Перемирие

Папа бросил нас, когда мне было n лет. Как оказалось, ради другой женщины, у которой уже был сын, на два года старше меня. Они поженились, но я, все равно, оставалась его «любимой девочкой». И отец, не переставал мне напоминать об этом. Он старался принимать участие в моей личной жизни и дарить подарки по случаю и без него, но все это было бесполезно. Наш, с мамой, жизненный уклад почти не изменился, кроме того факта, что она ушла с головой в работу, чтобы не думать о мужчине, разбившем ее сердце. Но, спустя семь лет, уже чужой, этот мужчина вернулся. Это произошло, так же неожиданно, как и его уход. Мама хранила любовь все эти годы и смогла ему все простить. Расписываться, во второй раз, они не стали, просто начали отношения с чистого листа. К тому времени, я заканчивала первый курс. Мне было не до мыльных опер, поэтому я просто приняла к сведению, что все вернулось на прежние места, и продолжила строить свои жизненные планы. Так прошло полтора года. Отец больше не общался с той женщиной, но часто виделся с ее сыном, на нейтральной территории. Хотя мама была совсем не против, чтобы «сводный брат» приходил к нам домой.

Однажды вечером, за ужином, папа завел разговор об этом самом парне. Он сказал, что у того неприятности и попросил разрешения, пустить его пожить к нам. Мама сразу же согласилась, а я застыла, молча пережевывая ужин и поступившую информацию. Мне приходилось сталкиваться с этим субъектом, раньше. И, из прошлого опыта, я с уверенностью могла сказать, что его приезд ничего хорошего не предвещает. Но, почувствовав на себе взгляд отца, я мило улыбнулась и одобрительно кивнула головой. Этому меня научила мама. Когда папа ушел, я была готова взорваться. Мне хотелось высказать ему все, что я думаю. Но мама убедила меня не делать этого. Сказала, что их дела на мои с ним отношения влиять не должны. Что он любит меня. И что, сейчас, я могу думать о нем все что угодно, но не показывать этого, потому что, потом, пожалею о содеянном. Она была права. Моя злость, со временем, прошла. Если бы, тогда, я встала в позу, все было бы гораздо хуже и сложнее, а так, я просто отмалчивалась и улыбалась, даже когда хотела убить его и ту тетку, к которой он ушел. Наши отношения просто перешли в другое русло, но остались, довольно таки, теплыми.

Братец, должен был остаться с нами на неопределенный срок. Его приезд намечался на пятницу, и я стала придумывать план побега из дома, на ближайшие выходные. Моей единственной надеждой стал дедов лесной домик. Три комнатки, баня и небольшая территория, в смешанном лесу, да еще и возле реки. Глушь, тишина, никакой связи с внешним миром и этого мира со мной. Зона покрытия заканчивалась где – то у шоссе, в получасе ходьбы от моего убежища. Сочинив историю о тяжелейшей курсовой и необходимости уединения, я упросила родителей отпустить меня, пожить там с подружкой. И, как ни странно, у меня получилось.

До домика меня подвезла та самая иногородняя подружка, которая училась вместе со мной, проживая у бабушки на квартире, и моталась на выходные к своим родителям, ей было как раз по пути. Уезжая, она обещала забрать меня по первому требованию и жутко завидовала моей внезапной свободе.

Дело шло к вечеру. Я успела разложить вещи, принести дров и распалить камин. Оставалось только приготовить ужин и засесть за просмотр фильмов. Я пошла за ноутом, оставшимся в спальне и уже собиралась возвращаться, когда услышала звук хлопнувшей входной двери. Первая мысль была о маньяке убийце с топором, поджидающем меня в гостиной. Вторая, об обычном грабителе, обчищающем отдаленные дома. И о чем я только думала, отправляясь сюда одна?! Но тут, я поняла, что не слышала ни разбитого стекла, ни еще каких – нибудь следов проникновения. Следовательно, дверь открыли ключом. Это мог быть только папа, ведь маме сегодня нужно было идти в ночь на работу.

– Так и знала, что ты меня не оставишь одну! – громко возмутилась я, направляясь к двери. – Зачем было давать согласие… – не окончив свою мысль, я застыла на пороге своей комнаты. У камина, спиной ко мне, присел здоровенный мужик, явно не мой отец. – Кто Вы? – пытаясь сбросить оцепенение, почти пропищала я.

– Кто, кто? Конь в пальто! – мужик обернулся. Это был мой сводный брат. Ну и вымахал же он, за последние пару лет.

– Какого лешего?!... – у меня не было слов, чтобы продолжить возмущаться. Сердце, все еще, бешено колотилось, а ноги приросли к месту.

– Папа сказал поехать присмотреть за вами с ПОДРУЖКОЙ! – Данил выпрямился во весь рост. А меня передернуло от того, что он назвал отца папой.

– Идиот! Мог бы постучаться или хоть сказать что – то! Я думала, меня убивать пришли! И, вообще, как ты сюда добрался? Тебя отец привез? Где он? – я поставила ноут на тумбу и подошла к окну, ведущему на террасу.

– Меня моя подружка привезла! – парень бросил перчатки поверх моего ноута и снял шапку. – И, в отличие от твоей, она не вымышленная! – многозначительно добавил он.

– К твоему сведенью, моя подружка, не вымышленная! Она привезла меня сюда, а потом поехала к родителям, в другой город! – я развернулась к нему лицом, краснея и сжимая кулаки, от злости.

– Да ладно, не парься! Я все понимаю! Если с тобой никто не хочет общаться, приходиться заводить вымышленных друзей! – Данил стащил куртку. – Пожевать что – нибудь приготовишь? – он подошел ко мне, так близко, что я отшатнулась. – Да успокойся ты! Я просто одежду на вешалку повешу. – как обычно, братец был доволен собой. С первой нашей встречи мы не поладили. Он меня запугивал, а я пряталась, так строились наши с ним отношения.

– Ты тут не останешься! – заявила я, пытаясь взять ситуацию под контроль. – Только через мой труп! – Данил пошел за шапкой и перчатками, оставшимися на тумбе. Уворачиваясь от него, я сделала шаг в сторону и оказалась в углу.

– Еще как останусь! Кстати, напомни мне, где тут лопаты, которыми трупы закапывают? – он наклонился ко мне так близко, что я почти вжалась, в тот самый угол. Его взгляд был абсолютно спокойным, впрочем, как и он сам. Что касается меня, я дрожала. От злости, от страха, от заполнившего меня изобилия эмоций.

– Я сбежала сюда, чтобы мы не пересекались! Пожалуйста, оставь меня одну! – я сделала ошибку, проявив слабость и раскрыв карты, но поняла это уже совершив ее.

– Ну, теперь, я точно останусь! – парень выпрямился и сделал пару шагов назад. – Так что, тебе придется терпеть меня! Мне не на чем уехать, да и тебе тоже! Будем ждать! Когда тебя обещали забрать? – Данил стоял разглядывая меня, скрестив огромные ручищи у себя на груди и методично ударял себя перчатками по бицепсу.

– В понедельник утром! – прошептала я, себе под нос, и направилась в свою комнату, мысленно проклиная всех и вся.

– Ты куда? А жрать, кто приготовит? – засмеялся он.

– У нас тут самообслуживание! Привыкай! Мамочка подтирать сопли и задницу не будет! – съязвила я, подхватывая ноут.

– Не смей говорить о моей матери! – ожидаемая фраза и ласкающий слух озлобленный тон.

– А ты, не называй моего отца «папа»! – я мило улыбнулась и захлопнула дверь.

Хорошо хоть комнаты запираются изнутри, а значит, он сюда не поникнет. Для надежности я еще и подперла дверь стулом, мало ли, что этому качку в голову придет. Достав шоколадку, завалявшуюся в рюкзаке, я села на кровать и включила фильм.

***

Я ехал сюда с одной целью, достать «папочку» и его «сладких девочек». Этот козел разбил сердце моей матери. И еще имел наглость постоянно встречаться со мной и спрашивать, как мы живем. У меня был готовый план, но эта мелкая чертовка, ухитрилась испоганить его с самого начала. Все было предельно просто, перессорить их за выходные и вернуться домой, а теперь, я застрял тут. Мне не хотелось быть наедине с этой девкой, но выбора не осталось.

Общение с ее папашей принесло свои плоды, ведь, в каждой беседе, он рассказывал о дочери, которой не мог нарадоваться. Я знал о ней практически все, не хватало только немного притереться, чтобы достать по больнее. Что до ее мамаши, я был готов играть на ее чувствах столько, сколько понадобится. Я хотел, чтобы они все трое, прошли через мой ад, через ад моей матери. Чтобы им было не просто больно, чтобы они оказались на грани. А я милосердно толкнул бы их вперед или удержал, оставляя мучиться и дальше.

Домик дедушки был прежним. Тихим и спокойным. Мы приезжали сюда несколько раз, разумеется, когда шлюха старшая и ее маленькая дрянь, не находились тут. Мы, вообще, многое делали, словно скрываясь, и подстраиваясь под планы этих двух особ. Постоянно оглядывались на них и их действия.

Но, несмотря на весь мой гнев, я просидел целых пол часа, наблюдая за домом из машины. И еще, примерно, десять минут, за тем, как Анжелика ходит по комнатам, раскладывает вещи, смотрит на огонь. Я понимал, что собираюсь сделать, еще, когда выезжал к ним и, тогда, у меня не возникало ни малейшего сомнения, в своей способности довести дело до конца. Но теперь, когда пришло время действовать, я начал задумываться о последствиях и это меня пугало.

Я вышел на улицу и посмотрел на небо. С крыльца дома было видно все звезды. Всего восемь часов вечера, а, казалось, что уже глубокая ночь. Когда – то давно, мы сидели тут с мамой и «папой», рассматривая и называя созвездия. В тот момент, я думал, что у нас настоящая семья. И мне было очень хорошо. Тепло, спокойно.

– Ты справишься! Тряпка, возьми себя в руки! – слова моей матери, даже произнесенные мной самим, быстро вернули все мои ощущения на свои места. Настрой стал возвращаться, стоило мне вспомнить, как много обещал сукин сын, заставивший меня считать его отцом и, как ничтожно мало он дал. А еще, что он, в итоге, забрал.

Я вернулся в дом. Было слышно, как в спальне смеется моя «сестрица». Я ей такого права не давал. Она, ведь, должна мучиться все выходные. И ни на секунду не забывать, о моем присутствии. Я подошел к старому магнитофону, который так любил «папаша» и поставил его любимую бобину с роком, предварительно, выкрутив громкость на полную катушку. От звука «музыки» зазвенели стекла. Я прекрасно знал, что Анжелика терпеть не может этого исполнителя, впрочем, я тоже не был в восторге, но месть, как и красота, требует жертв.

Результат не заставил себя долго ждать. Девушка выбежала из комнаты, примерно через пол минуты. Она нажала кнопку «стоп» и наши с ней мучения прекратились.

– Не могла бы ты включить музыку?! Вообще – то я слушал! – я надеялся на дискуссию и какую – нибудь другую возможность ее подоставать. Так как прослушивание этого редкостного говна было хорошо, только для создания прецедента общения и больше не входило в мои планы.

– Ты совсем безмозглый? Мы от генератора свет получаем! – стала орать она.

– Как прослушивание музыки, влияет на генератор? – видя ее раздражение, я начал радоваться сложившейся ситуации. Благодаря ей же самой, я смогу наслаждаться подобным видом целых два дня.

– Напрямую влияет! При большой нагрузке… – девушка не договорила, так как свет погас. – Дебил! – крикнула она.

– Зачем обзываться?! – мне было наплевать, будет свет или нет. Страха я не испытывал, в отличие от нее. Хотя, и не рассчитывал на столь интимную обстановку.

– Чего застыл? Иди, разбирайся с дерьмом, в котором мы оказались по твоей милости! – послышались шаги и глухой удар. – Твою ж мать! – взвыла Анжелика.

– Что случилось? – я надеялся, что ей было больно. Я искренне желал этого. Но мне совсем не хотелось, чтобы это оказалось чем – то серьезным. Ведь тогда нам придется вернуться.

– Ударилась, из – за тебя! Ааа… баран! – в полумраке, было видно, как Анжелика присела на корточки и держится за ногу.

– Ты разберись уже, кто я! Недоразвитый человек или животное! – усмехнулся я.

– Какая разница, толку от тебя что так, что так никакого! – девушка встала и, шипя, подошла к дивану.

– Я не знал, что вырубится свет! Честно! – хотя, все я знал. Правда упустил это из виду, в погоне за объектом моральных истязаний. Вспомнил, только когда сестричка про генератор сказала. «Папаша» всегда слушал музыку днем, отключая холодильник и все остальное. Иначе, перегорали предохранители. Я мог все исправить прямо сейчас, но это было бы слишком просто. – Придется до завтра подождать! Сегодня я туда не полезу!

– Зато я полезу! Там предохранители полетели! Нужно новые поискать! – Анжелика встала с дивана и пошла в свою комнату. Через минуту она вернулась с фонарем. – Ты идешь?

– Зачем? Ты же сама все разрулить можешь! – усмехнулся я.

– С предохранителями смогу! А с медведями и прочими товарищами, вряд ли! – ее тон, заставил меня живо представить выражение ее лица. Все эмоции этой чертовки всегда проявлялись на ее лице. В такие моменты, она была похожа на маленького мультяшного зверька или на симпатичную озорную девчонку – ведьмочку. Пряди волос, обрамлявшие ее лицо, начинали торчать в разные стороны, а кожа покрываться румянцем.

– Я похож на укротителя диких животных? – возмутился я, чувствуя определенный подъем настроения, он ее нужды в защите с моей стороны.

– Посмотри на себя! Ты здоровенный бугай, который одним своим видом распугает всех и вся! – она посветила мне прямо в лицо, заставляя меня прищуриться. – Идем уже!

– Хорошо! Но ты накормишь меня, когда мы вернемся! – она убрала фонарь, а я, сам не зная почему, улыбнулся.

– Банку тушенки, ты и сам откроешь! – послышался ее комментарий, уже с улицы.

Мы зашли в сарай. Я знал, где лежат запасные предохранители, но решил ничего ей не говорить и подождать до утра. Бесполезно прокопавшись в окрестностях генератора, спустя пол часа, мы пошли обратно в дом, под милое бурчание моей «сестрицы». Я был рад до чертиков, а она, до такой же степени, зла и несчастна.

***

После бессмысленных поисков, я была разбита окончательно. Эти бесконечные перепалки выкачивали из меня все силы. Но остановить их было просто невозможно. Стоило Данилу открыть рот, как у меня появлялось дикое желание наговорить ему гадостей, взамен.

– Ну кто оставляет генератор без запасных предохранителей?! – я подошла к двери, та была распахнута, и я замерла.

– Чего случилось? – Данил врезался в меня.

– Дверь… – прошептала я.

– Ну дверь! – подталкивая меня вперед, спокойно сказал он.

– Она открыта! – я увернулась от очередного толчка в спину.

– Ну, ветром открыло! – Данил прошел вперед и переступил порог.

– Тебя не учили замками пользоваться? – я подошла к нему вплотную, мне было страшно. – Какой дурак оставляет дверь открытой, когда уходит из дома?! Дома, в котором еще и света нет! – мы зашли.

– Ну, мы же недалеко ходили! И, сама подумай, кому нахрен надо слоняться тут, в глуши! – его тупость была прямо пропорциональна его мышечной массе.

– Если меня тут убьют по твоей милости, я сама за тобой приду! Сразу же! – сняв куртку, я прошла к кухонной зоне.

– Да кто… – мы оба замерли. Из одной из спален донесся скрежет. – Это ветер! – сказал Данил, как можно спокойнее, но насторожившись и прислушиваясь.

– В голове у тебя ветер! – шепотом ответила я.

– Хватит! – так же шепотом огрызнулся он. Только мы немного расслабились, как скрежет повторился.

Я тихо вскрикнула и дернулась, смахнув при этом кружку, которая упала и со звоном разбилась. Данил обернулся на меня и посмотрел, как на дуру, чуть ли не покрутив пальцем у виска. Даже в полумраке, я могла различить выражения его лица.

– Что? – я развела руками.

Скрежет снова повторился и усилился. Звуки были явно из моей спальни. Данил взял с плиты сковороду и пошел вперед. Я, инстинктивно, последовала за ним, но он преградил мне путь рукой.

– Останься тут! – прошептал он.

– Нет! – шепотом протестовала я.

– Да! – он развернулся ко мне.

– Нет! – я сделала шаг.

– Я сказал! – он почти замахнулся сковородой на меня.

– А я не слушаю! – демонстративно – бесстрашно не уступала я, но тут же дернулась, так как звуки из комнаты вернулись.

– Стой тут, дура! – прошипел парень.

– Ладно! – выдохнула я.

Он тихонько пошел к двери. Звуки прекратились. Я не смогла устоять на месте. На ощупь, взяла со стола, первое, что попалось в руку, и пошла следом. Данил повернул ручку и толкнул дверь. Послышалось какое – то урчание и сопение. Что – то проскользнуло в дверь и врезалось в мои ноги. Я заверещала, пытаясь отпрыгнуть, но тут же, снова наткнулась на загадочного зверя, потеряла равновесие, и полетела прямо на Данила.

– У нас в доме огромная крыса! – истерично пропищала я. Мы лежали на полу. Он снизу, я сверху.

– А ты, как радушная хозяйка, решила ее накормить? – засмеялся братец, указывая на предмет в моей руке.

– Идиот! Это для защиты! – я перевела взгляд. Моя ладонь крепко сжимала французский багет.

– Ну, разве что он недельной давности и окаменел! Тогда понятно! – еще больше рассмеялся Данил.

– Ты совсем не боишься этого зверя? – удивилась я его беспечности.

– Ну, пока ты лежишь сверху, мне не светит продолжить охоту! – он попытался пошевелиться.

От нехватки слов я просто зарычала и стала подниматься.

– Как ты думаешь, что это? – мы медленно передвигались к кухне, чтобы достать фонари побольше.

– Не знаю! Возможно енот! Или койот! Или… – Данил явно смеялся.

– Сам ты енот! А койоты тут точно не водятся! Ааа! – я снова вскрикнула, услышав, как незнакомый науке зверь, зашевелился где – то совсем рядом.

– Было бы не плохо, чтоб это оказалась чупакабра! Она бы сожрала тебя, закусывая багетом, а потом, сказав мне спасибо за не вмешательство, пошла бы домой! – братец достал фонари.

– Ты от меня не избавишься, так просто! – мне пришлось зажмуриться, так как Данил направил включенный фонарь мне в лицо.

– Готова? Охотница за пушными зверьками! – усмехнулся он.

– Иди ты знаешь куда?! – я отвернулась.

– Нам нужно открыть входную дверь и выгнать его! – сообщил парень.

– Конечно! Давай откроем двери, чтобы этот пушистик, мог позвать сородичей! – у меня начиналась истерика. Я совсем не хотела всю ночь гоняться за зверем.

– Нужно было его в твоей комнате до завтра продержать! – прошептал Данил.

– Почему это в моей? – моему возмущению не было предела.

– Потому что он сам ее выбрал! – усмехнулся братец.

– Да ладно! Он просто забрался в первую дверь! – какой наглец.

– А я думаю, его привлек твой запах! – я, снова, чуть не зарычала.

– Еще скажи, что я плохо пахну! – несильно, ударила Данила в плече.

– Хорошо пахнешь! Так хорошо, что привлекаешь диких животных! – засмеялся тот.

Переговариваясь в том же духе, мы несколько раз обошли комнату по периметру, но так и не нашли зверя. Он словно затаился в каком – то углу.

***

Так и не обнаружив вторженца, мы решили забить. Правда Анжелика настояла, на том, чтобы мы расставили свечи по всем поверхностям и убрали повыше всю еду. Осуществив ее план, мы забрались с ногами на диван и вооружились банкой мороженного, которое рисковало растаять, без холодильника.

– Планируешь всю ночь так сидеть? – я смотрел на то, как моя сестрица постоянно оглядывается и меня это дико веселило. Теперь, мне и делать ничего не нужно было. Ведь, каждый шорох, звук, скрип, заставляли ее вздрагивать и прислушиваться, рисуя жуткие картины, в девичьем воображении.

– Папа сказал, что ты должен присмотреть за мной! Так что даже не думай оставить меня одну! – огрызнулась она.

– Конечно же не оставлю! Ты шутишь?! Когда еще я смогу насладиться видом твоей паники?! – рассмеялся я.

– Ну да, смейся! Тебе весело! Я же не бугай двухсоткилограммовый! – очередное вздрагивание и она замолкла.

– Сама виновата, что такая шклевотная! Нефиг на диетах сидеть! – мороженное и не думало заканчиваться. Мы уже ели его машинально. Типа, для секса нужна смазка, а для перепалок мороженное.

– Я не сижу на диетах! Я просто худая! И вообще, не нравится не смотри! – Анжелика опять перешла на шепот.

– А хочу и буду смотреть! – обычным тоном сказал я.

– Считаешь, что можешь делать все что хочешь? – чуть громче прошептала она.

– Делать, сделать! Кто меня остановит?! – мне стало смешно.

– И что ты собрался сделать? – еще громче спросила сестричка.

– Да что угодно! – усмехнулся я.

– Например?! – она была такой хорошенькой в этот момент. Эта перепалка была ее спасательным кругом, который защищал от внешних звуков и переключал ее внимание. И тут я понял, что готов поцеловать ее. Я остановился в последний момент. Еще секунда и я бы не удержался.

– Никаких примеров! – грубо оборвал я, отставив ведро с мороженным.

– Ну вот, как обычно! Сначала угрозы, а потом в кусты! – засмеялась она.

– Что значит, как обычно? – я всегда воплощал угрозы в реальность и эта фраза меня задела.

– Ты и раньше со мной так вел себя. Если ты не сделаешь этого, то я… а потом резко уходил от ответа! – Анжелика, довольно, отправила очередную ложку мороженного в рот.

– Может, с тобой я джентльмен! – я пытался вспомнить хоть один момент, когда осуществил угрозы по отношению к ней. Но таких моментов не было. Я мстил, позже. Делал какие – то гадости, но никогда не мог устоять в сражении напрямую с ней.

– Как же джентльмен! Это, что ж должно случиться, чтобы ты стал джентльменом! Скорее, негодяй! Постоянно делаешь все, как хочешь! И остальных заставляешь! – ее тон был непонятным. Я не мог определить, насмешка это или подтверждение моего поведения. С ней, мой мозг всегда работал по – другому. И сейчас, он не собирался делать исключения. Меня это дико злило. Я хотел сделать ей больно. Сделать так, чтобы она страдала. По – настоящему. Наказать ее!

– Значит, я бесхребетный?! Не выполняющий угрозы?! – кровь закипала. Глядя на беззаботную девушку, рядом со мной, я чувствовал, как меняется мое восприятие мира, рядом с ней. Под звуки ее голоса, я превращался в дикое животное, способное взять и растерзать добычу. ВЗЯТЬ! ТЕРЗАТЬ!

Я так и не понял, как это произошло, но мороженное упало на пол, звякнула ложка, а я ощущал самые приятные губы в моей жизни. Немного прохладные, с шоколадно – миндальным привкусом, мягкие, неопытные, дрожащие. Наслаждаясь их вкусом, я стал по не многу приходить в себя. В мою грудь упирались руки, они отчаянно пытались оттолкнуть меня. Я отстранился, чтобы разобраться в чем же дело. Открыв глаза, я понял, что только что целовал Анжелику. Ее голова, все еще была в моих руках, а ее глаза испуганно смотрели на меня.

– Ты чего творишь? – выдохнула она. – Отпусти меня! – ее руки снова толкали меня в грудь.

– Выполняю обещанные угрозы! – мозг снова отключался.

Не обращая внимания на ее протесты, я стал срывать одежду с прекрасного тела. И делал это в самом прямом смысле. Мне было плевать на все. Я наслаждался звуком ее возмущенно – умоляющего голоса, треском ниток и ткани. Каждый удар ее руки и протест ее тела, воспринимался моим мозгом, как просьба о продолжении. Забыв обо всем, я целовал ее губы, кусая их до крови и ощущая собственную кровь, от ее укусов. Остановившись лишь на миг, чтобы оценить ее тело, я замер, в сладостном предвкушении. На диване, лежала худенькая, запоздало оформившаяся девушка. Ее небольшая упругая грудь, увенчанная тугими розовыми сосочками, сильно вздымалась. Ножки были расставлены, открывая и предоставляя доступ моему телу. На лобке была лишь тонкая полосочка волос. Я уже был без одежды, а мой член готов к дальнейшим действиям. Сейчас, я видел, как – бы со стороны, как он проникнет внутрь, как сделает эту негодницу моей. Как она будет содрогаться, оставлять следы на моей коже. Я посмотрел на ее лицо, полное смятения и ужаса. И, довольный тем, что на нем больше нет милой улыбки, я ринулся завоевывать территорию.

Я хотел ощутить всю ее. Меня привлекала каждая мелочь, каждая деталь. Я не пропускал ни сантиметра. Мои руки были везде. Сжимали, ласкали, пробовали, брали. А следом за ними шли мои губы. Мне ни стоило ни малейшего труда, скрутить девушку, лежавшую подо мной и прекратить ее сопротивление, но я не хотел этого. Мне было нужно чувствовать все это. То, как она ломается, как я преодолеваю каждый ее барьер, как я беру ее, а она сдается. Мне не нужна была ее добрая воля, мне нужна была ее покорность при виде неизбежного.

Она пыталась уползти назад, а я удерживал ее за бедра, слегка подыгрывая, чтобы в ней теплилась надежда. Но каждая игра, рано или поздно, должна закончиться. И вот, ее ножки у меня на бедрах. В ее глазах страх и слезы. А я постепенно проникаю внутрь. Мне жутко тесно, я не могу войти. Горячая манящая плоть, не пускает меня внутрь. Я делаю усилие и слышу какие – то смутные протесты. Эта возня злит меня и я, схватив извивающуюся красавицу за тонкую талию, с силой вхожу в ее неподдающуюся щелку. Женский крик, кожу на спине пронзает резкая боль, а мой член, сдавливаемый раскаленной влажной упругостью, упирается в матку девушки.

Я хочу ее губы. Хочу, целовать ее и двигаться в ней. Я наклоняюсь и ловлю манящую меня часть ее лица, извергающую невнятные проклятия в мой адрес. Она кусает меня, пытается сопротивляться поцелую, но я двигаюсь в ней, с силой, с животной безжалостностью, коротко, но резко, и она сдается. Мой член в ее плену. Я не могу насытиться ее влагалищем. Мне так хочется находиться в нем бесконечно. Открывать его снова и снова, изучать все его скрытые места, все зоны. А ее губы, уже отвечающие на мои движения, придают мне новые силы. Я забываюсь в ней и с ней. Растворяюсь. Мне плевать на все. Я хочу, я беру, я счастлив.

***

Я просыпаюсь разбитая. Все мое тело болит. Я едва могу пошевелиться. Открываю глаза и понимаю, где я нахожусь. Мы с Данилом, лежим на диване, в гостиной дедушкиного лесного домика. Наши обнаженные тела переплетены. Моя голова у него на груди, а он, во сне, обнимает меня. Я боюсь пошевелиться и разбудить его. Пытаюсь закрыть глаза и снова уснуть, но не выходит. У меня в голове вертятся воспоминания прошлой ночи. То, как я дерзила, как Данил пытался уйти от разговора. А потом мой испуг и его полная потеря контроля. Как, не слыша меня, он срывал мою одежду, оставляя от нее лишь ошметки. Как он целовал меня, вроде он смертельно болен, а я единственное лекарство. Как горели диким животным огнем его глаза, как он исследовал мое тело, которое подчинялось ему до самого последнего момента. Я вспомнила боль, которую он причинил мне, лишив меня девственности. Осознал ли он это? Конечно осознал! Я ведь кричала, умолял его. Снова открыв глаза, я увидела свою ладонь и кровь на кончиках пальцев. Это его кровь. Я поцарапала ему спину. А что было потом? Я улыбнулась. Я не хотела целовать его, а он сделал мне больно. Уже в последний раз. Тот его непрерывающийся поцелуй, на который я решилась ответить, заставил боль исчезнуть. Дальше все было прекрасно. Его сильное тело, его руки, его торс. Его член. Сколько же мы с ним были нераздельны? Как долго мы занимались этим? Почти всю ночь. Уже светало, когда мы, уставшие, просто отключились, получив очередной оргазм. Я кончала столько раз, что сбилась со счета. Мне было так хорошо, что я просила. Нет я умоляла, о продолжении. Он совсем не говорил со мной. Я только видела, его реакцию. Как он улыбается или ухмыляется, или просто наслаждается, забыв о том, что под ним живое тело. А сколько раз кончил он?! И тут меня осенило.

– Привет! – Данил пошевелился.

– Привет! – сухо ответила я.

– Можешь убрать ногу? – хрипло произнес он.

– Конечно! Все что угодно! – я попыталась встать, но ручища Данила, потянула меня обратно.

– Что это? – спросил он.

– Что именно ты имеешь в виду? – что же мне теперь делать? Паника, страх.

– Кровь! У тебя что месячные? – мне все же удалось высвободить руку и сесть. Братец сделал то же самое.

– Нет! И, похоже у меня их теперь долго не будет! – я злобно уставилась на него.

– Откуда кровь?! – настаивал он.

– Оттуда! – я указала пальцем на низ живота.

– Понятно! – что – то обдумывая выдал Данил.

– Сколько раз нужно кончить, чтобы девушка залетела? – ехидно улыбаясь, спросила я.

– Ты сама просила…

– Да? Просила, чтобы ты изнасиловал меня? – мы поменялись местами. Я стала охотником, он жертвой.

– Господи, ну трахнул я тебя раз, а потом ты сама умоляла меня! – он пытался отмахнуться от меня.

– Для тебя это все ничего не значит! А я хотела первый раз с любимым человеком! – чуть не плача крикнула я.

– У тебя еще задница есть! Ее мы не трогали, на сколько я помню! – Данил взъерошил волосы и встал. – Хотя, можем и это исправить! – он повернулся, показывая вставший член.

– Что если я залетела? Что мне делать?

– Рожать, наверно. Откуда мне знать?! – братец натянул штаны.

– Зачем ты это сделал? – я уже плакала.

– Это только начало! – ухмыльнулся он.

– За что? – понимая, что это часть какого – то его плана, спросила я.

– За то, что сломали жизнь моей матери! И мою жизнь! Вы с мамашей строили козни за нашими спинами. А потом, затащили «папашу» обратно в свое гнездышко. Ты, все время мило ему улыбалась! А он считал себя подлецом, бросившим тебя! Не мог понять, как такое чудо природы, может простить его! Чем он заслужил это все! Только мы с мамой прекрасно знали, что это всего лишь игра! Чтобы вернуть его! Мать старалась ради этого мерзавца! Она из кожи вон лезла, чтобы стать такой, какой он ее хочет видеть! А он наигрался в семью и бросил ее! Вернулся от молодой женщины, к своей ровеснице! Старухе на n лет старшей ее! А моя мать спилась! Она жива только внешне! Совсем не узнает меня! Бредит только им! – этот Данил, был обозленным и беспощадным.

– Но я тут причем? Причем тут моя мать? – я не понимала.

– При всем! – он схватил меня за горло и прижал к спинке дивана. – Теперь ты будешь жить в страхе! И твоя мать! И твой папочка! Ты залетела, в этом я не сомневаюсь! Я кончал в тебя много раз, доставая до самой матки! Так что, ты будешь вынашивать, а потом рожать! И вы все вместе, будете воспитывать ненавистного вами ублюдка, от которого никогда не сможете отделаться! Все будут говорить, что ты нагуляла его, невесть где! – Данил говорил сквозь зубы, а его глаза были полны ненависти.

– Все знают, что я не такая! – всхлипнула я.

– Не такая? Не обесчещенная? Не расставляющая ноги перед захотевшим тебя парнем? Не позволявшая кончать в тебя без презервативов? Ты уехала в глушь, одна! Все решат, что для утех с любовником! А меня тут, вообще не было! Я был с подружкой, совсем в другом месте! – усмехнулся он.

– Твоя мать сама виновата во всем! Она слабачка, которая увела чужого мужа и не смогла удержать! Должна была воспитывать тебя и не справилась. Она алкашка, которая сдалась! – заорала я.

– Тварь! Сейчас к насилию еще и побои прибавятся! – он уже занес руку.

– Ты ничем не лучше папы! Можешь называть его так! Он бросил нас, бросил вас, он никого не любит! А я улыбалась ему, действительно, потому что меня мама просила. Но не для того, чтобы вернуть его. А чтобы он перестал доставать меня с речами о прощении. Я не считаю его своим отцом! Он мне никто! Тебя бросил не только он, но и твой родной отец! А теперь ты, бросишь своего ребенка! Может физически ты и сильнее, но сломали наши родители именно тебя, не меня! Все эти годы, пока ты таил злобу, я занималась своей жизнью! Я решала, кем я хочу стать. Моя мать обеспечивала меня и только она. Лишь она поддерживала меня! А папочка, дарил глупые никому не нужные подарки, просто одаривая своим вниманием, на всякий случай. Чтобы не остыло место, куда можно будет вернуться, если у него ничего не выйдет! Даже, если мне придется рожать, я буду любить этого ребенка, потому что он будет частью меня. Я его не брошу и уж точно не стану ненавидеть за свои ошибки! А теперь отпусти меня и не смей больше прикасаться! Ты получил свою месть! Иди! Наслаждайся! – я встала и даже не пытаясь прикрыться, пошла в свою комнату. – Я умоляла и просила, потому что мне действительно было хорошо! Даже не смотря на боль, в самом начале! Так что мой первый раз ты тоже не обломал! – хлопнув дверью, я стала собирать вещи.

Мне нужно было попасть домой. Я хотела вернуться. Хотя, вернуться в дом, где будет человек, разрушивший жизни двух семей, это был не лучший вариант. Послав, все мысли, я решила руководствоваться инстинктами. А они говорили мне, что я должна убраться отсюда и как можно скорее. Я вышла из комнаты и, не глядя на Данила, прошествовала к входной двери. Но за ней меня ждал сюрприз. За своими переживаниями я не заметила, на сколько сильно переменились погодные условия. На улице дождь стоял стеной.

***

Видя, как Анжелика собирается покинуть это место, я был готов помочь ей в этом. Мне не терпелось, чтоб она вернулась к мамаше и рассказала ей о прошлой ночи. Я твердо знал, что никто на меня заявлять не станет. Тем более, что ей уже есть Восемнадцать. Но, чертов дождь, заставил ее остаться. После своего «психологического монолога», она не проронила ни слова. Взяла с кухни бутылку вина и закрылась у себя в комнате.

Я сидел на диване и маялся от безделья. Это все было не привычно. Моя жизнь не была такой уж пустой. В этом сестричка ошиблась. Я закончил универ. И меня ждала работа, с отличными перспективами. Только я никак не мог к ней приступить, потому что меня тащила на дно моя мать. Она требовала моего постоянного присмотра. Просыпаясь, она как молитву произносила имя «папы», а потом рассказывала, как они будут делать что – то вместе. Не забывала и про меня упомянуть. Правда, я в ее рассказах, был еще мальчишкой. В ее мире, уже не было места реальности. Она, действительно сдалась. Бросила меня. Она так старалась для мужика, что забывала обо мне. Все ее внимание было приковано к нему. Я завидовал Анжелике. Потому, что ее мать была с ней, не смотря на утрату любимого человека. А еще, ее собственной силе. И, теперь, после нашего утреннего разговора, был вынужден признаться в этом, хотя бы самому себе. Девушка, которую я так ненавидел, была права. Права во всем.

Мой взгляд скользнул по лохмотьям на полу, впитавшим растекшееся мороженное. В них слабо узнавались прежние вещи. На диване валялось непонятного вида кружево. Еще сутки назад это были лифчик и трусики. А рядом было огромное пятно. Вот на сколько сильно ненависть затмила мой разум. Я даже не помню, как все произошло. Я закрыл глаза и откинулся на диван. Мысли стали вертеться слишком быстро, вызывая головную боль. Мне дико захотелось заорать. Просто так, чтобы выпустить пар, чтобы прекратить все это. Я взял подушку и прижав к лицу дал волю эмоциям. А через пару минут, вспомнил все. До мельчайших подробностей. Я не просто трахнул ее. Я желал ее. Именно ее. У меня было много девушек, но ни одну я не целовал вот так. Я смотрел, как они лежали подо мной или сидели сверху, или стояли спереди. Но ни разу, я не растворялся в них. С самой первой встречи, нас поссорили родители. Они развели нас в разные углы ринга и одели нам перчатки, заставляя быть врагами. Хотя мы постоянно притягивались. Анжелика даже пыталась общаться со мной, а я боялся ответить ей, угрожал и убегал. Те полчаса, проведенные вчера вечером в машине и десять минут перед домом, были не слабостью по отношению к мести, а слабостью по отношению к ней. Я не мог решиться на общение, на близость, на контакт.

Вскочив с дивана, я подошел к комнате и стал барабанить в дверь.

***

– Нам нужно поговорить! – кричал Данил, ударяя кулаком по дереву.

– Нифига не нужно! – я опустошила почти всю бутылку. Мне уже было наплевать на все.

– Открой! – орал он.

– Не – а! – икая, ответила я.

– Я выбью дверь! – новые угрозы. И что он сделает? Изнасилует меня еще раз? Да пожалуйста! Я, как раз, отключиться собираюсь.

– Попробуй! – еле слышно согласилась и допила, залпом, остатки красной жидкости.

До меня смутно донеслись удары и скрип, и треск, и слова «идиотка, что же ты творишь! ». Я закрыла глаза и провалилась в теплое небытие.

Побудка сопровождалась пощечинами, от которых стали гореть щеки. Нехотя, я возвращалась к реальности. Тошнота подкатывала к самому горлу, а громогласный голос сильно раздражал.

– Еще раз такое сотворишь, я тебя не только изнасилую… – новые угрозы знакомого придурка. Я, все же, открыла глаза. – Идиотка!

– Сам ты… знаешь кто… – поднимать голову мне не стоило. Все поплыло перед глазами и меня стошнило, каким – то образом в тазик.

– Вот, возьми! – у меня в руке появилась салфетка.

– Спасибочки! – меня снова наклонило и накрыло. А потом я уснула.

Мне было темно и холодно. Откуда – то доносились слабые звуки музыки. Тошнота еще немного отзывалась в моем теле, но ее уже можно было терпеть. Я села в кровати. На мне был минимум одежды, а максимум висел на стуле рядом. Одевшись, я подошла к двери и попыталась открыть ее. Но ручки не оказалось. Я пыталась нащупать хоть что – то, что поможет открыть замок, пока не споткнулась и не оперлась на дверь. Та крякнула и упала, едва я успела отскочить.

– Твою ж! Данил?! – вспоминая одну из его последних угроз, я поняла, что это его рук или ног дело.

– Здрасте! – крикнул он из кухни. – Пришла в себя?

– Тут что – то с дверью в мою комнату случилось! – громогласно провозгласила я.

– С ней я случился! – у братца был странный извиняющийся вид.

– Чего это ты так на меня смотришь? – эта ситуация меня пугала еще больше, чем его грубый натиск.

– Я тут подумал… – прищурился он.

– Неужели?! – я готова была его прибить.

– Да! Я… – чем больше он смущался, тем сильнее я становилась.

– Ты? – жутко сексуальный, как ни крути.

– Ну… – и этот парень взял меня силой?

– Хм? – я изобразила недоумение, на своем лице.

– Я хочу помириться! – он стал серьезным, дело плохо.

– У тебя снова стояк? И ты не знаешь, как ко мне подойти на этот раз? – желательно сзади.

– Дура! – улыбнулся он.

– У меня нет слов! – улыбнулась я, в ответ.

– Наконец – то! – Данил подошел и, к моему удивлению, полез обниматься. – Прости меня ладно?! За все! С самого детства и до пенсии. Ибо я склонен косячить, периодически! – он немного отстранился и заглянул мне в глаза.

– Уверен, что это ты с дверью случился, может, это она с тобой? Голова не болит? – мне стало так легко.

– Это ты со мной случилась! – еще более серьезно сказал он.

– Я! – его перемены отзывались во мне какими – то странными несформулированными надеждами.

– Да! – ободряюще выдохнул братец, разглядывая меня.

– Ладно! Я есть хочу! – не смотря на тошноту, меня тянуло к кухонному столу и плите, на которых происходило что – то вкусное.

– Идем! – Данил взял меня за руку и повел за стол, на котором почти был накрыт ужин. – Выпей! – сказал он, протягивая стакан и целуя меня в висок.

– Что это?! Фу! – в стакане была грязного вида жидкость.

– Это поможет тебе, алкоголичка начинающая! Никакого больше спиртного ни при мне, ни без меня! Ясно?! – угрожающий тон.

– А то что? – съязвила я.

– Не буду тебе тазики менять! – резонно ответил он.

– Ладно! – я выпила дрянь, наполовину. Но, при виде решительности парня, допила ее до конца.

– Вкусно? – довольно подколол тот.

– Просто зашибись! – я села на стул.

– Сейчас поужинаем, а потом…

– Что потом?! – интрига стала расти в моем подсознании.

– Я хочу тебя! – прикусив губу, сказал Данил.

– Только не на диване! Он такой неудобный… – я огляделась и поняла, что мне не давало покоя. – Как ты справился с генератором?

– Я знаю, где лежат предохранители! – виновато ответил он.

– И вчера знал?

– Угу!

Я только покачала головой.

Мы поужинали и отправились в мою комнату. Долго лежали, делясь воспоминаниями из детства. Оказывается, когда Данил тут был, эту комнату тоже ему давали. Он показал мне, где оставил на мебели следы своего пребывания, вырезая ножиком мое имя. Тогда он думал, что делает это из ненависти, а теперь понял, что все было совсем наоборот. Я была счастлива и довольна. Особенно, когда он поцеловал меня и придавил к кровати своим телом. Его член медленно проник в меня и замер, растягивая и позволяя привыкнуть. Ощущение было незнакомым и приятным. Сейчас, когда мы оба делали все осознанно и по взаимному согласию, все ощущения еще больше обострились. Данил ритмично двигался, соприкасаясь своими бедрами с моими. Он целовал мою шею и оставлял на ней влажные дорожки от своего языка.

– Забирайся сверху! – сказал он, когда я пришла в себя от первого оргазма.

– Я не…

– Давай! Хочу смотреть на тебя! – он перевернулся и схватил меня за бедра.

Я оказалась на нем. Направив член в себя, я сделала движение и ощутила, на сколько глубже он проникает, в такой моей позиции. Мне стало даже немного больно.

– Двигайся! – командир, тоже мне.

И, направляемая его руками, я стала двигаться, сильнее ощущая его в себе. Мое тело все дрожало, прогибаясь и напрягаясь. Круговые движения стали сменяться качелями. А потом, Данил стал приподнимать меня за бедра, и я задвигалась вверх – вниз. Насадившись очередной раз, обездвиженная его руками, я ощутила, как он кончает глубоко в меня и задрожала от накрывшего меня оргазма.

– Ты ненормальный! – сообщила я, укладываясь рядом.

– Дааа?! – целуя меня, Данил крепче сжал объятия.

– Ты так хочешь стать отцом? – меня просто удивляло его безумство.

– Ты не залетишь! – с улыбкой ответил он.

– Ты не можешь иметь детей? – ехидно спросила я.

– Ты не можешь! – выдал братик.

– Что? С чего ты взял? Что за бред?! – от раздражения я попыталась высвободиться.

– Помнишь уколы от аллергии? – спросил он, спокойно.

– Да!

– У тебя нет никакой аллергии! Папочка выдумал ее, чтобы обезопасить дочурку! – на лице Данила, появилось недоброе выражение, а слово папочка прозвучало, как ругательство.

– Хочешь сказать?! – я была в шоке.

– Тебе делают противозачаточный укол! – констатировал он. – И уже не первый год!

– Вот сволочь! – выпалила я, вырываясь и пытаясь встать. – Я не тебе! – увидев лицо Данила, объяснила я.

– Сволочь! Согласен! Но, если бы я… мы… ты бы точно залетела! – грустно добавил он.

– Идем! – я протянула руку.

– Куда? – удивился парень, но потянулся ко мне.

– На кухню, в гостиную, в родительскую комнату. Хочу, чтобы ты оттрахал меня везде. Даже в бане и в сарае! А, возможно, и под каждым деревом!

– Мы идем помечать территорию? Я не против! А потом скажем, что начали тут встречаться! Пусть козел ломает голову! – Данил схватил меня за талию и прижал к стене.

– А как же твоя подружка? – я, неожиданно, вспомнила его слова.

– Она не будет против! – разговор был закрыт поцелуем.

В воскресенье передвигаться было тяжело, так как всю субботнюю ночь, мы посвятили любовным утехам. Секс был медленным и быстрым, ленивым и жарким, но каждый раз страстным. Я даже была готова отдать свою попку в распоряжение Данила, но он сказал, что это оставим на следующий раз.

Ближе к обеду, мы вышли из домика и закрыли дверь. Кстати, зверька мы так и не нашли, зато, обнаружили место его проникновения и наоборот, на которое предусмотрительно переставили тумбу.

– Я позвоню подружке, но придется ее подождать! – сказала я, доставая телефон.

– Нас подвезет моя подружка! – серьезно ответил Данил.

– Что? Слушай, я все понимаю, но я…

– Знакомься! Моя подружка! – раздался звук снятия сигнализации, и я обернулась на звук. В стороне от дороги стояла машина цвета мокрого асфальта.

– Не вымышленная! – нагло усмехнулась я.

– Ну, сама видишь, настоящая! – Данил обхватил мою голову и поцеловал меня. – Идем! – перехватив мою сумку добавил он. – Расскажем папочке о нашем перемирии и планах на будущее! – парень зашагал вперед, а я за ним. – Кстати, укол еще будет действовать всего неделю! Решайся, чего ты хочешь дальше! А то мне так понравилось кончать в тебя, что я готов для этого практически на все. Даже на детей!