Вовку в попку. Новая странная жизнь. Попку первый раз

Так понемногу потекла новая Вовкина жизнь. Все это выглядело странным. Нет, он не был аж настолько тунеядцем, но сейчас будучи фактически бездомным, он мог позволить себе больше, чем живя с родителями. С появлением его в паре у Юли, доходы его новой семьи возросли очень заметно. Их пара пользовалась успехом. Дмитрий Вадимович, отец Юли, не давил, не упрекал, впрочем не стеснялся лишний раз проверить как идет обучение на практическом опыте, порой забирая Вовку на ночь к себе в спальню или приходя и входя в самый неудобный момент. Однажды он взял Вову сзади, когда тот был в Юле. И тут-то Вове понравилось, что не ускользнуло от глаз отца и его дочери.

Дел по новому дому у Вовы не было. Уборкой занималась домработница, приходя один раз в средине недели. Вове нравилась эта невысокая «женщина в теле», как называл ее Дмитрий Вадимович. Она четко и быстро выполняла свою работу, каждый раз стремясь получить чаевые помимо оговоренной платы. И еще Вове нравилось, что она успевала почаевничать с ним и поговорить о разном, порассказывать о былой жизни во времена СССР. Вова слушал и только удивлялся. Когда домработница спрашивала Вову о его родителях и прочих родственниках, он опускал глаза и старался увести разговор в другую сторону. Она видимо понимала и не настаивала.

Вову записали в группу «Высокие материи для чайников». Там было интересно, его и еще 9 человек разного возраста от 18 до 45, учили всевозможным манерам, поведению в высшем обществе, как себя вести в той или иной компании, как определять свой статус и статус окружающих, как знать когда стоит говорить, а когда лучше промолчать.

Так же Вову записали в группу по изучению английского языка. Это было то же учебное заведение, которое посещала его Юля, но встречаться удавалось лишь в перерывах — Юля уже посещала группу для среднего уровня знания языка. На переменках они сидели в кафешке напротив. Вова как обычно пил свой любимый капучино с корицей и ел наполеон, Юля была большей любительницей американо и латте. Тортики и пироженки она не ела, за то обожала тост с ветчиной и листиками салата. Пожалуй, ради вожделенного тоста, она могла бы даже продать кого-нибудь, к примеру Вову. Она ловила себя на подобных мыслях несколько раз, но каждый раз глядя на человека, которого она по-своему за что-то любила, чего так и не поняла до конца, она понимала, что просто так продать Вову она не сможет. Ей нравилась эта его детскость, наивность, слабохарактерность, то что он такой уже не ребенок, но и не взрослый еще. А еще она откровенно ловила кайф отыгрывая для Вовы роль мамочки, наставницы и опытной, желанной, роковой женщины.

Еще Вову записали в элитный фитнесс центр, куда ходила и Юля, и ее отец. Вове нравился спорт, нравилось видеть Юлю в обтягивающей фитнесс форме, нравились даже тренировки с ее отцом, который старался с одной стороны развить его мускулатуру, а с другой давал ему упражнения для создания более женственного вида некоторых частей Вовиного тела. Но Вове все равно все это нравилось. Не нравилось ему только то, что в этот же клуб ходило большинство тех, кто покупал их с Юлей или мог позволить себе подобное удовольствие. Эти походы в клуб были своеобразной рекламой. Несколько раз приходилось ходить в ночное время, что бы новые клиенты опробовали по-быстрому не отвлекаясь от тренировок. Вове не нравилось тренироваться в окружении людей, которые каждый раз смотрели на него и его девочку, когда те наклоняются и выпячивают попу. Порой ночью ему снилось, что вся эта толпа накидывается на них и насилует до смерти. В такие моменты он просыпался в холодном поту, но понимая что это всего лишь сон, ложился обратно, прижимался к своей любимой и снова засыпал.

Вся эта новая жизнь была странной, но Вове по-своему нравилась и устраивала. Он был рядом с любимой девушкой, он уже нравился и устраивал ее отца. Да было не приятно подставлять рот, попу и все остальное тело под извращенные желания клиентов, еще более неприятно было видеть как его любимая девочка делает тоже, как ее ебут, трахают, насилуют, иногда порют, душат, избивают. Ему было больно от того, что ей нравилось все это, как она со всей душой и полной отдачей отдавалась и работе, и удовольствию. Как подыгрывала клиентам унижавшим Вову, и умело игравшим на разнице между стервозной Юлей и слабохарактерным Вовой. И все же даже такая жизнь его устраивала.

Все прочее время, не занятое учебой, Вова мог посвятить себе. Он гулял с Юлей, проводил время с ее отцом за хобби того. Часто приезжал к Юле в университет и проводил с ней время между парами. Несколько раз даже пробирался к ней на пары и смотрел как она учится — его любовь была очень прилежной в университете, гордость потока, вторая вице-мисс конкурса красоты. Однажды, по пути в универ своей Юли, Вова наткнулся на плакат муниципальной милиции. Там была информация про охрану и службу поиска людей. Взяв на заметку ссылку на сайт, Вова поспешил к Юле, а вернувшись домой сразу сел за новенький серебристый макбук — подарок Дмитрия Вадимовича за первые три удачных обслуживания клиентов. Зайдя на сайт муниципальной милиции, он быстро нашел раздел поиска пропавших и ввел свои данные в строку поиска. Вова не ожидал увидеть что-нибудь, но все же результат ошарашил и расстроил — его не было ни в списках по району, ни по городу, ни по стране. Немного подумав, Вова зашел в службу поиска пропавших детей и ввел свои данные и там — система выдала такой же результат, ровным счетом ничего. Это расстроило Вову. Родители похоже совершенно не искали его. Он пошел на кухню и заварил кофе. Первый глоток заставил мозг работать немного быстрее.

— «А ведь они наверное даже не звонили сюда» — промелькнула в голове мысль. — «Мама ведь знает Юлин телефон... и если бы заявили в милицию, то к Юле пришли бы в первую очередь».

Выходило, что родители его не ищут.

— «Все оправдываешь себя... « — храбрясь попытался упрекнуть себя Вова. — «Вон уже какой дылда, пора бы самому себе на жизнь зарабатывать».

— Хоть и таким способом — уже вслух сказал Вова, глядя на фотку прилепленную на магнитике на холодильник.

Там на фотке были видны три улыбающихся лица. Вова, Юля и Юлин папа, только что вышедшие из кинозала и селфящиеся на фоне инсталяции с «Джоном Уиком. Часть 2». Вова вспомнил тот вечер. Было весело, пусть даже по пути домой они зашли в секс-шоп, купить необычного вида анальную пробку — желание клиентов закон. Вова вспомнил, что читал про Киану Ривза. Жизнь актера, сыгравшего крутого Нео и не менее крутого Джона Уика, тоже была не сахар. Вова не претендовал на крутость даже просто Киану Ривза, потому просто вздохнув и допив едва теплый кофе, вернулся в комнату за ноутбук. Предстояло еще немного своеобразно поработать. Включив фоном любимый видеоканал на ютубе, Вова зашел в мессенджер и отметившись, что появился, принялся отвечать на разнообразные вопросы от тех клиентов, с кем имел право общаться и кому мог ответить в той или иной мере. Дмитрий Вадимович считал, что такое общение Вовы с клиентами придаст ему уверенности, а клиенты будут тратить больше денег на реализацию обсуждаемого в сети.

С некоторых пор Вова начал думать и выстраивать логические цепочки. Ему нравилось выстраивать логические цепочпи, а еще он обнаружил, что это помогает ему отвлечься в тех или иных ситуациях. Сейчас же он лежал с Юлей в позе 69 и подняв руки старался как можно шире развести половинки ее попы. Он наблюдал снизу вверх как огромные волосатые яйца движутся взад-вперед, как шлепают его девочку по влагалищу, как очень толстый, но короткий мужской член долбит такую знакомую, любимую, вкусную и желанную попку его Юли. Он чувствовал, как Юля держит его за талию, как она откинулась головой ему на левое бедро, как она полностью расслабилась дабы отдать всю энергию на расслабление ануса. Он слышал как она тяжело вздыхает, томно и болезненно стонет, когда мужчина трахающий ее загоняет особенно глубоко и быстро. Он слышал ее вскрики. Он видел рывки ее тела. Он видел и ощущал самим собой, что ей больно. Он слышал как кожа пениса проталкивая внутри колечко ануса трется о нежную кожу его девочки, как похрустывает кожа ануса рискуя порваться в любой момент. Он внутренне молился, что бы попка Юли выдержала, но понимал что если она порвется, то ему лицезреть это и вкушать крови его избранницы. Вова старался из всех сил найти оптимальное положение попки Юли, но это было бесполезно. Мужчина трахал и трахал, иногда только прикрикивая на Вову, когда тот пытался выбрать для Юли лучшее положение и сильно крутил ее задницей. Вова почти не обращал внимания, что его собственные ноги были в руках другого мужчины, что они лежали у того на плечах, а член буравил анус Вовы и пользовался теплым гостеприимством Вовиного кишечника и тугостью его ануса. Вова порой задумывался, могут ли отдельные части его тела самостоятельно мыслить и осознавать себя, и что они думают о своем владельце, столь неадекватно использующего их.

Мужчина, трахающий его девочку, ускорился. Вова увидел как сокращается мошонка, услышал рык зверя, ощутил удар мозолистой ладони по спине Юли. Он видел как волосатые яйца накачивают спермой самую любимую попку его жизни. Мужчина отодвинулся немного назад и затем с силой еще раз двинул бедрами вперед. Юля издала вопль боли и потеряла сознание, упав головой Вове в промежность. Вова хотел что-то сказать, но выпавший из Юлиной попки член, тут же попал ему в рот.

— Давай, пацан, почисть папочку после своей сучки! Вот так! Вот так! Молодец!

Вова обсасывал начинающий терять былое величие пенис. Сперма, смазка, кишечные соки, небольшие потеки крови — все это смешалось у Вовы во рту, создавая какой-то невообразимо блевотный вкус. Но Вова не ощущал его, он лишь нежно касался пальцами ануса своей Юли, торопливо и аккуратно ощупывая насколько она пострадала. Он даже почти не ощутил, как его практически вытаскивают из под бессознательной Юли, переворачивают раком и начинают долбить, что есть сил. Он держал ее за руку, пока он была без сознания. Мужчина только что трахавший ее, смачно шлепнул Юлю по заднице и вышел из комнаты. Член же, что долбил Вову, уже сокращался, наполняя внутренности парня спермой.

— Иди сюдаааа! — мужчина резко перевернул Вову, и сдернув с кровати, пристроил свой член тому в рот. — Соси, мразь мелкая!

Вова сосал и смотрел на мужчину. В уголках глаз появились маленькие слезки. Мужчина был старше его на 20 лет. Это был взрослый мускулистый самец, в миру более известный по своей оперативной кличке Мастдай. Вова часто не понимал, почему люди позволяют себе так себя вести. Хотя он знал ответ на этот вопрос — деньги и власть решали все. Впрочем он так же помнил тех ихних клиентов, кто однажды сидя на троне, затем был найден расстреляным в подъезде. Это даже показывали в новостях, в хронике про бандитские разборки.

— Ты где витаешь, пидорок? — сильная пощечина вернула Вову из размышлений.

Пришлось сосать усерднее, хотя не понятно было зачем. Пенис обмяк и уже не желал вставать. Через мгновение стало ясно почему, но успеть отпрянуть не вышло. Мощные руки Мастдая ухватили Вову за шею и затылок и прижали к лобку, а пенис брызнул струями соленой, кислой и скверной мочи. Дернувшись раз другой и осознав, что рот стремительно заполняется неприятной жидкостью и вырваться не выйдет, Вова сделал рефлекторный глоток и и моча полилась ему теплой жидкостью по пищеводу прямо в живот, вызывая рвотные позывы, но Вова глотал пока не закончилось.

— А теперь пойдем? — рывок за волосы, заставил Вову с криком встать.

— Зажми рот рукой, чмо! Не дай бог, тебе обблеваться по дороге! Не посмотрю, что обещал Димасу, будешь синий у меня!

Вова сильно испугался, понимая что это не пустая угроза и зажал рот рукой. Шли не долго, по коридору и в ванную. Там уже ждал второй. Вову запихнули в ванную как потенциального мертвеца, толкнули и тот упал на колени.

— А вот теперь не стесняйся!

Вова не совсем понимал, что от него хотят.

— Ну давай, тошни уже! — тошнить не выходило, страх сковал спазмами живот.

— Ладно поможем — сказал подельник Мастдая и сильно ударил Вову в живот.

Вова поперхнулся, на какое-то время стало нечем дышать, а затем его начало тошнить. Рвотные массы заполняли ванную, а Вову все тошнило. Он сидел в желтой жиже собственных рвотных масс и плача, продолжал извергать из себя порции противной, кисло-горькой субстанции. Во рту был вкус мочи и рвоты, от чего тошнило еще больше.

— А теперь мы тебя помоем! — проблеск надежды, что клиенты не совсем конченные люди прервался струей новой порции мочи ударившей в ухо и полившейся на голову.

Вова сидел в ванной, по щиколотки наполненной его собственной блевотиной, вперемешку с мочей льющейся ему на голову. Его глаза были пусты. Он безразлично уставился на двух гогочущих бугаев, поливающих его мочой и отпускающих тупые, пошлые шутки. Все вокруг стало будто ватным и далеким.

Пощечина вернула миру обычный вид.

— Значит так! Сейчас тут все убираешь, драешь, моешь до блеска, приводишь себя в порядок! На все даем тебе час! Придем потом проверим, если не справишься... видел биту на полке? — Вова интенсивно закивал, вспоминая бейсбольную биту. — Так вот, если не справишься, засунем тебе эту биту в задницу по саму рукоять!

Глаза Вовы стали как блюдца от страха, дыхание перехватило. Братки, довольные полученной реакцией, вышли из ванной.

— А мы пока твою сучку еще разок отдерем — и хлопнули дверью.

Вова сидел и смотрел на дверь.

— «А ведь они это сделают» — подумал он. — «Мастдаю хватит если что денег и авторитета откупиться от отца Юли»

Эти мысли заставили встать и оглянуться в поисках хоть какой-то тряпки. Из-за двери, из комнаты донеслись звуки кричащей и стонущей Юли. Вова хотел было побежать туда, но памятуя страшное обещание и осознавая, что если он зайдет в комнату весь обоссаный и в блевотине, попутно оставив кучу следов в квартире, то расправа будет быстрой и жесткой.

В тумбе под раковиной обнаружился целый склад химикатов всевозможного назначения, а так же тряпки, губки, шкребки и прочие щетки. Вспоминая школьные уроки химии и креативность преподавателя, Вова осознавал, что при желании тут можно и небольшую химическую бомбочку собрать. Впрочем учитывая профиль занятий клиентов и обилие химии, он натолкнулся на иную мысль, что эту ванну не впервые отмывают от блевотины и чаще ее отмывают скорее всего от крови. Крики из комнаты пропали и превратились в ритмичные гортанные охи. Такие звуки издавала Юля, когда ее рот был занят членом, а между ног находился кто-то умелый, умеющий смачно драть.

Убирать свою же блевотину было противно. Хуже всего, что рвотные массы были какие-то слишком плотные и никак не хотели смываться в сток, скапливаясь в одном месте. Приходилось включать гарячую воду, что бы разбить массу и разбавить ее водой. От этого по ванной распостранялись миазмы неприятного запаха, что только вызывало у Вовы новые рвотные позывы. Радовало, что было уже нечем, иначе наказания было бы не избежать. Наконец справившись с опустошением ванны, Вова выбрал самое-самое средство и принялся драить ванную. О чудо, средство сработало на ура. Вова включил вентиляцию и ванная быстро наполнилась запахом лимона, зловонные миазмы ушли, а ванна даже немного засверкала. Вова даже залюбовался своей работой, но помня что времени мало и он не знает сколько точно, принялся доводить чистку до мечты перфекциониста.

Когда по мнению братков, время истекло, дверь в ванную открылась и втолкнули будто пьяную, но просто откровенно измотанную и затраханную Юлю. Вова едва успел среагировать и подхватил свою подругу на лету, осев на пол и держа ее на руках. Та смотрела ему в глаза и через силу улыбнулась.

— Все нормально, я жива — шепнула она.

Вова бегло осмотрел ее. Взгляд задержался на покрасневших, распухших сосках, затем на вызывающе красных внешних половых губах.

— Ох как натрахались! Кайфовая у тебя девка!

Поклон Димасу за такое тело!

— Хмм, а ты не промах малой! Смотри как отдер все — Мастдай осмотрел ванну. — Может нам тебя приглашать каждый раз, когда тут становится грязно? А потом будем еще трахать тебя!

Кажется он хотел сказать по-другому, но в последний момент все же сказал «грязно».

— Каррроче! — рявкнул обладатель толстого члена. — Нам пора по важным делам, а вы соски давай-те убирайтесь тут, приводите себя в порядок и чтоб через два часа вас тут не было! Хату закроете, ключи внизу охране отдадите! Если что пропадет, потом будете месяц отрабатывать своими блядскими дырками у всей братвы! А теперь валите в комнату, пацанам надо помыться!

Вова встал сам и поднял на руки все еще вялую Юлю. На тяжелых ногах он понес ее в комнату, там почти уронил на изгвазданную постель. Сам рухнул рядом. Юля повернулась на живот. Подползла к нему, поцеловала нежно в губы. Вова вяло ответил на поцелуй.

— Все нормально, малыш — Юля мягко улыбнулась, но шипящие «ш» в ее голосе выдавали боль. — Посмотри, пожалуйста, как там у меня.

Вова подпозл к Юлиной попке. Она была красная, в некоторых местах на ягодицах отчетливо виднелись следы сжимавших задницу мужских рук. Осторожно раздвинув полушария попки, Вова посмотрел на анус. Тот был красным и выглядел воспаленным. Вова аккуратно дотронулся подушечкой указательно пальца и Юля издала шипение как кошка, было видно что ей больно. Ниже ануса все выглядело не лучше. Внешние половые губы покраснели, внутренние выглядели не лучше. Вова заставил себя встать, добрался до сумки и достал заветную баночку с кремом и твердое масло с ромашкой и зверобоем. Будто огранщик, легкими, мягкими движениями он наносил масло на израненную промежность своей Юли. А после смазывал и себя. Задница болела, как и всегда после жесткого траха. Во всяком случае он был молод и все заживало как на собаке. Вову очень пугали такие вещи как геморрой и недержание ануса. Он читал об этом в интернете. Его страшило, что там потребуется делать операцию, если возникнет такая болезнь, но и отказаться от своих обязательств и бросить Юлю он просто не мог.

В остальной квартире были слышны голоса мужчин. Звуки собирающихся людей, шум электрочайника, потом звон ложек, какие-то невнятные разговоры, звуки открываемых ящиков и дверец шкафов. В конце Вова услышал очень знакомый лязг и лишь чуть позже осознал, что это за звук. Такой звук издавал пистолет из которого любил стрелять отец Юли, когда они ходили в тир. Это был звук передергиваемого затвора. Затем хлопнула входная дверь и квартира погрузилась в тишину. Рядом тихонько в дреме отдыхала Юля.

Через какое-то время молодые люди все же заставили себя встать. Тела ломило, но они заставили себя пойти в ванную, помыть друг друга, снова обмазать изстерзанные места кремом. Юля позвонила отцу, тот уже все знал и даже более того получил доплату. Бандиты оказались людьми чести, так сказать.

Как и было оговорено, «закрыли хату», ключи отдали внизу на охране. Бандюковатого вида охранник, вызывающе понимающе нагло ухмыльнулся ребятам, прекрасно понимая что те делали в гостях у Мастдая и его кореша.

Дмитрий Вадимович уже ждал их на частной элитной парковке возле клубной 5-этажки. Садиться и сидеть в авто было больно, благо спасли подушки геморройки. Всю дорогу молчали. Домой вернулись так же молча. Дмитрий осмотрел ребят, смазал нужными заживляющими мазями, выдал обоим по таблетке дексалгина и отправил в кровать. Через какое-то время появился в комнате с двумя спортивными микс-банками. В них было спортивное питание с теплым молоком. Дмитрий заставил обоих выпить хотя бы по пол банки. Затем дал по уже знакомой сонной таблетке. Юля уснула первой, ей видимо и таблетка была ни к чему. Вова еще какое-то время пытался обдумать сегодняшний день, веки тяжелели, опускались, он клонился в сторону. Химия и усталось все же овладели им, какая-то важная мысль улетела так и не став постигнутой. Вова упал на подушку и уснул. Через какое-то время дверь в комнату снова отворилась, вошел Дмитрий Вадимович. Он подошел к постели. Аккуратно достал подушки из под голов дочери и «сына», перевернул обоих на живот, подложил подушки им под живот. Спустил с обоих спящих нижнее белье, представляя комнате их вздернутые попы и покрасневшие промежности. Затем на портативном штативе сделал несколько фото, потом перешел в режим скайп видеозвонка. Абонент ответил сразу. Какое-то время Дмитрий просто снимал воспаленные промежности на камеру.

— Достаточно! — произнеслось из телефона. — После Лехи вряд ли будет хуже. Как с оплатой?

— По стандартному тарифу, плюс 200% за порчу шкуры — Дмитрий снял телефон со штатива и перевел камеру в режим селфи.

Спутник на той стороне потер руки.

— Думаю им потребуется отдых после Лехи. Как у них с загруженностью после праздников?

— Много дел.

— Жаль, мы бы забрали их на недельку другую на море.

— Ладно, до связи.

— До связи.

Дмитрий снова упаковал ребят в нижнее белье, подушки снова перекочевали под головы, головы были нежно положены на подушки, оба получили нежный отцовский поцелуй в лоб, затем были укрыты одеялами.

— Отдыхайте ребята, скоро вам предстоит еще больше работы — выходя, выключая свет сказал Дмитрий.

Утром предстояла поездка по врачам и в особенности к психологу.

Дверь закрылась. В комнате было темно и тихо. Они лежали лицом друг к дуруг. Его рука легонько сжамала ее руку. Он был рядом с той, которую любил не смотря ни на что. Они спали целебным сном.