Наследие Палмеров. Часть 33

Мария и Аксикс сражаются за будущее Кловер Фоллс.

— Она проникает!  — Саманта слышала треск дерева в тамбуре. Похоже, оно проникло через внешние двери. Теперь их защищали только внутренние двери, забаррикадированные скамьями. Пройдет совсем немного времени, и мерзость окажется в церкви вместе с ними.

— Я знаю — Патрик оглянулся на двери между нефом и притвором. Ему было интересно, сколько времени понадобится твари, чтобы прорваться через их баррикаду — Выбери окно и давай пролезем через него.

— Ты пойдешь со мной?  — Саманта взглянула на него. Мысль о Патрике в её мире давала ей некоторую надежду. Она молилась, чтобы Ной не возражал.

В вестибюле раздался грохот. Послышался сильный стук во внутренние двери. Тварь была уже близко.

— Ну, я не могу здесь оставаться — Патрик махнул рукой в сторону церкви.

— Другого выхода нет?  — Саманта огляделась — Какие у вас тут противопожарные правила?

— Пожарные правила?  — Патрик подпрыгнул, когда ещё один стук раздался в двери — Ладно, выбирай окно — Над ними, там, где были церковные витражи, находились порталы в другие миры.

— Вот этот — Саманта трусцой подбежала к окну, выходящему на дом Риззуто. Она увидела отца Эллы, дремавшего в кресле рядом с рождественской елкой. Эллы и Мары не было видно — Как же нам туда подняться?  — Она безрезультатно обследовала комнату в поисках чего-нибудь, что могло бы послужить лестницей.

— Эмммм...  — Патрик глубоко вздохнул, пытаясь сообразить. Вся церковь содрогалась от ударов по внутренним дверям — Я подниму тебя на плечи. Ты сможешь наполовину залезть в окно, а потом подтянуть меня. Договорились?  — Он опустился перед ней на колени.

— Договорились — Саманта забралась к нему на плечи. Она оглянулась на двери, так как дерево разлетелось на щепки. Через трещину на них смотрел холодный черный глаз — Поторопись.

•  •  •

— Пустошь... Пустошь... Пустошь — Несмотря на маску, Пол был в дурмане. Он стоял в углу гостиной, безучастно глядя в пустоту. Его охраняла обнаженная мать, замахиваясь тяжелой Библией на каждого, кто пытался посягнуть на её сына.

— Убирайся... ты, безбожная су...  — Библия Шеннон ударила по плечу разъяренной брюнетки и повалила её на спину. Шеннон осмотрела комнату. Отвратительный мальчик, Эдди, скрючился в противоположном углу, прикрыв голову, как трус. Она уставилась на него — Он не отвратительный... он...  — Шеннон тряхнула головой и отогнала гнусные мысли, которые пытались пробраться в её мозг.

— Мы побеждаем. Не сдавайтесь — Мария видела, как одна из церковных дам подползла к Эдди и обняла его — Не подходи к нему!  — Женщина проигнорировала Марию. Интенсивность борьбы снизилась, поскольку женщин тянуло сразу в двух направлениях. Им нужно было уничтожить картину, пока все не остановилось — Атакуйте существо. Всем сосредоточиться на существе — Несколько окровавленных церковных дам повернулись к Марии, на их лицах появилось растерянное выражение. Другие дамы были слишком заняты дракой или мастурбацией, чтобы обратить внимание на её приказ.

— Сделайте это!  — крикнула Джоанна — Уничтожьте эту штуку!  — Она бросилась на огромный металлический шар, схватила одно из его удивительно мягких биомеханических щупалец и держалась, пока он 

крутил её.

— Иииааа!  — боевой клич заполнил гостиную. Ещё восемь женщин набросились на Аксикса.

Мария не присоединилась к ним. Она смотрела, как они нападают на лжепророка, и повернулась к картине. Она схватилась за крест на шее и рывком руки разорвала цепочку.

— Нет... нет... моя дочь внутри картины — Линдси защитно сжала руки перед рамой, висевшей на стене. Она ясно видела намерения Марии. Но женщина неумолимо приближалась к Линдси.

— Прочь с дороги!  — Мария попыталась отпихнуть Линдси в сторону, но обнаружила, что её не так-то просто сдвинуть с места.

— Эдди! Эдди! Помоги мне!  — Линдси искала своего сына, но он не двигался под защитой странной женщины, которая крепко обнимала его. Она протянула руки к Марии, чтобы отразить следующее нападение — Если ты уничтожишь картину, ты убьешь мою дочь. Просто уходи. Пожалуйста.

— Мне жаль твою дочь — Мария подставила ногу под Линдси, выбив её из равновесия.

С грохотом Линдси упала на пол. Падение выбило из нее остатки воздуха.

— Нет... Сэм...  — Её голос был не более чем хрип. Она слабо подняла руку, и женщина в черно-белой униформе оттолкнула её.

— Скоро ты поймешь, почему это правильно — Мария посмотрела на лжепророка и подняла в воздух свой платиновый крест.

— Подожди... мы обе можем стать свободными — Аксикс в ужасе наблюдала, как субъект с другой картины готовился уничтожить полотно Оуэнса — Мы можем работать вместе и создать больше жизни — Она попыталась перекатиться, но путь ей преградила сломанная мебель. Она пыталась освободить свои щупальца, но множество женщин утяжелили каждое из них.

— Убейте лжепророка — Мария ударила острым краем своего креста по картине. Холст порвался, открыв под собой непроглядную черноту — Усмири язычников — Она ударила ещё раз.

— Нет!  — В отчаянии Линдси смотрела, как её картина разлетается на куски. Она попыталась подняться, но Мария толкнула её обратно на пол между ударами — Саманта!

Эдди услышал крики матери и оттолкнул обнимающую его женщину. Он увидел зияющую пустоту на месте его любимой картины. Чистый ужас наполнил его. Вместо того чтобы броситься на помощь матери, он свернулся калачиком в углу гостиной, пряча глаза от происходящего. Неужели он только что видел, как умирает его сестра? Чувство сожаления захлестнуло его.

— Вот так — Мария отступила назад. Металлический шар больше не казался твердым и плотным. Он колебался, как мираж на горизонте. Женщины, атаковавшие его, упали на пол. Больше не за что было держаться.

— Ошиииибка — Голос Аксикс был тонким. Она пронеслась по воздуху, её шар стал больше похож на мерцающий овал. Её щупальца стали полупрозрачными. Пустая рама втянула её внутрь, а затем сложилась сама собой. Все части картины рухнули в небытие, пока не осталась только голая стена.

Мария хлопнула в ладоши, словно сбивая пыль. Она оглядела комнату.

— Итак, сколько язычников все ещё хотят сражаться?  — Когда Линдси попыталась подняться и ударить Марию, блондинка толкнула её обратно на пол — Кроме скорбящей матери, я имею в виду. Ей нужно время. Кто-нибудь ещё из последователей лжепророка хочет 

поднять шум?  — Мария подняла бровь — Нет? Хорошо.

— Пол?  — Шеннон держала лицо своего сына и смотрела в его глаза — Тебе становится лучше?

Пол моргнул и улыбнулся.

— Привет, мам. Он наложил на меня ещё одно заклятие?

— Да... милый... но ты вернулся... ты вернулся... благодаря Его деяниям... ты вернулся — сказала Шеннон между поцелуями.

— Рада, что ты вернулся, Пол — Улыбка Марии несла в себе всю сладость победы — Все женщины, которые в настоящее время не являются членами церкви, встаньте в очередь.

— Что с нами будет?  — Элла стояла у камина, рассеянно поглаживая голову мамы, сидящей рядом с ней.

— Ничего плохого, юная леди — Мария подмигнула ей — Я попрошу вас всех вдохнуть воздух рядом с вашим новым Мессией. Вы, вероятно, уже чувствуете, как его величие движется сквозь вас, но я хочу убедиться, что вы все уловили его запах. После этого вы займетесь ранами, в которых вы виноваты. Вы перевяжете и исцелите членов вашей новой общины.

— А после этого?  — Дебра уставилась на Пола, потирая ноги. Её король был свергнут, но она была готова поклясться в верности новому.

— После этого каждый из вас будет приветствовать дома своего спасителя. Сними свою маску и одежду, Пол — Мария протянула ему руку. Когда он разделся, она взяла его за руку и повела в центр комнаты. Его член поднялся и задрожал на всеобщее обозрение. Несколько женщин закрыли рот руками и уставились на него широко раскрытыми глазами. Другие смотрели с голодом.

Пол медленно повернулся, глядя в глаза каждой женщине в комнате. Он взял в руки свой пенис и медленно надрачивал его обеими руками.

— Мы несем вам Послание о плодородии. Я вспашу ваши поля. Наша паства будет изобильной. Вам может показаться, что мы победили вас...  — Он бросил взгляд на дрожащую кучку, которую Эдди держал в углу — ... но наша победа — это ваша победа — Он старался говорить как лидер святой революции. По выражениям лиц в комнате он понял, что это работает. Внутри него разбухала сила — Если вы замужем, снимите своё кольцо и отдайте мне. Я буду носить их на шее, чтобы напоминать вам, что ваша прежняя верность теперь принадлежит мне.

— Их верность теперь принадлежит Богу — прошептала Мария — Но продолжай, ты молодец.

— Кольца будут служить напоминанием о том, что вы все принадлежите Богу и служите ему в первую очередь. А я... я...  — Он задвигался сильнее — Я — пенис Бога. Его священный репродуктивный орган здесь, на Земле. Его вечно бьющий фонтан.

Все женщины уставились на мастурбирующего восемнадцатилетнего парня. Они поверили ему. Все до единой женщины приняли его утверждения. В их глазах он был пенисом Бога. Все они хотели почувствовать прикосновение Бога и приветствовать Его дома.

•  •  •

— О... боже... Ной...  — Бедра Пэджет ускорились, делая маленькие круги в воздухе. Её предплечья опирались на плитку, лоб покоился на руках — Твой палец... полностью внутри?

— Да — Ной пошевелил пальцем, чувствуя, как сокращается её анус.

— Так... развратно... Ной — Пэджет вздохнула, когда он 

перестал трогать её влагалище — Не останавливайся.

— Я только пробую что-то другое — Ной оставил палец в её попке и переместил головку своего члена к её киске. Он погладил её по губам, наблюдая, как вздрагивают и конвульсируют изящные мышцы её спины.

— О... черт... я не... оооо — Пэджет не осознавала, что достигла кульминации, пока все не закончилось. Она испытала оргазм только от его пальца и трущегося пениса — Ты... волшебник... Ной? Я не... понимаю... как это может быть так приятно — Но у нее не было времени, чтобы понять это. Он направил свой член в её влагалище.

— Он не влезет... не влезет...  — Несмотря на её слова, её бедра задвигались так, чтобы обеспечить ему доступ. В её сне он поместился.

— Я хочу, чтобы ты вставила его, Пэджет — Ной смотрел, как струйки воды стекают по её щечкам и бедрам. Он шевелил пальцем и слушал, как она шипит в ответ. Когда-нибудь она отдаст ему свою задницу. Но сначала ему нужно было помочь Элоизе, разрядившись в её киску. Тут его осенило. Сегодня День Сурка, и он никогда больше не переспит с Пэджет. И она не отдаст ему свою попку — Нам лучше использовать наш момент по максимуму.

— Да... да... нам лучше...  — Пэджет протянула руку между дрожащих ног и схватила красную головку члена брата. Она держала его кончиками пальцев, чувствуя, как его жар поднимается вверх сквозь её пальцы — Это все из-за сна — Она помассировала его крайнюю плоть.

— Вставь его — Ной вытащил палец из её попки — Вставь его в свою киску, Пэджет.

Бедра Пэджет задвигались. Она остро ощущала потерю того внимания, которое он уделял её интимным местам.

— Хорошо... хорошо... я попробую. Но твои пропорции... не те, к которым я привыкла — Она поднялась на носочки, широко расставила ноги и прижала чудовищную головку его члена к своим губкам, толкаясь бедрами ему навстречу — О... чееееееееерт — шипела она, когда он расширял её. После секундного сопротивления головка проскользнула внутрь — Такой... большой.

— Хочешь узнать секрет?  — Ной зачесал её влажные волосы за плечо и наклонился вперед, чтобы прошептать прямо в её незакрытое ухо — Я расскажу тебе, только если ты будешь умолять — Прошло много времени с тех пор, как он мучил свою сестру. Это было необычно, но в то же время знакомо.

— Что за... секрет?  — Тело Пэджет напряглось, все мышцы напряглись. В её сне он проскользнул прямо внутрь, сразу же. В реальности она думала, что брат может её просто разделить на две части.

— Умоляй меня — прошептал он.

— Угх... пожалуйста... угх, пожалуйста... Ной... скажи мне... секрет... умоляю — Пэджет уперлась обеими руками в плитку. Она видела искаженное отражение себя, а над её плечом — лицо брата. Она опустилась ниже на его член, её тело дрожало.

— Секрет в том...  — Он толкнул бедра вперед и добавил ещё одну четвертую часть своего ствола к тому, что уже было внутри нее. Когда она вскрикнула, он зажал ей рот 

рукой — Я собираюсь кончить в тебя, Пэджет. Ты на противозачаточных?

Пэджет покачала головой, глядя на искаженное отражение лица Ноя. Кто был этот властный подросток? Она не узнавала его. За все восемнадцать лет, что она его знала, он обычно подчинялся ей.

— Отлично — Ной улыбнулся — Я скоро кончу в тебя — Он задвигал бедрами и погрузил в нее ещё больше члена. Он вошел почти до конца — А когда мы закончим душ и спустимся вниз, ты будешь носить мою сперму в себе.

— Мммфаааггх — Мысль об этом сводила её с ума. Разум и тело дрожали, пока она испытывала очередной оргазм. Пока её влагалище приспосабливалось к его члену, её разум приспосабливался к её брату.

— И у меня есть ещё один секрет — Он вогнал в нее остаток своего члена. Он ухватился за её дрожащие бедра и удерживал себя там, а её полная попка прижималась к его тазу. Когда он почувствовал, что она кончила, он снова прошептал ей на ухо — Другой секрет в том, что у мамы, Хейли и Кэти в утробе и в киске сейчас моя сперма. Я трахался весь день, и когда мы сядем ужинать, моя сперма будет плавать внутри всех женщин в этом доме.

Мммфаааггх — сказала она сквозь его пальцы. Её глаза расширились от боли и удивления. Она посмотрела на него через плечо, ища в его глазах правду. Действительно ли он сделал что-то настолько безумное? Неужели мир, который она знала, действительно мог так искривиться и перевернуться? Его карие глаза не лгали. Она видела, что он действительно сделал это — Как?  — спросила она между его пальцами — Как... угх... угх... это произошло?  — Она напряглась, когда он начал двигаться позади нее. Боль сменилась наслаждением внутри нее.

— Не знаю... угх... угх... даже как... объяснить тебе — Его бедра медленно набирали скорость. Она была невероятно плотной. Он хотел дать ей время привыкнуть. Он не хотел сломать свою сестру. Даже в этот тупиковый день — Это ведь, естественно... угх... угх... мне так кажется. Женщины... как... распускающиеся цветы... а я... агх... агх... а я как... рабочая пчелка.

— О... боже...  — Она представила себе женщин в своей семье как радушные цветы, распускающие свои лепестки для Ноя. Это означало, что их пыльца все ещё была на его члене, и он вводил её в нее — Ооооооооооооох — Даже если аналогия не выдерживает критики, правда заключалась в том, что он занимался сексом с её матерью и сестрой в один день. Она была тесно связана с их влагалищами через пенис брата. Их всех связывал этот массивный, возбужденный член. В её мозгу зажглись электрические искры удовольствия — Как они... приняли его? Это больно.

— Больно?  — Ной остановил свои бедра и держал свой член внутри нее. Она ведь не приняла сделку Элоизы, не так ли? Он прикусил губу и жевал, глядя на её трепещущую попку с чудесными извилистыми ручейками — Может быть, тебе нужно больше времени, чтобы привыкнуть?  — Он 

не хотел выходить из её. Она была слишком теплой, тесной и манящей.

Пэджет убрала его руку от своего рта, поцеловала её и положила себе на плечо. Она вздрогнула, когда его пальцы провели по её спине к попке. Он взял в руки её щечку, удерживая её на месте. Было ясно, что он контролирует ситуацию. Его слова были покладисты, но его действия были доминирующими.

— Просто дай мне... минуту... чтобы привыкнуть к этому — Она все ещё была напряжена. Её ногти впились в кафель. Когда он поцеловал её в ответ, по её позвоночнику пробежала дрожь. Никто ещё никогда не целовал её в ответ. Это произвело на нее странный интимный эффект — Продолжай... делать это.

— О... тебе нравится... когда я целую... твою красивую спину?  — сказал он между поцелуями — Моя спина... красивая?  — Пэджет не привыкла к комплиментам.

— Она тонкая... но сильная. И она доходит до твоей попки... таким образом... что мне хочется вкусить тебя — Он присосался к коже под лопатками. Можно было не сомневаться, что он оставит след. Но это не имело значения, завтрашнего дня не будет.

— Ооо... Ной... ты оставишь на мне засос — Пэджет попыталась посмотреть на него, но не смогла, так как он прижал её к себе. Она чувствовала себя такой восхитительно беспомощной — Ты... можешь снова двигаться — Она толкнулась задом в его таз в ритм — Я хочу... ах... ощутить его — Она немного раздвинула бедра, и её задница шлепалась об него снова и снова, издавая самые нелепые влажные чавкающие звуки. Он взял на себя управление процессом, и вскоре она снова уперлась в плитку, стиснув зубы.

Ной перестал сосать и целовать её спину. Он уже мог видеть красные следы.

— Больно?

— Больно... но... приятно — Голос Пэджет был напряженным и резким — Я могу... ууугх... ощущать, как ты... раскрываешь меня. Я... твоя... развратная девочка.

— Моя... развратная... грязная девочка — Ной продолжал двигаться медленно и уверенно. Через несколько минут он увидел, что узлы на её спине расслабились. Её плечи опустились ниже уровня ушей. Её дыхание из судорожного превратилось в уверенное. Он немного ускорил движения бедер — Ты... угх... сейчас... угх... принимаешь мой член... как миленькая...

— Да... да... как миленькая шш...  — Пэджет кивнула. Она искала его отражение, но он был полностью позади нее. Она не могла его видеть — Сейчас уже... не так больно... Уже начинает становиться... ааагх... как в моем сне.

Некоторое время брат и сестра совокуплялись в тишине, единственными звуками были влажные брызги от их сталкивающихся тел и их стоны удовольствия.

Опираясь на тумбу в ванной, Элоиза с гордостью смотрела сквозь запотевшее стекло душевой кабины. Она была одета в длинное, струящееся платье и с любовью придерживала свой беременный живот. Она могла видеть очертания их тел и следить за их змеевидными движениями. Ной делал все возможное, чтобы помочь ей. Она улыбнулась. Это работало. Она чувствовала это. В доме расцвела жизнь. Узы, державшие её, ослабли. Скоро они могут разорваться.  

В душевой Пэджет издала протяжный жалобный скулеж. Элоиза наклонила голову и прислушалась.

— Как мило — прошептала она про себя.

— Ной? Ты правда... делал это с мамой... и... Хейли?  — Вспышки удовольствия вырвались из её влагалища и коснулись каждого нерва в её теле. Её пальцы дрожали на кафеле, когда волны экстаза проходили через нее.

— Да — Руки Ноя поднялись к её узкой талии и скользнули вниз. Его пальцы ухватились за изгиб её бедер — идеальные опоры, чтобы по-настоящему отдаться ей. И он так и сделал. Он делал длинные удары, вбиваясь в нее сильными толчками. Когда её голос стал громче, ему пришлось отказаться от захвата правой руки и вернуть к её рту. Он заглушил её оргазмические крики.

— Мммффаааггх — Может ли это на самом деле быть лучше, чем её сон? В мозгу Пэджет произошла революция. Парадигмы, которые она считала незыблемыми, рушились и исчезали. Новые истины поднимались и затмевали все предыдущие. По мере того как её кульминация ослабевала, её мысли кружились. Секс — это не то, чем занимаются, чтобы быть хорошей для своего жениха. Секс был мощной, непреодолимой силой. Наслаждение требовало от нее капитуляции, и она не хотела ничего, кроме как подчиниться — Ной... Ной...  — Она потянулась вверх и раздвинула его пальцы, чтобы её услышали — Ной... ты правда... собираешься... угх... угх... ты правда... ааагхх... сделать это внутри меня?

Он собирался. Не было никаких сомнений. Но он хотел, чтобы она попросила об этом.

— Чего... ты хочешь? Мне... мне... не следует...  — Она покачала головой, её рыжие волосы едва шевелились.

— Чего... угх... угх... хочешь ты... Пэджет?  — Он держал руку у её рта, готовый снова зажать его, если она начнет кричать в экстазе. Пока что она только мычала.

— Я... я...  — Она безумно хотела этого, но не могла заставить себя попросить об этом. Её разум искал ответ. Её нужно было ограничить в этом вопросе. Тогда они смогут это сделать. Она слушала шлепки их кожи, журчание воды в душе в их уголках, и мужское сопение брата — Раз... уж... угх... это рождественское чудо... как ты и говорил — Ещё одна кульминация нарастала в ней, подстегиваемая словами, которые она собиралась произнести — Позволить тебе кончить... внутри... может быть твоим рождественским подарком... от меня?

— Подарком?  — Смех Ноя был грубым и безудержным.

— Мама... подарила тебе только нижнее белье... но я дарю тебе... это — Её рука легла на сосок. Она играла с ним, чувствуя, как от груди тянутся нити удовольствия.

— Мама сама попросила меня... угх... угх... кончить в нее — Он был уже близко.

— Хорошо... хорошо... мы дарим тебе одинаковый... ооох... подарок... Ной — Она вздрогнула. Вес его ударов не соответствовал его худощавой фигуре. Её брат был действительно хорош в доведении её до исступления — Кончи в меня... пожалуйста... только на Рождество... мне нужно почувствовать это. Я...  — Тепло распространилось в её утробе. Бедра брата сбились с ритма, но продолжали врезаться в нее. Его стоны удовлетворения заполнили её 

уши. Мощный оргазм прорвался сквозь нее. Его рука снова зажала ей рот. Она едва заметила. Её глаза закатились, и она позволила брату делать все, что ему заблагорассудится.

Мерцающее ощущение щекотало кожу Элоизы, пока она наблюдала за совокупляющимися братом и сестрой. Четвертая за день случка принесла перемены. Она чувствовала это. Что-то происходило. Она разгадала глупую игру Люцифера. И теперь она намеревалась выиграть её.

•  •  •

— Ты можешь дотянуться?  — Патрик посмотрел на разваливающиеся двери. Одна из скамей, которые они поставили, упала на пол.

— Я не достаю — Саманта протянула руку, покачиваясь на его плечах. Если она упадет, то вряд ли у них будет время подняться и повторить попытку — Почти...  — Её пальцы вытянулись, зацепившись за край окна.

— Саманта?  — Очки Патрика неуверенно висели на кончике его носа. Он поднял голову, чтобы посмотреть сквозь них, когда двери вздрогнули и распахнулись. То, что вошло внутрь, явно когда-то было женщиной, но она была ужасно вытянута. Он подумал, что она похожа на жвачку, налипшую под ботинком в жаркий день. Её рост составлял около десяти футов, когда она просунулась под перемычкой и вошла в неф. Её каштановые волосы гнездились на голове, а под полупрозрачной кожей виднелась паутина пульсирующих голубых вен. Её одежда была порвана и изорвана, свисала с плеч и обнажала нижнюю половину тела. В её глазах не было белков, которые мог видеть Патрик, только черный цвет. Её ногти были такой же длины, как его предплечье — Саманта, мы должны уходить!

Снаружи церкви раздался громкий гул.

— Хорошо!  — Саманта чуть не потеряла равновесие, когда вся церковь задрожала. У них было землетрясение? Она взглянула на чудовищную преследовательницу и увидела, что та потеряла равновесие, когда пол под ней заходил ходуном. У Саманты свело живот. Патрик тоже терял равновесие. Она согнула колени и спрыгнула с его плеч, зацепившись пальцами за нижний край окна. Она прижалась к стене церкви. До заключения сделки у нее никогда бы не хватило сил удержаться. Теперь она подтянулась к окну. Она оглянулась на то, что было женщиной. Оно снова двигалось к ним на веретенообразных, неустойчивых ногах. Церковь все ещё содрогалась.

— Помоги мне подняться — Патрик в панике уставился на существо. Он прижался к стене, чтобы не упасть. Он не понимал, что происходит. Неужели это существо вызвало землетрясение? Он поднял руку к Саманте, нижняя половина которой теперь была в окне, чтобы закрепиться, когда она потянулась к нему. Его охватила волна тошноты — Что-то произошло, Саманта, что-то не то.

Высокое существо упало на несколько скамей, попыталось выпрямиться, но снова упало. Она была примерно в двадцати футах от подростков в центральном проходе. Ей пришлось бы пересечь скамьи, чтобы добраться до них по внешнему проходу.

— Что случилось?  — Саманта потянулась вниз к своему другу. Его рука была более чем в футе от нее.

— Там чернота... вон — Патрик опустил руку и указал в сторону выхода — Оно идет сюда... и быстро. Он поднял на нее 

глаза и водрузил очки на место. Его карие глаза были наполнены печалью — Ты должна уйти, пока оно не добралось сюда.

Существо тоже повернулось к дверям. Казалось, она чувствовала, как оно приближается к церкви со стороны озера. Она снова попыталась встать, но землетрясение сбило её с ног. Скамейки упали. Балки над головой трещали и скрипели.

— Прыгай ко мне. Я сильная. Я смогу тебя подтянуть — Саманта протянула руку так далеко, как только могла. Позади нее храпел Антонио Риззуто.

— Я не могу пойти с тобой, Сэм — Патрик попытался улыбнуться — Мой мир умирает. Я чувствую это.

Снаружи он слышал шум воздуха, когда пустота приближалась к ним.

— Ты должна идти.

— Ради всего святого, Патрик, прыгай!  — Она посмотрела на него. Через секунду она повернула голову в сторону разбитых дверей. Она тоже могла слышать это.

— Прощай, Сэм. Прости, что мы не...  — Патрик прервался, когда грохот стал ещё громче.

— Патрик!  — Саманта увидела черноту, но лишь на долю секунды. Небытие поглотило церковь со стороны дверей. Она прижалась спиной к окну, наблюдая, как пустота разъедает скамейки, существо и даже Патрика. Перед самым исчезновением этого странного мира она поняла, что Патрик машет ей рукой на прощание. У нее не было времени на ответный жест. Она влетела в окно, и через долю секунды от него не осталось и следа.

С грохотом Саманта упала на пол гостиной. Она ударилась о диван и замерла.

Фыркнув, Антонио проснулся и огляделся. Он и Саманта встретились взглядами.

— Что... черт возьми... происходит?  — Он почесал голову.

Саманта не ответила. В её глазах стояли слезы. Она обняла себя, легла на пол и выплакала все глаза.