Полижите у Чичериной!

Эта история произошла год назад. Я – слегка обезумевший поклонник этой молодой певицы. Случайно встретив ее после концерта в своем городе, я решил, что люблю. Всего за три месяца "инкубационного периода" я осознал, что живу только Юлей, ради Юли. Понял, что если вновь ее не увижу – сойду с ума.

Собрал вещи, взял немного денег, приехал в Москву. Отыскать ее квартиру оказалось не так уж сложно. Юля выступала в одном из клубов. После концерта села в машину и поехала домой. А я – за ней. На такси того же клуба.

Начались мои дежурства. Дом Чичериной – стандартная панельная шестнадцатиэтажка в спальном районе. Возле ее подъезда я провел несколько суток, никуда особенно и не уходя. Разве что в продуктовый магазин и иногда в кафе. Было лето, на улице тепло. Так что без жилища я обошелся довольно легко. А через пару дней и вовсе нашел неподалеку пустующий гараж с подвесным, но не запертым на ключ замком.

Через несколько дней я знал весь юлин распорядок. Куда и зачем она уезжала я, естественно, знать не мог. Но во сколько – знал. Теперь у меня была необходимость дежурить у подъезда не крглые сутки, а только "время Х".

Уже на второй день меня стали узнавать жильцы дома. В основном – пожилые женщины. Большинство из них смотрели настороженно на молодого человека, непрерывно глазеющего то на окна дома, то на подъездную дверь.

Кого – нибудь, подходящего на роль мужа – любовника – друга Юли я не обнаружил. Да, вместе с Юлей были молодые ребята. Но все они в пределах моей видимости держали с девушкой дистанцию, да и менялись постоянно.

В жизни Юля казалась мне еще красивей, чем в клипах, журналах, фото в интернете. Но больше всего меня завораживала юлина решимость, уверенность, с которыми она делала совершенно все. Даже открывала дверку автомобиля.

На четвертый день мне показалось, что Юля меня тоже узнала. Во всяком случае, когда она в десять утра вышла на подъездное крыльцо, девушка обвела глазами двор. И секунды на три задержала свой взгляд на мне. Однако никаких эмоций на ее лице я не увидел.

Как – то раз я проник в подъезд и проследил за тем, где именно живет Чичерина. Восьмой этаж, влево. Подкравшись, я целовал дверную ручку:

На пятый день мне достался первый трофей – юлин окурок. Со следами ее помады. Я облизывал его полночи, а затем спрятал в целофановый пакет.

На шестой день Юля уже смотрела на меня в упор. Один раз, второй прошла она не отрывая от меня своего взгляда. На третий раз она показала мне средний палец. Фак! Я был счастлив и рад. И пальцу рад, и гримасе раздражения.

На седьмой день Чичерина сделала мне подарок. Она со мной заговорила: – Ты че здесь трешься, поклонник?! Если до возвращения не свалишь, лично отпинаю!

Я ответил на это дурацкой радостной рожей.

А вечером я ждал юлиного возвращения уже в подъезде. Под ее дверью.

Когда открылись двери лифта, по площадке моментально поплыл запах духов и алкоголя. На мое счастье Юля была одна.

– А, это ты, урод! Помнишь, что я тебе сегодня говорила? – на Юле был топик, узкие джинсы и тяжелые ботинки. По – моему, Мартинсы. Да – да, те самые. С набивками из титана на носах. Одетая в такую обувь нога легко разбивает стеклянные бутылки. Причем как носом, так и подошвой. – Помню: – сквозь волнение, я еле выдавил из себя это слово. – Ну че тогда медлишь, становись раком.

Я и не думал ослушаться свой женский идеал. Вскочил, уперся руками в стену и нагнулся. Чичерина разбежалась по лестничной клетке и дала сильный пинок моей заднице. Боль была мощной. Я глухо заскулил, зажмурил глаза, но остался стоять на месте.

– Слушай, а ты мне нравишься! – неожиданно сказала Юля. – Пошли! – она достала ключи и пригласила меня в свою квартиру.

Вопреки моим ожиданиям, обстановка в квартире у Чичериной оказалась скромной. Старая мебель, обыкновенный музыкальный центр, комп с 15 – ти дюймовым монитором. Разве что домашний кинотеатр выглядел впечатляюще. Легкий беспорядок, три пустые бутылки в углу и одна под журнальным столиком. Юля развалилась в большом кресле.

– Любишь меня, значит? – О – очень : сильно! Юля! – у меня вдруг прорезался дар речи. – Я здесь дежурю уже семь дней. Ровно неделю. За это время я ни разу никуда не отходил дальше ста метров. Я люблю тебя, Юля! И готов ради тебя на любые лишения. Стать минуту назад грушей для твоих ботинок – наивысшая радость для меня со времен первой нашей случайной встречи: – Как адрес нашел? – Чичерина перебила меня. – Проследил за машиной от ночного клуба. – Ловкий!.. Говоришь, все для меня сделаешь? – она выждала секунду, заглядывая в мои глаза. Ответ в них читался лишь один – утвердительный. – Поцелуй мой ботинок.

Я просто бросился выполнять Юлин приказ. Я целовал, лизал, заглатывал ботинок, ударивший меня по заднице. Я чувствовал такое возбуждение, какого не было еще ни разу в моей жизни. Сумасшедше – пьянящее.

– Ладно – ладно. Присосался! – Чичерина почесала себя между ног. Юля встала, расставив ноги. – Хочешь поцеловать мамочке писю? – Да: – ощущение реальности я потерял давным – давно.

Чичерина взяла мою голову двумя руками и подвела ее себе между ног. Синие джинсы, мягкие и тонкие, ширинка, расстегнутая на четверть: Я поцеловал ниже ширинки. Оттуда веяло теплом и слегка угадывался пряный дамский аромат.

– Быстро в ванную, мойся! Обратно одеваться не нужно.

На водные процедуры ушло десять минут. Хотелось бы, конечно, быстрее вернуться, но неделя полевых условий брали свое. А я очень боялся, что Юля за это время успеет забыть обо мне и уснуть. А мне так хотелось продолжений!

После купания я вытерся насухо полотенцем, и вернулся в комнату совершенно голым. Чичерина не спала. Она переоделась, и теперь восседала в кресле в одной футболке и бутылкой пива в руке.

Увидев меня, Юля положила ноги на подлокотники и подалась телом немного вперед: – Полижи – ка, друг, мне жопу!

Встав на колени, я приблизил свое лицо к юлиной попе. Попа не имела ничего общего с теми своими коллегами, которых мне доводилось видеть прежде. Упругая, подтянутая, с нежным загаром, на ней не было ни жиринки, ни волосинки. Одним словом – идеально ухоженная. Единственное, что выдавало в обладательнице попы рок – певицу – маленькая татуировка загадочного содержания, расположенная в верхней части левой ягодицы.

Высунутый язык аккуратно коснулся межягодичной ложбины. Еле уловимый вкус кожи не снижал мое впечатление от происходящего. Все во мне вразнобой кричало: "Я лижу жопу Юли Чичериной! Я лижу жопу Чичериной!!!".

Язык прошел вверх по ложбине и нащупал анальное отверстие. Облизав его, я уловил чуть горьковатый вкус, отличавшийся от прочих. "Вероятно, это вкус юлиного дерьма:" – пронеслось в моей голове.

И тут произошло неожиданное. Юля смачно пукнула. И сделала она это прямо мне в рот. Пряная вонь отнюдь не была мне противна – ровно как и все, что касалось Юли. Наоборот, газ из чичеринской попы сладко пьянил.

– Понравилось? – донесся откуда с неба голос Юлии Чичериной, почему – то насмешливый. – Угу: – ответил я попе певицы.

И сразу же получил вторую порцию. По напору ее можно было назвать не иначе как залпом. Потому что броуновское движение молекул газа под давлением происходило у меня и под языком, и за щекой, и возле губ, и в ноздрях. Я почти потерял сознание.

– Если есть у парня рот, значит парень не урод, – перефразировала Юля старенькую песню "Мальчишника". – Ладно, пора с тобой заканчивать.

По последовавшему приказу я разобрал диван Чичериной диван, постелил белье, подождал, пока Юля нырнет под одеяло. Когда все это свершилось, засунул голову ей между ног, и начал "готовить ко сну" (таково было Юлино выражение). Другими словами, принялся лизать ей киску.

Честно говоря, не выполнял подобной процедуры я уже давно. За то время, что прошло с последнего лизания (а куннилинг я делал своей соседке), мой язык успел порядком задеревенеть. Это не чувствовалось, когда я исполнял несложные действа с ботинком и задницей. Но киска требовала больших навыков и постоянных тренировок. Минут через десять язык стал, деревенеть, потом его начало сводить, заболела голова: Не знаю, чем бы закончилось дело, но Юля кончила. Выгнулась вверх, стукнула локтями простыню и отодвинула от киски мое лицо. Стонала она хрипло и негромко, но долго и со страстью.

"Подготовив Юлю ко сну", я подумал о конце своей сегодняшней миссии, и подыскал себе на полу отличное место. Минут через пять, когда я уже решил, что она уснула, девушка гибко поднялась на ноги, встала надо мной и обняла своими ступнями мою голову с обеих сторон.

– Открой рот, – сказала она, посмотрев вниз на меня. Я послушался. – Сейчас я в него поссу, – с этими словами Чичерина присела на корточки стала писать прямо мне в рот. Соленая моча, лившаяся из киски под сильным напором, оказалась ошеломляющим десертом. Я давно уже потерял способность что – то соображать. Поэтому попытался чисто механически глотать влагу. Куда там! Удались лишь два глотка, остальная моча вылилась мне на лицо, на пол. Я лежал весь обоссанный на полу, а Чичерина, закончив молча, по – кошачьи мягко прыгнула на диван и затихла.

Спокойной ночи, Юля!