Клуб. Серия: Инцест клуб Часть 1

Пыльный Лиговский, поток машин, пробки у светофоров, вонь выхлопных труб старых авто. Утро перерастает в рабочий день. Глаза слипаются от ночной бомбёжки по городу. Даже утренняя прохлада не принесла облегчения, голова, как в тумане, мозг отключается, на светофорах вообще вырубает, и есть риск влететь в зад впереди стоящей машины...

— Блять, как хочется спать... просто пиздец. Еду, как в тумане. Надо доехать домой, и завалиться спать. Того и гляди вырубит из розетки. Считать капусту потом. Не хочу вытаскивать эти жамканые купюры, уже тошнит от всего этого. Ебал я это всё, хочу домой! Блять, только бы доехать...

За переходом, недалеко от остановки стоит девушка, смуглая, в вязанной мини, кофейного цвета, такой же вязанный топ на завязках, с прикольным капюшоном, держит под мышкой кокер спаниеля со слезящимися глазами, голосует, ловит тачку. Машины подъезжают и отчаливают.

— Бабок у девчушки нет. Ясно. Куда она в такую рань..?, Какая кроха! Смуглая, молодая..! Волосы длинными локонами спадают на плечи. Интересно, когда она их успела накрутить? Девятый час утра... А что? Она неплоха! Мечта для 36-летнего мужчины. Надо подобрать. Жену с дочерью отправил на юг, квартира свободна. А она свободна? Сейчас узнаем. Да ей 18 только-только, а какая фигура, бёдра, грудь, ноги, попа! Определённо надо брать!

Трёхлитровая Оmеgа остановилась у её ног. В правое окно видно обрез юбочки и смуглые ноги. Сон сняло как рукой, оказывается не усталость, а отсутствие адреналина и молодой девчонки рядом, вот и все причины дискомфорта.

— Вам девушка куда?

— В Ветеринарку к Некрасовскому рынку, но денег нет...

— Садись.

— Мужчина, денег нет, а у меня пёс заболел

— Садись, говорю

— Пристёгиваться надо?

— Да брось ты. Звать тебя как?

— Оксана

— А меня зовут Андрей. Что с собачкой?

— Чё-то совсем плохо, надо срочно в клинику. Врач скажет что надо.

— Ты там надолго?

— А вы можете подождать? Мне обратно на Лиговку...  — с надеждой говорит девушка, глядя вопросительно в глаза Андрея большими, как блюдца глазами.

— Ух ты, какие у тебя глаза, зелёные с охрой... Подожду, я уже сегодня откатал и вечернюю, и ночную. Если что не сложится, на мобилу позвони. Хорошо?  — Андрей набрал сказанный Оксаной номер, в её маленькой сумочке зазвонил телефон. Оксана стрельнула глазами, пробежав по обручальному кольцу на его руке.

— Да, мне часто об этом говорят. Это от папы. А, вы женаты?

— Зови меня на ты. Женат, но это не имеет значения, когда мне нравятся женщины.

— Даже так?  — сказала девушка, с интересом разглядывая этого, с неба свалившегося, мужика.

— С ума сойти, меня клеит мужчина почти на 20 лет меня старше, а я признаться, не думала, что это так кайфово...

Подъехали к ветлечебнице. Оксана с псом под мышкой спешно вышла из машины. Андрей проводил её глазами, отметив её шикарный загар и форму попы, состоявшую из двух упругих перекатывающихся долек, двух мячиков под крупной вязкой юбочки, под которой едва угадывались контуры эротичных стрингов.

— Молодая...  

да какая разница, совершеннолетняя или нет... я её определённо хочу. Договорюсь на вечер. Куда тут утром любовь мутить! Надо же выспаться. Может её домой привезти? Посмотрим, выйдет, поговорим, увидим.  — размышлял Андрей, растянувшись на откинутом до полулежащего положения кресле, вытянув ноги, с удовольствием разминая набухший от бессонницы член под суровой тканью чёрных джинсов.

Через минут сорок Андрей проснулся от звука хлопнувшей закрываемой пассажирской двери. Полулёжа повернувшись на звук, смотря мутным, не сосредоточенным взглядом увидел рядом юную смуглую девушку, с напряжением вспоминая откуда она взялась в его машине. Сознание вернулось к нему. Андрей помотал головой, бросил вздыхая, как бы извиняясь:

— Всю ночь бомбил, Оксана. 15 часов за рулём, это бля много. Отключился. Тебя куда отвезти?

— Надо Чарли отвезти домой, а потом мне надо ему купить лекарства, дать ему, и я свободна,  — улыбаясь ответила она. А ты Андрюш отвезёшь меня?

— Ну да, чтоб я тебя ждал?! Ты ведь пойдёшь вечером со мной в клуб?

— А давай пойдём в мой клуб, там где мне будет комфортно? Ты не против?

— Мы сейчас купим твоему Чарли лекарства, потом поедем ко мне домой. Я хочу, чтобы ты была рядом. Пообедать съездим в «Аустерию», потом ко мне вернёмся, и вечером в твой клуб. Идёт?

— Андрюш у меня к моему стыду нет денег на лекарства Чарли. Мне надо обзвонить друзей и насшибать нужную сумму.

— Сколько тебе надо?

— Пятьдесят долларов...

Андрей улыбнулся, посмотрев на девушку, как смотрят папы на неразумную дочь, улыбнулся, понимая всю безнравственность развода его на бабки, вероятно на пакетик с анашой, в стиле свойственном молоденьким девочкам, достал портмоне, за подкладкой которого лежала зелень, вручил ей полтинник, сказав:

— Надеюсь, что ему это поможет,  — кивнув на явно болеющего пса.

В глазах Оксаны зажглись весёлые огоньки, как будто гора упала у неё с плеч. Она потянулась к нему, обхватив шею поцеловала в щетинистую небритую сутки щёку, потом взяла его руку в свою, долго смотрела на неё, спросила:

— Андрюш, а сколько тебе лет? Ты выглядишь значительно моложе, но руки у мужчин всегда его выдают и говорят правду о возрасте мужчины. Тебе 36. Так?

— Ну да. А ты для своих 18-ти шибко прозорлива.

— Да, я такая...  — улыбаясь, живо откликнулась Оксана,  — тебя это смущает?  — вскинув брови, игриво заметила она.

— Ты возраста девочки, которую я воспитываю...

— Так это же прикольно, только представь себе. Ты же остановился и посадил меня в свою машину, потому, что ты мужчина, потому, что клюнул на ноги мои. Ведь так? Правду скажи!

— А я и скрывать не хочу этого. Если бы я не хотел провести время с тобой, нахуй ты бы мне была нужна. Просто я вижу красивую девушку, и жизнь становится иной... вот так детка! Кстати, если ты против, то я тебя отвезу домой, и ты будешь лечить своего мохнатого друга, а я поеду по своей программе.

— Ну вот. Заинтриговал девушку и включаешь заднюю!

— 

Не заднюю, не угадала. Я бы с желанием и... по согласию, трахнул тебя на заднем и в зад и в перед, да и от минета не отказался, но ты слишком хороша, чтоб тебе грязный член после 15 часов вождения в твой молодой ротик давать, даже предлагать неудобно. Ты не похожа на девочек с Пионерской сосущих за 500. Надо душ принять, до дома добраться, а там и разберёмся.

— Ты купишь мне пива?

— Куплю, поехали в собачью, твою Аптеку, и я в конце концов хочу добраться до дома.

•  •  •

Она ходила в мягких тапочках Кати, жены Андрея, надев после душа её банный халат, запахнув его и придерживая рукой, с болтающимися кончиками пояска. Он подчёркивал её круглые бёдра, необыкновенно тонкую талию, переходящую в красивого обриса попу. На смуглой, матовой коже запястья, в тон, хорошо смотрелся браслет тёмного дерева, с кожаными кольцами плотно облегающими руку. На шее поблёскивала золотом едва уловимая тонкая цепочка, подчёркивающая её женственность. На щиколотке, с татуировкой саламандры, со вкусом, эротично висел браслетик с бубенчиками. Она ходила по просторному помещению, рассматривала картины, которые Андрей рисовал ещё в молодости, учась в университете, и уже значительно позже одел их в багетные рамы, пытаясь скрасить аскетичный интерьер унаследованного от деда архитектора лофта.

Андрей лежал после принятого душа растянувшись на диване, отходя от ночной работы в такси, едва прикрыв пах и ногу простынёй, желая получить прохладу от дневного зноя, бушевавшего за окном. Он неумолимо отключался, не сопротивляясь наваливающемуся на него сну, только успев девушке предложить ложиться рядом и отдохнуть после беготни по городу. Оксана слышала, как его дыхание становилось медленным, и мужчина погрузился в сон чисто посапывая, с очень спокойным лицом.

Она подошла к трюмо, сев на кожаную банкетку, оглянувшись на Андрея, и убедившись, что он уже спит, сняла крышку шкатулки с драгоценностями его жены, осторожно взяла длинную увесистую цепь, подарок Андрея, примерила, обернула дважды на своём стройном горле, потом примерила её через ягодицу и попку, возле губ влажной киски, убедившись, что она подходит, положила цепь на место, проведя по ней языком, инстинктивно передавая привет её владелице, закрыла шкатулку, направилась с дивану, на котором спал Андрей. Тихо легла, подобрав ножки, прижавшись к его спине, ощущая мужское тепло, даря своё...

— А он неплох, этот мужик. Не, как большинство жадных скотин, ведёт себя, как со своей женщиной, по-мужски ласковый, без слащавости и глупых ужимок. Интересно, каков он в постели, когда проснётся? Он совсем непохож на ребят из моей компании... И, так намеренно впустил меня в дом своей семьи... как кошку, подобранную на улице, нуждающуюся в доме и ласке... Я по глазам, по взгляду его поняла, что ему нравится, что я одела вещи его жены или, возможно дочери. Они так приятно пахнут, телом женщины с которой он живёт, трахает её... наверное, ебёт её прямо в этом халатике. А, где её фотографии? Она светлая, наверняка.  

Наверное, красивая. Душ принимает и кутается в этот халатик, ожидая секса с этим мужчиной... Интересно, она ему изменяет? А почему его семьи нет дома, ведь он женат, и он не скрывает этого. Боже, как он пахнет... М-м-мммм, какие кайфовые духи. Ведь он специально прыснул их после душа, чтоб я не находила места и пропахла им. Он безумно хорош. А этот лофт, его работы на стенах, ковка, чернение, спинка стальная на шикарной кровати King Size, м-мммм! Как грифель ложился на шершавую бумагу, как рука работала! Мать моя, я влюбляюсь в этого дядьку, подрабатывающего на такси ночными бомбёжками, снявшего меня у пыльной дороги, но я хочу его и киска моя влажная от его близости и тепла. Как получилось, что так быстро я прониклась к нему? Он ведь совсем не похож на моего отца, который бросил нас с мамой, от чего мать опустилась в беспробудном пьянстве, а живём мы теперь за счёт подачек Алекса, который спецом подсадил меня на траву и ебёт, пользуясь моей зависимостью... Только в аренду не сдаёт... Андрей другой. Он тот, кто вытащит меня из этого дерьма. Единственный человек, который просто бескорыстно дал денег на собаку совершенно чужой ему девушке. Он мой шанс в этой жизни, возможно последний... И, он хорош, я вижу это. Только нормальный мужик, при этом, видимом достатке, из кожи вон лезет, чтоб обеспечить семью. У него такие красивые морщинку у глаз, говорящие про Крым и Рым...

Уткнувшись носиком в волосы Андрея, Оксана уснула под свои мысли, прижимаясь, к его телу, ласково обнимая мужские плечи.

•  •  •

Во сне она чувствовала, как сильные мужские руки положили её головку на грудь, подтянув всё тело, нежно лаская волосы, проводя по спине, задирая халатик на попке, нежно гладя кожу на ягодицах, прижимая любяще к себе, от чего она начала просыпаться, понимая, что она в объятиях мужчины, с мыслями о котором она сладко уснула. Мужчина привстал, положив её на спину, приоткрыв халатик, из под которого его взору открылось смуглое, нежное тело юной девушки, с прекрасной кожей матового отлива, ямочками у пупка, загорелой, не крупной грудью с напряжёнными сосками, слегка сведёнными ногами в смущении.

Он склонившись над её телом, стал нежно скользить языком по груди, касаясь кончиком сосков, ощущая, как реагирует её тело, выгибаясь в спине, обнажая красивые линии живота. Возбуждаясь, он продолжал скользить ниже по животу, обходя ямочку пупка, покусывая мышечную складку вокруг него, проникая в пупок и вылизывая его напряжённым языком, увеличивая усилие, возвращался к соскам, слегка покусывая их и покручивая пальцами, опасаясь сделать девушке больно. Оттянув лямку стрингов, сбросив её с бедра, оголил нежную кожу подступающую к лобку, скользя языком по атласу кожи, задевая стриженную дорожку, нежно снял вторую лямку, покусывая низ живота провёл кончиком носа по коже, едва щекоча, вдыхая аромат тела девушки, жадно объял губами стриженные волосики на лобке, от чего девушка распахнула 

в возбуждении ноги, приглашая поцеловать её розовый нежный бутон кисули, дала понять мужчине стоном, прерывистым дыханием, что желает его всем своим женским существом, запустила в его волосы пальчики, нежно подталкивая к совершению сладкого греха. Он чувствовал возбуждающий запах её плоти, нежность её губ, обволакивая губами её бутон, проникая в него всё глубже и глубже, возвращался к чувствительной бусинке, от чего она начинала приподниматься на ногах, желая плотнее притереться к его губам, носу, тереться клитором об его небритое лицо, дать ему возможность прижать бусинку языком к нёбу и отправить её в нирвану чувств, полную ярких вспышек и блаженства.

Оксана кончила от его ласк, как не кончала в "спортивных спаррингах" со сверстниками. Они просто ещё не познали азов мужского мастерства и не обломали копий о женскую потребность в получении истинного удовольствия от мужчин. Они ещё только учились, не умея проявлять к партнёрше изысканной нежности, умея только копировать посредственные стереотипы экспрессивных киношных плейбоев. Благодарно глядя на лежащего рядом Андрея, Оксана обняла его голову, гладя его шевелюру, проникая в его кудри пальчиками, принося ему необыкновенное удовольствие.

— Пора пообедать. Встаём и поедем в Петропавловку пообедаем, я есть хочу!

— И я проголодалась, хотела тебе сготовить, увлеклась мечтами и уснула с тобой...

— Ну и правильно, если хотела, то и надо отдыхать

— Андрей, а когда приедет твоя семья?  — неожиданно спросила девушка

Андрей глянул на неё с хитринкой, ответив:

— Через неделю прилетают.

— А откуда?

— Из Кемера

— В Турцию их отправил?

— Без меня только к Туркам, а что?

— Я подумала, что мне с тобой недели будет мало...

— Мы с тобой только познакомились, а ты горюешь

— Мне хорошо с тобой, необыкновенно спокойно, никуда не надо бежать, спешить, переживать...

— Тебе-то о чём переживать?

— В ресторанчике расскажу, потом... Давай собираться.

•  •  •

Приватный ресторанчик «Аустерия», что расположен за стенами Петропавловской крепости, встретил прохладой полупустого зала, врывающимся прохладным невским ветерком в распахнутые двери, скрипом кованного штурвала на стене в холле, ощущением ауры петровского крепостного бастиона. Заказав блюда, Андрей спросил:

— Оксана, ты мне хотела что-то сказать, говори, я выслушаю.

— Как тебе Андрюш сказать... Мой папа оставил нас с мамой два года назад, и мы остались одни, с её копеечной зарплатой, с убогой квартирой её матери, с потолками 2 метра в полуподвальном помещении на Лиговке. Ты видел этот дом... У меня был тогда молодой человек, с которым мы дружили. Уже тогда он промышлял курьером в школе, таская на продажу анашу. Я была глупа и не понимала ничего. Так вот и втянулась в эту дурь, и мне очень сложно выползти из этого болота до сих пор. Алекс, по сути, из мальчика торгующего анашой, превратился в моего сутенёра и трахает меня за травку и мечтает сдавать меня в аренду мужикам за бабки и за свои долги. Я опускаюсь всё глубже и не хочу дальше жить так. Это кончится алкоголизмом, который съел мою мать, и 

уже ничего с этим не поделать, а как жить дальше, я не знаю... Мне всего 18, а впереди у меня пивной ларёк на Лиговке и передоз в подъезде... Когда анаша уже будет слаба, придёт дядя Гера, и тогда конец. Ты взрослый дядя и знаешь, как это происходит. Пол лестницы ведущий вниз, в мой подвал я уже прошла... Вытащи меня из этого дерьма, пожалуйста, вытащи! Помоги мне построить достойную жизнь! Ты же паровоз, который тянет состав, в вагоне которого мне надо ехать! Когда ты спал, я как-то остро это ощутила, прижавшись к тебе, что только ты мне можешь помочь, Андрюш!

Андрей молча смотрел из подлобья на Оксану, отрезал стейк, с наслаждением посмотрел на окровавленный край куска мяса, жадно откусив от него шмот, тщательно прожевав и с трудом проглотив пищу, сказал ей, указав ножом на её блюдо:

— Ты ешь, малышка. То, что ты запуталась, это было ясно, когда денег на собачку попросила. Это, как маркер. Знаешь, что такое маркер? В школе учишься? Ну вот... Проблемная ты, это было сразу видно. Странно, что до сих пор не опустилась. Видно грести против течения умеешь, а иногда в тему и по течению спуститься можешь, чтоб выжить. Это мне говорит о том, что не всё потеряно с тобой. Ну, так слушай меня. Кореш мой в наркологической клинике на Льва Толстого работает, приляжешь туда, приляжешь и будешь лечиться, пока я тебя оттуда не выпущу. Решётки там на окнах, наручники на кроватях, но выйдешь оттуда с чистой совестью, биографией и главное нормальной кровью и мозгами. А что касается хахаля твоего, типа сутенёра, как его?

— Алекса..?

— Так ты его больше не увидишь. Просто его не будет, ни в твоей жизни, ни на этой бренной Земле. В какой он школе промышляет?

— Де Кубертена, на Гороховой...

— Во-о-от, такие у тебя перспективы ближайшие. Школу закончить свою. Она ведь у тебя с французским уклоном, если не ошибаюсь? Отучишь свой фрэнч, и поедешь во франкоязычную страну. Во Францию скучно и рано тебе, а Северная Африка в самый раз, чтоб язык подтянуть и жизнь понять, что говно оно бывает не только на асфальте, но и по горло захлёстывает. Вот такие у меня рецепты для тебя, милая моя девочка. Там тоже люди наши есть, правильные, не обидят, помогут и на путь истинный направят. В дерьме утонуть не дадут. Глядишь, в нужной миссии окажешься, и в стране комфортной поселишься. Только вот такой путь из твоей помойки могу тебе предложить. А про отношения наши с тобой... так вот сегодня мы отрываемся, в клуб твой пойдём, отдыхать будем по твоим правилам, а завтра в школу твою позвоню и сообщу, что на месяц ты в больничку прилегла, чтоб не переживали, и мамке твоей сообщу, чтоб не волновалась. Да, упустил главное, после больнички ты домой на Лиговку не вернёшься, не лечат бездомных 

кошек, чтоб опять на помойку их отправить, а берут в дом и холят, облизывают, гладят, кормят. Вот и ты, как из больнички выйдешь, на Васильевском, в общаге универа жить будешь, там по двое живут, с ухоженной кошечкой-студенткой из Новосибирска жить будешь, пока школу свою не закончишь. Поняла, милая? Путь твой прописан такой. Что касается меня и отношений наших, то не пропаду я, и тебя поддерживать буду. А если тебе путь прописанный не по душе, то ты сейчас, как поедим, выйдешь к собору Петра и Павла, перекрестишься и пойдёшь своей дорогой, а я своей. Выбирай.

— А... кто она тебе эта девочка из Новосиба?

— Какая разница, помог я её папе дочь устроить, из блудняка вытащить... Она очень хорошая, только по молодости вляпалась, но это в прошлом.

— Ты имел её?

— Не, ну ты за своё, как и все бабы! Нет не имел. Говорю, отцу её помог дочь из ситуации вытащить. Не люблю, когда много вопросов задают.

— Не верю я тебе. Ты с женщинами просто так дело не имеешь. Я живой пример. Ты меня, когда я на остановке голосовала, уже просчитал. Ты профессионально снимаешь женщин и они у тебя каким-то "неведомым тебе образом" оказываются в постели,  — язвительно вставила Оксана.

— Ну и ты мужичка развести всегда готова, причём профессионально так, по женски, вполне зрело, торгуя ногами, попкой, милой мордашкой твоей, ангельскими зелёно-охровыми глазами, ямочками на щеках. Ты овцой, Окси, не прикидывайся. Сама, как курок взведённый, дай только жертву, оберёшь до нитки и кровь вампирским образом выпьешь, а потом бросишь подыхать. А тебе только 18-ть!!! Что тут непонятного, только так и могла выжить! Уж за лоха меня не держи!

— Если ты такой умный, так что со мной дело имеешь, если говоришь клейма на мне ставить негде?!

— За битого, двух небитых дают. В хищницу вырастешь, надо только от земли тебе дать оторваться. А не от хищниц проку мало. Вот потому я иногда детским садом и занимаюсь. Слабость у меня к таким, как ты. Клуб у нас такой образовался, талантов ищем, позже поймёшь.

— Вот и ответил ты мне, что мою будущую соседку по общаге ты имел, и не рассказывай мне сказки за белого бычка!

— Ты мясо есть будешь? Прекращай меня пилить, не жена мне, я тебе всё сказал! Сейчас домой ко мне поедем, приведёмся в порядок и поедем в клуб не твой, а мой. Заедем по пути в "Пассаж" в Grand Palace, что-нибудь тебе подберём. Хочу тебя видеть в другой одежде. Сделаем из тебя двадцатилетнюю тёлку-звезду, тебе пойдёт, и думаю понравится.

— Ты меня, как куклу крутишь, я так не привыкла...

— А ты думала с мужиком на 20 лет старше тебя связаться и без ошейника остаться... размечталась! Давай, кушай и поедем. Или к Петру и Павлу, креститься пойдёшь, и каждый по жизни в своём направлении дальше поплывёт?

— С тобой, конечно,  

Андрюш, с тобой поплыву... В твоей лодке...

— Ну вот и славненько.