ВИДЕО НА ПАМЯТЬ. Из сборника Семейное видео нудистов

Она пришла ко мне в студию уже под вечер.

— Привет! Я видела в газетах твои снимки и тоже хочу сфотографироваться. Но не для публикации, а для себя. Точнее, для мужа. Мы женаты два года, а надолго расстаемся впервые. Хочу, чтобы он меня там видел всю-всю.

— Нет проблем.

Девушка была чертовски привлекательной в своей белой кожаной курточке, короткой юбке, открывающей длинные стройные ноги. Длинные распущенные по плечам волосы отлично гармонировали с ее большими ярко-голубыми глазами на чуть пухлом личике.

— Меня зовут Лена, а тебя я знаю - Руслан. Мне можно раздеваться?

— Да-да, конечно. Вот шкаф. Давай помогу.

Лена расстегнула куртку, и я увидел, что и груди у нее были большими, для ее фигуры даже несколько великоватыми. Отдав мне куртку, она подошла к зеркалу, поправила волосы и стала расстегивать блузку.

Когда следом за блузкой был снят и бюстгальтер, я просто ошалел: такой модели у меня еще не было, хотя фотографировал я многие десятки голых девушек. Эта с ее великолепной торчащей грудью не меньше четвертого номера украсила бы любую обложку. Потом на стул легла юбка, колготки и тоненькие кружевные трусики.

— Или трусики лучше оставить. Да, давай сначала ты сфотографируешь меня в трусиках, а потом я разденусь совсем.

— Тебе придется минут пятнадцать походить по студии, если хочешь, чтобы снимки были качественными. У тебя от бюстгальтера и колготок остались рубцы, их будет хорошо видно.

— Я тогда пока посмотрю твои работы. Она медленно прошла вдоль стены с моими фотографиями, остановилась у полки с видеокассетами, стала читать названия.

— У тебя тут только эротика и фильмы для взрослых. Это что, твое увлечение или для разогрева моделей?

— И увлечение, и для разогрева. Чтобы человек получился красиво, он должен быть возбужденным.

— Тогда включи что-нибудь, чтобы я тоже возбудилась.

Я взял с полки крайнюю кассету, включил телевизор. Пошла крутая порнуха о студенческой пирушке. Лена с интересом стала смотреть на экран. Через несколько минут щеки ее порозовели, глаза заблестели.

— А ты сам когда-нибудь снимал порнофильм.

— Так, любительские.

— Возбуждает?

— Так я же живой человек, конечно, возбуждает. Извини, я не успел предложить кофе. Тебе с коньяком?

Кофе не надо, а от коньяка не откажусь, а то вся моя смелость уже куда-то пропала.

Я бы этого не сказал, глядя, как она держится в моей студии в голом виде, с каким интересом смотрит фильм о групповом сексе.

Минут через пятнадцать, когда рубцы от бюстгальтера и резинок колготок исчезли, я предложил сниматься.

— Да, пора, а то я скоро приплыву.

Около получаса я фотографировал ее в разных соблазнительных позах, иногда очень откровенных. Причем, режиссером съемок была она сама. Вот она стоит, подняв одну ногу на стул, вот крутится перед зеркалом, вот сидит на диване, широко раздвинув ноги, чтобы продемонстрировать мужу свое сокровище. Во время этого снимка она вдруг спросила:

— Руслан, а ты мог бы сейчас снять меня и на видео? Порно. Я займусь любовью сама с собой, а ты это для мужа снимешь, чтобы он там, в своей длительной командировке мог видеть, чем я без него занимаюсь, как без него обхожусь.

Я взял видеокамеру и подошел к дивану, на котором продолжала сидеть, раскинув ноги, моя очаровательная гостья.

— Давай, я оденусь, а потом перед объективом разденусь и сюда сяду. Ага?

— Как хочешь.

Лена быстро оделась, и когда я включил камеру, начала медленно все с себя стаскивать, подражая где-то виденным стриптизершам. Она делала это несколько минут. Потом грациозно села на диван, картинно откинулась и стала гладить свои роскошные груди, медленно опускаясь руками к животу, погладила бедра, раздвинула ноги и стала водить пальчиками по краям влагалища. И тут же ее тело потряс оргазм, который она явно не имитировала, а действительно получила. Пальчики левой руки с накрашенными белым лаком ногтями порхали вдоль клитора, а правой то гладили вдоль влагалища, то сильно вонзались в него, делая поступательные движения вместо члена, и тогда в моей студии опять раздавался громкий стон сладострастия.

Силы у девушки иссякли минут через двадцать. Она расслабилась, вытянула вдоль тела руки, открыла счастливые глаза.

— Тебя впечатлило?

— Еще как!

— Но я тебе не отдамся, я остаюсь верна мужу.

— У меня вечером встреча с моей девушкой.

Я быстро отпечатал все сделанные снимки, вложил в пакет снятую видеокассету, назвал цену. Лена отсчитала деньги, помахала от двери рукой и выпорхнула на улицу. Я пожалел, что навсегда.

Но наутро раздался телефонный звонок:

— Это ты вчера снимал мою жену?

Внутри у меня похолодело: будут бить. Но голос звучал без явной угрозы, даже как-то миролюбиво.

— Да, а что?

Я бы хотел сняться с ней на память вдвоем. Можешь?

— У меня вообще-то день до самого вечера свободный.

— Мы придем через полчаса.

Я приготовил к их приходу аппаратуру, сварил хороший кофе, купленный из полученного вчера гонорара, расставил чашки и только приготовился ждать, как тренькнул звонок входной двери. Первой в студию впорхнула Лена, следом за ней вошел высокий парень лет тридцати с пышной шевелюрой и симпатичным лицом голливудского актера с его непременной белозубой улыбкой.

— Привет! Я Виктор.

— Прошу! Раздевайтесь, садитесь к столу пить кофе.

Как только мы уселись вокруг столика, я поинтересовался, что именно надо снимать: портрет или студийный снимок в полный рост, чтобы выставить свет.

— Да оставь ты аппарат,- махнул рукой парень.- Снимешь нас на видео. Ленок вчера принесла потрясающую кассету. Доснимешь на нее нас вместе. Тебя не будет смущать, что мы станем трахаться в твоей студии? Мы тут вчера прикинули, как бы нам хотелось это запечатлеть. Короче, снимешь все от начала до конца, как в крутой порнушке, чтобы и общий план был, и детали крупно. Идет? Тогда за работу, а то у меня еще полно дел перед отъездом.

Мы встали из-за столика, я отодвинул его в сторону к стене. Молодожены надели куртки.

— Мы выйдем, ты будешь снимать, как входим, раздеваемся и так далее. Лады?

Я кивнул, взял камеру, открыл объектив и приготовился снимать.

Дверь открылась. Снова вперед прошла Лена, за ней следом Виктор. Он сбросил свою куртку на пол и стал раздевать жену. Расстегнул молнию, медленно стянул с девушки куртку, тоже бросил на пол, потом обнял и стал страстно целовать, поглаживая обеими руками плечи и ягодицы. Я снимал их общим планом, отходил в сторону, брал крупно жадные губы, переводил объектив на руки, которые уже задирали юбку и заголяли стройные чуть полноватые ноги. Дойдя до трусиков, ладони чуть-чуть подсунулись под резинку, потом долго гладили ягодицы, потом отпустили юбку, которая закрыла чуть спрятанные тонкими кружевами ягодицы.

Я сделал шаг назад, чтобы снова взять гостей общим планом. Вот нетерпеливые мужские ладони уже взялись за пуговки и начали медленно их расстегивать, обнажая пугливо выглядывающие тугие груди, которыми я так восторгался. Бюстгальтера на девушке на этот раз не было, поэтому распахнутые полы легкой полупрозрачной блузки тут же предательски выставили прекрасные полушария под матовый свет студийных ламп.

Виктор большими пальцами провел по торчащим соскам, потом сильно ухватил груди своими большими ладонями, упрятав в них сокровища настолько, насколько это удалось при таких объемах, и прильнул к правому соску губами.

— Ох, - выдохнула Лена и откинула голову назад, приоткрыв свои пухлые влажные губки и томно закрыв глаза.

Целуя груди то одну, то другую, то едва касаясь сосков губами, то сильно захватывая ртом, Виктор стал медленно сгибать колени, приседая перед девушкой, и руками опять полез под юбку. Некоторое время он гладил жене бедра, потом взялся за пояс, расстегнул его, чиркнул “молнией”, и юбка сползла на пол, смиренно свернувшись вокруг ступней. Чуть погодя на нее легли и кружевные трусики. Теперь на Леночке оставалась только расстегнутая на все пуговицы блузка, делающая полуобнаженную девушку еще более сексуальной и возбуждающей.

Виктор одной рукой гладил ягодицы, другую просунул между ног и стал осторожно потирать ребром ладони края влагалища. Лена переступила с ноги на ногу, расставила их шире, давая более свободный доступ к источнику наслаждения. Чтобы лучше запечатлеть, я опустился рядом на колени и взял эту самую ладонь крупным планом.

Виктор около минуты водил ладонью вдоль влагалища, потом оттопырил большой палец и ввел его внутрь. Тело девушки задергалось, и вот она с сильным выдохом резко обмякла и расслабилась, с трудом удержавшись на ногах.

Знаю по опыту, что после первого оргазма у легко возбудимых женщин все последующие идут сплошной чередой до тех пор, пока она вконец не обессилеет.

Целуя живот, Виктор еще дважды довел жену до оргазма все тем же способом - большим пальцем, которым едва пошевеливал внутри влагалища. Я же тем временем сделал отъезд, снова взял их средним планом, потом навел фокус на руки девушки, вцепившиеся в волосы мужа, с них панорамировал на ее запрокинутое лицо, укрупнил ее пересохшие от возбуждения губы, которые она то и дело облизывала кончиком языка. Этот язычок я снял крупным планом, и снимая его, представил, как ввожу в этот пухлый ротик свой член, и почувствовал, что уже давно возбужден, что моему члену уже тесно в обтягивающих тело плавках.

Тесно, видимо, было не только моему члену, потому что Виктор тоже стал подниматься с колен, впился поцелуем в губы жены и начал раздеваться. Пока он снимал теплую ковбойскую рубашку, Лена расстегивала на его брюках ремень и “молнию”. И вот, оторвавшись от поцелуя, Виктор стянул с себя брюки и плавки и остался в одних яркой клетчатой расцветки носках. Только он выпрямился, девушка быстро опустилась на колени, ухватилась обеими руками за напряженный член и стала покрывать головку поцелуями. Эти поцелуи длились совсем недолго, после чего нежный ротик вобрал напряженный отросток почти на всю его длину.

Я опять встал на колени, чтобы снимать это крупным планом. У меня создавалось впечатление, что меня для этой парочки, пришедшей в мою студию, будто и не существовало. Они были всецело заняты собой, своей любовной игрой.

Через несколько минут, которых мне бы хватило, чтобы выплеснуть в этот прекрасный ротик все накопившееся содержимое моих яичек, Лена оторвалась от желанной соски, и парочка перешла к софе. Девушка легла поперек нее, широко расставив ноги. Виктор встал между ними и приник поцелуем к влагалищу. Лена тут же задрожала всем телом и забилась в сильном оргазме. После некоторого отдыха, который она получила за время, как большой палец мужа был вынут из влагалища, она возбудилась с новой силой и стала получать оргазмы чуть не ежеминутно.

Но вот Виктор, видимо, желая быстрее завершить затянувшийся сеанс, придвинулся на коленях ближе и с размаху ввел в раскрытое возбуждением влагалище свой напряженный член. Лена сладострастно застонала и расслабилась до этого напряженным телом. Виктор стал с ритмичностью сваебойной машины двигать низом живота, вгоняя член до основания и тут же вынимая его почти полностью наружу. Руками он держал девушку за бедра, большими пальцами растягивая влагалище в стороны и открывая тем самым его розовые пульсирующие края.

Одной рукой девушка тем временем гладила свои прекрасные груди, пальчиками другой теребила клитор.

— Еще, еще, еще!- громко требовала она. - Подожди, не кончай, дай еще, еще! Еще! Еще!

Она была в такой степени возбуждения, что уже вряд ли понимала себя, вряд ли чувствовала что-то еще кроме получаемых влагалищем ощущений, волной окативших все ее тело.

— Еще! Еще! Подожди, не кончай, дай мне еще разок,- продолжала она сдавленным голосом, выдавливая слова через пересохшие губы, которые то и дело возбуждающе облизывала своим язычком. Я снимал это страстное совокупление, уже не думая о построении кадра, о правильности освещения, о чем-то там еще, связанным с искусством кино. Мне хотелось, чтобы все это быстрее кончилось, и я мог бы хоть немного успокоиться. Я даже наверное далеко не сразу заметил, что низом живота повторяю движения Виктора. Собственно, я бы этого и не заметил, если он не заговорил сам:

— О, да ты, парень, скоро кончишь себе в трусы!

Я оторопел, а он заметил мою растерянность:

— Ставь камеру на штатив и дай Леночке в рот.

Я от возбуждения и неожиданности предложения далеко не сразу понял смысл предложенного. А девушка все так же громко и однообразно повторяла:

— Еще! Еще! Не кончай, дай еще! Еще!

— Ну, чего ты ждешь? - прикрикнул Виктор.- Давай быстрее, видишь она вне себя от возбуждения. Так и крыша поехать может. Дай ей в рот, пусть насладится.

Я поставил камеру, навел объектив на происходящее на софе, быстрее, чем новобранец во время отбоя в армейском карантине сдернул джинсы вместе с плавками и встал в изголовье на колени, положил член на разгоряченное лицо девушки. Она тут же оставила грудь, ухватилась ладонью за мою плоть и вобрала в жадно раскрытый рот. Еще через минуту она уже задыхаясь глотала мою густую сперму, которую я накопил за время съемок и с большим наслаждением вливал теперь в этот сексуальный ротик.

Одновременно со мной кончил и Виктор. Выплеснув в лоно супруги свои горячие накопления, он еще несколько раз двинул низом живота, потом вынул член наружу и встал с колен. Я тоже поторопился освободить свой от удерживающей его ласковой ладони девушки.

Я отошел к брошенным на пол джинсам, надел трикотажные плавки, штаны, вспомнил про камеру, выключил ее и повернулся к софе. Виктор уже почти одетый застегивал рубашку, а Лена все еще лежала поперек софы без движения, медленно приходя в себя после сильного возбуждения и хорошей разрядки.

— Давай сюда кассету,- протянул руку Виктор. - Гонорар нужен или довольствуешься тем, что поимел мою жену?

— Довольствуюсь тем, что...

— Только не вздумай подваливать к ней, пока меня не будет в городе. Узнаю, яйца оторву!

— Ладно, чего уж там...

— Усек?

— Усек.- Я прекрасно понимал, что даже в нашем городе с его полутора миллионами населения отыскать фотографа большого труда не составит.

Он взял вынутую из камеры кассету, повернулся к жене, протянул ей руку:

— Вставай, Ленок. Пора домой, хотя в гостях и хорошо было. Не зря говорят, на чужом сеновале и свой муж в сладость.

Девушка вяло двигая телом медленно оделась, и они ушли не попрощавшись, не обернувшись. Дверь за ними мягко закрылась, чуть слышно щелкнув хорошо смазанным замком. От посещения этой странной парочки в студии некоторое время оставался легкий запах ее духов. Но вскоре он то ли выветрился, то ли я просто к нему принюхался и уже больше не ощущал.

И все, и от странного визита не осталось ничего, кроме волнительных воспоминаний. Их я в городе ни вместе, ни врозь тоже больше никогда не встречал.

А может они вообще к нам откуда-нибудь приезжали? Только откуда тогда они узнали обо мне и моей студии?