазинов и бар.

Я мог бы обедать в ресторанах, но лень заботиться о своем внешнем виде, лень рыться в груде выброшенных в угол пластиковых пакетов с дорогими костюмами.

Мне куда приятнее общаться с такими же неудачниками, как я. В рюмочной у меня хорошая компания: бывший главврач, бывший программист, бывший директор школы, полковник в отставке. Все грамотные, умные, но потерявшие, как и я, интерес к жизни.

Вчера закончился этот фарс, и я на радостях махнул в ресторан. Кутил я с обеда и когда снимал с неизвестными мне мужиками Люсю с её подружками, был видимо в невменяемом состоянии. Хорошо, что народ попался порядочный, или просто посчитали, что брать у меня нечего?

Видимо я задремал, потому, что звонок в дверь поверг меня в замешательство.

— Бог мой! Уже полдень! И кому я понадобился? — ворчал я, прыгая к двери натягивая джинсы, — кто?

— Елена Васильева.

— Кто? Ах да. — вспомнил я имя соседки и открыл дверь.

— Как ваше здоровье? Разрешите? — пошла она мне на встречу и мне пришлось отступить в сторону.

— Миленько! — оглядела она мои владения, сделала пару шагов в поисках места куда можно было бы поставить пакет. — А это?!...

Я проследил её взгляд, который остановился на небрежно разбросанном нижнем белье моих вчерашних пассий. Видимо они решили оставить мне сувенир.

— Это трусишки моих подружек. — не стал ломать я комедию.

— Подружек? Ну да. — покрылась она пятнами. — Здесь мазь для спины. Помогает. По себе знаю.

— Вы бы Лена показали, что да как, а то я в этом ни ухом, ни рылом.

— Зато в другом, я вижу, вы спец. — метнула она взгляд на кружевные трусики и бюстики и пнула коньячную бутылку.

— Я, со вчерашнего дня холостяк и хочу немного обломать рога, навешанные мне женой. Так что, извините, имею право. Так как насчёт мази.

— Простите, я не знала.

— Конечно, как же иначе. Я не делал объявлений. Почему вы так взволновались? Это всего лишь мелочи. Ну, расскажите, что нужно делать. — я пытался забрать пакет из её рук, но они были холодными и сжатыми. — Что с вами?

Мы стояли напротив друг друга, держа пакет.

— У вас ледяные руки. — я поднял их к своим губам, чтобы согреть их своим дыханием. Женщина дрожала и слабо попыталась вырваться. — Вот так.

Она подняла свое тощее лицо ко мне. Она, вероятно, никогда не была красивой, но ее глаза излучали очарование. В них переливались все страсти мира: желание, буйство, а затем стыдливость, неуверенность, страх и отвращение. Ее губы оживали: то открываясь приглашающе и притягательно, то сжимаясь в тонкую линию или насмешливо ухмыляясь.

Мои руки самостоятельно обняли талию Елены, и я притянул ее худое тело к себе.

— Я правильно понимаю? — шепнул я ей на ухо, лаская мочку губами. Дрожь тела была мне ответом.

— А почему я хуже их?! — сверкнули глаза Лены, и она начала расстегивать ремень на джинсах.

— Ты намного лучше их. — обнял я женщину и припал к её губам. Её руки легли на мою шею.

Из-за её невысокого роста мне пришлось наклониться вперед, спина заныла, и в этот момент я совершил ошибку: поднял относительно легкую женщину, чтобы перенести её на матрас. Мои ноги подкосились, и я упал перед женщиной на колени. Мое лицо уперлось ей в мягкий живот. Лена приняла это за проявление страсти, а у меня от боли потемнело в глазах. Чтобы не выдать свое состояние, я прижал свое лицо к ее животу и сжал ее за ягодицы. В то время она подумала, что это проявление страсти и, поддавшись этому заблуждению, задрала платье и начала снимать его через голову.

Несмотря на парализующую боль в пояснице, стоило моим рукам и лицу ощутить прикосновение к обнажённой бархатистой коже, член зашевелился и начал рваться из расстёгнутой ширинки.

— «Мазохист» — подумал я про себя, начиная ловить кайф от этого необычного сочетания боли и похоти. Скрывая боль, я опустился на пол перекатился на матрас по дороге, превозмогая боль, сдёргивая с себя джинсы.

— Иди ко мне. — позвал я к себе Лену, демонстрируя ей свою готовность.

— Вот так просто? — рассматривала она моё возбуждённое хозяйство.

— А зачем усложнять? Ты же хочешь именно этого, так вот он — дери.

— Я не могу поверить, что это происходит со мной. — опустилась она коленями на матрас. — Боже! Что я делаю!? — протянула она руку и обвила холодными пальцами корень члена, который от прикосновения дёрнулся и налился кровью.

— Как давно всё это было. — водила она рукой вдоль ствола, а я тем временем снял с неё лифчик и выпустил на волю две маленькие капельки её грудей с большими сосками, которые в моих пальцах превратились в две сочные вишенки. Одной рукой я мял ей грудь, а другой пробрался в промежность и отодвинув перемычку трусиков гладил увлажнённую мохнатую щель.

— Если хочешь можешь его пососать. — предложил я, сам удивляясь своей наглости.

— Пососать?... — она удивлённо вздёрнула брови. — А ну да, но я не умею. — покраснела она.

— Что ж, когда-нибудь нужно начинать. — подтолкнул я её к члену и начал стаскивать с её тощего зада трусишки.

— Подожди. Я не готова. — задержала она мою руку.

— Ты, что — девочка? Нет. Вон уже мокрая вся. Хватит ломаться, снимай сама, если не хочешь, чтобы это сделал я.

— Но я не собиралась на это, и мы только что начали, а уже раздеты. Ведь я даже не знаю тебя.

— Ты хочешь секса? — начал я сердиться и провел большой палец по влажной от выделений вагине. — Хочешь. А ты себя ведешь как неприличная женщина.

— Ещё... — почти прошептала она.

— Что значит «ещё»? — я не понял, пока не сообразил, что она двигает своей вагиной на моем пальце, и тут же его вытащил. — Больше «ещё» нет, снимай трусики. — требовал я, опуская их до колен.

— Негодник и насильник! — бросила она трусики на кучу женского белья. — И подлец. — Она упала на мою грудь и прижалась к моим губам.

Я раздвинул ее ноги коленками и начал притираться членом между ее бедрами, только самым кончиком касаясь интимной зоны. Она оторвалась от моих губ и безотказно расставила ноги, двигаясь вниз на встречу моим движениям.

Головка члена раздвинула ее половые губы и оказалась у входа, она отпрянула, но тут же снова подалась вниз. Толчок, и головка погружается в узкий проход. Она стонет и активно насаживается на всю глубину своей не такой узкой вагины. Я ощущаю твердый бугорок шейки матки и начинаю делать круговые движения тазом. Она сильно прогибается, опираясь руками на мою грудь, и стонет. Ее глаза закрыты, а полуоткрытый рот то дрожит от улыбки, то прикусывает нижнюю губу, при этом она корчится.

Я отодвигаю ее от себя, и она вынуждена опираться руками за спиной. Мой член почти выскакивает из вагины, но задерживается у самого входа, прочно запершись передней стенкой. Я медленно продолжаю проникать в нее, делая маленькие толчки. И вот я добился желаемого. Она резко сжимает мой член, широко открывает глаза и округляет губы. Она полностью удивлена, а я все сильнее и сильнее стимулирую ее эрогенную точку головкой своего члена.

— Ах!! Ох!! — стенает она, О!! О! — О! — ООООО!! АААх!!

Влагалище начинает сжиматься так, что я едва удерживаю в ней член. Сильный толчок до самой матки и она с воплем обдаёт меня струёй мутноватой липкой жидкости и падает ко мне на грудь размазывая всё своими грудями. Влагалище пульсирует, и я долблю его в такт спазмам. Наконец и я доползаю до оргазма. Эх! слить бы всё в неё, но она в детородном возрасте и наверняка не предохраняется, не от кого. С сожалением я выдёргиваю член и укладываю его себе на живот. Делаю несколько имитирующих движений между нашими животами и струя горячей спермы смешиваясь с её эякуляцией разливается по нашим телам.

— Что это было? — открывает она глаза. — Я отключилась?

— Ага, и я тебя от души выебал. — прижимал я её к себе, тиская попку.

— Ты кончил в меня!? — подхватилась она.

— Нет, что ты. — удержал я её. — Всё здесь. — собрал я капли стекающие по моему боку и лизнул палец. — Солёненькая. Хочешь попробовать?

— Фу! — скривила она личико, но я размазал содержимое ладони по её лицу.

— Говорят, что это очень полезно. — глядя как она брезгливо сморщилась, поцеловал в мокрые от слизи губы.

— Ты сумасшедший! — вырвалась она. — Но это и впрямь не так уж и противно. — макнула она палец в лужицу моего пупка и со смехом облизала.

— Не поняла, — сделала она хитрую рожицу и начала слизывать наши соки с моего живота.

С хлюпаньем выпила содержимое пупочной лужицы и медленно приближаясь к поникшему члену, скользнула вдоль моего тела. Я закинул её животом на себя и широко развёл ноги.

У неё была прекрасная интимная область с объемистыми, несмотря на худобу, внешними губками и выразительными складками, которые покраснели и набухли, окружая небольшой, но выразительный клитор. Гладкие стенки влагалища сверкали от влаги желания и ещё не закрыли слегка пульсирующий вход. Я привлек эту красоту к себе и покрыл нежным поцелуем. Её бедра сжали мою голову, но вскоре расслабились, и я почувствовал, что мой член утонул у неё в рту.

Я наслаждался её неопытными ласками, а она извивалась от моих прикосновений и кричала, достигая оргазма раз за разом.

Так мы наслаждались друг другом до тех пор, пока мое возбуждение не достигло пика. Я перевернул её на себе и проник фаллосом во влагалище полное желания.

— Кончай в меня. Если что-то случится, то я решусь на аборт. — прошептала она.

— Искусительное предложение, но давай отложим это на тот момент, когда ты обзаведешься спиралью. — решительно сказал я.

— Но я хочу, чтобы ты кончил в меня.

— Я могу кончить в твой рот или в зад, если ты так хочешь?

— Давай в рот и я выпью всё. — она скользнула по моему потному телу к члену и погрузила головку в нежные губы.

О, это было превосходно. Я расслабился, балансируя на грани оргазма.

— Я кончаю.

— Да.

— О! А-а-а-а! — я застонал от сильного оргазма, заливая её рот спермой, которую она жадно приняла.

— Глупышка. Ну что ж, теперь ты довольна? — погладил я её по голове.

— Я даже не подозревала, что могу быть такой страстной. И мне всё это чертовски нравится. Ты можешь делать со мной все, что захочешь, я согласна на всё! Даже убей меня.

— Вот как! Меня очень затронуло. Но, Лена, не ожидай от меня ничего хорошего, я не собираюсь меняться. Трахаться с тобой это мое удовольствие, но жить с тобой и брать на себя какие-либо обязательства я не планирую. Ты понимаешь? Это не оскорбление для тебя. Я морально нездоровый человек, асоциальный элемент, алкоголик, балагур и зачем тебе ещё одно бремя на шею? Пощади свою девочку.

Я хотел охладить её пыл и специально говорил не приятные вещи. Пытаясь сократить её аудиенцию, я попытался встать и забыв о боли в спине довольно резко повернулся. Резкая боль бросила меня на матрас и выдавила вскрик.

— Вот дура-то!! Совсем с тобой голову потеряла. Я же зачем пришла-то? Мазь от спины принесла. А ты... Ладно, осторожно ложись на живот, а я тебе спину мазью натру. Инвалид ты мой.

Делать нечего. Я перевалился на живот, а она как была голой, встала, подобрала пакет и встав надо мной стала в нём копаться.

Я глядел на её промежность и лобок, покрытые густыми зарослями кучерявых тёмных и густых волос и этот вид меня возбуждал.

— Ты почему за своей растительностью на ухаживаешь?

— А? А, ты об этом? А перед кем красоваться-то? Меня и Катька голой не видит. Вот теперь, если ты хочешь, я могу для тебя хоть причёску, хоть татушку, хоть эпиляцию сделать. Ты чего предпочитаешь?

С этими словами она села на мои ляжки.

— Ой холодно же! — вскричал я, когда мазь вылилась из баночки.

— Терпи коза, а то мамой станешь! — мазнула она пальцем мой анус.

— Но-но! Не дури. — удивился я её развязности.

Её руки, неожиданно жёсткие, растирали мне поясницу причиняя ощутимую боль, я даже вспотел. Но вот руки перешли на спину и мои ягодицы ощутили прикосновения её прохладных грудей. написано для bеstwеароn. ru Чертовка! Теперь она мяла мне ягодицы, то и дело опускаясь к мошонке и перекатывая её содержимое.

Видимо мазь имела согревающий эффект потому, что везде где она ко мне прикасалась я ощущал приятное тепло.

— И вот, всё готово, — сказала Лена, прикрывая меня одеялом. — Теперь тебе нужно неподвижно полежать полчаса. А я пойду, Катя уже наверняка потеряла меня. У тебя, больной, есть обед?

— Пельмени.

— Ну, это тоже еда. Пока.

Входная дверь щелкнула замком и я уснул, охваченный блаженством.

2. Катя.

— Дядя Коля. Дядя Коля! — раздался голос издалека в моих головных сновидениях.

— Дядя Коля, просыпайтесь. — на мое плечо легла тёплая ладонь.

Я медленно открыл глаза и увидел перед собой то ли Катю на коленях.

— Зови меня Николаем или просто Коля. Откуда ты здесь взялась?

Наконец до меня дошло, что я давно скинул одеяло и лежу перед девочкой полностью обнаженным с членом, направленным к потолку.

— Дверь была открыта.

— Ты здесь давно? — спросил я, видя как она с интересом рассматривает мой причинный орган. — Ты ещё не насмотрелась?

— Никогда не видела его. Он всегда так стоит? Почему тогда брюки не выгибаются?

— Не всегда. Зачем пришла? — я без особого энтузиазма натянул одеяло. Мне, почему-то, было приятно, что она рассматривает меня.

— Мама вас зовет на обед. А почему у вас здесь ничего нет? — она осмотрела комнату взглядом. — А это вашей жены? Красивое. — глазами указала она на кучку женского белья, среди которого были и трусики ее матери.

— Нет. Я недавно разведен.

— А-А, понятно, — с пониманием кивнула она. — Любовница.

— Да, любовницы. Повернись, я оденусь.

— Зачем? Я уже всё видела и мне интересно. Я никогда не видела голого мужчину.

— Даже своего отца?

— Это было так давно, что я не помню. Ой! Почему он стоит?

— А зачем ему за зря стоять? В ногах правды нет. — я искал свои вещи по комнате болтая обмякшим членом перед её лицом.

— Можно я потрогаю? — покраснела девушка.

— Я щас тебе потрогаю! Я зачем тебя послала? А ты чего мудями перед ней трясёшь!? — ворвалась в комнату Лена.

— Я их там жду, жду, а они...

— А мы ничего. Я вот одежду ищу, не помню куда ты её бросила. Кстати, ты трусишки забыла.

— Мама?

— Что мама? Я взрослая женщина.

— Я тоже совершеннолетняя! Может я тоже секса хочу! — вдруг выдала Катя.

— Ты! Ты! Ты!...

— Да я! И я тоже хочу его!

— Ну и чего вы лаетесь? С Леной мы уже познакомились, сейчас пообедаем и мы познакомимся с тобой.

— А ты не боишься, что я тебя оскобцую!? — надвигалась на меня разъярённая мать.

— Ты Леночка, сейчас в какой роли выступаешь? Как мать, защищающая девочку или как ревнивая любовница, злая на соперницу?

— Ну ты и кабелюка!! — задыхалась Лена.

Я схватил её за талию и впился поцелуем в губы. Она с яростью пыталась вырваться, но, когда я пробрался ей под юбку и дотронулся пальцами до клитора, она затихла, обвила мою шею руками и вдруг зарыдала.

— Ма? Ты чего? — подползла Катя к матери и обвила её колени руками.

— Да ничего! Жили мы с тобой тихо и мирно. Не было у меня десять лет мужиков и всё было хорошо. И вдруг этот свалился на нашу голову. Ну всё сломал, как медведь в посудной лавке. Ладно я зрелая женщина через пять минут ноги раздвинула, так и дочка-малолетка туда же!

— Мам! Взрослая я уже! Думаешь мне ласки не хочется? И ещё. Ты помнишь, чтоб кто-нибудь смотрел на меня не как на ущербную? А он смотрит на меня как на человека. Ведь правда, Коля?

— Уже — Коля?

— Кошечка, я честно, даже не понял толком — что с тобой не так? Привлекательная девушка в коляске. Коляска и коляска. Мало ли что?

— А со мной вот что! — Катя рывком подняла юбку, подогнутую под колени.

Нет! Это были не колени, а бедра, аккуратные гладкие, но бедра почти до середины бедра.

— О! Боже! — опустился я перед ней на колени и стал гладить то, что осталось от когда-то стройных ножек. — Как это случилось?

— Я училась во втором классе. Возвращалась с Новогоднего утренника, с большим подарком. Смотрю наш автобус идёт. Я бегом. Успела. Автобус подъезжает к остановке. Сами знаете, как у нас дороги чистят. На остановке гололёд. Поскользнулась я и прямо под колеса автобуса, а колеса к бордюру очень близко и ноги как ножницами сразу... Хорошо там военврач оказался. Ремнями ноги перетянул, а то бы от потери крови до приезда скорой померла.

— Муж, как узнал, он старше меня был, сразу инфаркт получил и в больнице скончался. — продолжила не радостное повествование Лена.

В порыве сочувствия, стесненный грустью, я наклонился к ногам девушки и стал целовать розовые шрамы. Она откинулась на матрас, и я начал покрывать поцелуями её сжатые бедра от обрубков до паха. Её ножки раздвинулись, и я начал легко кусать губами и ласкать руками её ляжки.

Теперь заплакала Катя.

Ни слова не говоря, Лена начала раздевать дочь.

Я был в шоке, но прекрасно понимал, что так нужно и снял с себя всё лишнее, что успел найти — трусы.

Пока Лена занималась платьем дочери, я поднял подол её платья и поцеловав женщину в губы, снял у неё платье.

Катя пришла в себя, почти успокоилась и увидев, что мы уже голые начила помогать раздевать себя. Пока Лена возилась с лифчиком я стащил с девчонки трусики и с удовольствием стал рассматривать рыжеватый кустик, прикрывающий её лобок.

И вот молодое полное жизненных сил обнажённое тело девушки лежит перед нами. Мелкая дрожь вожделения сотрясает её тело. Грудь её вздымается двумя округлыми холмиками, даже большими чем у матери, и с такими же крупными сосками к которым я и припал губами.

Лена поняла, что всё моё внимание переключилось на дочь, опустилась к моим, уже набрякшим чреслам и начила играть с залупой.

Я был на седьмом небе. Я гладил и целовал нежнейшую молочно-белую кожу, к которой никогда не прикасались солнечные лучи. То сжимал упругие грудки, то скользил вдоль увлажнённой щели, то тискал её ягодицы.

Катя лежала с полузакрытыми глазами и бездумно водила руками касаясь ягодиц и моего плеча.

Дрожь девичьего тела передалась и мне. Мои губы соскользнули в аккуратный пупок и ниже в распадок между грубо раздвинутых ляжек к девственному бутону её вульвы.

Я алкал из этого сосуда сладострастия пока её грудной голос не выдал крик. Она кончила, кончила первый раз в жизни.

— Мама! Мамочка! Я сейчас умру от счастья! Боже! Как-хорошо-то!

Катя вырвалась из моих объятий легла рядом с Леной и отобрав у неё член сунула себе в рот, больно прижав шейку зубами.

— Катя, так мне больно! Запомни, что зубы и мужская плоть не совместимы. Только губы, язык, нёбо, щёки и горло. Поняла?

— Я нечаянно, от избытка чувств. Ты же меня покусывал там и мне было очень хорошо.

— Предлагаю сделать перерыв, — предложила Лена. — Пора пообедать, чтобы нашему мужчине хватило сил.

— Согласен, а то у меня ничего не было с утра, — отозвался я.

— Не верь ему, он врет! — хитро посмотрела дочь. — А что насчет котят?

— Духовной пищей не накормишься.

— Хорошо, пойдем.

Они быстро надели платья, а я одел шорты на голое тело. Я поднял Катю на руки и привычно подхватил ее за ягодицы. Нам обоим это понравилось. Она поцеловала меня в губы впервые.

По дороге к выходу я споткнулся о тяжелую бутылку. Коньяк "Samus Napoleon". Бутылка уже давно лежала в углу, и я был уверен, что она пустая, но как-то не мог выбросить ее.

— Лена, возьми эту полную бутылку.

— Она же почти полная! — вскричала она, заглядывая через нее на свет. — У нас есть!

— И это кажется неплохо, — радостно сказал я о выпивке.

Стол был уже накрыт, "макароны по-флотски" остыли, и мы решили разогреть их. Квашеная капуста с клюквой и солеными огурцами составили отличную закуску для "Наполеона". Мы выпили за знакомство, вспоминая его необычные моменты, выпили за женщин и за меня. Чуть не спалили макароны, выпив под них.

— Я хочу выпить на дружбу, чтобы иметь официальный статус любовницы, — сказала пьяная Катя.

— Я даже не знал, что дружба дает такие права, — удивился я.

— Это мое решение, — прикатилась ко мне Катя и пересела на мои колени.

— Хорошо, давай выпьем и пойдем в постель, моя любовница.

— А я? Я тоже хочу быть официальной, а то затрахал до обморока и даже не поцеловал.

— Как тебе не стыдно! Это я тебя не целовал? А с чего всё началось?

— За враньё её надо наказать! — запрыгала Катя у меня на коленках голым задом.

— Сейчас выпьем и обязательно накажем. — пообещал я.

Сладкий поцелуй с Катей явно затянулся. Я уже влез ей между ног, щекотал клитор и провёл разведку упругости её девственной плевы. Оставленная без внимания Лена разделась сама и стянула с меня шорты.

— А я тогда буду целоваться с ним. Правда, мой хороший? — шепталась она с членом погружая себе в рот.

— Всё! Я больше не могу, у меня весь низ живота болит. Я хочу, чтобы ты сейчас же сделал меня женщиной!

— Что ж. Я готов. Твоя мама постаралась. — Погладил я Лену по голове, которая так и не оторвалась от своего занятия. — Леночка, давай порвём ей целку, а потом я займусь тобой. У тебя вазелин найдётся?

— Зачем? Меня без всякого вазелина девственности лишили, своими соками обошлась. — пьяно усмехнулась она. — Ладно, пошли ко мне на кровать, у неё узкая.

Я снова подхватил Катю просунув руку ей между ног, так, что внутренняя сторона моего локтя прижалась к её мокрой вагине. А она, обвив мою шею руками, продолжала целовать меня в губы.

Если быть честным, то я трясся не столько от вожделения, сколько от страха. Мне ни разу в жизни не доводилось лишать девушку девственности.

— Хватит сосаться! Давайте выпьем. Никогда не думала, что буду сама раздвигать дочери ноги в её первый раз, да ещё и для своего любовника. ХА-ХА! За успех нашего безнадёжного дела, как говаривал какой-то киногерой.

Я плеснул коньяк в принесённые Леной бокалы, и мы выпили.

— Теперь моя очереди закусывать его членом! — заползла на меня Катка и начала облизывать и целовать член.

— А закушу твоей мамашей. — подтянул я к себе Лену и усадил её промежностью себе на лицо.

— Давай дочурка, я попробую что хорошего нашёл этот кобель у тебя в пизде.

Лена приподняла задницу Кати и просунув голову между раздвинутых культей прижала губы к розовому бутону. Катя, в стойке на локтях глубоко насадилась на мой член, и я почувствовал прикосновение её губ к своему лобку. Она явно давилась членом, глотка её сжималась в рвотном рефлексе, но она упорно терпела, пока хватало задержки дыхания. Мне такой вариант минета понравился, но девочку было жалко поэтому я не позволил ей повторить экзекуцию над собой.

— Это было неповторимо! — Сказал я, выбираясь из-под Лены. Катю пришлось вырывать из рук матери, которая как сумасшедшая сосала вульву девочки.

— А теперь основное блюдо! — провозгласил я, ставя Катю на четвереньки.

Мой вздыбленный фаллос налитой головкой прошёлся по набухшим от засосов половым гудкам и замер в преддверье, дёргаясь как рысак на старте. Из её влагалища, разве что не лилось и я, не опасаясь сильного трения, толкнул залупу в глубину этого омута страсти.

— Ой! Оооо! Подожди чуток. Сссс.

— Больно? — замер я, опасаясь неприятностей.

— Нет. Не знаю. Не обычно. Ну, давай двигай. — зашевелила попкой Катя.

— Ещё, да, дА! ДА! ДАААА! О-О-О-О-ООО!!! Быстрей! Ещё! Ещё! ААААА!

Вагина, и без того узкая, сжалась доставляя мне неописуемое удовольствие, и задёргалась, выдаивая член.

— Я сейчас кончу! — потянулся я к хую, чтобы его вовремя перехватить.

— Кончай в неё. Ей сегодня можно. — остановила меня Лена.

Раз так, то я, уже не сдерживаясь, размашистыми глубокими толчками в пульсирующую вагину, взвёл спусковой крючок оргазма и произвёл воистину орудийный залп, и ещё, и ещё, и ещё. Катя, ощутив в себе горячие струи, кончила с новой силой, конвульсивно задёргалась и куклой повисла на моих руках.

— Не плохо ты с ней справился. Покажи-ка, что ты тат натворил. — оттолкнула меня в сторону Лена.

Член чмокнул, покидая уютную пещерку, так и оставшуюся открытой и изливающей из себя толчками комки мутной спермы. Крови почти не было, так розовая сукровица.

— Ну ты и мастак!!! — восхитилась Лена, — И целку ювелирно порвал, и до беспамятства девку заебал.

— Это, видимо, у вас семейное. Я здесь не причём.

— Ну? Как деваха?

— Блеск! Особенно приятно, что в неё можно было кончить без презика. Давненько я себе этого не позволял.

Я вместе со своим дружком вальяжно развалился на широкой кровати чувствуя себя если не центром вселенной, то уж каким-нибудь шахом, это точно.

— Я завтра же пойду к гинекологу. Я тоже хочу, чтобы ты в меня кончал, а то так ты можешь меня совсем бросить.

— А Катя, что, бесплодна?

— Да нет, просто у неё месячные только закончились. Хотя для неё лучше было бы быть бесплодной. Как ей за ребёнком ухаживать-то? Сама как ребёнок. Ох. Трудно мне.

Я промолчал. Что тут скажешь? Это сегодня у нас неожиданный праздник разврата, а что будет завтра?

Катя спала, свернувшись калачиком, Лена молча сопела у меня под мышкой.

«Такая спокойная атмосфера в семье», подумал я. «Меня все любят, ничего не требуют и не просят за интимные отношения. Это замечательно». Я задремал. Ночь пришла.

Мне внезапно понадобилось пойти в туалет. Когда я открыл глаза, осознал, что уже поздно. Я огляделся в поисках часов и увидел, что настенный циферблат освещен полумраком белой ночи показывает только половину первого.

«Я уже получил все, что хотел», подумал я, высвобождаясь из объятий окруживших меня женских тел и стараясь не разбудить их хозяек.

"Куда ты?" - проснувшись, сонно спросила Катя.

"В туалет".

"Проводи меня".

"Ладно, пошли". Я почти забыл о ее физической слабости.

"Коль, отнеси меня", - она стала на колени на кровати и протянула ко мне руки.

"Ой! Катюша, я совсем забыл, что ты... не можешь".

"Я могу. Я жила и до тебя. Просто сейчас так хочется..." - она взяла палец в рот и игриво завиляла телом.

"Залезай". Я подошел к краю кровати, присел, чтобы она могла обхватить мою шею.

С осторожностью я уложил ее на себя, а под ее теплыми ягодицами член начал просыпаться и вставать. Когда мы добрались до туалета, мой "дружок" без помощи моих ловких пальцев стучался в ее дверь.

"Больно?" - я продвинулся глубже, засовывая головку в уже смоченную вагину.

"Немного щиплет на входе, но это несущественно, зато внутри так хорошо" - она начала двигаться на члене. Она не могла обхватить меня ногами, как делают женщины обычно. Ей приходилось подтягиваться, обхватывая мою шею руками и полагаться на мою помощь, которая заключалась в поднимании ее мягких ягодиц руками.

Но так или иначе мы наслаждались нашей близостью. Катя поймала кайф от того, что со всего размаха ударялась шейкой матки о головку члена и так вдавливала его в себя, что член готов был сломаться. Она громко вскрикивала, даже ни на миг не задумываясь, что в ночной тишине её вопли разносятся по всему дому.

Несмотря на то, что она была совсем лёгкая, руки у меня начали уставать. Недолго думая я прошёл с ней на руках мимо туалета на кухню и что-то столкнув на пол усадил её задницей на край стола. Вот это другое дело. Прижатая весом, е без того узкая вагина сплющилась так, что я с трудом проталкивал в неё налитой до предела член. Головка усиленно тёрлась по верхней ребристой, как стиральная доска, стенке влагалища, вызывая сладострастные до боли ощущения.

Боже! Как мне нравится доставлять удовольствие женщинам. Катька от моего присутствия просто угорала. Её пиздёнка текла и хлюпала, спазматически сжимая мне член в затяжном оргазме. На пластиковой столешнице уже образовалась лужица её соков и её попка легко скользила по ней на встречу моим толчкам.

Всё когда-то кончается, кончились и её силы. Она в изнеможении откинулась спиной на стол сталкивая на пол какую-то посуду и приборы.

— Сжалься! Всё! Я больше не могу, но хочу и хочу, ещё и ещё. Ты почему не кончаешь? Тебе со мной плохо? Да?

— Что ты, девочка! Мне очень, очень хорошо, но видимо ещё не накопил достаточно спермы. Я бы так и не вынимал из тебя. — продолжал я двигать членом в нежной вагине.

— Так и не вынимай. — она задрала ноги, сжала мокрые ляжки и положила свои культяпки мне на грудь. — Так лучше?

— Катя, Коля!! Что же у вас не так с кроватями?! Вся соль рассыпалась. Говорят, что это привело к ссоре. Это неприемлемо! — возмущенно воскликнула Лена и хлопнула меня веником по заднице.

— Наконец-то я ощутил, чего мне так не хватало! — продолжил я засовывать пенис во влагалище дочери, подражая ритму ударам Лены веником. — Ещё! Ещё! УУ-УУУ! Да! Да! Продолжай!

Наконец я достиг оргазма, наслаждаясь этим сладким моментом.

— Спасибо, Леночка. — поцеловал я мать в губы. — В следующий раз тебе достанется.

Я отступил, оставив Катю с разъединенными ножками и покрытую моей спермой на столе. Затем я скрылся в туалете, а когда вышел оттуда, увидел Лену нагнувшись над дочерью и ласкающую ее интимные части тела языком. Кустик ее волос стал виден между ног, но не сумел скрыть влажных и пухлых половых губ, выступающих из расщелины. Она нетерпеливо перебирала ногами и, засунув руку в промежность, ласкала свой клитор пальцами.

Пройти мимо такого возбуждающего зрелища было невозможно, несмотря на безжизненную письку. Я присел на корточки, вытащил губы ее половых губ из щели и начал их сосать.

Лена подернулась и присела, разведя ноги для доступа моим жаждущим губам к клитору.

Обе мои женщины стонали от наслаждения и соблазнительно двигали своими аппетитными задницами. И конечно же, через некоторое время мой член снова зашевелился и потребовал своего. Когда Лена приблизилась к оргазму и начала сжимать вагиной мою ладонь, я был готов к действию и глубоко проник в нее до самого основания.

И к моему разочарованию, член мой проник в нее очень глубоко. Я даже проверил, чтобы убедиться, что не промахнулся. Нет, я попал точно туда, куда и целился своим "кинжалом", но на этот раз размеры оказались не совсем подходящими. Вагина Лены была так возбуждена, что ее мышцы уже не могли сжать вход. Она застыла на вершине возбуждения, но оргазм так и не наступил. И тогда я без раздумий засунул ей всю ладонь внутрь и только тогда вход слегка сжался на запястье, а я сжал руку в кулак. Лена замерла в безмолвном крике, когда моя рука начала двигаться передаточными движениями с поворотом на 90 градусов, а затем несколько раз выдохнула, словно выплыла из глубин и со стонами сжала мой кулак своей вагиной, поливая пол эякуляцией. Ее тело расслабилось как будто все ее кости стали жидкими и начали скользить по полу. Если бы моя рука не была засунута внутрь вагины, она бы просто рухнула, но я поддержал ее и снова положил Катю между ног.

— Вырубилась?

— Ага.

— Это хорошо, а то она начала на нас злиться.

— Надеюсь теперь я её надолго зарядил.

— А сам опять не кончил? Вона как торчит!

— Пусть торчит. Давай-ка отнесём... Ой! Опять я забыл, извини.

Делать нечего. Я осторожно, чтобы снова не сорвать спину, подхватил обмякшее тело женщины и перенёс на кровать.

— Ты куда? — очухалась она, хватая меня за руку.

— Там на столе Катька осталась. Я сейчас её принесу.

Катю я застал за неожиданным для меня занятием. Стоя на культях, как на коленках, она вытирала лужу наплюханную ими под столом.

Я не стал отрывать её от этого занятия, а молча наблюдал, как прогибается её спинка, как раскачиваются свесившиеся вниз грудки, как бесстыдно выпячивается попка, открывая блестящие срамные губы. Стоял подперев косяк и играл набухшим елдаком, прикидывая куда бы его ещё пристроить.

А Катя, как нарочно, пятилась аппетитным задом в мою сторону, выставляя коричневый кружок ануса.

— Ты, Катёнок, сейчас довертишься попкой, что я напялю её себе на шишак. — озвучил я своё неожиданное желание.

— А влезет? — шутливо повела она задом.

— А вот мы сейчас и проверим. — сдурел я и плюнув в ладонь, размазал густую слюну по головке члена. Встал перед задницей Кати на колени и вдавил конец в её анус.

— Да ты что? С ума сошёл? Больно же! ОЙ! Ё! ЁООО!

Головка туго, но уверенно, раздвинула сфинктер и застряла, мешалась сухость члена, но ощущение, охватившее мой член, заставляло меня толкать его всё глубже и глубже. Чтоб хоть как-то облегчить продвижение я почти вынул член из узкой дырочки, края которой сжимали венец побелевшим от напряжения валиком, ещё раз смачно сплюнул ей на анус и начал погружаться мелкими фрикциями. Катя, больше не орала, а лишь напряжённо дышала распахнутым ртом. Она улеглась грудью на ещё влажный пол, и ухватившись обеими руками за ягодицы растягивала их, стараясь облегчить мою задачу и облегчить свои страдания.

Закончено! Мои яички соприкоснулись с ее интимной зоной, и я застыл, прислушиваясь к своим ощущениям, давая Кате время привыкнуть к моему присутствию.

— Ого! — Лена прикрыла рот руками. — Катя, что ты задумала? Ты сошла с ума?

Она попыталась оттолкнуть меня от груди, чтобы остановить только начавшийся акт. Но я уцепился пальцами за бедра девушки. Ее движения вызвали нежные трение в груди, которые хоть и были не сильными, но все же чувствительными. Катя застонала.

— Отпусти ее немедленно!!! Я убью тебя! — Лена искала на столе оружие для мести.

— Еще сильнее! — вдруг громко сказала Катя. — Мама, оставь его в покое. Мне так хорошо. Еще сильнее! Давай!

— Видишь? Ей это нравится. Принеси лучше вазелин, если что. — Я начал делать полные и энергичные движения.

— Боже! Что ты делаешь с нами, урод? — Лена присела на колени перед дочкой.

— Боже здесь ни при чем. Это я, кого-то из вас трахаю. Верно? Тебе лучше потереть ей клитор.

Лена наклонилась и, засовывая руку в промежность девушки, прижалась грудью к ее спине, любопытно наблюдая, как мой член погружается в ее задницу.

— Мама, вставь пальцы в меня. Да. Вот так. М-М-М! О! Быстрее. Еще. Еще. Еще. Еще! А! А! А! А! ООООО!!! — Катя застонала в жестоком оргазме, выталкивая спазматическими сокращениями член из своей задницы.

— Ого, какая дырка! — Лена вскрикнула, заглядывая в разработанный мной анус своей дочери. — И ты кончила от этого?

— Мамочка, это потрясающе. Я кончила, хотя по-другому. Попробуй сама.

— Давай, пока он стоит. — Я подвигал своим членом перед ее носом.

— А почему ты кричала? Было больно?

— Сначала очень. Я думала, что он меня порвет. Но потом я привыкла. И потом... Попробуй сама и узнаешь все. Ты принесла вазелин?

— Нет. Он в комнате. Пошли на кровать. Что на полу-то валяться.

Я подхватил Катю, посадив её мокрой промежностью на сгиб локтя, по которому она тут же начала ёрзать вульвой, обхватив шею руками и целуя меня в губы. Её грудки тёрлись о б мою грудь в такт движения её бёдер. Когда мы подходили к кровати она оторвалась от моих губ, задёргалась и обмякла.

— Я снова кончила. Извини. — соскользнула она на кровать.

— Ты скоро будешь кончать при одном его прикосновении. — не довольно посмотрела Лена на дочь и полезла в тумбочку, выставив зад, в который я и ткнулся набухшей залупой.

— Нетерпеливый какой! — улыбнулась она, — Дай хоть вазелин достану. Катенька, намажь, ты теперь в этом деле больше меня знаешь.

Но Катя не ответила, она спала. Она не проснулась даже когда я переносил её на свою кровать.

— Заебал девчонку? — сидела Лена на краю кровати.

— Зато теперь она тебе мешать не будет.

— Она мне не мешала. Это ты на неё всё время отвлекался.

— Лен, а ты случаем не ревнуешь?

— Ха! С чего бы это? Давай лучше суда свою елду, а то как на неё — так торчит, а как на меня — так дрочить приходится. Совсем тебя хозяин загонял. Суёт куда попало. Вона как натёр. — нежно ласкала она мой член, смазывая его вазелином по всей длине.

Действительно, крайняя плоть покраснела и даже нежные прикосновения вызывали неприятные ощущения, но отказываться от предстоящей затеи я не собирался. Как говорится — сейчас, или никогда. Не сломай я ей целку ануса сейчас, то неизвестно удастся ли в другой раз. А так иметь двух распечатанных женщин в шаговой доступности — это ли не мечта любого мужика.

— Подойди сюда, пожалуйста. — попросил я Лену, забирая у нее тюбик и осторожно переворачивая ее на живот. Нежно лаская ее интимные места — то клитор, то влагалище, я нанес немного мази на анус и начал массировать его пальцем. Лена стеснялась и сжимала ягодицы, но мои ласки помогли ей расслабиться, и я начал вводить палец в ее анальное отверстие.

— Расслабься уже. Представь, что я делаю клизму. — сказал я, приложив больше давления и проникая указательным пальцем в задний проход. Затем вытащил его и снова ввел.

— Вот видишь, все не так страшно, как ты думала. — сказал я, добавив больше смазки на два пальца и легко вводя их в прямую кишку. Она почувствовала некоторый дискомфорт, но быстро адаптировалась.

— Больно? — спросил я.

— Нет, но это такое необычное ощущение.

— Тогда давай попробуем так. — сказал я, вводя три пальца и делая ими вращательные движения.

Лена выпятила попку и начала стонать.

— И вот финал нашей программы! — объявил я, прижимая член к ее анусу, обильно намазанному смазкой.

Член легко проник в ее задницу на всю длину.

— Ох! — выдохнула Лена. — Это такое невероятное ощущение! Подожди немного. Уф! Уф! А можно мне перевернуться сейчас? Я хочу видеть, что ты со мной делаешь.

— Нам придется вытащить его. — сказал я, извлекая член из нее.

— Нет, не нужно. Я сама справлюсь. Просто держи меня крепче.

Мы поплелись ногами и не могли решить эту простую задачу, пока я не придумал решение.

— Давай я лягу на спину, а ты будешь вертеться на моем члене так, как тебе удобно.

Именно так мы и поступили. Я прижался к ее спине, повалился с ней на бок, затем перевернул ее спиной ко мне и наконец посадил на член. Она подняла обе ноги, и я вращал ее на члене, как колесо на оси. В принципе, эта поза мне понравилась, за исключением дерганья за волосы лобка.

— А дальше что? Мне самой на тебе скакать?

— А почему бы и нет? Попробуй, может и понравится. — съехидничал я.

— И попробую. — присела она на коленки надо мной и начала осторожно накачивать моим поршнем свой зад.

Я балдел, да и Лена постепенно входила во вкус, особенно после того, как я занялся её вагиной. Не удобно вывернув руку, я сунул два пальца во влагалище, а большим пальцем прижал клитор и начал ласкать её прелести.

Вскоре, с томного прогулочного темпа лена перешла на лёгкую рысь, которая с поскуливанием преобразилась в галоп.

Моим пальцам места в ней уже не было и подсунул руки под себя выпирая член, как можно выше.

— Нет, я устала. Возьми меня сам. Выеби как последнюю шлюху. — повалилась она на меня без сил.

— Как скажешь. — не стал возражать я, и поставив её в мою любимую колено-локтевую позицию, загнал перевозбуждённый член в хлюпающее влагалище.

Как не странно, но вагина её стала уже. Искупавшись в её соках член нырнул в теснину ануса, поболтался немного в нём и снова вернулся в вагину. Такое ассорти нам понравилось, и мы стали быстро возбуждаться.

— Хватит играть! Выеби меня в жопу в конце концов! — прижалась она ко мне не давая сменить дырочку.

— Ладно, держи. — задвигался я на пределе своих возможностей.

Раздолбанное очко легко впускало меня на всю длину. Скольжение по бархатным стенкам кишки, будоражили венчик залупы до сладостной боли. Ленка начала мастурбировать, при этом подмахивала мне задом и поскуливал.

Темп я взял, как выяснилось через пару минут, слишком высокий, и как у Высоцкого — «рванул, как на пятьсот и спёкся». Я может быть и смог двигаться в том же темпе, если бы не нарастающая, сковывающая боль в пояснице.

— Ой, ужас! Спина, — простонал я. — Не туда мне такое!

Но Ленка была настолько увлечена, что не обратила внимания на мои страдания. Она сама начала двигаться быстрее и, к своему удивлению, я кончил вместе с ней, отвечая на ритм ее сокращений.

Изнеможенная женщина упала на живот, соскальзывая с моего члена. Ее разработанная дырочка все еще судорожно сжималась и выталкивала комки спермы.

Я наблюдал, как последние капли моего семени капали со своего конца на ее бедра, но не мог пошевелиться. Даже малейшее движение вызывало невыносимую боль, и я не решался лечь.

— Милый, что случилось? Ложись ко мне, — повернулась Лена на спину и протянула руки.

— Не могу. У меня опять спина заблокировала. — процедил я сквозь зубы.

— Бедняга! Я помогу тебе. — она вскочила и помогла мне лечь. — Может, я еще тебя потру? Ведь в прошлый раз это помогло?

— Делай, что хочешь, — с трудом перевернулся я на живот и, изнеможенный, погрузился в глубокий сон.