Рождение звезды

Я хотел бы сказать вам, друзья, что я президент крупной корпорации, но не могу этого сделать, не солгав вам. Этого я не сделаю, потому что меня воспитывали всегда говорить правду. Я простой садовник из Айдахо, для этого не нужно много мозгов, но это хорошая тяжелая честная работа. Я не против такой работы, но она ни хрена не оплачивается. Сегодня у меня собеседование, которое, я надеюсь, изменит все это, мне не нужно много, но я хотел бы иметь возможность иногда поесть в хорошем ресторане.

•  •  •

— Итак, ты говоришь, что хочешь стать порнозвездой, да?

С этим вопросом, ко мне обратился невысокий мужчина с жирной лысиной, сидевший по другую сторону стола, за которым я стоял. По правде говоря, он был очень похож на Элмера Фадда (Элмер Дж.  Фадд / Умник — вымышленный мультипликационный герой), но я не собирался говорить ему об этом. Он ждал ответа, разглядывая моё заявление о приеме на работу порнозвезды. Он был гигантом индустрии, Гарри Багина, он был человеком, который держал мою кинокарьеру в своей маленькой грязной ладошке.

— Ну, я жду,  — сказал он удрученным скрипучим голосом.

Я понизил голос до самого низкого глубокого баса, на который был способен:

— Э... Да, сэр, мистер Багина, я человек на задании. Я пришел сюда, чтобы стать вашей следующей большой звездой,  — как можно увереннее сказал я ему.

— Ха, это довольно смешно, когда это говорит четырехглазый урод с заклеенными очками. Хахаха, а ты выглядишь так, будто купил эту одежду в магазине б/у,  — засмеялся мистер Багина.

— Ну, в последнее время мне немного не везет, к тому же, кто носит одежду в порнофильмах?  — ответил я, пытаясь казаться способным.

— Хорошая мысль, парень, а что у тебя за крючок?  — уже более серьезно спросил он.

Не понимая его вопроса, я разумно спросил:

— Что?

— Твой крючок, ну, знаешь, что ты делаешь особенного? Что у тебя есть такого, что заставило бы меня вложить сотни долларов, чтобы снять фильм с твоим участием? Ты занимаешься геями? Как насчет анала, ты когда-нибудь брал его в задницу?

— Нет, черт возьми! На самом деле у меня никогда не было секса, и я не думаю, что у меня есть "крючок", как вы это называете,  — теперь мой голос снова стал обычным высоким тоном.

— Ну, дерьмовый малыш, как, черт возьми, ты собираешься работать на меня? Ты должен дать мне что-то для работы, ты можешь жонглировать, пока тянешь свой пуд? Дай мне подсказку, как насчет водных видов спорта, у тебя когда-нибудь был золотой душ?  — спросил он, наклонившись над своим столом с ожидающим видом.

— Я принял душ перед тем, как прийти на собеседование, мистер Фа... Я имею в виду, мистер Багина,  — ухмыльнулся я.

Он с озабоченным видом откинулся на стуле:

— НЕТ, НЕТ, НЕТ... золотой душ. На тебя когда-нибудь мочились?

— Не специально,  — честно ответил я.

— Где, в Божьем творении, у тебя появилась идея стать порнозвездой?  — спросил он.

— Ну, мистер Багина, несколько недель назад 

я был болен. Человек, на которого я работаю, отправил меня к врачу, к которому ходит его жена, я сначала очень смущался...

Гарри прервал меня:

— Почему, малыш, разве ты никогда раньше не был у врача?

— О да, много раз, но там, куда он меня отправил, не было ни одного мужчины. Все были женщины, пациенты, медсестры, и даже врач была женщиной. Я никогда раньше не был у женщин-врачей, и мне стало как-то не по себе, если вы понимаете, о чем я. Так или иначе, эта симпатичная медсестра отвела меня в заднюю комнату и поставила на весы, чтобы посмотреть, сколько я вешу. Она все записывала, как и во все другие разы, когда я был у врача.

— После того, как она закончила со всеми обычными делами, она привела меня в маленькую комнату с надписью "Осмотр" на двери. Когда мы вошли туда, она велела мне снять всю мою одежду, сказав, что доктор скоро придет и осмотрит меня. После того, как я разделся, то немного постоял. Меня все ещё тошнило, поэтому я сел на это смешное ложе, которое они там поставили. Я был весь покрыт пленкой, и когда я лег на спину, мои ноги свесились через край. Под тем углом, под которым я находился, эта штука была не очень удобной, но внизу были эти стремянки, в которые можно было засунуть ноги. Устроившись поудобнее, я, наверное, на некоторое время задремал.

— Не знаю точно, как долго я спал, но когда я проснулся, в комнате было много женщин в белых халатах. Они светили большой лампой на мои интимные части тела, было холодно лежать там голым, а эта лампа излучала много тепла. Это было довольно приятно, как будто солнце светило на меня. Когда одна из них поняла, что я не сплю, они все стали вести себя смешно, как будто делали что-то не так, понимаете.

— Та, что оказалась врачом, держалась за мою ручку... э-э-э, член. Теплая лампа и то, как она держалась за меня, было чертовски приятно, поэтому я закрыл глаза и позволил им смотреть и тыкать. Черт возьми, я ничего не знал наверняка, я думал, что так леди-доктора лечат ушную боль. Зато точно знаю, что в тот момент я не слишком беспокоился о своем ухе.

— Итак, я был голый, как сойка, все медсестры и доктор держали руки на моем стояке. Да, я прямо тогда был довольно твердым...

Гарри прервал меня.

— Пять женщин держали твой член одновременно? Пять рук за один раз? В это трудно поверить.

— Ну, мистер Багина, я не считал их, но я бы сказал, что восемь или девять. У нескольких из них были обе руки, и по крайней мере, две руки держались за мой орех. Вот тогда-то это и произошло,  — сказал я, сложив руки на груди.

Гарри был так внимателен, что не моргал глазами в течение пяти минут:

— Что произошло, малыш?  

Что они сделали дальше?

— Одна из молоденьких сказала, что я должен быть порнозвездой,  — усмехнулся я.

— Что они делали? Они тоже разделись? Ты их трахал, малыш? Ты их всех трахал?  — Гарри говорил так быстро, что я едва поспевал за ним.

— Нет, я же сказал вам, что у меня никогда не было секса. Но доктор наконец-то додумалась засунуть эту штуку с фонариком, в моё больное ухо. Она дала мне какие-то таблетки и сказала, что хочет видеть меня через три дня, но только не в офисе, а у себя дома. Три другие медсестры, пригласили меня к себе на вечеринку, что-то вроде групповухи. Я не мог точно разобрать, что они говорили, у меня было плохое ухо, вы знаете. У последней был очень испуганный взгляд, как будто она увидела привидение или что-то в этом роде.

Гарри снова наклонился вперед:

— Малыш, ты должен показать мне этот могучий шмекль.

— Что могучий?  — растерянно спросил я.

— Твой шванц, ну, знаешь, твой член. Покажи мне свой член!

Я встал и начал расстегивать молнию на своих клетчатых полиэстеровых штанах, спустив их почти до колен. Глаза мистера Багина прищурились, а губы искривились в улыбке, его золотой зуб блестел от полуденного солнечного света, проникающего через окно. Палец Гарри пытался найти что-то на своем столе, его глаза не отрывались от моей промежности. Наконец, он нашел указательным пальцем кнопку на переговорном устройстве и нажал на зуммер для своей секретарши.

— Глория! Глория, иди сейчас же сюда!  — почти прокричал он в трубку.

Хотя я никогда не видел настоящую живую шлюху, Глория довольно близка к тому, как, по моим представлениям, она должна выглядеть. У нее было много светлых волос, собранных в высокую копну на голове, макияж покрывал все её лицо, примерно на полсантиметра. Её грудь была достаточно большой для двух женщин, а её задница была похожа на два огромных арбуза, обтянутых узкой юбкой из спандекса.

Глория вошла в комнату, подпиливая ногти и засовывая жвачку в рот. Она подошла к тому месту, где я стоял, не поднимая глаз от ногтей, она перенесла вес на бедра в одну сторону и сказала:

— Что?

Гарри все ещё горбился над своим столом, очарованный моими обнаженными внутренностями. Глория продолжала полировать, пока её не удовлетворила пилка для ногтей. Она посмотрела на Гарри, затем проследила за тем, на чем остановился его взгляд.

— О... МОЙ... БОЖЕ... Эта штука настоящая?  — спросила она, когда её жвачка выпала из открытого рта на большой палец левой ноги.  — Это самая большая чертова лимонная развальцовка, которую я когда-либо видела.

— Да, Глория, мы знаем, а теперь иди и займись чем-нибудь полезным,  — сказал Гарри, отмахиваясь от нее.  — Эй, малыш, как тебя зовут?

Устав от того, что меня называют ребенком, я сказал ему своё имя:

— Дик, Дик Шорт (Dick на сленге — член, Short — короткий, небольшой).

Лицо Гарри исказилось в гримасе:

— О, мы должны это изменить, это совсем не подходит. Первое имя ничего, но 

мы не можем дать тебе псевдоним без лучшего прозвища. Минутку! В старые времена мы использовали анаграммы, присядь, парень, дай мне поработать над этим минутку,  — сказал мистер Багина, когда я опустился на стул напротив его стола.

Глория не могла оторвать глаз от моего все ещё оголенного причиндала, и мне казалось, что она все время придвигается ко мне ближе. Гарри был занят тем, что записывал комбинации букв, он поднимал карандаш, смотрел на слово несколько секунд, хмурился и зачеркивал слово, прежде чем попробовать новое. Глория приблизилась ко мне на расстояние пары десятков сантиметров, мой Джонсон заметил это и поднял голову, чтобы посмотреть на нее.

Моя одноглазая брючная змея колыхалась, как кобра, Глория была заворожена, она не смогла бы уйти, даже если бы захотела. Мой стояк говорил с ней, я не мог его слышать, но не ошибайтесь, Глория была под его чарами. Я вообще не контролировал происходящее, это делал мой член.

Должно быть, мой член сказал Глории подойти ближе, потому что именно это она и сделала. Сначала, она попыталась обхватить мой член обеими руками. Она наклонилась совсем близко и попыталась заглянуть в него, когда это не сработало, она открыла губы, образовав большой круг, и попыталась проглотить головку. Гарри все ещё что-то писал, не зная, что Глория обедает.

Глории удалось засунуть в свой лоток только треть моей головки, размером с Rеd Dеliсiоus (Ред Делишес — сорт яблок), она пыталась и пыталась, но, в конце концов, сдалась и начала делать мне мою первую несамостоятельную ручную работу. Сначала это была неуклюжая работа, так как она пыталась синхронизировать обе руки. Через пару минут, она, наконец, вошла в хороший ритм, и мне стало чертовски хорошо.

Глория продолжала сплевывать на головку для дополнительной смазки, в то время как она работала кулаками вверх и вниз, по моему стальному стволу. Я мог сказать, что момент истины быстро приближается, так как Глория увеличила темп. Пот стекал с её лба, когда она била по моему пульсирующему стержню. Я был почти у цели, ещё несколько ударов, и я кончу!

Как раз в тот момент, когда первый залп вырвался из моей пушки, голова Гарри поднялась, и он закричал:

— Я получил его!

Взрыв спермы полетел в сторону Гарри и пронесся мимо его левого уха. Она разнесла ничего не подозревающего паука по стене позади него, он смотрел на белое липкое месиво, когда моя вторая порция попала ему в правое ухо. Когда Гарри повернулся, чтобы посмотреть, что случилось, третий выстрел попал мистеру Багине прямо между глаз, отправив его назад, задницей через чайник, на пол. Глория теперь принимала оставшиеся небольшие взрывы в заднюю часть горла и получала от этого чертовское удовольствие.

Я тоже был вполне удовлетворен, моя первая ручная работа была великолепна. Глория слизывала остатки своей тяжелой работы, с моего смертельно раненого солдата, и её внимание, казалось, вливало в него жизнь. К моему огромному облегчению, он не умер, он 

будет жить, чтобы сражаться ещё не один день.

Гарри поднялся с пола, пытаясь прочистить глаза:

— Чертов малыш... вот это пушка у тебя. Тебе нужно следить за тем, куда ты направляешь эту штуку, ты можешь выбить кому-нибудь глаз,  — сказал он с моим пудингом, свисающим с его лица.

Глория начала смеяться так сильно, что я подумал, что она сейчас описается:

— ХА, ХА, это смешно, Дик Шорт, понял Гарри? Член... Коротышка...  — Глория хихикнула.

— Да, глупая баба, мы поняли. Эй, парень,  — сказал Гарри, обращаясь ко мне,  — твое новое имя — Род Штик (Rod — Стержень, жезл, Shtick — Фокус, трюк), что скажешь? Довольно умно, да? Все те же буквы в твоем имени.

— Звучит нормально,  — сказал я, не заботясь ни о том, ни о другом.

— Эй, Глория, кажется, ты понравилась парню. Ты хочешь быть партнером в его первом фильме?  — спросил Гарри.

— О, НЕТ! Ты не воткнешь этот телефонный столб в мою детскую коляску, я хочу когда-нибудь иметь детей,  — промурлыкала она.

— Ладно, ладно, я просто решил спросить. Эй... Я знаю, Глория, позови к телефону мою жену Лотту. Мы собираемся вывести её на пенсию, у нее самая большая киска в Долине. Я могу въехать на своем "Мерседесе" в её будку,  — сказал Элмер... Я имею в виду, сказал Гарри.

Телефонный звонок не очень понравился мистеру Багине. Я не думаю, что его жена хотела вернуться к работе:

— Не волнуйся, малыш, как только она увидит эту тюнинг-вилку у тебя между ног, она перейдет на нужную частоту.

Итак, мы все погрузились в его машину, да, Глория тоже ехала с нами. Она сказала мне, что не пропустит это шоу ни за мешок арахиса, но я не понимал, что она имеет в виду.

Поездка на машине до дома Гарри была довольно тесной, его машина была так забита видеофильмами, что Глории пришлось сидеть у меня на коленях. Это не давало мне много места, чтобы вытянуться, так что к тому времени, когда мы, наконец, въехали на подъездную дорожку Гарри, я начал привязываться к Глории. Она начала мне нравиться, и я чувствовал себя комфортно, когда она была рядом.

Миссис Багина оказалась совсем не такой, как я ожидал. Рядом с Гарри она выглядела гигантом, то есть гигантской бимбо. Лотта, вероятно, была красивой женщиной до того, как пластический хирург натянул её кожу туже, чем барабан бонго. Она была очень похожа на одну из тех карикатурных женщин из журнала "Пентбой", с сиськами размером с баскетбольный мяч.

Лотта была недовольна, и она сообщила нам всем:

— Гарри, ты, маленький жирный ублюдок, ты ни за что не заставишь меня трахнуть этого парня. Он выглядит как уклоняющийся от призыва в Армию спасения,  — Глория обошла меня и сбросила мои штаны на пол. Лотта продолжала свою тираду:  — Я бы не стала трахаться с этим парнем, если бы он был... Глория, не могла бы ты быть милой и принести мне баночку вазелина... И если сможешь, найди 

тюбик лубриканта...  — она прервалась и, покачиваясь, подошла к тому месту, где стоял я.

Миссис Багина, казалось, изменила своё мнение о съемках фильма со мной, как только увидела моё оборудование:

— Ну, Гарри, давай приступим к репетиции,  — ворковала она.

Глория принесла огромную бадью Crisco (Кондитерский жир):

— Это все, что я смогла найти,  — сказала она, пытаясь отдышаться.

Все, кроме меня, занялись делом. Глория смазывала мой флагшток, она смотрела на меня с широкой улыбкой. Лотта была уже голая, она облокотилась на кожаное кресло, подняв задницу вверх. У Гарри была большая кухонная ложка, и он размазывал жир по всей промежности своей жены.

Примерно в это время, я начал задумываться о профессии порнозвезды, не то чтобы я не мог этого сделать, но действительно ли я этого хотел? На моей прежней работе садовника, я мог делать все так, как хотел. Гарри был добр ко мне, но он явно управлял шоу. Я видел, как меня ведут за член. Неужели у меня вдруг появились мозги? Сомневаюсь, у меня их никогда раньше не было.

Гарри уже отказался от ложки, он набивал её рукой. Лотта кричала, чтобы Гарри покрыл и внутренности, поэтому он засунул руку в нее до локтя. Глория, конечно же, тщательно обрабатывала мою разбухшую салями:

— Заставь сучку кричать, детка, сделай ей жестко, я не могу выносить эту пизду,  — шептала она.

Глория подвела меня к креслу и расположила мой локомотив, напротив туннеля Лотты. Головка была полностью наведена, она быстро пробежала около трех метров позади меня, выставила плечо и ударила. Глория ударила меня в задницу всем своим весом, я рванулся вперед, но попал в Лотту лишь на сантиметр. Я был плотно зажат, я не мог войти глубже и не мог вытащить. Я застрял в самой большой пизде в Долине.

Гарри и Глория работали в течение часа, пытаясь разделить нас, они перепробовали все, что могли придумать. Гарри уже собирался звонить в пожарную службу, чтобы привезли "Челюсти жизни", когда Глории пришла в голову идея.

Глория закатала рукава и начала дрочить мне. Через несколько минут она добилась лишь того, что я стал ещё плотнее. Лотта кричала, иногда в агонии, иногда на Гарри. Глория, к этому времени, сняла с себя блузку и лифчик, так что она могла работать без ограничений.

Мои глаза были прикованы к покачивающимся сиськам Глории, когда она надрачивала мой балон. Я позволил себе погладить её соски, она улыбнулась. Я был близок к тому, чтобы кончить, а Глория продолжала в том же темпе. Я ещё немного погладил её сиськи, она встала и поцеловала меня в губы.

Это все, что было нужно, БАМ, моя винтовка выстрелила из обоих стволов. Лотта перевернулась через кресло на Гарри, Глория и я упали спиной на пол. Я снова был свободным человеком, Глория была в отключке. Лотта выбивала дерьмо из Гарри, если это порно, то я ухожу!

Я помог Глории подняться на ноги, она была в полном беспорядке. Её волосы 

намокли, а косметика размазалась и стекала с лица. Я подхватил её на руки и понес в ванную, чтобы привести её в порядок. Мы оба залезли в душ, и мне потребовался почти час, чтобы вымыть её.

Когда я вытирал её полотенцем, я увидел, насколько она была красива. Без всей этой краски, она была великолепна. Она поцеловала меня, и я поцеловал её в ответ. Это заняло около часа, но Глория смогла вместить то, что не смогла Лотта. Пятнадцать минут входа и выхода, и Глория впервые в жизни пела оперу.

Интересно, как Глории понравится в Айдахо? Интересно, как в Бойсе (административный центр и крупнейший город штата Айдахо) относятся к опере? Мы все узнаем, сразу после свадьбы. Гарри было очень грустно видеть, как мы уходим, но мы с Глорией сняли достаточно фильмов, чтобы он мог остаться в бизнесе на некоторое время. Мы заработали достаточно денег, чтобы ещё долгое, долгое время не расставаться с ресторанами.