Что-нибудь не так, Грэг?

Что – нибудь не так, Грэг? Тебе не понравилось? – послышался тихий голос и тут же, хихикая, добавил: – Или ты переживаешь, что твоя мамочка сейчас дома одна?

Грэг, сидевший на кровати спиной к девушке и смотревший в окно заметно вздрогнул, но тут же совладал с собой. Повернувшись к девице, он попытался сказать какую – нибудь "дежурную" ласковую фразу, однако в памяти ничего подходящего не нашлось. Красавец Грэг смотрел на Карэн, очередную свою подружку на один вечер и не мог понять, почему его переполняет отвращение и злоба к этой девушке. Вероятнее всего потому, что она, случайно, чуть было не раскрыла тайну его двойной жизни. Карен, сама того не ожидая оказалась абсолютно права: Грэг действительно сейчас никак не мог дождаться того момента, когда он, проявляя мнимую заботу о Карэн, скажет ей, что уже пора ехать домой.

Тихий щелчок и из пистолета – зажигалки, показался синий язычок пламени, прикурив, и выпустив первую сладкую струю дыма, Грэг снова повернувшись к девушке спиной тал смотреть через открытое окно туда, вниз, в долину, где был его дом, на окраине Медины, Мекки одиноких матерей Америки.

Вечерние сумерки потихоньку заволакивали долину, и кое – где в домах уже зажегся свет. Карэн что – то говорила, но воспоминания, нахлынувшие на Грэга, в этот момент, мешали ему слушать.

Как же давно это было? Ему тогда было тринадцать, нет, пожалуй, уже восемнадцать лет. Грэг был, как и все его сверстники, непоседой, шалуном, и как и все тогда он развлекался тем, что после урока физкультуры в школе, с гиканьем, улюлюканьем и свистом врывались в душевую девочек, своих сверстниц. Но тогда это было просто забавой, нежели проявлением интереса к противоположному полу. Да и какое желание могли возбуждать эти, пока угловатые, с только намечающимися грудями девочки. Грэг тогда еще не знал, насколько может быть привлекательно тело взрослой, зрелой женщины. Но однажды он это узнал.

Вбежав через заднюю дверь на кухню, Грэг бросил свою сумку с футбольной формой в угол. Он был куотербэком в футбольной команде своего захудалого городка. И вот сегодня, придя домой усталый и недовольный, неудачно прошедшей тренировкой, Грэг поплелся на второй этаж, к себе в комнату. Когда он брел по коридору, его обдало паром, вырывавшимся через неплотно прикрытую дверь ванной комнаты. Грэг, было, взялся за ручку двери, намереваясь закрыть ее, но что – то его остановило.

Диана, мама Грэга, решив принять душ, и зайдя в ванную комнату забыла захлопнуть за собой дверь. А сейчас она сняв свой махровый купальный халат, стояла около душа и пробовала рукой воду: не слишком ли горяча? Вот за этим – то и застал ее Грэг. Почему он не захлопнул дверь? – на этот вопрос Грэг не мог дать ответа ни сейчас, ни тогда, а пока он стоял и смотрел как зачарованный на свою мать. Диане тогда было неполных тридцать семь лет, однако, не смотря на это, она выглядела просто обворожительно: стройные, красивые икры, пожалуй, чуть – чуть полноватые бедра, округлые, упругие ягодицы, плоский живот, и чуть выше то, от чего в последствии Грэг сходил с ума, то что будоражило его воображение больше всего: грудь мамы. Не очень большая, нисколько не отвисшая, не смотря на годы, молочно белая. Белизна кожи оттенялась цветом загорелой кожи плеч и темно коричневым цветом ее сосков. Волосы Дианы были собраны в тугой, длинный хвост, который сейчас лежал на ее груди и при любом движении легко скользил по груди.

Какое то смутное чувство шевельнулось у Грэга в голове, и что самое ужасное для Грэга было в тот момент, оно переместилось сначала вниз живота, затем его член начал твердеть и недвусмысленно оттопыривать шорты. Грэг знал, что это означает, и испугался этого. Стремглав бросился он к себе в комнату. Как прошел остаток дня и вечер Грэг не помнил.

Немного спустя Грэг разобрался в своих чувствах и понял почему его нисколько не волновали его ни сверстницы, ни их только начавшие созревать прелести. Именно в этот момент в жизни Грэга начался момент настоящих мучений. Поняв что ему нужно Грэг начал томиться от другой проблемы: он не мог удовлетворить свою необычную страсть. Позже, как ему казалось, он нашел выход: собрав немного денег, он начал ездить в соседний, несравнимо больший, чем их Медина город: в Мелвилл. Там он договаривался, либо со взрослыми мужчинами, либо с ребятами старше себя о том, чтобы они покупали Грэгу кассеты с фильмами для взрослых. Но это оказалось только временным решением проблемы: на кассетах были либо вышедшие на пенсию стриптизерши, как думал тогда Грэг, либо обрюзгшие, толстые тетки, которые мучили своими тушами пареньков, немного старше самого Грэга. Но Грэг никак не мог найти той кассеты, на которой была бы женщина, похожая на его маму. За этими занятиями Грэг провел два года. Два года безрезультатных поисков, мучений и ночей, полный мечтаний. К этому моменту в жизни Грэга добавилась еще одна проблема: Грэг начал замечать, что утром, у него все чаще и чаще стал стоять член, сам собой, без видимой на то причины и что самое ужасное, стали появляться на простыне перламутровые пятна спермы.

И вот однажды утром Грэг проснувшись в очередной раз, с досадой отметил появление пятен спермы на простыне, да и член предательски стоял. Скомкав простыню и прикрыв ею свой член Грэг прошмыгнул в ванную, его мама, заметив что – то необычное в поведении сына, зашла в ванную. То что она увидела ее и удивило и обрадовало и испугало: Грэг стоял по середине ванной комнаты, запихивая ногой простыню в стиральную машину, но самое удивительное: его член стоял и он показался ей просто огромным, по сравнению с ее сыном. Грэг увидев вошедшую маму, испугался, прикрылся руками. Мама, увидев что происходит с ее сыном, увидев пунцовые пятна стыда на его щеках, решила его успокоить, поговорить с сыном. Она надела на Грэга свой купальный халат и повела его в спальню. Посадив сына на свою кровать Диана не знала с чего начать. Она смотрела на сына и видела как он пытается незаметно совладать со своим членом, пытаясь спрятать его между ног, но тот предательски выскакивает. и именно в этот момент в Диане заговорила не МАМА, а ЖЕНЩИНА. Она смотрела на член сына. Она давно не видела столь прекрасного, для глаз любой женщины зрелища, она истомилась по мужчине за те несколько лет, пока жила без мужа. И вот сейчас член мужчины – член ее сына был в нескольких десятках сантиметров от ее глаз. Длинный, длиннее, чем у ее мужа, покачивающийся в такт пульсации артерии, вздувшиеся вен на поверхности члена и головка: темно красного цвета, влажная, источающая запах, который нельзя было ни с чем перепутать – запах мужчины. Кровь застучала в висках, Диана понимала, что она не может испытывать желание к сыну, но ЖЕНЩИНА была сильнее МАТЕРИ: Диана медленно встала перед сыном, медленно расстегнула рубашку, неторопливо расстегнула бюстгальтер, вслед за бюстгальтером на пол упала и юбка.

То о чем, так долго, по ночам мечтал, то чего он так боялся, и так желал Грэг произошло: мама стояла перед ним, совершенно голая, ее груди покачивались в такт ее глубокому, возбужденному дыханию. Без бюстгальтера мамины груди не висели, они были твердые и чуть – чуть свисали от своего веса. Соски ее грудей смотрели прямо на него: темно коричневые, еле выступающие над кожей. И тут мама провела кончиками пальцев по соскам; они словно ожили: стали быстро подниматься над кожей, стали темнеть, немного сморщились и смотрели теперь прямо на Грэга.

Грэг в нерешительности протянул руку к тому, что до сих пор казалось ему миражом. Но нет, это был не мираж, он почувствовал упругую плоть в соей руке и тут же, в одно мгновенье пропала нерешительность и боязливость. Грэг обхватил маму за талию и осторожно потянул ее к себе, Диана не сопротивлялась действиям сына. Она только смотрела на него с нежностью и ожиданием. Грэг откинулся назад, и они оба оказались лежащими на кровати. Диана легла на спину, а Грэг тем временем лег на маму сверху, и уперевшись руками в подушки приподнялся. Мама лежала положив одну руку под голову и еле заметно улыбалась. Грэг в очередной раз остановился, не в силах оторвать взгляд от мамы: кожа на плечах цвета темной бронзы от загара, нежный пушок белых волос, который теперь был заметен на фоне темной кожи; две яркие белые полоски от бретелек бюстгальтера; резкая граница загорелой кожи на плечах и той, запретной для взглядов всех мужчин, на груди: белая как молоко. Груди мамы возвышались двумя холмами, на вершинах которых были призывно торчащие соски. Грэг жадно смотрел на предмет своего вожделения, время от времени, переводя взгляд на лицо мамы. Диана положив руку на затылок сына, сильно и нежно притянула его голову к своей груди. Грэг повиновался. Он провел кончиком языка сначала по одному соску, затем по другому. Грэг не останавливался, он сосал и лизал соски мамы. Проводя кончиком языка по одному соску, он нежно теребил второй пальцами. От получаемого наслаждения Грэг закрыл глаза, но сколько необычных ощущений он испытывал еще. Твердость соска под пальцами, его перекатывающими; член, который сейчас был задран сильно вверх и прижат с одной стороны животом Грэга, а с другой упругим бедром его мамы, и необычно согревал кожу живота. Но самое главное – Грэг лежал прижавшись грудью к низу живота мамы и его сердце, заходящееся в бешеном ритме, билось так сильно, что его вибрация передавалась маме. Диана чувствовала это, чувствовала как с каждым ударом сердца ее сына кровь сильнее и сильнее приливает к ее лобку и животу, погружая ее в сладкую истому.

Грэг тем временем не останавливался: он водил языком теперь не только по соску, но и по ореоле, окружающей его. От этого ореола стала мокрой от его слюны и покрылась маленькими пупырышками. Время от времени Грэг отстранялся и начинал несильно дуть на мокрый сосок и ореолу, мама в этот момент начинала потихоньку поеживаться от холода на ее груди и от удовольствия, которое она при этом получала. Но вдруг Диана поняла, что она не может больше сдерживаться, сладкая боль внизу живота вдруг стала нестерпимой. Она резко оттолкнула сына, вскочила на ноги, поставив при этом одну ногу на кровать. И вот взору Грэга открылся запретный плод – предел всех его мечтаний – лобок мамы: выпуклый, покрытый мелкими, черными кучеряшками волос и с притягательной щелью между половых губ. Диана развела в стороны большие половые губы пальцами левой руки, а средний и указательный пальцы правой с силой вонзила себе во влагалище. Грудь ее выгнулась, голова откинулась назад, а комнату огласил первый сдавленный стон. Простояв не больше секунды в таком положении, мама начала, на глазах сына, мастурбировать, вгоняя два пальца себе во влагалище с каждым движением стараясь погрузить их все глубже и глубже.

Грэг смотрел на маму, на ее пальцы, погружающиеся во влагалище с неимоверной быстротой, мокрые от сока ее плоти. И вдруг его мама чуть заметно вздохнула, и сильно вздрогнула, затем она начала постанывать в такт мелким судорогам, охватившим все ее тело. Через несколько секунд все закончилось. Мама вытащила мокрые пальцы из влагалища и с наслаждением облизнула их. И тут она заметила Грэга, который смотрит на нее. Ведь она совсем забыла про него в момент удовольствия. Диана чувствовала себя виноватой перед сыном, но она знала как можно исправить положение. Грэг, по прежнему, лежал на кровати, а его член по прежнему торчал вверх: вздрагивающий от волн крови, наполняющих его, опутанный венами, с мокрой головкой, вишневого цвета, которая казалось вот – вот лопнет от крови. Диана села на пол перед кроватью, между ногами сына. Проведя руками по бедрами сына, она приблизилась к его члену. Одной рукой она стала поигрывать его яичками, перекатывая их между пальцами, а второй стала шевелить волосы на лобке. Затем она обхватила член пальцами и начала медленно двигать рукой вверх и вниз. Диана на этом не думала останавливаться: она обхватила член сына губами, у самой головки, и провела по ней кончиком языка. Она обвивала головку своим языком, водила по ней вверх и вниз. Обхватив плотнее губами член, Диана начала двигать его себе вглубь рта и вслед за этим медленно вытаскивать. Мама знала, что ее сын сейчас на верху блаженства, но она не хотела, чтобы удовольствие для сына быстро закончилось. Поэтому она время от времени останавливалась, вытаскивала член изо рта и просто водила по нему языком. Но потом начинала снова: обхватив член губами двигать его в рот и медленно вытаскивать, при этом губы она сжимала сильнее, а член пыталась засунуть себе в рот как можно глубже. И вот Диана остановилась в очередной раз, провела язычком по головке члена, по нижней его поверхности, по ложбинке на ней. Но в этот момент Грэг не выдержал этой сладострастной пытки: он обхватил голову мамы обеими руками и с силой опустил ее себе на член, Грэг уже не мог остановиться, он все сильнее и сильнее впихивал член в рот мамы. И вот наконец...

Диана почувствовала, как первая, чуть солоноватая струя спермы ее сына наполнила ей рот. Диана вытащив член изо рта и обхватив его пальцами стала быстро водить рукой по члену вверх и вниз. При этом она прижимала головку члена к своей груди. И новые струи покрыли ее грудь перламутровой жидкостью. Грэг раскинул руки в стороны и лежал, тяжело дыша. Член его опал и сейчас безвольно лежал на животе. Грэг повернув голову посмотрел на маму. Она прикрыв глаза лежала рядом с сыном и растирала сперму руками по лицу и груди, время от времени облизывая пальцы. Грэг закрыл глаза. Он лежал, не зная что ему теперь делать: должен ли он уйти или может быть будет продолжение. Вдруг он почувствовал, как мама прикоснулась пальцем к его подбородку и медленно повела пальцем вниз по шее, груди, животу... И вот только что лежавший ничком член начал подавать признаки жизни. Грэг почувствовал, как он снова запульсировал, и стал медленно подниматься. Грэг сначала сел, потом лег оперевшись на локоть и посмотрел на маму, при этом его член уперся ей в бедро. Мама, не говоря ни слова, немного развела бедра в стороны. Грэг лег на нее и попытался попасть членом во влагалище.

"Подожди, дайка – ка я тебе немного помогу!" – ответила мама на его бесплодные попытки. После этих слов она немного согнула ноги в коленях и сильнее прежнего развела бедра в стороны. Затем взяв член сына одной рукой она направила его во вход влагалища. Просунув член во влагалище мамы до основания Грэг остановился: настолько необычным было это ощущение. Грэг наслаждался новым впечатлением, ему было приятно: член еле двигался в узком и теплом мамином влагалище. Мама тем временем обхватила сына ногами за талию и сцепила ноги к него за спиной, а руками она обвила его шею. И подтягиваясь на руках, она начала насаживаться на член сына. Грэг двигался сначала медленно, как бы неохотно, но вскоре темп его начал нарастать, и вот он уже двигается не останавливаясь, все сильнее и сильнее вонзая свой член в мягкую, теплую плоть. При каждом движении мама негромко постанывает. Дыхание ее снова прерывистое и глубокое и тут она немного вздрогнув выгибается, на секунду замирает и не отдавая себе отчет в том что делает, впивается ногтями в спину сына. Ногти ее скользят по коже, оставляя широкий красный след, Грэг вскрикивает от боли, но боль смешанная с наслаждением дает новое, ранее не изведанное чувство, которое заставляет Грэга двигаться быстрее и резче, в надежде вновь испытать его. Снова и снова повторяя одно и то же движение, Грэг чувствует, что его член готов вот – вот взорваться новым фонтаном спермы. Еще несколько секунд, еще несколько движений и этот момент наступает: сперма тугой струей устремляется во влагалище, но не находя себе места вырывается наружу, стекая по ягодицам Дианы на простыни. Обессилев сын опускается на свою маму и утыкается носом в ее грудь. Через несколько мгновений Грэг, вытащив член из влагалища, ложится рядом с мамой, счастливый и обессиленный, не в силах пошевелиться. И через несколько минут Грэг засыпает. Он знает теперь только то, что его мечта осуществилась и он один из самых счастливых людей на земле. А его мама лежит рядом с сыном, смотрит на его почти ее детское, мальчишеское лицо и благодарит судьбу, за, что она подарила ей такого сына.