Новая игрушка капитана. Из книги Порка девушек рассказы Часть 2: Порка

За то, что Эмили отказалась облизывать пальцы моей помощницы мы решили ее выпороть. Сначала я хотел придумать что-нибудь повеселее, но потом мы вспомнили, как ярко она отреагировала на свое первое знакомство с плетью, и нам захотелось развить эту тему.

Кейт приковала нашу игрушку к специальным крючьям в потолке и полу так, что она оказалась растянутой посредине каюты. Веревки, тянущие ее руки и ноги в разные стороны были натянуты так сильно, что она почти не могла двигаться, а узлы на запястьях и лодыжках сильно впивались в кожу. Я всегда любил эту картину — абсолютно голая девушка с широко разведенными ногами и руками, способная только мотать головой и чуть-чуть вилять попой замерла в холодной каюте в ожидании порки. Сегодня вид был особенно прекрасен — голубые глаза Эмили сверкали, как два алмаза, белокурые волосы спадали до пояса, а светло розовые соски на крупной, но крепкой, груди стояли торчком. Я подошел к связанной девушке, слегка пробежал пальцами по светлым волосам внизу ее живота и скользнул ладонью между ног.

— До сих пор не успокоилась? — удивленно спросил я, когда мой палец проник в ее еще влажную от смазки дырочку.

Она ничего не ответила, и я заткнул ей рот специальной круглой палкой с затягивающимися на затылке веревочками.

— Ыыыээаыаэ? — громко промычала она, пытаясь выпихнуть кляп.

— Чтобы язык не откусила, — пояснил я, затянув завязки потуже. — Бывает такое. А кричать это не мешает! Можешь возмущаться сколько влезет — нас это нисколько не смущает!

Я улыбнулся и, потрепав ее по груди и ущипнув «на прощание» за сосок, отошел и сел в стоящее в углу кресло.

— Давай, Кейт, работай!

Девушка размахнулась и нанесла первый удар. Плеть хлестнула по бедру пленницы, обвилась вокруг него, щелкнула узелком по внутренней стороне чуть пониже половых губок, и со свистом отлетела назад. Из глаз Эмили, брызнули слезы, и она заорала так, что я чуть не оглох. На ее бедре разгоралось красное полукольцо. Оно начиналось снаружи и заканчивалось ярким пятнышком на месте «приземления» узелка.

«Пожалуй, для первого удара это слишком» — подумал я, но решил не вмешиваться. Ведь Кейт рисковала жизнью, чтобы угодить мне и притащить эту девку сюда. Почему бы не позволить ей тоже поразвлечься?

Моя пиратка не торопилась — ходила вокруг своей жертвы, поглаживая ее плетью по бархатной коже и выбирая место для следующего удара.

Короткий взмах, и грубая плетеная кожа хлестнула по нежному животику девушки, примерно на ладонь ниже пупка. Упс... А это зря! Там уже был след от удара и на месте пересечения старой и новой полосы появился красный рубец. Эмили кричала безумным голосом, слезы текли градом, а кожа покрылась испариной.

— Эй, — окликнул я Кейт. — Не увлекайся! Этот след сойдет не раньше чем через пару недель, а ты знаешь, что я такого не люблю. Бей больно, но не уродуй!

— Извини, просто промахнулась, — с улыбкой ответила она. — Сейчас исправлю.

Она достала из лежащего в углу мешка коробочку со льдом (и где она его нашла?), и приложила один кубик к свежему рубцу над лобком девушки. Поводила им в стороны. От тепла горячего тела лед начал таять и по коже побежала крупная капля. Не давая ей скатиться вниз, Кейт нагнулась и слизнула ее. Потом прошлась язычком по пересекающимся темно-розовым полоскам и снова приложила лед.

— Так сойдет гораздо быстрее! — усмехнулась она.

«Черт, а ее ведь заводить истязание этой девчонки гораздо сильнее, чем меня! Вон, как глаза блестят! Кажется, что сейчас она на нее накинется! »

Но пиратка не накинулась на Эмили, а, отойдя на шаг назад, вновь взмахнула плетью. На этот раз удар пришелся на попку, но со старым не пересекся — аккуратно заалел параллельной полоской на нежной белой коже.

Пленница уже рыдала в полный голос и дергалась во все стороны в безумной попытке убежать. Веревки еще сильнее впились в ее руки и ноги, от них появились маленькие ссадины. Но она, кажется, даже не замечала этого, продолжая бесплотные попытки вырваться.

— Всё, — сказал я, — Заканчивай. Я не хочу портить ей шкурку, даже не успев насладиться ее красотой.

— Хорошо. Можно последний удар?

Я посмотрел на Кейт, возбужденно дышащую и азартно поглаживающую плеть. Потом посмотрел на Эмили — кажется, она уже отдышалась от последнего обжигающего удара и теперь с надеждой смотрела на меня.

«Запрети! Запрети ей! Пожалуйста! » — читалась у нее в глазах самыми крупными буквами, какие только можно представить.

— Я научилась очень красивому удару! Будет обидно, если ты его не увидишь! Я слегка! Обещаю, что ничего не ней не испорчу! — затараторила пиратка, чувствуя, что я колеблюсь.

— Тогда просто покажи движение! Только легкое касание!

Мне было действительно интересно, какой фокус освоила мой несносная извращенка, но мучить Эмили я больше не хотел. Наказание нужно уметь вовремя остановить, иначе оно превращается в тупое истязание, которое не доставляет никакой радости.

— Хорошо, — согласилась Кейт. — Просто касание.

Она покрепче ухватила плетью, но я перехватил ее руку.

— Ты слышала мой приказ, — жестко сказал я.

— Да, капитан. Я не сильно.

Она взмахнула плетью. Замах действительно выглядел слабым, вот только хвост плети пошел не сверху или сбоку, как обычно, а снизу вверх, между растянутых в стороны ног девушки, и приземлился точно между губок, щелкнув узелком по клитору.

Эмили взвыла, ее лицо мгновенно налилось краской, и она со стоном повисла без чувств на прикованных к потолку руках.

— Ты с ума сошла! — заорал я на свою помощницу, а она, откинув плеть в сторону, шагнула ко мне.

— Ничего ей не будет! Через полчаса очнется, а через пару дней уже будет радостно прыгать своей дырочкой на твоем члене!

— Я как-то пораньше ее отыметь собирался! — зло огрызнулся я.

— Конечно, пораньше нужно! Тебе-то какая разница? А эта девка потерпит! — безжалостно рассуждала пиратка. — Но какой классный удар! Два дня киска будет огнем гореть от любого прикосновения! Вот мы с ней позабавимся, когда очнется! Ты ведь не сердишься на меня, за что я тебя не послушала? Можно было и сильнее хлестнуть...

Она задумчиво посмотрела безвольно на висящую Эмили, явно прикидывая, чего бы еще этакого с ней вытворить.

— Я не сержусь, — ответил я на ее вопрос. — Я просто накажу тебя за нарушение приказа.

— Ой, а давай прямо сейчас накажешь! — весело воскликнула она, развязывая поясную веревку на моих штанах...

***

После часа безумий мы лежали на кровати и отдыхали. Я перевернулся на бок и посмотрел на прикованную прямо напротив нас Эмили. Кажется, она давно пришла в себя и видела большую часть наших утех.

Стоит признать, что Эмили оказалась весьма забавной игрушкой. И дело не в ее красоте, хотя, признаюсь, она впечатляет. Дело в характере. Вот сейчас, стоит она растянутая посреди каюты, исхлестанная плетью, с обожжённой жестоким ударом промежностью. Должна быть испуганной и забитой. Но нет! Ее глаза горит яростью! В ее душе есть стержень, который делает наши игры гораздо интереснее. Она отступает, но не сдается, подчиняется, но не превращается в тупое мясо.

Почему-то я подумал о своих предыдущих рабынях. Я помню девушек, которые после первой порки или другого наказания «расплывались» — они делали все, что им скажешь без замедления, не задумываясь. Все, что можно было сломать в их душе, ломалось сразу, они смирялись с судьбой и просто ждали, когда все закончится. С ними было скучно. С их телами можно было делать всё, насиловать их куда угодно, как угодно и чем угодно. Но их разум летал где-то в другом

месте. Они слишком боялись наказания, чтобы оставаться живыми людьми, а не безвольными амебами.

Когда мне это надоедало, я заканчивал игру. Просто отдавал девчонку команде и смотрел, сколько она продержится. Иногда в такие моменты пленницы «оживали» — поняв, что такое развлечение им не пережить, они начинали кричать, пытались вырваться, смотрели на меня умоляющим взглядом и обещали делать «всё-всё-всё» — лишь бы я прекратил насилие. Дурочки. Не понимали, что я выбрасывал их именно потому, что они были готовы исполнить любую мою прихоть, не удивляясь, не сопротивляясь и не пытаясь выпросить снисхождение.

У меня на корабле почти сотня человек команды. Все мужчины, за исключением Кейт. Ни одна девушка не способна выдержать такое. Когда я бросал их на палубу со словами: «Ребята, она ваша! », их тут же хватали за руки и ноги, разрывали одежду и раскладывали где-нибудь на носу корабля. Потом выстраивалась длинная очередь и начиналось. Жертву имели по одному и группами, иногда переворачивали, ставили в разные позы, заставляли принимать активное участие — сосать, подпрыгивать на членах, пытаться самой двигаться в такт насильникам. Я обычно смотрю за этим шоу минут пятнадцать-двадцать. Пока на лице девушки еще есть какие-то эмоции, а у команды работает фантазия. Потом взгляд игрушки окончательно тухнет, а вместо разнообразного и веселого траха начинается тупая долбежка толпой во все доступные отверстия. В этот момент я как правил ухожу к себе в каюту. Еще через час-полтора ко мне заходит Кейт.

— Она готова, — говорит она обычно.

Это значит, что жертва потеряла сознание, и теперь насилуют просто бесчувственное тело. Когда закончат — выбросят за борт. Думаю, что почти все из них выживают — морская вода быстро приводит в чувства, а «последнюю игру» я устраиваю, только когда мы идем недалеко от берега. Сам не знаю почему. Просто мне так хочется.

Я еще раз взглянул на свою новую игрушку. Заметив, каким разъяренным взглядом она смотрит на обнаженную Кейт, я придумал для пиратки весьма оригинальное наказание за нарушение приказа. Думаю, пора как следует проучить мою помощницу. А то что-то она в последнее время стала много своевольничать...

***

— Ты о чем-то задумался? — прервала мои размышления Кейт.

— Ни о чем серьезном, — улыбнулся в ответ я.

— Я смотрю, наша игрушка очнулась. Может, продолжим, пока она не заскучала?

— Не думаю, что ей скучно было смотреть на то, что мы здесь вытворяли, — ответил я. — К тому же, ты забыла один важный момент.

— Какой? — невинно спросил пиратка.

— Ты нарушила мой приказ и должна быть за это наказана!

Моя подруга напряглась и, поджав губы, спросила:

— В качестве наказания ты запрещаешь мне играть с твоей рабыней?

— Не запрещаю. Просто условия игры будут теперь чуть-чуть другие. Не уверен, что тебе они понравится, но мне точно будет весело! — ответил я зловещим голосом.

***

— Нет, Рокс! Ты этого не сделаешь! Она же меня убьет! — возмущалась Кейт, когда я рассказал ей новые условия игры.

— Не думаю. Во-первых, ей дорога ее жизнь, и подписывать себе приговор ради мести она не станет. Во-вторых, я не позволю ей сделать ничего такого, что могло бы тебя убить или покалечить.

— Я все равно боюсь! Я... я... — от волнения пиратка начала заикаться. — Я даже не представляю, что она со мной сделает!

— Думаю, она сделает достаточно, чтобы ты навсегда запомнила, что мое слово — это Закон, который никогда нельзя нарушать!

Я повернулся к все еще связанной Эмили.

— Ты поняла, чего я хочу? Сейчас Кейт тебя развяжет и отдаст тебе свой «волшебный» мешок. Можешь использовать все, что найдешь там. И можешь делать со своей мучительницей все, что захочешь. Ты ведь согласна помочь мне и наказать ее за нарушение приказа?

Девушка яростно закивала.

— Замечательно! Чувствую, меня ждет грандиозное зрелище! А вот этим я буду вносить дополнительный огонек в ваши забавы.

С этими словами я отобрал у Кейт плеть и положил ее рядом со своим креслом.