Поматросили и бросили

Бригада из нашего института и нескольких других явилась на Уральский завод испытывать некое изделие с условным кодом типа "П – 611". Пока мы добирались, оказалось, что испытания пришлось перенести по техническим причинам. Заводчане заглаживали вину и разместили нас на роскошной базе отдыха, чуть ли не обкомовской. Бригада сразу на группы разбилась, кто – то в теннис играл, кто – то в карты. Меня в компаньоны выбрала начальница соседнего отдела Людмила Михайловна. Ей предоставили яхту, у нее оказались нужные для яхтенного рулевого документы, меня она взяла матросом. Были мы знакомы ровно настолько, чтобы здороваться в институтских коридорах, но ее выбором я остался доволен. Матросские обязанности оказались несложными, ветра почти не было, яхта бесшумно скользила по водной глади. Неимоверное ощущение полета на яхте возникает, с моторной лодкой и сравнивать нечего! Я в основном смотрел на красивую женщину, одетую в оранжевый спасательный жилет, сидящую у руля.

– Она тебя поматросит и бросит, – с завистью шепнул мой начальник, провожая нас в плавание, – Ничего тебе не обломится, на мужиков она не реагирует!

Он был очень опытный ловелас. К XXVIII съезду КПСС он сам себе поставил задачу отыметь двадцать восемь женщин. Социалистическое обязательство оказалось перевыполнено! Служебное положение он никогда не использовал, хватало мужской привлекательности.

Я и не думал, что с Людой, на яхте мы сразу перешли на "ты", что – то обломится. Она была на несколько лет меня старше, заметно выше в служебном ранге, такая красивая женщина в самом расцвете не могла не иметь мужика. Самое главное, никакого кокетства в ней не было.

День оказался изумительным, из тех, что на всю жизнь запоминаются. Мы пересекали озеро, заходили в красивые бухточки, загорали, купались. Всяких ягод и цветов на берегах было неимоверное количество. На костре обед приготовили. На закате вернулись на причал. Сторож сильно ругал запоздалых путников, но от ведра грибов умиротворился. Грибы мы специально не собирали, красивые шляпки то тут, то там торчали. Грех было бы их не срывать! (Пусть она просит тебя остановиться!)

На ужин в столовую мы опоздали, решили чаю попить в моей комнатке. После третьей рюмочки Люда захмелела, захотела выпить кофе, уронила ложечку на пол и наклонилась ее достать. Я не удержался и погладил мягкую попку. Женщина резко выпрямилась, изумленно на меня посмотрела. Я положил на попку вторую руку и медленно стал приближать к ней губы. Она спрятала свои губки, прижалась ко мне грудями и тихонько смеялась прямо в ухо. Потом немного отодвинулась:

– Ты на самом деле меня вожделеешь, или мне показалось?

– Тебе не показалось, – виновато шепнул я.

– Дело в том, что я очень красивая, но абсолютно фригидная, – спокойно шепнула она, – моральных препон для одинокой женщины нет, ты мне понравился. Можешь раздеть меня голенькой и сделать то, что тебе хочется. Только я буду не слишком отличаться от резиновой женщины, смотри не огорчись!

С резиновой женщиной я никогда не пробовал, но понимал, что живая, пусть даже холодная женщина все равно лучше. К тому же вожделел я именно Люду, за день мы на яхте постоянно касались друг друга, поднимая или убирая паруса, полуголая она почти весь день загорала. Нерешительно я расстегнул верхнюю пуговку. Ласковые глаза улыбались:

– Я же тебе все позволила! Только будь нежным и осторожным. Неземную страсть не вздумай изображать! Пять минут с тобой я согласна потерпеть, даже если немножко больно будет!

При раздевании она старательно изображала резиновую женщину, послушно поднимала руки, когда я снимал блузочку, переступала ногами, чтобы трусики снялись. Покрывало с постели я скинул на пол и осторожно ее уложил. Люда насмешливо на меня посмотрела, приподняла коленки и раздвинула ножки. Бесстрастно я нашел нужное место у женщины, раздвинул большие складочки и обнажил маленькие розовые. Возбуждение совсем не пропало, член я к ним приставил, возлег на женщину и поцеловал. На поцелуй она не ответила, но головка члена неожиданно легко оказалась внутри. Люда охнула, медленно я начал двигаться, погружаясь глубже и глубже. Постепенно я осторожно расходился в тугом влагалище. Люда просто нежно гладила мою спину руками. Она не дала мне вынуться, когда я затих, стиснула попу руками, нашла губы и сама поцеловала. (Взрослая начальница занялась сексом с главным героем! – прим. ред. )

– Умница, очень бережно все сделал, – ласково шепнула она, – второй раз тебе захочется?

Я чуть ее не раздавил. Она засмеялась, спихнула меня на кровать и деловито сказала:

– Мне пошалить захотелось, страстную женщину изобразить после резиновой. В юности я была очень сексуальной девицей, опыт имеется. Ребенок тяжело рождался, что – то во мне повредилось, и n лет ничего восхитительного для женщины не было. Только не надейся, что помимо имитации мое наслаждение возникнет. Больно не будет, ты меня хорошо смазал первый раз, можешь не сдерживаться.

Второй раз был фантастическим. Люда активно двигалась, стонала, спину почти исцарапала ногтями. Я не был неопытным, но такой страсти мои женщины никогда не проявляли.

– Ты притворялась? – печально спросил я, когда отдышался.

– Да, – ласково ответила Люда, – мне было щекотно и больше ничего. Только учти, что притворяться мне захотелось именно с тобой и первый раз за много лет! Ты этим доволен?

Я погладил шелковистые груди, поцеловал мягкие сосочки.

– На третий раз с бесчувственной женщиной не надейся! – засмеялась Люда. – У меня циничная идея возникла. Завтра я домой улечу на заводском самолете. Нельзя у моря погоды ждать, испытания еще на неделю собрались откладывать. Мой заместитель Верочка вместо меня прибудет. Отведи ее в постельку и сделай примерно так, как у нас было!

С Верой Витальевной я больше, чем с Людой общался, совместные работы с довольно невзрачной худенькой женщиной чуточку моложе меня у нас давно образовались.

– Она согласится? – неожиданно шепнул я.

– Женщину бросил муж почти год назад. На сексуальной почве она скоро свихнется, так ей хочется. Мужиков на улице ловить она не умеет, а в отделе одни женщины. Ты ей нравишься, она мне сообщала. Мы почти подружки, несмотря на разницу в возрасте.

Верочка мне тоже нравилась. Я уже вышел из возраста, в котором критерием женской красоты являются 90х60х90, и достиг понимания того факта, что умные женщины всегда привлекательны.

– Я тебе дам письмо для Верочки, – поразмыслила Люда, – передашь, значит, желаешь, далее она сама решит!

Затем голенькая женщина решила обсудить некие научные вопросы, я гладил разные части приятного тела. Почти сразу она засмеялась:

– Ты на меня как раненый олень смотришь! Все мозги у тебя в другое место переместились. Ну ладно, я читала, что только в мужской сперме имеется какой – то гормон, предохраняющий женщин от старения. Буду считать, что ты мне инъекции делаешь.

Еще три раза я делал инъекции холодной женщине, пока запас моего лекарственного средства не истощился. Заснули мы вместе.

В аэропорту я с грустью проводил Люду на чартерный рейс, почти сразу приземлился обычный рейс с Верой Витальевной. Наши отношения с ней являются темой другого рассказа.