Русская любовь (записки отечественной проститутки). Из сборника Рассказ про любовь Часть 29

Впрочем, я и сама уже догадалась об их назначении. "Раздев и раздвинув меня в немом бесполезном отказе", – как пишет поэтесса В. Щербина, он принялся манипулировать по мне и во мне пальцами в такой экзотической экипировке. Фредди доставил мне наслаждение, которое я охарактеризовала бы как изысканное.

И вот какой вывод еще я сделала из интимных отношений и бесед с американцем Фредди, который упорно расспрашивал меня о его предшественниках, давних и свежих. Выросший в условиях жесткой конкуренции, он, видимо, мысленно сравнивал себя с ними и явно хотел, чтобы я попробовав его, тоже "тащилась" именно от него и сама делала сопоставление в его пользу.

С Фредди мы встречались не раз, говорили о многом. С предельной откровенностью он объяснил, почему не только русские женщины вообще, но и российские проститутки в частности, высоко котируются за рубежом.

– Они более покладисты, красивы и женственны. Настоящие естественные прелестницы, а не сделанные искусственно. Вы не деловиты, как наши, простодушны. Не бравируете корыстью. У вас нет откровенной расчетливости. Русские непритязательны в материальном отношении, довольствуются малым, а главное, душевны и самозабвенны в сексе. В большинстве своем еще не дошли до того, чтобы превращать секс в бизнес.

– Еще сто лет назад наш поэт Некрасов с гордостью восклицал:

Есть женщины в русских селеньях –

Коня на скаку остановит,

В горящую избу войдет...

Он проницательно предвидел, что будет, как теперь пишет пока что малоизвестный Саенко: "На баб из России такой потрясающий спрос". А вообще – то тебя послушать, так мы сплошное достоинство, – ухмыльнулась я, – Говоришь так, чтобы быть мне приятным?

– Есть у вас и недостаток.

– Это какой же? – поинтересовалась я.

– Вы не склонны говорить открытым текстом о минете и анальном сексе, хотя и не пренебрегаете тем и другим и знаете в этом толк.

– Прости, но тут ты не прав, возразила я. – Просто у каждого в сексуальном поведении, которое, как заметил еще Тютчев, "нам не дано предугадать", не только свой почерк, но и своя индивидуальная в нем лексика и терминология в порывах страсти и мгновениях оргазма. Она бывает настолько образна, что вам, иностранцам, может быть непонятна.

Чтобы Фредди было понятно, что имею в виду, рассказала о скрипаче из оркестра Большого театра, который мою вульву величал ласково "пизденкой", и об известном физике из академии наук, который свой член именовал только как "квант" и "штекер".

Сотрудница нашего отдела, делясь впечатлениями о партнере, называет его член "хуечком". Правда, не уточняет, что имеет в виду – размер или удовольствие, которое получает от него. Другая своего приятеля по имени Владимир Ильич, когда остается недовольна в постели, обозначает его сексуальный "лик" тоже весьма своеобразно – "ебун". Возможно, Наталья имеет в виду одновременно и его профессию – литературного критика? Чужая душа, как говорится, потемки. Это и мудрый старик Хоттабыч утверждал.

"Сыграем в очко", – предложил мне однажды знакомый Виктор Лундон, который подвизался в журналистике и писал о педагогике, а потом внезапно укатил в США и стал работать там таксистом. А тогда я с недоумением спросила у него:

– С чего это вдруг? Мне что, делать больше нечего? Я вообще в карты не играю.

– Чудачка, да я совсем не карты имею в виду, – засмеялся клиент, похлопывая меня по лобку. – Хочу, чтобы ты подарила мне анал.

– Так прямо и говорил бы, а то какое – то очко придумал. У вас что, все теперь метафорами стали изъясняться, чтобы было больше тумана и никто сразу до сути не допирал?

Сама – то я, разумеется, понимала, что к такой иносказательности он прибегнул, чтобы несколько смягчить необычность своего желания, которое в наших отношениях было новостью и может меня шокировать. Хотел подойти к интересующему его варианту окольным путем, чтобы в случае отказа иметь возможность проще отойти на исходные позиции.

"Ну что ж, – подумала я, – главное, как говорил Наполеон, включиться в бой, а там уж видно будет".

С ним у нас была довольно долгая связь. Я ценила в нем привлекательную черту истинно интеллигентного человека: он заботился в акте не только о себе, а чутко прислушивался ко мне, всегда придумывал что – нибудь эдакое, чтобы я тоже хорошо кончила и не осталась в эмоциональном накладе. Не был похож на того мужчину, который, когда смотрит вместе с тобой телевизор, вдруг переключает канал, будто тебя рядом вовсе не существует. Это то же самое, когда клиент не интересуется и не считается с твоим состоянием в коитусе.

Я лежала на спине перпендикулярно к туловищу Виктора, вскинув ноги, предоставив ему вожделенное место, а он – на боку. Его член "играл в очко", а рука шуровала в вульве. Такой одновременный охват всей нижней эрогенной зоны не был для меня новинкой. В нем, по – моему, есть своя необычная приятность.

Теперь я старалась популярно разъяснить Фредди нашу российскую этимологию в пестрой разноголосице идиом, которые бывают непонятны иностранцу. В заключение сказала:

– Лексика и терминология во многом зависит от личности, характера человека и его чуткости к слову. А вообще – то, за высокий отзыв о русских женщинах спасибо тебе от всех нас.

И я стала обцеловывать Фредди, спускаясь все ниже и ниже, пока его снова вздыбившийся член не оказался на уровне моего рта.

Потом, когда мы опять перешли от дела к словам, Фредди принялся развивать прерванную мысль:

– Вы не смотрите на мужчину только с одной точки зрения: что он стоит и сколько с него можно иметь.

– Да, иностранцы дружно свидетельствуют, что русские женщины, если их еще не поразил вирус западной цивилизации, – самые хозяйственные, терпеливые, неприхотливые и заботливые, – сказала я. – И в этом нет ничего удивительного. Мы росли в суровых условиях лишений и нехватки всего самого элементарного.

Я сделала выразительную паузу и уточнила:

– К тому же и наш Сталин когда – то советовал учиться у американцев деловитости.

– Я об этом слышал, – заметил Фредди. – Но, видимо, в сексе природа этому воспротивилась. Ваши женщины деловитыми не стали. И очень хорошо. В них осталось много благород¬ства и душевной щедрости. Даже у тех, которые занимаются проституцией.

Наш мужчина сто раз подумает и тысячу раз взвесит – стоит ли ему жениться на проститутке, даже если безумно в нее влюбился. А ваши делают это безоглядно, твердо зная, что на русскую женщину, даже проститутку, можно положиться не только в прямом, но и переносном смысле, во всем ей доверять. В этом все убедились на примерах, ставших хрестоматийными.

И для наглядного подтверждения своих слов американец Фредди привел пример, который я, признаться, не знала. Мы в своей России вообще плохо знаем свою отечественную историю во всех ее аспектах, а если и знаем, то в извращенном виде.

Оказывается, знаменитый лейтенант Петр Шмидт, имя которого навсегда вписано в историю революционной борьбы и связано с событиями на Черноморском флоте в 1905 году, женился на проститутке Доминике Павловой, хотя сам происходил из аристократической семьи. Его отец был адмиралом. Петр хотел спасти ее, венчался в церкви. Но даже потом, когда она ушла от него, потому что не одобряла его революционных устремлений, которым он самозабвенно отдавался, осталась верна душой мужу и отцу их сына.

После разгрома восстания моряков, когда Шмидта арестовали и он находился в тюрьме. Дина (так звали Доминику) попыталась спасти мужа от виселицы. Написала и опубликовала в газете "Новое время" отчаянное письмо, обращенное к общественности, в котором ссылалась на то, что Шмидт страдает расстройством психики и официально лечился у известных врачей, лежал в госпитале. В этом для нее была последняя надежда: если бы Шмидта признали невменяемым, дело было бы прекращено. Но сам Петр Шмидт категорически отверг такую версию и предпочел смертную казнь за борьбу за счастье народа.

Доминика Павлова – Шмидт, которую называли "женщиной с панели", оказалась выше тех, кто решал судьбу лейтенанта Шмидта. Верно говорят: а судьи кто? И сегодня, кстати тоже.

Вот и Маргарита, уже современная героиня Булгакова, ради спасения Мастера готова отдаться знатному иностранцу, не стыдится появляться на людях в плаще, наброшенном на голое тело.

Это по – своему эффектно, но я такой прием для привлечения к себе внимания не одобряю. Это – дешевка, на которую способен клюнуть только простак, одноразовик. Не надо уподобляться флакону с духами, который забыли закрыть, как сказал некогда Борис Слуцкий, имея в виду себя. И не следует также с той же целью краситься, как в цирке, где артистку видят на большом расстоянии. При непосредственной близости такой вид может только отталкивать своей вульгарностью. Экстравагантной надо быть в постели. Словом, не следует буквально понимать термин ПРОСТИТУЦИЯ, который происходит от латинского слова prostituir, что означает в переводе выставлять себя на публику.

С Фредди мне было по – настоящему хорошо во всех отношениях. Подкупала его обходительность, нежность, предупредительность. И в постели, когда наши обнаженные тела были сплетены, и когда одеты и мы находились в общественном месте. Детально описывать, в чем, собственно, состоял наш секс, мне не хочется. Пусть это останется только со мной. Скажу лишь словами Анны Ахматовой: "В ту ночь мы сошли друг от друга с ума". И с Н. Гумилевым, у которого героиня одного из его стихотворений восклицает: "Я б американца не любила, а любила бы поэта", никак не могу согласиться.

Тот, который попался мне, был вполне подходящим во всех отношениях. А что касается поэтов, то они у меня перебывали "многие и разные", и о них разговор особый. "Поэт в России – больше, чем поэт", – заметил, кажется, Пастернак. Что верно, то верно.

Комбинация из трех пальцев

"Тема" Фредди снова возвращает меня к скандальной истории, связанной с пресловутой Дарьей Аслановой. В одной из предыдущих глав я высказалась относительно ее демарша, несомненно подорвавшего престиж русских проституток во всем мире, и снова возвращаться к ее персоне не собиралась. Однако вынуждена сделать это в связи с появлением в одной бульварной газете отрывка из ее будущей книги с завлекательным названием "Записки драной девчонки". Журналист Эдик Графов, так тот просто встрепенулся от этих альковных зарисовок, вынесенных на всеобщее обозрение.

Как бы вроде с присущим ему юмором поспешил оповестить со страниц "Вечерки" любознательную общественность, жаждущую клубнички, что не имеет к "драной девчонке" ни малейшего отношения. Это на тот случай, если за общительным спикером из чеченских докторов наук и словоохотливым демократом из прорабов – героем социалистического труда, в числе своих клиентов писательница назовет его тоже для пущего эффекта.

Тем самым бросит на него тень, испортит отношения с женой и ему придется оправ¬дываться, доказывать ей свою телесную и нравственную стерильность. "Если Дашенька вздумает что – нибудь вспомнить обо мне, – замечает он вроде бы иронически, – то заранее предупреждаю: все это – неправда! Так моей жене и передайте".

Могу представить себе, у скольких еще трясутся поджилки от мысли, что она обмарает и их тоже. К своим "мемуарам" могла бы поставить строки Марины Цветаевой, чтобы их хоть как – то опоэтизировать:

На коленях у всех посидела

И у всех на груди полежала.

Все до страсти она обожала

И такими глазами глядела,

Что сам Бог в небесах.

Необходимость снова вспомнить об Аслановой возникла еще и в связи с тем, что мне неожиданно попал в руки весьма любопытный документ. Познакомил меня с ним сотрудник газеты "Вечерний КЛУБ" в одну из наших встреч. Мой давнишний клиент принес мне копию письма, которое поступило к ним в редакцию после того, как у них было опубликовано интервью с Аслановой и ее фотографией в горизонтальном положении Привожу его полностью:

"Уважаемая редакция!

Считаем нужным высказать свое мнение по поводу откровении Дарьи Аслановой. Напрасно думают, что проститутки ничем, кроме клиентов, не интересуются. Будто все наши мысли сосредоточены на одном: как ловчее снять клиента и чтобы был состоятельней. Так вот, будучи профессиональными проститутками, смеем заверит – то глубокое заблуждение. Пожалуй, мало кто столь внимательно следит за газетами, как мы.

Тому есть веская причина. Во – первых, находясь ныне в отличие от голубых вне закона, мы вынуждены постоянно держать ситуацию под контролем, чтобы знать, каково отношение властей к сфере сексуальных услуг. Во – вторых, нам по – своему лестно, что о нас повсюду пишут журналисты или дают возможность нам самим делиться впечатлениями о своей древнейшей профессии, ее проблемах и прелестях.

Вот и Дарья Асланова тоже решила высказаться. Рассказала о своих клиентах, бесцеремонно назвала некоторых по именам. Оспаривать данные факты их супружеской неверности мы не собираемся. Доказывать добропорядочность тех, кого Асланова назвала, не намерены. Она и так всей стране теперь хорошо известна. Мы лично, как говорится, за голую задницу никого не держали. Дашка лучше знает, кто с ней, совмещающей первую древнейшую профессию со второй, поскольку она выдает себя за журналистку, братается.

Своим поведением она бросила тень на своих коллег по печати, если действительно журналистка по совместительству. В двусмысленном положении оказались теперь не только журналисты, но и мы, профессиональные проститутки. Откровения Дашки повергли нас не столько в изумление, сколько глубоко возмутили. Раскрыв имена своих клиентов, она опозорила всю нашу профессиональную корпорацию. Подорвала доверие к нам постоянных и потенциальных клиентов. Среди них – солидные и семейные люди. Теперь они перестану! пользоваться нашими услугами, опасаясь такого же предательства какое позволила себе Асланова. И по – своему будут правы.

Закрадывается подозрение, что она проделала все это умышленно, чтобы лишить нас клиентов и таким образом подорвать экономически. Тем более, что прокуратура затеяла борьбу с проституцией, рекламированием ее в печати посредством объявлений с телефонами. Но тогда это вдвойне подло она предает своих, используя коварную форму из арсенала сексотов.

Дашка такая же проститутка, как и мы, с той лишь разницей, что мы честно зарабатываем себе на жизнь, а она – любительница и, ложась подо всех знаменитых и с положением, удовлетворяет свою неуемную похоть и тщеславие. Потому и устроила групповой секс, предложив себя "бандитам" в Карабахе. Сделала это вовсе не из "благородных побуждений", чтобы спасти, как утверждает, "боевых друзей" такой самоотверженной самоотдачей, а исключительно ради личных сексуальных интересов, будучи любительницей экзотики и острых ощущений.

Вступать с ней в полемику не собираемся. Обливаем ее презрением и отлучаем от нашего профессионального сообщества за несоблюдение УСТАВА, о чем ставим всех в известность и просим опубликовать наше письмо. А что касается пострадавших, то они вправе сами привлечь Асланову к ответственно¬сти за клевету и взыскать по суду компенсацию за нанесение морального ущерба, подрыв авторитета и популярности.

Москва. Гостиница "Космос"".

Такой вот документ нашей славной эпохи гласности и воскрешения рыночных отношений.

А что касается отношений сексуальных, то они определяются общим уровнем культуры. У нас же она, как и секс, была всегда в загоне. Теперь, когда секс легализован и признан главной составной частью жизни человека, а культура сведена до амальгамного минимума, не удивительно, что он принял вообще уродливые формы.

Нынешняя читающая публика, может быть, будет несколько разочарована, не обнаружив в моем повествовании захватывающих детективных историй вроде тех, на которых построены мемуары "Счастливой проститутки" – уроженки США. У нее они обусловлены постоянными контактами с полицией, которая там, следя за нравами, одновременно занимается рэкетом, обирает проституток. У нас милиция тоже не упускает такую возможность, как это делают, например, гаишники, но лично мне с ней, бдящей "законный порядок" преимущественно у гостиниц, сталкиваться не доводилось. Я там не работаю.

Был, правда, один – единственный случай, когда общнулась с дамой в милицейских погонах – майором Натальей. После обстоятельной беседы с ней сделала для себя организационные выводы и с тех пор не засвечиваюсь. Как – то прочитала в одной из газет интервью с ней. Сокрушается Наталья: "Раньше проститутки были интеллектуальные. Сейчас они здорово деградировали. Раньше почти все имели высшее образование или техникум, по крайней мере. Теперь считают, что учиться бесполезно. Одна знала даже иностранные языки". Уж не меня ли она имеет в виду?

И вот что она еще отмечает: "Наши мужчины относятся к проституткам строже и требовательней, чем западные. Не потому, что высокоморальны и взыскательны. Просто считают для себя оскорбительным платить за ЭТО. Убеждены, что, наоборот, женщина должна ставить им бутылку за палку". Что верно, то верно. Только я объяснила бы такое поведение махровым жлобством. Один журналист рассказал мне, что в Иванове, городе ткачих, каждый вечер женщины собираются возле общежития пожарников и просятся к ним на ночь.

У каждой в руках "пузырь". А что? Предложение рождает спрос. Все нормально! Однако делать поспешные выводы и обобщать тоже не следует. Будто все одним миром мазаны. Среди моих клиентов таких жлобов нет. Все зависит от того, как себя поставишь и с кем поведешься. Если женщина сама напрашивается, то иного отношения, кроме потребительского, к ней быть не может. Пусть тогда и ходит во всеоружии бутылки...

Общаясь с клиентурой из – за рубежа, развлекающейся на российских просторах, пришла к выводу, что у себя на родине тамошние мужики привыкли к проституткам. Этот вид сервиса там, судя по всему, доведен до совершенства. Подтверждением тому может служить и сообщение прессы, что во всем мире мужчины больше посещают проституток, чем футбол или рыбалку. По меньшей мере, каждый десятый, если вообще не пятый, пользуется платным сексом.

Когда же заморские мужики попадают в Россию, то бросаются в секс в поисках новенького. Стараются как можно больше перепробовать хваленых русских. Это и понятно: член, как и желудок, нуждается в разнообразной пище. Только в этом случае, благодаря живому интересу к новизне, сохраняется хороший аппетит. Как и желудочный сок, интенсивно выра¬батывается сперма. Да и обходятся им русские значительно де¬шевле. Расплачиваются ведь долларами, а у них они котируются не так высоко, как у нас. Для иностранца кинуть 5 – 10 баксов ничего не стоит, а у наших глаза на лоб лезут...