Писька-16 или Кассирша или Заставила лизать письку

На новом месте жительства, как правило, требуется немало времени, чтобы примениться к новым обстоятельствам, новому языку, новой ментальности местного населения (я, как вы, вероятно, догадались, имею ввиду не только другой город, но и другую страну). Некоторым это так и не удаётся. Например, я читал, что в русскоязычной части Нью – Йорка Бруклине "наш" человек может 15 – 20 лет прожить без знания английского языка – ходит себе в "русские" магазины, общается со знакомыми по – русски, заводит себе знакомых из их числа и т. п.

А я вот не такой. Мне интересны люди, жившие в этом новом для меня месте до меня, а потом, когда по тем или иным обстоятельствам меня здесь уже не будет (или не станет – кому как больше нравится), они продолжат жить точно так же, как будто меня никогда и не было. А по – особенному я по давней привычке отношусь к моим любимицам – женщинам, которые для меня всегда прекрасны, в какой бы части света они ни жили. Вот и здесь, куда судьба забросила меня скоро ужеn лет назад, я постоянно нахожу себе объекты обожания. Вон пошли девчушки – солдатки с автоматами через плечо и тяжеленными рюкзаками. Форма не очень – то их красит, а рюкзаки – тем более. Им бы лёгкие летние платьица, чтобы ветерок на ходу облеплял их пленительные формы, как в рассказе А. Куприна "Суламифь". А вместо этого – военная форма, ботинки. Иногда, правда, и юбочки бывают, но разве это юбочка, какой она должна быть?. . Эх!

Впрочем, я совсем уже "не в ту степь"... Рассказ мой несколько о другом. Недалеко от моего дома расположен супермаркет, куда я частенько хожу за провизией. Магазин так велик, что в нашем бывшем отечестве такие нам только снились – одних касс штук 15! И за каждым кассовым компьютером сидит девушка. А иногда и не за каждым – в зависимости от количества покупателей. Если таковых немного, девушки занимаются каким – нибудь другим делом: наводят порядок на складе, раскладывают по полкам товар и так далее. Но для меня главное другое – то, что они все девушки, и я всеми ими любуюсь. Такой вот я ненормальный. Когда я подхожу со своей тележкой к кассе, я пристально смотрю на кассиршу – как она проворно берёт предметы с конвейера, как подносит к аппарату, читающему штрих – код, как нажимает на клавиши. Во всём этом мне чудится женственность, мужикам такое не дано! Всё это – рутина, но женские руки, женский взгляд в твои глаза, женский голосок, называющий сумму, которую ты должен уплатить, – придают обычному процессу покупки непередаваемое очарование. Не всякая кассирша красавица, это было бы противоестественно. Но все они прекрасны уже хотя бы тем фактом, что они НЕ ТАКИЕ, как я. И это меня всякий раз восторгает. Протягивая свой картис – ашрай (кредитная карточка), я всегда смотрю кассирше прямо в глаза, стараясь заглянуть поглубже, в самую её женскую суть. И некоторые из этих женщин удивляются. Это заметно. Кажется, что каждая задаётся вопросом: "Чего это он?. . Ненормальный что – ли?. . " И бросают беглый взгляд на свою фигуру: что не так? А потом следует облегчённый вздох: да нет, всё, вроде, в порядке... Но мне всякий раз кажется, что мой взгляд ЕЙ запомнился. Запомнился необычайной заинтересованностью и пытливостью. Хотя и не очень понятно: по какому поводу он всё – таки был ТАКОЙ.

А одна меня всё – таки запомнила. Не знаю почему. Она всегда видит, когда я становлюсь в хвост очереди, и незаметно улыбается. А, когда я в порядке очерёдности к ней подхожу, она тихонько говорит: "Шалом!" ("Привет!"). А я ей радостно отвечаю: "Бокер (или эрэв) тов!" ("Доброе утро (вечер) !"). Мы никогда ни о чём не беседуем, только пристально смотрим друг другу в глаза. И эти взгляды рассказывают такое, что порою трудно передать словами: с моей стороны это явное восхищение, а с её – молчаливое понимание и кроткое "тода" ("спасибо").

Однажды, когда я в очередной раз пришёл в супер, моей любимицы на месте не оказалось. Я пошёл бродить по залу с надеждой её там обнаружить. И мне повезло: она раскладывала товары в бакалейном отделе. Я подошёл.

– Привет! Решила поработать физически?

– А что сидеть сиднем? Иногда и размяться не помешает!

Её маленькие руки проворно рассовывали пакеты по полкам.

– Как тебя зовут?

– Ронит. А тебя?

– Игорь.

– Русский что – ли?

– А ты по акценту не чувствуешь?

– Да нет у тебя никакого акцента!. .

– Правда? Не ты первая мне это говоришь...

Слово за слово разговорились. Выяснилось, что Ронит совсем молоденькая, только что после армии. В магазине "набирает стаж" (перед поступлением в университет все бывшие солдатки должны где – нибудь поработать минимум полгода, иначе армия не даст им денег на учёбу). (Главному герою довелось заняться сексом с молодой еврейкой – кассиршей! Посмотрите их совокупление на видео! – прим. ред. )

– До которого часу ты работаешь сегодня?

– Мы работаем с 8 часов утра до 8 часов вечера, по 12 часов. Два дня работа, потом день отдыха.

– Ну, будь здорова! Пока!

– Бай! – здесь используют некоторые английские слова.

Пару дней я не был в супермаркете, а на третий день снова отправился туда. Ронит была за кассой. Я подошёл со стороны выхода.

– Привет! Сегодня опять до восьми?. .

– Да. Как всегда.

– Ничего, если я приду к восьми?. .

– Приходи. Моя машина на парковке справа от входа.

– Я подожду тебя там.

– О – кей!. .

Она вышла с работы в 5 минут девятого.

– Где ты живёшь, Ронит?

– На "Врадим" ("Розы" – название микрорайона). А ты?

– А я – рядом, на "Эшколь" (тоже название микрорайона по имени бывшего премьер – министра).

– Что будем делать?

– Не знаю. Покатай меня немного, я потом пешком вернусь.

– Куда вернёшься?

– Домой, куда же ещё?. .

– А ко мне не хочешь?

Я удивлённо на неё посмотрел.

– Прямо вот так, сразу?. .

– Не поняла!. . Ты зачем меня ждал? Ждал ведь?. .

– Ну...

– И что?. .

– Не знаю... У нас так не принято... Надо хотя бы познакомиться...

– Познакомиться – это как?

– Ты права, наверное... Поехали!. .

Ронит круто развернулась, и мы отправились на "Врадим". По пути я отчаянно думал, что же я буду делать у этой молоденькой девушки: кофе пить?. . Ронит оставила старенькую "Субару" возле одной из ветхих четырёхэтажек (здесь первый этаж не считается, счёт начинается почему – то со второго), и мы по лестнице вскарабкались на последний этаж. Квартирка оказалась крошечная – салон и спальня (туалет с ванной не в счёт).

– Располагайся, Игорь! Извини, что у меня такая развалюха. Вот университет закончу, начну жить по – человечески! Кофе или чай?. .

– А ты что будешь?

– Ничего не хочу. Лучше сразу к делу!. .

Она подошла ко мне и стала расстёгивать на мне пуговицы куртки. Светлые глаза, казалось, сверлят меня насквозь. Я обнял Ронит за плечи и посадил себе на колени. Она улыбнулась:

– Ата роцэ, о лё (ты хочешь, или нет) ?. .

Я, не говоря ни слова, поднял её на руки и отнёс в спальню. Быстро стянул с неё трусики и сбросил свои брюки.

– Презерватив – в ящике тумбочки... Дай, я сама тебе надену, я люблю...

Я полез к ней под юбку рукой и нащупал густые волосы лобка.

– Не торопись, мы никуда не опаздываем...

Я стал её ласкать и чувствовал, как она расслабляется под воздействием моих поцелуев. Её, как оказалось, опытная рука неустанно теребила мой член и яйца. Мне казалось, что они вот – вот лопнут от напряжения.

– Ну, давай... Только осторожно, я давно ЭТО не делала, с армии...

Она легонько потянула меня за член и направила его себе в ставшую влажной письку. Член вошёл в горячую, молодую плоть до самого упора. Писька Ронит была жаркой, как печка. Я стал осторожно двигаться и почувствовал, что милая мне "печка" тоже мерно движется навстречу мне. Мы не спешили, Ронит была права – спешить было уже некуда. Время я, конечно, не засекал, но мы оба кончили, как мне показалось, не раньше, чем минут через 15. Ронит закурила.

– Хочешь?

– Курить? Нет, я давно бросил.

– А я вот курю. Иногда. Как вот сейчас.

– Можно тебя о чём – то спросить?

– Да.

– А в армии ты... с кем?. .

– Со своим командиром взвода.

– Ты любишь его?

– Что за глупости?

– А... зачем тогда?. .

– Ты о чём?. . Странные вы люди, русские: зачем да почему! Что за дурацкие вопросы? А с тобой я тоже "зачем"?. .

Она помолчала.

– Я молодая. У меня всё нормально. В смысле: потребности нормальные. У тебя, как я вижу, – тоже. Так в чём, собственно, дело?

– Да нет, это я – так...

– Я знаю, что тебя интересует: когда и с кем я начала?

Я молчал.

– Я начала ещё в школе. С родным братом. Мне тогда было n, а ему – 12. И нам ужасно хотелось попробовать. Попробовали! Вот и всё.

Она закурила ещё одну сигарету.

– Так продолжалось почти год чуть ли не по два раза в день. Когда у него пошла сперма, он стал вынимать, чтобы я не забеременела. А потом он нашёл себе другую девчонку, я ему надоела. А я долго не могла найти парня, которому мне хотелось бы дать. Пришлось заниматься онанизмом. Кстати, неплохо успокаивает. Я и сейчас частенько онанирую, помогает. Вчера только это делала из – за тебя (ты почему – то не пришёл). Не пришёл? Ну, вот!. .

Ронит привстала на подушке, её тугие груди красиво белели в полумраке.

– А перед самой армией я вдруг нашла парня, и он меня избавил от этой проблемы – делал ЭТО мне так часто, что я иногда уговаривала его дать мне хоть небольшую передышку. А в армии мне опять захотелось. Командир взвода оказался кстати...

Через полчасика Ронит снова взялась за мой член, и он ни меня, ни её не подвёл...