Учительница "первая" моя. Урок четвертый - физика. Голая учительница

Она сидела в подземном гараже своего шикарного трехэтажного особняка на водительском сидении элитного "лексуса". Пальцы правой руки нервно барабанили по рулю, и три брильянтовых кольца брякали друг по другу в такт дроби, переливаясь всеми двенадцатью каратами. Стрелки на приборной доске показывали без пятнадцати час.

Дверь была давно открыта, но обладательница всей этой роскоши почему – то не решалась выходить из авто. Женщина тупо смотрела на рекламный плакат, зачем – то прилепленный на стену, но не видела его содержания.

Женщину звали Пенни. Вернее ее имя было – миссис Роджер Пи Маскелл. Но все называли ее так, как нравилось ей. Так, как просила называть ее она сама. И попробовал бы кто – нибудь не прислушаться к ее просьбе!

Вообще – то, в маленьком Дагенхеме находилось не много людей, готовых поспорить или, не дай Бог, перечить ей. Талантливая деловая Пенни уже давно захватила этот город. Молодая и чрезвычайно энергичная женщина, приехав сюда одиннадцать лет назад после второй неудачной беременности, положила начало своей карьере, устроившись преподавателем физики в одну из четырех местных школ. Тогда она бежала из скучного Ливерпуля, где все думают только о Биттлз, футболе и наркотиках, и не строила планов на свое будущее. Еле – еле оставшаяся в живых, чуть только выскочив из больницы, Пенни схватила в охапку семилетнюю дочь и бросилась на вокзал, оставляя позади ублюдка мужа, дешевых подруг и могилу родителей. Тогда она меньше всего думала о карьере, деньгах и славе. Тогда у нее была только одна мысль – бежать! Бежать, куда глаза глядят, найти место, где ее не знает никто. Работать, воспитать дочь. Жить своей жизнью. Жить!

Но за одиннадцать лет ценности менялись. Сейчас Пенни уже и не вспоминала ту комнатенку в школьном общежитии, в которой она поселилась с маленькой Сюзанной, и которая была в два раза меньше ее нынешнего бассейна. За это время беглянка успела стать сначала председателем школьного совета, затем директором школы. Еще через год она, продав родительский дом в Ливерпуле, выкупила за бесценок здание бывшего колледжа, отремонтировала его и поспешила открыть двери для будущих студентов. Сначала дело шло плоховато, но потом ей удалось выиграть тендер на поставку абитуриентов в Кембридж, и с тех пор Пенни не знала нужды.

Умело развивая бизнес, женщина уже владела супермаркетом, двумя мойками машин и во18 летю киосками по продаже газет и журналов, не говоря уже о самом колледже. Как она все успевала, знает один Господь Бог, но денег у нее было навалом, дочь училась в ее учебном заведении, а сама Пенни была главным гостем на всех городских собраниях, праздниках и приемах. В городке поговаривали, что Пенни еще не стала мэром только потому, что ей нет сорока, и она не может баллотироваться. Короче говоря, Дагенхем лежал у ног предприимчивой женщины, которая жила в самом шикарном доме города, а по понедельникам все еще преподавала физику в школе, где когда – то была директором.

Но и это еще не все. Пенни, кроме всего прочего, была еще и красива. Из – за того, что она родила очень рано, ее тело до сих пор сохраняло соблазнительные черты двадцатипятилетней прелестницы. В свои тридцать пять, Пенни обладала ничуть не отвислой грудью второго размера очень красивой формы. Семидесятисантиметровая талия переходила в жутко соблазнительные бедра, а рыжие чуть вьющиеся волосы настолько соблазнительно обволакивали плечи и лопатки, что ни одно животное мужского пола не могло оторвать от такого зрелища своих, полных пошлых мыслей, глаз.

Но мысли оставались мыслями. Постепенно Пенни стала чувствовать, что мужчины все чаще стали сторониться ее. Маленький город не мог быть поставщиком большого разнообразия в кавалерах. Сверстники потихоньку переженились на невинных местных девушках. Более опытные, и давно женатые мужи, даже и не пытались заигрывать с Пенни, зная ее хватку. Заезжих ловеласов и повес в крошечный Дагенхем не заносило. Круг замкнулся, и Пенни осталась одна. Последним ее любовником был журналист, который приехал из Ньюкасла, чтобы писать статью о колледже Пенни, на ее же деньги. Он четыре дня писал материал, а Пенни четыре ночи трахала его так, что стекла дребезжали. Наконец, бедный парень закончил свой опус, и, наградив Пенни странной фразой: "Если б я знал, то сказался бы гомосексуалистом", отвалил на автобусную станцию.

Было это четыре года назад, и знай тогда Пенни, что это была последняя ее страсть, то она, наверное, повесилась бы сразу. Четыре года! Четыре года славы, успеха, огромных прибылей и полного отсутствия всякого секса. Она даже не могла воспользоваться услугами "мальчиков по вызову", так как на следующий день обе газетки этой ненавистной деревни вышли бы с ее фотографиями на первой странице и надписями, типа "Первая леди Дагенхема тратит свои деньги на юных альфонсов".

Нет, ну конечно, она могла бы уехать куда – нибудь отдохнуть, перетрахать там всех и каждого, и вернуться обратно. Но будучи женщиной не глупой, Пенни прекрасно осознавала, что это – не выход. Что вернувшись, она будет чувствовать себя еще хуже. Выход был один – искать кого – то здесь. Пенни уже перепробовала разные подходы. Она сделала запрос в администрацию города, чтобы ей сообщали обо всех разводах. Девушка, сидевшая за столом странно посмотрела на нее, но ничего не сказала. Через два месяца Пенни позвонила ей и грозным голосом поинтересовалась, почему та не выполнила ее просьбу. В ответ она услышала испуганный писк, сообщивший ей, что ни за последние два месяца, ни за предшествующие им два года в Дагенхеме официальных разводов не было. Но коли таковые будут, девушка обязательно ей сообщит. Пенни извинилась, и со словами: "Проклятая деревня", повесила трубку.

Другая ее попытка найти спутника жизни обернулась такой же неудачей. Пенни решила, что не плохо бы поинтересоваться в местной гостинице, часто ли сюда переезжают люди на постоянное жительство. Через подставных лиц, она выкупила копии приходных книг отеля, и провела следующие две ночи в изучении сроков квартирования мужской части постояльцев. Результат ошеломил ее. За последний год ни один заезжий мужчина не останавливался в Дагенхеме более, чем на два дня. Теперь Пенни была уверена, что она была последней гастролершей, решившей остаться в этой дыре насовсем. А было это, как мы знаем, одиннадцать лет назад. В припадке ярости женщина сожгла в камине ненужную кипу бумаги, а потом проплакала весь остаток раннего апрельского утра.

Третий и последний удар, добивший ее окончательно, случился только что. Позавчера ночью Пенни, отдрачив себя до ломоты в кистях, но так и оставшись неудовлетворенной, находясь на грани истерики, вызвала к себе своего менеджера по экономике (кстати, отца трех детей). Когда тот приехал в полтретьего ночи, она заявила, что ей надоел Дагенхем, и что она готова продать все свое имущество и уехать отсюда. Ему надлежало быстро подсчитать, сколько это может стоить, и изучить предполагаемый круг покупателей. "Свободен", буркнула Пенни, после чего менеджер с поклоном удалился.

И вот час назад он выдал ей заключение, которое вогнало сознание тридцатипятилетней красотки в состояние глубокого шока:

– Да, миссис Пенни, – сказал менеджер, – ваше состояние, включая бизнес и недвижимость, на сегодня стоит чуть более восемнадцати миллионов фунтов. Дела, которые Вы ведете, приносят Вам около семисот пятидесяти тысяч фунтов – стерлингов в год. Но есть одно "но"... Дело в том, что продать все это за более – менее приемлемую цену Вы не сможете. За целые сутки мы смогли получить целых сорок два предложения по покупке всего Вашего бизнеса. Но самое дорогое предложение, поступившее из Лондона, было миллион с четвертью фунтов за все, включая колледж и дом. Пожалуй, если наш отдел еще недельку повозится с этим, нам удастся поднять цену до полутора миллионов, но не более того. Я сожалею. Видите ли, сейчас вложить деньги в свой бизнес намного выгоднее, чем выкупать чужой. Проклятые лейбористы..., – Менеджер уже был готов изложить Пенни свое видение современной английской макроэкономики, но женщина жестом остановила его. Она вдруг покрылась пунцовой краской и тяжело опустилась в кресло. Десять минут, в течение которых менеджер и не думал пошевелиться, Пенни переживала все услышанное, а потом, достав чековую книжку, сказала:

– Послушайте, Майкл. Забудьте все то, что я просила. Я остаюсь здесь. А чтобы Вам было легче все забыть – вот. – Женщина подписала чек на десять тысяч и вручила его менеджеру. Тот поклонился, и Пенни, на неверных ногах, поплелась прочь из комнаты. Дойдя до двери, она не поворачиваясь бросила: "Меня сегодня больше не будет", и, следуя по офисному коридору, погрузилась в самые черные мысли.

Теперь Пенни сидела в машине и раздумывала над создавшимся положением. Она не выходила из "лексуса". Ей просто нечего было делать дома. Заснуть она бы сейчас не смогла. Есть тоже не хотелось. Конечно можно было бы пойти и еще разок поласкать себя, но настроение явно не располагало к этому. К тому же, Пенни была из тех женщин, которым мастурбация не приносит ничего, кроме слабого поверхностного оргазма.

Если бы хоть дочка была дома, можно было бы поговорить с ней, но Сюзанна конечно же еще в колледже. Она придет только к четырем. Эх!

Пенни глубоко вздохнула и стала вылезать из лимузина. "Может быть по телевизору есть что – нибудь?", с надеждой подумала женщина, прекрасно осознавая, что, скорее всего, обманывает себя. Она щелкнула дистанционкой, закрывая плавающую дверь в гараж, и поплелась по лестнице вверх.

Она не стала останавливаться в зале первого этажа, а сразу направилась в свою комнату – переодеться. В конце концов, раз уж у нее сегодня случился первый за месяц полувыходной, то его надо использовать рационально. И вот еще что! Надо принять ванну. Настоящую. Господи! Она не лежала в ванной уже лет пять. Все время этот проклятый душ.

Пенни похвалила себя за эту идею. Побольше пены, побольше ароматных масел и можно лежать в горячей воде сколько душе угодно. Здорово!

Решив, что в ванну она отправится немедленно, Пенни пошла в свою комнату за халатом. Плохое настроение куда – то в миг улетучилось, и женщина даже стала напевать про себя любимую "Crying in the rain". Но, вдруг...

Дойдя до третьего этажа, Пенни отчетливо услышала чьи – то голоса. Говорила девушка приятным молодым сопрано, а ей отвечал тоже женский, но очень низкий фальцет. Прислушавшись, хозяйка Дагенхема поняла, что звуки идут из открытой двери, ведущей в маленький зимний сад, который, как раз, нависал над бассейном за домом. Ей показалось, что один голос она уже слышала раньше – тот, который звучал поглуше. Слов она не разобрала, но сама по себе ситуация была крайне необычной. Это заставило Пенни выйти в оранжерею, чтобы посмотреть – кто там.

Аккуратно ступая по коврам, женщина подошла к краю парапета, стараясь остаться не замеченной. Теперь она уже отчетливо слышала фразы, лившиеся снизу. Знакомый фальцет говорил:

– Да, ничего особенного. Он даже не поинтересовался тем, как тебя зовут.

– Черт. Ну, бывает же такое, – ответствовало сопрано, в котором звучали нотки разочарования, – первый раз в жизни понравился мужик, и на тебе...

– Господи, ну, перестань. Тебе же не тридцать лет, а во18 лет. Успеешь еще.

– Нет, ну, конечно. Я особо не расстраиваюсь, но он такой классный..., – обладательница сопрано мечтательно вздохнула. Может, нам по пивку? Как ты, Сюзанна?

– В принципе – можно. Раз уж мы, все равно, прогуливаем, то хоть не зря проведем время.

В последнем голосе Пенни узнала свою дочь. Она уже осмелела настолько, что приподнялась над перилами, и теперь могла видеть три пары женских ног, вытянутых на роскошных бархатных лежаках, стоящих вдоль бассейна. Четвертый лежак был свободен. "Значит, их трое и они прогуливают колледж. Заразы. И это – в июне, за две недели до экзамена", подумала Пенни. Теперь она вспомнила тот фальцет. Он принадлежал однокласснице, а теперь и сокурснице, ее дочери – самой близкой ее подруге – Ами. Здоровущая, крепко сбитая девушка, четыре года занимавшаяся греблей, с немного грубоватым лицом и хорошо развитыми плечами. Пенни всегда поощряла дружбу Сюзанны с этой девчонкой. Ами была целеустремленная, веселая, из хорошей интеллигентной семьи. Она всегда умела добиваться того, чего хотела. Это было, как раз, то качество, которого явно не хватало ее дочери, и Пенни надеялась, что Сюзанна научится ему у своей лучшей подруги.

Когда Ами решила поступать в колледж вместе с Сюзанной, которой не приходилось выбирать, Пенни даже обрадовалась этому. В конце концов, неизвестно, как примут сокурсники дочку владелицы заведения. А имея такого сильного союзника, как Ами, Сюзанне было бы намного проще адаптироваться.

Именно так и произошло. Ами моментально сплотила вокруг себя весь цвет группы, а так как Сюзи была ее лучшей подругой, то и она не стала изгоем. Пенни вспомнила все это и решила еще немного приподняться. Все равно, девушки не смогут увидеть ее, так как смотрят в сторону бассейна. Она, конечно, еще немного послушает их разговор, а потом устроит им нагоняй за прогул. Пенни стала вылезать из укрытия. Теперь ей открылся полный обзор на лежащих внизу. Женщина немного прикрыла глаза, привыкая к яркому солнцу, которое раньше закрывал большой лист псевдотропической лианы, а когда она снова открыла их, то была поражена – лежащие девушки были полностью голыми.

Больше всего бросалось в глаза прелестнейшее изваяние той подруги, которую Пенни не знала. Это была просто потрясающая девушка. Шикарная блондинка с прямыми волосами до плеч, лежала, чуть раздвинув ноги. Ее небольшая, но очень притягательная грудь буквально светилась шелковой кожей вокруг очень больших, размером с небольшое яблоко, кружков, в центре которых торчком стояли, конусной формы, сосочки. Треугольник светлых густых волосиков, соединяющий паховые впадинки, чуть завивался и переходил в небольшой разрез на том месте, где должны начинаться половые губки. Там волосики были сбриты, но Пенни не удалось обнаружить клитора, хотя у нее было хорошее зрение, а от девушки ее отделяло всего – то метров пять. По всей видимости, этот бугорок был аккуратно спрятан между мясистыми половинками промежности, которые заодно скрывали и большую часть розовых лепестков. На стройных ножках девушки блестели капельки невысохшей воды, делая студентку еще более соблазнительной. Пенни никогда не была лесбиянкой, но даже она по достоинству могла оценить такую красоту. Правда, лица новой подруги ее дочери, она пока не могла рассмотреть.

Дальше лежало, разморенное купанием и солнцем, тело ее прогульщицы – доченьки. Сюзанна, конечно, проигрывала своими внешними данными новой подружке, но так же была хороша. Она пошла в мать, и Пенни всегда очень гордилась внешностью своего дитя. Сюзи была не высокого роста, очень миниатюрная, с задорным круглым личиком и рыжими кудряшками до плеч. Мать всегда старалась обращать внимание на созревание Сюзи. Конечно, она не могла уделять этому много времени, но Пенни и представить не могла, что созревание уже давно закончилось. Теперь она смотрела на свою обнаженную дочь (наверное, впервые за последние лет шесть) и не переставала удивляться ее женственности. Оказалось, что грудь у Сюзи давно переросла ее собственную. Она была той же, что и у Пенни, обтекаемой формы, и с очень приятными маленькими сосочками светло – розового цвета. Но больше всего Пенни поразили бедра дочери. Они были очень редко встречающегося вида, когда мышцы образуют нечто вроде сердечка от талии до колен, и так ровно обтекают все косточки, что создается впечатление неземной правильности форм. Все это венчала аккуратная треугольная дырочка, между ляжками и промежностью, над которой поблескивал коричневатый пушок. "Такие бедра рисуют в японских порномультиках", подумала гордая мать.

На фоне своих соблазнительных подруг, Ами выглядела просто дурнушкой. Почти двухметровая дородная девица, с накаченными мышцами туловища, и почти без груди, смотрелась, как вышибала, случайно попавшая в общество топ моделей. Пенни долго искала взглядом волосы у нее на лобке, но так и не нашла. Зато Ами явно превзошла всех своих подруг выпуклостями. Что соски, что клитор были у нее просто огромными. Торчащие из груди отростки были величиной с желудь, а бугорок над половыми губками формой больше всего напоминал клюв крупного орла потому, что был вздернут вверх, а с его кончика начинались спадающие тяжелые очень пухлые губы. "Таким инструментом можно трахать девушек, не хуже, чем членом", пронеслось в голове у Пенни.

Тем временем, разговор у бассейна продолжался. Теперь говорила Сюзанна, голос которой был почему – то немного заговорщицкий:

– Слушай, Кэрол. А ты и вправду первый раз влюбилась?

– Я не буду отвечать тебе ни на какие вопросы, пока ты не принесешь обещанное пиво. – Равнодушным голосом ответила Кэрол.

– Ну, ладно, ладно. – Сюзи со вздохом встала с лежака и направилась к холодильнику в кухне. Ами, тем временем, говорила:

– Да, Бог с ним. Не расстраивайся. Да он просто дурак, если отказался от такого лакомого кусочка, как ты.

"Действительно, дурак", подумала Пенни. Она уже поняла, откуда взялась эта Кэрол. Управляющий колледжа говорил ей, что к ним неожиданно приехала девушка из Бормута. Она закончила там один курс, но хотела потом идти в Кембридж, а из Бормутского колледжа туда принимали плохо. И девушка решила перебраться сюда.

Ами, чтобы еще больше приободрить новую подругу, закончила свою фразу:

– Он еще пожалеет, когда за тобой полгорода будет бегать.

– Перестань, Ами. О чем ему жалеть – то? Просто я ему не нравлюсь. Я вообще никому не нравлюсь. Только придуркам, которые думают, что осчастливят меня тем, что трахнут на первом же свидании. О – о – о! Таких у меня было – как перхоти у пуделя. В результате..., – Кэрол вздохнула и замолчала. Появилась Сюзанна, которая раздала всем по бутылочке "Холстен" и улеглась обратно на лежак, приготовившись слушать. Пенни в оранжерее облизнула пересохшие губы.

– И что – в результате? – Ами чуть приподняла голову.

– В результате, я, как была целкой, так и осталась. – Пенни показалось, что крик Кэрол слышал весь Дагенхем.

– Бог ты мой! Вот несчастье – то! – Запричитала Ами своим низким голосом, полным сарказма. – Между прочим, я вот до сих пор жалею, что я уже не девочка.

– Почему? – Удивилась Кэрол.

– Да, потому, что блажь это все. Во – первых, больно очень. Во – вторых, я и сама себе могу сделать куда лучше, чем так. Я даже кончить не смогла.

Пенни удивилась откровенности разговора. Она всегда считала себя достаточно раскрепощенной в вопросах пола, но вести такие беседы с подругами никогда не решалась. Впрочем, подруг – то настоящих у нее никогда и не было.

– Кончить? А вообще ты можешь кончить? – Кэрол никак не успокаивалась.

– Могу конечно, – Ами удивилась такому вопросу, – а что тут сложного?

– А вот я не могу. – Горечь лилась вместе с сопрано Кэрол. Казалось, она сейчас заплачет, и поэтому леди отвернулась и, приподнявшись над лежаком, сделала добрый глоток из бутылки. Остальные девочки почувствовали перемену в голосе. Сюзанна сразу напряглась и повернула голову в сторону блондинки. А Ами отреагировала еще кардинальнее. Она встала и, переступив через лежак плачущей подружки, села рядом с ней. Правая рука обняла девушку за плечи, а левая уже поглаживала коленку Кэрол. Ами приговаривала в такт ласкающей руке:

– Ну, что ты, девочка моя. Ну, успокойся. Перестань плакать из – за этих проклятых мужиков.

Пусть они сами из – за нас убиваются.

– Что – то не очень похоже, чтобы они из – за нас убивались. – Кэрол держалась из последних сил, чтобы не зарыдать в голос, но слез она остановить не могла.

– Нет, ну, правда. Заканчивай. Делов то всего и есть, чтобы кончать научиться. Ты сразу забудешь, что тебе нужны мужики. – Рука Ами, продолжая гладить Кэрол, стала забираться все выше. Теперь она охаживала внутреннюю часть ляжки всего в десяти сантиметрах от промежности. Подглядывающая Пенни не могла поверить своим глазам, а когда поверила, то ее сразу осенило. Мысль появилась вместе с холодным потом, выступившим у нее на лбу: Ами – лесбиянка. Господи, ну, конечно! Элементарно! И эта фигура, и привязанность Ами к ее дочери, и голос, и боль от совокупления, про которую девушка рассказала только что. Все сходится. Боже! Что же теперь делать? Пенни вспомнила, что в течение всей дружбы ее Сюзи с Ами, она говорила дочери брать во всем пример с ее подруги. Стараться быть на нее похожей. Учиться у нее всему...

Теперь Пенни была на грани отчаяния. В том, что Ами уже успела соблазнить ее дочь, женщина не сомневалась ни секунды. Уж если девушка позволяет вести себя таким образом с недавней подругой, то переспать с Сюзанной у Ами были тысячи шансов. Теперь вопрос стоял в том, успела ли ее Сюзанна превратиться в полноценную лесби, или пока это только баловство? И если она успела, то что ей, Пенни, теперь делать?

Ответ на свой вопрос хозяйка города смогла получить через пару минут. Пока самые черные мысли бродили в ее голове, Ами внизу оторвалась от Кэрол. Теперь девушка села на коленки перед новенькой, которая размазывала слезы по лицу. Ами взяла руки Кэрол в свои и, глядя в заплаканные глаза блондинки, мягким голосом сказала:

– Давай – так, девочка! Ты сейчас перестанешь плакать и успокоишься, а я научу тебя кончать.

Кэрол смогла только кивнуть. Она смахнула последнюю каплю со щеки, поправила растрепавшиеся волосы и уж слишком наивным голосом спросила:

– Ладно, Ами. А как ты меня научишь?

– Тебя это должно интересовать в последнюю очередь. – Голос Ами стал более серьезным.

Успокойся и расслабься. И главное – ни о чем не думай. Закрой глаза и попытайся прислушаться к своему телу. Оно само лучше тебя знает, что ему нужно.

– Я боюсь, – прошептала Кэрол, но, тем не менее, подчинилась. Она откинулась на поднятый край лежака и теперь застенчиво смотрела на свою подругу. Краем глаза, Пенни заметила, что ее Сюзанна не проявляет никакого беспокойства по поводу того, что сейчас должно произойти. Скорее, Пенни прочла во взгляде своей дочки неприкрытую заинтересованность. И это был ответ на ее вопрос. Ее дочь – розовая, и видимо – давно!

Тем временем, Ами снова вернулась на край лежака. Она аккуратно и по – кошачьи вкрадчиво раздвинула ножки прелестницы Кэрол. Та лежала с закрытыми глазами и почти не сопротивлялась. У Пенни наверху перехватило дыхание. Она жадно следила за действиями Ами, а та занималась своим делом весьма профессионально. Руки уже гладили шелковую кожу девичьих ляжек. Ладони скользили вверх – вниз. Пенни представила себе, как ей было бы приятно, если бы она сейчас лежала на месте Кэрол, которая пока никак не проявляла свои ощущения. Сюзи встала со своего лежака и теперь стоя наблюдала за происходящим, а Ами уже добралась до промежности девственницы Кэрол, но пока не трогала самые важные зоны. Ее пальцы прогуливались по паху, чуть раздвигали половинки, скрывающие клитор и щекотали волосики на лобке. Пенни и теперь не удалось разглядеть клитор красавицы Кэрол – обзору мешали согнутые и раздвинутые ножки девушки, но Ами, сама того не зная, поспешила удовлетворить любопытство подсматривающей:

– Бог ты мой! Теперь понятно, почему ты не научилась кончать сама. Где ты раздобыла такой маленький клитор? Бедненькая ты моя! Ну, ничего. Сейчас мы это поправим. – Казалось, что Ами разговаривает сама с собой, но она ни на секунду не останавливала своей любовной игры. Пальцы летали по интимным местам однокурсницы. Кэрол лежала не дыша, а две пары глаз – матери и дочери – сами того не подозревая, вместе следили за процессом обучения оргазму. Ами же смотрела прямо в лицо своей новой пассии, приговаривая ласковые слова.

– Тебе хоть нравится? – Неожиданный вопрос Сюзанны резко контрастировал с ласковым, хотя и низким, голосом бывшей гребчихи.

Видимо, Кэрол уже давно пребывала в состоянии блаженства, и лишь остатки ее девичьей стеснительности мешали показать свою настоящую реакцию на то, что с ней делала Ами. Услышав вопрос Сюзи, она, словно скинув пудовые оковы, сразу выгнула спину, и голосом, полным наслаждения, пролепетала:

– Боже мой! Да. Да! Очень! Не останавливайся! – Теперь девушка, изгибаясь, двигала бедрами навстречу ласкающим опытным рукам, которые позволяли себе все больше и больше. – Господи, что со мной? Пожалуйста, Ами! Потрогай там. Еще, еще! Я не знаю. Все куда – то плывет! – Кэрол задохнулась, раздвигая ножки все шире и шире.

– Ничего, моя лапочка. У тебя все получится. – Теперь Ами уже была полностью уверена в этом. Она прилегла на лежак рядом с соблазненной подругой и теперь от вожделенного местечка между ног у Кэрол ее отделяли сантиметров пятнадцать. Пальцы уже не разбрасывали свою энергию на большие участки. Теперь, когда девочка возбудилась, было бы глупо продолжать мучить ее начальными ласками. Пенни внутренне признала правильность действий Ами, которая вдруг пальцами одной руки раздвинула письку Кэрол, а средним пальцем другой просто нажала на малюсенькую кнопочку и стала натирать ее. Боковым зрением Пенни снова отметила, что ее красавицу – доченьку нисколько не смущало происходящее. Наоборот, Сюзи, видимо не желая оставаться, всего лишь, наблюдательницей, сделала кое – что, совершенно не укладывающееся в голове у ее матери. Девушка пододвинула свой лежак ближе к барахтающейся парочке, после чего села на него широко раздвинув ноги, и самым беззастенчивым образом принялась мастурбировать. Одной рукой она защемила правый сосок, а другой стала дергать себя за все выпуклости, которые только имели место у нее в промежности. Глаза Сюзанны все еще не отрывались от подружек, и Пенни, вдруг, поняла, что ей тоже хочется смотреть на Ами и Кэрол. Она боялась себе в этом признаться, но ей это нравилось. Да, да, нравилось! И кажется, она даже возбу...

"Нет. Этого не может быть!" подумала Пенни. "Я не лесбиянка, и мне не нравиться на это смотреть". Сеанс аутотренинга был грубо прерван безумным криком снизу. А произошло вот что: Ами, которой так хотелось впервые осчастливить Кэрол, не удержалась и заменила палец своим языком. Оказалось, что одного прикосновения было достаточно – Кэрол взвыла и кончила. Конечно, Пенни не могла бы описать, что сейчас чувствовала новая подруга ее дочери, но уж понять, как той было хорошо, Пенни вполне могла. Она словно очнулась от спячки раздумий, в которую ее повергло поведение собственной дочери. А очнувшись, Пенни поняла, что и сама уже давно насквозь промокла!

Совсем по – другому Пенни снова взглянула вниз на юных лесбиянок. Там Кэрол, до сих пор корчась после первого оргазма, обнимала и осыпала поцелуями Ами. Счастливая мужиковатая девушка снисходительно принимала от подруги ее неумелые ласки, растянувшись на лежаке. Сюзанна, уже оторвавшая руку от своего клитора, сидела, поджав под себя ноги. Кэрол прекратила зацеловывать бывшую спортсменку, и стала благодарить ее уже при помощи слов. Ежесекундно вздыхая, блондинка лепетала:

– Спасибо, Ами. Боже! Это же невероятно. Такой кайф. Если бы не ты, я бы никогда не смогла.

– Да, ладно, перестань. – Ами погладила Кэрол по волосам. – Когда – нибудь это должно было случиться. И потом, это еще совсем не все. Это – только начало.

– Нет, Ами, нет! Ты даже не представляешь, как мне было хорошо. Лучше быть уже просто не может. И ты даже не знаешь, как я тебе благодарна. Что я только не делала, чтобы научиться этому. Но это все – не то. Совсем не так.

– И что же ты делала? – Встряла в разговор Сюзанна.

– Сюзи, милая! Да ты мне даже не поверишь, что я делала. Я такое пережила, а все оказалось так просто.

– Чего это ты такого пережила? – Теперь уже и Ами была заинтригована. Обе старые подруги с вытянутыми лицами теперь смотрели прямо в лицо счастливой Кэрол, ожидая ответа.

– Я к врачу ходила. Потом две недели пила какие – то таблетки, которые он мне прописал. А когда не помогло, он просто предложил меня трахнуть. Я еле убежала. Потом я специальной гимнастикой занималась. По сорок минут в день. Еще я в какой – то книге прочла, что сексуальность можно поднять травами, которые нужно добавлять в ванную. Я этой травой вся пропахла. Да еще много чего перепробовала.

– Постой, постой! – Мозги Ами плавились от всей этой ерунды. – А просто подрачить ты не пробовала?

Пенни, все еще подслушивающая, шестым чувством поняла, какой именно ответ сейчас услышит Ами из аккуратного ротика вдруг покрасневшей подруги. И она оказалась права:

– Нет, не пробовала. Мне кажется, что это нехорошо. Мне мама говорила, что если я буду трогать писю, то потом не смогу рожать детей. А я очень хочу рожать..., – это признание потонуло в дружном хохоте Сюзанны и Ами. Девушки смеялись до упаду. Слезы брызгали из глаз дочери Пенни, а Ами держалась обеими руками за накаченный живот. Кэрол смутилась и замолчала, ожидая окончания такого сильного и дружного приступа. Пенни, после всего увиденного и собственной реакции на увиденное, наверху было совсем не до смеха, но и она не смогла сдержать улыбки.

Отсмеявшись, Ами спросила:

– Слушай, Кэрол. А как тогда ты собственно собиралась кончить. От чего?

– Ну, как же? Я же целовалась с мальчиками. Во всех книжках написано, что женщины, когда целуются с мужчиной, испытывают легкий оргазм. А я даже легкого не могла испытать.

Новый приступ смеха спугнул десяток воробьев, спрятавшихся от жары в тени молодого клена. Девочки заливались от души, а бедняжка Кэрол не могла понять, почему ее новые подруги так реагируют на то, что она никому раньше не рассказывала. Только те ощущения, которые ей только что подарила Ами, удерживали Кэрол оттого, чтобы вскочить и убежать. Тем временем, хохот закончился, и Ами снова спросила:

– Извини, Кэрол. Ты не обижайся на нас. Просто мы немножко по – другому все это себе представляем. Позволь спросить, милая. Это в каких же книжках ты такую чушь прочитала?

– Да, во многих. В "Анжелике", например. – Теперь настала очередь удивляться Кэрол. – Вы что, не читаете?

– Да, нет. Мы читаем. Только не "Анжелику". – Сюзанна полотенцем вытирала слезы.

– А что? – Спросила Кэрол.

– Да, какая разница? Нам сейчас не об этом нужно поговорить. – Ами стала совершенно серьезной. – Лучше скажи, ты готова к тому, чтобы научиться кончать по – настоящему?

– Ну, не знаю. Э – э – э. Наверное, готова. – Неуверенно ответила любительница женских романов, которая даже представить не могла, что такое "кончать по – настоящему".

– Тогда, вот что. Запоминай три условия. – Для торжественности Ами повысила голос и положила свою руку на плечо теперь уже своей близкой подруги Кэрол. – Первое: ты навсегда забываешь свою дурацкую фразу "Лучше уже быть не может". Второе: ты делаешь то, что я или Сюзи тебе будем говорить. И третье: ты никому об этом не расскажешь. А чтобы тебе было проще согласиться, мы тебе кое – что сейчас покажем. – С последними словами, Ами встала с лежака и направилась в сторону улыбающейся Сюзанны.

Пенни захотелось закрыть глаза или убежать. Потом ей захотелось спуститься вниз и разогнать всю эту тепленькую оргию. И еще ей захотелось закричать. Но ничего подобного она не сделала. Вопреки ее собственным желаниям, ее глаза расширились и уже никакая сила не могла оторвать их от разворачивающегося зрелища.

А внизу ее лапочка – дочка уже раскрыла свои объятия навстречу Ами. Этому мужику без члена. Сюзанна вся подобралась, и теперь сидела, подавшись плечами вперед, а Ами, ни на секунду не отрывая взгляд от Кэрол, подошла к ней и села рядом.

– Смотри! – Коротко сказала лесбиянка и одним ловким движением опрокинула малышку

Сюзи в свои объятия, мгновенно найдя своими губами рот дочки Пенни. Сюзанна не сопротивлялась. Как раз, наоборот, она обвила своими женственными ручонками бычью шею подруги, и теперь страстно отдавалась ее Величеству – поцелую.

У Пенни перехватило дыхание. "Вот сука!", подумала она, но эта мысль конечно не могла остановить Ами. Ее руки обшаривали податливое тело Сюзанны, которая уже дрожала от возбуждения. Миниатюрная девочка млела под натиском подруги, больше напоминающей королевского гвардейца с Трафальгар – сквер, нежели молодую студентку.

Ами, тем временем, перешла от лица Сюзи к ее груди. Соски моментально подверглись вероломному нападению ядовитого языка, который за одну секунду заставил их затвердеть и увеличиться втрое. Девочка глубоко и шумно выдохнула. Откинув голову и закрыв глаза, Сюзанна теперь перестала обращать внимание на Кэрол, которая чуть не сломала свои прекрасные очи, стараясь ничего не пропустить. Впрочем, любовниц на соседнем лежаке это сейчас совсем не интересовало. Пенни увидела, как рука ее дочери легла на затылок лобызающей ее Ами и потянула голову подруги вниз. Это было последним шагом, который переполнил чашу терпения Пенни. Все произошло одновременно: не успела еще Ами опуститься к слезящейся от желания письке Сюзанны, как Пенни почувствовала, как какая – то судорога прошла по ее бедрам. Женщина еще успела увидеть, как язык Ами раздвинул пухлые губы ее дочки, а потом зажмурилась и, резко соединив колени, сильно кончила.

Только секунд через десять легкое дуновение ветерка, охладившего сырые после оргазма трусики, привело женщину в чувство. Питая глубокое отвращение к себе, к дочери и, особенно, к Ами, Пенни потихоньку стала отползать к двери, убегая от сладострастных вздохов Сюзанны, доносящихся снизу. Женщине хотелось немедленно смыть с себя собственный позор, который, казалось, теперь останется с ней навсегда. Придя в свою комнату, будущий мэр Дагенхема стала сдирать с себя одежду. С трусами, хранившими влагу ее падения, она вообще не церемонилась, а просто порвала их пополам, и бросила под кровать. Лихорадочно шаря по шкафу в поисках полотенца побольше, Пенни на секунду остановилась, оглядывая содержимое внутренних полок и вдруг она поняла, что с ней твориться что – то неладное. Она не узнавала себя. Чего – то не хватало.

Пенни провела ладонью по лбу, как бы приводя мысли в порядок. Что с ней? Женщина начала мысленно рыться в собственном организме, и отгадка пришла к ней почти сразу. Она не хотела трахаться! Впервые за последние лет шесть, она была удовлетворена! Она не дрочила. Она кончила всего один раз, даже не дотрагиваясь до себя. Кончила всего – то от вида трех сексуально озабоченных девочек, нашедших свое счастье в утехах друг с другом. И вот от этого зрелища Пенни испытала такой оргазм, который в миг справился с ее многолетней неудовлетворенностью! А это значит, что на самом – то деле, ей не нужен мужчина. Ей нужна женщина! Она – лесбиянка! "О, Боже!" прошептала Пенни и повалилась на диван.

И все – таки самое главное Пенни не досмотрела. Вернее – не дослушала. Конечно, девочки не знали, что их ориентация теперь раскрыта, а поэтому расходиться не собирались. Ами и Сюзанна даже и не думали отказываться от обычного удовольствия, которое они так привыкли доставлять друг другу. Ну, а о Кэрол и говорить нечего. Ее бы сейчас ничто не смогло заставить покинуть подруг, только что посвятивших ее в таинство оргазма.

После того, как Ами довела своим ротиком Сюзанну до исступления, она решила отдохнуть, а паузу заполнить беседой с Кэрол, пока ее любовница валялась в отключке. Ами откинулась на спинку лежака и, выводя блондинку из состояния легкого шока, спросила:

– Ну, как?

– Э – э – э, нормально. – Кэрол сама не поняла, что ответила.

– Блевать не тянет? – Ами ухмыльнулась.

– От чего, собственно? – удивилась Кэрол, уже полностью придя в себя.

– Не знаю. Просто, некоторых девушек послушаешь, так их прям тошнит от вида лесбиянок.

Они, можно сказать, падают в обморок и при этом кричат "Какая гадость!".

– Да, нет. Меня не тошнит, – с уверенностью сказала Кэрол, а потом добавила, – и я бы сказала, что это совсем не гадость.

– И ты была бы не против оказаться на месте Сюзанны? – Ами продолжала следствие по делу "Соблазнение неопытной Кэрол".

– Я же сказала тебе, что после того, что ты мне сделала, я готова оказаться хоть на электрическом стуле, лишь бы я могла раздвинуть ноги, а ты была бы рядом. И вообще, Ами, пожалуйста. Перестань меня мучить. Мне и так неловко. Я сейчас кажусь себе какой – то ущербной. Черт возьми! Ты же за две минуты сделала то, что я не смогла за пять лет! Понимаешь?

Вместо ответа, Ами встала. Она поманила пальцем Кэрол, призывая ее тоже подняться, и когда девушка сделала это, Ами положила руки ей на плечи, посмотрела в глаза и, приблизившись на минимальное расстояние, очень тихим шепотом спросила:

– Можно, я тебя поцелую?

Вопрос был риторическим. Ами понимала это, и поэтому не стала дожидаться согласия. Она просто с силой притянула Кэрол к себе, прижимаясь к ней всем телом, а потом, скрадывая последние два сантиметра пустоты, наклонила голову и подарила Кэрол самый первый в ее жизни розовый поцелуй. Оказалось, что Кэрол не умеет целоваться в засос, но это полностью устраивало опытную диву. Ами сама любила целоваться агрессивно, никогда не принимая в себя язык партнерши (или, в редких случаях – партнера). Наоборот, она выталкивала его из себя, а собственным языком старалась заполнить весь ротик любимой. Кэрол приняла это как должное и сейчас уже полностью принадлежала своей учительнице. Насладившись, секунд пять, простым поцелуем, Ами, не отрываясь от губ Кэрол, стала поглаживать ее бархатную попку. Руки скользили, едва касаясь микроскопических волосиков на коже, приводя блондинку в состояние исступления. Нижняя часть тела Кэрол мелко дрожала, а сама девушка захлебывалась языком Ами.

Долго так продолжаться не могло. Ами, единственная из присутствующих, кто за сегодняшний день еще и не нюхивал оргазма, не была готова тратить на поцелуи много времени. Поэтому, когда она отстранилась от лица подруги, Кэрол успела лишь недоуменно посмотреть на нее, и тут же снова была схвачена и посажена на лежак. Ами не переставала обнимать девственницу, и, стараясь руками попасть во все более интимные места, жарко зашептала:

– Зайка. Ты же говорила, что благодарна мне? – Дрожащий голос свидетельствовал о том, что теперь Ами возбудилась по – настоящему. – Это правда?

– Правда! – Искренне ответила не менее возбужденная Кэрол.

– Ну, что ж. Тогда у тебя есть шанс доказать это. Ты готова?

– Да. Что я могу для тебя сделать? – Глаза новенькой загорелись еще сильнее.

– Господи! Ну, что же еще? Неужели ты не видишь, что ты меня завела до чертиков. Я хочу спустить! Понимаешь! И желательно прямо тебе в рот! Ну, как? Согласна? – Черные глаза Ами, которая перла на пролом, презрев более изощренную тактику соблазнения, прожигали Кэрол похотливым пламенем.

– Э – э – э. Пожалуй, согласна. – Уверенности в шепоте Кэрол сильно поубавилось. – Просто я никогда раньше этого не делала. И... я не думала, что когда – нибудь... буду...

– Ну, ничего. Не бойся, маленькая. Я в первый раз вообще так и не взяла. Дура была. – Ами стала поглаживать затылок Кэрол. – Вот увидишь – тебе понравится. Смотри, как у меня стоит!

– Да, такое сложно не заметить! – Кэрол покосилась на торчащий между ног Ами отросток, который теперь казался совсем огромным и гордо торчал во все свои четыре сантиметра. – Слушай, Ами! Мне немного тяжело. Ну, ты понимаешь. Можно я сначала немного потрогаю его? Мне нужно привыкнуть...

– Господи! Нет проблем. – Ами вспомнила, что курочка клюет по зернышку, и поэтому сама высвободила руку подруги из – под себя и, взяв ее за ладонь, направила вниз к своим напряженным гениталиям.

Кэрол стала неумело лапать Ами. Сначала она просто водила двумя пальцами по всей длине клитора, а затем иногда стала поддергивать его за кончик, чтобы подтянув палочку к лобку, резко отпустить его. Постепенно это стало заводить белокурую девственницу, и она стала позволять себе больше. Теперь девушка зажимала в кулачок эту колбаску, и делала вращательные движения, сминая таким образом не только сам клитор, но и верхнюю часть сильно покрасневших губ. Ами полностью отдалась в ее руки. Чувствовалось, что еще немного, и она уже не сможет справляться со своим накаченным телом. Девушка подавала бедрами вперед – назад, а из открытого рта вырывалось то "Ох", то "Ой".

Не прошло и трех минут, как Ами взорвалась. Она как – то очень резко накинулась своим ртом на правый сосок Кэрол, пытаясь полностью вобрать его в рот. Ради справедливости, надо сказать, что ей не удалось этого сделать, так как у Кэрол сосочки были уж слишком большими. Но это не расстроило бывшую спортсменку. Она вдруг очень сильно раскинула ноги, и, захлебываясь грудью Кэрол, замычала своим глухим голосом. Оргазм пронизал все ее туловище, добравшись даже до подбородка, который моментально ринулся вверх, защемляя бедный сосок. Кэрол даже не почувствовала этого. Она упивалась моментом удовлетворения партнерши и теперь лишь боялась по неопытности пропустить момент, когда нужно будет расстаться с клитором кончившей брюнетки.

Ами кончала не так уж долго и не так уж сильно. Секунд пятнадцать она находилась в той самой истоме, ради которой Кэрол пять лет занималась умственным онанизмом. Девушка не переставала жевать сосок подружки, а потом, когда все закончилось, просто потянулась рукой к своей отдроченной письке и стала гладить запястье принесшей ей наслаждение руки. Тут уж Кэрол подумала, что пора, и стала выпускать мокренькую клубничку, которая и не собиралась уменьшаться в размерах.

Более опытная девушка наконец – то открыла глаза и, выпустив сосок изо рта, потянулась губами за поцелуем. Чмокнув Кэрол в губы, Ами ласково обняла ее и нежным голосом спросила:

– Это зачем, интересно, ты его выпустила? – Улыбка расплылась на лице лесбиянки.

– Я подумала, что ты... Что ты кончила? – Уверенностью в сопрано Кэрол сейчас и не пахло.

– Ну, да. Я кончила. Ну и что же теперь? – Веселые огоньки забегали в глазах Ами. – А ты думаешь, что я больше не хочу?

– Фу – у – у!!! – Такого облегчения Кэрол еще никогда не испытывала. – Я правда испугалась.

– Чего, дурочка? – Ами улыбалась уже во все лицо.

– Того, что ты не кончила и не будешь со мной больше... э – э – э... дружить. – Кэрол покраснела.

– Глупенькая. Я с тобой теперь обязательно буду "дружить". – Ами сделала акцент на последнее слово. – Я никогда не бросаю своих подружек. И я благодарна тебе. За то, что есть еще такие чистые девочки, как ты.

С последними словами, Ами притянула Кэрол к себе, снова даря ей нежный засос. Теперь поцелуй был уже совсем настоящим и долгим. Обе девушки закрыли глаза, и Кэрол снова смогла много раз облизать умелый язык Ами. Блондинка откровенно наслаждалась этим процессом, когда вдруг почувствовала, что сейчас кончит. Она совершенно не ожидала этого. Ей вспомнились те десятки поцелуев, которые дарили ей мальчики из ее школы. Нет, они не были противными или неприятными для нее, но чтобы вот так?!

Как раз, за этими ощущениями, ее и застал второй в жизни оргазм. Ами в очередной раз провела своей рукой по набухшему коричневому сосочку, одновременно подцепив языком верхние зубки девственницы. Это подарило такое сильное ощущение, что писька Кэрол снова не выдержала. Влагалище как – то сразу наполнилось теплотой, а спина, как и в первый раз по – кошачьи скрутилась в дугу. Кричать девушка не могла, но это было не обязательно. Кэрол спустила молча, вовсе не сожалея об этом.

Нечего было и ожидать, что Ами не заметит этого невинного оргазма. Она сразу чуть отстранилась от подруги, и подождав секунд десять, тихо спросила:

– Теперь ты понимаешь, от каких поцелуев кончают девушки?

Кэрол не ответила, а просто кивнула, не открывая глаз.

Минут двадцать подруги лежали молча. Нирвана, так неожиданно захватившая Кэрол, все еще держала ее в своем шелковом одеяле, а Ами просто не решалась разрушить это блаженство, так отчетливо написанное на лице сокурсницы. Наконец, Кэрол очнулась. Она провела рукой по своему бедру и распахнула прекрасные длинные ресницы:

– Ами. Как хорошо, что ты еще здесь. – Сопрано стало певучим и романтичным.

– Я и не собиралась никуда. Я смотрела на твое личико и не могла оторваться. Ну, как ты? –

Ами накручивала на мизинец прядь белокурых волос.

– Потрясающе. Я даже не знаю, как тебе передать то, что я сейчас чувствую. – Кэрол говорила так вдохновенно, что казалось, что она читает вслух Байрона.

– Не надо мне это передавать. Я все это прошла, и, честно говоря, сейчас тебе очень завидую. – Ну, что? Продолжим?

– Давай. – Не задумываясь, шепнула Кэрол озорным голоском.

Ами не заставила себя упрашивать. Она медленно высвободилась из объятий блондинки, и оседлала верхний край соседнего лежака, спустив ноги с каждой его стороны. Поправив волосы накаченной рукой, девушка опустила спину на бархатную подстилку и головой показала Кэрол, чтобы она тоже поднималась.

Идеальная фигура Кэрол грациозно воспарила со своего места и приблизилась к своей наставнице. Остановившись в метре от раздвинутых ног Ами, девушка стала ждать нового приглашающего жеста.

В этот момент облако, давно и одиноко блуждающее на небосклоне, краешком зацепилось за оранжевое солнце. Сюзанна, до сих пор мирно спавшая на крайнем лежаке, где ее оставила Ами, ощутив резкую перемену освещения, проснулась и стала потирать ладонями заспанное лицо. Пара дорвавшихся друг до друга любовниц мгновенно заметила эти движения, и теперь заинтересованно наблюдала за третьей подругой.

С трудом оценив ситуацию, Сюзанна приняла сидячее положение и сделала удивленное лицо:

– Ну, и как она? – Вопрос, конечно, адресовался Ами. И, конечно, Сюзи интересовалась не тем, как Кэрол себя чувствует, а как она показалась гребчихе в любовных играх.

– Очень даже ничего! Она просто умница. Не то, что ты. – Ами почему – то хотелось уколоть свою старую пассию.

– Ага. – Сюзанна встала и подошла к подругам. Приблизившись, она обняла Кэрол за талию и спросила, – значит, это ты отбиваешь у меня мою девушку? – В ее голосе не было и тени ревности или обиды. Скорее, вопрос прозвучал игриво. Он как бы делал намек на то, что данную розовую пару не плохо бы превратить в розовое трио. Но Кэрол не поняла этого. Сильные переживания, выпавшие сегодня на ее долю, сделали свое дело. Блондинка как – то сразу покраснела. Губы ее затряслись, и она повела свой взгляд в сторону Ами, ища у нее поддержки. Но та спокойно сидела все с теми же раздвинутыми ногами, между которыми злобно торчал налитый кровью клитор. Поняв, что ей самой придется вылезать из этой ситуации, Кэрол, стараясь не смотреть в глаза Сюзанне, извиняющимся тоном проговорила:

– Прости меня, Сюзи! Прости, я не хотела...

– Так, так, – хозяйка решила, что Кэрол тоже не прочь сыграть сцену ревности до конца. –

Вот, значит, зачем вы, девушки из больших городов, приезжаете сюда. Чтобы нам, бедным провинциалкам, не с кем было трахаться. – Сказала бедная провинциалка, стоящая на берегу собственного бассейна, стоимостью в восемьдесят тысяч фунтов. – Вам уже не хватает своих подружек, да? – Сюзанна, повышая голос, вовсе не забывала о своей руке, которая уже поглаживала левую ягодицу "девушки из большого города".

– Сюзи, ну, пожалуйста! – Кэрол села на лежак и разрыдалась, закрыв лицо руками. Внутри ее смешались все чувства. Обретя, наконец, то, о чем были все ее девичьи мечты, она сейчас больше всего на свете не хотела снова остаться в одиночестве.

Сюзанна и Ами недоуменно переглянулись. Они и в мыслях не могли представить, что Кэрол может отнестись к этой милой игре серьезно. Переводя взгляд с Сюзанны на плачущую Кэрол, Ами вдруг поняла, что это она послужила причиной такого приступа слезливости. И теперь именно она должна выправить ситуацию.

Девушка обняла рыдающую нимфу. Слова как – то не лезли в голову, и поэтому Ами просто поглаживала ее по спине, одновременно обратив взгляд на стоящую Сюзанну, ища у нее поддержки.

Неожиданно, Сюзанна и впрямь нашлась первой. Она села на корточки и, буквально вырвав плечи Кэрол из объятий Ами, заглянула в заплаканные глаза. Кэрол отводила взгляд, но Сюзанна настойчиво возвращала его, мягко поворачивая ее голову. Наконец, когда всхлипывания стали заметно реже, Сюзи сказала:

– Кэрол! Послушай меня, девочка! Я не хочу, чтобы ты плакала! Если для тебя это так важно, то я не буду ревновать к тебе Ами. Мы будем дружить вместе! Договорились? – Это был блестящий выход. Сюзанна, с одной стороны, как бы, и не выходила из начатой игры, а с другой – запросто успокоила девочку всего одной фразой. Кэрол утвердительно закивала с такой решимостью, что ее прекрасные волосы тут же налипли на заплаканное лицо, и девушка стала смущенно собирать их. А когда Сюзанна стала помогать ей, то увидела на забавной почти детской мордашке Кэрол счастливую улыбку. Сюзанна рассмеялась:

– Ну, вот! Ты такая красивая, когда улыбаешься. Ты мне очень нравишься такой! – Сюзанна и сама чувствовала, что говорит правду. Ее рука медленно поползла к левой груди блондинки. – И вообще, знаешь, что? – Сюзи добралась пальцами до соска и стала водить по нему подушечкой мизинца. – Я уже хочу тебя!

Голова Сюзанны начала медленно приближаться к губам девственницы. Кэрол смотрела на это не шевелясь. В последний момент рыжеволосая дочка Пенни чуть наклонила голову и, уже ловя дыхание Кэрол, попросила:

– Дай мне свой язычок, пожалуйста!

Кэрол глупо выдавила язык из себя, но Сюзи уже не увидела ее прикольной мордашки – девушка успела закрыть глаза. Теперь она не двигалась головой вперед, а лишь повторила движение новой подруги. Ее ловкий и тонкий язык напалмом кинулся к губам блондинки и теперь облизывал снаружи ее рот. Стараясь не задевать кончик языка Кэрол, Сюзанна с наслаждением забиралась в уголки ее губ. Затем она неожиданно сделала последний рывок и со всей силы своих легких втянула язык Кэрол в свой ротик.

Еще через пять секунд блондинка была полностью уверена, что ее язык теперь удачно расщепляется на белки и жиры где – то в пищеварительной системе Сюзанны. Основание языка немного болело, но Кэрол не обращала на это внимание. Ловкие руки Ами уже потянулись к ней между ног, и теперь девушка старалась решить сложную задачу: каким образом повернуть свои бедра так, чтобы и Ами было удобно трогать ее письку, и чтобы Сюзи могла не прекращать свой поцелуй.

Но более опытные подруги решили эту проблему за Кэрол. Сюзанне, как и полчаса назад Ами, быстро надоели ощущения от какого – то поцелуя. Ей тоже хотелось чего – то большего. Кэрол никак не могла сообразить, что она вовсе не должна останавливаться на достигнутом, и поэтому ее ладони все еще покоились на плечах рыжеволосой хозяйки. Для того, чтобы объяснить Кэрол, где именно сейчас должны быть ее руки, Сюзанне пришлось прекратить целоваться:

– Кэрол! Ты не должна стесняться. Неужели тебе не хочется поласкать меня? – Сюзанна сама схватила ладонь девушки и положила ее себе на верхнюю часть груди. – Почему ты не делаешь этого?

– Сюзи! Я..., – Кэрол приходилось бороться не только со смущением, но и с крайним возбуждением потому, что Ами уже раскатывала ее писю по своей ладошке. – Я что – то плохо соображаю, что я должна делать. Мне немного неловко.

– Господи! Тебе уже десятый раз за сегодня неловко! Расслабься и делай все, что угодно! –

Сюзанна так и не выпустила ладонь Кэрол и теперь стала потирать ее поверхностью собственный сосок. – Ну, смотри. Самое приятное, конечно, когда тебя ласкают здесь. – Другой рукой Сюзанна отодвинула локоть Ами и сама приложилась к желтеньким волосикам на письке Кэрол. – Но это не значит, что если ты делаешь что – то одно, то про все остальное нужно забыть. Ну, вот мы, к примеру, с тобой сейчас целовались. Знаешь, как мне было бы приятно, если бы ты мне одновременно погладила груди?

– Да. – Ответила Кэрол, не зная, что еще сказать.

– Ну, вот! Давай попробуем. Погладь меня! – Сюзанна похотливо выпятила сиськи. Кэрол неумело стала водить по ним костяшками пальцев ровными круговыми движениями.

– Не так! – Сюзи быстро прекратила это бесполезное занятие. – Смотри! – Она сама начала делать то, что, как казалось Кэрол, она только что делала с Сюзанной. Рыженькая милашка сразу же показала наивысший класс техники. Одними лишь указательными пальцами она стала прогуливаться вокруг крупных сосков блондинки, стараясь второй фалангой задевать самый кончик, когда пальцы достигали наивысшей точки. Кэрол могла почувствовать разницу уже через пару кругов. Ее сосочки мгновенно передавали всю ту ласку, которую несли в себе руки Сюзи. Девушке уже было мало редких касаний, и она попросила подругу:

– Сюзи! Это так приятно! Ты не могла бы... Ты не могла бы просто потрогать соски? –

Кэрол сладко задохнулась.

Сюзанна не стала тратить слова на ответ, а просто исполнила поступившую просьбу. Пальцы обеих рук мгновенно превратились в сжатые персты, которыми очень удобно было бы захватить щепотку соли. Вместо соли вполне подошли возбужденные ягодки Кэрол.

Пощупав их как следует, Сюзанна опять прямо на ходу забыла о том, что хотела научить Кэрол ласкаться. Имея перед собой роскошную обнаженную девушку, не такой уж и многоопытной Сюзанне было легко потерять контроль. Поэтому левый сосок быстро исчез у нее во рту, а освободившаяся рука потихоньку стала искать путь к девственной промежности...

– Э – э – э, нет! Не так быстро! – Ами схватила свою любовь за руку, которая не долезла до лобка всего сантиметров десять. – Мы уже достаточно ей показали и сделали. Теперь – ее очередь. Ты не возражаешь? – Вопрос был обращен к блондинке, которая тут же согласно кивнула. – Ты, Сюзи, может не знаешь, но когда ты спала, Кэрол обещала взять у меня в ротик. Она немножко испугалась и попросила сначала потрогать мне киску, а когда я кончила, то обо всем сразу забыла. Но вот сейчас, по – моему, самое время. Да, Кэрол?! – Блондинка снова кивнула.

– О – о – о! – Сюзи оживленно заулыбалась. – Время собирать камни, так сказать! Ну, что ж.

Давай. Ты ничего не бойся. – Это уже было обращение к Кэрол. – Ты, вообще, молодец. Я вот в первый раз так и не смогла. – Сюзанна украдкой посмотрела на Ами, и этого было достаточно, чтобы Кэрол вспомнила, что уже слышала сегодня кое – что подобное от гребчихи. – Только потом уже...

Кэрол все еще продолжала сидеть. Сразу было заметно, что она отнюдь не такой молодец, как думала Сюзи. Одно дело, когда ты смотришь на то, как девушка лижет девушку. Или даже когда девушка лижет тебя. Но сейчас все уже стало более серьезным. Кэрол смотрела на две перевозбужденные женские пиписки, находящиеся в полуметре от ее рта и, положа руку на сердце, не обнаруживала в себе сил дотронуться до них языком. Но, черт возьми, она должна была сделать это! Хотя бы за все то, что она только что узнала.

Блондинка еще раз обвела глазами промежности подруг и уразумела две вещи. Во – первых, она осознала, что чем ближе ее лицо будет приближаться к тому или другому лону, тем тяжелее ей будет. И, во – вторых, ей почему – то больше нравилась киска Сюзанны. Побритая пися Ами с торчащим налитым клитором и разверстыми губами ее просто пугала, в то время, как игрушка Сюзанны нравилась ей своей аккуратностью и, можно сказать, правильностью форм.

Кэрол вздохнула и, поняв, что должна совершить мужской поступок, сказала:

– Девочки. А вы не обидитесь, если я кое – что скажу?

– Ну, это смотря, что ты скажешь? – Развела руками бывшая гребчиха.

– Говори. Мы не обидимся, – у более лояльной Сюзанны оказался противоположный ответ.

– Ну, ладно! – Последовал еще один вздох Кэрол, которая стала проникаться какой – то странной симпатией к Сюзанне. – Понимаешь, Ами? Я немного боюсь обидеть тебя, но мне сейчас очень не просто. Я очень хочу сделать то, что вы просите, но мне нужно себя побороть. Дело в том, что если ты не возражаешь, то..., – Кэрол смутилась и стала водить пальцем по краю лежака, как нашкодившая первоклассница.

– Против чего я должна возражать? – Быстро спросила Ами, не желая давать возможность

Кэрол уйти с нужного русла.

– Ну, в общем... Я хотела сказать, что..., – Девушка покраснела снова, но ее потупившийся взгляд опять попал на торчащий клитор Ами. Кэрол решительно махнула рукой, – Короче, я прошу вас дать мне возможность выбрать, у кого первой пососать!

– А – а – а! Да, ради Бога! – Ами пожала плечами, узнав, что проблема оказалась столь несущественной. – И кого же ты хочешь выбрать? Судя по твоему смущенному взгляду, явно не меня. Ну, ладно. Все равно, я была твоей первой девушкой. Так, что мне не будет обидно. – Попыталась обмануть саму себя отвергнутая вышибала.

– Спасибо, Ами. – Кэрол расцвела.

– Не за что. Всегда обращайся. – Съязвила подруга с большим клитором, еще более утверждая Кэрол в мысли, что Сюзанна ей нравится больше. Подумать только! Еще четверть часа назад Кэрол готова была лизать Ами пятки, а теперь ее тянет к другой девушке, с которой она всего лишь поцеловалась.

– Сюзанна. Иди ко мне. – Кэрол как – то сразу полегчало. Собственно, Сюзи и не надо было к ней идти – достаточно было сделать один шаг. И он, конечно, сразу же был сделан.

Теперь красиво уложенные губки Сюзанны, увенчанные милой ягодкой клитора, были в семи – восьми сантиметрах от языка Кэрол, который нужно было еще достать из не желающего открываться рта. Сюзи стояла прямо перед ней с чуть сжатыми ножками, абсолютно обнаженная и ласково смотрела на новичка. Ее беззащитная писюлька розовела от предвкушения ласки. Кэрол шмыгнула носом, и запах молодой возбужденной вагины мгновенно достиг ее разума. "Господи, помоги мне!", подумала дебютантка. Она, желая хоть чуть – чуть оттянуть страшное мгновение, потянулась руками к талии Сюзанны – ладони нежно обхватили ее, а большие пальцы легли на косточки бедер, которых, как еще заметила подглядывающая Пенни, почти не было видно.

Обняв таким образом бедра подружки, Кэрол видела теперь только предмет своей будущей оральной ласки, и, будучи девушкой не глупой, она поняла, что оттягивать дальше не стоит. Она стала себя внутренне подбадривать словами: "Ну, давай. Сделай. Тебе понравиться. Ведь они делали тебе то же самое. Давай же, Кэрол!", и, как ни странно, этот аутотренинг возымел действие.

Ами и Сюзанна все еще не отрываясь смотрели на внутренние мучения начинающей лесбиянки, когда вдруг лицо Кэрол изменилось. Глаза девушки наполовину заволокло веками. Губы расслабились и, превратившись из сжатой узенькой бордовой полоски в богатый розовый бутончик, чуть приоткрылись. Блондинка немного наклонила голову и сползла на траву, скрадывая тем самым расстояние от Сюзанны. Стоя на коленях, девушка почувствовала, как ее соски стали касаться ляжек подруги, и от этого ощущения Кэрол сразу закрыла ставшие влажными глаза. Уже ничего не видя, девушка чуть наклонила голову, забираясь носиком в пах Сюзи, и приоткрытые губы при этом почувствовали первое прикосновение желанного клитора. Кэрол сделала последний выдох, оставляя горячую испарину на девичьем лобке и, сделав немного резковатое движение руками, сама насадила свой рот на Сюзанино сокровище.

Поначалу девушка никак не могла сосредоточиться на своих ощущениях. Первые секунд десять она по наитию просто водила язычком по очень маленькому участку письки, который оказался у нее во рту. Но потом Кэрол стала кое – что понимать. Она заметила, что если на твердую кнопочку клитора поднажать, то она начинает вырываться и очень приятно скользит по язычку. И если при этом с клитора устремить кончик языка вниз – по губкам, то Сюзанна сразу же вздрагивает всей попкой. К тому же, Кэрол весьма отчетливо стала ощущать кисленький привкус чего – то вязкого, текущего из дырочки и размазываемого подбородком по губкам. Весь этот комплекс переживаний настолько захватил Кэрол, что ее движения стали быстрее и увереннее. Нажимающие и отпускающие эксперименты языка обрели правильную динамику, и девушка сразу почувствовала, как и ее захлестывает новое облако возбуждения. Сюзанна слегка подмахивала бедрами навстречу личику Кэрол, а та все глубже зарывалась носиком в мягкую чуть загорелую кожу.

Ами с нарастающей злостью следила за этой игрой, ожидая своей очереди. Ждать пришлось не долго. Необычность ситуации возбуждала Сюзанну ни чуть не меньше, чем ласки Кэрол, и поэтому ее пися не выдержала и двух минут. Довольно громко застонав, девушка потеряла координацию и выпустила свой второй оргазм прямо на язычок пылкой блондинки. Тело Сюзи дрожало, и в этой страстной вибрации, девушка сползла на траву, прямо по только что отсосавшей у нее Кэрол.

Ами не растерялась. Твердой спортивной рукой она достаточно больно схватила блондинку, которая так и не успела открыть глаза, за волосы на затылке. Резкий рывок, и лесбиянка с первой же попытки воткнула свой богатырский клитор между губ, намасленных смазкой Сюзанны.

Кэрол в полубреду поняла, что что – то очень теплое и упругое лезет к ней в рот. Лизнув на вкус это что – то, Кэрол с одного раза смогла угадать, что это был вздыбленный инструмент Ами. Глаза не хотелось открывать, и Кэрол, мягко обхватив губками лесбийское начало подруги, смирилась со своим положением.

Достаточно быстро выяснилось, что уже знакомые действия, произведенные с клитором Сюзи, лежащей на траве, в случае с Ами не будут столь эффективными. Просто Кэрол не могла собрать столько сил, чтобы ну хоть немного смять или согнуть языком этого монстра – клитор Ами стоял, как каменный. Поэтому Кэрол решила, что будет обходиться с ним так, как если бы ей пришлось сосать мужской член (она однажды видела такое на китайских фресках).

Девушка провела по низу отростка кончиком языка и добавила из себя немного слюны. Клитор стал гладким, а губки, свисающие с него, сразу расклеились, расставшись друг с другом. Втянув в себя воздух через нос, девушка обволокла вытянутыми губками восторженно стоящую шишечку, и стала двигать головой туда – сюда, стараясь при этом поддрачивать языком кончик клитора. Постепенно Кэрол увеличила амплитуду – теперь она еще успевала чуть прикусить основание клитора, когда тот полностью оказывался во рту. Только блондинка стала замечать, что ей самой нравиться делать все это, а особенно то, что девушки так хорошо реагировали на ее ласки мелким подрагиванием и вздохами, как Ами не выдержала.

В сущности, если с точки зрения психики, сегодня самый сложный день был у Кэрол, то вот с точки зрения физиологии – однозначно у Ами. Будучи возбужденной еще с утра, в предвкушении сегодняшней прогулки с Кэрол и Сюзанной к ней домой, девушка еще была вынуждена терпеть полуторачасовой разговор о сексуальных проблемах новой подруги. Затем всячески удовлетворять обеих девочек. И в завершении, ждать, пока Кэрол попробует удовлетворить своим ротиком Сюзанну. В результате, на весь день, полный всяких возбуждающих штучек, у Ами пришелся всего один довольно средний по силе оргазм, когда она спустила в ладошку неопытной Кэрол. Теперь, почувствовав, как эта невинная девственница закусила ее отросток, она вцепилась ей в волосы ногтями и безумно заорала:

– А – а – а – а – р! – Выла Ами тигриным рыком. – А – а – а – р – ай – яйа!

Ами выпустила всю обойму полностью. Поорав и поплакав секунд двадцать, она, вдруг как – то обмякнув, повалилась на траву рядом с Сюзанной, которая уже пришла в себя, но еще не нашла сил подняться. Клитор лесбиянки сразу же опустился, и теперь напоминал клубнику из компота. Кэрол, в который уже раз за этот день, стояла в недоумении, не зная, что делать дальше.

Прошла еще минута. Сюзанна развалилась на траве, так и не решившись перебраться на лежак, а Ами просто спала. Естественно, что на Кэрол уже никто не охотился, и тогда она решила использовать этот тайм – аут, чтобы разобраться в своих ощущениях. Она вспомнила все, что произошло в этот день. Каждую мелочь разобрала "по винтику", и поняла, что:

Во – первых, теперь она счастлива;

Во – вторых, Сюзанна нравится ей больше, чем Ами;

В – третьих, ей, в общем – то, понравилось ласкать женщин ртом, но зато мгновения, когда они спускали ей в рот, понравились намного больше;

В – четвертых, она душу готова продать за то, чтобы это был не последний раз;

В – пятых, если она не собирается отбить Сюзанну у Ами, то ей нужно искать кого – то другого потому, что когда она надоест этой паре, они ее просто бросят;

И, наконец, в – шестых, она жутко устала.

Как раз, когда Кэрол сделала последний вывод, Сюзанна вдруг резко встала и начала трясти за плечо спящую Ами. Та с трудом разомкнула веки и улыбнулась, увидев лицо любимой:

– Ты что, Сюзи?

– Вставай! Скоро мать должна вернуться! – Сказала Сюзанна и, повернувшись к Кэрол, уточнила, – Одевайтесь! Не хватало еще, чтобы...

Фраза оборвалась, но девушки и так все понимали. Кэрол пошла к лежаку, под которым лежало ее аккуратно свернутое платье и голубые трусики, а Ами стала искать глазами свои джинсовые шорты.

Пять минут ушло на одевание, после которого Сюзанна и Ами, не сговариваясь, подошли к Кэрол и сели рядом с ней:

– Ну, как? – В голосе Ами появились покровительские нотки. – Будешь еще книжки про поцелуи читать?

– А вот буду? – Кэрол не понравилось, что Ами позволила себе говорить с ней по – матерински.

– Кэрол, ты прелесть! – В отличие от подруги, Сюзанна не была настроена на подкалывание.

Ее слова прозвучали абсолютно искренне. – Как на счет того, чтобы завтра пойти к тебе в комнату