Обзор злачных мест России и мира. Часть 1

Москва, июль 2005, массажный салон

Пока я внимательно рассматривал нескромную афишу массажного салона, ко мне подошёл неопределённого возраста в неопределённо серо-чёрной одежде мужичок с раскосыми глазами и тихо произнёс серым голосом: «Могу предложить кое-что получше этого, предельно дешево, всего сорок долларов, и гарантирую счастливый конец для вас. Здесь, в этом месте, у вас нет ни малейшего шанса на счастливый конец».

У меня в кармане было около 180 заветных долларов заначки. В принципе, это немного, но, если задуматься, то и не так уж мало для такого рода приключений. Мужичок подбирает меня на своем мотоцикле «Хонда» и в течение четверти часа, которые показались мне часом, он прокладывал себе путь на максимальной скорости сквозь поток легковушек и фургонов, лишь изредка зажигая те самые заветно-безопасные красные тормозные огни за моей спиной. В какой отдаленный пригород он меня вёз? Господи, какому головорезу я позволил себя везти на убой?

В итоге он припарковал свой байк с моим телом перед какой-то безымянной слегка проржавевшей железной дверью в фасаде двухэтажной хибары. Он толкнул дверь плечом и повел меня по длинному сырому коридору, пахнущему мусором и помоями, к другой двери, которую он открыл, словно дверь в московскую трёшку, откуда сразу, как обычно, мы попали в гостиную, из которой доносилось приветственное щебетание и чириканье. На мгновение я подумал, что мы входим в птичник.

Хозяйка квартиры и, вероятно, её дочери, смотрели в это время «сериал» на китайском, как мне показалось, языке, на большом плоском экране топовой для тех лет модели телевизора, и тут же поспешили поприветствовать нас по очереди. Хозяин заставил аборигенов подать нам зеленый чай.

Меня вежливо попросили заплатить двадцать баксов за базовый массаж, также учтиво предупредив, что плату за дополнительные услуги со мной обсудят позже. Я присел возле довольно высокой профессиональной массажной кушетки в комнате, выложенной белой плиткой, холодной, как кабинет порно медсестры на подпольной съёмке в сельской больничке. Ко мне подошли три девушки, одетые в короткие, тонкие прозрачные белые нейлоновые кофточки, под которыми виднелись их обнаженные тела. Эти птички со смехом толкали друг друга, заставляя меня невольно ощупать их ягодицы, груди и волосатые азиатские киски. Все трое хотели, как мне показалось, одновременно позаботиться обо мне и моём теле. На всё про всё у меня оставалось только сто двадцать баксов, и неопределённость расплаты за это пиршество плоти меня слегка напрягала, не позволяя расслабиться сообразно момента моей возможной славы. Застенчивая и хрупкая молодая азиатка с очень маленькой грудью, ареолы которой были очень тёмными, и более мясистая «старшая сестра», с объемной грудью с розовыми и набухшими сосками, которые она незамедлительно просунула между моих губ, чтобы я мог почувствовать и оценить, как они твердеют под воздействием моих губ и языка.

Затем девчушки, подхватив меня под белы руки, отвели в другую, более теплую комнату, где тлел ладан, как в церкви, и мы вчетвером устроились на большом мате, как будто 

его специально притащили из спортзала соседней школы, но мне объяснили, что это никакой не мат, а настоящий японский «футон», правда, немного испачканный в процессе предыдущих совокуплений.

Мои милые медсестры начали классический массаж в шесть рук, который быстро сосредоточился на нижней части моего живота. Малышка взяла головку моего члена губами и нежно её пососала, словно соску на аперетив, ласково перебирая язычком по уздечке. Вероятно, это было особое восточные искусство, с которым прежде мне не довелось ознакомиться, и занималась она им не торопясь. Было, конечно, приятно, но одна дурацкая мысль мешала мне насладиться восточным искусством на окраинах Москвы. Нужно было сначала выяснить, плачу я почасовую ставку этим кудесницам или за результат? Я размял бедра этой кудесницы минета и ввёл пальцы во влажные губы её пизды, спрятанные в дупле густого черного куста. Другая девушка в это время ласкала мою грудь и лицо своей грудью. Малышка склонился над моим лицом. Она без всякой боязни представила свою киску во власть моего языка. Почувствовав мою жадность, она тут же предложила мне полизать свою гвоздику. Её подружка, не мешкая, взяла меня за руку и подвела её к своей киске, такой же вязкой, как и у её молодой подружки. Она властно и безжалостно подвела её к своему анусу, который перед этим, очевидно, обильно смазала вазелином, чтобы я мог без всякого сопротивления просунуть в него пальцы. Несколько пальцев! Я сжал указательный и средний пальцы левой руки, и засунул их в её задницу, в то время как мой большой палец проник в её влагалище, и энергично задвигал этими тремя пальцами. Это, похоже, не вызывало у девушки ни малейшего неудовольствия, потому что узкоглазая красавица сопровождала мои и без того глубокие ласки вращательными тазовыми движениями, как будто желая, чтобы я погрузился в неё ещё глубже. Молоденькая девушка дрочила в это время свой клитор моим носом и её киска вдруг обильно брызнула мне в ноздри. Отдышавшись, она возобновила свою работу языком и губами. Пока она набирала темп, я всё сильнее и сильнее сжимал зубами левый сосок толстухи, обхватывая его губами, чтобы не повредить ненароком и не платить штраф за увечья. Признаюсь, сдерживать себя было непросто. С другой стороны, эта сучка сама укусила меня за ухо, даже не продезинфицировав перед этим свой рот, без малейшей предосторожности и сожаления.

Случилось то, чему я хоть и немного, но сопротивлялся. Соска проглотил всё моё богатство, до самых до яиц, проглотив попутно всю сперму, что могли выдать мои яйца после недельного воздержания, продлив тем самым моё наслаждение как можно дольше своим искусным языком. Этот божественный язык очистил мою головку, а затем девушка собственноручно и нежно надела мне на соответствующие части тела мои трусы и носки. Доброе и нежданное внимание. Я воспользовался возможностью, чтобы продолжить ласкать её интимные и такие лакомые кусочки её тельца. Она рассмеялась, пытаясь прикрыть рот рукой. Нужно 

честно произнаться, что аппетитной, хотя и несколько наигранной застенчивости щедро научили восточных женщин.

Затем медсёстры они потребовали «чаевых», жеманно при этом паясничая. После небольшого обсуждения и торга я дал им 30 долларов. Мы спустились в гостиную, где остальные женщины, с широкими улыбками и навязчивыми ласками, просили меня, цепляясь за мои руки: «Пойдем со мной, я милая девочка, очень сладкая», чему я был готов поверить, но мой бумажник был пуст, доллары из него утекли, как и сперма из моих яиц.

— Посмотри на неё, она девственница,  — промоушенировал мне свой товар хозяин, подозвав пальцем очень уж молоденькую девушку, которая стыдливо прикрывала лицо худосочными ладошками.

Она без лишних слов улеглась на кушетку (буквально раздавив её. Вероятно, пружины матраса уже ни на что не годились). Хозяин задрал её плиссированную темно-синюю юбочку (без сомнения, у неё частенько бывают клиенты-извращенцы, ностальгирующие по школьницам) и заставил раздвинуть ноги. Ровно настолько, чтобы вид розовых губ её пизды, слегка прикрытых тонким пушком чёрных кружевных волос убедил меня в её якобы девственности..

— Четыреста долларов, это очень дешево для девственницы. Но её родителям очень нужны деньги, так что эта цена только для тебя.

Девушка была симпатичной. Несмотря на то, что она, несомненно не была на самом деле девственницей, это, должно быть, мог бы быть, несомненно, восхитительный пистончик для меня.

— Спасибо, хозяин, я подумаю. Позже, может быть, в другой день.

Никогда не доверяйте такой дешёвой рекламе, это может быть ловушкой. Я недостаточно знал об этом доме, чтобы рисковать такой большой для меня суммой. У меня осталось 20 долларов на обратный путь в город. Хозяин заведения просил 50 баксов, но после долгого обсуждения он удовлетворился и моей двадцаткой.

Этот весьма положительный опыт побудил меня вернуться в это заведение в одиночку через пару-тройку дней. Меня встретили с таким же энтузиазмом. Я взял только одну девушку. У неё были длинные черные волосы, очень мягкий взгляд и беззаботные манеры.

Предварительный массаж, искренние ласки, настоящие поцелуи (для поощрения её сексуальности на этом перспективном пути мне пришлось произнести волшебную фразу: "Я дам тебе хорошие чаевые". "Хорошие чаевые" многое облегчают на вашем жизненном пути, уж поверьте мне). Я ласкал её, проводя языком по её одновременно мускулистой и нежной спине. Я долго ей отсасывал. Её восхитительный клитор был жестким, мои губы держали его в плену, пытаясь довести его до вершины величайшего счастья. Наслаждение вызвало тяжелые вздохи со дна её живота, она извивалась как сумасшедшая и царапала мне спину своими длинными ногтями, но я крепко держал её за ягодицы и продолжал мять её клитор своим языком, чтобы продлить её оргазм как можно дольше. Потом, воспользовавшись тем, что у неё перехватило дыхание, я вошёл в неё, даже не попытавшись поинтересоваться её мнением на этот счёт. Тугая пизда, скользкая и стонущая, как будто это был её первый раз. Она наслаждалась трахом также интенсивно, как и десять минут назад, и я 

вместе с ней.

Мы переплелись, продолжая целоваться на французский манер, но хозяин этой лавки продажной любви пришёл, чтобы напомнить мне, что даже самое лучшее когда-нибудь непременно заканчивается. Я дал стольник этой милой киске, что с начальной ставкой за вход составило сто двадцать, и тридцатку добавил смотрящей за персоналом, чтобы в будущем она приберегала для меня своих лучших девушек.

Итак, резюме: Правильный адрес, разумный выбор. Справедливые цены по отношению к качеству услуг. Вы можете найти и дешевле в Москве, но это для быстрого перепихона. Так что добро пожаловать в это место любовных утех: здесь тепло в некоторых помещениях, но услуги немного старомодные. Не слишком профессиональные, но зато без разговоров про папу-алкоголика и маму-учительницу(мучительницу) Чистота в помещении присутствует, но без излишеств. Чистота персонала — на уровне. Примечание: незащищенный секс, но без неудобств.

•  •  •

Париж, 15 сентября 2007, салон Бьян-Этр (Место, где мастерицы должны, по идее, гармонизировать твоё внутреннее состояние с физической оболочкой)

На пятом этаже чистенького, но неказистого парижского здания я позвонил в дверь, рассматривая табличку с грубыми рубленными буквами, складывающимися во фразу «Советы по развитию тела». Хриплый и угрюмый голос, скорее мужской, если только это не был голос женцины — заядлой курильщицы, спросил: "Кто там?"

— У нас назначена встреча, я Ге.

Дверь приоткрылась. Я различил в полумраке живое существо с огромными мышцами, обнаженное, если не считать набора узких неоново-зеленых ленточек, которые проходили между его бедрами, подпоясывали талию и едва прикрывали соски, свисавшие перед большими твердыми грудями и явно силиконовыми, сделанными подпольно в здании местного морга.

Итак, это была всё-таки женщина, о чём свидетельствовали толстые половые губы, выступавшие из щели между лентами, игравшими роль бикини. Я невольно засмотрелся на её загорелую кожу, которая блестела, как масло для загара:

— Если вы любите настоящее мясо, господин Ге, то вы обратились по правильному адресу.

Она напрягала грудные мышцы и бицепсы. Малейшее её движение активировало все огромные мышцы, буквально исполосованные толстыми набухшими синими венами. Такие же огромные видимые вены проходили через её бедра и икры. Сокращение мышц заставило их выделиться ещё скульптурнее.

— Это двести.

— За час? (я робко рискнул).

Громкий смех:

— Это будет зависеть от того, нравишься ли ты мне! Я сама решу.

Итак, я закрыл глаза и прошёл на борт этого необычного самолета.

— Вы великолепны.  — Попытался я выдавить из себя комплимент.

— Никаких дурацких буржуазных манер в моём доме, мой котёнок! Я Мими. А ты?

— Ге.

— Это я уже слышала, но это же не имя! Фамилия? Ты кубинец, что ли? Как Че! Люблю кубинцев. И Фиделя и Че. У меня даже татушка с ним есть!

— Вообще-то товарищ Че аргентинец, но, что касается меня, то Ге — это мой псевдоним, вернее, чтобы не было недомолвок, то я не писатель, а исследователь земель.

— Со мной ты откроешь для себя новые. Покажи-ка мне свою сосиску.

Она стала расстегивать мой ремень и погружать руку в мои трусики, наверняка, чтобы почувствовать упругость моего члена и 

стою ли я на самом деле двести озвученных чуть ранее евро.

— Почувствуй Ге, и ты меня и мой стояк! Ты ведь платишь за это, а не за слезливые истории о потери левственности от проезжего офицера-аристократа, а ты застенчивый настолько, словно какой-то долбанный подросток с прыщами на весь лоб.

Я направил свою руку на нижнюю часть её живота и не мешкая добрался до её киски, чьи большие губы свисали вниз, словно серьги петуха, но она быстро прервала моё слижком уж научное исследование её промежности.

— Остановись Ге. В душе, котёнок, скажу тебе запросто, без лишних политесов, что мне не нравится запах пота. Особенно мужского. Я от отнюдь не него балдею, как некоторые парижские шлюхи! Да и где вы сейчас найдёте настоящую шлюху-француженку. Это редкая птица на наших улицах. Сплошь и рядом одни румынки для тупых туристов и иммигрантов. Бонжур и Уи, Уи...  — это вся их фрацузскость! Но тебе, в целях профилактики СПИДа и трепака, лучше было бы помыться и продезинфицироваться!

Мими внимательно следила за тем, чтобы я тщательно намылил своё тело везде. И не забыл о заднице. Она провела меня в комнату, стены которой были увешаны черно-белыми фотографиями мускулистых обнаженных мужчин и женщин в натуральную величину, сделанные в залах, загроможденных тренажерами. Она легла на тонкий поролоновый матрас, покрытый чистой белой простыней с красными и черными китайскими иероглифами. У неё был хороший вкус, несмотря на довольно резкие манеры. Остановка заводила. Она предложила мне пощупать её большие груди, твердые и круглые, как слишком надутые воздушные шары, её бёдра, её киску.

— Можешь посильнее, тут тебе не дегустация зефира.

Грубо схватив (дряблую) плоть моего бедра, она показала мне, чего ждала от меня, когда я примусь за её тело. Я снял с неё минималистичные, но искусно сделанные стринги, попытался размять её «мясо», но она усердно работала, чтобы напрячь мышцы и сопротивляться моим попыткам неумелого массажа. Я начал возиться с её пиздой, большие отвисшие губы которой так очаровали только что меня. Ей, по всей видимости, приходилось их тренировать и растягивать каждый день, чтобы довести до такого состояния. Это, как мне довелось случайно увидеть в одном документальном фильме, где-то в Африке в каком-то племени растягивают уши туземцам... или туземкам. Её ягодицы были похожи на бревна, и всё её смазанное маслом тело, казалось, чисто рефлекторно уклонялось от моих исследовательских ласк познавателя новых земель. И вот чудо — появляется большой клитор, с фимозом, как пенис ребенка.

Я тут же приближаю к нему свой язык.

— Соси как следует, я тебе приказываю. И если мне не понравится, как ты это делаешь, я расплющу твои яйца вот этой самой рукой.

И она поднесла к моему лицу свой внушительный кулак размеров как минимум с пудовую гирю.

Что она и начала делать, жестко разминая мой твердый член и скукожившиеся от страха яйца. Я поймал её губы (половые) между зубами и ввёл свой язык 

как можно дальше в необъятную пропасть любви, ибо назвать это туннелем не поворачивался язык, и Мими с удовольствием втянула низ живота, чтобы преградить мне путь. Я прикусил её "мясо", и она, наконец-то, приподняла бёдра, чтобы высвободить проход к своей дырке. Максимумом слюны, что я смог добыть из своего персохшего рта, я смочил пальцы, и рискнул тыркнуться туда пальцами. Пизда, на удивление, оказалась очень гибкой и раскрылась, как кусок масла, когда в него тычешь раскалённым ножом.

— Хватит играть со мной, Ге, теперь моя очередь.

Мими схватила мой член и стала энергично его дрочить, сосать, при этом не забывая одновременно разминать мои яйца. Она быстро натянула на мой член презерватив, который незаметно для меня приготовила где-то в загашниках своих стрингов. Я лежал на спине, Мими взгромоздилась на меня и оседлала, как осла перед естественной смертью от старости. Я чувствовал, что она дрочит моя яйца руками, как она попеременно напрягает и расслабляет мышцы своего влагалища, дроча мой член. Я наслаждался, но вдруг не сдержался и быстро разрядился, но Мими продолжала дрочить, словно хотела опустошить меня до мозга костей.

Я был измотан. Она оделась, то есть снова явилась передо мной в наряде из переплетенных лент. Увидев, что я медленно встаю, она вернулась ко мне и глубокомысленно произнесла:

— Запомни, Ге! Всё, что есть в человеке мягкое, это не что иное, как жир. В следующий раз я заставлю тебя тренироваться по полной программе. Бля, но ты должен это заслужить. Обещай мне, что ты хоть немного, но потренируешься дома!

Она ощупала мои тощие бицепсы и валики жира на бедрах. Я оделся, и Мими проводила меня до своей двери. И как только я оказался на лестничной плошадке, она прошептала мне сладким голоском:

— Ты же вернёшься ко мне, мой милый?

Удивительно, но она крепко обняла меня и засунула в рот такой же активный и мускулистый, как и остальные её органы, язык.

Оказавшись на улице, я невольно зашатался, ошеломленный вдруг навалившейся на меня усталостью и воспоминанием о неожиданном прощальном поцелуе настоящей французской Мими.

Итак, резюме: Очень неплохой адрес для смены впечатлений. Высокая цена за 42 минуты, но оригинальное и мускулистое исполнение. Главное: это было удивительно. Может быть, со временем будет ощущаться по-другому, в случае регулярных посещений. Чистота помещения: очень даже. Чистота тела: отменная. Душ и безопасный секс.

•  •  •

Тамил Наду (Индия), декабрь 2007, у входа в храм

Это был храм с небольшим потоком туристов, расположенный в бедном районе, в самом сердце лабиринта безымянных переулков, заваленных мусором. Я, наконец, сумел связаться с тамошними монахами и нашёл это сакральное местечко после того, как несколько раз переспросил у местных аборигенов направление к нему.

Достигнув места назначения, я для затравки долго ласкал розовые и набухшие груди богинь и танцовщиц, резвящихся на разных этажах огромного здания с монументальным входом. Лепные фигуры были окрашены в кричащие цвета, но благодаря этому их можно было различить издалека.

В центре 

большого прямоугольного двора, который мне, конечно, пришлось пройти босиком, стоял тот самый храм, который мне так рекомендовали. Это строение было похоже на пирамиду, построенную из камней охры, украшенную множеством, вероятно, более древних статуй, чем сама эта постройка. Но, если задуматься, это были всё те же круглые груди и те же пухлые бедра, которые занимали фризы на всех этажах. Угасающий свет солнца высветил сладострастные формы и придал им медный цвет, как у кожи многих женщин в этой стране.

Я думал, что уже увидел всё, главное, что может предложить мне это место, но все же повинуясь туристической рутине вошел в лабиринт тёмных комнат, заставленных какой брошенной на свалку, затхлой мебелью. Чем дальше я продвигался, тем более узкими становились коридоры и удушающей атмосфера. Запахи прогорклого масла, гниющих цветов и человеческого пота забили мою носоглотку. В каждой маленькой часовне по дороге верующие индийцы всех цветов и мастей преподносили цветы священникам, которые в обмен бормотали молитвы и украшали их потные лбы цветной пудрой.

— Как тебя зовут?  — спросили меня по-английски.

— Ге фёрти фифт,  — ответил я

Принося себя в жертву ритуалу, я дал служкам несколько рупий, чтобы услышать моё имя посреди остальных призывов к Шиве, и мой лоб был украшен соответствующим образом после обмена многочисленными причудливыми приветствиями, смысл которых я не то что слабо понимал, а не понимал совсем.

Пока я среди истинно верующих придурков ждал своей очереди, чтобы войти в соседнюю комнату, молодой священник с полностью выбритой головой вывел меня в укромный коридор.

— Сильный мужчина, что тебе нужно?... Плодородие..?

Его английский было трудно понять, особенно с учетом моих аналогичных познаний в нём. Я неопределённо хмыкнул, и юный священник, не дожидаясь от меня более членораздельного ответа, присоединился к небольшой группе из четырех женщин в сари, ожидавших у входа в часовню, освещенную дюжиной свечей. Внушительная статуя из черного камня была украшена цветами, яркими тканями и прочими безвкусными безделушками.

Мимо нас прошёл мужчина, выбравшийся из этой часовенки на манер хромого урода, приспособившего передвигаться таким образом, как будто он только что помочился и пытался скрыть от нас этот позорный физиологический факт. Затем я увидел женщину в центре часовни. Стоя перед статуей, она подняла своё сари, как будто хотела показать Шиве свой детородный орган. Священник в это время что-то лопотал мне на ухо на своём убогом инглише о «фертильности». Вероятно, женщина в это время терлась своей обнаженной пиздой о лингам (большой каменный цилиндр, оканчивающийся полусферой, символизирующей фаллос). Индианка издала тихий вскрик, как будто она хотела сдержать своё наслаждение, или скрыть полноценный для неё оргазм. Потом она успокоилась, отдышалась и отдала свои кровные рупии в обмен на благословение.

— Фёрти фифт, теперь твоя очередь на обряд плодородия.

У подножия этой статуи, к которой меня подвели, не было лингама, но зато возле неё сидела на каменной скамье женщина, полностью закутанная в черные ткани и украшенная золотыми драгоценностями. Из под них 

выглядывал только краешек её медного цвета лица. Брови у неё, впрочем, как и у всех местных аборигенок, были черными и блестящими, а губы окрашены в ярко-красный цвет.

— Живая богиня, слепая... Парвати, богиня Парвати,  — ударило эхом мне в уши.

Зрачки её глаз бешено вращались во всех направлениях, когда она приоткрыла свои веки. Вий, да и только! Она, наверное, совсем ослепла, потому что потянулась губами к моей ширинке. Священник жестом приказал мне расстегнуть её, и я просунул свой член между губами богини, которые уже ждали его для такого любопытного для меня обряда культа плодородия. Я отнюдь не собирался отказываться от сделки с небесами, тем более, что цена ей была всего лишь несколько рупий. Богиня, между тем, не откладывала дела в долгий ящик и не мешкая принялась очень умело сосать головку моего члена. Её искусный язык и губы творили чудеса. Её руки нежно и крепко сжимали мои яйца в ритме ласк её языка. Один или два пальца скользнули вверх по анусу и мимоходом помассировали мою простату.

Богиня быстро получила в награду за свои усилия сливочный поток моей спермы. Она осторожно очистила мой член своим языком, но я не видел, чтобы она глотала или сплевывала. Без сомнения, она сохранила мою сперму для женщин, стоящих в очереди на аудиенцию к ней позади меня ради орошения их детородных органов божественным соком богини Парвати или какого-то там местного бога. Честно говоря, я в них не силён.

— Деньги, пожалуйста!

Я дал десять долларов, чему священник безмерно обрадовался и умножил благословения в мою честь.

— Завтра, Фёрти фифт, приходи опять на бум-бум,  — многозначительно раздвинул он губы в своей непонятной индийской улыбке и звонко постучал сжатым кулаком по ладони другой руки.  — Завтра будет ещё лучше девчонка для тебя, приходи ещё, другая девчонка.

И я вернулся туда. Тот же молоденький священник попросил у меня уже тридцать долларов авансом и провёл меня узкими коридорами к другой часовне, тяжёлую дверь которой закрыл за нами на огромный ключ. Вдоль стен выстроились целые дюжины лингамов, сочащихся маслом из венца. Из темноты показались большие белые ягодицы женщины, которая, казалось, только и ждала, когда её трахнут раком. Это была не перевоплощенная богиня вчерашнего дня, а определенно женщина с Севера, учитывая цвет её кожи. Видны были только её ягодицы, бедра и икры. За исключением задней части, всё её тело было полностью покрыто отрезом большой, темно-синей ткани, что придавало сцене вид морга или сатанинской мессы, словно на полотне КамиляТруйя «О, Калькутта».

Священник заставил её раздвинуть бедра и выгнуть спину так, чтобы выделялись синеватые ягодицы, и настоял на том, чтобы я хоть немного полюбовался густым кустом черных волос, обрамляющих её пизду и анус.

— Не бойся, тебе понравится!

Удивительно и неожиданно. Мне действительно понравилось. Понравилось, что мой милый священный храмовый помощник без промедления сам начал дрочить её, без малейшей деликатности засунув в её пизду всю свою смуглую пятерню,  

после чего радостно показал мне свои блестящие от выделений богини пальцы и прошептал вкрадчиво на своём тарабарском английском:

— Смотри, Фёрти Фифт, она уже готовая для тебя.

Я преклонил колени (как положено это делать в часовне) и тоже погладил богиню, но с нежностью, которую всегда проявляю с женщинами. Несмотря на ткань, покрывающую её тело, раздались громкие стоны.

Между её ягодицами торчало серебряное кольцо, вероятно, чтобы без проблем и боли извлечь из ануса богини своего рода пробку, которая должна была по идее запретить мне двигаться этим путём. Но другая дорожка после подработки моего храмового дружка тоже уже была достаточно заманчивой. Её пизда обильно побрызгивала, когда я её касался. Мои пальцы уже пахли потом, любовным соком, мочой (намёк) и пряными ароматами её индийской кожи. Ни малейшего намёка на запах мыла или дезодоранта.

Я вставил в неё под пристальным взглядом священника, который, возможно, занимался сравнительной сексологией (почему бы и нет? Может быть, он даже писал диссертацию на эту тему, и вскоре мы с ней сможем ознакомиться). Дырка богини была восхитительно упругой, что оказалось приятным сюрпризом для меня, в то время как я ожидал тоннеля платной автомагистрали, учитывая объём её ягодиц и проходящих через них паломников. Итак, очень даже хороший стояк случился у меня. Пока я пистонил свою новую богиню, священник возился сам с собой. Не успел я вынырнуть из очаровательной божественной пизды, как священник, не дав женщине времени отдышаться, вытащил затычку и грубо вставив свой член в её задницу и начал её дико трахать, грубыми шлепками охаживая её по обеим ягодицам. Богиня кричала, и, уверяю вас, это было совсем не веселое зрелище. Отдышавшись, священник посмеялся над моей застенчивостью и, показав мне зияющую вечностью анальную дырку богини, покрутил пальцем у виска, наглядно демонстрируя, что я мог бы сделать и получить. Но не сделал. Он снова чинно благословил меня и попросил дополнительные «чаевые». Получив их, он предложил мне вернуться на следующий день.

— Есть ещё одна девушка, очень свежая, полная ночь.

Но я должен был лететь в Таиланд рано утром на следующий день, но не стал его расстраивать и промолчал.

«Очень свежая, полная ночь»,  — эти слова продолжают сниться мне во сне.

Итак, резюме: Очень хорошее выступление в необычном жанре. Предельно низкая цена. Место совокупления: так себе. Чистота помещений: посредственная, как и во всех индийских храмах. Чистота персонала: трудно оценить. Незащищенный секс, но никаких проблем.